Люверс. Эпизод 21

Вика с замиранием сердца заглянула в почтовый ящик. Кажется, есть! Да, вот оно – еще одно письмо от Люверса! К сожалению, в письме вновь одно и то же – «Спасибо за работу, Вашу статью опубликуем, Жду ответа…». Девушка знала, что родители, без сомнения не станут читать письма, адресованные ей. Но предпочитала первая забирать корреспонденцию. Отношения с родителями были напряженные, с того вечера, когда они, по мнению Вики, стали делить ее деньги. Прошло три недели. Близился день, когда на сайте должны были появиться результаты олимпиады. Неопределенность висела в воздухе, хотя Вика уверена, что заняла хоть какое-то место. Казалось бы, ничего не изменилось. Вопрос о поступлении в Москву оставался открытым, родители держали дистанцию… В школе тоже все тихо-мирно. Девушка старалась как можно меньше показываться на глаза Павлу Афанасьевичу – ей было стыдно от того, что она призналась ему в чувствах… Однако это все было только внешне. В душе у Вики кипели настоящие страсти! Москва,олимпиада, Павел Афанасьевич, Люверс... Утром того дня, после скандала с родителями, у Вики из головы не выходили письма Люверса. К тому же, ей понравились его фото. Она с удовольствием бы ответила – тем более, что ей представилась возможность опубликоваться в журнале (по словам этого молодого человека). Но… Вика не знала, куда писать, кому писать. На конвертах из Москвы не было обратного адреса. Вика перерыла всю электронную почту, сайт журнала – но не нашла ничего, где хоть как-то упоминалось о Люверсе. Кто это? Почему «псевдоним» так совпадал с названием ее работы?… Такие мысли не покидали девушку в течение нескольких дней. Пока однажды… – Вика Тарабанова на месте? – класс встал, ведь в кабинет зашел директор школы. – Да, она здесь, – ответила Ольга Федоровна, шел урок английского. – Спасибо, присаживайтесь, ребята! – сказал директор. – Вика, попрошу пройти со мной. Вас к телефону! Старшеклассники зашушукались. Такое было впервые. Кто-то позвонил на номер школы, чтобы поговорить с ученицей. – Меня? Кто? – это был первый, и, наверное, естественный вопрос, который вырвался у Вики. – Из Москвы! – Ах, это, наверное, по поводу олимпиады! Иди, скорее, моя милая! – Защебетала классная руководительница. Чтобы дойти до кабинета директора, надо было спуститься на первый этаж с четвертого и пройти через столовую. Идти – минуты три-четыре. Но все это время у Вики пульсировало в голове, и ей казалось, что у нее вот-вот выпрыгнет сердце – так оно стучало. – Проходи! – директор открыл дверь в его кабинет. Секретарша с нескрываемым любопытством посматривала на Тарабанову. На ее памяти тоже такого не было, чтобы из Москвы к телефону вызывали ученицу. – Мы подождем за дверью, – Никита Владимирович разрешил Вике зайти в его кабинет, а сам вышел в приемную. –Алло, – сказала Вика таким дрожащим голосом, что сама не узнала его. – Вика? Здравствуй! Как долго я искал способ связаться с Вами! – Простите, кто это? – Это Игорь. Люверс! Вика чуть не выронила трубку. – Я очень хотел с Вами пообщаться! Вы не отвечаете на мои письма, и я подумал, что, возможно они и не дошли до Вас. – Дошли. Но ответить на них я не смола. Ведь нет никакого обратного адреса! – ответила Вика, отдышавшись. – Как это? – искренне удивился собеседник. – Вот так. На конверте просто – Москва. Мой ответ был бы письмом в никуда! – уже с более веселой интонацией добавила Вика. – Вот я балбес! Не подумал, что у Вас так сложно все устроено! – У кого- у вас? – поинтересовалась девушка. – Ой, простите! Скажите мне, а есть возможность как-то перезвонить Вам на домашний? Просто коллега мне говорит, что я уже долго занимаю линию. – На домашний? – Вике подумалось: «Только не это! Еще не хватало, чтобы мама слышала!» – А если на сотовый? – О! Как продвинулся