Миф об оккупации стран Восточной Европы

В многолетней мародерской кампании Запада по умалению роли СССР в разгроме немецкого нацизма важное место занимает дискредитация освободительной миссии Красной армии. В течение всех лет холодной войны мировому общественному мнению навязывалось восприятие Красной армии не как освободительницы европейских народов от фашизма, а как оккупанта, насаждающего в Европе «тоталитарные» режимы. Ныне в этой подлой теме особенно усердствуют властные структуры прибалтийских стран, Украины, Польши, Чехии и некоторых других бывших социалистических государств. В этих странах сносятся памятники советским воинам-освободителям, создаются музеи «советской оккупации».
С не меньшей злобностью пишут об освободительной миссии Красной армии отечественные фальсификаторы Великой Отечественной войны. Так, в книге «История России. XX век: 1939–2007» (под редакцией доктора исторических наук Андрея Зубова) утверждается, что в «заграничном походе» Красной армии одна оккупация ряда европейских стран сменилась другой, а бывший московский мэр Гавриил Попов в книге «1941–1945. Заметки о войне» пишет, что Сталин из трех возможных вариантов завершения войны якобы выбрал вариант под названием «Оккупация», означающий экспансию социализма в Европе. Гавриил Попов утверждает: «…Сталин обманул русский народ, превратив Отечественную войну русского народа в войну за утверждение сталинского социализма в странах Восточной Европы». А далее Гавриил Попов сообщает, что «сталинская экспансия социализма» «заставила демократические страны Запада начать холодную войну для отражения сталинской агрессии».
Все эти сентенции Гавриила Попова противоречат фактам.
Во-первых, Сталин русский народ не обманывал. В отличие от таких, как Гавриил Попов, он понимал, что гитлеровские орды недостаточно выдворить из страны, нацизм настолько опасен, что должен быть уничтожен, иначе через некоторое время вновь придется с ним воевать. Поэтому уже 3 июля 1941 года в выступлении по радио Сталин сказал: «…Целью этой всенародной отечественной войны является не только ликвидация опасности, нависшей над нашей страной, но и помощь всем народам Европы, стонущим под игом германского фашизма…» 6 ноября 1941 года в докладе, посвященном 24-й годовщине Великой Октябрьской революции, Сталин заявил: «…Наша первая цель состоит в том, чтобы освободить наши территории и наши народы от немецко-фашистского ига. У нас нет и не может быть таких целей войны, как навязывание своей воли и своего режима славянским и другим порабощенным народам Европы, ждущим от нас помощи. Наша цель состоит в том, чтобы помочь этим народам в их освободительной борьбе против гитлеровской тирании и потом предоставить им вполне свободно устроиться на своей земле так, как они хотят…» Через год, 6 ноября 1942 года, Сталин по этому поводу сказал: «…Наша третья задача состоит в том, чтобы разрушить ненавистный “новый порядок в Европе” и покарать его строителей…» Еще через год, 6 ноября 1943 года, он вновь подтвердил намерение покончить с нацизмом в Европе: «…Вместе с нашими союзниками мы должны будем… освободить народы Европы от фашистских захватчиков и оказать им содействие в воссоздании своих национальных государств, расчлененных фашистскими поработителями, – народы Франции, Бельгии, Югославии, Чехословакии, Польши, Греции и других государств, находящихся под немецким игом, вновь должны стать свободными и самостоятельными…».
Во-вторых, в течение войны «экспансии социализма» в восточноевропейские страны со стороны СССР не просматривалось. Более того, зарубежные средства массовой информации писали об умеренных требованиях советского правительства к составу и политике правительств освобожденных стран. Так, в сентябре 1944 года в алжирской печати была опубликована статья Поля Бланка «В чем величие Сталина», в которой отмечалось, что есть одна область, в которой Сталин возвышается до такой моральной высоты, «которой не достиг до него ни один полководец, даже Юлий Цезарь. Речь идет о его умеренности во внешней политике. Несмотря на неслыханную жестокость немцев и их сателлитов, условия, предложенные финнам советским правительством, условия, предъявленные Румынии в момент ее капитуляции, остаются умеренными».
