Уилки Коллинз, Лунный камень, отрывок

[Роман был написан в 1866. Отрывок интересен тем, что показывает медицину 19-го века.]

«Вы, осмелюсь предположить, слышали об изначальной причине болезни мистера Кэнди?» — продолжил он. «В ночь званого ужина у леди Вериндер шёл сильный дождь. Мой работодатель ехал домой в своей открытой двуколке и приехал вымокшим до нитки. Там он обнаружил, что его ждёт срочное сообщение от пациента; и, к сожалению, он сразу же отправился навестить больного, не сменив одежду. Сам я в ту ночь задерживался у другого пациента, жившего довольно далеко от Фризингхолла. Когда я вернулся на следующее утро, я обнаружил, что конюх мистера Кэнди ждёт меня в большой тревоге, чтобы отвести в комнату своего хозяина. К тому времени беда уже пришла: болезнь началась».

«Болезнь мне описали только в общих чертах, как лихорадку», — сказал я.

«Я не могу добавить ничего, что сделало бы описание более точным», — ответил Эзра Дженнингс. «С самого начала лихорадка не принимала никакой определённой формы. Я немедленно послал в город к двум друзьям мистера Кэнди, оба врачи, чтобы они приехали и высказали своё мнение. Они согласились со мной, что случай серьёзный; но оба решительно отвергли мою точку зрения на курс лечения. Мы полностью разошлись в выводах, которые сделали на основе пульса пациента. Оба врача, указывая на учащённое биение, заявили что единственное лечение, которое следует предпринять, — это понижающее пульс. Со своей стороны, я также признал учащённый пульс, но я указал на его тревожную слабость как на признак истощённого состояния организма и как на явную необходимость в назначении стимуляторов. Оба доктора были за то, чтобы держать его на каше, лимонаде, ячменном отваре и так далее. Я же был за то, чтобы давать ему шампанское или бренди, нашатырный спирт и хинин. Серьёзное расхождение во мнениях, как вы видите! Расхождение между двумя врачами с устоявшейся местной репутацией и незнакомцем, который был всего лишь помощником в доме. В течение первых нескольких дней у меня не было выбора, кроме как уступить старшим и более опытным; пациенту неуклонно становилось хуже. Я сделал вторую попытку обратиться к простому, неоспоримо простому свидетельству пульса. Его учащение было неконтролируемым, а его слабость увеличилась. Оба врача обиделись на моё упрямство. Они сказали: «Мистер Дженнингс, либо мы отвечаем за пациента, либо вы. Что вы выбираете?» Я сказал: «Джентльмены, дайте мне пять минут на размышление, и на ваш простой вопрос будет дан простой ответ». Когда время истекло, я был готов с ответом. Я сказал: «Вы решительно отказываетесь попробовать стимулирующее лечение?» Они отказались, приведя многословную аргументацию. «Я намерен попробовать немедленно, джентльмены». — «Попробуйте, мистер Дженнингс, и мы откажемся от вашего случая». Я послал в подвал за бутылкой шампанского и собственноручно дал пациенту выпить полстакана. Оба врача молча сняли шляпы и вышли из дома».