прогресс! Здорово! Диктуйте номер! Вика назвала цифры. – Спасибо! Я обязательно перезвоню! Всего доброго! – А…Э.. – но девушка уже ничего не успела спросить. Кто он? Зачем звонил? Что хотел от нее? Ученица совсем растерялась, в трубке звенели предательские короткие гудки. Вика просидела в тишине еще минуты три. Наконец, в дверь постучали, и зашел Никита Владимирович. – Вы поговорили? Что-то случилось? На Вас лица нет! – обеспокоенный директор налил Вике стакан воды. Наконец, Вика пришла в себя. – Кто звонил? Это по поводу олимпиады? Есть результаты? – Нет. Это из издательства. По поводу моей статьи. Хотят опубликовать. –Ого! В таком юном возрасте вы уже публикуетесь! Да еще в Москве! Молодец! – сказал директор. – Так что же тебя так расстроило?- спросил он уже по-отечески. – Связь оборвалась… – Ну, ничего, значит, перезвонят. Они оставили свои контакты? Вика чуть не расплакалась. Она ведь даже не спросила телефон Люверса… Ей даже показалось, что она неверно продиктовала номер своего сотового. «А вдруг он больше не позвонит!»– мелькнула навязчивая мысль. Вика взяла себя в руки, попрощалась с директором, пообещала сообщить ему, как только работу примут к публикации, и пошла в класс. Ей казалось, что школьники оглядываются на нее, шушукаются. Возможно, это было действительно так, потому что отличница Вика Тарабанова редко посещала кабинет директора. В классе к ней с расспросами подлетели ученики и Ольга Федоровна. Вике пришлось сказать то же самое, что и Никите Владимировичу - звонили по поводу публикации ее статьи. Потихонечку «кипиш» сошел на нет, классная руководительница пошла в учительскую менять журнал, а старшеклассники отправились на физику. Вика расстроилась – сотовый молчал… И почему-то ей совсем не хотелось сейчас видеть Павла Афанасьевича. У кабинета физики все шумели, учителя еще не было. Вика встала в сторонке, достала учебник, чтобы повторить домашний параграф. – Вы слышали? Слышали? – к классу подбежал Шляпин Мишка – самый первый сплетник в школе. – Что? Что? – ребята окружили Мишку, им всегда были интересны его байки. – Англичанка в учительской целовалась с физиком нашим! –Ха-ха-ха…- кто-то закатился смехом, кто-то требовал доказательств… – Что за бред! – вдруг вступила в беседу Вика. – Как тебе ни стыдно – говорить такое на учителей. – Да это правда! Петька Пупкин зашел в учительскую сдать журнал, его химичка попросила. И увидел, как Афанасьевич ее там зажимал! – Какая мерзость! – рассердилась Вика еще больше. – Слушай, а тебе-то что? – вдруг заговорил Иван Дудкин, одноклассник Вики. – Или ты злишься, что тебя на старуху променяли? Класс просто загоготал. Вика покраснела от макушки до пят. – Какая наглость! Что ты несешь! – А что? Думаешь, мы не знаем, что ты с физиком ля-муры крутишь. Так и ходишь возле него павлином! – сказал кто-то. – Ага! Глазки строишь!... Только, видать, не по Сеньке шапка! Оленька наша ему милей, чем ты. Олимпиадница хренова! – прокричал Иван. Тут случилось то, что, наверное, никто не ожидал. Вика схватила учебник физики, и швырнула его в сторону Дудкина. Книга влетала Ивану прямо в лицо, углом задела глаз и бровь. И отлетала с каким-то неестественным свистом, упав на пол, и развалившись – обложка в одной стороне, листы – ­ в другой. – Ты… Ты идиотка? – Дудкин прикрыл за пораненный глаз. Рассеченная бровь кровила. – Совсем уже рехнулась со своим физиком! Ш…ва! – Ваня набросился на нее чуть ли не с кулаками, но Вику защитила толпа девочек. Дальше все загалдели, поднялся шум, слышалась нецензурная брань. Самое ужасное в этой истории, что Мишка Шляпин уже успел увильнуть и добежать к директору… – Расступитесь! – Крикнул Никита Владимирович. – Что здесь происходит?! Вика увидела, что за спиной директора стоял недоумевающий Павел Афанасьевич и разрумянившаяся Ольга