Парни, скажу, вам, честно, я - не девушка

В начале 90-х многие (тогда уже бывшие) советские люди, устав от безденежья и неопределенности, увольнялись с работы и отправлялись на рынки, где приобретали новые профессии – кто-то становился продавцом все равно какого товара, кто-то - «реализатором». Реализаторы – это те же продавцы, только в отличие от продавцов, торговавших собственным товаром, они продавали товары третьих лиц, людей, которые отдавали им свой товар «на реализацию»…
Продавцы могли работать на открытых рынках. Условия работы были сложными. На рынок надо было выходит каждый день, в жару и в мороз, в снегопад и в дождь. Те, кто прошел такую «школу» жизни меня поймут…
Самым известным в стране рынком был тот, что возле стадиона в Лужниках. В народе его называли - «Лужей». По сути этот рынок стал первым на постсоветском пространстве, где можно было купить всё.
А зародилась «Лужа» в начале 1990-х годов. С распадом СССР спорткомплекс «Лужники» оказался в сложном финансовом положении. Рассказывают, что директор спорткомплекса отправился как-то на приём к тогдашнему мэру Москвы Юрию Лужкову с просьбой выделить деньги из городского бюджета на финансирование реконструкции стадиона. Но Лужков денег не дал… Но предложил создать на территории спорткомплекса первый в России вещевой рынок.  Так вскоре и произошло. Сначала на рынке торговали вездесущие бабули и дедули. Ассортимент был незатейливый - разные деликатесы или обычные и востребованные дефицитные продукты – копченые колбасы, сыры, водка, коньяк и икра в баночках.
Но вскоре на рынке были созданы настоящие торговые ряды из палаток, которые стояли плотными рядами, облепив даже постамент памятника вождю пролетариата. Были там и две площадки, где можно было торговать с борта грузовых автомобилей.
Сначала рынок работал только по выходным дням, но вскоре, ввиду огромного спроса со стороны покупателей (а в «Лужу» стали приезжать люди из всех областей и республик бывшего Советского Союза) стал ежедневным.
Как это водится, где торговля, там и деньги. А где деньги, там и бандиты, криминал. Поэтому очень скоро рынок был подмят – взят под контроль – различными бандитскими группировками. Бандиты контролировали всё – автопарковки, торговые павильоны и всех уличных торговцев. Чтобы попасть на рынок в качестве продавца, необходимо было в 4-5 часов утра подъехать к кассам спорткомплекса, там занять очередь. Кассы обычно начинали работать в 6 часов утра. Купив в кассе счастливый билетик, в котором было указано место, где его обладатель мог беспрепятственно торговать своим товаром, люди устремлялись на территорию спорткомплекса. Торговые места (ряд, место) были нарисованы на асфальте белой краской, Это были крошечные квадратики размером метр на метр. И если тебе было необходимо место попросторнее, то и билетов ты должен был покупать чуть больше – чтобы смог торговать не «с земли», а, например, с раскладного столика, который превращался в торговый прилавок. Если у тебя было два-три столика, то ты мог уже накрыть свой товар палаткой (размером два на три метра).
Раскладные столики, которые в советские годы были весьма популярны среди рыбаков и туристов, любителей загородных пикников, вмиг стали дефицитным товаром. В те годы, всё, что представляло хоть какой-нибудь интерес для людей, вмиг превращалось в дефицитные товары, цены на которые взвинчивались в несколько раз. В обычных магазинах такие столики и раскладные стульчики с наступлением рыночных отношений, можно было купить только либо возле нескольких станций метро  - на выходе – либо где-нибудь в окрестностях спорткомплекса, либо непосредственно на самом рынке, а также и в других местах Москвы, где происходила несанкционированная торговля.
После того, как продавец раскладывал вокруг себя свои сумки с товаром, раскрывал перед собой небольшой столик, на котором размещал образцы своего «уникального»  товара (многие продавцы так и говорили покупателям, о том, что всё, что они видят на этом столике можно купить ТОЛЬКО здесь и нигде более), к ним подходили другие билетеры – бандиты -  которые взимали плату «за право торговли на рынке»… Я сейчас уже не помню, сколько стоили входные билеты (на право торговли) в кассах спорткомплекса, может сто или там двести рублей (по тогдашнему курсу это равнялось одному-двум долларам), но у бандитов была своя такса. Они мгновенно и оценивающе осматривали торговое место, изучали объем товара, его ассортимент и назначали (порой, от балды) сумму оплаты  за ОДИН день работы на рынке – 200-300, 500 или даже 1000 долларов. Всех, кто не хотел платить бандитам, ждали серьезные проблемы. Поэтому платили все. Рынок работал с 6 утра до 14-15 часов.
