Четвертое измерение. Глава 2. Тени прошлого

К началу повести - http://proza.ru/2025/01/21/140

Анна Глебова буквально тащила себя по ступеням домой, чувствуя, как усталость с каждым шагом отбирает у неё последние силы. Весь день она провела, настраивая квантово-резонансные контуры "Вектора" и споря с Игорем о "допустимых пределах" воздействия, а теперь шла по лестнице, словно преодолевая гравитацию в десять раз сильнее обычной. Наконец дверь квартиры щёлкнула за спиной, и, едва коснувшись подушки, Анна рухнула в сумерки полузабытья.

Измученное сознание затянуло её в кошмар, где реальные события того страшного дня причудливо искажались, словно отражения в разбитом зеркале. В этом сне пространство лаборатории деформировалось, будто смотришь сквозь кривое стекло. Стены то раздвигались до бесконечности, то сжимались до клаустрофобных размеров. Сергей стоял у капсулы нейропроекции, но его фигура словно двоилась, оставляя за собой светящийся след. Воздух пах озоном и чем-то металлическим, а звуки аппаратуры эхом отражались от невидимых поверхностей, создавая какофонию из гудения и писка.

"Вектор" пульсировал неестественным светом. В его отблесках лицо Сергея казалось то молодым, то старым, словно время в этом кошмаре текло нелинейно. Он что-то кричал ей, но слова доносились искаженными, будто через толщу воды.

Внезапно пространство вокруг "Вектора" начало закручиваться спиралью. Сергей пытался дотянуться до аварийного выключателя, но его движения замедлялись, как в густом сиропе. Анна видела, как частицы света вокруг него начинают распадаться на спектральные полосы, превращая реальность в живописное полотно катастрофы.

"Анна... гиперпространство... не удержать..." — его голос звучал одновременно отовсюду и ниоткуда, раскалываясь на эхо и отражения. Затем последовала вспышка — не просто яркий свет, а взрыв реальности. Стены лаборатории растворились в потоке фрактальных узоров, а силуэт Сергея рассыпался на тысячи светящихся частиц, которые медленно кружились в воздухе, складываясь в невозможные геометрические фигуры.

Она проснулась с криком, резко сев на кровати. Сердце колотилось как безумное, а простыни были мокрыми от пота. Призрачные тени сна, казалось, ещё скользили по стенам спальни, напоминая о пережитом кошмаре. Реальность медленно вытесняла морок, но тревога никуда не уходила.

Сон как рукой сняло. Анна знала, что уже не уснёт — кошмары о том дне всегда выбивали её из колеи. Дрожащими руками она активировала домашний голографический проектор, пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей. В воздухе материализовался экран, наполнив комнату мягким свечением. Она открыла архив их совместных записей с Сергеем.

Вот они на пикнике в парке — Сергей увлечённо чертит формулу на салфетке, его глаза сияют тем особым светом, который появлялся всегда, когда его посещала новая идея. Анна помнила, как тогда рассмеялась, наблюдая за его взъерошенными ветром волосами и этим детским восторгом в глазах. А он, не переставал говорить о своей догадке, машинально взял её за руку — жест, ставший таким привычным за их годы вместе. В такие моменты они были больше чем муж и жена — две половинки одного целого, способные понимать друг друга без слов, в унисон чувствовать красоту научного открытия. А вот их первый день в лаборатории — молодые, полные надежд и энтузиазма.

Остаток ночи Анна провела, погрузившись в воспоминания, пока первые лучи рассвета не окрасили стены комнаты в холодный серый цвет. Анна механически выполнила утренний ритуал: душ, чашка крепкого кофе, которая, впрочем, не принесла обычной бодрости, пара бутербродов, к которым она едва притронулась. В памяти не отложилось, как она добиралась до лаборатории — усталость размывала грань между реальностью и полудрёмой. В помещении уже собралась команда: тихое гудение "Вектора" смешивалось со стуком пальцев по сенсорным панелям и приглушёнными разговорами.

Игорь Климов стоял у центрального модуля, его обычно безупречный вид был слегка помят, словно он тоже не спал всю ночь. На голографическом экране медленно разворачивались графики и диаграммы — результаты вчерашнего эксперимента.

— Я проанализировал данные, — начал он без предисловий, когда Анна опустилась в кресло. В его голосе сквозила тревога. — Квантовая когерентность выходит далеко за пределы безопасных значений. Смотрите.

Он развернул трёхмерную модель, где красным пульсировали опасные зоны резонанса.

— Это не просто всплески. Система начинает формировать устойчивые паттерны, которых мы не можем объяснить. Если продолжим эксперименты на этом уровне мощности...

— Если продолжим, то наконец получим стабильный канал для глубинного сканирования сознания, — перебила Анна, поднимаясь. Недосып обострял раздражение. — Разве не об этом мы мечтали?

Максим, до этого момента молча проверявший показания систем охлаждения квантового компьютера в соседнем помещении, поднял голову:

— Анна, Игорь прав. Квантовый процессор работает на пределе. Ещё немного, и мы рискуем потерять контроль над экспериментом.

— Потерять контроль? — в голосе Анны зазвенела сталь. — А что мы теряем сейчас, каждый день откладывая серьёзные испытания? Сколько людей, подобных Сергею, могли бы уже...

— Вот что меня пугает, — тихо произнёс Игорь, и от этой тишины стало неуютно всем присутствующим. — Ты уже не видишь границ. Твоё желание спасти Сергея затмевает здравый смысл учёного. А когда наука смешивается с личным...

— Давайте все немного остынем, — вмешалась Соня, нервно поправляя прядь рыжих волос. — Может, нам правда стоит взять паузу? Хотя бы на пару дней?

Анна медленно повернулась к ней. В другое время она бы оценила попытку младшей коллеги сгладить конфликт, но сейчас каждое слово, каждый жест сочились снисходительной заботой, от которой внутри всё переворачивалось.

— Пауза? — она провела рукой по голографическому интерфейсу, и красные зоны опасного резонанса сменились зелёным свечением стабильных участков. — Вот ваша безопасность. Девяносто процентов показателей в норме. А мы трясёмся над каждым отклонением, будто имеем дело с термоядерным реактором.

Игорь шагнул вперёд, его пальцы стиснули планшет так, что побелели костяшки: — Потому что мы имеем дело с человеческим сознанием, Анна! Это не квантовый компьютер, который можно перезагрузить. Один сбой — и...

— И что? — она развернулась к нему всем корпусом. — Скажи мне, Игорь, что может быть хуже комы? Хуже того, что человек заперт в собственном сознании без возможности выбраться? Мы создали "Вектор" именно для этого — чтобы спасать тех, кого считают безнадёжными!

— Мы создали его для исследований, — тихо произнёс Максим, не поднимая глаз от панели управления. — А ты хочешь превратить научный проект в...

— В то, чем он и должен быть! — в голосе Анны зазвенели слёзы, но она тут же подавила их. — Практический результат — вот что важно. Разве не за этим стоит любое исследование?

В повисшей тишине отчётливо слышалось гудение квантового процессора из соседней комнаты. Соня переводила встревоженный взгляд с одного на другого, явно жалея о своей попытке примирить непримиримое.

— Я подам рапорт о приостановке эксперимента, — наконец произнёс Игорь. — И рекомендацию о полной диагностике системы.

Он развернулся и вышел, оставив после себя гнетущую тишину. Максим с нарочитым вниманием уставился в показания приборов, а Соня начала машинально протирать и без того чистые очки.

Продолжение - http://proza.ru/2025/01/22/554