Кремовый торт

     Кто-то из женщин провожавших нас на перроне вокзала подарила большой кремовый торт нашему другу Борисону – у него сегодня был день рождения. Если бы объявить конкурс на самый никчемный подарок, то этот занял бы первое место с большим отрывом. В жаркую летнюю погоду торт в перегретом вагоне долго не протянет, как и тот, кто его попробует завтра съесть. Эх, милая, лучше бы ты банку соленых огурцов подарила.   
 
     Поезд тронулся, и все мы жаждали банкета по случаю начала большого похода. Возникла проблема – выгружать домашние запасы еды из рюкзаков было некуда. Торт занял весь столик, а нам сегодня было не до сладостей. Сначала торт положили на верхнюю полку. Но когда кто-то захотел на ней отдохнуть, переложили на нижнюю. После окончания праздника его взгромоздили на столике поверх пустых стаканов и кружек. Торт, почему-то, был без крышки, но не тронутый. Народ разомлел и засыпал, хотя время было непозднее. Первым "сломался" именинник и забрался наверх, похоже, празднование своего дня рождения он начал с утра. Затем наш руководитель Гога упал на нижнюю полку головой к столику и мгновенно заснул.
     – Почему торт без крышки? Может в туалете бумага закончилась? А давайте  выкинем его в мусорный бак! – Вове торт сразу не понравился, и он искал поддержку у нас с Игорьком. – Ведь завтра наверняка кто-нибудь им траванется.
     – Нет! Пусть Борисон сам разбирается со своим подарком. А не расписать ли нам пулечку?
     Идея понравилась. Игра шла своим чередом. Вагон сильно раскачивался и часто подергивался, а вместе с ним и торт на кружках. Далее все произошло по закону Чехова: «Если есть качающийся торт, то он обязательно должен упасть». А великий физик Ньютон наверняка бы добавил, что непременно кремом вниз, всенепременно. И после очередного рывка поезда опорная кружка под тортом опрокинулась и на наших глазах он начал свой грациозный полет. Торт упал на лицо спящему Гоге и, оставив на нем весь крем, оказался на полу «мордой» вверх. Ньютон оказался неправ. А как иначе, господин хороший? Ведь русский кремовый торт это вам не английский бутерброд с маслом. Наш торт как хочет, так и падает. 
     Игра в карты уже не клеилась. Отвлекал крем на лице руководителя, будь он неладен этот торт. Вова на нас смотрел с укором не услышанного прорицателя: «Не захотели выбросить, так получайте…».
     – Совсем глаз не видно, – забеспокоился наблюдательный Вова. – Ночью проснется, ума может лишиться с испугу. Может разбудить Гогу?
     – А ты думаешь, сейчас он не испугается? Вова, как матрос матросу говорю – чистить его надо, – посоветовал я. – Это же твой капитан. Тебе с ним плыть в одной байдарке. Смотри, какое лицо у него страшное.
     – Мне с его лица мед не пить, – вскрикнул чуть визгливо Вова.
     Стало тихо. Вова понял, что сказал что-то не то. Слово не воробей, с ним надо поаккуратнее. Идея способа очистки лица Гоги нам с Игорьком понравилась: - Конечно крем не мед, его надо не пить, а слизывать.
     Дальше тему развивать не стали. Выражение лица Вовы не предвещало нам ничего хорошего. Сейчас, находясь в хмельном состоянии у неподвижного и запачканного тела своего капитана, он был грозен. Чтобы разрядить обстановку Игорёк заметил, что Гога перестал дышать: – Может ему дырочку во рту сделать?
     – И в носу тоже, чтобы не храпел, – ехидно добавил Вова. – Серёга прав, надо Гогу чистить! Готовьте пациента к операции, а я инструментик подберу.
     Мы с Игорьком оттащили тело Гоги от окна , чтобы хирургу было сподручнее работать с головой пациента. И в этой совершенно нестерильной обстановке, наполненной удушающим запахом уюта плацкартного вагона, наша троица перешла к  делу. Я внимательно наблюдал за операцией очищения лица Гоги от кремовых образований, чтобы в случае чего быть свидетелем со стороны потерпевшего, а то этим хирургам только бы резать. Игорек ассистировал – у него мама медик. Вова был чистильщиком – так уж получилось. Анестезиолог был совсем не нужен.
     – Ну, пожалуй, начнем. - Скомандовал Вова. - Игорёк дай ложку. Еще ложку. Замени эту, она грязная. Да разуй ты бельма свои, помощник называется.
     - А ты сам-то руки помыл? Ведь можешь инфекцию свою в Гогу занести.
     Вова орудовал ложкой, как настоящий скульптор – убирал только лишнее, при этом постоянно бормотал что-то себе под нос: – Сначала мы очистим тебе ротик. Очень даже симпатичненький у тебя ротик, когда не ругается.  Как же мешают операции твои усищи. Хорошо хоть бороду сбрил, как будто предчувствовал. А теперь очистим носик. Какой же он у тебя немаленький, прямо гора Арарат. Вот и глазки показались. Теперь с ушек уберем эту липкую гадость. Больше ложкой снимать нечего, – громко и авторитетно заявил Вова, – надо чем-то мягким.
     – Может газетой? – пошутил Игорёк. Он хотел предложить Гогиным носком, но язык не повернулся сказать такое – Гога мог обидеться за испачканный носок. И хорошо, что смолчал. Вова очень устал от этого дня и соображал уже плохо. Долго мял газету и стал ею стирать остатки крема. Бело-розовое лицо Гоги будто засветилось на фоне копны черных волос.    
     – Вроде неплохо получилось, – оценил свою работу Вова. - Вот только в ноздрях сейчас подскребу немножко и будет все ОК. Ну что, может баиньки?    
     – Но сначала надо Гогу разбудить, пусть умоется. Выглядит как японская гейша разрумяненная с розовыми усами. Да и крем на усах к утру засохнет. Опять начнет всех расстреливать из своего «поганого» ружья. Когда только у него патроны закончатся? А может он после этого усы сбреет?    
     – Ну, нет! Видел я его однажды без усов, так вылитый обмылок со шнобелем.
 
     Нам будить Гогу не пришлось  он сам проснулся. Спешащая в туалет бабушка наткнулась на ноги Гоги, перегораживающие вагонный проход как шлагбаум, и звонко постучала по ним своей клюкой: – Разлегся тут как… – а, посмотрев на лицо Гоги, добавила, – как мумия фараонская.
     Тревожная тишина повисла в операционной. Гога сел на полку, ощупал лицо и задал слишком прямой для нас вопрос: – Почему морда липкая?
     Мы объяснили, как смогли: что торт Борисона, за которым тот, кстати, совершенно не следит, не удержался на кружках и упал ему прямо на морду, то есть на лицо. Гога был не в духе: – Эх, застрелить бы вас всех…
     - Из «поганого» ружья. – Закончили мы хором мудрое предложение нашего руководителя, и пошли спать, а Гога побрел умываться в туалет.
     – О, Господи! – Мы обернулись на громкий возглас бабушки с клюкой. Бедная бабуля! Не каждый день доводится увидеть ходячую мумию фараона.