Можете себе представить, чем человек должен был там торговать, и каким товарным запасом должен был обладать, чтобы «отбить» такие поборы… Товара должно было быть много. Продавать его можно было оптом и в розницу… И чтобы в итоге что-то себе заработать, владелец товара должен был вначале всё тщательно взвесить, оценить все возможные риски, чтобы не остаться «в минусе», т.е. не сработать себе в убыток. Для этого человек должен был обладать элементарными экономическими и финансовыми знаниями.
Помню, как все продавцы и покупатели вмиг обзавелись небольшими калькуляторами. С помощью которых они переводили рубли, доллары или германские марки в «зайчики» (белорусские рубли), талоны (литовские рубли), и прочие гривны, сомы и динары…
В будние дни в «Лужу» приезжали покупатели со всех республик бывшего СССР, а по выходным дням – на рынке отоваривались москвичи и жители ближнего Подмосковья…
Рынок был огромным, ассортимент товаров бесконечным, за день здесь могли пройти несколько сотен тысяч человек, кто-то что-то покупал, кто-то просто приходил поглазеть и прицениться, так сказать на разведку, чтобы вот уже завтра, ну в крайнем случае – послезавтра влиться в этот дружный многотысячный торговый коллектив и заняться выгодным «бизнесом .
Кстати, среди продавцов на рынке можно было встретить не только вчерашних служащих или рабочих, школьников или студентов, но и преподавателей престижных московских ВУЗов, имевших «кандидатские» звания и занимавших высокие должности. Такие продавцы всегда выделялись среди остальных торговцев культурой, манерами и каким-то шармом… От них никогда нельзя было услышать похабных обращений типа «Женщина, посмотрите/идите сюда…», Они разговаривали вежливо на интеллигентном языке. Стандартное приглашение к совершению обычных действий звучало так: «Мадам (или сударыня)! Этот цвет вам не подойдет, могу предложить вот это… прошу ознакомиться с моим товаром…».
И вот однажды, в этом многотысячном торговом коллективе оказался, и я… Причем совершенно случайно… А дело было так. Сразу, когда начал рушиться Советский Союз, вместе с ним начали разрушаться и все привычные торговые межреспубликанские торговые отношения, и многие люди стали искать любую возможность, чтобы хоть где-нибудь заработать немного денег, среди моих старых университетских товарищей был один человек, которого я назову вымышленным именем Тимур. Сегодня – это уважаемый человек, банкир. А в начале 90-х это был обычный выпускник МГУ, который зарабатывал себе на жизнь, приторговывая… куриными яйцами. У него были какие-то знакомые на какой-то подмосковной птицефабрике, где он эти яйца получал почти задаром, используя какие-то бартерные сделки, а за приличные деньги – с двойной наценкой – потом продавал эти яйца где-то в столице. В то время я тоже брался за любую подработку. Но единственным, что могло в то время принести нормальный и устойчивый доход, была торговля и перепродажа дефицитных товаров. Все бывшие работники всех бывших советских торговых баз и магазинов в то время наживали огромные состояния на перепродаже (проще говоря - спекуляции) государственных товаров… качественных и востребованных среди населения.
Свою нишу на рынке нашел и я: находил и покупал три-четыре коробки кофе в зернах (арабика или робуста). В каждой коробке было по три больших пакета по 3,5 кг натурального кофе. Купив за неделю 30-40 килограммов кофе, я отвозил его по субботам в Ригу (в то время еще не было никаких пограничных и таможенных досмотров, хотя Латвия уже и объявила себя независимым государством). Там этот кофе я отвозил  владельцам небольших кофеен или баров, в которых стояли кофе-машины и продавал его с небольшой наценкой в 30-40 процентов. За один день такой работы можно было заработать денег, равных месячному окладу скромного служащего. Общаясь с рижанами, я вскоре выяснил, что им, помимо кофе, требуются сигареты с фильтром («Магна» и «Бонд»). Поэтому,  в следующие выходные, помимо коробок с кофе, я начал привозить в столицу Латвии одну-две коробки сигарет. Благодаря расширению ассортимента увеличивался и мой торговый оборот, росла и прибыль.
В это же время мой старый университетский товарищ продолжал торговать куриными яйцами. Иногда мы встречались в ДАСовской  (ДАС – это Дом аспиранта и  студента на улице Шверника) кофейне, где за чашкой кофе обменивались новостями. Тимур всегда с интересом слушал мои рассказы о том, чем я занимаюсь, всегда проявлял любопытство, выспрашивая у меня детали, почему я делаю ставку на тот или иной товар.  Я охотно делился с товарищем коммерческой информацией, не делая из этого тайну. Хотя не все люди в то время, были такими откровенными…  Многим казалось, что если они открыли какую-то свою товарную нишу, то она обязательно станет для них «золотой» и обязательно превратит их ну если не в миллиардеров, то в миллионеров точно.