Вот какое политическое устройство имели освобожденные от немецких войск европейские государства в мае 1945 года.
В Румынии, полностью освобожденной от войск вермахта советскими войсками к 25 октября 1944 года (потери Красной армии составили около 69 тыс. чел.), сохранилась монархия. Король Михай I, объединившись с антифашистской оппозицией – Национальным демократическим фронтом (НДФ), еще в августе 1944 года арестовал правительство генерала Иона Антонеску и объявил войну Германии (за эти действия Михай I был награжден высшим советским полководческим орденом «Победа»).
В Австрии, освобожденной союзническими войсками в апреле 1945 года (потери Красной армии в боях за освобождения Австрии составили 26 тыс. чел.), было создано временное правительство из социал-демократов, коммунистов и христианских социалистов, во главе с социал-демократом Карлом Реннером, который был председателем парламента до гитлеровского аншлюса Австрии и стал первым послевоенным австрийским канцлером.
В Болгарии, к концу сентября 1944 года очищенной от немецких войск, у власти было правительство Отечественного фронта, созданного еще в 1942 г. и объединившего Болгарскую рабочую партию (БРП), левое крыло Болгарского земледельческого народного союза (БЗНС), левых социал-демократов, политическую группировку «Звено», представителей прогрессивной интеллигенции. Правительство возглавлял генерал Кимон Георгиев, бывший у власти еще в 1934 года и к коммунистам не имевший никакого отношения.


В Чехословакии, освобождение которой от немецких войск завершилось 9 мая 1945 года Пражской наступательной операцией Красной армии (в боях за освобождение Чехословакии погибло почти 140 тысяч советских воинов), президентом страны оставался Эдвард Бенеш, занимавший этот пост и до оккупации страны немецкими войсками.
В Польше, за освобождение которой от немецко-фашистских захватчиков отдали жизнь 600 тысяч красноармейцев, власть принадлежала Временному правительству Польской республики, преобразованному в июне 1945 года в коалиционное Временное правительство национального единства. В новое правительство вошли пять представителей лондонского эмигрантского правительства, в том числе его глава Станислав Миколайчик, занявший посты заместителя премьер-министра и министра земледелия.

В Финляндии после ушедшего в августе 1944 года в отставку президента Рюти страну возглавлял маршал Карл Маннергейм, занимавший пост верховного главнокомандующего армии Финляндии с 30 ноября 1939 года
В Венгрии, освобожденной от немецких войск к 4 апреля 1945 г. (Красная армия потеряла в боях за освобождение Венгрии 149 тыс. чел.), было создано коалиционное Временное правительство, которое возглавлял генерал-полковник Бела Миклош-Дальноки.
Коалиционные правительства существовали в это время в Албании и в Югославии.
Таким образом к концу Второй мировой войны в Европе, кроме СССР, не было ни одной страны, официально провозгласившей социалистическое строительство.
*
Теперь о том, что «сталинская экспансия социализма… заставила демократические страны Запада начать холодную войну для отражения сталинской агрессии». Этот тезис Гавриила Попова лжив.
Во-первых, к моменту начала холодной войны (март 1946 года) на социалистический путь развития еще не стала ни одна из перечисленных выше стран. В Австрии по-прежнему канцлером был Карл Реннер, в Финляндии руководил страной маршал Карл Маннергейм, в Румынии правил король Михай I, в Болгарии у власти еще оставался генерал Кимон Георгиев, в Чехословакии президентом был Эдвард Бенеш (президентские полномочия Бенеша подтвердил 28 октября 1945 года временный парламент страны), в Венгрии правительство возглавлял генерал-полковник Бела Миклош-Дальноки, в Польше власть принадлежала коалиционному Временному правительству национального единства.
