Партия

ПАРТИЯ

Сценарий короткометражного фильма

По идее Дмитрия Виноградова

Логлайн
Герой играет в шахматы с персоной, которой мог бы быть он сам, если бы на определенном этапе своей жизни сделал другой выбор.

Синопсис
Шахматная партия подразумевает двоих играющих. В фильме их и впрямь двое: благополучный и обеспеченный Виктор и неприкаянный, неблагополучный Михалыч. Штука в том, что Михалыча зовут Виктором, а отчество Виктора — Михайлович. Таким образом, шахматная партия, разыгрываемая в воображении героя, есть сражение с собой самим, но представленном в ином качестве.

1

В полумраке трудно что-либо разобрать, разве что длинная призма коридора, по которому движется мужская фигура. На звук его размеренных шагов накладываются голоса и сопровождающие диалог шумы, — то ли из прошлого, то ли из будущего…

МИХАЛЫЧ. Долго ж ты, Витя, шел.
ВИКТОР. Извини, Михалыч, совещание.
МИХАЛЫЧ (не столько философически, сколько почти машинально). Всякое совещание — шаг к смерти…
ВИКТОР. Что ты сказал?!.
МИХАЛЫЧ. Ничего. Мне все равно дежурить. Не в претензии я.
ВИКТОР. Вижу. Что пьешь?
МИХАЛЫЧ. Первач. Будешь?
ВИКТОР. А я нес тебе бутылку «хенесси».
МИХАЛЫЧ. И где же она?
ВИКТОР. Вот.

Стук бутылки о столешницу.

МИХАЛЫЧ. У! Круто!

Отвинчивается пробка.

ВИКТОР. Я пас.
МИХАЛЫЧ. Завязал?
ВИКТОР. Просто не хочу.
МИХАЛЫЧ. Ну, дело хозяйственное.

Звук наливаемой жидкости.

МИХАЛЫЧ. В какой руке?
ВИКТОР. В правой.

Шлепок по руке.

МИХАЛЫЧ. Везет тебе. Ходи, что ли…

…Человек идет по коридору, связывающему подвальные помещения большого казенного учреждения, идет долго, минуя закоулки, двери, ступени, поворачивая то направо, то налево, то поднимаясь, то спускаясь вниз. По уверенной прямой походке и манере ступать (отчетливый звук шагов) нетрудно заключить, что перед нами персонаж, занимающий не последнее место в социальной иерархии. Безукоризненно начищенные дорогие туфли говорят о том, что он мало ходит, а перемещается на авто, вероятно служебном. Бежевое коверкотовое пальто расстегнуто; изысканного покроя шляпа с небольшими полями и невысокой тульей, кашне и перчатки, одного цвета с ботинками, подчеркивают положение героя. Это вполне может быть топ-менеджер довольно значительной корпорации, государственного либо коммерческого характера (или владелец последней). Этакий перманентный победитель. Так и назовем его: Виктор.

Голоса и шорох передвигаемых шахматных фигур.

ВИКТОР (сделав ход). Твой ход, Михалыч.
МИХАЛЫЧ (бормочет). Интересно девки пляшут, по четыре в один ряд… (Делая ход.) А мы вот так!
ВИКТОР. Удивил.
МИХАЛЫЧ. Имею, Витя, право, гы-ы!
ВИКТОР. Сейчас пешку проиграешь.
МИХАЛЫЧ. Так ведь не в пешки играем, Вить…

Поскольку каждый новый коридор или лестничный пролет затемнены, Виктор освещает стены, мимо которых проходит, телефонным фонариком, без труда находит выключатели, щелкает тумблерами, освещая дорогу впереди себя. Впечатление, словно он несет с собой свет в эти темные ходы и переходы.
Остановившись возле двери с надписью «Насосная», Виктор, мгновение помедлив, отворяет ее. Дверь надсадно скрипит.

2

Белые стены насосной пересекают красные трубы, увенчанные манометрами. В центре — невысокий обшарпанный квадратный столик, на нем шахматная доска с фигурами, два стакана, один из них пуст, второй почти полон. Рядом — незамысловатая закуска: банка с солеными огурцами, краюха хлеба. Гнутая вилка из алюминия.
Напротив Виктора, сидящего на краю несуразного самодельного трона, расположился человек в телогрейке. Он являет собой полную противоположность гостю: нечесаная редкая бороденка, заплывшие глаза, красное одутловатое лицо, спутанные волосы. Это Михалыч. Под телогрейкой — красная футболка с растянутым воротом и грязные джинсы.

