Русскоязычное творчество7 Республиканцы и иное

Русскоязычное творчество

Часть 7

Национальное творчество СССР

Пришла пора Нам с Вами обсудить рускоязычное творчество в «национальном» аспекте, не исключая его связи с великоруской культурологией.

Вот интересная оценка литературоВЕДческого творчества от православного клира. Так Епископ Питирим (Творогов) дает идеологическую библейскую оценку публичного руского и рускоязычного творчества: -

«Большой конфуз случился с Куприным, когда он дерзнул переложить возвышенную библейскую «Песнь песней» в эротическую повесть «Суламифь» (что уж там эротического увидел в «Суламифь» Куприна православный пастырь вопрос, там литературно обыгран библейский сюжет и не более того В.М.). Не избежал личной и творческой катастрофы (популистски популярнейший в молодежной революционно бурлящей среде Серебренного Века, поэт В.М.) Блок после написания кощунственной поэмы «Двенадцать», где в символическом числе двенадцати революционеров «в белом венчике из роз впереди Иисус Христос».

Особо отличился Леонид Андреев, переложив (в русле богословских тенденций творчества эпохи Серебренного Века сделал попытку анализа библеистики в духе тенденции «всеединства» поиска «мировой истины» В.М.) апокрифическое гностическое «Евангелие от Иуды» в святотатственную повесть «Иуда Искариот». Его сын Даниил Андреев, находясь в состоянии прелести (продолжив подобные экзистенциалистские философские искания эпохи Серебренного Века В.М.), становится автором целого ряда мистических произведений, самое известное из которых «Роза мира».

Даже выдающиеся мастера пера, такие как Михаил Булгаков, терпели фиаско, когда вторгались в закрытую для них их собственным неверием сферу Священного Писания. Пилатовы главы в «Мастере и Маргарите» ущербны не только идейно, но, как ни странно для такого выдающего писателя, и художественно.

(здесь священник, как истовый учитель догматический последователь «учения» ветхозаветной библеистики лукаво умалчивает, не разделяет, и якобы не различает, вопросы обрядности исповедания и самой лжеосновы на коих покоится картина мира и сам дух иудохристианской библеистики; М. Булгаков показал эфемерную Сущность и пагубность исповедания безпредметной «всемерной любви к ближнему», на чем и основано все необсуждаемое в своих Основах иудохристианство с его фактически толерантным категорийным принятием своих Основ его адептами: - Богочеловечности, Человекобожия и Троичности, кои изначально и вызывали все непримиримые противоречия подобной символики с их предтечей природными солнечными Основами «языческих вероисповВЕДаний; все эти противоречия сразу же террористически пресекались в зародыше прямо на самих Вселенских Соборах, где формировалось само «учение» иудохристианства и безоговорочно утверждались его Основы  и никогда не допускалось далее любое «инакомыслие» этого «единственно верного учения»; именно поэтому иудохристианская догматика категорически запрещает любые диалоги в этой области; но подобная догматика Богочеловечности и Человекобожия неприемлема Рускому Духу Веры; Великоруское мироощущение воспринимает Божественное организующее социальное Начало и представляет его Природу, как безусловно Непознаваемое самим Человеком; именно этим Великоруское деятельное Мироощущение коренным образом категорийно, качественно размежовывается своими природными Основами с лжеосновами «учений» аврамических религий;  Суть и Дух Наднациональных Великоруских Наднациональных  нравственных Канонов Веры это алкание руским человеком непосредственной Со-Вести с Творцом Мiра в разрешении всех социальных и бытийных проблем Великоруского Домостроя Бытия Руского Народа, в нем же и заключено его деятельное Созидательное Культурологическое Начало, что и отразил литературоВЕДчески Михаил Булгаков в диалогах Иешуа Га-Ноцри и Пилата Понтийского, как и всем своим литературоВЕДческим творчеством В.М.)

Та же участь постигла и гениального киргизского писателя Чингиза Айтматова, когда в романе «Плаха» он, на модной в перестройку волне интереса к религии, выводит героем произведения бывшего семинариста, еретика-идеалиста, распятого в финале на кресте (Наш с Вами разговор о нем здесь же впереди В.М.).
 
