На том берегу. Гл 1. Сирота тульская

Берега, берега... Берег этот и тот, -
Между ними река моей жизни.
Между ними река моей жизни течёт,
От рожденья течёт и до тризны.
А на том берегу незабудки цветут,
А на том берегу звёзд весенний салют...

( фрагмент из песни - Ю. Рыбчинского )



АННОТАЦИЯ
Героиня этого сентиментального романа, - идеалистка, женщина нелёгкой судьбы, - эмигрирует в США, надеясь найти там то, чего ей недоставало на родине...  Где-то она вычитала, или кто-то ей сказал: "Если тебе плохо на этом берегу, сделай над собой усилие, переплыви на другую сторону - возможно твоё счастье там".




             Грин-карту в США незамужняя тридцатидвухлетняя Майя Ёлкина выиграла очень даже вовремя. Да, да - ещё чуть-чуть и она побежала бы в болоте топиться, настолько людское окружение и среда, в которой она обитала, ей опостылели.


Подобное угнетённое состояние с оттенком фатализма порой можно наблюдать у именитых поэтесс, которых надолго, а может и навсегда покинуло вдохновение.


Но Майя Ёлкина не писала поэм и сонетов, - она была свободна от этого травмирующего психику увлечения: причиной  упаднического настроения  являлась банальная проза жизни с которой у неё были свои счёты.


...Наша героиня воспитывалась в одном из детских учреждений города Тула. Её, крошечную малютку, завёрнутую в выцветшее байковое одеяло, узрели неравнодушные прохожие на аллее Славы, под развесистой ёлкой, и сообщили куда надо. Советское государство, а на дворе был развитой социализм, отечески заключило малышку в свои объятия. В детском приюте, не мудрствуя лукаво, девочке дали имя Майя, в честь месяца май, когда она нашлась, и фамилию Ёлкина, так как обнаружена она была под ёлкой.

 
В яслях, детдоме, а затем и в интернате Майе жилось в общем-то неплохо, можно даже сказать - весело. Это и понятно - забот у неё в то время никаких не было: одета, обута и накормлена, а вдобавок - постоянно находилась в окружении неунывающих и дерзко смотрящих в будущее таких же, без рода и племени, девчонок и мальчишек.


После окончания торгового училища, она выпорхнула из гнезда под названием "соцобеспечение" на волю, где за всё нужно было платить.

 
У Ёлкиной началась взрослая жизнь. Она работала продавщицей в гастрономе, а жила в общежитии "Горторга". Однако выживать на своих хлебах оказалось не так просто: стояли 80-е, соцстрана переживала не самые лучшие времена. Если кое-какие  деньги у трудящихся всё же имелись, то полки в магазинах стояли полупустыми: наблюдалась повсеместная нехватка качественных промышленных товаров и продуктов питания. Процветали коррупция и блат. Кто как мог, так и крутился.


Работая за прилавком, Ёлкина быстро научилась разным фокусам: разливную сметану она разбавляла кефиром, покупателей обвешивала, и впаривала им просроченную продукцию. В те годы, в торговле, делать так было в порядке вещей. Это считалось почти узаконенной нормой.

 
       Однажды сам генсек Брежнев, выступая на телевидении, проговорился, что в молодости, будучи ещё студентом, приворовывал. Подрабатывая на овощебазе, он, по окончанию смены, уносил с собой несколько килограммов сельскохозяйственной продукции, чтобы иметь дополнение к скудной стипендии.

"Воровство у нас в крови! - говорил, добродушно улыбаясь, партийный лидер. - Вот поэтому и зарплату работникам торговли мы платим маленькую..."


Но как ни "крутилась" Ёлкина, как ни "химичила" в гастрономе, за десять лет работы она не сумела улучшить своё жилищное положение. Очередь на получение квартиры была бесконечно длинной и нудной, как дорога в пустыни.


Продолжая ютиться в общежитии, Майя Ёлкина пыталась выскочить замуж, но и это ей не удалось осуществить. Нет, она, естественно, шуры-муры крутила, но дальше дело не шло. Для себя в этом плане она сделала вывод, что все родившиеся в СССР мужики тупые животные, у которых на уме лишь одно: выпить, закусить и трахнуть бабёнку, имя которой они забывают уже на следующий день.


Обманывать покупателей Ёлкиной тоже расхотелось. Очевидно у неё проснулась, дремавшая до этого момента, совесть. Обычно она сдерживала свои эмоции, но временами срывалась и прилюдно поносила родное государство вместе с её партийным руководством:

- Что это за государство такое, если оно потакает своим гражданам воровать и обманывать!

 
Счастье Ёлкиной, что сталинские времена остались в далёком прошлом, а то бы она за такой трёп загремела рыть Беломор-канал или корчевать вековую тайгу.


              Второе её счастье заключалось в том, что комнату в общежитии "Горторга" она делила с никогда не унывающей Снежаной Муркиной, которая тоже была из детдомовских.


Продолжение следует...