Таинственные огурцы. Часть 5

Странные явления


Друзья обошли огромный зал и нашли в нём старинный камин, в котором можно было бы запечь быка, два просиженных кресла, небольшой шкафчик, окованный бронзовыми полосами и уже упомянутого заржавевшего рыцаря.
-Обрати внимание - прошептали ноги Сан Саныча,  - кажется, кто-то готовился к нашему приходу. В камине дрова аккуратно сложены и даже щепочки наколоты для удобства розжига. Уж не знаю радоваться или пугаться.
- Не вижу причин для грусти,- ответил Костя, - нам приготовили очаг, это хороший знак. Если бы хозяева не желали визита, то расставили бы хитрую ловушку и мы в неё попали.
В нашем случае у организаторов банкета намерения мирные. По логике вещей где-то должна быть спальня с балдахином и взбитыми перинами.
-Ты наивный, - не успокаивался Сан Саныч, - а вдруг камин - хитрая приманка, чтобы усыпить бдительность?
- Если друг оказался вдруг,- негромко пропел Костя и спокойно сказал,- каким образом камин может усыпить бдительность? Напротив, он может согреть и накормить.
Махнув на товарища рукой, он занялся очагом.
Скоро в камине весело затрещали дрова. Зал напомнился бегающими друг за другом тенями. Они то сходились, как заговорщики в кружок, то прятались друг от друга, дрожа от ужаса. Ветер за окном все так же грозно выл, дождь не утихал. В старинном парке раскачивались мокрые вековые дубы, скрипя и жалуясь на непогоду.
Друзья уютно расложились в продавленных креслах, успокоились и завели неспешный разговор.
- Ночь долгая, расскажи, почему ты стал писателем? Ведь тебя не издают, почти никто не читает и вообще…
- Можно я отвечу только на «вообще», - попросил Сан Саныч, - видишь ли, мой друг, писатель это творец и сюжеты приходят к нему сами по себе, особенно по ночам. Мне не так важно знать, читают меня или нет. Значение имеет лишь процесс создания книги, ее героев и событий. Ты можешь возразить, что булочник тоже творец, ибо из его рук выходят пирожки.
- Именно так, - заметил Петрович, - пирожки иногда важнее, чем книги.
- Соглашусь лишь, что на голодный желудок плохо читается, - согласился Сан Саныч, - а теперь сделай мозговое усилие, представь, что пирожок ожил, заговорил, убежал от тебя и отправился бродить по свету!
- Тому в истории мы тьму примеров слышим, - процитировал Крылова Костя, - взять хотя бы колобка или Буратино.
- Точно. Но они ожили не стараниями столяра или пекаря, а фантазией писателей, - задумчиво промолвил Сан Саныч, - вот и у меня, сначала приходит идея. Она тянет за собой сюжет. Начинается новая жизнь, невероятно интересное путешествие в страну фантазии. Я творец этой страны, мои создания свободны, разумны и живут собственной жизнью. Ты не представляешь, как это увлекательно! Знаешь, что я тебе скажу? Мне кажется, что мы находимся внутри твоего сна и все происходящее требует визита к психиатру.
- Прям уж, к психиатру, - обиделся Петрович, - ничего опасного не происходит, сон безобидный. Мне снилось кое-что и похуже.
- Не сомневаюсь, - улыбнулся Сан Саныч, - если бы ты не взял меня, все сложилось бы иначе и тебя закопали бы в подвале твои же кошмары. А так совместными усилиями мы выберемся отсюда. Надеюсь, - неуверенно повторил Сан Саныч.
- После пережитого стресса неплохо бы выпить,- заметил он.
- У пьяной куме одно на уме, - вздохнул Костя, - пошарь в шкафчике, может что найдешь.
Друг не заставил себя уговаривать  и решительно открыл шкафчик, неприятно скрипнувший, как старая телега. Между старинных фолиантов, табакерок, чернильниц и гусиных перьев там пряталась бутылка черного стекла.
Сан Саныч извлёк ее и задумался, - что в ней может быть?
- Джин, не сомневайся, - обнадежил его Петрович, - щас вылезет, даст тебе по башке и тем самым исполнит мое первое желание.
- Ха-ха, очень смешно, обиделись ноги Сан Саныча. Из шкафчика, вися в воздухе, выплыл хрустальный кубок. Бутылка сама себя открыла и медленно наполнила его. Так увидел бы происходящее сторонний наблюдатель.
Петрович прекрасно понимал в чем дело, но невольно струхнул.
Кубок наклонился, раздалось довольное причмокивание, последовал звук журчащей жидкости и комментарий, - попробуй, прекрасный херес многолетней выдержки!
