Норманны, викинги, варяги - 7

Много вопросов возникает по прочтении широко известной записи в Бертинских анналах, где под 839 годом повествуется о посольстве византийского императора Феофила (813–842 гг.) в Ингельгейм ко двору франкского императора Людовика Благочестивого (778-840 гг.). Из текста следует, что с послами Феофила к Людовику прибыли некие люди, утверждавшие, будто они, то есть их народ (или род - gens), называются «рос»  (Rhos) и будто «король (rex) их, именуемый хаканом (chacanus), направил их к нему, как они уверяли, ради дружбы». В своем послании к Людовику Феофил якобы просил, чтобы по милости Людовика и с его помощью эти «росы» получили возможность безопасно вернуться домой через империю франков.

Людовик, видимо, ничего не знавший о народе «рос», принялся выяснять этническую принадлежность «росов» и каким-то образом дознался, что на самом деле они - свеи (Sueones). Между прочим, о язычниках свеях Людовик знал неплохо, поскольку в 831 году направил в Уппсалу к свейскому королю Бьорну посольство с предложением мира и дружбы и просьбой позволить проповедовать Христа в его стране (просьба была удовлетворена).

Сочтя «росов-свеев» скорее лазутчиками, как в Византии, так и в империи франков, Людовик, согласно Анналам, решил «задержать их до тех пор, пока не удастся доподлинно выяснить, явились ли они с честными намерениями или нет». В заключение в Анналах сообщается, что император франков собирался отослать их назад в Византию, если  они окажутся не достойными его доверия. Дальнейшая судьба «русского» посольства неизвестна.

Зато норманисты заявляют, будто им известна миссия послов Феофила. С.А. Шинаков в статье, помещенной в Вестнике Брянского ГУ за 2014 год, пишет: "Судя по находкам именных печатей главы посольства - патрикия Феофана - объектом посещения посольства стала Дания, тем более, что там в это время находился и один из шведских конунгов Анунд [24, s. 52-53], по крайней мере, по дороге на родину росов [31, Shepard, 1995]. Цель посольства - получение Византией помощи от викингов..." Из этого фрагмента можно понять, что именные печати патрикия, посетившего Людовика, нашли в Дании, и что свеи-росы, находившиеся в составе его миссии, нужны были византийцам для переговоров с данами? На мой взгляд, всё это как-то зыбко и маловероятно...
 
Следует на всякий случай отметить, что Бертинские анналы  сохранились лишь в копии конца 11-го века (т.е. ручаться за аутентичность текста записи нельзя). Как бы то ни было, но данная запись подтверждает, что правитель росов/русов носил  хазарский титул «хакан». Позднее, как отмечалось в предыдущей статье, византийский император Василий Македонянин (836-886 гг.) назвал Аскольда «прегордым Каганом северных скифов». Наличие титула «хакан» у правителя русов подтверждают и арабские географы Ибн-Русте и Гардизи (первый жил в 10-м, второй – в 11-м  веке), они сообщают: «У них (у народа «ар-русийя») есть царь, называемый хакан-рус». Скептики, однако, возражают, предполагая, будто послы-русы назвали своего правителя по имени - Хаконом, а франкам, дескать, послышался "хакан".

Если допустить, что запись в Бертинских анналах корректна как по содержанию, так и по временной привязке, то приходится констатировать, что примерно за четверть века до летописного призвания варягов-руси ильменскими словенами, какое-то квази государство «рос/рус» уже существовало к северу от Византии и на международной арене его почему-то представляли скандинавы-свеи.

Антинорманисты объясняют (на мой взгляд, не слишком убедительно) данный факт следующим образом: «Присутствие норманского элемента в сношениях руси с греками исторически объяснимо: в славянских дружинах служили иноземцы, и было в обычае назначать послом того из них, кто проявил военную доблесть; это была благодарность за услуги, потому что послы получали от греков щедрые дары; кроме того, норманны участвовали в русской торговле, что могло быть основанием для допущения их в посольство, которое заключало торговый союз».

О двух центрах силы в квазигосударстве русов свидетельствует Аль-Масуди, называющий Дира (в транскрипции «Ад-Дир») «царем», одним из двух могущественных правителей Руси, тогда как вторым у него выступает не Аскольд, но «Аль-Олванг» (Олег?), «у которого много владений».
 
