Уроки Следствия

               
      Написать детективные истории мне предложила режиссер Ольга Ланд. Предполагалось сделать из них сериал. Сюжет одной из них был описан в моем рассказе «Осечка», и я добавил к нему еще три. При этом в описаниях поведения и характеров героев я учел предложения Ольги Ланд. Насколько удачно всё вышло, судить вам, дорогие читатели. Фильм не был снят, но теперь есть в рукописной версии.

                Уроки Следствия

          Урок Первый. Совпадение

Утро у всех начинается одинаково – с пробуждения. А вот дальше в разных домах оно протекает по-разному. Лена суетилась на кухне. Она торопилась на новую работу, надела строгий костюм и собралась выйти из дому, но пятилетний сынишка Денис тянул время, вяло кусал оладьи, переводил взгляд то в окно, то на стену. Так он выражал нежелание идти в садик.
На выяснение причин «бунта» и последующие разъяснения у молодой мамы могло уйти до получаса, а их у нее не было. Оставался простой вариант – убрать остатки оладий со стола и этим приемом перейти на следующий этап утренних сборов.
Лена так бы и поступила, но раздался звонок в дверь. Затем щелкнул замок и в квартиру вошел её муж Стасик. Не снимая обуви он проследовал на кухню.
 – Привет, – поздоровался он с Леной, потрепал сына по волосам, сел к столу, взял оладью и обратился одновременно к нему и к жене:
– На службу собрались?
– Да, собрались, – строго ответила Лена, – Извини, я опаздываю.
– Я в садик не пойду, – вмешался в беседу Дениска.
Лена посмотрела на сына, вздохнула:
– Хорошо, отвезу тебя сегодня к бабушке.
Решать сразу две проблемы Лена не могла. То, что муж пришел не просто так, а с какой-то проблемой, она поняла, как только он вошел, и не ошиблась.
– Одолжишь мне двести рублей? До пятницы, – прожевывая сладкую пышку, озвучил свою просьбу Стас, – У меня все деньги в товаре, а надо кое-куда съездить.
– Хорошо, – раскрыла сумочку Лена, но не сдержалась и всё-таки высказала мужу претензии, – До какой пятницы? Твой товар превратится хоть когда-то в деньги? – вручила она ему две сотенные купюры.
– Что значит «превратится»? Товар – он тоже деньги, – парировал Стас и неспешно продолжил, – Или у вас на юридическом не учат теперь Карла Маркса? У него четко сказано: "товар-деньги-товар замыкают круг торгового оборота". А в этой цепочке – в ее середине, вырастает..., – показал он пальцами существенный зазор, – прибыль.
Слово «прибыль» вызвало у Лены улыбку неприкрытого скепсиса, но она не стала высказываться по этому поводу, а лишь попросила мужа отвезти сына к бабушке. Ехать надо в другой конец города, а у нее на это нет времени.
– Меня взяли в УВД помощницей следователя. Сегодня первый день, не хочу опаздывать, – объяснила она свою просьбу.
– Нет, Лен, извини, не получится. Я – в Москву  и тоже спешу на электричку. А про "Жигуль" не забывай – он у тебя последние дни, – напомнил жене о своей машине Стас, поднялся из-за стола, вновь потрепал волосы на голове сына и вышел из кухни.
Лена глянула на часы. Теперь она точно опаздывала к назначенной встрече со следователем. Получилось, что все – и Дениска, и муж – решили свои проблемы за ее счет. Но к этому ей было не привыкать. Она не тушевалась в трудных ситуациях и умела объясниться с начальством.
Пока же она везла строптивого Дениску к бабушке. Он не любил оставаться у бабушки на весь день, но сегодня предпочел поехать к ней, а не в садик. Лена не стала расспрашивать, почему он принял такое решение. Бывшая сотрудница детской комнаты милиции поняла главное – в садике у сына конфликт с другими детьми, а детали этой проблемы он чуть позже расскажет ей сам.
Лена поднялась к квартире свекрови, поправила на Дениске кепку, позвонила. После разрыва с мужем она предпочитала не приезжать к его матери, но сегодня по-другому не получалось.
За дверью послышалось шарканье ног, и она распахнулась.
– Деничка! Ты снова ко мне? – залебезила перед внуком Тамара Васильевна, бросив на Лену недовольный взгляд. Но невестка не смутилась.
– Да. Пусть он у Вас побудет до вечера. До пяти. С садиком сегодня не вышло, а у меня новая работа, – пропустила она внука к бабушке в прихожую, дав понять, что торопится и заходить не будет.
– Ладно, – строго произнесла свекровь, – Но не опаздывай. У меня есть и свои дела.
Лена сказала «спасибо», чмокнула сына в щеку и быстро спустилась во двор к машине.
Так началось утро у начинающей помощницы следователя УВД.
А для Иланы – жены успешного бизнесмена, оно протекало размеренно. В это время они с мужем заканчивали завтрак. Никто никуда не спешил – они пили кофе.
Свои проблемы расчетливые супруги умело прятали за ширмой безмятежного спокойствия, хотя каждый имел весьма непростые планы на этот день.
– Боря, мне надо машину в сервисе показать, – «пропела» мужу Илана.
– Зачем? – удивился Борис, – У тебя новенький «Ягуар». Английское качество.
– Не знаю. Светится надпись, что пора менять масло.
– А... Это нормально, – проронил бизнесмен, – Приедешь к нам в офис, и мой водитель всё сделает.
– Водитель будет менять масло? Ну нет. Нужен фирменный сервис, – отказалась Илана, но муж лишь улыбнулся.
– У офиса внизу магазин «Изумруд». Ты хотела колечко? – встав из-за стола, чмокнул он жену в шею, – Выберешь всё, что понравится, а водитель отведет твоего зверюгу в фирменный сервис.
От упоминания о колечке Илана встрепенулась, вскочила и страстно поцеловала мужа. На этом они и завершили завтрак. Борис быстро переоделся, вышел из дому, где его поджидал водитель и поехал на работу.
Илана задержалась, но через четверть часа тоже села в белый «Ягуар» и тоже покатила в город. Перед этим она кому-то позвонила и сказала, что постарается решить проблему сегодня.
Ответ абонента с той стороны её возмутил. Она фыркнула, отключила телефон и теперь, выехав на дорогу, нервно вела машину. То, что за ней следует угловатый джип Мерседес, Илана не замечала, хотя машин на дороге практически не было. Коттеджный поселок, где они с мужем проживали, находился за городом.
В Мерседесе сидели двое. Вел его парень лет двадцати пяти, второй, моложе, сидел рядом.
– Саня, а мы правильно делаем, что за ней едем? Может, надо было за бизнесменом? – поинтересовался юноша у старшего товарища.
– Правильно. Надо только держаться подальше. По трассе это не важно, а в городе она может усечь, что мы за ней не просто так едем. Поймет, что пасем.
Они как раз выехали на широкий проспект, и Санёк отстал от «Ягуара». Поток машин и обилие светофоров позволяли двигаться неприметно, но и не терять из виду нужную машину. Зверь «Ягуар» на дороге встречается редко и следить за ним весьма просто.
Илана подъехала к зданию в центре города и припарковала машину прямо у входа. Здесь был не только офис её мужа – ему принадлежало все это строение целиком, включая отель и магазины нижнего этажа. Комплекс именовался «Бизнес центр», и Борис Альбертович сдавал его помещения по частям различным фирмам.
Супруга хозяина вышла из машины, а навстречу ей спускался статный парень. Пружинистая походка выдавала в нем силу и решительность. Парень бросил на сексапильную блондинку быстрый взгляд, и когда они поравнялись, замедлил шаг и внимательно рассмотрел ее боковым зрением.
Илана вошла в здание, а он перешел дорогу и остановился у входа в кафе, поджидая своих товарищей – Саню и его напарника. Джип Мерседес они поставили в отдалении и шли ему навстречу.
Статный парень, по-видимому, был среди них главным – боссом. В кафе они вошли вместе, и он сел у окна, а Санёк прошел к барной стойке, заказал на всех кофе, и напарник помог ему принести чашки к столу.
– Это его жена на белом «Ягуаре» прикатила? – спросил парень у Сани.
– Да. Мы с Димоном её от самого дома вели. А ты как догадался? Борзая очень. «Яга» своего, как так и надо, у входа поставила, и пронесла себя не меньше, чем датская королева.
– Классная Маша. Вся «при делах», – смачно высказался о жене хозяина «Бизнес центра» Димон.
– Она не «Маша», – снисходительно пояснил нетерпеливому напарнику Саня, – «Маши» у вас там – в деревне на сеновале.
– Да не, это наш комбат так говорил: «Хороша Маша, да не наша», – оправдался бывший десантник, на что статный парень – их с Саней босс, насмешливо заметил:
– Здесь твой комбат неправ. Радуйся, что нет у тебя такой «Маши». С мужем её щас общался. Говорит, у него семья, большие расходы, за охрану платить нечем. Такие вот они, эти «Маши».
– И что теперь? Может, зря мы, Михо, на такой вариант замахнулись, – поставил чашку на стол Санёк.
– Нет. Не зря. Теперь будет «отвертка», – пространно произнес Михо, – Для начала вы его супружницу сопроводите. Где? С кем? Чем занимается?
– Ты имеешь в виду, нет ли у нее мужика? – уточнил задание Саня, – Вчера и позавчера она в фитнес ездила, а к часу домой возвращалась. График питания соблюдает, – рассмеялся он.
– В наш фитнес, – усмехнулся Михо, – Туда еще те «балерины» приходят. Проследите за ней. А я выясню, сколько её мобиль стоит. Думаю, как раз наш гонорар за полгода, – Михо посмотрел на припаркованный у Бизнес центра «Ягуар», встал из-за стола и вышел из кафе.
Спустя минуту его внедорожник, в точности похожий на джип Сани, проехал мимо окон.
Димон проводил машину глазами и настороженно спросил:
– Сань, а чё это за «отвертка» – Михо говорил. У вас магазин так называется.
– Отвертка? – усмехнулся Санёк, – Эт такая штука универсальная. Михо знает ей особое применение. Он тогда из тюрьмы вышел. У нас сейчас девяносто девятый, а было это год назад в девяносто восьмом.
– Можешь рассказать? – попросил Димон.
– Вполне. Будет тебе вводная лекции о нашем «бизнесе», – Санёк начал объяснения с того, как год назад он встретил Михо у ворот тюрьмы после отсидки одноклассником внушительного срока.
Он приехал туда утром, а его друг появился лишь после обеда. Михо вышел из дверей мрачного здания, подошел. Они обнялись и Михо одной фразой рассказал о событиях последних шести лет своей жизни.
– Там тоже люди живут, – кивнул он на тюремные окна.
– А здесь, как в муравейнике. Копошимся, – направился к машине Саня и, не зная, чем это пояснить, сказал о своем занятии, – У меня шиномонтажка.
– Ну, и как? Получается?
– Могу показать, – открыл двери «Фольцвагена» Саня.
Дорога к шиномонтажке заняла с четверть часа, и на оживленном перекрестке они съехали к неказистому сооружению из пары морских контейнеров. Там парень в рабочей спецовке занимался починкой автомобильной шины.
А рядом расположился магазин «Автозапчасти» и тоже шиномонтажка, но современная, и к ней стояла очередь.
– Надеюсь, твоя не в этом железном ящике? – кивнул на контейнеры Михо.
– Как раз это моя. Денег особо не было. Собрал кое-как. А место здесь проходное.
– Это понятно, что проходное. Только проходят, как я вижу, мимо – к соседям.
Михо не спешил, и Санёк сделал ему пояснения.
– Можно было бы развернуться, только «жучок» по соседству влез, оборудование купил итальянское, и переманивает клиентов. А участок изначально я получил в аренду.
– Ты место застолбил, а он влез? – задумался Михо, – Надо с ним поговорить. Это не по-человечьи. Мужика как зовут?
– А о чем с ним говорить? – забеспокоился Саня, – Я первый начал, а он первым деньги нашел и на магазин, и на монтажку. Да ты его знаешь! Он тогда в соседнем с нами доме жил.
– Тем более, надо пообщаться. Раз все свои, – Михо хитро улыбнулся, вышел из машины и направился к фирменной шиномонтажке.
Саня не решился его останавливать и двинулся следом.
Хозяина автосервиса они нашли на складе магазина. В просторном зале лежали стопы шин, а на полках инструменты, запчасти и прочие материалы.
– О! Какие люди! Михо вернулся, – встал из-за стола хозяин.
– Вернулся, а ты мое место занял. Это неправильно, опасно так делать, – вместо приветствия произнес Михо.
– Ну, нет. Тут все было общественное. Пока ты отсутствовал, – рассмеялся хозяин автосервиса, – А здесь у меня, – обвел он руками помещение, – всё застраховано. На все случаи: и от пожара, и он наводнения – от всего.
– Это как посмотреть, – задумчиво произнес Михо, взял с полки отвертку и с силой прижал к пухлой щеке заносчивого мужичка, – Можно и одним глазом, – двинул он острие отвертки мужичонке в веко, – У тебя же все застраховано? И глаз тоже?, – едко спросил он перепуганного владельца автосервиса, – А если двумя глазами хочешь смотреть, то ты мне свой сервис продаешь. Со скидкой.
Хозяин магазина запчастей не то что не ответил, он боялся пошевелиться.
– Вот и правильно. Ты согласен, – вынес за него решение Михо, – Щас берешь и пишешь договор о передаче нам с Саней твой автохалабуды.
***
Такие дела... Понял, что такое наша «Отвертка»? – Саня на пару секунд замолчал и потом выдал Димону итоговое объяснение в виде инструкции:
– Михо говорит, что действовать лучше всего на испуг. Кровь и боль – плохой метод, а вот если клиент описал штанишки, то и отдаст всё, что попросишь. Насилие Михо не практикует.
Рассказ Сани произвел впечатление на бывшего десантника Димона. И, как и бывает в таких случаях, свое восхищение он выразил максимально коротко, всего одним словом – «Круто». Рэкет, которым занимались Михо и Саня, ему представлялся занятием героическим и справедливым – богатые должны делиться с теми, кто служил в армии и защищал их, пока они делали деньги.
В магазин и сервис «Отвертка» он пришел сразу после дембеля. Другой работы не было, а тут ему предложили еще и дополнительный заработок за несложные поручения. По сути, как он это понял, Саня брал его с собой для солидности – крепкий парень всегда нужен при вышибании денег или переговорах о них.
Бывший десантник хотел спросить Саню еще и о том, как Михо оказался в тюрьме, но не успел. Из здания напротив вышла Илана. Сопровождал ее пригожий парень. Строгий стиль его одежды соответствовал управленцу солидной фирмы.
Димон первым заметил их появление и уставился в окно, пытаясь получше рассмотреть, что там будет происходить.
Илана подвела парня к «Ягуару», что-то сказала ему, и они легонько рассмеялись, как это бывает у близких людей. Потом она открыла сумочку и вручила парню ключи от машины. Он щелкнул кнопку брелока – фары «Ягуара» моргнули.
– Смотри, а она уже с хахалем, – памятуя наставление Михо, убежденно произнес Димон, на что Санёк без интереса проронил:
– Это водила её мужа. Ты чё, не узнал его? Он у них возле дома в машине сидел, хозяина ждал.
– Водитель? – удивился Димон, – И так одет?
– Рубашечка на нем хоть и белая, а с женой босса не посмеет, – язвительно произнес Саня.
В подтверждение его слов, муж Иланы как раз спускался по ступенькам из здания, и, как только он появился, парень почтительно распрямился.
Бизнесмен подошел приобнял супругу, а водителю выдал распоряжение. Тот кивнул, сел в «Ягуар» и уехал.
Илана взяла мужа под руку, и они зашли в ювелирный магазин.
– Походу, застряли мы тут надолго, – вздохнул Саня, – Будем сушить весла в кафетерии.
– Михо же сказал следить за ней!
– Ну, не вопрос. Иди посмотри. Только это ее муж... Я лично – кофе,– Саня встал из-за стола и направился к барной стойке, а Димон к – выходу из кафе с намерением продолжить слежку за Иланой.
***
Лена к этому времени добралась в отделение милиции. На встречу со своим наставником – следователем Шохиным – она опоздала, и, что еще хуже, дверь его кабинета была заперта. По-видимому, он не стал дожидаться безответственную помощницу, а это чревато неприятным разговором. Оставался шанс, что наставник и сам еще не пришел, но этот вариант развеял выглянувший из соседнего кабинета милиционер.
– Шохин у начальника. Минута, как вышел. Сказал, появится девушка, пусть туда идет. Это же вы – «девушка»? – улыбнулся он Лене.
– Спасибо, – разочарованно произнесла опоздавшая и представила, как в эту минуту начальник УВД расспрашивает следователя о новой сотруднице, а тот отвечает, что она до сих пор не пришла.
– Первый день, и сразу неприятности, – пронеслось у нее в голове, – Ну, так и что? Объяснюсь, – резко шагнула в направлении кабинета начальника и подвернула ногу.
Превозмогая боль и стараясь не хромать, Лена вошла в приемную.
– Я к Шохину. Мне сказали, он здесь, – сообщила она секретарю начальника.
– Кто сказал? – строго спросила секретарь.
– В коридоре. Я Лена Бирюкова. Буду у вас работать.
– К начальнику вызываю я, а не в коридоре, – женщина в милицейской форме испытующе оглядела девушку, подняла трубку и сообщила начальнику о посетительнице.
– Проходи. Сенчук разрешил, – небрежно на «ты» дала она указание новой сотруднице.
Лена вошла в кабинет. В кресле начальника восседал молодцеватый мужчина. На вид ему было лет сорок – подтянутый, чисто выбритый, и только седина на висках и полковничьи звезды на погонах свидетельствовали о возрасте – уже за пятьдесят.
При виде симпатичной девушки, он улыбнулся и пригласил её присаживаться за общий стол.
Следователь Шохин являл собой полный антипод начальнику: рыхлый, в помятом костюме, он выглядел много старше, хотя они с полковником были ровесниками.
Лена села напротив него за стол, и Шохин уныло кашлянул, демонстрируя, что пользы от нее не будет, а только лишняя морока.
  Он уже сказал об этом Сенчуку в открытую и теперь своим безразличием выразил недовольство Лене.
Но, Сенчука настроение младшего по должности не интересовало, и он спокойно объявил свое решение, обсуждать которое не намерен.
– Ваша помощница Елена Бирюкова, – представил он Шохину его новую сотрудницу, – Вдвоем вы быстро наведете порядок в Делах – обратился он уже к Лене, – Опера уволились, Дела бросили, – показал он на гору папок, – Отличная практика для начинающих. Обучение под крылом самого Николая Сергеевича.
– Ну, нет! – возмутился следователь, – Я что, тут один за всех должен работать? Любой затык – Шохин разгребай.
– Теперь как раз не один, – парировал начальник и, смягчившись, добавил, – Сам знаешь, работать некому. Так что приступайте.
Шохин снова недовольно кашлянул, встал из-за стола и взял пару папок. Остальные достались Лене. Она собрала их в стопку, и они с наставником вышли из кабинета в приемную.
Увидев Лену со стопкой Дел, секретарь начальника не преминула спросить о ней у Шохина:
– К тебе определили?
– А к кому еще, – буркнул Николай Сергеевич и уже на выходе проронил, – До увольнения неделя, а Сенчук всё нагружает и нагружает.
Лена и Шохин прошли к его кабинету. Там их поджидал завхоз и с ним дежурный милиционер. Они принесли стол.
– Это что такое? – нахмурился Шохин.
– Стол, – бодро отрапортовал дежурный, – Начальник сказал к вам в кабинет. В общем отделе ремонт, а у вас сотрудница на стажировке. Сказал, пусть притираются.
– У окна поставите. Так, чтоб не напротив меня, – отмыкая дверь, распорядился Шохин, – А насчет притираться – начальник прав. Старание и труд всё перетрут... До дыр, – иронично дополнил он известную пословицу.
Сотрудники занесли стол в кабинет и сразу ушли. Лена уложила на него принесенные папки.
– Я быстро посмотрю, – присела она за стол, – Нас учили скорочтению, – попыталась она расположить к себе наставника, на что тот лишь отмахнулся.
– Здесь не скорочтение надо, а быстрописание. Дела эти – дрянь просроченная. Домушники, карманники. Всё давно украдено, съедено и известно, куда потом отправлено Мы в этом дерьме копаться не будем, искать там нечего.
– Так нам же поручили? – не согласилась стажерка.
– Правильно. В делах должен быть порядок, – подтвердил наставник, – Глянь их, конечно, и готовь Постановления. Пару штук приостанови, остальные закрой.
– А, может, их надо расследовать? – засомневалась Лена.
– Нам своих дел хватит расследовать. И одно из них уже происходит. Прямо сейчас. Такая статистика, – пояснил состояние ежедневных происшествий опытный следак и выдал помощнице образец Постановления о закрытии уголовного Дела.
Разъяснить в нем смысл юридических терминов он не успел – у него забренчал телефон. Шохин глянул на номер абонента, подобрел и ответил, что приедет прямо сейчас.
– У меня дело на выезде, – сообщил он Лене, вернувшись в образ строго наставника, – Буду после обеда. А ты пока этим занимайся, – ткнул он в папки уголовных Дел.
                ***
Лена приступила к работе, а начинающий рэкетир Димон в это время вернулся из ювелирного магазина в кафе к Сане. Но тот не дал ему сесть за стол. Илана и ее муж уже стояли у входа в бизнес-центр. Водитель к этому времени съездил в автосервис, сменил масло в «Ягуаре» и передавал ключи от него Илане. В любую секунду она могла уехать.
– Двигаем, – увлекая за собой товарища, Санёк вышел на улицу и быстро направился к их джипу.
По счастью «Ягуар» поехал в их сторону, и они успели его догнать на светофоре.
– Что ты там делал в этом магазине? – недовольно рыкнул на Димона Саня.
– Мужик ей кольцо покупал, – обронил провинившийся.
– Кольцо? И все? Да вы там минут сорок торчали.
– Так она долго выбирала. А потом взяла самое дорогое. За 50 штук «зелени».
 – Ни чё себе, – присвистнул Саня, – Мой «конь» меньше стоит, – пожал он руль Мерседеса.
Тем временем они проехали вывеску «Фитнес Клуб». Сразу за ним Илана свернула к приватной парковке банка. Охранник тут же поднял шлагбаум, и она въехала на стоянку.
Саня притормозил, не зная, как поступить. Стоять под запрещающим знаком он не решился, сдал чуть назад и поставил джип в боковой переулок. Илана как раз вышла с парковки и прошла мимо переулка.
– Теперь я пойду за нашей птицей-девицей. Ты в магазине засветился, – бросил он на ходу Димону.
Илана зашла в «Фитнес Клуб». Саня пропустил спешившую туда же девушку и вошел следом.
В фойе сновали не только молоденькие девушки, но и женщины более старшего возраста. Были и те, кому за пятьдесят.
Илана пересекла фойе в направлении дальнего прохода. Там у вывески «Служебные помещения» стоял охранник. Посетительницу он знал, кивнул ей в виде приветствия, и она прошла в «Служебные помещения». Саня тоже подошел туда, но охранник остановил его.
– Сюда нужен пропуск, – преградил он путь, но Санёк успел разглядеть, что Илана подошла к двери в конце коридора, постучала, и оттуда выглянул парень. Бросив взгляд по сторонам, он впустил красотку в свой кабинет.
– «Директор», – успел прочесть табличку на двери Саня, а на тех, что поближе, имелись таблички «Массаж», «Психотерапия», «Лечебная физкультура».
– Я к вашему директору. Насчет работы, – сказал Саня охраннику первое, что пришло ему в голову.
– Насчет работы сначала позвони ему. Но сейчас не нужно. У нас полный комплект, – уныло проронил охранник, одновременно кивнув подошедшей даме, что она может пройти.
Но та задержалась и нагло рассмотрела Саню.
– Устроишься на работу, я запишусь. Ух! Сильного массажиста сразу видно. А я не жадная, – толстуха потрогала Санька за плечо, улыбнулась и прошла к комнатам «массажа».
Из ближайшей к проходу комнаты послышались характерные женские стоны.
– И сколько вам плятят за «массажные процедуры»? Без усиленного питания такое не поднять, – кивнул Саня вслед «бочке».
– Устроишься – узнаешь. Не стой здесь. Директор ругается, – сердито обронил охранник.
– Так он на вас еще и ругается, – усмехнулся Санёк, – Не..., такой вариант мне точно не подходит, – направился он к выходу из клуба.
Поджидая товарища, Димон задремал и встрепенулся при его появлении.
– Что, едем? – протер он глаза.
– Отдыхай. Она к чуваку пошла. Под фитнес тренировки маскируется. Я Михо позвонил. Дождемся и будем дальше её вести, – потер ладони Саня.
Дожидаться пришлось больше часа. Наконец Илана выпорхнула из дверей клуба и засеменила к парковке, где оставила машину. Саня завел мотор, и вскоре на дороге появился «Ягуар». Санёк отпустил его подальше и двинулся следом.
Выехали за город. Судя по всему, Илана ехала домой. Впереди показалась заправка, и она съехала к ней. Там имелись кафе и автомойка.
Парковаться у заправки Саня не решился и сдал назад. Лишний раз светить приметный Мерседес на открытой площадке было бы опрометчиво.
– Здесь причалимся. Мы ее видим, а она нас нет, – пояснил он Димону, съехав с асфальта на обочину.
– Заправщик начал обслуживать машину Иланы. Пара минут, и она выедет на дорогу, – рассудил Санёк.
Но здесь он ошибся. К колонке подошел парень в фирменном комбинезоне, что-то сказал Илане, она вышла из «Ягуара» и направилась в кафе, а он перегнал её машину в мойку.
День выдался теплый. Илана устроилась с чашечкой кофе и пирожным за столиком под навесом.
– Во, дела! Она и тут еще час будет рассиживаться. Я думал, машину заправит и домой... Есть охота, – процедил Саня.
– Так я из кафе принесу, – взялся за ручку двери Димон, но Саня его остановил.
– Нет. Ты свой лимит прогулок исчерпал в ювелирке. Еще раз появишься у нашей сеньоры на глазах – поймет, что мы её «пасём».
– Ну, тогда только водички можем выпить, – Димон свернул крышку бутылки с минералкой и протянул Сане, но тот от воды отказался.
Так просидели с полчаса. Их подопечная тоже заскучала. Время от времени она поглядывала в сторону мойки, где пара работниц продолжали натирать кузов «Ягуара».
Илана достала помаду подкрасить губы, и к ее столику подошел стильно одетый парень. Саня и Димон не смогли его рассмотреть, как и не видели, что происходит между ним и их подопечной. К ним парень стоял спиной.
А происходило следующее:
Парень сел за столик  и лишь потом спросил на это разрешение.
– Вы не против, я тут присяду? Скучно одному с пустым кофе, – поставил он свою чашечку на столик, а рядом положил пухлую барсетку.
– Если хочешь со мной познакомиться, то у тебя не выйдет, – отрезала Илана, на что парень улыбнулся и самоуверенно произнес:
– Ну да, хочу познакомиться. А почему не выйдет? У меня всегда выходит.
– Я уезжаю. Машину помыть – что-то невероятное развели... Уроды, – в сердцах обронила Илана.
– Согласен, уроды, – подтвердил парень и уважительно спросил, – Так это твоя белая птичка в мойке стоит? Красивая, тебе подходит.
– Моя, – Илана улыбнулась комплименту, но теперь её собеседник повел себя странно.
– Отлично, – произнес он, вынул из барсетки пистолет, прикрыл его ладонью и в упор посмотрел в глаза перепуганной девушке.
– Давай поедем отсюда вместе, – вкрадчиво предложил он, – Машина мне твоя понравилась. Я возьму ее себе.
Илана опешила от такого поворота и попыталась возразить лиходею, но он остановил её:
– Даже не пробуй кричать.   Отвезу тебя домой, и мы расстанемся: я – с тобой, а ты – со своей машиной. Это много лучше, чем расстаться с жизнью... Пойдем, – сунул он пистолет в карман и встал из-за стола.
Илана последовала за ним. Парень фривольно взял ее за талию, и они направились к мойке.
Саня и Димон так и не увидели его лица. Происходившее за столиком кафе и потом походило на встречу влюбленных.
– Во, ненасытная киска. В фитнесе в кабинет к директору занырнула на час. Здесь снова стрелка с бойфрендом, – проронил Саня.
Спустя пару минут «Ягуар» выехал на трассу. Илана сидела на пассажирском сиденье, а ее «бойфренд» за рулем. Машина стремительно набрала скорость и понеслась так быстро, что Саня едва мог держать ее в поле видимости.
Дорога пошла через лес, «Ягуар» замедлил движение и на одном из съездов свернул с трассы. Саня едва успел остановиться метрах в тридцати от поворота на просеку.
– Дальше, я так понял, мы не поедем? – спросил Димон, – Закругляемся? – посмотрел он на старшего товарища. Но тот был непреклонен.
– Нет, Дело надо довести до конца, – понуро отрезал Саня, – Они вернутся. За лесом река. Покувыркаются и вернутся.
Димон хмыкнул, откинулся на сиденье. Он предпочитал действовать, а тут всё время приходилось ждать и только надеяться, что это будет недолго.
Илана тоже надеялась добраться домой. Живой. Угонщик повел машину в нужную сторону, а тут неожиданно свернул в лес. Ей стало до жути страшно. Она побледнела и вжалась в сиденье.
– Здесь короче, – спокойно произнес бандит, бросив на несчастную взгляд, от которого у нее похолодело сердце.
– Высади меня. Пожалуйста. Я заявлять не буду, – жалобно простонала она.
– Конечно, не будешь. У ментов и без нас дел по горло, – всё так же спокойно произнес угонщик.
– Ты обещал. Останови, – начала умолять его Илана, – Меня сейчас вырвет, – закашлялась она.
Они как раз выехали на поляну. Бандит скептически глянул на бледную девушку и остановил машину.
– Телефон давай, – беззвучно произнес он, так что Илана сразу и не поняла, что это он говорит ей.
На секунду она замешкалась, но тут же спохватилась, судорожно раскрыла сумочку, отдала телефон бандиту. Он сунул его в карман брюк, и она вышла из машины.
Угонщик резко развернулся, и «Ягуар» провалился задним колесом в глубокую лужу. Машина качнулась из стороны в сторону, натужно зарычала, выползая из ямы, и рывком тронулась с поляны.
Оставшись одна и в относительной безопасности, Илана пришла в бешенство.
– Тварь! Тварь паскудная! – схватила она обломок сухой ветки и запустила вслед отъехавшей машины.
Ветка упала метрах в двадцати от цели, но последствия столь безрассудного действия стали для Иланы роковыми.
«Ягуар» остановился, на скорости сдал обратно на поляну, и из него выскочил угонщик. Илана бросилась бежать, но бандит настиг ее в несколько секунд, схватил и поволок к огромной сосне.
– Вот... Хорошо... Уже не умираешь, – приговаривал он, – Я же не отблагодарил тебя за автомобильчик. Ну сейчас, сейчас, – прижал он девушку лицом к сосне и стал задирать на ней юбку.
– Нет... Не надо, – запищала Илана, – Я сама...
– Конечно сама, – ослабил хватку бандит, расстегивая ремень брюк.
Девушка поддалась, и он быстро спустил брюки, не заметив, как телефон Иланы выпал из его кармана в траву.
Завершив насилие, бандит выпустил волосы блондинки, натянул брюки, сел в машину и уехал. Илана даже не обернулась. Она едва держалась на ногах, по ее щекам текли слезы. Физической боли она не чувствовала, но стресс и боль унижения сжимали ей голову.
Так продолжалось недолго. Слабость сменилась яростью. Она поправила на себе одежду, подняла с земли сумочку и быстро собрала в нее высыпавшиеся в траву дамские аксессуары – зеркальце, помаду и прочие побрякушки. Подняла она и свой телефон.
Эта находка придала ей решительности. Илана сосредоточилась, набрала по памяти номер, приложила аппарат к уху. Пошли длинные гудки, и она зашагала в сторону трассы.
Угонщик в этот время выехал туда из леса и остановился у асфальта пропустить пару легковушек. Стоял он долго, и Саня успел разглядеть, что девушки в машине не было, а парня узнал.
– Оба... Знакомый персонаж нарисовался – сын Гурама, – заводя мотор джипа неодобрительно присвистнул он.
«Ягуар» тронулся с места, выехал на асфальт и в тот же момент взорвался. Столб пламени вырвался из-под машины и в момент охватил ее целиком. Саня и Димон замерли.
– Ни фига себе. Чо это было? – произнес бывший десантник.
– Было и не стало, – едко проронил Саня, – Походу, проблема у нас, – сдал он глубже в кювет, развернулся и поехал в обратную сторону от горящего «Ягуара».
– А Гурам – это кто? Мы ведь не при делах с этим взрывом, – опасливо спросил товарища Димон.
– При делах или нет – неважно. С Гурамом лучше не пересекаться. Он не просто спросит, зачем мы тут стояли. Пальцы начнет отрубать, – Санёк помрачнел и прибавил скорости, удаляясь от места взрыва.
***
Лена в это время спокойно разбирала папки просроченных уголовных Дел. Выполнить первое задание она хотела на «отлично» и рассуждала об этом весьма здраво: «Если я сделаю всё правильно и с задержкой, то запомнят отличную работу. А, если сделаю быстро и плохо, то про быстро сразу забудут, а про плохо будут помнить всегда».
 К приходу Шохина она отработала лишь одну папку, а вторую только открыла.
– Одно Постановление о приостановке я закончила и теперь занимаюсь вторым Делом, – показала она отпечатанное Постановление.
– Н-да, – вздохнул Шохин, взял в руки бумагу, повертел и вернул Лене, – Делами я занимался. А ты копаешься в том, о чем я сказал сегодня утром. Наша служба, Елена Батьковна, не только опасна и трудна, как поется в песне, но и безденежна. Тратить время на всякое…, – поморщился умудренный жизнью следак, – нельзя. Сегодня надо с этими папками покончить. Со всеми.
Шохин прошел к своему столу, сел, развернул леденец.
– Я задержусь и доделаю, – попыталась успокоить наставника Лена.
– Это само собой, – Шохин положил леденец в рот и выдал очередной опус, – Есть на службе у милиции начало, нет на службе у милиции конца... Знаешь такую песню?
– Знаю. Только это про революцию, а не милицию. Вам начальник звонил. Я сказала, что вы по делам поехали.
– Давно звонил? – меланхолично спросил Шохин.
– Минут пять назад.
– Вот... Пообедать спокойно, и то не получается, – вынул он изо рта леденец, завернул в обертку и набрал начальника.
Разговор длился всего пару минут. Шохин только слушал и лишь в конце ответил, что задачу он понял и выезжает.
– Не хватало нам еще и ДТП заниматься, – положив трубку, посмотрел он на Лену, – Ты на машине?
– Да, у меня «Жигули», – настороженно ответила она, – А что надо?
– Машина на трассе загорелась, ГАИ уже работает, от нас только протокол подписать, – Шохин взял лист бумаги, нарисовал место, куда надо ехать и передал его помощнице, – Такое будет тебе первое задание. Я не поеду. Только зря время терять.
– Это прямо сейчас надо? – растерялась Лена, выдав недовольство решением Шохина.
– Ну, а когда? – поднял глаза наставник, не допуская возражений.
До конца работы оставалось три часа, и Лена планировала забрать к этому времени сына от бабушки, а поездка на задание за город в этот план не укладывалась.
Шохин заметил замешательство строптивой помощницы и решил окончательно добить её.
– Потом вернешься в отдел, – уточнил он свое указание, – С семи до восьми у нас практикуют совещания.
Раньше он никогда бы не стал поступать так с молоденькой сотрудницей. Симпатичная Лена приглянулась ему. Но отношение к службе у него изменилось, и в новых условиях милиция – не место для девушки. Для нее будет лучше, если она здесь не задержится. Пусть идет адвокатом. Они сейчас отлично устроились.
И для себя майор решил уйти со службы в ближайшее время. Именитый сыщик разочаровался в том, что происходило в последние годы. Бывшие спекулянты стали бизнесменами – и теперь наживаются законно. Опытные сотрудники сплошь уходят в коммерческие структуры и охраняют бандитские фирмы.
Занятие себе  после выхода на милицейскую пенсию  Шохин уже определил – он будет разводить пчел. Пока Лена разбирала папки уголовных дел, Николай Сергеевич съездил на дачу и поговорил с соседом пчеловодом о премудростях этого благородного дела. Сосед составил ему и список необходимого инвентаря. Стоил инвентарь немалых денег, и пока его помощница ехала на задание, Шохин со свойственным сыщику разумением выбирал, что из этого списка можно исключить.
Добралась Лена к месту ДТП за четверть часа. Туда уже приехали гаишники. Их сотрудник производил какие-то замеры. Машина слетела в кювет и полностью сгорела.
Лена подошла предъявила милицейское удостоверение.
– Я из Первого отделения. Помощница следователя, – развернула она корочки.
– Тут как раз по вашей части. В машине труп обгоревший, – с интересом посмотрел на симпатичную милиционершу гаишник.
– Труп?.. – проронила Лена, а про себя подумала: «Почему же Шохин не сказал ей о главном? Тут не протокол о пожаре подписать. Уголовное дело надо открывать!»
Ее размышления подтвердил и гаишник.
– Машина не просто так загорелась, сто процентов взрыв. Вон куда бампер отлетел, – показал он на искореженный бампер «Ягуара» метрах в двадцати от его остова.
– Да, при обычном возгорании так не бывает, – согласилась Лена и еще больше задумалась.
– Зато номер уцелел. Хозяину уже позвонили, – бодро сообщил гаишник, – Сюда мчится. Машиной его жена пользовалась, но сгорел в ней мужчина, – сходу выдал он молоденькой коллеге первичную информацию.
Бравому гаишнику нравилось, как она вникает в его объяснения, и он хотел их продолжить, но из леса вышла девушка, и они обернулись на её пронзительный крик.
Это была Илана. Увидев сгоревший «Ягуар» и милиционеров, она сходу сняла с пальца подаренное ей утром кольцо за 50 тысяч долларов, сунула его в лифчик и с криками: «Моя машина! О, Боже!» побежала к месту ДТП.
У трассы Илана замедлила бег и остановилась перед гаишником и Леной. Её трясло, по щекам текли слезы.
– Это «Ягуар». Он новый. Меня чуть не убили, – лепетала она.
С дороги к месту пожара съехал представительский БМВ. Из него вышел муж Иланы –  Борис, быстро подошел к ней.
– Всё-всё, – прижал он её к себе, – Главное ты жива. Я чуть с ума не сошел. Всё... Машина сгорела, так и черт с ней.
– Её у меня отняли, – продолжила всхлипывать Илана, – На заправке... Забрал ключи и заставил с ним ехать.
Лена выждала пока хозяйка «Ягуара» успокоится. Муж выпустил её из объятий, и Лена без лишних эмоций обратилась к ней:
– Мне надо вас опросить. Я помощник следователя.
– Что значить опросить?! – нервно отреагировал на её требование бизнесмен Борис, – Вы что, не видите, в каком состоянии моя жена? Мы уезжаем. Завтра зададите ваши вопросы, – взял он Илану под руку.
– Вообще-то, я могу вас задержать. В вашей машине обгоревший труп. Так что не стоит здесь командовать. Побеседуем, – спокойно произнесла Лена.
Бизнесмен бросил взгляд на хрупкую милиционершу и согласился прямо сейчас дать объяснения.
Лена пригласила супругов пройти в её машину, и Илана рассказала о том, как грабитель, угрожая пистолетом, завез ее в лес, там высадил и уехал на её «Ягуаре». Факт изнасилования она скрыла, но сообщила, что бандит отобрал у нее дорогое кольцо.
– Мой подарок?! Кольцо с бриллиантом?! – то ли удивился, то ли возмутился Борис.
– Да..., – тихо произнесла Илана, закрыла лицо ладонями и начала всхлипывать.
Борис замолчал, потупился в пол, и продолжать расспросы супругов Лене стало затруднительно. А кроме того, она только сейчас сообразила, что вела опрос без протокола. Да и сделать это ей было несподручно, сидя в полоборота на переднем сидении «Жигулей».
– Вы свободны, – сообщила она пострадавшим, – Главное я выяснила. Машину у вас угнали. С угонщиком вы не знакомы.
– Да. Именно так, – подтвердил бизнесмен, – А еще у моей жены отобрали дорогое кольцо. Стоит 50 тысяч долларов. Не уверен, сможет ли милиция нам хоть чем-то помочь, – открыл он дверь «Жигуля», вышел сам и помог выбраться из него Илане.
Супруги сели в БМВ и уехали, а Лена вернулась к сгоревшему «Ягуару». Криминалист ГАИ продолжал свои работы, а гаишник, с которым она познакомилась, скучал у патрульной машины.
– Вы здесь долго будете? – обратилась к нему Лена, – Я поеду поищу место, где угонщик высадил потерпевшую.
– А зачем его искать? Пусть она и покажет, – подсказал ей простое решение гаишник.
– Я их отпустила. Потерпевшая раскисла, плачет, показать не может, – нашла  объяснение своей промашке Лена.
– Ну, если самим, тогда в лес лучше без машины. Ногами. Иначе можно промахнуться. Мы здесь минимум часа полтора будем, могу тоже пройтись, – встал в полный рост бравый парень.
Лена на секунду стушевалась, и гаишник подтолкнул ее к решению:
– В этом деле опыт нужен – найти по следам, где машина останавливалась. А я спец.
– Да, так лучше. Спасибо. Я недавно в следствии, – сходу согласилась принять помощь гаишника начинающая сыщица.
– Я понял, что недавно. Меня Глеб зовут. Предпочитаю на «ты», – направился он к лесной просеке.
– А я Лена. Помощница майора Шохина. Знаете такого? – последовала за ним Лена.
– Фамилию слышал, а так нет, – пожал плечами гаишник, – С криминалистом вашим как-то пересекались. Он подъедет?
– А что, надо?
– В принципе наш уже работает. На месте изучать особо нечего – сильно горело, пока потушили. Бомбу, наверняка, с телефона подорвали. Я таких штуковин в Чечне насмотрелся, – пояснил Глеб.
Они вошли в лес и зашагали по грунтовой дороге. Вскоре в небольших лужицах нашлись свежие следы протекторов легковой машины, и Глеб определил, что машина проехала туда и обратно.
Дорога к поляне заняла около часа. Здесь остановились, Глеб прошел до конца поляны, осмотрел землю.
– Похоже, пришли. Остановка «Конечная» – сообщил он к Лене.
Она к этому времени обошла поляну. Возле огромной сосны ей бросилась в глаза примятая трава. Лена пошевелила её и подняла обрывок кружева от женского белья, а со ствола сосны сняла светлые волосы – точь-в-точь такие, как у Иланы.
За неимением кулечка найденные вещдоки она завернула в носовой платок и успела убрать их в сумочку до прихода Глеба. Ему говорить о них она не стала: с одной стороны, она постеснялась высказать парню предположение о том, что здесь происходило между Иланой и угонщиком, а с другой стороны, сообщать о вещдоках посторонним нельзя.
Гаишник же выдал Лене передвижения «Ягуара».
– Здесь он развернулся, отъехал, зачем-то назад сдал, постоял и потом поехал к трассе.
– А как ты всё это понял? – заинтересовалась Лена.
– По следам от лужи. Машина из нее трогалась, колесо провернулось и уже потом перекатилось, – Глеб показал на вытянутый по дороге грязевой след.
– Спасибо. Сама я бы этого не поняла. А можешь сказать, сколько времени машина здесь стояла?
– Нет, – рассмеялся Глеб, – Мы изучаем только характер движения. Задом сдавал быстро, тормозил резко и некоторое время колесо находилось в луже без движения. Сколько – сказать не могу, но успело просесть в грязи глубоко.
– Понятно. Какое-то время, – посмотрев на часы, всполошилась Лена, но тут же успокоилась.
Забрать сына от бабушки к обещанному времени она не успеет, и в любом случае выслушает одинаково нудную претензию от свекрови, опоздает она на час или на три. Лучше она задержится еще и поговорит с криминалистом из ГАИ. Лишь бы он не уехал, пока они вернутся к месту пожара.
– Назад пойдем быстрее, – предложила она Глебу, – Я смогу поговорить с вашим криминалистом?
– А о чем с ним говорить? Спрашивай, я отвечу, он точно уехал, – гаишник вынул из нагрудного кармана визитку и вручил Лене, – Тут все виды моих телефонов. Звони днем, ночью.
– Ночью? Зачем? – рассмотрела визитку Лена.
– На дороге разное бывает. Если что, могу помочь. А в сгоревшей машине у жмурика в барсетке нашли пистолет и больше ничего ценного.
– Кольца с большим бриллиантом тоже не было? Оно ведь не могло сгореть? – заинтересовалась Лена.
– Не было, – уверенно ответил гаишник, – Ни обручального, ни с брюликом. Я  криминалисту помогал обследовать труп и просмотрел все, что уцелело в салоне.
– Кстати, – вспомнил он, – Даю тебе вводную. Угонщик, или кто он там был этой блондинке, ждал её налегке. Ключей от машины при нем не было. Или она сама за ним куда-то заезжала, или его привезли на эту заправку. Пешком туда не добраться.
– Точно! – обрадовалась бойкая сыщица, – Я спрошу об этом у заправщиков. Девушка яркая, её наверняка вспомнят.
– Такие не в моем вкусе, – рассеянно проронил Глеб, и они с Леной зашагали в обратный путь к трассе.
***
Шохин к этому времени пролистал книгу «Пчеловодство», глянул на часы и позвонил начальнику ГАИ. За годы работы они хорошо знали друг друга, и гаишник кратко пересказал следователю МВД доклад его сотрудников о происшествии на трассе. Сообщил о том, что владелец «Ягуара» – некто Борис Ларин и его жена Илана – не пострадали, а сгорел в машине неизвестный мужчина. Уголовное Дело открыли по факту ДТП, но будут передавать в убойный отдел. Предположительно машину взорвали, и при обгоревшем трупе нашли пистолет.
– Твоя помощница опрашивала владельцев «Ягуара». Так что принимай Дело, – подытожил начальник ГАИ.
Шохин поблагодарил коллегу за информацию, взял у него номера телефонов супругов Лариных и поехал забрать внучку из садика. Дочь развелась с мужем, и он старался оградить ребенка от ненужных потуг родителей: кто из них первым и с каким подарком придет за ней в садик. По пути он зашел в общий отдел и поручил  сотрудникам запросить у оператора мобильной связи список телефонов, по которым   Ларины звонили в этот день.
Шохин ехал к внучке, а мимо остова «Ягуара» проследовал джип Мерседес. За рулем сидел Саня, рядом с ним Михо, а Димон переместился на заднее сиденье.
– Видишь, какое тут кино получилось, – кивнул Саня на сгоревшую машину.
– Рвануло так, будто ядерный взрыв, – восхитился Димон, – Но телки в машине точно не было. Это мы с Саней успели разглядеть.
– Да... Он один был, – подтвердил Саня.
– Уверен? – мрачно переспросил Михо.
– Вернее не бывает. Руслан сидел за рулем. Я его с любого расстояния узнаю. Теперь, Михо, надо думать, что с этим делать.
– Ну, мы то здесь каким боком? Что ты скис сразу, – укоризненно глянул на друга Михо.
– А таким боком. Сам знаешь, кто у Руслана папаша. За сына у Гурама разговор будет короткий. Точнее, разговора вообще не будет. Сразу пуля в голову.
Саня помрачнел, осунулся и замолчал.
– Я не понял. Что за паника? Мы эту железяку не подрывали, – рассердился Михо.
– Мы – не мы, теперь не важно, – процедил в ответ на его возмущение Санёк, – Гурам только узнает, что ты был у мужа этой мандалины на «Ягуаре», сразу на нас и повесят всех чертей. Пресовали мужа, он не поддался, решили грохнуть жену, а то, что Руслан у нее был хахалем и оказался с ней в одной машине, не учли. Ты ему что потом скажешь? Ошибочка вышла, извини, Гурам?
– Так. Всё. Не труби, – отрезал Михо, – Давай по существу. Балерину эту как зовут? – спросил он друга без лишних эмоций.
– Не знаю. Нас друг другу не представляли, – всё так же понуро ответил Санёк.
– Илана. Я слышал, – вмешался в разговор Димон, – А мужика, что ей кольцо купил, Борис. Она его так, типа не по-домашнему называла.
– Не любовно. Ни Боря и ни Боречка, – усмехнулся Михо, – Борис! – придал он голосу командный тон и, выдохнув, примирительно предложил, – Ладно. Двигаем в «Конюшню». Там поедим и спокойно обсудим, что делать.
«Конюшней» в Рязани прозвали один из лучших ресторанов. Полное название комплекса из нескольких бревенчатых домов – «Конюшенный двор» – не употребляли, а славился он и стильными интерьерами и отличной кухней.
***
Гурам – мужчина лет пятидесяти, о котором они только что говорили – в это время вышел из терминала Московского аэропорта. Он вернулся после недельного отдыха в Сочи. В аэропорту его встречал темноволосый парень. Он взял у Гурама сумку, и они прошли на стоянку к машине.
Внешнее сходство не оставляло сомнений, что они близкие родственники. Бесо, так звали парня, проявлял учтивость к значительно старшему по возрасту Гураму, но одновременно с этим в его действиях проявлялась ухарская небрежность. Так Бесо старался утвердить свой статус. Гураму он приходился внебрачным сыном. Из близкого окружения это понимали все, но отец не объявлял его таковым. Для всех Бесо был его племянником.
– Что тут у нас? – спросил Гурам, как только они сели в машину.
– С Русланом беда, – помедлив, проронил Бесо.
– Говори, – строго потребовал Гурам.
– Точно не знаю. Я сюда ехал, и позвонили. На дороге что-то случилось. То ли взрыв, то ли машина сама загорелась, – туманно пояснил Бесо, неспешно трогаясь со стоянки.
По тому, как он медлил, а Бесо отличался горячностью, Гурам понял, что с Русланом случилось страшное. На пару секунд он замер, его глаза потемнели.
Бесо струхнул и попытался разрядить обстановку.
– А как там в Сочи? Не слишком жарко? Середина июля, – поинтересовался он.
– Помолчи. На куски порву, зубами буду грызть, – прорычал Гурам, вынул телефон и куда-то позвонил.
Но пока шли гудки Бесо продолжил:
– Руслан в этой машине случайно оказался. Ехал с девушкой, и её машина вспыхнула, – пояснил он.
Но, Гурам не слушал его. С той стороны его узнали и сразу рассказали о происшествии и его последствиях. Гурам лишь слушал, а потом отключил телефон.
– Я так понял, едем в ментовку, – не отрывая взгляд от дороги, уточнил Бесо, но Гурам не ответил, и это означало худшее – месть за Руслана будет страшной и без разбора.
***
Бесо только подумал о мести Гурама, а за столиком ресторана «Конюшенный двор» уже размышляли, как он её исполнит. Санёк паниковал. Официально Гурам занимался продажей машин, имел хороший автосалон. Однако за этой ширмой он сколотил небольшую, но очень жестокую банду. Его люди орудовали на авторынке. Они выбирали понравившийся им авто и попросту заставляли хозяина отдать им его за полцены. Отказать в «покупке» не представлялось возможным. Или согласие, или домой продавец вернется с выбитыми зубами, а, может, и хуже того. Как-то один из таких продавцов загадочно утонул вместе с машиной – ночью съехал с моста прямо в реку. Виновных не оказалось, и только жена продавца утверждала, что ему угрожали на рынке и требовали отдать дорогой БМВ за половину стоимости. А потом муж зачем-то поехал в глухую деревню, где утонул вместе с машиной.
Санёк понимал, кто за этим стоит – потому и струхнул. Если Гурам узнает, что они с Димоном следили за «Ягуаром», им несдобровать.
– Может, лучше мы сами к Гураму съездим и поговорим? – предложил он Михо, на что тот лишь неодобрительно хмыкнул.
– Сами? – язвительно произнес он, – Нет. Это совсем лишнее. Мы не при делах, а тут вот, нате, нарисовались с оправданиями. Первым делом чел Боря мог жену грохнуть, если застал с пацаном. А то, что это сын Гурама, мог и не знать. Так ведь? – толкнул он в плечо Димона, – Ты же не знал до сегодня ни про Руслана, ни про его папу Гурама?
– Не знал, – подтвердил десантник Дима и от себя добавил, – Но Илана не такая. Это Саня решил, что она с директором фитнеса кувыркалась. Сам не видел, а такое сказал.
– Что значит «просто сказал»? – возмутился Санёк, – Да по ней со ста метров видно – «балерина». А муж у нее – серьезный мен. Такие жен не прощают. Здесь ты, Михо, прав. Его надо выставлять на раздачу за подрыв машины. Вопрос только, как это Гураму просунуть?
Санёк сходу опрокинул рюмку водки, Димон последовал его примеру, а Михо пить не стал, а, выждав пару секунд, выдал им задание.
– Для Гурама нужен точный аргумент: кто и зачем «Ягуара» подорвал. Видел-слышал – не принимается. Придется самим подпрягаться – виновного искать. Поймать надо эту Лану-Илану. По-серьезному, фотку сделать, как она с директором фитнеса упражняется у него в кабинете.
– Мы с Димоном, конечно, попробуем. Но там охрана, – в сомнении проронил Саня, – Может, ты тоже подключишься? – поднял он глаза на Михо, на что тот улыбнулся.
– Подключусь. Я бизнесмена Борю проведаю. После взрыва машины, когда его жена выжила, он станет «шелковый». Считай, за нас ему кто-то «отвертку» вставил. Отдуплится по полной.
– Ты уверен? Может, не щас? – насторожился Саня.
– Почему? Самый раз. Сейф у него рядом – только ключик вставить. Или вы тоже поверили, что бизнесмен мог подорвать собственный автомобиль? – рассмеялся Михо, – Нет. Это не он. Слишком просто и очевидно. Бизнесмен не дурак – действовать в лоб. Но, для Гурама сойдет, – налил он себе водки.
– Ты это серьезно? – опешил Саня, – Если не муж подорвал, тогда кто?
– Да кто угодно. Директор фитнеса, например. Обиделся на свою «мандалину», и не захотел делить её с другим «музыкантом». Хотя, вариант с мужем в эту связку лучше подходит, – продолжил отрезать кусочки мяса от стейка Михо.
***
Лена, в отличие от Сани, не хваталась за первую и наиболее вероятную версию о том, кто взорвал «Ягуар». В университете её учили избегать поспешных выводов. Стоит его сделать, и отметаются все остальные версии. А что, если первый вывод ошибочный?
«Быстро собираете информацию, а выводы делайте медленно,» – вспомнились Лене слова преподавателя криминалистики, и она поехала на заправку, откуда бандит угнал злополучный «Ягуар».
Заправщик подтвердил, что блондинка в короткой юбке заправила машину и отдала её в мойку. А что было дальше, он не видел.
– Вы у бригадира мойщиц спросите, – посоветовал заправщик, – Он с блондинкой разговаривал и потом перегнал «Ягуара» в их бокс.
Лена направилась к воротом мойки. Там пара дородных женщин обливали пеной очередной автомобиль, и заправщик окликнул одну из них.
– Валя! К вам из милиции пришли. Белым «Ягом» интересуются.
На его оклик женщины отставили работу, а из-за стоявшей в боксе машины выглянул белобрысый парень и тут же исчез.
Лена подошла к мойщицам, спросила о белом «Ягуаре», его хозяйке, и кто еще был вместе с ней.
– Не... Мы про людей ничего не можем сказать. Наше дело – машина, – отмахнулась бедовая мойщица Валя, – По клиентам, оплате – это всё к бригадиру.
Лена хотела спросить, как ей найти бригадира, но Валя упредила её.
– Только с бригадиром вы разминулись. Он уехал, – показала она на отъехавший со стоянки «Опель», и Лена разглядела в нем всё того же белобрысого парня.
– Черт. Ну, что нас все так боятся? – подумала она, – Услышал, что я из милиции и тут же сбежал. Понятно, что деньги за мойку берут мимо кассы. Догоню его, – быстро направилась она к своему «Жигулю», но, сев в машину, передумала.
– В семь Шохин приедет, – посмотрела она на часы, – А бригадира мойщиц я и завтра смогу опросить.
***
Шохин же возвращаться в отдел не спешил. Он забрал внучку из садика и играл с ней в мяч во дворе у своего дома.
Подъехал джип «Чероки». Николай Сергеевич поднял глаза на сидевших в нем мужчин, встал со скамейки и протянул мяч внучке.
– Поиграй пока сама. Ко мне дядя приехал, – тронул он её по волосам.
Внучка радостно схватила мячик и побежала на детскую площадку к другим детям.
Из джипа спустился Гурам, подошел к Шохину.
– Красивая девочка, – кивнул он в сторону детской площадки.
– Внучка, – рассеянно произнес Николай Сергеевич.
– Дети хорошо..., – уныло проронил Гурам, – А у меня плохо вышло. Сына теперь нет. Машина сгорела. Сказали, ты занимаешься.
– Там ничего не ясно.
– Я потому и приехал. Кто-то сильно виноват. Надо найти. Хочу тебя попросить... Найди, – Гурам вынул из кармана перетянутую резинкой пачку крупных купюр и протянул Шохину.
– Это не нужно. Я и так буду искать. Мне зарплату платят, – Шохин взял из пачки несколько купюр, а остальные вернул Гураму.
– На ульи, – пояснил он вору в законе, – Собираюсь выйти на пенсию, займусь пчелами. А ульев нет и взять негде.
– Хорошо. Пусть так, – спрятал деньги авторитет, – Телефон мой запиши. Позвонишь, сделаю всё, что надо.
– Диктуй, я по-старинному – карандашиком, – Шохин вынул из нагрудного кармана авторучку, а из брюк пачку сигарет.
Гурам продиктовал номер телефона, и сыщик записал его на сигаретной пачке.
***
В начале восьмого Шохин вернулся в отдел. Лена уже с четверть часа поджидала его, и дабы не сидеть без дела, выполняла утреннее задание – изучала просроченные уголовные Дела.
При появлении патрона она тут же отложила их. Доложить наставнику о выезде на место преступления, где взорвалась машина, ей хотелось немедленно, но Шохин не спешил. Он приготовил себе и Лене чай, сел за стол, достал из жестяной коробки пару бубликов. Один передал помощнице, а второй оставил себе.
– Ну-с, и что там у этих Лариных случилось? – спросил он у Лены, отпив из стакана чай, и тут же уточнил, – Муж потерпевшей Борис Альбертович, а её как зовут подзабыл.
– Она Илана... А Вы откуда их фамилию знаете? – удивилась осведомленности патрона Лена и про себя подумала: «Он только вошел, а я о выезде на задание никому в отделении не говорила».
Шохин заметил растерянность помощницы и упредил её размышления.
– Следователь, он, сидя на стуле, может преступление раскрыть. Но не сам, а с помощниками, – одобрительно кивнул он Лене, чтобы та продолжила доклад.
– Да, – живо согласилась Лена, – Потерпевшая Илана. Сгорел её дорогой «Ягуар». Но она явно не договаривает, как всё было.
– Врет, – подсказал помощнице Шохин, – Так и говори. Следователи, они только пишут замысловато, а между собой простыми русскими словами.
– Ну, да..., – еще более приободрилась Лена, – Первое, она соврала, что угонщик забрал у нее телефон, а она нашла его потом на дороге. Якобы он его выбросил, не доезжая до трассы. Но так не могло быть. Телефон бы точно разбился – из машины на скорости. А на нем ни царапины.
– Это верно, если телефон не в траву упал, а на асфальт. Тогда шансов уцелеть у него ноль, – вяло произнес многоопытный следак, и Лене показалось, что он намекает ей на примятую траву на поляне, хотя она об этом еще не говорила.
От этой мысли ей стало грустно, как это бывает у школяра, которому указывают его ошибки. Но она не стала придавать значения своим ощущениям и невозмутимо продолжила:
– Про телефон важно по другому поводу. Машину, судя по всему, взорвали дистанционно звонком с телефона или пейджера. А с телефона Иланы как раз в это время звонили. Я смотрела в нем последние звонки.
– Точно, – то ли обрадовался, то ли насмехнулся над Леной Шохин.
Перед тем как зайти в кабинет, он взял у оперативников распечатку звонков Иланы и ее мужа и теперь вынул её пиджака и развернул на столе.
– Вот... Илана Ларина, – выбрал он нужную строку, – Звонок перед взрывом на неизвестный номер. Симка не зарегистрирована. Купили без документов на улице.
– Именно так. Я об этом и говорю, – вклинилась в рассуждения патрона Лена, – Илана отказывается, что звонила, а это неправда.
– Правильно делает, что отказывается, – похвалил владелицу «Ягуара» Шохин, – Зачем ей, если не звонила. Да и телефон был не у нее, а у угонщика. Тут трудно ей не верить. А он мог куда угодно звонить, теперь уже не скажет.
– Да, он не скажет, а потерпевшая врет. Не говорит, что у нее с угонщиком в лесу был секс, – Лена вынула из сумочки носовой платок и развернула перед Шохиным.
В платке лежали женские волосы и обрывок кружева от нижнего белья.
– Это я в лесу нашла на поляне, где останавливался «Ягуар». Волосы на сосне, а кружево в траве. Если угонщик Илану просто высадил и уехал, откуда всё это там?
– Вещдоки..., – разглядывая платок проронил Шохин, – Молодец, что нашла. Не зря тебя послал. Я бы никогда не понял, откуда такое кружево, – показал он на обрывок ажурной ткани.
Патрон как бы похвалил помощницу, но в его последней фразе Лена уловила сарказм – произнес он её излишне серьезно и с явным намеком на то, что она нежная барышня, а не суровый мужчина милиционер.
Лена стушевалась, и Шохину стало её жаль.
– Нет-нет. Это я так. Ты действительно нашла важную улику, – подбодрил он помощницу, бережно заворачивая платок с вещдоками.
Лена забрала их и по-деловому четко высказала свои намерения:
– Личность угонщика надо установить. Если окажется, что он с потерпевшей был знаком, ей от их любовной связи не отвертеться. В школе милиции нам объясняли метод опознания по ДНК. Его уже делают. Вполне можно взять ДНК у трупа.
– Взять у трупа? – потер подбородок, умудренный следователь и, хотя он уже знал, кто погиб в сгоревшей машине, очень серьезно произнес, – Интересное предложение. Новый метод ДНК хороший, как и все новое. Вот только для опознания погибшего парня нужно взять этот ДНК и у кого-то из его родственников. И где ты их будешь искать? – хитро улыбнулся он помощнице.
– Родственников? – переспросила Лена.
– Да, их, – улыбнулся Шохин, но тут же, более, чем серьезно, пояснил, – Но я нисколько не против прогрессивных методов. Утром поезжай в морг. Там до обеда наша патологоанотомом подрабатывает. Заодно познакомитесь. Постановление только для морга возьми. Иначе не разрешат экспертизу, – предупредил он сотрудницу без опыта, и она тут же села печатать нужную бумагу.
Справилась с ней она за пару минут и передала наставнику для ознакомления. Но он, не читая, расписался в ней и подвинул на край стола.
Лена взяла Постановление. Оставалось спросить, кому его следует предъявить, но у нее зазвонил телефон.
– Извините, свекровь. Я сына у нее оставила, – глянув на номер, сообщила она начальнику и хотела отключить вызов, но Шохин остановил её.
– Ответь. Какая проблема?
Лена включила телефон и, не дожидаясь вопросов с той стороны, произнесла:
– Я уже скоро. Извините, на работе задержалась, – отняла она трубку от уха и сразу отключила связь.
– Поезжай. Мне тоже домой надо, – принял решение Шохин, – Протокол опроса потерпевшей положи в папку, посмотрим его уже завтра.
– Я его не оформила, – выдохнула Лена, – Так опросила.
– Это плохо, – цокнул языком бывалый следак, – Теперь эта Илана начнет по-другому говорить, и не прижмешь. Хотя, я так понимаю, она не особо разговорилась.
– Да. Она из деталей про сам угон почти ничего не сказала. Особо давила на то, что бандит отобрал у нее кольцо с бриллиантом.
– Хочет, чтобы мы его искали? – возмутился Шохин, – Кольца, я так понимаю, не оказалось?
– Нет. Не оказалось. Муж это кольцо ей сегодня подарил. Пятьдесят тысяч долларов стоит. А криминалист из ГАИ только пистолет у бандита нашел.
– Ну да, – рассердился следователь, – Машина за двести тысяч сгорела, тут же кольцо дорогое. Завтра еще что-то выплывет. Воры. Откуда такие деньги?... Всё, доработаю две недели и ухожу.
Шохин замолчал и в момент превратился в пожилого мужчину, что сетует на боли в спине и несправедливость низких пенсий. Это стало столь очевидным, что Лене захотелось поддержать его.
– Про кольцо за 50 тысяч она очень спокойно говорила. Любая бы с ума из-за него сходила. А она будто пуговицу потеряла, – высказала она мнение о содержанках богатых мужчин, не знающих цену деньгам.
– У нее муж директор бизнес-центра. Но, я так думаю, что он и есть его истинный владелец. Это важно и надо выяснить, так это или нет, – вернул беседу в деловое русло Шохин, – Семейка у Лариных непростая, много противоречий. Ему за сорок, и он очень богат, а она молодая и, если муж скрывает имущество, то сама по себе бедная.
– Да. Насчет имущества я выясню, – приняла задание Лена, – А еще, я хотела с бригадиром мойщиц поговорить, но он быстро уехал. Сбежал.
– Это он зря... Очень зря, – неодобрительно произнес Шохин, – Как там поется – трус не играет в хоккей. А он в него сыграл...И это мы завтра выясним, – встав из-за стола, подвел он итог совещанию.
– А что с Делами? Может я их домой возьму? – показала ему на нетронутые папки Лена и даже взяла одну сверху. Но наставник остановил её.
– Документы из отдела выносить нельзя, – бросил он ей на ходу, – Нам неделю дали. Сделаем.
Шохин ушел, а Лена вернула папку на место и последовала за ним. То, что он позволил ей самостоятельно запереть дверь кабинета, она оценила как начало их доверительных отношений.
***
У супругов Лариных отношения таковыми не сложились. Их связывали другие вещи. Он получал от нее то, что может желать состоявшийся мужчина от молодой сексапильной женщины, а она - обеспеченную жизнь рядом с богатым мужем.
Сейчас же Илана зашла в спальню, села на кровать и ждала, когда супруг уйдет в ванную принять душ. Наконец оттуда послышался шум падающих струй воды, и она набрала номер телефона.
Звонила она директору фитнес-клуба – Артуру. Тот сидел у себя в кабинете, и она долго ждала, пока он ответил.
– Ты почему трубку не берешь? – без приветствия раздраженно бросила ему Илана, – Я тебе второй раз звоню.
– Твой номер не определился, – оправдался Артур, – Я не понял: ты - не ты.
– Все ты понял. Мне плохо было. Очень. А ты кайф ловил. Узнаю, что траву куришь, все дела с тобой заканчиваю, – резко оборвала его Илана.
– Какая трава? – возмутился Артур, – В клубе полный завал. Только если ты выручишь.., – помягчел он и по-деловому спокойно спросил, – У тебя получилось?
– Получилось. Только не так, – перешла на шепот Илана, – Больше сказать не могу. Завтра встретимся и расскажу подробно, – отключила она телефон.
На той стороне Артур повертел трубку – из нее шли короткие гудки.
В кресле напротив него сидел парень. Он пил виски и листал «Плейбой».
– Я так понял, это она звонила. Но ты не ответил, когда будут бабки, – язвительно произнес парень, – Мы работу сделали, надо рассчитаться, – потянул он из стакана виски.
– Завтра точно не успею. Давай послезавтра, – примирительно кивнул Артур.
– Идет, – согласился парень, – Только из уважения. Пусть будет два дня. И не шути.
– Да какие шутки, – залебезил Артур, – Мы с тобой, Боц, не первый день знакомы.
– Вот именно, что не первый, – расслабленно произнес Боц.
Так звали этого парня за его взрывной характер. Бандит Боц при малейшем разногласии в любой момент мог нанести оппоненту чудовищный удар в челюсть – бац, и тот на полу с выбитыми зубами.
Сейчас же Боц не проявлял агрессии. Артур успокоился, взял со столика стакан виски. Но стоило ему поднести стакан к губам, как бандит резко поднял руку. Удара не последовало. Боц замахнулся в шутку, Артур же от испуга дернулся и расплескал виски на рубашку, чем и повеселил бандита.
– Ну что ж ты так? – рассмеялся он, – У тебя есть завтра и послезавтра. Потом будет «счетчик». Договор надо исполнять точно: пацан сказал – пацан сделал.
***
Лене тоже пришлось выслушивать нудные наставления о том, что обещания следует выполнять вовремя. Сдав ключи от кабинета следователя, она поехала к свекрови забрать сына и вместо обещанных шести часов приехала к ней в начале десятого.
– Я понимаю, бывают непредвиденные вещи. Но оставлять сына на весь день до ночи – извини, – бубнила свекровь.
– Задержалась на работе. Я постараюсь, – попыталась оправдаться Лена.
Но свекровь не унималась.
– Постарайся, – недовольно обронила она и по праву старшей выдала невестке нравоучительный монолог, – За мужем ты не следишь. У меня и стол, и постель. Хорошая жена должна мужа поддерживать. Тогда и будут успехи. Он - как белка в колесе, а ты уже и внука на меня повесила.
– У Стаса свои дела. А вместе мы полгода не живем. Сын со мной, и мы уж точно проектам Стаса не мешаем, – отрезала Лена.
– Вот, ты и сейчас язвишь, – окончательно рассердилась свекровь и хотела выдать невестке еще пару резких слов, но в прихожую вбежал Дениска и сходу обнял маму.
Свекровь хмыкнула, и Лена с сыном покинули квартиру.
Всю дорогу она размышляла о своем первом задании от именитого сыщика Шохина.
– Я непременно распутаю это Дело со взрывом, – убеждала она на себя, – Составлю круг лиц, связанных с потерпевшей и где-то там, между ними, окажется нить, за которую, если тянуть, то всё и распутается.
Составлять «круги» свидетелей и подозреваемых Лену учили в университете. Были и практические занятия по этой теме, и теперь она применила это на практике.
Уложив сына в кровать, она взяла лист бумаги, обвела на на нем два круга и вписала в один Илану, а во второй её мужа Бориса. Затем она добавила к ним еще круг с именем бригадира мойщиц.
Спать начинающая следователь легла далеко за полночь. В это время центральные улицы опустели, а городские  окраины тем более. На одной из таких улиц грузовик выехал из-за поворота. Впереди на перекрестке горел зеленый свет. Уставший водитель откусил багет, добавил скорости, и тут в свете фар как из ниоткуда перед капотом КАМАЗа появился мужчина. Водитель резко ударил по тормозам, колеса грузовика пошли юзом, но остановиться он не успел – сильный удар отбросил тело мужчины на дорогу.
Водитель выбежал из кабины – поперек дороги  лежало окровавленное тело молодого мужчины. Его имя Лена час назад вписала в круг связей подозреваемых и свидетелей с пометкой: «бригадир мойщиц».
***
Утром она свернула этот лист вдвое и убрала в дипломат. Теперь она решила ходить на работу с кейсом. В нем уже лежал файл Постановления о проведении ДНК экспертизы. Лена торопилась, а Дениска тянул время – осматривал стену, неспешно пережевывал оладьи.
– Сегодня ты идешь в садик, – строго предупредила его Лена, – Не отвлекайся, – подвинула она ему чашку чая.
Денис потупил глаза в стол, отпил из чашки, сделал лишь вид, что подчинился.
В прихожей забренчал звонок и Лена поспешила открыть дверь. На пороге стоял её муж Стас. Лена вопросительно посмотрела на него и впускать не стала.
– Денег не надо, – мягко предупредил Стас.
– А тогда что? – не сходя с места спросила Лена.
– Я зайду? – более настойчиво произнес муж.
– Зачем?
– Я за машиной пришел, – Стас двинулся вперед, и Лене пришлось его пропустить, – Мы же договорились. Ты живешь в моей квартире, а «Жигуль» я забираю себе, – пояснил он, снимая ботинки в прихожей.
Для Лены остаться без машины означало сорвать её планы на утро.
– Я отдам. Через три дня. Мне наш «Жигуленок» сейчас нужен, – суетливо попросила она.
– Ну, Лен, так не пойдет. Мне тоже нужна машина и именно сейчас, – Стас распрямился, потянул носом воздух, – Узнаю твои оладьи, – направился он на кухню.
Лена не стала возражать и последовала за ним.
– Давай так – машину отдам завтра. Сегодня никак, – упростила она свою просьбу, – Мне Дениса в садик, потом за экспертом и в морг. Все очень важно, – остановилась она у кухонного стола.
– Дениску я отвезу, а остальное у тебя по работе. Пусть они и дают машину, – Стас тронул сына за плечо, по-хозяйски уселся за стол и взял из тарелки оладий.
– Ну что, поедем в садик? Сегодня со мной, – потрепал он Дениса по волосам, но тот отстранился, поддержав таким способом маму в её просьбе оставить ей «Жигуль».
Стас бросил на Лену неодобрительный взгляд и начал объяснять ей свое требование передать ему машину:
– Мы с Пашей должны ехать в Еголдаево. Знаешь почем там картопля?
Лена не ответила. Стоимость картошки в селе Еголдаево её не интересовала, как и прочие прожекты мужа. Все они заканчивались одинаково – потерей денег. Но Стас продолжил:
– Вот... Не знаешь, – поднял он палец, – На корню местные бабки картоплю по рублю за ведро отдают, считай за десять копеек кг. А в Москве в середине октября за один кг – один рубль. Надо только успеть.
– Ерунда всё это, – начала сердиться Лена, – Картошка еще не выросла, а ты деньги уже посчитал.
– Деньги Пашка дает – бабкам аванс за картоплю, – парировал муж, – С меня только транспорт. До Еголдаевки можно и автобусом. А там как? Пёхом? Мы на три дня едем.
Стас взял из тарелки оставшийся оладий, вздохнул и начал его есть.
– Оладьи у тебя классные, – посмотрел он в глаза в жене, – Но ключи от «Жигуля» неси.
– Бери еще, – на секунду задумавшись и что-то сообразив Лена перевернула на сковороде вторую партию оладий.
Стас согласился позавтракать основательно и снял пиджак. Лена забрала его у мужа и унесла в комнату. Войдя туда, она плотно прикрыла дверь, вынула из сумочки визитку гаишника Глеба, с которым вчера познакомилась и позвонила ему.
Тот сразу ответил, и Лена сходу изложила ему свою просьбу:
– Привет, Глеб, выручи меня, – по-свойски обратилась она к нему, – Мне машину нужно задержать.
– А, это ты, Лена! – обрадовался её звонку Глеб, – Привет. Задержать – это запросто. Что там случилось?
– Потом расскажу. Это мой «Жигуль». У меня его забирают. Минут через двадцать он от дома будет отъезжать. Документов на машину у водителя не будет, – Лена назвала адрес своего дома, – Но ты его подальше где-нибудь останови.
– Не вопрос. Отследим и задержим, – бодро доложил гаишник, – Машину, я так понимаю, потом тебе привезти.
– Да..., – тихо произнесла Лена, – Только обязательно подальше-подальше её остановите, – уточнила она свое задание.
– Я понял, – рассмеялся сообразительный Глеб, – Не волнуйся, быстро за ней не вернутся.
Лена отключила телефон, достала из сумочки корочки на машину, вынула из них техпаспорт и, выждав минут пять, вернулась в кухню с пиджаком мужа и разоренными корочками. При муже она демонстративно положила их ему в карман.
– Мы с Денисом на автобусе доберемся. Жигуль во дворе, – вручила она Стасу пиджак.
– Спасибо, – принял он у нее пиджак, допил чай, оделся, и Лена проводила его в прихожую.
Стас вышел из квартиры, а она вернулась на кухню, где её ждал восторженный Дениска.
– Ма, мы на автобусе! Класс! Я уже поел, – торжественно показал он пустую тарелку.
– Иди, переодевайся, – улыбнулась сыну Лена и принялась неспешно мыть посуду. Торопиться не имело смысла.
***
Михо же этим утром действовал резко. Он стремительно вошел в приемную бизнес-центра, кивнул секретарше и без объяснений прошел в кабинет директора. Секретарь успела лишь поднять на него глаза.
Борис Альбертович стоял у стеллажа с папками, выбирал нужную и обернулся на вошедшего посетителя.
– Вас снова пропустили? – растерялся он.
– А мы, можно сказать, с вами знакомы, – процедил Михо и сдвинул полу пиджака так, чтобы Ларин увидел у него за поясом пистолет.
Борис Альбертович вздрогнул, сел за стол. Михо выдвинул стул и сел напротив.
– Вот ваша жена  Илана в рубашке родилась. Согласитесь!
– Я не совсем понимаю. Вы о чем? – настороженно спросил Ларин.
– Я о ней, и о вас. Родиться можно и в рубашке, но только один раз. Умереть тоже... Как тот парень в вашем «Ягуаре», – пристально посмотрел ему в глаза Михо, – А безопасность стоит всего лишь денег.
– В прошлый раз вы назвали немыслимую сумму. Да еще каждый месяц, – перешел на деловой тон директор Ларин.
– Это вам вчера показалось, что она большая, – меланхолично произнес Михо, – А сегодня это выглядит уже по-другому. Но я ее не увеличиваю, и ждать вам теперь не придется ни месяц, ни два. Ее надо отдать сразу за три месяца. Так вам будет удобнее, без ожиданий, – испытующе посмотрел он на Ларина.
– Хорошо, – решился бизнесмен, – Я согласен, и вы гарантируете…, – встал он из-за стола, открыл сейф, вынул из него пачки долларов и положил перед Михо.
– Вы не одолжите мне пакет? – буднично произнес тот, сдвигая пачки, будто он получил в магазине покупки и просит для них упаковку.
– У меня нет пакетов, – отрезал бизнесмен (наглость рэкетира перешла допустимые пределы), – Я могу быть уверен, что такое не повторится? – потребовал он от него четкого ответа.
– Подобное трудно повторить. Вы и ваша жена живы, что еще надо? – Михо рассовал по карманам пачки долларов, встал и, не прощаясь, ушел.
***
Шохин в это время тоже вел переговоры, но будничные и мирные. Он стоял в магазине «Пчела» и рассматривал ульи. Подошел продавец.
– Эти самые лучшие, – одобрил он выбор покупателя, – Чуть дороже, но того стоят. В наличии десять штук осталось. Советую.
– Точно хорошие? Я давно хочу заняться. Работа мешала, – пояснил Шохин.
– А с пчелами какие заботы? – подбодрил его продавец, – Поддерживать только. Ну, и ульи перевозить. Если штук десять возьмете, то за выходной уложитесь. Я лет пять занимаюсь – и отдых, и заработок.
Продавец хотел продолжить вводную лекцию по «Пчеловодству», но у Шохина забренчал телефон.
– Я отвечу и продолжим, – пояснил он, поднося аппарат к уху.
Звонила Лена. Глеб прикатил ей «Жигуль», задержав её мужа для проверки документов на машину, коих у того не оказалось. Гаишник высадил Стаса и забрал машину якобы на штрафстоянку для выяснения, не в угоне ли она.
Лена получила «Жигуль», отвезла сына в садик и заехала за специалистом проведения ДНК экспертиз. Спец не спешил и более того потребовал оплату за его работу. Лена позвонила Шохину:
– Николай Сергеевич, эксперт просит дать ему гарантийное письмо. Без денег они ДНК исследований не проводят. Я могу от вашего имени написать такую бумагу?
– Напиши, – благодушно согласился Шохин, – Это он правильно беспокоится. Труп ему точно платить не будет, придется нам, милиционерам, раскошелиться, – выдал он в виде шутки и отключил телефон.
Лена выдала эксперту гарантийное письмо, и к десяти они добрались в морг.
Там её ждал сюрприз – обгорелый труп угонщика выдали родственникам. Проведение экспертизы не состоялось, и она вновь позвонила наставнику.
– Николай Сергеевич, тут в морге творится что-то невообразимое. У нас по трупу уголовное Дело заведено, а его отдали. Я им Постановление предъявила, а они на Вас ссылаются.
Шохин хмыкнул, посмотрел на часы и без нажима, но достаточно строго осадил помощницу.
– Ты только сейчас приехала на экспертизу? А когда должна была?
– Утром... А во сколько, мы не оговаривали, – опешила Лена.
– Утро у нас начинается в восемь. А сейчас десять, – попенял ей наставник, – От обгорелого трупа пользы ноль. Лучше поезжай и опроси потерпевшую под протокол. Потом в отдел. Я сейчас на выезде – занят. Встретимся после обеда, – отключил он телефон, а продавцу магазина пояснил:
– Помощница. Осваивается. Мне вот тоже надо, – потрогал он улей и начал отсчитывать купюры из тех, что взял вчера у Гурама.
Продавец слышал разговор Шохина с помощницей – понял, что тот милиционер и с особым уважением залебезил:
– За ульи вам будет скидка, книга «Пчеловодство» в подарок, и я адресок дам, где хороших пчел взять – рабочих.
***
Оформив покупку, Шохин поехал в отдел, и вскоре ему снова позвонила Лена. Она вновь звонила из морга. Там она разыскала патологоанатома Марину, они познакомились и та сказала, что им надо выполнить необходимые формальности и получить документы на выдачу трупа.
Шохин сидел за столом, листал подаренную ему книгу «Пчеловодство».
– Ты откуда звонишь? – спросил он Лену.
– Я еще в морге. Мы разбираемся, кому выдали труп и по каким документам.
– А какой может быть документ? Я разрешил, – вздохнул Шохин, – Нашлись родственники. Погибший – сын вора в законе Гурама.
– И что теперь делать? – растерялась Лена.
– Как «что»? – высказал недоумение следователь, что Лена не понимает простых вещей, – ДНК отпадает. А Гурам теперь наш первый помощник. Можно вообще ничего не расследовать. Гурам сам виновных найдет.
– Да, так, – согласилась с опытным следоком Лена, – Но мы же вчера разговаривали и никаких родственников не было.
– Вчера не было. А сегодня уже десять часов 42 минуты, – Шохин для убедительности глянул на часы, – Жду тебя в отделе. Поторопись, я тут твою работу разгребаю. Пригласил сотрудницу канцелярии, – попенял он наставнице.
Майор действительно пригласил машинистку из общего отдела, и та по шаблону печатала Постановления по просроченным уголовным Делам, меняя в них лишь заголовки. Шохин разделил ей папки в две стопки – одну на закрытие Дел, а вторую на их приостановку. Работа у машинистки спорилась, и к возвращению Лены Шохин хотел показать ей, как опытные милиционеры должны решать свои внутренние вопросы. По сути, он стремился поддеть её, запутать в ненужных перемещениях и вынудить оставить службу в милиции.
Но Лена так просто не сдавалась и более того – проявляла инициативу.
– Я возьму в налоговой сведения о доходах Лариных. Вы это тоже хотели выяснить, и оттуда приеду в отдел, – отрапортовала она наставнику, отключила телефон, а уже патологоанатому Марине расстроенно посетовала, – Сам сказал взять эксперта, и в морг, а теперь наехал – не так я его поняла.
– Да, ладно, Шохин знает, что делает. Еще и подружитесь, – успокоила начинающую сотрудницу опытная Марина, – Не бери в голову. Как у нас говорят брать надо в руки. Поехали, мне тоже надо в отдел.
Спустя час Лена вошла в кабинет наставника. Шохин всё так же сидел за столом, но от просмотра картинок в книге «Пчеловодство» он перешел к практическим занятиям. Из магазина он принес дымарь для окуривания пчел и пробовал нагнетать воздух раздвигая и сжимая его кожаные меха.
При появлении Лены он оставил это занятие и пригласил её присаживаться за его стол. На рабочем месте Лены разместилась машинистка из общего отдела.
Треть папок Уголовных дел она отложила в сторону как обработанные, а над остальными еще трудилась.
Лена положила перед начальником файл из налоговой инспекции, но он не стал его открывать, а спросил помощницу о совершенно другом.
– Лен, ты знаешь, что у пчел есть паспорт? Каждой семье выдается паспорт.
– Нет. Никогда не думала. А зачем им паспорт?
– Вот и я думаю. У угонщика документов не нашли. Ни прав, ничего. Барсетка почти уцелела, в ней бумажка сохранилась: «Дагестан в 14».
Лена в удивлении подняла глаза. Хотела спросить: откуда Шохин всё это знает, но он упредил её вопрос:
– Мне из ГАИ вещдоки передали. И вот если угонщик сам приехал на заправку, то там осталась его машина. С заправки не заявляли о брошенном авто? Ты ведь туда заезжала.
– Заезжала. Брошенных машин там не было, – протянула Лена, а про себя расстроенно подумала: «Глеб ей тоже говорил о том, что угонщика на заправку привезли, и Шохин это понял, а я об этом даже не подумала – не тяну я на следака».
Спасти ситуацию и оправдаться в глазах наставника могла толковая версия преступления, и Лена её сходу придумала и озвучила:
– Так называемый угонщик на такси мог приехать. А эта Илана та еще штучка – он её бывший любовник. Она его там ждала поговорить.
– О чем? – выразил сомнение Шохин, как это делают с намеком на глупость собеседника
Но Лену это не смутило и она уверенно пояснила:
– Обычное дело. С мужем у нее не ладится, решила его убить ради денег и положила в их машину взрывчатку. Потом встретилась с любовником провернуть это дело, а он не согласился, завез её в лес, изнасиловал и там высадил. Мерзавка обиделась, со злости нажала кнопку на телефоне и подорвала любовника.
– Здорово, – едва скрывая ухмылку, проронил Шохин, – Отважная амазонка Илана ездила на машине с бомбой, которую сама же туда положила... Возможно.... А муж не мог заказать неверную женушку? – потер он  лоб, и Лена поняла, что опытный сыщик над её версией просто насмехается.
Она замолчала, и в возникшей паузе к Шохину обратилась машинистка.
– Николай Сергеевич, я вот здесь не пойму, – показала она папку уголовного Дела, – Вы сказали, это на прекращение? Правильно?
– Нет. Это на Приостановку, – лишь глянув на папку, определил следователь.
– Ой! А я уже сделала Постановление о прекращении, – испугалась машинистка.
– Ну..., – вытянул губы Шохин, – Выручила домушника.
– Меня не накажут? – насторожилась машинистка.
– За что? За печатные работы? – вздохнул майор милиции, – У нас теперь печатай, что хочешь. Гласность и Перестройка.
– Могу переделать, – сходу предложила машинистка, но Шохин её остановил.
– Не надо. В прокуратуре поправят, если что... Старайся не путать. Левая на Закрытие, правая на Приостановку.
– Я так и делала, – взбодрилась машинистка, но Шохин лишь вздохнул.
– А... Ну понятно, – посмотрел он на ладони, – Это с моей стороны Закрытия левые. А у тебя наоборот. Ты с другой стороны смотришь, дальше не путай. Завтра продолжим, а сейчас закругляйся, хозяйка стола пришла.
Машинистка отложила папку в нужную стопку и ушла. Лена пересела за свой стол, а файл с бумагами из налоговой инспекции не стала забирать, и он остался на столе Шохина. Теперь он открыл его, взял верхний лист.
– О! Ты из налоговой не просто справку взяла, а с печатью, – похвалил он Лену.
– Да. Вы же сказали, что документы должны быть подписаны. Я еще и выписку банковского счета Ларина получила. Год назад он перевел бизнес и все деньги в офшор на Кипр. Доход тогда больше двух миллионов был. А сейчас совсем мизер. Из него он платит жене фиксированную сумму по две тысячи долларов в месяц.
– Во... Молодец. Не балует, – усмехнулся Шохин, – Ты бы как с таким мужем поступила? – спросил он у Лены её мнение о денежных отношениях супругов.
Но она сочла этот вопрос неуместным и не стала его разъяснять.
– Не знаю. У нас с мужем был паритет, – ушла она от ответа.
– Понятно..., – протянул Шохин и шутливо добавил, – У нас с женой тоже так. Любовь закончилась, больше делить было нечего. Разошлись.
Он настроился и дальше продолжить банальную беседу, но у Лены забренчал телефон.
Звонил гаишник Глеб. Лена прижала телефон к уху и хотела сказать, что в данный момент не может говорить, но Глеб сообщил ей особенную информацию, и она продолжила слушать и даже стала отвечать ему.
– Ночью на улице? – уточнила она, – Думаю, связано. Я приеду.
Лена отключила телефон  и тут же пояснила:
– Из ГАИ звонили. Мойщика заправки, откуда угнали «Ягуар», ночью «КАМАЗ» сбил. Насмерть.
– Это как? Они уже напрямую тебе звонят? – возмутился Шохин, как старший по должности.
То, что свидетеля, а, может быть, и участника уголовного происшествия убили, его не встревожило. Возмутил факт, что это сообщили не ему, а девчонке-помощнице.
– А что такого? – пожала плечами Лена, – У меня там знакомый работает. Уголовные дела теперь канцелярия ведет, и ничего же, – уколола она наставника.
– Канцелярия работает по указанию вышестоящего начальника, – сердито осадил выскочку Шохин и, не зная, что добавить к этому еще, замолчал.
– Так мне можно поехать в ГАИ? – воспользовалась заминкой Лена.
– Езжай. Раз тебя напрямую вызывают, – безразлично проронил майор следствия, – Я две недели и ухожу.
Лена встала и уже подошла к двери, когда Шохин остановил её.
– Вместе поедем. Ты на машине?
– Да. На своей, – строптивая помощница вошла во вкус и не преминула подчеркнуть, что использует для работы личный автомобиль.
Шохин принял это как упрек в его адрес и изменил свое решение.
– Тогда езжай одна. Я возьму служебную, мне потом Ларина надо будет опросить.
***
Лена подъехала к зданию ГАИ первой, дождалась Шохина, и они вместе поднялись в кабинет дознователей. Гаишник Глеб тут же ввел их в курс дела. Но получалось так, что объяснял он исключительно Лене.
Перед ней он выложил на стол фотографии ДТП, и Шохину приходилось смотреть на них со стороны.
– Да, это он – мойщик с заправки. Я его мельком видела, но хорошо запомнила, – Лена, не раздумывая, подтвердила личность погибшего.
– Мы это только что узнали. Документов при нем не было, жена начала искать и нашла..., – Глеб убрал фотографию бригадира мойщиц и достал следующую.
– А вот здесь интересная картинка нарисовалась. Видите, где произошел удар? Середина дороги, – приложил он линейку к фото, – А обычно пешеходов сбивают прямо у бордюра. Шагнул – доля секунды, водитель не успел среагировать, сбил.
– А если водитель отвлекся? – начала рассуждать Лена.
В присутствии Глеба она взяла на себя роль старшего следственной команды. Тем более, что Шохин вообще не проявил интереса к происшествию.
– Лен, ну подумай, – начал по-свойски пояснять ей Глеб, – Там светофор, перекресток, и водитель с тридцатилетним стажем не следит за дорогой?
– И всё-таки. Какие есть объективные доказательства? – не согласилась она.
– Объективные тоже есть. У пешехода алкоголя в крови было запредельно. Он, разве что ползти мог к центру дороги. А тут он или бежал, или, как кенгуру, прыгнул туда с тротуара, – выдал в виде шутки Глеб, но от того, что сварганил он её для Лены, вышла она не  грубой, как это бывает в мужской компании, а вполне деликатной.
– Получается – пьяного толкнули под колеса «КАМАЗа», – резюмировала Лена и обернулась к Шохину за подтверждением своего вывода, но он встал из-за стола и вяло проронил:
– Ладно, мне здесь делать нечего. Бросили его туда с тротуара, или толкнули, или еще как-то... Разбором ДТП пусть занимаются умные гаишники. Ты, Лена, остаешься и выясняешь мелочи и нюансы, – выдал он задание помощнице, – Не уверен, но, возможно, это пригодится.
– Хорошо. Я подготовлю запрос на передачу нам этого Дела из ГАИ. От нас ведь нужна такая бумага? – уточнила она у начальника.
– Думаю, что нет. Зачем нам еще и дорожное происшествие разбирать? Тут все понятно. Убирают свидетелей и участников взрыва злополучного «Ягуара». Мойщик с заправки – один из них. Не сбежал бы тогда, может, остался бы жив, – кивнул Лене в виде упрека Шохин, – Вопрос только, свидетель он или участник, – пожал он руку Глебу и ушел.
– Начальник. Они все так.., – подбодрил расстроенную Лену Глеб и предложил выпить по чашечке кофе.
Она с радостью согласилась. Хотелось отвлечься. А огорчило её то, что она сразу догадалась, но не рискнула первой сказать наставнику о том, что смерть мойщика не случайное совпадение и связана со взрывом машины.
Пока Лена пила с Глебом кофе, Шохин приехал в офис Ларина. Тот обедал в ресторане бизнес-центра. Об этом майору милиции сказала секретарь бизнесмена и попросила подождать босса в приемной. Но Шохин развернулся и сам направился в ресторан.
Борис Альбертович сидел за столом, поглядывал в планшет. Ему принесли блюдо. Он собрался приступить к нему и весьма удивился звонку секретарши. Во время обеда тревожить босса допускалось только по очень важным делам. Ларин ответил.
– К вам следователь Шохин. Я сказала, что вы обедаете и скоро будете, а он не стал ждать и сейчас идет к вам в ресторан, – объяснила причину неурочного звонка секретарь.
– Идет, значит, придет, – мягко произнес Ларин, вынул из кармана диктофон, включил на запись и вернул в карман.
Затем он подозвал официанта и попросил проводить к нему милиционера, когда тот появится. Официант кивнул и направился ко входу встретить гостя.
Для официанта вычислить сотрудника милиции не представлялось сложным. Он безошибочно узнал в нем Шохина и проводил за столик директора бизнес-центра.
– Я бы вас дождался, но желудок..., – извинился Ларин, – Присаживайтесь. У нас же не допрос? Беседа. Можем поговорить прямо здесь. Вы обедали?
– Нет. Но у вас тут дорого. Разве что, кофе, – Шохин сел за стол, вынул из папки прозрачный файл с бумагами – тот, что принесла ему Лена из налоговой.
– Дорого..., – вздохнул Ларин, успев при этом рассмотреть фирменный бланк Налоговой инспекции, – А что поделаешь – расходы выросли. Но с гостя у нас не берут. Возьмите, что Вам нравится, – улыбнулся он следователю и поманил рукой официанта. Тот сразу подошел, и Шохин сделал заказ.
– Кофе покрепче. А из еды.., – задумался милиционер, – Ну, что хозяину, то и мне.
– Я так понимаю, главный подозреваемый у вас именно я, – помедлив, пока уйдет официант, произнес Ларин, – Хотел избавиться от жены, подложил в машину бомбу. Только, зачем мне это. На имущество она не претендует. Все принадлежит не мне, а фирме.
– Почти верно, – поддержал бизнесмена Шохин, – Только приобрели вы основное имущество в браке. И лишь потом перевели в офшор на остров Кипр. А если развод? – испытующе посмотрел он на Ларина.
– Развод? – усмехнулся тот, – Вы имеете в виду расторжение брака, или развод в смысле обмана?
– Конечно, расторжение брака, – убрал ладони со стола Шохин – ему как раз принесли его заказ, – Я же следак старорежимный. Это сейчас у всех бизнес и развод на деньги. А раньше это называлось мошенничество. Но..., – сделал он ударение, – Что тогда, что сейчас – брак расторгают по старому правилу. Не дай Бог вам развестись, и половина этой красоты, – обвел он руками помещение ресторана, – достанется вашей жене.
Шохин подвинул тарелку и приступил к основному блюду – ароматному стейку.
– Это точно. Не дай Бог.., – протянул Борис Альбертович, наблюдая, как милиционер нарезает кусочки мяса, – Но для такой женщины, как Илана, имущества жалко не будет. Вот только я его не переводил. Бизнес-центр у нас с Иланой киприоты купили. А деньги, сами понимаете, мы потратили. Приходится работать.
– Да, знаю, – не отрываясь от еды, проронил Шохин, – Как потопаешь, так и полопаешь. А разбогатеешь, завистниками и врагами обзаведешься. Вымогатели набегут. Их теперь, правда, красивым словам стали называть – рэкетиры. У вас ведь есть враги, обиженные партнеры по бизнесу? – поднял он на бизнесмена глаза.
– Эти вещи с партнерами неизбежны, – продолжил трапезу Ларин, – Именно поэтому у меня их просто нет. Врагов тоже не завожу, деловые разговоры записываю. Знаете, как бывает? Отказываются от своих слов: я этого не говорил, ты меня не понял.
– Наш разговор вы тоже записываете, – утвердительно произнес следак, – Он же деловой.
– Конечно, – невозмутимо подтвердил Ларин, – Мы его сможем потом послушать, – вынул он из кармана диктофон и положил на стол.
Шохин взял аппаратик, повертел, усмехнулся и вернул на место.
– Возьму на вооружение. Возраст. Утром встаю, не могу вспомнить, куда положил очки, где бумажник. А так с вечера все задиктовал, секунда, и порядок... Я про вымогателей – рекэтиров спрашивал. Видите, не забыл – вы не ответили.
– Эти заходили. Как обычно предлагали охранные услуги. Дом, говорят, у меня хороший, машина дорогая.
– В милицию вы на шантажистов не заявляли, – накалывая очередной кусок мяса завершил за бизнесмена его объяснения о рэкетирах Шохин.
– Нет. Предложения мне сделали вежливо, без угроз. О чем бы я обратился? Полагал, что все и закончилось, – Борис Альбертович вздохнул, пожал плечами.
– А что именно не закончилось? – не глядя на него спросил следователь.
– Сегодня этот «охранник» снова приходил. Пару часов назад. У меня есть запись беседы с ним: и первой, и второй. Хотел передать в милицию, но вы раньше пришли.
Ларин вынул из кармана еще один диктофон и передал Шохину. Тот усмехнулся, поблагодарил толкового менеджера, опустил диктофон в карман пиджака и вынул от- туда зазвеневший телефон.
– Это по работе, – посмотрел он на номер абонента и не стал отвечать на вызов, – Секретно. А у вас тут всё записывается. Да и аппетита ментовские переговоры не добавляют. Когда еще отведаю мраморной говядины, – смачно причмокнул Шохин, вытирая губы салфеткой, – Всё. Полопал, теперь потопаю, – встал он из-за стола.
Борис Альбертович кивнул сыщику в виде прощания и высказал пожелание, что милиция сможет найти лиходеев, и их с супругой оставят в покое.
– Илана до сих пор в шоке. Пережить такое - врагу  не пожелаешь, – сложил он ладони на столе, но, как только милиционер ушел, директор бизнес-центра жестом пригласил водителя подойти к нему. До этого тот сидел поодаль.
– Теперь можешь действовать, – выдал ему указание босс, – Вопрос с этим грузином надо закрыть. Сам сделаешь или кто-то другой?
– Сам, – кратко ответил крепыш и без пояснений направился к выходу из ресторана.
А Шохин прошел в фойе бизнес-центра и зашел в комнату вахтера. Теперь эти обязанности здесь выполнял его бывший сослуживец.
– Ну что, повидался с нашим Борей? Согласись, приятный во всех смыслах человек, – спросил майора вахтер.
– И даже более того. Обед устроил мне за свой счет и рассказал много интересного из трудовых будней нынешних буржуа, – присел на стул Шохин.
– Коля, не язви. Платит он отлично, не в пример нашим ментовским окладам.
– Да ну?.. Так, может, и мне к вам? – рассмеялся следак, – Службу вы несете плохо, а платят хорошо.
– Почему плохо? Полный ажур, – отмахнулся сослуживец.
– Ну вот так. Плохо..., – проронил Шохин, – Босса вашего рэкетиры достают. Жаловался.
– Так это не ко мне. Может, у него с ними дела. Вход у нас свободный, а у Ларина охранник персональный. Он у него и водитель, и охранник в одном лице.
– Я понял, что ты здесь скучаешь. Видел, кто именно из бойких ребят приходил сегодня? Ваш босс не спросил у него фамилии.
– Михо приходил. Ну, ты же знаешь, он не из бойких. Тихушник, щиплет со своим другом десантником денег помаленьку. А у нас тут кишит всякими торгашами – есть где развернуться. Бизнес-центр, – уважительно подчеркнул вахтер.
– Это я уже понял. Значит, Михо приходил. Тихушник, и к боссу, – задумался Шохин, – Но всё сейчас меняется. Только ты, как и раньше, службу знаешь четко, – пожал он руку вахтера и, не прощаясь, направился к выходу.
– Нашим привет передавай, – окликнул его уже в дверях бывший сослуживец.
Шохин остановился и вернулся в дежурку.
– Скажи, а на белом «Ягуаре» у вас кто ездит, – сел он снова напротив вахтера.
– Это директор жене купил. В основном она и ездит.
– А не «в основном». Вчера, например? – уточнил свой вопрос Шохин.
– Вчера она приехала ко входу, а потом машину взял водитель директора и вернул её на тоже место минут через сорок, – четко доложил вахтер.
– Вот..., – многозначительно произнес следак, – Машину брал водитель, он же охранник.
***
Пока Шохин обедал с Лариным и беседовал с вахтером бизнес-центра, в автосалоне Гурама произошли весьма любопытные и вместе с тем трагические события.
Туда вошли Бесо и бандитского вида коротко стриженный парень. И хотя Гурам не признавал Бесо своим сыном, тот вел себя здесь на правах хозяина.
– Светику, привет, – развязно обратился он к девушке за стойкой, – Как тут? – взял он конфету из вазочки для клиентов.
– Нормально..., – боязливо протянула Света.
– Что так слабо, – кивнул ей Бесо, – Ты, прям, ваще стала – роза-мимоза. Кто-то уже опыляет? – пахабно улыбнулся он девушке и, поменяв тон на сурово-враждебный, резко спросил:
– Ромка у себя? Трубку не берет.
– Он здесь. На работе. Может, вышел, а телефон в кабинете остался, – залепетала Света, чем вызвала у парней улыбку.
– Пойдем, – обратился Бесо к стоявшему рядом бандиту, – Щас узнаем, что за кошки-мышки нам Ромчик устроил, – зашагал он к лестнице на второй этаж, но, как только они стали по ней подниматься, Света сняла трубку служебного телефона.
Звонила она менеджеру салона.
– Ром, к тебе Бесо и с ним парень неприятный. Настроены плохо, – быстро произнесла она.
Менеджер сходу положил трубку телефона, подбежал к двери, запер её на ключ и принялся лихорадочно перебирать сложенные на столе бумаги. Среди них он нашел и сунул под рубашку файл с накладной на отгрузку автомобилей в Дагестан. Затем, как и привык, собрал бумаги в ровную стопку.
В коридоре послышались шаги – менеджер замер. Подошедшие остановились у двери, потянули её.
– Ромчик, не шути, открывай, – раздался с той стороны голос, – Мы слышим, ты там, – Бесо приложил ухо к двери и потом стукнул в нее кулаком.
Менеджер вздрогнул. Бесо и его напарник стали неистово колотить в дверь, а потом раздался удар такой силы, что она едва не слетела с петель. Бандиты пытались её выбить, и менеджер решился на отчаянный шаг. Он распахнул окно, схватился за водосточную трубу – она проходила рядом – и попытался спуститься по ней во двор.
Это вполне могло получиться, но он потянул водосток к себе слишком сильно и, когда оказался на нем, тот оторвался от стены и начал падать. В страхе Роман вцепился в трубу еще сильнее и, вместо того чтобы отпустить её и спрыгнуть во двор на ноги, упал вместе с ней. Удар затылком об асфальт оказался смертельным.
Бесо и его напарник как раз выбили дверь в кабинет, подбежали к распахнутому окну и увидели во дворе автосалона бездыханное тело менеджера.
 – Вот гнида, – выругался Бесо, – Валим отсюда, – скомандовал он напарнику, и они быстро спустились в фойе.
Там Бесо подбежал к стойке обслуживания клиентов. Перепуганная Света вжалась в стену.
 – Нас тут не было, – просипел Бесо, – Скажешь кому – убью.
Бандиты вышли из фойе и сразу уехали. А с заднего двора донеслись крики работников автосалона.
***
Лена приехала в автосалон спустя полчаса. Это она звонила Шохину, когда тот обедал с Лариным. Но наставник не ответил, и ей пришлось поехать на происшествие самой.
Туда уже прибыла патологоанотом Марина. Из-за отсутствия в отделении криминалиста – эта должность оставалась вакантной – начальник УВД Сенчук прислал вместо него Марину.
Она проводила следственные действия в присутствии обычного милиционера.
Во дворе на асфальте лежал труп менеджера автосалона и рядом валялся кусок водосточной трубы. Марина выполняла фотофиксацию расположения предметов и трупа.
– А Шохин что, не приехал? – обратилась к Лене патологоанатом, оторвавшись от фотографирования.
– Я ему не дозвонилась, – проронила Лена.
– Ну, тогда нам с тобой тут разгребать. Хотя по моей части особо нечего. Вот, человечек решил выйти не по-людски – через окно, – Марина показала на раскрытое окно, – Но у него это вышло плохо.
– А, может, его выбросили? – усомнилась Лена.
– Нет..., – протянула Марина, – Ну, как? Вместе с водосточкой выбросили? Он по ней полез, а она отвалилась, – показала она на обломок валявшейся поодаль трубы, – На всякий случай я с нее «пальцы» сняла.
– Хорошо, что сняла. А то трубу унесут, и не докажем, что он сам по ней лез.
– Хорошо-то хорошо, только кто мне за криминалиста платить будет, – буркнула Марина и напомнила Лене опросить свидетелей происшествия.
Рядом с участковым милиционером, потупив голову, стояла сотрудница автосалона Светлана. Она всхлипывала, а милиционер ей что-то объяснял. Лена подошла и показала ему удостоверение.
– Нас сотрудница вызвала, – кивнул он на Свету, – Крик услышала, выбежала во двор, а тут такое...
Лена наклонилась к трупу и вытянула из-под надорванной рубашки менеджера файл со вложенной в него бумагой.
– А с ним еще и документ какой-то приземлился, – рассмотрела она накладную и обратилась к сотруднице Светлане, – Вы тут работаете? Знаете, кто это? – показала она на тело на асфальте.
– Да, конечно, знаю. Я секретарь, – залепетала Света, – А это Роман Викторович. Наш менеджер, – слезливо обронила она в ожидании дальнейших вопросов.
– А что это он так необычно решил покинуть помещение и вот эту бумагу с собой прихватил? Это что за документ? – показала она девушке файл.
– Обычная накладная, – глянув бланк, пожала плечами Светлана.
– Я заберу её с собой. Составим акт изъятия, и вы с кем-то из бухгалтерии его подпишите, – Лена убрала файл с накладной в сумочку и предложила сотруднице салона пройти в их бухгалтерию, но та замешкалась.
– Сегодня выходной. Никого нет. На работе только механики, я и еще Роман Викторович был, – зашмыгала носом Светлана, – Я предварительно с клиентами общалась, а с теми, кто интересовался конкретно, он беседовал у себя в кабинете. Там, – показала она на раскрытое окно второго этажа, – Не знаю, как это вышло…, – замолчала она, явно о чем-то не договорив.
– Ну, давайте пройдем и посмотрим, что и как там вышло, – Лена испытующе посмотрела на поникшую сотрудницу и направилась ко входу в здание автосалона. Та поплелась за ней следом.
Во дворе стояли подготовленные на продажу дорогие иномарки, отечественных автомобилей не было, и Лена не преминула заметить:
– Красивые у вас машины, дорогие!
– Да, – живо отреагировала Светлана, – Гурам Шалвович считает: лучше продать одну иномарку чем десять «Жигулей». По отечественным сплошные рекламации, только и будем от клиентов отбиваться. Роман Викторович как раз с покупателями работал..., – запнулась она на полуслове, подойдя к кабинету менеджера.
Дверь в него была сломана – её выбивали. Лутка треснула в районе замка, на полу валялись щепки. Сквозняк от распахнутого в кабинете окна то приоткрывал, то закрывал дверь, выдвинутый язычок замка стучал о развороченный косяк.
– Ого. Нервные у вас покупатели, – перевела взгляд на сотрудницу салона Лена.
– Я ничего не слышала. Сегодня людей мало. Я..., – начала она запинаться, – Я не все время за стойкой была и, кто к Роману Викторовичу приходил, не видела.
– А кто выходил? – вздохнула Лена.
– Никто, – твердо произнесла Светлана.
Она собралась с духом и приняла решение оставлять вопросы дознавательницы без ответа.
– Понятно..., – толкнула дверь в кабинет Лена, и они с сотрудницей вошли внутрь.
Кроме распахнутого окна прочих признаков беспорядка в кабинете не было. Все предметы находились на своих местах. Даже свой стул менеджер придвинул к столу перед тем как покинуть служебный кабинет столь необычным способом.
– Аккуратный был у вас сотрудник, – сделала вывод Лена и тут же задала трепетной Светлане прямой вопрос, – ваш Роман Викторович кроме работы с клиентами занимался делами бухгалтерского учета? Зачем ему понадобился этот документ? И не просто понадобился, а он взял его с собой? – вновь показала она Светлане найденную у менеджера накладную.
– Не знаю, – пробежав глазами бланк, пожала та плечами, – Накладная на отгрузку машин. Еще не подписана. Это для нашего филиала в Дагестане. Роман Викторович формировал их заказы.
– Странно... Вы что, машины из вашего салона в Дагестан поставляете?
– Поставляем. Я в этом не разбираюсь. Мое дело машины показывать, а больше я ничего не знаю, – захлопала глазами Света.
Далее опрашивать сотрудницу не имело смысла, она стихла и полностью замкнулась в себе. Лена её отпустила. Как раз подошла Марина для сбора улик в кабинете.
***
Милиционеры завершали следственные действия в автосалоне, а виновники произошедшей там трагедии – Бесо и его напарник – приехали на кладбище. Они опоздали к началу церемонии и подошли  в последний момент перед тем, как гроб с телом Руслана готовили опустить в могилу. Бесо по-родственному встал рядом с Гурамом, но тот не проронил ни слова.
Михо тоже был тут. В грузинской диаспоре отношения поддерживались на уровне родственных и, когда завершили погребение, он подошел к Гураму. Тот направился к выходу с кладбища.
– Я знаю, Руслан в чужой машине погиб. Как бы несчастный случай, – высказал он Гураму свое мнение и сочувствие одновременно.
– Нет, – мрачно произнес Гурам, – Оправданий не будет. Мой сын не должен был там оказаться.
– Убить хотели жену бизнесмена. Она ему изменяла, – добавил аргумент своей версии Михо.
– Это я слышал. Из-за бабы с моим сыном так не могло получиться. Я найду, кто в этом участвовал. Сейчас об этом не будем. Если что, приезжай, – оборвал разговор Гурам, и Михо, замедлив ход, отпустил его вперед.
К стоянке у ворот кладбища он подошел уже после отъезда Гурама. Там его поджидали Санёк и Димон. Они вышли из своего внедорожника и сели в машину босса – Санёк рядом, а Димон на заднее сидение. Михо достал из бардачка две пачки долларов и вручил одну Саньку, а вторую Димону.
– Боря Ларин «отдуплился», – пояснил он им происхождение денег.
– Не знаю, Михо, может, зря ты с Лариным прямо сейчас? – Санёк сунул пачку в карман, Димон же свою зажал в ладони, не зная, как ему поступить.
– Бери-бери, ты с нами работаешь, – подбодрил бывшего десантника Михо, а Сане пояснил:
– Сейчас в самый раз было его дожать. Струхнул он после сгоревшего «Ягуара».
– А Гурам как? Что говорит? – уныло спросил Санёк.
– А ничего не говорит. Сам понимает, что с сыном случайно вышло. Как-то остынет, – подбодрил друзей Михо.
– Ты думаешь? Что-то не похож он на доброго дядю. Узнает, что мы мужа этой «жучки» вели..., – не договорив, погрустнел Саня.
– Сразу не узнал, значит, и не узнает, – оборвал его Михо, – А думать мне не о чем. Это Гурам будет сильно думать. Вы что должны были сделать? Где фотки Иланы с директором фитнеса?
– Мы там не были. Она без машины. Верняк, туда не поехала, – оправдался Саня.
– Да ну, – усмехнулся Михо, – Какая машина? Она же спортсменка, точнее спатьсменка. Тут машины не надо. По велению сердца, а вернее другого органа, пешочком добираются. Давайте завтра.
– Я могу и сам фотки в фитнесе сделать, – живо предложил Димон, – Через окно щелкну. Всех делов минута.
– Ага, секунда, – усмехнулся Саня, и они с Димоном вышли из машины.
– Хорошие бабосы взяли. И всего за пару дней, – удовлетворенно произнес бывший десантник. Но Саня его восторга не разделил.
– Да какие это деньги? Михо «зарываться» стал. Ларин не наш уровень, – буркнул он, открывая дверь джипа, – Как бы втройне не пришлось отдавать.
– А я думал, вы вместе все решаете? – удивился Димон.
– Решали, – буркнул Санёк, – Теперь он сам. Выходить буду из дела. Уже сказал ему.
Саня завел машину, спросил, куда ему подвести товарища, а еще пояснил, что в фитнес-клуб он решил сегодня не ехать не просто так. Ему должны выяснить, кто такой директор фитнеса и не наживут ли они с ним проблем.
***
Михо тем временем приехал к матери. Она по-прежнему жила в убогой квартирке пятиэтажки. После решения Санька выйти из совместного бизнеса Михо хотел расставить все точки в этом вопросе, в том числе и для мамы – улучшить условия её проживания.