Петрович пригубил немного вина и тоже нашел его превосходным. Дальше дело пошло веселее и скоро друзья с шёпота перешли на громкие крики и хохот.
- Стоп, - одернул себя сан Саныч, - Чего мы разорались? Забыли поговорку не буди лихо, пока оно тихо!
Как будто в ответ на эти слова в дверь громко постучали.
Друзья замолкли и переглянулись. Сан Саныч первым взял себя в руки, встал с кресла и громко произнес, - войдите!
Дверь приоткрылась и в зал заглянул дряхлый старик. Поклонившись, он спросил, - не подскажите, как пройти в библиотеку?
От такого вопроса Костя тоже поднялся и шагнул навстречу незваному гостю.
У деда отвисла вставная челюсть и округлились глаза.
Издав истошный крик, - спасите, здесь живут привидения! - он захлопнул дверь и зашаркал по коридору настолько быстро, насколько позволяли отработавшие свой ресурс ноги.
Друзья переглянулись и рассмеялись.
- Вот видишь, зря мы с тобой тряслись от страха, - заметил Сан Саныч, - здесь нас должны бояться!
В дверь опять постучали, но уже тише. Петрович сделал картинную позу Бонапарта перед наступлением и грозно крикнул, - войдите!
Дверь медленно открылась и в зал заглянула маленькая нарядно одетая девочка. Впечатление было такое, что она тайком улизнула с новогодней елки, объелась конфет и теперь ждала чуда или ремня. Посмотрев на друзей, девочка ничуть не смутилась, скорчила рожицу и показала язык. После этого видение исчезло.
- Что это было? – спросил Петрович и посмотрел на друга.
- Я же говорил, что у тебя не сны, а какая-то солянка ассорти, - улыбнулся Сан Саныч, - все перепуталось в доме Облонских! Вот что значит отсутствие системного творческого мышления.
- А почему старик спрашивал про библиотеку? – задумался Костя, - какая библиотека в два часа ночи!
- Я же говорю, что сонный бред, ставший реальностью, - успокоил его Сан Саныч, - а то, что старик ищет библиотеку, это нормально. В любом замке имеется хранилище фолиантов. Деду не спится, вот он и решил освежить в памяти забытые заклинания и рецепты снадобий.
Костя прислушался. В коридоре стояла тишина.
- Пора осмотреть свои владения, - решил он и направился к выходу. Сан Саныч немного поколебался, но пошел за ним.
Почти напротив дверей зала, в котором они находились, виднелась еще одна дверь. Она была пониже, поскольку вела в менее просторное помещение. Костя, несмотря на свой решительный вид, осторожно ее открыл.
Картина, открывшаяся его взору заслуживала пера Васнецова. В небольшой спальне на широкой кровати, укрытая атласным одеялом, лежала женщина редкой красоты. В полумраке комнаты было трудно определить, была ли она живой или уже почила.
Петрович повернулся к Сан Санычу, все еще не решившемуся заглянуть в комнату и прошептал, - тут такое дело, женщина лежит на кровати. Что будем делать?
Писатель отступил на шаг и тоже шепотом сказал ему, - поцелуй ее. Если живая проснется, если мертвая – не шелохнется.
- Иди ты, шутник хренов, - рассердился Костя, - сам войти боишься?
- Нисколько, - браво заявил друг, - отойди от двери и оставь нас наедине.
Несмотря на смелое заявление, в комнату он не вошел, а только немного шире отворил дверь и присмотрелся.
- На спящую красавицу похожа, - резюмировал он свои впечатления, - как по мне, то пойдем скорее отсюда, не хочется с незнакомыми женщинами связываться, ни со спящими, ни тем более с мертвыми.
- Смотри, - голос Петровича чуть было не сорвался на крик, но он благоразумно сам зажал себе рот.
Сан Саныч глянул туда, куда указал приятель, и ему поплохело. В конце коридора замерцал свет. Навстречу им шла процессия монахов в черных сутанах с капюшонами, надвинутыми на лицо. Самое странное, что вместо свечей они несли смартфоны и смотрели на экраны, не замечая ничего вокруг.
- Валим отсюда, - коротко распорядился Сан Саныч и рванул в сторону каминного зала.
Тихо притворив двери, он прильнул к замочной скважине, боясь вздохнуть. Петрович спрятался за кресло и не подавал признаков жизни. Их оптимизм улетучился без следа и запаха.
Процессия подошла к комнате, в которой находилась женщина и остановилась. Возглавлявший ее монах вошел внутрь. Наступила томительная тишина. Пробыв в помещении минут двадцать, он вернулся к своим собратьям. Они о чем-то тихо посовещались, затем развернулись и так же неспешно удалились.