Как видим, лидеры этих рос/рус в какой-то степени копировали титулатуру высших руководящих лиц Хазарской державы, в которой каган являлся формальным, а бек – фактическим правителем страны. Роль и титул хакана, похоже, играл «царь» Ад-Дир, в то время как Аль-Олванг формально располагался на втором месте в верховной иерархии русов. Но, возможно, свидетельство Аль-Масуди говорит о двоевластии, или скрытом противостоянии между двумя властными центрами тогдашней Руси – Киевом и Новгородом.

Еще один арабоязычный автор, Ибн-Хордадбех (ок. 820 – ок. 890 гг.),  в своей «Книге путей» называет купцов русов «видом славян», в то время как другой, Ибн-Фадлан, видевший русов  в 922 году у волжских булгар, к славянам их не относит. Его  русы по обрядности и внешнему виду напоминают скандинавов, хотя их одеяния и обычаи содержат как финские, так и славянские элементы.
 
Согласно устоявшимся взглядам, в 13-м веке варяги исчезают со страниц русской истории. Однако в статье №5 приводится фрагмент из Первой Новгородской летописи, в котором под 1396 годом упоминается «Варяжское Поморье» со Старгардом и Гданьском. Кроме того, еще С.А. Гедеонов приводил следующие цитаты из Никоновской летописи под 1379 годом и «Сказания о Мамаевом побоище», соответственно:
- «Князь Ягайло Литовский… совокупилъ литвы много и варягъ, и жемоти, и прочее и поиде на помощь Мамаю царю»;
- «Божиимъ промысломъ совокуплени быша иные люди, брани деля належащия отъ Дунайскихъ Варягъ».

Относительно последних (Дунайских Варягъ) антинорманисты уверяют, будто речь идет о потомках балтийских славян, выходцев с острова Руян, в раннем средневековье основавших на Среднем Дунае «царство» Ругию. Каким образом эти «варяги» попали в дружину князя Дмитрия Ольгердовича, чтобы поучаствовать в Куликовской битве, никто не знает. Что касается вторых («варягъ» в войске Ягайло), то комментаторы, недоуменно пожимая плечами, предполагают в них предков современных белорусов.
 
Не единожды помянутый мною выше С.А. Гедеонов нашел «в вендском словаре Геннига (по списку Гильфердинга) вендское слово varag» с значением «воин, ратник». Венды (винеды), если кто забыл, это собирательное название западно-славянских племен. Хотя слово varag, по мнению немецких филологов, с которым согласился и Гедеонов, является заимствованием из общегерманского (от warjan – оборонять), оно, «ославянившись», было якобы «занесено к нам с варяжского (балтийского) Поморья».

Воспринявшие его, по мысли Гедеонова, ильменские словене – ныне это общепризнанный факт – суть потомки балтийских славян, во второй половине первого тысячелетия н.э. мигрировавших морским путем в район озера Ильмень. В языке ильменским словен varag якобы преобразился в «варяга» и стал означать любых балтийских пиратов, будь то скандинавы, балты, эсты или руяне с бодричами.

Впоследствии новогородцы, видимо, памятуя о своем происхождении от вендов, похвалялись, что они «отъ рода варяжска». При этом, подчеркивает Гедеонов, никакого влияния скандинавов на новгородцев нет ни в языке, ни в языческих верованиях, ни в правовой системе, ни в обычаях, ни в образе жизни. Короче говоря, "доказан факт западнославянского характера новгородского варяжства в IX–XII веках"!

В противовес сказанному можно привести краткое суждение отечественного филолога и историка Е.А. Мельниковой: «Статус варяга ничем не отличался в глазах скандинавского общества от статуса норманна, побывавшего на службе в Англии или Франции. Их общим обозначением внутри общества было «викинг». Как тут не вспомнить о М.В. Ломоносове, сказавшем: «Неправедно рассуждает, кто варяжское имя приписывает одному народу»!
 
Тогда, может быть, исследование преданий о Рюрике позволит нам разобраться в том, что за варягов привел он с собой в богатую и обильную землю, лишенную, однако, «наряду»?