И вот в какой-то момент Тимур, наслушавшись моих рассказов про поездки в Латвию с кофе и сигаретами, принял решение – закончить работу с яйцами и перейти на торговлю сигаретами. И однажды он со своим приятелем прикупили целый ж/д вагон (три фуры) сигарет с каким-то странным и непривычным для советско-российского курильщика (потребителя) названием – «Голливуд». Прошло некоторое время и Тимур с товарищем понимают, что сигареты с таким названием мало кому интересны. Склад, который они взяли в аренду почти в самом центре столицы – в районе станции метро «Китай-город» (бывш. «Площадь Ногина»), и который они заполнили сигаретами «Голливуд», находился без товарного движения. Никто не хотел покупать такие сигареты по той цене, по которой можно было купить тот же «Бонд».  У Тимура с его торговым партнером возникла кризисная ситуация – надо было выплачивать зарплату наемным сотрудникам, платить арендную плату за склад, офис и т.д., а денег у ребят не было. Нет выручки – нет и денег.
Во время очередной нашей встречи Тимур обратился ко мне за помощью, он хотел понять, что он сделал не так, и что ему необходимо было предпринять, чтобы исправить создавшуюся и весьма трудную ситуацию…
В этот момент, я расширил свой ассортимент: помимо кофе и сигарет в моем прайс-листе появились… шоколадные батончики «Марс» и «Сникерс», которые в Риге шли на-ура в любом кафетерии или торговом павильоне.
Услышав от меня, что я с сигарет переключаюсь на шоколадные батончики всемирно известного производителя, Тимур чуть не взвыл от досады. Стало понятно, что он не следил за рыночными тенденциями и немного отставал в изучении главных показателей рыночной экономики – спросе и предложении.
- Что же мне делать? – Воскликнул он.
- Успокойся и не паникуй, в любой ситуации и из любого даже очень сложного положения, всегда есть выход, - Ответил я своему товарищу.
Тот достал из портфеля бутылочку коньяка и вскоре наш разговор стал более горячим и доверительным.
- Старик, ты по какой цене покупал эти сигареты? – Поинтересовался я у Тимура.
- По рубль двадцать. Ты рассказывал, что покупал в киосках сигареты «Бонд» по полтора рубля, а по два рубля перепродавал их в Риге… Вот мы с товарищем и решили подзаработать… Но в итоге, что-то пошло не так, - С горечью в голосе ответил он.
- Ерунда, - утешал я своего товарища, - завтра измени цену продажи с двух рублей до закупочной – т.е. до одного рубля двадцати копеек и устрой распродажу… Порадуй москвичей. Устрой аттракцион невиданной щедрости.
- Но в этом случае, я понесу убытки, - Пытался возразить мне Тимур.
- Черт с ними, с этими потерями, ты уже и так их несешь. Сейчас для тебя главное – продать неликвидный товар, получить деньги. А когда у тебя появится оборотный капитал, которым ты сможешь воспользоваться более эффективно, - Делился я с товарищем своими небольшими рыночными познаниями, - ты сможешь распорядиться деньгами более вдумчиво. И всегда помни о золотом рыночном правиле – никогда не храни все яйца в одной корзине!
- Ты меня подкалываешь? – Было видно, что Тимуру понравилась моё замечание про порядок хранения яиц.
- Нет, дорогой, просто делюсь личным опытом, - Ответил я с серьезным видом, - а еще даю тебе совет - переходи на шоколадные батончики. Думаю, что у этого товара отличные перспективы на российском рынке.
На том мы и расстались. По будним дням я занимался журналистикой, а по выходным дням превращался в коммивояжёра, торгующего в Риге разной всячиной.
Через некоторое время я узнал о том, что Тимур, распродав свои сигаретные залежи с большим дисконтом, отправился в Голландию в штаб-квартиру компании «Марс», где встретился с руководителями этой корпорации и заключил с ними договор о создании дистрибьюторской торговой компании в Москве. Один дистрибьютор в столице к тому времени уже был. Но то ли дела у него шли не так успешно, как хотелось голландцам, то ли они решили создать некую конкурентную среду между своими представителями в Москве, но в итоге Тимур стал управлять в Москве компанией-дистрибьютером всемирно известного производителя шоколадных батончиков – Марс, Сникерс, Баунти и Милки Вэй. Товар он принимал и размещал на том же складе, где когда-то хранились те самые сигареты «Голливуд».