- Сан Саныч отошел от двери облегченно выдохнул.
- Тайны мадридского двора, - сказал он Петровичу, - бред какой-то, монахи со смартфонами! В нехорошую историю мы вляпались. Мне кажется, что скоро придут уже за нами и вовсе не с пряниками.
- А я не боюсь, - заявил Костя выглядывая из-за кресла, - мой сон - моя крепость, ничего мне не сделают, за тебя, правда, не ручаюсь. За грехи молодости придется отвечать. Да ты не дрейфь, замок большой, комнат много, спрятаться успеешь.
В ответ на это Сан Саныч вытянул из рук рыцаря большой меч, попробовал пальцем острие и удовлетворенно кивнул, - со мной им придется повозиться, писатели в гневе знаешь, какие страшные?
- О, да, мой друг, - ответил Костя, садясь в кресло и наливая себе очередной бокал, - хуже злого писателя может быть только злой художник. Так отделает, что никто не узнает!
- Ты всю ночь собрался пить? – взял на себя его роль Сан Саныч, - пока тихо, пойдем другие залы осмотрим. Авось, что-то полезное обнаружим.
- Ну, если желаешь, пойдем, - широким хозяйским жестом Костя указал товарищу на дверь и направился за ним.
Зал печали
Следующий зал был почти таким же просторным, как предыдущий. Здесь на стенах висело множество картин. В основном это были портреты дам и рыцарей в полный рост.
- Какая роскошная галерея, - прошептал Петрович, боясь нарушить грозную тишину, в которой застыли фигуры.
- Сан Саныч подошел к первой картине и внимательно осмотрел ее. На ней был изображен мужчина с волевым лицом в полном боевом вооружении. Его мертвый черный конь лежал на заднем плане и было видно, что его хозяин полон скорби. Но самое интересное было не это, а дата жизни и смерти владельца коня – сентябрь 1963 года – июнь 2021.
- Не могу понять, что это значит, - старинная картина с современной подписью, - удивился писатель, - подойди, посмотри.
Петрович на стал заморачиваться с датами, а пристально глянул на лицо человека, изображенного на полотне.
- Слушай, а ведь он очень похож на Сашку Кораблева, нашего школьного друга, - изумился он, - я тоже ничего нее понимаю.
Сан Саныч внимательно глянул на рыцаря и испуганно зашептал, - похож, как две капли воды похож, как я сразу не заметил? А самое странное знаешь что? То, что он умер как раз в июне 2021 года. Я об этом из газет узнал. Он дослужился о генерала и все такое.
Друзья ошарашенно уставились друг на друга, не зная, что сказать.
- Здесь еще много картин, пойдем посмотрим, - без особого энтузиазма предложил Петрович.
Они двинулись дальше вдоль галереи полотен. На следующей сцене была запечатлена дама с высокой старинной прической. Она позировала в роскошном платье, длинных перчатках и бриллиантовом колье.
- Это же Светка Третьякова, не узнаешь? – Сан Саныч пальцем указал на даму, хотя и так было понятно, о ком идет речь.
- Она, без сомнения, даже родинка та же на левой щеке, - я с ней в девятом классе за одной партой сидел, - вспомнил Костя.
Они, не сговариваясь, уставились в угол картины, где значились годы жизни. Художник витееватым росчерком указал 12.08.1964 – 09.10.2032.
- Обалдеть, - только и смог выговорить Сан Саныч, - наша подруга ныне здравствует, но через восемь лет покинет этот мир и перейдет в небесные обители. У тебя случайно нет ее телефона?
- Есть, а зачем тебе? - удивился Петрович, - хочешь позвонить и успокоить?
- Нет, просто хочется поговорить, давно не общались. И еще одно обстоятельство. Когда знаешь вторую дату, начинаешь больше ценить каждый день жизни.
- Ты лучше подумай, что скажешь, когда увидишь свой портрет, - урезонил его друг, - нужно его поскорее найти!
- Погоди, тут действительно следует хорошенько подумать, - Сан Саныч тревожно оглянулся, - я лично не хочу видеть ни свой портрет, ни тем более дату под ним. И не желаю здесь задерживаться, чтобы обойти всех друзей. Я тут подсчитал, сколько всего портретов в галерее, и знаешь что получилось? Их ровно 21, то есть столько же, сколько нас было в выпускном классе!
- Не нравится мне все это, зачем мы сюда сунулись? – согласился с ним Петрович, - настоящий зал печали, топаем отсюда поскорее.
- Твой сон, твои правила, - укорил его писатель и вышел вон.