Федоровна. «Как будто, и правда, целовались!» – подумалось Вике. Дети облепили директора и с криком начали рассказывать ему, как только что Тарабанова чуть не убила Дудкина. Сами виновники происшествия молчали. Ваня прикрывал глаз рукой. – Вика, от вас я такого не ожидал! – сказал серьезно директор. – Павел Афанасьевич, заберите этих зевак на урок. А вы – идемте со мной. Оба! Рявкнул директор. Тарабанова не могла поднять глаз на Павла Афанасьевича. Он в свою очередь вообще не понимал, что происходит. Вику и Ивана повели в приемную директора… Глаз у Вани к вечеру заплыл. Видимо, попала какая-то инфекция. Как ни старались завучи и администрация выгородить самую лучшую ученицу, родители Ивана Дудкина обратились к врачу и сказали, что травмы их сын получил в школе. Вике Тарабановой предстояло серьезное испытание – ее поставили на учет, грозились отчислением (хоть и для галочки, но все же). Теперь из отличницы и гордости школы она превратилась чуть ли не в преступницу. Начались разбирательства – были приглашены родители с обеих сторон. Велись расспросы, записывались протоколы. Словно, Вику действительно судили. Отношения с Ольгой Игоревной и Сергеем Михайловичем, и без того сложные, теперь превратились в какой-то фарс – мама по вечерам плакала, боясь, что дочь вылетит из школы и вообще не получит какого-нибудь образования. Отец, наоборот, сказал, что это «Боженька уберег» – этот некрасивый случай явно закрывал дочери дорогу в Москву. «Радуйся, на учет поставили, значит, в столицу не возьмут!»- говорил он жене. Вика вся истерзалась. За несколько дней она практически не сомкнула глаз. Да еще и Люверс с того момента не перезвонил… Ее мучило чувство несправедливости – да, безусловно, она виновата, что причинила Ване травму, но ведь это он ее спровоцировал! И зачем было в поликлинике выкладывать всю информацию – травма в школе – ой, как серьезно! Неужели между собой нельзя было решить! Тем более, пока велись эти разбирательства, глаз у Дудкина прошел. И через три дня он уже ходил, как огурчик. Лыбился и подмигивал Вике. История осложнилась еще и тем, что истинную причину конфликта никто так и не озвучил. «Он меня обидел», - говорила Вика. А как? Чем? Что он сделал или сказал? Ведь не будет же Вика заявлять, что Дудкин обвинил ее чуть ли не в связи с учителем физики! Да и все свидетели «путались в показаниях». Все-таки никто не решался сказать, что Шпяпин Мишка наговорил гадости про учителей, а Тарабанова просто всегда была борцом за справедливость. А, может, Вика действительно приревновала Павла Афанасьевича к англичанке. Кто ту разберет! Пожалуй, ответа на этот вопрос не было и у самой Тарабановой. На одной из бесед с родителями его поведение Вани, который нагло посмеивался над ней, говоря, что это она его первая оскорбила, так взбесило Вику, что она заявила: – Лучше бы ты тогда без глаза остался, балбес! – Вика, что ты говоришь! – возмутилась Ольга Федоровна. (Она присутствовала, как классный руководитель). – Простите ее, девочка не понимает, что делает! – начала она выгораживать Вику перед Дудкиными. – Не надо за меня заступаться! – закричала Вика. (Девушке вообще классная руководительница после этой истории с физиком стала неприятна!) – Все она понимает! – рассердился Филипп Борисович, отец Вани. – Она намеренно причинила вред моему Ванюше!... ..И т.д. и т.п… Прошла неделя в подобной безумной суматохе. Как-то вечером, выходя после очередной беседы из приемной, злая, как собака, Вика вдруг столкнулась с Павлом Афанасьевичем. Они буквально налетели друг на друга. Девушка хотела убежать, но учитель схватил ее за руку. – Вика, нам надо поговорить! Пожалуйста!...


Продолжение можно найти на моем канале в "Дзен". Буду благодарна за подписки, лайки и комментарии!

https://dzen.ru/id/626464f7a3226a7e6d9cb23f