Живая покойница

Когда мне было лет двенадцать, мы с мамой отправились в Читу на плановое обследование по почкам. Поездка обещала быть скучной: больничные коридоры, вечные анализы, врачи с хмурыми лицами. Но кто же знал, что из этой пресной поездки выйдет такой переполох — вся деревня будет уверена, что меня больше нет в живых!
Дом у нас большой, но в нём на тот момент остался только папа с дедом. Дед уже был в преклонном возрасте и терпеть не мог надолго оставаться один. Ему непременно нужна была компания: чтобы и чай попить было с кем, и о жизни поговорить, и анекдотами друг друга порадовать. А тут— мы с мамой уехали на несколько дней. И вот, видимо, дед совсем заскучал, да так, что вся деревня вздрогнула от его рассказов.
Пока мы таскались по больнице и по магазинам (ну нельзя же в Читу приехать и не привезти оттуда чего-нибудь вкусненького!), дед ходил по деревне и причитал:
— Всё… Позвонила мне Валентина. Сказала: «Анжелка-то нашу не спасли. Скончалась она после операции!»
Никто не знает, как дед умудрился так неверно расслышать или переиначить слова мамы. Может, связь плохая была, может, его слух подвёл, а может, и фантазия разгулялась от безделия. Но факт остаётся фактом: в деревне началась паника. То одна одноклассница заскочит к нам домой со слезами, то подруга по телефону будет в истерике кричать:
— Это правда, что Анжелки больше нет?
На что папа, утомлённый бесконечными расспросами, ещё и коротко так отвечал:
— Нет её.
Имейте в виду, папа-то всего лишь сообщал: «Нет её дома, в Читу уехала». Но кто же станет слушать продолжение, когда уже всё ясно — «нет» и точка! Люди распускали носовые платки, готовили печальные речи, а самые пробивные уже начали тихонько собирать деньги «на похороны».
И вот, когда с обследованием было покончено и мы с мамой наконец-то вернулись домой, мы сели в автобус, чтобы доехать до деревни. Смотрю, как-то подозрительно все на меня косятся. Девушка в углу вжалась в сиденье и таращится округлёнными глазами. Мужик у прохода шепчет что-то жене и пальцем в мою сторону тычет. Мне стало даже не по себе. Думаю: «Что, лицо у меня грязное, что ли, или шпилька из волос выскочила?»
Когда автобус остановился, и мы вышли, первым делом столкнулись с моей двоюродной сестрой и тётушкой. Те вытаращили глаза и завопили:
— Ничего себе! Покойница-то наша жива!
Тут я уже чуть не упала от неожиданности. Мне вообще обидно стало: я, значит, доехала до Читы и обратно, в полном здравии, а меня уже успели дважды «похоронить»! Оказывается, дед, чтобы скоротать тоску, рассказал всю эту запутанную историю, а люди её в сто раз приукрасили.
Вернувшись домой, застала картину маслом: отец встречает меня обречённым взглядом, потом — «невероятное воскрешение», все бегут обнимать «живую покойницу». Кто плачет от облегчения, кто смеётся от абсурдности ситуации. Я же больше всех возмущалась:
— Ну как так? Вы хоть раз перепроверить могли!
А дед только руками разводил, пожимал плечами:
— Так слышал я! Возраст мой уже, внученька… Связь была плохая… да и сердце в старости больно чуткое…
Одноклассницы, узнав, что я здорова и весела, сначала чуть не подавились от шока, а потом вздохнули с облегчением и принялись рассказывать, как уже собирали для меня… ну, собственно, на похороны. А теперь не знают, что с деньгами делать — слава богу, «услуга» им не понадобилась!
В общем, гулял у нас в деревне настоящий спойлер по моему «концу». Зато вернулась я героиней: покойница, которая всё-таки жива-здорова и весело прыгает по родной улице. Одним словом, лучшего способа прославиться у себя на малой родине, чем побывать «загробной знаменитостью», не придумать.
С тех пор, кто бы ни позвонил деду, он всегда уточняет в трубку по три раза, чтобы вновь не выдать в эфир чего-нибудь «сенсационного». Ведь как показал опыт, у нас в деревне любая новость принимает самый неожиданный поворот. А я ещё долго вспоминала тот момент в автобусе, когда все смотрели на меня, будто встретили настоящего призрака. Одно, знаете ли, приятно: больше у меня нет сомнений, что меня в деревне любят — даже не на шутку оплакали!
А история эта живёт до сих пор, только теперь рассказывают её со смехом и добавляют:
— Помните Анжелку-то, покойницу нашу живую?
Ну что ж, живая я, живая… И, надеюсь, останусь такой до глубокой старости, а деду — здоровья, чтоб и дальше «новости» до народа доносил, но уже без таких жутких недоразумений!