Любовь в Городе ветров. Окончание

Гермиона проснулась в половине одиннадцатого  утра. За окном по-прежнему шёл  снег, но сегодня, как не странно, ветер стих и сейчас просто падали с нависших  туч крупные и красиаые снежинки. Словно не февраль был на дворе, а сказочный конец декабря - Рождественский Сочельник.

Грейнджер  очень любила  волшебное Рождество.  Друзья, подарки, катания на санях,  запряженных  оленями, как это бывало  в родном, теперь уже, таком далёком Хогвартсе. В её детстве и ранней юности.

Да, всё это было в её прошлой жизни и в другой стране, а сейчас она за далёким  океаном, на другом конце света. В Чикаго - в "Городе ветров".

Девушка осмотрела  свой кабинет.  В камине по-прежнему  горел огонь и потрескивали  поленья,  распространяя  тепло. Она лежала на тахте,  которую Малфой трансфигурировал из кресла.

Вспомнив о Драко,  гриффиндорка улыбнулась,  провела пальчиками  по груди.  Она вся была в его поцелуях-отметинах. Набухшие  соски всё  ещё оставались  красными, словно он только что выпустил  их из  своего ненасытного рта. Тихий вздох  вырвался из груди. В память воскресла  вся их ночь и то, что аристократ  делал с ней. Порочно, откровенно, горячо  и сладко. Её тело  помнило всё. 

Шатенка  простонала,  вспомнив  его ласки,  его губы и язык  на своём теле. Она посмотрела на право - Драко  рядом не было, а на Гермионе  оказалась  его рубашка,  с запахом  парфюма  и тела Малфоя. Грейнджер  притянула ворот  к себе и вдохнула.  Да, это была его мужская  рубашка. Но неужели блондин  сам надел её на помошницу министра магии?

Развернувшись,  гриффиндорка посмотрела на Темпус,  зачарованный, видимо, Малфоем, чтобы она знала точное время, и на настенный календарь, который показывал, естественно,  15 февраля - субботу.

- О, великий Годрик! - произнесла  девушка. - Слава богам, что сегодня суббота  и можно не спешить на работу.

Внучка Серафины Пиквери,  Ванесса, объявила  сегодняшнюю  субботу днем  отдыха.  Ванесса ждёт отставки своего отца, президента МАКУСА.  Она переберется в магический Нью-Йорк, а Гермиона уже в начале марта месяца получит кресло министра магии "Города  ветров". Пока гриффиндорка  принимает все  дела госпожи  Пиквери и документы.

Мысли  Грейнджер вернулись к Драко. Его сейчас  в кабинете не было.

- Он ушёл,  - проговорила шатенка. - Не стал меня будить и просто ушёл камином. Ну конечно же, он ушёл, а ты,  Грейнджер,  - сказала  она себе, - давай-ка смирись с этим. Он - чистокровный,  а ты всего лишь магглорожденная. Грязнокровка - как любил тебя называть  весь Слизерин  в Хогвартсе, с подачи Малфоя. Он сделал с тобой то, что захотел и ушёл.  Возможно,  он давно этого хотел. Со школы. Обесчестить грязнокровку и бросить.

Почему-то  слезы навернулись  на глаза и она добавила:

- Оставил тебе на память свою рубашку, Гермиона. - Она посмотрела на тонкий натуральный шёлк с выбитыми серебром орнаменты,  и на вензеля  на рукавах и воротнике, а на груди оказалась вышитая монограмма буквы "M". - Вероятно, она сшита  на заказ, а ткань куплена в дорогом  бутике  тканей в Милане или в Париже. Только там изготавливают  такую ткань и парчу с золотыми и серебряными вышивками. Хорошее качество. - Да, дорогая, это же Малфой. Он взял  тебя и показал, как умеют любить аристократы его уровня. Показал - да, - кивнула  Грейнджер, - и этого  не забыть,  как и того понять, что у меня никогда больше другого мужчины не будет. Никто не сможет дать мне того и на десятую её часть,  что смог подарить этой ночью Драко. И мне этого мало. О, боги, пожалуйста!  Я не хочу терять Малфоя.  Я не смогу его забыть.  Верните его мне. Прошу...

Говоря это, Грейнджер не замечала, что плачет. Она сложила руки, как какая-то  католичка,  и просила о милости, прикрыв глаза и погрузясь в мольбу.

Но вот в камине  зашумело снова, словно  в трубу попала птица,  и вспыхнуло  изумрудное пламя, из которого вышел Драко.