Мама провела его на кухню, поставила на стол хинкали.
– Нет, Михо, здесь я квартиру не буду менять. Я всё-таки хочу вернуться в Грузию. Отец твой еще тогда говорил, что надо было из Сухими в Поти или Батуми перебираться. Какие мы русские? Зря в эту Рязань подались. Ты вот почему не женишься? Русские девушки не подходят?
Михо вопрос о подходящих ему девушках не понравился. Отвечать на него он не стал, но оставил еду и промолчал столь выразительно, что мама добавила:
– А про Этери забудь. Она замужем... Шесть лет прошло. Начнешь её добиваться – будет беда. Я чувствую. Ты с ней виделся? – спросила она, но скорее произнесла последнюю фразу как свершившийся факт, ответа на который не требуется.
Обсуждение его юношеской любви к однокласснице Этери и, тем более, рекомендации матери не встречаться с этой девушкой были для Михо болезненной темой, и он тут же перевел разговор в другое русло.
– Вкусные у тебя хинкали. Зря уже пообедал, а так бы подчистую всё съел, –отложил он вилку, – Завтра дам аванс агенту недвижимости. Пусть подберут тебе квартиру в Батуми. А сейчас мне пора. Саня должен подъехать. Наверное, уже ждет во дворе.
Михо встал из-за стола, мама вздохнула. Он на секунду обнял ее, тут же выпустил из рук, быстро вышел из квартиры и спустился во двор.
Там его действительно поджидал Санёк. Он вышел из своего внедорожника, и они сели в машину Михо.
– Ты сказал матери, что я в Москву уезжаю? – спросил он Михо.
– Нет. Зачем это ей? Она в Грузию хочет.
– Покупатель на наш магазин есть. Деньги хоть завтра – миллион баксов, – сходу выдал Саня, желая подтолкнуть компаньона к продаже совместного бизнеса, но Михо принял его предложение без энтузиазма. От того, как он в упор, испытующе, посмотрел Сане в глаза, тот осекся.
– Это я так, для информации сказал. Как ты решишь. Я и им сказал, что ответ за тобой, – пояснил он, вышел из машины и пересел в свою.
Товарищи выехали на дорогу. Саня впереди, а Михо за ним.
Вскоре Мерседес Михо догнала неприметная легковушка и пошла на обгон, а когда машины сровнялись, стекло её пассажирской двери опустилось, и бандит в маске направил на Михо пистолет. Доля секунды и выстрел произошел бы в упор. По счастью, Михо увидел бандита с пистолетом, резко ударил по тормозам, легковушка проскочила вперед, и пуля прошла мимо. Следующие выстрелы из уходящей машины уже не были прицельными, но одна из них всё-таки пробила стекло Мерседеса – Михо схватился за окровавленное плечо, машина слетела в кювет и вжалась задней дверью в дерево.
Саня остановился, сдал назад, подбежал. Михо открыл дверь, вышел из машины. Рану на плече он зажал ладонью, из-под нее сочилась кровь. Без слов товарищи сели в джип Санька и уехали.
Только когда они приехали домой, и товарищ перевязал ему рану, Михо спросил у него о нападении.
– Ты их видел?
– Нет, они маски надели.
– А в магазин к тебе кто приходил? – задал второй вопрос Михо.
– Бесо. Он давно интересовался купить.
– Сам купить? – усомнился Михо.
– А кто у них там поймет – сам не сам, – проронил Саня, – Гурам, вроде как от дел отошел, они с Русланом теперь главные. Ты же знаешь, что и Бесо его сын?
– Это все знают. Кроме жены Гурама, – задумчиво произнес Михо, – Только теперь Бесо не «и тоже его сын», а единственный сын. Видишь, как оживился – магазины покупает.
Сане намек о том, что дела выгодно вести без компаньонов, не понравился. Он мог быть и в его адрес.
– Не накручивай, – отмахнул десантник, – Ты лучше подумай о Боре Ларине. Такие люди деньги бескровно не отдают. Только ты не слушаешь. Помнишь, как я тогда тебя останавливал не идти в ювелирку? На десятку потянуло. А здесь может быть и похуже. Со всех сторон влипли – с одной стороны Ларин, с другой – Гурам. Позабыл, как это выходит?
– Нет. Я помню всё. Только это другое, – поднял на товарища глаза Михо, и тот не стал продолжать свои опасения, встал и вышел из квартиры.
Михо прикрыл глаза, и события шестилетней давности вспомнились ему, как наяву.
***
Михо тогда исполнилось восемнадцать, и мама собирала ему вещи – завтра он должен прибыть на пункт сбора перед отправкой в армию. Оставалось проститься с товарищами.
Михо набросил куртку и, стараясь не шуметь, вышел из квартиры.
– Ты куда? – окликнула его мама, выйдя на лестничную площадку вслед за ним.
– Я недолго. С ребятами на пару слов, – обернувшись, бросил Михо, сбегая по ступенькам.
Мама покачала головой. А он был уже на улице. Там во дворе пятиэтажек за дощатым столиком его поджидали одноклассники. Михо присел рядом с Саньком, напротив сидел парень в капюшоне.
– Привет. Задержался чутка. Мама баул вещей собрала. Три пары только носков. Думает, я там замерзну, – оправдался перед друзьями Михо.
– По дороге выбросишь. В казарме все выдадут – сапоги, портянки и прочую лабуду, – парень в капюшоне отбросил окурок, достал из-под стола бутылку портвейна, сорвал на ней пробку.
Саня осмотрелся по сторонам. Из подъезда дома Михо вышла девушка и направилась к дому по соседству.
– К тебе гостья приходила. Уже уходит, – сообщил он Михо.
Тот обернулся.  Этери – его девушка – зашла в подъезд своего дома.
– Я сейчас, – бросил он товарищам, соскочил со скамейки и рванул к соседнему дому.
Этери он догнал на лестничной площадке за один пролет от ее квартиры. Она остановилась, и он взял ее за руку. Влюбленные стояли и смотрели друг другу в глаза.
– Два года – это недолго. Я буду ждать, – произнесла девушка, достала из кармана ветровки тонкий шарф и обернула им шею Михо, – Он легкий, под гимнастеркой можно носить.
Он взял девушку за талию, и губы влюбленных слились. Их поцелуй тянулся и тянулся, и прервал его только грохот распахнувшейся двери квартиры верхнего этажа. Этери отстранилась. На лестничную площадку вышел её отец.
– Этери, домой! Нечего там стоять, – властно произнес отец, – И ты, Михо, давай отсюда!  Не морочь голову моей дочери. Ей муж-голодранец не подходит. От армии не смог отмазаться.
Михо напрягся, но промолчал. Этери быстро поднялась к квартире, и дверь за ней захлопнулась.
Он вернулся к товарищам. Те уже опустошили полбутылки. Парень в капюшоне передал остаток выпивки Михо. Наличие у него шарфика не ускользнуло от взгляда парня, и он с оттенком безразличия бросил:
– Это ерунда – шарфик. Такое только девушка может подарить. А мужчина должен ей кольцо золотое или сережки.
– Так, а деньги откуда сейчас? – возразил Санёк, – Михо вернется и сделает.
– Э..., – протянул оппонент в капюшоне, – У нас такого нет, – показал он на Михо, – Он кавказец. Есть деньги, нет денег – мужчина подарок сделает.
– Мы не на Кавказе. Здесь Рязань, – взяв у Михо бутылку, Санёк глотнул из нее мутного вина, – У нас  нет денег – значит, нет и подарка.
– Вот, – усмехнулся провокатор, – Потому, Саня, и девушки у тебя нет. А деньги зачем? Ювелирка рядом. Заходим, берем что надо, и есть подарок.
– Как «заходим»? Там мент на входе сидит. Не надо никуда ходить. Михо завтра в армию, – благоразумно возразил Саня.
– Мент, говоришь, – надменно процедил интриган, – Да он там спит. А у меня баллончик, – достал он из кармана газовый баллончик и поводил им, как бы    распрыскивая газ.
– Не... Я – пас, – отказался от опасной авантюры Саня, – И ты, Михо, не лезь в это дело, – положил он ладонь ему на плечо. Но Михо  дернулся и встал из-за стола.
Дальше его воспоминания промелькнули, как в ускоренном кино – он вошел в магазин, подошел к витрине с золотыми украшениями, обернулся. Его напарник в магазин еще не вошел, но стоял у входа в паре метров от охранника в форме. Все шло как бы по плану. Михо попросил продавщицу показать ему золотое кольцо с крупным камнем. Та нехотя выложила кольцо на витрину – парень в простенькой куртке не производил впечатление солидного покупателя.
– К этому кольцу в комплект сережки прилагаются. Отдельно кольцо не продается, – вспомнилось ему надменное предупреждение продавщицы и то, как она хотела тут же убрать украшение обратно под стекло.
Михо придержал кольцо пальцем и настойчиво попросил показать ему еще и серьги. При этом он снова скользнул глазами в сторону входной двери. Теперь его напарник вошел в магазин и остановился возле охранника. Милиционер, по-видимому, как и в случае с Михо, предупреждал «покупателя», что магазин вот-вот закроется.
На витрине к кольцу появились сережки – продавец объявила цену комплекта, но Михо не слышал ее. Он схватил украшения и бросился к выходу.
Здесь его воспоминания замедлились: он бежит к выходу и видит, как его напарник покинул магазин и уже спускается по ступенькам, а на пути у Михо вырастает пузатый охранник-милиционер. Крепкий Михо валит тяжеловеса на пол, но тот не выпускает его, и они сцепляются в схватке. Михо одерживает верх, он придавливает охранника и почти что вырывается. Милиционер лихорадочно шарит по кобуре, и вот у него в ладони пистолет. Михо рывком отводит дуло от груди – раздается выстрел. Охранник стреляет себе в бок. Михо вскакивает, но тут же получает сильнейший удар между лопаток. Прибывший на ограбление спецназ валит его лицом на пол.
***
Воспоминания пронеслись, и Михо вернулся в реальность. Саня приехал с доктором, и они вошли в квартиру.
– Кость не задета. Но заштопать придется, – принялся за работу хирург, – Это еще ничего, – подбодрил он пациента, – Вчера был случай похуже. Жена с мужем поскандалила из-за денег. Точнее из-за квартиры. Он не хотел с ней делить жильё пополам. Так она взяла у любовника пистолет – хотела припугнуть и бац... Выстрелила нечаянно, а пуле не объяснишь, что она понарошку. Ребро раздробила, но тоже на вылет. Обошлось, – завершил он работу.
Саня вручил доктору пачку денег, и тот с благодарностью их принял.
– Если что, обращайтесь. Хотя лучше без этого, – осекся он, бросив взгляд на Михо. Слова доктора пациенту не понравились.
Саня принес всем кофе, но хирург заспешил, сказал, что кофе не пьет и домой доберется сам. Санёк проводил его до двери, а, когда вернулся в комнату, Михо успел надеть рубашку.
– Хирург хороший, только болтун. Муж с женой квартиру не поделили. Убить она его хотела из-за хахаля. Деньги тут не при чем, – рассеянно произнес Саня.
– Слышь, давай без намеков, – оборвал его Михо, – В тебе я уверен. Ради денег за магазин, да и вообще из-за денег ты такое не сделаешь.
– Я не про это, – возразил Саня.
 – Про это, не про это – неважно, – проронил Михо, – Проехали. В меня один раз уже хотели пулю всадить. Тогда обошлось, а теперь зацепили, – потрогал он плечо, – Два предупреждения, а третьего не будет – сразу в яблочко. Тут ты прав. Надо продать магазин. Получи за него деньги, и сворачиваемся. Нас взяли в оборот, и не важно, кто – люди Гурама или Боря Ларин.
– Да. Перебор вышел, – согласился Саня, – Мне как раз сейчас объяснили насчет Иланы Лариной. Директор фитнеса – Артур – её брат. Так что насчет измен с ним – порожняк. Гураму вариант мести за измену не просунешь. Со взрывом «Ягуара» что-то другое. Мы-то к нему тоже никаким боком, но..., – сделал он паузу, – у Гурама менеджер салона из окна выпал. А перед этим мойщик заправки, откуда Руслан на «Яге» покатил, под «КАМАЗом»  оказался. Не хотелось бы так...
Саня замолчал, и Михо распорядился, чтобы тот позвонил Димону и отменил «фотоохоту» за Иланой.
***
Она в это время как раз вошла в холл фитнес-клуба и направилась к кабинету директора. Там у входа в служебные помещения ее остановил охранник.
– Артур Леонидович в баре. Информация только для вас, – чувственно улыбнулся он сексапильной красотке.
– Почему только для меня? – недовольно спросила Илана, приняв слова охранника за подкат.
– Об этом мне не сказали, – принял серьезное выражение лица охранник, давая понять, что он в дела босса нос не сует.
Илана спустилась этажом ниже, прошла по коридору, отделанному гладкими плитами и открыла дверь в просторную комнату. Там у стойки бара Артур уныло потягивал из стакана виски. Бар еще не работал: ни посетителей, ни персонала не было. При появлении Иланы Артур взбодрился, встал и сходу её спросил:
– Что с деньгами? Принесла?
– Нет, – присела она на стул, – Боря всё время начеку. Еле вырвалась приехать.
– Что значит «нет»?! – взорвался Артур, – Илана, это долг! Там серьезные ребята, они ждать не будут. Нам надо рассчитаться, иначе они заберут долю в клубе.
– Это тебе, а не нам надо рассчитаться, – отрезала Илана, – Я всегда была против идиотизма в делах. В одном флаконе фитнес и бордель – куда ни шло, так ты еще и с наркотой связался.
– Когда будут деньги? – смягчился Артур, – Видишь, я уже прячусь. Сижу тут, как крыса.
– Завтра Боря в Москве. К обеду приеду, – проронила Илана и, встав со стула, спросила, – Кола холодная есть? Пить охота.
– Там, – опрокинув в рот остаток виски, Артур показал сестре на стеклянный шкаф-холодильник, – Сама возьми.
Илана обошла стойку, подошла к холодильнику, взяла из него колу и стала пить, а он приоткрыл ее сумочку, пошевелил в ней дамские безделушки, и на глаза ему попался паспорт Иланы. Еще не зная точно, зачем он это делает, Артур сунул паспорт сестры в карман пиджака.
– Всё, мне пора. Бар закрывается, – демонстративно встал он у барной стойки, – Не подведи меня завтра, сестренка. Не забыла, что мы родная кровинушка? – ухмыльнулся он.
– Не забыла, – сердито бросила Илана на его усмешку, – Не зря умные люди говорят, что нельзя вести дела с родичами. Хитришь ты что-то насчет убытков. Просто нет времени проверить, – поставила она пустую баночку колы на стойку и вышла из бара. Артур запер за ней дверь.
***
Родственные связи имеют значение не только в бизнес делах, но и в получении хорошей должности. Называется это явление – кумовство, и в милицейских структурах оно весьма распространилось.
Секретарь начальника ОВД – Ада Львовна разыскала по телефону Шохина и вызвала срочно приехать в отделение. Московский генерал прислал к ним в отделение своего сына, тот будет работать в следствии, и Сенчук с ним уже беседует.
Шохин покривился – кумовства он терпеть не мог, но возражать не стал и по прибытии в отделение направился в кабинет начальника.
– Проходи, Николай Сергеевич, – Сенчук пригласил следователя присаживаться за общий стол напротив молодого человека в штатском.
– Вот. Так сказать, молодая смена – Константин Олегович, – представил он парня.
– Смена кого? Я еще не ухожу. У меня Дело не закрыто, – бросил взгляд на нового сотрудника Шохин.
Манерный парень в джинсовом костюме не понравился ему с первой секунды.
– Пижон, – мысленно дал он оценку московскому щеголю, – Сидит здесь по протекции папы генерала, а так бы улицы подметал.
Настрой Шохина не ускользнул от опытного в кадровых расстановках Сенчука.
– Вот и отлично, что у тебя Дело не закрыто. Незакрытое Дело только плюс, – перевел он брюзжание майора в позитивное русло, – Константин Олегович без опыта. Поработаете в паре. А то унесешь с собой на пенсию опыт лучшего сыскаря, – прищурил глаза Сенчук, – Сотрудник из Москвы, – сделал он для Шохина ударение на последней фразе
– Я знаю. Ада проинформировала, – без интереса отреагировал Шохин на происхождение новобранца.
– Прекрасно, если знаешь. Сразу и приступайте, – отрезал Сенчук, чем весьма озадачил москвича.
– Я думал только завтра начать, – не согласился тот с решением начальника.
– Завтра продолжить. А начать сегодня, – уже по-свойски и с долей иронии пояснил Сенчук, – Служба у нас с восьми утра.
Шохин встал, новый сотрудник последовал его примеру, и они вышли из кабинета начальника.
– И какими судьбами к нам? Я так понял, у тебя кто-то из родственников большой чин в Москве, – уже в коридоре спросил у парня Шохин.
– А что из Москвы в Рязань нельзя? – беспечно выдал тот.
– Почему нельзя? Если есть кто-то важный в МВД, очень даже можно из столицы в провинцию, – поддел нахала Шохин, остановившись у двери своего кабинета.
– Заходи. Только здесь еще я, – указал он на именную табличку: «Следователь Шохин Н.С.», – Как-то не похож ты на генеральского сына, – смерил он взглядом парня.
– Вы тоже не похожи на комиссара Мегрэ, – проронил тот в глаза майору.
Он не то, чтобы дерзил старшему по возрасту и званию, он высказывал свойственное нахалам безразличие – и к будущей работе, и к своему положению.
Вошли в кабинет. Там за столом сидела Лена. Она с полчаса как приехала в отдел и с нетерпением поджидала наставника. На листе белой бумаги по центру она нарисовал круг, а от него стрелки к кругам поменьше.
– Вот, товарищ из Москвы, – кивнул ей на нового сотрудника Шохин, – Так сказать, нам в помощь.
– А мы с Костей... С Константином Олеговичем, – смутившись, поправилась Лена – уже познакомились. Ада Львовна нас представила, – пояснила она начальнику и хотела доложить о происшествии в автосалоне Гурама, но не успела.
Дверь кабинета распахнулась – завхоз и дежурный милиционер занесли стол и пару стульев.
– Прекрасно. Все уже делается без меня, – в недоумении пожал плечами Шохин, пропуская вошедших мимо себя.
– Что еще у нас, пока я отсутствовал? – сел он за свой стол.
– По нашему Делу, а предположительно это тоже по нашему Делу, есть еще один труп, – сообщила Лена, – В автосалоне Гурама менеджер из окна выпал. Хотел вылезти из кабинета по водосточной трубе, а она отвалилась. При нем нашли накладную, – передала она наставнику документ, но он лишь глянул на него и вернул помощнице.
– Вещьдок без понятых оформили. Так ведь? Упустили, – без нажима  указал он ей на нарушение процедуры изъятия.
Лена могла бы ответить, что они с Мариной составили протокол осмотра, но не стала разубеждать старшего по должности. Наставник и без того был не в духе.
– Три трупа за два дня это, конечно, не рекорд, но быстро они, – соединил ладони Шохин.
– Да, – бойко произнесла Лена, – Пока мы медлим, преступники  действуют.
– Это как посмотреть. Погиб угонщик – сын вора в законе. Наказывают виновных в его смерти – таких же воров. Тут беспокоиться не о чем. Бандиты сами друг друга перебьют. Идет процесс самоочищения природы, – пространно высказался майор, но Лена его взглядов не разделила.
И хотя она не стала ему возражать, а лишь неодобрительно промолчала, Шохин оставил свой пофигизм и выдал задание на проведение следствия:
– Так бывает. Одно преступление тянет за собой следующее, и в расследовании этой цепи надо идти к ее началу, – пояснил он в виде преамбулы, – Завтра проследим весь путь злополучного «Ягуара» в тот день. Где-то же установили в него бомбу.
– По словам Лариной, она ставила машину у бизнес-центра мужа, потом в фитнес клубе, и оттуда приехала на заправку, – в виде подсказки сообщила наставнику Лена, – Всего три остановки.
– Хорошо, что не  десять, – буркнул Шохин, – Вдвоем осилим. Я возьму на себя контору Ларина, а ты заправку и фитнес клуб. Он женский, тебе будет проще выяснить, что там и как.
– Я слышала, у клуба плохая репутация. Там не только фитнес. Странно, что жена крупного бизнесмена посещает такое..., – не вдаваясь в подробности, но с особым значением подчеркнула Лена.
– Вот это и надо понять в первую очередь. Заведение там еще то..., – согласился с мнением помощницы Шохин.
За несколько дней общения, он незаметно для себя проникся к ней отеческими чувствами. И, когда не проявлявший интереса к их беседе москвич при упоминании о клубе с плохой репутацией оживился и лукаво глянул на Лену, Шохин рассердился. Более того Костик еще и выдал тираду собственных мнений и предложений.
– Если вы лично в этом клубе не были, то лучше и не говорить о его репутации. Я, кстати, могу туда поехать. Вместе с Леной оценим его репутацию, – с намеком посмотрел он ей прямо в глаза.
– Кто куда может поехать, а куда не может, решаю я, – оборвал наглеца Шохин, и, не обращая на него внимания, добавил, – Константин Олегович в фитнес клуб не едет.
Москвич хмыкнул, достал из кармана книжонку и стал её перелистывать. Так он в ответ на то, что его исключили из следственных действий, показывал начальнику: «А я плевать хотел на ваши решения – мне это неинтересно».
Шохина же такое поведение москвича не возмутило – ему это подходило. Именно такого состояния отношений он и добивался. День-два и москвич сам попросит Сенчука перевести его в другой отдел.
Далее майор продолжил обсуждение исключительно с Леной. Он вынул из кармана диктофон Ларина и положил на стол.
– Здесь запись разговора Ларина с рэкетиром, – включил он диктофон, – Он приходил к нему за несколько часов до взрыва машины  и сегодня повторно. Ларин вымогателя не знает. Ни фамилии, ни имени, ничего. А разговор записал.
– А почему он об этом сразу не сказал? – насторожилась Лена.
– Здесь только часть разговора. Заметила? – Шохин выключил затихший диктофон, – Ларин передал мне только тот кусок, где рэкетир предлагает ему охранять его имущество, намекает на недвижимость, дорогие машины.
– Тем более странно, что Ларин так долго скрывал вымогателя, – задумалась Лена.
– Он это объясняет, хотя и не убедительно. Думаю, Ларин для нас сформировал эту запись как наживку. Вдруг мы клюнем на такой простой вариант, что рэкетиры взорвали машину жены, когда он на их условия не согласился. Ну, или.., – вздохнул Шохин, – он ведь хитер и разыгрывает какой-то другой вариант, чтобы нас в нем запутать.
– В чем? – пожала плечами Лена, – Да он сам подстроил взрыв, а про рэкетиров придумал, – уверенно произнесла она, – Вы же об этом только что и сказали.
– Нет. Так я не говорил, – поправил бойкую помощницу наставник, – Взрыв – это грохот, шум, – поморщился он от того, что она не понимает простых вещей, – «Люди денег» все делают тихо. Кто там из известных сказал: деньги любят тишину?
– По-моему, Рокфеллер. Или Ротшильд? – засомневалась Лена.
– Рокфеллер, Рокфеллер, – желая помочь Лене отозвался из-за своего стола Костик, – Только это устарело. Большие деньги любят гробовую тишину, – сострил он, улыбнувшись девушке, и она оценила изящность его дополнения. Быстрый взгляд в его сторону не оставлял в этом сомнения.
– Черт бы побрал этого пижона, – промелькнуло в голове у Шохина, – Как же легко они добиваются симпатий у девушек!
– Константин Олегович, наверное, и сам не понял, что сказал. Но сказал он весьма правильную вещь, – похвалил его Шохин, изменив таким образом тактику отношений с московским щеголем.
– Большие деньги без трупов не делаются, – выдал он мысль Костика уже как свою.
– У нас их уже три, – проронила Лена, – И я всё-таки думаю, что без Ларина здесь не обошлось.
– Это вряд ли..., – задумчиво произнес Шохин, – Сейчас Ларин боится попасть под раздачу и опасных движений делать не станет. За сына Гурам будет мстить и ищет виновных, а в таких ситуациях все под подозрением. Но, в первую очередь, его же люди. И вот поставь себя на их место, – заметил он Лене, и тут же сам дал ей ответ:
– Люди Гурама хотят срочно на кого-то повесить смерть Руслана, и Ларин понимает, что он для них лучший из вариантов. В его машине сгорел Руслан. Так что положение бизнесмена незавидное. Боится он, и не столько для нас забросил наживку, что взрыв устроили рэкетиры, сколько для Гурама. Вернее, для его людей он ее вбросил. Пристрелят рэкетира и отчитаются перед отцом – виновный наказан.
– А как они об этом узнают? Ларин ведь вам передал эту пленку, – показала на диктофон Лена.
– Узнают, не сомневайся, – улыбнулся Шохин, – Ты вот что там рисуешь? – показал он на лист с кругами на столе у Лены.
– Это я схему связей сделала, – убрала ладони с листа ватмана Лена, – Нас так учили – наглядно изображать, кто общался или был близко знаком с пострадавшим. А потом найти, где эти люди еще и между собой пересекались.
– Схема – это хорошо. Не пропустишь и не перепутаешь, – театрально вздохнул Шохин, – Я вот всё в голове держу, а там у меня и пятой части от такой, как у тебя бумаги не помещается.
Лена поняла иронию наставника, но сделала вид, что приняла его слова за одобрение ее метода.
– Да. Со схемой удобно, – твердо произнесла она, – Мойщик заправки (он в первом круге) до взрыва общался с Иланой. Потом был убит. Его первым могли заподозрить люди Гурама, что он установил бомбу в машину. За это и убили.
– Логично. А менеджер? – Шохин поднял глаза на помощницу.
– Он тоже внесен в этот круг.
– В какой? В исполнителей убийц сына босса? – вздохнул Шохин и разъяснил свою версию, – Нет. Мойщик был у Руслана наводчиком по угону машин. Подобрал машину, а она оказалась «плохая». Менеджер автосалона делал для угнанных машин документы и понял, что будет следующим на расправу после мойщика, пробовал сбежать, но неудачно. Всех этих людей – Руслана, мойщика и менеджера – связывали общие дела. Теперь связаны их смерти. Мойщик и менеджер на сына Гурама палец не посмели бы поднять.
– Вы всё-таки настаиваете, что это был угон? – сникла Лена.
– Я не настаиваю. Я предполагаю, – без нажима произнес Шохин и как бы мимоходом добавил, – Нарисуй на своей схеме еще один круг – «Рэкетир Михо».
– А вы что, так быстро узнали его имя? Ларин вам сказал, что не знает, кто к нему приходил.
– Это не сложно. А Ларин «косит под дурачка». Он тоже все знает и в особенности то, что про рэкет узнают люди Гурама. Город-то у нас небольшой.
Шохин замолчал, и тогда Костик дополнил его выводы едким замечанием.
– Город действительно небольшой. Только трупы у вас пачками.
– Я уже понял, что тебе у нас не нравится. Хочешь обратно в Москву, – поднял на него глаза Шохин, – Нарываться не надо. Это лишнее, – пояснил он москвичу и вернулся к Лене.
– В фитнес-клуб пойдем вместе. Я тоже посмотрю, что там и как, – сообщил он помощнице, – Сначала ты едешь на заправку, а ровно в двенадцать встретимся у входа в это заведение. Так что до завтра.
Костика Шохин оставил без задания. Не прощаясь, он вышел из кабинета, но, как только за ним закрылась дверь, москвич оживился.
– Подбросишь меня домой? Мне тут квартирку сняли, а я не знаю, где это. Заодно подскажешь, что туда надо прикупить, – с намеком улыбнулся он симпатичной Лене.
– Не знаю. Если далеко, то не выйдет. Мне за сыном надо. Он у подруги после садика. Попросила забрать его, пока я не освобожусь, – выдала она быстрому парню информацию о своей личной жизни.
– А почему тогда не уходишь? Не хочешь светиться? – хитро улыбнулся тот, – Ждешь пока Шохин слиняет?
– Ничего я не жду. Если близко, подвезу, а заходить не буду, – отрезала Лена, и они с Костиком вышли из кабинета.
А Шохин действительно еще не ушел. Он стоял в коридоре и набирал номер телефона. Костик демонстративно подождал пока Лена замкнет дверь, хотел показать следователю, что он уходит вместе с его помощницей.
Шохин пропустил их и начал разговор. Звонил он Гураму. Тот с водителем ужинал в ресторане, но, когда ему позвонил следователь, ответил сразу.
– Ты просил ускорить расследование и найти виновного в смерти твоего сына, – сходу начал разговор Шохин.
– У тебя есть информация? – также ушел от любезного приветствия Гурам.
– А откуда она может быть? Твои головорезы убивают возможно и причастных к смерти Руслана, им виднее. Но трупы молчат, у них ничего не узнаешь.
– Никаких головорезов у меня нет, – хмуро ответил на выпад следака Гурам и замолчал, не желая развивать эту тему разговора.
– Это хорошо, что нет, – устало произнес Шохин, – Только, если продолжат убивать всех подряд, виновного в смерти твоего сына не найти.
– Надо найти... Так оставить это нельзя, – Гурам отключил телефон и строго спросил водителя:
– Слышал? С мойщиком почему так вышло?
– Он в молчанку решил сыграть, – начал оправдываться водитель, – Бесо приложился и не рассчитал. Пришлось под «КАМАЗ».
– А где Бесо сейчас? – недовольно проронил Гурам.
– Домой к бизнесмену поехали. Вы же сказали со всеми поговорить.
– Уже поговорили, – рассердился Гурам, включил телефон и набрал Бесо.
Из трубки донесся механических голос: «Абонент временно недоступен». Гурам отключил телефон и велел водителю поехать к дому Ларина и остановить Бесо с его разговорами.
Тот тут же встал и помчался выполнить задание босса.
Бесо и его лысый напарник уже приехали к дому Ларина и только поджидали, когда уедет водитель бизнесмена.
– Что он там у них делает? Сидит, людям мешает. А у нас к ним всего-то один вопрос. Зайдем и спросим, зачем богатые люди возят фугасы в своих авто? – Бесо вынул из кармана пистолет и воткнул за пояс.
– Да, – согласился напарник, – Ехал бы этот шофер к своей бабе. Моя меня уже ждет.
За этим разговором и застал их гонец он Гурама. Он подошел к машине Бесо и озвучил решение Гурама – все разборки остановить.
Бесо взвился, но подчинился.
– Может, так и лучше. «Ужинать» в чужом доме – кайф ниже среднего, – проронил он, заводя мотор.
 Бандиты ретировались.
***
А Лена подвезла Костика к дому, где по распоряжению начальника УВД ему сняли квартиру. По дороге они разговорились, но заходить к москвичу «на чашечку кофе» она отказалась и сразу уехала.
Подруга, сын которой ходил в одну детсадовскую группу с сыном Лены, позвонила и просила забрать Дениску как можно скорее. Мальчики поссорились, и она устала их мирить.
К приезду Лены подруга всё-таки усадила детей играть в шашки, но их ссора не окончилась, и при появлении Лены, Дениска тут же оставил игру, и они ушли.
– Что на этот раз не поделили? – выдержав паузу, спросила она сына, выехав на дорогу.
– Ничего мы не делили, – буркнул тот, не желая объясняться.
– Тогда что? – дружелюбно тронула мальчугана Лена.
– Он сказал, что ты мент. А все менты и мусора волки позорные, – насупившись выдал тот уголовную сентенцию.
Услышать её от шестилетки было смешно. Лена едва не рассмеялась, но Дениска произнес ее так серьезно, что ей пришлось ему подыграть и объяснить все обстоятельно и серьезно.
– Про милиционеров так говорят те, кто их боится. Трусы так говорят. Или от зависти. Мы, милиционеры, ловим бандитов. А у бандитов в карманах ножи и пистолеты.
– Я знаю, – уверенно произнес Дениска, – Ты тоже их ловишь?
– Конечно, – подтвердила Лена, – В милиции работают только самые смелые и сильные, а слабаки от зависти их обзывают. Тебя что, в садике из-за меня дразнят, и ты огорчился? – спросила она повеселевшего Дениску.
– Да. Но теперь у них это не выйдет. Я любого на лопатки положу, – твердо произнес он.
– А вот на лопатки никого класть не надо, – строго произнесла Лена, – Смелые первыми драки не начинают.
Подъехали к дому, Дениска гордо взял маму за руку, и они зашагали к подъезду.
Утром следующего дня Лене не составило труда собрать сына в садик. Он не капризничал, скоро поел, сам убрал со стола. А когда они приехали в садик, бодро зашагал ко входу. Лена удовлетворенно вздохнула – сын повзрослел, осенью пойдет в школу.
Теперь можно было спокойно поехать на заправку, где злополучный «Ягуар» делал длительную остановку перед взрывом. Она подошла к машине, но не успела в нее сесть как из дверей садика выбежала воспитательница и замахала Лене, чтобы та вернулась.
– Мальчик у вас гиперактивный, – на ходу стала объяснять ей воспитательница, – В этом проблема. Дерется с другими детьми. У меня сейчас мамочка одного из них, хочет с вами поговорить. Она зав. Гороно, – залебезила воспитательница, озвучивая высокую должность родительницы, – Сами понимаете. Наше начальство. Надо как-то всё урегулировать. Пожалуйста...
Мамочка–зав. Гороно стояла у дверей в комнату для персонала и еще издали бросила на Лену уничижительный взгляд.
– Хорошо, что я вас застала. Это же вы мама Дениса, – вместо приветствия обратилась она к Лене и, не получив ответа, тут же продолжила, – Он совершенный хулиган. Воспитания, так скажем, нуль. Даже минус.
Лена хотела спросить грозную даму, в чем именно состоят её претензии и обвинения, но та не стала слушать, а лишь начальственно бросила:
– Вам всё объяснят, – и направилась она к выходу.
– Видите, как получается, – расстроенно произнесла воспитательница, – Будет проще, если вы переведете сына в другой садик.
– Хорошо, – согласилась Лена, – Я и сама вижу, что Денис не хочет сюда приходить.
– Спасибо. Если надо, мы с переводом поможем, – поблагодарила воспитательница и уже как в дополнение попросила Лену прямо сейчас сказать Денису, чтобы тот не задирался к сыну зав. Гороно.
Воспитательная беседа в присутствии сотрудницы детсада длилась не более пары минут. А в конце Лена взяла с сына честное слово:
– Ты обещаешь, что ни с кем и никогда не будешь драться? Смелость надо проявлять в другом. Даешь нам честное слово? – спросила она Дениску.
– Даю, – подтвердил дошкольник, – Смелость надо проявлять в другом, – повторил он слова мамы.
– Ну, вот и хорошо, – улыбнулась воспитательница, и Лена наконец-то уехала по делам.
А Шохин уже приступил к ним. Он вошел в приемную бизнес-центра. Секретарь запомнила следователя с прошлого раза и хотела доложить о нем Ларину, но Шохин остановил её.
– Не стоит беспокоить занятых людей. Мне надо поговорить с водителем вашего директора. Это вы? – спросил он крепкого парня, расположившегося в кресле.
– Да, я, – бодро доложил водитель, встал и по-армейски вытянулся в полный рост.
– Нервничает, – промелькнуло в голове опытного следака.
– Мы куда можем пройти? У меня всего несколько вопросов. С глазу на глаз, – благодушно пояснил он верзиле.
– У меня и своя комната есть, – пожал тот плечами, и они с Шохиным прошли в соседний кабинетик.
– Скажите, а кто еще пользовался «Ягуаром» кроме жены вашего директора? – присев за стол задал первый вопрос следователь.
– Никто не пользовался. Только она, – уверенно произнес водитель, но тут же дополнил, – И я на этой машине не ездил. Только в то утро.
– А почему? – поднял на него глаза Шохин.
– Не знаю..., – протянул водитель, – Илана как-то сама... Она любит водить.
– Вы не поняли. Вы на «Ягуаре» не ездили, а в то утро поехали. Почему? – уточнил свой вопрос сыщик.
– А-а-а..., – облегченно улыбнулся водитель, – Я его в сервис ставил. Шеф сказал сделать машине ТО. Потом заправил полный бак и пригнал к офису. На всё есть чеки. Сдал в бухгалтерию.
– Понятно. Залил полный бак и вернул машину, – задумался Шохин, – Здесь есть вопрос. Но это, пожалуй, уже не к вам, – встал он из-за стола.
– Сервис здесь рядом. Три квартала и направо, – услужливо пояснил охранник, сообразив, что это может интересовать милиционера.
И он не ошибся. Именно туда и направился Шохин. По дороге он позвонил Лене.
– Алло, ты уже на заправке? – спросил он помощницу.
– Да. Но я только подъехала, – соврала Лена.
На самом деле из-за задержки в садике, она была еще на полпути.
– Не торопись, – успокоил ее наставник, – Тут интересная вещь выяснилась. Узнай, сколько бензина заливали в «Ягуар». Знать это надо точно. Встретимся, как договаривались, в двенадцать в фитнесе, объясню, зачем это надо, – отключил он телефон, остановившись у автосервиса.
Там Шохин, минуя приемщика, зашел сразу в помещение для ремонта и обслуживания автомобилей. На подъемниках стояли машины, механики выполняли работы. Сыщик огляделся по сторонам, и к нему подошел мастер в чистом фирменном комбинезоне. По-видимому, он был здесь старший.
– Я из милиции. Следователь Шохин, – упредил его вопрос майор, – Белый «Ягуар» помните? Он у вас обслуживался.
– Да, конечно. Оборудование у нас импортное. Я лично принимаю каждую машину после выполнения работ. Заменили фильтры, масло. Все фирменное, есть сертификаты. К возгоранию машины это никак не могло привести, – уверенно доложил работник.
– Я вас понял, – кивнул Шохин, – Но мы не будем участвовать в вашей тяжбе со страховой компанией. Заключение криминалиста можем выдать, ну, если дело дойдет до суда, и будет оттуда запрос.
– Дойдет. Страховщики уже приходили, – махнул рукой мастер, – Сумма огромная – 270 тысяч баксов. Будут или на нас валить, или на теракт, чтобы самим не платить. Хозяин юриста нанял. Вам тоже копии документов нужны?
– Документы, если и потребуются, то не сейчас, – взял пальцы ладоней в замок Шохин, – Ответьте только, где именно стоял у вас «Ягуар»?
– А он не стоял. Заехал – и сразу в работу. Машина дорогая, я лично сопроводил на первую стойку. Коля вам подтвердит. Позвать? – механик указал на подъемник под номером «1», где под машиной трудился долговязый парень в замызганной спецовке.
– Не стоит. Коля, конечно, подтвердит. Он же не только гайки отворачивает, а еще и за вашей движухой успевает смотреть. А у вас тут, как в муравейнике, – Шохин улыбнулся механику и распрощался.
– Здесь бомбу установить не могли. Слишком людно, – рассудил он, выйдя на улицу, – Если водитель мужа и сделал это, то уже после ТО. Вот только где? – осмотрелся по сторонам сыщик.
Впереди, метрах в ста от автосервиса виднелась вывеска: «Автосалон Статус».
– Интересно..., – задумался Шохин, – Это же оттуда, из «Статуса», Лена принесла вчера накладную. Автосалон Гурама всего в паре минут, и сотрудники там падают из окон. Надо бы посмотреть их автомобили, – направился он в автосалон.
В офис следователь заходить не стал, а сразу прошел на площадку с обратной стороны здания, где машины готовили к продаже. Туда же выпал из окна менеджер салона.
На площадке сыщика заинтересовал стоявший поодаль автовоз с дагестанскими номерами. Водитель распахнул его двери, сидел, свесив ноги из кабины наружу, и ел бутерброд.
– Вы машины привезли? – обратился к нему Шохин, – Откуда? У вас номера дагестанские.
– Я не привез, буду забирать. А почему вопрос? – не поднимая головы, проронил водитель.
Вступать в беседу он явно не хотел, и тогда Шохин предъявил ему милицейское удостоверение. Водитель рассмотрел его и стал еще угрюмее.
– Тогда спрашивайте, – продолжил он кусать бутерброд, – Только я не видел, как он из окна падал. Сразу раз..., и он внизу. Я спал. Дремал тут, – ткнул он в сидение тягача, – Двери открыл настежь. Душно, четвертый день стою.
– Столько времени? – сочувственно произнес Шохин, – Что-то не выходит?
– Не знаю..., – проронил водитель, – Обычно приехал, день загрузился и пошел прямиком назад. А тут..., – выйдя из машины показал он на ряд дорогих иномарок, – Вон машины стоят под загрузку. Одной не хватило и тормознули.
– Не хватило до полной загрузки? – уточнил Шохин.
– Да, но всегда мухой решали. Час-два и привозили, – водитель закурил сигарету, – А эти-то есть, – снова показал он на иномарки, – Без одной какая проблема? Так бы и поехал. Делов-то было – накладную оформить.
– Ну, и почему же они не оформили? – посочувствовал дагестанцу Шохин.
– Не знаю. У хозяина сын в ДТП попал, наверное, не до того было. Я не спрашиваю. Простой, вроде, оплатят, хотя домой бы уже..., – вздохнул водитель.
– Понятно. А я спрошу, – подбодрил водителя Шохин, на что тот лишь отмахнулся.
– Бесполезно. Там девчушка сидит. Она ничего не знает.
– Ничего. Спрошу, что именно она не знает, – следователь пожал дагестанцу руку и собрался идти в офис, как во двор въехал внедорожник, резко затормозил и его лихой водитель – это был Бесо – в момент встал между Шохиным и дагестанцем.
– Тебе кто разрешил разговаривать с посторонними? – наскочил Бесо на шофера автовоза.
– Да я ничего такого..., – пожал плечами дагестанец.
– Нет-нет, он не виноват. Это я его спросил, – перевел на себя внимание буйного парня Шохин.
– А ты кто? – грубо бросил ему Бесо.
– Я..., – помедлил сыщик, – Следователь УВД, майор Шохин, – предъявил он Бесо удостоверение, – А вы?
– Если следователь, тогда понятно. Беседуйте, – сбавил напор Бесо, – Я тут работаю у Гурама Шалвовича. Он мой дядя.
– Тоже понятно, – убрал удостоверение Шохин, – Всё объяснилось, к вам вопросов пока нет. Работайте, – поднял он глаза на Бесо, и тот сразу отвел взгляд, повернулся и быстрыми шагами направился в офис.
Шохин вошел туда чуть позже. Бесо стоял напротив стойки приема посетителей и что-то выговаривал сотруднице автосалона. По тому, как она вытянулась перед ним, было понятно, что Бесо дает ей наставления.
Увидев вошедшего милиционера, Бесо тут же оставил девушку и стал быстро подниматься на второй этаж офиса. А Шохин подошел к стойке.
Сотрудница салона Света, исполняя инструкцию, при встрече с новым клиентом стала выкладывать перед ним прайс-листы. Шохин предъявил ей удостоверение.
– Я ничего не знаю. И как это случилось, не видела, – упредила она вопросы майора милиции.
– Здорово. Вы молодец – с закрытыми глазами работаете, – похвалил её Шохин, – Ничего не видели, ничего не слышали, ничего не знаете.
– Нет, почему? У меня есть обязанности. Я справляюсь, – суетливо произнесла Света.
Своими замечаниями следак подтрунивал над ней, провоцировал проговориться. Она начала волноваться. Мент просто так не оставит ее, надо ждать новых вопросов. И они последовали.
– Во дворе автовоз стоит, не может уехать, ждет документы на отгрузку машин. Этим кто у вас занимается?
– Бухгалтерия, – четко ответила Света, – Накладная была. Её проверял Роман Викторович. А когда он упал, её забрала ваша сотрудница, – выдала она заученную фразу.
– И что теперь делать бедняге из Дагестана? Надо же как-то решать это дело. Выписать новую, – милиционер по-свойски подсказал Свете простое решение с отправкой автовоза.
– Новая накладная есть. Она у меня. Её выписали, нужна подпись Гурама Шалвовича, а он пока не приезжал.
– Копию сделайте, – попросил, но скорее, потребовал Шохин.
– Копию? – растерялась Света, – Меня же за это накажут. Там нет подписи.
– А Вы об этом не говорите. У Вас же здесь «обет молчания», – улыбнулся девушке Шохин.
Получив копию накладной, Шохин вышел из офиса автосалона, посмотрел на часы и позвонил Лене. До их встречи в фитнес-клубе оставалось больше часа, и он хотел, если она закончила дела на заправке, встретиться с ней в отделении и уже оттуда поехать в клуб вместе. Но Лена на его звонок не ответила.
Она неслась по городу на своем «Жигуленке» в детсад.
До этого она успешно выполнила задание наставника на загородной заправке, где в день «Ч» останавливался «Ягуар», но теперь не стала отвечать на его звонок.
Машины Лариных – и Иланы, и её мужа – на загородной заправке обслуживали в кредит. Оплату потом производила фирма. В тот день, согласно записи, в «Ягуар» залили 52 литра бензина – это практически в пустой бак. Потом машину взяли по опции для постоянных клиентов в мойку за четверть стоимости от прайса. Но хозяйка всё равно была недовольна.
Из особенного, мойщицы – две дородные бабенки – вспомнили только это. Бригадир без доплаты решил сделать машине полировку кузова, они начали делать, а она на дыбы – мол, долго.
Лена могла бы выяснить у мойщиц и о том, кто вывел машину из мойки – девушка или подошедший с ней парень, и как они держались – походили на влюбленную пару или отстраненно. Но задать эти вопросы ей не удалось. Из магазина при заправке вышел подтянутый мужчина, по виду начальник всего комплекса.
– Я что не ясно объяснил? Ни с кем не разговаривать. Ваше дело щетка и тряпка, – оборвал он на полуслове одну из мойщиц и потом сурово обратился к Лене:
– Вы кто?
Помощница следователя не стала объясняться с хамом, а молча предъявила ему милицейское удостоверение.
– Извините, – осекся управленец, – Просто тут уже приходили двое, с бригадиром мойщиц разговаривали, про эту злополучную машину выясняли. Теперь нет человека.
– Вы их запомнили? Можете описать?
– Я их даже не видел, – ушел от ответа начальник заправки, – Вы же знаете, как у нас распространяется информация? Один видел, другой слышал.
– Так распространяются сплетни, а не информация. Вы, раз уж начали, расскажите подробно, кто разговаривал с бригадиром, – потребовала от управленца Лена, но он снова ушел от конкретного ответа.
– Может, то, о чем вы говорите, и сплетни. Только потом это не имеет значения, – посетовал он, – Кто-то что-то сказал и, пожалуйста, на заправке работают бомбилы. Клиенты нас объезжают, теряем выручку. Они что, похожи на бомбил? – кивнул он на простодушных мойщиц?
– Нет, не похожи. Но машина от вас выехала и потом сгорела.
– Это точно не от того, что ее здесь обслуживали. Да вы сами посмотрите, как тут работают, – показал он на то, как мойщицы смывают пену с престижного БМВ.
– Да, я посмотрю, – Лена в сопровождении начальника заправки прошла внутрь бокса, обошла его.
Установить здесь в машину бомбу, конечно, могли, но мойщицы на злодеек не походили никак, работали они, не отрываясь, а в их присутствии сделать это кто-то другой не сумел бы.
Лена отпустила управленца и зашла в кафе. Единственное, что оставалось ей сделать, это опросить бармена. Он готовил и отпускал кофе. Но бармен сразу сказал, что парня, о котором его спрашивают, он не помнит.
– Я не запоминаю лиц посетителей. Да и зачем? Парень подошел, парень отошел, – пожал плечами бармен, – Девушки еще куда ни шло. Ту, на белом «Ягуаре», да, помню.
– Что-то особенное можете о ней сказать? Она как себя вела? – уточнила свой вопрос Лена.
– Точно могу сказать, что кофе она брала только себе. Иначе я бы не обратил на нее внимания, – улыбнулся бармен, – Парня при ней не было. Такая вот девушка и белый «Яг», – покрутил он ладонью вместо описания девушки на «Ягуаре», перед тем, продолжить ответ.
Но у Лены забренчал телефон.
Звонила воспитательница детсада, и по тому, как она торопливо произнесла обычное «Алло», Лена поняла, случилось что-то плохое.
– Ваш Денис вылез на крышу. Стоит у самого края, – выпалила воспитатель.
– Как же это случилось?! – обмерла Лена, – Умоляю, только не пугайте его. Я еду, – выбежала она из бара, села в машину и помчалась в детсад.
Вот почему она не ответила Шохину на его звонок. Никакие дела, кроме сына, её в ту минуту не интересовали.
У ворот детсада Лену встретила до смерти перепуганная воспитательница, и они побежали к выходу на чердак.
– Я только на пять минут вышла, и все было нормально, – лепетала воспитательница, – А потом  дети говорят: Денис со Славиком боролся, тот его мусором обзывал. А ваш: я самый смелый... И как он смог? Там лестница высоко от пола, – отстала она от Лены.
Они добежали до выхода на чердак, и Лена стала подниматься туда сама. Пройдя чердак, она вышла на плоскую крышу и осторожно подошла к Дениске. Он стоял у парапета, и она обняла его за плечи.
– Ма, мне не страшно. А они слабаки. Славка даже на чердак забоялся, – сосредоточенно произнес мальчуган.
– Да, да. Ты самый смелый, – чуть не плача произнесла Лена, – Пойдем отсюда.
Дениска тут же поддался, они с мамой пересекли крышу и прошли сначала на чердак, а оттуда спустились в помещение детсада.
Объясняться с его сотрудниками Лена не стала. Не проронив ни слова, они с Денисом вышли на улицу, и она отвезла сына к бабушке.
На встречу с Шохиным у входа в фитнес-клуб она уже не успевала, надо было бы ему позвонить и предупредить о задержке, но Лена решила поступить иначе. Она набрала номер телефона Костика. Тот должен быть в отделе и, если Шохин туда вернулся и еще там, то лучше сообщить ему о задержке через посредника.
Костик ответил не сразу. Он сидел в баре напротив отделения и потягивал пиво. Шохин действительно заезжал в отдел, вручил ему, как он выразился, «мертвое» Дело и велел подготовить по нему Постановление о закрытии. Костик принял задание, но как только начальник уехал, отправился в бар.
– Ты в отделе? – спросила его Лена.
– Почти, – уклончиво ответил Костик, – Тружусь. Твой Шохин припахал Постановление сделать. Вот постановляю, – подвинул он кружку.
– Ну, да... Это так, – на пару секунд замялась Лена и потом перешла к своей просьбе, – Слушай, Костя, выручи. Я тут задержалась – с сыном проблема – и не успеваю к двенадцати в фитнес. Скажи Шохину, что я приеду чуть позже. Минут на пятнадцать, ну..., или двадцать, – глянула она на часы.
– Да не вопрос. Всё будет тип-топ, – Костик залпом допил пиво и попросил бармена вызвать ему такси.
В фитнес клуб он приехал раньше Шохина, еще до двенадцати, и, чтобы не томить себя ожиданием, там тоже разыскал бар.
После пары рюмок водки без закуски он расслабился, заболтался с барменом и пропустил время приезда Шохина. А майор приехал точно к назначенному сроку и, не застав у входа Лену, сам зашел в фойе клуба. Там было многолюдно, в основном это были молодые женщины.
Шохин осмотрелся и подошел к охраннику у прохода в боковое помещение.
– У вас там что? – предъявил он ему удостоверение.
– Там массаж и администрация. Вход по пропускам, – охранник испытующе посмотрел на милиционера.
– Вот я и пройду к вашему директору, – двинулся вперед Шохин, но охранник его остановил.
– А его сейчас нет. Появится, я скажу, что вы его спрашивали.
– Интересные у вас тут порядки. Ну да, ладно, – согласился сыщик, – Всего один вопрос. Отдельная стоянка у фитнеса есть или все ставят прямо на дороге?
– Нет. Отдельной нет. Паркуются, кто где. Напротив входа только у директора место. Мы следим.
– Понятно. Так это его БМВ у входа стоит? Я припарковался рядом.
– Нет. У него Фольцваген. А чья машина – могу узнать, кому разрешили поставить.
– Не стоит. Это не важно. Я просто так спросил.
– Значит, отдельной стоянки нет, – произнес сам себе майор.
Ждать директора фитнеса особого смысла не имело. Если закрытой стоянки нет, то здесь на улице установить бомбу в машину невозможно.
Шохин вышел из клуба, еще раз посмотрел, как плотно припаркованы машины вдоль дороги и сел в свое служебное авто. Но отъехать он не успел. Пассажирская дверь распахнулась и на сидение ввалился Костик. Салон заполнил запах алкоголя.
– Ты откуда здесь? – растерялся наглости москвича Шохин.
– Я в фитнесе был. Лена опаздывает, не смогла вам дозвониться, меня попросила, – выдохнул Костик.
– Давай выходи, – сердито скомандовал Шохин, – Ты еще и пьяный.
– Ничуть... Поехали. Вон они вышли, – развязно проронил Костик, подавшись к лобовому стеклу.
– Кто вышел? Выметайся, – начал злиться майор, – Напишу рапорт, пусть тебя убирают.
– Во дела! Да я тут больше всех узнал. Внизу бар отличный. А это ваша Илана и директор фитнеса – я с ними в баре познакомился, – показал на садившуюся в БМВ пару Костик, – Только они сейчас уедут. Поехали следом.
– Выходи! – рявкнул на нахала Шохин.
Костик хмыкнул, лениво вылез из машины, прикрыл за собой дверь. А БМВ, ехать за которым он требовал, проехало метров триста и остановилось у вывески «Ломбард». Илана и директор фитнеса зашли к скупщику. Шохин подъехал и припарковался за ними. Через витринное стекло он хорошо видел, что происходит в ломбарде.
Илана вынула какую-то мелкую вещь из сумочки и подала скупщику. Тот принял у нее драгоценность, рассмотрел на свет и в раздумье взялся за подбородок.
– Кольцо принесли. Дорогое…, – промелькнуло в голове у сыщика, – Уж не то ли о котором плутовка заявляла, мол, угонщик у нее отобрал?
Скупщик вступил с молодыми людьми в беседу, и директор фитнеса подал ему свой паспорт, а Илана открыла сумочку, долго в ней рылась и в недоумении закрыла.
Скупщик вернул им кольцо, но теперь оно оказалось не у Иланы, а у ее спутника.
Молодые люди вышли на улицу и тут же начали о чем-то спорить. Да так страстно, что беседа переросла в бурную ссору. Илана замахнулась врезать парню пощечину, и он едва успел перехватить её руку.
Потом они примирились, сели в БМВ и уехали, а Шохин зашел в ломбард. Он знал скупщика и решил его расспросить.
– Вот, как чувствовал, – всплеснул руками седовласый приемщик ценностей, – Мое почтение, Николай Сергеевич.
– Мое тоже. Вижу, рад меня видеть, – хитро улыбнулся ему следователь.
– Еще бы, – наигранно подтвердил скупщик, протягивая милиционеру руку и после рукопожатия продолжил.
– Начну без предисловий. Пришла пара, мол, колечко примите. Наследство от бабушки, стоит пятьдесят штук «зеленых», хотим всего сорок. Я бы подумал... И тут парень опускает до тридцати, – развел руками меняла.
– И ты не взял? – улыбнулся хитрецу Шохин.
– Нет. Конечно, нет. Какая бабушка? Кольцо новое, а документов на него нет, – вновь развел руками скупщик.
– Ты их послал?
– Конечно... Зачем мне? Я ювелир, – театрально изобразил благопристойность меняла, чем весьма развеселил сыщика.
– Яша, – по-свойски мягко произнес он, – Зачем тебе – это мне понятно. Ваш гешефт меня не интересует. На твои проценты я не претендую. Я спрашиваю – к кому они поехали по твоей рекомендации.
– Николай Сергеевич? – изобразил возмущение «ювелир» Яша, – Одеты они прилично. Какая рекомендация?
– Ладно. Я понял, не скажешь. А они уже сдали колечко скупщику краденного, – безразлично произнес Шохин, – Но, имей в виду, – заострил он внимание, – Если колечко потянет за собой жмурика, вопрос, куда его отвезли, я задам тебе снова.
– Нет. Не потянет. У меня интуиция, – уверенно выдал прозорливый меняла.
– А моя интуиции что-то молчит, – назидательно поднял палец Шохин, на что Яша лишь пожал плечами, но, как только следователь ушел, снял трубку телефона, набрал номер и без лишних объяснений сказал абоненту с той стороны:
– Не бери. Мент приходил. Похоже, брюлик кровавый.
***
Шохин же вышел из ломбарда и поехал обратно в фитнес-клуб. Странные взаимоотношения Иланы и директора клуба требовали объяснения.
– Все-таки придется побеседовать со здешним персоналом, – помыслил он, паркуясь прямо у входа на директорском месте. Других вариантов поставить машину не было.
Шохин зашел в фойе фитнес клуба, огляделся.
– Интересно, Лена приехала или нет? Задержалась – позвони, а не присылай мне всяких пижонов, – мысленно отчитал он помощницу, оказавшись среди снующих вокруг него дам.
А Лена в это время как раз подъехала к фитнесу и, первое что увидела – машина Шохина стоит у входа. Это вселяло надежду, что Костик его предупредил, и наставник приехал только что.
Лена взбодрилась и стала искать место для парковки. Возле клуба все было забито, а узкая дорога не позволяла даже остановиться, не перекрыв движение. Лена проехала вперед, ряд машин растянулся до самого поворота, но с левой стороны оказался въезд на приватную парковку. Шлагбаум был опущен, но в будочке сидел вахтер.
Лена повернула к шлагбауму.
– Здесь нельзя, – вышел ей навстречу вахтер, – Парковка банка, – поднял он руку.
– Открывайте. Я из милиции. Если нет мест, поставлю в проезде, – опустив боковое стекло, показала ему удостоверение Лена.
– Ну..., – пожал плечами вахтер, – Просто здесь территория банка, а места есть. Проезжай в самый конец и направо. Там точно не занято. У дамочки машина сгорела, не приедет, – поднял он шлагбаум, и Лена проехала на парковку.
Объяснять ей, кто эта дамочка и что за машина сгорела, не требовалось. В глубине стоянки она поставила свой «Жигуленок» у бетонного ограждения на то место, куда ставила «Ягуар» Илана.
Выйдя из машины, Лена по привычке глянула не уперлась ли она бампером в ограждение и заметила на асфальте сзади Жигуля темное пятно, какие бывают от пролитого масла или бензина.
Стоило задержаться и рассмотреть место предпоследней остановки Иланы, но времени на это у Лены не осталось – её ждал начальник. Быстрыми шагами она добралась в фитнес-клуб и вошла в фойе. Наставника там не было.
Она с ним разминулась. Шохин за пару минут выяснил то, что его интересовало, а ждать нерадивую сотрудницу он не собирался.
Войдя в фойе, сыщик сходу определил среди снующих женщин их фитнес-тренера. Девушка была в таком же, как и у остальных, спортивном костюме, но стояла поодаль и без интереса смотрела за привычной её глазу суетой. Она ожидала начала своей работы.
– Извините, вы здесь работаете? – тактично обратился к девушке Шохин, – Знаете Илану, жену бизнесмена Ларина? Она у вас тренируется. Еще раз извините, если я помешал.
– Да, я её знаю, – мило отозвалась на любезное к ней обращение тренер, – Только она почти не бывает в зале. А приходит почти каждый день. Она сестра директора клуба. Вы почему о ней спрашиваете? – проявила она женское любопытство.
– А я разве что-то о ней спросил? – шутливо задумался сыщик и, отмахнувшись, ответил и девушке, и самому себе, – Вам спасибо. Все услышал.
– Пожалуйста, – пожала она плечами, пытаясь вникнуть в его ответ, но Шохин уже повернулся и направился к выходу.
Лена разминулась с ним не более минуты. Она вошла в фойе и, не застав там начальника, позвонила ему.
– Да, Лена, – сходу ответил ей Шохин, – Это хорошо, что ты приехала и ждешь меня в фитнесе. Дисциплина у тебя хромает, а ноги в порядке, ходишь быстро, – выдал он помощнице нравоучительный каламбур.
Майор сидел в кафе «Плюшки» напротив фитнес-клуба и видел, как туда поспешно проскользнула его помощница.
Лена осмотрелась по сторонам.
– А вы где? – растерялась она.
– Заходи в «Пирожковую» напротив. После фитнеса надо пополнить калории.
Наставник над Леной подшучивал не обидно, по-дружески, и она успокоилась – он не сердится из-за её опоздания. Она перешла дорогу, вошла в кафе и остановилась у столика, за которым сидел Шохин.
– Присаживайся, бери, – показал он ей на тарелку с пирожками, – Кто там сказал, что лучший способ обмануть – это ничего не говорить?
– Я не знаю... Я, правда, не смогла Вам дозвониться, – Лена села за стол, но пирожок взять не решилась.
– Здесь и на твою долю, – подбодрил ее наставник, – Бери, надо кушать. Место возле фитнеса, где Ларина оставляла «Ягуар», я осмотрел. Там бомбу установить не могли, людно очень.
– А Ларина насчет этого тоже соврала. На парковке банка она ставит машину, – откусила пирожок Лена.
– Странно. Что это она всё время врет? Или это такая эпидемия началась? А…? – подмигнул помощнице майор, и тут же перевел разговор в деловое русло, – Я насчет документа, который ты взяла в автосалоне. Он где?
– Он у меня, – проронила Лена, – Вы сказали, его в Дело подшить, еще не успела, – вынула она из сумочки файл с накладной из «Статуса» и передала Шохину, а он достал копию накладной, что взял у их сотрудницы Светланы.
– Вот нам ответ на первый вопрос – был угон или нет, – ткнул он пальцем в заполненные бланки, – В твоей накладной пустую строку оставили, а в моей её нет. Ты видела во дворе дагестанский автовоз?
– Да, видела. Там никого не было.
– Сегодня водитель появился. Он в день угона приехал. Угнанный «Ягуар» вписали бы в заготовленную накладную, тут же поставили на автовоз с другими «чистыми» машинами, и он ушел бы в Дагестан. Кто станет влезать и проверять, что он перевозит? Посмотрят только накладную.
– Точно, – согласилась Лена, – У них это хорошо отработанная схема. Помните, в барсетке угонщика бумажка была: «Дагестан в 14»? Это он время записал, когда придет автовоз.
– Молодец. Сопоставила, – похвалил помощницу наставник, – Он к этому времени и совершил угон, но вышла осечка – «Ягуар» не доехал, – Шохин изобразил пальцами взрыв, – Теперь Гурам ищет виновных. Начал среди своих – мойщик, потом менеджер салона. Действует напролом и опережает нас, – безмятежно продолжил он трапезу.
– Мы должны его задержать. Арестовать, – возбудилась Лена.
– За что? – ухмыльнулся майор милиции, – Вожак в стае идет, конечно, первым. Но сам ни-ни. Он только распугивает травоядных. Их валят те, кто в стае на общих основаниях. Гурам, самолично, не при делах. Что ему предъявишь?
– А незаполненная накладная? А автовоз? – выдала она начальнику, но тот вздохнул столь многозначительно, что она осеклась.
– Ты кушай, не стесняйся, – предложил он ей вместо ответа, – Скажи только насчет заправки. Узнала, сколько бензина Илана брала?
– В машину ей залили до полного бака – 52 литра. Она туда доехала на резерве.
– А это второй и очень важный вопрос – куда делся бензин, – следак взял пальцы ладоней в замок, – Охранник Ларина за пару часов до этого тоже заправлял «Ягуар» и тоже до полного бака. Чек сдал в бухгалтерию. И вот куда делся бензин? – повторил он себе и Лене вопрос.
– Я знаю, как это вышло, – что-то вспомнив, оживилась Лена, – Сейчас на парковке банка посмотрим, – встала она из-за стола.
Шохин вздохнул, но последовал за ней. Пирожки они съели, а больше пары глотков чая после еды он не делал.
Вахтер встретил уже знакомую ему Лену услужливой улыбкой, а Шохину (в нем он признал начальника) поклонился. Милиционеры прошли на приватную стоянку.
– Я опаздывала, парковку искать было некогда, заехала сюда и как раз на персональное место Иланы стала, – пояснила Лена, – И вот смотрите, – подошла она к заднему бамперу своего «Жигуля», – пятно от бензина. Его тут сливали и пролили на асфальт.
– Ну и ну…, – потер подбородок Шохин, – На охраняемой парковке воровали бензин. Как там говорил Станиславский: «Не верю».
– Зато понятно, почему «Ягуар» заправляли повторно, – гордо объявила Лена.
– Это да..., – заглянул сыщик за бетонное ограждение площадки и подозвал помощницу, – Посмотри, наш воришка бензин еще и в траву слил. У него пустой ёмкости не хватило, а бензин продолжал течь. Всё-таки он совсем не хотел оставлять его хозяйке. Ты это как объяснишь? – повернулся он к Лене.
– В школе милиции нас учили давать событиям как самые невероятные объяснения, так и самые простые. Например, бензин был плохого качества, и его слили, чтобы потом залить хороший, – выдала она сходу первую версию, лишь бы не оставить вопрос наставника без ответа. И он оценил её находчивость.
– Отличный подход у школы милиции. Об этом и поговорим с вахтером на въезде. Он ведь не только полосатую рейку стережет, а что-то видел из невероятных событий, как ты говоришь.
Лена и Шохин направились к будке вахтера. Тот, по-видимому, следил за ними, и сразу вышел навстречу.
– У вас машина не завелась? Аккумулятор? – спросил он, – Если надо, у меня можете подзарядить, – показал он на вахтерскую будку.
– Нет. Мы спросить, – отмахнулся Шохин, – Тут у вас бензин не воруют?
– Да что вы! Я тут постоянно, – округлил глаза вахтер.
– Там на асфальте пятно от бензина – будто его сливали, – пояснила Лена.
– Нет, – облегченно протянул вахтер, – Его могли там пролить, когда заливали. Такое вполне. На днях как раз было.
– Что было? – посмотрел ему в глаза Шохин.
– Парень канистру бензина привез. Товарищ из банка его попросил. Сюда еле доехал, а отсюда уже никак.
– Парня запомнили? – поторопил плавного стражника шлагбаума Шохин.
– Зачем мне? – пожал тот плечами, – Парень, и парень. Высокий, в кепке. С виду нормальный. Он заехать хотел, я не пустил. Тогда он с канистрой туда-сюда два раза ходил, – показал он руками направления движения.
– Стоянка у вас для сотрудников банка. Так ведь? – вклинилась в опрос Лена.
– Да. И то не для всех. Мест не хватает, – строго ответил вахтер
– А место, где Вы мне разрешили, тогда как? – укоризненно спросила его Лена.
– На это есть указание директора Банка. Он для бывшей сотрудницы его сохранил. Я исполняю, – оправдался служака.
От обилия вопросов он раскраснелся, капли пота покрыли его лоб.
– Спасибо. Все рассказали. К вам у нас нет претензий, – пожалел его Шохин, и они с Леной вернулись к ее «Жигуленку».
– Бензин из «Ягуара» слили, чтобы Илана на заправку поехала, – сделала вывод Лена, вновь рассматривая пятно от бензина.
– Догадливая. Именно за этим. И на ту самую мойку попала, откуда его и угнали. Вопрос остается – кто это сделал. Но, теперь..., – сделал паузу Шохин, – у меня есть сомнения насчет мести Гурама. Мойщика мог убрать сам убийца. Обрывал связи. Не найди мы этого пятна, и нет связи, что машины целенаправленно угоняли с заправки после наводки от мойщика.
– Может, прижать вахтера? Пусть опишет парня с канистрами, – предложила Лена, – Этот парень подстроил, чтобы Илана оказалась на заправке в ловушке. А еще он знал, что она поедет туда по дороге домой – так ей ближе всего.
– Нет. Вахтер говорить не станет. Он же нам отказал. Ему тут работать, – объяснил скрытность вахтера Шохин, – Директора Банка надо спросить, за какие такие заслуги он держит место бывшей сотруднице на дефицитной парковке? А, может, она и не бывшая? Как-то тут все очень повязано: фитнес, куда она ездит день через день, банк, где у нее особые отношения с управляющим, парковка, опять же банка, и на ней слили бензин.
– Здесь и бомбу могли установить. Место глухое, – Лена показала на бетонное ограждение стоянки, где в самом углу выделили персональное место парковки для бывшей сотрудницы.
– Скорее всего. Посетим-ка и мы это фин-учреждение, – предложил Шохин.
Здание банка примыкало к стоянке. Минуту спустя Лена и Шохин вошли в приемную директора.
– Директор занят, сегодня приема нет. Извините, – резко остановила их в дверях секретарь- пампушка. 
– Извиняем, – добродушно отреагировал на ее хамскую выходку Шохин, – Мы бы ушли, но тоже заняты делами..., уголовными. Мы из милиции, – предъявил он ей удостоверение. А вопросы у нас простые и даже не на уровне директора.
– Присаживайтесь, – осеклась секретарша, понизив голос на два тона.
Шохин пропустил Лену вперед и, когда она села в кресло, задал банковской служащей первый и достаточно простой вопрос. Сам он при этом так и остался стоять.
– У вас Илана, не знаю, как её отчество, работала, что о ней можете сказать. Исключительно ваше мнение. Житейское, – уточнил сыщик.
– Допрыгалась, змея. Мужа у меня хотела отбить, – не скрывая ненависти, выдала секретарь.
– Вашего мужа? У вас...? Не верю, – льстиво подыграл пампушке Шохин, присев в кресло рядом с Леной.
Секретарь расплылась в улыбке.
– А как он мог недоучку поставить начальницей кредитного отдела? Ходила тут, виляла сами знаете, чем, – язвительно процедила она.
– Может, у нее способности были. Диплом не всегда нужен, – заступилась за такую же, как она, бездипломную сотрудницу Лена, чем еще больше раззадорила секретаршу.
– Я вам уже сказала про ее способности, – разошлась она, – Хитрая лиса, умудрилась своему братцу фитнес-клуб сделать. На какие деньги, если не банковские?
– А уволили её за что? – направил опрос в спокойное русло Шохин.
– Сама ушла, стерва. Замуж сбежала за Ларина. Он тоже при ней, как на дрожжах поднялся, – резюмировала пампушка, сложила ладони на стол и уставилась на дверь кабинета.
– У нее место на банковской парковке осталось. Почему? – мягко спросила остывшую от эмоций секретаршу Лена.
– Врет она всё. Нет у нее никакого места, – проронила та, не оборачивая головы, – Я у мужа спрошу, – дополнила она свой ответ не столько милиционерам, сколько самой себе, и в раздумье замолчала.
– Спросите! – посоветовал ей Шохин, встал, и они с Леной вышли из приемной, а жена директора банка осталась со своими мыслями наедине.
Следователь и его помощница подошли к  машине, и Лена предложила подвести его ко входу в фитнес-клуб.  Она открыла Шохину пассажирскую дверь, но он не стал садиться. Там Лена разложила лист бумаги с кругами, в которые вписала всех, кто был связан с погибшим Русланом.
– Занятная штука эти пиктограммы, – показал на лист ватмана Шохин, – На ней уже места нет, а теперь еще и пампушку-секретаршу надо добавить.
– У нее только обиды, – убрала лист на заднее сидение Лена.
– Да ну? – рассмеялся майор, – Вон как кипела от ненависти, так бы и грохнула Илану в момент. Видно, водил ее муж банкир шуры-муры с сотрудницей Иланой, а, может, и сейчас водит, – сел он в машину.
– Насчет банкира надо выяснить. Я его внесу в схему. Может, что-то с работой Иланы в этом банке связано, – предположила Лена.
Но Шохин её не поддержал и, более того, предупредил:
– В банк лезть не надо. Там у них все шито-крыто. Мы не аудит. Понятно? – строго посмотрел он на помощницу.
– Хорошо, – нехотя согласилась Лена, – А сотрудниц кредитного отдела можно опросить об их бывшей начальнице Илане?
– Только опросить можно, – смягчился Шохин, – И еще, чуть не забыл. Колечко, о котором наша потерпевшая заявила, что угонщик у нее его отнял, она теперь со своим братцем продаёт. Так-то... Деньги не только не пахнут, а еще и врут постоянно, – выдал он на ходу придуманную аксиому.
***
Пока Лена и Шохин выясняли в банке об их бывшей сотруднице Илане, она с братом колесила по городу в надежде сбыть дорогущее кольцо. Илана могла бы отказаться от этой затеи, но кольцо перекочевало к Артуру, и он настойчиво искал вариант получить за него деньги.
Звонок ювелира Яши своему напарнику–скупщику краденого вмиг разлетелся в среде менял, и кольцо не брали.
А время возврата долга поджимало, и Артур поехал в фирму «Охрана» урегулировать этот вопрос.
– Объясню ситуацию. Попробую отсрочить выплату, – пояснил он сестре, хотя для себя решил отдать там кольцо за самые минимальные деньги в счет погашения долга.
Илана осталась ждать брата в машине, а он зашел в офис фирмы «Охрана». Под этой благообразной вывеской орудовал со своими бойцами бандит по кличке Боц. В основном они сбывали наркотики, грабили сутенеров и проституток, но могли взять в работу и заказное убийство.
Артур вошел в офис «Охраны», прошел к Боцу. Тот сидел за столом и играл в карты с таким же бандитом. Стол был завален купюрами среднего достоинства. Артур выложил к ним кольцо.
– Сейчас могу предложить это. Брюлик большой. Цена в магазине полтинник зеленых, – сообщил он бандитам, – Должны были взять за сороковник, человек не пришел.
– Во! – отложив карты, взял кольцо Боц, – А оно сверкает, – повертел он кольцо на свет, – Но мы здесь не ювелиры. Зачтем тебе, и только по дружбе, за двадцатку. Еще десятку будешь торчать, – убрал он кольцо в карман.
– Может, спишем уже..., – неуверенно произнес Артур.
– Мы, Артуро, не на базаре. Мы твой заказ сделали, а ты начинаешь юлить, – Боц кивнул напарнику и тот прошел к сейфу, вынул из него какие-то бумаги и передал Артуру.
– Всё, как ты хотел. Чисто твой текст и печать от нотариуса. Настоящая, – рассмеялся Боц.
Артур просмотрел бумагу, свернул вдвое.
– Да. Так даже и лучше. Без криминала, – убрал он документ во внутренний карман пиджака.
– Ну, не совсем. Чутка надавили, – Боц кивнула на качка напарника и тут же сменил тему, – Ты кокс будешь брать? Для своего заведения, – предложил он Артуру наркотики.
– Не... Пока есть, – отказался директор фитнеса.
– Понятно... Бабок на данный момент не имеется, – Боц снова кивнул напарнику и тот выдвинул ящик стола, взял из него несколько кулечков белого порошка и подвинул Артуру.
– Бери. Это бонус, без денег, – пояснил Боц.
Артур забрал кулечки, пожал бандиту руку и вернулся в машину.
– Ну что? – спросила повеселевшего брата Илана, когда он сел рядом с ней на пассажирское сидение.
Теперь Илана решила вести БМВ сама. Муж взял для нее этот автомобиль в аренду, а Артур попросил попробовать БМВ «в деле», и так привез сестру в офис фирмы «Охрана»
– Всё нормалек. Поехали, – скомандовал Артур.
– Что «нормалек»? – с подозрением посмотрела на него Илана, тут же запустила руку в карман его пиджака и вынула кулечки с кокаином.
– Да ты от этой дури совсем мозги потерял! – заорала она.
– Это я не себе. Отдай, – зло процедил Артур.
– А кому? Какими делами ты можешь заниматься? У тебя всё в «черную». В клубе бордель, наркота!
– Это мой бизнес, – спокойно отреагировал на её эмоциональный выпад Артур.
– Твой? – еще больше взвилась Илана, – Да тебя все разводят, как лоха! Убытки откуда? Илана, дай деньги, у меня долг, у меня недостача. Всё! С меня хватит!
– Хватит так хватит. Я тебя не держу, – промямлил Артур, глядя в лобовое стекло.
– Что?! Кто кого держит? Ты, видно, не понял, – нахмурилась Илана, – Клуб продаем, деньги я забираю.
– Да ну, – усмехнулся Артур, – Мозги там в порядке? – постучал он пальцем себе по лбу, – В клубе твоя была только доля. Половина. И та на подставное лицо в доверительном управлении.
– Вот ее я и заберу. Точнее, продам. И это не половина, а большая часть, – окончательно разгневалась Илана, – У клуба будет новый хозяин, – едко пояснила она свои намерения.
– Он уже есть. Я купил твою долю. С твоим корешем порешали, и он вчера всё подписал, – Артур вынул из кармана договор о продаже ему доли Иланы и помахал им перед сестрой.
– Как продал? – опешила она.
– Обыкновенно. Ребята из «Охраны» его «попросили». Твое колечко тоже пошло им за услуги, – Артур кивнул на офис «Охрана», – Всё, клуб полностью мой. А ты и не пикнешь. Ты у мужа воруешь.
Илана в порыве гнева дернулась выхватить у Артура бумагу, но он увернулся и убрал её в карман.
– Давай, не скучай и не дергайся. Паспорт твой у меня. Договор пройдет регистрацию – верну, – вышел он из машины и зашагал по тротуару.
– Ну, гаденыш, – прошипела ему вслед Илана, открыла телефон и набрала номер охранника мужа.
С ним у нее сложились доверительные отношения. Не любовные, а именно дружеские. Она ему нравилась, атлет приударял за ней, и кокетка пользовалась этим положением.
Охранник ответил, и Илана слезно попросила его забрать у брата договор купли-продажи её доли в фитнес-клубе.
– Он сейчас туда поедет на такси, и эта бумага у него в кармане, – пояснила она охраннику.
Тот согласился помочь, но, как только Илана отключила телефон, зашел рассказать о её просьбе боссу.
***
Артур подъехал к фитнес-клубу, стал подниматься по ступенькам, и там у входа его остановили два крепких парня.
– Мы к вам, – стал один их них у него на пути.
– Если насчет работы, то все укомплектовано, – попытался пройти мимо Артур.
– Мы по другому делу, – пояснил второй качок, приблизившись к директору клуба сбоку.
– А другое давайте завтра, – миролюбиво проронил Артур.
Напор крепких парней его насторожил, он пугливо глянул по сторонам, но поблизости никого  кроме пары хрупких девушек  не было.
Лишь на противоположной стороне улицы остановились «Жигули». В них рядом с молоденькой женщиной сидел мужчина средних лет. Это Лена подвезла Шохина к фитнесу, где он оставил свою машину. Они продолжали беседу и пока не выходили.
Крепких парней их присутствие не смутило.
– Завтра, говоришь? – пытливо глянул на директора клуба тот, что стоял у него на пути.
– Да. Сегодня поговорить не получится, – залебезил Артур.
– Получится, – едко произнес стоявший рядом качок и ткнул в бок Артура дуло пистолета.
Артур вздрогнул и тут же сник. Бандит убрал пистолет за пояс.
На все это ушла пара секунд. Директор фитнеса подчинился воле бандитов и пошел к их машине.
Лена и Шохин с самого начала заинтересовались сценой у входа в фитнес, но теперь, когда она приняла такой поворот, Лена схватилась за ручки двери «Жигуля», намереваясь выйти.
– Ты куда? – ухватил ее Шохин.
– У них оружие, человека похищают, – повторила попытку вмешаться в разбойное нападение Лена, но тут же сникла под взглядом старшего по должности и званию.
– Вот именно, – ослабил ладонь Шохин, – Хочешь получить пулю? Рембо нашлась, задерживать бандитов с пистолетами! Номер машины запиши, – произнес он спокойно.
– А у вас что, нет пистолета? – упрекнула наставника Лена.
– Пистолета? – проронил он, – Зачем? У нас и без того опасная работа, а тут еще и огнестрельное оружие – источник повышенной опасности.
– В милиции без пистолета нельзя, – не согласилась Лена, – Я себе оформила, завтра получаю.
Джип, в который посадили Артура, как раз тронулся с места, и Лена прочла Шохину его номер.
– Вот..., это другое дело, – похвалил её наставник, – Теперь выясняй, чьё это авто. У тебя же есть друг-гаишник. И кстати, симпатичный парень, – подмигнул он Лене, вышел из «Жигуля», сел в свою машину и уехал.
А Лена тут же позвонила своему новому приятелю из ГАИ – Глебу – и попросила найти ей владельца джипа, на котором увезли директора фитнес клуба.
– Не вопрос, – обрадовался звонку девушки Глеб, – займет минут сорок. Если не против, потом можем встретиться где-нибудь, посидим за чашечкой кофе.
– Я не против. Только..., – замялась Лена, – А нельзя побыстрее узнать о машине? Нужен адрес владельца. Мы бы опер группу туда направили.
– Хорошо, я постараюсь, – живо отреагировал Глеб, – А потом? Тебе же не надо ехать на задержание?
– Потом..., – протянула Лена, – Через час я должна сына забрать от свекрови. Будет скандал, если не успею ко времени. А так, я бы с радостью.
– Отлично. Твои двинут на задержание, а мы в парк мороженое кушать, – резюмировал Глеб, – За сыном езжай прямо сейчас – он же любит мороженое? А я выясню твой вопрос и тоже подъеду. Диктуй адрес бабушки, – рассмеялся он, и Лене ничего не оставалась, как согласиться на парк и мороженое.
Она сказала Глебу адрес свекрови, и он туда приехал даже раньше неё. Патрульную машину он поставил рядом с её «Жигулями» и поджидал там Лену с сыном. Вскоре они появились, но то, что он сказал помощнице следователя, её огорчило.
– Голяк, – развел руками гаишник, – Номер на джипе «левый». Его украли с другой легковушки. По номеру искать не получится. Да и кто станет с нормальными номера людей увозить? Это же аксиома.
– Выходит, Шохин меня обманул насчет номера. Что же теперь делать? – Лена в раздумье поджала губы.
– Как, что? Мы идем в парк. Так ведь? – Глеб тронул за плечо Дениску.
Тот при слове «парк» обрадовался, и менять этот план Лена уже не могла. Она направилась к «Жигулю», но ее окликнули.
– Лен, так нельзя делать, – услышала она за спиной голос мужа.
Он приехал к матери и стоял у подъезда. Лена обернулась. Стас подошел, бросил взгляд на Глеба. Гаишника, который останавливал его на дороге, а потом лишил машины, он запомнил хорошо. Теперь этот мент стоял рядом с его женой. И хотя супруги вместе не жили продолжительное время, формально это было так. Стаса охватила ревность.
– Вы ваши ментовские штучки для других оставьте, – обратился он Лене и Глебу одновременно, – За незаконное задержание есть статья.
– Какая? – усмехнулся Глеб.
– Обыкновенная, – проронил Стас и потребовал у Лены ключи от «Жигуля».
– Я хотел по-хорошему, а не выходит, – пояснил он свое решение.
Лена отдала Стасу документы и ключи от его авто. Он подержал их в сомнении, не вернуть ли обратно, но всё-таки оставил себе.
В парк Лена с Дениской поехали на патрульной машине Глеба.
***
Личные отношения супругов, даже бывших, непременно проявляются в решении деловых вопросов. И, как правило, не с лучшей стороны. По этой причине начальники стараются не брать на работу своих жен.
Директор банка тоже отказался бы от жены-секретарши, но своей должностью он был обязан ее отцу.
Совещание закончилось, и Пампушка-секретарь принесла директору банка кофе, раздраженно поставила на стол.
– Из милиции уже приходили насчет твоей Иланы, – выдала она укоризненно.
– Она никакая не моя. Бывшая сотрудница. Слово «сотрудница» знаешь? – уныло произнес директор, – Лучше скажи, кто приходил, фамилии, что за вопрос у них был? – посмотрел он супруге в глаза.
– Фамилии? – пожала плечами секретарша, – Нет, просто спросили Илану.
– Ясно. Наговорила им всякой ерунды и ничего не выяснила, – рассердился директор, и секретарше ничего не оставалась, как молча удалиться.
А он снял трубку и позвонил Ларину. Тот сидел у себя в кабинете и сразу ответил.
– Доброго дня финансовым работникам, – бойко поприветствовал он банкира.
– Да ну... Я, Боря, не так оптимистичен. Ты не выполняешь взятые обязательства.
– Что случилось? – придал голосу безразличия Ларин, хотя и напрягся от слов банкира.
– Илана..., – укоризненно произнес банкир, – Эту проблему ты обещал закрыть.
– Скажи ясно, в чем дело? – без лишних эмоций уточнил бизнесмен.
– К ее персоне у ментов интерес проявился, а она вздорная, неуправляемая, – едко высказался о жене Ларина директор банка.
– Так и говори, проблема не с Иланой, а с ментами, – резко оборвал его бизнесмен, – Этот вопрос я решу. Остальное тебя не касается, – повесил он трубку и попросил охранника зайти к нему.
Тот дожидался в приемной приглашения зайти.
– Ну, что там? – спросил его Ларин.
– Порядок. Тепленьким взяли. Хорошо, что ваша жена меня попросила помочь, а не кого-то другого.
– Конечно, хорошо, – проронил Ларин, – Мне не с руки вести нравоучительные беседы с ее братцем. Как-никак родственник. А ты друг сестры, – посмотрел он в глаза крепышу охраннику.
– Да. Друг, – по-армейски четко доложил атлет, – Мне начать с Артуром беседу?
– Начинай, – кивнул ему босс, – О чем спросить, я тебе уже объяснил.
Охранник спустился в подвал, где в пустой комнате на стуле сидел Артур. Он вздрагивал. Ему связали руки за спинкой стула и наблюдавший за ним боевик, из тех, что и привезли его сюда, поджег несчастному сигарету. Артур сделал затяжку. Вошедший охранник босса кивнул боевику, чтобы тот удалился. Крепыш вынул из губ Артура сигарету, затушил её о стул и вышел из комнаты.
– Нехорошо так с сестрой, – проронил охранник, оставшись наедине с Артуром, и в ту же секунду врезал пленнику поддых так, что тот вместе со стулом отлетел к стене.
Охранник подошел, поднял его за спинку стула и обыскал. В карманах пиджака у несчастного оказались паспорт Иланы и какие-то бумаги.
– Успел на себя оформить? – развернул бумаги с печатями охранник.
– Нет. Я вообще не хотел. Это так, для подстраховки, – простонал Артур.
– Всё ты хотел. Сначала хотел сестру грохнуть, а не вышло – решил кинуть, – ткнул ему в подбородок охранник, но не столь сильно, как в первый раз, а в меру – для поддержания правильного развития беседы.
– Грохнуть сестру? Да вы что? Я бы купил её долю. Она не продавала, – начал ныть Артур. У него из носа потекла струйка крови.
– Купить? За деньги? – пытливо посмотрел на него охранник Ларина, – А они у тебя есть?
– Да. На работе. Я собирал для Иланы, – взмолился директор фитнеса, – Правда. Они в моем сейфе, почти 40 тысяч зеленых.
– Думаешь, мы пошлем тебя за деньгами? – амбал сжал пальцы на шее Артура так, что тот начал задыхаться, – Давай ключи и звони своим – пусть нас пропустят, – ослабил он хватку.
– Ключи в брюках, – закашлялся несчастный, – Я позвоню.
– Это правильно, – проронил мучитель и позвал охранника, а сам направился к Ларину. Тот поджидал его у себя в кабинете.
Поручение босса охранник выполнил – документы у директора фитнес-клуба он забрал, а к этому у него оказался еще и паспорт Иланы. Решение, что делать дальше, мог принять только Ларин.
– Возьми ребят и поезжайте в фитнес. Деньги из сейфа директора твои. Хранителю секретов жены полагается премия, – хитро улыбнулся охраннику босс, – Паспорт Иланы как у него оказался? – развернул он документ.
– Говорит, она сама его отдала ему для заключения сделки. Врет, конечно. Я бы выяснил правду, – потер кулак охранник, – Но это – как скажете.
– Правда не нужна. Она вызывает сомнения, – покривил губы Ларин, – А они сейчас ни к чему. Молодец, что не лезешь, куда не просят.
– Мне это незачем. Я на вас работаю. С директором фитнеса как теперь? – уточнил верзила.
– Он нам больше не нужен. Пусть трудится, – задумчиво произнес Ларин, – Документы, те, что он состряпал, отдай Илане. Мне с них сделай копию, а подлинник порви при ней для надежности, – строго пояснил он, – И пусть продолжает думать, что я об этом не знаю. Вы же друзья. Не стоит ее огорчать, – босс хитро улыбнулся охраннику, и тот по-армейски четко отрапортовал.
– Я понял. Всё сделаю! Артура отпускаем?
– Отпускаем. Отвези его на работу. Пусть он сам сейф открывает, – Деньги заберешь  и придержи его там. Насколько, я позвоню..., – туманно пояснил Ларин, и амбал понял, что задавать боссу вопросы больше нельзя, выяснять его планы – табу.
Охранник вышел из кабинета, а Ларин попросил секретаря разыскать Гурама и передать ему, что надо бы поговорить.
***
Найти вора в законе оказалось несложно. Гурам, развалившись в кресле, рассеянно выслушивал ворчание жены.
– Я не хотела тебе говорить, но сейчас, когда не стало Руслана, ты слишком приблизил к нашей семье Бесо.
– Семье? – возмутился Гурам, – А она у нас есть? Родила одного сына  и всё? – потупился он в пол и, помолчав, добавил, – Бесо – мой племянник.
– Конечно, – недовольно бросила жена, – Лишь слепой не видит, как он рад, что не стало Рустама. Хозяином себя почувствовал. Кому теперь всё достанется?
– Это тебя не касается. Не лезь в мужские дела, – спокойно проронил Гурам, – Бесо я дал деньги на собственный бизнес – он магазин у Михо покупает. И это не сейчас, я давно так решил. Не хотел, чтобы они с Русланом что-то делили, не успел только им об этом сказать.
– А как же...? – всколыхнулась жена, но Гурам не дал ей завершить вопрос.
– Автосалон оставляю себе. Потом его получит жена Руслана, она ребенка ждет, будет мое наследство внуку, – отрезал он.
Обсуждать его решения жена не могла, но огромные деньги для племянника на покупку магазина привели ее в шок. Она вышла на кухню и заплакала.
– Муж обманывает. Не делают племянникам таких подарков, – крутилось у нее в голове, – Не хочется верить сплетням, а тут поверишь, что Бесо его сын. Такой же хитрый, а еще и дерзкий. Не станет он делиться с женой Руслана наследством. Надо собраться с духом и объясниться с Гурамом. Прямо сейчас, – решилась она и даже направилась к двери, но услышала резкий голос мужа и остановилась. Решимость грузинской жены в момент улетучилась.
Гураму звонили из автосалона. Это она поняла по тому, как он начал разговор со Светланой – девушкой, что принимала звонки от клиентов и партнеров.
– Да, Света, и тебе добрый день, – поприветствовал сотрудницу Гурам и, выслушав ее, удивленно переспросил, – Ларин просит мой телефон? У него ко мне срочное дело? Ну, хорошо, скажи ему мой мобильный, тот где последние цифры 32, – отключил он телефон, а через минуту ему снова позвонили. На этот раз Ларин.
– Здравствуйте, Гурам Шалвович, – уважительно произнес он, – Наверное, удивились моему звонку?
– Я привык удивляться, так что говори, – нелюбезно и без приветствия ответил бизнесмену Гурам.
– У нас с вами общий обидчик. Это брат хотел Илану убить. Сейчас выяснили. У них здание клуба на двоих оформлено. Он решил стать единоличным хозяином, а она не согласилась. Есть документы, – замолчал Ларин.
– Он тебе сам их отдал, сознался? – недоверчиво спросил бизнесмена Гурам.
– Нет, конечно. Документы у него мои люди забрали. Там все очевидно – у Иланы отжали ее половину. А насчет «сознался», это не по моей части. Он сейчас у себя в клубе, с ним мои люди. Могут передать тебе этого сукина сына для разговора.
– Хорошо. Я с ним поговорю, – Гурам отключил телефон, перезвонил Бесо и велел поехать за директором фитнеса.
– Возьмете его и к нам в автосалон, в подвал. Баба, что была с Русланом – это его сестра, и он вроде причастен. Капитально причастен, – мрачно пояснил он.
Жена Гурама дождалась окончания телефонных переговоров и вышла из кухни. Переговоры мужа с Бесо придали ей решимости.
– Зря ты так доверяешься своему племяннику, – села она в кресло напротив Гурама, – неизвестно, что он делает у тебя за спиной.
– У тебя есть что-то по существу? – устало проронил Гурам, – Если нет, то я слушать не буду.
 – По существу? Да. Раньше я просто не хотела вас ссорить. Ты не знаешь, а он даже при Руслане к его жене приставал. Тебе она постеснялась сказать, а мне жаловалась.
– Понятно..., – проронил Гурам, – Раньше ты не хотела поссорить меня с Бесо, а теперь решила. Я тебя услышал. Если это всё, то разговор окончен, – поднял он на жену глаза, и ей ничего не оставалось, как уйти.
***
Со своими претензиями и тоже личными, а не служебными, к начальнику МВД пришел Костик.
– У меня конфликт с Шохиным. Переведите меня к другому оперу, – беспардонно попросил он Сенчука, чем весьма разозлил его.
– Во-первых, не с Шохиным, а с майором Шохиным, и не с опером, а со следователем, – оборвал он наглеца, – И конфликт у вас, Константин Олегович, не с заслуженным работником МВД, а с собственной головой.
– Я инициативу проявил, а он меня выгнал, – опешил Костик.
– Здесь, – ткнул пальцем в стол Сенчук, – Об инициативах докладывают начальству, а не проявляют их. И на указания старших по должности отвечают «так точно».
– Так мне...? – попытался что-то спросить Костя, но начальник УВД не дал ему сказать.
– Мне два раза повторить? Ответ только один – «так точно». Иди. Я взял тебя с определенными условиями, и ты обещал их выполнять. Всё... Работаешь под руководством Шохина!
– Да я не против, – покривил губы Костик, – Но он-то меня выгнал.
– Не важно, – отрезал начальник, – Выгнал-не выгнал, а завтра к восьми утра быть на службе.
Костик вздохнул и удалился, а на следующий день, хоть и с опозданием, но пришел на работу первым. Ни майора, ни Лены в отделе не было.
Шохин с утра поехал на дачу. Ему привезли ульи, и продавец магазина «Пчелка» помогал с их разгрузкой и правильной установкой на участке.
– Ставить надо в сторону восхождения солнца, – пояснял он Шохину, – Первые лучи будут падать на летки, а в пик жары будет затрагивать их слабее.
– Летки, летки, – вздохнул начинающий пчеловод, – знать бы, что это такое?
– А..., – благодушно произнес продавец, – Летки – это отверстия для выхода и захода пчел. Я же вам книжку дал. Еще не прочли?
– Прочел. Но этот термин как-то не запомнил, – проронил Шохин.
Идея разводить пчел ему уже не нравилась. Он присел на лавочку, посмотрел на часы.
– Не мое это, – рассуждал ветеран УВД, – Уж лучше сидеть где-нибудь вахтером, наблюдать, как люди входят и выходят, а не пчелы вылезают через свои летаки, или летки, как их там называют, – встал он со скамейки.
– Выгружайте все ульи у входа. По участку я их сам разнесу, – скомандовал он грузчикам и, когда они проделали это за пару минут, поблагодарил продавца и позвонил Лене.
Она в это утро, оставшись без «Жигуля», изрядно задержалась. Сначала отвезла Дениску в садик. Он категорически отказался ехать к бабушке и пообещал слушаться воспитательницу во всем и беспрекословно. Потом, также на автобусе, она поехала в банк и, когда позвонил Шохин, только входила туда.
– Лена, ты где? – спросил её наставник.
– Я в банке. Вы же разрешили поговорить с сотрудниками из отдела, где раньше работала Илана.
– Ты увлеклась. Задала пару вопросов личного плана, и достаточно, – наставник сделал ударение на последних словах, – Возвращайся в отдел, надо обсудить ход расследования.
– Так вы же сказали, что будете только после обеда. У вас дела в прокуратуре, – расстроено проронила Лена.
– Я освободился. Закругляйся, жду тебя на работе, – отрезал Шохин, – Можешь вообще никого там не расспрашивать. Это пустое.
– Хорошо. Я быстро, – согласилась Лена, но вместе с тем решила довести выяснение о работе Иланы в банке до конца.
Минуя приемную, она поднялась сразу в кредитный отдел. Там несколько женщин трудились над какими-то бумагами. Лена выбрала ту, что была посолиднее, подошла к ней и сходу предъявила милицейское удостоверение.
Сотрудница вздрогнула.
– Нас интересуют кредитные договоры, выданные при бывшей начальнице, – строго произнесла Лена, – Ларину выдавали кредит?
– Да..., – протянула сотрудница, – У него тогда было другое предприятие. Но ознакомиться с документами можно лишь с разрешения нашего директора. Третьим лицам мы не имеем права давать информацию.
– Мы не третье лицо. Мы милиция. Илана Ларина проходит у нас по делу об убийстве, – надавила Лена, – Где я могу посмотреть договор Ларина?
– А он здесь, – сняла с полки папку сотрудница, – Только вам надо сначала к директору, – промямлила она, не решаясь, как  поступить, но Лена будто и не слышала ее.
Она присела за стол, тут же составила протокол изъятия кредитного договора, вручила его сотруднице и забрала у нее увесистую папку.
По дороге в отделение, сидя в автобусе, она бегло просмотрела ее. В основном там были собраны различные справки и заключения. Особо заинтересовал Лену лишь один документ, и она дважды прочла его.
Окрыленная пришедшей ей в голову догадкой, она стремительно вошла в кабинет наставника. Ей хотелось как можно скорее поделиться с ним этой догадкой.
Шохин сидел за столом, постукивал по нему пальцами – он был расстроен.
– Дело с «Ягуаром» у нас забирают, – охладил он бойкую помощницу.
– Странно…, – протянула Лена.
– Что странно? Взрыв, террористы. Кавказский след. Или ты не понимаешь? – укоризненно бросил помощнице Шохин, – Ты в банке была?
– Да. И как раз там нашла доказательства, кто и почему заинтересован в смерти Иланы, – показала она на толстенную папку, – Ее хотели убить из-за денег. Она свидетель и участник мошенничества.
– Не знаю, за что ее хотели убить, но Дело у нас забирают именно из-за денег. Ты влезла в дела банка. Вот в эти, – Шохин показал на папку в руках Лены.
– Ну, да. Ларин оформил в 97-м кредит на 300 миллионов. А через полгода деньги деноминировали в тысячу раз.
– И в чем проблема? – проронил Шохин, – Задолбались носить деньги мешками и уменьшили их номинал. Ты милиционер, а не фининспектор, – попенял он помощнице.
– Нет. Там чистейшая уголовка, – не согласилась она, – Часть кредита – 200 миллионов – перенесли к выдаче на 98 год без поправки на деноминацию. Цифру оставили ту же, в 200 миллионов, и Илана, как начальница кредитного отдела, это пропустила.
– Что значит «пропустила»? – буркнул Шохин, – Говори прямо – она специально оставила прежнюю запись.
Расследование Лены его заинтересовало, и он хотел услышать его до конца.
В кабинет вошел Костик и хотел о чем-то доложить начальнику, но Шохин показал ему садиться за стол и не мешать их с Леной беседе.
– Да, – продолжила она, – Илана не стала уменьшать цифру в кредитном договоре. Живых, бумажных денег не было, чтобы их в кассе обменивать. И в 98 году под залог крошечного кафе получили из банка фантастический кредит в 200 миллионов новых денег.
– Ни фига себе! – не удержался от комментария Костик, – Тридцать «миль» баксов в долг? – восторженно присвистнул он.
– Именно, – Лена передала какую-то бумагу из кредитного договора Шохину, – Ларин ничего отдавать не будет. Кафе он оставил своему бывшему компаньону Битюрину, а сам из дела вышел. Битюрин за кредит расписался, и теперь он должен его вернуть. А Ларину и банкиру в такой ситуации оптимально избавиться от Иланы. Она ключевой свидетель их махинации, и без ее показаний всё шито-крыто.
– Во, красавцы, – расплылся в улыбке Костик, – Битюрин со своими «лимонами» стал теперь Джоном и «курит бамбук» на Мальдивах. Полгода, и его кафешка уйдет в счет непогашенных миллионов. Классно придумали!
– Не думаю, – Шохин бросил сердитый взгляд на прыткого москвича, – Бомжует где-то Битюрин, а, скорее, от водки помер. Станет Ларин свои честно украденные миллионы с кем-то делить. Но, Илана – это другое. Он женился на ней. И потом, Лена, ты забыла о слитом из «Ягуара» бензине.
– Я не забыла. Здесь произошло совпадение. Задумали убийство Иланы, а у нее угнали машину. Бензин слили ради угона, а в машине была бомба.
– Да, как раз о слитом бензине, – вновь вмешался в разговор Костик, – Прокуратура не согласилась закрыть Дело о бензовозе, как вы хотели. Я сейчас у них был, – передал он тоненькую папку Шохину, но тот не стал ее открывать.
– С Прокуратурой спорить не будем. Им виднее. Закрыли неправильно, закроем правильно, – вернул он папку Костику.
– А как правильно? – покривился москвич, – Надо проводить расследование. Бензовоз вроде как сразу нашелся. Еще вчера. Но он оказался пустой. Из него газолин слили, и водитель пропал. Прокуратура настаивает расследовать.
– Насчет слитого бензина у нас спецы есть, – чуть улыбнувшись кивнул Лене Шохин, – Одно Дело забрали, начнем другое.
За долгие годы службы майор привык к любым поворотам и не терял оптимизм.
– Банкир позвонил, кому надо, и наше Дело о взрыве машины пойдет как терроризм. В КГБ его забирают. По-новому – в ФСБ, – покривился Шохин, выразив так свое отношение к новым названием прежних вещей.
– Готовь папку для передачи, – выдал он наставнице задание, – Но только факты, улики и опрос свидетелей происшествия. Наши додумки в отчет не включай. Пусть сами во всем разбираются.
– Жаль..., – протянула Лена, – Я такую схему связей составила, – показала она на лист ватмана с кругами и стрелками.
– Схему оставь на память. У тебя это первое Дело, а у меня, может, последнее.
– Я к ней еще и карточки с описанием каждого участника заполнила, – показала стопку записок Лена, – не успела их только сопоставить.
– Вот и хорошо, – растягивая слова, похвалил ее Шохин, – Теперь будет время. Разложишь из них пасьянс и выйдешь на убийцу, – попытался он перевести всеобщее разочарование в шутку, встал из-за стола и сказал, что поговорит с начальником – кому определят Дело об угоне бензовоза.
Майор, как и подобает милиционеру, повеселел, и его оптимизм передался сотрудникам.
***
А у Артура к этому времени оптимизма не осталось совсем. Ночь он провел на полу в подвале автосалона. Бесо торопился оформить на себя магазин «Отвертка» и отложил основную беседу с братом Иланы на следующий день.
Теперь, покусывая губы, он стоял напротив еле живого Артура, и вдруг, словно в нем сработала стальная пружина, Бесо стал выламывать несчастному кисть. Артур взревел от боли, но Бесо не выпускал его руку.
– Не нравится, – приговаривал он, – А будет еще больнее при разговоре с Гурамом. Вы с сеструхой не поделили бизнес, так?
– Она не хотела..., – простонал Артур.
– И ты решил ее грохнуть, – Бесо усилил нажим на кисть несчастного, – Я знаю, что так. Не мудри. Хочешь жить, скажешь: хотел грохнуть сестру. Понял? – просипел он в лицо Артуру.
Тот скрючился от невыносимой боли и, едва не теряя сознание, кивнул головой, что согласен сказать то, о чем требует истязатель.
Бесо выпустил кисть Артура, и он сел на пол.
– Это не я..., – простонал он, – Я лишь дал людям денег и попросил решить мне этот вопрос. Без мокрухи, только пугнуть.
– Что?! – взревел Бесо, – Ты опять за свое?! – начал он бить ногами Артура, – Ты заплатил за сестру! Знал-не знал, а в ее машину установили бомбу!
Кровавое побоище могло закончиться для Артура самым худшим образом, но послышался лязг стальной двери, ведущей в подвал, и затем шаги по коридору в направлении «пыточной». Бесо прекратил избиение, а в комнату вошел Гурам.
– Почему он такой? – Гурам указал на окровавленного Артура.
– Говорить не хотел, – пояснил без лишних эмоций Бесо.
– А ты хотел. Слова ему объяснял, – недовольно процедил Гурам.
– Не... Ну, а как по-другому? – потер кулак крепыш.
– По-другому у тебя мойщик, потом наш менеджер из салона, – Гурам недоверчиво оглядел Бесо с головы до ног, от чего тот нервно всплеснул руками.
– Что «по-другому»? Тебе ж позвонили насчет этого, – ткнул он ногой Артура, – Он сознался. Подорвал «Ягуар». Сестра выжила, он по-другому ее долю отжал.
– Пальцем не трогать. Я сам разберусь, в чем он сознался, – оборвал разгоряченного отморозка седовласый грузин, – Заеду позже, – бросил он, выходя из комнаты.
***
Шохин тоже покинул кабинет начальника не в лучшем настроении. Сенчук встретил его любезно, что изначально ничего хорошего не предвещало. Более того, он достал из сейфа бутылку коньяка, разлил по стопкам и предложил майору опрокинуть по рюмочке за удачное разрешение Дела о взрыве злополучной машины.
– Пусть забирают, – поднял он стопку, – С одной стороны – крутой бизнесмен, а с другой – вор в законе. Молот и наковальня, ну или наоборот – наковальня и молот, что по сути одно и тоже – пресс, – выдал он красочную сентенцию.
– Я как-то не почувствовал, – проронил Шохин и, выпив коньяк, дополнил, – И тот, и другой готовы сотрудничать. Хотят разыскать злодея.
– Вот пусть и разыскивают. Но без нас, – благодушно пояснил Сенчук, но Шохина это не подбодрило.
– Мы были почти у цели, – высказал он свою досаду.
– «Почти» не считается. Ты медлил, тянул, забросил другие Дела. Вот результат, – начальник подвинул майору папку с материалами об угнанном бензовозе, – Вернули из Прокуратуры и с припиской о незаконном отказе в возбуждении Дела.
– Москвич неправильную дал формулировку, – парировал Шохин, – А так бы все пропустили.
– Вот. Теперь о Константине Олеговиче, – помягчел Сенчук, – Это Дело о бензовозе, раз он напортачил, и оно к нам вернулось, пусть он и доводит. Будет старшим следственной группы.
– Как старшим? – возмутился Шохин, – Я еще здесь.
– Нет. Ты не понял. Старшим под твоим руководством, – по-свойски пояснил майору начальник, передав ему папку прямо в руки.
Шохин встал из-за стола, а Сенчук, сделав вид, что очень занят, открыл ящик стола. Расстались, не прощаясь.
В коридоре Шохин подошел к окну, вынул пачку сигарет, на которой записал номер Гурама, и позвонил ему. Тот в это время вернулся в автосалон и подъехал ко входу в подвал.
– Да, Николай Сергеевич. Есть новости?
– Есть. Не по телефону, при встрече.
– Это правильно. Можем покушать вместе. «Конюшенный двор» подходит? – посмотрел на часы Гурам.
– Подходит, – согласился Шохин, – а насчет покушать, не знаю. Чаю, пожалуй, выпью. Я дома обедаю, а разговор на пять минут, – отключил он телефон и направился в свой кабинет.
Гурам тоже выключил телефон, но продолжил сидеть в машине.
– Бесо уже здесь. Его машина стоит у центрального входа, – подсказал босу сидевший за рулем парень.
– Я не слепой, – помедлил Гурам и набрал номер Бесо, а когда тот ответил, неспешно выдал ему указание.
– Без меня ничего не делать. Этот фитнес-директор мне нужен живой и теплый. Покорми его.
– А вы когда будете? – суетливо поинтересовался Бесо.
– Я сказал покормить подопечного. Жди, – Гурам отключил телефон и велел водителю ехать в «Конюшенный двор», где он назначил встречу майору милиции.
А Шохин как раз вошел в свой кабинет. Лена уже собрала папку для передачи Дела. Собственно, она лишь просмотрела существующую и теперь составляла опись документов. Ни бесед с охранником стоянки банка и Пампушкой-секретаршей, ни их с Шохиным выводов Лена письменно не оформляла.
– Ты на машине? – спросил её наставник.
– Нет..., – протянула Лена, – А что, надо было?
– Неважно, – отмахнулся Шохин, – На служебной поедем. Мне внучку из садика надо забрать пораньше.
– Хорошо, – удивилась Лена.
– Зачем мне ехать с ним по его личным делам?, – пронеслось у нее в голове.
– Я бы и сам поехал, да выпил с нашим начальником, – разъяснил помощнице её сомнение прозорливый следак, – А хороших друзей в ГАИ, как у некоторых, – посмотрел он на Лену, – у меня нет.
– Знакомства в ГАИ от аварии не спасают. Я отвезу вас и сразу вернусь доделать Протокол передачи, – пропустила мимо ушей намек в её адрес Лена.
– Конечно. Мне только в один конец, – пояснил свой маршрут наставник, – Ты тоже пообедай, а это потом, – показал он на собранную для передачи в ФСБ папку.
Лена отложила опись, а составленную ею схему связей и заполненные к ней карточки уложила в портфель, и они с Шохиным вышли из отделения.
Служебную машину она повела впервые. Неказистый «Москвич» не имел милицейской раскраски. Шохин считал, что следакам, как и операм, не надо светить перед всеми свою принадлежность к милиции. Лучше действовать, маскируясь под обывателей.
Лена выехала на дорогу и на светофоре свернула.
– Ты куда? – выдохнул наставник.
– Вы сказали в садик за внучкой. Так будет короче, – пояснила ему водитель со стажем.
– Нет. Я сказал от отдела налево, а ты свернула направо. Ты плохо слушаешь. Следствие – это непредсказуемость. У нас всё меняется в момент. Привыкай. Утром искали, кто взорвал угнанную машину, а теперь другие будут расследовать теракт на дороге, – съязвил бывалый сотрудник милиции, – Через улицу свернешь направо. Заедем в «Конюшню», знаешь такой ресторан?
– Его все знают, – проронила Лена, обидевшись, что наставник ее обманул, и они едут совсем не в детсад за его внучкой, а зачем-то в дорогой ресторан.
Туда они добрались достаточно быстро, но Шохин не стал приглашать Лену с собой в ресторан, а попросил подождать его в машине, пока он зайдет сказать пару слов, как он выразился, одному человеку.
Гурам сидел за столом, и официант расставлял перед ним тарелки с закусками. Шохин подошел, сел напротив.
– Основную еду сейчас тоже принесут, – сообщил Гурам, – Вам заказал на свой вкус, надеюсь понравится.
– Не стоило. Тут на пару слов, – налил себе «Боржоми» Шохин.
– Нашел, кто взорвал? – спросил его Гурам, хотя, скорее, он произнес свой вопрос уже как утверждение.
– Нет. Имени не знаю. А как всё сделали, понятно, – сыщик отпил минералки, решая давать ли Гураму подробные объяснения или объявить лишь главное.
Надменный вид вора в законе не способствовал подробному рассказу, Шохин даже пожалел, что решился с ним встретиться, но, раз уж приехал, то высказал ему главное.
– Сам найдешь исполнителя и даже быстрее всех.
– Говори, я заплачу. Ты тогда мало взял, – авторитет поторопил следака.
– Мне хватило, – спокойно ответил Шохин, сбив порыв нетерпеливого кавказца, и тогда тот высказал ему свое предположение.
– Сказали, взрыв машины брат этой стервы устроил. Он с ней их общее здание фитнеса не поделил.
– Нет. Это вряд ли, – качнул головой сыскарь, – Мне и другое пытались насунуть – насчет рэкетира Михо. Знаешь такого? Тебе еще не дошла эта версия?
– Михо, конечно, знаю, – чуть остыл Гурам, – Он? Из-за денег? Нет, он не станет. Тем более девушку убивать.
– А её никто убивать не собирался. Да, бомбу в её машину поставили. Только на заправку, где мойщик подбирал Руслану дорогие авто для угона, она заехала не случайно.
– Я запрещал сыну этим заниматься. Меня в городе не было, – заходили желваки на скулах Гурама.
– Именно так. Это тоже учли. Тебя нет, автовоз пришел за ворованной машиной. Из «Ягуара» с установленной бомбой слили бензин, и она приехала на вашу заправку – хозяйке туда было ближе всего, да еще и по дороге домой. Всё учли... И взорвали машину после угона. Ждали, когда Руслан дамочку высадит.
Шохин сделал еще глоток минералки и отставил стакан. Он сказал вору в законе всё, что хотел, и наблюдал за его реакцией, чтобы уйти.
Гурам сжал кулаки, его глаза потемнели.
– Кто?! – выдавил он из себя.
– Я же сказал, что не знаю, – чуть помедлил с ответом сыскарь, – Кто-то. Про угоны с заправки я понял, когда мойщик под колеса КАМАЗа попал. Ты дал мне подсказку, что он был у Руслана наводчиком. А теперь я даю тебе подсказку про слитый из «Ягуара» бензин. Я бы нашел, кто это сделал, но Дело у меня забрали, а свои Дела я привык доводить до конца, – встал из-за стола майор Шохин, оставив Гурама со своими мыслями наедине.
Но как только он ушел, к столу Гурама вернулся коротко стриженный парень – его водитель. До этого он сидел за столом поодаль.
– Кто знал, куда Руслан поедет за машиной? – спросил парня мрачный, как туча, Гурам.
– Никто..., – протянул парень, – Руслан пил в беседке чай, рядом с ним сидела только жена, и ему позвонили. Он сказал придержать ему экземпляр, а потом уже в машине объявил, куда его подвезти. Мы в нарды играли и, кто ему и о чем звонил, мы не слышали.