В кинематографе мы наблюдаем похожую картину. Признанный мировым шедевром (исключительно в идеологически лживой красной советской прессе В.М.) фильм Андрея Тарковского «Андрей Рублев» тоже вторгается в сакральную сферу. Главным героем выбран святой иконописец, оставивший нам непревзойденный образ «Святой Троицы». Но у Тарковского мы видим не очистившегося многолетней аскезой от страстей подвижника, а одержимого греховными помыслами, мечущегося из крайности в крайность монаха.

Последнее культурное событие, а точнее скандал, тоже связан с неудачной попыткой художника ввести в мир своих творческих фантазий Сына Божия. Не получивший прокатного удостоверения Минкульта фильм Сокурова «Сказка» - еще один образец того, как делать нельзя. На справедливый вопрос: какую роль играет Иисус Христос в этом произведении о тиранах 20-го века, автор многозначительно уходит от ответа: «Он там должен быть обязательно».

Я заставил себя посмотреть этот кощунственный фильм до конца. Кощунственный потому, что Богочеловек там изображен не просто добренькими не противящимся злу, как у Толстого, Леонова и Булгакова, - Ему просто отказано быть Богом! Это даже не картина Ганса Гольбейна «Тело мертвого Христа во гробе», так поразившая Ф.М.Достоевского, что он устами князя Мышкина восклицает: «Да от этой картины у иного еще и вера может пропасть!».

У Сокурова веры нет совсем. У него Христос – в очереди к Отцу за помилованием вслед за Сталиным, Гитлером, Черчиллем и даже Наполеоном, который уже помилован и в раю. А Христос, несчастный, разлагающийся, смердящий, жалкий и виновный во всем мировом зле, лежит на одре болезни, находясь в более плачевном состоянии, чем диктаторы страшного 20-го века.

Все эти казусы с художниками, пытающимися по-своему осмыслить Библию, происходят по причине того, что ум их закрыт для понимания Писаний. Чтобы видеть Бога, нужно иметь чистое сердце».

Посмотрим на эту «святую» оценку нелицеприятно. Здесь в неотчуждаемом библио варианте «святой» отец впадает в прелесть отраженную поэтической метафорой: -

Мы откроем
Нашим чадам
Правду –
Им не всё равно,
Скажем прямо
 заодно: -
«Удивительное рядом,
но оно – запрещено!»

К примеру, этот же самый ремейк идеологии и методологии иудохристианства выстрелил в очередной раз в Китае середины XX века призывом Мао к молодежи хунвейбинов: -

Не ходите дети в школу
А идите бить крамолу

После чего там началась свирепая антикультурная «гражданская война красных детей» с идеологизированными «красными отцами китайской нации».

Конечно же, не надо принимать примитивного кинорежиссера Сокурова за пророка, либо за отъявленного кощунника. Просто он подспудно, своим типичным «общечеловеческим» сознанием, очевидно прочувствовал то наглядное, что иудохристианство в своей Основе есть все то же «единственно верное учение», не имевшее в своем дегенеративном человеконенавистническом духе  политической иудаистики, в его респонденции на мир народов, Сущностной природной Цельности, в следствие допущения в Основах своих метафор Богочеловечности, Человекобожия и Троичности. Эти метафоры неминуемо тут же и вызвали в своем контркультурном испоВЕДании для народов мира иудохристианский раскол на разные природные толки народно-социальных мироощущений. И именно  он этот преднамеренно запланированный человеконенавистниками, авторами иудохристианских Основ и принес с собой самое большое количество пролитой «святой» крови в религиозных конфликтах Гражданских Войн внутри народов. В них были пролиты моря крови христианских и инославных участников безчисленных религиозных войн, кои терзали народы аврамических религий на протяжении всей новой эры.

Вот современный кинорежиссер Сокуров, из своих каких то подобных соображений и поместил Христа в ряды кровавых диктаторов.

Есть еще одна важная тема красной колонизации политической иудаистики  Нашей с Вами Великоруской Культурологии, это «рождающаяся прямо на глазах советского народа» литература и поэтика «братских республиканских народов СССР». В ней естественно доминировали кавказские и среднеазиатские потомки иудохазар, «социально близкие» красным революционерам. Одним из «ярких» представителей кавказской поэтики принято считать «аварца» Расула Гамзатова.