МИХАЛЫЧ (делая ход). Ну-с, а что вы на это скажете, сэр?
ВИКТОР. Я его съем, Михалыч.
МИХАЛЫЧ. Стой-стой-стой! Я перехожу…
ВИКТОР. У тебя всегда так.
МИХАЛЫЧ. Доверился чувству.
ВИКТОР (саркастически). Ну да, ты так живешь: доверяешься чувствам.
МИХАЛЫЧ. А ты разве не так?
ВИКТОР. По крайней мере, не беру своих ходов назад.
МИХАЛЫЧ. Ну ладно, в последний раз, Вить… Так перехожу?
ВИКТОР. Переходи, Михалыч.

Михалыч сосредоточенно думает.
Перебивка. В какой-то момент фигуры, стоящие на доске, перемежаются кадром, в котором та же ситуация показана так, как если бы партия развивалась на компьютерном мониторе. Но лишь на мгновение, меньше, чем на секунду, так что зритель это практически не заметит. Подобные перебивки будут сопровождать действие и дальше, постепенно увеличиваясь по продолжительности.
Михалыч тянется к одной из фигур, затем отдергивает руку.

МИХАЛЫЧ. Сейчас…
ВИКТОР. Я не спешу.
МИХАЛЫЧ. «Ведь мы играем не из денег, а лишь бы время проводить». Лермонтов.
ВИКТОР. Пушкин.
МИХАЛЫЧ. Лермонтов. «Штосс».
ВИКТОР. Пушкин. «Пиковая дама».
МИХАЛЫЧ. Да хрен с ними! Разница-то небольшая.
ВИКТОР. Думаешь?.. Кстати, а что у нас на кону? Тысяча?
МИХАЛЫЧ. Тысяча дорого. Давай сотку.
ВИКТОР. Пусть сотка.

Михалыч пьет из своего стакана, крякает, закусывает, всё это — не отрывая взгляда от доски.

МИХАЛЫЧ (о напитке). Хорошая штука!
ВИКТОР. Ты ходить будешь?
МИХАЛЫЧ. А мы вот так!.. (Ставит слона.)
ВИКТОР. Подумал?
МИХАЛЫЧ. Подумал.

Виктор берет слона.
Перебивка: партия на мониторе компьютера.

МИХАЛЫЧ. Вона как! Это я просрал!
ВИКТОР. Так же, как и свою жизнь.
МИХАЛЫЧ. Ну, это спорно, Витя.
ВИКТОР. Это бесспорно, Михалыч. Еще три-четыре хода — и ты в заднице.
МИХАЛЫЧ (после паузы кладет на доску короля, давая понять, то партия окончена.) Еще партеечку?
Перебивка.

ВИКТОР. Не хочу.

Наливает себе немного виски. Оставшееся в бутылке выплескивает в стакан Михалыча.

МИХАЛЫЧ. Да ладно! Давай еще.
ВИКТОР. С тебя сотня.
МИХАЛЫЧ. Я отдам…
ВИКТОР. Это я отдам. Держи. Спонсорская помощь. Купи жене что-нибудь. Или детям. Им-то точно не помешает.

Вынимает из бумажника пятитысячную купюру и кладет на доску.