– Кто мы?! – прорычал Гурам, – Бесо тоже был с вами?
– Нет, – засуетился качек, – Бесо не было. Он с утра поехал в автосалон, а оттуда в Москву, в аэропорт.
– В аэропорт, а перед этим в автосалон, – повторил слова водителя Гурам и в момент стал хладнокровно решительным.
– Едем в салон, – выложил он на стол пару крупных купюр за обед, к которому не притронулся, встал и направился к выходу так быстро, что водитель едва поспевал за ним.
***
Лена в это время подвезла Шохина к детсаду. Следователь взялся за ручку двери, но перед тем, как выйти, объявил:
– Свои Дела я предпочитаю доводить до конца. Гурам теперь сам найдет, кто его сына убил.
– Вы что, встречались в ресторане с Гурамом и все ему рассказали? – не сдержала возмущения наставница сыщика.
– Нет. Только про слитый из «Ягуара» бензин, – отпустил ручку двери Шохин, – Остальное он лучше нас знает. Только кто-то из самых близких мог знать все детали угонов и в нужный момент подстроил так, что машина взорвалась.
– Из близких? – то ли спросила, то ли приняла для себя этот вывод Лена.
– Конечно, из них. Жены, любовницы, любовники жен – они же закадычные друзья мужей. Среди них надо искать. Взорвали, как и хотели, только Руслана, а так как финансами он не заведовал – деньгами распоряжался Гурам, – то остается, что убили его сына из мести, или дела семейные, – завершил свои выводы многоопытный сыщик, открыл дверь «Москвича» и спустил ногу на землю.
Но Лена не выдержала и возбужденно выкрикнула ему:
– Вы рассказали это бандиту! Он же начнет всех убивать!
– Не начнет, а продолжит, – обернулся к наставнице Шохин, – А невиновных тут нет. Все бандиты, и сами друг друга сгрызут. Видимо, теперь так природа очищается, – зашагал он к калитке детсада.
– Черт! Ну нет! – ударила ладонями руль Лена, – Он знает, кто убил, и знает, что Гурам бандит, и никого не стал задерживать.
Наставница сыщика чуть не заплакала. Очень уж по-предательски, бесчестно и бездушно, поступил её кумир.
– И всё-таки, – рассудила Лена, – он не знает, кто именно убийца. Иначе бы его арестовал, – оправдала она наставника, – Жены, любовницы, друзья – слишком большой список. Близкие люди, – задумалась она, – А мы никого из родственников не опросили. Хотя сведения о них у меня есть, – высыпала она из портфеля карточки о каждой персоне из круга попавших в поле зрения следствия. Интересовали родственники и друзья угонщика.
– Так... Мать Руслана. С ней говорить бесполезно, это то же, что и с Гурамом. Жена, – взяла она вторую карточку, – Их Шохин назвал в самом начале, – задумалась неискушенная сыщица, – Живет в собственном доме за городом. Далеко и нет точного адреса, а вот её мать здесь в двух кварталах, и она может многое знать о друзьях зятя, – завела она машину и поехала к теще Руслана.
В убогой пятиэтажке Лена быстро нашла нужную квартиру. Миловидная грузинка впустила ее и с порога предложила чаю.
– Спасибо. Ничего не надо, – отказалась сотрудник милиции, – Я всего лишь хотела спросить у вас о друзьях вашей дочери и Руслана. Они как познакомились?
– А они не знакомились, – почему-то вздохнула грузинка, – Мы тут все беженцы из Сухуми. Они вместе учились. Она и Михо в одном классе, будь он неладен, этот Михо, а Руслан – в параллельном.
– Ваша дочь знакома с Михо? – напряглась Лена.
– Хуже, – вновь вздохнула седовласая женщина, – Но об этом я не хочу говорить.
– Нет-нет. Пожалуйста, скажите. Это важно. Что у вашей дочери с этим парнем Михо? Нам это нужно для её безопасности, – настойчиво попросила следователь, и грузинка сказала главное – то, ради чего пришла к ней Лена.
– Так и знала. Опять этот чертов Михо, – расстроилась она, – Моя Этери влюблена в этого гордеца. И тогда была влюблена и сейчас. Я просто чувствую, как всё изменилось после его возвращения из тюрьмы, – в сердцах добавила она, – Вы же знаете, что он сидел за ограбление ювелирного магазина и убийство охранника?
– Да. У нас картотека, – подтвердила Лена, хотя и не знала статьи, по которой осудили Михо.
Шохин лишь упомянул, что Михо занимается рэкетом после возвращения из тюрьмы, но на убийство вряд ли пойдет. А еще Лене вспомнились слова наставника о Бесо – племяннике Гурама. Шохин ведь четко сказал, что искать надо среди близких к семье Гурама людей.
– Вы Бесо знаете? Он Руслану приходится двоюродным братом. Ваша дочь не рассказывала о нем? – спросила она у матери Этери, на что та коротко отрезала:
– Негодяй. Прохода мой девочке не давал. Никого не боялся, чуть ли не при муже делал ей мерзкие намеки.
– Понимаю…, – задумчиво произнесла Лена, – Мужчины падки на красивых девушек. А ваши кавказцы особо. Южная кровь!
– У нас и женщины бойкие, но это только между собой, – подтвердила её мнение о кавказцах грузинка, – Сгоряча друг другу могут что угодно высказать, да еще и придумать. Далеко не всему надо верить… Мать Михо говорит, что это Руслан подбил ее сына на ограбление. Они, якобы, вместе туда пошли, но попался только Михо  и из гордости взял всё на себя.
– И почему она так говорит? Да еще вам? – заинтересовалась Лена.
– Не мне, в основном мужу. Он хотел, чтобы наша красавица Этери вышла за приличного парня из солидной семьи – за Руслана, а не за её голодранца Михо. Расстроить брак с Русланом хотела, – замолчала грузинка.
– Но ваша дочь стала женой Руслана. Значит, были у них симпатии? А школьная влюбленность быстро проходит.
 – Не знаю, – проронила грузинка, – На этом браке муж настоял, долго бился, больше года прятал от дочери письма Михо из тюрьмы.
– Вы хотите сказать, ваша дочь любила Михо, а вышла замуж за Руслана? И сделала это вынужденно, по настоянию отца?
– Я этого не говорила, – всполошилась мать Этери, – У них с Русланом всё бы наладилось. Богатый, любящий муж, что еще надо? А тут опять этот Михо! Не хочу вспоминать, – потупилась она в стену, не желая продолжать разговор.
Но большего от нее и не требовалось. Лена услышала всё, что хотела.
– Ваша дочь сейчас где? Мне надо срочно с ней встретиться и предупредить о возможной опасности, – пояснила она растревоженной грузинке.
– Да, обязательно с ней поговорите. Вы милиция. Может, хоть к вам она прислушается. Она ждет ребенка, ей скоро рожать, а Михо уголовник, убил человека, – женщина умоляюще посмотрела в глаза Лене и наскоро объяснила, где живет ее дочь Этери.
Это оказалось не близко – на выезде из города во вновь построенном районе частных домов. Лена спешно туда поехала.
По дороге она позвонила Глебу и попросила забрать из садика Дениску:
– Глеб, выручи. Мне надо срочно в коттеджный поселок, – назвала она адрес Этери, – Боюсь не успеть в садик за сыном. Забери его, он тебя знает. А потом встретимся.
– Не вопрос. Сделаю, – отрапортовал Глеб, – Будем выезжать, позвоню.
Лена поблагодарила, отключила телефон и набрала Костика. Звонить Шохину она не решилась, но и действовать самостоятельно, не поставив никого в известность, было бы неправильно.
Костик же, как только Шохин уехал, запер кабинет и отправился в бар по соседству. Там ему приглянулась девушка в короткой юбке, и он тут же угостил её крепким напитком. Одной рюмки вполне хватило для продолжения знакомства у него на квартире.
Едва они вошли в прихожую, бойкая девушка из бара стала расстегивать на Костике рубашку.
– Минуточку, – улыбнулся ей Костик, вытягивая из кармана трезвонящий телефон и, глянув номер, многозначительно выдал, – По службе. Опер. Нужно дать указание, – нажал он кнопку «Ответить». Звонила Лена.
– Костя, ты можешь позвонить Шохину? – затараторила она в трубку.
– Могу, конечно. А что, опять не справляешься? – пожурил ее Костик.
– Нет. Тут другое. Я выехала на адрес, – назвала улицу и номер дома Лена и, чуть помедлив, разъяснила, – Не знаю, как там все сложится, вдруг придется кого-то задерживать.
– Хорошо. Я понял, вышлю группу захвата, – ухватив за руку стоявшую перед ним девушку (она попятилась от кавалера), выдал начальственным тоном Костик.
– Да нет. Какая группа? – досадливо выпалила Лена, приняв его слова за подколку, – Просто позвони и скажи, что я еду поговорить с супругой угонщика, – отключила она телефон, едва успев затормозить на красный свет светофора.
А Костик не проявлял суеты. Небрежно защелкнув крышечку мобильника, он притянул к себе девушку из бара.
– Ты чо, мент? – с интересом спросила она ушлого парня в джинсе.
– Да... Испугалась?.. – протянул Костик, – Только не мент, а следователь по особо важным делам. Этими делами сейчас и займемся, – явно переигрывая, хитро посмотрел он девушке в глаза.
– Да ну? – усмехнулась она, – Тебе в группу захвата надо.
– Это само собой, – Костик сделал серьезное лицо, набрал начальника УВД Сенчука и не стал подносить телефон к уху, чтобы девушка слышала, куда он звонит.
Секретарь Ада ответила по-милицейски грубо и коротко. Костик тоже не церемонился. Представившись Константином Олеговичем, строго попросил соединить его с Сенчуком.
Не ожидавшая такого напора, Ада перевела звонок в кабинет начальника, и Костик сходу доложил, что он на задании и толково объяснил, куда нужно прислать милицейский наряд. У них там ЧП – есть информация от помощника следователя.
Сенчук тут же, не отключая телефон, по селектору дал распоряжение выслать по адресу наряд, и Костик смог продемонстрировать подружке из бара милицейскую движуху в действии.
– Ну, так что? – отключил телефон, – Или ты с ментами ни-ни...
– Почему? – жеманно вытянула губы девица, – Менты классные, – взялась она за пуговицу на рубашке «классного парня» из МВД.
***
В коттеджный поселок Лена подъехала одновременно с Гурамом. Он выходил из машины, когда Лена въехала на улицу, ведущую к дому Руслана. Пока она беседовала с мамой Этери, Гурам задержался в дороге, сделав изрядный крюк по городу. Сразу из ресторана он поехал в автосалон, где его ждал Бесо, но въехав во двор он передумал и велел водителю не останавливаться.
– Сделаем по-другому, – проронил он, объезжая джип племянника, – Сейчас к дому Руслана. Бесо я позвоню, пусть тоже едет туда.
Водитель молча кивнул и выехал на дорогу.
Теперь Гурам подошел к дому сына. Особняк стоял в торце улицы, и имел выходы на обе стороны. Парадный с фасада и «черный» на противоположную дорогу вдоль парка.
Гурам поднялся по ступенькам, позвонил в дверь. Лена сразу поняла, что это и есть Гурам. Внедорожник, на котором он приехал, она видела у входа в ресторан «Конюшенный двор».
«Вот черт. Я не успела. Как же быть?» – помыслила Лена, проезжая мимо внедорожника.
Водителя Гурам оставил сидеть в машине, в дом пошел один. Лена объехала особняк. Здесь, на пустынной дороге с обратной стороны дома, ее охватило волнение и, действуя скорее интуитивно, чем по инструкции, она вынула из портфеля выданный ей только сегодня пистолет.
Так, с пистолетом в руке она подошла к калитке на задний участок дома, тронула ее. Кованная решетка оказалась не заперта, и Лена вошла на участок.
Тихо ступая по дорожке из рубленного камня, она подошла и прижалась к стене дома у приоткрытого окна большой комнаты. Отсюда она могла видеть и слышать, что там происходит.
Гурам прохаживался по комнате и, когда туда вошла девушка – по-видимому это и была его невестка Этери, – присел на диван за журнальный столик.
Девушка принесла и поставила перед ним бутылку «Боржоми» и стакан.
Её черные, как смоль, глаза, пышные волосы и тонкие черты лица – отличительная особенность южных красавиц – не могли оставить равнодушным никого. Округлый животик только придавал молоденькой грузинке женского обаяния. Её беременность Лена отметила для себя особо.
– Ты что так долго не открывала? – налив себе минералки, любезно спросил невестку Гурам и, не дожидаясь ответа, предложил ей присесть в кресло напротив.
– Себе тоже налей, – кивнул он на бутылку, – Лучше нашей воды нет, – отпил он пару глотков.
Этери послушно прошла и взяла из буфета еще один стакан. Гурам наполнил его и подвинул невестке.
– Что-то случилось? – боязливо спросила она, присев на краешек кресла.
– Нет... Всё что могло случиться, уже случилось. Говорят, совпадение, – поднял на невестку глаза Гурам, – Но ты же знаешь, я в совпадения не верю, а в двойные, тем более.
– Да, знаю, – тихо проронила перепуганная девушка.
– Это хорошо..., – помедлил Гурам, – Ты умная и, я уверен, что ты знала, куда в тот день поехал с ребятами Руслан. Не волнуйся, вспомни, кому еще ты об этом сказала.
Этери вздрогнула. В глазах у Гурама вспыхнули и тут же погасли огоньки гнева. Он сдержался и размеренно продолжил:
– Не хочу тебя напрягать. Сразу скажи – и всё..., – положил он на столик пистолет.
Этери закрыла ладонями лицо и вся сжалась, как это бывает в ожидании чего-то неминуемо страшного. Гурам помрачнел, на его скулах проступили бугры, ноздри расширились. Он упер локти в стол.
– Я не причиню тебе зла. Не хочу тебя мучить. Ты носишь сына Руслана. Говори, кому ты сказала, – более настойчиво повторил он невестке свое требование, пошевелив рукоятку пистолета.
Лена решилась вмешаться и остановить Гурама. Еще немного и он применит к невестке силу. Лена сделала шаг к двери, ведущей в дом, но тут же отпрянула назад.
В комнате, как ниоткуда, появился Михо. В пару шагов он тихо подошел и приставил пистолет к затылку авторитета. Гурам дернулся, но, почувствовав холодное дуло, замер. Михо для надежности положил ему на плечо ладонь.
– Именно так, Гурам. Мою девушку мучить нельзя. Она мне рассказала. И совпадения такие бывают нечасто. Я лично ждал их шесть лет, – придавил он Гурама так, что ствол пистолета врезался ему под кожу, – Твой сопляк не стеснялся даже жены. При ней своим дружкам похвалялся, как он машину возьмет, а ее хозяйку - в лес, а она и не пикнет. Твой Руслан мразь и маньяк.
– Гадёныш!.., – прохрипел Гурам, – Я еще на кладбище почувствовал, что ты сучишь.
– Сыну своему это скажешь, – оборвал его Михо, – Он и есть у тебя гадёныш. Я бы мог понять, что он тогда струсил и сбежал из ювелирки. Но он подлая тварь. Он специально подставил меня. Знал, что у мента пистолет, и что мне не уйти. Плохо, что я это понял не сразу.
– Нет, Михо, ничего ты не понял. Ты даже не знаешь, что мы с тобой сделаем. За Руслана я порву тебя на куски Ты ответишь, – тяжело дыша просипел Гурам.
– Это вряд ли. Но сейчас моя очередь, – Михо вытянул из кармана наручники, – Твой сын мертв и ответил уже. Это он дал денег отцу Этери, чтобы тот заставил её пойти за него? Кто слухи пустил, что я сошелся с зэчкой по переписке, а потом, что я вовсе дал дуба на зоне? Вы обманом и силой забрали Этери. Но я вышел, и вышел досрочно. Этери беременна от меня, это будет мой сын, а не сын Руслана.
– Так это ты, змея, все спланировала? – злобно выдавил из себя Гурам, силясь поднять глаза на Этери.
– Нет. Ну что ты? Она даже не знала. Мы полгода встречались, и она просила не трогать Руслана, надеялась на развод. Я по крупицам исподволь все выяснял. У нее, у Бесо, у менеджера по продажам машин. А в тот день я посещал бизнесмена Ларина и потом зашел в ваш воровской автосалон. Хотел узнать цену престижного «Ягуара», а туда въезжает автовоз из Дагестана, и, значит, сегодня Руслан пойдет на угон. Схема известная – на заправке дорогую машину поставят в бесплатную мойку и по просьбе твоего недоноска подберут ту, у которой молодая хозяйка.
– Ты зачем мне это смакуешь? – изо всех сил дернулся Гурам, пытаясь вырвать плечо из стальной ладони Михо, но тот лишь усилил давление.
– Нет, я не смакую. Я хочу, чтобы ты себе уяснил – даже не пробуй иметь со мной дел. Я всё рассчитал и тогда, и сейчас. А тогда всё еще и совпало. Этери лишь мне подтвердила, что Руслану звонил менеджер автосалона и сказал, что им нужна для комплекта машина. А дальше все пошло по программе с моим дополнением. Красивая жена бизнесмена едет в фитнес, там будет час, а заправка у нее по дороге домой. На закрытой парковке я слил бензин из её «Ягуара» и установил фугас под капот. Твой сынок-извращенец не мог не клюнуть на такую машину и такую красотку. Но её я бы не тронул. Дама без принципов не виновата. У нее такой способ обмана мужчин. Я взорвал «Ягуар», когда убедился, что в нем оставался только Руслан.
Михо потянулся застегнуть на руке Гурама браслет наручников, но тот, почуяв слабину, вывернулся и схватил со столика пистолет. Михо среагировал мгновенно. Удар ручкой нагана пришелся Гураму в висок, и он упал головой на стол, хотя и успел нажать на курок. По счастью выстрел пришелся в пол.
Этери вскрикнула, а Михо схватил ее за руку, и они бросились к двери из дома. Но с улицы послышались крики бегущих парней. Приехавший к этому времени Бесо стоял на дороге и разговаривал с водителем Гурама. Тот, выполняя распоряжение босса, не пускал Бесо войти внутрь, но после выстрела в доме, оба без раздумий бросились туда.
Михо успел замкнуть дверь, когда они были от нее в двух шагах. Бесо начал бешено рвать её ручку и дважды пальнул в замок. Михо ответил выстрелом через дверь. Бесо взвыл и раненый упал на ступени у входа.
Михо глянул в глазок – водитель Гурама подхватил Бесо за плечи и понес в машину.
– Михо! – закричала Этери и, вмиг обессилев, простонала, – Они нас убьют.
– Нет..., – обнял ее Михо, – Они уезжают. Всё хорошо, у нас два новых паспорта. Мы теперь греки. Нас ждут на родине предков. Пойдем, надо успеть на самолет.
Слова Михо успокоили Этери, он взял ее за руку, и они направились к двери, ведущей из дома на участок – туда, где у приоткрытого окна стояла Лена и видела, что произошло.
Проходя мимо Гурама, Михо тронул его.
– Жив, оклемается, – пояснил он вздрогнувшей Этери, – С этим кончено, – бросил он свой пистолет на диван.
Этери взяла с полочки ключ и отдала Михо. Лена услышала, как провернулся дверной замок, отошла от стены и, когда пара беглецов вышла из дома, громко скомандовала:
– Стоять! Милиция! – направила она на них пистолет.
Молодые люди обернулись и замерли. Михо держал возлюбленную за руку. Они безмолвно стояли перед Леной, как стоят в шаге от пропасти. Этери чуть придерживала свой округлый живот. Глаза женщин встретились, и Лена опустила пистолет.
– Спасибо, – тихо произнесла Этери, и они с Михо побежали к его машине. Неприметный серый Опель стоял на дороге у парка.
Лена прошла через дворик, прикрыла за собой калитку. Серый Опель свернул от парка на трассу, а оттуда появился милицейская «буханка». На полной скорости она пронеслась вдоль домов, резко встала и из нее вышел Шохин. Вслед за ним вывалились милиционеры с автоматами.
– В доме раненый, – сообщила наставнику Лена.
Шохин кивнул милиционерам, и они цепью пошли к двери особняка. Шохин и Лена остались одни.
– Надеюсь не ты его? – кивнул он ей на пистолет. Лена так и держала его дулом вниз.
– Нет. Они сами, – обронила она.
– Молодец, – похвалил ее следователь, – Не полезла под пули.
Лена промолчала, и он то ли дополнил свое одобрение, то ли просто спросил:
– Отпустила их?
Лена кивнула и убрала пистолет.
– Я их видел. Серый «Опель» прошел нам навстречу, – пояснил Шохин, – Ну, а как по-другому? Я ведь тоже читал «Граф Монте-Кристо» – парень в тюрьме, его девушку выдали замуж.
– Вы давно это поняли? – поинтересовалась у наставника Лена.
Теперь они разговаривали на равных.
– Нет. Только сейчас, когда их увидел. Номер один у меня был племянник Гурама – Бесо. Хотя, какой он племянник? – махнул рукой Шохин, – Однозначно сын от бывшей любовницы.
Следаки замолчали, а на дороге появилась машина ГАИ. Она неслась на бешеной скорости, с мигалками и сиреной.
У дома патрульная сбавила скорость и плавно остановилась. Сын Лены – Дениска – выбежал из машины, подбежал к маме и взял за её руку.
– Мама, мы с Глебом неслись как ракета! – выпалил он, – Нам все уступали дорогу.
***
Спустя два часа Сенчук проводил «разбор полетов». Шохин, Лена и Костик сидели в отдалении за общим столом, а он с высоты кресла начальника УВД оценивал их работу.
– Бирюковой объявляю выговор. Чтобы это было в последний раз, – строго произнес Сенчук, – Шохину – замечание. Недостаточно ясно выдано указание. Да, Дело не закрыто – перешло в ФСБ, а сотрудница следствия об этом, как и не слышала.
Все молчали. Лена смотрела в стену, Шохин без интереса водил по столу пальцем, Костик откинулся на спинку стула.
– А вот Константин Олегович у нас отличился в положительном ключе. Хвалю, – обратился к нему полковник Сенчук, – От меня лично благодарность за проявленную предупредительность и прозор... прозорливость, – запнулся он на последнем слове, и уже по-свойски, завершил наставление, – Все свободны. Принимайтесь за Дело о брошенном бензовозе. Владелец из Москвы подал заявление об угоне.

          Урок Второй. Соблазн

Майор Шохин подписал Постановление о возбуждении уголовного дела и передал помощнице Лене.
– Приступайте. Константин Олегович будет..., – задумался он, подбирая, какую обязанность определить московскому выскочке, и, ничего не придумав объявил, – Он тоже примет участие в расследовании.
– По-моему, меня назначили старшим, – не согласился Костик, – Это решение Сенчука, – подчеркнул он.
– Хорошо, что есть такое решение, – проронил Шохин, – Я вот никак не мог придумать, чем тебя занять, а Сенчук придумал. Только он не сказал, кто будет младшим. Или он сказал тебе? – съязвил бывалый милиционер, – Бирюкову определили моей помощницей. А больше никого, кроме меня, в отделе нет. Но это – не вариант, я ухожу в отпуск, – положил он ладонь на лист с заявлением, – решение принято и изменению не подлежит.
Костик хотел ответить майору, но не успел. Приоткрылась дверь, и щуплый паренек проскользнул в кабинет. Круглые очки в тонкой оправе из стали выдавали, что он представитель особой породы интеллектуалов.
– Здравствуйте, я к вам, – обратился он к Шохину, – Меня начальник прислал, – замялся паренек.
– Отлично, – кивнул ему следователь, – И с чем он тебя прислал?
– Я криминалист. Вячеслав Данович Барыш, – представился «ботан», – После университета. Вы начинаете новое Дело об угнанном бензовозе, начальник сказал подключиться.
– Понятно, – вздохнул Шохин, – Сходил в отпуск.
– А в чем проблема? Отпуск святое, – обратился к майору Костик, – У нас группа образовалась. Из трех человек. Расследовать практически нечего – бензовоз нашелся в соседнем колхозе: съездим, выясним, кто слил из него топливо. Всех делов в этой деревне на пару дней, – подмигнул он Лене так, чтобы Шохин не видел.
– На чем съездите? – хмыкнул майор, – У нас машина одна, и я ее забираю. Есть такой уговор с начальством.
– Теперь две, – улыбнулся Костик, вынув из карманов брелок с ключами от иномарки Форд Фокус, – Новьё, муха не сидела. Только получили, Сенчук нам выделил, – положил он ключи на стол начальника.
Шохин взял, рассмотрел их и вручил Лене.
– Форд под личную ответственность Бирюковой, – помягчев, объяснил он положение дел, – Угнанный бензовоз стоит в сельхозтехнике. Его туда местные отбуксировали. Нашли возле посадки – налетел на пень. Водитель бензовоза не объявлялся, – сделал он паузу, давая сотрудникам время осмыслить услышанное, но Костик тут же вмешался в объяснения следователя.
– Это из Протокола оперов. Я читал, где он стоит, – посмотрел он на Шохина.
– Да, из Протокола. Но читали вы плохо, – одернул его старший по должности, – Иначе прокуратура не вернула бы Дело. Теперь езжайте и доведите всё до ума.
– А водителя бензовоза нам тоже разыскивать? – уточнила задание Лена.
– Надеюсь, что не придется, хотя, как знать? – Шохин осмотрел вновь созданную команду сыскарей, – Хозяин бензовоза был в Германии, сейчас вернулся и написал заявление об угоне машины. О пропаже водителя-дальнобойщика он не заявляет. Дальнобойщик астраханец Григорий Григорьев. Там москвичи купили подержанный бензовоз и поручили ему перегнать цистерну в Москву.
– Ну да, угоном там и не пахнет. Кто станет этот хлам угонять, – сделал вывод Костик, – Водитель машину разбил и сбежал. Ночью свернул с трассы в деревню, хотел там отдохнуть, как положено – выпить, покушать, еще что. А вышло – как вышло.
– Вот и разберитесь, что и почему вышло. А не гадайте, кто куда и зачем ехал, – рассердился Шохин.
Московский выскочка начал переходить границы дозволенного. Перебивал начальника, вставлял реплики и замечания, не получив на то разрешения.
Интуиция бывалого сыщика подсказывала Шохину, что с покупкой бензовоза в Астрахани и его переправкой в Москву есть какой-то подвох, и его водитель пропал неспроста. Если у него машину угнали и после разбили, он сообщил бы в милицию без промедления. Если сам разбил, то тем более. Бензовоз застрахован, а сокрытие происшествия чревато потерей прав и работы. Но он никуда не сообщал, да еще и сбежал. Дело может оказать сложным, быстро его не распутаешь.
И Шохин оказался прав.
***
Пять дней назад злополучный бензовоз шел по трассе и около часа ночи свернул с нее в десяти километрах от Рязани. В кабине рядом с водителем сидели еще двое мужчин. Один – неприятного вида, в спортивных штанах и кожанке, а второй –благообразный в легкой ветровке, дорогих джинсах и модных кроссовках.
– Здесь давай по проселочной, – скомандовал водителю сидевший рядом с ним парень в кожаной куртке.
– Зачем? – угрюмо спросил водитель.
– Затем, – оборвал его парень, – Сворачивай за посадкой. На Рязанском посту меня каждая сволочь знает. Могут тормознуть, вопросы начнут задавать.
Водитель подчинился, сбавил скорость и повел бензовоз вдоль посадки в направлении деревни. Грунтовая дорога виляла из стороны в сторону, но в какой-то момент она резко сместилась к пшеничному полю. На краю посадки из земли торчал огромный пень, и дорога огибала его, захватив часть посевов. Пень следовало объехать. Но, водитель поступил странно. Он резко добавил газ и бензовоз со всего маха налетел на пень.
От удара его пассажиры едва не влетели головами в лобовое стекло. Водитель же удержался, распахнул дверь и бросился из машины. Будь он немного проворней, и ему удалось бы скрыться среди колосьев пшеницы или в посадке, но этим навыком он не обладал. Парень в кожанке настиг беглеца и ударом нагана в голову свалил на землю. Вскоре подбежал и второй пассажир бензовоза.
– Ты что делаешь? – закричал он. 
– Я не хотел, – проронил бандит, опустив пистолет, – Он сам.
– Что сам? Фу..., кровища, – отвернулся чистоплюй.
– Цыц. Не стони, помогай, – парень в кожанке направил пистолет на поникшего мужчину, – Бегуна в посадку, и позвоню – пусть за нами приедут из города, – поднял он за плечи недвижимое тело водителя и велел второму помочь ему.
Тот покривился, но отказать не смог, и они вдвоем оттащили водителя в посадку, а сами вернулись к бензовозу. Бандит кому-то позвонил, объяснил ситуацию с заглохшим бензовозом и попросил срочно приехать к месту аварии.
Пока мужчины ждали подмогу, водитель пришел в сознание, из уха у него текла струйка крови, но он все-таки поднялся и, шатаясь, двинулся в сторону огней поселка.
***
Теперь во двор сельхозтехники этого села вошли милиционеры – Лена, Костик и новый сотрудник – Вячеслав Барыш. Шохин с ними не поехал. Он решил довести свое начинание с разведением пчел до логического конца и отправился на дачу.
Первым к стоявшему у ангара бензовозу подошел криминалист Барыш.
– По-моему, эта машина не на ходу, – выдал он свое заключение.
– На бегу, – съязвил Костик, – Колесо спущено, и след «кровавый» стелется по сухой траве, – ткнул он ногой в масляные подтеки на пути  бензовоза во двор.
Из дверей сельхозтехники вышел работник.
– Вы из милиции? – спросил он, приблизившись к следственной группе.
– Да, – подтвердила Лена, – А вы как угадали?
– Никак, – пожал плечами работник, – Я здесь механик. Городских за версту видно, а милиционеров в особенности. Ваши уже приходили.
– Это оперативники, – пояснила Лена, – А мы следователи. Будем выяснять, куда делся из цистерны бензин.
– Никуда, – буркнул механик, – В нем была всего тонна, и то не бензина, а газолина. Я его слил в отдельную емкость. Надо – проверьте.
– Пока не надо. Но мы проверим, – строго предупредил работника Костик, – Для начала поговорим. Куда можно пройти?
– Ко мне, – направился в здание механик, приглашая туда же милиционеров.
Зашли в конторку, сели на стулья. Расспрашивать работника не потребовалось, он сразу рассказал, как утром сельчане нашли у посадки брошенный бензовоз, и он, чтобы от машины не остались «рожки да ножки», перетащил его во двор сельхозтехники. Из этих же соображений слил из его цистерны газолин в емкость под замком.
– Да, пришлось сорвать пломбу, так я и не отказываюсь, – без препирательств сообщил механик, – Хотел бы украсть, так не стал бы переливать в колхозную емкость. Только я и раньше, и сейчас говорю – цистерна была почти что пустая. Она на пять тонн, а мы слили..., – задумался он, – ну, тонну, или около того.
Пока механик давал объяснения, во двор въехал Мерседес и из него вышел респектабельный мужчина. В сопровождении водителя он подошел к бензовозу, осмотрел его, и они тут же отъехали.
Лена выбежала и замахала им рукой – остановиться, но то ли в Мерседесе этого не заметили, то ли её требование проигнорировали. Престижный седан умчался.
Костик и Слава тоже выбежали во двор, а вскоре к ним подошел и местный механик.
– Вы знаете, кто это был? – спросил у него Костик.
– Откуда мне знать? – пробубнил механик, – У нас на таких авто не ездят. По одежке на московских похожи.
– Да, я заметил, у них номера московские, – подтвердил мнение сельчанина Слава.
– Во, сразу видно криминалиста. Успел запомнить номера, – похвалил новичка Костик.
– Нет, я успел только две цифры и букву глянуть. Целиком не запомнил.
– Плохо, – начальственно проронил Костя, – Криминалист должен в миг всё считывать и примечать.
– А я и приметил. На цистерне бензовоза крышка горловины откручена. Сидит неплотно и трех болтов не хватает, – поправил очки «ботан».
– Ты хочешь сказать, что газолин могли сверху, через горловину достать? – заинтересовалась Лена.
– Да, могли, – подтвердил Слава, – Это долго и хлопотно, пришлось бы его ведерком черпать, но зато не срывая пломбы.
– Так… – пристально посмотрел в глаза механику Костик.
– Что «так»? – качнул тот головой, – Ведрами сверху вариант для идиотов. Я же вам ясно сказал: я скрутил пломбу и по нормальному слил газолин в нашу емкость.
– Ладно. Посмотрим вариант для идиотов. Крышку поможете снять? – Костик показал механику на горловину цистерны, а, когда тот недовольно хмыкнул, буквально приказал ему, – Снимите крышку.
Работник потер подбородок, но подчинился, принес гаечные ключи, и они с Вячеславом поднялись к горловине цистерны. Криминалист пожелал самолично присутствовать при вскрытии цистерны, да и помочь механику – придержать ключами болты от проворачивания.
Но этого не потребовалось. Гайки были всего лишь наживлены. За пару минут их выкрутили руками и сняли крышку. Открылась внутренняя поверхность горловины, и оказалось, что она вся в черных подтеках.
– Резина плохая, не стойкая, – объяснил наличие подтеков механик, – Халтуру при ремонте поставили, а газолин хуже бензина будет. Разъел, – провел он пальцем по краю горловины.
Криминалист Барыш с выводами механика согласился, сделал фото горловины, и они спустились на землю.
– А ларчик-то просто открывался. Через горлышко вытянули газолинчик, – с ухмылочкой посмотрел на механика Костик, от чего тот не шуточно разозлился.
До этого меланхоличный работник отвечал на вопросы спокойно, но теперь не выдержал.
– И что вы за люди? Какой к черту ларчик? – в сердцах огрызнулся он, – Крышку точно откручивали, но не здесь, и не мы. Эта колымага у посадки стояла, – пнул он шину бензовоза, – И что там с ней делали, теперь поди выясни.
– Выясним, – повелительно произнес Костик, – Поехали, покажете место.
– А почему я? – не согласился механик, – Пусть едут те, кто нашёл эту «канистру без ручки», – метко обозвал он сломанный бензовоз.
– Люба! – крикнул он женщине у входа в контору, – Тут снова пришли из милиции, поезжай, покажи, где вы нашли бензовоз.
– Любушка – наша нормировщица, – пояснил дознавателям механик, – Она с бригадой ехала в тот день на прополку и вот такую «радость» мне сообщила: мол, у посадки бросили бензовоз.
Подошла нормировщица Люба, любезно поздоровалась, и следственная группа отправилась на место аварии.
Оказалось это в двух километрах от сельхозтехники, и подъезжая сыщики вновь увидели Мерседес с московскими номерами – тот, что приезжал во двор сельхозтехники. Теперь он стоял у посадки и при появлении рязанского «Форда» тут же уехал.
Лена выразительно глянула на Костика, и тот кивнул ей в ответ. Странное поведение «Мерседеса» он тоже отметил.
Нужный участок нашли сразу. Здесь край пшеничного поля в радиусе двадцати метров разворотили колеса небольшого грузовика. Слава предположил, что так могла разворачиваться «Газель». Там же он нашел и недостающие болты от горловины цистерны.
– Крышку снимали здесь, – показал он болты Костику и Лене, – Потом ее вернули на место и наспех закрутили.
– Получается, что сюда приехали на «Газели» и, вместо того, чтобы просто открыть кран и слить газолин, снимали для этого крышку с цистерны? – усомнилась Лена и, прикусив губы, обронила, – Нет. Как говорит Шохин: «не верю».
– Это Станиславский так сказал, – поправил  ее  Барыш, – А еще, топливо нельзя погрузить в «Газель». У нее кузов. Что-то другое вынули из автоцистерны. Она шла из Астрахани, могли в ней браконьерскую икру перевозить. Она в герметичных банках, и газолин не помеха.
– Во... Эт уже интересно, – поддержал криминалиста Костик, – Везли в Москву, а тут налетели на пень, – показал он на вывернутый из земли обрубок.
– Водила уснул. Пень за дорогой, а он с нее съехал, – криминалист Слава сфотографировал расположение торчащего из земли обрубка.
– Версия классная. Но всё может быть до банальности просто, – остановила фантазии товарищей Лена, – Водитель съехал с трассы к кому-то в деревне, по дороге уснул и разбил бензовоз. Пошел к другу за помощью. Вернулись они на «Газели», вытащить бензовоз не смогли, решили украсть сколько получится топлива. А пломбу снимать не стали. Ну, чтобы незаметно украсть литров двести.
– Не вариант, – не согласился с такой версией Костя.
– У вас в деревне не носят на продажу канистры с газолином? – обратился он к нормировщице Любе, – Кто-то из чужаков в гости приехал и продает горючку!
– Нет..., – сдвинула брови сельчанка, – А из чужаков у нас только один сейчас. В больнице лежит с перевязанной головой. На улице без сознания нашли в то утро, что и бензовоз возле посадки.
– Именно в тот же день? – уточнила Лена.
– Да. Рано утром. Документов при нем не было, только деньги. Много, и в долларах, – опасливо произнесла нормировщица, – Отвезли бедолагу в больничку. Голова разбита и мозги помутились – до сих пор дрожит и что-то бормочит. У меня там дочь медсестрой, – пояснила она.
– Вот как! – услышав новость, переглянулась с напарниками Лена.
Раненый бедолага вполне мог оказаться водителем бензовоза. Удар о пень был очень сильный, и он мог разбить себе голову, ударившись о крышу кабины.
– Мы, пожалуй, проедем в вашу больничку. Объясните, где это, – попросила Лена нормировщицу, и та подробно рассказала, где находится их сельская больница, а по прибытии в деревню взялась сопроводить туда милиционеров и передала с рук на руки своей дочери. 
Девушка повела милиционеров в палату к пострадавшему.
– Ему стало лучше, – объясняла она по дороге состояние больного, – Но сначала мы зайдем к главврачу. Он должен разрешить посещение.
Главврача на месте не оказалось, и медсестра предложила подождать его в ординаторской.
Угостив гостей чаем, она ответила на их вопросы. Выяснилось, что мужчина упал на дороге у одного из домов на околице села. Одежда на нем была перепачкана, и от запекшейся крови кепка прилипла к голове. Он был в сознании, но оно помутилось, и сказать, что с ним случилось, не мог, а только бубнил: «Они едут, задымит Москва...».
В больницу его привезли уже без сознания, но доктор сделал все, как надо, и теперь больной идет на поправку. В основном спит после приема анальгетика.
– Вы в милицию почему не сообщили? – строго спросил медсестру Костик и для придания веса своим словам, уточнил, – За это статья полагается. Укрываете раненого. Называете его больным, бедолагой, а он, может быть, опасный преступник. В бреду про пожары в Москве говорил.
– Так..., мы..., – залепетала медработник, – Какая милиция, он чуть не помер.
– Ладно, – смягчился Костик, – У вашего доктора спросим. Вы сказали, у этого мужика были деньги. Они где? Доктор забрал? – спросил он, глядя несчастной в глаза, и сам же ей ответил, – Забрал-забрал. Потому и не сообщил в милицию.
Медсестра промолчала, будто и не слышала его упрека, налила всем еще чаю и присела за свой стол.
Но Костя пить чай не стал, вышел из ординаторской и направился в палату, где лежал раненый мужчина. Остальные остались дожидаться главврача.
При появлении неизвестного парня мужчина приподнялся на подушке. Повязку на голове ему только что поменяли. Свежие бинты еще не успели испачкаться.
– Где это тебя так угораздило головой-то? – вместо приветствия заметил пациенту Костик, – Вижу, говорить можешь. Я – следователь, пора дать показания. Кто едет москвичей убивать? – сел он на стул у кровати, но мужчина не стал отвечать, закрыл глаза и стал недвижим.
– Понятно. Будешь косить под глухонемого, – процедил Костик, – Только мы уже знаем, что вы везли в бензовозе. Гексоген? – строго спросил он, – Говори, куда его повезли. На чечена ты не похож. Ты же русский, зачем покрываешь террористов? Это ты вел бензовоз?
При слове бензовоз мужчина вздрогнул, выдав, что понимает, о чем его спрашивает милиционер. Костя улыбнулся. Дальше давить на больного было неправильно. От испуга он побледнел, и Костик отступился.
– Ладно, подумай. Чистосердечное скостит срок, а за помощь следствию вааще получишь условный, – встал он со стула и вернулся в ординаторскую.
Туда как раз вошел главврач – седовласый мужчина лет пятидесяти.
– Подождите минуточку за дверью, нам поговорить надо, – остановил его Костик.
– Что значит «подождать»? Это мой кабинет, – возмутился врач.
– Извините, мы из милиции, – представилась медработнику Лена, – Проходите, это мы выйдем, – зыркнула она на Костика, и следственная группа покинула кабинет.
– Ты что себе позволяешь? Это больница, а не СИЗО, – сделала она замечание Косте, но тот и ухом не повел.
– Больница, говоришь. Да они тут преступников прячут. Этот, что лежит у них без документов с разбитой головой, верняк с брошенного бензовоза. А везли они в нем взрывчатку – гексоген. Так ведь, Слав? – кивнул он «ботану», – Сколько домов только в Москве чечены взорвали? А...? Хочешь еще? – упрекнул он Лену.
– Я про гексоген не говорил, – строго выдал криминалист Барыш, – Я только предположение сделал, что в цистерне могли что-то кроме газолина везти. Например, черную икру из Астрахани.
– Хорошо. Берем доктора и идем к мужику с разбитой головой, – Костик открыл дверь кабинета и пригласил главврача пройти с ними в палату к странному пациенту.
Доктор последовал за следственной группой.
– Вам надо было о ранении в милицию сообщить, – в виде совета попеняла ему Лена, – Не огнестрел, конечно, но сейчас такая обстановка – чеченские террористы дома взрывают. ФСБ предписание разослали: проверять все подозрительные случаи, и в том числе появление незнакомцев.
– Ко мне их предписания не поступают, – буркнул главврач, – Человек в беспомощном состоянии, что я, позвольте узнать, должен был сделать? В милицию его, в тюрьму передать? Он только-только пошел на поправку. Имя свое назвал – Григорий. Гриша – русское имя.
Доктор открыл дверь палаты, пропуская милиционеров вперед, но здесь их ожидал неприятный сюрприз. Окно палаты было распахнуто, пациент  исчез.
– Сбежал, гаденыш, – Костик выглянул в заросший дворик больницы и обернулся к доктору, – Так вот лечить непонятно кого без документов.
– Это разбирайтесь в вашем ФСБ, – отмахнулся врач, – Я с людьми работаю, а не с документами.
Милиционеры молча покинули больницу. Костик не хотел признавать, что это он своим нахрапом допустил прокол, Лена тоже ощущала себя виноватой, а Барыш молчал потому, что не давал комментариев в общей группе и на ходу.
Но, оказавшись на улице, он первым высказал свое мнение.
– О беглеце надо сообщить в ФСБ. Так ведь требует предписание?
– Никуда сообщать не надо, – отказался Костя, – В Предписании записано не конкретно ФСБ, а в общем и целом: «информировать правоохранительные органы». А мы и есть правоохранители.
– Мы по другой части – уголовной, а ФСБ безопасность, – проронил Слава.
– Да ну? – усмехнулся Костик, – Или ты думаешь наши фсбешники звезды с неба снимают?
– Это я не знаю, – пожал плечами «ботан».
– Вот. Не знаешь, – цокнул языком Костик, – Сообщим в ФСБ – подставим наших. Ни Шохин, ни Сенчук это Дело с бензовозом вообще не хотели открывать. А фсбешники звезды, если откуда и снимают, то только себе на погоны.
– Насчет подставить – это сейчас неважно. ФСБ по-любому солиднее, – уперся «ботан»  и, остановившись посреди двора, потупился под ноги.
– Константин Олегович прав, – вклинилась в перепалку сотрудников Лена, – У нас открыто Дело, мы по нему ничего не выяснили, а догадки – это для бабушек.
Костику понравилось, что Лена признала его правоту и, более того, назвала по имени и отчеству, как и подобает говорить о начальнике.
– Вот, Бирюкова знает, – подтвердил он ее мнение, – Может, нам выпало крупное Дело, а мы сразу сдулись – мол, помогите, мы не справляемся.
– С Шохиным надо посоветоваться. Пусть он примет решение, – предложила компромисс Лена.
– Посоветуемся, – запросто согласился Костик, – Только он в отпуске, а старший следственной группы – я, и мое решение: ехать в Москву к хозяину бензовоза. Пусть даст показания.
Лена хотела возразить и перенести поездку на следующий день, но Костик подошел к машине и сел за руль.
– Поехали, – пригласил он Лену и Славика, – Три часа – и будем на месте.
***
Найти нужный адрес в Москве для Кости не составило труда. Это оказалось в центре, у метро «Новокузнецкая». Офис фирмы «Еврокар» занимал пол-этажа в большом здании среди подобных фирм. На стоянке у дома Лена увидела тот «Мерседес», что приезжал в сельхозтехнику, а потом к месту аварии бензовоза.
Поднялись на нужный этаж и сразу попали в приемную директора.
– Максим Карлович занят. Вы по какому вопросу? – вежливо обратилась к посетителям секретарь.
– У нас много вопросов, – улыбнулся сексапильной секретарше Костик, – Мы из милиции..., – добавил он вкрадчиво.
– Насчет угона нашей машины, – продолжила за него секретарша, – Ужасное происшествие. В голове не укладывается, как такое могло случиться, – взволнованно произнесла она.
– И в чем ужас? Машина нашлась и всего лишь требует ремонта, – мягко спросила у эмоциональной девушки Лена.
– Да, пожалуй, так, – проронила она, как успокаивают самих себя, – Просто водитель до сих пор не звонил. Вы с ним не связывались?
– Нет. Мы только открыли Дело, начали с вас, – пояснил Костя и тут же спросил, – Фамилия у вашего директора интересная – Кнат, и отчество Карлович, а вас как зовут?
– Вита, – назвала свое краткое имя секретарь, – А фамилия водителя бензовоза Григорьев, и теперь у него не отвечает телефон, – зачем-то рассказала она о том, что у нее не спрашивали.
– Шестой день не отвечает. А заявление об угоне вы только сейчас подали, – уточнила секретарю Лена.
– Да. Максим Карлович был эти дни за границей в Германии. У нас с ними бизнес по продаже машин. Бензовоз мы тоже взяли для перепродажи. А, когда он ко времени не приехал, пару дней, вообще, не волновались. Мало ли что бывает в дороге – сломался, заглох. Потом ждали возвращения директора из командировки, – убедительно пояснила секретарь.
– Спасибо, Виталия. Ваше полное имя именно так? Виталия? – улыбнулся секретарше Костя, – Мне одно непонятно: на кой черт вы покупали подержанный бензовоз? Торгуете немецкими машинами, а тут такое убожество.
– А на них сейчас спрос. Многие стали открывать заправки, и понадобились частные бензовозы. Мы уже третий продаем. Но по части денег, это вопрос не ко мне.
– К директору вопрос? – Костик вновь улыбнулся секретарше и обратился к ней с просьбой, уже как к близкому человеку, – Скажите ему, пусть он нас примет, – кивнул он ей на селектор.
Вита сняла трубку и сообщила директору о посетителях – сотрудниках милиции. Кнат ей что-то ответил, и не успела она положить трубку, как он появился в дверях и сам пригласил милиционеров пройти к нему в кабинет.
– Поначалу я не хотел заявлять об угоне в милицию. Бензовоз ведь нашелся, но там просто беда, – на ходу стал объяснять он свои трудности, – Двигатель убили в ноль. Кто теперь будет платить за ремонт? Минимум пять тысяч долларов станет, – сел он в кресло, а милиционерам предложил располагаться на ближайших к столу мягких стульях.
– Жадный, – помыслил о директоре Костя, – У него одной мебели на тридцать штук «зелени», а он из-за пятерки плачется.
По-другому оценила директора фирмы Лена: Расчетлив и осторожен. Об угоне бензовоза не стал заявлять, надеясь, что милиция спустит всё на тормозах. Не хотел придавать происшествие огласке. Пять тысяч, о которых он говорит, для него значения не имеют. Да и не будет такой суммы за ремонт. Если он старается сохранить положительный имидж фирмы – это одно, а если за этим стоит желание что-то скрыть – это совсем другое. Много странного с этим бензовозом. Первое – что купили его в Астрахани для перепродажи в Москве, и второе – он шел не пустой, как это бывает при перегонах машин на продажу.
– Это же ваш Мерседес стоит здесь у входа? – спросила у директора Лена, размышляя о странностях с угнанным бензовозом.
– А вы почему о нем спрашиваете? – задал встречный вопрос Кнат.
– Вы на нем в сельхозтехнику приезжали, потом к месту аварии, а на наше требование не остановились. Я вам махала.
– Мерседес мой. А насчет требования?.. – улыбнулся Кнат, – Такого не было. Красивую девушку да – я видел. И то, что она мне помахала, тоже. А остановиться не рискнул – красота страшная сила, а у меня уже есть невеста.
Тридцатилетний красавец явно льстил Лене, но понять, из корысти или симпатии, она не смогла. Ироничный тон он умело сменил на серьезный, и грани банального флирта и истинных причин расположить к себе милиционершу стерлись.
Более того, не дожидаясь расспросов, он объяснил возникшие у нее подозрения относительно покупки бензовоза в далекой Астрахани и почему он шел не пустой.
– Вы, наверное, знаете, что после развала Союза остались огромные автобазы. В большинстве своем они сейчас в запустении, а разная техника у них сохранилась. На периферии можно за бесценок взять хоть тягач, хоть бензовоз. Привел его в порядок, и прибыль двести процентов. В Астрахани по этой теме у меня есть партнер – фирма «АВТА». И мы как бы на паритетных начали работать, но, видно, я плохо оценил их директора, – сделал паузу Кнат, решая, как лучше объяснить проблему.
– Вас обманули? Поставили не то, о чем договорились? – направила его мысли Лена.
– Нет. Тут другое. Нечестность, – вздохнул Кнат, – Ибрагим Магомедович, директор «АВТА», решил еще и на астраханском газолине подзаработать и без моего на то согласия залил его в уже наш бензовоз. Перевозка за мой счет, а вся разница с московской ценой – ему.
– Так вы не знали, что бензовоз шел с газолином? – уточнил Слава, – И сколько его перевозили тоже?
– Откуда? У меня за спиной проворачивали этот гешефт. А вот в том, что из-за дрянного газолина у меня угнали машину – уверен, – в сердцах произнес Кнат.
– И кто теперь должен платить за ремонт бензовоза? Он что говорит? – спросил Костя.
– Кто? Ибрагим Магомедович? – с оттенком презрения переспросил Кнат, – Ничего он не говорит. Считает, что это нормально, если он без моего согласия, хотя бензовоз я уже оплатил, использовал его как попутный транспорт.
– Тогда к вам второй вопрос. По поводу перегона автоцистерны. Водитель был ваш или продавца? Кто-то связывался с ним после угона? Вы его знали? – Костик особо заострил внимание на личности водителе бензовоза.
– Ну, это не второй вопрос, а сразу три, – улыбнулся директор фирмы «Еврокар», – И потому ответа у меня тоже три. Данные водителя возьмите у секретаря. Я с ним виделся при подписании договора. Он из Астрахани, делал для нас третий рейс.
– Из Астрахани? – удивилась Лена.
– А почему нет? – пожал плечами Кнат, – Мне его рекомендовали. На вид приличный мужчина, но, как говорят, деньги людей меняют. А скверные деньги – в скверную сторону. Продать пять тонн дармового топлива – сумма не маленькая, – намекнул он на участие водителя в махинациях астраханца Ибрагима, – Связаться с водителем у меня не вышло. Да и зачем? Это он должен звонить. Найдёте его, спросите.
Кнат снял трубку и попросил секретаршу предоставить сотрудникам милиции документы по сделкам с астраханской фирмой «АВТА». Этим распоряжением он дал понять, что добавить к сказанному ему нечего, и следственная группа может покинуть его кабинет.
Секретарь Виталия любезно сделала копии с тех документов, что выбрала Лена.
– Теперь двинем в Астрахань, – объявил Костик, как только все сели в служебный «Форд».
– На машине? – испугался Слава.
– Нет. Самолетом, – ухмыльнулся Костик, – Щас вернемся в отдел и оформим командировку.
Лена посмотрела на часы. В отдел они еще могли успеть, но оформить командировку – точно нет.
–  Да и не станет Сенчук тратить на это деньги, – успокоилась она, – Предложит направить запрос в астраханское отделение МВД, а, если и отошлет туда кого-то из своих, то только Костика.
Но, по приезду в Рязань всё оказалось иначе. Костя сходу зашел к Сенчуку, а спустя пять минут тот вызвал Аду Львовну, и она выписала командировки в Астрахань не только Косте, но и Лене.
– Держи Бирюкова, с сегодняшнего дня оформила, хотя он уже закончился, – вручила она ей предписания, – Можете ехать.
– Я так сразу не могу. У меня денег нет, а кассир уже ушла, – растерялась Лена, – Да и сын у меня. Сегодня с мужем у бабушки, а на больше я не договаривалась.
– Правильно. На сегодня отбой, – согласился Костя, – Летим завтра утренним рейсом. Деньги есть, из своих выделю, – похлопал он по карману, – И с мужем твоим могу поговорить. Пусть еще дня три-четыре побудет с пацаном. Какая проблема?
– Говорить ни с кем не надо. Сама справлюсь, – рассердилась Лена на то, как Костик бесцеремонно взялся решать ее личные дела, да еще и Дениску обозвал пацаном.
– Не..., – протянул нахал, – Я просто предложил. У нас ведь срочная командировка. И зачем тянуть? В Астрахани сейчас класс. Солнце, не то что у нас – небо серое. Пиво, вобла, – сделал он смачных вдох.
– Хорошо, где нас нет, – угрюмо выдал «ботан» Слава.
По-видимому, он рассчитывал тоже поехать в командировку, а его не взяли и даже не стали объяснять, почему. В Астрахани могли оказаться вещдоки – оттуда шел бензовоз с чем-то непонятным в  цистерне. А если и просто с газолином, то это тоже надо выяснить.
Лена заметила огорчение криминалиста. Ей в отличие от него ехать было не с руки, да и зачем два следака по одному вопросу. Однозначно, это Костик протолкнул такое решение начальнику.
– Насчет «хорошо, где нас нет», Шохин по-другому говорит: «Плохо там, где мы есть», – сделав ударение на «мы», посмотрела она на Костика.
Но тот ничуть не смутился и, более того, согласился с Леной.
– Да, со мной плохо, но без меня еще хуже. Так что, опять согласно поговорке, из двух зол выбираем меньшее.
***
Утренний рейс из Москвы в Астрахань близился к завершению, когда Шохин вошел в приемную начальника УВД.  Ада Львовна бросила на него взгляд и монотонно выдала:
– Это Сенчук так решил, я только позвонила тебе. Поговори с ним,  может вернет тебе отпуск.
– Может, – проронил Шохин, – Подскажи ему. Он ведь по твоей подсказке послал с Константином Олеговичем еще и Бирюкову. Конкурентку устраняешь?
– Ты о чем, Николай Сергеевич? – возмутилась секретарь начальника.
– О том. Хочешь, чтобы у нее там с этим московским выскочкой дружба завязалась? – придал он особое значение слову «дружба», – Так вот знай, Ада, даже при твоей красоте и обаянии Сенчук для тебя – не вариант.
От слов о ее обаянии и, тем более, красоте, Ада Львовна вспыхнула, но тут же сдержалась. Ни одним из этих качеств она не обладала и хорошо понимала это. Шохин над ней подтрунивал. Мужеподобная милиционерша походила на рубщика мяса, а не на привлекательную даму.
– Оформи мне запрос в Астраханский УВД по угнанному бензовозу, – перешел на деловой тон Шохин, – Он от них шел с транзитными номерами. Нужны сведения, кто его отправлял, фамилия водителя, пункт назначения.
– По телетайпу отправить? – также без эмоций уточнила дурнушка-секретарь.
– Именно так и срочно, – подтвердил следователь, а потом в виде дружеского совета добавил, – Ада, ты же умная женщина и знаешь, что и как надо делать по любым вопросам.
***
Из аэропорта Лена и Костик поехали в фирму «АВТА». Она находилась на выезде из города, и добираться туда пришлось почти час. Там их встретила миловидная девушка.
– Мы к Ибрагим Магомедовичу, – предъявил ей милицейское удостоверение Костя.
– А его нет, – растерялась девушка.
– Тогда..., – помедлил начинающий сыщик и вместо очередного вопроса потребовал, – Звоните ему. Пусть возвращается.
– Нет. Вы не поняли. Он в командировке, а, где именно, не сказал и когда вернется, я тоже не знаю, – пожала плечами милашка.
– Ваш директор всегда так делает? Уезжает, и сотрудники не знают, куда и на сколько? – удивилась Лена.
– Да... Обычно так, – открыто посмотрела ей в глаза девушка, – сказал: «Меня не будет несколько дней», и всё. Он два дня, как уехал, спрашивайте, постараюсь помочь. У нас всего три сотрудника. Я оформляю бумаги и документы, бухгалтер Карима ведет финансы, и еще есть техник Хасан. Он подготовкой машин занимается, – пояснила девушка «за всё».
– Вас как зовут? – спросила её Лена.
– Абида, – смутилась помощница директора фирмы «АВТА».
– Понятно. У вас здесь семейный подряд. Все свои, – произнес Костя, намекая на сокрытие темных делишек фирмы «АВТА».
– Ну почему? Карима – не наша родственница, просто тоже из Дагестана, – поняв его намек, пояснила Абида.
Но Костя не принял её объяснения, задумался, осмотрел помещение офиса и остановился взгляд на карте Северного Кавказа.
– Это неважно, кто чей родственник, – вмешалась в разговор Лена, не дав напарнику развить тему беспочвенных подозрений, – Скажите, вы работаете с «Еврокаром»? Как долго и в чем состоит ваше сотрудничество? – спросила она секретаря и делопроизводителя астраханской фирмы.
– Год и три месяца, – дагестанка сняла с полки папку и положила перед Леной на стол, – У них мы берем легковые машины, а встречно поставили три бензовоза и новый тягач «МАЗ».
– А бензовозы? Они были не новые? – уточнила Лена.
– Нет. Их новых сейчас не бывает, – добродушно улыбнулась сотрудница фирмы «АВТА», – Но мы подбирали хорошие, и Хасан делал им предпродажную подготовку.
– Последнему тоже? – не отрывая взгляда от карты, спросил Костик.
– Конечно. С ним что-то не так? – заинтересовалось целью опроса Абида и выкрикнула техника Хасана.
Оказалось, что он все это время находился рядом. Дверь в его кабинетик, более похожий на кладовую, находилась в этой же комнате и была приоткрыта.
Хасан тут же вышел, и Костя заметил, что кроме стола в его каморке стоял новенький станок для монтажа автопокрышек.
– Странное место выбрали для шиномонтажа, – помыслил Костя, но спросить об этом у техника не успел, тот начал говорить первым.
– Последний бензовоз был просто огонь, – дал оценку автоцистерны Хасан.
Он слышал разговор в приемной и сразу включился в него.
– Максиму Карловичу понравился, – уточнил он.
– Кнат лично приезжал из Москвы его посмотреть? – переспросила механика Лена.
– Нет. Он приезжал к нашему директору, не застал его, зашел в мой кабинет , и мы вышли глянуть бензовоз. Потом он сразу уехал в аэропорт. У него в этот день был рейс из Москвы в Берлин. А на Ибрагима он сильно обиделся. Всю дорогу, пока я его вез, молчал и только в конце спросил, зачем и когда мы купили шиномонтажный станок. Раньше его у нас не было.
– Интересно ведет дела ваш директор, Ибрагим Магомедович, – придирчиво заметила технику Лена, – К нему приехал партнер, а он не стал с ним встречаться. У вас всегда так, что нельзя разыскать директора?
– Ну, почему «нельзя»? – покривил губы Хасан, – Если мобильник у шефа работает (у нас связь не везде есть), то никакой проблемы – он бы приехал.
Техник оказался весьма разговорчив. Он подробно описал, как происходит предпродажная подготовка машин, кто их находит и перегоняет. Особый интерес сейчас к грузовикам и спецтехнике. Рынок легковушек перехватили частники. Их каждый дурак может пригнать из Польши или Германии, а вот для больших машин требуются профессиональные водители. Нанимать их морока, зато и прибыль там несравнимая.
Узнав о специализации фирмы «АВТА», Лена поинтересовалась у Хасана – можно ли самим использовать грузовики, пока они не проданы, и он сообщил, что автокраны сдают в аренду, а если конкретно о трех бензовозах для Москвы, то в них отправляли туда еще и газолин.
– По тонне семьсот заливали, – указал он точное количество.
– А почему так мало? Цистерна на пять тонн, – заинтересовался Костя.
– Понятия не имею, – пожал плечами механик, – Сколько Ибрагим на нефтебазу оплатил, столько они и отпустили.
Лена хотела расспросить энергичного техника о водителе последнего бензовоза, но у секретарши зазвонил телефон, и она, выслушав абонента, передала трубку Лене.
– Вас... Из Рязани, – удивленно произнесла секретарь.
Звонил Шохин.
– Хорошо, что застал, – после краткого приветствия перешел он к делу, – Вы возвращаетесь. Я разговаривал со следствием в Астрахани. У них жмурик, и связан он с бензовозом. Сейчас труп лежит в морге, и решают заводить или нет уголовное Дело. Но оно будет. Так просто в одежде не тонут.
– Да, согласна, не тонут, – подтвердила слова наставника Лена, – Ну, тогда тем более – зачем нам уезжать?
– Затем, – строго произнес Шохин, – Астраханцы объединят свое Дело с нашим и будут вести в одном производстве. Если проще, то у кого жмурик, тому и разгребать весь винегрет. Вы возвращаетесь.
– А откуда у них этот жмурик? – спросила Лена в надежде продолжить расследования.
– Утопленник из протоки, – пояснил Шохин, о каком жмурике он говорит, – Нашли в десяти километрах от города. Считай Астрахань. В кармане ветровки была Путевка на прогон автоцистерны. Номер машины совпадает с нашим, – завершил он разговор, и из трубки запиликали короткие гудки.
– Понятно, – расстроенно произнесла Лена.
– Шохин? – посмотрел на нее Костик.
– Да, надо поговорить. Выйдем, – предложила она Косте, возвращая трубку телефона секретарю.
Та положила его на рычажки аппарата и стала ожидать, что милиционеры покинут приемную.
Лена вышла на улицу, Костик последовал за ней.
– Есть указание вернуться в Рязань. В протоке нашли труп водителя. У него в кармане была Путевка на перегон автоцистерны отсюда в Москву. Дело будет вести местное УВД, – объяснила она Косте, как старшему следственной группы.
– Нет. Это лажа, возвращаться не будем, – не согласился Костя, – Водитель бензовоза лежал в деревенской больнице. Знаешь, как он задергался, когда я его об этом спросил? А еще..., мы тут материалов нарыли.
– Каких? – потупилась Лена.
– Пойдем, увидишь, – Костик направился снова в офис.
Шагал он быстро, но, подходя к двери приемной, резко замедлил шаг. Секретарь Абида и техник Хасан громко о чем-то спорили на непонятном для Лены и Костика языке, а, когда они вошли, сразу замолчали.
– Вы из Чечни? Чеченцы? – резко спросил их Костя.
– Нет, мы лезгины. А вы почему спрашиваете? – насторожилась Абида.
– У вас тут карта висит, и ней два кружочка в виде сердечек отмечены. Это что за место? – ткнул он пальцем в отметку на карте.
– Одно – наше село. Оно в Дагестане на берегу Каспия, – пояснила Абида, – Я и Ибрагим Магомедович родом оттуда. А Хасан из второго села. Оно, хоть и в Чечне, но совсем рядом, – смутилась она.
– Ладно, выясним, – Костик взял со стола секретарши лист бумаги и записал названия дагестанского и чеченского сел. Потом показал запись Абиде, та кивнула, и он убрал листик в карман.
– У вас морг далеко? – спросила у Хасана Лена.
– Рядом, – нехотя проронил лезгин, – На втором повороте направо, там до светофора и от него снова прямо.
– Мы без машины, – пояснила   Лена.
– Тогда на автобусе. Какой номер не знаю. Не езжу, – язвительно пояснил он, дав понять, что помогать милиции он не станет.
Костик сделал шаг к выходу, но передумал и обернулся к Хасану.
– Водителя бензовоза видел? Знаешь его? – спросил он лезгина и, когда тот не ответил, потребовал поехать с ними в морг.
– Нашелся касатик, только не в Москве, а у вас тут в реке. Подтвердишь, он или нет, и свободен.
Хасан гневно блеснул глазами, но сдержался и подчинился.
Спустя четверть часа они свернули на улицу, ведущую к моргу. Из его ворот как раз выехал внедорожник, а вслед за ним катафалк. Увидев внедорожник Хасан сбавил скорость и осторожно подрулил к воротам спецпомещения.
– Жди здесь. Я позову, – распорядился Костик, и они с Леной прошли внутрь здания.
Миновав сырой облезлый коридор, они без труда нашли кабинет заведующего. Обрюзгший эскулап встретил милиционеров без энтузиазма, а, когда узнал, зачем они прибыли, помрачнел еще больше.
– Не получится, – выдохнул он спиртовые пары, – Встреча с покойником отменяется. Ваши еще вчера приходили, и с криминалистом, – поднял он палец, – Причина смерти обычная – утопление. Так и наш, и их специалист записали. Тело только что выдали. Родственник утопленика приехал, и я ему выдал, – умилительно произнес хранитель трупов, – Он его дядя и тоже сказал, что племянник хотел порыбачить, – выдал он дополнительный аргумент.
– Какой дядя? Фамилия? – строго потребовал Костя.
– Обычный дядя, – грузный анатом выполз из-за стола, взял с полки какой-то журнал и по слогам прочел, – Ибрагим Магомедович.
– Тут еще данные его паспорта записаны, – махнул он рукой, не желая разбирать убористые цифры и буквы.
– Ну-ка, ну-ка, – подошел к эскулапу Костик, сунул руку в карман его халата и вынул оттуда перетянутую резинкой пачку денег.
– Криминальные трупы продаем? – предъявил он увальню пачку.
– Я же сказал, ваши были, обследовали, подписали бумагу. А деньги я взял от дяди за бальзамирование. Племянник был нехороший, третьей свежести.
Костик хмыкнул, но деньги барыге вернул. Тот убрал их в стол и пояснил:
– А что? Люди тратятся. Сначала ошиблись, парня нашли без документов с какой-то бумажкой. По ней определили, кто он, и позвонили жене. Она отдыхала в Болгарии, с курорта сорвалась, примчалась, и такой вот облом. Ну, в смысле удача, – рассмеялся зав моргом, – Не тот. У нее муж седой и за сорок, а этот брюнет и молодой. Поменять бы, да молодой уже всё, – вытянул он губу, – А магометянин ментам семейное фото предъявил, и они согласились выдать ему тело племянника.
Заведующий оскалился, только что принятая доза алкоголя достигла мозга и сделала эскулапа не в меру развязным. Находиться с ним рядом стало неприятно, да и сказал он достаточно. Лена и Костик покинули мрачное заведение.
– В офис только вернемся. Время есть, самолет в девять вечера, – напомнила Лена, – Спросим, откуда у племянника директора «АВТА» Путевой лист оказался, если, как утверждает дядя Ибрагим, парень на рыбалку уехал.
Хасану ничего говорить не стали, а просто попросили отвезти их в офис. Но, когда вошли туда, – опешили. Казалось, что здесь пронесся ураган. Стол опрокинут, папки с документами разбросаны. Секретарь Абида сидела на полу, всхлипывала и тряслась.
– Что случилось?! Сестренка! – схватил ее за плечи Хасан, и, перейдя на родной язык, стал быстро о чем-то ей говорить.
Абида беззвучно кивала и только в конце ответила пару слов.
– Рязанские приезжали, – выпустив сестру из рук, обернулся к милиционерам Хасан, – Требовали сказать адрес в Москве – место, куда должен прибыть бензовоз.
– Я им наш экземпляр Путевки отдала. А в ней адреса нет, только пункт назначения – Москва, – шмыгая носом, пояснила Абида, – Они меня чуть не убили, нож у горла держали. Но я номер машины видела, на которой они приехали, – произнесла она цифры и буквы от номерного знака, – Он рязанский.
– Мы их найдем, – ободрила девушку Лена, записывая её показания, но, когда они с Костей вышли из офиса, опустила листик с цифрами в сумочку.
– Номер на машину прикрутили краденый, отъехали и сменили на настоящий, – объявила бывалая в такой ситуации сыщица, – Сейчас водку пьют и прохлаждаются где-то в гостинице. Может, здесь, а, может, уже в Элисте.
– Эт точно, – проронил Костик, – Нам бы тоже в отельчик. Ночь, считай, провели на ногах, – выразительно посмотрел он на Лену.
– И не мечтай, – усмехнулась она, – Отельчика не будет.
– Понятно…, – протянул Костик и продекламировал пришедшую ему на ум поговорку: «Нет-нет, – сказала она, – никогда. Потом задумалась... А, поразмыслив, согласилась», – подмигнул он Лене, но уже в виде шутки, а не предложения.
– У нас рейс в Москву? – улыбнулась она бойкому парню, – Перекусим, и к семи в Аэропорт.
Заехать пришлось еще и в местное отделение МВД – отметить командировки. Там прошли к следователю, и он пояснил, что труп нашли рыбаки, следов насилия на теле не обнаружено, и он позвонил директору фирмы «АВТА». Их Путевой лист был в кармане утопленника.
– А вы лично беседовали с директором Ибрагимом? – спросила у астраханца Лена.
– Нет, я с ним не разговаривал, – пояснил следователь, – С секретаршей.   
– Это ясно. Директор в офисе не бывает, – Лена переглянулась с Костиком, – Непонятно другое: как у племянника оказалась Путевка их фирмы «АВТА»? Он у них не работал.
– Магомедович дал её племяшу Аслану. Он у него гостил, – пояснил астраханец.
– Просто приехал к дяде? – уточнила Лена.
– Да, две недели назад прибыл из Дагестана и гостил, а водитель бензовоза Григорьев в тот день приезжал только вечером, и Ибрагим попросил племянника о простой услуге – передать документы Григорьеву. А вышло..., – развел руками следователь, – не доехал Аслан.
– И что, бензовоз шел без документов? – засомневался Костя.
– Нет. Зачем? – простодушно ответил астраханский сыскарь, – Ибрагим выдал документ по новой. Приехал в офис после работы и заново выписал Путевой лист.
В объяснениях следователя всё встало на свои места, кроме одного – зачем бензовоз свернул с трассы на грунтовую дорогу при подъезде к Рязани? Но этот вопрос задавать астраханцу рязанские сыщики не стали. Ответа у него точно не было. Расследование обстоятельств брошенного у посадки бензовоза вел не он, а они. Смерть племянника Ибрагима не признали криминальной, а, значит, уголовного Дела открывать не станут.
Костик и Лена вышли из отделения.
– Ты всё-таки считаешь, что в сельской больнице лежал водитель Григорьев? – спросила у него Лена, как только они оказались на улице.
– Уверен. Это, конечно, мой косяк – спугнул я гада, – покривился Костя, – Он вел автоцистерну с чеченским гексогеном. Видела, как эти лезгины всполошились, когда я нашел одно из их «сердечек» в Чечне? Малая Родина у них там, как же!
– Да. Хасан из Чечни, – задумалась Лена, – Но ты слишком зациклился на том, кто сбежал из больницы.
– Нет. Точно он. У него на руке татуировка – две буквы ГГ.
– Да. Григорий Григорьев понять несложно, – согласилась Лена, – И ни домой, ни в морг он не попал. Жена из Болгарии примчалась – а пусто.
– Думаю, надо село этих мутных лезгинов проверить. Гриня туда мог рвануть. До Чечни километров сорок, а там ищи ветра в поле. Точнее в горах. Кошки-мышки устроили: «директор в отъезде, связаться не можем», – Костя язвительно передразнил секретаршу Абиду, – А директор в это время из морга племянника забирает.
– Нестыковки, и снова нестыковки, – замедлила шаг Лена, – Допустим, Ибрагим выдал Григорьеву новую Путевку, тогда почему у него её не оказалось, как и других документов. Так ведь сказала больничная медсестра? Только крупная сумма денег.
– Вот черт! Мы забыли изъять их у деревенского доктора, – вспомнил про деньги Костя, – Бензовоз мог идти и без Путевого листа. Григорьев наличку отстегивал на постах. Гаишники – еще те ребята.
– Не все, – укорила напарника Лена.
– Да, твой Глеб не такой. Честный, – усмехнулся Костя, – Так бывает, но недолго. Воспитается.
Лена не стала отвечать на его едкое замечание. Они подошли к кафе, им хотелось наконец-то поесть. Время обеда давно прошло, а завтракали они на рассвете в самолете.
***
Водитель-дальнобойщик Григорьев, о котором они только что говорили, к этому времени приступил уже ко второму перекусу. Сбежав из больницы, он на попутке добрался до Рязани, а там – к стоянке большегрузных машин.
На понятном для дальнобойщиков сленге он объяснил коллегам, что остался без денег после аварии, и его взяли до Волгограда, где он снова нашел попутку, и теперь катил в кабине фуры, идущей в Астрахань. Водитель рефрижератора оказался словоохотлив.
– Это не то, что неправильно! Это произвол! – возмущался он, – Ты попал в аварию, пострадал, а, видишь, какое отношение? Убытки на водителя – не справился с управлением. Ты от лобового удара уходил, спас человека, хотя и негодяя. На встречку ведь он вышел, а ты в кювет и перевернулся.
– Так и есть. Только не докажешь. Документы менты забрали, а деньги кто-то из проезжавших, пока я в чувства приходил, – кусая колбасу пробубнил Григорьев, – Жена на отдыхе в Болгарии, звонить некому, но главное – домой добраться.
– Доберешься, – подбодрил его коллега-дальнобойщик, – Толкового адвоката надо брать, иначе и дети твои долги отдавать будут.
– Детей как раз нет. У нас с женой не получилось, – отмахнулся Григорьев.
– А..., – засмеялся водитель, – Знаешь, про нас, дальнобойщиков, анекдот, когда всем приказали своих детей по стране собрать? Ну, наш парень поехал, нашел всех троих. Возвращается с ними домой, а своих четверых нет. Он к жене – где наши дети? А она руками разводит – разобрали.
Григорьев шутке улыбнулся. Сделал он это впервые, очень уж тягостные мысли не давали ему покоя. Если никто из сильных за него не заступится, то он не жилец.
– Надо попасть к Кнату, и все ему рассказать. Только он может помочь, – решил для себя Григорий, – Бегать и прятаться долго не выйдет. Неважно, кто найдет тебя первым – бандиты или менты.
Пойти в милицию Григорий трусил. Долгие годы общения с продажными гаишниками утвердили дальнобойщика во мнении, что таковы все менты, хоть в ГАИ, хоть в уголовке. Обратишься к ним, а они тебя же и сдадут бандитам.
А Постановление о розыске водителя Григорьева уже имелось. Лена сделала его после опроса сотрудников московской фирмы, но не успела подписать у начальника и передать в работу. Она уехала в Астрахань, и бумага осталась лежать у нее на столе. Григорьев перемещался свободно, милиция его не искала.
***
Лена и Костик – не в счет, хотя и находились рядом. Они обедали в кафе, а Григорий в это время пытался открыть дверь своей астраханской квартиры. Ключ не поворачивался. Потом послышались шаги, и на пороге появилась жена.
– Ты же в Болгарии! – удивился Григорий.
– Вызвали. Твой труп опознать, – буркнула подвыпившая женщина, пропуская супруга в квартиру.
– Труп..., – вздрогнул Григорий.
– Да. В речке нашли, решили, что это ты, и позвонили. Отпуск накрылся.
– Так-так, – засуетился супруг, – никому ни слова. Я возьму свой загранник и срочно в Москву. А ты тоже возвращайся в Болгарию, – прошел он в спальню, достал из комода деньги и загранпаспорт, и повернулся выйти, но жена встала у него на пути.
– Говори, что натворил? Ты в бегах? – строго спросила она.
– Я? Натворил? – возмутился Григорий, но тут же сник, – Я в чужие разборки попал, левый груз «насунули» отвезти – что-то совсем нехорошее. Теперь могут убить.
– Какие разборки? Ты обычный водитель! Участвовал в краже? – насторожилась супруга.
– Ни в чем я не участвовал. Говорю же: попал на бандитов. В ненужное время в ненужном месте стал свидетелем их дел, – начал раздражаться Григорий, – Труп Аслана в реке, думаешь, откуда? – мучительно выдал он.
– Иди в милицию, если не виноват. Я с тобой бегать не буду. Сейчас у меня отпуск и оплачен отель, уезжаю в Болгарию, а вернусь, чтобы всё было чисто, – жена вытянула из ладони Григория половину купюр и вышла из комнаты.
Он на пару секунд задумался, повертел остаток денег. Потом сунул их в карман и не стал менять своего решения – лететь в Москву к директору Кнату.
В аэропорт он приехал к тому же рейсу, на который зарегистрировались Лена и Костик. Они едва там не встретились. Григорий покупал билет, а Костик и Лена на стойке регистрации из милицейской брони оформили посадочные талоны.
Но, когда они направились в зал ожидания, к ним подошел сотрудник ФСБ в штатском, предъявил удостоверение и попросил пройти в служебное помещение аэропорта.
– У нас есть пара вопросов по Делу, которое вы ведете. Поделитесь с нами, что вы тут выяснили? Мы ведь коллеги, – изложил он свою просьбу следовать за ним.
Костик и Лена переглянулись и, пока они шли, он ей шепнул:
– Ботан на нас стукнул.
– Ты с чего это взял? Славка не мог, – тихо обронила Лена.
– Мог. Больше некому. Забыла, как он ныл всю дорогу: «надо бежать сообщать в ФСБ», – хмыкнул Костя и, придержав Лену за локоть, пояснил, – Ты молчишь, с гебешниками говорить буду я.
Лена не стала возражать, и зря. Гебист только прикрыл за ними дверь служебной комнаты, как Костик занял наступательную позицию. Не дожидаясь вопросов коллеги из ФСБ, он предупредил его:
– Вы нашему начальнику сообщили о задержании сотрудников следствия? У нас самолет через час.
– А разве я вас задерживаю? И про самолет я помню, – вытянул губы гебист, – Но, раз вы настаиваете, исполним формальности, – флегматично сообщил он, и в глазах у него мелькнули искорки лукавства, – Это потребует времени.
Фсбешник вышел из комнаты и запер её на ключ, оставив сотрудников милиции в полном неведении о дальнейших действиях.
– Ты зачем нахамил безопаснику? – резко обратилась к Костику Лена, – Он же сказал, что у них к нам всего лишь просьба, и то, что наш рейс через час, он тоже учел.
– С ними по-другому нельзя, – отмахнулся Костя, присев на стул, – У нас с ними война, и они отрабатывают. Крутятся теперь, как ужи на сковородке. Наши выловили их «рязанский сахар» в подвале многоэтажки, а они два дня молчали и потом объявили: «мы, мол, учения проводили». Типа, ФСБ бдительность милиции проверяла, и в тех мешках был не гексоген, а обычный сахар. Знаешь, как Сенчук от этого пострадал?
– Костя, – строго оборвала его Лена, – Мы тут не политический диспут ведем, а уголовное Дело. И, как говорит Шохин, думать надо на три шага вперед и не болтать лишнего.
– Да ну? На три шага он видит, – усмехнулся Костик, – Может даже и на четыре, твой дальнозоркий Шохин видит вперед, только не видит он первый шаг, который в дерьмо.
– Ты о чем? – возмутилась Лена.
– О том. Нас отсюда кто выдернул? Твой наставник. Дело решил слить, а когда выяснится, что в бензовозе из Астрахани перевозили взрывчатку, посмотрим, как он тогда отмажется, что не покрывал террористов. Короче, молчи, я всё сам, – Костя вновь предупредил Лену не давать фсбешнику информации о ходе следствия.
Она кивнула, потупилась в пол, и они стали ждать возвращения гебиста. Тот где-то застрял и вернулся минут через сорок.
– Продолжим, – сел за стол фсбешник, – Всё согласовано, могу задержать вас на сутки. Но это так... Для информации, – махнул он рукой, – Нас интересует, что везли в цистерне кроме горючки. Про то, что с нее снимали крышку, мы уже знаем.
– Вы это у нас хотите узнать? – выпучил глаза Костя, – Хорошо, мы теперь знаем количество газолина. Его залили тонну семьсот. У фирмы «АВТА» есть накладная. Еще, нам известно, что для перегона машины нанимали водителя. Имя Григорий, фамилия тоже Григорьев. Его мы подали в розыск.
Лена не успела рассказать напарнику, что Постановление о розыске осталось без движения, и бумага до сих пор лежит у нее на столе. Но Костя об этом не знал и уверенно заявил гебисту, что Григорьева уже ищут.
Тот сделал в своем блокноте нужную пометку, и Костя продолжил:
– Ну, а кто и кому продавал бензовоз, вы знаете не хуже нас, как и про отвинченные на крышке цистерны болты. Осталось выяснить зачем их скрутили? – Костик с прищуром глянул на гебиста, – Хотя…, может, их сперва вывернули, а, поняв, что газолин можно слить из краника снизу, закрутили обратно. Но не все, три болта воры потеряли.
– А вы их нашли, – кивнул гебист, что ему и это известно.
Костя замечание принял и подтвердил его на словах:
– Да, наш криминалист заметил их возле дороги и сделал из этой мухи слона. А по факту, обычная кража солярки деревенскими мужиками, – намекнул он гебисту, что не стоит верить сексотам и паникерам.
Говоря о сексотах, Костя имел в виду криминалиста Славу. Но фсбешник был не так прост и сразу понял, куда клонит Костя. Более того, его подозрения лишь усилились.
– Понятно..., – протянул он, – И вы из-за кражи двух тонн газолина поехали в Астрахань из Рязани.
– Нет. Из-за мелкого воровства мы не стали бы так беспокоиться, – вмешалась в допрос Лена, – Водитель пропал. Он астраханец, возникло подозрение об убийстве. А у вас нашли утопленника без документов, но с Путевкой на перегон бензовоза в Москву. Приехали выяснить.
– Так... А с этого момента уже интересно, – остановил Лену гебист, – Письменно изложите, с кем вы встречались. Вы ведете расследования, а в результате, сами того не зная, могли предупредить террористов.
Фсбешник вынул из стола лист бумаги и подвинул Костику.
– Вы напишите. Я так понимаю, вы старший.
– У нас самолет улетит, – не согласился давать объяснения Костя, – Делайте запрос в МВД. Есть начальство, пусть оно и решает, что мы должны или не должны сообщать.
– Ну, зачем вы так? – помягчел гебист, – Мы же коллеги, делаем общее дело. А насчет вашего рейса я решу. Задержим, – вышел он из комнаты, а когда вернулся, повеселел.
– Не успел. Следующий через два часа. Так что есть время, – сел он за стол, – Писать ничего не будем. Просто так поговорим, – предложил он милиционером, чем вызвал у Кости ответную реакцию.
Нахала из ФСБ он еще мог стерпеть, но, чтобы тот так лихо его развел, Костик спустить не мог.
– Если просто поговорить, то разговор окончен. Мы уходим, – встал он со стула, но Лена, прежде, чем последовать за ним, выдала гебисту информацию, которую тот видимо и хотел узнать.
– Отправляли бензовоз сотрудники фирмы «АВТА». Все из села в Дагестане. До Чечни рукой подать – километров сорок. Директор «АВТА» – Ибрагим Магомедович избегает встреч. У нас вопросов к ним нет, а по вашей части вполне могут быть.
– Не густо. Анкетные данные получить несложно. Но, и на том спасибо, – улыбнулся Лене вместо прощания госбезопасник.
Рязанцы вышли из служебной комнаты, сдали посадочные талоны на рейс, который пропустили, и им оформили другие, на более поздний.
– Теперь спешить некуда. В буфете посидим, – сухо, как и подобает начальнику, объявил Костик, и более мягко уточнил, – По коньячку и бутерброду.
Лена пожала плечами. Предложение напарника перекусить с рюмкой крепкого алкоголя ей понравилось. От круговерти событий она устала, хотелось отвлечься и поболтать с этим шебутным парнем на отвлеченные темы. Бесшабашность его поведения была вовсе не следствием недостатка ума, а как раз напротив. В общении он проявлял тот уровень интеллекта, когда собеседник более высокой должности и положения, признавал его равным. А еще Костя умело выходил из неприятностей, придавал им легкость, иронизировал и подшучивал над тем, как они сложились.
В буфете взяли сразу по две порции коньяка. Первую выпили просто так, а под вторую Костик предался размышлениям.
– Ты вот как думаешь? – спросил он у Лены, – У нас, православных, покойникам желают «царствие небесное», а мусульмане своим желают шеренгу из полусотни девственниц. Это почему так? Славяне хотят там царствовать? Желают ведь того, чего не хватает. А мусульманам не хватает здесь этого...? – показал он характерный жест плотских утех.
– Наверное, так. Ты почему спрашиваешь? Или ты мусульманин? – рассмеялась Лена.
– Нет, Лен, я по делу, – изобразил серьезность Костя, но тут же стал таковым реально.
– Смотри, – начал он свои объяснения, – Ибрагим выдал Путевку племяннику, тот не приехал, а дядя спокоен – всё ведь окей, и выписывает дубликат. Подумаешь, грохнули парня – он теперь развлекается с гуриями. У них девственниц так называют. Или ты считаешь, что Аслан вместо того, чтобы отвести документ Григорьеву, поехал рыбачить и там утонул?
– Утонуть во время рыбалки он мог. Но ты прав. Сначала Аслан выполнил бы поручение дяди. Рыбалка – не главное дело.
– Вот. Так и запишем: племянничка грохнули, – поднял стопку Костя, – А за что – выясним в их Дагестанском селе. Спросим у мамы Аслана.
– Тебя что, пошлют в Дагестан? Еще одна командировка? – усомнилась Лена.
– Да. Только мы вместе поедем и на этот раз «ботана» возьмем, – уверенно выдал Костя, – Иначе он опять что-нибудь отчебучит. Профессионалов нельзя обижать, – кивнул он Лене и поднял стопку коньяка. Она тоже  выпила, но не быстро, как Костик, а по-женски, маленькими глоточками, и после высказала свое мнение о командировке в Дагестан.
– Я не уверена, что туда надо ехать. Груз из цистерны бензовоза в Москву не доехал. Он где-то в Рязани. Не зря же наши рязанские приезжали сюда выяснить, куда его надо доставить в Москве.
– Согласен. При перевозке что-то пошло у злодеев криво: Аслан утонул, под Рязанью съехали с трассы, разбили машину, и водитель Григорьев с разбитой головой оказался в больнице. Теперь ищут, куда сдать гексоген. Расчет за него после доставки, а адрес утерян.
– Ну, и зачем нам ехать в Дагестан, если концы в Астрахани, а теперь еще и у нас в Рязани? – вновь попыталась отказаться от командировки Лена.
– Нет..., – протянул Костик, – Здесь ты не поняла. Куда отвезти взрывчатку, по-видимому, знал Аслан. Он из села то ли в Чечне, то ли у Каспия в Дагестане и приехал сопроводить груз заказчику. Но его кто-то грохнул, и нить прервалась. В его селе надо искать её первый конец. Поедем.
– Не уверена, но возможно, – проронила Лена, – А пока идем на посадку. До нашего рейса как раз сорок минут.
***
Костик и Лена прошли на посадку, а водитель Григорьев в это время вышел из самолета в московском Аэропорту, взял такси и поехал к своей давней знакомой. Останавливаться в гостинице он не решился, а женщина могла принять его на пару дней у себя. Муж бездетной Ларисы трудился в Якутии.
Миновав шумную компанию подростков у подъезда дома, Григорий глянул на темные окна нужной ему квартиры. Для половины первого ночи это было нормально. А отблеск света на кухне свидетельствовал, что хозяйка дома и, как всегда, оставила включенной лампу в ванной.
Григорий поднялся на этаж, тихо постучал в дверь и, выждав с полминуты, повторил еще раз.
На этот раз условленный стук сработал. В квартире послышались быстрые шаги, и на пороге появилась растрепанная Лариса. Увидев Григория, она вышла к нему из квартиры и тихо прикрыла за собой дверью.
– Ты чо? – опасливо поежилась сонная женщина, – Муж дома.
– Да я не за этим..., – начал объяснить Григорий, но Лариса оборвала его.
– А зачем? У Лариски всё на халяву? – сердито выдала она, – Закончилось. Иди в дом напротив, второй подъезд, первый этаж. Квартиру узнаешь и что почем тоже.
Молодайка смахнула со лба прядь золотистых волос и исчезла за дверью. Григорий потер макушку и отправился в дом напротив.
Найти нужную квартиру не составило труда. На ручке её двери висела мини- кукла «Красная шапочка».
Григорий позвонил. В дверях появилась манерная девушка в цветастых шортах, блузке и туфлях на высоченных шпильках.
– Ты кто? – небрежно спросила она.
– Я? Гриша, – удивился вопросу Григорий.
– Вижу, что Гриша. Ты откуда?
– Дальнобойщик, – назвал свою профессию водитель.
Допрос девицы начал его раздражать, и он развернулся уйти, но путана остановила его.
– Долгобойщик! Ты куда? – шутливо окликнула она Григория, сделав вид, что именно так услышала принятое у водителей название «дальнобойщик», – Заходи. У нас после первого часа полцены.
– Мне только переночевать. Устал очень, – вернулся к хозяйке квартиры Гриша.
– Переночевать? – заинтересовалась она, – Идет. Давай двести и оставайся хоть до утра, хоть до обеда, – пропустила она гостя в квартиру.
Там на диване сидела и таращилась в телевизор сверх меры раскрашенная пухлая девушка коротышка. Появление клиента её не заинтересовало. Коротышка лишь глянула на поникшего мужчину и продолжила скучать.
– Без дела сидим, – пояснила Григорию та, что привела его, – Давай баксы и иди туда, – показала она на дверь в смежную комнату, – Если что надумаешь, до обеда мы с тобой.
Гриша вынул деньги, передал «хозяйке» и прошел в спальню. Сняв ботинки, он лишь бросил ветровку на тумбочку, лег на кровать и тут же уснул прямо в одежде.
Сквозь сон он слышал, что ночью в квартире происходила какая-то суета. А утром Григорий обнаружил в центральной комнате дремавшего в кресле парня. Телевизор по-прежнему работал, дверь во вторую спальню была распахнута, и среди смятых простыней и подушек на кровати спали парень без брюк и те девушки, что были вчера в квартире, но только голые, лохматые и в скрюченных позах.
От увиденного работяга-водитель почувствовал себя не то чтобы неловко – он испытал брезгливость. Особого беспорядка в квартире не было, но здесь витала атмосфера затхлости и грязи. Когда же он зашел в ванную, мерзкие ощущения многократно усилилось. На полу вялились окровавленные шприцы.
– Да тут не только бордель. Притон наркоманов, – пронеслось у него в голове.
Григорий открыл кран, плеснул на лицо воды, вытерся рукавом рубашки. Прикасаться даже к чистым на вид полотенцам не хотелось. Освежившись, он тут же вернулся в спальню, накинул ветровку и покинул неприятную квартиру.
В «Еврокар» он добрался на метро. До прихода сотрудников оставался минимум час, и Григорий бесцельно бродил по коридорам офисного здания.
***
Лена и Костик тоже приехали в отделение рано. Но по другой причине. В два часа ночи их самолет приземлился в Москве, а в Рязань они добрались на электричке ближе к шести. Костик щурил заспанные глаза и плелся за Леной. Она же, как и подобает молодой женщине, держалась молодцом.
– Можем ко мне, – предложила она Косте, – Тут всего три квартала, и у меня две разные комнаты.
– Отлично. Батарейки сели в ноль, надо поспать чутка, – Костик расправил плечи и зашагал вполне энергично.
Минут через пять они поднялись к квартире, Лена вставила ключ в замочную скважину, но он не проворачивался. Костик взялся ей помочь – стукнул по замку, приложился к ключу с силой. Результат оказался тот же. Он хмыкнул, отстранился от двери и хотел попробовать еще раз, а она распахнулась. На пороге стоял муж Лены – Стас.
– Это он зовется «Командировка»? – Стас кивнул Лене на Костика, чем вызвал у того приступ гнева.
– Слышь, – встал он перед Стасом, – Меня зовут Константин Олегович. Ты чем не доволен? Мы с твоей женой, кстати бывшей, коллеги. Подвинься, мы пройдем, выпьем кофе и на работу.
Назревал нешуточный скандал. Костик распетушился, Станислав не уступал. Ссора перерастала в потасовку и Лене пришлось вмешаться.
– Стас, извини, но я тут живу, – мягко обратилась она к мужу, – Шесть утра, мы всю ночь провели в дороге, а к восьми на работу, ты же должен был взять Дениску к бабушке.
– Я никому ничего не должен. Денис у бабушки не захотел оставаться, – буркнул Стасик, отступив от двери, – А квартира эта моя от деда. Проходите, раз вам некуда.
Так, втроем, они и вошли в прихожую, а оттуда на кухню. Лена соорудила чай и бутерброды. Перекусили молча. Костик и Лена встали из-за стола.
Но прежде, чем уйти, она решила заглянуть в комнату, где спал Дениска. Будить его она не собиралась, ей хотелось побыть рядом с сыном пару минут. Она вышла из кухни, когда в прихожей пикнул звонок. Лена открыла дверь. На пороге стояла соседка Лида.
– Ой, – произнесла она, увидев Лену, и начала скоро объяснять, зачем пришла в столь ранний час, – Ты же уехала? А твой Стас он даже завтрак не умеет приготовить.
– Вы повар? – насмешливо спросил соседку Костя.
Он вышел вслед за Леной и теперь встал рядом с ней в прихожей.
– У вас духи вкусные, и пахнут дорого, – потянул он воздух, – Но мы вас покидаем, так что на нас не готовьте, – отступил он в сторону, пропуская соседку в прихожую.
Но она войти не решилась, пока не появился Стас и не кивнул ей. 
– Да, я попросил Лиду помочь мне с готовкой. Ребенку нужна настоящая еда, – нервно сказал он Лене, на что она лишь пожала плечами.
Соседка вошла, а Лена и Костик покинули квартиру.
– Можем поехать ко мне. Или ты огорчилась? – оказавшись на улице, предложил Костя.
– Да нет. Чему тут огорчаться? – отмахнулась Лена, – С квартиры придется съехать, раз он начал меня ей попрекать. Буду искать себе и Дениске двушку на съем.
– Это понятно. Сейчас что? Ты не ответила, – напомнил о своем предложении Костя.
– Сейчас на работу, – улыбнулась в глаза бойкому парню Лена, и они поспешили к автобусной остановке. Нужный им автобусы тронулся от светофора.
***
Водитель Григорьев к этому времени добрался в центр Москвы, где находился офис «Еврокар». В половине девятого на этаже офис-центра открылось кафе. Он зашел, заказал кофе и булочку с маслом, а когда полез во внутренний карман ветровки за кошельком, то обнаружил пропажу и кошелька, и загранпаспорта. То, что их вытащили в нехорошей квартире, сомнений не было. Выпасть из кармана сразу то и другое не могло. И сделали это проститутки. Обворовывать клиентов у них первое дело. А когда тот вернется, скажут, что он сам всё и потерял, или, если у него и украли деньги, то не они.
Григорий порылся в карманах, набрал нужную сумму мелочью и рассчитался за заказ. Мчаться немедленно к путанам смысла не имело. Он решил сделать это после разговора с директором «Еврокар» – Кнатом. Тот мог прийти с минуты на минуту.
***
Кнат и секретарь Виталия появились одновременно. Они приехали вместе, шли неспешно. Максим Карлович отомкнул дверь приемной, пропустил секретаршу, потом вошел сам.
Григорьев выждал пару минут. Не хотел беспокоить важного человека, пока тот не расположится у себя в кабинете. Наконец решившись, он открыл дверь приемной.
– Здравствуйте, – сделал он легкий поклон секретарше
– Ой, Вы вернулись? – растерялась она, – И Роман Лео....нидович тоже?, – запнулась она на отчестве замдиректора фирмы.
– Я приехал, а он не знаю, – уныло проронил Григорьев, – К директору можно зайти?
– Да, – уверенно произнесла Виталия, но тут же спохватилась и по внутренней связи спросила у Кната разрешения впустить Григорьева.
Максим Карлович согласился и попросил его не беспокоить, пока он будет беседовать с водителем злосчастного бензовоза.
Григорий прошел в кабинет, а Виталия тут же кому-то позвонила и украдкой произнесла:
– К нам водитель бензовоза явился. А Романа до сих пор нет. Что с ним?
Потому, как она через пару секунд со злостью отключила телефон, ответа на свой вопрос Виталия не получила. Однако и размышлять над этим она не стала. Тут же замкнула приемную, тихо подошла к двери в кабинет и прислонила к ней ухо. Массив натурального дерева хорошо проводил звук, и она отчетливо слышала, о чем босс говорит с дальнобойщиком.
– Ты куда пропал? Машину нашли возле Рязани. Рассказывай, что там вышло? – без нажима спросил водителя босс.
– Авария вышла, – замялся Григорий, не зная, с чего начать объяснения.
Он их продумал, а при начальнике растерялся. Но, тот не спешил с расспросами, и Григорий успокоился.
– Там сразу всё зигзагом пошло, – вытер он потный лоб, – Те два раза – сел и поехал, а тут Ибрагим сказал, что надо заехать на Каспий. Лишний крюк двести км, и я хотел Вам позвонить. А он взял у меня телефон – мол сейчас сам это сделает, с кем-то поговорил, думаю с Витой, и сказал, что Вас нет. Вы в Германии.
– Да, я был в командировке, – терпеливо подтвердил Кнат, давая Григорию возможность собраться и рассказать всё толково. Но тот начал оправдываться.
– Нет, я бы еще раз через Виту у Вас спросил – ехать мне или нет? Только Ибрагим оставил мой телефон у себя и ушел с ним. А потом мы уже и поехали, как он хотел. Скажу сразу честно, за доп пробег он мне заплатил двести «зеленых».
– В цистерне был газолин. Это зачем? – Кнат поднял глаза на водителя.
– Газолин мы и те разы заливали. Я думал, Вы в курсе, – Григорий пожал плечами, – Ибрагим заливал, – уточнил он, – До Москвы мы с ним ехали вместе, а там он отвозил это топливо кому-то из родичей. Ну, а что гнать пустую цистерну? Бензовоз он не передал, и пока считается как бы его.
– Понятно. Халтурили у меня за спиной, – вздохнул Кнат, – И дохалтурились. Газолин везли без документов, ворованный, – произнес он утвердительно.
– Нет-нет. С этим всё чисто: и накладная, и сертификат. Ибрагим его получал с нефтебазы. Там другое..., – потянул воздух Григорий, всё еще не решаясь перейти к главному, а когда решился, начал говорить быстро и четко:
– На Каспий подъехали вечером. Там «накрыли поляну» – шулюм, шашлыки. Ваш зам, Роман Леонидович,  тоже участвовал. Выпивали, и я принял чутка. Отъезд всё равно задерживался, ждали племянника Ибрагима – Аслана, – пояснил водитель.
– Вот. Эти пьянки до добра не доводят, – попенял ему Кнат, – Зам попросился на три дня к Ибрагиму, хотел посмотреть пойму Волги, икорки свежей покушать и не звонит до сих пор.
– Да потом там такое пошло, – осунулся Григорий, снова стал медлить, и говорить протяжно, – Сидели до ночи, и Аслан приехал, а команды уезжать всё не было. Ибрагим сказал, что мы вашего зама подвезем в Астрахань на бензовозе, поведет Аслан. Он не пил, и чтобы я дал ему от машины ключи. Я исполнил, а Аслан взял и перегнал бензовоз к берегу Каспия – метрах в ста от нашей «поляны».
– Перегнал и всё? – подтолкнул рассказчика Кнат, и тот наконец-то сказал о главном.
– Туда подошел катер, и с него двое парней стали что-то вытаскивать. Было темно, но я видел, как в цистерну бензовоза они что-то спускали.
– В цистерну?! – удивился и одновременно возмутился Кнат.
– Да..., – выдохнул Григорьев, – Но, что именно туда загрузили, я не видел. Они шустро все сделали, и Аслан пригнал бензовоз обратно. Я и ваш зам сели в кабину, и он порулил. А Ибрагим остался, сказал, что приберется и догонит нас в городе.
– А ты почему не сказал Роману про эти дела с непонятным грузом? – строго посмотрел на водителя директор.
– А как сказать? При Аслане, когда он в этом участвовал. Понятно, что груз не просто левак, а что-то совсем нехорошее, – нервно выдал Григорий, – Да и сильно перепил ваш зам. Думал в город въедем, он протрезвеет, тогда и скажу. Страшновато беседы вести, когда дорога идет через плавни и темень кромешная.
– И что? Доехали до Астрахани, – вновь поторопил водителя Кнат.
– Мы не доехали. Прошли километров шесть, и нас обогнала легковушка, а пыль от нее была такая, что я только стоп сигналы разглядел, когда она перед нами встала. Аслан решил, что это Ибрагим нас обошел, и тоже остановился. Но это оказалось не так. Дверь нашего бензовоза распахнулась, и здоровенный парень буквально вырвал Аслана с сиденья, а второй – такой-же – сходу ему кулаком в голову.
– Что, так сразу начали бить? – распрямился Кнат, – А зачем?
– Не просто бить, – поежился Григорий, – Эти уроды вырубили Аслана, оттащили к протоке и бросили в воду. Такого жуткого всплеска я никогда не слышал.
Григорий замолчал, потупился в стол.
– Меня тот, что Аслана вырубил, потом тоже чуть не убил, – проронил он, – Если узнал, что я выжил, теперь ищет. Бандиты серьезные, у таких связи в ментовке, поэтому к Вам пришел за советом.
– Менты уже приезжали. Твои данные взяли, – задумчиво произнес Кнат, – Я-то был в это время в Германии, а вот мой заместитель Роман ехал с тобой в бензовозе, и там везли что-то весьма нехорошее. И это проблема, – высказал он свои опасения.
– Я не знаю, почему Ибрагим не отвез вашего зама в город на своей легковушке, – пугливо залепетал Григорьев, – И что перевозили в цистерне я тоже не знаю.
– Здесь ты как оказался? Бензовоз, я так понял, у вас забрали в пойме Волги, – потер лоб директор «Еврокар».
– Не совсем забрали, – продолжил объяснения Григорьев, – Меня тот, что убил Аслана, посадил вести машину, и всё приговаривал: «Давай, не плетись». А вашего зама подначивал: «Задымит Москва, повеселится столица». Но Роман Леонидович ему не отвечал, он, вообще, всю дорогу молчал. Да и что говорить, когда придурок крутит перед тобой пистолетом.
– И вы так и ехали всю дорогу втроем, – уточнил Кнат.
– Да, втроем, – кивнул Григорий.
– Странно. Очень всё странно. Племянника Ибрагима сразу бросили в реку, а моего зама бандиты не тронули. Здесь какая-то нестыковка, – задумался Кнат, – Получается, он был им нужен. Пообещал в чем-то помочь. Ты не находишь?
– Не знаю, – пожал плечами Григорий, – Я машину вел без остановки, и возле Рязани отморозок велел мне объехать пост ГАИ по проселочной, а там сбоку дороги у посадки торчал огроменный пень. Можно сказать, последний мне шанс. Москва рядом, я больше не нужен, я вцепился в руль и с маху в этот обрубок. Думал, бычара влетит головой в стекло, и я смогу убежать, но он удержался, догнал меня и пистолетом по темечку.
Григорий снял кепку, потер затянувшуюся рану. Кнат напрягся.
– А что с моим замом? Тебя бандит по голове, а он? – посмотрел он в глаза водителю.
– После удара у меня в голове все, как туманом, заволокло. Куда-то шел, кто-то со мной говорил, поднимали с земли. Но, толком ничего не помню ни о себе, ни вашем заме.
– И где ты потом оказался? Хорошо, что люди нашлись помочь после такой-то травмы! – сочувственно спросил Кнат, как спрашивают друзей и близких.
– В сельской больнице лежал, а оттуда махнул через окно, когда мутный хмырь пришел с расспросами – вроде мент он. Только повидал я ментов, меня обмануть сложно, – потупился в стол Григорий.
– В милицию, увы, придется обратится. Ты объявился, а Роман до сих даже не позвонил. До завтра жду и буду заявлять, – помедлив, сообщил о своем решении Кнат.
– Ваш заместитель остался без связи. Упырь забрал у него телефон. А еще, я думаю, они его не тронут по одной причине, – начал высказывать свои соображения Григорий.
Секретарша Вита, стоявшая с той стороны двери, прислушалась к этому сообщению водителя с особым вниманием. Но тот медлил, а у нее на столе зазвонил телефон. Трубку надо было снять непременно. В кабинете Кната стоял параллельный, и он мог понять, что секретарь не на месте.
Вита пробежала к столу, сняла трубку и ответила. Звонок был несущественный, разговор занял у нее полминуты, но она упустила момент и не узнала соображения водителя относительно судьбы Романа Леонидовича.
 А сказал он Кнату о том, что ехавший с ними бандит допытывался у его зама, куда надо пригнать в Москве бензовоз. А Роман Леонидович отвечал, что это можно будет узнать только по приезду, позвонив директору «Еврокар».
– Мне что ли? Я же был заграницей, – удивился Кнат.
– Да, ваш зам так сказал, – подтвердил Григорий, – Я думаю, он время выигрывал. При ваших возможностях по прибытии в Москву можно сделать такой звонок, что бандитам не поздоровится.
– Это ты преувеличиваешь, – цокнул языком босс, – У нас вся служба охраны три человека, и те – обычные сторожа на стоянке.
– И кстати, – вспомнил Кнат, – Ты же в прошлый раз бензовоз туда пригонял. Сам видел какие там «молодцы».
– А я его на стоянку не ставил. Я же вам говорил, – Григорий виновато посмотрел на директора, – Со мной каждый раз был Ибрагим – вез родичам газолин. Я только до кольцевой, а там он уже сам за руль. Меня отпускал.
– Как раз это я слышу впервые, – насупился Кнат, – То, что Ибрагим халтурил на газолине, ты говорил, а то, что он по Москве ехал один, без тебя, ты умолчал.
– Я думал, вы поняли, – пожал плечами водитель.
– Ладно, это сейчас неважно. Ко мне ты с чем пришел? Если боишься идти в милицию (а тебя реально могут там задержать), то завтра я напишу им заявление о пропаже сотрудника. Не тебя, – посмотрел на растерявшегося водителя босс, – Моего зама.
– Понятно, – кивнул Григорий.
– Вот и хорошо, что понятно, – подбодрил его Кнат, – А ты, если еще не попал в розыск, можешь завтра отправиться в Польшу. Перегонишь оттуда нам большегруз. Насчет твоего розыска я сегодня выясню. Командировка будет на десять дней: и подзаработаешь, и за это время всё утрясется.
– Хорошо бы, – вздохнул Григорьев, – Надо только загранпаспорт вернуть. Неудачно на ночь устроился – у проституток. Туда еще и наркоманы приходят. Пока спал, вытащили.
– А это мне уже не нравится, – пожевал губы директор, – Они не вернут. Только если прижать. Но не с твоими талантами. Придется подключаться, – задумался он и набрал секретаршу.
Она всё еще подслушивала у двери и, как только звякнул телефон внутренней связи, вернулась к столу и подняла трубку.
– Вита, позови Игоря. Он с Григорьевым съездит по одному делу, – попросил её босс.
По какому делу надо поехать, он объяснил непосредственно водителю Игорю – крепкому парню боксерской внешности. Григорий всё это время ждал в приемной. Виталия сделала вид, что занята работой и, пока директор давал указания водителю у себя в кабинете, не проронила ни слова. А вот с Игорем она бойко залепетала, когда тот вышел от босса. Григория секретарь отправила дожидаться Игоря на автостоянку у входа в здание.
– Игорь спустится к вам через пару минут, – поторопила она Григория покинуть приемную.
Разговор «по секрету» между Виталией и личным водителем босса длился даже чуть меньше. Кнат вышел из кабинета, и она в момент прервала беседу с Игорем.
– Ты еще здесь, – мимоходом упрекнул водителя Кнат и, дождавшись, когда тот выйдет за дверь, выдал распоряжение секретарше.
– Сделай письмо в астраханскую «АВТА». Мы с ними больше работать не будем.
– Хорошо..., – протянула Виталия, – А в письме Ибрагиму что указать? Почему не будем с ним работать? – растерялась она.
– Ничего не указывай. «Крыса» и так всё поймет, – тронул за плечо секретаршу Кнат.
***
Лена дожидалась решение начальника УВД в компании Ады Львовны. В кабинет Сенчук пригласил только Шохина и Костика. Обсуждали разумность командировки в Дагестан. Почему Сенчук может согласиться и послать сотрудников в село на границе с Чечней, Костик объяснил Лене заранее. Она лишь лелеяла мысль, что именно ей туда ехать не придется.
После того, как начальник УВД Рязани не передал ФСБ информацию о том, как его милиционеры, проявив бдительность, вынули из подвала жилого дома мешки с якобы «сахаром», отношения между силовыми ведомствами напряглись до предела.
Дело осложнилось тем, что рязанские милиционеры успели выяснить, что этот «сахар» привезли на краденой легковушке. ФСБ же заявляло, что в мешках был не гескоген, а обычный сахар, и они проводили такие учения. Возможно, и так, но тогда получалось, что сотрудники ФСБ при проведении учений угнали автомобиль, а это уголовное преступление.
Нелепые объяснения про учения, когда по всей стране террористы взрывали дома, вызвали ряд неприятных вопросов, вплоть до обвинений ФСБ, что они хотели реально взорвать жилой дом в Рязани, а менты помешали им это сделать.
В центре этого скандала, а, точнее, жесткого противостояния ФСБ и МВД, оказался начальник УВД Рязани – Сенчук. Провел бы он самостоятельно экспертизу мешков с «сахаром» и выяснил, что в них, и вопрос имел бы точный ответ. А так, непонятные мешки передали в ФСБ и получилось, что милиционеры бросили тень на всемогущее ведомство.
Костик по какой-то причине знал детали личной проблемы начальника УВД из-за этого противостояния.
– Сенчук в Москву на генеральскую должность шел, а из-за этого «сахара» его тормознули, – объяснил Лене Костик.
– И что теперь? Какая ему будет польза от новой истории с гексогеном? Допустим, его перевозили в цистерне бензовоза, и мы, а не ФСБ, выясним путь поставки взрывчатки для террористов? – спросила Лена.
– Польза? – задумался Костик, – Точно не знаю, но сейчас ему хорошо бы при расследовании обычной уголовки – у нас это угон бензовоза – выйти на чеченов с их гексогеном. Тогда Сенчук напишет об этом рапорт министру МВД, и тот прижмет ФСБ очередной промашкой. Наш министр в Правительстве свой вес поднимет, а Сенчуку за это повышение.
– Это он со своим отцом-генералом обсуждал, – выслушав Костика, сделала для себя вывод Лена, – Врет, что он с ним почти не общается, и что папаша-генерал ему не помогает. И прошлую командировку в Астрахань ему не просто так Сенчук разрешил, и в Дагестан нас отправят.
Дверь кабинета открылась и, уже по тому как Шохин направился к секретарше Аде, стало понятно, что следственная группа едет в командировку.
– В Дагестан на пять дней, – объявил он секретарше, – Криминалист Барыш тоже с нами.
– На пять? – удивилась Ада, – А что там можно так долго делать?
– Два дня дорога, один день будем ловить в Каспии осетров, на второй день ловить бандитов, ну а зачем еще день, не знаю, – буркнул Шохин, и следственная команда проследовала в его кабинет.
Там их дожидался Слава и, как только все вошли, он тут же доложил Шохину свои соображения.
– То, что перевозили в цистерне бензовоза, фасовали в герметичную упаковку.
– Невероятный вывод. Никогда бы не догадался, – язвительно проронил Шохин, и, обратившись к сотрудникам, заявил, – Кто этого еще не понял, пишите заявление об увольнении.
– Нет, – смутился Славик, – Я хотел сказать, что использовали резиновые мешки. В них поместили взрывчатку и после плотно завязали. Резина была черная. Это от нее остались следы на горловине цистерны, когда их вынимали из газолина. Если найдем в Дагестане такие мешки, то сможем выйти на тех, кто их покупал.
– Да. Резиновые мешки, взрывчатка, – вздохнул Шохин, – А, может, всё-таки не взрывчатка? Осетровая икра тоже оставляет черные следы, – сказал он в виде подколки, – Ты в словаре посмотрел, как на дагестанском спросить: «икра осетровая»?
– На дагестанском? – уточнил «ботан», приняв слова начальника за серьезное указание.
– Да, – едва не рассмеялся Шохин, но сдержался и переключился на решение реальной проблемы, – У них там местных языков штук пятнадцать, а на других с нами говорить не станут. Ни по каким вопросам. Три дня будем искать, где поесть, и уедем голодные.
– У тебя, Константин Олегович, что там насчет важных друзей в Дагестане? – Шохин поднял глаза на Костика, – Или твои только в Москве сидят?
Сын московского генерала не ответил, и начальник следствия прошелся по оставшимся членам группы.
– Бирюкову не спрашиваю. Это во Франции «шерше ля фам». А на Кавказе, в отличие от Парижа, женщины вопросы не решают. Вячеслав Данович не проходит по пятому пункту. Это без обиды, – кивнул он еврею-криминалисту, – Я не особо в курсе, в чем ислам не согласен с иудейской религией, но узнать несовместимые с жизнью постулаты я бы не хотел.