- Малфой!  - воскликнула гриффиндорка. - Ты... ты разве не ушёл?

- А должен был? - выгнув бровь, хмыкнул блондин. - Ты хочешь,  чтобы я ушёл, Грейнджер?

- Мерлин,  нет, Драко! Конечно,  я не хочу этого! - ответила шатенка. - Но ты ведь чистокровный, а я...  магглорожденная.  Я подумала, что ты взял уже то, что хотел...

- Пинки? - крикнул  он личной эльфийке Мионы. - Эй,  Пинки?

- Пинки здесь, господин! - с поклоном ответила помощница Гермионы, появившись в кабинете хозяйки.

- Пинки, возьми-ка у меня корзину с едой и накрой, пожалуйста,  на стол по-быстрому,  - приказал колдомедик, а я пока успокою  свою женщину.

Слизеринец снял с себя пальто и зимнюю дорожную  мантию  мага,  оставив одежду на кресле,  а потом склонился к девушке и вручил ей букет бордовых  роз.

- Твой вкус и запах,  твоя реакция на меня,  Грейнджер, этой ночью... - произнёс  аристократ. - Твоя самоотдача и желание меня с ума свели, Гермиона. На моем языке и в памяти твоя любовь. Ты стала моей.

Говоря это, он сел на тахте и притянул гриффиндорку  на свои колени.

- Моя Грейнджер, - улыбнулся слизеринец. - Мне одной ночи будет мало. Я хочу  тебя ещё. Ещё и ещё желаю одну тебя. Женщина моя!

Их поцелуй  получился нежным, глубоким и многообещающим.  Гермиона  обвила  его ногами,  а её руки прижали  блондина  к себе.

- Малфой... - шептала шатенка его имя, словно молитву, отдаваясь во власть  его губ и рук.  -  Драко...

Она покраснела, когда ладони его рук накрыли  её полушария груди,  распахнув рубашку. Он помял  груди  девушки, потёр пальцами её  соски и
Гермиона простонала  тихо, глядя в темнеющие  серые глаза. Внизу  её  живота сладко потянуло от приятных  ощущений. Малфой  смаковал  рот Грейнджер, а она упивалась  этими ласками  языка и запахом Драко. Он издал  терпкий стон, низкий по тембру и вязкий  словно мёд, когда гриффиндорка взяла  в плен его язык,  принявшись  покусывать его и посасывать.

- Грейнджер, что ты творишь  со мной? - зашептал  он и его ладони переместились  на ягодицы  Мионы. - Ведьма моя сладкая.  Женщина любимая...

- Я хочу  быть твоей, Драко,  - ответила шатенка. - И мне мало этой ночи. Катастрофически мне мало тебя, Малфой. Ты настоящий волшебник. Твои руки, губы и весь ты - это один мой личный рай. Я хочу каждый день умирать в твоей  силе  и нежности от любви,  и воскресать  в огне страсти,  в лучах восходящего  солнца.

Она оттянула  волосы слизеринца чуть назад,  получив  к лицу доступ, и принялась  целовать его веки, скулы, щеки,  облизала  подбородок, пока руки самого Драко ласкали её  бедра, ягодицы,  ложбинку  между ними  и все тело девушки.

- Убивай  меня в своих  объятиях,  Малфой, - добавила шатенка, - - только не отпускай  из своего плена рук. И прости меня за то, что я не пожелала  тебе доброго  утра.  С добрым тебя утром,  Драко Люциус!

- С добрым утром,  Гермиона Джин! - ответил он спокойно и ласково.  - Тебе надо поесть,  потому что то, что  у нас было ночью - это только аперитив,  Грейнджер.  Я хочу утащить тебя в свою квартиру и уже там сделать с тобой намного больше, чем сделал этой ночью. Ты умрёшь десятки раз,  но воскреснешь  сотни в моих объятиях. Ты теперь моя, Гермиона,  и я не уйду, даже если этого захочешь ты. Я хочу тебя навсегда, нежная моя гриффиндорская  львица.

- Мне нравится такой расклад, Малфой, - улыбнулась Гермиона. - Очень нравится!



* ЭПИЛОГ *



Год спустя



Гермиона стояла у высокого  окна во всю стену.  Кабинет министра магии Чикаго. Здесь и кабин был больше,  и само помещение тоже. Сюда уместятся  три её  бывших кабинета. Год назад  гриффиндорка  была помощницей Ванессы Пиквери. В прошлом  марте месяце внучка Серафины перешла  работать  в Нью-Йорк, теперь она  там руководит всем магическим  миром, а в "Городе ветров" министром стала Гермиона - героиня Второй Магической Войны и обладательница Ордена Мерлина первой степени.