С созданием «ссср» красные оккупанты сразу сформировали в нем различные антикультуроогические мафии в виде гласного и негласного руководства всевозможных подконтрольных им «творческих союзов»: - музыкальных, литературно-поэтических, художественных, архитектурных, формообразующих среду и прочее, прочее, прочее. В литературно-поэтическом союзе естественно красноторгашески системно (в либеральном клане все вокруг барыжнический товар В.М.) возникла сугубо коммерческая богатейшая мафия художественных переводчиков. Там у каждого «групповода» этой мафии, типа Маршака и иных, был свой кружок «творческих негров», исполнителей.

И теперь конкретно о Гамзатове. С упоминанием имени Гамзатова сразу вспоминают его «знаменитую» песню «Журавли». История ее создания краснолживая тривиальная. Гамзатова «творивший» исключительно на аварском языке в поездке по Осетии встретился там с фольклорным сюжетом славословивших осетинских гусей и «сотворил» поэтику о гусях Дагестана. При переводе подстрочника на руский язык эти гуси, как символика его виршей, выглядели политически двусмысленно, каков «гусь» каких таких гусей он славословит, на что намекает. Руская мифология это же не осетинская и не сказки Андерсена, там в руском языке и фольклоре гусь может звучать оскорбительно для политических выскочек партократов. Так переводчики заменили гусей на почитаемых руским народом журавлей.

И это еще не все. Лишь после нескольких периодических правок текста разными литературными неграми переводческой мафии получилось то, что Мы с Вами знаем как «народная» песня «Журавли». Примерно такая же судьба была за малым исключением и у всех иных стихов Гамзатова, как и всех иных «республиканско-автономных» писателей и поэтов, этих «творческих личностей». У всех тех кого советская власть «высвободила из под гнета великодержавного великоруского шовинизма» и все они политически «разцветали» в процессе революционного «строительства социализма». Все они там же купались во всевозможных социальных и финансовых красных благах, как верные попутчики красных политических колонизаторов Руского Мiра.

И что характерно из рядов «почитаемых всем своим советским народом» все они, как по команде, в собственных «независимых государствах», завоевавших суверенитет  в борьбе с рускими угнетателями стали изгоями, либо никем, откровенно презираемыми пустышками. 

Вспоминаем «родную» кровь поэта, написавшего следующее (отметим еще раз, что Гамзатов писал исключительно на аварском языке и все его «поэтические вирши лишь политические переводы осуществлены в духе политической иудаистики могучей советской переводческой красной мафии на потребу «политическо-исторического момента» В.М.): -

«В ладонях сердце можно уместить,
Но в сердце мир не уместишь.
Другие страны очень хороши.
Но Дагестан дороже для души!»

Гамзатов это тот советский иудохазарский кавказский тип, веками прячущийся за «национальностью» среды своего проживания. Он с «младых творческих лет» вся жизнь прожил в Москве. Да не где-нибудь, а в Доме на Набережной для особ «социально близких» к красной власти, где и закончил свой жизненный путь. Показателен список деятелей высоко оценивавших творчество Расула Гамзатова. Оно получило высокую оценку в отзывах и высказываниях следующих «выдающихся деятелей культуры»: - С. Маршака, А. Твардовского, К. Чуковского, Е. Евтушенко, И. Юсупова, Ч. Айтматова, Р. Рождественского, К. Кулиева, С. Михалкова, В. Астафьева, И. Андронникова и т. д. Здесь подобный перечень идеологических красных перевертышей, советских политических космополитов наводит на общеизвестную хрестоматийную мысль басни Крылова: - «кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку».

Многие задаются вопросом, а каким образом внучка Гамзатова Шахри стала гражданкой Израиля, если её дед Расул Гамзатович и ее мама Зарема в советском официозе по «национальности» являются аварцами?

Но как показывал тот же Игорь Губерман:

«В евреях легко разобраться,
отринув пустые названия!
Поскольку евреи не нация!
А форма существования...»