– Так поедем. Пусть только попробуют не оказать содействия рязанской милиции, – безразлично проронил Костя, на что Шохин так же спокойно ответил:
– Верно. Дагестанцы попробуют, и у них это получится. А, чтобы получилось не только у них, а и у нас, нужна ре-ко-мен-да-ци-я, – произнес по слогам он последнее слово, – К Гураму поеду, попрошу посодействовать. Он ведь в Дагестан отправлял дорогие автомобили, а, значит, для важных особ, – поднял палец майор.
– Вы поедете к этому бандиту? – возмутилась Лена.
– Да. Поеду. А в чем проблема? – пристально посмотрел на нее Шохин, – Мы с ним не ссорились: ни ты, ни я. И даже наоборот: можно сказать, ты спасла ему жизнь, – подмигнул он Лене, от чего она немного смутилась.
– Я лишь позвонила Косте и попросила сказать Вам, куда поехала. Это Костя прислать группу на задержание. И скорая тут же подъехала.
– Правильно. Работать надо сообща, – согласился бывалый следак, – Это только дураки плодят врагов, а умные расширяют круг друзей.
Шохин встал и направился к выходу, на ходу бросив, что едет к Гураму и вернется ближе к двенадцати.
Гурама выписали из больницы, и они встретились у него дома. Грузин был приветлив, и при появлении Шохина с надеждой спросил:
– Ты их поймал?
– Нет..., – выразил удивление майор, – Я же тебе еще тогда сказал: Дело у меня забрали в ФСБ. Теперь они занимаются. А мне в Дагестан надо по другому вопросу. Можешь помочь? Не хотелось бы приехать туда незваными гостями. Нас четверо – я и мои молодые помощники.
– Для тебя сделаю, – согласился позвонить в Дагестан важным людям Гурам, – А если всё-таки поймаешь этих..., – сделал он паузу, не желая называть имен Михо и Этери, – Буду по гроб жизни обязан. Сам я поклялся их не трогать. Поклялся ради Бесо, он до сих пор в больнице.
– Перед кем поклялся? – не понял Шохин.
– Перед Богом, – строго произнес Гурам, – Мать Бесо попросила так сделать. Боится, что сын не выживет, если злобу будем таить, и я согласился.
– Ну, и правильно, – подбодрил грузина Шохин, – Круг, как известно, и сам где-то сомкнется.
Гурам не стал комментировать спорное высказывание о том, что его месть должна прекратиться, а молча набрал номер в Дагестане и попросил принять там его рязанских друзей из милиции. Райцентр, куда они приедут, майор назвал ему во время беседы.
 ***
Следователь Шохин без проблем решил через криминальные кланы служебный вопрос, а у дальнобойщика Гриши так не получалось.
Водитель Кната – Игорь – подошел к двери квартиры, где до этого провел ночь Григорий, негромко постучал в нее. Дальнобойщику он велел к двери не подходить.
– Увидят тебя через глазок и не откроют, – пояснил он свое решение.
Клиентов здесь разглядывали через дверной глазок. Движение в квартире послышалось сразу, но лишь после того, как Игорь постучал повторно, ему открыли.
Встретила его та же девушка, что вчера общалась с Григорием.
– Что хочешь? – жеманно спросила она Игоря.
– Всё, – выдохнул статный парень, – Нас двое. Мы зайдем, – взялся он за ручку двери так, чтобы хозяйка не смогла её перед ним закрыть
– Вход платный, – насторожилась напору гостя проститутка, а при появлении Григория встрепенулась.
– Если у него есть претензии, так он сам ничего не стал, – нагло заявила она в лицо ночному постояльцу.
– Деньги и паспорт верни, – двинулся в прихожую водитель Кната, оттесняя проститутку в квартиру и, когда они с Гришей вошли, запер за собой двери прихожей.
– У меня их нет, – сходу выпалила путана.
– Плохо..., – протянул Игорь, – Но, как гласит закон физики – в природе ничто не исчезает бесследно, – прошел он в центральную комнату, – А ты физику не изучала. Прогуливала? – схватил он девушку за запястье и развернул к себе лицом.
– Паспорт взяла Лидуся. Он на полу валялся, и деньги тоже, – попыталась она вырвать руку.
– Вот. Всё нашлось. Работает физика, – усмехнулся ей в глаза крепыш, – Давай, неси, и распрощаемся.
– Я же сказала, они у Лидуси, а её сейчас нет. Уехала по делам, – простонала от боли в запястье путана.
Игорь ослабил хватку, а потом и вовсе выпустил её руку.
– Звони ей, пусть возвращается, – присел он на диван.
– А куда звонить? В рельсу? – осмелела путана, – У нее нет телефона. Часик-два и вернется. Но денег уже не останется, – нахально заявила она, оголив из-под халата стройные ножки.
– Решила нас кинуть, – Игорь перевел взгляд на Григория, а после, как и положено вышибале, грозно поднялся в полный рост перед обманщицей.
– Часть баксов я отдам, – испуганно залепетала она, – Из своих отдам. А остальные мы отработаем в полцены, – Прямо сейчас могу. Но с каждым по очереди, – уточнила она свои условия.
– А ты ничего, – Игорь разглядел путану и обратился к Григорию, – Ты как? Будешь?
– Не-не, – замотал тот головой, взял от стола стул и сел лицом к его спинке.
– А я, пожалуй, разомнусь на халяву. Всё не сидеть два часа «в сухую», – кивнул проститутке беспринципный любитель халявы, и они направились в спальню.
Но у двери Игорь остановился. Из соседней спальни вышел, а, точнее, сказать, выполз худосочный сморчок. Не реагируя на присутствующих, он пересек комнату, плюхнулся в кресло и засопел. Замутненного наркотиками сознания на большее не хватило.
– Мы что, тут не одни? – Игорь поднял глаза на путану, – Выгоняй это чмо из квартиры, – скомандовал он хозяйке борделя, достал телефон, набрал номер и, когда ему ответили, произнес, – Я тут задерживаюсь часика на два. Потом еще и дальнобоя надо в гостиницу. Предупреди шефа, – отключил он телефон.
Дальнобойщик понял, что Игорь звонил секретарше Кната, и успокоился. Его заступник уверен, что вернет паспорт, и до отъезда в Польшу Григория поселят в гостинице. В благодарность спасителю он решил оказать ему услугу, подошел к наркоману, потянул за пиджак и, когда тот открыл глаза, строго приказал следовать за ним на улицу.
– Вставай, погуляем с полчасика.
Сморчок, почувствовав силу стоявшего перед ним мужчины, тут же поднялся, и Григорий повел его из квартиры.
Во дворе многоэтажек они устроились за столиком для игры в домино. От свежего воздуха хмурый парень протрезвел.
– Сигареткой не угостишь? – спросил он Григория, – А то у меня только одна, и та «косячок», – вынул он самопальную папиросу, предлагая ее для обмена.
– Я не курю, – отрезал Григорий.
– Понятно, – усмехнулся наркоман, – Случай тяжелый. Не куришь, не пьешь. И девочек тоже ни-ни? – поднял он глаза на странного, по его мнению, мужчину, – К нам тогда зачем? – то ли спросил, то ли задумался наркоман.
– Мне переночевать было негде, – осерчал дальнобойщик.
– Нет..., – не поверил развязный тип, – Тут гостиница в двух шагах. Я у них клиентов для наших сшибаю, – кивнул он в сторону дома, где проститутки устроили свой мини-бордель, и начал хвалиться, как он отлично загружает их «работой».
Григория рассказы сутенера не интересовали, слушать его он не стал, но тот продолжил говорить и остановился лишь, когда к дому подъехало такси, и из него вышла Лидуся. Та самая, что взяла документы и деньги Григория.
Бросив взгляд на сидящих, она подошла и выложила на стол украденный паспорт.
– Держи свою бумазель, Гриша Григорьев, – насмешливо проронила она, – Хотела по нему рецептик на ампулы взять – ан нет, по заграннику даже на «колеса» не выдают, – присела она за стол.
Григорий забрал паспорт, но перед тем, как убрать его в карман спросил:
– А деньги? У меня была штука баксов.
– Ну, допустим, не штука, а девятьсот пятьдесят. Так они теперь не твои. Мои, – нагло заявила путана, – Ты сколько мой «станок» занимал? Это неважно, что ты на нем дрых. Семь часов, – покривила губы хабалка и, помедлив, вынула и положила на стол несколько долларовых купюр.
– Твои триста, и мы в расчете. И скажи спасибо, что я твой паспорт взяла. Мог и пропасть. У нас вчера братки Люберецкие отдыхали.
Григорий благодарить воровку не стал и, более того, недовольно хмыкнул, засовывая деньги в карман.
– Ты смотри, какая цаца? – обрушилась на него проститутка, – Я его выручила, а он губы кривит. Так ведь? – кивнула она сутенеру.
– Не... Ты много ему отдала. Пусть возвращает стольник, – уныло проронил сморчок, – Его друган два часа обслужиться взял. Нас из хаты выгнал, а сам с Маринкой остался.
– Два часа? С Маринкой? – рассмеялась путана, – Да она его за полчаса так «укатает», на четвереньках выползет.
Но в этом девушка ошиблась. Из подъезда вышел водитель Кната и бодро подошел к сидящим за столом.
– Мне паспорт вернули, – объявил ему Григорий.
– Вот и отлично. Документик нашелся, – презрительно глянул на сидевшую за столом особу  Игорь. О том, что она и есть Лидуся, которую все поджидали, он понял сразу, как только увидел её.
В отличие от сексапильной Маринки, её напарница – конопатая бесформенная дурнушка – походила за рыночную торговку. Но её наряд и «раскраска» выдавали, что она дешевая проститутка для любителей грубых развлечений. Уделять ей внимания водитель Кната не стал, а сразу вручил Григорию шестьсот долларов.
– Больше не нашлось, – кивнул в сторону дома, где провел около часа с путаной, – Теперь поедем в гостиницу.
– Э..., Куда поедем?! – встав из-за стола, рыкнула на Игоря хабалка Лидуся, – Я триста дала, и с Маринки еще шестьсот? – выпучила она свои поросячьи глазки.
– Ты никому ничего не дала, – остудил ее водитель Кната, – Ты вернула чужие деньги и, скажи спасибо, что у меня времени нет, а то бы я всё до последнего цента с вас получил, – угрожающе пояснил он путане, и она тут же осеклась.
Вернувшись на скамейку, она нахохлилась и тихо буркнула, так чтобы её не услышали: Еще посмотрим, кто кому сколько вернет.
Но Игоря замечание проститутки не интересовало, даже если бы он и услышал его. Он посмотрел на часы, озадаченно покрутил телефон.
– Что-то Вита до сих пор не звонит. Она обещала номер тебе заказать и забыла, – пояснил он Григорию, – А искать «ногами» в Москве ног не хватит... Но, придется, – цокнул он языком.
– Это я уже сам, – неуверенно произнес дальнобойщик, – Дело обычное. Мне тут сказали, – кивнул он на сутенера, – В двух кварталах гостиница, номера чистые и всегда есть свободные.
– А... Ну, если так, тогда давай сам, – недовольно бросил водитель Кната, – Но, имей в виду, если оставишь у проституток двадцать штук зеленых – тебе их на оплату и перегон автокрана выделили, то я помогать не стану.
То, что Григорий, пока его не было, рассказал о своих делах обитателям притона, Игорю не понравилось, и он резко переменился к нему, убрал телефон в карман, сел в припаркованную у подъезда машину и сходу уехал. Григорий при этом не успел не то чтобы оправдать: он так опешил, что не успел проронить ни слова.
Глядя на растерянного дальнобойщика, проститутка Лидуся ухмыльнулась:
– Ну что, съел? Ненадежный у тебя товарищ. Может, сразу к нам, или начнешь с отеля пол звезды.
– Я в гостиницу, – отрезал Григорий, встал из-за стола и зашагал в сторону дороги.
Через полчаса он заселился в гостиницу. Номер оказался вполне приличный, и он снял его на пару ночей.
***
У Лены всё тоже сложилось удачно. Рейс в Махачкалу был на следующий день, и она могла провести остаток дня и вечер с сыном. Созвонившись со Стасом, она договорилась, что скоро приедет и останется на ночь, а он сможет поехать к маме, и вернется в квартиру утром, когда она будет уезжать в командировку.
Стас к приходу супруги, а формально Лена таковой и являлась, приготовился основательно. Он накрыл стол, купил бутылочку её любимого полусладкого.
– Родители, вы что, помирились? – недоверчиво заметил Дениска.
– А мы с мамой никогда и не ссорились, – Стас подвинулся ближе к Лене.
– Тогда я остаюсь. Не поедем к бабушке, – глядя на «семейную идиллию» сделал заявление шестилетка.
– Да, ты остаешься, – подбодрил его Стас, – Но сейчас ты идешь с бабушкой в цирк. Ты ведь хотел посмотреть на тигров без клеток? Их показывают только взрослым, – добавил он сыну интриги.
– Я хотел, – подтвердил Денис, – Только не хочу идти туда с бабушкой! Давайте все вместе, – радостно предложил он родителям.
– Вместе не выйдет. Мы же не знали, что мама вернется так быстро, и я купил только два билета. Тебе и бабушке, – пояснил сыну Стас, хотя, на самом деле, он лишь час назад позвонил матери и попросил её сводить Дениску вечером в цирк.
Бабушка согласилась и теперь звонила в дверь. Стас её впустил, шепнул, что Лена сейчас уезжает, и всё остается в силе – она ведет внука в цирк.
Свекровь вошла, неодобрительно глянула на Лену. То, что нерадивая невестка с её Стасиком пьет вино, ей не понравилось, и она распорядилась, чтобы внук собирался быстрее  , иначе они опоздают в цирк.
Дениска в момент обернулся, и они с бабулей направились к выходу. С ним она лепетала и сюсюкала, как с малышом. А вот Лене свекровь высказала свои претензии грубо:
– Женщина-мать не должна болтаться по командировкам. Знаешь, как таких Маш-мамаш называют? – бросила она ей, задержавшись в прихожей. Дениска уже вышел из квартиры и сбегал по лестнице, так что не слышал слов бабушки.
Лена промолчала, а Стас не сдержался и резко оборвал мать.
– Не смейте так говорить о моей жене, – перешел он с матерью вы, будто она не близкий для него человек, – Извинитесь, – встал он из-за стола, чем привел мать в изумление.
– Ладно... Я это в общем сказала. Извиняюсь, раз у вас так..., – сбавила тон свекровь.
По сути она от своего высказывания в адрес Лены не отказалась, но при этом извинилась. А так как Дениска уже ждал её на улице, то на этом всё и закончилось. Свекровь ушла.
– Давай выпьем за нашего сына, – Стас налил Лене полный бокал, как только за ней закрылась дверь, – Представляешь, как ему в нашем нелюбовном треугольнике – ты, я и бабушка? – тронул он супругу за ладонь.
– По-моему, это преувеличение, – отпив вина, произнесла Лена, – Или ты меня тоже в этот треугольник записал? – улыбнулась она Стасу.
Лена захмелела, и негатив к мужу, к его бестолковым прожектам и чрезмерному подчинению маме улетучились.
Стас это не столько понял, как почувствовал. Супругам со стажем свойственно чувствовать взаимные настроения. Сидели они напротив друг друга. Стас чувственно посмотрел Лене в глаза и приподнялся.
Далее сработала природа и многолетняя привычка супружеских отношений. Они прошли в спальню и, чтобы им никто не помешал, Стас незаметно для Лены отключил её телефон. До этого, пока они ужинали, ей дважды звонили по работе.
Спустя час с небольшим, Лена приняла душ, оделась, и они со Стасом стали поджидать возвращения Дениски из цирка. Но разговор у супругов не складывался. Вместо любовной эйфории Лена ощущала опустошенность и разочарование.
– Он использовал меня словно куклу. Любовь прошла, а без нее какое-то скотство выходит, – крутилась в голове у Лены неприятная мысль, и ей хотелось, чтобы Стас как можно скорее ушел.
Она посмотрела на часы, достала телефон и обнаружила, что он отключен.
– Ты зачем это сделал? – показала она Стасу темный экран.
– Я? Что сделал? – выразил удивление супруг, будто не понимает, в чем его обвиняют.
– Ладно, – отмахнулась Лена, а про себя подумала: Даже в такой мелочи, как отключенный телефон, трусит признаться.
Пропущенный вызов оказался только один. Звонили из Москвы. Лена набрала номер абонента, представилась. Это оказалась гостиница, и ей ответила девушка из лобби.
– Вы просили сообщить, если у нас поселится некто Григорий Григорьев. Так он остановился в номере 246. Извините, что я позвонила поздно. Его другая сотрудница поселяла, а мне сказала только час назад, и я сразу вас набрала, – оправдалась перед Леной регистратор, – Вас соединить с ним, будете разговаривать?
– Нет. Ничего не надо, – отказалась помощница следователя, – И Григорьеву о нашем запросе не говорите, – строго предупредила она регистраторшу, отключила телефон и обратилась к Стасу.
– Мне в Москву надо. Прямо сейчас. Можешь отвезти? Ты мне наливал полную, а сам почти не пил, – укоризненно посмотрела она в глаза мужу.
– Не..., какая Москва? Туда «пилить» три часа. Я не могу, – покривил губы Стас.
– Ладно, – обиделась Лена, – попросим того, кто может, – открыла она телефон и набрала гаишника Глеба.
Звонить Костику Лена не стала, опасаясь услышать насмешки, а к ним еще и недвусмысленное предложение снять номер на двоих в той гостинице, куда она просит поехать. Тактичный Глеб таких предложений себе не позволял. Свои симпатии он выражал Лене открыто, но как-то по-детски застенчиво. Таких мужчин молодые женщины принимают лишь как друзей, а не любовников. Но в данной ситуации это было оптимально.
Подписав у Сенчука Постановление о розыске водителя бензовоза, Лена не стала дожидаться, когда оно поступит исполнителям, а обзвонила гостиницы в Рязани и Москве и попросила регистраторов сообщить ей о постояльце Григории Григорьеве, если он у них появится.
Вариант, что на ее запрос ответят не представлялся реальным, и, тем не менее, он сработал, и теперь она ехала с Глебом в Москву на его патрульной машине. О том, зачем ей туда надо срочно, он спросил у нее уже на выезде из города.
– У меня завтра самолет в Махачкалу. Вылет в двенадцать, – ответила Лена и, заметив удивление Глеба (отправиться в аэропорт, на ночь глядя, если самолет не ранним утром) пояснила:
– В Москве в гостиницу заедем. Знаешь, где это? – назвала она адрес.
– В гостиницу? – произнес Глеб, и неуверенно спросил то, о чем при этом подумал, – Это ты меня пригласила?
– Не пригласила, а попросила, – улыбнулась Лена, – Но не за этим..., – тронула она парня за плечо, – В Москве надо по уголовному Делу человека опросить, а, может, и задержать. Он в этой гостинице поселился.
– Опросить, задержать, – протянул Глеб, – Опять решила действовать без разрешения?
Лена вопрос коллеги, а, скорее, это был некий укор, пропустила. Ответ был понятен, и потому просто и буднично спросила:
– Поможешь? Если потребуется.
– Помогу. Пистолет у меня с собой, – расстроенно произнес Глеб, поняв неуместность своих ожиданий перейти с Леной от дружеских отношений к тем, во что они развиваются между молодыми мужчиной и женщиной.
***
До Москвы говорили о самых простых вещах, шутили, и только при въезде на кольцевую дорогу Лена задала Глебу вопрос на весьма щекотливую тему. Перед этим он остановился у поста ГАИ и зашел к коллегам выяснить, как ему проехать к нужной гостинице. Задержался он там достаточно долго, и за это время Лена наблюдала, как пара постовых обирали водителей. Один останавливал фуры и легковушки, выбирая их по лишь ему известным признакам, а второй проверял у водителей документы, осматривал машину и находил нарушения. После он отводил водителя к инспектору на пост. То, что водитель платил там дань, не вызывало сомнений. Многие, выходя оттуда, убирали в карманы кошельки.
– Ты тоже берешь у водителей взятки? – спросила Лена, когда они въехали в Москву.
– Нет, – усмехнулся Глеб, – Мы не берем, нам дают. Знаешь такую пословицу «Дают – бери, бьют – беги?»
– Это незаконное обогащение, – проронила Лена, на что Глеб лишь улыбнулся.
– Почти так, но есть и нюанс. Наша задача – безопасность на дорогах, и мы её выполняем. Нарушил правила – наказание. Рублем, – сделал он ударение, – Ну, не бить же нарушителей палками? Или ты за телесные наказания?
– Вас за взятки надо наказывать, – обронила Лена.
– Нет, – протянул Глеб. – В ГАИ так не делают. Я же сказал: мы не берем, нам дают премиальные. И кстати, – со значением уточнил он, – У нас есть план на нарушителей под Протоколы, и есть план на премиальные. Мы же из СССР. Помнишь указания партии и правительства? Хозяйство должно быть плановое, а рост доходов трудящихся – неуклонный.
– Нет. Про такой рост доходов и такие планы не было, – буркнула Лена.
– Было и будет, – добродушно отреагировал на её мнение Глеб, – Мой начальник сейчас за счет «премиальных» строит дом. Купил цемент, кирпичи – значит, отдал деньги на развитие их производства. Потом нанял рабочих. И опять же, куда пошли деньги? На зарплату трудящихся. Что в этом плохого? Всё хорошо.
Дискуссия о том, «что такое хорошо, а что такое плохо» могла бы продолжиться, но подъехали к нужной гостинице. Девушка на ресепшн при виде гаишника в форме уделила внимание только ему, но, узнав, что Лена сотрудница уголовного розыска, перестроилась и залебезила уже перед ней.
– Проходите, номер Григория Григорьева на втором этаже, но у нас есть лифт, – улыбнулась она сотруднице МВД.
– Спасибо, мы, пожалуй, пешком, – любезно отказалась Лена, но Глеб ее не поддержал и направился к лифту.
Впоследствии это имело значение. На выходе из лифта им встретилась уборщица. Она закончила работы на втором этаже и спускалась на первый.
Милиционеры подошли к номеру 246. Глеб постучал в дверь и сказал открыть сотрудникам МВД. Ответа не последовала. Тогда он повторил попытку, а потом взялся за ручку дверь, и она открылась.
В номере всё представлялось обычным. Никаких следов беспорядка. Постоялец сидел перед включенным телевизором в кресле и как бы дремал. Глеб прошел, тронул мужчину за плечо, но тот не пошевелился.
– Он в отключке, – сообщил Лене гаишник.
– Пьяный? – нахмурилась Лена.
Она успела осмотреться, подошла, взяла постояльца за руку и поняла, что с ним. Рукава его рубашки был закатаны, и капля крови запеклась на внутреннем изгибе правой руки. Так бывает, от инъекции в вену. Шприц лежал тут же, на столе среди яблок.
– Вызывай скорую, – скомандовал Глеб, – Он теплый, но, похоже, не дышит. Или дышит, но слабо.
Лена сбежала вниз и потребовала от девушки на ресепшн немедленно вызвать «Скорую», а, когда та дозвонилась, сама сообщила мед персоналу о происшествии и состоянии наркомана.
На вопрос о том, кто приходил к Григорьеву, перепуганная регистраторша невнятно промычала, что она за гостями не следит, а после и вовсе замкнулась. Расспрашивать ее далее смысла не имело,
В «Скорой» не спешили и приехали лишь спустя минут двадцать. За это время Лена и Глеб успели провести ряд следственных действий и даже поругаться. Сразу помощница следователя проверила содержимое карманов Григорьева. Ничего кроме паспорта при нем не оказалось – ни денег, ни ключей от квартиры или машины, ни телефона. Обычно так не бывает.
– Бандиты нашли дальнобойщика раньше меня и убили. Устранили свидетеля, или наказали подельника за проступок, – сделала вывод Лена.
– Ну, не убили, а хотели убить, – смягчил её заключение Глеб, – Сейчас медики скажут точно.
– Ты как думаешь, они вызовут милицию? – настороженно спросила гаишника Лена, как более опытного в таких делах.
Но Глеб лишь предположил, что предпримут в этом плане медики.
– Если мужик умер, то да. А если еще живой, тогда я не знаю.
– Скорее всего вызовут. Но, мы-то милиция, и уже здесь, – подбодрила себя помощница следователя.
Разбираться с московскими ментами, когда она действовала без указания своего начальства, ей совсем не хотелось. Глебу этого не хотелось тем более.
– Ты сказала «мы», – возмутился он, – Нет, меня в это дело не впутывай.
– Понятно, – обиделась Лена, – Ты план «премиальных» не выполнил.
– Да причем здесь это, – в сердцах выпалил Глеб, – Я сейчас должен находиться в Рязани, а оказался в Москве. Только за это выгонят. А насчет «премиальных» ты тоже не ради грамоты решила самостоятельно действовать. Пару раз положительно отличилась – повысили в должности, – проронил он уже спокойно, и предложил Лене, раз уж так вышло, выяснить, что здесь случилось с ее подопечным.
– С уборщицей надо поговорить до приезда местных ментов. Она могла что-то видеть, пока убирала на этаже. Мы её у дверей лифта встретили.
Найти уборщицу не составило труда. Приметливая сельчанка, её говорок не вызывал в этом сомнений, сразу и с присущей деревенским бабенкам остротой выдала целый букет сведений.
– Это вы про тот номер, что посреди коридора спрашиваете? Где симпатичный мужчина остановился? – уточнила она, хотя поняла, что речь идет именно об этом номере и этом мужчине.
– К нему приходили. Парень и молодайка, – загадочно, как по секрету, сообщила она рязанским ментам, – Молодайка, видать, хотела поймать мужа с девахой, и взяла с собой паренька для подмоги. Описать не могу. Он был в кепке, а она тоже в штанах только синего цвета. В джинсах, – уточнила уборщица.
– Как это, вы не можете их описать? То, что жена пришла уличить мужа, вы смогли понять, а, как она выглядела, сказать не можете, – поддел сельчанку Глеб.
– Я к ним спиной стояла, мельком глянула, а потом только слышала, – объяснила уборщица, – Не стану же я глазеть на людей. Она подошла к двери, приставила ухо, потом постучала, но говорить не стала. С постояльцем разговаривал парень, и он им открыл.
– Думаете, мужчина из номера был с ними знаком? – спросила уборщицу Лена.
– Конечно, – уверенно выдала та, – Иначе как бы он их сразу впустил. С чужими так не поступают. А было это час назад или чуть меньше. Я только-только начала мыть в коридоре полы.
Уборщица на пару секунд замолчала, и потом сказала тихо только для Лены.
– А, может, эта, что приходила, была проститушка, и её привел сунтенер. Они сюда каждый вечер приходят.
***
«Скорая» со включенными мигалками подъехала прямо ко входу. Бригада парамедиков прошла в гостиницу. Лена и Глеб оставили уборщицу и поднялись в номер 246, где и встретили мед работников. Сотрудница гостиницы, она все это время по указанию Лены стояла у кресла, убрала мокрое полотенце со лба Григория и тут же вышла.
– Милиция всегда впереди, – вместо приветствия проронил видавший виды врач неотложки, потрогал висок пациента, удручающе крякнул.
– Это вы мне звонили? – спросил он у Лены, приняв ее за служащую гостиницы, – Я так понял, ваш гость что-то вколол, и у него передоз.
– Насчет передоза я не говорила, и я здесь не работаю, – пояснила Лена, но врач не слушал ее. Он говорил не с ней, а с помощниками.
– Тут вы не ошиблись, – не глядя в ее сторону, произнес парамедик, – Пациент полужив-полумертв, но второе преобладает, – кивнул он помощникам, и первый наполнил лекарством шприц, а второй раскрыл носилки для транспортировки.
Уложив на них Григория, врач сделал ему инъекцию. Помощники покатили обездвиженное тело в машину Скорой помощи.
Лена и Глеб остались в номере одни. Глеб поднял на нее глаза, и она поняла, что ему надо возвращаться в Рязань. Что делать ей, она решила спросить у наставника.
– Шохину надо позвонить. Дашь твой телефон? – спросила друга-гаишника Лена, – На моем денег мало, к межгороду не подключится.
Глеб протянул Лене мобильник, и она набрала номер Шохина.
Майор ответил после пары гудков и сразу узнал, кто ему звонит.
– Да, Лена. Что-то случилось? Ты откуда звонишь? – размеренно спросил он.
– Я в Москве, – проронила помощница и коротко рассказала, зачем поехала и чем всё закончилось, – Григорьев нашелся, но без сознания на грани жизни и смерти.
– У меня так вышло, что я по глупости задержалась на час в Рязани, и вот совсем чуть-чуть не успела приехать до того, как с Григорьевым это случилось.
– Не знаю, что тебя задержало по глупости, но в Москву ты поехала точно от большого ума, – съязвил майор, – Во-первых, такие дела надо со мной согласовывать, а во-вторых, решают их по телефону. Один звонок, и Григорьев сидел бы сейчас в КПЗ.
– Я не хотела вас беспокоить. Неудобно звонить после работы, – попыталась оправдаться Лена.
– Да ну, – усмехнулся Шохин, – В семь вечера не стала меня беспокоить, а ближе к полуночи тебе стало удобно. Ладно, вранье перед сном принимать не вредно, до утра переварится, – вздохнул он, – Больше ничего без меня не делай. Если Григорьев даст дуба, его смерть на тебя могут повесить. Свидетелей ноль, что это не ты его...
– Почему ноль? Я к нему в номер не сама заходила. Меня товарищ из ГАИ подвозил. Мы вместе вошли и поняли, что Григорьева хотели убить и представить всё как самоубийство. Шприц на видном месте лежал, но жгут для перевязки руки забыли оставить.
– Так, – оборвал помощницу Шохин, – Твоего друга гаишника знаю. Он парень хороший, но скажи ему, что не надо лезть в дела, в которых не понимаешь. Шприц, жгут… Это он тебя надоумил поехать в Москву?
– Нет. Он не при чем. Я сама. Его попросила лишь меня подвезти, – рассердилась Лена.
– Был ни при чем. А теперь вы подельники, если все обернется плохо. Вещдоки при понятых под протокол оформляют. А не так – видели шприц, жгут, веревку на шее, – съязвил бывалый следак, – Протокол ты не оформила. Опять наступаешь на старые грабли.
Возразить начальнику было нечего. Лена замолчала в ожидании, что он скажет еще, но Шохин медлил – давал осмыслить ей свой проступок, и потом выдал помощнице указание в виде совета.
– Если ты или твой гаишник брали шприц, сотри с него отпечатки пальцев. Номер пусть замкнет кто-то из персонала гостиницы. Потом при них опечатай его, а я завтра с утра оформлю распоряжение, что мы тебя в эту гостиницу командировали. Пока будем ждать, и, если что, отбиваться.
– Я поняла, – кротко произнесла Лена, – Ночевать останусь в этой гостинице, и завтра в аэропорт.
– Да. Только это и ничего более, – Шохин отключил телефон.
Лена пару секунд подержала трубку и вернула мобильник Глебу.
– Я поеду? – спросил он, хотя это был не вопрос, а утверждение.
– Да, спасибо тебе преогромное, – Лена чмокнула парня в щеку, от чего он смутился, не зная, как поступить, но она легко разрешила его колебания.
– Я остаюсь, а ты едешь в Рязань, – расставила она всё по своим местам и зашагала к двери номера.
***
В аэропорт Лена приехала за два часа до вылета. А ее коллеги задерживались и появились впритык к окончанию регистрации. Шохин поздоровался и выложил на стойку билет. Он устал, держался за поясницу.
Костик, напротив, весь на нервах, долго рылся в карманах в поисках паспорта и билета. Сбившись в поисках, он укоризненно глянул на Лену, будто она виновата, что он не может найти свои документы. И лишь когда извлек их, уныло проронил ей «привет».
И только «ботан» Славик был позитивен и энергичен.
– Мы здесь с семи утра. Шохин поднял нас в четыре, и сразу поехали закрыть твое дело, – объяснил он Лене, где они задержались.
– Это не мое дело, а общее, – проронила Лена, – И к чему срочность?
– Водитель бензовоза в больнице умер, – Славик понизил голос и, перейдя на шепот, сообщил ей уже по секрету, – Срочно приехали, чтобы москвичи не влезли расследовать. А так Шохин дело закрыл – записали в «несчастный случай».
– Как это несчастный случай? Его убили, – возразила помощница следователя.
– Скорее всего, да, – сконфузился Слава, – Но, сейчас это не стоит показывать. Шохин прав. Как положено сделаем позже. По вновь открывшимся обстоятельствам в рамках нашего Дела по бензовозу, – таинственно улыбнулся криминалист.
– Ты чему лыбишься? Человека убили, а ты про какие-то обстоятельства, – возмутилась Лена.
– Не про какие-то, а очень важные. Никто их не заметил, а я нашел, – гордо сообщил «ботан», – Улики. В туалетном ведерке для мусора лежал носовой платок.
– Ну, и какая это улика? Платок и платок.
– Он женский, в цветочек. А в номере жил мужчина, – Вячеслав прищурил глаза, – Убийца смочила платок хлороформом и оглушила его парами Григорьева. Ну, а потом, сделав ему инъекцию морфия, платок выбросила. Не стала носить с собой этот вонизм. Мужик мог забрать такое, а женщина нет, – пояснил криминалист.
– Похоже. К Григорьеву заходили двое – парень и девушка... Опередили меня, – расстроенно вздохнула Лена.
– Ну... Бывает, – желая подбодрить коллегу, отмахнулся «ботан», – Главное, я нашел улику, платок сдали на экспертизу. Шохин договорился в местном отделе, – уважительно отозвался он о начальнике.
Объявили посадку на рейс, и следственная группа из Рязани, направилась в зал отлета.
***
В Махачкале их встретили у трапа самолета. Сработала рекомендация Гурама. Дагестанцы приехала на роскошных авто, и тот, что постарше, предложил сначала пообедать, а потом они отвезут гостей в село на берегу Каспия.
– Вас там ждут. Проблем с поселением не будет. Гурам сказал, что вы из милиции и будете заниматься чеченцами. С этими прохвостами везде проблемы, – посетовал седовласый дагестанец, – Все дороги здесь обложили, не заплатишь оброк, могут товар забрать. И, главное, – в одном месте дал, чуть проехал – а там снова стоят.
Шохин с мнением дагестанца согласился, как и с предложением пообедать. Ресторан оказался рядом. Рязанских гостей усадили за сервированный к их приезду стол.
– Вы что, сказали Гураму, зачем мы сюда приехали? – тихо спросила наставника Лена, – Нам ведь не просто так о чеченцах стали рассказывать.
– Конечно, не просто так, – хмыкнул Шохин, – Таким, как Гурам, говорить не надо, они без слов понимают. Эти тоже, – кивнул он на благообразных дагестанцев, – Они знают, что в их местные дела мы влезать не будем. Но, про чеченцев на всякий случай напомнили. Этими прохвостами, как он их назвал, занимайтесь, а к нам ни-ни.
Обед оказался недолгим. Национальные блюда подавали одно за другим. Как на показе мод. Глянули, отведали, и тут же приносят другое блюдо.
В дагестанское село на берегу Каспия тоже домчались в момент. Подъехали в райотдел, и друзья Гурама передали гостей тамошнему начальнику милиции. Тот особой радости прибытию рязанских коллег не выразил, но выделил сотрудника в помощь приезжим.
– Мансур вас поселит и, куда надо, сопроводит, – пояснил начальник милиции, – Сами вы тут не справитесь. Народ у нас гостеприимный, но так, чтобы сразу идти на контакт по делам, не станет. Будут присматриваться, а, как я понимаю, вы к нам ненадолго, и лишнего времени нет, – намекнул он пришлым ментам не задерживаться в его вотчине.
Мансур отвез рязанских милиционеров в гостевой дом. Сам тоже поселился там в одной из комнат. Держался он со всеми холодно вежливо, и только с Костиком они разговорились и перешли на «ты». Дагестанец рассказал о себе. Он женат, у него трое детей, и ему надо бы съездить домой, пока нет особых заданий.
– Я так понимаю, сегодня вы обустраиваетесь, а завтра с утра встретимся в отделении и приступим к работе, – обратился к рязанским милиционерам Мансур.
– Да, конечно, поезжай, – согласился Шохин, а Костик всего лишь спросил, как пройти к Каспию посмотреть море, которое стало озером.
– У вас же есть набережная или причал для лодок? – поинтересовался он.
Мансур посоветовал пойти на причал. Там можно сесть на лавочку, посмотреть закат. От дома, где они поселились, это в пяти минутах ходьбы.
С полчаса рязанцы устраивались каждый в своей комнате, потом выпили кофе в просторной столовой, и Костик пригласил криминалиста Славу на берег Каспия. То, что начинало смеркаться, его не смутило. Закаты в южных широтах долгие.
Шохин отправился спать достаточно рано. Сказывалась усталость от бессонной ночи. Лена устроилась у телевизора. Хотела дождаться возвращения Кости и Славика. Но они задерживались, а ближе к полуночи к дому подъехал милицейский бобик. Из него вышел Мансур, постучал в дверь, и Лена открыла ему.
Внешне дагестанец сохранял присущее кавказцам спокойствие, но Лена сразу поняла какие страсти кипели у него внутри.
– Надо с вашим начальником поговорить, – пояснил он цель прихода, – Мой уже на работе, просит приехать.
– Что-то случилось? – напряглась помощница Шохина.
– Ничего страшного, – покривился Мансур, – Ваши не хотят подчиняться. Начальник им объясняет, а они не понимают. Пусть ваш майор приедет, не драться же с ними.
– Кто наши? – спросила Лена, и сама же ответила, – Константин Олегович, – направилась она разбудить Шохина.
Он проснулся, как только она постучала в дверь его комнаты, тут же собрался, и Мансур отвез его и Лену в отделение милиции.
Там возле решетки КПЗ стояли Костя и Вячеслав. Они привели в отделение двух мужчин, и дежурный по их требованию поместил этих бедолаг в «обезьянник».
– Трое «утекли», а этих поймали, – пояснил Костя, убирая пистолет в кобуру под рубашкой, – Что-то ночью из лодки в машину перегружали, а местный начальник, требует хмырей отпустить!
– Требует – отпустите, – бросив взгляд на задержанных отрезал Шохин, но Костик насупился и встал ближе к «обезьяннику», закрыв собой из него выход.
Подошел начальник отделения, поздоровался с Шохиным и пригласил всех к себе в кабинет.
– Мы же с вами определились, – произнес он, усевшись в кресло, – Я зачем выделил вам сотрудника? Вы здешних правил не знаете, а взялись хозяйничать.
– Что значит «хозяйничать»? – не согласился Костик и стал объяснять, как всё было.
– Мы дежурили у причала, и туда подъехал внедорожник. Двое мужчин достали из багажника огроменные мешки, перенесли на причал, где стояла лодка. Один из лодки их встретил и передал мешки напарнику. А тот встречно выставил на причал два ящика с чем-то тоже тяжелым. Обмен у них там происходил.
– Ты ясно и коротко сказать можешь? – начал сердиться Шохин, – Большие мешки, ящики – это непонятно, о чем. Что в них перевозили?
– Не знаем, – пожал плечами Костя, – Я только крикнул, и джип с ящиками умчался, а тот, что остался в лодке, отчалил с мешками. На причале остались один из машины, второй из лодки. Этих преступников мы привели в отделение, – бойко доложил Костя.
– Они не преступники. Обычные люди, – сердито парировал начальник отделения.
– Обычные? – ухмыльнулся Костик. – Тот, что из джипа – чеченец. В этом он сразу сознался, а больше задержанные не говорят.
– «Не говорят», – повторил начальник, – А я вам скажу, – обратился он к Шохину, – Чечены привезли в мешках мясо в обмен на рыбу. Откуда мясо гадать не будем, а рыба, понятно, из нашего Каспия.
– А чо там гадать? Ночью хороших обменов не делают, – пожал плечами Костик, на что начальник местной милиции кисло улыбнулся.
– О том, что мясо ворованное, и в ящике была осетрина, я вам не говорил. У нас так веками живут. И не нам с вами это менять. И хозяин здесь я. Задержанных отпускаем, – резюмировал он.
Шохин кивнул Косте. Инцидент исчерпался, и хозяин кабинета попросил рязанского сыщика поговорить наедине. Подопечные Шохина вышли, и он неспешно произнес:
– Вы ведь приехали к нам с определенным заданием, а не бегать в поисках приключений, – сделал ударение на последнем слове начальник отделения, – У вас к кому-нибудь из наших есть вопросы? Спрашивайте, и я отвечу.
– Нас интересует ваш односельчанин Ибрагим Магомедович. Он сейчас в Астрахань перебрался, но, возможно, у него и здесь есть дела.
– Он приезжает, – сухо отреагировал начальник милиции, – Сегодня был, но скорее всего уже и уехал.
– Просто приехал и сразу уехал?
– Ну как, «просто»? – посетовал районный милиционер, – Семь дней назад у его сестры сын погиб. Поминали. Мне Аслан тоже, как родной, и так нелепо – в Астрахани утонуть на рыбалке. У нас тут рыбачь, сколько хочешь.
– Мы это расследуем. Смерть странная, – пояснил Шохин, заметив огорчение родственника.
– Да. Поехал к дяде хорошие деньги заработать, а вышло совсем по-другому. Плохо. Мать Аслана на Ибрагима очень сердита. Не разговаривает и не подходит ни к нему, ни к его брату Абдулу.
– У него здесь брат проживает? – заинтересовался Шохин.
– Да. Только он баламут молодой, в ислам подался, а Ибрагим его балует, купил катер за триста тысяч долларов, и на его имя оформил. А зачем? – поднял ладони кавказец, – Абдул на нем почти не выходит. Он то в Москве, то в Турции, или еще где за границей. В Иране, – пожал плечами начальник милиции.
Информация про Иран насторожила Шохина: Где, как не там, можно купить оружие или взрывчатку, а оттуда по Каспию доставить в Астрахань, – помыслил он.
– Катер стоит. А на нем можно бы что-то возить. Например, чеченское мясо, – рассуждая вслух, выдал он с определенным намеком.
– Нет, – отрезал дагестанский мент, – Не надо, как у вас говорят, «наводить тень на плетень». Наши ни оружием, и ничем похожим не занимаются. Мясо – другое дело. На Ставрополье баранов пасется без счета, и чечены ведут этот бизнес еще от своих дедов. Ставропольцы тоже привыкли, как-то они там договариваются.
– Это всё так, – помедлив, согласился рязанский следователь, – Непонятно другое. Ибрагим Магомедович человек практичный, а брату купил ненужную игрушку. Катер стоит ржавеет. Продал бы, если никто не пользуется. Или я что-то не понимаю?
– У Ибрагима есть и другие родственники. Дальние, но всё равно не чужие. Двоюродная племянница по вашему. Красивая, умная, а замуж вышла неудачно. В Ростове училась, и там нашла такого русского Володю, – пренебрежительно назвал его имя начальник отделения, а, чтобы его поняли правильно и до конца, пояснил:
– Такой парень не потому, что он русский, такие у всех есть. А на катере часто выходит. Можно сказать, катер за ним.
– Подробнее расскажите о ростовском Володе, – попросил Шохин.
– Нет. Хорошего о нем сказать не могу, а плохое говорить о муже нашей родственницы не хочется, – объяснил свой отказ дагестанец, – Вы с ним встретитесь, раз по делам Ибрагима приехали, и поймете всё сами. Может, он вам как раз и нужен.
Далее начальник милиции объяснил рязанскому коллеге, где живет Володя, и они распрощались.
Шохин вышел из кабинета. Лена не стала дожидаться наставника и ушла домой. А Костик и криминалист Вячеслав стояли у окна и встрепенулись, но Шохин не стал беседовать с ними и, лишь проходя мимо, проронил криминалисту Славе:
– Но ты-то? Умный парень, засады устраиваешь.
Костику уделять внимания следователь не стал.
***
Кнат же в этот вечер уделил своей секретарше Вите много времени и внимания. Сначала они поужинали в ресторане, потом поехали к нему в загородный особняк. Виталия старалась. Плотская «любовь» директора и секретарши продолжалась долго.
Наконец Кнат откинулся на подушках, и она припала к его груди.
– Макс, – нежно произнесла она, – Ты когда уезжаешь?
– А почему ты спрашиваешь? – покосился на любовницу Кнат и сразу задал ей второй вопрос, – Или ты составляешь для себя график? – резко поднялся он на подушках, – Говори, что у тебя с Ромчиком? Три раза сегодня о нем спрашивала: Почему он не звонит? Отпуск закончился, а его нет на работе.
– Макс! Ты что? Какой он мне Ромчик? – залепетала Виталия, – Он твой зам Роман Леонидович. Ты уедешь в командировку, а в офисе никого. Будут потери клиентов.
– Да ну! О моих деньгах озаботилась. Раньше я такого не замечал. То колечко купи с брюликом, то туфельки от Стюарт Вейтзман. А...? – Кнат хищно сверкнул глазами, но тут же улыбнулся любовнице, – Это всё безделушки. Не жалко.
– Я знаю, ты добрый, – стала ластиться к нему Вита.
– Это так, – проронил Кнат, – Но, если будешь еще с кем-то, кроме меня, отправлю туда, откуда взял. Снова хочешь по тридцать баксов за час? – грозно произнес он, вернувшись в образ жестокого мачо.
– По триста, – огрызнулась Виталия.
– Извини. Позабыл ценник, – ухмыльнулся Кнат, стараясь разозлить девушку до предела, – Мне наличными рассчитаться или откроешь кредит?
Виталия промолчала. Кнат встал с кровати и отправился в душ, а она дождалась шума струй душа, открыла его телефон и стала поспешно просматривать список абонентов. Не найдя, что искала, Вита уложила телефон на место. Дверь в ванной открылась, и послышались шаги – Кнат возвращался в спальню.
– Что-то ты погрустнела, – заметил он любовнице, войдя в комнату.
– Возьми меня с собой в Германию. Ты же туда едешь? – пропустив его замечание попросила Вита.
– Нет, – отрезал Кнат, – Тебе зачем надо в Германию? Немецкий барон замуж зовет?
– Зовет. Только я не хочу. Ложиться в кровать со старикашкой? – изобразила брезгливость Виталия.
– Да ну? Какая проблема? – рассмеялся Кнат, – Станешь фон Вита, а дедушка устал, уморился и утром на вечный покой.
– Фу..., Что ты несешь? – обиделась Виталия, резко встала с кровати, и Кнат залюбовался её красотой.
– Ладно. К барону пока не надо. Ты хищница, но..., – сделал он ударение, – Все решения принимаю здесь только я. Сейчас едешь домой, завтра с утра на работу.
Вита послушно собралась, вышла из дома и поехала на свою съемную квартиру.
– Какая скотина! Распорядился, – неслись мысли у нее в голове, – Нет, я получу много денег. Я больше не дурочка из рязанской деревни.
Виталия разнервничалась и неслась по ночному городу так быстро, что едва не врезалась в стоявшую на светофоре машину. Резкое торможение отрезвило ее, она сбавила темп движения, но продолжила проклинать любовника до самого дома.
Утром же она была, как всегда, обаятельна. Принесла Кнату кофе и, казалось, что никаких раздоров между ними не существовало. Кнат уезжал в командировку, но куда и насколько, говорить не хотел. Виталия попросила у него в этот период один выходной, и Кнат согласился. Особой загрузки на эти дни не предполагалось. Все срочные бумаги Виталия взялась оформить заранее.
***
А в Дагестанском селе рязанские сыщики только приступили к завтраку. Шохин тянул время. Он отказался есть бутерброды и послал Славика и Лену купить на местном рынке что-нибудь существенное.
На самом деле, так он хотел оценить разумность продолжать расследования в дагестанском селе. Если задержанные ночью браконьеры спустили вчерашний инцидент на тормозах, то вести дело возможно, а если нет, то лучше сразу уехать. Сельчане даже еды рязанцам не продадут.
Лена и Славик вернулись с покупками. За завтраком Шохин рассказал о катере Ибрагима и высказал свои предположения на этот счет.
– Держит он его здесь по вполне понятной причине. Во-первых, подальше от глаз, а во-вторых, до Каспия отсюда удобный маршрут для контрабанды из Ирана в Россию.
Далее Шохин распределил задания. Отдельно для себя, и для всех остальных.
– Здесь живет некто Володя – муж племянницы Ибрагима. Ты – Лена, Константин и Слава, идете к нему поговорить. Он в основном использует этот катер. А я найду младшего брата Ибрагима. Формально катер его. Потом сравним, что каждый из них нам расскажет.
Сотрудники встали выполнять указание начальника, но, когда они уже выходили из комнаты, он их предупредил:
– С этим Володей будьте поосторожнее. Мне сказали – парень он нехороший, в чем именно – не уточнили.
Сотрудники ушли, а Шохин не спешил. Пока все спали, он вышел во двор и видел, как от причала отошел катер Ибрагима. То, что именно его, опытный сыщик понял сразу. Темный пластик дорогой посудины отливал в лучах восходящего солнца. Остальные же лодки – неприметные баркасы – легонько покачивались от утреннего бриза.
Шохин прошел на причал, и рыбаки сообщили ему, что на катере в море вышел Абдул. Но ушел он только залить в баки топливо и должен вскоре вернуться.
Теперь майор поглядывал в окно, ожидая прибытия престижного катера. Пирс находился в паре минут от дома.
Дом Володи был ненамного дальше. Костя первым прошел к двери, постучал. В доме послышались шаги, но им не открыли. Пришлось повторить попытку. Но и она не удалась. Более того обитатели дома затихли.
– Боятся, – подмигнул Лене Костик, – Значит, мы пришли правильно. Сделаем вид, что ушли, – отошел он от двери в сторону и показал Лене и Славику поступить так же.
Методика выманивания сработала. Спустя пару минут к двери подошел хозяин дома и стал разглядывать через глазок, не стоит ли там кто. Костя тут же возник перед дверью с пистолетом в руке.
– А ну, открывай. Милиция. Иначе буду стрелять, – крикнул он, и хозяин отомкнул дверь.
Дожидаться, пока он откроет её, Костя не стал и распахнул дверь уже сам.
На пороге стоял бледный растрепанный парень.
– Ты Володя? – угрожая пистолетом, двинулся на него Костя, – Мы из милиции, – вынул он левой рукой из кармана удостоверение.
– Я понял. Зайдите. Только мне в туалет надо. Прямо сейчас, – поморщился парень.
– Надо – иди, если там нет окна наружу, – усмехнулся решительный мент, предупреждая, что побег он пресечет.
Лена и Славик прошли вслед за Костей и остались в комнате, а хозяин дома ушел в туалет.
Спустя минут пять Слава забеспокоился:
– Что-то он не выходит.
– Пойди, спроси, – предложил ему Костя, – Ты же у нас криминалист по любым делам. В том числе и по туалетным.
Слава подошел к двери туалета, легонько стукнул в нее.
– Вы там долго еще? – деликатно спросил он, но ответа не последовало, и он вернулся к товарищам.
– Не отвечает, – поправляя очки проронил «ботан».
– Кошки-мышки решил устроить, – крякнул Костя, – Ладно, будем «выкуривать», – прошел он к двери туалета, но в отличие от Славы стал в нее колотить.
А когда ответа с той стороны не последовало, с разбега вышиб дверь. Благо запиралась она шпингалет минимального размера.
По тому, как Володя сидел на крышке унитаза, запрокинув голову и вытянув ноги, было понятно, что он без сознания. Оголенная до локтя рука, резиновый жгут и щприц на полу не оставляли сомнений, что произошло.
Костя поднял испещренную инъекциями руку наркомана.
– Как же так? – только и произнес он.
Подошли Лена и Славик, хотели узнать, что случилось, но не успели. Из гаража, похожего на сарай, выехал джип, миновал раскрытые ворота и свернул в улицу.
Милиционеры оставили наркомана, выбежали во двор и бросились за джипом. Медлительный Слава не поспевал за Костиком и Леной и потому, оказавшись во дворе, зашел в гараж, откуда выехал внедорожник.
– Помнишь, эту машину мы видели в Астрахани. Она из морга выезжала, – на бегу проговорила Костику Лена.
– Уходит, – вместо ответа бросил Костя, поднял пистолет и выстрелил в сторону джипа.
В него он не попал, но внедорожник остановился. Милиционеры подбежали, и на их удивление из машины вышла молоденькая, лет двадцати пяти дагестанка.
– Ты кто, и почему убегала? – запыхавшись, спросил её Костя.
– Я жена Володи, – недобро глянула на рязанцев девушка.
– Наркомана? Он сейчас на унитазе в отключке, – едко уточнил Костя.
– Да и черт с ним, – огрызнулась дагестанка и в сердцах добавила, – Достал, утром с ножом гонялся, требовал денег на «крокодила».
– С ножом? Ужас, – вмешалась в опрос Лена, – И вы нашли мужу денег.
– Нет. Я и от вас убегала, думала пришли продавцы героина.
– Но ваш муж всё-таки принял дозу, и очень большую. Он где её взял?
Лена говорила размеренно, и девушка успокоилась, но вопрос, кто дал мужу дозу героина поставил ее в тупик. Она явно не договаривала и, как в поиске ответа, повернула голову в сторону пирса.
Лена ждала и не торопила дагестанку. Та решалась что ей сказать, но вдруг дернулась и упала на землю. Струйка крови потекла из её виска.
Снайпер стрелял со стороны причала. Там стоял катер, и к нему шел Шохин. До пирса было метров сто пятьдесят. Лена и Костик бросились к причалу. Шохина следовало предупредить об опасности. Но он и так замер, услышав выстрел, и спрятался за рыбацкий баркас.
Катер тронулся от причала, развернулся и пошел в море. А Лена и Костик в этот момент добежали к баркасу, за которым скрывался их руководитель.
– Догоним, – запрыгнул в баркас Костя, до смерти перепугав дагестанского рыбака. Пистолет Костик держал наперевес, рыбак подчинился и завел мотор.
Лена уже успела переступить на баркас, и шаланда отчалила.
Шохин попытался остановить подчиненных, но они уже не слышали его. Лодка прямиком пошла вслед за катером.
Соревнование между катером и баркасом было явно не в пользу последнего. Катер уходил. Костик прикрикнул на рыбака добавить скорости, но тот стоял у руля как мумия и даже не шелохнулся.
Тогда лихой мент прошагал в носовую часть шаланды, вскинул пистолет и начал целится в катер. Получалось у него это плохо. Качка мешала поймать «мушку». Костя встал на самый нос лодки, но не удержался и упал в воду. Погоня прекратилась. Рыбак помог Косте подняться в лодку, и они вернулись к причалу.
Там стояли Шохин и криминалист Вячеслав. «Ботан» протирал очки, пытаясь уйти от прямого взгляда начальника. Он только что подошел и выслушивал вопросы майора.
Отстав от своих товарищей, Вячеслав задержался в доме наркомана Володи не более десяти минут. Точнее, это время он потратил на осмотр гаража, из которого выехал джип. Двери в него остались распахнутыми, и он вошел внутрь.
Там валялся ничем не примечательный хлам. Но одна вещь заинтересовала криминалиста. У ворот гаража валялось автомобильное колесо неподходящее по размеру для большой машины. Точнее, совсем маленькое, и шина на нем была разрезана.
Слава сунул ладонь в прорезь, пошарил внутри шины и собрал несколько серых гранул, рассыпавшихся в пальцах до состояния пыли. Рядом валялись пластиковые пакеты с остатками такой же пыли. По-видимому, их достали из шины, опустошили и потом бросили. Криминалист свернул один из пакетов, сунул в карман, а разрезанную шину сфотографировал.
Продолжить обследования гаража ему не удалось. На улице послышались крики. К дому спешили разгоряченные жители села. Вячеслав дождался, когда они войдут в дом, и тихо вышел на улицу. Метрах в ста от ворот собралась еще группа людей. Они стояли перед телом лежащей на земле женщины.
Славик направился в противоположную от сельчан сторону и вышел к причалу. Там он встретил Шохина, а вскоре рыбак высадил на пирс Лену и промокшего до нитки Костика.
– Вижу, прокатились вы с ветерком. Некоторые даже искупались, – оставив криминалиста, переключился на горе-преследователей Шохин.
Лена начала объяснять наставнику, как и что произошло, но не довела свой рассказ до конца. К пирсу подъехал милицейский бобик. За рулем сидел начальник местного отделения.
– Садитесь в машину, – распорядился он рязанским коллегам, – Вам тут нельзя оставаться.
Шохин и его команда погрузились в машину ППС и, когда отъехали, начальник отделения объяснил, в какое они попали положение.
– Натворили вы дел, – бросил он Шохину, – Тут из-за вас бунт поднялся. Революция – нашу девушку убили русские.
– Мы завтра уедем, – пояснил начальнику Шохин.
– Завтра? – хмыкнул дагестанец, – Ну разве что в черных пакетах. Прямо сейчас, со мной и на нашей машине, – остановился он у дома, где разместились рязанцы.
– У вас пять минут, – поторопил он Шохина.
К счастью «революция», о которой сказал начальник райотдела, не успела докатиться до гостевого дома, и русских ментов он вывез из села без происшествий.
До Махачкалы ехали молча. Временами начальник отделения перезванивался с кем-то на местном языке. И только по прибытии в аэропорт он обратился на русском к Лене.
– У нас не принято, чтобы девушка бегала за бандитами с пистолетом. Вы красивая. Вам не стоит работать в милиции.
– Возможно, – обиделась Лена, – Но у вас человека, хоть он и наркоман, в собственном доме убили, а его жену прямо на улице.
– Наркоман как раз жив. Ему не привыкать, очухался. О нем мне сообщили, – показал на трубку телефона начальник, – А девушку жаль. Погибла, но мы с этим разберемся. Сами, – пожал он руку Шохину и на прощание добавил, – Если вы искали у нас чеченских террористов, то напрасно. Их тут тоже ненавидят, но в отличие от вас, такого жару дают, что они и близко к селу не подходят.
***
В Москву самолет был только завтра и вечером. Решили лететь в Астрахань. Такой рейс выполнялся через два часа. Рязанцы оформили билеты, перекусили и прошли в зал отлета. Там Лена, Костик и Слава расположились в ряду кресел напротив начальника. И, если до этого Шохин не высказывался о действиях подчиненных, то теперь подвел их итог.
– Полный провал. По прибытии Константин Олегович напишет об этом рапорт. Остальные, – посмотрел он на Лену и Вячеслава, – изложат события в обычной письменной форме.
– А почему мне сразу рапорт? – возмутился Костя, – Все ошибаются. Ну, «пробил я в штангу» – не смог задержать преступника.
– Ты не в штангу пробил, – проронил Шохин, – Ты попал в ворота, но в свои. Пистолет у нас для самообороны, а не для того, чтобы им махать. Придется тебе его сдать.
– Пистолет? – насупился Костя, – А его нет. Он утонул. Вода была ледяная, я его выпустил.
– А это уже совсем «хорошо», – качнул головой майор, подразумевая, что всё очень плохо, – Об утере табельного оружия напишешь второй рапорт, и посмотрим, что на это скажет Сенчук. Точнее, что он решит – принять или нет причины потери оружия.
– Пистолет утонул во время погони за опасным преступником, и я могу это подтвердить, – заступилась за Костика Лена.
– Ладно. Вы были вместе, – согласился Шохин, – Вот только зачем? – посмотрел он в глаза Лене, – Разве трудно было понять, что в доме кроме наркомана Володи мог находиться кто-то еще? И пока вы все вместе гнались за девушкой на внедорожнике (преступник этот «цирк» устроил для вас специально), ему удалось покинуть дом.
– Так, вы считаете, что этот «кто-то» сначала отвлек нас на дагестанку, а потом её и убил? – поняв ошибку с погоней, спросила наставника Лена.
– Я ничего не считаю. У меня нет оснований что-то считать. Сейчас я учу тебя не действовать впопыхах, – мягко пояснил помощнице сыщик, – Костя, может, и хороший бегун на стометровку, а ты – следователь, и должна работать не ногами, а головой.
О том, что Слава не участвовал в погоне, все позабыли. О «ботане» ни разу не вспомнили, будто его и вовсе не было на задании. Коллеги его не замечали. И, если вначале криминалист хотел рассказать о своей находке в гараже, то теперь обиделся и решил приберечь и свои предположения и найденные им вещдоки до приезда в Рязань.
Объявили посадку на рейс. Костик и Слава направились к выходу из зала, а Лена и Шохин задержались, и она спросила его о том, что интересовало ее в первую очередь.
– Вы подходили к катеру, видели, кто оттуда стрелял и могли задержать преступников. У вас ведь на этот раз был с собой пистолет.
– Пистолет? – посмотрел на помощницу Шохин, – Да, был. Но, ты плохо слушала. Оружие нам выдают для защиты, а не палить в того, кто нам не понравился. Представь, я застрелил человека с винтовкой. Мне он не угрожал, и получается, что я убил его на всякий случай. А он всего лишь хотел подстрелить воробья.
– У него была винтовка? – переспросила Лена.
– Не знаю. Я не видел стрелка. С такого расстояния попасть мог только снайпер. Это мог быть брат Ибрагима – Абдул. Или кто-то еще, – развел руками Шохин, встал с кресла и направился к выходу на посадку.
– Почему он? – последовала за ним Лена.
– Рыбаки сказали, что катер вывел Абдул. А, когда он вернулся к причалу, я туда направился из дому. Планировал опросить Абдула. По дороге видел, как высокий мужчина зашел на палубу, и вскоре раздался выстрел. А дальше отличились уже вы с Костей.
Шохин и Лена подошли к автобусу, и она не стала при всех расспрашивать Шохина о мужчине, который поднялся на катер. В Астрахани Шохин решил посетить офис фирмы «АВТА» и, если Ибрагим будет там, и наставник узнает в нем мужчину, поднявшегося на катер, то и задаст ему непростые вопросы – почему они убегали.
Для себя Лена решила, что мужчина, которого ждал катер, был как раз «неуловимый» директор фирмы «АВТА» – Ибрагим.
***
В этом она не ошиблась. Именно Ибрагим со своим младшим братом Абдулом ушел на катере в открытое море. Переговаривались они нервными репликами, хотя Абдул пытался держаться спокойно и перед тем, как что-то сказать, трогал ладонью бороду, как это делают мусульмане во время молитвы.
– Ты зачем стрелял? – рыкнул на него Ибрагим.
– Затем, – проронил Абдул, – Ты вот почему от всех прячешься? – встречно спросил он вместо ответа на прямой вопрос.
– Не от всех, а только он незнакомых мне людей, – процедил Ибрагим, – Пока не узнаю, кто утопил Аслана в реке, не хочу стать следующим. Думаешь, зачем я Володе перед тем, как он открыл чужакам дверь, выдал дозу? Чтобы он не сболтнул им про меня.
– Так ты же сказал – к Вове менты приходили, – ухмыльнулся бородач.
– Это они так сказали. А кто они есть на самом деле, на лбу у них не написано, – Вошли бы – и пуля в лоб.
– Пуля всегда решает проблему, – сверкнул глазами Абдул, – А в моем случае сразу две. Во-первых, мертвая жена наркомана никому обо мне ничего не скажет, а во-вторых, она нарушила наши законы.
– Какие законы? Уж очень ты стал правоверным, – бросил косой взгляд на бородатого брата Ибрагим.
– Да, стал. А она пошла за безбожника, не спросив разрешения братьев. Если отец умер, так она думала – всё, – пожевал губы Абдул, – Я защитил честь семьи.
– Ну-ну, честь защитил, – набычился Ибрагим, – А задницу свою подумал, как защитить. Наши убийство тебе не спустят.
– Я в Иран уйду. Маршрут по Каспию отработан. Там продам катер, – похлопал по штурвалу Абдул, – и с деньгами уже в Эмираты.
– Вот как? Ты продумал всё наперёд, – возмутился Ибрагим, – Продашь мой катер и дёру?
– Катер я отработал, – бросил Абдул, – У тебя денег навалом, а у меня ничего, и перевозок больше не будет. В том, что последний груз пропал, не моя вина. Ты хотел всех кинуть и забрать чужие миллионы, а вышло иначе. Аслана жалко, – исламист погладил бороду и пояснил, – И меня ты подставил.
– Это как? В чём подставил? – взвился Ибрагим.
– А вот спросят меня московские, и как я им докажу, что доставил груз из Ирана? Он теперь где? – задумчиво произнес Абдул и, не дождавшись ответа, проронил, – Вот, Ибрагим, ты не знаешь. А я и не хочу это знать. Сейчас будет причал, оттуда в Астрахань доберешься сам, – изменил он курс катера, – А я в Иран пойду, – взялся он за винтовку, чем разгневал Ибрагима так, что тот начал на Абдула орать.
– Угрожаешь теперь! Сколько я для всех вас сделал, и вот такая благодарность! – ударил Ибрагим по столу ребром ладони, – Какой ты мусульманин, если так поступаешь с братом.
Абдул не стал отвечать, но вернул катер на прежний курс. Братья молчали, и лишь спустя несколько минут, Абдул обернулся к Ибрагиму и угрюмо бросил:
– Если тебе надо в Астрахань, значит туда и идем. А Иран будет после. Заодно денег мне выделишь на первое время.
***
Ибрагим был на полпути к Астрахани по морю, а рязанские сыщики летели самолетом и прибыли туда еще засветло. Лена набрала телефон секретаря фирмы «АВТА» – Абиды. Та сразу ответила.
– Извините, что звоню вам в неурочное время, – начала разговор Лена, – Мы хотели поговорить с вашим директором. Не сейчас, конечно, а завтра после двенадцати. Он на работе? К этому времени мы приедем в Астрахань.
Этот звонок помощница Шохина сделала специально. Она подчеркнула, что до обеда они будут еще в дороге и, если Абида скажет об этом Ибрагиму, то есть шанс застать его в офисе в начале рабочего дня. Директор «АВТА» явно избегал встреч с милицией, а утром вполне мог прийти в офис подписать документы. При длительном отсутствие руководителя они накапливаются.
Уловка Лены сработала. Абида пообещала передать боссу о ее звонке, как только у него включится телефон.
– Ибрагим Магомедович сейчас тоже в дороге, и телефон у него не работает. Но, перед этим звонил и назначил на девять летучку. Мы с восьми начинаем работать, но завтра я буду к началу планерки, а директор рано приезжает.
Лена поблагодарила секретаря, выключила телефон. Шохин (он стоял рядом и слышал переговоры помощницы) кивнул ей в знак одобрения.
– Ты толково всё объяснила. Теперь понятно, во сколько у нас будет встреча с неуловимым директором «АВТА». Секретарь в половине девятого нам назначила, – улыбнулся он Лене, – Пусть Ибрагим самолично покажет нам, чем они там торгуют.
***
Утром сыщики приехали в офис «АВТА». У входа стоял сверкающий лаком представительский седан.
– Дорогой автомобиль и номер дагестанский, – заметил Вячеслав, намекая, что машина принадлежит директору Ибрагиму, и он уже на работе.
Костя подошел к Мерседесу последней модели, потрогал ручку двери.
– Не светись! – одернула его Лена, – Ибрагим увидит нас и опять улизнет.
– На этот раз у него не выйдет, – покривился Костя, – Тут бежать некуда, – показал он пальцем, что рядом со зданием пустырь.
Вошли в офис, прошли в приемную. Двери, ведущие из нее в боковые комнаты, были распахнуты. Шохин вздохнул. Опытный сыщик повидал таких сцен немало, и хорошего они не предвещали.
На всякий случай зашли в кабинет Ибрагима, хотя то, что там никого нет, увидели сразу. Потом прошли ко второй двери то ли кладовой, то ли рабочего кабинетика Хасана. В прошлый приезд Лены и Костика, механик вышел к ним из нее.
Здесь милиционерам открылась жуткая картина. Мужчина средних лет висел под самым потолком с петлей на шее. Ногами он едва не касался станка для монтажа автомобильных шин. Сыщики остановились.
То, что мужчина мертв, не вызывало сомнений. Но криминалист Слава, как и положено, потрогал на его руке пульс.
– Нет, – качнул он головой, – Хотя только что. Еще не остыл, – сообщил он Шохину.
– Как же так... Опять не успели! – проронила Лена и обернулась на шаги в коридоре.
В комнату вошла Абида. Увиденное шокировало ее. Девушка замерла и после тихо произнесла:
– Ибрагим Магомедович…
Вслед за секретаршей вошел механик Хасан. Он поигрывал ключами от машины и выронил их, увидев босса в петле.
– Зачем он так...? – испугался Хасан.
– Он не сам, – поднял глаза на механика Шохин, – Вашему директору помогали. Руки связывали, и очень крепко, – показал он на синяки на запястьях Ибрагима.
От услышанного Хасан напрягся, выпучил глаза, пытаясь получше рассмотреть ладони босса.
– Разбортовка шин у вас для чего здесь стоит? – вывел его из оцепенения Шохин.
– Я уже говорил вашим, – дагестанец повел глазами на Лену и Костика, – Станок привезли и здесь просто оставили. Потом подключили. Директор хотел посмотреть, как это работает, – вытащил он автомобильный диск с шиной, одна сторона которой была стянута с него наружу.
Колесо стояло за станком. Костик хмыкнул, посмотрев на малый размер колеса.   Слава же им заинтересовался и сфотографировал в нескольких ракурсах.
– Это от какой машины? – зачехлив фотоаппарат спросил он у Хасана.
– От «Оки», – проронил тот, – Еще на «инвалидки» подходит.
– А вы и такими торгуете? – удивилась Лена.
– Да нет, – пожал плечами Хасан, – Хотя не знаю. Я только с живыми машинами работаю, – теми, что на стоянку привозят. А которые через бумаги напрямую идут, меня не касаются. Это бухгалтер в курсе.
– Интересно, – шепнул Лене криминалист Слава, – узнай в их бухгалтерии насчет покупки колес для микролитражки «Ока».
О том, что такое же колесо с разрезанной шиной он видел в гараже наркомана Володи, честолюбивый «ботан» говорить Лене не стал. В ней скрытно перевозили кульки с рассыпчатым веществом, и один из них с его остатками сейчас лежал у него в кармане. Объявить об этом криминалист решил по прибытии в Рязань и желательно в кабинете начальника УВД. Что за вещество осталось в кульке он догадывался, однако хотел предъявить еще и заключение экспертизы.
В офис пришла бухгалтер Карима. Лена встретила ее у входа в приемную, рассказала, что произошло, но впускать потрясенную женщину в комнату Хасана не стала.
– У меня есть вопросы по бухучету. Поговорим в вашем кабинете, – предложила она Карине, и они прошли в бухгалтерию.
Костик и Вячеслав остались в комнате, где произошло убийство. Криминалист начал осматривать помещение в поисках вещдоков, а Костик присел на стул и пассивно наблюдал за его работой.
Шохин и секретарша Ибрагима вернулись в приемную, и он попросил её позвонить в милицию. Требовалось соблюсти правила. Абида набрала номер, и майор сообщил дежурному о убийстве в офисе фирмы «АВТА».
Астраханские коллеги, узнав, что приезжий следователь уже приступил к работе, не спешили. Шохин начал опрос свидетелей самостоятельно. Формально уголовное Дело об угнанном бензовозе вел он. А отправила его московскому клиенту фирма «АВТА».
В первую очередь рязанского сыщика интересовал брат Ибрагима – Абдул. Но о нем ни Абида, ни Хасан ничего существенного не смогли рассказать.
– Пару раз приезжал, хотел договориться о работе у нас, – пояснила Абида, – Но Ибрагим Магомедович не согласился, – начала она всхлипывать, – Абдул грубый, а теперь еще стал религиозным. Для нашего бизнеса это плохо.
– Ссорились они с Ибрагимом. Остальное неважно, – обронил Хасан.
На вопрос, из-за чего ссорились братья Ибрагим и Абдул, дагестанец пожал плечами, и с этого момента полностью замкнулся. Вытянуть из него хоть что-то существенное Шохину не удалось.
Приехала следственная бригада местного УВД. Точнее сказать, в офис вошли прыткий опер и седовласый патологоанатом.
– Сейчас наш спец, – опер кивнул на седовласого коллегу, – определит причину смерти. Тогда и решим, как действовать дальше. Тут ведь повешенный. Может, он сам, – предположил милиционер.
Патологоанатом приступил к работе. Специалист он оказался высшего класса. Осмотрев труп, он бросил взгляд на часы и сообщил, что смерть наступила в восемь утра. Тело подтащили к станку и подвесили на веревке из полиэфира. Ей же связали руки – опасались, что мужчина может вырваться.
– Получается, что веревку убийца принес с собой. Таких, из полиэфира, здесь нет, – уточнил Шохин.
– Где ее взяли, не знаю, – развел руками патологоанатом, – веревка тонкая, но крепкая очень. Выдержит тонну, вопрос был лишь в прочности этой конструкции, – показал он на идущий под потолком водопровод пожаротушения, – Убийца надел петлю на шею несчастного и потом тянул веревку через трубу. Видите, как она там скользила, – показал он на едва заметный след на трубе.
– Да вы не только патологоанатом, вы криминалист, – похвалил астраханца Шохин.
– Приходится, – развел тот руками, – А веревки крепкие на яхтах применяют.
От похвалы он приосанился и взбодрился. И, если бы не замечание Шохина, то так бы и пребывал в этом состоянии до окончания следственных действий. Однако майор не дал ему возгордиться в полной мере.
– Вы всё правильно объяснили насчет трубы и веревки, – пояснил он, – Но, относительно возможности мужчины сопротивляться убийцам вы ошиблись.
– Почему это я ошибся? – возразил эксперт, – Крепкий мужчина мог убийцу схватить и вырваться.
 – Не мог, – цокнул языком рязанский сыщик, – Его сначала ударили тупым предметом по затылку и, уже обездвижив, связали – на всякий случай. А после подвесили. Разве вы не заметили широкий след на темечке трупа? – указал он патологоанатому о грубой недоработке как раз по его части.
– Удар по затылку? – нахмурился спец, подошел к трупу и осмотрел его голову, – Да, действительно. Как это я не заметил? – проронил он.
Криминалист Слава завершил фотосъемку места преступления. Предстояло составить протокол происшествия. Кто это будет делать, еще не решили. Костик пожал плечами, что он не сумеет. И тогда Шохин попросил Вячеслава позвать Лену. Он мог и сам составить эту бумагу, но при наличии стольких помощников, так поступать не полагалось.
Вячеслав прошел в бухгалтерию. Лена просматривала накладные за последние месяцы.
– Ты эти колеса имел в виду? – передала она три накладные Славе.
Он посмотрел их и утвердительно кивнул.
– Они. Первая партия полгода назад – десять штук, потом через три месяца – еще двадцать пять, а последняя – двести, – отметил он резкое увеличение количества шин и дисков.
– Вы их куда потом дели? Продали? – спросил он бухгалтера.
– Не помню, – отрезала та, – Я счетный работник. Могут дать книгу продаж.
– Не сейчас, – отказался Слава и шепнул Лене на ухо, что накладные на покупку маленьких дисков и шин надо забрать, а сейчас её ждет Шохин.
Карима возражать против изъятия документов не стала, и сотрудники милиции, прихватив накладные на колеса для микролитражек, покинули бухгалтерию.
– Я поняла, зачем тебе нужно знать про эти колеса, – остановилась за дверью бухгалтерии Лена, – Здесь такое лежит возле станка разбортовки шин. А внутрь шины можно упаковать всё, что угодно, и потом везти в бензовозе вместе с соляркой.
– С газолином, – уточнил «ботан», – Они газолин заливали, и эти колеса потом в цистерну через её горловину. И размер проходит, и герметично. Но говорить об этом пока не будем, – хитро улыбнулся он Лене.
– Почему не будем? – направилась она к приемной, где её ждал Шохин.
– Потому, – остановил её Славик, – Я нашел еще одну вещь и знаю, что паковали в шины. Почти что знаю, – сбавил он тон, – По приезду сделаем экспертизу и тогда доложим начальству. Ты и я. Об этом мы догадались, – настоятельно выдал «ботан», – А иначе все наши заслуги присвоит Шохин.
Лена на секунду задумалась. Ей не хотелось скрывать от наставника догадку о шинах, но желание добиться личных успехов в расследовании перевесило, тем более, что большая часть догадки принадлежала Славику.
Протокол она оформила профессионально – точно и быстро. Вячеслав приобщил к Делу вещдоки – веревку из полиэфира и найденный в кабинете пистолет. Он лежал в ящике письменного стола. Найти «орудие», которым ударили Ибрагима по голове, не удалось. Видимо, преступники унесли его с собой. То, что здесь они были не в первый раз, не вызывало сомнений. Они знали, что до девяти утра в офисе никого не будет и действовали с расчетом на это время. Кто им об этом сказал, неизвестно. Сотрудники «АВТА» на этот счет пожимали плечами. Возможно, сам директор назначил убийце встречу до прихода сотрудников. Убийца попросил о приватной беседе без посторонних и нанес удар Ибрагиму, когда тот оказался к нему спиной. Возможно, Ибрагим открывал в это время в своем кабинете сейф.
Ключи от сейфа нашли у директора «АВТА» в кармане, но отпечатки пальцев на них были стерты. Хозяин кабинета не стал бы так делать. Убийца, как минимум, сам закрыл сейф, потом стер с ключей отпечатки пальцев и вернул их в карман уже мертвого Ибрагима.
Шохин отметил, что при падении Ибрагим зацепил лежавшие у него на столе блокнот и авторучку. Они упали на пол, но убийца этого не заметил. Блокнот и авторучка так и осталась лежать на полу.
Приехала спец машина. Труп погрузили для оправки в морг. Более оставаться в офисе не имело смысла, и рязанцы отправились сначала в гостиницу, а оттуда в аэропорт.
– Странно. Зачем убийца подвесил директора «АВТА». Мог ведь просто добить его в кабинете, – спросила у наставника Лена, – Или рассчитывал представить смерть Ибрагима как самоубийство? Так это наивно. Мы легко поняли, что это не так.
– Это он по злобе его вздернул, – вздохнул Шохин, – Хотел наказать дагестанца. Живого не смог, поглумился над мертвым.
– За долги, – высказал свое мнение Костя, – В сейфе пусто, а убийца требовал у директора денег.
– Нет..., – не согласился «ботан» Слава, – Это сейчас там нет денег. Убийца забрал их. У директора фирмы по продаже машин всегда есть наличка. Если кому-то срочно нужны деньги и для этого выставляют авто на продажу, фирма сама выкупает машину за пол цены.
– Насчет срочной продажи авто подмечено правильно, – одобрил криминалиста Шохин, – Но гадать не будем, – поднял он палец, – Мы не цыганки, не угадаем. Точно одно – Ибрагима хотели убить и убили. Об остальном поговорим завтра.
***
 Под остальным Шохин понимал «разбор полетов». Результаты командировки в Дагестан оказались удручающими. Костика майор отправил к Сенчуку. Перед этим тот написал рапорт об утере табельного оружия. Криминалист Слава понес трасологам пистолет Ибрагима, выяснить не засветился ли этот ствол в других преступлениях. В том же отделе сидел эксперт химик – ветеран МВД пенсионного возраста.
Слава сдал пистолет, как и положено, по акту, а пакет с остатками серого вещества просто протянул эксперту.
– Вещдок, – пояснил он, – Можно узнать, что это?
– Ты у нас новенький? – эксперт вывернул кулек, растер в пальцах порошок.
– Да... В этом месяце приступил, – бойко сообщим Вячеслав.
– Понятно... Без опыта, – эксперт рассмотрел следы от порошка и сразу сказал, что это гашиш.
– Я догадался, что это он, – поправил очки «ботан», – Только хотел получить еще и у вас подтверждение.
– Да ну, он догадался, – усмехнулся ветеран МВД, – Нужна справка, неси Постановление. Хотя, сразу скажу, что гашиш афганский. Повоевали с талибами, – вздохнул он, – На войне меньше погибло, чем от этой заразы. А сколько будет еще? – вернул он вещдок  неопытному коллеге.
Слава поблагодарил эксперта, убрал кулек с остатками гашиша в карман и направился в кабинет, где оставались Шохин и Лена. Ей майор поручил сделать отчет о командировке, и Слава размышлял, как включить туда сведения о гашише и шинах, в которых его перевозили.
 – Посоветуюсь с Леной, – решил он, подходя к кабинету.
Как теперь объяснить Шохину, что он два дня не сообщал ему о вещдоках?
Но давать объяснения Славику не пришлось: сразу за ним в кабинет вошел Костя. Он вернулся от Сенчука.
– Всё нормально. Простил. Сказал, пусть Бирюкова подтвердит, что ствол утонул, и баста. Ты же напишешь? – обратился он к Лене.
– Напишу, но не сейчас, – не отрываясь от текста, проронила Лена, – Я отчет составляю.
– А быстро не надо. Я отгул взял до завтра, – Костик потер ладони, решая к чему приступить.
Наглое поведение московского щеголя могло вывести из себя кого угодно. Шохин не сдержался.
– Вышел из кабинета, раз тебе сам Сенчук дал отгул. Здесь находятся те, кто работают.
– Хорошо, – пожал плечами Костик, – Завтра я на работе, – кивнул он майору и направился к выходу.
– Так, – в размышлении произнес Шохин, как только нахал скрылся за дверью, – На сегодня отбой. Все свободны. Встретимся завтра.
Притихшие Лена и Славик без слов выполнили указание начальника. Таким они не видели его никогда. Что-то спрашивать у него они не решились, но, как только оказались за стенами отделения, Слава замедлил шаг и придержал Лену.
– У меня есть информация, – произнес он загадочно, – Могу поделиться.
– Давай, если интересная, – обронила Лена, и Славик рассказал то, о чем думал второй день.
– В колесах от «Оки» – в их шинах, перевозили афганский гашиш. Я нашел такую шину, уже разрезанную, в доме Володи, и наш эксперт подтвердил, что в ней был гашиш.
– Он что сразу дал заключение? Ты же к нему зашел на одну минуту.
– Да. Специалист понимает сразу. Я тоже, когда нашел в шине кулек с остатками серой пыли, понял, что это гашиш и как его провезли, – уверенно выдал «ботан», – Помнишь черные следы резины на горловине бензовоза? Так это они от этих шин.
– Допустим, – неуверенно согласилась помощница сыщика, хотя поняла, что это именно так.
 – Не допустим, а точно, – вошел в азарт Слава, – Понимаешь, что это значит? Какие это деньги, если купили этих шин двести штук и наполнили гашишем? Ты именно столько шин нашла по накладным «АВТА»? – пояснил он Лене
– Да, в штуках столько, – согласилась она, – Но в деньгах, я не знаю.
– А я подсчитал, – улыбнулся «ботан», – В Афгане такая партия стоит «лимон», у нас пятнадцать, а в Амстердаме в два раза больше. Долларов, – сделал он ударение.
– «За морем телушка – полушка, да руб перевоз». Слышал такое? – урезонила криминалиста Лена.
Скрытный «всезнайка» начал её раздражать. Прячет вещдоки, что-то считает и не говорит об этом начальнику. А Шохин её наставник, и в сто раз опытнее и умнее задаваки.
От этих мыслей Лена едва не вспылила, но сдержалась и решила действовать более тонко. Поставить криминалиста на место его же приемом – первой выдать ему версию, к которой он ведет. Теперь она стала совсем очевидной.
– В Афгане курьер берет гашиш оптом в кульках, закладывает в шины и везет через Иран к Каспию. Там эти колеса грузят на катер, и в Астрахань – на тот, что стоял у причала в деревне. Ну, а дальше колеса через горловину – в цистерну с газолином, и бензовоз покатил.
– Правильно. Я тебе так и говорил тогда в бухгалтерии «АВТА» – расстроенно подтвердил Слава.
– Не ты мне, а я тебе, – осадила его Лена, – Ты только про колесо от «Оки» сказал. А про гашиш сейчас узнал у эксперта. Короче, завтра доложи всё это Шохину.
Выпад помощницы следователя Славику не понравился, но он промолчал, лишь обиженно хмыкнул и пожал плечами. Лене стало его жаль.
– Зайдем в бар? – предложила она, – У нас выходной.
– В бар? – то ли удивился, то ли обрадовался Слава, – Можно, только я спиртное не употребляю.
«Ботан» смутился и даже чуть покраснел, чем вызвал у Лены улыбку.
– Я тоже чуть-чуть, – направилась она ко входу питейного заведения, увлекая за собой скромника.
В баре было немноголюдно. Двое парней стояли у стойки и еще пара мужчин сидели в зале. Там же за столиком с кружкой пива и стопкой водки расположился Костик. Это коктейль он уже допивал, но, увидев коллег, помахал им рукой и, когда они подошли, по-хозяйски предложил присоединиться.   
– Пиво отменное. Взять вам по кружке?
– Это с чего? Мы и сами возьмем, – отказался Слава.
– Тогда с меня всем по соточке, – вальяжно заявил Костя, – Надо оттянуться по полной. В этой дагестанской деревне от тоски чуть не померли.
– А пальбы с баркаса и купания в Каспии тебе не хватило? Пистолет еще утопил, – присев за стол, съязвила Лена.
– О...! Точно! – обрадовался Костик, – Помянем утопленный ствол. И кстати, – сказал он, как говорят по секрету, – Сенчук мне обещал выдать новый. Он сейчас добрый. ФСБ и МВД примирились. Вопрос «рязанского сахара» уже не стоит. Сенчук вернул себе все очки и даже добавил. Начальника в Москву могут взять, – подмигнул он зачем-то Лене.
Бахвальство захмелевшего пижона перешло все границы. Лена встала, махнула ему рукой и направилась к выходу. Слава последовал за ней. У него никаких планов не было, и он просто отправился домой. А у Лены план возник. Она вернулась в отделение, взяла служебный «Форд» и поехала на пост ДПС.
Перед этим она созвонилась с Глебом, он как раз был на службе, и она предложила встретиться в столь необычном месте. Глеб спросил, зачем ей на пост, но ясного ответа не получил.
– По телефону объяснять долго. Давай при встрече, – предложила Лена, и гаишник согласился.
Туда она подъехала спустя полчаса. Глеб беседовал с коллегой, но при появлении Лены оставил его.
– Привет, – одновременно произнесли они, как это бывает при встрече близких людей.
Гаишник смутился. Он приготовился протянуть Лене ладонь, но теперь это стало лишним, и он не знал, куда её деть.
Лена заметила робость  парня и подбодрила его.
– Сегодня в Москву не поедем, – улыбнулась она, – Можешь у своих кое-что узнать? – кивнула она на будку ДПС.
– Смотря что? – расслабился Глеб.
– Мне надо узнать, вывозил ли кто-нибудь из города колеса от микролитражки «Ока»? Двести штук.
– От «Оки», двести штук? – рассмеялся гаишник, – Точно нет. Столько таких авто не существует.
– А колеса к ним покупали и перегрузили в «Газель» у посадки возле Рязани.
– В Газель? – задумался Глеб, – Эти машины использует малый бизнес, и их, как правило, проверяют. Но сейчас посмотреть не могу. Начальник поста на работе.
– А когда сможешь? Я подъеду, – Лена так посмотрела в глаза Глебу, что отказать ей он не мог.
– Завтра с семи до восьми, – предложил он, – Начальника в это время нет, а я здесь буду на смене.
***
Утром следующего дня Шохин слушал совместный доклад Лены и Славика. Костик тоже присутствовал, но пассивно. Он дремал. Пустившись вчера во все тяжкие, он добрался домой под утро и теперь небритый и с набухшими веками кунял носом. То, о чем говорили Лена и Славик, он слышал, но до конца не понимал. Тем более, что говорили они по очереди, дополняя друг друга.
Лена рассказала о закупках астраханской фирмой колес для микролитражек, представила накладные, а Славик о том, что в них перевозили гашиш. Это подтвердил эксперт отделения.
– Колеса до сих пор в Рязани, – подвела итог сообщению Лена.
– Откуда такая уверенность? – спросил помощницу Шохин.
– Вот, – выложила она на стол толстую тетрадь, – Здесь записи с поста ДПС о досмотрах машин. Я просмотрела за десять дней. Там больше сотни «Газелей», и ни одна не вывозила колеса.
Шохин взял гроссбух, пролистал страницы, вздохнул.
– К тебе это как попало? – вернул он Лене тетрадь, но она не ответила.
Не стала рассказывать, что тетрадь она просто украла. В начале восьмого она приехала на пост ДПС. Глеб и его напарник останавливали и проверяли машины. В основном грузовые. Увидев Лену, Глеб оставил работу и проводил её в милицейский домик.
– Посмотри здесь, – вынул он из стола тетрадь, – Только так, чтобы никто не застукал. Нас тут трое. Увидишь, кто идет – спрячь её.
Лена кивнула, раскрыла гроссбух, а Глеб вернулся на трассу.
Записей оказалось много. Просмотреть их за пару минут было нереально. Лена увлеклась и не услышала приближающихся к будке шагов. А когда поняла, что кто-то вот-вот войдет, то сходу убрала секретные записи под кофточку. Греметь ящиком стола и прятать в него тетрадь было поздно.
В комнату вошел раскрасневшийся парень – напарник Глеба. Кивнув Лене, он предложил ей выпить кофе с печеньем.
– Глеба вызвал начальник. А это минимум час, – пояснил он, засыпая в чашки по ложечке кофе и сахара.
– Час? – переспросила Лена, – Это много. Я из милиции, и мне тоже надо к начальнику, – встала она из-за стола, – Скажи Глебу, я ближе к обеду вернусь.
– Окей. Мы тут до вечера, – богатырь подмигнул симпатичной милиционерше, еще раз предложил кофе, а, когда она отказалась и ушла, принялся заваривать его только себе.
***
Теперь, не рассказывая, как они ей достались, Лена показала секретные записи с поста ДПС своему наставнику. Но он не похвалил её и сразу вернул ей тетрадь.
– То, что ты взяла этот фолиант у своего друга-гаишника, понятно. Знает ли он об этом? За утечку такой информации увольняют. А пользы от нее ноль.
– Почему ноль? – не согласилась Лена, – Теперь знаем, где искать колеса с гашишем.
– А разве до этого мы не знали? – усмехнулся майор, – До Рязани их везли в бензовозе. Это скрытно и безопасно. Здесь его разбили и перегрузили в «Газель». А на ней такую экзотику, как двести колес для "инвалидок", просто так не вывезешь.
– Так о шинах я только сейчас сказал! – обозначил свою заслугу «ботан», и начальник принял её, но без особого энтузиазма.
– Ну, хорошо, не в шинах – в резиновых мешках, – проронил майор, – Где их еще взять? Гаишники ребята ушлые, в миг учуют, что здесь что-то не так. И кстати, ты фото шин сделал? – поднял он глаза на «ботана», – А то ни вещдока, ни его фотографии.
– Конечно, – Слава достал из портфеля две фотографии – одна с разрезанной шиной из гаража дагестанского наркомана, а вторая – колеса из офиса Ибрагима.
Не зная, как их поместить на столе, он подтолкнул Костю, чтобы тот подвинул ладони. Дремавший Костя вздрогнул, моргнул и уставился на фотографии. О чем говорили коллеги он слышал, но в смысл их разговора вникал лишь урывками. Теперь же, увидев фото колес, он сосредоточился.
– Мы это ищем? – спросил он и, растягивая слова, продолжил, – Такое я видел.
– Оно в астраханской фирме лежало, – сходу подсказал заторможенному товарищу Слава, указав на фото колеса с целой шиной.
Костику замечание всезнающего «ботана» не понравилось, но сил возражать у него не было, и вместо ответа он лишь недовольно крякнул.
Шохину же не нравился сам Костик. Его он терпел ради начальника. Сенчук нацелился на работу в столице и ссориться с сыном московского генерала не мог. А с начальником УВД Шохина связывала многолетняя милицейская служба.
– Посиделки окончены. Приступаем к работе, – привычной фразой завершил он совещание и выдал персональные указания:
– Бирюкова едет на пост ДПС и возвращает тетрадь. Иначе её друг гаишник станет другом без определенной работы.
– Вячеслав Данович посетит областную больницу, выяснит участились ли случаи отравлений гашишем в последние дни. Запишет данные пациентов. Афганский гашиш наиболее крепкий. Если начали здесь его продавать, будет всплеск отравлений.
Славик кивнул, что задачу понял, и Шохин продолжил указания.
– Так..., – посмотрел он на Костика, – У нас свободный сотрудник, – задумался он над заданием москвичу и, ничего не придумав, предоставил ему второй день отгулов.
Лена и Слава встали и отправились по делам. Костик, помедлив, тоже ушел, а Шохин растер затекшую спину и вернулся к просмотру книги «Пчеловодство». Идея освоить это занятие окончательно его не оставила, но, полистав книгу, отложил её, зашел в общий отдел и попросил составить ему справку о владельцах грузовых «Газелей».
Слава поехал в больницу на общественном транспорте, а Лена и Костик выехали из отделения на служебном «Форде». Костя попросил подбросить его на съемную квартиру, и Лена согласилась выручить усталого товарища.
– Ненавижу, когда мне не дают сказать. Я видел разрезанную шину. Вчера был в клубе и видел её, – проронил он, как только они отъехали.
– В каком клубе? – живо заинтересовалась Лена.
– В фитнесе. У них в подвале есть бар, а, если пройти дальше, то за дверью салон для вечеринок. Особых, – Костя сделал ударение на слове «особых» и чему-то улыбнулся, – Колесо с разрезанной шиной у них в подсобке лежало.
– Точно оно? – Лена сбавила скорость.
– Без вариантов. Оно. Меня там одна особь подпоила, и да, я был пьяный, но не слепой, – хмыкнул москвич.
– Тогда едем в клуб, – помощница следователя приняла в левый ряд для разворота на перекрестке, но Костик отказался от смены маршрута.
– Во-первых, бар открывается только в обед, а комната для вечеринок еще позже. Во-вторых, тебе нужно сменить прикид. Девушку, хоть и красивую, – сверкнул он глазами на Лену, – в брюках и пиджаке не пустят. Там дамы в юбках. И, в-третьих, мне надо «зарядить батарейки» – я ночь не спал, раньше пяти меня не кантовать.
– Ладно, заряжай свои батарейки, поеду сама, – Лена рассердилась, резко вернула машину в нужный ряд и добавила скорости.
Высадив Костика на подъезде к его дому, она поехала на пост ДПС.
Глеб стоял на дороге один без напарника.
– Извини, я взяла ненадолго, – Лена подошла и протянула ему тетрадь.
– Извиняю, – проронил Глеб, – Мы завели новую. Но ты поступила неправильно. Напарник меня начальнику сдал. Сказал, что ты была в будке, и тетрадь пропала.
– А теперь нашлась. Она могла куда-нибудь завалиться, – «воровка» попытались сгладить вину, но Глеб её доводы не принял.
– Не могла. Но теперь это без разницы, – отмахнулся он, – Сегодня работать некому, я здесь до ночи буду стоять, а завтра начальник решит остаюсь я или он меня увольняет.
Такой поворот событий ошеломил Лену. Шутки в милиции, как говорил ей Шохин, проходят, как по маслу легко, пока не упрутся в твердый лоб начальника. А здесь так и случилось. Пропажа секретной тетради с поста ДПС вовсе не шутка. Судя по отметкам в виде крестиков и птичек рядом с записями номеров проверяемых машин, в ней вели финансовый учет левых доходов.
***
Лена беседовала с Глебом на въезде в город, а мимо проехала секретарь московской фирмы «Еврокар» – Виталия.
В Рязани она подъехала к небольшому магазинчику. Зашла внутрь.
Помимо продажи алкоголя и сигарет там пиликали игровые автоматы. Посетителей хватало. Азарт и мат до предела заполнили пространство игровой комнаты.
Виталия направилась вдоль стены ко входу в служебные помещения. Там, развалившись в кресле, сидел крепкий парень.
– Ты к брату? – спросил он Виталию, и она кивнула ему в ответ.
Громила выполнял роль охранника и, если потребуется, вышибалы. Виту он знал и потому пропустил к массивной двери, отделяющей игровой зал от остальных помещений. Дверь оказалась не заперта, и Вита вошла в просторную комнату.
Там на диване за низким столиком сидел Боц. Он потягивал из бутылки пиво и пялился в телевизор. На вошедшую сестру он бросил взгляд и продолжил свое занятие.
– Ты почему не берешь трубку? – встала перед ним Вита.
– Потому, что люблю тебя, – просипел Боц, – Ждал, когда приедешь вживую.
– Не труби, – Вита вырвала у брата бутылку, – Где Рома? Что с товаром?
– Всё здесь, – проронил Боц, – Пойдем, – встал он с дивана.
Виталия и Боц вышли из его апартаментов и спустились по лестнице в подполье. Там он отомкнул стальную дверь, и они проследовали к помещению, отделенному решеткой. На ней тоже висел замок. Боц снял его и пропустил Виту вперед.
За решеткой были свалены в кучу колеса микролитражек и рядом с ними на облезлом диване спал зам директора «Еврокар» – Роман Леонидович.
– Вот, всё привез, – Боц указал на колеса и на заместителя Кната, будто тот был тоже предмет неодушевленный.
Роман Леонидович проснулся, сел на диване. Небритый, с опухшими глазами он совсем не походил на управленца московской фирмы.
– Ромчик, я так за тебя волновалась, – подсела к нему Виталия.
– А обо мне не волновалась? Или брат – это так? – усмехнулся Боц и тут же перешел к делу.
– Короче, вы тут чутка поворкуйте, включите смекалку. Мне координаты покупателя на эту байду нужны, – пнул он ногой шину микролитражки, вышел из загородки и запер решетку.
– Он чокнутый, псих, – вспылил Ромчик, как только стихли шаги Боца, – Знай я, что твой брат сумасшедший, никогда бы не согласился, – проронил он в сердцах.
– Что-то пошло не так? – спросила Вита, став деловой и спокойной.
– Не так пошло всё, – огрызнулся зам Кната, – Сначала Ибрагим не стал садиться в машину и посадил за руль своего племянника. Ну, совсем пацана, – нервно процедил Роман.
– Я знаю – племянника Аслана, – Виталия попыталась успокоить рассказчика, но он разошелся еще сильнее.
– Знаешь?! – выпалил он, – Твой братец его убил, – сник он, сказав о страшном, и, помедлив, продолжил:
– Когда он со своими уродами тормознул в лесу бензовоз, и за рулем оказался непонятный пацан, Боц сразу его по голове – и в реку.
– И это я знаю. К нам в офис менты приходили, – пояснила Виталия, – Я только за тебя волновалась. Ты почему здесь? – прижалась она к любовнику.
В отличие от Кната, с которым она проводила время из корысти, с его замом Романом она встречалась для удовольствия. Ну, и из корысти тоже, в чем не хотела себе признаваться.
Продолжалась их связь пару месяцев, и отношения любовной пары развились от чистого секса еще и в дружеские. Тогда-то и возник у Виталии план разбогатеть и навсегда избавиться от грубияна Кната. Свой план она изложила Роме две недели назад. Они нежились в постели, а такой момент всегда подходящий для уговоров.
– Я знаю где взять много денег, – начала она, потупив взгляд в потолок.
– И я знаю, где взять много денег, – улыбнулся Рома, – Я только не знаю, как их оттуда взять.
– А я знаю и то, и другое, – не приняла его шутку Вита, – Ты пересекался с Ибрагимом из Астрахани? – спросила она.
– Один раз. Он поставлял нам бензовоз.
– Два бензовоза, и теперь будет третий. Но дело не в этом старье, а в том, что в них перевозят, – обернулась к любовнику Вита.
– И что? – не проявляя интереса, проронил Роман, чем еще больше раззадорил подругу.
– В цистернах из Астрахани в Москву перевозят гашиш. Очень много гашиша, – возбудилась Виталия, – Я подслушала разговор Ибрагима, – села она на кровати, – Он звонил из кабинета Кната, когда тот был в командировке.
– Ты что, подслушиваешь служебные разговоры? – насторожился заместитель директора «Еврокар» и сел рядом с Виталией.
– Да, подслушиваю, – обиженно отстранилась она, – Мне нужны деньги. Нам нужны деньги, – уточнила она, – Или ты всю жизнь хочешь быть заместителем Кната? Прячемся он него, словно зайцы.
– Мы не зайцы, мы кролики. Зайцы столько не могут, – Рома попытался отшутиться, но его подруга уже настроилась осуществить свой план и, более того, она не могла теперь отступать.
Выдать любовнику тайну поставок наркотиков и не вступить с ним в сговор было опасно. В таких делах надо идти до конца.
– Если перехватить у Ибрагима гашиш, то нам хватит на десять жизней, – начала пояснять Виталия какие могут быть барыши, – В прошлый приезд в Москву у Ибрагима отключился мобильник. Тогда он поставил бензовоз на нашу стоянку и позвонил покупателю гашиша из кабинета Кната. Взял его мобилу и позвонил.
– И ты всё поняла. И про гашиш в бензовозе, и про сумму, – усомнился Роман.
– Да, поняла. Не дурочка, – азартно выпалила Вита, – Я велела охраннику открыть астраханскому директору въезд на нашу стоянку, а когда Ибрагим поднялся, подслушала его разговор с покупателем гашиша. Он сказал ему, куда пригнать бензовоз для выгрузки товара. Видимо, у них это каждый раз новое место, и покупатель обсуждал с Ибрагимим еще и оплату. И знаешь какая сумма была за гашиш? – спросила она и сама же ответила, – Миллион баксов.
– Хорошие бабки, – задумался Роман Леонидович, – И что, Ибрагим может проворачивать такие дела без Кната?
– Думаю, он это делает сам. Макс был в командировке, и он пригнал бензовоз с начинкой. Здесь её выгрузил, и уже пустышку передал нам для перепродажи. Зачем ему Кнат?
– Пожалуй, не нужен, – проронил зам директора «Еврокар, – Только это в прошлом.
– Да, в прошлом провезли на миллион, но я слышала, как покупатель говорил еще об одном бензовозе. Он будет сейчас, и в нем гашиша привезут в восемь раз больше.
– Оба-на, – присвистнул Роман, – Сколько же это будет?
– Нам с тобой по два, – сходу ответили Вита.
Подсчет барышей она сделала задолго до встречи с любовником и теперь лишь озвучила сумму, чем весьма удивила его.
– Ты что, в первом классе пропустила урок математики? Восемь разделить на два никак не два, а четыре, – посмотрел он Вите в глаза, и она поняла, что любовник её предложение рассматривает всерьез, и пора объяснить ему всё в деталях.
– С делением у меня всё в порядке. Половину заберет мой брат из Рязани. Он сделает основную работу, – объявила Виталия, кто будет третьим в их деле, – У него есть бойцы и опыт. Они устроят засаду и отобьют у Ибрагима товар.
– Думаешь, смогут? – прищурил глаза Роман
– Смогут, – отрезала Вита, – А если ты сомневаешься, узнай в Рязани, кто такой Боц.
– Зачем мне узнавать? Ты лучше всех знаешь кто твой брат. Кличка Боц сама за себя говорит.
– Да. Он немного резкий, – отмахнулась Виталия, – Но, тебе лишь сообщить ему, когда и откуда бензовоз пойдет на Москву. Пока известна лишь примерная дата, а знать надо точно.
– Если так, могу взяться, – согласился Роман, – Чем черт не шутит. Поеду в отпуск к товарищу Ибрагиму из Дагестана. Московскому гостю он не откажет – организует мне рыбалку на Волге.
– Да, просто в отпуск, – нежно прижалась к партнеру Вита, чмокнула в щеку и после страстно поцеловала в губы.
***
Так было две недели назад, а теперь любовники сидели у Боца в подвале его магазина. О том, что он здесь хозяин, знали немногие. Явка была секретной. В нужный момент Боц мог залечь там на дно или что-то припрятать, как и вышло на этот раз. Виталия сразу отправилась к брату в его секретную резиденцию. В офис его фирмы «Охрана» она заходить не стала. Боц не отвечал на звонки. Он скрывался, и ей пришлось приехать. Но брат встретил её необычно – запер в подвале, где уже не один день сидел её любовник.
– Гашиш вы забрали, и его много, – осмотрела груду колес Виталия, – Но тебя он зачем здесь держит? – повторила она Роме свой первый вопрос.
– Теперь и тебя тоже, – потупился в пол зам директора «Еврокар», – Дурь надо сдать, – кивнул он на шины, а кому – непонятно. Нужно выйти на покупателя. Боц посылал своих в Астрахань за Ибрагимом, а тот испарился, и никто в их конторе ничего не знает.
– Понятно, – протянула Виталия, – Как мы думали, не получилось. Ибрагим в бензовоз не сел, за руль вместо Григорьева посадил Аслана и рядом тебя.
– Именно, – устало выдохнул Роман Леонидович, – Этот даг оказался хитрая тварь. Что-то учуял, и всё поменял. Попросил у меня телефон позвонить, походил с ним пару минут, вернул и развел руками – батарейка села. А она была полная. Вынул, гад, коротнул её, и оставил меня без связи.
– А Боцу ты как сообщил? Он как узнал, где устроить засаду?
– Ему я до этого успел позвонить и сказать, где стоит бензовоз. На берегу Каспия мы тогда мирно сидели, шашлыки ели, – вздохнул Рома.
Вита хотела спросить, почему он согласился сесть в кабину бензовоза, а не остался с Ибрагимом, и потом они бы вместе поехали на его машине, но не успела. Вернулся Боц, и она переключилась на него.
– Так, – властно произнесла она, – Ты извиняешься, и мы с Ромой уходим.
– Не вопрос, – покривил губы Боц, – Даешь телефон покупателя, и свободны. Не верю, что ты не знаешь, как с ним связаться. При твоих-то лисьих способностях, – улыбнулся он сестре.
– Пока не знаю, – выпалила Виталия, – Но, имей в виду, завтра вернется Кнат и начнет меня искать. Не боишься? Он ментов позовет.
– А меня они, пожалуй, уже и ищут,– проронил Роман.
– Да ну? Хочешь, чтобы нашли? – упер в него взгляд Боц, – Выбирай, где тебе больше нравится – в Москва-реке, или в нашей Оке, – начал он скалиться, чем привел зам директора «Еврокар» в ярость.
– Ты, недоумок, – заорал Роман, – Знаешь, что наши с тобой сделают, когда найдут меня в реке? – резко притянул он к себе Боца за рубашку, от чего Виталия вскрикнула, ожидая ответной реакции грозного брата.
Но её не последовало. Боц не оказал сопротивления. Он растерялся и замер.
– Всё-всё-всё, – успела схватить его за руки Вита, – Нам нельзя драться. А найти телефон покупателя можно, – разняла она разгоряченных мужчин.
– Я попробую, – мягко пояснила она, глядя в глаза Боцу, – Ты нас сейчас отпускаешь, я возвращаюсь в Москву и найду номер, по которому Ибрагим звонил покупателю. Он это делал с мобильника Кната, и там остаются последние номера.
– Ну… – помедлил Боц, – Это уже разговор. Ты поедешь, а он останется, – кивнул он на Рому, – пока ты не вернешься.
Предложение брата Виталии не понравилось, она недовольно хмыкнула, не зная, как поступить, и тогда он выдал его более четко.
– Тебе только туда и обратно. Узнаешь номер, не узнаешь – шесть часов и твой Ромчик свободен. Но… – Боц посмотрел Вите в глаза, – Если не будет контактов покупателя, вы свободны без денег. Я сам скину товар. В игровом зале чутка берут, и есть еще человечек. Взял на пробу и заинтересовался. Нужных бабок у него нет, ну так и вам я не буду должен.
Новые условия распределения барыша Виталию не устроили, и она хотела сразу же от них отказаться, но у нее запиликал телефон. Звонил Кнат.
– Привет. Я приехал, а тебя нет. Ты где? – с присущей ему хитринкой спросил он.
– Ты дал мне отгул. Я уехала к маме, в деревню, – соврала Виталия.
– Плохо..., – процедил Кнат, – А маме привет, – завершил он разговор.
– Макс на работе, – отключив телефон, сказала любовнику Вита, а Боцу пояснила возникшую проблему, – Сегодня не выйдет посмотреть номер покупателя. Завтра с утра, пока Кната не будет в офисе.
– Можешь и завтра, но мой покупатель заберет товар сегодня. Время пошло. Так что, сестренка, до вечера, – бросил Боц, открывая ей дверь загородки.
***
В Москву Виталия неслась как бешеная и добралась туда менее, чем за три часа. Оставив машину у входа в здание, она поднялась в офис. Приемная была заперта, и Вита успокоилась – Кнат уехал, и можно пройти в его кабинет.
Мобильник шефа стоял в подставке. Крысятница вынула его и стала записывать номера последних звонков. Выбор нужного она оставила на потом. Из кабинета Кнат мобильным телефоном пользовался крайне мало, и оставалась надежда, что номер, по которому звонил Ибрагим, всё еще сохранился.
Виталия спешила, работа спорилась. Список быстро закончился – она убрала его в сумочку, уложила телефон в подставку и могла уйти, но от легкого шума за спиной вздрогнула и обернулась. Перед ней стоял Кнат.
– Нашла? – с прищуром посмотрел он в глаза секретарше.
– Я..., просто хотела посмотреть номер одного..., – залепетала Виталия, но Кнат не дал ей договорить.
– Ты Романа нашла? Я о нем спрашиваю.
– О Роман Леонидовиче? – забегали у воровки глаза.
– О нем, – ухмыльнулся Кнат, – Ты откуда сейчас приехала? Вариант «Мама» не принимается. А вариант «Брат» – вполне. Гашиш, я так понимаю, тоже там.
– Да..., – протянула Вита, – Ты откуда узнал про гашиш?
– Такая работа. Я зря что ли директор. С Ибрагимом вчера поговорил, пока он дышал.
– Почему пока? Он что?.., – испугалась Виталия, но Кнат не ответил, позвонил Игорю и велел подняться к нему.
– Ствол и наручники не забудь, – напомнил он водителю.
– Что ты задумал? – вскрикнула Вита, опасаясь, что Кнат хочет расправиться с ней.
– Я задумал? – рассмеялся босс, – По-моему, это ты у нас мастерица выдумок. Мы едем в Рязань к твоему брату. Скажи, где он прячется, и уходи, – жестко посмотрел он в глаза секретарше.
Но она выдержала напор Кната. Дать ему адрес Боца значило не оставить себе шансов выскользнуть из переделки, в которой она оказалась.
– У меня нет адреса. Могу показать, как туда попасть. Просто так не зайдете.
– Да ну..., – задумался Кнат, решая, как ему поступить, и тогда Виталия пояснила, чем она может помочь, и  почему лучше её взять с собой к Боцу.
– Это магазин. Зайти напрямую у вас не получится. Там стальная дверь и охрана, а я знаю второй вход со двора.
***
Проблему попасть в секретное помещение решал не только Кнат, но и помощница следователя Лена. Она собралась пойти на закрытую вечеринку в фитнес-клуб. Костик видел там разрезанную шину от микролитражки, и она хотела проверить так ли это на самом деле. Зачастую на таких вечеринках гостям предлагают не только алкоголь, но и наркотики. Директор фитнеса-клуба – Артур (о нем она знала по предыдущему Делу о взорванном «Ягуаре») не дружил с законом. Под крышей его заведения процветал бордель и, как теперь выяснилось, проводились закрытые вечеринки.
– Проворачивать дела с поставками гашиша на миллионы долларов Артур не способен, – рассуждала Лена, – но участвовать в сбыте небольших партий – вполне. И, если это так, то через него можно выйти на главарей наркотрафика.
В этих размышлениях Лена открыла шкаф и стала подбирать подходящие юбку и кофточку для вечеринки в фитнес-клубе.
– Прикид вышел не очень, – рассматривая себя в зеркало, вспомнила она, как Костик назвал такую одежду.
Уверенность, что она не окажется в клубе белой вороной, улетучилась, и Лена позвонила Косте. Без него могут вообще не пустить на закрытое мероприятие. Лучше прийти туда с завсегдатаем.
Костик сразу отозвался. Бодрый голос не оставлял сомнений, что он выспался и полон сил.
– Пойдешь со мной в фитнес? – предложила Лена, и когда Костя согласился, поделилась планами уличить директора фитнес-клуба в продаже гашиша.
– Траву там точно смалят, – подтвердил завсегдатай ночного бара, – Даже меня угостили вчера парой затяжек.
– Ты курил гашиш?! – возмутилась помощница следователя.
Однако Костик не устыдился и следующей фразой привел Лену в смятение.
– А что? Там и другими штуками угощают, – намекнул он на девушек легкого поведения.
Она замолчала, и в их разговоре повисла пауза.
С одной стороны, личная жизнь Костика её не касалась, но вести дела с коллегой без принципов ей уже не хотелось.
Костя понял, о чем она думает. Пошлым намеком он выставил себя в неприглядном свете. Лена молчит неспроста. Она решает, идти или нет на вечеринку, и вот-вот откажется.
Спасти положение ловеласу помогла находчивость.
– Я, к сведению, угощений от стрёмных девушек не принимаю, – сделал он к своим словам дополнение, – И, как знаешь, вообще не курю.
– Знаю, – обронила Лена, – Болтаешь, черт знает, что. Поэтому и с Шохиным у тебя проблемы.
 – Ну да, бывает, – согласился Костя, – Если ты собралась, я приду и вместе поедем в клуб. Прижать их за один «косяк» не вариант. Нужно найти в подвале всю партию, – объяснил он, как они будут действовать.
– Хорошо. Приезжай, – подтвердила Лена.
Неприятный осадок всё еще оставался в её голове, но, с другой стороны, она начинала принимать Костю таким, каков он есть.
Спустя час они вошли в фитнес-клуб.
– Ты сегодня в компании, – разглядывая Лену, похвалил выбор Костика бармен.
