Ласточкин холм Царство нашего детства

Ласточкин холм у реки Шилокши - не просто географическая точка, а целый мир, живший и дышавший в нашем детстве. Это место, пропитанное воспоминаниями о беззаботности, дружбе, авантюризме и красоте окружающего мира.
Огромный обрыв на северной стороне холма служил домом для целых стай береговых ласточек. Мы часами могли наблюдать за их грациозными танцами в воздухе, за ловкостью, с которой они ловили насекомых. Их стремительные полеты, виртуозные повороты и звонкие крики навсегда врезались в нашу память, став символом свободы и природной гармонии.
Мы бегали под обрывом по мелководью речки, наслаждаясь мягким песком на дне. Но наши водные игры прерывались с появлением женщин, приходивших полоскать белье. Их грозные возгласы: «Мутите воду! Прочь!» заставляли нас отступать и мы искали новые места для игр.
Немного ниже по течению, на повороте реки, находилась круглая, словно чаша, яма. В одном месте у противоположного берега она была особенно глубокой - метра два. Мы ловко перебегали на тот берег по тонкой жердочке, ныряли в прохладную воду и выныривали на своем берегу, полные восторга и детской энергии.
Восточный склон Ласточкина холма был богат земляникой. Набрав баночки ягод, мы выбирались на самую вершину и ели ягоды, наблюдая, как по песочному мосту со стороны кладбища идёт огромное стадо колхозных коров. Не доходя до моста через речку Шилокшу, они поворачивали вправо и переплывали реку. Сейчас трудно представить, но в те времена Шилокша там была довольно широкой и глубокой. У коров только головы из воды торчали.
Самые смелые подходили к коровам близко, вставали на старые жернова от водяной мельницы, что валялись на отмели. Река в это время мутнела, но из-за быстрого течения вода вскоре после прохода коров становилась чистой. От стада коров веяло теплом; перемешанный запах травы, молока и навоза был каким-то особенным.
После переправы стадо шло под западными склонами Долгого поля в сторону деревни. Самые шустрые коровы пытались сломать забор или найти лазейку, чтобы попасть на поле, где трава была более сочной и вкусной. Некоторым это удавалось, и мы помогали пастухам поймать этих коров.
Южный склон Ласточкина холма был будто широкая лестница, состоящая из пяти огромных ступеней. Каждая ступень была словно отдельный мир, со своими играми и занятиями.
На самой верхней, солнечной ступени всегда собирались самые старшие ребята. Они сидели, скрестив ноги, обсуждали важные дела, делились секретами и играли в захватывающую игру «зубарики». Мы, малыши, смотрели на них с восхищением, пытаясь разобраться в правилах этой сложной игры.
Старшие ловко управлялись со складным ножом, бросая его то с головы, то с локтя, а иногда даже зажимая лезвие зубами! Отсюда и пошло название – «зубарики». Мы мечтали о том дне, когда и мы сможем так же ловко обращаться с ножом.
Чуть ниже, на следующей ступени, всегда дымились костры. Видимо, эта традиция существовала уже не один десяток лет, потому что в этом месте выгорела огромная яма, словно след от вековых традиций.
Три нижние ступени были царством малышей. Там мы резвились, кувыркались, играли в догонялки – хлопки и боролись за воображаемые сокровища, падая на мягкую траву.
Так, на одном маленьком склоне мирно уживались дети разных возрастов. Старшие заботились о младших, помогали им освоить новые игры, а малыши радовались их вниманию и старались быть похожими на них.
Между Ласточкиным холмом и Долгим полем, недалеко от берега реки Шилокши, словно древняя сказка, находилась таинственная яма. Наши бабушки называли её «вадьей», словом, полным старинного очарования и тайны. Она была длинной – целых пятнадцать метров – и шириной около двух. Нам, маленьким ребятам, казалось, что дно этой ямы уходит в самую бездну земли, а её глубина таит в себе невообразимые чудеса.
После весеннего половодья яма наполнялась водой, превращаясь в пруд. И к середине лета там появлялись маленькие щурята.
Старшие ребята, знающие все тайны лесной жизни, брались за дело. С длинными шестами они мутили воду в яме, лишая рыбу кислорода. Щурята, задыхаясь от недостатка воздуха, всплывали на поверхность.
И тут начиналась настоящая ловля! Ребята ловко бросали петли, сплетенные из травы, и вылавливали щурят. Мы, младшие, с замиранием сердца подхватывали рыбешек и складывали их в ведро, а маленьких бросали в речку.
Но на этом чудеса не заканчивались. Иногда мы ходили на отмели Шилокши, где водилась мелкая рыбка – мейва. Ловили её руками или рубашками, делая из них своеобразные сачки. А потом относили эту добычу в нашу таинственную яму, чтобы покормить щурят. Мы верили, что так они вырастут большими, сильными и жирными.
Наблюдая за хищником и жертвой в их естественной среде, мы бросали мейву в пруд. Молодые щуки, словно живые торпеды, рвались к добыче, демонстрируя инстинктивные модели поведения, заложенные природой. Этот эксперимент стал для нас уроком, открывшим глаза на принципы функционирования пищевой цепочки в экосистеме. Мы поняли: жизнь – это жестокая, но прекрасная игра, где каждый играет свою роль.
Напротив Ласточкиного холма, на том берегу Шилокши, в густой чаще леса раздавался стук топоров. Старшие ребята, не боящиеся ни трудностей, ни тайн леса, строили на Рябовом холме избушку. Мы же, младшие, оставались на окраине, завороженные этим смелым предприятием, сдерживаемые незримой силой страха. Все знали истории о страшном хозяине леса, о Лешем, который мог заманить и утащить в свои чащи.
Мы верили в Лешего, чувствовали его присутствие в каждом шелесте листьев, в каждом скрипе ветвей. Он был для нас воплощением неизведанного, опасного, но вместе с тем и таинственно притягательного.
Тайно мы мечтали о том дне, когда сможем увидеть этого мифического существа своими глазами. Представляли себе его могучим, покрытым мхом и лишайником, с горящими глазами и корявой бородой.
Но страх был сильнее любопытства. Мы не решались переступить границу, отделяющую мир людей от царства Лешего. Оставались на безопасном расстоянии, наблюдая за ребятами, которые осмеливались вторгаться в его владения.
Западный склон Ласточкина холма был пологим. Мы бегали по нему наперегонки.
Некоторым из нас, самым смелым и отважным, удавалось совершить настоящий подвиг — подняться на самую вершину на велосипеде! Это был не просто подъем, это был триумф воли, победа над гравитацией, настоящий полет в космос!
Ласточкин холм был для нас символом безграничных возможностей, местом, где мы учились преодолевать трудности, ставить перед собой амбициозные цели и достигать их. Он был нашим полигоном для экспериментов, местом, где мы могли выплеснуть всю свою энергию, радость и азарт.
Каждый закат на вершине холма был словно наградой за наши усилия, красивым завершением дня, наполненного приключениями. Мы сидели на вершине, глядя на огненные краски неба, и чувствовали себя настоящими покорителями мира.

Автор: Тюкачев Иван Григорьевич