Форма конечно же не евреев, а современных провластных политических иудаистов любой «национальности», естественно не кровная!

Я затрагиваю «национальную» тему не для того чтобы унизить, либо возвеличить чью то «национальную» кровь, а для того чтобы показать мировой феномен природной имперской социальности и ее расовую символику, коя творила и сотворила две нестяжательные почвенные Наднациональные расово Типологические нравственные Культурологии:

 - достаточно закрытой природно Антики Рима (в эпоху до Цезаря В.М.), сотворившей безпримерные образцы Мировой Типологической Культуры, оставившей Нам с Вами потомкам наглядные инженерно-архитектурные и социально-государственные типологические образцы

- Великоруской Культуроогии Руси веками сотворивший свои расовые образцы,  исключительные по своему духовному значению; духовные образцы нравственных Канонов иконографии «Троицы» и Великоруского Домостроя ее Мировой Типологической Культуры; образцы социального становления Имперского Бытия Руского Народа, ее открытого пространства, становление Типологии коей происходило при постоянном нападении  безпочвенных по духу «разнонациональных» орд интернациональных  стяжательных кочевников безнравственных разбойников-паразитов.

Хотя та и другая экспансия агрессии политических иудаистов обычно проходили опосредованно чужими руками и под чужой символикой. А сами имперские культурологические народы подвергались постоянной  разбойничье-финансовой внешней и внутренней идеологической экспансии со стороны социальной общности человеконенавистников, еретиков политической иудаистики, этих последователей целей глобального рабовладельческого мирового паразитизма на средствах жизнеобеспечения народов и на самих этих народах.

Уникальные Мировые образцы Типологических Культурологий не умирают вместе с ее создателями и носителями. И та и другая Культурологии Рима и Руси по сей день, по своему типологическому влиянию, доминируют во всех культурологических сферах мира народов. Прививка любого дичка иной псевдокультурологии, либо контркультурологии на тело и дух культурологических народов природно обречена на итоговый исторический провал. В этом плане лежит и весь великоруский расовый смысл моих аналитических изследований.

Глупость обвинений меня в антисемитизме не выдерживает критики. Еврейский Народ, правда его Истории, его дух, обычаи и Традиции пусть будут задачей изследования их непредвзятых историков. Задача эта не из легких, так как история «евреев», переплетения межплеменных исторических отношений ближневосточных народностей и их идеологических тенденций, обильно напичкана многовековой ложью политических иудаистов, каббалистикой правщиков масоретов.

Вот типичные отзывы на статью о Гамзатове и его семье: -

«А внучка Гамзатова на карте сможет показать Дагестан? Она прожила в Москве и Америке, так что все претензии к ее родителям. Она типичная (красная В.М.) мажорка»


«Как-то даже неудобно перед (ложной идеологической В.М.) памятью наших великих - поэтов, писателей, режиссёров, актёров, космонавтов, учёных, генералов, членов ЦК КПСС..... Почему их отпрыски, которые родились и жили с золотыми ложечками во рту, но сегодня имеют второе гражданство, недвижимость за рубежом, ненавидят Россию и нас, жителей России??? Ведь их предки (за редким исключением официально для Нас с Вами В.М.)были достойными гражданами. Или - дно двойное??? Пользовались молча..».

«Расул Намзатов (это сотворенный для Нас с Вами «совеского плебса» интернациональный фетиш «великой советской поэзии и литературы» В.М.), величайший наш советский человек! А внуки уже никчемные почти у всех таких!»

«А все же может Расул Гамзатов только числился аварцем, а сам был горским евреем (иудаистом В.М.)? Стихи его переводил, кстати, еврей (другой политический иудаист В.М.) Наум Олев. Его стихи в дословном переводе политическо-патриотический лживый бред…»

Ну, Расул Гамзатов поэт, а вот и портрет сверхпопулярного советско-киргизского писателя Чингиза Айтматова.