Она снова  смотрела  на город. Зима в Чикаго в этом  году оказалась весьма мягкой - не как в прошлом. Ветра дули, но не каждый день, и шёл  снег с дождём.  Гермиона  была бы рада, если бы выпал снег и покрыл землю. Снег для земли - покров, который не вымораживает  корни деревьев и растения, а вот мокрый снег с дождём  потом обращается  в гололед и сковывает  всё на своём пути. 

В камине весело трещали  поленья.  На девушке было темно-зелёное  шерстяное платье, красивый кулон на шее, а на ногах надеты тёплые  сапоги.

Министр магии ждала  своего  мужа,  который должен был вот-вот прийти. Эльфийка  Пинки  принесла госпоже ароматный кофе.  Как же она его любила.  Сам аромат сводил с ума, особенно последние четыре месяца. Гермиона сделала небольшой глоток напитка, но глотать его  не спешила, смакуя во рту.  И тут в дверях кабинета появился Драко.

- Миссис Малфой,  - произнёс тепло мужчина, - вам ведь строго запрещено кофе вашим   личным колдомедиком. Сами понимаете ваше положение. Придётся немного подождать.

- Я знаю, мистер Малфой,  - ответила гриффиндорка,  - осталось  ещё  пять долгих месяца жить без кофе. Но ведь совсем немного, на язычок,  можно же. Этому факту  даже  колдомедик не может препятствовать. В большом количестве вредно, а в малом, да раз месяц - это  наслаждение в радость и во здравие. Не так ли, Драко?

Один лишь миг и Малфой  уже рядом. Он смотрит на чашку с кофе, а потом нежно  разжимает пальчик  за пальчиком,  вынимая её  из руки любимой жены. Лёгкий  взмах и чашка уже в камине,  вместе с кофе. Дрова зашипели  от пролившегося напитка,  но на миг, а потом снова схватились  огнём и весело затрещали.

- Как твой  муж и колдомедик,  любимая, - кивнул  слизеринец,  - я не могу допустить этого.  Я нашёл  всё-таки  твой любимый  гранатовый сок от любимого производителя. В магазинах его просто смели, словно он всем сразу   понадобился. Я купил ещё и гранаты у одного  азиата  на рынке. Дома выжму тебе сам сока.

- Ты поэтому на два часа задержался? - спросила  шатенка.

-  Ну, сок я нашёл  ещё  днем, гранаты тоже купил в это же время, - ответил аристократ, -  а опоздал на два часа потому, Гермиона, что привезли в госпиталь "Святого Грааля" мужчину с тяжёлым  ранением и проклятиями.  Вот и задержался.  Сначала мы сняли проклятье,  а потом я с коллегами его час оперировал.  Мужчину  спасли,  он сейчас  стабилен.

Блондин увлек  жену на диван и посадил её на свои колени.

- Я волновалась,  Драко,  всего передумала, звонила  тебе, - всхлипнула министр магии, - а потом вспомнила, что когда ты в операционной, никогда не берёшь телефон.  Лучшим успокоением  для меня является кофе,  ты же знаешь, поэтому я и приказала  приготовить мне его.

- Я не беру телефон - верно, - возразил  мягко Малфой и обнял жену,  которая выдохнула,  уткнувшись  губами в ложбинку  между  шеей  и плечом  аристократа,  наслаждаясь  любимым  запахом, - но наши домовики  дома и твоя Пинки  знает, что обязана явиться даже в операционную,  найти меня хоть из-под земли, если что-то  случится с тобой. Начнутся ли роды,  или у тебя будет любое  недомогание. - Он обнимал жену одной рукой, другой же поглаживал нежно её животик,  который с каждым днем округлялся  всё  больше. - Ваше с сыном здоровье  - самое главное для меня. Завтра приедет мама, Грейнджер,  она присмотрит за тобой. С ней ты будешь на работе и дома. Мне будет так спокойнее, да и с тобой  всегда должен  быть  кто-то рядом. Они с отцом сейчас во Франции, Люциус  занимается нашими виноградниками  на юге  страны и винным производством.  Мама привезет твой любимый мёд  в сотах и безалкогольное вино  домашнего  приготовления. Белое и красное. Они безумно рады внуку.

