Завещание Часть 43

Глава 43
Вернувшись в купе, полковник уложил Оливию на сиденье, вытащил из багажа бутылку шотландского скотча, открыл ее, и, смочив свой носовой платок драгоценной влагой, протер Оливии виски. И влил немного виски ей в рот. Надо сказать, что данная процедура оказалась живительной. Не зря шотландцы так много времени потратили на изготовление рецептуры своего отличного односолодового виски. В любом случае, как бы то ни было, Оливия спустя пять минут открыла глаза и осторожно села.
- Боже мой, Реджи, что это было?
- Не волнуйся, дорогая, все закончилось хорошо. Для нас, по крайней мере. Этот страшный клирик больше нас не побеспокоит. Я надеюсь, если он не зомби.
- А что такое «зомби»?
- Это такое ужасное существо. На островах Карибского моря практикуется обычай вуду, когда колдун травит каким-то снадобьем нужного ему человека, тот почти умирает. То есть, у него прекращается дыхание, и сердце почти не бьется. В таком состоянии он закапывает человека в землю. А спустя несколько дней откапывает. При этом человек полностью утрачивает свое «я» и становится просто живой куклой, которая исполняет любые желания колдуна. Этого человека называют «зомби». Он не испытывает боли, как и вообще никаких чувств. Он и не жив, и не мертв. Некое пограничное состояние. И колдун может заставить этого «зомби» делать все, что угодно. Например, работать на себя. Или пойти, и кого нибудь убить. В общем, страшный обычай.
- А потом с этими «зомби» что происходит?
- В итоге, выполнив несколько приказов колдуна, они могут некоторое время жить. Но потом быстро умирают. И тогда колдун выбирает себе новую жертву.
- Как это ужасно, Реджи! – воскликнула Оливия, представив себе эту картину.
- Да, это ужасный обычай. Он запрещен законом, но колдуны делают это вне закона. И вообще, колдунов все боятся. Поэтому на них никто не доносит. Говорят, колдуны могут причинять зло, даже сидя в тюрьме, или же после казни, с того света.
- А тюремщики или судьи их не боятся?
- Честно говоря, тоже боятся. Поэтому с колдунами вообще предпочитают не связываться. Как бы чего не вышло. Это очень древние обычаи, они пошли все из Африки. Белые люди не могут постичь всех тайн Черного континента.
- А этот клирик – он тоже был «зомби»?
- Нет, он состоял в шайке Жака Кровавого. И, вообще, никакой он не клирик. Просто переодетый бандит.
- Но он так хорошо выглядел?
- У Жака Кровавого полно денег. А за деньги можно купить все, что угодно. И, возможно, даже настоящего клирика.
- Я боюсь, Реджи! Нас так и будут преследовать до нашего дома? И даже, когда мы вернемся домой, они тоже будут преследовать нас?
- Трудно сказать. Я думаю вот что! Мы брали билет до Брайтона. Но мы сойдем с тобой раньше. Придется тебе немного переодеться. В старушку. А я переоденусь в благопристойного старичка-квакера. Вещи нам придется оставить в поезде. Возьмем с собой только необходимое и уложим в ручную кладь. А потом растворимся в провинции графства Кент.
- Думаешь, что после нас уже не найдут?
- Мы представимся как мистер и миссис Спидуэй. Поселимся недалеко в гостинице. Поживем там. А потом возьмем фиакр и отправимся домой на лошадях. А дома поселимся во флигеле для прислуги. Люди Жана Кровавого наверняка не подумают, что такой человек, как я, да и ты, будем жить во флигеле. И будут ждать приезда настоящего Реджинальда Ф. Купера. А мы их заметим, и потихоньку всех уберем.
- Какой ты мудрый, Реджи!
- В Индии мне приходилось выкручиваться из ситуаций посложнее. Вот только твой бывший муж ничего не боялся. Из за этого и погиб. Как будто искал смерти.
- Наверное, он устал от моих приступов. Хотя он меня очень любил. Но не смог так жить, и отправился в Индию, чтобы там геройски умереть.
- Возможно и так. Он ничего не рассказывал о тебе, и о твоей болезни. Да, прежде, чем ехать в усадьбу, нам надо навестить мистера Рокуэлла. У тебя кончается травяной сбор. Я боюсь, что без этого твои приступы вернуться. А, как я уже выяснил, официальная медицина тебя вылечить была не в состоянии
Итак, на ближайшей станции на перрон сошла пожилая пара – старушка в старомодном капоре, и старичок, опиравшийся на трость, и хромавший при каждом шаге на правую ногу.
(продолжение следует)