Балатовский лес 2. 0. Гл16. Окно Овертона - HATE

Ни у одного времени года нет столько нарядов, как у осени. Она похожа на состоятельную даму бальзаковского возраста, которая может себе позволить быть разной. Если повезет, в начале сентября осень продолжит ходить в легкой летней одежде. Забывая о своем возрасте, она не замечает, как за спиной обсуждают ее молодежный образ, явно не соответствующий статусу. Но все же ее визитная карточка – это яркие богатые наряды, которые осень примеряет ближе к середине сентября. Броские сочные краски определенно ей к лицу. К сожалению, осень надевает их реже, чем многим из нас хотелось бы, и с наступлением октября надолго облачается в строгий деловой костюм серых и коричневых оттенков. Она буднично носит его изо дня в день, но только нам показалось, что праздничные наряды убраны в шкаф до следующего года, как вдруг она вновь появляется в них на публике. В ноябре у осени может резко меняться настроение: то она предпочитает холодный белый цвет, то радикальный черный. Первое появление в белом не оставляет никого равнодушным. Внезапному новому образу больше всего радуются дети – они, не смущаясь, трогают ее роскошный пушистый наряд. Возможно, постеснявшись такого внимания, осень сразу переодевается обратно.

Полина хоть и не любила осенние капризы, но выпавший снег ее воодушевил: он стал поводом надеть что-то новое. Коробка, где хранились зимние сапоги, приятно пахла кремом для обуви. Куртка с меховым воротником, которая полгода обиженно провисела в углу шифоньера, наконец вновь почувствовала себя нужной. Варежки? Нет, варежки еще не сегодня. Лучше перчатки – будут кстати.

В честь первого снега Полина решила прогуляться пешком до Балатовского. По пути она получила сообщение от Виктора – он попросил ее зайти. Прошло почти две недели с момента их последнего разговора – сначала Виктор болел, а затем неожиданно сорвался в командировку. Полина втайне надеялась, что за это время он про нее забудет или найдет ей другое задание. Но скупое “Сможешь сейчас зайти?” не сулило ничего хорошего.

– Толерантность, подмена понятий, иллюзия авторитета, принадлежность к стае. Что я перечислил? – выпалил Виктор, как только Полина открыла дверь в кабинет.

Виктор Ошерович был бодр, энергичен и, как всегда, на шаг впереди. По пути на работу Полина перебрала с десяток вариантов того, как начать и вывести разговор на волнующие темы. Но Виктор сработал на опережение и выбил землю из-под ног. Она пыталась найти глазами точку опоры, но в пустом кабинете встретилась только со взглядом руководителя.

– Толерантность, подмена понятий, иллюзия авторитета, принадлежность к стае, – повторил Виктор чуть тише и размереннее.

– Проект поправок в список смертных грехов?

– Я бы часть одобрил, но нет. Еще варианты?

– Названия яхт известного медиамагната?

– Второй выстрел мимо, но пуля чудом отрикошетила в верном направлении. Это – основные рычаги воздействия на общество, которые используют, чтобы сдвинуть “Окно Овертона”. Метод с говорящим названием “HATE”.

Виктор взял со стола маркер и подошел к стене. Затем каллиграфическим почерком вывел в столбик большие прописные латинские буквы “H”, “A”, “T”, и “E”. Полина уже забыла, что заглавную букву “А” в младшей школе учат писать с животом и франтоватой ножкой. Казалось, такая вычурная “А” навсегда осталась в тетрадях с наклонными полосками.

– “H” – “Herd” – “Стадо”. Человеку сложно противостоять большинству, даже если это большинство мнимое, но сплоченное и навязчивое. “Мы в прогрессивной Европе выступаем за какую-нибудь дичь, а вы разве нас не поддерживаете? А-та-та!”

Виктор дописал слово “Herd” и нарисовал рогатое облако. По задумке должна была получиться овечка, но что-то пошло не так.

– “A” – “Authority” – “Авторитет”. Большинство людей доверяет авторитетам, даже если они таковыми не являются. Если я скажу своему соседу, что люди произошли от ленивцев, которые объелись кофе, он покрутит у виска. А если скажу, что британские ученые выяснили, что ближайшими родственниками людей являются вовсе не шимпанзе или бонобо, а ленивцы, то он, может, и поверит. По сути это такой же механизм давления на человека, как и предыдущий. Только до этого мы ссылались на мнение некоего большинства (миллионы мух не могут ошибаться). А здесь ссылаемся на главную муху, которая утверждает, что есть вещи и повкуснее меда.

Пока Виктор пытался изобразить муху, Полина думала о ленивце и кофе со сгущенкой. На днях она попробовала в местном буфете некий безымянный напиток, оказавшийся цикорием на растительном молоке с заменителем сахара. От привычного кофе остался только цвет. Неприятный сладковатый привкус надолго прилип к языку, и Полина решила запить его соком с мякотью из того же буфета. После чего во рту цепко держался налет яблочного жмыха, и Полина попыталась смыть его водой. После воды еще долго не проходило ощущение обмана, и Полина хотела запить его вермутом, но постеснялась.