При этом улыбнулся и заискивающе объявил:
– Для девочек вход бесплатно. Вы у нас первые раз? Я не ошибся?
– Не ошибся, – ответил за Лену Костик, – Мы на нижний этаж. Откроешь?
– А там открыто. Люди только подходят.
– Нормально, пусть подходят, – бросил Костик, – «Плюхи» у тебя или внизу?
– Конечно, там, – открестился бармен, – Только ты неправильно это назвал. Папироску спросишь. Одну тянуть на пару приятней, – подмигнул он Лене.
Костя знал, куда надо идти, и пара спустилась в помещение этажом ниже. Здесь размещались бар и просторная комната для вечеринок. Подвал не имел даже узких оконец и освещался тусклыми лампами желтого цвета.
– Ты бы хоть словечко проронила, – тронул Лену за плечо кавалер, – Или будешь косить под глухонемую? Хотя так, может, и лучше. Откуда тебе тутошние слова знать? Ты же училкой в школе работала.
– Работала. А потом в детской комнате милиции, – огрызнулась Лена, – И словечки я ваши знаю.
– Ладно. Это я так. Пошутил, – мягко произнес Костя, – С полчасика посидим, по коктейлю возьмем и раздухаримся. Ну, в смысле развеселимся.
– Коктейль выпью, а дурь курить не буду, – проронила учительница начальных классов. Они как раз вошли в помещение для вечеринок.
Столов не было. Лишь стойки с барными стульями у стен. Посетители подходили, группировались, и бармен еще настраивал музыку, но совсем юный парнишка уже разминал папироску. Его товарищ допил из бокала вино, и они направились в курительную комнату.
Лена сказала об этом Костику, но он придержал её от немедленных действий.
– Посидим, потом тоже закажем косячок, а, когда пойдут в подсобку его набить, пройдем следом. Видишь, пришел помощник бармена? К ночи людей набьется, будут работать в паре.
– Мне через час надо в отдел вернуться. Шохин совещание назначил, – озабоченно посмотрела на часы Лена, чем вызвала у напарника ухмылку.
– У меня отгул. А у тебя будет прогул. Или звони в отдел, отменяй совещание, – усмехнулся Костя.
Лене игривое настроение товарища нравилось всё меньше и меньше. Для себя она решила вернуться в отдел ко времени. Главное она выяснила – в фитнес клубе продают гашиш. Можно провести обыск и найти либо здесь всю партию, либо выйти на тех, у кого он хранится.
Но полчаса на бар у нее оставалось, и она не спешила уходить.
 ***
Кнат, напротив, спешил. Игорь быстро вел машину, и они подъезжали к Рязани.
– Ты уверена, что твой братец будет один? – спросил у Виталии Кнат.
– Сто процентов. Это место он держит в секрете. В игровом зале всего один человек из охраны, а в кабинете Боц только сам. Мы пройдем туда со двора и с охранником не пересечёмся.
– Ну как, Игорь, поверим ей? Очень складно у нее всё выходит, – обратился к водителю Кнат.
– А зачем ей врать? Что бывает с предателями, мы ей сказали. Ибрагим вон какой был здоровяк, – Игорь резко добавил скорости, выходя на опасный обгон, перед въездом в город.
В Рязани он уже не лихачил. Во двор магазина, где в подвале сидел зам Кната – Роман Леонидович, – въехали тихо. Виталия провела Игоря и Кната к двери для спуска в подвал со двора. Замок на ней был обычный, без наворотов. Игорь достал отмычки и сходу его отомкнул, но дверь не открылась.
– Изнутри засов, – вынув отмычку, посмотрел он на Кната.
– Ну что? – босс перевел взгляд на Виталию.
– Я не знала, что там есть задвижка, – перепугалась она.
– Всё ты знала. Горбатого только могила исправит, – проронил Кнат и, решая, как поступить, вновь поднял глаза на секретаршу, – Хотя, для эскортных сойдет и другой способ. Так вот – раз! – резко приложил он к ее щеке откидной нож, – По губкам провести, и товар испорчен.
От испуга Виталия сжалась, но все же совладала с собой.
– Мы войдем через зал игровых автоматов. Я скажу охраннику, что вы к Боцу со мной, и нас впустят, – выдавила она очередное обещание.
– Ну, что, еще раз поверим нашей свистунье? – спросил у Игоря Кнат, но тот пожал плечами, и тогда босс принял решение сам.
– Ладно, поверим еще раз. Роман Леонидович ждет, – убрал он нож от щеки секретарши, – Но, смотри, Вита-Виталия, если там будет засада, первая пуля твоя.
В том, что засады не будет, Виталия не сомневалась и, более того, не оставляла надежду, что, получив гашиш на миллионы баксов, Кнат отпустит её. Это она подслушала разговор Ибрагима, и босс узнал о делах астраханца. Теперь он получит   товар, а заслуга в этом её.
Вита провела Кната и Игоря в зал игровых автоматов. Она и до этого догадывалась, что Игорь не только водитель директора. Но теперь поняла, что Игорь способен убить любого, на кого укажет босс. Пистолет он держит за поясом наготове.
Пока же убивать никого не пришлось. Бугай на входе в служебные помещения не проявил агрессии. Он позвонил Боцу и сказал, что Вита пришла не одна: с ней двое мужчин.
– Дай ей трубку, – велел громиле Боц и, когда трубка перешла Виталии, спросил:
– Ты кого привела? Мы так не договаривались!
– Это покупатели товара. Я нашла их телефон и позвонила. Хотела проверить тот или нет, а они тут же приехали в офис, – сходу придумала ловкая лгунья.
– Покупатели? – просипел Боц, что-то решая, – Если за настоящую цену, то подходит. Вопрос: почему ты не позвонила. А?.. – высказал он сестре подозрения.
– А куда звонить? Ты же не берешь трубку, – нашлась ответить ему Виталия.
– Хорошо... Заходите, но деньги должны быть сегодня. Ты долго тянула. Мой покупатель готов рассчитаться прямо сейчас. Сумма, правда, не та..., – крякнул Боц и велел Виталии передать телефон охраннику.
Тот выслушал босса и пропустил посетителей к нему в подземелье.
Насчет покупателя Боц не блефовал. Таковой нашелся прямо в Рязани. Директор фитнес клуба Артур пошел на сделку в два миллиона долларов. Один он обещал привезти сразу при передаче ему гашиша, а второй выплатить за полгода. За это время Артур рассчитывал сбыть наркотик малыми партиями. Соблазн заработать на этом несколько миллионов долларов пересилил страх, и Артур решился взять деньги взаймы у мужа сестры – Бориса Ларина. Тот выдал ему миллион наличными под залог доли Артура в фитнес клубе.
 ***
Лена и Костик попивали коктейли в подпольном заведении фитнеса, а Артур в это время упаковал пачки долларов в сумку, сел в грузовую Тойоту Хайс и поехал к Боцу забрать у него колеса, набитые кульками с гашишем. Сотрудникам он сказал, что вернется через час-полтора.
 ***
К легкому алкоголю Костя добавил стопку водки и захмелел. Лена не возражала. Она всё равно собралась уходить. До совещания у наставника оставалось полчаса.
– Если хочешь, оставайся, а мне пора, – сообщила она напарнику.
– Нам пора, – Костя поднялся, наклонился к Лене и шепнул ей на ухо, – Пока ты глазела по сторонам, я приметил большую компанию. Они только что заказали шесть «косяков». Двигаем в подсобку, бармен пошел набивать для них папиросы.
Упускать такую возможность было непростительно. Лена и Костик вышли из комнаты, прошли по коридору и вошли в подсобное помещение. Бармен обернулся и тут же убрал в стол заготовленные «косяки».
Костик медлил, а Лена подошла к бармену и строго сказала:
– Я из милиции. Показывай, что вы тут прячете?
Бармен опешил, но потом улыбнулся.
– Ты из милиции, а я космонавт, – засюсюкал он, потянув Лену за талию, – Девочка накурилась…
В подсобку вошел охранник бара. До этого здоровенный детина сидел в глубине коридора и то, что гости зашли в подсобку, насторожило его. Так могло быть, если они напились или обкурились, но эти парень и девушка шагали туда целенаправленно.
– Что такое? – детина доброжелательно спросил Костика, заметив, что тот навеселе.
– Мы из милиции, – нервно заявила охраннику Лена, отпрянув от разнузданного бармена, – Костя, покажи им удостоверение.
Свое удостоверение она не взяла. В короткой юбке не было карманов, а брать с собой в бар дешевую сумочку она постеснялась.
У Кости удостоверения тоже не было, но он кивнул охраннику, что его девушка знает, о чем говорит.
Подвыпивший парень и буйная девушка могли бы сойти за неадекватных гостей вечеринки, но опытный охранник почувствовал, что в их поведении что-то не так.
– Какие-то они не такие, – мелькнуло у него в голове, – Хотя черт его знает, что им от «плюхи» мерещится.
Детина выполнял еще и роль вышибалы и решил действовать наверняка.
На этот случай рядом с подсобкой была просторная комната. Разбуянившихся гостей он заводил туда, пока те не успокоятся. Так он решил поступить и на этот раз.
– Давай не будем скандалить. Вам надо выпить водички, посидеть, отдохнуть, – мягко произнес он, – В соседней комнате для вас есть диванчик, – кивнул он с намеком Лене, чем разозлил её окончательно.
– Какой диванчик? Вы тут гашиш фасуете, – потянулась она к внутренней полке стола, допустив тем самым роковую ошибку.
Детина-охранник в момент оказался рядом и заломил Лене руку. Не будь в комнате Костика, он мог повредить ей кисть.
Костя схватил и дернул охранника сзади. Бугай выпустил Лену и переключился на нападавшего. Сила и сноровка были на стороне бугая. Он моментально скрутил московского щеголя и повел к двери помещения по соседству.
Лена не решилась сопротивляется, и её сопроводил туда бармен.
Минуту спустя Костик и Лена оказались в совершенно пустой, похожей на длинный коридор, комнате. Охранник замкнул за ними дверь.
– Как думаешь, они менты, или наркоши под ломкой хотели дернуть у нас травы? – спросил у охранника бармен.
– Не знаю, – обронил охранник, – Может, и вправду менты. Хотя девка совсем не похожа.
– Не похожа, – согласился бармен, – Шеф приедет, скажет, что с ними делать, – отправился он заниматься своей работой, а вышибала вернулся к своей.
Шаги работника подполья стихли. Костик стал осматривать комнату, где они оказались.
– Во попали, – попытался он крутить краны на трубах под потолком в надежде устроить в клубе аварию,  чтобы кто-то прибежал эти краны закрыть или открыть.
Но то ли они не работали, то ли их положение не имело значения – результата это не принесло. Костик оставил краны и сел на диван.
– Ты зачем начала боговать? – посмотрел он на Лену. Был бы у меня пистолет, тогда еще можно понять. И свой ты почему не взяла?
– Куда? – похлопала Лена по юбке.
– Не знаю, – бросил на нее взгляд Костя, – У вас там можно резинку на ноге повязать, а под нее пистолет.
– Это ты кино насмотрелся, – обиделась Лена, – Я хотела уйти, а ты: «давай возьмем бармена с поличным». Теперь к Шохину опоздала, – села она на край дивана в стороне от Кости.
Напарники молчали, смотрели в разные стороны. Наконец Костя потер лоб и выдохнул в полную силу. То, что это снова его прокол, было бесспорным.
– Ладно. Я поспешил, – согласился он с претензией Лены, – Ну не станут же нас здесь убивать. Больше не говорим, что мы из ментовки, и нас выпустят. Ну, курнули, и нас повело.
 ***
Шохин к этому времени вернулся в отдел, где его дожидался Слава.
– А где Бирюкова? – спросил он новичка.
– Не знаю, – пожал тот плечами.
– Хорошо. Говори, о чем знаешь. Вижу тебя от знаний аж распирает  , – обронил майор.
– Да. Есть информация, – поправив очки, неспешно начал «ботан», – Я проехал в областную больницу. Беседовал с главным врачом и потом с лечащим. К ним вчера поступил пациент с отравлением. Молодой. Сказал, что курил гашиш. Утром он пришел в норму, и его отпустили.
– Слава, давай без рассказов, как он кувыркался в утробе у мамы. Фамилия, сколько лет, где взял гашиш?
– Да, конечно. Я к нему домой ездил. Еле нашел, а он поначалу говорить не хотел, – Слава перечислил свои заслуги и выдал то, что хотел услышать начальник, – Фамилия наркомана Разгозин, двадцать лет, гашиш покупал в фитнес-клубе.
– Вот ведь можешь нормально, – Шохин похвалил криминалиста и велел ему сбегать в общий отдел и взять у них справку о владельцах Газелей.
– Я её заказал и позабыл забрать, – пояснил он Славе, выдавая ему и второе задание – позвонить в ГАИ и узнать какие машины есть у фитнес-клуба.
 ***
В это время на одной из таких авто – грузовой Тойота Хайс – директор фитнеса Артур был на полпути к магазину Боца. Он рассчитывал получить там за миллион баксов тонну гашиша.
Но у Боца появились другие «покупатели».
Вита провела к нему Игоря и Кната. Боц, как и в ее прошлый приход, сидел за столиком с бутылкой пива.
– Присаживайтесь, представляться не будем, мы не в Англии, – пригласил он их в кресла напротив себя. Но Кнат отказался.
– Наша цена четыре, – коротко назвал он сумму, – Деньги привезем сегодня, но сначала посмотрим товар. Как он к вам добирался, мне неизвестно.
– Не вопрос. Надо посмотреть – посмотрим. Я его не открывал, оставил в «заводской» упаковке. В колесах, – придал шутливый оборот своему пояснению Боц, встал и направился ко второй двери комнаты.
Виталия понимала, что в какой-то момент Кнат и Игорь заставят её брата отдать им гашиш. Но, думать о том, как они это сделают, не хотела. Пистолет у Боца всегда наготове. Игорь держит свой у себя за поясом, и Кнат тоже с оружием. Держаться от этой компании лучше на расстоянии. Кто победит для нее не суть важно, главное выжить, а потом договориться с тем, кто останется.
Зашли в комнату, где за решеткой были свалены колеса с гашишем. На этот раз Рома не спал, а сидел возле них на диване. При появлении Кната, он поднял на него глаза, но никаких чувств не выразил.
– Наверное, он думает, что я рассказала Кнату о нашем плане угнать бензовоз. Теперь боится расправы, – пронеслось в голове у Виталии, – Но это не так. Кнат об участии его зама в угоне цистерны не знает, – подумала она, соображая, как об этом предупредить любовника.
Кнат тоже повел себя странно. Роман Леонидович выглядел, конечно, не лучшим образом – щетина на щеках отросла кустами, под глазами синюшные мешки, волосы торчали в разные стороны. И всё-таки не узнать его Кнат не мог, но он сделал вид, что видит его впервые.
– Это кто? – спросил он у Боца о сидящем за решеткой мужчине.
– Сторож, – кратко ответил Боц, снял с двери замок и вошел внутрь загородки.
– Будете смотреть – могу разрезать, – вынул он откидной нож, – Какую? – ткнул он клинком в шины.
– Давай эту, – показал на ту, что ближе к стене Кнат и, когда Боц отложил нож в сторону, чтобы достать колесо, легонько толкнул Игоря.
Подручный в момент среагировал, и Боц оказался в наручниках.
Лежавший на шинах нож проскользнул между ними, и он не успел его ухватить. Сумей упырь до него дотянуться, и он сразил бы ножом Игоря даже в наручниках.
– Ы..., – зарычал Боц, падая на пол от удара под дых.
– Чужое брать нельзя, – язвительно проронил Кнат, пока Игорь вынимал у бандита наган, связывал ему ноги и затаскивал на диван.
По довольной улыбке босса Виталия поняла, что сейчас самое время обозначить перед ним и её заслуги.
– Макс, ты же дашь мне немного из этих денег, – кивнула она на груду колес, – Я рассказала тебе про гашиш Ибрагима и про то, где его спрятали.
– Ты? – рассмеялся Кнат, – Слышь, Рома, про наш товар она узнала от Ибрагима! – подошел и обнял он своего зама.
– Да, Виталя, такие дела, – улыбнулся ей Рома, – Этот гашиш изначально был наш, и мы с Максом всё делим по-честному. Даже ты у нас одна на двоих. Про «кроватку» я промолчу, а за Ибрагима спасибо. Так ведь, Макс? – посмотрел он на компаньона, – Скажем нашей Вите спасибо?
– Конечно, – подтвердил директор «Еврокар», – Когда я спросил у неё, кто звонил из моего кабинета, и она назвала Ибрагима, то все пазлы сошлись. Стало понятно, зачем Ибрагим купил шиномонтажный станок. Я увидел его случайно, когда приезжал к нему в Астрахань. Без механизма трудно вскрыть двести колес. А Ибрагим торопился, хотел их потрошить без задержки.
Кнат хмыкнул и рассказал о том, как дагестанец задумал его обмануть.
– Эта гнида позвонил покупателю с моего телефона и тот, подумав, что говорит со мной, сказал Ибрагиму о следующей партии на восемь лямов. Ну, и даг от этой цифры рехнулся. Мелкому человечку такого соблазна не выдержать. Решил меня кинуть. Устроить, будто гашиш по дороге украли. Для этого он посадил за руль Аслана. Тот проехал бы до развилки в лесу и остановился – запутался, куда надо свернуть. А там бензовоз уже поджидали. Григорьева в реку, туда же Рому, и гашиш повезли к Ибрагиму.
– Но так бывает у простаков, – вмешался в рассказ Рома, – А Макс, он большой затейник. Ну, как ты могла это не знать? – кивнул он любовнице, – Но ты, Вита, не знала и предложила мне украсть с твоим братом-бандитом у нашего босса товар. И я принял твое предложение. А что? Удобно. Боц устраняет Аслана до того, как бензовоз попадет в засаду. А если и попадет, то его бойцы там всех положат, и нам своих людей привлекать не придется.
– Вы твари, хитрые твари, – процедил Боц, поняв, как попользовались им москвичи.
– Да, Боц. Мы такие. Умеем планировать, – усмехнулся Кнат, – Ты не только уберег наш товар от Ибрагима, а еще и сопроводил его. Мало ли, какие еще сюрпризы мог устроить наш дагестанский друг. Правда, здесь ты не доработал и не довел бензовоз в Москву, где у нас всё на мази. Деньги от покупателя получить мог только я. В Германии я их получал, – назидательно поднял палец столичный директор.
– Это я понял, зачем повторяешь, – набычился Боц.
– Нет, ты понял не всё и не до конца. До своего конца, – съязвил Кнат, – Бензовоз на стоянке в Москве принимали серьезные пацаны. Тебе там ничего не светило. Но..., – развел он руками, – Бензовоз в Москву не доехал. И тут ты, Боц, конечно же, молодец: Рому в изолятор без связи, и ищите гашиш с собаками, а я его за это время продам.
Кнат замолчал, размышляя, что следует предпринять далее. Украденная тонна гашиша нашлась, но в двухстах километрах от Москвы. Связанный Боц безопасен лишь пока он под присмотром. И только с Виталией нет проблем.
– Её можно оставить Роме. Он запал на нее, а мне она надоела, – наркодиллер мысленно закрыл для себя вопрос с Виталией и перешел ко второму – что делать с её братом.
Вариант убить представлялся простым, но это было «не по понятиям». Боц считал, что грабит не его, а Ибрагима. Получалось, что с угоном бензовоза у Кната не может быть к Боцу претензий, но и просто так отпустить отморозка нельзя. Он будет мстить.
Эти мысли пронеслись в голове директора «Еврокар» в пару мгновений, и он склонился к варианту покончить с Боцем. Оставалось только кивнуть  Игорю, но шум подъехавшей машины остановил  его.  Она остановилась у той двери со двора,  которую  они не смогли открыть из-за внутреннего засова.
На машину можно было бы и не реагировать. Кто-то подъехал во двор, поставил авто и скоро уйдет. Но зазвонил телефон Боца. Игорь глянул на номер, показал Кнату, и тот спросил хозяина телефона – кто ему звонит.
Телефон смолк, но потом зазвонил снова. Боц понял, что ему всё равно придется сказать, кто ему звонит. Игорь стоял возле него с пистолетом.
– Это Артур приехал забрать колеса, – промямлил рязанский нарко-барыга.
– Что значит «забрать»? – напрягся Кнат, – Он их купил?
– Да. За два «зеленых лимона», – процедил Боц, – Деньги привез и будет брать.
– Во как! – обрадовался пришедшей ему идее Кнат, – Нам и транспорт подогнали, и неустойку, – подмигнул он Роме.
– Их там сколько приехало забирать товар? – спросил он у Боца.
– Не знаю. Должен быть, сам. А, может, и взял кого, – просипел пленник.
– Тогда спроси. Но без шуток, – предупредил Кнат и, включив громкую связь, поднес телефон к подбородку Боца, а Игорь приставил к его голове пистолет.
Телефон зазвонил в третий раз. Кнат нажал кнопку приёма. Боц кашлянул, лениво поздоровался с абонентом и стал дожидаться, что тот скажет.
– Я приехал, стою во дворе у двери, – без предисловий пояснил абонент.
– Хорошо. Жди, сейчас мы тебе откроем, – столь же коротко завершил разговор заложник. 
– Ты почему не спросил, сколько их? – отключив телефон, взял его за грудки Кнат.
– Он один, – пояснил Боц, – Не сомневайтесь. Только я не знаю, как он на всё это посмотрит? – вытянул он перевязанные ноги.
– Нормально посмотрит. Мы тебя развяжем, и ты возьмешь у этого Артура деньги. Колеса тоже погрузим в его машину. А дальше, если будешь паинькой, заберешь половину из того, что он принес. Но, имей в виду, у нас два пистолета, – строго предупредил пленника Кнат и, когда тот согласно кивнул, попросил Рому развязать его.
Открыть дверь директору фитнес клуба пошли Боц и Игорь. Шансов сбежать в узком проходе у безоружного Боца не было, и он решил подождать более удобного случая.
Лестница от двери во двор спускалась к решетчатой загородке. Здесь прошлые владельцы магазина держали склад. Для спуска в него товаров они установили вдоль лестницы лебедку с тележкой.
Боц впустил Артура, и они зашагали вниз к складу, а Игорь выглянул во двор, где стояла грузовая Тойота Хайс, запер дверь и последовал за ними.
Присутствие незнакомых мужчин насторожило Артура. Сумку с миллионом долларов он крепче прижал под мышкой. Кнат заметил растерянность «покупателя» и подбодрил его.
– Все свои. Я Макс, это Вита – сестра Боца, – тронул он секретаршу за плечо, – А ребята помогут погрузить товар, - указал он на Игоря и Рому.
То, что девушка – сестра Боца, директора фитнеса успокоило. Он прошел, сел в кресло.
– Симпатичная у тебя сестра, – обратился он к Боцу, на что тот ограничился фразой – «само собой».
 Артур фразу принял, обернулся к Виталии и сказал комплимент ей напрямую.
– У нас таких красивых не видел. Ты в Москву переехала? – спросил он её.
– Давно, – коротко ответила сестра рязанского бандита, усаживаясь в кресло напротив Артура.
 Он еще раз посмотрел на нее, успокоился, поставил сумку с деньгами между ног и положил на нее ладони.
Укладкой колес с гашишем в Тойоту занимался Игорь. Рома и Боц загружали их в тележку лебедки, а он перекладывал товар в грузовичок.
Кнат сидел на диване у стены и следил за каждым движением Боца. Пистолет он убрал под рубашку и мог в любой момент остановить отморозка.
 ***
Тойота Хайс наполнялась гашишем, а Шохин расспрашивал у криминалиста Славы характеристики этого грузовичка. Согласно справке из ГАИ, у директора фитнес-клуба был именно такой.
– Примерно «Газель», только кузов у японца цельнометаллический, – пояснил Слава, – А на проселочной, где бензовоз налетел на пень, разворачивалась именно «Газель». У нее задние колеса двойные.
– Двойные это хорошо, – проронил опытный сыщик, – На машине с двойными забирали содержимое из бензовоза, а вывозить его можно частями на легковушке. Так даже проще. Погрузил в минилитражку комплект колес для «Оки» и повез в Москву. Для папы-инвалида купил.
– Можно, но это будет минимум сорок рейсов, – в сомнении подсчитал «ботан», и выдал свое предположение, – Тойоты Хайс есть грузовые и есть пассажирские. Если смотреть на них спереди, то, в отличие от наших «Газелей, сложно понять, грузовая она или с сиденьями. Поэтому «Хайсы» не тормозят. Гаишников интересуют только те, что идут груженые.
– Пожалуй, так. Молодец. В работе гаишников ты разбираешься, – Шохин похвалил новичка и вновь задумался, куда могла поехать Лена.
Полистав блокнот, он нашел телефон Глеба и позвонил ему. Гаишник сразу ответил.
– Майор Шохин, начальник Бирюковой Елены, – представился сыщик, – Она к вам поехала в десять часов, а сейчас телефон у нее не отвечает. Если она рядом, пусть меня наберет.
– А её нет... Она была и сразу уехала.
– Уехала, и уехала, – обронил Шохин и спросил у Глеба, как бы между прочим, – Скажи, у вас часто мелькают Тойоты Хайс. Если конкретно, то меня интересует грузовая, – назвал он госномер машины директора фитнеса.
– Хорошо, я посмотрю, – пообещал Глеб, повторив для памяти номер Тойоты.
 ***
А её к этому времени почти загрузили. В углу загородки оставался с десяток колес.
Кнат велел  Виталии проверить деньги в сумке Артура.
– Товар у тебя, пора рассчитаться, – пояснил он директору фитнеса, и тот сдвинул и раскрыл сумку перед сестрой Боца.
Пересчитать пачки долларов не составляло труда. Они лежали рядами до верха. Виталия начала водить по ним пальцем. Кнат подал Игорю знак, и тот, оставив загрузку колес, стал спускаться к решетчатой загородке. Рома и Боц продолжали наполнять там тележку.
Боц сдвинул крайнее к стене колесо, и на пол упал нож, которым он разрезал для московского покупателя шину. Он тут же подхватил его и вонзил  Роме в область сердца. Еще миг, и Боц мог нанести удар Кнату. Тот не успевал выхватить пистолет из-под рубашки. Он отвлекся – наблюдал как Виталия пересчитывает деньги. Со слов Боца, он продал гашиш за два миллиона, а в сумке был лишь миллион.
Остановил Боца выстрел Игоря. По лестнице он спускался с пистолетом в руке, убрав её за спину. Пуля, предназначавшаяся директору фитнеса, настигла Боца, а Артур вскочил и бросился бежать за подмогой к комнате игровых автоматов.
Дорогу беглецу преградил охранник Боца. Услышав выстрел, он мчался навстречу Артуру. В коридоре к игровым автоматам, они едва не столкнулись.
Директор фитнеса крикнул охраннику, что в подвале стреляли в Боца. Громила замешкался, не зная задержать ли ему беглеца или бежать в подвал. И всё же схватил Артура. Эта заминка стала для охранника роковой.
В коридоре появился Игорь, и точным выстрелом сразил бугая. Тот пошатнулся, и прикрыл директора фитнеса своим телом от второго выстрела.
Артур вбежал в зал игровых автоматов, но искать там помощи не стал. Игроки дергали рычаги гремящих машин, и ни до чего другого им не было дела. Даже выстрелы в соседнем помещении не отвлекли их внимания от крутящихся фигурок и цифр.
Оказавшись на улице, Артур стал останавливать проезжавшие легковушки. После нескольких попыток ему это удалось. Сев в машину, он попросил быстро отвезти его в фитнес-клуб, пообещал водителю немыслимую сумму. Тойота Хайс уже выехала со двора и скрылась за поворотом. Москвичи увозили на ней не только гашиш, но и миллион долларов Артура. Гнаться за ними без серьезной подмоги смысла не имело.
 ***
Костику и Лене подмога вообще не светила. В подземелье фитнес клуба их телефоны не работали. Костя начал постукивать в дверь.
– Сделаем вид, что насчет ментов мы пошутили, – пояснил он Лене, – Видели, как бармен набивал косяки, и прикололись. Протрезвели, приносим «пардон».
На тихие постукивания пришел охранник. Он открыл дверь, встал в проходе и спросил у смиренных узников о самочувствии. Лена начала говорить, но у охранника включилась рация внутренней связи, и он не стал её слушать, а ответил по рации директору.
Артур сказал охраннику, что его ограбили и требовал подниматься наверх догнать грабителей.
– Они уехали из центра минут десять назад на моей машине, – выпалил Артур.
Охранник оставил пленников и побежал выполнять команду босса. Милиционеры последовали за ним, и в фойе встретились с раздерганным Артуром. Он собирал команду из своих людей и, когда Лена и Костик подошли, один из охранников предложил боссу позвонить в милицию. Грабители уже уехали, и их надо задержать.
Артур на идею с милицией не реагировал, и к нему подошла Лена.
– Мы из милиции, что случилось?
– Мы работаем с Шохиным, – подтвердил её слова Костик.
Фамилия Шохин оказала на директора фитнеса действие. Он встрепенулся от пришедшей ему мысли, глянул на Костю и начал объяснять ему, что случилось.
– Я хотел купить зал игровых автоматов, занял у бизнесмена Ларина деньги и повез продавцу. А там оказались московские, устроили перестрелку и отняли сумку. В ней миллион баксов, – в отчаянии простонал Артур.
– Адрес, где вас ограбили? – осадил нервного директора Костя.
– Я не знаю адрес. Могу показать, – чуть спокойнее сказал Артур в надежде, что менты помогут вернуть ему деньги.
Придуманная им версия была наполовину правдой. Деньги он действительно занял, а мертвый Боц, уже не скажет, что директор фитнеса привозил их за гашиш, а не в счет оплаты за магазин и зал игровых автоматов.
Директор и трое охранников фитнес клуба вышли к припаркованным у входа авто.
– С московскими была сестра Боца, но они всё равно стреляли в него, – садясь в машину, дополнил сведения о грабителях Артур.
Эти сведения могли помочь милиции в поиске бандитов. О том, что они уехали на его грузовой Тойоте, Артур говорить не стал. Он ведь мог не знать, что её загрузили гашишем, пока они с Боцем уточняли детали сделки по продаже его недвижимости.
Артур так и сказал:
– Мы с хозяином помещения проверяли договор купли-продажи, спустились в подвал посмотреть помещение склада, а там были московские и его сестра. Мы только вошли, и московские сразу стали палить.
Лена и Костик приняли версию Артура. Но ни Лена, ни Костик не знали, кто такой Боц.
– Фамилия Боц редкая, непременно найдем, – обнадежил пострадавшего Костя, но тот расстроенно покривился.
Рязанские менты, не знающие, что Боц не фамилия, а кличка известного в городе бандита, вряд ли кого найдут. Но переигрывать что-либо было поздно. Лена и Костик сели в машину одного из охранников, а Артур с двумя другими – в свою.
***
По дороге Лена позвонила Шохину. Он поглядывал в телевизор и готовил ужин. Рабочее время закончилось, и просто так помощница не стала бы его беспокоить. В этом следователь не ошибся. В голосе подчинённой зазвучали виноватые нотки.
– Николай Сергеевич, здравствуйте. Я не успела на совещание. Извините. Мы тут с Костей..., – начала она объяснения, но майор остановил её.
– Понятно. Тогда добрый вечер тебе и Константину Олеговичу, – произнес он приветствие, но не для продолжения разговора, а чтобы его прекратить.
– Нет. Вы не поняли, – чуть строже продолжила Лена, – Мы ездили в фитнес-клуб. У них продают гашиш.
– Это я знаю. Что еще? – отрезал начальник.
– Директора клуба ограбили. Отняли сумку с миллионом долларов. Он повез их купить у некоего Боца магазин, и там его ограбили. Московские бандиты приехали  туда на Мерседесе с сестрой Боца.
– Да ну? Магазин он у Боца покупал? Миллион за гашиш он ему привез, а тот его кинул.
– Нет. В Боца и его охранника бандиты стреляли, – не согласилась с наставником Лена, – Мы сейчас туда едем с директором фитнеса. Пришлите наряд. Адрес магазина и игрового зала я скажу позже.
– Не надо. Я знаю такой магазин. Наряд пришлю, – отключил телефон Шохин.
Ему требовалось срочно отправить наряд милиции к месту ограбления, а, возможно, и убийства.
Искать московских «гастролеров», не зная номера машины, на которой те скрылись, не представлялось возможным. А выйти на них через сестру Боца вполне. Но, быстро такие вопросы не решаются. Для выяснение её данных и места жительства нужно делать запрос. О том, что у Боца есть сестра, не знал даже Шохин.
 ***
А она в это время ехала на заднем сиденье Мерседеса. Рядом, прикрыв глаза, полулежал раненый Рома. По счастью, нож застрял у него между ребер и не достиг сердца. Виталия наложила на рану тампон и перетянула её бинтом. Кровь из нее перестала сочиться, Рома кунял.
Мерседес вел Игорь, сумку с деньгами он бросил рядом с собой на переднее сиденье. Тойота с гашишем шла впереди. Кнат старался держаться в потоке машин. Он не спешил и не допускал нарушений правил движения.
Ближе к выезду из города он позвонил Игорю:
– У меня соляра на исходе. Остановимся на заправке перед постом ГАИ. Там заодно и поговорим.
Игорь тоже решил пополнить бак и встал к колонке с бензином, а Кнат подогнал Тойоту к колонке с дизелем. Они вышли из машин и направились оплатить топливо в кассу придорожного минимаркета.
У Виталии появился шанс, и она им воспользовалась. Раненый Роман не мог ей помешать. Он без сил склонился к ней на плечо, и Вита, лишь чуть подвинув его в сторону, высвободилась, взяла с переднего сиденья сумку с деньгами и украдкой вышла из Мерседеса.
Кнат и Игорь этого не заметили. Затемненные стекла иномарки помогли беглянке.
Игорь обнаружил отсутствие Виталии, лишь открыв дверь машины, когда принес для Романа из минимаркета плед.
Перед этим они с Кнатом обсудили план проезда поста ГАИ. Босс велел Игорю, не сбавляя скорости, первым проехать пост. Так он отвлечет на себя гаишников, и Тойота пройдет следом на малой скорости уже без проблем. А, если гаишники погонятся за нарушителем на Мерседесе и остановят его, то Игорь скажет, что везет товарища в больницу к московскому хирургу. Для этого они прикроют Романа пледом, а Виталия исполнит роль сестры друга. Актриса она отменная. Заплачет, и гаишники тут же отпустят красивую девушку и ее брата.
Но отменная актриса разыграла другую роль – стащила миллион долларов и исчезла.
– Она где-то здесь, – процедил Кнат, – Или в магазине, или спряталась с его обратной стороны.
Сразу обошли минимаркет, затем вошли внутрь. Виталии нигде не было.
– Она в туалете, – предположил Игорь, ожидая решение босса.
– Пожалуй, так. Обделалась со страху, и будет сидеть там, пока мы не отчалим, – посмотрел на часы Кнат, – Хитрая щучка. Знает, что женский сортир мы штурмовать не будем.
– И что теперь? – спросил Игорь.
– А ничего. Времени нет – поедем. Рому ко мне в Тойоту, а ты, как и решили, на «Мерине», только теперь сам.
– Пропал «лимон», – проронил Игорь, направляясь к выходу, – Рассчитывал, будет мне премия.
– Премия, по любому, будет. И «лимон» вернется, – обнадежил подручного Кнат и, пока они шли к машинам, пояснил, – Утащить – это одно, а пристроить такие деньги – другое. До меня «щучка» банкиру эскорт услуги оказывала. К нему пойдет за советом.
Остановились у Мерседеса. Игорь отдал Кнату пистолет и набор отмычек. Если нарушителя за превышение скорости при проезде поста догонят и остановят, будут обыскивать машину. Пистолет и отмычки в такой ситуации потянут не просто штраф, а задержание.
Игорь обернул Рому пледом, перенес и усадил в Тойоту рядом с Кнатом. Тот бросил взгляд на поникшего товарища, дождался пока Мерседес выйдет на трассу и тронулся вслед за ним к посту ГАИ. Уверенности в правильности решения выезжать из города у Кната поубавилось. Игорь остался без оружия и уже не мог прикрыть его. Но и в Рязани не было подходящего варианта скрыться с тонной гашиша. Директор фитнеса остался жив и непременно попытается вернуть утраченное.
 ***
В этом Кнат был прав. Артур, как только они подъехали со стороны двора к магазину Боца, первым сбежал по лестнице в подвал. Он всё еще не оставлял надежды, что москвичи уехали только с гашишем, а его сумку в спешке забыли. Во время стрельбы она оставалась на полу. Сестра Боца пересчитывала в ней пачки баксов, могла оставить сумку, и сходу выбежать по лестнице на улицу.
И хотя надежда умирает последней, в случае с деньгами Артура она умерла сразу, как только он оказался в подвальной загородке. Сумка с миллионом исчезла, а в луже крови на полу лежал  только Боц.
Вскоре подъехал милицейский наряд и «Скорая». Они вошли через зал игровых автоматов, и в коридоре к служебным помещениям нашли раненого охранника. Бугай еще подавал признаки жизни. Медики оказали ему первую помощь и увезли в больницу.
Шохин приехал минуту спустя на служебной машине. Поговорил со старушками из соседнего дома. У трехэтажки и магазина был общий двор. Потом он вернулся в зал игровых автоматов и оттуда прошел в подвал.
Лена и Костик проводили там опрос директора фитнеса. Но он юлил и не давал ясных ответов. Ссылался на испуг во время перестрелки.
На вопрос, зачем в подвале хозяина продуктового магазина лежит десяток колес от автомобиля «Ока», он лишь пожал плечами.
– Я видел разрезанную шину от такого колеса в вашем клубе, – Костик попытался прижать его фактами, но директор фитнеса снова вывернулся.
– Боц дал мне покрышку. Знаете, если её пополам разрезать и насыпать туда землю, то получится цветочная клумба. Бар хотел украсить цветами. Стильно и модно, – пояснил Артур
– К тебе в машину таких шин на три сотни клумб погрузили. Будешь парк разбивать? – съязвил Шохин, выслушав его объяснение, – Твоя грузовая Тойота, – назвал он госномер грузовичка, – стояла у двери в подвал. Есть свидетели. И даже не две, а три добропорядочных пенсионерки.
От слов про свидетелей Артур сник, и Шохин решил дожать его.
– Ты деньги Боцу не за магазин привозил. Эта халабуда столько не стоит. Ты гашиш у него покупал. В таких вот колесах, – показал он на оставшийся десяток.
– Нет, – отрезал Артур, – Он попросил у меня Тойоту, и всё. Бандиты её тоже угнали. Я заявил в милицию об ограблении, а вы меня тут же сделали виноватым.
– Ну – нет, значит – нет, – согласился следователь, – Так и запишем: Виновата милиция, сорвала покупку наркотиков. Это я сформулировал для суда, – пояснил он Артуру.
Далее вести опрос не имело смысла. Шохин присел в кресло и стал ждать, что ответит директор фитнеса. Но тот молчал.
– Надо передать номер машины на задержание, –  выдала наставнику подсказку Лена.
– Я уже сообщил дежурному, – пояснил Шохин, но заметив огорчение помощницы, сжалился над ней, – Позвони своему гаишнику. Предупреди, что в Тойоте везут наркотики. Иначе, пока по нашей «цепи» распоряжение попадет в ГАИ, они до Урала доберутся.
Лена набрала номер Глеба. Он всё-еще был на посту и сказал, что Шохин уже звонил ему насчет японского грузовичка, и он его непременно остановит.
                ***
Несколько минут спустя мимо поста ГАИ на скорости под сотню промчался Мерседес. Глеб заметил его еще из дали, подал знак остановиться, но водитель не среагировал и понесся дальше.
– Давай за ним, – крикнул напарнику Глеб.
Тот вскочил в патрульный «Форд», и они с Глебом погнались за нарушителем.
Лихач прошел пару километров и, как ни в чем не бывало, съехал на обочину.
Уловка московских наркоторговцев сработала. Игорь отвлек на себя гаишников. Они подошли к Мерседесу, попросили водителя выйти из машины. Напарник Глеба взял у него документы.
– Извините, как-то я по дороге задумался и пролетел мимо вас, – вручив права, посетовал Игорь, глядя в сторону поста.
Тойота Хайс благополучно его миновала и неспешно приближалась.
– Что-то из запрещенного перевозите? – стандартно спросил нарушителя Глеб.
– Нет, ничего, – Игорь открыл багажник, поднял в нем коврик.
Там ничего кроме запаски не было, и он мог багажник закрыть. Но Игорь неестественно тянул время, а потом и совсем спалился, когда поднял глаза на подъезжавшую Тойоту Хайс. Бывший спец внешней разведки утратил квалификацию. Он посмотрел на нее с особым прищуром и чуточку кивнул водителю фургончика, полагая, что стоявший спиной к трассе гаишник не увидит этого жеста.
Но Глеб заметил кивок. Груженая Тойота шла не быстро, в пределах допустимой скорости, и Глеб успел разглядеть её номер. С час назад он записал его по просьбе Шохина в список машин для досмотра. Для этого на посту имелась доска, на которой мелом писали номера угнанных авто и тех, что имели различного рода проблемы.
– Ты тут заканчивай, а я вернусь, – бросил напарнику Глеб, сел в «Форд» и помчался догнать Тойоту.
Проблемы это не составляло. За пару минут он обошел несколько легковушек, встал впритык за Тойотой и по мегафону потребовала от водителя принять на обочину и остановиться. Но тот команду не выполнил, а только добавил скорости.
Глеб попытался обойти японский фургон, и тут его водитель повел себя уже агрессивно. Он начал опасно вилять по дороге, не давая себя обогнать.
Глеб достал из кобуры пистолет, открыл боковое стекло произвести выстрел в воздух, но водитель Тойоты опередил его и выстрелил первым на поражение. Пуля разбила боковое зеркало «Форда». Кнат пытался уйти любым способом. Машины шли впритык на максимальной скорости, и тогда Глеб выстрелил по колесам Тойоты.
Шина грузовичка лопнула, его стало разворачивать поперек дороги, и милицейский «Форд» едва не врезался в него. Глеб ударил по тормозам, патрульную машину повело параллельно Тойоте, и он тут же ощутил резкую боль в плече. Рубашка покрылась кровью.
Кнат, теряя управление фургоном, успел выстрелить в милиционера. Форд съехал в кювет и встал. Тойота же продолжила движение и на бешеной скорости влетела в дерево. От лобового удара её кабина вдавилась до сидений. Водителю и пассажиру выжить в такой ситуации невозможно. Створки задних дверей фургона распахнулись, и колеса, наполненные гашишом, высыпались на дорожный откос.
Игорь провел Мерседес мимо места аварии, потом ускорился и скрылся из виду.
Перед этим напарник Глеба взял с него штраф и отпустил. Теперь бандиту надо было уносить ноги.
 ***
Лена, Костик и криминалист Барыш занимались сбором улик и вещдоков в магазине Боца и на месте аварии японского фургона до глубокой ночи. После Лена поехала в больницу к Глебу. Ему сделали операцию, и он приходил в себя.
Милицейское удостоверение позволило Лене пройти в больницу во вненеурочное время. Она тихонько вошла в палату к Глебу, но подойти к нему не решилась. У его кровати сидела миловидная девушка. Она смотрела Глебу в глаза и нежно трогала за ладонь. Так ведут себя лишь любящие друг друга люди. Лена вышла из палаты и поехала домой. В такой ситуации её присутствие у постели раненого было неуместно.
Утром она позвонила в больницу, ей сказали, что Глеб идет на поправку, и разрешили с ним поговорить.
– Ты как? – спросила его Лена.
– Нормально. И даже лучше. Начальник отменил мое увольнение. Героев не только не судят, но, как выяснилось, и не увольняют, – пошутил Глеб, спросил у Лены, кого из бандитов удалось задержать и, когда она сказала, что задержан водитель Мерседеса, удовлетворенно произнес.
– Всё из-за этого гада вышло. Не обмани он нас, и я бы задержал Тойоту прямо на посту.
Лена поинтересовалась, может ли она навестить Глеба, но он отказался.
– Меня выписывают. Наложили заплатку и отправляют домой.
Шутливый тон друга Лене понравился. Но вместе с тем она почувствовала в его словах отстраненность.
– Вот и хорошо. У него появилась девушка, – мысленно подбодрила она себя, стараясь «спрятать»   подальше, хоть и легкую, но досаду.
Весь остаток дня и половину следующего команда   Шохина провела в опросах свидетелей и подозреваемых. Для этого Костик и Лена поехали в фитнес-клуб. Там по-хозяйски разгуливал бизнесмен Ларин. То, что Артур не вернет ему деньги, стало очевидно, и новый владелец советовался с профессионалом в области досуга, как они перестроят клуб. Милиционерам он торжественно сообщил, что здесь будет всё для детей – спортивные секции, кружки, кафе-шоколадница и что-нибудь из развлечений.
– Мы, – кивнул Ларин на специалиста, – и название сочинили: «Все для детей».
Артура не было. Он, якобы, заболел. А опрос других сотрудников, как и поиск улик, ничего не дал. За ночь из помещений клуба весь криминал убрали.
Версия Артура, что у него машину угнали, тоже проходила. Замок зажигания на Тойоте взломали. А так бывает лишь при угоне. Кроме догадок предъявить ему было нечего.
Водителя Кната, Игоря, допрашивал Шохин. Попался он из-за чрезмерной жадности. Проехав с полкилометра от места, где разбилась Тойота, Игорь оставил Мерседес на обочине, перешел трассу и автостопом добрался обратно на заправку перед постом ГАИ. Времени прошло немного, и он рассчитывал, что Виталия до сих пор там. У нее сумка с миллионом долларов, и он их у нее заберет.
– Хитроумная секретарша не покинет своего убежища, пока Кнат не уедет совсем далеко – рассудил охранник.
В этом он не ошибся, но Виталия увидела его до того, как он заметил её. Далее воровка поступила, как и подобает авантюристке. Она вернулась в туалет и позвонила в милицию.
– Человек, убивший в Рязани Боца, сейчас на заправке перед постом ГАИ. Он на черном Мерседесе Е-350, – назвала она марку машины и перечислила приметы преступника.
Анонимные звонки милиция не любят, но и не отреагировать дежурный не мог. Он сообщил полученные сведения на пост ГАИ. Туда уже вернулся помощник Глеба, проверявший как раз такой Мерседес за превышение скорости. Приметы водителя тоже совпадали.
Спустя пару минут к Игорю подошли милиционеры, попросили предъявить документы, и тут же задержали.
На допрос к Шохину он попал на другой день, держался уверенно, утверждал, что он всего лишь водитель директора «Еврокар» и, кроме управления автомобилем босса, ничего не делал и более ни о чём не знал.
 ***
Вечером Николай Сергеевич беседовал с сотрудниками. Он вернулся от Сенчука и подводил итоги следствия.
– Первое и самое важное, – начал Шохин, – мы выполнили указание прокурора. Нашли расхитителей солярки. Дело об угнанном бензовозе нам завернули из-за халатного отношения. Закрыли Дело, не выяснив, кто слил из него солярку.
– Газолин, – уточнил майору «ботан» Слава, от чего Костя смешливо крякнул, а Лена улыбнулась.
Ирония начальника не вызывала сомнений, что Сенчук остался доволен работой следственной бригады и выразил их руководителю благодарность. Шохин вернулся от него в настроении.
– Да, криминалист знает, как правильно, – похвалил он Славика и дополнил его прочие заслуги, – Дактилоскопия с рукоятки пистолета показала, что стрелял из него водитель директора «Еврокар». Мы его этим прижмем, и он многое нам расскажет и о своем боссе, и о его заместителе. Они погибли в аварии, уже не скажут, а он сможет.
– Для доказательства трасология еще нужна, – вновь вмешался Слава, но на этот раз  похвалы не дождался.
Следователь по-особенному глянул на «ботана» и тот замолчал.
– А в целом все молодцы. Дело можно закрывать, – подытожил Шохин.
– Что значит «в целом»? И все? – хмыкнул Костя, – По-моему, это я нашел в фитнес-клубе гашиш.
– И у нас не раскрыто убийство водителя бензовоза Григорьева, – вставила Лена.
– Убийство раскрыто, – начал сердиться майор, что его постоянно перебивают, и сухо пояснил, – Московский отдел по горячим следам нашел душегубов. Проститутка по кличке Лидуся и ее сутенер-наркоман отличились. Думали у дальнобойщика есть двадцать тысяч долларов, хотели поживиться.
– У него были такие деньги? – засомневался Костя, – Из больницы он сбежал пустой. Деньги у главврача остались, и раз в десять меньше.
– Правильно, – устало потер лоб Шохин, – Никаких двадцати тысяч у Григорьева не было. Об этом при наркомане и проститутке сказал Григорьеву некий его друг с работы. Мол, ему в «Еврокар» выделили двадцать тысяч для оплаты за грузовик в Польше и потом перегона в Москву. Под описание друга подходит водитель Кната. Уверен, он специально это сказал. Наркомана и проститутку подтолкнул на мокрое дело.
– Их задержали? Или только выяснили, что они убили Григорьева? – спросила у наставника Лена.
Вопрос о смерти водителя бензовоза мучил её. Не опоздай она в тот вечер в Москву, и он остался бы жив.
– Задержали, – утвердительно кивнул ей наставник, – Денег у Григорьева не оказалось, и сутенер на другой день привел Лидусю в ту же гостиницу к клиенту для обычного заработка. Уборщица их узнала, позвонила в милицию.
– Я её помню... Она из села и очень толковая, – проронила Лена.
– Да. Деревенские толковые. Они мыслят иначе, чем городские, – Шохин обратил эти слова Косте и сказал, что именно из его заслуг отметил Сенчук.
– Как считает начальник, – выдержал он долгую паузу, – Константин Олегович проявил находчивость и избавил нас от надзора со стороны ФСБ.
– Я? – удивился Костя.
– Это Сенчук так сказал, – пояснил Шохин, дав понять, что лично он к оценке начальника УВД отношения не имеет и с его мнением не согласен.
– Когда ты только успел? – посмотрел он на Костика, – И как это Сенчук уже знает, что ты подсказал фсбешнику искать гексоген в селе у Хасана. Потом мы поехали в Дагестан, и то нас там чуть не поколотили. А они в Чечню, в родное село Хасана, и вернулись с пулевыми ранениями средней тяжести. Теперь получили указание – по следам рязанских ментов не ходить.
– Вообще-то, это я гебисту о Хасане сказала в астраханском аэропорту, – глянула на Костика Лена.
– Ну, значит, пусть он тебе половину своей «медали» отпилит, – шутливо предложил наставник и, поменяв тон на серьезный, сказал о промахах. Их он адресовал себе, но получилось, что недоработали все.
– Пока мы выясняли (я в первую очередь) данные сестры Боца, она ускользнула. Скорее всего, и миллион долларов увезла заграницу. А что стоило записать данные секретарши Кната? – обвел он глазами сотрудников, – Тем более, как оказалось, она сестра нашего бандита Боца.
– Можем её в Интерпол подать, – предложила Лена.
– Бирюкова! Кто эти мы, которые могут? У тебя английский со словарем. Пока будешь пять томов обвинения готовить, а потом переводить, она до пенсии доживет. Или ты хочешь вернуть миллион долларов директору фитнеса? – спросил с присущей ему иронией Шохин.
Лена промолчала – ответ был понятен, и следователь подвел итог обсуждению стандартной для этого фразой:
– Вопросы есть?
Начальники её произносят для придания  монологу видимости диалога.
Но новичок Слава нашел, что это обращение было к нему.
– Вы про меня забыли, – обратился он сразу ко всем, – А это я понял, что в бензовозе везли еще что-то странное. Я заметил, что крышку цистерны откручивали, нашел он нее болты. И шину с остатками гашиша мне удалось найти в гараже наркомана. И что в фитнесе продают гашиш, тоже узнал я. Опросил обкурившегося наркомана, и он мне сознался, где его покупал.
Криминалист Барыш мог перечислить и другие заслуги в расследовании, но Шохин остановил его.
– Стоп. Начали делить шкуру убитого медведя. А это, кстати, еще хуже, чем неубитого.
– Да нет... Я просто..., – расстроенно пожал плечами субтильный «ботан», и начальник сжалился и подбодрил его.
– Ты молодец, Вячеслав Барыш. Подметил в сыскной работе главное. Это у нас такое правило: завершили Дело, и всем «сестрам по серьгам» – непричастных наградить, остальных наказать. А Дело, если по правде сказать, мы завершили не полностью.
Что он имел в виду под завершением Дела, следователь не сказал. Возможно, то, о чем говорил перед этим начальнику УВД:
– Ну, изъяли мы тонну гашиша, и тем самым повысили на него спрос. А спрос, как известно, породит предложение, и на месте одного «кната» появится два.  Соблазн бешеных денег мы с Вами точно не победим.
Начальник без слов пожал майору руку, и углубился в чтение каких-то бумаг.
– Как-то иначе надо решать такие вопросы, – думал теперь Шохин, наблюдая как сотрудники выходили из его кабинета, и вновь решил, что ему пора уходить на пенсию.

          Урок Третий. Самородок

Майору Шохину нравилась его работа. Следствие – вид интеллектуального поединка. И если в шахматах соперники действуют открыто, сидя друг напротив друга, то в работе следователя они действуют еще и скрытно, и зачастую на кону стоит жизнь. Ставки высоки, ошибки стоят безмерно дорого, и напряжение бывает запредельное. Для сыщика пенсионного возраста выдерживать такое непросто. Но Николай Сергеевич справлялся.
Несмотря на позднее время он оставался на работе. Ему выпало дежурство, а такие смены Шохин не любил. Надо сидеть и ждать выезда на происшествие, как правило, со смертельным исходом.
Сержант милиции, дежуривший по отделению, и помощница Лена позвонили  одновременно. Сержант – по внутреннему телефону, а она – на городской. Шохин снял обе трубки и попросил помощницу подождать, пока он поговорит с дежурным.
Разговор с сержантом длился не более минуты. Шохин выслушал сведения о происшествии, повесил трубку и начал беседовать с Леной.
– На нас уже и «кухонные» дела вешают. Послать им кроме следователя некого, – в сердцах сказал он помощнице после сообщения от дежурного.
«Кухонными» делами в отделе называли происшествия не уголовного толка – смерти по естественным причинам, семейные скандалы, не требующие проведения следствия, и другая бытовуха.
– А что там случилось? Если надо, я могу поехать, – предложила Лена, поняв, что наставник не хочет этим заниматься.
– Профессор умер. У себя дома сидел за столом и умер. Обнаружили студенты, позвонили в милицию.
– Так я съезжу, опрошу свидетелей, – вызвалась Лена выполнить рутинную работу следователя.
– Вот и отлично, – согласился Шохин, – Криминалиста Барыша возьми. Он дотошный, и вдвоем всегда лучше.
Зачем звонила ему помощница отошло на второй план. Она не стала упоминать о своей проблеме и только выслушала начальника. Шохин назвал адрес, по которому проживал профессор, Лена записала, и они распрощались.
А звонила Лена по личному вопросу. Утром она не могла прийти к восьми на работу и хотела предупредить начальника. Теперь она решила сказать ему об этом после выезда на происшествие. Шохин будет на дежурстве до двенадцати ночи, и лучше свою просьбу изложить после оказания  ему услуги.
Криминалисту Славе она сообщила, что он поедет с ней на происшествие, уже не как пожелание начальника, а как его указание.
В квартиру биолога Вайсермана сотрудники следствия – Елена Бирюкова и Вячеслав Барыш – пришли почти что одновременно. В первый момент представлялось, что профессор уснул за столом. Голову он склонился на сложенные на столе руки, как и бывает, если человек устал, и необычным было лишь то, что рядом стояло пустое блюдце, а чашки не было. На блюдце остались следы  чая, а, значит, после чаепития убрали только чашку. Эту особенность подметил не только Слава, но и Лена. Кто и когда убрал чашку, следовало узнать. Вайсерман мог и сам это сделать, но настораживало, почему он оставил грязное блюдце. Обычно так не делают.
Профессора нашла студенческая пара – статный парень и худенькая девушка-блондинка. Они вызвали милицию и теперь понуро сидели на диване.
– Спросим у студентов. Может, они забрали чашку, – предположила Лена.
– Профессор проводил с вами занятия у себя в квартире? – спросила она у студентки.
– Нет, – протянул она, и её парень пояснил, как они здесь оказались, – Мы у Якова Семеновича квартиру сняли. Они с женой уезжали в Израиль. Рейс был сегодня утром, а мы пришли вечером, открыли дверь, – показал он ключи от квартиры.
– Мы сразу в милицию позвонили, – залепетала студентка, – И ни к чему не прикасались, – посмотрела она в глаза Лене.
– Вы хотите сказать, что хозяева уезжали, и в квартире никто не проживал? – уточнила Лена.
– Никто, – не отрывая взгляд, подтвердила блондинка, – Мы с моим парнем подаем заявление в ЗАГС, – опустила она глаза.
– Понятых пригласи, – шепнул Лене на ухо Слава, – Улики надо собирать в их присутствии.
Найти понятых труда не составило. Пригласили пенсионерку Тоню из соседней квартиры и её подругу семидесяти с лишним лет Раису из квартиры этажом выше. Смерти профессора они не удивились, и приняли происшествие как должное.
– При таких-то нервах разве выдержит сердце, – войдя, обронила соседка сверху, – Всё из-за жилплощади, – обвела она глазами комнату.
Обращалась она к Тоне, но получилось, что сообщает она это милиции и студентам.
– Вы о каких нервах говорите? У профессора были проблемы со здоровьем? – начала разговаривать соседку Лена.
– Такие проблемы у всех есть. А у него, – Раиса стала суровой, – добавились еще и с сестрой. Им эта квартира от родителей перешла, а он не захотел сестре даже часть выделить. Сам – в Израиль, а ей – дулю с маком.
– Ну, что ты такое говоришь? – вмешалась в её монолог Тоня, – Чужие семейные дела потёмки. Вы вот кем приходитесь Яков Семеновичу? – спросила она студентов, – Племянники? И тоже претендуете на квартиру?
– Нет, – всполошилась девушка, – Мы квартиранты. Заплатили за месяц вперед.
– Квартиранты? – удивилась Тоня, – Странно. Часа полтора назад от сюда вышел мужчина, замкнул дверь, а, когда я с ним поздоровалась, сказал, что он квартирант и будет здесь жить. Рыжий, в очках, одет прямо с иголочки – синяя рубашка, брюки со стрелочками и коричневые туфли, – описала она в подробностях «квартиранта».
Еще не начавшийся опрос свидетелей вызывал недоумение. Студенты сказали, что профессор утром улетал в Тель-Авив, а он оказался дома. Соседка Тома встретила у дверей его квартиры мужчину, назвавшегося квартирантом, а студенты утверждают, что Яков Семенович сдал её им.
Лена вышла на кухню, позвонила Шохину и рассказала об этих странностях.
– Я приеду, – пообещал наставник, – Займитесь пока сбором вещдоков.
– А мы уже начали. Вячеслав Данович нашел в кармане профессора посадочный талон на рейс Москва – Тель-Авив. Получается, что он прошел регистрацию, а на самолет то ли не успел, то ли передумал лететь и поехал домой.
– Понятно. Не задался денек у профессора, – проронил опытный сыщик, – Так обычно всё и бывает. Вошел в ненужную  дверь , свернул не в ту сторону, и назад из этого  лабиринта  не выбрался. А жаль. Я так понял, он был с женой, и она улетела.
– Да. Жены сейчас нет. А улетела она или нет, надо выяснить.
– Это несложно. Прямо сейчас свяжусь с аэропортом, – пообещал Шохин и, завершив разговор с Леной, набрал службу безопасности аэропорта.
***
Именно с этой службой столкнулся сегодня утром профессор Вайсерман. Они с женой зарегистрировались на рейс и прошли на таможенный досмотр. К супруге вопросов не было. Она проследовала к окошку пограничника, предъявила паспорт, и он открыл турникет.
– Иди, – махнул жене Яков Семенович, отстегивая ремни багажа. Таможенник решил проверить его содержимое.
Яков Семенович раскрыл чемодан и стал наблюдать за работой таможенника. А когда тот закончил осмотр, потянулся застегнуть ремни. Но таможенник взялся помочь пожилому человеку и опередил его.
– Я сам, – улыбнулся он Якову Семеновичу, вставляя ремень в застежку, но, когда стал подтягивать её, задержался и стал ощупывать ремень.
– Там у вас что-то зашито, – поднял он глаза на побледневшего Яшу.
В этот момент профессор ощутил себя именно так – провинившимся мальчиком Яшей. От грозного дяди ему не уйти и его непременно накажут.
– Не знаю, что там может быть. Я этот чемодан купил в магазине, – пожал плечами профессор биологии.
– Возможно, – произнес таможенник, поднял чемодан и подал знак напарнику, что он уходит с пассажиром для детального осмотра багажа.
Вайсерман поплелся следом за сотрудником.
Комната досмотра находилась рядом. Там сидел начальник смены. Осмотрев твердые вставки в ремнях он разрешил их распороть. Заняло это не более минуты. Таможенник распустил шов ножом, и оттуда блеснул желтый металл.
Профессор поежился, его лоб покрылся каплями пота, щеки покраснели, и он выдал себя окончательно.
– Может водички? Присаживайтесь, – проявил любезность к пассажиру в летах начальник, дав понять, что тот проведет здесь немало времени.
Минуту спустя на столе лежали извлеченные из ремней две золотые пластины, и таможенник рассматривал выбитую на них пробу.
В комнату вошел еще один сотрудник в форме, взял слиток, повертел в ладони.
– Это не золото, слиток слишком легкий, – сделал он заявление и, посмотрев на Вайсермана, спросил разрешения сделать на пластине царапину.
– Я ножом и только с торца, – пояснил многоопытный спец.
– Да-да, конечно, – обрадовался профессор, будто это могло помочь ему в столь затруднительной ситуации.
И это оказалось действительно так! Таможенник с силой, как если бы хотел разрезать пластину, провел по её торцу ножом. В разрезе цвет металла оказался другой. Желтый, но не соломенный, а более темный. Спец глянул на срез и передал слиток начальнику.
– Подделка. Позолоченный муляж, – сделал он заключение.
– Да ну, – в сомнении рассмотрел царапину старший таможенник, – Я лично не возьмусь утверждать золото это или нет. На изделии есть проба. Нужен объективный подход, а не «мне так представляется».
– Можем и объективный сделать, – согласился спец, – Взвесим и подсчитаем удельный вес. Пластина правильной формы. У золота вес 20 грамм на кубический сантиметр, а у латуни в два с лишним раза меньше.
– У меня самолет в Тель-Авив, – напомнил о себе Яков Семенович, – Может, я пойду, а эти пластинки уже без меня..., – предложил он оставить злосчастные муляжи таможенникам для дальнейшего изучения. Но начальник не согласился.
– Если спрятанные в вашем багаже слитки не золотые и над вами кто-то хотел подшутить, то им и предъявите ваши претензии. А мы выполним нашу работу как подобает, – объявил он незадачливому контрабандисту.
Спец принес аптечные весы, взвесил слитки, измерил их обычной линейкой и рассчитал удельный вес металла. Пластины оказались вдвое легче золотых.
– Ну, вот видите, как всё хорошо, – кивнул Вайсерману начальник таможенной службы, – Протокол оформим, и Вы сможете забрать муляжи с собой.
То, что поддельные слитки не изымут, и их можно увезти с собой, стало понятно и без протокола, но самолет в Тель-Авив улетел, а другого рейса в этот день уже не было. Яков Семенович вернулся в Рязань, где и умер в своей квартире.
***
Теперь туда пришел следователь Шохин. К этому времени он выяснил причину задержания профессора в аэропорту и, более того, таможенники прислали ему по факсу протокол досмотра.
Шохин прошел в комнату. Лена опрашивала там соседку с верхнего этажа. При появлении милиционера-мужчины пенсионерка сразу определила, что он начальник, и затараторила с удвоенной силой.
– Я точно слышала, как Яков Семенович ругался с сестрой. Он так кричал, что у меня сотрясалась посуда, – повторила она при Шохине то, что уже говорила Лене.
– Вы это когда слышали? – уточнил у разгоряченной женщины майор.
– Сегодня, часа четыре назад, – удивилась рассказчица, будто это и так понятно, – Яков Семенович умер же вот только сейчас. Она довела его до инфаркта и бросила умирать, хотя сама медработник. Ей их квартира нужна. У Яши детей нет, а у нее двое девок на выданье и взрослый сын.
– Сестру Яши Вы, конечно, не видели? – намекнул соседке Шохин «не делать необоснованных обвинений в адрес сестры покойного».
– Не видела, – осеклась досужая пенсионерка, но и тут же добавила, – Он был тихий и ни на кого кроме Марии кричать не мог.
– А она тоже на него кричала, и вы по голосу поняли, что в квартире сестра профессора.
– Нет. Она отвечала ему тихо. Её голоса я не слышала, но Яша обращался к ней в женском роде и очень громко.
Далее соседка Раиса хотела продолжить хвалебные отзыва о покойном Яше, но в комнату вошел криминалист Слава. Кончиками пальцев он держал мокрый окурок папиросы со следами губной помады.
– В унитазе нашел, – пояснил он Шохину происхождение окурка, – Его смыли, а бумага на нем не успела набраться воды, и он всплыл обратно. «Беломор» курила женщина. Мужчины губы не красят, – начал он делать выводы, но начальник оборвал всезнайку.
– Сначала оформи вещдок, как положено, а все разговоры потом, – выдал он ему указание.
Шохину разумные доводы «ботана» понравились, но озвучивать их в присутствии посторонних неправильно – бывалый следователь поморщил лоб. А соседка Яши, узнав о недокуренной папиросе из унитаза, напротив обрадовалась.
– Ну, а я что говорила. Мария курит «Беломор», – победно заявила она, встав со стула.
– Это важная информация. Мы учтем её, – поблагодарила соседку Лена, на что та кивнула и села на место.
В наступившей паузе присутствующие в комнате услышали, что из туалета доносятся сдавленные звуки. Слава направился туда и, вернувшись, объяснил, в чем дело.
– У девушки рвотный рефлекс, – пожал он плечами.
– У женщины, – уточнила соседка Раиса, – Девушки беременными не бывают.
– Она кто? – спросил у Лены о неизвестной девушке Шохин.
О том, что в квартире есть и другие люди, он не знал.
– Хозяин сдал квартиру студенческой паре. Они вышли на кухню приготовить чай, – начала пояснять Лена, и студенты как раз появились в комнате.
Бледная, как снег, девушка зажимала ладонью рот и шмыгала носом. Парень выглядел растерянным и тоже без кровинки в лице.
– Поздравляю супругов с прибытком. Ждете ребенка? – подбодрила молодых людей соседка Тоня.
– Мы пока не женаты, и ребенка нам рано, – отвергла её поздравления белокурая худышка, – Не хотим, чтобы семейная лодка разбилась о пресловутый быт, – горделиво заявила она.
– Милочка, пусть она у вас туда еще доплывет, – уколола блондинку умудренная жизнью Тоня.
Нелюбезное обращение девушки задело пенсионерку. Она обиделась и хотела высказать нравоучение её парню, но у него тоже случился позыв рвоты, и он убежал в туалет. А девушка, оставшись одна, присела на край дивана.
В квартиру вошла бригада «Скорой помощи». Лена вызвала её час назад, но медики не торопились. Оказывать помощь бездыханному пациенту смысла не имело. В таких случаях достаточно констатировать смерть, а далее – дело милиции: вызвать спецтранспорт для транспортировки умершего в морг.
Всё так бы и произошло, если бы не вошедший в комнату студент. В отличие от девушки изо рта парня текли слюни, он держался за голову.
– У меня «вертолет», – пояснил он, что у него кружится голова, прошел и сел рядом с подругой.
Она тоже не производила вид здоровой девушки.
– Вы случаем не с перепоя? – подошел к ним врач «скорой», и когда крепыш отрицательно мотнул головой, пощупал у него и у девушки пульс.
– И поганок тоже не ели? – спросил он у поникшей худышки.
– Нет. Мы только чай с бубликами. Здесь из буфета взяли, – ладонью прикрыла она от света глаза.
– Похоже на отравление, – перевел взгляд на Шохина врач, и майор распорядился отвезти студентов в больницу.
Заключения о смерти профессора Вайсермана составили в пару минут, и бригада медиков уехала, забрав с собой студенческую пару.
Соседки Вайсермана тоже собрались уходить. Начальник следствия – так они определили для себя должность Шохина, не возражал, и они направились к выходу.
– У меня к вам только один вопрос, – задержал их следователь, – Адрес или телефон сестры профессора можете сказать?
– Адрес я не знаю, а телефон есть. Она в аптеке работает, – обернулась соседка с верхнего этажа Раиса, – Яков Семенович дал мне её телефон, сказал: можно обратиться если что-то понадобится. Только у нее разве что снега зимой можно попросить. Ни разу ни с чем из дефицитных лекарств не помогла. С меня взять нечего, а без выгоды она и пальцем не пошевелит.
Далее Раиса, несмотря на возраст, без запинки выдала рабочий и домашний номера телефонов Марии Семеновны. Лена едва успевала их записывать, а когда закончила, приехала спецмашина, и тело увезли в морг.
Оставшись с подчиненными наедине, Шохин рассказал им о происшествии в аэропорту с муляжами слитков под золото, из-за которых Вайсерман опоздал на самолет.
– Вы эти пластины в квартире не находили? – спросил он у Лены, – На вид они золотые, и на них выбита проба.
– Нет..., – ответил за нее Слава, – Я, правда, поверхностно всё осматривал. Но, ни в ящиках комода, ни в кухонных ящиках, таких пластин не было. А чашка, из которой здесь пили чай, как раз на кухне нашлась. И она, и блюдце – из одного набора, – показал он на оставленную на столе тарелочку, – Чашку отнесли вымыть и не потрудились вытереть – оставили в мойке. Или спешили, но, скорее, не имели привычки делать всё, как положено. Вся посуда там строго стоит на полках, и только в мойке две чашки.
– Кухню осмотрим, – задумался Шохин, выслушав дотошного «ботана».
В том, что тот проверил здесь всё до сантиметра, следователь не сомневался. И если он не нашел муляжей слитков под золото, то их в квартире нет. Он ведь даже такое несоответствие, как чашки, оставленные в мойке, подметил, когда у хозяев расставлено всё на своих местах.
В квартире профессора ощущался особый порядок и в расстановке мебели, и в предметах декора. Если не вдаваться в терминологию, то подбор предметов можно назвать словом аскетизм.
В таком же стиле оборудовали кухню. Некий беспорядок туда внесла лишь студенческая пара. Они оставили открытой жестяную банку с бубликами, и чай наливали себе не в чашки, а в стаканы прямо из заварника.   Он всё ещё оставался теплым.
– Надеюсь, обойдемся без подозрений об отравлении профессора? – спросил у подчиненных Шохин.
– Обойдемся, – пожал плечами криминалист, – Мне и так понятно, что чай был отравлен.
– Я тоже так считаю, – подтвердила Лена, – Потом чашки вымыли. Их достаточно было сполоснуть. А заварник надо мыть изнутри тщательно. Просто вылить из него заварку через носик и потом сполоснуть недостаточно. Какая-то часть её остается. Студенты заварили в нем новую порцию и отравились остатками яда. Или лекарства, – уточнила она, – Сестра профессора работает в аптеке.
– Понятно. Всё разъяснили и даже нашли виновника, – обронил Шохин и попросил у Лены протокол опроса свидетелей.
Вернулись в центральную комнату. Он сел читать протокол, а Лена и Славик продолжили поиски поддельных слитков. Шохин сказал, что их надо непременно найти.
Поиски результатов не дали, и тогда он попросил Лену вновь пригласить соседку Тоню, пояснив, зачем это надо:
– В данный момент у нас две проблемы. Во-первых, нельзя уйти и оставить квартиру незапертой. А во-вторых, ты, Лена, записала со слов пенсионерки Антонины Михайловны, что сюда приходил мужчина, назвался ей квартирантом, замкнул дверь и сразу ушел. Его теперь надо найти. Время его прихода совпадает со смертью профессора.
Соседка Тоня вернулась для повторного опроса. Она собралась спать и отвечала на вопросы следователя неохотно. Супруги Вайсерманы доверяли ей и оставили на время отъезда ключи от своей квартиры. Первый вопрос, как её замкнуть, снялся сразу. А описание странного мужчины-квартиранта Шохин вытягивал из нее мелкими порциями. Приходилось спрашивать о форме носа, прическе и прочих деталях. Из существенного Тоня вспомнила только одну важную примету – под нижней губой мужчины был крупный нарост.
Лена выдала соседке бумагу об изъятии у нее ключей от квартиры профессора. Тоня тут же принесла их, и на этом беседа с ней завершилась. Шохин подчеркнул в записях её показаний несколько примет мужчины-квартиранта.
– Под описание, так называемого «квартиранта», подходит домушник Кныш, – сообщил он сотрудникам, – Но предъявить ему обвинение будет непросто. Соседка его не опознает. Он лысый, а приходил в парике, причём рыжем. Очки тоже не носит, и явится на опознание не в рубашке и лаковых туфлях, а в замызганном свитере и поношенных кедах. Нарост под губой не уберешь, но только по этой примете она его не признает.
– А вы-то сможете его прижать? – уважительно спросила наставника Лена.
– Только, если найдем у него похищенное. Наводчики у него таксисты. Берут клиентов из дому в аэропорт и Кнышу звоночек. А он «работает» аккуратно, без спешки. Ищет только деньги и драгоценности.
– Так, может, он слитки забрал, если на вид они золотые? – предположил Слава.
– Хорошо, если так. Начнет их сбывать, и засветится, – проронил Шохин, – Но убить человека домушник Кныш не мог, даже если и застал хозяина. Скорее всего, приходил до возвращения профессора из аэропорта, ничего не нашел и ретировался.
– Именно так, – согласилась Лена, – Вайсерманы уезжали в Израиль, все ценное взяли с собой. И потом, мы ведь решили, что профессора отравили.
– Это ты решила, – открестился от её версии криминалист Слава, – А мы этот вариант только рассматриваем.
Местоимением «Мы» Славик объединил себя с Шохиным, и теперь получалось, что у Лены есть два начальника – он и майор.
Но Шохин уловку «ботана» разрушил.
– Версия Бирюковой пока основная. А когда получим результаты экспертизы «чая» из заварника, станет единственной. Студентку могло вырвать, если она беременная, а у студента так не бывает.
– Конечно, – ретировался Слава, – Насчет приоритета версий я с Бирюковой согласен. На первом месте у нас отравление. Я и чашки в кухонной мойке нашел, и окурок отравительницы в унитазе. Сестра профессора курит, и у нее есть мотив убить брата из-за квартиры. Она аптекарь, могла приготовить яд. Тут всё сходится. Можно прямо сейчас с ней встретится и по горячим следам прижать.
– Чем прижать? Окурком из унитаза? – осадил криминалиста Шохин.
Но предложение опросить сестру профессора было правильным, и наставник попросил Лену набрать телефон Марии Семеновны. Дома её не оказалась, она в этот вечер работала во вторую смену. Пришлось перезванивать и долго ждать пока её пригласят к телефону.
– Слушаю вас, – строго ответила аптекарша.
В её голосе не было ни страха, ни волнения. Так отвечают уверенные в себе люди. Шохин представился.
Он не спешил объяснять причину звонка, ждал изменения реакции Марии Семеновны на то, что ей звонит следователь. Но этого не произошло.
– Чем обязана? – всё также строго спросила она на манер горделивых особ.
– Я звоню вам в связи со смертью вашего брата Якова Семеновича, – пояснил Шохин.
– Откуда звоните? Он в Тель-Авиве, – впервые дрогнул голос женщины.
– Нет. Он умер здесь у себя в квартире, и мы расследуем причину его смерти.
– Боже... Да как же так? – взволнованно произнесла Мария Семеновна и чуть спокойнее спросила, – Мне надо приехать в милицию или на опознание в морг?
– Нет. Это будет позже. Сейчас я хотел бы с вами встретиться для беседы. Мы в квартире вашего брата, и за вами приедем.
– Я на работе. Это рядом, я приду через пять минут, – предложила деловая женщина.
Шохин согласился и, когда в трубке зазвучали короткие гудки, отключил её.
– Сестра о смерти профессора ничего не знает, – пояснил он сотрудниками, – Так искусно играть аптекарши не способны. И заварник с остатками яда она бы не оставила.
– Точно не могла оставить такую улику, – согласился с мнением начальника   Слава, – Нас учили, что медики лучше всех умеют скрыть улики, – сказал он со значением.
Но Лена с его выводами не согласилась.
– Скорее, убийца хитрая, и специально оставила эти улики. Выводит нас на ложный след. Могу поспорить, – посмотрела она на «ботана».
– Спорить не будем, – вмешался в перепалку сотрудников Шохин, – Это у мудрецов в споре рождается истина. А у нормальных людей в споре рождается драка.
Лена хотела напомнить наставнику его рекомендацию не хвататься за первую версию как окончательную, а рассматривать и другие, но пришла сестра профессора.
Ухоженная женщина лет пятидесяти держалась, как и подобает интеллигентке, приветливо холодно. Она поздоровалась и стала ожидать вопросов.
Шохин сделал это весьма необычно – начал перечислять ей, что известно на данный момент следствию.
– Вы работаете в аптеке, у вас с братом возник конфликт из-за прав на квартиру родителей, и вы сегодня приходили к нему.
– Да, я заведующая аптекой. И имущественный спор у нас был. Но приходила к нему я вчера и сообщила, что подала заявление в суд. При проведении приватизации квартиры не учли мои интересы, и я это непременно оспорю, – твердо заявила Мария Семеновна, и для верности уточнила, – Яша сегодня утром уехал в аэропорт, позвонил мне, и мы распрощались. Он буквально с ума сошел: «хоть камни с неба, а я уеду в Израиль. Буду там улицы мести, а все лучше, чем здесь». О том, что он туда не поехал и остался дома, я узнала от вас только сейчас.
– Здесь, пожалуйста, подробнее, – Шохин начал провоцировать Марию Семеновну разъяснить уже известные ему события. Он хотел узнать её вариант.
– Скажите, как получилось, что ваш брат остался дома и не улетел в Израиль вместе с женой? Он ведь очень хотел попасть туда. Может, он заболел, или возникла другая причина?
– Болеют все, – отмахнулась аптекарша, – А у Яши гипертония, и она не лечится. Следует принимать таблетки на постоянной основе, но он ведь биолог великий, – сказала она с долей сарказма, – Вместо таблеток пил отвар аконита. А этот корень хоть и натуральный, но в больших дозах опасен.
– Опасен – не то слово, – поправил фармацевта Слава, – В определенных дозах аконит – яд, и достаточно сильный.
– Именно так. Только доза должна быть грамм десять-пятнадцать. Столько отвара не выпьешь. Если только в таблетках его принять, но это почти упаковка.
– И в вашей аптеке они тоже есть, – проронил Шохин, размышляя вслух.
– Они есть не только у нас. На гомеопатию спрос. Мода сейчас такая, – пояснила заведующая аптекой.
Намек сыщика ей не понравился, и она ответила ему более нервно, чем ранее. А он как раз этого и добивался – хотел растревожить педантичную даму.
– Вы курите «Беломор», – вновь не спросил, а констатировал Шохин.
– Да. Папиросы «Беломор», – отрубила Мария Семеновна.
Становилось понятно, что её пытаются в чем-то уличить, и она выбрала тактику – не говорить ничего лишнего.
Но следователь и не собирался продолжать опрос. Он сослался на позднее время и только попросил Марию Семеновну не уезжать из города. Её сведения могут понадобиться для проведения расследований.
– Ваш брат умер при странных обстоятельствах. Его задержали в аэропорту на таможенном досмотре. Необоснованно задержали, но он опоздал на рейс в Тель-Авив, перенервничал, и сердце могло не выдержать. Так бывает, – пояснил он Марии Семеновне, – А тут вы говорите, что он употреблял опасные препараты от давления. Будем выяснять, кто ему их сегодня готовил.
– Точно не я, – не сдержалась аптекарша, – Меня здесь не было, – отрезала она, – И, более того, я не давала Яше советов принимать всякого рода отвары.
– Это мы поняли. Вы не желали брату плохого, – поддержала раздраженную женщину Лена, и уже в виде консультации спросила, – Если Яков Семенович принял излишнюю дозу аконита, это как теперь можно выяснить?
– Я фармацевт, а не патологоанатом. Могу лишь предположить, – аптекарша вернулась в спокойное состояние, – Если прошло больше шести часов, то надо делать анализ тканей. В крови, как правило, вещество не сохраняется.
– Спасибо. Думаю, это не потребуется, – поблагодарил её Шохин, а Лене кивнул, чтобы не задерживала Марию Семеновну вопросами.
Та сухо простилась.  Лена ожидала получить от наставника очередной упрек. Он не любил, если кто-то вмешивался в его переговоры. Но в этот раз Шохин похвалил помощницу.
– Молодец. Умело разговорила подозреваемую. Всё она знает – и что яд в крови не сохранится, и что смерть брата можно списать на несчастный случай. Прихватило сердце, и он принял лекарство в повышенной дозе.
– Надо позвонить в больницу и узнать, как там студенты чувствуют себя после «чая», – предложил Слава.
– Пожалуй, пора, – Шохин посмотрел на часы, и Лена набрала телефон «неотложки».
После долгих расспросов она наконец-то связалась с дежурным врачом нужного отделения. Тот сказал, что студенты едут домой. Им стало лучше, и никаких процедур не понадобилось.
– Вот и хорошо, что студенты в порядке. Расследовать еще два отравление – это уже перебор, – проронил Шохин, – Даже признать смерть профессора криминальной сложно. Аконит он принимал на постоянной основе, и сердечный приступ в такой ситуации обычное дело, – подвел он итог происшествию.
– Но его ведь убили? – возмутилась Лена.
– Скорее всего, – вздохнул наставник, – И мы в этом должны разобраться. А пока заведем Дело о краже ценных вещей из квартиры. Соседка застала домушника, когда тот запирал дверь, есть её показания, – посмотрел он на помощников.
Лена и Славик кивнули.
– Вещдоки – заварник с остатками чая и окурок из унитаза – я оформил, – бодро доложил «ботан».
– А я приобщу к Делу осмотр квартиры в присутствии понятых, – предложила Лена, – Ни денег, ни ценных вещей в ней не оказалось. Будем считать, что их похитил домушник.
– Именно так, – подтвердил намерения сотрудников Шохин, – Как минимум из квартиры пропали слитки под золото. А еще сюда приходила неизвестная женщина. И вряд ли только курила здесь папиросу. Соседка сверху сказала, что милый профессор кричал на нее, и в итоге он умер.
***
Разыскать квартирного вора несложно. Как правило, они известны милиции. Трудно предъявить им обвинения. Украденное они тут же сбывают перекупщикам, и прерывается их связь с похищенным.
А домушник Кныш сидел в катране. Сначала он хотел обменять там добытый в квартире профессора золотой слиток на деньги, но хозяин карточного притона не захотел брать бесполезную вещь.
– Ты же знаешь, Кныш, здесь все живут одним днем. Зачем мне кусок золота на полгода вперед?
 – Согласен. Отдам за две штуки, хотя он потянет на пятнашку баксов, – Кныш потряс в ладони слиток.
– Срок он потянет, а не баксы. Я не возьму. Не мой профиль. Если только за этим пришел, то пусто.
Хозяин катрана дружески хлопнул Кныша по плечу и ушел, а тот сел за игровой стол.
По прошествии часа он спустил всю наличность и выложил на стол слиток.
– Против этого штука баксов, – предложил он противнику.
Играл он с завсегдатаем катрана – фарцовщиком по кличке Скрипач, и тот без сомнения принял ставку. В прошлом Скрипач промышлял спекуляцией пластинок и сразу понял, что Кныш поставил золотой слиток от отчаяния, и его стоимость в десять раз больше.
Первую и вторую партии Скрипач проиграл. Кныш получил заветные тысячи и хотел уйти, но оппонент захотел отыграться. Против слитка и проигранных двух тысяч долларов он поставил свои три тысячи.
Такую сумму он собрал с трудом. Пришлось обшарить все карманы, и, когда Скрипач вывалил её на стол, его глаза блестели жаждой отмщения. Кныш раздал карты.
Игра длилась не более минуты, и он бросил их на стол. На этот раз удача отвернулась от домушника. Скрипач сгреб выигрыш, рассовал деньги в карманы, а слиток стал вожделенно рассматривать. Его соломенный цвет свидетельствовал о высокой пробе золота. Не будь Скрипач в прошлом спекулянтом виниловых дисков, он сунул бы его в карман, а так – нет. Его взгляд задержался на досадной царапине. Для виниловый пластинки это был бы непоправимый брак. Скрипач хмыкнул, провел по царапине пальцем и заметил, что цвет металла там не соломенный, а темно желтый.
– Слышь, это чо? – предъявил он Кнышу дефект на поверхности слитка.
– Не знаю, – не стал рассматривать недостаток пластины домушник, – Мне какой дали, такой и принес.
– Да ну, – забегали глаза картежника – В Незнайку у нас не играют, – вынул он из кармана откидной нож.
Одного прохода лезвия по краю слитка хватило, чтобы содрать там позолоту.
Скрипач убрал нож, в упор посмотрел на Кныша, разжал ладонь, и фальшивый слиток с грохотом упал на стол.
– Забирай, собака. С тебя десять штук. Немедленно, – просипел он в лицо обманщику.
– Я не знал, – заблеял Кныш, – Разошлись, и в расчете.
– Что?! – Скрипач схватил домушника за пиджак и головой ударил ему в лицо.
Более драка не могла продолжаться. Кныш сник, из разбито носа у него текла кровь. Подошли два игрока из бывших зеков, понимающе кивнули Скрипичу, приняли у него домушника, отвели ко входной двери дома и вытолкнули во двор. Фальшивый слиток полетел ему вслед.
Кныш поднял подделку, сунул в карман, умылся из дворового крана и побрел к сожительнице Вале. Она снимала неподалеку квартиру, задолжала за нее, и Кныш обещал принести ей денег. Но день у него сегодня не задался.
***
Не складывался он и у Лены на следующее утро. У наставника она так и не отпросилась. В череде вчерашних событий было не до того. Теперь она наскоро подготовила Постановление о возбуждении уголовного Дела и ожидала Шохина. Требовалась его подпись. Но он задерживался. Лена позвонила супругу и попросила записать сына в кружок детского творчества. Для этого она и хотела взять выходной, но у нее это не вышло.
– Нет, Лен, не получится, – сходу отказал ей Стас, – Я получил партию «Герболайфа» – четыре тысячи упаковок, выгружаю их в наш гараж. Прибыль будет до ста процентов.
– Что значит «получил»? Ты купил их. А за какие деньги, если у тебя их никогда нет? – возмутилась Лена.
– Это тебя не касается. Главное, я взял их в полцены. Просчитал все до копейки. Скоро станешь богатой, и к черту твою милицейскую работу, – весело отрапортовал формальный муж.
– Ну-ну, на этих дармовых препаратах еще и потеряешь вдвойне, – скептически проронила как- бы супруга, – Знаешь, что скупой платит дважды.
– Нет. Скупой, вообще, не платит. А я заплатил, и навар обеспечен, – начал сердиться Стас, – Могу доказать.
– Не надо. Обойдусь без доказательств. С Дениской пойти ты не можешь, а другое мне не интересно, – Лена отключила телефон, и как раз появился Слава.
– Семейные проблемы? – спросил он куда-то в пустоту и также безадресно пояснил, – У них есть один способ решения – развод. И не так, как у вас, наполовину, а полностью.
– Ладно... Всё-то ты знаешь, – отмахнулась полусупруга, – Лучше скажи, знаешь, когда Шохин придет?
– Конечно, – вытянул губы «ботан», – Не раньше двенадцати. Он поехал в пивбар.
– Зачем? – удивилась Лена.
– А этого я не знаю. Он зашел в отделение, дежурный вызвал ему опера, и Шохин сказал, что они едут в пивбар. Вот только что, – посмотрел на часы «ботан», подсчитывая, когда может вернуться начальник, – Минимум два часа его не будет, – выдал он результат.
– Тогда я могу уехать и вернуться к двенадцати, – оживилась Лена.
Порученную ей наставником работу она сделала, а за время его отсутствия она успевала записать сына в кружок.
– Скажешь Шохину, что я на минутку вышла, если я чуть задержусь, – попросила она Славу на всякий случай. Но он не успел ответить. В кабинет вошел Костя.
– Привет, – протяжно произнес москвич, – Минутка пошла и закончится через пять секунд. Ты куда собралась? – по-дружески обратился он к Лене.
– Это дело личное, – сердито ответила она, – Тебя не касается.
– Согласен. Только нашего «Форда» во дворе нет. Может, Шохин на нем уехал, может, еще кто. А я машину купил, – пижон двумя пальцами вынул  из кармана ключи и продемонстрировал их для всеобщего обозрения. Хотя, по сути, это было предложение Лене – воспользоваться его автомобилем.
– Выручишь? – уточнила она, – Мне домой, потом в бывший Дворец пионеров.
– Не вопрос, – живо согласился Костя, – Изучу городские маршруты. Поедем на «Опеле».
***
Опель Вектра отливал лаком. Лена не сдержалась и восхитилась немецким авто.
– Новенький, – тронула она крыло машины.
– Нет. Откуда? Пятилетка, – пояснил Костя, – Просто там берегут свои вещи. Жадные немцы. За одиннадцать штук взял.
– Ну да, – хмыкнула Лена, – Всё-то ты получаешь, где-то берешь. У меня так не выходит. Скажи уже прямо: купил, а деньги взял у папы. Он у тебя генерал.
– Хорошо. Купил, и папа приложил к этому руку, – отомкнул машину Костя.
– Твой папа не руку приложил, а кошелек, – Лена попыталась принизить заслуги Костика, но москвич не смутился и принял её замечание с улыбкой.
Из ворот отделения он вывел Опель на самой малой скорости, но, оказавшись на дороге, резко ускорился.
– Ты полегче. У меня сын, как-никак, есть, – предупредила пижона молодая мама, – Мы вчера на происшествие выезжали к пенсионеру, – начала она пересказывать вчерашний вызов, – Профессор. Умер за столом в огромной квартире. Детей нет. Непонятно, кто заберет из морга. Жена улетела в Израиль, а его на таможне хлопнули со слитком под золото. Выяснили, что это латунь, профессора отпустили, но на рейс он опоздал и умер. Точно ведь не знал, что слиток у него фальшивый, хотел вывезти. А зачем, кому, если нет детей?
–  Золото … – задумался Костик, полез в карманчик джинсов у пояса, вытянул оттуда обручальное кольцо и передал Лене.
– Это зачем? – удивилась она, – Мне не надо.
– Посмотри. На вид настоящее, а на самом деле фальшивка. Я, когда приехал, был у одноклассницы. С мужем она разошлась, и кольцо потеряло актуальность. Она понесла его ювелиру переделать в простое. Тот взял и через день вернул. Говорит, это не золото.
– Ты это сейчас сочинил. Какая у тебя здесь одноклассница? – вернула кольцо Лена, решив, что Костик подшучивает над ней. Он как-то говорил ей, что приличные жены, даже формальные, ходят с кольцами, а неприличные их снимают. Лена же кольца не носила.
Но на этот раз Костя не шутил. Он говорил открыто и просто, без подспудного смысла.
– Одноклассница у меня настоящая. Я в Рязани с ней до четвертого класса учился. Потом мы с мамой в Москву переехали. Только я о её просьбе помочь с возвратом кольца в магазин забыл, – раздосадовано произнес он, – Может, заедем? Пять минут, и решим это дело.
– Хорошо. Не уверена, что пять минут, но время есть, – Лена без раздумий поддержала порыв Костика сделать доброе дело.
«Свадебный Салон», где продавались обручальные кольца по субсидированной цене, а это вдвое дешевле обычной, находился по дороге.
Костя, игнорируя знак «Стоянка запрещена», припарковал Опель прямо у его входа, обежал машину спереди и помог Лене выйти. Со стороны могло показаться, что пара молодоженов приехала за покупками.
Так, под руку, они и подошли к стойке продажи ювелирных изделий.
– Если вы за обручальными кольцами, то нужна справка из ЗАГСа, – мило предупредила «молодую пару» продавец.
– Нет. Колечко у вас уже брали. Хотим обменять или получить за него деньги, – Костя выложил на витрину кольцо одноклассницы и предъявил милицейское удостоверение.
– Извините, но возврат ювелирных изделий у нас не предусмотрен, – насторожилась продавец, и, понимая, что перед ней не обычные покупатели, предложила, – Нужен чек и бирка изготовителя. Тогда мы в виде исключения сможем принять ваше кольцо обратно.
– Какая бирка? Какой чек? У вас купили кольцо, а оно не золотое, – с нажимом выдал Костя.
– Это абсолютно исключено. На все изделия у нас есть сертификаты качества, – стала совсем любезной продавец, но одновременно и твердой в своем решении не принимать сомнительное кольцо обратно.
– Ладно, – согласился Костя, забрал кольцо, но, прежде чем уйти, колко обронил, – Сделаем проверку качества ваших изделий. И по документам, и по факту.
Они с Леной вышли из магазина, и тут она не сдержалась и отчитала ретивого мента.
– Ты опять сделал всё плохо. Надо было с этим кольцом идти к заведующему. Случай нестандартный. А ты набросился с ментовским удостоверением на несчастную продавщицу. Её дело – показала цацки, получила за них деньги.
– Это успеется, – хмыкнул Костя, – Я бы и пошел к завмагу. А тебе надо за сыном, потом в Дом пионеров. И продавщица совсем не несчастная. Видела, сколько на ней побрякушек? Прям, как елка, обвешана.
Лена не стала отвечать. Получалось, что Костик поступил поспешно ради нее, хотя на самом деле он просто в очередной раз «пробил в штангу».
А продавщица ювелирного отдела, оставшись одна, вынула из витрины с десяток колец и переложила в дамскую сумочку. Определяла она их по известному ей одной признаку. Затем она прошла в служебное помещение, открыла сейф, вынула оттуда еще колец и тоже убрала их в сумочку. До перерыва на обед оставалось часа полтора, и она зашла в кабинет завмага. Тот сидел в кресле и что-то подсчитывал.
Лысеющий мужчина поднял на продавщицу глаза, сально улыбнулся.
– Ты, Ниночка, всё хорошеешь. Выглядишь на восемнадцать, а дальше молчу – у тебя муж ревнивый, – отпустил он ей неуклюжий комплимент.
– Мне тридцать девять, – ушла от благодарности за комплимент продавщица, – И сегодня как раз нездоровится. Можно я уйду с обеда?
– Можно, – вальяжно откинулся в кресле завмаг, – Табличку «Переучет» поставь и иди поправляйся.
Нина поблагодарила начальника и вернулась к своим обязанностям в торговый зал.
Подошло время перерыва. Она предупредила коллегу из соседнего отдела, что её отпустили, и покинула салон. На улице она перешла дорогу и зашагала в сторону остановки.
Скучавший в скверике напротив салона молодой мужчина, увидев Нину, встал с лавочки и догнал её.
– Нинок, ты куда? – тронул он её за руку.
– Ой, – вздрогнула она, замедлила шаг, и они с мужчиной пошли рядом.
– Извини, сегодня не получается. У меня дела, – пояснила она красавцу.
– А я твое любимое «Цинандали» купил, – приоткрыв полу джинсовой куртки, показал он ей горлышко бутылки.
– Виталь, оно кислое, – попыталась отказаться Нина, но кавалер не сдался.
– Мы к нему сладкого винограда добавим, – игриво произнес он.
Они подошли ко входу в рынок, и ловелас (а мужчина вел себя именно так), тронул Нину за локоть, от чего она остановилась.
– Пойдем, – Виталий посмотрел ей в глаза, и она помягчела и согласилась с его предложением.
На рынке любовники купили виноград, готовых шашлычков, зелени и лаваш. Нина торопилась – брала все не глядя и сходу рассчитывалась за покупки. Кавалер в оплате не участвовал.
– У тебя перерыв два часа. Что случилось? – поинтересовался он у подруги, взяв у нее кулек с продуктами.
– Пожалуй, ты прав. Что это я? – встрепенулась Нина и достала телефон.
– А кому ты звонишь? – лукаво поинтересовался жиголо.
– Сурену, зуботехнику, – быстро произнесла продавец ювелирных изделий. Пошли гудки, и ей могли ответить в любую секунду.
Так и вышло. Сурен произнес «алё» и стал ожидать, что скажет абонент. Нина поздоровалась, сказала, что это она – Нино – и сразу озвучила свою просьбу:
– Сурен Акопович, можете вернуть мне последние сорок. Деньги я привезу за них вечером или через неделю восстановлю это количество.
– Э... нет, Нино, – произнес зуботехник, – Я их переработал. Жду следующие, а ты говоришь «вернуть». Извини. Что-то у тебя не сходится? – зазвучали в его голосе тревожные нотки.
– Всё нормально, – бойко отреагировала Нина, – На заводе сбой, а женятся все, как обычно. Может возникнуть нехватка субсидированных колец, – соврала она зуботехнику.
– А может и не возникнуть, – подбодрил её зуботехник, – Свадьба такое дело – купят по любой цене, да еще и красивее ваших.
– Да-да. Это я так. На всякий случай хотела подстраховаться, – Нина сходу завершила разговор и отключила телефон.
Слова умудренного армянина и собственное вранье успокоили её. Рядом стоял статный мужчина, и её тревоги рассеялись.
Съемная квартира для свиданий с ним находилась в минуте ходьбы. Нина сняла её близко к работе, в тихом месте вдали от посторонних глаз.
Час спустя, после бурной «любви», а сегодня ей это особенно требовалось для снятия стресса, она пошла принять душ. Виталик тоже встал с кровати, походил по комнате, взял дамскую сумочку Нины. Она неестественно раздулась, и он открыл её.
Молния внутреннего кармашка сумочки разошлась до середины, и Виталию открылось его содержимое. Отделение для мелких вещей Нина до предела набила обручальными кольцами.
Продолжавшийся шум воды  из душа позволял не спешить и поразмыслить, но вид такого количества золота затмил сознание жигало. Не думая о последствиях, он вынул кольца и пересыпал их во внутренние карманы куртки. Всполошился он лишь, когда в ванной всё стихло. Вот-вот могла появиться его подруга. Воришка схватил со стола нож разрезал сумочку и вернул на то место, где она и висела.
Из ванны Нина вышла, завернувшись в полотенце. Виталий подошел и взялся за его край, намереваясь раздеть любовницу, но она отстранилась.
– Мне надо вернуться на работу до окончания перерыва, – чмокнула она Виталия в щеку, взяла сумочку и направилась в спальню привести себя в порядок.
Он прошел следом, в момент оделся и присел на край кровати. Нина всё еще наряжалась, но, когда открыла сумочку в поисках расчески, замерла.
– Чёрт-чёрт! – залепетала она, обнаружив пропажу колец и прорезь в сумочке.
Не веря в то, что ей представилось, она даже просунула в кармашек ладонь, и обернулась с сумочкой на запястье к Виталию.
– Меня обокрали, – поджала она губы, – Я звонила Сурену, брала телефон и всё было в порядке, потом платила на рынке, и тоже нормально, а после мы шли две минуты сюда.
– Вот. Мы шли через рынок, и там в толчее у тебя разрезали сумочку, – подсказал любовнице Виталий и тут же задал вопрос не по теме:
– У тебя что с Суреном? Ты к нему ездишь, теперь звонила.
– Сурен?.. – сбилась с мысли Нина, – Это дела, – механически защелкала она пальцами, пытаясь сосредоточиться и, ничего не придумав, села на край кровати.
– Ты, пожалуй, иди, а я останусь. Мне надо кое-с-кем поговорить, – проронила она любовнику, вынимая из сумочки телефон.
Виталий кивнул, поднялся и вышел из квартиры, а Нина набрала известный ей номер.
– Алло, это я, – произнесла она, как только услышала женский голос с той стороны – прокуренный, сиплый и неприятно скрипучий.
– Ты звонишь мне с работы? – настороженно поинтересовалась женщина, – Забыла, что так делать нельзя, – упрекнула она Нину.
– Нет. Я помню и звоню из автомата, – соврала продавец поддельных колец и коротко рассказала, что взяла их сорок штук из салона, положила в сумочку, а её разрезали карманники и вытащили все до одного.
– Где разрезали? И зачем ты вообще их брала? – вяло спросила абонент.
– Милиция приходила в салон. Сказали, что проверят обручальные кольца. У них оказалось одно из наших. Я от греха подальше убрала подделки с витрины, хотела оставить в своей сумочке до конца смены. На рынок в обед вышла, а там их украли.
– Понятно, – проронила женщина-абонент, – Но ты зря испугалась. Ты продавец, и, если в салон поступили поддельные кольца, то отвечать за это не будешь. Будут искать, откуда они. На завод поедут, курьеров начнут трясти. Мы ведь тебе это уже объясняли.
– Да, объясняли. Но что мне теперь делать?
– Бери такси и приезжай. Выдадим тебе новые двадцать пар – вернешь их на место, – просто и без эмоций объяснила продавщице подельница.
Нина так и поступила. Точно к окончанию перерыва она вернулась в салон. Двухчасового перерыва ей как раз хватило на всё. И теперь, вернувшись к витрине, она вспомнила о Виталии. Что-то неприятное скользнуло у нее в голове, на душе стало тревожно. Она отказалась остаться с ним до окончания перерыва, сославшись на необходимость вернуться на работу, а он будто только это и ждал.
– Нет, он меня не разлюбил. Здесь другое. У него тоже были дела, – успокоила себя Нина, изобразив улыбку, подошедшей паре молодоженов. Они обсудили, что им следует приобрести, и вернулись сообщить свой заказ.
***
А дела у Виталия действительно были, и он хотел решить их как можно скорее. Расставшись с Ниной, он вышел на улицу, остановил такси и поехал к зуботехнику Сурену. Лаборатория находилась в нескольких кварталах, но Виталий решил не идти пешком, а подъехать туда в такси. Так делала Нина, и он раза три, сидя в машине, поджидал ее, пока она была в лаборатории. Сурен провожал Нину до выхода и видел с кем она приезжала. Сейчас для Виталия это имело значение.
Таксиста он попросил остановиться у входа  и подождать.
Сурен работал, поднял глаза на шум подъехавшей машины и, когда Виталий вошел, поздоровался с ним, как со знакомым ему человеком.
– У меня есть предложение, – Виталий присел к столу зуботехника, – Уверен, оно вам подойдет, но это должно остаться между нами.
– А разве здесь есть кто-то еще? – обвёл глазами комнату Сурен, – Говори. Ты приезжал с Ниной.
– Да, – замялся Виталий, – Но именно ей ничего говорить не надо.
– Это я понял. Зачем повторяешь? У тебя с ней особые отношения, – хитро улыбнулся хлыщу Сурен, – А мы обсуждаем бизнес.
– Тогда подходит, – крякнул Виталий и выложил на стол украденные у Нины кольца, пересчитывая их на ходу.
Сурен взял пару колец, рассмотрел их бирки.
– Возьму по две тысячи, – назвал он цену за кольцо.
– По две? – вытянул губы Виталий, – Они в салоне по тысяче восемьсот, и это со скидкой в пятьдесят процентов. А просто, без справки ЗАГСа, по три с половиной.
– Тогда..., – задумался Сурен, – Приходи с Нино, добавлю еще восемьсот.
Он с первой секунды заподозрил, что кольца ему принесли ворованные, а, когда Виталий стал их пересчитывать, понял это окончательно. Взять их он может за бесценок, и других предложений делать не стоит.
Виталий тоже понял бессмысленность торговли и согласился на сделку, если деньги будут прямо сейчас.
– Деньги, канешна, сразу. Как там Маркс написал для трудящихся? «Товар – деньги – товар», – Сурен встал из-за стола, ушел в соседнюю комнатушку и вернулся с пачками перевязанных резинками купюр.
– Товар мне – деньги тебе, и всем хорошо, – вручил он прохиндею восемьдесят тысяч рублей.
– Да, нормально – взял пачки Виталий, и, всё еще не решаясь убрать их в карман, спросил, – Я могу быть уверен насчет колец? Всё останется между нами?
– Каких колец? – изобразил недоумение Сурен. Перед этим он выдвинул ящик стола, сгреб туда кольца и провел ладонью по чистой столешнице.
– Хорошо, – Виталий удовлетворился «ответом» мудрого армянина, спрятал деньги и вышел на улицу, где его поджидало такси.
– В казино поедем, – пообещал он водителю двойную цену с учетом простоя.
Для жиголо брать у любовницы деньги и не возвращать их дело привычное, но украсть у нее Виталий решился впервые. Оправдывал он свои действия как и все, кто ворует у своих: « Я взял свою долю. Нина выкупает в салоне кольца по липовым справкам ЗАГСа, сдает их Сурену с наценкой в тысячу. Мне из этого ничего не дает. Постель не считается – там моя фора. Говорит, отношения у нас как у супругов, а деньги жилит».
***
О справедливости «по понятиям» рассуждал и хозяин пивбара в одном из районов Рязани. Беседу с ним вел Шохин. Бывший зек по кличке Комод отошел от воровских дел, приобрел домовую кухню и переоборудовал её в рюмочную. Здесь собирались блатные со всего города, вели беседы, и хозяин заведения был в курсе новостей криминального мира.
В прошлые времена карманник Комод орудовал в комиссионках и мебельных магазинах. Покупатели там с деньгами. Это не рынок или трамвай. «Потянул» у ротозея кошелек, а там годовая зарплата доцента.
Попался Комод всего дважды. В первый раз получил два года, а во второй ему повезло. Дело вел Шохин, и он пожалел вора. Тот один растил трех дочерей, помогал сестре, и кошелек в тот раз вытащил у еще большего, чем он, вора – у директора автосервиса. Тот заметил пропажу портмоне и понял, кто это сделал. Карманник стоял рядом, заинтересованно разглядывал финскую мебель и чуть потеснил его.
Комоду пришлось «линять». Так это действие называют карманники. Он быстро покинул магазин, зашел в «Пельменную» по соседству и прошмыгнул в туалет для кухонных рабочих. Но это его и погубило. Кухарки подняли шум, и Комода в туалете застукали. Но денег при нем не оказалось.
Шохин вел это Дело и отпустил Комода за недостатком улик. А, когда тот пришел подписать у майора пропуск, посадил в машину и повез в ту «Пельменную». В туалете он показал Комоду на заглушку в стояке канализации и велел снять её – заглушка не имела болтов.
– Сюда сбросил – пояснил он карманнику, – Кошелек у директора автосервиса тяжелый, лежит в колодце. Сейчас откроешь люк, достанешь его, отмоешь. Деньги, как известно, не пахнут.
– Хорошо, – согласился Комод, – Всё ваше.
– Мне «ваше» не надо, – вздохнул Шохин, – Купишь для школы детям подарки на Новый год. В какую школу их отнести, я скажу. А сейчас пойдем. Монтировка. чтобы открыть люк, есть в машине.
Школу Шохин выбрал ту, где училась его дочь, но это значения не имело. Он поступил не «по закону», а «по понятиям». В этот раз вышло, как в поговорке: «вор у вора дубинку украл», и возвращать от мелкого воришки деньги вору крупному было неправильно.
Этот давний случай майор и карманник Комод друг другу напомнили во время их беседы. Комод вспомнил о нем с благодарностью.
– Меня Кныш интересует, – пояснил Шохин, зачем пришел к нему в бар, – Хочу с ним пообщаться. Что-то знаешь о нем?
– Если, как со мной поговорить, то знаю, – уклончиво ответил Комод.
– Примерно так, – подтвердил Шохин, дав понять, что особых претензий к домушнику у него не будет.
 – Кныша вчера из картана выбросили. Принес золотую подделку, поставил на стол за настоящую против денег. Вот и всё, что известно, – пожал плечами Комод.
– Мне его адрес нужен, – без нажима произнес майор.
– Адреса нет. У меня бар, а не справочная. А живет он у Вали. Она кассирша, – замолчал карманник.
– Не густо, – усмехнулся Шохин, – Если буду искать Кныша через кассиршу Валю, потрачу на это год, а если просто сразу Кныша домушника, то найду его за три дня.
– Ну... Это как вам подходит. Валя – соседка его матери. Живет этажом ниже. Адрес, как я и сказал, не знаю, – завершил объяснения Комод, в точности объяснив, где обитает Кныш.
Тянул с ответом он неспроста, прикидывал – подставляет он домушника или нет. И поняв, что следаку домушник особо не интересен, решился назвать место его проживания.
Шохин вышел из бара и позвонил в отдел. Требовалось узнать адрес матери квартирного вора. Трубку взял криминалист Слава.
– Лена на минутку вышла, – пояснил он начальнику.
– Тогда дай мне Константина Олеговича.
– Его тоже нет, – сообщил «ботан».
– Понятно. Он вышел на минутку, – съязвил Шохин, – Когда они через час вернутся, пусть Лена сделает Постановление об аресте квартирного вора Кныша, а москвич подпишет бумагу у Сенчука. У него это лучше всех выходит.
– Хорошо. Постановление я и сам сделаю, – отрапортовал Слава, но Шохин выдал ему другое задание.
– Бумага терпит. Это оставим Лене. Ты прямо сейчас посмотри в картотеке адрес матери домушника и сразу мне перезвони.
Спустя час Шохин допрашивал Кныша. Лена и Костик уже вернулись в отдел. Они успели записать Дениску в авиамодельный кружок и, что важно, предъявили продавщице Салона для новобрачных поддельное кольцо. Свое отсутствие они объяснили начальнику именно этой поездкой в салон.
Домушника он опрашивал один на один в специальной комнате.
– Тебя, Кныш, там видели. Ты, Канашенков, выходил из квартиры профессора.
– Я? – выразил удивление домушник.
– Нет. Человек в рыжем парике, костюме и очках в точности похожий на тебя. Только не говори, что это двойник. Я не поверю. Можешь сказать, что профессор пригласил тебя в гости. И ты, приличия ради, оделся как подобает для встречи с ученым, – съязвил сыщик.
– Ничего такого не было, – изобразил безразличие Кныш.
В комнату вошла Лена, передала Шохину Постановление об аресте домушника. Наставник просмотрел его, и она ушла.
– Согласен, – вернулся он к беседе с подозреваемым, – Тебя не приглашали. Ты пришел без приглашения, вскрыл квартиру, застал там хозяина, убил его и забрал золотые слитки. Читай, – показал он бумагу домушнику.
Кныш глянул на Постановление, вздрогнул и сник.
– Я не убивал. Вошел, а он не шевелится. Был еще теплый, но уже всё, – промычал воришка, – В квартире ничего не взял. Только этот чертов слиток. И тот оказался не золотой.
– Вот! Это другое дело, – Шохин отложил Постановление, – Точное время, во сколько ты вскрыл квартиру, что там видел, где нашел слиток? Их было два.
– О втором ничего не знаю. Один нашел в чемодане. Его в носок засунули, как прячут деньги для провоза.
– Нет, – настойчиво произнес Шохин, – Где еще слиток?
– Говорю же – второго не было. Христом Богом клянусь, – взмолился домушник.
– Не клянись. Несчастный Христос. Мало того, что его распяли, так ты – урка, им еще и клянешься, – устало вздохнул майор, и Кныш понял, что ему следует только добавить к своим показаниям мелких деталей, и допрос завершится.
Для начала он решил разрядить обстановку парой общих фраз.
– Я не урка. Я санитар каменных джунглей, – обиженно произнес он, – И богатеев в нем надо пощипывать, держать в тонусе.
– «Джунгли» в Нью-Йорке, ты всё перепутал, – усмехнулся Шохин, – А у нас скверик, и вам уркам в нем не затеряться, и барахлишко ваше ворованное всё на виду. Если спрятал второй слиток, и я найду его – бумага пойдет в ход, – ткнул он пальцем в Постановление об аресте домушника. 
 – Нет. Я же честно сказал, что второго не брал, – залепетал Кныш, – А в квартире кое-что видел. В туалете было накурено. Окурок лежал в унитазе. Я его смыл и ушел, – потупился он в пол.
– Правильно. Окурок всплыл. Теперь вижу – не врешь, – задумался сыщик, – Слиток стоит копейки, на уголовку не тянет. Возиться с этим не станем. Пиши, что приходил снять квартиру, застал хозяина мертвым, испугался и сразу ушел.
– Так и было, – обрадовался домушник, – Я обычный свидетель, – посмотрел он в глаза добродетеля.
– Слиток вернешь, тогда и решим, – остудил вора майор.
Ближе к вечеру Кныш в сопровождении Кости съездил домой и привез поддельный слиток. Шохин попросил Славу добавить «пластину желтого металла» в перечень вещдоков.
Домушника отпустили, и теперь вместе с сотрудниками майор рассматривал её и фальшивое кольцо одноклассницы Костика.
– Если к двум случаям подделок добавить третий, будет закономерность – В Рязани действуют мошенники с золотом. Об этом спросим у знающего человека, – отложил он подделки, – Покажем контрафакт ювелиру.
– Кольцо моя знакомая уже носила ювелиру Борису Львовичу, – пояснил Костя, – Мы с Леной к нему хотели заехать и не успели.
– Отлично. Теперь покажем ему еще и фальшивый слиток. Пусть скажет – у них один автор или разные? Я ему позвоню, а вы повезете, – Шохин вынул блокнот, полистал его в поисках телефона ювелира и, не найдя записи, убрал его.