Вспоминает Наталья Попова: -

«Мне довелось много общаться с Айтматовым в Москве и Киргизии и писать о нем (большой очерк о встречах с писателем опубликован в моей книге «Давние сны»). И какие-то новые эпизоды из времен его детства и юности мне было прочитать очень интересно. Но если эта часть его жизни представлена у Вас довольно подробно, то вся его важнейшая литературная и общественная жизнь - очень скупо. Вы даже его основных произведений не назвали. Вы лишь в начале написали, на сколько языков его книги переводили. Но забыли сказать, что в самых разных странах их переводили с русского языка. Если бы не переводили бы Айтматова на русский и литературные редакторы «Нового мира» не создавали эти переводы, никто бы в мире не узнал Айтматова. Как никто сейчас не знает, есть ли какие-то писатели в бывших республиках СССР. Да и не все молодые киргизы, в огромном кол-ве приезжающие на заработки в Россию, знают имя своего классика. А личная драма Айтматова заключается, на мой взгляд, в том, что не с руки было ему жить в Киргизии, и сначала он добился поста гл. редактора журнала «Иностранная литература», а затем заполучил пожизненную должность посла Киргизии в странах Бенилюкса (в какой-то период его старший сын был министром МИД Киргизии). Но зажив сладкой и сытой жизнью в сверх-благополучном Люксембурге, Айтматов от родных корней и родной стихии оторвался и как писатель кончился. Последнее, что он писал уже самостоятельно, либо с плохими литературными редакторами, все было очень слабо.

В своей биографии писатель указывал, что родители Чингиза Айтматова активно участвовали в политической жизни СССР: - отец, Торекул Айтматов, был крестьянским активистом, а позднее и государственным деятелем Киргизской ССР; мать, Нагима Абдувалиева, татарка по национальности, успела побыть армейским политработником и общественным деятелем. По версии Айтматова его отца в 1937 году арестовали, а в 1938 году расстреляли. «Я из семьи, попавшей под каток сталинских репрессий», вспоминал позднее писатель. Если это правда, то еще более страшней предсавлять себе тот советский змеятник политических иудаистов, мафиозную групповщину «наших» и «своих».

Вот в байку про жизненную деятельность расстрелянного отца, уж как то не верится. Сын разстрелянного врага народа вдруг в 14 лет стал  секретарём какого то совета, окончил институт… Насочиняла себе биографии эта «политическо-творческая республиканская» и иная советская общественная мафия во времена перестройки, когда поимела доступ к секретным архивам»

Вот еще один показательный пример уже советско-демократического разлива некий Гейдар Джемаль. Выкормыш мамлеевщины, этих деятелей антикультуры андергаунда. Та компания «пьяных четвергов» Южинского переулка, где жил Мамлеев, включала Проханова и Дугина этих современных «мистических патриотов», правда на первый взгляд не совсем понятно какого толка. Их идеологическое содержание было заключено в идеологическом «содержании безсодержательного». Смерть, по определению Ю. Мамлеева, воспринималась южинцами как «метафизический конец прошлого». Ну, чем не перекликается это определение с заключением руского шахматного короля А. Алехина, качественной категории: - «шахматы это игра, где после сделанного хода надо отбрасывать все прежние соображения о позиции» и «прошлый опыт, как символика будущего, ничего здесь не дает». Вроде поверхностный смысл один, а между этими категориями расово нравственная пропасть между духом андергаунда южинцев и  великоруским деятельным мироощущением.

Семья Гейдара Джемаля была интернациональной, так как глава семейства являлся чистокровным «азербайджанцем» (такой национальности не существует, это потомки разбежавшихся иудохазар после разгрма Хазарского каганата, с различными межплеменными иудохазарскими корнями В.М.), а его супруга представляется условно русской (с кавказскими иудохазарскими корнями В.М.). Огромный вклад в воспитание Гейдара внес его дед, который взял мальчика к себе после того, как его родители развелись. Это был дед Джемаля по материнской линии, Игорь Шаповалов. Дед по отцу сначала возглавлял отдел по борьбе с бандитизмом в НКВД Закавказской республики, а во время Великой Отечественной войны был военным комиссаром Карабаха, затем председателем Верховного Суда Азербайджанской ССР. Тогда же далее он был профессором немецкой философии, а также директором Малого театра и первым заместителем министра культуры Советского Союза.

Сама тема эта очень емкая, но на сегодня хватит.