ВИКТОР. Если мало, скажи.
МИХАЛЫЧ (глядя на купюру). Откупиться хочешь?
ВИКТОР. От чего откупиться?
МИХАЛЫЧ. От вины.
ВИКТОР. От твоей, Михалыч?
МИХАЛЫЧ. А я-то что? Мать умирала, я с ней остался, а ты, Витенька, умотал за границу.
ВИКТОР. Это была стажировка.
МИХАЛЫЧ. Какая разница-то? Умотал — и поминай как звали.
ВИКТОР. Я ничем не мог ей помочь.
МИХАЛЫЧ. Мог бы скрасить ее последние дни.
ВИКТОР. Ты вот — скрасил?
МИХАЛЫЧ. Это у нее надо спросить.
ВИКТОР. Если не бросишь пить, у тебя такая возможность появится очень скоро.
МИХАЛЫЧ. Я тебе сейчас морду набью.
ВИКТОР. Набей, Михалыч… Она уже никого не узнавала. Ей было все равно, кто перед ней: сиделка или ты.
МИХАЛЫЧ. Или ты.
ВИКТОР. Или я.
МИХАЛЫЧ (указывая на купюру). Убери. Не то и у меня вина появится.
ВИКТОР. Так ведь ты с головы до ног виноват. Перед женой. Перед детьми. Перед матерью тоже. По крайней мере, не меньше меня.
МИХАЛЫЧ. По крайней мере, я остался. А ты умотал в свою Европу.
ВИКТОР. Умотал.
МИХАЛЫЧ. А теперь ты — топ.
ВИКТОР. А теперь я — топ. А ты?
МИХАЛЫЧ. А я — человек. Поэтому — убери.
ВИКТОР. Нет, Михалыч. Не в шахматы я прихожу с тобой играть.
МИХАЛЫЧ. А лишь бы время проводить?
ВИКТОР. Точно. Деньги возьми.
МИХАЛЫЧ (после паузы; переведя дух, другим тоном). Всякое подаяние есть благо.
ВИКТОР. Благо.
МИХАЛЫЧ. Так возьму ведь, Вить. В долг.
ВИКТОР. Возьми, Михалыч, сделай милость.
МИХАЛЫЧ. В долг, Вить. Честно — отдам.
ВИКТОР. Может, увеличить сумму? (Вынимает из бумажника еще купюру и кладет сверху.)
МИХАЛЫЧ. Раз пошла такая пьянка, режь последний огурец!
ВИКТОР (вынимает третью купюру). Еще одну?
МИХАЛЫЧ (после недолгой внутренней борьбы; махнув рукой). Э-эх! Давай! Бог троицу любит… (Забирает деньги. Поднимает палец). Полгода!
ВИКТОР. Хорошо.
МИХАЛЫЧ. И нынешнюю сотню отдам, только в следующий раз.
ВИКТОР. Отдашь, Михалыч.
МИХАЛЫЧ. Может, еще партию, а, Вить? Ну, что б я себя совсем дерьмом-то не чувствовал…
ВИКТОР. Одну. И я пойду.
МИХАЛЫЧ. И ты пойдешь…

Расставляют шахматы.
Перебивка.
Виктор вдруг берет стакан Михалыча и залпом опустошает его.

МИХАЛЫЧ. Ну вот, другое дело! На человека становишься похож… (Спрятав пешки в кулаках, протягивает их Виктору.) В какой руке?..

3

Корпоративный кабинет Виктора обставлен дорого и со вкусом. За окном — огни большого города.
Виктор неподвижно сидит перед компьютером в расстегнутом пальто. У монитора — початая бутылка виски. Голова лежит на скрещенных руках.
Слева от клавиатуры — шляпа с перчатками, справа — кашне, рядом — дорогой смартфон.
Вдруг телефон оживает, начинает звонить. После сигнала автоответчика возникает женский голос.

ГОЛОС. Извините, что поздно беспокою. Совсем забыла сообщить. Утром приходил какой-то странный тип. Назвался вашим родственником. Похож на бомжа. Не понимаю, как охрана пропустила. Кажется, в подпитии… Собралась спать, закрыла глаза и вдруг вспомнила о визите странного человека… Подумала, а вдруг важно? И вот решила поставить вас в известность… Боюсь, разбудила вас, Виктор Михайлович. Извините, если что…

Звуки отбоя.
На мигающем мониторе — недоигранная шахматная партия.
Кашне сползает со стола и падает на пол.

4

Насосная.
Михалыч прячет недопитую бутылку с самогоном за трубу. Убирает со столика в пластиковый пакет посуду и остатки закуски, смахивает ладонью крошки, касается рукавом вилки, она летит на пол. Михалыч поднимает ее. Выпрямившись, задевает головой рефлектор. Тот раскачивается на проводе из стороны в сторону. Не обращая на него внимания, Михалыч кладет вилку в пакет, вытирает руку о джинсы, складывает шахматы в коробку.

МИХАЛЫЧ. Если подумать, вина — она ведь у всех одна…

С пакетом в руках направляется к двери. На мгновенье останавливается. Оглядывает помещение.

Вина-то одна, но, вот поди ж ты, у каждого разная…

Дверь с надсадным стоном пропускает его.
Проходя по коридорам, переходам, ступеням, Михалыч гасит свет, щелкая выключателями.
Остается черная пустота.
_______________

Осталось несколько экземпляров книги: Кранк Э.О. Город на другом берегу: сборник сценариев короткометражных фильмов. М.: Рукопись, 2023. 270 с. Если кому-то надо, то обращаться krank1@mail.ru.