– Я знаю, где он работает. Можем поехать и без звонка, – предложила Лена, – Тем более, что кольцо он мог и сам подменить. Два дня держал, а потом объявил, что оно не золотое.
Шохин подвинул помощнице слиток и кольцо. Спустя час он забирал внучку из садика, а Лена и Костик зашли в мастерскую ювелира.
– У нас возник вопрос о подлинности кольца, – Лена выложила кольцо перед ювелиром и предъявила милицейское удостоверение.
Борис Львович вздохнул, взял кольцо, в лупу рассмотрел его пробу.
– Помню. Его уже приносили. Только, если вы думаете, что Борис Львович станет мараться подменой такой ерунды, то вы глубоко заблуждаетесь. Я ювелир, а не мошенник, – произнес он сердито.
– Нет, – ретировалась Лена, – Нам нужна консультация специалиста. Есть еще одна вещь, – кивнула она Косте, и он выложил на стол слиток под золото.
– Это другая работа, – осмотрев пластину, выдал заключение ювелир, – Здесь обычная позолота. Делается элементарно, цвет золота высокой пробы соломенный. А кольцо покрыли под обычную 583. Он красноватый из-за добавки меди. Сделать такое покрытие сложно, если не сказать, невозможно. Я потому и не понял сразу, что это подделка. Такие кольца дутые. Пустые внутри, и на вес легко ошибиться.
***
Взвешиванием приобретенных колец, в конце рабочего дня занялся и Сурен. В их подлинности он не сомневался и делал это, скорее, по привычке – посмотрел и записал их размеры. Кольца были парные: мужские – большего размера и женские – поменьше. Сурен поместил их в чашку аптечных весов, поставил нужные гирьки, но гирек не хватило. Пришлось добавить еще четверть веса, и Сурен насторожился, взял колечко побольше, постучал им по столику, вставил в тисочки и стал их закручивать. Кольцо не поддавалось. Его прочность оказалась значительно больше обычной.
– Чертовщина какой-то, – ругнулся Сурен, взял надфиль, провел по кольцу и понял, что оно не золотое.
– Латунь, – озадаченно проронил он, помедлил и набрал телефон Нины.
Она долго не отвечала. Сурен злился, а, когда телефон у нее включился, стал суров и, коверкая на армянский манер слова, стал объяснять ей:
– Ты, Нина, просил вернуть тебе кольца, так они у меня. Мужчина принес. Бирки на них настоящий, а сделаны они из латуни. Но кольца точно твои. Верну за сто штук деревянных.
– Какие сто штук, какая латунь? – всполошилась Нина, – Кто их принес? – резко спросила она.
– Говорю же, твои кольца принес мужчина. С тебя стольник, и это не всё.
– Сурен не дури. Что значит «не всё»? – начала говорить спокойнее Нина.
Зуботехник был настроен решительно, и ей пришлось сбавить тон.
– «Не всё» означает часть. Я хочу половину от ваших прибытков, – объявил Сурен, – У вас вышел сбой, и я понял откуда ты берешь обручальные кольца.
– Ну, и откуда? – усмехнулась Нина, всё еще сохраняя надежду, что зуботехник блефует и толком ни в чем не разобрался.
Но в этом она ошибалась. Сметливый армянин отмотал назад цепь последних событий, и они сложились в логичный ряд воровской операции.
– Ты продаешь новобрачным латунные кольца, а мне золотые. Позолота стоит копейки, так что прибыль у вас хорошая, и ты должна со мной поделиться, – выдал свои предложения Сурен, а, чтобы Нина не стала артачиться, дополнил их еще и угрозой, – Не согласишься, я заявлю в милицию. Я работаю честно – руками, узнал о мошенниках и сообщил.
– Сообщай. Какой-то чудак на «м» тебя кинул, ты даже не знаешь, кто, а те кольца, что брал у меня, ты переплавил, и у тебя нет против меня ничего, – резко выдала Нина, отключила телефон и обессиленно села на край дивана. Из глаз у нее текли слезы.
Сурен тоже присел к столу.
– Ай, как теперь кричит порник (шлюха арм.). Точно её хахаль мне кольца принес. Завтра посмотрим, как она запоет.
В лабораторию из передней комнаты вошла молоденькая помощница Сурена – Зоя. Она закончила свои работы и собралась уходить. С ней у зуботехника были не только производственные дела, но и личные отношения. Он ей доверял, и она знала многое из секретов его бизнеса.
– Ты видела мужчину, что ко мне приходил? – спросил у помощницы Сурен, – Это же он приезжал раза три на такси с Ниной из ювелирки?
– Да, он, – твердо ответила Зоя, – Что-то случилось? – поинтересовалась она у босса.
– Случилось, – проронил Сурен, – Забыл взять у него телефон.
– А я знаю его телефон, – победно сообщила Зоя, – Вы ушли, а он у меня спросил насчет встречи вечером.  Зовут его Виталий Валентинович. Я отказалось, и он назвал свой телефон. Говорит, подумай и позвони. Я записывать, конечно, не стала, а номер был очень простой, и запомнила, – бойко продиктовала она все цифры подряд. Сурен записал, и после буркнул:
– Запала на него? Понравился?
– Нисколько, – жеманно повела плечами Зоя, – На наших деревенских похож.
– Значит понравился, – обронил Сурен, дождался пока Зоя уйдет и стал звонить любовнику Нины – Виталию. Но тот не отвечал. Он сидел в казино.
Поначалу игра у Виталия не шла. Он спустил в рулетку около десяти тысяч, но фортуна переменилась – удалось отыграться и выйти в плюс. От заведения успешного игрока поздравили рюмкой коньяка, и он продолжил ставить на красное.
Казино не бывает в убытке, и причина этого – азарт игроков. Если они выигрывают, то продолжают игру, полагая, что удача на их стороне и нельзя её упустить. Если проигрывают, то непременно хотят отыграться.
Но и фортуна переменчива, и деньги у игроков конечны. Наступает момент, когда им не за что купить новые фишки. Уходят пустые.
Денег у Виталия было в достатке, и он мог ставить на любимое красное долго. Такие игроки для казино опасны. Вдруг он получит приличный плюс, устанет и уйдет с деньгами. Для этого удачливым игрокам приносят бесплатную выпивку.
Для Виталия смотрящий казино устроил не только выпивку, но и особый бонус. Три бесплатные рюмки не расслабили крепкого парня. Он играл всё так же разумно.
К нему подсела сексапильная блондинка, поставила фишку и проиграла её.
– Не везет, – проронила она, обернулась к Виталию и коснулась его руки. В ней он зажал пачку фишек для очередной ставки.
– А тебе прямо катит. Ты фартовый. Я подержусь за тебя для удачи, – фривольно подмигнула ему блондинка.
– Подержись, – усмехнулся плейбой.
Дальше игра пошла у него уже не в рулетку, а по правилам подсадной путаны. Она веселилась, постоянно предлагала выпить по рюмочке. Виталий поддерживал, выпивая по полной, а она пригубит и держит рюмку на следующий раз.
В какой-то момент разбитная деваха, проиграв мелкую фишку, сказала: «Стоп, едем ко мне».
Она выполнила задание смотрящего казино – подопечный игрок вышел в минус. Дальше она хотела поживиться его деньгами сама. Пьяный мужчина – удачный вариант для проститутки.
Виталий поставил оставшиеся у него фишки на номер. Они тут же улетели в доход казино.
– Да и черт с ними, – махнул рукой ухарь, встал из-за стола, и проститутка увела его к выходу.
На улице в ряд стояли такси, и можно было сесть в первую, но Виталий увидел того водителя, что привез его в казино, захотел ехать только с ним и вручил ему пару крупных купюр.
Таксист усадил путану на заднее сидение, а Виталия проводил на переднее, спросив адрес, где тот живет.
Отъехали от казино, и проститутка назвала таксисту ориентир места, куда их надо доставить. Он кивнул, но на первом же перекрестке свернул в другую сторону.
– Э... Ты куда? – возмутилась путана.
– Куда мужчина сказал, туда и едем, – невозмутимо ответил таксист.
– Тогда нет. Останови, я выхожу, – выпалила проститутка.
Для представительниц древнейшей профессии «игра» по чужим правилам один на один с клиентом непредсказуема и опасна.
Водитель остановился, и она вышла из машины. Виталий же был настолько пьян, что на это событие вообще не среагировал. Таксист привез его домой, сопроводил до квартиры и сдал с рук на руки жене – Лидии Назаровне.
Проснулся Виталий поздно. Супруга ушла на работу, оставив завтрак ему на столе.
– Нормалёк, – откусил он бутерброд с колбасой, – С бабой по-другому нельзя, – вспомнил он как его привели ночью домой, – Цыкнул ей не трындеть – и баста – будет, как шелковая. А то: «Где тебя носит…, устройся на работу…». Теперь вот завтрак оставила.
Лидия Назаровна не отличалась красотой и стройностью. Виталий её презирал, но и не уходил. Жена его обихаживала – кормила, стирала одежду и удовлетворяла другие потребности. Она жила с ним из-за квартиры. Своей не было, а переехать на съемную бухгалтерша Лида считала позором. И кроме того ей нравилось держать при себе статного красавца. Хотя, скорее, это он держал при себе бесплатную домохозяйку. Все деньги в доме были её.
Виталий перекусил, вынул телефон. В это время он обычно звонил Нине договориться о встрече. Менять это правило после вчерашнего воровства было бы подозрительно.
В разделе «Пропущенные звонки» обозначились сразу три, с одного и того же номера. Первое, о чем подумал бабник, ему звонила очаровашка Зоя, работница зуботехника.
Виталий набрал пропущенный номер, но вместо Зои ему ответил Сурен.
– Вы звонили, – вежливо произнес прохиндей.
– Да. Ты не отвечал, – небрежно произнес зуботехник, – Кольца фальшивые. Верни деньги или замени на золотые. Жду до завтра, потом не обижайся.
– Хорошо. Я верну, – испугался наезда Виталий, тут же нашел свою модную куртку и сунул руку в карман за деньгами. Но их не было.
Украсть у него деньги по дороге из казино не могли. Виталий, даже будучи в стельку пьяным контролировал себя в этом плане. Снимая куртку дома, он проверил наличие денег в её кармане. Взять их могла только жена.
– Спрятала, жучка, – пронеслось у него в голове, и Виталик позвонили Лидуне Назаровне. Так он называл супругу в моменты гнева.
– Привет, – нервно поздоровался он женой, – Ты куда дела деньги? Они не мои.
– Не твои, – подтвердила Лидуня, – Мои. Я купила на них квартиру. Хватило на взнос за однушку.
– Да ты знаешь, что мне за эти бабасы сделают? – заорал в телефон Виталик, – Мне за них там всё вырвут.
– Не ори, – холодно произнесла супруга, – Там тебе ничего не грозит. Не вырвут. Тебя же за это любят, и деньги дают, и остальное. Приду, поговорим, – отключила она телефон.
Виталий поразился такому напору жены, но ничего другого ему не оставалась как ждать ей возвращения.
***
Лена тоже ожидала решения. Жена профессора Вайсермана – Софья Ильинична – прилетела из Израиля и приехала в морг получить тело мужа для захоронения, но с этим возникла заминка. Костик добился у начальника УВД разрешения на оплату экспертизы тканей покойного. Провести её могли только в Москве и прояснить –  умер Яков Семенович по естественным причинам или его отравили.
Первичное заключение патологоанатома – остановка сердца – ответа на этот вопрос не давала, и Костя добился не только экспертизы, но и отвез в Москву образцы. В тканях обнаружили избыток действующего вещества препарата аконит. Это привело к остановке сердца и смерти.
Теперь переписывали эпикриз. Лена приехала в морг получить этот документ и встретила там супругу профессора. Её в любом случае пришлось бы вызывать для опроса, а так Лена решила провести его в процессе совместного ожидания. Беседа могла получиться более откровенной и доверительной. Лена и Софья Ильинична приехали вместе по весьма печальному случаю, как это бывает у близких людей. Но, в отличие от супруги, помощница следователя знала истинную причину смерти её мужа.
– Скажите, Яков Семенович страдал от гипертонии, но по серьезному не лечился? – спросила Лена.
– Это не лечится, – произнесла Софья Ильинична, – Для поддержания давления в норме Яша принимал травяной отвар аконита.
– Отвар? – выразила удивление Лена, – А почему не лекарство? У него же сестра фармацевт.
– Сестра..., – презренно обронила супруга профессора, – Он с ней поссорился. А лекарство она приносила, и тот же аконит, только в таблетках. Яша даже упаковку не стал открывать.
– Странно, – задумалась по себя помощница сыщика, – «Ботан» Слава не мог не обратить внимание, если бы такая упаковка нашлась в квартире профессора. Её там точно не было. Отравитель высыпал таблетки в заварник в дополнение к корешку аконита и аптечную упаковку унес с собой.
В воцарившуюся паузу, пока Лена размышляла о том, кто забрал коробку из-под таблеток, Софья Ильинична дополнила характеристику сестры мужа:
– Мария Семеновна ещё та штучка. За родителями не ухаживала, а когда мы с Яшей приватизировали их квартиру, ни слова не говоря, исподтишка подала на нас в суд. Доля ей, видите ли, полагается.
 – Вы хотите сказать, она скрытная, – уточнила сыщица.
– И скрытная, и подлая, – отрезала Софья Ильинична, не желая продолжать разговор о сестре супруга. Да и времени на это не осталось. Сотрудник морга принес документы для следствия, а жене покойного профессора предложил оплатить бальзамирование. Софья Ильинична тут же отправилась в кассу.
***
Получив из морга новое заключение патологоанатома, Костик ликовал. Шохина в отделе не было, и он походкой начальника расхаживал по его кабинету. До этого он ознакомился с материалами Дела, и теперь давал указания.
– Сестру профессора будем «закрывать». Вам с Леной, – обратился он к криминалисту Славе, – подготовить Постановление об аресте. Подписать бумазель у Сенчука я беру на себя.
– Я не согласна, – отрезала Лена, – Без Шохина проводить аресты нельзя.
– А с Шохиным можно, но он арестов избегает, – усмехнулся Костик, – Вчера квартирного вора отпустил. А почему? – прищурил он глаза, выражая  подозрение.
Ответа ни у кого не нашлось, но Лена все равно набрала телефон наставника. Шохин выслушал аргументы в пользу ареста аптекарши и согласился,   но с оговоркой.
– Для начала проведем у нее дома обыск, а уже по его результатам и примем решение. У Марии Семеновны есть мотив убить брата ради квартиры, окурок «Беломора» со следами помады – улика против нее. Беломор редко, кто курит. Скорее всего, она находилась в квартире и бросила его в унитаз. А, главное, скрыла, что передала Якову Семеновичу упаковку таблеток аконита. Она знала их опасность и могла добавить в чай смертельную дозу.
– Это всего лишь наши догадки. Разве можно без доказательств произвести арест? – усомнилась помощница сыщика.
– Задержать на 48 часов вполне. Плохо, что ты этого не знаешь, – укорил её Шохин, – За это время можно искать доказательства. У нас два варианта: сестра виновна, а второй – она не виновна, и её нам подставляют. Так что проведите обыск в ее квартире, а с задержанием повременим. Если она ни при чем, то после обыска настоящий преступник попробует подкинуть нам что-то еще против нее. Захочет её «потопить» окончательно.
Лена отключила телефон и сказала Славику, что начальник разрешил обыск и только потом задержание.
***
Если участь сестры Якова Семеновича в эти минуты решилась, то у Виталия   положение оставалось неясным. Мысль бороться с проблемами он сразу отбросил.
– Буду выкручиваться перед женой и любовницей, – рассуждал он, – Раз Лидуня забрала мои деньги, пусть и думает, как вернуть долг зуботехнику. А Нина тоже обманщица. Говорила, что любит и доверяет, а про колечки скрывала. Я чист, пусть они сами теперь разбираются: и с долгом Сурену, и со всем остальным.
Для людей беспринципных характерны простые и вместе с тем эффективные действия. Жена только вошла в квартиру, а Виталий уже поджидал ее в прихожей. Вышел он туда при звуках отпиравшегося замка.
– Лидуня, ты молодчинка, – обнял он супругу, – Я вот все ёрзал, сомневался, а ты взяла и купила однушку. Деньги я взял у продавщицы Салона новобрачных.
– Догадываюсь, – отстранилась жена, – У своей Нины их взял, – протиснулась она мимо Виталия в квартиру.
Ему пришлось идти следом.
– Да, у нее, – бодро согласился Виталий.
– Мне это без разницы – где ты, с кем, сколько раз, – огрызнулась Лидуня, села на диван и хмуро посмотрела в глаза мужу.
Теперь действовать ему надо было с особым цинизмом и врать так много, чтобы ложь нельзя было различить.
– А мне, Лидочка, нет. Я люблю только тебя, – мило произнес он, подсаживаясь к жене на диван, – С ней, этой продавщицей, у меня всё кончено. Правда-правда, – приобнял он пышку за плечи и начал повествовать, как сумел заполучить вчерашние деньги.
– Я их у продавщицы украл. Для тебя это сделал. Точнее, я утащил у нее сорок колец, сдал их Сурену – он зуботехник, а кольца оказались не золотые, и теперь деньги надо армянину вернуть, – Сама знаешь, какие мне разборки устроят кавказцы, – притянул к себе супругу Виталик.
– Это понятно. Но деньги потрачены, – помягчела Лидуня, – Пусть эта жучка Нина их возвращает. Пользовалась тобой, должна рассчитаться.
– Она не будет, – понуро обронил Виталий, – Я же сказал: у нас всё...
– Еще как будет, – подбодрила супруга Лидия, – Я сама к ней пойду. Не поможет вернуть долг зуботехнику, расскажу про вас её мужу.
– Да ты что? – встрепенулся изменщик, но тут же сник, – Деньги-то я взял у Сурена..., – размышляя, потер он лоб, и пришел к простому выводу, – Хотя…  Сейчас все так поступают: «Дают - бери и беги», не ждут пока станут бить, – переиначил он поговорку – «Дают- бери, бьют -беги».
Лидуне настрой супруга понравился. Она поднялась, тронула его шевелюру и сказала, что прямо сейчас решит вопрос долга.
– Я поеду к твоей крале и, упаси Бог, если ты ей будешь звонить или ответишь на ее звонок, – предупредила она изменника.
В «Салоне Новобрачных» Лидуня подошла к витрине ювелирных изделий и бесцеремонно уложила на стекло ладони.
Нина глянула на супругу любовника и хотела углубиться в какие-то подсчеты, но хабалка повела себя дерзко и повелительно произнесла:
– Надо поговорить. Можем здесь, но лучше на улице.
– Хорошо, – обронила Нина, – Подожди, я выйду.
Лидия Назаровна вышла из магазина и стала у его входа. Пару минут спустя ней подошла Нина.
Шантажистка всё продумала и выдала свои условия четко, без предисловий.
– Забирай моего. Если он тебя любит, я не возражаю. Продаю его. Мне он уже купил однушку, деньги взял у зуботехника за твои колечки.
– Так это он..., – проронила Нина.
– Не знаю, он - не он, – оборвала любовницу мужа Лида, – Там другое. Кольца оказались не настоящие, и зуботехник требует всё назад. С меня требует, а я не согласна, да и нет уже этих денег. Короче, или давай золотые кольца, или деньги, или я иду к твоему мужу и рассказываю о твоих похождениях с моим мужем. Я за вами давно наблюдаю, и, поверь, у меня есть, что показать.
Последнее для Нины было смерти подобно. Она презрительно глянула на шантажистку и согласилась отдать ей сорок обручальных колец после закрытия магазина. Но Лидия Назаровна не согласилась.
– Сейчас неси. Я ждать не буду, – отрезала она, и Нине пришлось вернуться в салон, взять сорок золотых колец и принести шантажистке.
Та пересчитала их, сложила в бархатный мешочек и затянула его веревочкой.
– Теперь рассчитались, – бросила она любовнице мужа и зашагала прочь, а Нина поплелась в магазин.
Вчера она уже забрала такое количество с витрины и из сейфа. После эти кольца у нее украл Виталий, и их она восстановила, получив новые подделки. Но теперь, после прихода жены любовника, надо вновь покрыть такой же недостаток.
Единственный вариант решить эту проблему представлялся для Нины только один – внести за сорок колец деньги в кассу, будто их купили по обычной цене и выйти из дела. Решить эти две проблемы она могла, как ей казалось, одним махом. Нина вышла в подсобку и позвонила по тому же номеру, что и вчера, когда рассказала о краже у нее из сумочки латунных колец на рынке.
– Ты снова звонишь, – недовольно ответили ей с той стороны, – Что случилось на этот раз?
– Сурену принесли те украденные сорок подделок. Хотели ему их продать, а он не взял.
– Ну, и отлично. Молодец зуботехник.
– Нет, не отлично. Все плохо. Воры ушли, а он понял, что ему приносили как раз наши кольца и что мы продаем в магазине латунь и забираем для него золотые. Теперь требует снизить цену больше, чем вдвое. Я, естественно, отказалась, сказала, что всё его домыслы, бред, но он угрожает сообщить в милицию, если мы не согласимся.
– В милицию? – насторожилась женщина с той стороны и, помедлив, выдала Нине решение, – Нет, он туда не пойдет. Побоится, – просипела она, – Тебя это не должно волновать. Принесешь ему новую партию на старых условиях, и он согласится.
– Что значит, «мне не о чем волноваться», – взвилась Нина, – Я не просто вам это сказала. Я выхожу из вашей игры. На вас только производство, а на мне все опасное и на виду – подмена ваших подделок и продажа «налево» настоящих колец. Отдайте мне сто тысяч рублей, и расстаемся.
– Какие сто тысяч? – уныло проронила абонент и начала вразумлять подельницу не пороть горячку, но Нина не стала слушать и отключила телефон.
–  Сама найду стольник. Пусть эта чертова ведьма подавится своими деньгами, – в сердцах произнесла она, – Половина нужной суммы у меня есть, остальные займу.
Дождавшись обеденного перерыва, Нина направилась на съемную квартиру – ту, что оплачивала для встреч с любовником. Там она хранила скопленную за последнее время заначку.
***
Виталик пришел туда час назад с бутылкой пива. Сказывалось нездоровье после вчерашнего, требовалось опохмелиться.
После того, как жена ушла, он немного помедлил и тоже отправился к «Салону для новобрачных». Встречаться с Ниной он не собирался, но решил посмотреть, чем завершится поход к ней Лидуни.
Метрах в ста от салона он расположился в сквере на лавочке и видел, как Нина вышла из магазина и что-то передала его супруге.
– Всё-таки заплатила за меня Нино, – понял жиголо назначение передачи, встал и поспешил догнать Лидуню – хотелось как можно скорее вернуть долг зуботехнику.
Но это ему не удалось, супруга остановила легковушку и укатила с отступными.
Виталий сбавил шаг и побрел на съемную квартиру, где и застала его Нина.
– Ты что здесь делаешь? – растерялась она, увидев мирно распивавшего пиво любовничка. Он сидел на кровати, широко расставив ноги и глотал его прямо из горлышка.
– Извини за кольца, – поднял он на нее глаза, – Каюсь. Но, поверь, я сделал это ради тебя.
– Убирайся, – отрезала Нина, – Встал и ушел.
Но Виталий не пошевелился.
– А мне идти некуда, – поник он, потупившись в пол, – Я порвал с Назаровной. Мы разводимся. Баста..., – выразительно замолчал Виталий.
Нина тоже молчала и тогда, выдержав паузу, он продолжил:
– Я кольца твои взял от отчаяния. Откупился от этой стервы. Квартиру с меня требовала ей купить, иначе грозилась сдать тебя мужу, – придумал он на ходу правдоподобный мотив и для убедительности сделал к нему уточнение, – Если ты уйдешь от своего, то мы отсюда уедем.
О том, что она мечтает уйти от супруга, Нина часто говорила любовнику во время их близости, и теперь прохиндей решил разыграть этот козырь. Знал он и о том, что для этого она собирает в тайне от мужа заначку. Он вообще хорошо изучил подругу. Расчетливая и меркантильная Нина не станет просто в порыве гнева изгонять его. Он ведь нужен ей, как бывает нужна для забавы игрушка, без которой уже не обойтись. Она взвесит все «за» и «против», прежде чем сделать то, что ей лучше. Найдет другого, тогда, конечно, прогонит, а пока примет и продолжит игру на прежних условиях. Тем более, что она в ней побеждает – любовник ушел от жены.
– Ты останешься? – уловив перемену в настроении Нины, подвинулся на кровати Виталий, приглашая её присесть рядом.
– Не сейчас, – отказалась Нина, – У меня на работе проблема. Увидимся завтра.
Вносить в кассу собственные деньги за утраченные кольца она передумала. Можно ведь снова получить у подельников сорок фальшивок. Если получится, то украсть их, а если нет, то, как и обычно, взять их для обмена на настоящие в ближайшие дни. Оптимально поехать прямо сейчас и сказать, что она погорячилась и согласна продолжить «работу».
После обеда Нина привезла сорок поддельных колец в магазин, и их количество восстановилось согласно бухгалтерской накладной. К концу дня четверть из них была уже продана. Нина торопилась избавиться от фальшивок и продавала только их. До этого она «разбавляла» ими настоящие кольца один к трем или даже пяти.
***
Сурен же латунные кольца просто высыпал в пластиковый коробок и поместил его в медицинский шкаф. Ценности они не представляли, но могли пригодиться при торговле с Ниной о цене новых поставок. Работы с золотыми коронками у него накопилось хоть отбавляй. Перекусив, он продолжил выполнять очередной заказ. Зоя трудилась в соседней комнате. По сути это была приемная лаборатории, а комната Сурена находилась за ней и, когда явился протезист за своим заказом, Зоя предложила ему пройти к зуботехнику – коронки были еще не готовы.
Протезист проследовал в мастерскую, но только вошел туда, сразу позвал Зою. Она отставила работу и тоже зашла в мастеровую. Сурен сидел за столом, уткнувшись головой в сложенные на нем руки.
– Что это с ним? – спросил протезист.
– Не знаю…, – произнесла помощница мастера, подошла и тронула Сурена за плечо. Зуботехник поднял голову и непонимающе посмотрел на Зою, словно пьяный.
– Что-то мне нехорошо, – задышал не в меру часто Сурен, потом перевел взгляд на протезиста, – Извини, твой заказ не готов. Приболел, поеду домой. Завтра сделаю, – пояснил он коллеге.
– Выздоравливай, – кивнул зуботехнику протезист, – Плохо, что не позвонил. Зря приехал, – пожал он плечами, улыбнулся Зое и вышел из мастерской.
А Сурен встал из-за стола, но его так качнуло, что он снова сел на стул.
– Может, вызвать «Скорую», – всполошилась Зоя, но Сурен отказался, сделал пару глотков воды из стакана и решил ехать домой.
– Я отвезу, – настойчиво предложила Зоя, – У меня права есть, а вы заболели.
Зуботехник кивнул в знак согласия, передал помощнице ключи от машины, и они направились к выходу из лаборатории. Теперь он немного взбодрился и шагал вполне твердо.
Поездка домой к Сурену заняла не менее получаса. Зоя, хотя и получила права, но опыт вождения не приобрела и с трудом управляла джипом, петляя по дороге в потоке машин.
Наконец они добрались. Сурен кунял носом, заваливался на бок, едва не теряя сознание. Ему становилось всё хуже и, когда помощница припарковала машину у калитки его дома, встать с сидения не смог и завалился лицом в парприз.
Зоя попыталась поднять его и помочь выйти из машины, но не смогла. Сурен окончательно обмяк и не мог пошевелиться. Тогда она оставила его, пристегнув ремнем к сидению, вбежала во двор и громко постучала в дверь.
Жена Сурена – дородная армянка готовила ужин и вышла к ней в фартуке.
– Что случилось? – недовольно спросила она помощницу мужа.
– Сурен Акопович заболел. Ему на работе стало плохо, и я привезла его. Но сейчас он просто совсем..., – оправдываясь будто она в чем-то виновна произнесла Зоя, – Из машины не может выйти. Может, сердце...
Жена Сурена не стала дослушивать объяснений Зои, отодвинула её с прохода и быстро зашагала к машине. Дверь в ней была распахнута, и её муж – Сурен повис на ремне безопасности. Супруга начала шлепать его по щекам, но он лишь моргнул и вновь отключился.
– Что стоишь, дура! – крикнула армянка Зое, – Едем в больницу.
Добраться туда оказалось не сложно, и они подъехали прямо ко входу, куда машины «Скорой помощи» доставляли больных. Зоя выбежала из машины и стала просить бригаду медиков отвезти Сурена в реанимацию. Но, казалось, что они не слышат её.
– Вы остановились в неположенном месте, – сухо отрезал медбрат, – Здесь только для «скорых».
– Какое к черту место?! – заорала Зоя, – У нас человек умирает!
– Все умирают. Бессмертных нет, – вздохнул парамедик и, сжалившись, пояснил, – Сейчас своего отвезем и приедем за вашим.
Напарник как раз подал ему носилки с доставленным больным.
Так потеряли еще минут десять, и лишь потом Сурена повезли в реанимацию. Он был недвижим, в лице не было ни кровинки.
Ожидание у дверей реанимационной было недолгим. Вскоре оттуда вышел врач.
– Вы кто будете пациенту? – спросил он у женщин.
– Я жена, что с ним? – взволнованно произнесла супруга Сурена.
– Он умер..., – тихо произнес доктор.
– Как умер? – опешила жена Сурена, – Он совершенно здоровый человек, ему сорок пять.
– Увы. Он поступил к нам уже без сознания. Ему где стало плохо?
– На работе. Я подумала, он заболел, – вклинилась Зоя.
От волнения говорила она прерывисто, моргала и запиналась.
Доктору вряд ли требовались её объяснения. Значения они теперь не имели, и он задал женщинам сторонний вопрос, желая разбавить убийственное для родных сообщение. Перенести причину смерти их близкого в другое, не связанное с плохим врачеванием, направление. И это ему удалось. Жена Сурена переключилась на Зою.
– Ты что с ним там сделала? – гаркнула она на помощницу мужа.
– Я... Я ничего, – суетливо произнесла простушка, зашмыгала носом и тут же заплакала.
В ладони она держала ключи от машины начальника и, не зная куда их теперь деть, сунула ключи жене Сурена в карман её фартука, повернулась и пошла к выходу.
Оказавшись на улице Зоя вспомнила, что не замкнула дверь зуботехнической лаборатории. Начинало смеркаться, рабочий день закончился час назад, и она поехала устранить эту оплошность. Через дорогу от больницы виднелась остановка автобуса.
Подходя к лаборатории, Зоя поняла, что её просчет с незапертой дверью имел последствия. За время её отсутствия помещение посетил злоумышленник. В темном окне периодически возникали всполохи света. Это сработала охранная сигнализация. Она  была бутафорской и не имела связи с милицейской службой охраны. Сурен установил её на двери стального шкафа, где хранил ценные вещи – в основном золотые коронки. Перед тем, как открыть его створки, требовалось нажать потаенную кнопку. Иначе начинала моргать лампа и звенел протяжный сигнал. После закрытия кнопку требовалось переключить. Уйти, позабыв запереть шкаф, не представлялось возможным – звонок напоминал об этом хозяину.
Зоя ускорила шаг, вошла в лабораторию, включила свет и прошла в мастерскую Сурена. Металлический шкаф был приоткрыт. Злоумышленник отомкнул его, раскрыл и тут же прикрыл, испугавшись звонка сигнализации. На верхней полочке шкафа лежали нетронутыми золотые коронки, а на той, что ниже, небольшая сумма денег.
Зоя могла бы замкнуть шкаф и уйти, но ключи от него остались у Сурена в кармане пиджака, и она позвонила в милицию сообщить о происшествии.
Дежурный выслушал её, прося не мельчить с подробностями и нехотя согласился выслать наряд, поняв, что грабителей уже нет на месте преступления.
Ждать милицейский наряд не пришлось, они появились моментально и тоже не могли понять, зачем их вызывали.
– То, что у вас сработала сигнализация и не заперт шкаф ни о чем не говорит. Взлома замков нет. Может, вы просто забыли его закрыть, как и входную дверь? – попенял Зое старший оперативник, – Конкретно, что именно пропало, вы тоже не знаете. Всё закрывайте и подпишите ложный вызов милиции.
– А я не могу замкнуть шкаф. Ключ остался у моего начальника, а он только что умер. Как я уйду, оставив всё на распашку? – растерялась Зоя.
– Во..., – усмехнулся оперативник, – И что вы нам предлагаете: остаться с вами здесь до утра? Хотя я лично не против. Чай, кофе и потанцуем, – заинтересованно глянул он на симпатичную девушку. Но она встретила его слова в штыки и насупилась. Мент ретировался.
– Вам надо заявление о краже подать, – сказал он серьезно и пояснил, что кражами занимается следствие. И если Зоя здесь наемный работник, то заявление должен сделать хозяин.
– А он ведь умер, – поджала губы помощница зуботехника.
– Тогда вызывайте родственников. Оптимально – жену, и пусть она и подает заявление, – дал опер совет  работнице и подписал у нее протокол. Пункт о ложном вызове он вписывать не стал.
Зоя звонить жене Сурена не решилась, замкнула лабораторию и поехала домой. Сообщать новой хозяйке о взломе шкафа она не обязана.
На следующий день Зоя, как обычно, к девяти часам пришла в лабораторию. В любом случае стоило забрать личные вещи, а решение сообщать или нет о взломе железного шкафа жене Сурена склонилось в пользу – не сообщать. Милицию она вызывала, а другое ее не касается.
Зоя сложила в пакет косметические принадлежности, маникюрный набор, духи и собралась уходить, когда в лаборатории появилась жена Сурена и с ней еще двое – девушка и молодой паренек в очках. Это были Лена и  Славик.
– Хорошо, что ты здесь, – бросила Зое жена Сурена, – Дашь показания. Доктор в больнице сказал, что моего мужа могли отравить.
Несчастная работница вздрогнула, присела на стул.
– Мы из милиции, – предъявила ей удостоверение Лена, – Покажите нам рабочее место Сурена Акоповича и поминутно расскажите, что здесь происходило вчера.
– Ничего не происходило, – замялась Зоя, – Ничего пока мы работали. А после, вечером я приехала сюда замкнуть дверь лаборатории и шкаф оказался не заперт. Я вызывала милицию.
– Ты? – усмехнулась жена Сурена, – Заявление в милицию это я написала. Не вчера, а сегодня, – грубо перебила она помощницу мужа и хотела продолжить высказывать ей претензии, но Лена остановила хабалку.
– Вы подождете нас здесь, а мы с сотрудницей лаборатории пройдем в мастерскую Сурена Акоповича, туда, где остался незапертым шкаф.
Жена Сурена фыркнула, но подчинилась, и пока Лена и Славик осматривали вскрытый ворами шкаф и опрашивали Зою, в лабораторию вошел Виталий. Он принес сорок золотых колец вместо прежних латунных.
Встретила его жена зуботехника.
– Я к Сурену, мне можно к нему пройти? – кивнув на дверь в мастерскую, бойко спросил Виталий.
– Нет. Там милиция. Сурен умер, – угрюмо проронила армянка, чем привела посетителя в замешательство.
Он стрельнул глазами по сторонам и повернулся чтобы уйти, но из мастерской вышла Лена и остановила его.
– Постойте, вы к Ашоту Акоповичу? – окликнула она Виталия, – Вы кто?
– Я, – обернулся Виталий, – Никто, просто знакомый. Сказали его нет, и я ухожу, – проронил он как-бы извинясь, что сделал что-то плохое случайно .
– Паспорт свой покажите, – попросила Лена.
В поведении мужчины прослеживалось желание уйти немедленно. Встреча с милицией его испугала.
– А я его не ношу, – пожал плечами Виталий, зажал в ладони мешочек с обручальными кольцами так, чтобы он не бросался в глаза, и вытянулся в полный рост.
Далее мог последовать вопрос сыщицы, зачем он пришел к зуботехнику, но Лену окликнул из смежной комнаты криминалист Слава. Он нашел в медицинском шкафу коробку колец и позвал напарницу посмотреть этот важный вещдок.
– Тут есть кое-что интересное, – выкрикнул ей «ботан».
– Присядьте. В ногах правды нет, – Лена любезно предложила посетителю не стоять посреди помещения и направилась в мастерскую.
Жена Сурена последовала за ней.
Виталий же, оставшись один, вышел из лаборатории, к поджидавшему его такси и велел водителю отъезжать. На переднем сиденье сидела его супруга Лидуня. Она приехала вместе с Виталием, убедиться, что тот вернет долг Сурену, но, увидев, как супруг на ходу суетливо прятал мешочек с кольцами в карман брюк, спросила, хотя правильнее будет сказать, потребовала:
– Не вышло? Тогда верни мне, раз ты не умеешь.
Виталий подчинился, и кольца перекочевали в сумочку супруги. Спорить и, тем более, возражать в присутствии таксиста он не решился. Да и испуг от встречи с милицией у него еще не прошел.
***
Пока Лидуня увозила золотые кольца,   Славик пересчитывал в зуботехнической мастерской подделки из латуни, сваливая их на столе. Лена, оценив эту груду, обернулась к Зое и спросила её о находке.
– Вы не находите странным, что под замком в железном сейфе у вас хранились четыре коронки и незначительная сумма денег, а десятки обручальных колец Сурен Акопович положил в медицинский шкаф – стеклянный и без ключа.
– Этого я не знаю, – пожала плечами простушка, – У нас много ценного хранится в медицинском шкафу. Есть материалы и недешевые.
– Но точно не золотые, – поправил её Славик и показал Лене разломанное кольцо. Его Сурен бросил ко всем остальным, поняв, что они латунные и лишь позолочены. Цвет металла в разломе кольца был желтый, но явно не золотой.
– Мы у вас изымем эти изделия, – объявила Лена жене Сурена, – При понятых. Один уже есть, тот, что пришел к вашему мужу, а второго мы пригласим.
Под первым она имела в виду Виталия. Она ведь попросила его присесть на стул на рабочем месте Зои, но, когда вышла, тот уже исчез.
Понятых пришлось позвать из соседнего магазинчика. Лена оформила в их присутствии изъятие сорока обручальных колец, включая сломанное и, когда те ставили подписи, у нее завибрировал телефон. Звонила Марина – их милицейский патологоанатом и по совместительству эксперт морга.
– Лен, ты просила сообщить тебе о зуботехнике. Так вот: остановка сердца у него от воздействия яда. Криминальная выходит причина, – произнесла она с той интонацией гордости, что бывает у археологов нашедших на месте раскопок доказательства их умозрительных предположений.
– В крови обнаружился аконит, но он в незначительной дозе, а к нему есть еще и другое. Выяснить, что это за вещество не удалось, но оно и стало причиной смерти. Помочь бедолаге не смогли даже в больнице.
Известие от Марины, с одной стороны, озадачило Лену, а, с другой, она соотнесла смерть Сурена со смертью профессора Вайсермана. И тот, и другой были отравлены, и у обоих нашли подделки под золото.
– Скажите, – обратилась она к помощнице зуботехника, – К вам на работу ведь мало кто за день приходит. Мы здесь больше часа, и всего один посетитель.
– Да, приходят в основном свои – протезисты, – подтвердила Зоя.
– А вчера кто приходил к Сурену Акоповичу? В особенности нас интересуют именно не свои.
– Женщина приходила, – уверенно сказала Зоя, – Пожилая, в сером берете и очках.
– Узнать сможете? – спросила Лена.
– Что узнать? Берет и очки?
– Нет. Хотя и это имеет значение, – вздохнула Лена, понимая, что девушка то ли не хочет говорить, то ли в самом деле не обратила внимания на посетительницу.
Но Зоя всё-таки сделала пояснения и весьма важные.
– Это женщина пенсионного возраста, быстро прошла в мастерскую, закрыла дверь, и они там с Суреном Акоповичем ругались. У нас так бывает, что приходят с претензиями – не подходят коронки или протез. А это недоработки не наши, а протезиста. Слепки делает он. Мы по ним изготавливаем без малейшего отклонения.
– И сколько времени женщина была в мастерской? – уточнила Лена.
– Я время не засекала, но она так рассердилась, что Сурен Акопович приносил ей воды.
– Зачем? – насторожилась сыщица, – Тут ведь полный графин стоит, – показала она на стоявшую на полке стеклянную емкость с широким горлом.
– Из него пьет только Сурен Акопович. Видите, там внутри плавает чайный гриб, – пояснила Зоя.
– Вижу, – задумалась Лена, – Эту банку мы у вас тоже возьмем. Перед этим, конечно же,  все опечатаем, – кивнула она Славе. 
Далее «ботан» опечатал и оба шкафа и коробку, в которой нашли обручальные кольца, и дверь мастерской зуботехника. Вещдоки поместили в пакеты и, когда отъехали от лаборатории, Слава напомнил Лене, что сестра Якова Семеновича носит очки и приходила в день его смерти в сером берете и серой кофточке.
– Помню, но это и странно, – согласилась Лена, – Сейчас отдадим воду из мастерской зуботехника на экспертизу. Уверена, что там есть не только чайный гриб, а еще и отрава. Минимум аконит растворили, – произнесла она в размышлении.
Опрос свидетелей оказался не полным. Но сразу, без давления фактами, на большее она и не надеялась. Узнать у помощницы Сурена, откуда в зуботехнической мастерской обручальные кольца и кто их принес, Лене не удалось. Та вздыхала, пожимала плечами и отводила глаза. Она явно знала об их происхождении, но получить признание от деревенской «простушки» было не реально. Таков менталитет сельских жителей – умру, а начальника не выдам и не подведу.
Упустила Лена и возможность опросить странного посетителя лаборатории. Кто он и зачем приходил к Сурену, она не узнала. Будь он протезистом, то сразу назвал бы свою фамилию, а он вместо этого взял и сбежал.
***
Проехав в такси пару перекрестков от лаборатории зуботехника, Виталий не только успокоился, но и стал агрессивен.
– Кольца надо Нине вернуть, – опустил он ладонь на плечо супруги, – Сурен умер. Поэтому я и вернулся.
– Умер? – без интереса переспросила Лидуня, – Жаль. Хороший был мастер.
– Не знаю, чем он был так хорош, – буркнул Виталий, – Отдавай цацки. Я отнесу их Нине.
– Ты не пойдешь к ней, – Лидуня отдернула плечо из-под ладони супруга, стала сердита и грубо бросила, – Пошла вон эта жучка. Шиш ей. Я сама решу, что и кому отдавать.
Перепалки между супругами возникали нередко, но Лидуня не позволяла себе грубить Виталию, а на этот раз перешла все границы, и он не сдержался.
– Останови, – скомандовал он таксисту и вышел из машины.
Опытный жигало-манипулятор хорошо изучил психологию женщин. Если они, добиваясь целей, проявляют обиду, то у мужчины для этого есть два варианта – приласкать женщину или стать непреклонным и даже чуточку грубым. Виталий выбрал второй вариант – нагрубить.
Примирения с женой он сможет достичь позже, а сейчас ему надо встретиться с Ниной. Тем более, появилась возможность вернуть ей обручальные кольца.
Спустя час он сидел на съемной квартире, поджидая подругу. Кровать он разобрал и примял, будто спал на ней ночью. Нина непременно обратит на это внимание и поверит, что любовник ушел от жены.
Вскоре она появилась и, как только вставила ключ в замок, Виталий открыл ей дверь изнутри.
– Привет, проходи, – пропустил он Нину в прихожую, – Я купил кое-что на обед и почти приготовил, – сказал он буднично просто, как это принято у супругов.
Из кухни аппетитно потянуло жареным мясом. Виталий всполошился, что у него подгорают стейки и, увлекая за собой Нину, провел её на кухню. С одной стороны, он суетился и как бы хотел сделать все сам, но фактически лишь продолжил следить за жаркой мяса, а сервировать стол и готовить салат пришлось Нине.
Наконец они сели за стол. Виталий стал разливать по бокалам вино.
– Ты забыл, я на работе, – неуверенно остановила кавалера любовница.
– Ерунда. По сто грамм не повредит, – подбодрил её Виталий, – Тут есть новость. Не знаю, куда её отнести – к хорошей или не очень, – поднял он бокал.
– Какая новость? – насторожилась Нина. В свете последних событий хороших известий она не ждала.
– Сурен умер, – кивнул ей Виталий.
– Как умер! Когда? – Нина поставила бокал на стол. В ее глазах отразился ужас.
– Точно не знаю. По-видимому, вчера. А что ты так взволновалась? Теперь не надо решать с ним вопрос нехороших колец, – Виталий дал мягкую характеристику фальшивкам под золото и хотел взять Нину за руку, но она отстранилась.
– Я уже всё решила. За всех. Твоя приходила, угрожала, и я отдала ей сорок колец из магазина. Теперь этот долг на мне. Надо внести за них деньги в кассу, – произнесла она рассудительно и спокойно, но и тут же заплакала, – Боже, Сурена убили. Он ведь не просто так умер, и что теперь будет дальше... Она никого не пожалеет.
Спрашивать у Нины кто эта страшная «она», которая никого не пожалеет, Виталий не стал. Во-первых, она вряд ли скажет, а, во-вторых, в этом не было смысла. Лучше не знать чужие проблемы, тогда и не придется участвовать в их разрешении. Куда разумнее позаботиться о деньгах, часть из которых можно забрать себе.
– Я так понял, моя стерва взяла у тебя кольца для зуботехника? Он потребовал у нее настоящие вместо фальшивых? – спросил у любовницы жигало, будто не знает о её «сделке» с Лидуней.
– Да, он потребовал, и я их вынесла из магазина.
– Тогда, раз он умер, пусть Назаровна их возвращает. Она не успела их ему передать.
– А ты откуда знаешь, что она не успела? – Нина в сомнении подняла глаза на любовника.
– Откуда я знаю, – поджал губы Виталий и в момент выдумал правдоподобную ложь, в чем он был большой мастак.
– Сурен мне звонил вчера в конце дня, а после и умер. Я ведь, хотя и принес ему эти кольца, но говорить не стал, что взял их у тебя из сумочки. Еще раз извини за этот поступок, – посмотрел мило Нине в глаза прохиндей, – Я сказал зуботехнику, что кольца дала мне супруга, попросила выручить за них деньги для покупки квартиры. Ну, а когда вышло то, что вышло, он звонил мне и ей тоже, требуя вернуть всё назад.
История у Виталия вышла логичной, и Нина в нее поверила. Те, кто обманывают, так привыкают жить в этом, что начинают верить в чужую ложь, если она отвечает их логике. Нина ведь только что соврала насчет её долга перед Салоном, за который надо внести деньги. В Салон она принесла вместо золотых колец сорок фальшивок. Долг у нее теперь стал перед теми, у кого она их взяла. Там вели строгий учет, и взамен сорока подделок потребуют настоящие. Но это не срочно.
– Ты сможешь забрать мои кольца у своей бывшей? – спросила она у Виталия.
– Не знаю, – задумался жигало, – Просто так она не отдаст. Если только её припугнуть, причем капитально. У тебя сколько времени есть не платить в кассу и вернуть кольца на место?
– Неделя, – сухо ответила Нина, – В конце месяца у нас переучет.
Деловая беседа её успокоила, и она принялась нарезать стейк и поедать его, запивая вином. Виталий улыбнулся тому, как всё развивается и тоже принялся поглощать сочное мясо. Сегодня на секс он не рассчитывал, да ему и не хотелось. Главное его простили, а остальное уже приложится.
***
Лена и Славик приехали в отдел. Шохина не было. За его столом сидел Костя и, как только они вошли, показал им Постановление.
– Убили зуботехника. Будем возбуждать уголовное Дело.
– А ты из чего сделал такие выводы? – спросила у него Лена.
– Марина привезла Заключение о причине смерти. Отравление неизвестным ядом.
– Мне она сказала, что это был аконит. И как нам думается, его добавили в воду. Зуботехник пил особенную из своего кувшина, – Лена кивнула Славику, и тот поставил на стол вещдок из мастерской Сурена.
– Ну, и отлично. А кто мог её отравить узнали? – начальственным тоном спросил у коллег Костя.
– Женщина пенсионного возраста, в сером берете и серых очках. Под описание подходит сестра профессора Вайсермана, – бодро доложил Слава, поправив свои очки-велосипеды.
– Аконит, и подходит под описание, – проронил новоиспеченный начальник, – Закрывать будем аптекаршу.
– Не «закрывать», а проведем у нее дома обыск, – не согласилась Лена, – Шохин сказал начать с обыска. И прежде надо выяснить, есть ли в воде из кувшина яд.
– Мы привезли от зуботехника обручальные кольца. Сорок штук, но, похоже, латунные и позолота. По ним тоже нужна экспертиза. Нормальная, а не на глаз, – дополнил мнение Лены «ботан». Открыл и поставил на стол коробку с колечками. То, что было разломано, он положил отдельно.
– Экспертиза на яд – это просто. Кошку сейчас возьмем и напоим. Умрет – значит вода отравлена, – отмахнулся Костя, – А то, что кольца фальшивые, видно и без экспертизы, – покрутил он в руках обломок кольца и театрально улыбнулся Лене и Славику – мол, видите, как я просто решил вопросы.
– Я все-таки отдам и воду, и кольца эксперту, – угрюмо произнес  Слава, добавив, что кошек убивать нельзя так же, как и людей.
Костя тут же сказал, что насчет отравления кошки он пошутил, и для ведения уголовного Дела нужна экспертиза от специалиста с дипломом.
Лена напечатала Распоряжение в отдел экспертиз. Костик взял его и пошел подписать у Сенчука, но вернулся не сразу, а спустя полчаса. В руках он держал две бумаги.
– Так, – передал он одну из них Славе, – Это для проведения экспертиз. Неси к ним вещдоки. А это, – показал он вторую бумагу, – Постановление об аресте подозреваемой Марии Семеновны Вайсерман. Я объяснял всё Сенчуку, и он принял такое решение. Поедем за ней через час. Два отравления со смертельным исходом – серия. Ждать, пока будет третье, нельзя, – пояснил он позицию начальника, хотя было понятно, что Костя сам ему и навязал её.
У эксперта Слава пробыл недолго. Умудренный в делах седовласый спец сразу расставил всё по местам.
– Графин с отравой не открывай, – предупредил он «ботана», – Я вам не институт токсикологии. Это к ним. А золотые кольца или латунные определим прямо сейчас.
Эксперт взял кольца поместил в мерный стакан с водой, отметил на сколько она поднялась и записал на листик.
– Закон Архимеда знаешь? – спросил он Славу, и сам же ему ответил, – Объем предмета равен объему вытесненной им воды.
После он взвесил кольца на аптечных весах и произвел расчет их удельного веса. Далее, полистав какой-то справочник, спец выдал свое заключение:
– Это не золото. Даже с учетом, что это 585 проба не хватает по весу двадцати трех процентов. Кольца к счастью не «дутые» – цельные. Для подсчета не пришлось корректировать их объем с учетом геометрии пустого пространства.
Более всего времени эксперт потратил на выдачу Заключения. Он вручил его Славе под подпись и, пока тот не ушел, дал ему подсказку.
– Необычная позолота на этих кольцах. Первый раз вижу такую. Цвет точно под принятую для обручальных колец 585 пробу – с краснинкой. У золота он соломенный, и нанести гальваникой чистое золото – нет проблем. А здесь мастер применил какой-то особый способ. Узнайте, кто его этому научил, и выйдите на исполнителя. Среди специалистов-химиков надо искать.
Криминалист поблагодарил эксперта и вернулся в отдел. Там он застал Шохина. Лена завершала доклад наставнику о вызове в мастерскую зуботехника по факту банальной кражи со взломом, и о том,что на самом деле там еще вскрылось.
– Наш эксперт подтвердил – кольца не золотые, – поставил на стол коробку с подделками Слава, – А определить тип яда в воде из кувшина он не может. Надо в институт токсикологии обращаться.
– Это сейчас не важно, – вклинился в обсуждение происшествия Костя, – Марина дала заключение о причине смерти зуботехника. Там четко сказано: отравление. И в крови нашли аконит. Что еще надо? Сестру профессора надо брать. Она и брата, и зуботехника траванула. В обоих случаях фальшивое золото и аконит. По приметам она приходила вчера к зуботехнику.
Костя положил перед Шохином Постановление об аресте Марии Вайсерман.
– Хорошо, – произнес майор, – Что тут можно сказать, если Сенчук подписал? Быстро бежим, Константин Олегович. Вот только состязание у нас не в беге. Вы считаете, что изготавливают такие фальшивки дебилы? – положив ладонь на коробку с кольцами обвел он присутствующих глазами.
Ответил за всех Слава.
– Нет, мы так не считаем. Эксперт сказал, что такое золочение не каждый специалист сможет сделать. Это уникальный метод – покрыть изделие смесью золота и меди будто это сплав двух металлов 585 пробы.
– Вот, Барыш понимает, с кем мы имеем дело, – похвалил Шохин криминалиста, – А еще люди эти не бедные, раз продают фальшивое золото. На одежде они точно не экономят так, что ничего другого у них не нашлось надеть, как тот же серый берет и кофточку. К нам Мария Семеновна в них приходила, а потом еще и к зуботехнику яд подсыпать. Ну, чтобы легче было её опознать, – хмыкнул сыщик.
– Вы думаете, нам её подставляют, – согласилась с наставником Лена.
– Уверен. Но бывает всякое. Проведем у нее дома обыск. Если найдем что-то существенное – улики, – сделал ударение Шохин, – тогда и задержим. Тем более, Постановление у вас на руках.
Последняя фраза означала, что сам он никуда не поедет, а сотрудники могут действовать.
***
Мария Семеновна встретила сотрудников милиции не любезно. Открыв им дверь квартиры, она встала на ее пороге.
– У нас Постановление на проведения обыска в вашей квартире, – предъявил ей бумагу Костя.
Предварительно, по настоянию Шохина, он изготовил его в дополнение к тому, что позволяло произвести арест.
– Обыскивайте, – пренебрежительно произнесла аптекарша, – Только у меня ничего запрещенного нет. А лучше скажите, что вы ищите, и если у меня это есть, то я сразу и покажу.
– Вы не волнуйтесь. Мы не станем громить вашу квартиру. Мы аккуратно, – попыталась расположить к себе высокомерную даму Лена, но та стала лишь суровее. Впустила милиционеров и разрешила пригласить понятых. Костик нашел их заранее из числа старушек-сплетниц у подъезда соседнего дома.
Провести обыск в малюсенькой трешке было несложно. Лишних предметов педантичная хозяйке не держала. В одной комнате проживал её взрослый сын, во второй дочки-студентки, а она в зале. Детей дома не было, и это упростило задачу. В их аскетичных комнатах ничего приметного не нашли. А вот у Марии Семеновны они оказались. В аптечке лежали две пачки таблеток аконита.
– Это вы зачем держите? У вас кто-то принимает сердечные препараты? – строго спросил у аптекарши Костя.
– Нет. Бог миловал. Я же вам говорила: взяла это лекарство Яше, а он отказался, – вздохнула Мария Семеновна.
– Понятно, – Костя показал пачки понятым, передал их Славе и попросил внести в протокол.
Далее стали перебирать содержимое ящиков мебельной стенки. И тут, прямо в верхнем, из коробки, где хранилась дешевая бижутерия, Слава вынул такой же слиток «золота», что и домушник Кныш украл из квартиры профессора.
– А это что? Тоже для брата взяли или еще для кого? – язвительно произнес Костя, предъявив слиток Марии Семеновне.
Получалось, что он её уличает, но она не смутилась и среагировала на выпад милиционера весьма агрессивно.
– Нет, всё как раз наоборот, – отрезала сестра профессора, – Золотой слиток мне дал Яша за два дня до отъезда. Такой ответ устраивает? Больше добавить мне нечего, – надменно смерила она взглядом въедливого дознавателя.
– Ответ хороший, – улыбнулся Костя, – Но дополнить его вам придется. Такой слиток у вашего брата изъяла таможня при выезде за границу. И он оказался не золотой. Подделка. Если Яков Семенович Вам его дал, а не наоборот – вы ему, – то зачем?
Заявление, что слиток подделка, повергло Марию Семеновну в замешательство.
– Не может быть, – обронила она, – Яша не мог так поступить. Он дал мне слиток в счет компенсации за квартиру родителей. Он вообще хотел передать ее полностью мне. Это его жена была против. Они провели приватизацию на себя, а я не была там прописана.
– Брат решил вам помочь. Я правильно поняла? У вас трое детей. Вы их сами растите? – спросила у расстроенной женщины Лена.
– Да, сама. Муж погиб в Афганистане. Государство за него откупилось – дали квартиру. Только работать мне пришлось за двоих, пока дети не выросли. Я кроме аптеки в институте преподавала химию.
– Понятно, – пожевал губы Костя и попросил Марию Семеновну выйти в другую комнату.
Оставшись наедине с коллегами энергичный мент сходу предложил арестовать аптекаршу.
– Улик против нее достаточно, – пояснил он свое решение, – Окурок папиросы в квартире профессора, а она курит именно «Беломор». Аконит и слиток под золото в ее доме. Она забрала его, после того, как отравила брата. Домушник нашел у него только один, а их было два. А еще, аптекарша химию преподавала, и здесь тоже есть вариант. Вероятно, она связана с теми, кто золотит поддельные кольца. Там без таких знаний не обойтись.
– Ты думаешь, она брата убила, когда тот понял, что слитки не золотые? Боялась разоблачения? – спросил ретивого детектива Слава.
– Именно. Аптекарша дала брату слитки в счет оплаты его доли за квартиру родителей, и он написал для суда бумагу, что отказывается от жилплощади в пользу сестры. Но в итоге попался с подделками на таможне и поднял бучу.
Костя методично объяснил, как всё случилось и замолчал, словно произвел доказательство теоремы, после которого все должны с ним согласиться.
«Ботан» Слава кивнул и только добавил, что для уверенности надо провести опознание отравительницы. Её видела помощница зуботехника Зоя.
Лена, напротив, считала неправильным задерживать мать троих детей, хоть и совершеннолетних.
– Тебе, Костя, лишь бы «рубить с плеча». Свои догадки выдаешь за факты. А этого недостаточно для ареста подозреваемых.
– Если ты об отступной от профессора в суд, то это мы сейчас узнаем из первых уст, – благодушно отреагировал на её замечание Костя и пригласил Марию Семеновну.
– Вы, я так понял, долю в квартире родителей хотели по суду получить? – спросил он её и, когда она это подтвердила, лукаво заметил, – Но если ваш брат уезжал за границу, то в его отсутствие это могло затянуться на годы. Он случайно не выдавал кому-то доверенность представлять его интересы в суде. Или еще какую бумагу?
– Да. Такая бумага есть. Я же вам говорила: Яша был не против и написал заявление, что согласен на раздел квартиры, признал мои права на половину. А по закону, так сказал мой адвокат, я могу получить только треть. Поэтому Яша и дал мне слиток золота для компенсации по справедливости.
Ответ аптекарши удовлетворил Костю полностью. Уточнять детали заявления профессора в суд он не стал, обернулся к Лене, самодовольно улыбнулся ей, мол, как он был прав, и объявил Марии Семеновне, что она задержана.
Сказал он это столь просто и буднично, что ни она, ни коллеги Костика не осознали последствий этого действия. И более того, ни Лена, ни «ботан» Слава, ни сам заявитель не знали, как производят аресты подозреваемых.
– Пойдемте, – предложил аптекарше Костя, пропуская ее первой к выходу. Наручников, чтобы надеть их задержанной, у него не было, и это походило скорее на приглашение к совместной поездке в неплохое местечко, а не в отдел милиции.
Задержанная так к этому и отнеслась. Она не стала возмущаться и осталась спокойной.
– Подождите меня в прихожей. Мне надо переодеться, – вежливо попросила она сотрудников милиции, и они покинули комнату.
Вышла к ним Мария Семеновна все в той же серой кофточке и сером берете, и они поехали в отделение.
Там все прошли в кабинет Шохина. Он только что вернулся из хозяйственного магазина и перебирал покупки – мелкий инвентарь для дачи. При появлении задержанной в сопровождении сотрудников майор отложил их в сторону.
– Здравствуйте, Мария Семеновна, – любезно обратился он к ней, – У нас тут похожее происшествие, как и с вашим братом. Еще одно отравление, и опять аконит. Не хотим, чтобы это продолжилось. Побудете у нас несколько дней до выяснении всех обстоятельств и вашей же безопасности, – туманно объяснил он аптекарше причину ее задержания, вызвал дежурного, и тот проводил Марию Семеновну в КПЗ.
– И чья это работенка – задерживать невиновных? – спросил у подчиненных Шохин, глядя на Костю.
Тот кивнул, а Слава, желая оправдать товарища, положил на стол позолоченный слиток из квартиры аптекарши.
– У нее дома нашли. Такой же как был у профессора. Это тот, второй, которого не хватило. Она, по-видимому, его забрала после смерти брата, и это улика.
– Да ну, – рассмотрел слиток Шохин и вернул его криминалисту, – Ты, Барыш, не доработал. На том экземпляре профессора есть царапина, и на этом она тоже должна быть. Посмотри, она есть? Я, лично, не вижу.
Слава взял пластину, осмотрел её. Никаких повреждений на ней не было. «Ботан» прикусил губу.
– Не нашел, – поучительно произнес майор, – Надо быть внимательней, ты у нас спец. Слитки профессора изучали таможенники, царапали их, что-то еще с ними делали, а тот, что вы нашли у Марии Семеновны, девственно гладкий. Это третий из серии.
– Может и третий, – пренебрежительно буркнул Костя, – Она к зуботехнику приходила. Приметы сходятся – серая кофточка, серый берет и очки. Сделаем очную ставку с помощницей техника и, сто пудов уверен, она аптекаршу опознает.
– А я не уверен, – рассердился Шохин.
Надменный тон пижона начал его раздражать. Он встал и позвал Костю пойти с ним к начальнику отделения – Сенчуку.
Тот встретил сотрудников любезно, предложил присаживаться.
– Ну-с, как идет следствие? Есть результаты?
– Есть, – сухо произнес Шохин, – Следствие идет у меня за спиной. Аресты по непонятным причинам. Потом придется извиняться и отпускать. Нам с вами, – посмотрел она на начальника.
– Это бывает, – ухмыльнулся Сенчук, – На ошибках учимся, – кивнул он Косте в виде поддержки, чем окончательно рассердил Шохина.
– На ошибках лбы разбивают. А мне мой дорог, – выдал он, – И поговорку эту придумали для оправдания идиотов: «Умные учатся на чужих ошибках, а дураки на своих». Дураки ничему не учатся. Их научить нельзя, – выразительно посмотрел он на Костика.
Тот вспыхнул, вскочил, но и тут же сел, не решившись при начальнике поднимать бучу. Шохин был абсолютно спокоен, и в такой ситуации взбешенный Костя был бы смешон в глазах старших по возрасту и положению.
– Я иду в отпуск, – сказал начальнику Шохин, – У меня осталась не выбранная неделя. Догуляю ее, а там будет видно.
Сенчук возражать не стал, и ситуация разрешилась ко всеобщему примирению.
***
Для Лены в этот вечер всё сложилось совсем иначе. Она только вернулась домой, как раздался настойчивый звонок в дверь. Она открыла, и в прихожую бесцеремонно вошли двое мужчин.
– Мы судебные приставы, – предъявил один из них удостоверение, – Третий раз приходим, думали уже вскрывать квартиру. У соседей спросили, сказали, что тут проживают и, видите, пришли снова.
– А в чем дело? Да, я здесь проживаю, – резко ответила приставам Лена.
– Проживали, – пояснил пристав, – Квартира за долги перешла банку. Есть решение, и мы должны его выполнить, – мягко пояснил он, – Ваша фамилия как?
– Бирюкова..., – проронила Лена.
– А Стас Бирюков – ваш муж, и квартира принадлежит его матери. Она отдала её в залог за выданный предпринимателю Бирюкову займ. Долг не погашен, проценты тоже. Банк подал в суд, квартира идет на продажу, – сочувственно произнес пристав, – У вас три дня её освободить. Но, если по-хорошему, то пять, – улыбнулся он Лене, вручил ей под подпись предписание, распрощался, и они с напарником удалились.
Лена тут же позвонила Стасу. Он, по-видимому, ждал ее звонка и знал о его причине. Лена не успела сказать и слова о приходе приставов, как он залепетал в свое оправдание. Сказал, что взял кредит еще год назад для выгодной закупки канадских пуховиков, но его обманули и поставили китайские плохого качества. Бизнес проект «Картошка» тоже не удался – привезли пересортицу, и вышли почти в ноль, а точнее, в минимальный убыток. Но теперь он закупил «Герболайф», и дела пойдут в гору.
– Лен, я за три месяца отобью прибыль, и мы купим вместо нашей двушки квартиру в хорошем районе и метров сто. А пока поживем у мамы. Дениска с ней в ее комнате, а мы с тобой в отдельной. У нас ведь все стало налаживаться, – мило выдал он предложение Лене.
– Нет, – резко оборвала она квазимужа, – Я с тобой жить не буду. Подаю на развод. Мы с Дениской снимем квартиру.

***
В отдел Лена пришла позже обычного и, тем не менее, раньше остальных.   Слава уехал в институт токсикологии, Шохин задерживался, а Костя опаздывал, как обычно, и появился минуту спустя.
– Привет! Что грустим? – улыбнулся он Лене.
– Квартиру надо подыскать. Заходила в агентство, цены у них просто «космос», – посетовала она, – Ты свою за сколько снимаешь?
– За ноль рублей и ноль копеек, – беспечно произнес Костя, – Мне работа оплачивает, – присел он напротив Лены, – А тебе зачем квартира понадобилась?
– Развожусь, – не вдаваясь в подробности кратко ответила она.
– Ага..., – хитрО произнес баловень судьбы, – Могу посодействовать. Пойдем к Сенчуку, объясним ситуацию, пусть выделит тебе оплату на съем апартаментов.
– Скажешь еще – апартаменты. Мне обычную. Думаешь, Сенчук согласится двушку оплачивать? – в сомнении проронила Лена, и тогда Костя сказал ей и о другой возможности.
– Можешь переехать ко мне, как раз в двушку. Назовем это - второй вариант, – улыбнулся он с явным намеком на интим.
– Знаешь, Костя, – рассердилась Лена, – Пользоваться моими трудностями у тебя не получится.
– Да ты что? Я? Пользоваться трудностями? Обижаешь, – возмутился благородный «джентльмен», и тут же стал благодушным, – Идем к Сенчуку, пусть раскошелится.
По дороге он похвалился, что на работу  опоздал не просто так. Привозил в отдел помощницу зуботехника Зою, и она опознала Марию Семеновну.
– Чуть пришлось «надавить», а то Зоюшка не сомневалась только в сером берете. Мол, та женщина, что приходила к Сурену, была старше. А куда еще старше? Дальше уже Бабки  Ёжки идут.
Лена хмыкнула, но от комментариев воздержалась. Вне всяких сомнений Костя запугал ассистентку Сурена и получил её показания под давлением.
***
Сходу попасть к начальнику не удалось. Грозная секретарь Ада резко остановила пришедших без вызова сослуживцев.
– Начальник занят, – остудила она их порыв зайти в кабинет, – Если у вас что-то срочное, я доложу.
– Не срочное. Личное. Докладывать ничего не надо. Вы только спросите, когда он нас примет, – промямлила Лена и хотела уйти, но Костя удержал её.
– Личное – это как раз самое срочное, – сказал он в общем для всех, а секретарше Аде пояснил, – Сотруднице милиции жить негде. Лену из квартиры выселяют.
– Если так – ладно, – согласилась Ада, завернула конфету в обертку (она собиралась её съесть) и направилась в кабинет начальника.
У него она пробыла долго и, когда вышла, проронила:
– Проходите. Сенчук освободился.
Настрой секретарши не сулил ничего хорошего, но Лена и Костик вошли в кабинет.
Сенчук восседал в кресле за большим столом особой отделки, а далее на весь кабинет простирался обычный стол с рядами стульев для посетителей.
– Ада сказала о твоей проблеме, – без слов приветствия обратился от к Лене, – И сразу скажу: финансово помочь мы не можем. Так что всё..., – упер он в нее строгий взгляд, ожидая, что Лена с Костей сразу уйдут.
– Но мне-то оплачивают за квартиру, – не согласился покинуть кабинет Костя.
– У Вас, Константин Олегович, нет рязанской прописки, а у Бирюковой она есть, – развел руками начальник.
– Понятно, – усмехнулся Костя, обернувшись к Лене, но, скорее, это было адресовано Сенчуку:
– Сейчас ты, Бирюкова Елена, выписываешься, поживешь в моей съемной квартире, а я на пару недель найду где залечь. Так нормально? – обратился он напрямую к начальнику.
– Нет, не нормально, – проронил Сенчук и попросил Лену выйти, а Костика задержаться, и, когда она ушла, предложил москвичу присесть на ближайший стул.
– Ты меня огорчаешь, – вздохнул милицейский босс, – Бирюкова не твой вариант. У нее ребенок и муж какой-никакой есть на данный момент. В общем, одни проблемы. Найди себе девушку без «багажа». Их сейчас сколько новеньких в прокуратуру набрали, – выразительно причмокнул он и тут же стал начальственно строг, – Ты зачем с ней пришел? Для этого есть Шохин, пусть он и колотится за подчиненных.
– Шохина нет. Он сказал, что взял отпуск, – понуро ответил Костя.
– Что значит «он сказал – он взял»? Я отпуск ему не давал, – рассердился Сенчук и набрал по селектору Аду.
– Шохина почему нет на работе? – строго спросил он помощницу.
– Он заявление на отпуск оставил. У него на даче срочных дел на неделю, – уверенно сообщила Ада, чем вызвала еще больший гнев начальника.
– Это с каких пор у нас делают, кому что захочется, – протрубил он на Аду, – Заявление он оставил. Моей подписи нет, значит, и отпуска нет. Не появится до конца дня, подготовь приказ на увольнение, – отключил селектор Сенчук.
– Во... Еще и наорал, – покривилась Ада, – Вчера Шохин от него вышел, написал заявление, и никто не возражал. Я слышала, как они разговаривали, – сказала она в свое оправдание и в момент осеклась.
Лена поджидала в приемной Костю, и рассерженная Ада в запарке выдала ей, что подслушивает начальника, если дверь его кабинета прикрыта не до конца.
– Сенчук сегодня не в духе, – поддержала секретаршу Лена, сделав вид, что не поняла, каким образом та в курсе переговоров начальника, и спросила о реальности угрозы уволить Шохина:
– Николая Сергеевича действительно могут уволить за такую мелочь?
– Однозначно, – бросила Ада, – Сенчука продвигают на генеральскую должность в Москву. Потому он и лютует, проявляет характер, – похвалила она начальника и хотела рассказать о его планах по обновлению кадров: о том, что есть указание МВД увольнять сотрудников старой формации, а Шохин еще и постоянно брюзжит, спорит с прокуратурой, всем недоволен.
Но сказать об этом секретарше не удалось, как и о том, что после увольнения Шохина на его должность назначат Костю. Сын генерала Костя вышел из кабинета, и она замолчала.
Сама же она рассчитывала на переезд в Москву вместе с начальником. Такой вариант просматривался. Из МВД поступали сигналы о переводе туда рязанского руководителя: «Сенчук мне доверяет, как никому, – рассуждала Ада, – А на новом месте опасно брать в помощники неизвестного человека. Вот только, не перейдет ли Лена дорогу? Сенчук на нее засматривается и может пригласить в Москву её, а не меня. Поэтому всякий раз надо рекламировать сопернице перспективного Костю. В том, что московский парень «запал» на красотку Лену, сомнений нет.
Подтвердился вывод Ады в ту же минуту. Прикрыв за собой дверь кабинета, Костя поморщил лоб, как после неприятного разговора, а затем улыбнулся Лене.
– Не переживай. Я этого экономиста дожму, – тронул он её за плечо, – Выделят тебе квартирные деньги.
– А я и не переживаю, – прикусила губу Лена.
– Тогда почему грустная? – улыбнулся москвич.
– Это другое, – отмахнулась Лена, и они с Костей направились к выходу из приемной.
Ада посмотрела им вслед.
На самом деле Лена загрустила после беседы начальника УВД с секретаршей. Она думала уже не о своих делах, а о Шохине. Наставника собрались уволить, а этого ей не хотелось.
Они с Костей зашли в кабинет, и он сел за стол Шохина, а Лена за свой.
– На сегодня твоя задача – выписаться из квартиры, – выдал ей распоряжение Костя, – Все остальное потом. И, кстати, что у нас остальное?
– Поддельные кольца надо показать профессору химику, – начала перечислять задания Лена, – Он может знать, кто способен сделать золочение под цвет 585 пробы. Не исключено, что кто-то из его учеников. Такую подсказку дал Божичу наш эксперт.
– Идет, принимается, – согласился новый начальник следствия, – Кто поедет?
– Я, – ответила единственная на данный момент сотрудница, – В институте есть профессор химии Харин. У него и спрошу. Потом займусь выпиской, – встала она из-за стола и взяла коробку колец, решив закрыть вопрос экспертной оценки одним махом.
Институт, где преподавал профессор, находился в другой части города, но по дороге на дачу Шохина, и Лена рассчитывала успеть и к Харину, и к наставнику. Дозвониться ему не получилось, и требовалось предупредить наставника лично о замысле Сенчука. Шохин не высказывал желания уйти из милиции немедленно. Об этом он говорил сгоряча, но саму перспективу увольнения явно оттягивал.
***
Профессор Харин встретил Лену приветливо. Лет ему было за семьдесят, но держался он бодрячком и, только закончив часовую лекцию, согласился ответить на все вопросы. Лена представилась.
– Нам нужна консультация. Посоветовали обратиться к вам, – выставила она на стол коробку с обручальными кольцами и рассказала о своих пожеланиях, – Мы хотим узнать, где в Рязани можно выполнить позолоту такого рода.
– Позолота – это так в песне звучит. У нас говорят – золочение.
– Да. Мы даже правильных слов не знаем. Это ваша стихия, – мило согласилась помощница сыщика, – А вы, кроме того, много лет преподаете химию и лучших учеников, наверное, помните. Нам сказали, что нанести покрытие смесью золота и меди очень сложно. Под силу только химику высшей квалификации.
– Да… Очень сложно…  – стал задумчив профессор, перебирая одно за другим кольца, словно четки.
Он разложил их в ряд друг за другом, потом сгреб в коробку и убрал ее в стол.
– Студентам покажу, – пояснил он свои действия, – Они молодые, полны идей. Кто-то из них обязательно раскроет секретный метод золочения сплавом меди и золота.
– А вы разве не знаете такой способ? – удивилась Лена, – И потом, меня в основном интересует, кто из ваших знакомых или учеников мог его применить.
– Об этом надо подумать. Не торопите меня, – вздохнул профессор, в момент превратившись в старика.
Седая бородка и худоба уже не придавали его образу интеллигентности, а выдавали неизбежные последствия возраста.
Лене стало жаль этого далеко не полного сил и не молодого человека, и она согласилась оставить у него кольца на несколько дней для изучения.
О том, что их слишком много, и было бы правильно оставить профессору лишь часть вещдоков, она сообразила уже на выезде из Рязани. До дачи Шохина оставалось совсем немного, и возвращаться в институт повторно ей не хотелось.
***
Шохин приобрел себе в качестве дачи домик в ближайшем селе. Так намного удобнее для горожанина не на пенсии.
Найти фазенду наставника (майор так называл свою дачу) труда не составило. Лена подъехала прямо к калитке, вошла на участок. Шохин сидел на скамейке под невероятного размера деревом и разглядывал рамки для ульев.
– Что случилось? – спросил он, и не дожидаясь ответа, сделал весьма точное замечание, – Каждый должен делать то, в чем он понимает. Вот, не сложная вещь эти чертовы рамки, – показал он одну из них на просвет, – Но... Пчелы в них разбираются, а я не сумел. Они находят их качество отвратительным и не принимают, а по мне все эти палочки и сеточки – на загляденье.
– Им запах рамок не нравится. Зачем же их обработали химикатом? Цвет дерева серо-желтый, а ваши с пропиткой, – со знанием дела пояснила Лена.
– Ну да. Запах, – цокнул языком Шохин, отложил рамку и вернулся к вопросу, который задал вначале, – Ты же не по делам пчеловодства ко мне приехала. Есть что-то срочное?
– Да, срочное. Сенчук не подписал вам дни отпуска и сказал Аде готовить на вас приказ об увольнении за прогул.
– За прогул? – покривился Шохин, не доверяя сообщению Лены, и ей пришлось сказать о втором аргументе, почему наставник должен поехать в отдел.
– Костик в разнос пошел, прессует свидетелей, торопится передать в суд Дело об отравителях. На Марию Семеновну вешает оба убийства. А она не виновата. Но Косте начальник любую туфту подпишет.
– Так уж и любую? Сенчук опытный, если не будет уверен, Дело в прокуратуру не передаст.
– А я думаю, что передаст. Подпишет и передаст. Он только мне не захотел подписать бумагу..., – запнулась на полуслове Лена.
– Это еще какую? – удивился Шохин, – Ты что – решила уйти?
– Нет. Я как раз уходить не собираюсь. Меня из квартиры по суду выселяют, и Костя попросил у начальника для меня квартирные. А Сенчук отказал.
– Эх..., – протянул Шохин, – Какие теперь для ментов квартиры? Это раньше мы были милиция, а теперь кто? Менты... Строили светлое будущее, а когда дожили до него, то оказалось, что это забытое прошлое. В дичайший капитализм вернулись.
– А мне наше время нравится, – не поддержала пессимизм наставника Лена и напомнила,  что оптимально прямо сейчас поехать вместе в отдел.
– Да, конечно, поедем, – оживился майор, – Старая гвардия не сдается. А насчет жилья – могу предоставить тебе мой домик. Он маленький, но хороший. Свет, газ, вода, до работы полчаса на машине, – вопросительно посмотрел он Лене в глаза и, хотя она не ответила, понял, что его предложение принято, и с благодарностью.
***
По дороге в отдел Лена рассказала наставнику о встрече с профессором химии Хариным. О том, что она отдала ему сразу все кольца, Лена умолчала. Сказала обтекаемо: профессор экземпляры подделок посмотрел и обещал подумать, кто их мог изготовить.
– Ты опять поступила неправильно, – посетовал Шохин, – Нельзя раскрывать ход следствия никому и ни при каких обстоятельствах. Если ты хотела получить консультацию, то её надо заказать через начальника и взять у специалиста подписку о неразглашении.
– Я торопилась, – оправдалась Лена, – Профессор безобидный старик.
– Это как посмотреть. Черти, они хоть и в тихом омуте, но пугают большую рыбу. Разболтает старик о твоем приходе, и «рыба» от нас ускользнет. Я имею в виду преступников. Мы ведь чувствуем – у них связи с людьми из области химии. Или ты не чувствуешь?
– Чувствую, – виновато ответила Лена, и наставник не стал ее упрекать.
С годами работы в следствии Шохин на уровне подсознания понимал, где можно найти нужную нить. А после, ухватив ее, размотать весь клубок преступления. Мастер «золотых» подделок имеет познания в области химии, и эту «ниточку» надо беречь особо.
Пока следователь рассуждал о вещдоках с помощницей, профессор Харин повторно рассматривал их. Используя лупу, он нашел на подделках то, что искал, вздохнул и решился. Он убрал кольца в коробку, снял трубку телефона и позвонил.
Ответил ему молодой мужчина. Харин представился и попросил, чтобы тот пригласил к телефону маму.
– А ее нет. И позвонить ей сейчас не получится, – холодно произнес молодой человек.
– А вы – сын..., – помедлив, проронил профессор и сказал мужчине то, зачем звонил его матери.
– Вы с вашей мамой ко мне приходили. А еще вы были моим студентом. Давно, но в вашем случае время не имеет значения.
– Именно так – я ваш студент, – помягчел молодой человек, – А что случилось?
– Да-да, что случилось, – взволнованно вернулся к началу беседы профессор, – У меня с вашей мамой особые отношения. Мы с ней бывшие однокурсники, поэтому я и звоню.
– Я знаю. У мамы о вас только хорошие воспоминания.
– Спасибо. У меня о ней тоже, – чуть успокоившись вытер со лба пот старик, – Но, ко мне только что приходила следователь и принесла сорок обручальных колец. Они из латуни и лишь позолочены. Понимаете, о чем я говорю?
– Нет, не понимаю.
– Неправда, – выдохнул Харин, – Два года назад мы с вами рассматривали вариант покрытия неотличимого от золота 585 пробы. Теоретически обсуждали, а теперь вы применяете этот метод.
– Какой метод? – насторожился абонент.
Расспрашивать профессора он не спешил, но в его голосе появилась тревога, и Харин поспешил ему всё разъяснить в деталях.
– На торцах колец есть три мельчайшие точки. Их видно лишь в лупу при сильном увеличении. Это следы от трех игольчатых электродов – один для осаждения меди и два других для золота. Этот способ совместной гальваники вы предложили при нашей встрече, и уточняли у меня состав электролита.
– Да, уточнял, но к подделкам я отношения не имею, – сын однокурсницы Харина сухо отверг его подозрения и замолчал, давая понять, что эта тема закрыта.
– Возможно. Дай-то Бог, чтобы  это были не вы, – обрадовался профессор.
– Конечно, не я. Даже не сомневайтесь, – заверил его мужчина.
– Хорошо. Но я всё равно не верну кольца милиции. Хотя нет, – пришла ученому идея получше, – Я дам их студентам для проведения лабораторной работы. Сначала пусть растворят в кислоте позолоту, а потом восстановят её из раствора. Уверен, никто это сделать не сможет, – рассмеялся именитый химик, – Такие «самородки» как Вы родятся раз в сотню лет.
– Это, как считаете нужным, – проронил с той стороны абонент, – А маме я скажу о вашем звонке, – завершил он разговор.
– Да, конечно, скажите. А главное, не делайте больше подделок, – выпалил уже в пустоту профессор, в надежде, что сделал всё наилучшим образом.
***
Шохин же в это время зашел к начальнику УВД подписать письмо в институт о проведении экспертизы на кафедре химии.
– А мне сказали, что ты у себя на даче, – черканул на бумаге подпись Сенчук.
– Какая дача? О чем ты? У нас два убийства, и оба в связи с фальшивым золотом. Похоже на серию, и преступники убирают следы.
– Я понял. Возьму под личный контроль. Дело громкое. Но..., – поднял палец Сенчук, – Преступников упустить нельзя. Иначе получим не менее громкую оплеуху.
Шохин пожал плечами, забрал письмо, вышел из кабинета начальника и прошел в свой.
– Держи наш запрос в институт, – вручил он Лене письмо для профессора Харина, – Теперь всё по закону. Отвезешь им пару колец, и пусть они дадут ответ о способе их золочения. Потом спросим, кто это мог сделать, раз технология особенная.
– А кольца уже у них.
– Ты что оставила профессору вещдок? – возмутился майор.
– Да, всю коробку, – поникла Лена.
– Поезжай и приведи всё в порядок. Возьми с собой Барыша, раз сама не понимаешь, что такое улики и с чем их едят.
Спустя час Лена и Славик нашли в институте нужную комнату. В огромном здании это оказалось непросто. Профессор Харин проводил практические занятия со студентами. Он прохаживался от одной группы к другой, смотрел, как они проводят опыты. Дело происходило в лаборатории.
– Вот, вернулись, и в сопровождении специалиста – сказал скорее не Лене, а самому себе Харин, увидев её и «ботана» в очках.
Славика, за его «ученый» вид, он принял за химика.
– Это наш криминалист, – пояснила Лена, вручила профессору письмо об оказании услуги для МВД и попросила вернуть ей коробку с кольцами.
– Согласно запроса мы оставляем вас четыре кольца для проведения опытов.
– Вернуть вам все кольца уже не получится, – смутился старичок в белом халате.
От того, что Харин был седовлас, белый халат еще больше придавал его облику вид старичка из сказок, требовать от которого что-то было неловко.
– Не страшно. Оформим передачу вашему институту не трех, а скажем, десять колец, – подбодрила профессора Лена, но он смутился еще сильнее.
– Вы не поняли. Все 39 колец я передал студентам для проведения опытов. По три кольца каждой группе. Хотя, сейчас узнаем, может, кто-то не успел использовать сразу три.
Харин прошел к центральному столу лаборатории, взял колокольчик и позвенел им, привлекая внимание старшекурсников. Они подняли головы.
– У кого-то остались образцы с нетронутой позолотой? – спросил школяров профессор и по тому, как все промолчали, стало понятно, что его вопрос был риторическим.
– Нет. Не остались, – констатировал Харин, повернулся к Лене и «образованному» специалисту Славе (так он его определил), и стал объяснять им в заумных терминах о назначении катионов и анионов в процессе осаждения металлов из химраствора.
– Вы уничтожили улики против преступников, – прервала профессора Лена, – И если мы выясним, что вы сделали это намеренно, то будете отвечать.
– Я? Намеренно? Да вы что? – перепугался Харин, сник и присел за стол, – Вы меня не предупредили..., – дополнил он в свое оправдание, замкнулся в себе и замолчал.
Потом Лена забрала у профессора единственно уцелевший вещдок – сломанное зуботехником кольцо, и они со Славиком покинули лабораторию.
***
На следующий день размышляли, как теперь выйти из сложившейся ситуации. Утеря вещдоков не просто халатность, а тяжкий проступок. Решение подсказал Шохин.
– Ты, Бирюкова, с этими кольцами не просто дров наломала – из них теперь костер полыхает. Сенчук узнает, а он непременно об этом узнает, и будет большая проблема.
– Это я поняла..., – потупилась в пол Лена.
– Поняла, уже хорошо, – подбодрил помощницу Шохин, – Езжай в институт к этому Харину, и пусть профессор выдаст бумагу, причем железобетонную, что для экспертизы потребовались все вещдоки, и их теперь не удается восстановить. Пусть на себя берет часть вины. Мол, ошибся. Пригрози, если будет артачиться
Лена тут же поехала в институт и нашла нужную аудиторию. По расписанию Харин читал там студентам лекцию. До ее окончания оставалось менее четверти часа. Лена прогуливалась возле двери, и из аудитории послышался гул голосов. Она заглянула внутрь. Белый, как снег, старик Харин, держался за край кафедры, двое студентов поддерживали его – он терял сознание.
Лена подбежала к профессору. Студенты повели его к выходу, и он лепетал:
– Монго-татары..., зачем они так? Зачем они так..., – повторил Харин, теряя сознание.
– Врача из медпункта! Быстро! – закричала студентам Лена, – Я вызываю «Скорую». У профессора отравление, – набрала она телефон неотложки.
Парамедики приехали быстро, и затем пару часов Лена провела в больнице, дожидаясь сведений из реанимации.
Появился доктор.
– Успели. Жить будет, – выдал он главное о профессоре, – Сознание помутилось, повторяет: татары, татары  и больше не говорит ничего. Перевели в медикаментозную кому, иначе может случиться инсульт.
Выяснить причину резкого нездоровья профессора, вплоть до потери сознания, Лена не успела. У нее забренчал телефон. Звонила секретарь Ада.
– Бирюкова, ты где? Срочно к начальнику, – выпалила она без предисловий.
– Я в больнице. Человек по нашему Делу в реанимации, – объяснила Лена причину отсутствия, – А мне к какому начальнику?
– Что значит к какому? У нас он один. Сенчук вызывает. Давай мухой, одна нога там, другая здесь, – Ада отключила телефон, и Лене пришлось проститься с доктором и поехать в отдел.
Там все сотрудники Шохина уже собрались и ждали только её. Времени на обсуждения не оставалось, прошли к Сенчуку. Услышать что-то хорошее никто не предполагал. Срочные вызовы к начальству хорошими не бывают.
Сенчук окинул следственную группу недобрым взглядом, поднял перед всеми бумагу убористого текста.
– Жалоба. Второй экземпляр в Прокуратуре, а куда отправят третий и остальные, могу только предположить, – укоризненно произнес он, – Адвокат Марии Семеновны Вайсерман еще тот писатель. Сорок восемь часов истекли, а вы ее держите. Где решение суда об аресте?
– Я документы в суд подготовил, а Шохин не согласен их подавать, – оправдался Костя.
– Да ну! Документы? – рассердился начальник, – Видел я их. Это же детский лепет. Один протокол опознания чего стоит.
– Нормальный протокол. Ассистентка зуботехника Марию Семеновну опознала, – поморщил лоб Костя.
Сенчук зыркнул на москвича, и вместо объяснений зачитал для всех абзац злосчастного протокола: «... берет, очки и кофта на ней были точно эти, но..., – особо выделил он этот союз, – ...как мне тогда показалось, та женщина была худее и старше.».
– Вы русское слово «но» знаете? – посмотрел он на всех свысока, – Если по-русски не понимаете, то по-английски оно звучит «бат», а по-украински еще лучше – «але». Правда, красиво? – съязвил Сенчук, – В суде очень такие слова ценят, и их оставляют, а остальное черкают.
– Я исправлю. Нельзя с «но», будет без «бо», без «бат» и без «алё», – поддразнил начальника Костя, изобразив прилежного исполнителя.
Последствия такого поведения могли стать для Кости фатальными. Сенчук сжал зубы и неприятно медлил. Опытные начальники не спешат наорать на подчиненного. Они молчаливо ждут, пока тех охватит панический страх за проступок, а потом добивают жертву зловещим решением или заключением. Объявляют его они убийственно холодно.
Так бы и случилось. Избежать Костику наказания помогла Лена. В возникшую паузу она вклинилась с объявлением.
– Профессора Харина отравили. Только что. Снова поддельные кольца и опять подсыпанный яд. Я сейчас из больницы. Харин в реанимации.
Про яд она добавила от себя. Ответа от доктора на этот вопрос она не получала. Да и сам вопрос не успела ему задать. Но другого выхода выручить друга не было.
Столь важное известие сбило накал гнева начальника. Он сразу переключился на новые обстоятельства. Соображал он молниеносно.
– А это меняет всё кардинально. Аптекаршу отпускаем, – принял он решение освободить Марию Семеновну, – Её адвокат не упустит такой возможности и укажет суду на нашу ошибку. Его подопечная, находясь в КПЗ, не могла отравить профессора. Почерк всех преступлений тот же. Все свободны, завтра в это же время доложите о ведении следствия.
Сенчук уложил ладони на стол, будто хотел раздавить его, подчиненные встали и вышли в приемную. Ада сочувственно им кивнула – сотрудники  понуро удалились. 
– Ну, вот. Получили указание от генерала, – проронил Шохин за дверями приемной.
– Он же полковник, – поправил руководителя Слава.
– Нет. Тон генеральский, замашки и прочие атрибуты тоже. Полковник так не сумеет стол обхватить, а у нашего уже получается, – Шохин открыл кабинет, пропустил Лену вперед, а Слава и Костя вошли за ним.
– Я всё равно соберу доказательства против аптекарши. Она подходит по всем параметрам, – сказал Костя, сев за стол.
– Если ты про серый берет и кофточку, то здесь - мимо, – сказала коллеге Лена, – Вы со Славой мужчины,  и не понимаете. У Марии Семеновны дома почти нет вещей. Она бедная. Ей одеть нечего, ходит в одном и том же. Настоящая отравительница это приметила, оделась так же, а ты на эту удочку клюнул, – попеняла она гонористому москвичу.
– Именно так, – согласился Слава, но не преминул уточнить, что версию с подставой аптекарши ранее высказал Шохин, и спросил у Лены, удалось ли ей подписать у профессора химии, что тот по недомыслию, как и подобает ученым, испортил вещдоки.
– Нет. Я не успела. Харину стало плохо перед моим приходом, – понурилась помощница именитого сыщика.
– Тогда меня в историю с передачей колец без протокола не впутывай, – буркнул «ботан», поправляя очки, – Я постфактум к ней подключился.
– А я  и не отказываюсь. И впутывать никого не буду. Прямо сейчас напишу Сенчуку объяснения, – твердо сказала Лена, тут же взяла лист бумаги и стала писать.
Шохин расстроено потер лоб, но останавливать её не стал: «Может, так и лучше, если она первой сделает ход, – подумал он, – Хуже, если начальник узнает сам, и ей придется оправдываться».
Отнести объяснительную он взялся вместе с помощницей. Сенчук прочитал бумагу, исправил в ней пару орфографических ошибок и отодвинул в сторону.
– Даю три дня. Если вещдоки не вернутся в отдел, Бирюкова уволена, – произнес он донельзя любезно, а после смягчился и увеличил срок на два дня:
– Пусть будет пять дней, но лишь из уважения к Шохину и учитывая красоту и молодость, – не стал он уточнять, чья красота и молодость подвигли его на эту жертву.
Лена встала из-за стола и на ватных ногах направилась к выходу. Шохин задержался у начальника еще на пару слов и догнал её в коридоре.
– Без вариантов. Он не отступится. Но и мы не сдадимся, – подбодрил он Лену, – И не из таких передряг выходили.
***
Виталий тоже считал, что может выйти из любой неурядицы. Возникший у него с Ниной разлад после кражи у нее колец, он относил к разряду неурядиц. Себя он убедил в этом сразу: ну, взял он у любовницы кольца без спросу, так если бы не утащила у него жена вырученные за них деньги, сделал бы Нине подарок. Машину, например, купил. Так они ходят пешком, а могли бы ездить на своем авто. За город возил бы её!
«С Лидуней, вообще, хорошо вышло. Простила полностью, – подвел он итог по этому пункту, – «Постельные дела» вон как наладились. Теперь старается угодить, как только может. И ничего, что «пышка», мне для разнообразия тоже хорошо. Нина стройная и фигуристая, а Лидуня в теле. С Ниной только надо вернуть всё, как прежде», – рассуждал Виталий, поджидая любовницу в обеденный перерыв.
Он теперь изображал мужчину, ушедшего от жены, хотя ночевал дома. Для этого на съемной квартире он навел антураж холостяка. В предыдущие дни Нина уклонялась от любовной связи, но сегодня Виталий рассчитывал, что это поправится. И не ошибся.
Нина пришла вовремя. Обеденный перерыв у нее начался только-только. Более того, она принесла маленький тортик.
– Держи. А то у тебя нет ничего к кофе, – вручила она покупку Виталию, пока он помогал ей раздеться в прихожей.
– Да, сладенького хочется, – улыбнулся любовнице ловелас, поставил пакет на пол, взял Нину за плечи и поцеловал.
Тортик они ели уже в постели. Для Виталия всё вернулось на круги своя. Или почти вернулось. Нина вдруг стала задумчива, села на край кровати.
– Мне надо отдать сорок золотых колец. У меня уже спрашивали, когда я принесу их вместо полученных с позолотой, – произнесла она озабоченно, – Ты можешь забрать у жены мои кольца?
– А как? Я с ней не вижусь, – соврал Виталия, сев рядом.
– Значит, придется увидеться, – еле слышно обронила Нина, – Ты говорил, её надо напугать, и она отдаст то, что ей не положено. Напугай её. Кольца позарез нужны.
– Нино, – приобнял любовницу прохиндей, – Встретиться с ней я смогу, хотя и противно, но напугать её у меня не выйдет. Она меня не побоится. Нужен кто-то другой. Она – чудовище. Не исключаю, что это она и отравила Сурена, чтобы не отдавать ему долг, – выдумал он на ходу небылицу.
– Ты так думаешь? – встрепенулась Нина, – Это вряд ли, но хорошо, если так..., – зазвучали нотки надежды в ее голосе.
– Почему хорошо? Кому хорошо? – ничего не понимая округлил глаза Виталий.
– Мне хорошо, и тебе тоже, – живо произнесла любовница, встав перед ним в полный рост.
– Я от жены ушел. Ты имеешь в виду, это для меня хорошо?
– Это само-собой... Я опасалась другого... – не завершила ответ Нина.
За нее это сделал Виталий, не желая знать неприятную тайну любовницы.
– Лидии Назаровне теперь нет смысла лезть на рожон и с кем-то биться. Она практичная. Что с воза упало, то пропало. Так ведь? – направил он диалог в нужное русло.
– Возможно,.. – произнесла Нина, размышляя о чем-то другом, – Я подумаю, что надо сделать. Она вернет кольца. Но без тебя с этой гадиной не разобраться, – туманно пояснила она, на что Виталий ответил согласием сделать для Нины всё, что потребуется. Ложиться в кровать с омерзительной Лидуней он не станет ни при каких обстоятельствах, а остальное готов выполнить без проблем.
Нина успокоилась, поцеловала любовника в щеку, оделась и пошла на работу.
Там её ожидал неприятный сюрприз. В кабинете завмага сидели сотрудники милиции. Так представил их Нине начальник. Молодые люди в штатском не вызывали плохих ассоциаций, но их должности привели Нину в ужас. Вместе с Костей (он представился следователем по особо важным делам) пришел еще и криминалист. В строгом костюме и очках «ботан» Слава производил впечатление дотошного сыскаря, от которого ничего не скрыть.
– Будут проверять обручальные кольца на подлинность, – уныло пояснил завмаг, – Предъяви им все, что у нас имеются.
– Да, конечно, – спокойно произнесла Нина.
Холодок пробежал у нее по спине, но бояться ей было нечего. Поддельные кольца она успела продать. В наличии остались лишь настоящие.
Отдел закрыли на переучет, и до конца дня Славик и Костя проверяли золотые ли кольца продают в «Салоне». Делали они это просто. Способ проверки «ботан» подсмотрел у эксперта отделения милиции. Он взвешивал кольца на аптечных весах, и определял плотность металла. За пару часов Славик одолел весьма немалый «арсенал» и составил Акт проверки. Все кольца оказались золотыми и соответствовали 585 пробе.
***
Шохин, напротив, занимался поиском ювелирной мастерской, где ему изготовят поддельные, неотличимые от золотых, обручальные кольца. Таким маневром он задумал помочь Лене избежать увольнения – предоставить новые подделки взамен утраченных вещдоков. Проверить, те они или нет, будет невозможно. Дотошной экспертизы фальшивок никто не проводил.
Шохин мог бы купить обручальные суррогаты на рынке у цыган, но, во-первых, за 39 колец они потребуют солидную сумму. Цена у них вполовину от настоящих. А во-вторых, такое количество никто не решится продать – заподозрят подвох.
Сыщик поехал к знакомому ювелиру Боре. Тот вряд ли откажет милиционеру. Задание выполнить столь неказистые побрякушки майору представлялось пустячным. Ювелиру он привез для образца кольцо, сломанное зуботехником.
Боря рассмотрел его и сказал, что подумает, как помочь. Работа непривычная. Ответ даст дня через три.
– Я работаю с золотом, а тут нечто невнятное надо сделать и в таком количестве. Но я попробую, – опасливо пояснил ювелир.
– Боря, мне пробовать некогда. Не мудри, просто сделай так, чтобы сразу в глаза не бросалось, что они не золотые, – подбодрил мастера Шохин, чем еще больше озадачил его.
– Это зачем надо? Вы же не кино собрались снимать: «Тридцать девять колец».
– Именно так. Кино, – майор пожал ювелиру руку и сказал, что придет завтра.
– Завтра дам только ответ, – на ходу бросил Борис Львович. В его «за пятьдесят» его коробило, если к нему обращались без отчества.
Отказывать менту не хотелось – он боялся, но помогать опасался не меньше. Выход напрашивался простой – сделать первый образец столь плохо, что от его услуг откажутся и оставят в покое.
Так могло получиться, но только не в случае с Шохиным. Опытный следователь понимал мотивацию людей и этот вариант тоже предвидел. Спустя пару минут он вернулся к ювелиру.
– Боря, тебе уже приносили такое кольцо. Наши, из отдела убийств. И ты им сказал не совсем так, как сейчас мне. Вспомнил? – посмотрел он ювелиру в глаза.
Борис Львович испуганно моргнул, и Шохин напомнил ему, что тот сказал пару дней назад их сотруднику Косте: «Кольцо из латуни сделать пустяк, но ювелир не мошенник – мараться с подделкой не станет».
– Было ведь? Говорил, что такое сделать пустяк? – продолжил майор, – Так что не пытайся меня обмануть, раз ты не мошенник. Выполни мой заказ. А завтра я, конечно, зайду.
***
Пока Шохин убеждал ювелира не «отказываться» от изготовления простеньких колец, Лена пыталась убедить сотрудников больницы провести повторные анализы и выяснить, чем отравили профессора Харина.
– Я уверена, он выпил смертельную дозу аконита, – настаивала она.
– Вы уже говорили об отравлении, – вздохнул зав отделением, – Не повторяйте. Спасибо. Это помогло нам. Мы предприняли нужные процедуры. Но аконит нами не обнаружен, – отверг он её предположения.
– Тогда скажите, что, если не аконит? – настаивала Лена.
– Пока это выяснить не удалось. Слово «пока» знаете? – начал сердится врач, – И с чего вы взяли, что в составе яда есть аконит?
– Предыдущие отравления с этим связаны.
– Если вы о зуботехнике и биологе Вайсермане, то это не факт. Аконит там присутствовал, но причиной их смерти стало нечто другое – неизвестное вещество. Аконит усилил его эффективность. Он лишь в очень больших дозах яд. И пока нет полной картины, – врач улыбнулся слову «пока», – не будем притягивать ваш аконит за уши, – кивнул он на прощание и удалился.
– ХитрО, – задумалась Лена, – Дважды, пока аптекарша была на свободе, в напитки подмешивали аконит. Он был у нее дома, и это улика против нее. А, когда Мария Семеновна сидела в КПЗ, отравили уже без аконита – неизвестным ядом без примеси. Это обсудим с Шохиным. Нас разводят – ей обеспечили алиби. Она в тюрьме, а отравления продолжаются, и, значит, она ни при чем. Поддельным золотом занимается не один человек, и она в этой группе. Аконита у них не стало лишь потому, что он был у аптекарши, и преступники не смогли его применить для усиления яда. Возможно, поэтому Харин смог выжить, а зуботехник и Вайсерман нет.
В этих размышлениях Лена приехала в отдел. Но поговорить с наставником ей не удалось. Шохин расхворался и уехал домой.
– У майора прихватило спину. Застарелый радикулит,    – сообщил оперативник из соседнего кабинета.
Появился Славик. Он приехал из института токсикологии. Бойко вошел, сел за стол, вынул из портфеля бумагу.
– Заключение ведущего института. Читаю: «Состав яда в жидкости из кувшина не подлежит раскрытию. Он относится к боевым отравляющим веществам, и для получения о нем информации требуется разрешение ФСБ».
– Любопытно..., – протянула Лена, – Для нас эта информация недоступна, а преступники такой яд применяют. То ли сами его делают, зная способ, то ли где-то берут? Вот это зацепка...
– Думаю, сами бодяжат. Они химики не только по золочению, но и по ядам, – поправил очки «ботан». Так он делал, если выдавал особо важное мнение.
– Так и есть. В поиске преступников появилась еще одна зацепка. Как говорит Шохин – вторая линия, и две не параллельные должны пересекаться. Это надо с ним обсудить.
– Сегодня не выйдет. Он на даче, но можем туда поехать, – предложил Слава, – Я, правда, не знаю, где она у него.
– Я знаю. Я живу сейчас там, пока не сниму квартиру, – пояснила Лена, и они со Славиком решили навестить начальника.
Застали они Шохина за сбором разного рода скарба. На больного радикулитом он не походил совсем.
– Привожу помещение в безопасное для проживания. Ножи валились, стамеска, отвертки. Ружье хоть и без патронов, но как знать.У тебя, Бирюкова, пацан шустрый, – пояснил он и после спросил, – Есть что-то новое? Ты со Славой приехала.
– Да, надо посоветоваться.
Шохин поместил собранные инструменты в коробку, а ружье – под замок в металлический шкаф. Лена пока приготовила для всех чай, сели за стол в беседке, и они со Славой рассказали о последних событиях по Делу. Шохин выслушал, задал пару вопросов и определил каждому задание.
– Ты, Лена, отрабатываешь круг знакомых Харина. Нас интересуют в первую очередь технари – токари, фрезеровщики. Те, кто могут изготовить обручальные кольца в больших количествах. Об этом может знать жена профессора. А Слава узнает на кафедре о друзьях профессора из организаций, где разрабатывают отравляющие вещества. Как правило, все эти химики между собой общаются. Берут консультации.
– Такое в закрытых НИИ делают. Сотрудники дают подписку о неразглашении, – уныло произнес Слава. Задание ему не понравилось – он загрустил.
– Вы не поняли. Я не говорю встречаться с такими химиками и что-то у них выяснять. Это опасно. Профессора почему хотели убить? Он слишком много знал, – пояснил наставник.
– Нам еще из института поддельные кольца надо забрать или то, что от них осталось, – попросил себе задание попроще криминалист Слава.
 – Это само собой. Может, часть колец сохранилась, – согласился Шохин, – А заодно спросите там о методах золочения и узнаете фамилии друзей профессора из числа его бывших коллег или студентов. Таких будет немного, а работающих в закрытых НИИ, один или два.
Такой вариант «ботана» устроил. Он будет действовать не как опер, а в рамках обязанностей криминалиста.
Задание на предстоящий день ему и Лене стало понятным. О том, чем будет занят Костя, следователь промолчал. Сам он сейчас поедет домой и возьмет больничный.
Накинув на плечи рюкзак, Шохин предложил отвезти криминалиста в город. А Лена может остаться, и начать обустраиваться на новом месте.
– Твоему сыну в деревне понравится. Остальное приложится, – подбодрил он бездомную коллегу.
***
Костя задание от Шохина получил заранее. Он прорабатывал версию подмены золотых колец при доставке их от производителя в магазины. Курьер мог завозить настоящие кольца зуботехнику, а подделки сдавал в магазины. Но в тот раз он перепутал – Сурену вручил фальшивки, и поэтому при проверке в магазине ничего из поддельных колец не оказалось. А Сурена мошенникам пришлось убить, он узнал о поддельных кольцах.
Костя поговорил с курьерами. Подозрений они не вызвали, но их, если они приходили к Сурену, должна была видеть его помощница Зоя.
Она была дома и испугалась приходу милиционера.
– У меня к вам всего пара вопросов, – прошел в квартиру Костя.
– А я уже всё сказала, – залепетала девушка, пропуская напористого гостя.
– Согласен. Вы всё сказали, – Костя без приглашения сел за стол и предложил хозяйке расположиться напротив, – Но мы не все вопросы вам задали, – улыбнулся он девушке.
– Хорошо, спрашивайте, – успокоилась Зоя, и Костя поинтересовался, кто, кроме протезистов, постоянно приходил к Сурену.
– Раз в неделю или чуть реже. Можете описать того мужчину, что приходил за день до смерти вашего босса?
Зоя поняла, что ей не отвертеться, если милиция уже знает о том симпатичном блондине, что предлагал ей встретиться, и дала подробное описание внешности Виталия.
– Он впервые был в нашей лаборатории. Имени я не знаю, запомнила только внешне.
Под описание курьеров по доставке ювелирных изделий блондин не подходил, но он мог быть в тот раз посредником. Костик подробно записал показания Зои. Она ему приглянулась, и он даже подумывал пригласить её вместе поужинать, но поймал себя на мысли, что постоянно сравнивает её с Леной, и отказался от этой мысли: «Симпатичная, но очень уж запуганная и простушка», – дал он оценку сельчанке Зое, и они распрощались.
Вернувшись в отдел до обеда Костя обсуждал с Леной и Славиком результаты расследования. Коллеги ничего существенного, из того, о чем их просил Шохин, выяснить не смогли. Первая половина дня прошла без результата. Если не считать, что Слава привез из института десяток обручальных колец с испорченным золочением. Образовавшиеся на них разводы от соломенного до синего цветов придали им необычный вид.
Костя взял пару колец. Одно одел себе на палец, а второе поменьше передал Лене.
– Примерь, мне нравится, – повертел он ладонь, – Может тебе тоже «зайдет»?
Лена надела кольцо, рассмотрела его и хотела снять, но Костя остановил её.
– Не спеши. На вещдоки эти штуки уже не тянут, а для других целей – вполне, – произнес он с намеком, и Лена не стала снимать колечко.
Костя лукаво прищурился и рассказал о своих достижениях.
– Помните помощницу зуботехника Зою? Так вот, она раскололась. Дала описание мужика, что приходил к Сурену за день до отравления. Высокий блондин в джинсах.
– Хорошо, что не в черном ботинке, – подтрунила над Костиком Лена, напомнив ему название французской комедии с Пьером Ришаром в главной роли, и дала описание сорокалетнего блондина, с которым столкнулась в зуботехнической лаборатории.
– Да, похож, – согласился Костя, – Ты не дала мне договорить. Думаю, этот чувак приносил Сурену для переработки обручальные кольца. Настоящие. А, когда прошиб и отдал ему вместо золотых латунные, то и отравил зуботехника.
– Убийца не стал бы светиться и приходить в мастерскую снова, – не согласился Слава, – Ну разве забрать улики – кувшин с ядом. Хотя особого смысла в этом не было. А риск выдать себя огромный.
– Он не подумал, что милиция так быстро приедет в лабораторию. А вылить из кувшина воду с ядом минутное дело. Жаль, что я его упустила, – посетовала Лена, – Он сбежал, и теперь у нас есть только его приметы.
– Ничего, найдем. Высоких блондинов сейчас единицы. Я не в счет, – подмигнул ей Костик, – Я хоть и высокий, и симпатичный, но как бы брюнет, – выдал он в виде шутки.
Пока сотрудники следствия рассуждали, у кого высокий блондин получал «товар» для зуботехника, Шохин зашел к ювелиру Боре. Тот поднял на майора глаза, отложил работу.
– Вот, тружусь над вашим заказом, – вздохнул ювелир, – Пока ни черта не выходит, – подал он Шохину латунную заготовку.
– А что? По мне так вполне. А если еще и отшлифовать, – поднял кольцо на свет майор.
– Я с ней пол дня возился, – не согласился Борис Львович, – А вы хотите за три дня тридцать девять штук.
Шохин знал, чем прижать хитреца и попросил сделать кольцо при нем. Но в мастерскую вошел молодой мужчина. Худенький бледный в простеньком костюме и вместе с тем весьма симпатичный. Живые огоньки черных, как уголь, глаз выдавали проницательный ум и силу характера.
Борис Львович подал посетителю знак подождать. Но тот не вышел на улицу, а стал в стороне. Его по-видимому заинтересовала беседа Шохина с ювелиром, и они продолжили её при посетителе.
Борис Львович согласился показать Шохину, сколько времени занимает работа по изготовлению кольца из латуни.
– Я не против сделать при вас, но я сейчас занят. Давайте обсудим всё это через часик. Сделать кольцо непросто, а ко мне пришли, – попытался он препроводить майора и попросил вернуть ему латунную заготовку.
Шохин положил её перед собой на стол, но передать ювелиру медлил. И тогда к ним подошел посетитель.
– Такое кольцо проще всего выточить на станке из латунной трубки. Надо только настроить резец. Он должен идти по радиусу, под углом в двадцать шесть градусов и на кольце получится нужный овал. У вас же есть ювелирный станок, – со знанием дела объяснил он Борису Львовичу, но тот поморщился.
– Да, станок есть. А резцов нет.
– Резцы я привезу, – живо отозвался на предложение незнакомца Шохин, и спросил, не знает ли он о золочении колец под цвет таких, как в магазине.
– У вас есть цыганский заказ? – поинтересовался дока.
Именно так оценил мужчину проницательный сыщик.
– Не совсем цыганский, но есть, – уклончиво ответил на вопрос незнакомца Шохин, но тот уловил в интонации ответа скрытый подвох, задумался и замялся.
Но после, как это бывает у горделивых спецов, не сдержался и коротко выдал:
– В гальванической ванне нужны два анода – медный и золотой. Рассказывать долго, да вы и не сможете это сделать, – пояснил он Борису Львовичу и спросил, ждать ему или нет, а то он торопится.
– Все в порядке, – проронил ювелир, вынул из стола обернутую в газету пачку (по виду крупную сумму денег) и вручил незнакомцу.
Тот взял её и сразу ушел.
– Кто этот суперзнаток? Ты хорошо его знаешь? – спросил у ювелира Шохин.
– Вообще не знаю, – пожал плечами Борис Львович, – У меня мастерская и более ничего.
– Говори фамилию, – строго произнес майор, – Ты отдал ему много денег, и не знаешь, кто он?
– Сказал же, не знаю, – процедил ювелир Боря, – У нас меньше знаешь – больше проживешь.
Шохин понял, что ювелир не лукавит – он действительно не знает фамилии посетителя, а тот быстро идет к стоянке.
Майор встал, но также скоро, как незнакомец, выйти из мастерской не смог. Радикулит заявил о своем праве и притормозил сыщика. Остановить незнакомца он не успел. Тот сел в машину, и Шохин смог лишь увидеть марку авто и заметить пару цифр её номера.
– Так, Боря, игра «в Незнайку» закончилась, – вернувшись в мастерскую сказал ювелиру майор, – Я всё равно найду этого человека, но тогда ты мне будешь не интересен. Говори, за что ты с ним рассчитался, пока ты свидетель?
– Я, правда, не знаю его по фамилии, – понурился Борис Львович, – Вчера он принес мне три плюхи золота за двадцать две штуки баксов. Для них это полцены.
– Плюхи – это в каком виде? Я вашей фени не знаю, – спросил Шохин.
– Это типа больших таблеток. Такие из тигля при переплавке выходят.
– Ясно. Когда будут новые плюшки?
– Их не будет. Он уезжает. Это последние, а до этого было еще две партии год назад. Он предложил за недорого, я у него купил, – изобразил невинность скупщик «левого» золота.
Шохин задумался и так надолго, что ювелир не выдержал и умоляюще сказал:
– Я за три дня вам сделаю кольца и позолота тоже за мой счет. В Москву поеду, там есть хороший мастер.