Здесь стоит отметить, что, в отличие от СССР, союзники агрессивно и откровенно навязывали капитализм в освобожденных ими странах. Так, высадившиеся в Греции в октябре 1944 года английские войска развернули боевые действия против возглавляемой коммунистами народно-освободительной армии греческого народа (ЭЛАС), которая к тому времени освободила территорию Греции от немецких войск. В результате коммунисты к власти не были допущены. В Италии и Франции коммунистов также не допустили во властные структуры. В Западной Германии оккупационные власти США, Англии и Франции запретили объединение коммунистов и социал-демократов.
Во-вторых, обсуждаемый тезис – результат непонимания Гавриилом Поповым истинных причин холодной войны. Они лежат не в идеологической, как считает Гавриил Попов, а в геополитической плоскости. Россия, независимо от ее политического устройства, была, есть и будет геополитическим соперником Запада. Об этом откровенно заявляли и заявляют влиятельные западные политики. Зоологический русофоб Збигнев Бжезинский, например, писал: «…Россия… была повержена в титанической схватке, и сказать, что это был Советский Союз (а не Россия), который был повержен, – не что иное, как бегство от политической реальности. Советский Союз был исторической Россией, называемой Советским Союзом. Россия бросила вызов США и была побеждена…» А Генри Киссинджер еще в 90-х годах прошлого века, когда Россия лежала в развалинах, в одном из интервью газете «Нью-Йорк таймс» подчеркнул, что в геополитической области Россия и США остаются противниками.
Практическая внешняя политика США убедительно это подтверждает: в течение последних тридцати лет вокруг России стараниями США постепенно создается двойное кольцо враждебных ей, но дружественных США государств. И этот процесс продолжается (замкнуть западную часть «санитарного кордона» вокруг России мешает А. Лукашенко, и только поэтому он – «диктатор» и «узурпатор»).
Впрочем, геополитическое соперничество США и России – явление нормальное. Другое дело – какую форму оно принимает: конфликтную или нет. В этом смысле во время войны и после нее у СССР не было чрезмерных геополитических амбиций, советское правительство было ориентировано на неконфронтационное соперничество с Западом, предпочитало разделение «сфер влияния» с западными державами конфликту с ними. СССР в процессе возникновения холодной войны играл пассивную роль.
Ситуацию вполне объективно прокомментировал известный английский историк, журналист и телеведущий Алан Тэйлор, писавший в 1975 году: «Русские не стремились властвовать, не хотели распространять коммунизм. Они желали безопасности, и лишь коммунисты или их попутчики могли ее обеспечить…» Этот вывод Тейлора подтверждается тем, что 1946–1948 годах из названий объединенных партий, возникших в Восточной Германии, Польше, Чехословакии, Венгрии, Румынии, упоминание о коммунизме было убрано.
«Заслуга» в возникновении холодной войны принадлежит западным странам. Отношение к СССР со стороны Англии и США в конце и сразу после войны становилось все более агрессивным и жестким, особенно после атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки. Атомное оружие сыграло особую роль в возникновении холодной войны. Американская монополия на ядерное оружие являлась одной из причин могущества Соединенных Штатов. В те дни президент США Гарри Трумэн заявил: «США сегодня – самая сильная держава, нет никого сильнее ее. Обладая такой силой, мы должны взять на себя ответственность и руководство миром». Поэтому США были твердо намерены диктовать свою волю другим странам. Впрочем, США это делали и в ХІХ в., и сейчас – в ХХІ в. Природа американского экспансионизма на протяжении всей истории США не изменилась. Возможные соперники, основным из которых после войны был Советский Союз, подвергались жесткой нейтрализации. По этому поводу известный американский политолог и историк Артур М. Шлезингер-младший в книге «Циклы американской истории» писал: «…Нации, стремившиеся защититься от американской агрессии, объявлялись угрожающими американской свободе. Отсюда война с Испанией, Первая и Вторая мировые войны, отсюда холодная война (выделено мной. – В.Л.), отсюда война во Вьетнаме. Стремление к завоеванию мировых рынков, согласно тезису “открытых дверей” объясняет все в американской внешней политике».
Противодействие СССР в течение 1945–1946 годах привело к официальному объявлению западными странами холодной войны с СССР. Это сделал Уинстон Черчилль в речи «Мускулы мира», произнесенной им 5 марта 1946 года в г. Фултоне (штат Миссури, США). Черчиллю аплодировал сидевший в президиуме собрания президент США Гарри Трумэн.