В очередной раз мы встретились с Тимуром в кафе. Он рассказал мне о своем бизнесе, о развитии предприятия, о том, что у него теперь есть еще несколько складов, где хранятся шоколадные батончики и что торговля ими идет очень неплохо. Тимур был нормальным парнем, честным и порядочным:
- Сергей, ты помог мне в трудную минуту, дав дельный совет, - Было видно, что Тимур хочет хоть как-то меня отблагодарить за то, что я сумел вывести его из кризисного душевного состояния и направить на путь развития и процветания, - Поэтому, в случае, если тебе когда-нибудь будет очень плохо и ты окажешься в весьма затруднительном положении, я всегда буду готов помочь тебе в решении твоих проблем и выполнить любую твою просьбу.
- Тимур, я очень благодарен тебе за то, что ты помнишь всё хорошее, что было между нами и готов ответить добром на добро. Спасибо, дорогой, в случае крайней необходимости, я воспользуюсь твоим предложением, а пока прошу о небольшом одолжении – разреши мне покупать у тебя товар на складе с отсрочкой платежа на одну неделю.
- И всё? – было видно, что Тимуру моя просьба показалась очень простой и необременительной, - Хорошо, я скажу своему бухгалтеру, чтобы тебе открыли кредитную линию в размере нескольких тысяч долларов с отсрочкой платежа на одну неделю.
После этого мы ударили по рукам. И вскоре по пятницам я стал получать у Тимура со склада несколько тонн шоколадных батончиков (в ассортименте), которые в субботу за несколько часов с минимальной наценкой продавал с борта грузовика на рынке. Тем самым я отбивал затраты на аренду автомашины, оплату торгового билета (право на торговлю в «Луже» с борта машины) и получал в распоряжение на неделю несколько тысяч долларов. В те времена взять деньги в долг можно было лишь под значительные проценты, а банки выдавали кредиты на кабальных условиях, а распродав машину шоколадных батончиков, я получал на неделю беспроцентный многомиллионный кредит.  Чтобы с выгодой оборачивать «упавшие с неба» деньги, я уволился с работы и стал «челноком». Челноками в те годы называли людей, которые мотались туда-сюда по разным странам в поисках товара, который мог бы после его продажи приносить его владельцу серьезную прибыль.
Став челноком, я побывал в разных странах – в Чехии, Индии, Турции, Китае… Но первой страной, в которую я отправился в качестве челнока, стала Польша. В польской столице – в Варшаве – на центральном стадионе и примыкающих к нему территориях, в те годы находился самый известный в Польше вещевой и продовольственный рынок. Вот туда я и стал ездить раз в неделю, где покупал товар, который привозил в Москву. И который с минимальной наценкой оптом распродавал в течение одного дня в «Луже». Со временем, у меня появились компаньоны, а также наемные работники - продавцы, и реализаторы. Время было интересное, события в те годы развивались стремительно… И сегодня я всегда вспоминаю о том времени с теплотой и любовью и, конечно, я всегда помню тех людей – моих партнеров, - с которыми мы в те годы работали сутками, - братьев Владимира и Анатолия Семашко. В какие только передряги мы тогда не попадали… но всякий раз выходили из трудных, и, казалось бы, безнадежных ситуаций непобежденными, не теряя достоинства и честного имени.
Однажды мы с одним из моих компаньонов, закупив товар на варшавском стадионе, возвращались в столицу поездом Варшава-Москва. Предварительно в купе мы выкупили ТРИ места. На двух полках разложили товар, уложенный в двадцать китайских клетчатых сумок. А на одной полке разместились кое-как вдвоем. На четвертом месте с нами в купе оказалась миловидная молодая и хрупкая девушка. Мы с Вовкой поставили на стол бутылку водки, еще теплую курицу гриль, батон вкусного и свежеиспеченного хлеба, открыли банку с маринованными польскими огурчиками. Посмотрев на соседку по купе, предложили ей присоединиться к нашему «столику». Девушка охотно согласилась и, спустившись с верхней полки, присела за стол к нашей компании, тем более, что до погранично-таможенного досмотра (Тиресполь-Брест) было еще достаточно времени… Мы выпили по маленькой, закусили. Потом повторили… и, как это водится в поездах дальнего следования, вскоре разговорились. Оказалось, что девушка торгует польскими блузками на Черкизовском рынке (в те годы еще не было никакого «Черкизона»), который находился на площади возле  станции метро «Черкизовская».