– Это само собой, – обронил сыщик, – Я о другом думаю. Золото этот барыга тебе ведь не чистое приносил? На приисках воруют чистое, а у него плюхи какой были пробы?
– Обычной, нашей – 585.
– Значит, получали его переплавкой опять же наших ювелирных изделий, – сказал сам себе Шохин, и Борис Львович его слова подтвердил, – Да, оно не с приисков. Я бы ворованное оттуда не взял.
– Ты бы не взял? – усмехнулся майор, – Да вы, коммерсанты, мать родную продадите за деньги. Но этот гешефт меня не интересует. Если появится твой незнакомец, – сделал он язвительное ударение на последнем слове, – узнай его имя, фамилию и желательно адрес. А то вы, вроде приличные люди, а общаетесь, как оборванцы.
Ювелир послушно кивнул. Шохин сказал, пусть он ему позвонит, когда изготовит кольца, и, тем более, если вновь придет спец по кольцам (так он назвал продавца «левого» золота). Простились они с ювелиром дружеским рукопожатием.
Оказавшись на улице, следователь позвонил Лене и назначил совещание на семь вечера. Сказал, что должны быть все – и Костя, и Слава.
До этого времени Шохин планировал забрать внучку из садика и побыть с ней на детской площадке. Да и Лена успеет отвезти сынишку домой.
Вечернее совещание провели за час. Потом Лена и Шохин уехали, а бездетные Константин Олегович и Вячеслав Данович остались в отделе. Домой они не спешили и сели играть в шахматы. Слава на спор играл, отвернувшись от доски. Давал такую фору противнику, заявив, что обыграет его, даже не видя фигур.
***
Игру вел со своей женой и Виталий – изображал из себя любвеобильного мужа. А в этот вечер он увлекся особо. И если любовнице Виталий говорил, что с женой не будет спать ни при каких условиях, то на самом деле он стал исполнять супружеский долг с особой страстью.
Лидуня вскрикнула, застонала, а потом счастливо затихла, и они с Виталием откинулись на подушки супружеской кровати. Квартира у них была на первом этаже пятиэтажки. За окнами густой палисадник, и заметить, что кто-то стоит у дерева рядом с приоткрытым в спальне окном, они не могли.
Лидуня, не вставая с кровати, закурила. А Виталий сказал, что пойдет в магазин. На поздний ужин не осталось хлеба. Оделся он быстро и так же скоро вышел на улицу. Но у подъезда он задержался, посмотрел на часы, посидел минут пять на лавочке и зашагал к магазину.
Он удалился, а в его квартиру кто-то зашел, тихо проследовал в спальню.
Лидуня затушила о пепельницу сигарету и, когда открылась дверь, подняла глаза, на мгновение обмерла и потом заорала во весь голос:
– Нет!!! Нет!!! – в ужасе прикрылась она одеялом.
Раздался выстрел, за ним еще и еще. Стреляли в упор.
Виталий вернулся домой спустя полчаса. Дверь квартиры была распахнута. Он прошел внутрь и обомлел. Бездыханное тело супруги лежало посередине кровати, залитой кровью. Пара милиционеров осматривали помещение. На входе в спальню стояла соседка с верхнего этажа.
– Вы муж? – спросил Виталия старший по званию милиционер.
По-видимому, это был участковый, а тот, что моложе – дежурный местного отделения.
– Да..., я был в магазине, – проронил Виталий.
– Похоже на ограбление. Ждем следственную группу, – пояснил участковый, – Нас вызвали ваши соседи. Услышали крик и выстрелы.
Через пару минут в квартиру вошли Костя и Слава. Милиционеры объяснили им, кто и когда их вызвал, и покинули помещение. Следственная группа приступила к работе. Её было немало. На полу валялись отстрелянные гильзы, содержимое ящика трюмо валялось на полу. Грабитель явно спешил. Он искал что-то определенное и лишние предметы выбрасывал, лишь глянув на них.
Костя попросил соседку пригласить еще двух человек – требовались понятые – и, когда они собрались, Слава начал сбор улик. Гильзы он сложил в пакет, опечатал его и приступил к разбору сваленных на полу женских аксессуаров.
С обычным ограблением многое не вязалось. Украшения хозяйки не тронули. Их высыпали из  шкатулки, и пустую, отбросили в сторону. Деньги, весьма крупную сумму в семь тысяч, тоже оставили без внимания.
Слава поднял шкатулку, подержал её в ладони и в ящик комода не вернул.
– Тяжелая, – осмотрел он обитый бархатом ларец, стал ощупывать ее и нашел под тканью кнопку.
При понятых он нажал её, и донышко шкатулки откинулось, открыв потайной отсек. В нем до верху были уложены обручальные кольца, и он позвал Костю.
– Будем считать колечки, – показал находку «ботан».
Перед этим Костя опрашивал Виталия, и они вместе стали рассматривать содержимое ларца. На то, что муж убитой женщины высокий блондин и по приметам подходит под описание мужчины, приходившего к зуботехнику, Костя внимания не обратил. Как и на то, что он насторожился при виде колец.
– Сорок, – закончив счет выложил последнее кольцо на трюмо Слава.
– Думаю, это здесь и искали, – пояснил он Косте, – Странное совпадение, не находишь? Как только сорок колец, так и убийство.
– Занимайся своим делом молча. Комментарии делать не надо, – оборвал «ботана» старший следственной группы.
Слава понял свою промашку и углубился в поиск прочих улик. Фотофиксацию с места преступления он выполнил ранее и лишь изредка дополнял её фрагментами мелких деталей.
Завершили обследование ближе к полуночи. Труп убитой забрала спецмашина. Все устали. Поникший хозяин квартиры сидел на стуле в центральной комнате. Там тоже провели обыск.
– Мне теперь что? – спросил он в надежде, что для него всё закончилось.
– Вы задержаны, – буднично объявил ему Костя, – Алиби у вас нет. Когда вы ушли в магазин, не помните, а, по моим подсчетом, либо за десять минут до убийства, либо за десять после. А это две разные разницы.
Виталий встрепенулся и вскочил со стула.
– Я не убивал. Меня здесь не было. А дверь в квартиру я не запер, как и обычно. По-быстрому хотел купить хлеб и вернуться.
– По-быстрому, говорите, – усмехнулся Костя, – А вначале сказали, что вас не было полчаса. Поедете с нами, – надел он наручники Виталию.
В отделении, пока Костя оформлял задержанного в КПЗ, Слава успел проверить изъятые кольца на подлинность. Привычным методом он взвесил их, рассчитал плотность и понял, что на этот раз они золотые.
Когда Костя вернулся, криминалист сделал об этом громкое объявление:
– А на этот раз колечки-то настоящие. Проба 585.
– Понятно. Фальшивки у ребят закончились, – произнес Костя, потирая глаза. От усталости у него закрывались веки.
– Яд у них тоже закончился. Профессора Харина отравили уже без аконита, а женщину без затей застрелили, – то ли в шутку, то ли всерьез сказал Слава и набрал телефон Лены.
– Четверть двенадцатого, она в это время не спит. А новость у нас супер, – пояснил он решение сообщить ей о происшествии.
Телефон у Лены не отвечал. Механический голос талдычил, что абонент   недоступен.
– Странно, – пожал плечами «ботан», – Может, устала. Шохин такое задание выдал, что и быка свалит. Мало того, что надо по всему городу бегать, так еще и опасное.
– Опасное в чем? – насторожился Костя.
– Он поручил найти среди знакомых Харина разработчиков ядов. В особых НИИ есть такие отделы химиков – среди них может быть отравитель. И представь, если она с ним встретилась, – вздохнул Слава.
– Да... Шохин – орёл. Сам на больничный, а её одну под такое подставил, – хмыкнул начинающий босс, – Я к ней съезжу.
– Она на даче у Шохина. Это неблизко, – предупредил москвича Слава, но тот лишь уточнил у «ботана» название деревеньки и решение туда поехать не изменил.
Найти домик майора оказалось несложно. Они все стояли вдоль единственной улицы. Костя проехал по ней и выбрал тот единственный, где стояли ульи. Калитка была не заперта, он подошел и негромко постучал в дверь.
Вскоре из домика послышались шаги.
– Кто там? – спросила из-за двери Лена.
– Эт я, – произнес Костя, – Извини, что так поздно. У тебя телефон заблокирован.
Лена не ответила, а просто впустила товарища.
– У нас снова убийство по прежней теме. Просто какие-то вурдалаки действуют, – пояснил Костя, – Только на этот раз женщину убили выстрелом в голову прямо в постели, а сорок колец у нее в квартире оказались настоящие.
– Золотые? –   переспросила Лена.
– «Ботан» считает, что так, – вытянул губы Костя, – Еще рассказал о твоем опасном задании. Гад твой наставник – такое поручить девушке, – по-особенному тепло посмотрел он Лене в глаза.
Она промолчала, и коллега переменил тему.
– А у тебя вкусно пахнет, – потянул он воздух.
– Ты голодный? Будешь пельмени? – предложила рачительная хозяйка.
Дачу Шохина она привела в идеальный порядок, а домашнее платье на ней, хоть и простенькое, выглядело нарядно.
– Голодный – не то слово. Готов съесть полуфабрикат в упаковке.
Костя прошел к столу, но садиться не стал и, как и обычно, выдал шутливое замечание.
– Только есть будем вместе. Ты у разработчиков ядов была, мало ли чему могли научить.
– Я их не нашла, рецепт не узнала. Пельмени вышли съедобные, – шуткой на шутку ответила Лена, поставила на огонь сковороду и высыпала в нее пельмени.
Ужинал Костя один, она пила только чай и слушала об их с «ботаном» вызове на происшествие.
– Мужа убитой «закрыли». Скользкий тип, и без алиби. Высокий мужик в штанах «Леви». А она, ну так,.. – сделал кислое выражение лица москвич, – Колобок на ножках..., – осекся он, заметив неодобрительный взгляд коллеги, и в виде оправдания уточнил, – Я хотел сказать, что красавец-блондин вполне мог убить такую супругу.
– Высокий блондин. Джинсы «Леви»..., – повторила Лена.
– Точно, – хлопнул по лбу Костя, – Мне о таком мужике говорила помощница зуботехника. Он приходил к Сурену за день до отравления.
– А я с ним встретилась на другой день в лаборатории Сурена и упустила. Хотелось бы на него посмотреть. Я готова прямо сейчас, – решительно сказала стажерка следствия, но Костик её остановил.
– Посмотришь завтра. Он из КПЗ никуда не денется. Я, лично, в отдел сейчас не поеду. Батарейки сели в ноль, – потер он глаза, как отгоняют сон.
– Ну, да. Двенадцать ночи... Заболтались, – обронила Лена и предложила коллеге остаться. Ему она постелет на диване, а сама будет спать в другой комнате с сыном – там большая кровать. А рано утром они все вместе поедут в город.
***
На утро попасть на работу вовремя Косте и Лене не удалось. Дениска, как мог, тянул время. Лена пыталась подгонять сына, но при Косте ей удавалось это с трудом – приходилось проявлять максимальную мягкость. А, с другой стороны, опоздание на работу значения не имело. У Шохина радикулит – он на больничном, а криминалист  им не указ.
В отделение приехали с большой задержкой и встретили на входе Шохина.
– Опаздываем, – буркнул майор, пропуская сотрудников вперед.
– Мы до ночи работали, – огрызнулся Костя.
– Кто эти мы? И над чем так долго трудились? – посмотрел на Лену наставник. То, что она приехала одновременно с московским пижоном, ему не нравилось.
– У нас огнестрел. Снова сорок обручальных колец. На этот раз золотых, и есть задержанный, – похвалился Костя.
– Надеюсь, не просто задержанный, а подозреваемый, – буркнул умудренный в таких делах сыщик.
– По-моему, это тот курьер, что передал подделки Сурену Акоповичу. Потом он приходил в лабораторию зуботехника уничтожить улики. Я его видела и смогу опознать, – объяснила Лена, пока они шли по коридору.
– Я тоже одного встретил и упустил. Он деньги у ювелира получал за «левые» слитки золота. Вчера, – вздохнул Шохин, – Мой радикулит помог ему смыться.
Вошли в кабинет. Славик бойко доложил начальнику о проделанной работе. В комнате убитой он снял отпечатки пальцев. Есть такие, что хозяйке квартиры не принадлежат. Таких «чужих пальцев» много на разных предметах, и на шкатулке, где были спрятаны кольца, тоже.
– Молодец. Быстро работаешь, – похвалил криминалиста майор и вручил ему листик из своего блокнота, – Надо найти владельца иномарки с таким номером. Две цифры из трех есть, а первая буква Т. Регион наш. Остальное не успел разглядеть. Глаз тоже не тот стал – затупился, – крякнул пенсионер.
– Хорошо бы марку машины знать. Цвет иномарки, – с оттенком высокомерия спросил у начальника Костя, полагая, что в марках заграничных авто тот не понимает.
– Машина как у тебя. Такой же Опель Вектра, и цвет один в один. Только хозяин брюнет лет сорока и глаза умные, – выделил последние слова Шохин.
Костя хмыкнул, и Лена, чтобы разрядить обстановку, предложила для выяснения владельца Опеля обратиться к знакомому ей гаишнику.
– Я попрошу Глеба. Так будет быстрее и проще, – взяла она листик с частичными данными номера.
– А ты что, с ним общаешься? Он же в больнице! – недовольно выпалил Костя.
– Уже выписался. Вчера звонила – он был на работе, – пояснила Лена.
Костик промолчал. А после предложил провести допрос мужа убитой. Но пусть Лена предварительно опознает его. Может, это вовсе не он приходил в лабораторию зуботехника на другой день после смерти Сурена.
– Да, так правильно, – согласился Шохин, – Лучше допросить после очной ставки. Начинайте, а я подключусь позже.
Костик и Лена направились в комнату для допросов. На ходу она стала искать номер Глеба. Сказать о своей просьбе – найти владельца серебристого Опеля – она хотела немедленно.
– Лен, ты как-то определись, – остановился Костя.
– С чем? – не отрываясь от телефона спросила она.
– А ты не знаешь? – ухмыльнулся москвич, – Днем звонишь Глебу, ночью кормишь меня пельменями.
– Во-первых, я делаю, что считаю нужным. У Глеба есть девушка и наши с ним отношения дружеские. А, во-вторых, у меня есть сын.
– Во... А я не знал о твоем сыне, – съязвил Костя, – Что вы все делаете из меня первоклассника? Мальчику нужно первое, второе и компот. Что мне нужно я давно выбираю сам.
– И кто эти все? Кто еще составляет тебе «меню»? – спросила Лена, не рассчитывая получить от строптивого парня ответ.
Его и не последовало. Сказать о том, что начальник УВД Сенчук наставлял его против замужней сотрудницы с ребенком, Костя не мог. Такое не передают.
Лена дозвонилась Глебу, рассказала о своей просьбе – найти по двум цифрам и одной букве номерного знака серебристый Опель Вектра.  Гаишник с готовностью пообещал помочь. Лена отключила телефон, и они с Костей прошли к комнате для допросов.
Её им открыл дежурный, он же привел подозреваемого.
Виталий вошел вяло,  но как только с него сняли наручники, стал достаточно бодрым и уверенным.
– Я вас узнала. Полагаю, вы меня тоже, – начала опрос Лена.
– Да. Мы виделись в мастерской зуботехника, – согласился Виталий.
– И вы сбежали.
– Ничего подобного. Вы сказали подождать минутку. Она прошла, и я просто ушел. Я торопился и не мог ждать, – без тени смущения оправдался нахал.
– Тогда объясните, откуда у вашей супруги сорок обручальных колец? Столько же мы нашли в мастерской зуботехника после его убийства, – попытался прижать его фактами Костя, – Не находите такое совпадение странным?
– А мне нечего находить. Кольца из коробки моей жены мне показали вы. Я о них ничего не знал, – пожал плечами Виталий, – Как и о каких-то других в мастерской Сурена.
– Его вы знали, – поймала подозреваемого на этой зацепке Лена.
– Знал. И дважды приходил к нему. В первый раз жена попросила отвезти ему небольшой пакет, а на другой день попросила заехать и забрать чей-то заказ.
Опытный прохиндей соображал быстро и также быстро находил нужный ему ответ. Мертвая Лидуня не сможет подтвердить или опровергнуть его слова. И самое лучшее в такой ситуации валить все на нее.
– А вы понимаете, что у вас нет алиби? – задала второй вопрос Лена, на что Виталий лишь пожал плечами – мол, такие выводы он не умеет делать.
Ответил за него Костя, причем резко и грубо.
– Все ты знаешь. У тебя нет и не может быть алиби. Потому что жену убил ты. Потом инсценировал ограбление. Только убрать как бы украденное не успел. Соседи позвонили в милицию, ты испугался, сбежал, и потом, как ни в чем не бывало, вернулся.
– Нет, – отрезал Виталий, – Мы с женой занимались сексом. Полюбовно, как и положено. Зачем мне ее убивать?
– Да ну! Незачем? – ухмыльнулся Костя, – Ты приходил к зуботехнику, и тот вечером умер. Теперь ненадолго вышел из квартиры за хлебом, и твою жену застрелили. Соображаешь?
– Нет. Не соображаю, – потупился в стену блондин.
– Тогда дам подсказку. Золото,.. – медленно произнес дознаватель, – Убийства из-за него. Я докажу, что ты с этим связан, и сядешь по полной. Минимум – это будет пятнашка, – пригрозил он Виталию, от чего тот весь сжался и замкнулся в себе.
После он не ответил Лене даже на пару безобидных бытовых вопросов. Допрос прекратили, вернулись в отдел. Шохин оторвался от каких-то записей, поднял глаза.
– Есть признательные показания? – серьезно спросил он, но те, кто знал сыщика Шохина, могли принять его вопрос лишь за усмешку.
– Пока нет. Но мы продвигаемся, – ответила Лена.
– Отлично, – резюмировал Шохин, – Тогда, присаживайтесь, подведем итоги в сухом остатке, – подчеркнул он запись в блокноте и зачитал этот «остаток».
– У нас три убийства, плюс покушение на убийство, и ни одно не раскрыто. Всякий раз присутствует золото – фальшивое и теперь настоящее. Версий нет. Пусть каждый скажет хотя бы мнение. Начнем с криминалиста Барыша.
– С этими кольцами какая-то мистика, – поправив очки, начал «ботан», – Сорок колец в первый раз, и смерть зуботехника. Второй раз – опять сорок колец, и едва не умер от отравления Харин – известный профессор. В третий раз снова сорок. Но уже золотых, и убита в постели женщина, – Слава, потянув воздух и хотел продолжить, но Шохин остановил его.
– Так. Мистическую версию мы услышали. Она имеет право на жизнь, но не в нашей простецкой жизни на периферии. Послушаем Бирюкову.
Шохин явно спешил дать всем слово. Так обычно поступает начальник, прежде чем выдать свои указания нерадивым сотрудникам. Лене такой подход был не впервой, и, не желая выглядеть глупо, она лишь перечислила известные факты.
– Профессора Вайсермана отравили после того, как он узнал, что вывозил фальшивые слитки. Зуботехнику тоже подсыпали яд после того, как к нему по ошибке попали поддельные кольца, и он понял, что они не золотые. И профессора Харина попытались убить из-за знаний о производстве подделок.
– Логично, – кивнул наставнице Шохин, – Твой вывод?
– Думаю, преступники устраняют невольных свидетелей. Боятся, что те сообщат в милицию. Харин даже лепетал в бреду про каких-то монголов и татар.
– Похоже. Жаль только, что он не назвал фамилии этих татар, – сыщик простучал пальцами по столу, выказывая досаду, – Не исключаю, что их фамилии знала убитая женщина.
 – Возможно, – произнесла Лена, – Но последнее убийство имеет другой мотив, и задержанный мужчина причастен к смерти супруги, – сказала она уверенно, но объяснить, на чем основано это мнение, не успела – у нее запищал телефон.
Звонил гаишник Глеб, и Шохин сказал, чтобы Лена ответила. Она выслушала Глеба, записала на листик какие-то данные и прочла их.
– Серебристых Опелей Вектра в городе больше сорока. Но с такими цифрами есть только в Ряжске. Хозяйка машины женщина, ей 87 лет, – поджала она губы.
Старушка не подходила под описанного Шохиным мужчину с умными глазами.
Но Шохин сбрасывать со счетов информацию от гаишника не стал. Он, конечно, мог ошибиться с цифрами, но стоило проверить. Одно дело владелец машины, и совсем другое – кто на ней ездит. Не нравилось только, что это был Ряжск, а не Рязань.
– Ряжск – это чуть больше ста километров. Надо проверить, – Шохин посмотрел на Костю, вздохнул, – Надеюсь, ты умеешь ездить без дерготни, – взялся он за больную спину.
– Не проблема. У моего Опеля на спидометре сто сорок, а он плывет по дороге, – похвалил немецкую машину Костя.
– Вот и хорошо. Поедем на серебристом Опеле искать такой же, – с трудом поднялся со стула Шохин. Давал себя знать радикулит, но в Ряжск он решил поехать прямо сейчас.
Лене и Славе он поручил после обеда вновь допросить мужа убитой женщины.
– Константин Олегович проделал первую часть опроса. Напугал подозреваемого так, что тот потерял дар речи, – дал он характеристику методам работы Костика.
– Да, так и было. Блондин замкнулся, – подтвердила Лена.
– Вот. Пусть отдышится, – продолжил следователь, – И ты, Лена, объяснишь ему, что не брать на себя лишнее. Убийств он не совершал и даже не помогал в этом. Его всего лишь попросили оказать услугу – сходить к зуботехнику. Пусть расскажет честно, что он ему передал и кто об этом просил.
– Да, если он это расскажет, то избавит себя от подозрений в убийстве, – согласилась Лена, – Но, кроме зуботехника, есть еще и жена.
– А там тоже не он. Ну, какой дурак станет убивать жену через пять минут после того как вышел из дома, когда нельзя доказать алиби. Сделать это надо значительно позже. Вернуться, убить, и опять в магазин, будто он оттуда не выходил.
– Именно так, – поддержал версию сыщика Слава, – Нам похожие примеры приводили на лекции в универе.
– Да, нам тоже такое читали на курсах, – сказала Лена, – Я поняла. Так и объясню подозреваемому, что он не дурак, и мы этот момент учли. Его жена кого-то ждала у них дома, пока он ушел в магазин. Ну, или не ждала, а его попросили, что хотят увидеться с ней наедине, и он вышел на это время, не зная, чем всё закончится. Пусть только скажет, кто к ней хотел прийти.
***
Спустя два часа Шохин и Костя постучали в дверь квартиры престарелой хозяйки серебристого Опеля. Открыла им дверь девушка лет двадцати. По возрасту она могла быть её правнучка. Костя назвал ей имя и отчество хозяйки Опеля, спросил здесь ли она живет.
– Нет…  – протянула девушка, – Бабушка уже полгода как умерла.   Теперь здесь живу я. Пока только устраиваюсь, – пояснила она.
– В возрасте ваше бабушки это случается, – мягко пояснил Шохин. Не желая пугать правнучку, не стал сообщать, что они из милиции, и спросил о том, что их интересует, – А Опель у вашей бабушки был, что с ним?
– Не знаю, – удивилась правнучка, – Машины у нас никогда не было. Тем более, иномарки.
Костя расстроенно цокнул языком и хотел уйти, но Шохин не спешил. Он потер лоб и спросил у девушки, живут ли в их доме еще старушки возраста ее бабушки или чуть помоложе.
– Да. В соседнем подъезде живут три чуть помоложе, – пояснила девушка.
Шохин поблагодарил её, пожелал хорошо обосноваться на новом месте.
– И какой смысл идти к еще одной старушенции? Внучка, и та ничего не знает о бабушкином Опеле, – поморщился Костя, выйдя из пятиэтажки.
– Смысл простой, – пояснил Шохин, – Внучки они вообще ничего не знают о бабушках, пока те не умрут и не оставят им денег или квартиру. А старушки друг о друге всё знают, да и обо всем в ближайшей округе.
Искать пожилую соседку рязанцам не пришлось. Одна из них уже сидела на лавочке у подъезда, поджидая компанию для беседы. Узнав, что милиционеры интересуются умершей из 5 квартиры, она взбодрилась.
– Да, мы с ней дружили, – сразу сообщила старушка, – У нее было столько книг, а недавно смотрю – все на помойке, – посетовала она.
– Увы, так бывает. Молодым из нашего ничего не нужно и не интересно. Разве что ценное – в смысле денег. Наследство, – Шохин причислил и себя к сообществу ровесников старушенции и далее спросил по существу, – У той, что жила в 5 квартире была машина? Нас интересует серебристая иномарка.
– У нее самой не было, – уверенно сообщила соседка, – А к ней на такой один раз приезжал молодой мужчина. Он не родственник, а сын ее близкой подруги. Еще с тех времен, – показала она куда-то вдаль, – Они еще девушками в войну вместе работали.
– Фамилию фронтовой подруги знаете? – уточнил Шохин.
– Нет. Только имя, – старушка задумалась и стала перебирать по памяти имена на «Р», стараясь выбрать нужное, но так и не смогла. Зато сказала главное, – Она купила эту машину и оформила на нашу соседку. Зачем – не знаю. Потом та написала доверенность  генеральную на всё, что только возможно, её сыну Равилю. Вот его имя я хорошо запомнила. Красивое, правда?
– Да, очень, – согласился Шохин, – И главное редкое. Из татарских, – Шохин перевез взгляд на Костика, – Монголы, татары – помнишь такое?
Костя вместо ответа уважительно качнул головой. Начальник показал класс сыскного дела.
На выезде из Ряжска на трассу московский лихач расслабился, дорога стала понятной, и он спросил у Шохина, зачем такие сложности устроила мать Равиля с оформлением Опеля.
– Это вам не понять. Она человек прошлого времени. Еще до моего, – с грустью пояснил сыщик со стажем, – Тогда все боялись всех и всего. Купил машину, а откуда деньги, если ты инженер? Воруешь? Придут раскулачивать. От такого никто не застрахован даже сейчас. Боится она за сына. Тем более, знает, что деньги у него от преступных доходов. Тут надо «дуть на любую воду», а не то, что на горячее молоко.
– А я вот купил Опель и ничего не боюсь, – добавил скорости Кости, и пошел обгонять машины одну за другой.
– Ты, может, и не боишься, а я боюсь – у меня внучка.  Сбавляй скорость до сотни, – скомандовал Шохин, и Костя послушно встроился в общий поток.
Поехали размеренно. Шохин глянул на часы. Пришло время узнать, как у Лены идет дознание подозреваемого, и он позвонил ей, сказать, что они выехали из Ряжска.
– Я отложила опрос, – быстро ответила начальнику Лена, – Пока рассказала подозреваемому всё как вы мне объяснили. Он понял, стал моргать, ёрзать на стуле, – похвалилась она, – Будет «колоться». Дала время подумать.
– Это зря, – не поддержал решение наставницы Шохин, – Давать думать ему – это лишнее. Дожимай, пока он «горячий». Выпустит пар, будет поздно.
– Хорошо-хорошо. Я так и сделаю, – Лена отключила телефон, поджала губы, размышляя, как поступить.
О том, что она уехала из отдела она умолчала. Она стояла на светофоре. К нужному ей месту оставалось доехать минут пять, и она решила довести начатое до конца, а потом вернуться в отдел. Шохин раньше, чем через час, не вернется.
Во время допроса Виталия ей позвонил Глеб и сказал, что его коллеги засекли на дороге серебристый Опель с нужным номером. И, более того, они незаметно сопроводили его до въезда в гаражный кооператив. Теперь иномарка стоит там в проезде между рядами боксов. Хозяин не стал заезжать в гараж и оставил ее у ворот.
– Глеб, я уже рядом. Скажи, а Опель еще там стоит? – спросила Лена, трогаясь от перекрестка.
– Да. И я тоже на месте. Подпер «родимого» – он не сбежит. Приедешь, решим, что делать.
Ответ товарища подбодрил помощницу сыщика. Она проехала еще пару улиц, свернула на насыпную дорогу, ведущую к гаражному кооперативу и вскоре увидела Глеба. Он вышел из машины и стоял у серебристого Опеля. Лена подъехала.
– Ну, что? Будем ждать хозяина здесь или позовем его? – спросил Глеб.
– Позовем. У меня нет времени.
– Тогда стучим, – Глеб интенсивно поколотил в запертую дверь, и вскоре из гаража послышались быстрые шаги. Дверь отомкнул молодой мужчина, бегло глянул на гаишника в форме и на девушку рядом.
– Что-то случилось? – не выходя наружу спросил он.
– Документики на машину. Это ваш Опель? – привычно попросил предъявить документы Глеб и зачем-то добавил, хотя это было лишнее, – Товарищи из следствия интересуются.
– Из следствия? – зыркнул глазами худощавый брюнет, – А зачем?
– Вы приезжали к ювелиру Борису Львовичу, – строго произнесла Лена, – Хотим с вами поговорить.
– Я никаких ювелиров не знаю. Борис Львович? – изобразил удивление мужчина.
Но вышло у него это плохо. Он прищурил глаза, и в них промелькнул испуг. Да и имя ювелира он протянул так долго, что обман было не скрыть.
– Знаете-знаете. Вы у него были буквально вчера. Замыкайте гараж и поедем к нам в отделение, – объявила Лена, в уверенности, что в присутствии крепыша Глеба, хлюпик не посмеет сопротивляться.
Но здесь она просчиталась. Хлюпик оказался проворным. Он резко отступил за дверь, и только реакция Глеба не позволила ему замкнуть ее на засов. Мужчина ударил дверью гаишника в грудь и побежал внутрь бокса. Представлялось, что он поступает бездумно. Сзади была стена. Но, когда Лена и Глеб вошли в гараж, то поняли замысел беглеца. В капитальной стене имелась еще одна дверь наружу. Мужчина сунул в нее какой-то штырь, и она открылась. Он так бы и смог убежать от ментов, но Глеб в пару секунд оказался у внутренней двери и успел придержать её от закрытия.
Лена и Глеб смогли выйти через нее. Но оказались они не на улице, а внутри узенькой комнаты. Её ширина не превышала полутора метров, а вдоль длинной стены от начала и почти до ее конца стоял крепкий стол. Он выполнял роль верстака и там стоял мини токарный станок. А на его другой половине производились работы с различными химикатами. Для этого имелась вытяжка.
На полке выше верстака лежали латунные трубки и разного рода слесарные инструменты. Колбы с химикатами стояли под вытяжкой. Худенькая женщина лет семидесяти закрывала одну из них пробкой и обернулась на вбежавших.
В ней Лена узнала соседку Якова Семеновича. Ту, что жила этажом выше, и её приглашали понятой в день смерти профессора. Она же сказала о его ссоре с сестрой-аптекаршей из-за прав на квартиру родителей. Этот рассказ соседки Раисы и подвиг следствие заподозрить аптекаршу в смерти брата.
Теперь же «божий одуванчик» Раиса действовала решительно. Метнув на Лену злобный взгляд, она опрокинула ей под ноги стул.
Глеб уже схватил молодого мужчину. Очевидно тот был сын старушенции, Лена же споткнулась о брошенный стул, и Раиса успела открыть вторую, ближнюю к ней, дверь из мастерской наружу. Секунда задержки, и она скрылась за дверью, закрыв её за собой на засов. В мастерской дверей оказалось две по диагонали и на разные стороны. Преступники продумали всё основательно на случай бегства. Вторая дверь вела в смежный бокс, по-видимому, тоже их.
Лена безуспешно толкнула металлическую дверь плечом и развернулась выйти из мастерской-пенала через дверь, в которую она вбежала вместе с Глебом, но она, закрылась доводчиком. И не только закрылась. Сработал её пружинный засов, открыть который можно было лишь с другой стороны. Лена, Глеб и пойманный им мужчина оказались в бетонной ловушке. Сломать её стены не представлялось возможным.
– Ну, говори. Тебя как зовут? – сердито спросила у мужчины Лена.
– Равиль, – ухмыльнувшись, назвал свое имя ваятель фальшивого золота. На милиционеров он смотрел свысока, выражая им свое превосходство.
То, что в мастерской занимались подделками, сомнений не вызывало. С десяток латунных колец лежали на верстаке. А из квадратной емкости с каким-то раствором торчали электроды для их золочения.
– Вы тут подделывали обручальные кольца и слитки, и это можно не объяснять, – сказала мужчине Лена, – Это полдела. Там сроки так себе, – пристально посмотрела на гордеца, – А за четыре убийства будет пожизненное.
– Это мы позже обсудим. Пока мы сидим здесь вместе, а кому выйти отсюда первым, еще не известно, – проронил Равиль, без эмоций. 
– Может, тогда поделитесь секретами вашего производства, – кивнул на стол с оборудованием Глеб, – Раз уж сидеть нам тут долго.
– Поделиться? – хмыкнул прохвост, – Вы не поймете. Это не для средних умов. Мой способ золочения профессор с трудом смог понять. Сказал, что я – самородок, – произнес он гордо.
– И яды готовил ты? Самородок, – презрительно выдала Лена.
– Нет. Это мама, – улыбнулся Равиль той особой улыбкой, что выражает теплоту и нежность, – Состав вещества в них вы точно не смогли разгадать. Разработан еще при НКВД, – язвительно подчеркнул он, – Мама не зря там поработала, – выплеснул он разом достижения мамы.
Продолжать полемику с заносчивым типом Лена не стала. Все замолчали. Так длилось некоторое время, и неожиданно все переменилось. Щелкнул засов двери, и она мгновенно раскрылась. Все вскочили. На пороге стояла мать Равиля с пистолетом наизготове.
– Равиль выходит, остальные на месте, – выдала она стандартную команду лагерной охранницы, – Кто пошевелится – пуля в голову.
Лена и Глеб замешкались. Вариантов противоборства у них не было. Раиса просто и без затей переиграла их. Равиль подошел к матери, они попятились к двери и скрылись за ней. В ту же секунду лязгнул её засов.
– Черт! – в сердцах выпалила Лена, обессиленно сев на стул.
– Я уже не успевал, – хлопнул по застегнутой кобуре Глеб, – Да и как? Не держать же этого гада на мушке столько времени? – пояснил он в свое оправдание.
– Ты хоть с пистолетом, а я, вообще, без оружия, – прикусила губу Лена, – Может, попробуем прострелить засов двери?
– Сомневаюсь. Она слишком толстая. Рискну, только отойди подальше. Не дай Бог – рикошет, – Глеб вынул пистолет, Лена перешла к дальней стене пенала.
Выстрел в засов через железную дверь результата не дал. Глеб стрелял чуть по касательной, и пуля с визгом отлетела в стену напротив. Сноп искр – вот и все, что она смогла произвести.
– Как думаешь, нам сколько придется сидеть здесь? – присев рядом с Леной спросил Глеб.
– Нас найдут, – уверенно произнесла она, – Шохин и Костя уже вернулись из Ряжска.
– Хорошо бы, – проронил Глеб, – Есть еще вариант. Моя ментовская машина стоит у гаража, – воодушевился он, – Я её не замкнул, через время забеспокоятся, сообщат в милицию.
– Это если твою машину не оттащат куда подальше Опелем. Эти гады умные. Она открыта. Укатят за пару минут.
– Тогда только твой вариант. Шохин тоже умный. Кто-то знает, куда ты поехала?
– Наш криминалист Слава. Ему сказала, что еду в гаражный кооператив. Только не уточнила, в какой, – чуть не заплакала Лена, – А что стоило сказать еще пару слов?
– Я, вообще, никому не сказал, – попытался поддержать её Глеб, но Лена расстроилась еще больше.
– Тебя тоже втравила в свою авантюру. Вот сколько мы тут сможем высидеть? – сказала она с намеком на выживание, – А у тебя девушка.
– Какая девушка? У меня нет никакой девушки, – потупился в стену гаишник.
– Она в больницу к тебе приходила. Держала за руку, – без эмоций, в виде приятельского напоминания пояснила Лена.
– Это моя сестра, – ответил Глеб также тихо и без эмоций.
Узники замолчали. Становилось душно. Злодейка Рая отключила вытяжку. В гараже, наверняка, имелся электрический щит, и она опустила в нем нужный тумблер. Свет горел, а приток свежего воздуха прекратился. Теперь он поступал лишь через узкие щели в дверных откосах. Пленникам оставалось надеяться лишь на то, что их скоро найдут.
***
Вернувшись из Ряжска, первое, о чем Шохин спросил Славу это – где Лена. Она не берет трубку, телефон не доступен.
Криминалист пожал плечами.
– Точно не знаю. Ей позвонил гаишник, и она прекратила допрос. Сказала, что ей надо отлучиться на часик.
– Куда отлучиться? Конкретнее не сказала? – вмешался в беседу Костя.
– Нет, – отрезал «ботан» и, испугавшись собственной дерзости, пояснил  – Я слышал часть их разговора. Они договорились встретиться у гаражей. Гаишник сказал, что он уже там, засек машину, стережет ее и ждет Лену.
– Думаю, ты понимаешь, что за машину он там стерег? – строго спросил криминалиста Шохин.
– Полагаю, что серебристый Опель, – Слава виновато посмотрел на начальника, и сказал, что Лену остановить было нельзя – не драться же с ней.
– В таких случаях не дерутся, а звонят начальству, – попенял «ботану» майор, – Для этого университет не нужен. Такие вещи, стажер Барыш, понятны с детского сада.
– Я туда не ходил. Сразу в школу, – проронил Слава Барыш, – Там сексотов презирали.
– Да... Хороши сотрудники, – сел за стол Шохин, размышляя, что теперь следует предпринять.
«Отрубленный» от связи телефон Лены ничего хорошего не предвещал. Если она, и даже при крепыше Глебе, бездумно столкнулась с группой убийц – исход такой встречи мог быть печальным.
– Надо срочно найти татарина Равиля. Рязань город немаленький, но и имя редкое, – пояснил Славе начальник, – Ты способный. Узнай адреса всех Равилей. Возраст плюс-минус сорок.
– Я попробую выяснить у оператора сотовой связи. Там абонентов немного. Тысячи три, – сходу предложил исполнительный Слава.
– Равиля может знать мужик, что сидит у нас в КПЗ, – высказал предположение Костя.
– Не «может», а «должен» знать. Говорить с ним буду я. Ты зайдешь минут через десять, с дежурным при пистолете и в форме, – распределил роли Шохин и, встав из-за стола, добавил, – Я нажму кнопку вызова, и тогда зайдете. Понятно?
– Да, – ответил Слава, – Мы с Костей придем позже.
– Не ты с Костей, а он с дежурным, – вздохнул начальник, – Тебе что, нечем заняться? Езжай в контору мобильной связи, – упрекнул он криминалиста.
– Это я понял, сейчас поеду. Я только хотел сказать, что есть результаты баллистики. В женщину стреляли из пистолета ТТ. По другим делам не проходил, – обиженно вздохнул «ботан» от того, что начальник разговаривает с ним, как с недотепой.
Костя отправился к дежурному КПЗ, а Шохин зашел в комнату для допросов. Вскоре туда привели Виталия, но дознаватель не предложил ему сесть, а с минуту пристально изучал его.
– Нам дал показания Равиль, знаешь такого? – наконец спросил он Виталия и, по тому, как тот сжался, опытный Шохин понял, что подследственный испугался и будет все отрицать. А для таких случаев у майора имелся надежный прием.
– Ты его знаешь, – объявил он, не дожидаясь ответа подследственного, – И Равиль утверждает, что свою жену, Лидию Назаровну, застрелил ты. Мы его поймали с подделками обручальных колец. В этом вину он признал, а убийства все на тебе. Говорит, ты из-за денег её убил. Она спрятала от тебя сорок золотых колец, – Шохин пристально посмотрел в глаза ошеломленного Виталия, потом чуть улыбнулся, – Но я Равилю до конца не верю. Он оговаривает тебя.
– Да, – выпалил Виталий, – Он мне мстит. Я занимался сексом с его женой. Но это ведь не преступление? – умоляющее произнес он.
– Секс не преступление. Он теперь у нас есть. Повсеместно. И разрешен, – съязвил сыщик, – Только, если обе стороны не против. И я тебе верю. Говори, как зовут супругу Равиля, фамилия, где живет?
– Фамилия?.. А разве вы?.., – Виталий понял, что следователь разыграл его с поимкой Равиля. Не знать его фамилию милиционер не мог. Но, было поздно – он сказал о его жене.
Шохин незаметно нажал кнопку вызова, и в комнату вошли Костя и дежурный при пистолете и в форме. Виталий вздрогнул, но майор сказал вошедшим, что перевод задержанного в тюрьму отменяется. Они вышли, и он вновь повторил свой вопрос – мягко и уважительно.
– Да, нам нужна фамилия, имя и отчество вашей любовницы: где живет, кем работает, – улыбнулся Шохин, – Говори, это не трудно. Ты никого не убивал. А Равиля не бойся. Он будет очень долго сидеть.
От того, что конвоиры ушли, Виталий воспрянул духом и сказал всё, что знал о любовнице.
– Её зовут Нина. Она работает в «Салоне для новобрачных». Где у них с мужем квартира, точно не знаю. Фамилия Нины – Смирнова, а у её мужа другая. Об этом я у нее как-то спросил, а она промолчала.
– Ну, вот. Рассказал и не будешь мучительно думать, как скрыть от нас любовницу, – подбодрил сыщик взволнованного амбала и, когда тот чуть успокоился, задал ему последний вопрос так, что от него было трудно уйти, – Ты для кого оставил незапертой дверь квартиры? Кто должен был прийти, пока ты ходил в магазин? Тебя ведь тогда обманули, не сказали, что застрелят жену. Убить её можно было в любом месте, но хуже всего – для тебя хуже, – подчеркнул Шохин, -  в вашей квартире. На это ты бы не согласился.
– Нина хотела прийти, поговорить с женой, пока меня нет, – проронил горе-любовник, – Просто поговорить, а вышло..., – замолчал он, и потом добавил, – Я не знаю, кто это сделал! Возможно, вместо нее пришел кто-то другой.
– Вот. Это другое дело, – выдохнул Шохин, – Пока посидишь у нас. Повезет, пойдешь как свидетель.
***
Спустя полчаса Шохин и Костя позвонили в квартиру Нины. Им не открыли и не ответили. Костя сделал вторую попытку более настойчиво – звонок верещал с пол минуты.
– Вы к кому? – спросила настойчивых мужчин пожилая женщина.
Она поднималась по лестнице и остановилась перевести дух.
– Мы из милиции, – показал ей удостоверение Шохин, – Нина Смирнова здесь живет?
– Здесь. Но сейчас её нет. К ней наведывалась свекровь, и они сразу ушли. Вместе.
– Давно?
– Два часа назад. А если точно, то два часа двадцать минут, – посмотрела на часы соседка.
– Куда, вы, конечно, не знаете? – без особой надежды спросил Шохин, но досужая женщина знала и об этом:
– Почему не знаю? Они к Раисе пошли. Это рядом. От нас за угол направо и там по улице через три дома. А они пошли напрямки через двор. По диагонали короче, – уточнила она маршрут и добавила, что свекровь Нины живет на последнем этаже профессорского дома.
– Вы и номер квартиры скажете? – подбодрил всезнающую пенсионерку майор.
– Нет. Это я не скажу, – вздохнула она, – Подъезд второй, а квартир на площадке там две. Это же в прежние времена строили. Для начальства и профессуры.
Шохин поблагодарил женщину за помощь милиции, и они с Костей последовали маршрутом Нины и ее свекрови. А когда вышли к фасаду сталинки, сыщик понял, что это был за дом, и сказал об этом Косте.
– Здесь жил профессор Вайсерман, и здесь же его отравили в квартире этажом ниже той, куда нас послали. Раиса – это его соседка сверху. Она тогда сказала нам о сестре-аптекарше: «Ссорились с братом Яшей из-за квартиры», – взялся за лоб сыщик, – Простым намеком сумела подставить нам Марию Семеновну как отравительницу».
Милиционеры поспешили в нужный подъезд. И пока шли, Костя пояснил за что отравили профессора из престижного дома.
– Видимо, это мать Равиля продала Вайсерману фальшивые слитки. Думала, он увезет их в Израиль, а там уже и с концами. В полицию не заявишь, что вывозил контрабандное золото. Но профессор попался с ним на нашей таможне и выяснил, что соседка Раиса втюхала ему латунь в позолоте. Потребовал с нее деньги назад, а она «угостила» его чайком своего рецепта.
Возле квартиры Раисы милиционеры остановились. Шохин задумался и попросил Костю позвать кого-нибудь из соседей.
– В квартире глазок. Могут нам не открыть, – пояснил он, – А еще хуже, если откроют, и нарвемся на пулю из пистолета ТТ.
Сосед с первого этажа живо откликнулся на просьбу милиции. Он дважды прилежно позвонил в дверь. Постоял с полминуты и сделал еще звонок.
– Никого нет, – развел он руками, повернулся и зашагал вниз по лестнице, а Шохин приложил ухо к двери. И хотя она была обита кожей и под неё уложили слой утеплителя, сыщик услышал едва различимые звуки ударов.
– Там кто-то есть, – произнес он тихо, – Стой здесь, я вызову наряд, – спустился он этажом ниже – не стал разговаривать по телефону у двери.
Опер группа приехала минут через десять после звонка. Привычным способом вскрыли квартиру. Шохин и Костя прошли внутрь. В комнатах никого не было, а из кладовой раздавались уже ясно выраженные постукивания.
Один из оперативников подошел и резко открыл ей.
В тесной каморке на полу сидела невестка Раисы – Нина. Ноги ей обмотали скотчем, на руки одели наручники, а рот заклеили. Узкое помещение не позволяло ей сдвинуться, и она могла лишь стучать плечами в стены, раскачиваясь из стороны в сторону.
Шохин снял липкую ленту с ее губ, и пленница, не дожидаясь вопросов, залепетала:
– Я всё-всё скажу. Меня чуть не убили.
Оперативники подняли несчастную, освободили от наручников, развязали ноги. Она прошла в комнату, села на диван, а Шохин на стул напротив.
– В первую очередь я хочу знать, где находится гараж вашего мужа, – посмотрел он Нине в глаза.
– О гараже я слышала, но ни разу там не была. У него там мастерская.
– Плохо..., – с упреком произнес Шохин, – Тогда вопрос номер два: где Равиль и его мать Раиса?
– Они бросили меня здесь и поехали в Домодедово. Хотят срочно улететь за границу. У них с собой деньги и золото.
Шохин посмотрел на часы, позвал Костю. Тот обследовал квартиру и уже нашел пистолет ТТ. Его оставили в прикроватной тумбочке.
– Звони в Москву своему отцу-генералу. Пусть срочно решит вопрос. В Домодедово надо задержать мать и сына, – назвал он татарскую фамилию Раисы, – Они уже там, покупают билеты, а, может, прошли уже и регистрацию.
– Я..., – замялся Костя, – Я сейчас Сенчуку скажу. Он это решит даже лучше.
Шохину такой подход не понравился, он крякнул, но возражать не стал. Костя отложил найденный в квартире пистолет на стол, включил телефон и набрал прямой телефон начальника УВД.
Нина при виде пистолета испуганно вздрогнула, но еще хуже – она заморгала. А так происходит с теми, кто провинился и пойман. От Шохина этот момент не ускользнул: Нина выдала свое причастие к убийству жены Виталия. Далее ему не составило труда задать ей вопросы так, чтобы виновнице было не отвертеться.
– Ваш любовник оставил квартиру открытой для вас. Скажите, что было дальше. Вы зашли, и.., – предложил ей продолжить Шохин.
– Я не хотела и не собиралась никого убивать. Дождалась пока Виталий уйдет, мы с ним договорились, что дверь их квартиры будет открыта, и я смогу зайти и припугнуть его стерву Лидуню. Она взяла у меня сорок колец, и не хотела добровольно отдать, – Нина замолчала.  Сказать главное ей было страшно.
– И зачем же Вы в нее выстрелили? – буднично без тени упрека спросил Шохин.
– Я долго ждала, пока выйдет Виталий. Подошла к окну их квартиры и увидела, как он со своей, как он говорил «хрюней», кувыркается во всю прыть в постели. А она визжит, визжит...И правда, словно свинья. Я взвела пистолет, – вновь замолчала Нина, а потом произнесла, – Я сделала это непроизвольно. Я готова была убить их обоих, но это только  в тот момент, – ревнивица взялась за голову.
– Я понял. Это был порыв гнева. А дальше вы успокоились, – помог собраться Нине с мыслями Шохин.
– Да, – твердо сказала она, – Я отошла от окна, успокоилась. Вскоре Виталий вышел из подъезда, и я направилась в их квартиру. Зашла в спальню с пистолетом в руке и, клянусь, подняла его на жучку, только чтобы напугать её. А она так заорала..., и я нажала на курок от испуга. Из-за её страшного крика. Это вышло случайно, – взмолилась и заплакала Нина.
– Потом вы сделали еще выстрел, и потом еще. Вы убивали соперницу. Вами двигали месть и ревность, – спокойно пояснил ей Шохин, – Я бы рад поверить в нечаянный выстрел, но есть судьи и прокурор. Они не поверят, – резюмировал он этот этап допроса.
Убийца сникла, ей стало все безразлично, и на дальнейшие вопросы она отвечала, как автомат равнодушно и коротко. Сразу рассказала о том, как продавала поддельные кольца. Сколько их изготавливали её муж Равиль и свекровь Раиса. Она даже не стала говорить, что её заставили, не давали денег. А из-за последних сорока колец свекровь устроила невыносимый допрос: требовала объяснить, почему она не приносит золотые вместо выданных ей подделок, и в конце объявила ультиматум – не будет в течение трех дней колец, начнет продавать её вещи и украшения.
– Пистолет я взяла у Раисы. Он лежал у нее просто так. Она боялась крови и не применяла пистолет или нож. Убивала всех тихо, бескровно. Вроде как усыпляла, добавляла в чай или воду яд. Этому научилась в войну. Служила тогда в СМЕРШе. Змея она бессердечная. Даже о своем институтском друге – профессоре Харине – сказала  просто: «Он уснет, как и все мы спим каждый день».
– А вас она пожалела?
– Нет. Она заманила меня сюда, чтобы убить. Сказала, что мы срочно летим за границу, а пришли сюда – спросила, зачем я брала её пистолет. В нем не хватало патронов. Потом снова про недостачу золотых колец. Позвала Равиля. Дала ему пистолет и говорит: «Пристрели эту гадину, она воровка и тебе изменяет».
– И Равиль не согласился стрелять?
– Нет, он вернул ведьме её пистолет, но согласился меня связать и оставить здесь, пока они улетят. Я едва не задохнулась без воздуха, – вновь заплакала Нина.
Шохин подозвал оперативника, велел отвезти подозреваемую в отделение и посадить в КПЗ.
***
Лене и Глебу тоже не хватало воздуха в узком отсеке подпольной мастерской. Особенно Глебу. Там, ко всему, стало еще и жарко. Хотелось пить, но Лена с самого начала вылила на пол воду из чайника и откупоренной литровой бутылки.
– В помещении отравителей пить ничего нельзя, – твердо заявила она.
Теперь жалела об этом. Глеб не успел остановить ее, замешкался, и теперь винил в этом только себя.
– Человек без воды может прожить трое суток, а мы здесь только семь часов. Потерпим, – успокаивал он Лену.
Она виновато кивала. Глеб сожалел, что не сообразил оставить воду.
 – Интересно, фактор температуры учитывали в опытах по выживанию? – задавался он вопросом, вытирая пот со лба.
– Если потеешь, значить жидкости в организме с избытком, – рассуждала Лена, – Услышим, что кто-то въехал в соседний бокс, будем колотить в стену и даже в нее стрелять. Это заметят, и нас откроют, – поясняла она.
– Через трое суток, – мрачно шутил Глеб.
И так вполне могло случиться. Равиль и его мать прошли таможню и пограничный контроль. Чемоданы они сдали в багаж, сели в зале вылета. Равиль нервно, по глоточку, пил кофе, а его мать оставалась спокойной.
– Прилетим на греческий Кипр, оттуда переедем в турецкую часть, и там нас уже не достанут. Хорошо, когда есть такие места – никем не признанные государства.
– Я о Нине думаю, – процедил Равиль, – Зря ты так с ней. Её повяжут.
– И правильно сделают. Нечего юбку задирать.  Я давно это заметила, еще год назад – день через день у нее новый наряд. Духи дорогие для кого покупала? Ты трудился, а она...? – покривилась пенсионерка Раиса.
Открыли посадку на рейс. Мать и сын в числе первых прошли в самолет.
Задержали их в последний момент, за десять минут до того, как самолет мог начать движение от терминала. Раиса подчинилась требованию покинуть самолет, а Равиль стал упираться, и к нему пришлось применить силу.
Из багажа задержанных при повторном досмотре вынули все металлические предметы. Бюсты Ленина, Маркса и Энгельса оказались из чистого золота, и лишь сверху покрыты металлом стального цвета. «Чугунная» сковорода тоже оказалась из золота, как и «подошва» электрического утюга. Преступники готовились к вывозу украденного золота основательно.
Нашлись и билеты с датой вылета тремя днями позже. Для Нины свекровь билет не приобретала. Она давно решила не брать ее с собой за границу и хотела отравить в день вылета, а сыну сказать, что Нина сбежала. Теперь же, когда пришлось выезжать срочно, план тихого убийства невестки не удался.
– Я пришла к зуботехнику, и он сказал, что поддельные кольца ему принесла не моя невестка, а мужчина блондин, – объяснила Раиса, – А большего мне говорить было не надо. Всё стало понятно. Нинка воровка, а белобрысый мужик – её хахаль.
Рассказывала она всё в подробностях и с наслаждением. Сына Равиля называла гением-самородком, и ему незачем оставаться в убогой стране, где талант ничего не стоит. Нужны были только большие деньги. Не ехать же в Париж с голой попой. Для этого она и старалась – научила его делать поддельные кольца и Нину пристроила в магазин их продавать.
Допрос проходил в московском отделении УВД. Туда выехал Костя, а Шохин пытался дозвониться. Но тщетно. Процедура дознания имеет правила и ограничения. Московский следователь предпочитал не отвлекаться во время допроса. Рязанскому следователю отвечали, что следует подождать. А ждать Шохину было тревожно. Его интересовало, где находится гараж Равиля. Туда еще до обеда уехали его помощница   и сотрудник ГИБДД – Глеб.
В кабинет вошел криминалист Слава. Походка и наклон его головы не оставляли сомнений – он успешно выполнил, а, скорее, даже и перевыполнил задание босса.
– Я всё выяснил, – сходу сообщил «ботан», – Абонентов сотовой связи Равилей искать не стал. Сразу поехал по гаражным кооперативам. Там расспрашивал у соседей – не знает ли кто Равиля на серебристом «Опеле», и в дальнем у трассы увидел милицейский «Форд». Вот номер, – протянул он записку начальнику, – Уверен, это машина Глеба. Стоит на обочине метрах в тридцати от гаражей и не закрыта.
Шохин тут же встал, и они со Славой поехали в гаражный кооператив. По дороге он позвонил в ГИБДД и ему сказали номер машины, на которой выехал на дежурство Глеб. Он совпал с тем, что записал Слава.
Найти гараж Равиля оказалось несложно. Соседи его не знали, но приметная иномарка серебристого цвета не осталась у автолюбителей без внимания. Спросили первого, кто подъехал, и он указал на крайний гараж.
Шохин подошел, тронул врезанную в ворота дверь. Она оказалась не заперта. Прошли внутрь пустого бокса. Там оказалась еще одна дверь в дальней стене. Равиль отмыкал её в спешке и не вынул ключ из замка. Шохин отпер дверь в мастерскую.
Там по полу «валетом» лежали Лена и Глеб. Она сняла кофточку и осталась в бюстгальтере, а он лежал без рубашки с голым торсом – так им было прохладнее.
При появлении наставника Лена вскочила, надела кофточку. Глеб поднялся не спешно, прохрипел неотложную просьбу – «воды»...
Шохин осмотрел помещение.
– Их поймали, – сообщил он пленникам, пока Славик ходил за бутылкой воды из милицейской машины.
Лена отпила из нее чуть-чуть, а Глеб осушил до дна. Все молчали. И лишь покинув бокс, Слава уже по дороге сказал Лене, так чтобы никто не услышал:
– Хорошо, что  Костя уехал в Москву и не видел тебя в таком виде рядом с Глебом.
– Какой к черту вид. Мы там чуть «коньки не отбросили», – отмахнулась Лена, а про себя улыбнулась.
***
На другой день Сенчук прямо с утра собрал у себя подчиненных Шохина. Майор пришел с небольшой задержкой. Его команда уже стояла в кабинете начальника. Сечук тоже поднялся из кресла – так было торжественнее.
– Молодцы, – похвалил он всех, посмотрев персонально на Шохина, – Поймали банду особо опасных преступников. Опять же немалый «улов» золота принесли государству. Вопрос пропавших вещдоков снимается. Бирюкова реабе...би...ли, – запутался он в сложном слове реабилитирована и сказал по-простому: «оправдана».
– А ей оправдания не нужны, – пояснил Шохин, – Вещдоки удалось найти. Они опечатаны и будут сданы на хранение.
Он только что забрал сорок латунных колец у ювелира Бориса Львовича. Тот отполировал их до зеркального блеска, а золотить подделки майор отказался. Зачем тратить золото на фальшивки, если в описании вещдоков записано: «обручальные кольца из металла желтого цвета».
После поздравлений начальника Шохину хотелось высказать сотрудникам и свои поздравления у себя в кабинете. Он достал из сейфа бутылку водки, изучил её этикетку.
– Чашка у каждого есть своя. Доставайте, – распорядился он, как и положено старшему по званию, но потом всё-таки спросил у каждого о предпочтениях.
Начал с Кости.
– Константин Олегович водку пьет? – посмотрел он на москвича и, когда тот утвердительно кивнул, перевел взгляд на Лену.
– Я бы вина выпила, но могу и водку, – подтвердила помощница.
– А я пасс, – отказался Слава, – Из крепких   только коньяк. Он мягче, – произнес он, моргнув от стеснения. Потом поправил очки и несмело добавил, – Водка тоже подходит, если немного.
– Вот и отлично. Коллектив у нас подобрался хороший, – похвалил сотрудников сыщик со стажем, – У каждого – свое мнение и свой стиль, но в нужный момент приходим к общему знаменателю. Не отнеси Бирюкова профессору Харину сразу все кольца и не пошел бы я к ювелиру Боре. Зачем я к нему пошел – неважно, – опустил он этот скользкий нюанс, – Главное, я столкнулся там с большим знатоком позолоты – Равилем, и узнал, что он еще и продавец слитков из золота. Так и взяли их банду. Все постарались в равной мере: и Константин Олегович, и Вячеслав Данович свои задачи тоже успешно решили, – разливая всем понемногу водки, дополнил майор.
Выпили без закуски, и Лена сказала:
– Я насчет профессора Харина звонила в больницу. Он пришел в сознание. Только мозгами тронулся. Говорит всем, что на свете есть такая татарка-красавица, что ни один мужчина не может перед ней устоять и навеки влюбляется. А она родила мальчика без мужа, – малыш получился у нее необычайно красивый и умный. Самородок, – произнесла он с легкой улыбкой.
Рассказ Лены о сошедшем с ума профессоре химии всех позабавил. Доктора не смогли понять, о чем говорит профессор, а им всё понятно.
– Я пойду на недельку в отпуск, – объявил сотрудникам Шохин, – Сенчук дал столько времени. Требует оформить Дело о фальшивом золоте так, чтобы в прокуратуре приняли без сучка и задоринки. Уверен, справитесь без меня.

               
              Ловля на живца (Самостоятельная работа)

Шохин на неделю уехал. Для Лены это открывало возможность проявить себя состоявшимся следователем, а не помощницей или стажеркой. По крайней мере, так она полагала. Оставался только вопрос как это выполнить. Расследовать новое Дело ей не поручили, а оформить документы для передачи в прокуратуру предыдущего взялся Барыш. Заниматься этим с ним в паре означало измотать себе и ему нервы. «Ботан» не принимал чужих подсказок.  Если они были хорошие, ему представлялось, что это придумал он. А если подсказки не представляли интереса, то критиковал их едко, не скрывая сарказма.
В таком настроении, а правильнее сказать – без настроения, Лена подъехала к сельскому магазину купить Дениске продуктов в дорогу. Свекровь захотела взять внука с собой в Питер. Её очередной ухажер от походов в музеи и посещения балета отказался, а недельный тур она оплатила на двоих.
В сельпо было немноголюдно. Лена быстро сделала покупки. Дениска настроился на путешествие в большой красивый город и не капризничал. Лена отнесла покупки в машину, и тут сын вспомнил, что они не купили колы. Пришлось вернуться. Но, теперь быстро оплатить и забрать всего одну бутылку Кока-колы у Лены  не получалось.
У прилавка стояли молодая женщина и мужчина азиатской внешности. Он делал заказы покупок и откладывал их в сторону. А женщина беседовала с продавщицей. Брали они только напитки, но в огромном количестве.
Лена хотела уйти, но в женщине она узнала свою одноклассницу. А когда та обернулась, то сомнений не осталось совсем. Подруга тоже узнала Лену.
– Привет...  – протяжно произнесла она, – Лен, это ты?
– Ну, а кто еще?  – Лена улыбнулась, и они обнялись.
– Твой муж?  – тихо спросила профессиональная сыщица, скосив взгляд на крепыша азиата. По виду китайца или корейца.
– Нет... Ты, что?  – повела плечами подруга, – Это наш бармен, и он слишком молод.
– Скажешь такое – молод! Нам с тобой только по двадцать семь,– заметила однокласснице Лена,
– Мне уже двадцать восемь, – легонько рассмеялась Оля, – Я здесь недалеко работаю. Заведую пансионатом. Директор, – гордо произнесла она, и после простецки уточнила, – Пансионат это громко сказано. Бывший Дом рыбака. Приезжай, тут всего семь километров.
– Куда?  – рассмеялась Лена, – Я не рыбачка. Да и не до того сейчас. Развожусь. С сыном временно поселилась здесь в частном доме.
Дачу Шохина она считала частным домом.
– Тем более приезжай, – подняла на подругу глаза Оля, – Я же говорю: базу перестроили по высшему классу в пансионат. Всё новое. А рыбалка осталась, – игриво произнесла она. Если разводишься - то самое то. Как-раз сейчас у нас отличный заезд рыбаков.
– Что значит отличный? Оль, ты о чем?, – недовольно сказала Лена, – Я работаю в следствии.
– Извини. Это я так, – выдохнула директор пансионата, – У нас сейчас семинар. Заказали на шесть ночей. Будут программисты и бизнесмены. А еще знаменитость из Швеции. Очень видный мужчина. Математик, программист и, что немаловажно, имеет двойное гражданство – наше и шведское, – сказала она игриво.
– Ладно. Если там математики, может быть и наведаюсь, – кивнула Лена, – Сын уезжает на экскурсию в Питер. Вечером скучно.
– Ну, конечно. Я помню, как ты по математике шарила, – бойко произнесла директор пансионата, – Только, если приедешь, не говори, что ты из милиции.
Лена с улыбкой кивнула, они с Олей обменялись телефонами, и Лена поехала в Рязань.
До обеда занималась отправкой сына с бабушкой в Питер  и наслушалась от свекрови столько упреков, что их можно было сложить в фолиант, одна часть которой называется – «Как следует заботиться о муже», а вторая – «Ошибки нерадивых жен, или почему мужчины уходят от них к маме».
Наконец они распрощались, и Лена поехала на работу.
Криминалист Барыш выполнял задание вдумчиво. У него получалось, и дня на три помощь Лены ему не требовалась.
Костик тоже был на работе. Он скучал, пару раз зашел к подозреваемым, подписал у них формальные документы, а в остальное время Слава играл с ним в «слепые» шахматы.    "Ботан" успевал делать ходы одновременно с работой над документами.
– Я, пожалуй, в Москву поеду, – встал из-за стола Костя, после очередного проигрыша, – Мама приболела, надо проведать, а то ей продукты купить некому, да их еще и приготовить надо.
– Ты умеешь готовить?  – удивилась Лена.
– Еще бы. Хотел управленцем пойти в Макдональдс.
– И почему не пошел?  – едко спросил Слава, – Не получилось?
– У меня? Не получилось? Да я диплом получил! – возмутился Костя, и более спокойно уточнил, – У них с работой полная лажа. Начальник  пашет  на кухне как и все остальные.
– Понятно. Ты освоил курс поваров, а думал, что обучился на менеджера, – поддразнил товарища Барыш.
Костя промолчал, потому что это было именно так. За две недели на директоров не учат. В его студенческой жизни был период отторжения юриспруденции, хотелось всё бросить и заняться чем-то поинтересней. Американский общепит  "Макдональдс" шел тогда в гору, и стать в нем управленцем считалось престижным. Столкнувшись с реальностью, Костя изменил свое мнение, а поварской диплом сохранился. И еще в нем откуда-то всплыло умение приготовить из мяса и овощей вкусное блюдо.
Костя бросил коллегам залихватское «Адью» и поехал к маме в Москву. Славик остался в отделе, а Лене ничего не оставалось как вернуться на дачу Шохина.
Она  не знала чем-бы заняться, а у её одноклассницы Оли дел было невпроворот. Участники семинара подъезжали один за другим. Первыми приехали московские математики – студентка Ася и аспиранты Лида и Сергей. Ася и Сергей сразу объявили, что они без пяти минут муж и жена и попросили выделить им один номер на двоих.
– И вам так лучше. Будет экономия, – заискивающе пояснил администратору Сергей.
– Ну, что Вы, нам это не важно. Для вас номера оплатил устроитель, – пояснила Ольга, но и не стала отказывать будущим молодоженам в просьбе.
– Раз вы уже без пяти минут, то они прошли  и, если девушка не возражает, пусть будет один номер на двоих, – перевела она всё в шутку и выдала Сергею ключ, сказав Асе, что отдельный номер за ней так и останется.
Девушка спросила какой из номеров на солнечную сторону  и, узнав, что оба выходят на юго-восток с видом на озеро, решила, что они поселятся в номере жениха.
Аспирантка Лида в беседы не вступала. Её не интересовал ни вид из номера, ни его освещение. Она подала паспорт и молча дождалась получения ключа.
Вскоре приехал организатор семинара – шведский математик русского происхождения со звучной фамилией Лобановский. Он оплатил номера московской группы молодых математиков и еще  двух лекторов – своих учеников, тоже русских. Но первый – Тим проживал в Швеции, а второй – Евгений в Новосибирске.
Остальные номера были заказаны для сторонних слушателей – представителей бизнеса. Номера они оплачивали сами по брони Лобановского. Заграничный ученый, доктор наук в области математики, вел семинар по теме связанной с ведением дел на бирже. Она звучала достаточно амбициозно: «Математика для оптимальных решений в бизнесе», и  семинар проводился под патронажем московского ВУЗа. Проректор института тоже приехал на семинар, и солидность мероприятия не оставляла сомнений.
Место проведения семинара выбрали тоже удачно. Оно подходило и для неспешных обсуждений научных новинок и для отдыха. Уединение, тихое озеро в лесу, пансионат стандарта недавно принятой оценки качества отделки – евроремонт.
После обеда гости прибывали активно. Бизнесмены приезжали кто с женой, кто с подругой. Бармен-азиат работал быстро и весело – устраивал целое представление. Словно фокусник он извлекал откуда-то рюмки, стаканы, бокалы и молниеносно наполнял их напитками.
К ужину собрались все. Ожидали только приезда жены Лобановского  Эльзы и  математика Тима. Они ехали из  Швеции на машине. Шведка Эльза вела «Volvo»  через две границы, и их задержка представлялась естественной.
Лобановский открыл семинар без них.
Вступительными речами не принято утомлять. Лобановский был краток. Он встал, поднял бокал.
– Господа!  – произнес он мягко и одновременно значительно, – Мы знаем, сколько важных вещей мы получили благодаря математике. Сегодня без нее не создают ничего. Перечислять не буду – от самолета  до утюга. Но  она может и больше. Математика способна узнать будущее, – замолчал он, дав слушателям за столиками спросить, как это возможно, если будущее знает лишь Бог.
Лобановский ждал именно этот вопрос  и ответил на него просто и убедительно:
– Да. Все в этом мире происходит от Бога  и по его законам. А математика как-раз их изучает и позволяет нам их понять. Вот если бросить обычный камень. Он куда упадет? Где он окажется в будущем – через пять секунд? Ответ есть у математиков. Они без проблем это вычислят и узнают его судьбу.
Гости одобрительно загудели от понятного всем объяснения, и Лобановский резюмировал, что он и его ученики вывели математические формулы, по которым можно рассчитать не то, куда приземлится брошенный камень, а любое событие в жизни и бизнесе. Надо только задать начальные данные. Ввести в формулы что ты планируешь сделать в данных условиях.
– Но с какой силой и куда ты собрался бросить свой "бизнес – камень",  вычислить очень сложно, выполнить это может только компьютер. Но  и эту задачу мы почти что решили. Завтра начнем знакомство. Удачи всем нам и вашим делам, – поднял бокал Лобановский.
Далее начался обычный ужин – веселый и шумный. Ближе к полуночи многие перебрались в бар к крепким напиткам.
В это время на стоянке пансионата припарковалась белая «Volvo». Из нее вышли Эльза и Тим. Они устали после долгой дороги и едва несли свои вещи. Собственно говоря, Тим нес тяжелые сумки, а Эльза скрипку в футляре. Скрипачка шведского оркестра берегла пальцы, и даже скрипку нести в руках ей не требовалось. Она перекинула через плечо ремень футляра и лишь поддерживала его.
Ресторан к этому времени закрылся, и заграничным гостям осталось лишь перекусить в баре. Тима приняли за свой столик московские математики, а Эльза прошла к мужу. Он в компании солидного бизнесмена  обсуждал что-то важное, и они замолкли при появлении Эльзы. Лобановский встал, выдвинул жене стул, поцеловал её и помог устроиться за столом.
– Я уже начал переживать. Надеюсь всё нормально? – тронул он ее руку, – Сейчас принесу что-нибудь из съестного.
– Да всё нормально, – устало произнесла Эльза, – Если не считать ваших чертОвых пограничников. Мухи сонные быстрее шевелЯтся, – в сердцах произнесла скрипачка.
Говорила она по-русски свободно, но с акцентом, характерным для русских,  родившихся за границей, изменяя ударения в словах. Бизнесмен улыбнулся её высказыванию о российских пограничниках. На иностранный манер оно звучало особенно забавно. Разговор с её мужем он завершил и, не желая мешать супругам, распрощался с ними.
Лобановский направился к бармену за закусками и по пути подошел к столику москвичей, принявших к себе Тима. С ним он поздоровался, дружески тронул за плечо и напомнил, что тот завтра будет первым докладчиком. Тим пообещал не засиживаться. Номер ему выделили в отдельном домике по соседству с двухэтажным корпусом. Там тихо и уютно.
– Вот и отлично. Я просил поселить тебя, где поспокойнее, – пояснил Лобановский и отозвал из-за стола аспиранта Сергея.
– Тиме прошу не предлагать спиртное, – обратился он к подвыпившему парню, как только они отошли, – Очень прошу. Ему это никак нельзя, ни капли.
– Хорошо. Я понял, – благодушно проронил аспирант, – Только закуски.
Лобановский поблагодарил математика за понимание, и тот вернулся за стол, а ученый муж взял в баре бутербродов с икрой, два оставил  Тиме  и столько же отнес супруге.
– Мне надо поговорить еще с одним человеком, – поцеловал он жену в щеку, – Тебя дождался, а на большее нет сил. С шести утра на ногах.
–  Да, конечно. Я тоже устала, – Эльза улыбнулась и пересела к Тиму, а супруг подошел к курившему у окна мужчине.
Беседовал он с ним  минут пять, и они распрощались, а Эльза осталась в компании математиков. У Тима завязался с ними разговор.
Сергей азартно рисовал ряды длинных формул на обычной салфетке. Тим смотрел на них, кивал головой.
Лобановскому общение математиков не понравилось, он бросил на них недовольный взгляд, но вмешиваться не стал. Тим в дискуссии не вступал, а лишь слушал. Смущала только стоявшая на столе бутылка текилы, но москвичи её не откупорили, время перевалило за полночь, и посетители начали расходиться. Бар закрывался.
 Утро в пансионате началось с чудовищного события. Уже немолодая пара – бизнесмен и его жена встали пораньше. Над озером рассеивалась туманная дымка –  лучшее время для прогулки на весельной лодке. Они стояли в ряд у деревянного причала. Женщина села в ближнюю от берега лодку, мужчина взялся за весла. Она улыбнулась тому, как он начал грести. Два взмаха и лодка сравнялась с последними бревнами причала. Женщина опустила ладонь в воду и в ужасе закричала. Ладонью она едва не задела  мертвеца.
Лохматый юноша,  полностью голый, всплыл от движения лодки у её борта. От крика супруги мужчина дернул весла в обратную сторону, и лодка остановилась. Рассматривать утопленника мужчина не стал. Лишь взглянув на него, он причалил к пристани,  и они с женой поднялись на берег. Мужчина сделал это без особых усилий, а его супруге потребовалась помощь. Она дрожала и не могла собраться с силами.
Супруги тут же вернулись в пансионат, вошли в столовую.
Так завтракали несколько человек.
– В озере утонул мужчина, – отрешенно произнесла жена бизнесмена, – Он совершенно голый, – нервно вздрогнула она от собственных слов, присев на стул.
Весть об утопленнике тут же разнеслась по пансионату. Спустя минут пять Ольга и уборщик территории Василич пришли на причал.
– Я его выну, – предложил Василич  и, пока управляющая думала, правильно ли так поступить или нет, уборщик подтащил веслом тело к причалу, рывком вынул его из воды и волоком переместил на берег.
– Надо его прикрыть, а Вы вызывайте милицию. Так положено, – распорядился он, как человек бывалый в таких ситуациях.
Желающих узнать, кто утонул в озере было немного, а желающих на это посмотреть - никого. Представлялось, что это случилось не вчера, а несколько раньше, и к участником семинара отношения не имеет.
Вскоре из райотдела приехал милицейский наряд. Подошли к лежащему на траве трупу. Уборщик укрыл его мешковиной и теперь снял её.
Мужчина лежал вниз лицом, и сельский оперативник, попеняв добродетелю, укрывшему тело, что до приезда сотрудников ни к чему прикасаться нельзя, попросил перевернуть тело.
– Я только из воды его вынул и прикрыл, а то как-то не по-человечески было бы оставить бедолагу в таком положении, – виновато пояснил Василич.
Подошла директор пансионата Ольга, и взглянув на утопленника, отвернулась.
– Вы его знаете, – спросил у нее оперативник.
– Да, это наш. Он вчера ночью приехал из Швеции.
– Во... Прямо из Швеции, – повел головой мент, – И стоило ему ехать за тыщу верст, чтобы здесь утопиться. Следов насилия нет. Голый, – посмотрел он на парника, заострив на этом факте внимание, – Пьяный искупаться решил, а во как вышло...  – сходу выдал он заключение.
Подъехавший к этому времени местный следователь поддержал версию опера. Для порядка он сделал несколько фотографий, в том числе сфотографировал одежду утопленника. Она лежала метрах в десяти от причала сложенная в аккуратную стопку – снизу трусы, потом майка, затем в четверо свернутые брюки и сверху рубашка.
Прошли в номер постояльца из Швеции.  Там остались следы пьянки. Выпивали двое, о чем свидетельствовали  пара стопок и пустая бутылка из-под текилы. На том же столе они играли в шахматы. Фиигурки лежали как рядом с доской, так и на ней. Разбираться в деталях следователь не хотел. Он уже принял версию несчастного случая  и лишь для проформы прошелся по номеру.
– Здесь можете убирать, – сказал он управляющей пансионатом,  – Труп отвезут в морг для заключения о причине смерти. Хотя, и так всё понятно – утопление. Уверен, в крови будет хорошая доза спиртного, – кивнул он на бутылку из под текилы, – Случай неприятный, но и не криминальный.
– Так что, Вы не станете проводить расследование? – в замешательстве спросила Ольга, – Он же выпивал здесь не один.
– Не один, – усмехнулся сельский сыщик, – С женщиной. Вы разве не чувствуете запах духов? – потянул он носом воздух.
Ольга сделала такой же вдох и утвердительно кивнула.
– Ну, вот. И зачем это Вам?  – назидательно проронил следак, – К нему пришла женщина,  замужняя. У вас же корпоратив.
– У нас семинар. Научный, – поправила его Ольга, на что мент лишь хмыкнул и с прищуром покосился на молодую директоршу.
– Это без разницы. Семинар, конференция, просто рыбалка. Они выпивали, играли в шахматы, потом и в кое-что другое... Будет огласка – к вам никто ездить не станет. Вы давно здесь работаете?, – спросил он со вздохом.
– Полгода. Заканчивала здесь ремонт. А это первое мероприятие, и сразу такое вышло...
– Да... Плохо вышло. Тем более, что парень швед, – милиционер потер макушку, размышляя как следует поступить, но ничего не придумав сказал, – С иностранцем такое у нас в первый раз. Не знаю... Звоните страховщикам. Несчастный случай, пусть решают, кто возьмет на себя расходы. Парня здесь хоронить некому, – уныло посмотрел он директрисе в глаза.
– У нас есть еще шведы. Он здесь не один, – сказала Ольга, ожидая получить совет  милиционера, и он последовал.
– Тогда лучше. Зовите их на опознание. Пусть подключаются. Справка о смерти будет завтра. Нужны лишь документы утопленника, – пояснил милиционер, сказал, что дождется спецтранспорт для перевозки в морг трупа, и на этом всё.
Ольга направилась разыскивать Лобановского. В голове у нее перемешался ворох проблем: надо ведь сообщить родственникам умершего, и как быть с оставленными вещами? Сельский мент явно не доработал. Что если у шведа была крупная сумма денег?
Лобановского искать не пришлось. Они с женой завтракали в столовой. Ольга подошла, попросила его отойти на минутку для разговора.
– А у нас с женой нет друг от друга секретов.  Присаживайтесь! Хотите кофе? – любезно предложил математик.
– Нет, спасибо. У меня разговор особый. Я подожду, – отказалась Ольга, и тогда швед встал, и они отошли от стола.
– Ваш ученик утонул, – сухо произнесла она.
– Кто? Тим?  – изменился в лице Лобановский.
– Да, в озере. Милиция уже здесь. Вы должны подтвердить личность, и им нужны документы Тима. Его номер открыт.
– Документы...  – взялся за подбородок ученый, посмотрев на жену.
Эльза хотела встать, но он жестом остановил её.
                ***
Сельский следователь скучал на лавочке возле озера и при появлении Ольги в сопровождении видного мужчины поднялся и двинулся им навстречу. Встретились они возле тела утопленника. Уборщик Василич вновь накрыл его, и милиционеру пришлось приоткрыть труп. Он убрал мешковину только с лица, но этого хватило, чтобы Лобановский опознал лохматого парня.
– Это мой ученик Тим, – произнес Лобановский  и   назвал его полное имя и фамилию, – Документы сейчас принесем из номера. Вы же пойдете с нами?
– Обязательно, – оживился следак, – Такая наша работа.
Но, когда они втроем пришли в номер Тима, активности милиционер проявлять не стал. Сел на стул в стороне, дождался пока найдут паспорт утопленника, посмотрел его и сказал, что возьмет документ с собой. Остальное его не интересовало. Приехала спецмашина, и он поспешил оформить отправку тела в морг. 
Лобановский же принялся лихорадочно осматривать номер ученика – открыл прикроватную тумбочку, шкаф, полупустой чемодан. Он искал что-то определенное, не нашел и выбежал из номера к озеру. Там следователь подписывал какие-то бумаги работникам спецтранспорта.
– Извините. У моего ученика пропала рукопись. Он всегда возит её с собой, – взволнованно сообщил Лобановский, – Вы же сняли отпечатки пальцев с бокалов и шахмат? Похититель здесь, рукопись надо найти.
– Вы уверены, что она была?, – вяло произнес сельский мент, – Если уверены, то пишите заявление о краже с указанием стоимости. А без этого завести уголовное Дело нельзя. А без него нельзя проводить дактилоскопию подозреваемых. Видите, какая тут цепь – одно за другое, – вздохнул специалист права.
Подошла Ольга, и  он обратился к ней, как к администратору пансионата.
– Товарищ просит провести дактилоскопию ваших гостей и всего персонала. У вас их здесь сколько?
– Сорок семь, а сотрудников, включая меня, шесть, – насторожено произнесла Ольга.
– Вот. Слышали?  – следователь посмотрел на Лобановского, – И как прикажете мне уговаривать пятьдесят человек? Без предъявления обвинений дактилоскопия делается лишь с согласия гражданина.
Дальнейшая беседа с милиционером не имела смысла. Лобановский пошел обратно в номер Тима. Ольга последовала за ним.
– Может ваш ученик в этот раз не брал с собой рукопись?  – спросила она по дороге, – Работа ценная, оставил дома. Всё-таки две границы пересекал.
– Это вряд ли. Я с ним не разговаривал и не успел спросить, – вздохнул Лобановский, – И боюсь не успел и в другом.  Приехав, он оказался в компании москвичей. Сидели в баре, а ему нельзя пить спиртное. После одной рюмки он становится  совершенно безумный.
– До такой степени?  – сочувственно произнесла Ольга.
– Да. Увы. А у него в комнате пустая бутылка из-под текилы.
Вошли в номер Тима, Лобановский осмотрелся и трогать ничего не решился.
– Надо пригласить частного детектива. Я заплачу за поиск рукописи, – обернулся он к Ольге, – Может знаете, кто возьмется провести расследование без огласки.
– Я подумаю, – произнесла администратор и подумала об однокласснице Лене. Та говорила, что работает в следствии.
Номер замкнули. Ольга поняла: гибель ученика Лобановский хочет сохранить в тайне. Этот сорокалетний мужчина был ей симпатичен. Хотелось ему помочь. Тем более, что он до крайности расстроен случившимся.
Причина, по которой математик не желал огласки, стала понятна, как только они вернулись в пансионат. Известие о гибели Тима разлетелось среди гостей. Многие собрались уезжать. Масло в огонь подлила супруга одного из бизнесменов. Она видела как за полночь молодой швед и аспирант из Москвы бурно спорили возле озера. Они были пьяны и буквально дрались – их разнимала девушка. Приличные люди так себя не ведут, и находиться в такой компании она не станет и другим не советует.
– Тонут по пьяни забулдыги, а не известные математики. Я сама преподаю в школе, – повторяла она всем при встрече.
 Возможность проведение семинара повисла в воздухе. Лобановский готовил его три месяца, потратил уйму денег, и теперь всё пропало. Половина приглашенных гостей собрались уезжать.
Ольга рассчитывалась с постояльцами. Подошел Лобановский.
– Я позвоню насчет вашей просьбы моей знакомой из следствия. Думаю, она найдет частного детектива, – подбодрила она расстроенного математика.
– Да-да. Спасибо. Только день-два, и все уедут. И как потом найти рукопись?  – сожалея произнес Лобановский.
– Пока уезжает лишь половина. Остальные об этом не говорят, – подбодрила его Ольга, и когда он отошел, позвонила Лене.
Та к этому времени приехала в отдел. Слава завершил подготовку документов в прокуратуру по предыдущему Делу, собрал их в папку. Справился он сам и не за неделю, которую им выделил на это Сенчук, а за два дня.
– Как думаешь, сдадим Дело сегодня или потянем время?, – спросил он у Лены, но она не успела ответить – у нее забренчал телефон, и она начала разговор с Ольгой.
Длился он долго. Одноклассница рассказала о происшествии в пансионате, и в конце озвучила просьбу Лобановского – пригласить частного детектива.
– У них пропала ценная рукопись. Швед готов заплатить за нее хорошие деньги. Я так поняла, чуть ли не сорок тысяч, – объявила она гонорар.
– Сорок тысяч чего? Он швед или всё-таки русский? – уточнила Лена.
– Он русский, но живет в Швеции. И сорок тысяч он считает в долларах, – со значением пояснила Ольга.
– Ого! Это же квартиру можно купить! – впечатлилась Лена.
– Да. В Москве. А в Рязани даже две.
Лена прикрыла трубку и сказала Славику, что им предлагает работу частник. У него пропала ценная рукопись – надо найти. За результат платит на две квартиры. Слава кивнул соглашаясь – он в деле.
– Хорошо. Мы возьмемся, – ответила однокласснице Лена, – Сейчас как-раз есть свободное время.
– Мы, это кто?  – спросила Ольга. В любых вопросах она хотела иметь ясность.
– Я и наш криминалист.
Самостоятельно провести расследование Лена не решалась, а Барыш хоть и «ботан», но подмога. Да и с ним надежнее.
По дороге в пансионат «следственная группа» распределила обязанности. Слава будет исполнять роль именно криминалиста. Как если бы из отделения милиции прислали сотрудника выполнить эту работу. Лена же будет действовать инкогнито. Поселится в пансионате, как и другие гости. Заказчик попросил провести следствие без огласки, и «светиться» сразу двум ментам означало нарушить его условия.
Так это и объяснили Ольге. Славу она поселит в отдельном доме, где был номер у Тима, а Лену в общем корпусе. Гости семинара в основном разъехались, и со свободными номерами проблем не было. Пансионат опустел. В полном составе остались лишь московские математики, а из приглашенных бизнесменов только несколько пар.
– Я бы хотела рядом с четой Лобановских поселиться, – высказала свои пожелания Лена.
– А ты рядом с кем из Лобановских хочешь поселиться? – спросила у одноклассницы Ольга, – У него с женой разные номера. Себе он взял большой из двух комнат – одна спальня, вторая для деловых встреч с бизнесменами. А супруге он снял обычный.
– Вот как?  – задумалась Лена, – Тогда рядом с номером для деловых встреч. Всем скажешь, что я математик и бизнес-леди, приехала на день позже.
– Так надо сказать и Лобановскому?  – уточнила директор пансионата.
– Конечно. Ему в первую очередь, – пояснила Лена, – Детектив у нас только Вячеслав Данович.
Ольге такой подход не понравился. Врать ей не хотелось, но и спорить с подругой из милиции тоже, и она согласилась выполнить её указание.
Для этого у нее нашлось простое решение.
– Вячеслава Дановича я представлю шведу как частного детектива, о котором он просил, а о тебе, Лен, вообще ничего говорить не буду, – вручила она ей ключи от номера по соседству с Лобановским, и подруга пошла поселяться.
Барыш же отправился знакомиться с заказчиком. И хотя в милиции он работал  в прямом смысле «без году неделю», держался уверенно и с ментовской наглецой.
Лобановский встретил молодого детектива без энтузиазма.
– Зря я попросил неопытную директрису найти мне подходящего человека. Вряд ли у этого парня есть нужный опыт, – промелькнула у него первая мысль, но сказать об этом Ольге было нельзя и ученый начал вводить Барыша в курс дела.
Они прошли в номер Тима, и там  уже с первых секунд Лобановский понял, что имеет дело с профи.
– Здесь не хватает слона, но есть лишний конь, – объявил детектив, лишь взглянув на шахматные фигуры на доске и на те, что валялись на столе рядом.
Лобановский пересчитал фигуры, удивился  и для уверенности расставил их на доске – детектив не ошибся.
– То, что не хватает черного слона объяснимо. Его могли выбросить, – пояснил Слава, – Но, откуда взялся лишний конь, на это простого ответа нет, – повертел он фигуру.
– Да, действительно, – озадачился Лобановский и, помолчав, высказал весьма необычную версию.
По сути от начал посвящать детектива в свои математические изыскания в соавторстве с учениками Тимом из Швеции  и Евгением из Сибири.
– Моя команда – я и мои ученики Тим и Евгений дорабатываем теорию игр. И согласитесь, лучшая из них шахматы?
– Безусловно. В ней семь фигур имеют разные возможности. У пешки, как и у короля они минимальные, а у королевы наибольшие, – подтвердил детектив.
– Это Вы хорошо заметили, – уважительно произнес Лобановский и далее стал говорить с удвоенным пылом:
– В шахматах всё почти как в жизни. На каждый ход соперника (а так происходит и в экономике, и в политике, и в боевых действиях) нужен ответный ход, ведущий к победе. Наша математическая модель некоторый аналог шахмат. Она позволяет по расположению фигур узнать их предыдущие ходы и предугадать последующие. А в жизни мы ведь тоже фигуры разных возможностей, – подчеркнул математик, – Понимаете значение нашей работы?
– Не совсем, – неуверенно произнес Слава.
– Это потому, что Вы с ней не знакомы детально. Мы близки к тому, чтобы с помощью компьютерной программы узнать прошлое и заглянуть в будущее.
– Вы хотите сказать, что можете узнать, что я ел на завтрак и стану есть на ужин?  – сыронизировал Слава.
Слушать научные опусы ему не хотелось. Люди науки навязчивы. Только тронь сферу их изысканий, и на пару часов их не остановить.
Но отшить шведа колким вопросом у криминалиста не вышло. Лобановский лишь разгорячился.
– То, о чем Вы говорите, это «машина времени», и у нас её пока нет. Но  мы близки к тому, что с помощью математических расчетов сможем предвидеть события в будущем с вероятностью до 90 процентов, а события в прошлом даже точнее. Алгоритм еще не доработан, но работа Тима значительно продвинула эту задачу. Это минимум заявка на премию Абеля.
– О такой премии слышал. Это как премия Нобеля, только для математиков. Как Вы думаете, за сколько реально продать рукопись вашего ученика? – Слава вновь попытался вернуть Лобановского «с небес на землю» и перейти к делу, которое ему поручают – поиску рукописи Тима.
– Эта премия еще не выплачивается. Её начнут присуждать через три года в Норвегии. Сумма полмиллиона долларов.
– Солидно. Но  кто станет ждать три года?  – в сомнении произнес Слава.
– А без этого не обойтись. Представьте, что Вы заурядный математик без имени,  и завтра принесете выдающийся труд. Вам же никто не поверит, что эта работа ваша. Надо выдавать результат по частям, а потом в целом уже на премию, – объяснил Лобановский.
– Тогда вора надо искать среди математиков, – сделал вывод нанятый детектив.
– Или её украли для бездаря. А это расширяет круг до любых размеров.
– Пожалуй, но не любых. Преступник оставил много следов, – Слава рассмотрел бутылку из под текилы и рюмки, – Отпечатки четкие, и круг людей здесь небольшой.
Профи-криминалист снял отпечатки пальцев не только с бутылки и рюмок, но и других предметов. Лобановский с интересом наблюдал за его работой, а после, полагая, что молодой сыщик трудился напрасно, проронил:
– Нам сказали, что провести дактилоскопию без согласия гражданина нельзя. Вы подумали как это сделать?
– Это не сложно. В столовой едят без перчаток. Сегодня после ужина помогу работнику мойки – соберу за него со столов посуду.
Простое решение детектив выдал так, будто применял его раньше. Лобановский оценил предложение сыщика,  хотя Слава таких заслуг не имел. Он придумал способ тайно снять отпечатки пальцев секунду назад. В находчивости «ботану» было не отказать.
Завершив обследование номера, направились к озеру. К тому месту, где мог утонуть Тим. И как только вышли на дорожку, их догнала Лена. Она как-бы прогуливалась поблизости  и, заметив Лобановского, поспешила встретиться с ним.
– Профессор, извините, – окликнула она шведа, – Меня поселили в номере рядом с вашим. Я увлекаюсь математикой. На уровне хобби, конечно, и хотела с Вами поговорить. Меня зовут Лена – Лена Бирюкова, – представилась «математик-любитель».
Лобановский остановился. Отказать столь симпатичной молоденькой женщине он не мог.
– Я не профессор, хотя являюсь почетным членом академии наук, – улыбнулся он незнакомке, – Я не преподаю студентам. А ученики у меня есть.
– Да, я слышала. Один из них вчера утонул. Ужасающий случай, – участливо произнесла Лена, – Его имя Тим, и он тоже из Швеции.
– Да, увы! Тиму нельзя было пить. Он пьянел от одной рюмки и становился неуправляем.  А в таком состоянии мог и утонуть, – пояснил Лобановский
– Нет, – не согласилась Лена, как только они пошли рядом, – Пьяница утонуть не может.
– Вы так считаете?
– Уверена. Пьяному море по колено, – выдала она поговорку на манер Шохина  и после пояснила все по существу и серьезно, – Тело утопленника сразу не может всплыть. Это происходит через несколько дней. А вашего ученика увидели в озере утром. Так произошло, только если он не ушел под воду. В легких остался воздух.
– И что это значит?  – насторожился Лобановский.
– А то, что смерть наступила раньше. Ваш ученик мог лишь войти в ледяную воду. Здесь для пьяного нет преград, но для сердца это смертельный удар, – пояснила Лена.
Лобановский удивился познаниям любительницы математики, но спросить откуда они у нее не успел. Нанятый детектив Барыш замедлил шаг и остановился у сложенной в стопку одежды Тима. Её до сих пор не убрали с газона.
– Здесь ваш ученик разделся, – начал разглядывать одежду Слава, – Внизу трусы, затем майка, а после остальное, – поднял он глаза на Лобановского.
– Я Вас понял, – прикусил тот губу, – Должно быть наоборот – майка сверху.
Слава не ответил и далее стал осматривать всё без комментариев. Мешать профессионалу Лена и Лобановский не стали  и молча следили, что он делает.
А детектив отсчитал шаги до кромки воды, осмотрел траву, сделал несколько фотоснимков.
– Знаете. Я, пожалуй, пойду. Не стану мешать вам, – сказала Лена, как только он завершил свои действия, и обратившись к Лобановскому извинилась:
– Вы  сейчас заняты, а я тут со своим любопытством. Ваше выступление ведь всё равно состоится. Послушаю со всеми.
– Завтра мой ученик Евгений расскажет о своих работах. Но  без доклада Тима нашей методики не понять, – вздохнул швед.
О том, почему он сам не станет объяснять деталей программы, которую он и его ученики разработали, ученый объяснять не стал. Сказал лишь, что результаты уже есть и сейчас, компьютерную программу можно применить для успешной игры на бирже.
В завершении, уже прощаясь с Леной, он добавил, что в Швецию возвращаться не будет.
– Я начинаю работать в московском ВУЗе. Пока веду математический кружок. А с началом учебного года получу должность на кафедре.
– И станете профессором, – уточнила Лена.
– А разве это главное?  – улыбнулся Лобановский, – Для меня важно работать с молодыми людьми. ВУЗ в этом смысле прекрасное место. Три математика из моего кружка – студентка Ася и двое аспирантов сейчас здесь. Если Вам интересна высшая математика, советую с ними встретится, – предложил он Лене, а когда она удалилась, вернулся к детективу Барышу и проронил:
– Интересная девушка. Разбирается в необычных вещах. Знает почему всплывают утопленники.
– Она полсеместра училась криминалистике со мной на одном потоке. Потом куда-то исчезла. Не потянула, – Слава на ходу сочинил для Лены легенду.
– Так вы знакомы?  – напрягся Лобановский.
– Не думаю, что она меня помнит, – поправил очки «ботан», – Таких как я  девушки не замечают. Тем более, что на нашем курсе одни парни учились. А она красивая.
– Да, симпатичная, – уклончиво высказался о странной девушке Лобановский. Её познания в криминалистике его насторожили, но легкость с которой она общалась и обаяние располагали продолжить знакомство.
Расставшись с ними у озера, Лена направилась в бар. Лобановский отправился туда спустя минут десять. Нанятый детектив стал осматривать причал для лодок и сказал, что вопросов к шведскому математику у него нет.
В баре Лена сидела за столиком вблизи от математиков из Москвы. Она пила кофе, а они взяли сок. Разговаривали москвичи на повышенных тонах. Их бурные споры мешали другим посетителям. Бармен музыку не включал. Смерть участника семинара не располагала к веселью.
Лобановский присел за стол в отдалении, но и он мог различить, о чем говорят члены его кружка. В данный момент говорила студентка Ася.
– Ничего еще не закончилось, – выговаривала она Сергею, – Милиция до сих пор разбирается, почему утонул Тим. И к тебе могут быть вопросы.
– Какие к черту вопросы  и, тем более, обвинения, – отмахнулся от слов невесты Серега, – Швед к нам подсел, и я угостил его рюмкой коньяка за знакомство. А о том, что ему нельзя пить ни грамульки, нам сказали позже. Так ведь было?, – обратился он за поддержкой к аспирантке Лиде, – Ты же подтвердишь?
– Насчет рюмки – да. И что Лобановский позже сказал: «Тиме не наливать», – проронила Лида.
– Спросят. Обо всем спросят, – насупилась Ася, – И о том, что было после закрытия бара, и где ты был еще целый час, – высказала она претензию жениху.
Он не ответил, обиженно уставился в пустое окно. Разговор продолжила Лида. Обратилась она к Сергею.
– Если о вас с Тимом, то я не смогу промолчать. Думаю, видела это не только я. Бармен убирал со столов и тоже все видел. Ты, Серега, стоял с Тимом у озера. И вы с ним чуть не дрались.
– Мы спорили о его работе. Он утверждал, что я не читал его рукопись  и не могу делать выводов, хороша его формула расчетов или нет. Предлагал её посмотреть. А больше ничего не было, – проронил аспирант, – Было поздно, и я отказался идти к нему в номер смотреть всякую галиматью.
Серега разнервничался подошел к бармену, взял рюмку водки и сходу опрокинул её в рот.
Ася и Лидия допили сок и вышли из бара. Они хотели поговорить о чем-то приватно. Сергей вернулся к пустому столу с кружкой пива. Претензии невесты его утомили, и он неспешно потягивал пиво, осмысливая неприятный разговор.
Пришел криминалист Слава, подсел к Лобановскому. Тот будто только и ждал детектива. Попросил для него кофе и тихо, почти шепотом стал что-то объяснять. Барыш лишь слушал, а потом они с Лобановским подошли и подсели к Сергею. Слава представился сотрудником милиции.
Аспирант отставил кружку. Он старался выглядеть спокойным, и это у него получалось, но и детектив не спешил, открыл блокнот, начал его пролистывать. Он тянул время  и начал разговор неожиданно не с вопроса, а с утверждения. Так, будто ему все известно, и он лишь хочет получить этому подтверждения из первых уст.
– Вы последний, кто видел в живых Тима, и он говорил с Вами о своей рукописи, – объявил он аспиранту.
– Да. Мы обсуждали его работу. Но саму рукопись я не видел, – занервничал Серега. Он ожидал от детектива вопросов, а получалось, что тот его в чем-то уличает.
– Я не утверждаю, что Вы ее видели. Я только спросил: говорил Вам швед, что у него в номере лежит рукопись его работы?  – уточнил «детектив».
– Да, говорил, – коротко ответил Сергей, – Меня она не заинтересовала. Тем более, он хотел показать мне ее эффективность на примере игры в шахматы, а мне она не интересна.
– И Вы отказались?
– Естественно, – отрезал москвич, – Но Тим настаивал и рвался со мной сыграть.
Ответ математика, всего лишь отказавшегося играть ночью в шахматы, Славу до конца не устроил, и он задал вопрос, требующий конкретного ответа.
– Кто-то может подтвердить, во сколько вы с Тимом расстались? Ваша невеста не в счет. Она заинтересованное лицо.
– Нас видела Лида. Она лицо нейтральное, – Сергей бросил взгляд на Асю и Лидию, стоявших у входа.
– Отлично. Мы у нее спросим, – Слава посмотрел на Лобановского, и тот кивнул, что такой вариант подходит, и сказал, что Сергея и Тима еще мог видеть бармен. Когда те стояли у озера, он убирал помещение бара.
Дожидаться, пока девушки вернутся к столику, «детектив» не стал, а сразу подошел к бармену. Китаец (а он был именно китайцем) владел русским. И хотя путал мужской и женский род, объяснил всё толково, будто засекал все действия по часам.
– Мужчины стояли у озера десять минут и потом разошлись. Швед сразу вернулся в номер, а без двенадцати минут час к нему зашла молодая женщина.
– Откуда у Вас такая поминутная точность?, – поинтересовался Слава.
– Я бармен. Наливаю напитки до грамма. Привык, – пояснил китаец, – А во сколько пришла женщина я запомнил точно потому, что замыкал бар и посмотрел на часы.
– Может Вы и женщину запомнили?
–  Нет. Я видел ее со спины. А то, что она молодая, я по её фигуре определил, – азиат улыбнулся, замялся и добавил еще деталь, – Она спешила, несла пакет. Ей мешали быстро идти туфли на шпильках, и она шла по особенному, – показал он   волнистыми движениями руками,  как ходят фигуристые женщины.
О туфлях он сказал после долгой паузы, и не потому, что подбирал нужные слова. В бар вошли угловатый парень и с ним красотка в туфлях на высоченных шпильках. Видимо, увидев её обувь, китаец и вспомнил такую деталь одежды той женщины, что ночью приходила к Тиму.
Вошедшего парня Лобановский знал, а девушку нет. С ней он поздоровался отрешенно, парня же приобнял, отстранился, и они пожали руки. Это был его ученик из Новосибирска – Евгений.
– Мы тебя еще вчера ждали. Я и Тим, – вздохнул швед, – Но  встретиться у нас не получилась... Всё вышло плохо, – не стал он  уточнять причину.
Евгений был без вещей, а значит заселился в номер и уже знает о смерти товарища ( так рассудил Лобановский).
Однако, сибиряк не был в курсе столь печального события, и принял слово «плохо» на свой счет.
– Я, извините, опоздал не по своей вине. У нас самолет задержался, – сказал он во множественном числе, подразумевая себя и  спутницу.
– Это бывает, – бросив на нее взгляд проронил Лобановский.
– Да, – согласился Евгений, – Мы прилетели в Москву не утром, а вечером, и решили сюда не ехать. Остались. На такси очень дорого, да и зачем приезжать к двенадцати ночи.
Расспрашивать, где его ученик был весь сегодняшний день и почему приехал в пансионат ближе к ужину, Лобановский не стал. Доклад Евгения записан на завтра  и, в принципе, он не опоздал. А вот кто его спутница, шведа заинтересовало.
Но  этого спрашивать не пришлось. Евгений сам объяснил, кто она.
– Карина, – представил он девушку, – Студентка пятого курса. Но уже математик с большой буквы и жена доцента Кальметова.
Лобановский улыбнулся девушке и одобрительно кивнул ей. Для себя он переставил её заслуги, поставив на первое место не « математик с большой буквы», а « жена доцента, зав. кафедрой».
Доцент Кальметов был видной фигурой в среде математиков. Лобановский знал его лично не один год. Но  то, что этот пухлый пятидесятилетний мужчина после развода с коллегой его же лет женился на студентке, в голове практичного шведа не укладывалось. Девушка отличалась не только красотой, но и явно имела амбиции и вздорный характер. Для добряка Кальметова такая супруга будет еще тем подарком.
– Доцент татарин в летах и молодая жена татарка – гремучая смесь, – подумал Лобановский, и то, что его ученик Евгений приехал с ней, и они задержались вместе почти на сутки в Москве, вряд ли случайность.
– Я в номере мужа поселилась, – сообщила Карина, – Он на двоих оплачен или мне за себя доплатить?
– Ничего не надо. У нас и так переплата пансионату, – пояснил Лобановский, не объясняя, от чего она вышла. О трагической смерти Тима он решил сказать позже и только Евгению.
Подошло время ужина, и приехавшие гости и Лобановский направились в зал столовой.
Ужин проходил неорганизованно. Шумного застолья не вышло. Только две пары бизнесменов прилично выпили до этого и теперь активно и долго закусывали.
Евгений сел за один стол с Лобановским. А прибывшая с ним красотка извинилась, отлучилась в свой номер, пришла позже и села отдельно. Теперь держалась она от Евгения на расстоянии. Но  то, что она приехала не с мужем (Кальметов мог прибыть только завтра) Лобановский воспринял однозначно. Угловатый Евгений был не только силен в математике, он имел и другие способности  и не пропускал ни одной юбки.
Пришла жена Лобановского  Эльза. Подошла к стойке с основными блюдами, ничего не выбрала и перешла к десертам. Там тоже задержалась, не решаясь взять подходящий. Директор Ольга стала объяснять шведке составы десертов, но та нервничала, возражала, взяла один из простых, прошла к свободному столику.
Лобановский оставил ученика и пересел к супруге, а Лена, воспользовавшись моментом, подошла к Евгению, спросила у него разрешения и расположилась за его столом.
– Вы ученик Лобановского из Сибири?, – спросила она математика.
– Да. Из Новосиба, а Вы? – начал знакомство Евгений.
– Я москвичка, – соврала Лена, – и тоже люблю математику.
– Вот как?  – то ли удивился, то ли усмехнулся парень, – А что Вы еще любите? Я вот шахматы, кофе, коньяк. Они хороши вместе, – начал он развивать тему совместных пристрастий с намеком встретиться после ужина.
– Из того, что Вы перечислили, у меня только кофе, – изобразила кокетку Лена, – Да и партнер у Вас уже есть. Вы приехали не один.
– Вовсе нет. С чего Вы взяли? – подернул бровями Евгений, – Девушка, которую Вы увидели, жена доцента нашего университета – Карина. Она начинающий математик, и мы вчера прилетели. Было поздно, она поехала ночевать к тете, а я остался в гостинице в Домодедово. Сегодня встретились на автовокзале и вместе приехали.
Продолжить беседу у Лены не получилось. Она хотела выведать у Евгения, в чем ценность его работ и работ Тима, но Славик издали показал Лене рукой, что ему надо ей что-то сказать. «Москвичка» простилась с математиком из Сибири. Сказала, что хотела бы еще поговорить с ним. Но в другой раз.
Слава вышел из столовой и поджидал напарницу в дали от посторонних глаз.
– Что-то случилась? – подошла к нему Лена.
– Особенного ничего. Я хотел скрытно снять отпечатки пальцев у постояльцев. Это элементарно сделать, заполучив их чашку или тарелку после еды, но возник нюанс.
– Какой?
– Повариха не пускает меня на кухню. Точнее сказать, повар уехал, а работница кухни стала стеной и категорически против, что кто-то чужой будет у них шурудить. Ссылается на сангигиену.
– Понятное дело. Воруют продукты, а тут ты нарисовался. Скажу Ольге, пусть приструнит их.
– Не выйдет, – поправил очки «ботан», – Она сама их боится. У нее некому готовить еду. Взяла хорошего повара на семинар, а он сегодня уехал. Узнал, что народ разъезжается, и тоже «снялся». Мало готовить невыгодно. Нет объема продуктов, нет и «навара».
– Ясно. Обед сварганили еще так себе, а ужин вообще не в дугу, – задумалась Лена, – Шведка на Ольгу ругалась, и значит мне надо помочь подруге. И нам тоже, – туманно проронила она  и тут же разъяснила свой замысел Славе.
– Костика пригласим. Он хвастался, что получил диплом повара в Макдональдсе. Пусть покажет класс.
– Он не согласится, – буркнул криминалист, – В деревню, да еще кашеварить, ни за что не поедет, – произнес он без всякой надежды  и, посмотрев на Лену, добавил, – Ну, если только ты его чем соблазнишь.
– Слышь, Барыш,– рассердилась Лена, – Думай, когда говоришь. Соблазнять будем вместе. Выделим ему денег за найденную рукопись.
Предложение напарницы отдать Косте часть гонорара Барышу не понравилось, но Лена объяснила ему, что лучше отдать часть, чем не получить ничего.
– У нас осталось три дня. Потом все разъедутся. Не найдем за это время рукопись, потом можно искать только ветра в поле.
– Не совсем так. Многое мне уже ясно, – протяжно, как говорят бывалые сыщики, высказал свое мнение Вячеслав Данович, – Бармен видел, что в номер Тима заходила молодая особа. Среди дам надо искать.
– А почему ты решил, что это она украла рукопись. Мало ли зачем женщины приходят к молодому мужчине, – усмехнулась Лена.
– Зачем приходят я знаю. И не хуже тебя, – подчеркнул последнюю фразу «ботан», – Но  эта дама со своей рюмки стерла «пальцы», а на бутылке они остались. Я снял отпечатки – они женские. Если она не воровка, зачем вытирала рюмку? Еще бармен сказал, что на ней были туфли на шпильках. Это еще сужает круг поиска.
– Такие туфли есть у каждой, – не согласилась Лена, – И у меня тоже, – продемонстрировала она свои.
– Нет, – бросил взгляд на туфли напарницы Слава, – У тебя просто высокий каблук. А китаец сказал: «на высоких шпильках». Он приметливый  и уточнил это особо.
– Я тоже приметливая, – заметила коллеге Лена, – Только что видела девушку в подобных туфлях. Прилетела вчера в Москву из Новосибирска, а сюда приехала только сегодня. Где была всё это время неясно. А за ночь можно два раза в Москву смотаться туда и назад.
– Это не аргумент, – не согласился Слава, – В пансионате все женщины из Москвы. Их здесь сейчас девять, а было еще больше.
– Она не все. Она математичка. У нее есть мотив украсть ценную рукопись.
– Ты тоже математичка, – съязвил «ботан», и поняв, что перебарщивает тут-же перешел к делу, – Звони Косте. Пусть приедет, иначе к кухонной посуде мне не добраться. Будут отпечатки пальцев – прижмем воровку в момент.
– Да, я позвоню, – проронила Лена, – А что ты думаешь насчет смерти Тима? Он ведь не просто сам по себе утонул. Если  вообще он тонул, а не умер от сердечного приступа.
– Это завтра узнаем из заключения о причине смерти. Но  одно ясно уже сейчас. Убийца сымитировал, что Тим решил искупаться, но позабыл захватить на берег его полотенце.
– Я это тоже заметила. И одежду складывал за него кто-то другой. Раздеваясь, трусы и майку он бросил бы сверху брюк, а они лежали внизу, да еще и в аккуратной стопке. Так только женщина могла их сложить.
– Или аккуратный мужчина. Я, например, – поправил на себе пиджак Слава, и достал из кармана цветную пуговицу.
– Вот, нашел в номере Тима. Она женская. Согласна?, – спросил он у Лены.
– Да. И что здесь необычного? Мы и так знаем, что туда приходила женщина.
– Она играла с Тимом в шахматы на раздевание.
– С чего ты взял, что они играли на раздевание? Может они раздевались совсем для другого, – хмыкнула Лена.
– Нет. Постель осталась нетронутой. Тим разделся в номере, проиграв несколько партий. К озеру он пришел уже без одежды, её туда принесли потом и аккуратно сложили, но не в том порядке. Трусы снимают в конце и кладут сверху, а не наоборот.
– Насчет укладки одежды ты прав. Я тоже заметила. А еще  нигде нет его куртки – ни в номере, ни у озера.
– Да?.. Это я упустил, – поморщил лоб «детектив», но тут-же вернулся к тому о чем говорил, – Тим с женщиной играл блиц восемь партий, – приложил он к пуговице листик с отметками плюс и минус, – Это результаты партий, – пояснил он, – Наша дама хорошая шахматистка, но не исключаю, что была и подтасовка.
– А разве такое возможно в шахматах?
– Для шулеров – да. Если во время игры подменять фигуры, как это делают картежники с картами, – пояснил Слава, – Она незаметно убрала с доски черного слона Тима, а себе добавила белого коня  и этим обеспечила преимущество.
– Ты это как смог понять? Игру ты не видел, – изумилась Лена.
– Не видел. Но в итоге такой необычный состав фигур оказался в номере – минус слон (она его унесла в кармане) и лишний конь. Он из второго набора фигур. Его мошенница принесла с собой в сумочке, – подчеркнул детектив – шахматист.
Лена пожала плечами – мол в шахматах она дилетант. И «ботан» объяснил, как вела игру аферистка.
– В начале она намеренно проиграла – сняла блузку (это от нее оторвалась пуговица,) а потом за несколько партий раздела соперника до гола, подпоила текилой и украла его фолиант.
– Нет, – покачала головой Лена, – Украсть воровка могла  и напоить тоже. Это всё тихо. Подумаешь, пропала у пьяного баламута тетрадка. А топить шведа ей было только во вред. Зачем ей милиция, следствие? Сам говоришь, она умная. Такая не пойдет на убийство.
– Не знаю... – протянул Слава, – Для начала шахматистку надо вычислить и опросить.
– Нет. Сейчас надо вызвать Костю, – Лена достала телефон, и так как мобильной связи не было, убрала его и направилась к Ольге, чтобы позвонить из её кабинета, а перед этим узнать, возьмет она на три дня московского повара или нет.
                ***
Уговаривать Ольгу не пришлось. Она сразу приняла предложение Лены, тем более, если та уговорит московского повара приехать лишь на несколько дней, и затраты на его зарплату не будут критичными.
Лена позвонила Косте, сказала, что есть запрос по его специальности – три дня поработать поваром в загородном пансионате.
Сразу мажор ничего не понял, и ей пришлось изоповским языком рассказывать ему, что на самом деле ей нужно. При Ольге прямо объяснить Косте, что он будет вместе с ней инкогнито участвовать в следствия, она не могла. Трубку ей пришлось прижать плотно к уху, чтобы подруга не слышала разговор.
– Лен, ты пьяная. Предлагаешь мне, сыщику, работу повара в пансионате, – рассмеялся Костя, но Лена продолжила настойчиво его уговаривать будто говорит с настоящим поваром.
– Константин Олегович, – назвала его по имени отчеству Лена, чего никогда не делала, – Работа здесь не физическая. Кухонные рабочие есть, требуется лишь ваша квалификации. Очень прошу Вас приехать на несколько дней. Помогите.
– Я понял. Опять влипла в историю. Кто-то рядом, говорить не можешь. Называй адрес.
Лена поблагодарила «повара», сказала куда надо завтра приехать, указав свой номер в пансионате. Она проведет его к управляющей.