Советский Союз и европейские социалистические силы на объявление Западом холодной войны ответили проведением в странах Восточной Европы демократических парламентских выборов и референдумов. Поскольку в большинстве правительств восточноевропейских стран коммунистам принадлежала ведущая роль (это заслуга не Сталина и Красной армии, а самих коммунистов этих стран, возглавивших антифашистскую борьбу в годы войны), то результаты референдумов и парламентских выборов оказались провальными для несоциалистических партий.
В Болгарии 8 сентября 1946 года был проведен всенародный референдум о форме правления. 92,7 % его участников выступили против монархии. 15 сентября 1946 года была провозглашена Народная Республика Болгария, а 2 ноября 1946 г. было сформировано новое правительство Отечественного фронта, которое возглавил коммунист Георгий Димитров.
В Румынии на выборах в ноябре 1946 года победили коммунисты. 30 декабря 1947 г. король Михай I отрекся от престола. В этот же день Румыния была провозглашена народной республикой (РНР). Правительство страны возглавлял коммунист П. Гроза. В 1948 году в Румынии была принята социалистическая конституция.
В Чехословакии 26 мая 1946 года прошли выборы в Национальное Учредительное Собрание, первое место на которых заняла коммунистическая партия Чехословакии (КПЧ), второе – Национально-социальная партия Чехословакии (ЧНСП), третье – Народная партия Чехословакии (ЧНП), четвертое – Социал-демократическая партия Чехословакии (ЧСДП). 19 июля 1946 года Национальное Учредительное Собрание вновь избрало на пост президента Эдварда Бенеша. Председателем правительства стал председатель КПЧ Клемент Готвальд. 9 мая 1948 года Национальное Учредительное Собрание приняло новую конституцию Чехословацкой Республики. Президент Бенеш с новой конституцией страны не согласился и 7 июня подал в отставку, обосновав в официальном письме парламенту свое решение состоянием здоровья. 14 июня Национальная ассамблея избрала президентом республики Клемента Готвальда.
В Венгрии в июне 1948 года была создана Венгерская партия трудящихся (ВПТ), объединившая Венгерскую коммунистическую партию с Социал-демократической партией Венгрии. На выборах в Государственное собрание 15 мая 1949  года ВПТ и ее союзники по Венгерскому народному фронту независимости получили 95,6 % голосов. 18 августа 1949 года  была принята Конституция социалистической направленности и провозглашена Венгерская Народная Республика.
В Польше 19 января 1947 года на выборах в Законодательный сейм победили социалистические силы во главе с Польской рабочей партией (ППР). Буржуазная партия "Полское стронництво людове" (ПСЛ), основанная Станиславом Миколайчиком, потерпела сокрушительное поражение. Миколайчик эмигрировал из страны. В декабре 1948 года ППР объединилась с Польской социалистической партией (ППС) – была образована Польская объединенная рабочая партия (ПОРП).
Таким образом, к концу 40-х годов прошлого века во всех перечисленных восточноевропейских странах прошли демократические парламентские выборы, в результате которых буржуазные партии сошли с политической сцены и власть перешла в руки партий социалистической направленности.
Алан Тэйлор так оценил послевоенные действия союзников: «Установление коммунистического правления в государствах, граничивших с Россией, было следствием холодной войны, а не ее причиной… От русских всегда требовали “идти на компромисс”. Под этим западные державы в сущности подразумевали “безоговорочную капитуляцию”…»
*
В 90-х годах прошлого века страны Восточной Европы отказались от социалистического пути развития, к власти в этих странах пришли сторонники капитализма. Прошло уже почти три десятилетия, но ни одна из бывших европейских социалистических стран по ряду важнейших показателей социально-экономического развития (производству современной высокотехнологичной промышленной и сельскохозяйственной продукции, числу безработных, степени социальной защищенности и др.) так и не смогла достичь уровня, какой у нее был при социализме.