- Я хочу  ещё  и дочку, Драко, - ответила миссис Малфой. - Сыночек  и доченька  - это же так правильно и идеально.

- Ты только пожелай,  женщина, - улыбнулся  слизеринец,  - и твой мужчина всё  сделает. Я уверен, что ты подаришь мне,  осчастливишь  всех нас,  и сыном, и дочерью,  и теми малышами, которых нам дадут боги.

- Нотт заходил утром по делам, - произнесла Гермиона.

- И? - поинтересовался  Малфой.

- Мы говорили о тебе, о Судьбе,  что свела нас именно в Валентинов день,  -  улыбнулась гриффиндорка. - Ты ведь в прошлый  праздник  не просто так появился  в моем кабинете.

- Теодор  поведал? - спросил блондин и Миона  кивнула. - Хорошо, тогда и я расскажу...

Он призвал "Акцио" два бокала  и гранатовый  сок,  разлил его и продолжил  рассказ, пока его супруга пила напиток:

- В госпитале "Святого Грааля" я всегда работал по праздникам. Я всегда отпускал  коллег на Рождество и на Новый год, на всякие другие праздники, чтобы они смогли спокойно  провести время дома, где-то  за городом или в гостях. В прошлом году мой друг по госпиталю развёлся с женой, а потому он просто вышвырнул  меня отдыхать ещё на  вечеринке, где мы с коллегами и медведьмами праздновали Валентинов день. Все  уже тоже расходились. Дежурные  колдомедики у нас на праздники либо совсем не пьют,  либо только пригубляют алкоголь.  Не положено. Мало ли какого больного привезут. Ну, я и загадал перед тем, как отправиться камином, что хочу в эту ночь быть с тем человеком, кому бы я был  по-настоящему  нужен. Загадал  обрести любовь и счастье.  Я не знал, что ты окажешься в своём кабинете.  Я просто назвал адрес перед перемещением через каминную  связь. И не прогадал  - ты оказалась  у себя. Конечно, Нотт узнал пароль от твоего камина у твоей секретарши,  но я не знал, Грейнджер,  ответишь ли ты на мои чувства. Я знаю, что мы  с тобой были как два островка  одиночества. Разные, не похожие и одинокие. Я - так я вообще не достоин был счастья за свое прошлое...

- Не говори так, Драко! - мягко возразила Гермиона. - Знаешь, а я была рада увидеть тебя в своём кабинете тогда. И спасибо тебе, Малфой,  за то, что ты пришёл  именно ко мне. Сейчас  я и представить себе не могу, если бы мы с тобой так и не встретились  в Чикаго, или просто не сошлись.

- Но мы вместе, Гермиона! - ответил Драко. - Ты, я, наш малыш,  мои родители,  которые, как это не странно, но всем сердцем приняли тебя. Наша семья.

- Я не сомневалась в Нарциссе,  Малфой, - улыбнулась  Грейнджер,  - но была  шокирована Люциусом. Он принял меня и даже виду не подал, когда мы  поехали во Францию за их благословением  на нашу свадьбу. Он очень изменился, Драко. Люциус  стал более  терпимым к магглорожденным.

- Люциус  переживал за меня, за продолжение нашего рода, - выдохнул слизеринец, - за моё  будущее. Тогда мои родители  не знали толком,  где я живу, в какой стране, в каком мире,  не-магов  или в волшебном, что со мной и чем я занимаюсь.   Да и жизнь нашу семью потрепала.  Но Люциус поднялся,  помог подняться и Нарциссе.  Они почти постоянно живут во Франции,  где у нас есть  поместье на юге страны. А тут мы к ним приехали.  И ты  понравилась отцу,  Грейнджер, а завтра приедет к нам Нарцисса. Впервые за шесть лет.

- А я хочу мёда в сотах, сгущенного домашнего молока, своего сыра и винограда...

- Мама привезет и его, - ответил Драко.  - Мы храним виноград под чарами  в хорошем  погребе. Не переживай,  Грейнджер.

- Славно! - улыбнулась Гермиона. -  Мы с сыном  хотим всё. Интересно, а  когда я буду беременна девочкой, чего мне  захочется больше всего? Ты - не в счёт,  Малфой,  так как тебя я хочу всегда. А чего мне из  еды захочется?

Драко рассмеялся  и поднялся с дивана, принявшись одевать министра перед  дорогой домой.  Он поцеловал жену и пояснил:

- Самое главное, Грейнджер, ты хочешь меня,  а всё  прочее приложится...