Костя ждать до завтра не стал, сел в машину и поехал в пансионат «Черное озеро». Название пансионату перешло от названия озера. Вода в нем даже летом оставалась холодной. Редко какой смельчак решался здесь искупаться. Огромные ели на его берегах не пропускали солнечный свет, и зеркальная поверхность воды казалась почти черной.  Но рыба в озере водилась, и местные жители облюбовали это место не только для отдыха, но и для рыбалки.
Расставшись с Ольгой ( одноклассницы поболтали еще с полчаса), Лена прошла в свой номер, приняла душ, оделась и хотела пойти в бар, но услышала перебранку из соседнего номера – из того, где остановился Лобановский. С ним на повышенных тонах разговаривала его жена Эльза. Супруг пытался её в чем-то убедить, а она не соглашалась. И хотя он говорил спокойно, Лена могла разобрать, о чем они спорили.
– Эльза, ты нарушаешь наш уговор. За оставшиеся деньги мы купим в Москве большую квартиру и будем жить здесь. Ты привезла мои деньги? – твердо спросил Лобановский.
Супруга ему не ответила, и тогда он аргументировал свои доводы.
– Ты русская. Москва огромный город, в нем есть всё на любой вкус. У тебя здесь тоже будет работа.
– Нет. Я возвращаюсь в Швецию, – отрезала Эльза, оставив вопрос о деньгах без ответа, – Я пятнадцать лет добивалась возможности играть в лучшем оркестре Швеции. А здесь нет перспективы. Ты меня обманул. Я всё узнала. Московские скрипачи уезжают. Какая работа? Квартиру покупать не буду.
– Хорошо, не покупай, – согласился Лобановский, – Я сам куплю. Просто я уехал без денег, оставил этот вопрос тебе, а ты теперь от него уходишь.
– Насчет денег решим завтра. Я много потеряла, а теперь ты хочешь оставить меня совсем без средств, – чеканными фразами завершила разговор Эльза.
Лена услышала как хлопнула дверь соседнего номера – Эльза ушла. На какое-то время стало тихо. Потом Лобановский вышел на балкон и закурил. Окно в комнате у Лены было открыто – снаружи потянуло сладковатым дымком дорогих сигарет.
Она тоже вышла на балкон.
Прислонившись к перилам, Лобановский смотрел в глубину аллеи. Балконы Лены и математика примыкал друг к другу. Их разделяла лишь простенькая решетка.
Лобановский приветливо поздоровался. То, как он глянул на Лену, не оставляло сомнений, что она ему симпатична, если не сказать большего. Первым заговорил он. Весьма откровенно на деликатную тему.
– Не буду спрашивать о вашей работе, но вы сказали, что у Вас есть интерес к математике.
– Да, моя работа связана с вычислениями, – уклончиво ответила Лена, – А Вы почему об этом сказали?
– Потому, что у людей науки и творчества должны сочетаться профессии. Если такой связи нет – всё разрушается.
– Вы о себе говорите или в общем? – спросила Лена, рассчитывая на ясный ответ.
– Конечно о себе. Я математик, а жена скрипачка. В профессии общего ноль, а отсюда и во всем остальном проблемы. Нет общего знаменателя.
– Ну, да. В математике без общего знаменателя дроби сложить нельзя, – вспомнив азы арифметики выдала Лена.
– Отличное сравнение: супруги – дроби. И эти чертовы дроби нужно сложить в целое, – усмехнулся знаток математики.
– А если они не сложились, то виновато бездушное правило вычислений, – весело поддержала его замечание Лена, и они с Лобановским рассмеялись, а потом замолчали.
– У меня не сложились, – произнес Лобановский, – Жена скрипачка, а я..., – развел он руками  и поинтересовался, что вышло в семейном деле у собеседницы:
– А Вам удалось сложить дроби в целое?
– Удалось, – улыбнулась Лена (беседа эзоповским языком её забавляла), – У меня есть сын шестилетка. Но  с мужем я развожусь.
Слова обаятельной женщины о разводе с мужем оживили  интерес к ней. Из собеседника Лобановский перевоплотился в галантного кавалера. Сразу он сказал, что у них с Эльзой целого не вышло ничего – ни сына ни дочери, хотя в природе проще рождения потомства нет ничего.
Пошутил математик и насчет простых чисел, эгоистов, которые делятся только на самих себя, и потому разгадать их закономерность никто до сих пор не сумел.
Лена о простых числах ничего сказать не могла, но улыбнулась. Лобаноский же принял это как знак расположения.
– Хотите конфет?, – предложил он, – У меня есть «Sorini», они итальянские.
– Нет. Конфет, точно нет, хоть эти и на редкость вкусные. У Вас и сигареты особые – запах классный.
– Они с метолом, – пояснил ухажер, – Угощайтесь, – протянул он Лене раскрытую пачку.
– Я не курю, – в сомнении взяла она сигарету.
– Я тоже. Но  ведь иногда можно? Если хочется.
Лобановский щелкнул зажигалкой. 
Лена прикурила, сделала затяжку, закашлялась и отвела сигарету в сторону. При этом она заметила, что в глубине аллеи у сосны стоит мужчина. А когда он вышел из тени и направился к зданию, Лена узнала в нем Костика.
Он шагал быстро, нервно размахивал руками. Лена затушила сигарету, сказала, что к ней пришли, вернулась в номер, и как только раздался стук в дверь, сразу открыла её.
– Привет...  – ехидно протянул Костя, – Я зайду, или у тебя гость?
Лена отвечать не стала. Настрой коллеги ей не понравился. Она пропустила его в комнату и закрыла дверь.
Костик вошел, осмотрелся.
– Во-первых, – резко обратилась к нему Лена, – Не говори со мной в таком тоне. Гостей у меня, как видишь, нет. А во-вторых, я пригласила тебя для дела.
– Я понял. Тебе потребовалась помощь, о которой сказать было нельзя, – произнес с ухмылочкой Костя, и помедлив дополнил, – Но, кажется, я поторопился. Всё разрешилось и так...
– Слышь, – оборвала монолог московского выскочки Лена, – Мы тут со Славой ведем расследование. Нам заказали за деньги найти ценную рукопись. А по ходу дела, тут еще и убийство «нарисовалось». Позвала тебя, сами не справимся.
Костя задумался. Лена говорила убежденно и страстно и остановилась, лишь выпалив всё до конца.
Пару секунд они с Костей помолчали, присели к столу.
– Вести расследование за спиной у начальства, – в сомнении проронил москвич, – Искать пропажу за деньги.... Короче, вы со Славой взяли шабашку.
– Да, взяли. И что?  – въедливо спросила у него Лена, – Сегодня пятница, потом два дня выходных. Если прихватим чуток понедельника, тоже не страшно. Подготовили документы досрочно, взяли день отдыха. Мы же должны отдыхать?
– Должны, – согласился Костя, – Только на кой черт я тут должен пахать, да еще на кухне?
– Там твоей работы не будет. Завтрак – это совсем просто – сосиски сварить, яйца, салаты нарезать. Работники есть, твое дело только контроль.
Костик вздохнул, и Лена обрисовала ему положение дел  и объяснила, что он очень нужен – иначе Слава не сможет попасть на кухню и снять отпечатки пальцев с посуды.
– Найдем рукопись, получим сорок штук баксов. Твоя треть, – объявила она напарнику его гонорар.
– Это хорошие деньги. Интересно, – согласился мажор, – Но...– не стал он договаривать, о каком «но» следует подумать.
За него это сделала Лена.
– А если мы еще и убийство раскроем во время законного отпуска?  – задалась она для себя и для него вопросом, – Разве станут нас потом упрекать?
– Скрытно – раскроем. За три дня и за деньги, – усмехнулся Костя, – Ладно, идет, я согласен. Я и поварской диплом прихватил. Не знаю, как это вышло, но взял.
                ***
Поселился Костя в номере по соседству с Леной, и теперь с одной стороны от нее жил швед-математик, а с другой «повар» с дипломом американского общепита Макдональдс. Балконы номеров тянулись вдоль всей стены без разрывов, и при желании можно было ходить друг к другу в гости, лишь перешагнув легкое ограждение.
Ужин готовить Костику не пришлось. Они с Леной пришли в столовую ближе к закрытию. В отличие от завтрака посетители сидели в столовой до упора. Уже  смеркалось, когда в коридоре послышались громкие шаги, и в комнату вбежала девушка. Одна из тех, что приехали с бизнесменами.
– Мы!... Мы там ловили рыбу... А он плывет! – сбивчиво лепетала она.
Вошел ее партнер. Солидный мужчина в дорогом спортивном костюме  и с удочкой в руке.
– В озере новый утопленник, – пояснил он.
Гости, сидевшие за столами смолкли. Их было немного, но теперь казалось, что зал опустел совсем, столь тягостная повисла в нем тишина. Первыми встали Костя и Лена. Мужчина в костюме «адидас» пошел показать им место, где он и его подруга увидели труп в воде. Остальные гости потянулись за ними.
К озеру дошли за полминуты. Еще издали увидели, что у причала в воде плавает нечто светлое,  как если бы человек лежал на воде распластав в стороны руки.
Особо впечатлительные гости остановились. Лена и Костик прошли на причал к «телу утопленника».
– Черт. Это же куртка, – едва не рассмеялся Костя, – Прошлый жмур у вас был такой же?  – посмотрел он на Лену.
– Прошлый был настоящий. Шуточки свои оставь, – огрызнулась она, – А это куртка как раз его. Мы еще не знали, куда она делась.
– А теперь недостающий гардероб нашелся, – продолжил язвить Костя.
Он всё еще сердился на Лену – пригласила его, а сама кокетничает с каким-то хмырем из соседнего номера («курила с ним» – въедливо засело у него в голове).
Подошедший к ним бизнесмен убедился, что в воде плавает куртка и замахал остальным, давая понять,что ничего плохого не случилось.
– Всё нормально! Это одежда плавает!  – выкрикнул он с причала, и зеваки стали расходиться.
                ***
Утром Лена и Славик встретились в столовой. Криминалист  быстро поел и прошел на кухню в поисках нужных отпечатков пальцев. Из-за приоткрытой двери он следил за перемещением каждой чашки со стола на поднос уборщика. Ближе к обеду он уныло сообщил, что запутался с кофейными чашками, и работу придется повторить.
– Не придется, – обнадежила «ботана» Лена, – Кофе пили в основном мужчины, а из женщин только я, Ольга и Эльза. Мы с Ольгой сидели вместе, а Эльза с мужем. Понимаешь как надо различить кофейные чашки?
– А что тут непонятного? Я бы и сам это сообразил. Просто ты сидела в столовой и видела, кто с кем сидел.
Спустя час Слава зашел к Лене в номер. Костя тоже присутствовал.
На этот раз криминалист сиял.
– Нашел! Эльза. Она оставила «пальцы» на бутылке текилы в номере Тима. Напоила его и украла ценную рукопись. Задержим, и ей не отвертеться.
– Вопрос – где и как мы её задержим, – хмуро заметил Костя, чем весьма удивил спокойного Барыша. Раньше за московским задирой он этого не замечал.
– Вижу у тебя плохое настроение, – попытался подбодрить он Костика, но тот покривился.
– Видеть, Слава, это ерунда. Я его ощущаю, – Костя с силой потер лоб и высказал коллегам претензии, – Вы тут прогуливаетесь, а мне сейчас надо топать на кухню. И кстати, – вспомнил он, – Для вас сыскарей. Эльза уехала или прямо сейчас уезжает.
– С чего ты решил? Лобановский сидит в номере, – не поверила Лена.
– Не знаю где он сидит, но когда я шел мимо стоянки, она укладывала чемоданы в багажник машины.
Лена и Славик тут-же вышли на балкон – белая «Volvo» выезжала с территории пансионата.
– Сбегает, – проронил Барыш, и обернувшись к Косте спросил, – Догнать сможешь?
– Допустим, смогу. И что, будем брать ее на абордаж?, – повел он глазами на Лену, – И ты скажешь шведке, что вы незаконно сняли с чашки её отпечатки?
Лена и Славик молчали. Возразить было нечего. Юридически они поступили неверно.    Костика же их растерянность развеселила.
– Нет, я в такую игру не играю – это во-первых, а во вторых, мне, в отличие от вас, надо кормить господ постояльцев, и скоро обед, – мстительно цокнул он языком.
Лена приняла сарказм пижона на свой счет  и просить его ни о чем не стала. Она вернулась в номер и позвонила Глебу. Он был на работе и сразу ответил. Просьба остановить на въезде в Рязань белую «Volvo» со шведским номером его не удивила. Спросил он лишь, что делать потом.
– Долго держать машину я не смогу. Ты скоро подъедешь?, – уточнил он у Лены.
– Мы сейчас выезжаем из пансионата. Будем минут через пять после иномарки. Можешь обыскать эту машину? За рулем женщина. Она украла и вывозит ценную рукопись.
– Осмотреть не вопрос. Попрошу документы, потом предложу ей самой открыть багажник, но рыться в вещах это не наше.
– Ладно, уже отлично. Со мной будет криминалист, – Лена положила трубку, Слава приободрился, и они направились к автостоянке.
На подъезде к Рязани мобильный телефон Лены включился – появилась связь, и она вновь позвонила Глебу, предупредить, что она действует инкогнито.
– Глеб, у меня есть еще просьба. Когда мы с криминалистом Барышем подъедем, не говори, что я из милиции. Мент только он, а я так...  – не смогла определить свой статус Лена.
– Хорошо. Ты – Так, – хохотнул Глеб, – Я вашу шведку остановил, взял права, а что дальше делать не знаю, «тяну резину», отошел к другому водителю.
– Спасибо. Но, мы будем вот-вот, начни досматривать автомобиль.
Глеб не стал объяснять, что это не входит в обязанности сотрудника ГБДД, вернулся к «Volvo», попросил Эльзу открыть багажник.
Она тут-же исполнила его требование – он сдвинул чемодан, потом сумку, но рыться в вещах не стал – это было уже против правил.
– Вы куда едете?, – мягко спросил он шведку.
– В аэропорт. Улетаю домой, – Эльза занервничала, прижала к себе футляр скрипки.
До этого он лежал на заднем сидении, и выходя из машины она забрала его как особо ценную вещь.
Странная нервозность шведки смутила гаишника, как и то, что она не оставила скрипку в салоне.
– У Вас что там, автомат?  – шутливо спросил он, кивнув на футляр, и попросил его из рук Эльзы.
Она робко отдала футляр Глебу. Но  он не стал его открывать. Это сделала для него хозяйка, она же по просьбе гаишника вынула скрипку, а он взял футляр, положил на крышке багажника, заглянул в него. Ему показалось, что внутри чехла сдвинулось что-то весомое.
– Там что-то есть, – улыбнулся он Эльзе, и от того как она изменилась в лице, понял, что его слова напугали шведку до смерти.
Но, она молчала, и Глеб не знал, что предпринять. Не ломать же дорогой футляр. Что, если в нем не спрятано ничего криминального?
По счастью подъехали Лена и Славик. Остановились, вышли из машины, и Лена разыграла сцену на уровне театрального спектакля. Она сделала вид, что не знакома с гаишником, и более того «наехала» на него.
– Что-то случилось?, – строго спросила она Глеба, – Это наша знакомая из Швеции, – взяла она за руку Эльзу и, кивнув на Славу сказала, – Вячеслав Данович Барыш из настоящей милиции. Не волнуйтесь, он не допустит гаишного произвола.
Глеб понял «игру» сыщиков, пожал плечами.
– А какой у нас произвол? Машина из-за границы, проводим проверку. Тут что-то странное есть внутри, – передал он футляр от скрипки Славику, демонстративно встряхнув его.
Криминалист взял футляр, раскрыл, поводил пальцем по обивке, потянул её, и в футляре открылось второе дно. Под ним лежали банковские пачки долларов. «Ботан» пересчитал их.
– Сто тридцать две тысячи, – объявил он для всех, а у Эльзы спросил чьи это деньги.
– Мои, – просто ответила шведка. – У вас, что нельзя иметь деньги?
Теперь, когда она попалась с поличным, она стала спокойной и уверенной в своей правоте.
– Почему нельзя? Можно. Но, если Вы ввезли их из-за границы, то для сумм свыше десяти тысяч должна быть таможенная декларация, – мягко пояснил Слава.
– У меня её нет, – задумалась Эльза в поисках подходящего ответа, и ей ответ подсказала Лена.
– Деньги могли быть получены здесь, и тогда никакой декларации. Наша гостья скрипачка известного во всем мире оркестра, у нее повсюду друзья и знакомые. И в Москве тоже. Так ведь? – намекнула она шведке нужный ответ.
– Да... Так..  – протянула Эльза, – У меня есть знакомые музыканты. Я улетаю, а машину возьмет подруга. Она тоже скрипачка, договорились встретиться.
– Подруга это нормально. Но  сто тридцать тысяч долларов слишком большая сумма, – поджал губы въедливый криминалист, – Я должен сообщить об этом в отдел по экономическим преступлениям.
– Куда сообщить?  – встрепенулась Эльза.
– В милицию, в экономический отдел. Это не страшно, – благодушно произнес Слава, – Там с Вами поговорят, и если ваши деньги «серые» – не украдены, а лишь получены без уплаты налогов, то заплатите штраф, – мило посмотрел он в глаза скрипачке.
Лена тоже проявила сочувствие к шведке – вздохнула и пожала плечами, что таковы правила.
Слава отошел в сторону, позвонил в отдел, рассказал об инциденте на трассе, попросил приехать.
– А ты что сам не можешь привезти задержанную?, – нехотя согласился выслать оперативников дежурный. Ты же там рядом.
– Да, я здесь, но не один. Я с Бирюковой на её машине. Мы на выходные едем в загородный пансионат, и она возвращаться в Рязань не хочет.
– Ты с Бирюковой? С помощницей Шохина?  – не поверил дежурный.
– Да, с ней, – сухо отрезал «ботан», – Присылай опера.
Эльза ушла дожидаться милицию в своей машине. Лена и Славик в своей. Лена сказала шведке, что не оставит её до приезда рязанских ментов.
Ожидать предстояло с четверть часа. Решили, что Слава поедет в отдел, а Лена вернется в пансионат одна.
– Я не успел сказать тебе одну деталь, а раз ты возвращаешься одна, это важно, – начал издалека Слава, – Против Эльзы есть не только улика – «пальцы» на бутылке текилы. Бармен вспомнил, что в тот вечер именно она её покупала.
– И почему он об этом не сказал сразу?
– А потому, что его никто не спрашивал. Это, Лен, твоя промашка.
– Что значит моя?  – возмутилась Лена, – У нас мент только ты. Или забыл, что я в пансионате инкогнито.
– Вот... Именно так. Я один веду дело и зашиваюсь. Может не поедешь в пансионат, а вернешься со мной в отдел? Работу, считай сделали.
– Сделали? А где рукопись? Деньги нам за нее обещали, – не согласилась с напарником Лена.
– А рукописи уже нет. Деньги за нее у Эльзы, – поправил очки Слава, – Ты думаешь откуда у нее столько баксов? Она ее не только украла, но уже и продала. У нее был заказ от покупателя.
– Возможно, – вздохнула Лена, – Но есть вариант, что деньги за рукопись она получила только-что, и рукопись до сих пор в пансионате.
– Ты думаешь? – усомнился Слава.
– Почти уверена. Со вчерашнего вечера никто не уезжал. А еще непонятно как в озере оказался Тим. Что, если это убийство? Нет. Я возвращаюсь и жду тебя как можно скорее.
– Хорошо. Тогда я займусь обыском машины Эльзы и прижму воровку уликой: её пальчики на бутылке текилы, этот факт не обойти.
– Я поняла, после её задержания с долларами, ты сделаешь дактилоскопию официально.
– Конечно. Еще и в шахматы предложу ей сыграть на раздевание. Пусть знает, что мы все её «фишки» поняли. Уверен, выдаст себя после такого предложения, – усмехнулся Слава, – И про лишнего коня спрошу. С ним тоже какая-то хитрость была.
Слава говорил с таким жаром, что Лене стало даже немного неудобно – сколько он делает в отличие от нее.  Более того, он не ограничился тем, что сделает сам  и выдал задание Лене:
– Если найдется рукопись, позвоню тебе в пансионат. Хотя, вряд ли. Заказчик её уже получил. Проследи за постояльцами. Если кто-то решит срочно уехать – он и есть покупатель работ математика.
                ***
Приехали рязанские оперативники. Подошли к Глебу, стали его расспрашивать. Слава вышел из машины и поспешил к ним. Лена поставила машину чуть в отдалении, не хотела чтобы её видели рязанские коллеги. Вскоре один из них сел за руль белой «Volvo», Слава расположился рядом, а задержанную усадили на заднее сиденье и повезли в отделение. Напарник опера поехал за ними на милицейском жигуленке.
Лена вышла из машины, подошла к Глебу.
– Давно не виделись. У меня завтра выходной, – произнес Глеб.
– У меня тоже. Только я должна быть в пансионате «Черное озеро». Знаешь такой?
– Я найду. Если ты не против.
– Не против, – улыбнулась Лена.
Оба немного смутились, Лена заторопилась, сказала, что ей пора вернуться в пансионат и уехала.
Там она сразу зашла в номер и позвонила Славе – не терпелось узнать – нашлась ли рукопись Тима.
– Нет. Не нашлась, – неспешно ответил «ботан», – А о покупке в баре бутылки текилы Эльза созналась. Говорит взяла для всей компании, поставила на стол, а потом не знает, куда эта бутылка делась. Может кто-то забрал себе, может выпили все вместе на улице. Бар закрывался, она ушла первая.
– Понятно. И то, что она была ночью у Тима, отрицает, – поспешно сделала заключение Лена. В номер вошла Ольга, и она выключила телефон.
– Слушай, ты мне такого шеф-повара подсуетила! Обед приготовили на три пятерки с плюсом, – похвалила Костика и одноклассницу Ольга.
– Я еще не обедала, – не стала развивать разговор Лена. Глянула на часы посетовала, что столовая вот-вот закроется, и ей надо не опоздать.
 В столовой она наспех поела и прошла к озеру. О задержании Эльзы никто не знал. Царило умиротворение. Студентка Ася, её жених Сергей и аспирантка Лида катались на лодке. Сергей налегал на весла, а девушки болтали.
На берегу пара бизнесменов, сидя в шезлонгах, попивали вино. Лобановский скучал на лавочке. Сибиряк  Евгений прогуливался у кромки воды.
Лена подошла к Лобановскому. Он предложил ей присаживаться.
– Эльза уехала, остался один, – произнес он без грусти, но с некой досадой.
– Совсем? В Швецию? – уточнила Лена, – С кем же вы будете играть вечерами в шахматы?
– В шахматах она может только фигуры на доске расставить. Скрипачка, – пренебрежительно бросил Лобановский, – А поехала она в Москву. Я снял там квартиру. Купить подходящую не хватает денег, а брать что попало не в моих правилах.
Ответ математика удивил Лену.
– О том, что у Эльзы нашли огромную сумму денег он не в курсе, – сообразила сыщица, – Иначе о какой нехватке денег может идти речь. 
Еще получалось, что он не знает и о намерении супруги покинуть Россию, или она соврала ей и Славе, что ехала в аэропорт. Но  скорее она сбегала с деньгами, о которых Лобановский не знает, а такой поворот подтверждал, что Эльза могла их получить за украденную рукопись Тима.
– Сумма сто тридцать две тысячи очень большая. Неужто научный труд мог столько стоить? – пронеслось в голове у Лены.
Лобановский, глядя на то, как она отрешенно задумалась, улыбнулся и вернул Лену в реальность.
– Вы о чем думаете? Надеюсь, не о гипотезе Римана?  – шутливо спросил он, – Тут все просто с ума сошли – обсуждают её применение в теории игр.
– Нет...  – протяжно произнесла Лена, – Я подумала о том, сколько пьют у нас и сколько в Швеции.
– Если брать статистику, то ответ получите сразу, но он значения не имеет. Здесь и там пьют по разному.
– Да. Меня именно это заинтересовало.
– Не буду спрашивать почему Вам это интересно, – Лобановский заглянул в глаза Лене, желая понять истинный смысл вопроса, и ответил весьма точно, – У вас взяли бутылку на троих, разлили по стаканам и смачно хряпнули. А у них идут в бар и «тянут» весь вечер рюмочку в одиночку. Скучно пьянеют.
– А ваша супруга предпочитала пить в баре или брала алкоголь домой?  – вновь спросила Лена  и, увидев удивление в глазах математика, сходу пояснила, – Бармен сказал, что ваша жена покупала бутылку текилы в тот злополучный вечер. А потом такая оказалась в номере Тима.
– Эльза?  – возмутился Лобановский, – Никогда и ни за что! Текилу она могла купить, но  только себе. А для Тима – нет, – произнес он твердо.
Лена могла бы принять пылкую убежденность супруга, но после побега Эльзы, о котором он ничего не знает, его слова в её защиту перестали иметь значение. Более того ей стало жаль далекого от реальности математика. Она сменила тему разговора.
– У Вас сегодня доклад. Если не ошибаюсь, он начинается прямо сейчас.
– Доклад делаю не я, а мой ученик Евгений. А время мы изменили. Ждем доцента Кальметова. Самолет из Новосибирска задержался, и он до сих пор в дороге, – посмотрел на часы Лобановский, – Приглашенных гостей почти не осталось, зал будет пустой.
– Ну, здесь не зал, а всего лишь просторная комната. Математики все в наличии, и четверо бизнесменов остались, – подбодрила устроителя семинара Лена, но он лишь вздохнул.
– Из математического кружка только студентка Ася сильная, а аспиранты Лидия и Сергей имеют средний уровень знаний. К тому же Сергей по русской традиции уже выпил.
– Ничего. Видите, как он гребет веслами? Лодочка летит будто с мотором, – рассмеялась Лена, показав на компанию в лодке, – Спирт из вашего аспиранта испарится за полчаса.
Сергей лихо подвел лодку к причалу, Ася и Лида сошли на бревенчатый помост, и кому-то помахали в виде приветствия.
Это появился доцент Кальметов. Он шел по дорожке со своей супругой Кариной. Студентка взяла его под руку, и выглядело это, как если бы папа шел с любящей дочерью. Лобановский распрощался с Леной и направился встретить коллегу.
Лена хотела уйти, но на лавочку плюхнулся Костя. В плохом настроении он не становился злым или язвительным, а оставался спокойным обычно, но более рациональным.
– Я так понял, у нас есть задержание, – выдал он неизвестно откуда полученную информацию, – А кормить тут за просто-так я никого не буду. Уезжаю.
– Костя, так не пойдет, – твердо произнесла Лена, – Ты обещал быть здесь до понедельника. Мы, конечно, задержали жену Лобановского с баксами, но это не факт, что она похитила рукопись.
– «Ботан» сказал, что она. Все улики против нее.
– Пока улика есть только одна, и та хлипкая, – не согласилась Лена, – Да, ее «пальцы» есть на бутылке из номера Тима. Но что если у нее эту бутылку украли, как она говорит?
– И это всё? Она говорит, и ты уже веришь?  – глядя в даль произнес Костя.
– Не верю, а допускаю. А вот то, что Эльза не умеет играть в шахматы, я только что выяснила. И тогда выходит, что ночью с Тимом в шахматы играл кто-то другой, причем на раздевание, и это, скорее всего, была женщина.
– Да...  – усмехнулся Костя, – Аргументы у тебя просто железные. Только они с приставками: скорее всего, допускаю.
– У меня не аргументы, а факты. Я видела запись результатов их партий. Там плюсы и минусы в столбик, а сверху над ними прописными – «Ты», «Я» и печатными «На Разд». Не много, но прописными буквами почерк женский, и «на раздевание» мужчины между собой играть не станут.
– Отлично. Тогда слушай мои аргументы без дурацких приставок, – бодро произнес Костя, – Этот чудак математик взялся играть с мамзелью на раздевание  и вместо того, чтобы раздеть ее, разделся сам. Потом проиграл ей в порыве чувств еще и свою драгоценную рукопись, с горя напился и утопился. А?  Хороша версия?  – съязвил он и вновь уставился в даль. Лена хмыкнула. Оба молчали.
Мимо их лавочки в сопровождении Лобановского продефилировали доцент Кальметов под руку с молоденькой супругой Кариной.
– Знаешь кто это?  – спросила у Костика Лена.
– Мужика вижу в первый раз, а его дочка была в столовой. Только одета была нарядней. Юбочка, туфельки, реснички изогнуты, и идет, будто волны рисует – смачно описал он Карину  и, не удержавшись, добавил, – Сама понимаешь, на кого похожа.
– Вот. Здесь ты, Костя, не угадал ничего. Она не дочь, а жена доцента. Студентка, математик и просто красавица.
– То, что она жена доцента ничего не меняет. Пусть хоть профессора, – буркнул Костя, – Я её видел одну.
– Да. Она приехала раньше мужа, и это странно. Прилетела в Москву в день гибели Тима, в пансионат приехала через сутки. А сейчас оделась уж очень скромно. Ни туфель на шпильках, ни яркого макияжа, ни короткой юбки, – отметила Лена, – Интересно для кого и зачем она наряжалась до этого? Она начинающий математик с амбициями, могла решиться присвоить себе труды Тима.
– Ладно, перестань фантазировать, – отмахнулся Костя.
– А я не фантазию, я рассуждаю. Бармен видел, как ночью в номер Тима входила девушка в туфлях на высоченных шпильках, как у жены Кальметова, – запнулась на полуслове Лена.
Кальметов, его жена и Лобановский подходили к лавочке, на которой они с Костиком вели разговор, и могли услышать, что их обсуждают за глаза.
– Будем начинать доклад моего ученика Евгения. Все собрались, приходите, – пригласил Лену и ее собеседника Лобановский.
Костик сказал, что он в математике ничего сложнее второго класса не знает и отказался от приглашения. Лена же приняла его.
Для проведения семинара в пансионате имелось небольшое помещение с рядами стульев и сценой. В прошлом это был кинозал. Евгений подготовился к своему докладу основательно. С собой он привез портативный компьютер и проектор для демонстрации материалов на большой экран. В отличие от шведа Тима, математик из Новосибирска свои труды записал на дискету. К ним же имелись иллюстрации для понимания заумных формул на общедоступном уровне.
Посетители собирались медленно, и он тестировал передачу изображений из компьютера на экран. Аспирант Сергей стоял рядом и расспрашивал о возникавших на экране математических формулах. Евгений нехотя останавливался, давал краткий ответ и пояснял, что подробно изложит все во время доклада. Сергей кривился. Спиртовые пары из него так и не испарились, а скорее всего он принял еще водки после прогулки на лодке.
Наконец все, кто пришел, расселись, и Евгений начал доклад.
Бизнесмены – их было несколько человек - скучали, и оживились, лишь когда докладчик перешел к прикладной части. На простых примерах он показал, как его программа позволяет сделать оптимальные покупки и продажи валют или акций.
– Если к моей программе добавить разработку Тима, то в бизнесе можно найти решения безупречно точные, – подвел итог Евгений  и перешел к ответам на вопросы.
Первым спросил, а точнее, высказал свое мнение аспирант Серега. Он встал и с места заявил, что все формулы Евгения туфта.
– Я и с вашим Тимом общался. Он мне тоже лапшу на уши вешал: «моя работа пионерская, бесценная». А на поверку, глупость это наукообразная, – разошелся подвыпивший аспирант.
Собравшиеся зашумели. Развязные высказывания Сергея их веселили, но одновременно и шокировали. Ася, гражданская жена аспиранта стала его одергивать, попыталась усадить на стул, но он не унимался.
– Отдай мне твою дискетку с этой работенкой на вечер, и я завтра разнесу все её выводы в пух и прах, – требовал от докладчика Сергей.
Евгений не отвечал, флегматично слушал  и, только когда буян умолк, предложил ему подняться на сцену, собираясь на практике доказать ему значимость своей работы.
– Вы в шахматы играете?  – спросил он аспиранта.
– Конечно. У меня второй разряд, – ухмыльнулся Сергей, – А что? Сразимся?
– Да. Я предлагаю сыграть. У меня нет разрядов, но есть наша программа. Даю Вам фору – заберите из моих фигур любые две, кроме короля и королевы, и я всё равно одержу победу.
– Идет, – согласился москвич, – И фору мне вашу не надо. Так сыграем, – двинулся он на сцену, прихватив свой стул.
На сцене имелся подходящий для игры стол. Евгений принес шахматы. Монитор компьютера проецировался на экран, и все могли видеть, что программа на нем установлена не для игры в шахматы.
Играли партии блиц, и первую Сергей проиграл на восьмом ходу. Вторую играли уже с форой для него. Евгений убрал из своих фигур слона и коня. Результат оказался тот-же. На восьмом ходу он поставил Сергею мат. Присутствующие одобрительно загудели. Московский математик начал нервничать, потребовал реванш. Евгений флегматично расставил фигуры и спросил, что из своих фигур он должен убрать до начала игры в виде форы.
Выглядело это уже как издевательство. Ася не выдержала, выбежала на сцену и потребовала от Сергея извиниться перед сибирским учеником Лобановского и не начинать очередную партию.
– Ты выпил лишнего. Какой из тебя игрок? – схватила она мужа за руку  и попросила   Евгения прекратить шахматный поединок.
– Хорошо. Конечно, не будем, – произнес сибиряк, – Но  дело не в том, кто трезвый, а кто нет. Не я, а моя программа находит лучшее из решений. И не важно в чем – в шахматах или в игре на бирже, – собрал он в коробку фигуры, спустился со сцены и подсел к Лобановскому. Тот одобрительно положил руку на плечо ученика, потом встал и поблагодарил всех, кто пришел послушать доклад.
Вечером в баре к Евгению подошла пара бизнесменов со  спутницами – девушками «без ограничений», предложили поговорить о сотрудничестве. Сибиряк пригласил Лобановского, и все расположились за большим столом. Себе мужчины взяли пиво, а девушкам коктейли. Лобановский ликовал – его ученик показал высший класс. А то, как повел себя аспирант Сергей,  один из членов его математического кружка, лишь усилило эффектность выступления Евгения.
Разномастная компания из бизнесменов и их девиц и математиков продержалась за одним столом недолго. Девушки хотели танцевать,  Евгений смущался от их взглядов, а Лобановский успел взять у бизнесменов номера телефонов. Компания распалась, и Лобановский подсел за столик к Лене.
– Вам понравился доклад моего ученика? – с гордостью спросил он.
Лена пила кофе  и, отставив чашечку, сказала, что поразилась научными достижениям учеников Лобановского.
– Это потому, что Вы редкое сочетание – и математик, и красивая, – сделал ей комплимент Лобановский, – Давайте за это выпьем по рюмочке Амаретто. С кофе он сочетается идеально, – встал он из-за стола и направился к барной стойке, не спрашивая у красавицы «математика» согласия вместе выпить.
Но, когда вернулся с двумя рюмками, за столом напротив Лены сидел парень. Пока швед отсутствовал к Лене подсел Костя.
– Это наш шеф-повар Константин. Мы с ним в одной школе учились, – представила, но скорее объяснила Лена, что за бесцеремонный тип сел на место Лобановского. Тому теперь пришлось занять стул в торце стола.
Возникла неловкая пауза. Несуразность ситуации усиливалась еще и от того, что Лобановский держал в руке рюмку, а вторую поставил перед Леной. Костя же просто сидел и ждал, пока они выпьют без него на пару.
Лене пришлось взять свою рюмку  и пояснить «школьному товарищу», что ученый из Швеции предлагает выпить за ее математические способности.
– И за красоту вашей одноклассницы, – дополнил тост Лобановский, на что Костя мрачно кивнул и продолжил сидеть как мумия.
Между мужчинами возникло своего рода соперничество – кто  первый не выдержит и уйдет.
Разрядила ситуацию аспирантка Лида. Она подошла и попросила Лобановского угомонить  Сергея. Он выпил водки и рвется играть в шахматы с Евгением. 
– Мы с Асей с ним не справляемся. Может он Вас послушается, – пояснила Лида, – Он сейчас сидит у входа на лавочке.
Лобановский распрощался с Леной и ее школьным приятелем   и ушел с аспиранткой. Лена облегченно выдохнула. Скандала между Костиком и шведским ученым ей не хотелось совсем.
– Понятно, почему он на нормальных кидается, – проронил Костя, глядя вслед Лобановскому и аспирантке, – У него там одни «крокодилы» обитают, – дал он характеристику рыжеволосой дурнушке. Лида не обладала ни красотой ни женским обаянием. Угрюмая и с пустыми глазами.
– Значит у нее есть другие хорошие качества, – оборвала Костика Лена.
Она рассердилась, встала и вышла из бара. Там стояли Лобановский и члены математического кружка. Сергея под руку удерживала его невеста Ася. Он успокоился и согласился идти в номер. Лида и Лобановский отошли в сторону. Она увлеченно о чем-то говорила  и заглядывала руководителю в глаза.
– Действительно, совсем некрасивая девушка эта Лида, – подумала Лена, – А со слов Лобановского, она и математик слабый.
Время приближалось к полуночи. Слава не звонил с обеда, и получалось, что вторая половина дня прошла без особых успехов – рукопись не нашлась, в шахматы Тим играл у себя в номере неизвестно с кем, и, как после этого он оказался в озере, тоже неясно. Вода в нем ледяная, для купания не подходит. Да и на берегу было холодно. Иначе, как объяснить, что куртку нашли в воде? Он пришел в ней к причалу.
Наличие куртки объясняло, почему остальная одежда оказалась сложенной на берегу в неправильной последовательности – трусы и майки лежали снизу. Тим мог принести стопку одежды в руках и перевернуть, укладывая на траву. В таком варианте версия несчастного случая с пьяным купальщиком становилась реальной.
– Пока есть подозрение лишь против Эльзы. Она могла украсть рукопись, – размышляла Лена, заходя в номер, – Но, как говорит Шохин, интуиция с этой версией не согласна.А она - арбитр в первой и в последней инстанции.
                ***
Утром  в пансионат приехал следователь из сельского ОВД, зашел в кабинет к Ольге. Он привез заключение о смерти Тима.
Как и предположила Лена, причиной смерти послужило резкое охлаждение. Вода в озере была около восьми градусов, у парня случился спазм сосудов, и сердце остановилось.
– Он слишком быстро вошел в воду, – пояснил милиционер, – Теперь вопрос, кто заберет тело из морга?  Вы директор, решайте, – сказал он Ольге.
– Парень гражданин Швеции. Я не знаю, как в такой ситуации надо действовать, – призналась Ольга, – Спрошу у устроителя семинара. Он тоже из Швеции.
– Хорошо, спросите, – согласился следователь, – Я подожду, если покормите. Из-за ваших проблем позавтракать не успел.
Ольга отвела милиционера в столовую и отправилась разыскивать  Лобановского. Это не потребовало усилий. Они с Леной шли к домику, где поселился Евгений. Сибирскому математику номер был заказан по  соседству с номером Тима.
Ольга догнала шведа у номера Евгения.
– Пришли из милиции. Надо решить, кто заберет тело Тима, – застенчиво сказала она.
Лобановский умел держать марку аристократа. Лена потому и направилась с ним после завтрака к Евгению. Хотела по дороге извиниться за вчерашнюю выходку её знакомого шеф-повара из Москвы.
– Из милиции, – протяжно произнес Лобановский, – У меня тут сорвалась встреча с важными людьми. Женя обещал прийти на завтрак и не пришел, – постучал он в номер Евгения. Дверь оказалась не заперта, и он вошел внутрь.
Евгений спал.  Так показалось на первый взгляд. Он лежал на кровати лицом вниз, правая рука свисала до пола. Из одежды он снял рубашку и туфли, а брюки так и остались на нем. Лобановский подошел, тронул ученика за плечо – парень был мертв.
– Идите сюда!  – сдавленно выкрикнул он Ольге и Лене.
Женщины вошли, и Лобановский сказал им,  что Евгений умер.
– Я позову сотрудника местного УВД. Он сейчас в нашей столовой, – как под гипнозом произнесла Ольга.
Смерть молодого парня шокировала её. Еще вчера он делал научный доклад и на спор играл в шахматы.
Лена начала осматривать комнату. Хотела сделать это до прихода сельского милиционера. Он, скорее всего, выпроводит их всех,  пока не выполнит следственные действия.
Первое, что бросилось в глаза – это шахматная доска. Часть фигур стояли на ней, а часть возле. Лена рассмотрела фигуры. На этот раз не хватало коня и слона, а на доске стояли лишними  третий король и пешка. Имелся и листик учета результатов партий с плюсами и минусами  и надписью: «На рюмки». Этот листик Лена положила в карман.
Две бутылки из-под водки стояли рядом со столом на полу, а рюмки рядом с доской   и шахматными фигурами. Учитывая количество записей плюсов и минусов,  соперники играли всю ночь. В одном из столбцов было лишь несколько минусов, а во втором они шли один за другим.
Пришел сельский милиционер. Посмотрел на недвижимое тело, недовольно крякнул и перевернул его на спину.
– Он кто?  – спросил мент, стоя спиной к присутствующим.
– Это мой ученик. Евгений из Новосибирска, – ответил Лобановский.
– Плохо. Опять ученик, – проронил следователь, – Но хорошо, что на этот раз не из Швеции. Напился и неудачно заснул – лицом в подушку. Теплый еще, – цокнул он языком.
– Вы  считаете, что это несчастный случай?  – вмешалась в рассуждения  сельского детектива Лена.
– Да, считаю, – проронил следак, – Две поллитровки тому подтверждение, – поставил он водочные бутылки на стол, – А кто с ним пил, надо выяснить, – обернулся он  к Ольге.
– Кто с ним пил, мы выясним, – почему-то ответила за нее Лена, – Но  ваша версия, что взрослый человек мог задохнуться во сне, ложная. Так не бывает, – настойчиво произнесла она.
– У нас бывает, что и корова летает, – рассердился милиционер, – А экспертиза мои слова подтвердит.
Проводить расследование он явно не хотел и не собирался. И в оправдание своей лени начал выговаривать претензии Лобановскому.
– За учениками надо следить. Что это ваши математики напиваются?
Лобановский на выпад мента отвечать не стал. Он пропустил его мимо ушей и вежливо спросил, можно ли в его присутствии посмотреть вещи умершего.
– У Евгения был переносной компьютер. Он стоит огромных денег. Не хотелось, чтобы такая ценная вещь пропала.
– Давайте посмотрим. Это в любом случае надо сделать, – согласился следователь, – Оформим опись вещей и протокол, – присел он к столу и начал писать заголовок.
Лену и Ольгу он вписал понятыми. Вещей в комнате было немного. Ценный компьютер тут же нашелся на полке в шкафу. Но  Лобановского не устроило просто взглянуть на него. Он осмотрел и компьютер, и коробку с комплектующими.
– Дискета пропала – работа Евгения, – произнес он, пересмотрев все повторно.
Но  если Лобановского интересовала пропажа научной работы, то Лена рассмотрела тело умершего.
– Вашего ученика душили. Он умер не сам, – повернулась она к шведу, – У него на плече синяк. Убийца с силой прижал его и задушил подушкой, а после перевернул на живот.
Милиционер хмыкнул, подошел, и убедившись в её в правоте, проронил:
– Я же сказал – будет проведена экспертиза. Она подтвердит, что и как тут случилось, – жестко отрезал он  и попросил всех покинуть комнату. А когда все стали выходить, дал указание директору Ольге:
– Объявите вашим гостям, что у вас в пансионате произошло убийство. Пусть не уезжают, пока мы их не опросим. Убийца здесь, и он попытается скрыться первым.
– Так всем и сказать?  – опешила Ольга, – Мы же...  – не договорила она.
Из заявления милиционера получалось, что все постояльцы, включая лично её, находятся под подозрением. Этого  произносить не хотелось, и она промолчала.
Отойдя пару шагов от дома, Лобановский задумался и безадресно спросил:
– Мне показалось, или среди шахматных фигур был лишний король?
– Нет. Вам не показалось, – рассеяла его сомнения Лена, – На доске стояли три короля. Черный, белый и еще один черный. А кроме того, я пересчитала пешки, и их количество было на одну больше, чем полагается.
– Лишняя пешка и лишний король, – проронил математик.
– Да. А вот из черных фигур не было слона и коня. Я еще подумала, что  у ваших учеников так задумано.   Для доказательства их теорий вести игру с другим составом фигур. Когда Тим играл в ту ужасную ночь, не оказалось слона, но был лишний конь.
– А вы откуда об этом знаете?  – остановился Лобановский, и в его глазах промелькнуло не столько удивление сколько испуг.
– Мне криминалист Барыш сказал, – с легкостью пояснила Лена, – Мы с ним встретились в баре. Он напомнил, что я с ним училась, и потом сказал о фигурах. Точнее, он сначала поинтересовался сколько их можно сложить в женскую сумочку.
Говорила Лена внятно, но Лобановский казалось не слышал её, и лишь повторил название лишних и недостающих фигур – слон, конь, пешка, король, а после почему-то вспомнил о своей супруге.
– Эльза уехала и не звонит, – расстроенно произнес он.
– Сюда дозвониться трудно. Мобильная связь плохая, а в номере Вы бываете не всегда, – объяснила математику Лена.
Почему не звонит Эльза, она знала, причина была не в отсутствии связи. Супругу математика задержали с большой суммой денег, о которой он почему-то не знает, или делает вид, что не знает.
Лена посмотрела на часы. Пришло время связаться со Славой. В Деле появились новые обстоятельства.  Убит второй ученик Лобановского, и у него тоже украли  результаты научных работ. Теперь это была не рукопись, а дискета.
Звонить Лена могла только из номера. Она так и сделала, но Слава не отвечал. Он ожидал, пока из отделения уедет Шохин. Начальник неожиданно явился на работу, и говорить при нем криминалист не решился.
Шохин вошел, поздоровался и похвалил «ботана» за усердие.
– В выходной день трудишься. Похвально. А остальные тебя бросили. Бирюкова в пансионат уехала. И кстати, ты ведь тоже там был..  – как-бы вспомнил майор.
– Да. Но  недолго. И уехал, – попытался не давать развернутый ответ Слава, но в случае с Шохиным он и не потребовался. Следователь изложил его сам.
– Верно, ты был там недолго, и вы с Бирюковой решили вернуться на службу, а по дороге так удачно вышло, что её знакомый гаишник остановил белую «Volvo». Водитель шведка теперь сидит у нас в КПЗ.
– Именно так, – по армейски четко отрапортовал «ботан» и поправил очки в ожидании разноса за самодеятельность. Однако его не последовало. Шохин то ли не знал ничего больше,   то ли хотел услышать от подчиненного всё в деталях.
Слава сосредоточился и рассказал обо всем, что произошло за последние дни. Умолчал он только о том, что поиск рукописи математика они с Леной ведут за гонорар. Представил это как просьбу директрисы пансионата – она одноклассница и подруга Лены.
– Помогать старым друзьям это правильно, – согласился Шохин, – Ну, а если найдете ценную рукопись, и вам выплатят за это небольшие проценты, то это теперь тоже нормально. Но, есть нюанс...  – поднял он палец.
Славик смущенно кивнул, а про себя подумал, – Обошлось. Начальник не против шабашки. А нюанс понятен – вопрос отплаты не должен вылезть наружу.
Оставалось договориться с начальником еще о паре дней выходных. Быстрее найти рукопись вряд ли выйдет.
И тут Шохин сам предложил решение.
– Открывай Дело о незаконном ввозе валюты. Подозреваемую мы задержали на въезде в Рязань. Это наш участок. А к контрабанде присоедини утонувшего математика. Сельские сыскари дело возбуждать не стали, записали как несчастный случай, а теперь по вновь открывшимся обстоятельствам мы проведем доследование. Готовь Постановление.
Осведомленность начальника поразила Барыша. И он лишь спросил, когда тот подпишет Постановление.
– Я на больничном, – ответил Шохин, – Пусть Константин Олегович получит подпись у Сенчука. Я, кстати, поговорил с этой шведкой. Она созналась, что ввезла без декларации кроны и в Питере поменяла их на доллары. Деньги привезла на покупку в Москве квартиры, но  с мужем поссорилась и хотела уехать обратно в Швецию. Тут ей не нравится.
– Да.  Еще бы чуть-чуть и я бы «расколол» её, – посетовал Слава.
– Барыш, что за словечки? Колят дрова, – произнес Шохин, – Ты же не топором машешь, а шевелишь мозгами. Давай, позвони в питерские банки, пусть подтвердят, что шведка меняла у них кроны на доллары. Она назвала эти три, – вынул и протянул он Славе скомканную бумажку.
Криминалист тут-же обзвонил банки, и ему подтвердили, что шведка получала у них деньги в долларах. В сумме получилось на пятьдесят тысяч больше, чем нашли у Эльзы в футляре скрипки. Но сейчас это не имело значения. Факт нарушения законодательства не менялся.
Шохин ушел и Слава позвонил в пансионат. Лена сняла трубку.
– Я тебе час не могу дозвониться, – возмутилась она, услышав голос напарника.
– Шохин приходил. Он все знает о наших делах в пансионате, – промямлил «ботан» и многозначительно замолк.
Лена растерялась и тоже молчала. Слава дал ей время испытать волнение в полной мере  и лишь после продолжил:
– Но  ты не волнуйся, всё в порядке. Я с ним договорился. Будем открывать уголовное Дело. Эльзу я «расколол». Она созналась. Деньги привезла из Швеции  и по незнанию не задекларировала. Банк подтвердил операцию обмена шведских крон на доллары.
– И что теперь? Выходит  они у нее не за украденную рукопись. Она из привезла. 
– Похоже, так. Но  кража есть, и почему Тим утонул неясно. Короче, Шохин дал добро на открытие Дела. А еще, – в голосе Славы зазвучали победные нотки, – Он не против нашей шабашки.
– Да, конечно. Ты молодец, – рассеянно произнесла Лена, – Но я тебе звонила сказать о новом убийстве. Математика из Новосибирска убили, и у него из номера пропала дискета с его научной работой.
– Второй случай, и полная аналогия, – протянул криминалист, – А значит это не Эльза помогла утонуть Тиму. Сейчас она сидит у нас в КПЗ, а математик убит. Будем её отпускать.
После доверительной беседы с Шохиным «ботан» почувствовал за собой право глобально решать вопросы проведения следствия. Он сказал Лене, что оформит факт незаконного ввоза валюты, возьмет у Эльзы «Подписку о не выезде»  и вернется в пансионат.
Через час все так и сложилось. Возникла лишь проблема, как добраться в пансионат. Своей машины, как и прав, у Барыша не было. Просить кого-то из отделения не хотелось, и он нашел простой вариант – поехать с Эльзой на её «Volvo».
– Вам придется вернуться и взять у мужа доверенность на машину, – пояснил он шведке, – У вас можно управлять чужим авто, имея запись об этом в страховке, а у нас в России нужна доверенность от владельца.
– Хорошо, хорошо, я согласна, – залепетала Эльза.
После беседы с Шохиным она прониклась уважением к русским милиционерам. Майор рассказал ей, как можно решить вопрос с незаконно ввезенными долларами. На таможне с наличкой ее не поймали. Это произошло возле Рязани, и она может дать объяснение, что ехала подать о них заявление. А далее адвокат составит такую бумагу, что суд непременно вернет ей деньги лишь с оплатой  штрафа.
– У нас хорошие адвокаты и добрый суд, – Шохин любезно кивнул Эльзе на прощание, и не поверить ему она не могла.
А теперь и молодой милиционер предложил простое решение – взять у мужа доверенность на управление автомобилем.
Эльза и Славик вышли во двор отделения, она села за руль «Volvo», он рядом. Но  прежде чем завести машину скрипачка в сомнении спросила:
– Доверенности то у меня нет.
– Со мной она не нужна. Вы едете с сотрудником следствия, – пояснил Слава, и они выехала из ворот отделения.
По прибытии в пансионат первое, что бросалось в глаза – опустевшая стоянка машин. Гости семинара разъехались и остались  только авто математиков и персонала.
Эльза припарковалась в центре стоянки и поспешила к озеру, где на лавочке сидел Лобановский. Он обернулся на звук подъехавшей машине, встал и пошел ей навстречу. 
Встретились они на площадке у корпуса. Лена стояла на балконе и наблюдала за ними. Лобановский заметил её и кивнул приветствуя.
При встрече с супругой он не обнял её, как это бывает у близких людей, а лишь что-то сказал и направился ко входу, а она засеменила следом. Супруги шли в его номер. Вскоре Лена услышала как они вошли в комнату. Дверь на балкон осталась  приоткрытой, и   разговор был хорошо слышен.
– Мы должны срочно уехать, – объявил жене Лобановский, – Почему, объяснять не буду.
– Срочно не выйдет, – простонала Эльза, – Милиция забрала наши деньги. Я везла их в футляре, и меня остановили.
– Что? – возмутился супруг, – Ты же сказала, что не смогла их забрать из Швеции! И деньги эти, дорогуша, не наши, а лично мои, – сказал он спокойнее, после чего Эльза заистерила и стала объяснять, что надо лишь заплатить штраф и доллары ей вернут.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Думаешь, заплатишь штраф и на этом всё?, – рассерженно выпалил супруг, – Хотя, о чем я? Что ты, курица, можешь понять своими мозгами? – пренебрежительно бросил он.
– Я курица?  – фыркнула Эльза,
Скандал между супругами разгорался всё сильнее, и тут Лобановский в момент прекратил его.
– Нет... Ты не курица, – произнес он на выдохе, – Извини. Сейчас нам нельзя ссориться. Всё очень плохо.  Евгений умер.
– Боже, какой кошмар!– ахнула Эльза.
Известие о смерти Евгения ошеломило её. Она обмерла и не произносила ни слова, пока Лобановский не спросил её о событии годичной давности.
– Ты помнишь наш последний банкет в Швеции? Тогда тоже приезжали супруги Кальметовы, и он произнес тост и назвал тебя королевой.
– Да... Ты после этого банкета решил не работать в Швеции и срочно уехал в Россию. А почему ты об этом вспомнил? – спросила Эльза, – Тебя Кальметов назвал тогда королем, Тима – слоном, а Евгения – конем. Он весь вечер шутил, что согласно твоей теории в жизни всё происходит как в шахматах, и каждый в ней фигура согласно его положению.
– Вот... Именно так он и сказал. А гостей было много, и все это слышали, – задумался Лобановский,
– Да, все слышали. Особенно слова его жены, школьной училки. Он назвал, меня королевой, а она,  недоучка, съязвила, что я пешка, и в королевы пройти у скрипачки нет шансов.
– Тогда об этом сказала прежняя жена Кальметова, а сейчас он приехал снова и с математичкой без перспектив, – проронил Лобановский, и выдал решение:
– Мы уезжаем. Оставаться здесь больше нельзя.
Эльза потребовала объяснить к чему спешка, и при чем здесь слова супругов Кальметовых годичной давности. Но  Лобановский объяснять ничего не стал, и Лена услышала, как в номере хлопнули дверцы платяного шкафа. Швед спешно собирал вещи.
– Нельзя допустить их отъезд, – забилось в голове у Лены.
Она направилась к выходу из номера, но в дверях столкнулась со Славой.
– У нас проблема, – с порога объявила она криминалисту, – Лобановский с женой уезжают. Могут сбежать за границу. Они что-то скрывают, и с этим связаны два последних убийства.
– Эльза сбежать не сможет. Я изъял у нее загранпаспорт. А её мужа мы тоже не выпустим. Есть Постановление о возбуждении Дела, – Слава вынул из кейса бумагу и показал Лене.
– Здесь нет подписи, – отмахнулась она, глянув на неоформленный документ.
– Костя съездит в Рязань и подпишет у Сенчука, – Слава убрал в кейс бланк Протокола и спросил у Лены почему Лобановский так суетится.
– По пути расскажу. Идем на стоянку и заблокируем «Volvo».
Пока спускались к стоянке Лена пересказала коллеге только-что подслушанный разговор.
– Тима в математической тусовке называли слоном, сибиряка Евгения конем, Лобановского королем, а его жену пешкой. Понимаешь, что это означает?
– Да, любопытно, – поправил очки «ботан» – Убийца в первый раз убрал фигуру слона и добавил коня. А во второй раз не стало коня, но появился лишний король и пешка. Лишняя фигура это «черная метка» тому, кто станет следующим. А недостающая – отчет о совершенном убийстве. Но есть нестыковка. Разве станет убийца предупреждать жертву?
– Не станет, – согласилась Лена, – И в этом скрыта особая хитрость. А что если это Лобановский так хитро «ведет» нас? Представляет будто теперь убийца замыслил убить его. Ему выдана «черная метка» – он будет следующий, и так отводит от себя подозрение.
– Да, ты что? Лобановский сам своих учеников... – Слава сходу отбросил версию Лены как полный абсурд, – Ты, Лен, впала в фантазии. Начиталась Агаты Кристи.
– Возможно. Хотя читать в нашем деле полезно. А Лобановский вовсе не прост. Он точно знал, что я стою на балконе и слышу его разговор с Эльзой. Он не мог не заметить, что у него открыта дверь на балкон  и специально рассказал о слоне, коне, короле и пешке. Для нас рассказал.
– Ты думаешь, он понял, что ты из милиции  и ведешь расследование вместе со мной?
– Скорее всего, – помедлив ответила Лена, и пояснила в чем еще мог быть замысел Лобановского, – Нас тут осталось немного, и убийце надо уехать под каким-то предлогом. А вариант,  что он боится стать следующей жертвой, почти идеальный. Если начнет рассказывать всем о связи лишних фигур с убийствами, значит он и есть настоящий убийца. Но  скорее эту байку будет рассказывать Эльза. Он её уже зарядил на эту историю.
– Лен, давай без Агаты Кристи, – отмахнулся Слава, – Пойдем и просто не дадим  Лобановским уехать до выяснения обстоятельств. Мы практики, а не сочинители детективов.
– Да ну? Ты плохо знаешь возможности сплетен, – уже на ходу заметила Барышу Лена, – А здесь сейчас все только и выдвигают версии – одна страшнее другой. Лобановский хитер и просчитал, что я и его скрипачка распространим идею о «черной метке», которую на этот раз её получили он и она. Попробуй потом не выпустить их отсюда.
Рязанские милиционеры вышли из номера и направились к автостоянке. Но они опоздали. Лобановский и Эльза уже стояли возле  машины. По-видимому, он собрал вещи заранее, а Эльза свой чемодан не открывала. Еще минута и они могли уехать.
Помешал им в этом аспирант Серега. Они с Асей уже сели в свои «Жигули», но увидев руководителя математического кружка, Сергей не стал отъезжать, заглушил мотор, вышел из машины и подошел к супругам.
– С вами мы больше не работаем и не общаемся, – нервно сообщил он шведам.
– Мы тоже, – засуетилась Эльза, открывая багажник, – Мы уезжаем.
– Это пожалуйста. Но  имейте в виду – дурачить людей у вас больше не выйдет.
Аспирант встал на пути у Лобановского, не давая ему сойти  с места.
– Ты больше не сможешь пудрить мозги наивным студенткам. Думаешь, если оделся в костюм, то уже и профессор. Ты воруешь работы у своих учеников, – Сергей схватил Лобановского за рукав пиджака.
Тот потянул руку, пытаясь освободиться, но парень не выпускал его. Назревал, по меньшей мере, скандал. Из «Жигулей» вышла невеста Сергея Ася. Зная импульсивный характер жениха, она попросила его вернуться в машину.
Неизвестно чем могла закончиться ссора мужчин, если бы не появился сельский милиционер в форме. Капитанские звездочки на погонах добавляли ему солидности. Серега выпустил Лобановского, но не отступился. Подошли и Лена со Славой.
– Что случилось?  – размеренно произнес капитан, – Я же просил не уезжать, – посмотрел он в упор  на солидного шведа, а потом перевел взгляд на аспиранта.
– Мы хотели съездить в ваше сельпо или еще какой магазин. И потом, что значит Вы нас попросили?  – начал задираться Серега, – Мы свободные люди в свободной стране, имеем право ехать, куда захотим.
– Да, можем. К нам, я так понимаю, вопросов нет, – ободрился Лобановский.
– К вам как-раз есть. Вы руководитель загадочно умерших математиков. И то, что Вы решили сбежать, вопросов к Вам только добавило, – строго произнес капитан.
– Я, сбежать?  – пожал плечами Лобановский, – Это молодой человек и его девушка хотели уехать неизвестно куда, а мы с женой просто в Москву, – посмотрел он на Эльзу.
При появлении милиционера она потупилась, боясь что-то сказать.
За нее это сделал Слава.
– Вы, господин Лобановский можете ехать куда угодно, а ваша жена только в пределах области. У нее подписка.
– Какая подписка?  – поднял брови сельский сыщик.
Только теперь он обратил внимание на подошедших «математичку» и молодого человека. Её он знал, а очкарика видел впервые.
– Вы кто?  – спросил он у него.
Слава этот вопрос ожидал  и сразу показал капитану свое удостоверение в развернутом виде. Тот рассмотрел его, уважительно кивнул  и, когда Барыш попросил его отойти в сторону, согласился побеседовать тет-а-тет.
– Жена математика Лобановского шведка, и против нее у нас есть уголовное Дело о ввозе валюты без декларации. К нему добавятся и те, что сейчас будут открыты по фактам смерти учеников её мужа.
Слава вынул из кейса и предъявил капитану Постановление рязанского ОВД. Тот прочел его, подержал и вернул.
– Эта бумага у вас не подписана. А я взял происшествие в разработку.
– Хорошо. Поработаем вместе, – по свойски объявил Слава, будто капитан был ему товарищ по службе, и в этих же интонациях попросил его задержать на сутки супругов Лобановских.
– Сегодня воскресенье, а завтра я подпишу Постановление у начальника ОВД Сенчука, и Дело перейдет в Рязань.
– Тогда аспиранта тоже возьму, – предложил сельский следователь, – Он утверждает, что швед воровал труды учеников. Пусть даст показания официально.
Обсудив план совместных действий милиционеры направились к ожидавшим их постояльцах пансионата, и на подходе капитан уточнил Славе распределение обязанностей.
– У меня работ накопилось, – посмотрел он на часы, – Доставить в отделение задержанных на мне, а допросишь их ты. Или ты только по части криминалогии? – остановился он, ожидая ответа.
– Да не вопрос, – согласился Слава, – Дело переходит в нам. А то, что я не следователь, а криминалист, значения не имеет. У нас все выполняют работу за всех. Людей нет.
– Это так. Я вот и опер, и следователь, и участковый.
Капитан обрадовался, что переложил с себя лишнюю работу на рязанца. Они подошли к стоянке, и он объявил, что Лобановский и  Сергей поедут в отделение.   Задерживают их за дебош в общественном месте.
Лобановский возражать не стал, а Сергей отнесся к объявлению капитана даже с некоторым злорадством. И только  Ася ахнула и схватила Сергея за руку, не желая отпускать.
– Не волнуйся. За то, что мы тут чутка побузили, максимум выпишут штраф, – успокоил он невесту, освободил руку и последовал за капитаном. Лобановский уже стоял рядом с сельским опером.
Слава отдал Лене Постановление без подписи, тоже сел в милицейский УАЗик и поехал с задержанными в местное отделение.
Эльза насупилась и покатила чемодан в свой номер, а Ася и Лена задержались на парковке.
– Вы знаете, Серега, он, ведь, очень добрый, и просто уже не мог молчать, – в сердцах выпалила Ася.
– О чем молчать?  – участливо спросила студентку Лена  и предложила пройти к ней в номер выпить по чашке чая. Ася с радостью согласилась. В руках она держала тетрадь, тут же открыла её и стала на ходу взволнованно объяснять заумные понятия из математики, из которых Лена понимала лишь то, что расчеты студентки очень важны.
Смолкла Ася лишь в номере. Лена принялась готовить чай, а она села за стол и углубилась в записи из тетради. Водила по ним пальцем, перелистывала страницы, проверяла их, пока Лена не принесла чай.
– Я конспектировала доклад Евгения, – студентка прилежно сложила на столе руки, – Но, видимо, упустила какую-то часть, хотя скорее, понять его формулы можно только играя в шахматы. А я в этом деле профан, – вздохнула она.
– О шахматах здесь все только и говорят, – отмахнулась Лена, открывая конфеты, – Расскажите лучше о Лобановском, – Он ведет кружок математиков, а что еще? Почему ваш муж сказал, что он пудрит мозги студенткам?  – улыбнулась она зардевшейся Асе.
– Да это Сережа просто-так сказал. У нас в кружке двое парней, а девчонок восемь. И все влюблены в Лобановского, – Ася смутилась и опустила глаза, – Он, согласитесь, приятный мужчина.
– Да, соглашусь. Только ворует чужие работы, – с легкой усмешкой произнесла Лена, провоцируя девушку на откровение. Но  та замкнулась и вновь сказала, что не может понять программу Евгения без знания шахмат.
– Это ведь прикладная математика. Вы, случайно, не владеете теорией игр, так чтобы оценить по их формулам перемещения фигур с точки зрения математики?  – спросила она Лену.
– Нет. Я пасс. В математике я всего лишь любитель, а в шахматах ноль, – мило уточнила Лена, – А почему ваш муж не взялся помочь Вам?
– Сережа не хочет. Он попробовал, запутался и разозлился, – посетовала Ася, – Там нужно без нервов, – допила она чай и предложила принести шахматы и показать, в чем у нее возникла проблема.
Лена возражать не стала. А когда студентка вернулась, в номере сидел Слава. Он неожиданно быстро вернулся из сельского ОВД.
– Ваш муж скоро приедет, – сказал он Асе и объяснил почему, – К нему вопросов особых не было. Вел он себя адекватно, извинился за грубость.
– Да-да, он такой, – затараторила студентка, – То, что они с Тимом спорили, стоя у озера, он, ведь, сразу сказал. Но  это был лишь научный спор. А прошлую ночь мы провели вместе, – потупилась она, – До утра разбирались с выкладками Евгения, – показала она тетрадку с расчетами.
Лена и Славик переглянулись. Девушка выглядела столь наивной и несчастной, что ей хотелось поверить. Так сыграть ради алиби невозможно. Обычно это делают с напором, или переигрывают, впадая в истерику и слезы, в расчете на жалость.
– Я Вам верю. Ночью муж был с Вами и не отлучался, – подбодрил студентку «ботан», поправляя очки, –  А у Лобановского алиби нет, и сейчас он словно с цепи сорвался. Зашли в отделение, кинулся драться, требует адвоката. Будет сидеть до понедельника.
Ася успокоилась, положила на стол шахматы в нестандартной коробке. Слава заинтересовался её инкрустацией, открыл и стал рассматривать фигуры. Они были ручной работы из слоновой кости.
– Вы играете?  – спросил он у робкой студентки, – У Вас классный экземпляр.
– Шахматы не мои, и играю я так себе, – пожала плечами девушка, но Слава уже  начал расставлять фигуры.
Он не собирался играть, а хотел лишь посмотреть как выглядят такие фигуры на доске. А когда выставил их, в номер без приглашения вошла аспирантка Лида.
– Ася, – строго обратилась она к студентке, – Ты зачем принесла сюда мои шахматы? Я же дала их тебе на день и просила сразу вернуть.
– А я их только в первый раз открыла, – пискнула студентка, – Они мне понадобились не для игры.
– Если не для игры, то и нечего брать, – буркнула хабалка и только теперь, понимая, что они с Асей здесь не одни, сбавила тон.
– Я возьму мои шахматы?  – сказала она Лене и Славику.
И хотя это был вопрос – по сути он прозвучал как утверждение.
– Конечно...  – протянула Лена, а в голове у нее пронеслась цепь событий: Эльза купила в баре для всех бутылку текилы и говорит, что не знает, куда она делась. Её не откупорили, а за столом сидели Тим, Ася, Сергей и Лида. Студентка и ее жених Серега отпадают – они вряд ли могли взять себе выпивку с общего стола. Остаются Тим и Лида. Он алкоголик, мог украсть текилу, а потом пьяный играть на раздевание. Вот только с кем, если за столом были еще Эльза и Лида? Скрипачка в шахматы не играет, остается аспирантка, – пронеслось в голове у Лены, и она решила проверить  хорошая ли шахматистка Лида.
– Может Вы с нами сыграете? Очень уж красивые у ваших шахмат фигуры, – предложила она аспирантке, – Начнет, как и положено, мужчина, – легонько толкнула она Славика, чтобы тот не отказался.
– Сыграть могу две-три партии, но только на интерес. Иначе не будет азарта, – поставила свои условия Лида, – По сто рублей партия.
Слава, уверенный в своих силах, живо согласился. Но  уже с первых ходов понял, что соперница его обыгрывает. Он умел играть даже повернувшись к доске спиной – обладал такой памятью. Но здесь требовалось другое. Лида превосходила его мастерством. Пяти минут ей хватило поставить сопернику мат.
– Отыгрываться будешь?  – спросила она, пряча в карман сто рублей, – Только теперь за партию двести.
Слава замялся, и Лене пришлось вновь легонько толкнуть его.
– Идет, – промямлил «ботан» и стал расставлять фигуры.
В комнату вошел Костя, отозвал Лену на пару минут для разговора. Она встала из-за стола, и они отошли у окну.
– Вы тут играетесь, а я на кухне пашу как ишак, – хмыкнул Костя, – Короче, я уезжаю прямо сейчас.
– Хорошо, поезжай, – поддержала его решение Лена, – Завтра подпишешь у Сенчука Постановление о возбуждении Дела и вернешься не поваром, а начальником следствия, – вынула она из сумочки заготовленную Славой бумагу.
Костя нехотя взял её и повел Лену на балкон. Во дворе стояли Эльза и гаишник Глеб в милицейской форме. Она что-то объясняла ему.
– Видишь, к тебе приехали. Торопился, и даже форму не снял, – ухмыльнулся Костя, –  Дама, правда, его чутка задерживает. Так что адью, буду завтра после обеда.
Костя сунул Постановление в карман пиджака, но остался стоять у окна, а Лена вернулась к столу.
На этот раз партия затянулась. Слава сосредоточился, и борьба шла на равных. Лида, однако, была уверенна в своих силах и делала ответные ходы молниеносно. В итоге    она поставила сопернику мат. Он отдал ей двести рублей.
От полученной суммы в глазах у Лиды вспыхнули огоньки куража, и Лена не преминула эти воспользоваться. То, как повела себя меркантильная аспирантка, настораживало, в ней проявились тщестлавие и алчность. Такая вполне может украсть и присвоить себе чужую работу.
– Я тоже хочу сыграть, – предложила шахматистке Лена, и та начала расставлять фигуры.
– Только у меня нет сейчас денег, но есть бутылка текилы, – заявила сыщица и тут же развила провокацию,  неожиданным сообщением, – Можем еще сыграть на раздевание, как с Тимом, или на рюмки, как с Евгением.
От такого поворота нервы у аспирантки не выдержали. Страх разоблачения, угнетавший её несколько дней, вырвался наружу. Лида встрепенулась, глаза её стали безумными. Она схватила со стола ножницы и замахнулась ими  Лене в лицо. Та едва увернулась, и не будь в комнате Кости, Лида нанесла бы сыщице повторный удар.   
– Ты!  – заорала она, рванувшись  к Лене, но тут же оказалась в крепких руках Кости. Он обхватил её сзади и до боли сжал ей предплечья.
Злодейка взвыла,  ножницы из её ладони упали на пол.
– Я их не убивала, – прокричала она, сникла, заплакала  и жалобно простонала, – Я только взяла тетрадь и дискету.
– Да ну! А нашу сотрудницу ты хотела ножницами проткнуть, – Костя стиснул Лидию, словно попавшую в силки дичь, и после ослабил хватку.
  Для оторопевшей Аси слова «повара» о сотруднице Лене значения не имели. О том, кто такая « математик любитель», она поняла лишь после слов Барыша. О нем с первого дня было известно, что он детектив.
– Вы совершили нападение на сотрудницу уголовного розыска. Мы Вас задерживаем, –  объявил он Лидии.
Нервный срыв  закончился, она перестала плакать. Все прошли в её номер, и она отдала рукопись Тима и дискету из компьютера Евгения.
Костя и Слава сопроводили задержанную на стоянку, усадили в «Опель» и повезли в местное ОВД, а Лена провела Асю в свой номер.
Уже привычная к экстремальным событиям Лена отнеслась к нападению без лишних эмоций. По крайней мере, так показалось Асе. Та подрагивала, и как под гипнозом следовала со сотрудницей уголовного розыска.
– Лида не могла убить, – войдя к Лене в номер заявила Ася, – Украсть это запросто. Она всем завидует, постоянно канючит, что её во всем обделили.
– Давай обо всем по порядку, – села за стол Лена и предложила студентке располагаться напротив.
– С начала о том, в чем её обделили,  – задала она Асе первый вопрос.
– Лида уже аспирантка, но считает, что в математике она последняя из всех нас, хотя, по-правде сказать – оно так и есть. Еще, жалуется, что некрасивая, у нее нет парня и нет денег.
– Вот как? А разве у других девушек вашего круга есть деньги?  – заметила Лена.
– Нет. Откуда? Все как-раз наоборот. Деньги всегда были только у Лиды. Она ходила в парк играть в шахматы. Партия сто рублей. Мужчины думали раз она женщина, то её можно обыграть на раз-два. А она гроссмейстер международного уровня, и этим пользовалась. Простаков до последнего «раздевала»..., – запнулась на последнем слове студентка и потом уже в дополнение проронила, – Жульничала она.
– Выигрывать за счет мастерства не относится к способом обмана, – пояснила студентке Лена.
– Нет, она еще и любила поиздеваться над проигравшим мужчиной. Если играла с ним на раздевание, то складывала возле себя его вещи в стопку, а потом выдавала назад по одной. Такой унизительный стриптиз устраивала, – угрюмо произнесла Ася, из чего Лена догадалась, что жених студентки – Серега тоже прошел через такую процедуру.
 – У тебя есть чем подтвердить, что Лида не убивала учеников Лобановского? Ты очень уверенно об этом сказала, – Лена перешла со студенткой на «ты», сделав их общение доверительным.
– Да, я в этом уверена. Это не она, – твердо произнесла Ася, – Мы с Сергеем до рассвета разбирались с формулами Евгения и слышали, что происходило в номере Лиды. Он рядом с нашим, а слышимость здесь как в театре. Она спать легла около полуночи и потом никуда не выходила. А Евгения убили под утро.
– Это уже аргумент. Только откуда ты знаешь время убийства?  – Лена пристально посмотрела в глаза студентки, но та не смутилась.
– А это все знают.  Милиционер сказал, когда в столовой пил чай. Он приехал на происшествие в восемь, а тело еще было теплым – так он сказал.
– Понятно, – обронила Лена, – А я вот новостей в столовой не узнаю. Со мной по соседству живет Лобановский, а Лида через три комнаты, и я тоже ничего не слышала. Сплю крепко.
– Нет-нет, Лобановский ни за что не стал бы убивать своих учеников, – выпалила Ася, – Они делали работы с ним в соавторстве, и он имеет полное право использовать их исследования для своей диссертации.
– А если ученики перестали показывать ему результаты работ?  – усомнилась сыщица, и сама же ответила, – Убивать их он может быть и не стал бы, а украсть работы вполне мог.
– Так возможно, – задумалась Ася, – И Лида могла украсть их для Лобановского. Она  влюбилась в него до сумасшествия. Плакала и даже билась в истерике. Он дал ей надежду – записал в наш кружок, а потом внимания ноль.
Новая информация озадачила Лену. Требовалось её осмыслить. Она вручила Асе рукопись Тима и дискету Евгения – пусть та заберет их к себе в номер, посмотрит и даст им оценку.
Но  студентка взяла материалы и продолжила сидеть за столом.
– Вы меня извините. Я боюсь, – робко произнесла она, – Сергея нет, а из-за «Этого» убивают, – убрала она руки от тетрадки Тима, – Можно, пока он не приедет, я побуду у Вас?
– Да, оставайся, – с легкостью произнесла Лена, – Только я буду смотреть телевизор. Под него хорошо размышлять.В тишине не могу.
Так прошло некоторое время. Ася углубилась в изучение рукописи, а Лена таращилась в телевизор.
Нарушил эту идиллию Глеб. Он зашел, увидел, что Лена не одна, и загадочно попросил её выйти для разговора в коридор.
– При посторонних не стал говорить. Знаешь, с кем я сейчас встретился у вас во дворе?  – негромко спросил он, отойдя подальше от номера.
– Знаю. Ты разговаривал с той женщиной, которую останавливал по моей просьбе на трассе.
– Да, с ней, – растерялся Глеб, удивившись откуда это известно Лене, и тогда она перечислила сведения о его собеседнице, как   в милицейских протоколах, но с долей иронии.
– Её зовут Эльза. Она симпатичная, молодая, скрипачка, но вышла замуж за математика Лобановского. Они из Швеции и переезжают в Москву.
– Ты стала сыщицей, – с оттенком сожаления произнес гаишник, как говорит воздыхатель о недоступной ему женщине.
Она уловила его настроение и, улыбнувшись, подбодрила ухажера.
– Я видела вас на стоянке. У меня туда выходит балкон.
– А я тебя не заметил, – встречно улыбнулся Глеб.
Их диалог походил на перебрасывание небезразличных друг другу людей «шариками взаимной симпатии» – мягкая подача, и на нее такой-же ответ.
– Конечно, ты не заметил. Ты же был занят с красивой женщиной, – добавила еще большей иронии Лена.
– Да нет. Какая она красавица?  – отмахнулся Глеб, – Она приняла меня за ваших из уголовного розыска и стала без остановки рассказывать и рассказывать.
– О чем?  – стала серьезной Лена.
– Говорит, её муж Лобановский любил ученика Тимофея как сына. У них своих детей нет, и он взял его в Швецию, добился получения подростку гражданства, и имя у парня стало Тим. Он не мог желать ему ничего плохого, а убить тем более.
– Это интересно. Но сильно смахивает на попытку оправдать мужа.
– Не думаю. Скрипачка неделю назад оплатила Тимофею в Норвегии квартиру за девяносто тысяч. Есть документы. И распорядился это сделать Лобановский. Он был здесь, а платеж она сделала из Швеции. Он же купил ему билет отсюда в Норвегию. Тоже не две копейки стоит.
– Это, конечно, аргумент. Зря тратить такие деньги никто не станет. Но  есть еще обстоятельство, – неуверенно произнесла Лена, – Лобановский предложил сорок тысяч за поиск научной рукописи ученика. Как думаешь, зачем? Может он хотел присвоить её себе? У этих деятелей престиж превыше всего.
– Тоже нет, – Глеб убежденно отверг версию о присвоении чужой работы, – Тим работал у них дома, и Лобановский знал всё, что тот делает в мельчайших деталях. Эльза говорит, что её муж и Тим боялись лишь, чтобы никто другой не украл их секреты.
– Она так и сказала? Секреты?  – задумалась Лена.
– Да. Так и сказала, –  ответил Глеб  и затем пояснил, –Лобановский использовал математику для игры на бирже, кто-то узнал часть их работы, и все сделки разрушились. Возникли убытки, и он уехал из Швеции.
– Если всё так, то Лобановский не имел мотива убить Тима. Второго ученика из Новосибирска он тоже не мог убить. Ночью я бы услышала, как он вышел из номера.
– Ты?...  – растерялся Глеб, – Ты ночью могла услышать...?  – не договорил он.
– Нет, – хохтнула Лена на то как среагировал на её слова ревнивец, – У меня с Лобановским номера смежные. Балконы на ночь открыты, слышимость будто спим рядом. Но  именно этого не было, – улыбнулась она растерявшемуся Глебу.
Он пару раз моргнул. А после приосанился, вернулся к образу крепкого парня, и они с Леной направились в её номер. А когда подошли к нему, в коридоре появились Костя и Славик.
– Сдалась клуша. Созналась Лидуня. Она убила и Тима, и Жеку, – сходу выдал Костя.
– Не может быть, – отрезала Лена.
– Что не может быть? То, что созналась или то, что убила?  – хмыкнул победно Костя.
– Ни то, ни другое, – холодно ответила Лена, чем привела его в замешательство.
Он рассчитывал на похвалу, а вместо этого его встретили равнодушием, да еще и приняли сказанное им за вранье. Костя опешил и посмотрел на Славу, чтобы тот подтвердил его слова. Однако тот высказался расплывчато и неоднозначно.
– Да... Она это сказала: играла с парнями в шахматы, а потом их убила. Правда, не может объяснить, как все произошло, и ничего не знает о лишних и недостающих фигурах. О них она услышала только сейчас при допросе.
– Все эти детали не имеют значения, – начал сердиться Костя, – Она созналась. Я чуть надавил, и она сдалась. Мы проходили мимо сельского «обезьянника», и знаешь как она глянула на Лобановского?
– И как?  –  спросила Лена (в её голосе прозвучали нотки упрека).
– Обыкновенно. Так встречаются глазами подельники. Глянут друг-другу в глаза, и уже обсудили,  что говорить, а о чем промолчать. А молчать она должна о том, что он заказчик, а она исполнитель, – безапелляционно заявил Костя.
Славик  однако  вздохнул  и рассказал, как коллега вел допрос подозреваемой.
– Ты «давить» её начал: «Сознавайся, воровка, ты крала, а Лобановский пацанов мочил. Или ты всё сама?»
– Ну, и что? Я еще мягко с ней разговаривал, – безразлично произнес Костя.
– Мягко? Да ты рычал на нее. Она стала рыдать и созналась, что «всё сама». Признание под давлением. В суде от всего откажется, – ехидно проронил «ботан», отчего Костя едва не сорвался.
Между коллегами могла вот-вот произойти перепалка.
– Ясно, – остановила их Лена, – Думаю, у меня есть объяснение, почему аспирантка  взяла все на себя. Мужчинам его не понять.   – пригласила она всех в свой номер.
Ася, при появлении гостей, отложила кипу листов, исписанную формулами. Ей хотелось немедленно что-то сказать, но Лена опередила её.
– Ты говорила, что Лидия была влюблена в Лобановского до сумасшествия.
– Да. А сейчас она стала любить его еще больше. Ради него готова на всё.
– Даже взять на себя убийство, лишь бы его выручить, – уточнила Лена, и Ася подтвердила что свихнувшаяся от любви старая дева сделает это без колебаний.
– Слышали?  – обернулась к мужчинам Лена, – Понятно, почему Лида заявила о своей виновности в убийстве учеников Лобановского?
– Мне не понятно, но я соглашусь, что она дура, – бросил Костя и для придания своим словам логики добавил, – Только абсолютная дура, дура в квадрате, может пойти в тюрьму вместо хахаля и есть там баланду, понимая, что он в это время пьет шампанское с другой в ресторане.
– Ну... Ты не прав. Любовь такая штука...  – пожевал губы Славик.
– И... Договаривай. Какая штука? – усмехнулся Костик, и от того, что хлюпик не ответил, пояснил, – Вот... Не знаешь. А она злая, слепая, предпочитает козлов. Как там?  "Любовь зла, полюбишь и козла"?
– Так... Дискуссию на тему любви закончили, – Лена прервала смакования Костика и спросила у Аси, о чем та хотела сказать, когда она с коллегами вошла в номер.
Студентка оживилась и начала говорить.
– Я пробежалась по рукописи Тима, а формулы Евгения изучила еще вчера. Они особой ценности не имеют. Результаты есть, но по большей части это наукообразие.
– Может ты не поняла работу из-за её сложности?  – усомнилась Лена.
– Нет. Там все прозрачно. Очередная программа игры в шахматы, а заявлена чуть ли не как «машина времени». Якобы, зная текущее состояние, можно вычислить действия в прошлом, и с вероятностью в 90 процентов, что сделают в будущем. Но, это лишь перспектива разработки, а не её результат, – отчеканила Ася, отодвинув рукопись Тима.
Слава взял её со стола, отозвал Лену в сторону и сказал, что Лобановский отказывается платить деньги, говорит: «раз рукопись побывала в руках математиков, то ценности уже не имеет».
– В начале он такие условия не ставил, – вздохнула Лена, – И это не только плохо, это подтверждает, что он жулик. Но, жулик не значит убийца.
– Уверена?
– Почти. А в том, что он махинатор - на все сто. Нас он «кинул» с оплатой без зазрения совести. Он  просто  привык это делать, и мы можем поступить с ним аналогично. Используем его как  наживку, – задумчиво произнесла Лена.
– Как наживку?  – переспросил Слава, заподозрив, что напарница затевает что-то за гранью закона.
Но она не стала объяснять свой план до конца и выдала ему первое задание.
– Сейчас подойдешь и скажешь студентке, что ты шахматист, а я математик, и хотим посмотреть работы Тима и Евгения вместе. У тебя есть уверенность в больших возможностях программы учеников Лобановского.
– Хорошо. Я скажу. Только зачем это?
– Объясню потом, – Лена направилась к столу. Костя и Глеб уже сидели за ним, и москвич в привычной для него манере бесцеремонно расспрашивал Асю.
Она кивала, отвечала односложно и обрадовалась появлению Лены и Славика. Расспросы её утомили. Слава сказал студентке всё так, как его попросила Лена, и та согласилась отдать рукопись.
Тетрадка перекочевала к толковому шахматисту и любительнице математичке. Глеб удивился новому «хобби» Лены и хотел спросить о нем, но она не дала ему этой возможности.
– Пойдемте, – обратилась она к Глебу на «Вы», – Я договорилась с директором пансионата – Вам выделят номер на солнечной стороне, – взяла она ключи от своей комнаты, давая понять присутствующим, что уходит и хочет её запереть.
Гости поднялись и вышли в коридор. Ася зашагала к себе, а Лена задержала Костика и попросила его поехать в Рязань и подписать Постановление о возбуждении уголовного дела как можно скорее.
Большего она объяснять ему не стала, сославшись на необходимость поселить Глеба, пока её подруга,   директор пансионата, на месте.
Костик хмыкнул (излишняя забота Лены о гаишнике ему не нравилась), сказал, что с подписанием Постановления успеется, и зашагал к выходу из корпуса.
Поселив Глеба, Лена оставила его обустраиваться, а сама вновь нашла Костю и Славу, и позвала их пройти с ней в беседку. Там она изложила им план поимки убийцы.
– Ты, Костя, не знаешь деталей. Что будет неясно, спросишь потом у Славика.
– Мне понятно, – процедил Костя, – Излагай план, но если я в твоем «сценарии» буду подметать здесь двор, то сразу скажу, что не участвую.
– Ты как-раз работаешь опером. Будешь задерживать убийцу, находясь в засаде. Я за ужином объявлю при всех, что разобралась в рукописи Тима, дополнила её к той программе, что на дискете Евгения и запустила. К утру получу результаты.
– Бред какой-то, – цокнул языком Костя, – Ты разобралась в программе, да еще и доработала её?
– Я же сказала, что объявлю об этом. Меня здесь принимают за математика, а Славу за детектива. Я запущу одну дезу, а он другую. Скажет, что помощница убийцы поймана – это аспирантка Лидия, и осталось найти исполнителя. В этом она не сознается, но однозначно Лобановский ни в чем не виноват, и его отпустили.
– Лен, а нельзя как-то иначе?  – теперь стал отказывать Слава, – Я не любитель придумывать небылицы. Лобановский сидит в обезьяннике.
– Ты не дослушал, – Лена прервала нытье «ботана» и изложила свой план до конца, – Лобановского вы с Костей сейчас привезете в пансионат. А супер программа, которую, я якобы смогла запустить, позволит к утру узнать, кто убил Тима и Евгения. Хотя это бред, но сплетни превратят его в истину. После убийства Евгения никто не выезжал, а значит этот человек среди нас.
– Стоп, я не согласен, – Слава остановил Лену.
Костя слушал Лену без интереса и с долей скептицизма. Слава же понял её замысел. Он обсуждал с Леной необычную манеру убийцы – подбрасывать лишние фигуры шахмат, «черные метки», следующей жертве. И по логике теперь он собирался убить Лобановского и Эльзу. Шведа, с легкой руки доцента Кальметова, стали величать королем, а его жену Эльзу назвала пешкой прежняя жена доцента. Эти две фигуры,   короля и пешку, нашли лишними в номере Евгения после убийства.
Сопоставив эти факты, криминалист понял план Лены. В нем имелся смысл и рациональность, но одновременно с этим он не вязался с законом.
– Ты хочешь Лобановского в «темную» сделать для убийцы приманкой. До твоего «разоблачения» с помощью математики есть одна ночь, и он попытается воспользоваться ею пока швед и его жена в пансионате. Извини, я против. Нельзя рисковать жизнью людей, – объявил Слава, и Лене пришлось пояснить ему, что это она продумала прежде всего.
– В отношении четы Лобановских риска не будет. Он у них есть сейчас, причем максимальный. А мы сведем его к минимуму. Ты, Слава, поедешь с Эльзой в Рязань. Она нарушила подписку о невыезде и должна вернуться. Поселишь её по своему паспорту в гостинице. А Лобановский лишь появится здесь у всех на глазах, а ближе к ночи мы его незаметно переместим в кладовую, где нет окон и железная дверь на замке. Посидит там до утра в целях его же безопасности.
– Ну, если так, то можно, – пожал плечами «ботан», – А ловить убийцу на «живца», я так понимаю, будете вы с Костей. Вопрос только кто будет «живцом»?
– Кто будет?  – Лена посмотрела на Костю.
– Понятно, что не ты, а я, конечно, – буркнул он, – Насчет маскарада я не мастак. Размышляю только, как ты это представляешь?
– Я все продумала. Ты наденешь халат Лобановского и будешь сидеть в его номере. В сумерках мелькнешь пару раз на балконе, так чтобы твоего лица не могли разглядеть. Мой балкон рядом, постоим там,  поговорим. Я, стоя лицом к улице, буду с тобой кокетничать, а ты станешь к перилам спиной.
– Лен, ты не учла, что всё может пойти и не так, – вмешался в её план Слава, – А что если убийца решит сначала с тобой разобраться?
Под «разобраться» криминалист понимал убить, только не решился произнести это вслух.
– Со мной? А зачем?  – напряглась Лена, – Я в его план не вхожу.
– Не входила, – поправил Слава, – А теперь, если ты можешь его разоблачить, то очень даже войдешь.
– Нет. Это вряд ли. Но  этот вариант я тоже учту. Сделаю так, будто меня нет в моем номере,    как-бы уйду к кому то.
– Например, к Глебу она уйдет, – Костя подмигнул Славику, но тут же осекся.
– Да... – протянул москвич, – Тебе, Лен, не в следаки надо, а в режиссеры. Сцену расписала от А до Я. Но  это завязка. А вот что я будут делать потом? Без револьвера, когда меня придут убивать?
– Мой возьмешь. Я привезла, – предложила взять её пистолет Лена и сразу пошла его принести.
Славик посмотрел на угрюмого Костика, вздохнул,  мол, каждый делает то, что умеет, а на словах сказал, что сейчас им надо отвезти в город Эльзу и привезти из сельского ОВД Лобановского.
– Времени в обрез, надо успеть до ужина, поедем на твоем «Опеле».
– Это мимо, – возмутился Костя, – У меня впереди бессонная ночь. Пусть Лена скажет   гаишнику. Ей он не откажет,  поработает пару часов водилой.
                ***
Эльза с понимаем отнеслась к необходимости вернуться в Рязань, а узнав, что её мужа вечером отпускают из сельского ОВД, обрадовалась.
– Завтра он к Вам приедет, – пояснил скрипачке Слава, – Сегодня уже поздно, а утром кто-нибудь из гостей захватит его с собой в город.
Ехать в Рязань на «Volvo» в этот раз Слава не захотел. На автомобиль наложен арест,   он использовался как транспортное средство для контрабанды, и до решения суда должен находиться на штаф-стоянке. Туда его доставят эвакуатором.
Глеб лихо домчал Эльзу и Славика в город. Там шведку поселили в отдаленной гостинице. Особых пожеланий на этот счет она не высказывала  и осталась вполне довольна.
Лобановский, в отличие от супруги, принял известие об освобождении мрачным молчанием. По приезду в пансионат он быстро поужинал и не пожелал общаться с другими постояльцами. Пару слов он сказал лишь Лене, присев за её стол – похвалил, что она смогла найти недостающий алгоритм программы.
– Многие нам не верили, а Вы подтвердили наши формулы распознания действий прошлого и прогноза на будущее.
– Да. У меня получилось. Первый результат компьютер досчитает часам к девяти утра.
Лобановский пожелал любительнице математики удачи, выразил уверенность в успехе и хотел уйти, но Лена придержала его руку на столе, будто заигрывает с ним, чем очень удивила шведа. Он остался, и она высказала ему восхищение его научными достижениями и стала расспрашивать о планах на будущее. Польщенный математик размяк, и их с Леной беседа стала походить на встречу любовников. Со стороны это выглядело именно так. А когда он собрался уходить, она еще и игриво помахала ему рукой на прощение.
На ужин Лена пришла одной из первых, разложила расчеты, которые взяла у Аси. Рядом положила рукопись Тима. Параллельно она брала из тарелки кусочки еды, и не глядя клала их в рот, изображая заумного математика. За этим занятием её и застал Лобановский, а когда он ушел, она осталась за столом одна, и на вопросы постояльцев, чем она так увлечена, отвечала, что у воровки Лиды изъяли работы учеников Лобановского, и она в них разобралась, дополнила недостающую часть формул из рукописи Тима в программу Евгения, и сейчас компьютер вычисляет результат с новыми данными.
– Я внесла в программу данные, кто чем был занят в день гибели математиков и статистику отклонений согласно методике Римана. К утру компьютер вычислит, кто убийца. Вероятность правильного ответа 90 процентов, – убедительно поясняла Лена.
Имя математика Римана она произнесла для солидности. Он, по рассказам Аси, занимался чем-то из теории игр. Чем именно Лена понять не смогла, но фамилию Риман запомнила.
Сплетня о том, что московская математичка вычисляет убийцу и обещает утром назвать его имя, моментально разлетелась среди постояльцев. Их осталось немного: три пары бизнесменов с  подругами, студентка Ася, аспирант Сергей, а также доцент Кальметов и его жена Карина.
Из персонала в пансионате работали с проживанием шеф-повар Константин Олегович, уборщик территории Василич, бармен и кухонный рабочий.
К персоналу относились, согласно методики оценки весовых коэффициентов, (так об этом сказала Лена) и устроители семинара, Лобановский и его жена Эльза.
Периодически она добавляла в свою речь умные словечки – «весовые коффициенты», «отклонения синусоиды статистики» и им подобные.
Разговоры о поиске убийцы перенеслись из столовой в бар. Говорили об этом все. В основном полушепотом. Кто-то из присутствующих был убийцей. И от понимания этого атмосфера сложилась тягостная.
Славик подошел к Лене, они перебросились парой фраз. К беседе она не была расположена, и Барыш направился заказать для себя бокал вина, и пока бармен наполнял его спросил:
– Вы видели, что в номер Тима ночью приходила молодая женщина в туфлях на высоченных шпильках. А к Евгению не видели, кто заходил? Его номер рядом, видимость из бара такая-же?
– К сибиряку? – поразмыслил китаец и, наполняя бокал, проронил, – Нет. Кто к нему в номер приходил, не видел. А вот за стол к нему в тот вечер подсела студентка, с которой он приехал. Она всё время с мужем была, а когда тот ушел, пересела к сибиряку. Они водку пили, и она его Жекой называла.
– Вы видели, что жена доцента  Карина выпивала с Евгением и никому об этом не сказали?  – поднял глаза на китайца Барыш.
– А меня никто не спрашивал, – улыбнулся китаец, выставив Славе его бокал.
– Тогда, у меня к Вам еще вопрос. Они вместе ушли и во сколько?
– Ушли быстро, но во сколько не могу сказать. Взяли по пятьдесят грамм водки, и значит долго не могли сидеть. Я ведь точно помню, кто какие напитки берет. Вам  налил сто грамм «Шардоне», и если меня спросят об этом через неделю, то не ошибусь с ответом, – пояснил китаец.
Слава поблагодарил бармена, сказал, что его сведения очень важны, и он передаст их математичке. Пусть внесет их в свои формулы.
– Вы верите, что с помощью математики можно вычислить, кто и что делал в тот вечер?  – в сомнении спросил у сыщика бармен.
– Верю я или нет?  – задумался Слава  и ответил весьма убежденно, – Если компьютер умеет играть в шахматы на уровне чемпионов, то поверишь в любые чудеса математики.
Бармен кивнул, что с этим он тоже согласен. Слава рассчитался за вино и вернулся к Лене за стол.
Она знала, что жена Кальметова выпивала в баре с Евгением. Сама видела, как та поздравила математика, они выпили по рюмке за успехи в работе, и минут через пять Карина ушла.
– Здесь не за что зацепиться, – пояснила Славику Лена, – Ну, если только чета Кальметовых не убивают учеников Лобановского на пару. Живут они вместе, номер на втором этаже. Причем Тима могла убить только она, и лишь теоретически. Доцент в день убийства был в Новосибирске, читал лекцию.
– Как знать?  – проронил Барыш, – Тиму помогла утонуть Карина сама, а Евгения они с мужем прикончили вместе. Такой вот семейный подряд.
– Нет. Пузатенький доцент пухлыми ручонками не мог задушить крепкого парня. Евгения придавали к кровати так сильно, что синяк остался на всё плечо.
Вывод Лены был безосновательный, но Слава не стал возражать. Быстро выпил вино и простился. Его дожидался Костя.
 Из бара гости разошлись ближе к полуночи.
Костя и Слава встретились раньше, поднялись к номеру Лобановского, громко постучали. Швед  долго не открывал, пока они не окликнули его.
– Вы переместитесь в другое место. Убийца еще где-то здесь. Для вашей безопасности переночуете в кладовой, там нет окон и железная дверь, – без обиняков пояснил Костя.
– Я согласен, – передернул плечами Лобановский, – Пойдемте.
Костя взял у математика ключи от номера, и Барыш отвел того в кладовую. Там имелись матрацы и свежее белье из прачечной.
Далее Костя действовал по плану Лены. Надев стеганый халат Лобановского он с часик щелкал каналы на телевизоре. Потом вышел на балкон. Лена уже была там. Костик стал к перилам спиной, и она подошла к нему для разговора. Стояли они рядом, и разглядеть лицо мужчины было нельзя.
Разговор не клеился. Костик сердился. Возможно, он нервничал и спустя минут пять чмокнул Лену в щеку и двинулся в номер. Она остановила его, пожелала удачи  и озадаченно сказала:
– Ты знаешь, я действительно хотела пересидеть в номере Глеба. На всякий случай. Но  его нигде нет, – поджала она губы, – Можно я перелезу со своего балкона на твой, ну, как-бы пришла ночью к женатому Лобановскому.
– Это можно. Тем более, я не женат, – улыбнулся Костя, – Давай, – подал он Лене руку, и она в два движения оказалась на его балконе, а после они с Костей прошли в его комнату.
Он воспринял приход к нему Лены как нечто большее, чем её опасения оставаться одной  и хотел приобнять её, но она отстранилась, тихо вышла из его номера и зашла в свой.
Если бы злоумышленник наблюдал в это время с улицы за тем, что происходит в пансионате, а он, по идее, должен был так поступить, то однозначно решил бы, что Лена и Лобановский сейчас вместе, и она останется у него до утра. Убить сразу двух спящих в кровати ненамного сложнее, чем убить одного.
В пансионате всё стихло. К часу ночи на территории не было ни души. Костик выключил в номере свет, глянул через окно в темноту, и ему показалось, что в глубине деревьев кто-то стоит напротив его номера. Он подошел ближе к окну, но возле деревьев никого уже не было.
– Показалось, – решил Костя, сел на кровать, посмотрел на часы, – Половина второго. До утра просидеть тут с ума сойдешь, – вздохнул оперативник в засаде.
Но сидеть без дела не пришлось. Через пару минут в дверь номера легонько постучали. Костя снял пистолет с предохранителя, подошел и повернул ключ в замке, приглашая непрошеного гостя войти, а сам стал сбоку от двери и изготовился нанести злодею удар или схватить его. Свет в прихожей Костя включать не стал, обеспечив этим себе преимущество. Вошедший из освещенного коридора в темную комнату несколько секунд не смог бы в ней ориентироваться.
Неизвестный как-раз открыл дверь и, едва не стукнув ей Костю, шагнул в прихожую. Костя оказался в узком пространстве между стеной и полотном двери. Но  как только вошедший мужчина прикрыл ее, Костик налетел на него сзади, прижал к платяному шкафу и впечатал дуло пистолета ему между лопаток.
– Руками не шевелим, не кипишуем. Стреляю при малейшем движении, – предупредил плечистого мужчину Костя, потянулся свободной рукой к выключателю и нажал его.
Вспыхнувший светильник ослепил Костю, но в следующий момент он разглядел  кто перед ним  и опустил пистолет. К шкафу он прижимал гаишника Глеба. Тот, всё еще стоя спиной к налетчику, сдержанно просипел:
– Вы что тут делаете?
Вопрос Глеб задал идиотский и, когда Костя отступил на полшага, и он смог развернуться, то смутился  и сказал уныло и тихо:
– Я же не знал, что у вас с Леной. Зашел спросить у нее насчет завтра.
– Её здесь нет. Видишь – пусто, – насмешливо произнес Костя, показав в полумрак комнаты.
– Так она у себя?  – спросил Глеб, хотя, скорее это был ответ самому себе.
– Да. Мы тут сидим как дураки в засаде. Ждем убийцу. Я типа наживка.
Глеб понял в сколь глупое положение себя поставил, хмыкнул и хотел уйти, но Костя остановил его.
– Проходи, посидим без света вдвоем. Так веселей, – выключил он светильник и пригласил гаишника к столу. Там уже стояла бутылка пива.
Маленькой бутылочки хватило наполнить два стакана до половины. Глеб не был настроен на разговор, сидели молча.
Прошло часа полтора, и в коридоре послышались легкие шаги. Кто-то прошел мимо их двери и остановился у соседней. Костя и Глеб прислушались. На несколько секунд всё стихло, и после легонько щелкнул дверной замок. Кто-то с осторожностью проворачивал в нем ключ.
– Там же номер Лены?  – привстал Глеб, и в ту же секунду милиционеры метнулись из комнаты.
Дальше все произошло как в кино при ускоренной съемке. В два шага они оказались в соседнем номере. Злоумышленник в маске и с ножом в руке был уже там. От Лены его отделял стол. Не будь у нее этой защиты,  бандит сразил бы её ножом. А так он с силой толкнул стол на Лену, сбив её с ног.
Грохот упавшего стола, полумрак, разлетевшиеся под ноги осколки стаканов и крик Лены спутали планы бандита. Он рассчитывал убить её спящей в кровати, а вступил с ней в борьбу. Он еще раз рванулся ударить её ножом, и в этот момент Глеб перехватил лезвие тесака и повалил бандита на пол.
Из кулака у Глеб текла кровь, но он сумел вывернуть злодею запястье, и тот выпустил нож. Костя сорвал с головы бандита чулок.
Бармен-китаец, сцепив зубы, разъяренно дышал, но сопротивляться двум крепким мужчинам не мог.
Лена включила свет. Китайца по полу подтащили к кровати прижали к ней и его же чулком связали ему за спиной руки. После Лена подала Косте скотч, и он обмотал им бандиту ноги и дополнительно руки. Глеб всё это время крепко держал юркого китайца.
– Говори, – приказал ему Костя.
– О чем? Провела меня ваша математичка. Купился на глупость, – зыркнул на Лену бармен, – Больше сказать нечего. Разбирайтесь сами.
– Мы разберемся, – заклеивая Глебу рану скотчем объявила в лицо киллеру Лена, – Снимем твои «пальцы», и они найдутся в номере Тима.
Она оправилась от стресса. Бармен же полностью сник и безразлично буркнул:
– Я там не был. Зря потратите время.
– У Евгения ты тоже не был и его не душил, – язвительно заметил бандиту Костя, но тот решил более не отвечать, потупился в пол и сжался как ёж.
– Ладно, не хочешь говорить, покажешь нам свою комнату, – безразлично проронил Костя, развязал бармену ноги, а чтобы тот не начал бузить, потянул вверх его руки так, что тот сгорбился.
В таком положение киллера вывели в коридор. Лена пошла за Славой (он в ночной операции не участвовал), а мужчины повели китайца в его номер.
Там осматривать было нечего. В шкафу висел лишь костюм и стояли новые туфли. А вот в прикроватной тумбочке у бармена нашлись пачки долларов.
– Пятьдесят тысяч, – Слава выложил их на стол одну за другой.
– Они откуда? У кого ты их получил? – строго спросил киллера Костя, но тот не ответил, уставился в стену, и ни один мускул не дрогнул у него на лице, будто он перестал слышать.
– За что ты их получил, я не спрашиваю, это понятно, – процедил Костя, не зная как ему расшевелить наемного убийцу.
Киллеры профессионалы заранее готовы к аресту, напрямую добиться от них имен заказчиков невозможно.
Пока Костя опрашивал бармена, Слава отозвал Лену и тихо сказал:
– Я знаю откуда у бармена пятьдесят тысяч. Ему дала их Эльза.
– Она?...Эльза? – не могла поверить Лена.
– Да. Помнишь мы нашли у нее сто тридцать две тысячи. А в Питерских банках она получила сто восемьдесят две тысячи баксов за ввезенные кроны. Подсчитала?
Лена не стала подсчитывать. «Ботан» не ошибался. Он уловил неувязку сумм  и понял, с чем она связана.
– Эльза... – на выдохе произнесла Лена.
– Именно. У нее в футляре от скрипки было спрятано на пятьдесят тысяч меньше, чем ей выдали в банке.
– Сейчас увидишь, что это они, – Слава взял со стола пачки долларов, подошел к бармену.
– Эти деньги тебе дала жена Лобановского Эльза. Заплатила аванс. Ты зря отпираешься, она арестована и написала признание.
От предъявленных фактов у киллер заходили скулы, досада мелькнула в его раскосых  глазах,   он выдал и себя и Эльзу.
– Тебя только она не назвала, побоялась. Но теперь это уже и не надо, – Слава обернулся, отошел и вернул пачки на стол.
Бармена отвезли в Рязань. Оформили его задержание и поместили в КПЗ. Потом следственная группа поехала в гостиницу к Эльзе. Та только проснулась и  на просьбу криминалиста Барыша открыть дверь  выглянула из-за нее непричесанная и в халате.
– Что-то случилось ещё?  – спросонья спросила она.
– Случилось, – ответила за криминалиста Лена, – Мы зайдем, и Вы расскажете, что произошло у Вас с Лобановским и его учениками с самого начала.
Эльза открыла дверь, и детективы прошли в комнату. В отличие от киллера она сдалась сразу как только Барыш предъявил ей пять пачек долларов.
– Мы изъяли их у вашего киллера – бармена пансионата.
– Я поняла, – захныкала Эльза, опустившись на стул, – А Лобановкий? Он жив? – умоляюще посмотрела она в глаза Лене.
– Да, он жив. А два молодых человека убиты. И будет лучше, если Вы дадите правдивые показания, – Лена села напротив шведки.
История Эльза оказалась запутанной. Она сбивалась, возвращалась к тому о чем уже говорила, вспоминала о второстепенных деталях. Дознаватели ей не мешали. Слава включил диктофон.
– Я этого не хотела. Во всем вина Лобановского – эту фразу скрипачка вставляла по делу и без него.
По существу всё было достаточно просто, пошло и банально.
Несостоявшийся математик Лобановский – фат и ловчила обладал харизмой одаренной личности и умело изображал из себя ученого человека. Но  если обычно поддерживать такой имидж долго нельзя, Лобановский сохранял его долгие годы. Он организовывал кружки математиков, набирал учеников из числа студентов. Они завершали учебу и уходили, а он представлял их работы как свои личные. Так за несколько лет скомпилировал диссертацию.
– Я познакомилась с Лобановским, когда он консультировал брокерскую фирму. Не знаю, что он там делал сам?   Все расчеты делали его ученики. Это и кое-что другое я потом узнала, – вздохнула Эльза.
– А что было другое  – Лена направила признания шведки в нужное русло.
– Другое был его бизнес. Он открыл офшорную фирму. Сделал рекламу, что он и его ученики Тим и Евгений могут предсказывать падение и подъем акций. Проводил семинары, и находил тех, кто вкладывал в его фирму деньги под обещание высоких процентов.
– Он организовал финансовую пирамиду?  – уточнил Слава.
– Я не знаю, как это называется. Я скрипачка, – жалобно произнесла Эльза, – Деньги там какие-то были, а потом Лобановский сказал, что их программу расчетов украли, всё рухнуло, и выплатить инвесторам их вложения невозможно.
– Сколько денег после этого осталось у вашего мужа? - прямо, без ненужных терминов прижал скрипачку конкретным вопросом Костя.
– Шесть миллионов...  – промямлила она, – На счетах офшорной фирмы.
– Кто мог их получить?  – теперь задала вопрос Лена.
От того, что дознователи менялись Эльза тушевалась и отвечала сходу. Не успевала настроиться, чтобы  юлить.
– Лобановский и Тим были совладельцами фирмы в равных долях. Они могли получать деньги, – юридически точно ответила шведка.
– Или Вы. Как супруга умершего, – завершил её объяснения Костя.
Шведка встрепенулась, не желая признавать вывод Кости, но он еще и дополнил его уточнением:
– Вы, Эльза, не только убийца, Вы ненасытная жаба, – глядя в глаза скрипачке произнес Костя, – Мужа вы решили убить из-за наследства, а чтобы половина денег не досталась его ученику Тимофею, которого он считал за сына, еще и его. А Евгения «заказали» уже на всякий случай. Мало ли какие финансовые бумаги ему выдал ваш муж.
– Это не так!  – заистерила шведка, – Лобановский мне изменял, держал за собачку для антуража – я мол большой математик, а жена скрипачка при мне!  – выкрикнула она и тут же сникла.
                ***
После очной ставки киллера с заказчицей, он не стал отпираться и рассказал все детали убийств.
– Эльза специально купила в баре бутылку текилы, зная что Тим украдет её и выпьет до дна. Парень страдал этим недугом. Но  аспирантка Лида первая, улучив момент, убрала текилу в свою сумочку. Я думал это сломает мой план. А вышло всё к лучшему. Шахматистка сама напоила Тима, да еще и раздела его, – ухмыльнулся китаец, – Мне осталось только прийти, когда она унесла его рукопись, и предложить ему охладиться в озере после выпивки. Парень даже поблагодарил меня. Мы пошли на причал. Я накинул ему на плечи куртку, чтобы он не замерз и не передумал.
– И что, он сам зашел в воду? Она ведь была ледяная, – не поверила Лена.
– Нет. Я помог ему погрузиться – слегка подтолкнул его, – пояснил китаец, будто не убивал человека, а оказывал ему своего рода услугу.
– Его одежду на берег ты принес для имитации несчастного случая, – дополнила страшный рассказ киллера Лена, и он угрюмо кивнул в виде согласия.
– С Евгением вышло таким же образом. Сумасшедшая математичка взяла у меня две бутылки водки и пошла к нему играть в шахматы. Тянулось это почти до утра. Я еле успел по темноте зайти к нему в комнату. Ну, а там подушка и всё... Сработал чисто.
– А зачем ты подбрасывал после убийств фигуры? Ты не маньяк, а убийца профессионал?
– Так просила заказчица, – проронил китаец, – Она думала, муж испугается, решит, что им мстят инвесторы, и даст ей доверенность на получение его денег в офшоре, а сам сбежит в Сербию. На остаток денег в Швеции он ей такую доверенность дал. Сам боялся идти в местный в банк. Но  на этот раз так не вышло. Он испугался, а бумагу не выдал. Он хоть и математик, а что означают лишние фигуры понял лишь в конце нашей работы.
Бармен замолчал. Что ему предстояло сделать с Лобановским, было понятно.
Лена выключила диктофон.
                ***
Спустя две недели Сенчук проводил планерку. Шохин как-раз вышел на работу после больничного.
– Ну-с, молодцы твои подопечные, – похвалил майора начальник, – Такое дело раскрыли, и самостоятельно. Двойное убийство. Заказчица гражданка Швеции, – произнес он со значением, – К убийству прицепом раскрыли мошенничество – финансовая пирамида без реального инвестирования. Офшоры!  – поднял он палец, – Материал будем готовить для Интерпола.
Сенчук задумался, что бы еще сказать о заслугах следственной группы, но не нашелся, и торжественно сделал  объявление:
– Я перехожу на работу в Москву, на мою должность назначен Константин Олегович.
От столь невероятной перестановки кадров Лена не удержалась и не громко, но так, что это услышали все, обронила:
– Понятно, он сын генерала.
– Да, именно так, – улыбнулся Сенчук, – Как раз сегодня повысили в звании. Обращаться ко мне теперь надо товарищ генерал-майор. Ну, если будете приезжать в Москву. Здесь у вас был начальником полковник Олег Константинович, а теперь будет капитан Константин Олегович, – подмигнул он Косте.
Тот пожал плечами. Возникла пауза. То, что Костик внебрачный сын Сенчука никто из сыщиков не понял за все время его работы.
Прервал молчание Шохин.
– Вы, товарищ генерал-майор, не сказали, что я ухожу на пенсию, – подсказал он начальнику.
– Да... – помедлил Сечук, – Об этом не сказал. Язык не поворачивается. Но  всему свое время. Майор Шохин уходит, кандидат на его должность следователь Бирюкова. Будем готовить приказ, – посмотрел он на Лену.
Она и обрадовалась и растерялась одновременно.
– А я уже не Бирюкова. Я развелась и вернула фамилию Маляр, девичью. А теперь еще и выхожу замуж.
– За кого?  – встрепенулся Шохин.
– Она за гаишника замуж выходит, – объявил Костя, – Вы его знаете.