Как мы приживались в Австралии?

Первые годы жизни в Австралии давались моей семье очень трудно. Проживали мы здесь по временной визе, а значит, никакой поддержки, а наоборот: все услуги для нашей семьи были намного дороже, включая обучение сына, медицину, покупку машины в кредит и прочее. Идею с журналом я не оставляла, хотя надежды на ее осуществление с каждым днем таяли. Я уже, практически, перестала мечтать о создании журнала, оправдывая и уговаривая себя, что это сделать невозможно и не по моей вине. Австралия — это совершенно другой мир, иные мысли и чувства и я это сразу поняла. Я быстро уловила и тот факт, что здесь мы, приехавшие после распада СССР, несем на себе определенную печать под названием «советские», а есть еще другая категория русских эмигрантов – «русские китайцы», которые несколько осторожно идут на сближение с «советскими». Слово «советские» не редко некоторыми русскими эмигрантами китайской волны произносится с негативным оттенком и чаще в обзывательном контексте. Везде есть тонкие грани, которые следовало чувствовать нутром, без каких-либо объяснений. Я поняла, что надо научиться принимать действительность такой, какая она есть и надо учиться жить в новой стране и интегрироваться не только в австралийское общество, но и в русское. Это непросто, особенно если у тебя нет ни родственников, ни друзей. Мы постоянно слышали истории о российских эмигрантах, что у людей, у которых нет здесь родственников, возраст к 50 годам, профессия филолог, или какие-то похожие профессии из ряда совершенно не нужных в Австралии, эти люди через 10-15 лет мытарств по временным визам просто уезжают из этой страны, потеряв годы, не получив статуса постоянного жителя. Мы уехать не могли. Из-за астмы сыну рекомендовался только теплый климат. Искать другую страну с солнечным климатом? А кто сказал, что там будет лучше?
С 2003 года, с момента, как мы переехали с семьей в Австралию, прошло семь лет. Потеряв все надежды натурализоваться, мы, все же, приняли решение уехать из Австралии. Навсегда. За семь лет у нас уже появились здесь друзья, поддерживающие нас, которые полюбили мои стихи, с которыми было жаль расставаться. Я решила провести свой первый и единственный, прощальный авторский вечер, приурочив его к неделе Славянской Культуры и Письменности. Многие ценители моего творчества стали готовиться к декламации моих стихов. Настоятель Свято-Николаевского собора предоставил прицерковный зал, определив дату для прощальных поэтических чтений 31 мая 2009 года. За две недели до моего прощального, творческого вечера, в средине мая 2009 года мы с мужем и сыном получила письмо из департамента эмиграции о том, что нам дали статус постоянных жителей Австралии. Так совпало, что в эти дни в Брисбене открывалась после длительного закрытия церковь Благовещения, которая передавалась Американской Православной Церковью под омофор Русской Православной Церкви Заграницей. На эти торжества, связанные с новым открытием Благовещенского прихода, прибыл в Брисбен Первоиерарх Русской Зарубежной Церкви Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Иларион (Капрал). Прицерковный зал требовался для встречи Владыки. Я поняла, что мой поэтический вечер отменят ради более важного для церкви события, но, к моему удивлению, настоятель собора решил запланированное на этот день мое мероприятие не отменять. Во время моего творческого вечера в прицерковном зале Свято-Николаевского собора Владыка Иларион присутствовал. После поэтических чтений он высказал свое мнение о важности русской литературы за рубежом и благословил на дальнейшую деятельность литературно-музыкального салона и издание журнала-летопись русских в Австралии. Так запланированный мой прощальным поэтический вечер 31 мая 2009, стал днем открытия литературно-музыкального салона «Лампада». Печатный журнал «Австралийская лампада» -летопись русских в Австралии вышел через пять месяцев после благословения Владыки, в октябре 2009 года.