Два часа пролетели быстро. И вот наш поезд уже в Тиресполе. Польские таможенники ворчат, что мы везем слишком много товара, но десять-двадцать долларов, заранее вложенные в наши паспорта, всегда превращали строгих польских служивых в добрых и отзывчивых людей. Также быстро и без проблем прошли и белорусскую таможню. И вот мы уже на ж/д вокзале в Бресте. Здесь происходит смена колёсных пар. Это необходимо, так как ширина железнодорожной колеи на территория бывшего СССР составляет 1520 мм, а в Европе — 1435 мм. В связи с этим стоянка поезда в Бресте длится больше часа. Всё это время вагоны нашего поезд «атакуют» жительницы Бреста, которые предлагают пассажирам скорого поезда  все, что им может потребоваться в пути – водку и пиво, курицу и свиные отбивные, вареную картошечку и зразы, драники и пирожки… Продавцы принимают к оплате любую валюту - польские злотые, американские доллары, немецкие марки, российские рубли. У продавцов одна задача – быстро распродать пышущий жаром и теплом скоропорт, а также охлажденные спиртные напитки и минеральную воду. Мы купили себе всего и по чуть-чуть, с расчётом на то, чтобы наших запасов хватило ну если не до самой Москвы, то хотя бы до Орши или Смоленска.
В этот момент в купе вернулась и наша попутчица… Она тоже купила бутылку водки, цыпленка-табака, батон и какие-то овощи. Мы с Вовкой переглянулись… Вот тебе и девушка… Пьет с нами на равных, смачно закусывает словно мужичок и курит в тамбуре как паровоз.
Мы снова налили по маленькой. Выпили. Закусили. И тут наша попутчица, окинув нас пристальным взглядом, доверительно заявляет:
- Ребята, а ведь я не девушка?
- ??? – Мы с удивлением заглянули в бездонные и голубые глаза нашей попутчицы…, - И что ты этим хочешь нам сказать?
- А то, что я… парень, - Тут мы с Вовкой переглянулись и вновь уставились в огромные глаза попутчицы, - Еду по паспорту моей родной сестры. У меня срок действия загранпаспорта закончился, оформить новый не успел, а ехать за товаром было надо, вот я и поехал… по паспорту сестры. Мы с ней похожи, словно близнецы…
- А зачем ты нам об этом рассказываешь? – не унимались мы.
- Да затем, чтобы вы даже и не думали о том, что меня можно трахнуть ночью, - попутчица, которая теперь стала попутчиком заявила об этом намного тверже, и мы сразу поняли, что она – это он.
- Да мы об этом даже и не думали…, у нас и в планах такого не было, - заржали мы, оценив ситуацию.
- Ну это я на всякий говорю. Вот, в Польшу вчера ехал из Москвы на другом поезде, так попутчик домогался ко мне с глупыми предложениями до самой Варшавы, пришлось применить силу, - парень широко улыбнулся, похлопал нас по плечам и схватив бутылку водки, быстро разлил по стаканам по сто граммов.
Тут уже нам пришлось объяснять этому парню, что мы такими дозами не пьем, и что мы хоть и мужики, но привыкли пить по чуть-чуть. Вскоре наш поезд тронулся, и мы поехали в сторону Москвы, помахав всем женщинам, стоящим на перроне с сумками и котомками. Было видно, что некоторые из них были очень расстроены тем, что не успели распродать всё то, с чем пришли на вокзал. Но мы-то знали, что всего через несколько дней мы вновь окажемся здесь – в Бресте - на этом же самом вокзале и будем снова покупать всё то, что эти женщины принесут с собой в своих хозяйственных сумках.
Прошли годы, но я всегда с особой теплотой вспоминаю этих белорусских женщин, которые на каждой станции в любое время дня и ночи, в любую погоду приносили к прибывающим поездам вкусную и свежую еду, приготовленную с душой и любовью…
Это потом – позже - белорусские милиционеры начали прогонять с перронов всех людей, которые приносили еду к поездам. И перроны быстро опустели… И теперь, если вы, вдруг, решите отправиться в путешествие по железной дороге из Москвы до Бреста, то редко на какой станции сможете увидеть женщин, торгующих едой. Пиво, минералку или водку из-под полы вам еще где-то могут и продать, но вареной картошечки с салом, горячих пирожков или картофельных блинчиков, домашней сметаны, бочковых или малосольных огурчиков, или квашенной капустки вам уже никто не предложит…
Поэтому сегодня на вопрос, хотите ли вы вернуться в 90-ые? Многие люди отвечают – «ДА»! И я их понимаю…

фото взято в интернете в открытом источнике в качестве иллюстрации.