– “T” – “Tolerance” – “Толерантность” или “Терпимость”, – продолжил Виктор, – здесь пояснять нечего. Англосаксы провели огромную работу по разжижению мозгов у людей по всему миру. Личные границы стерлись. Сейчас можно ездить в Тулу со своим самоваром, и никто тебе слова не скажет.

Виктор быстро нарисовал какой-то патиссон в воде.

– Боюсь спросить, что это, – позабыв о кофе, сказала Полина.

– Я попытался изобразить медузу, но так даже лучше – многограннее. Так, и последнее – “E” – “Euphemism” – “Эвфемизм” или “Подмена понятий”. Если что-то неприемлемое нужно представить в новом свете, то стоит начать с нового имени. Был “педераст”, стал “гей”. Был “Депутат” – остался “Депутат”, ему нет разницы, у него иммунитет. Вот мы с подмены понятий, пожалуй, и начнем.

Виктор стал рисовать нечто. Это нечто было круглое и с колючками.

– Похоже на Ежа. На днях я ходила в PERMM, поэтому не удивлюсь, если это…

– …морская свинка. Многие дети думают, что это животное с пятачком и умеет плавать. А все из-за названия.

Какое-то время Виктор и Полина простояли молча, пытаясь развидеть ежа и все-таки разглядеть морскую свинку. Но в какую бы сторону их головы ни наклонялись, с какого бы ракурса ни предпринимались попытки распознать этого южноамериканского грызуна, постичь задумку автора не получалось.

– Надо подумать над словосочетанием “искусственный интеллект”. Оба слова отталкивают. “Искусственный” ассоциируется с чем-то неестественным, поддельным. Например, как в словосочетании “Искусственный мех”. “Интеллект” тоже звучит холодно, по-снобистски. Однокоренное слово “интеллигенция” может ассоциироваться с расслоением общества и с нелицеприятными цитатами Владимира Ильича. Я предлагаю скормить нашей модели общественного мнения различные синонимы и оценить реакцию. Например, “разум” вместо “интеллект”. Предположу, что корень “ум” получит больше позитивных откликов. С “искусственным” сложнее. Я бы вообще не акцентировал внимание на противопоставлении человеческому интеллекту, а вместо этого отметил его сильные стороны: “высокопроизводительный”, “неустающий”. Но все эти варианты мне не нравятся. “Высокопроизводительный” – слишком сложно выговаривать, для этого лучше быть трезвым. “Неспящий”, или как я там предложил, содержит предлог-отрицание “не”, что нежелательно. Вам здесь нужно хорошенько подумать.

– “Искусственный интеллект“ – давно сложившееся понятие, которому минимум полвека. Будет нелегко от него отказаться.

– Словам “мама” и “папа” лет намного больше. Однако в самых толерантных странах вопреки всему сейчас говорят “Родитель 1” и “Родитель 2”.

– Значит, цифры тоже можно использовать, например, “Разум 2.0”?

– Я бы сказал, что мне нравится, но не скажу. Мне вообще не нравится то, чем мы занимаемся. Простите за каламбур, но я ненавижу метод “hate” и все, что с ним связано.

Полина была поражена ответом. Он шел вразрез с энергичным, напористым и целеустремленным образом Виктора. Невозможно с энтузиазмом делать то, что тебе противно.

– Зачем тогда вы занимаетесь такими проектами?

– Чтобы этими проектами не занимался кто-то другой. Хотя… скорее уже по инерции.

– И все же я не понимаю вашей мотивации.

– Систему можно победить только если знаешь, как она работает. Мы уже собрали колоссальную экспертизу по вопросам воздействия на общественное мнение, причем за чужой счет. Проведу аналогию. Знаешь, кто такие хакеры?

– Киберпреступники, которые взламывают компьютерные системы.

– Это только так называемые “Black hat”. Вообще, хакер – это в первую очередь эксперт высочайшего уровня, обладающий уникальными компетенциями. Если он использует свои знания исключительно для получения выгоды, то это, как я уже сказал, “Black hat”. А если для помощи компаниям или государству, то его называют “White hat”. Выделяют еще другие оттенки хакеров, например, тех, кто занимается своим ремеслом просто для интереса, без особой корысти, это не так важно.

– Получается, вы хакер общественного мнения? Какого же цвета ваша шляпа?

– С нами не так просто, как в IT. Компании, которые нанимают хакеров, в абсолютном большинстве преследуют благие цели, а именно, обезопасить бизнес, сотрудников и клиентов. Но те, кто нанимает нас, могут преследовать разные цели, которые определяют цвет шляпы. Я же стараюсь высветлить ее настолько, насколько это возможно.

Виктор глубоко вздохнул и с неохотой продолжил.

– Буквально на днях нас попросили оценить потенциал продажи искусственных детей с… “Разумом 2.0”. Я хотел привлечь тебя, но, пожалуй, сделаю все сам. Не стану еще больше травмировать тебе психику.

– Уже поздно. А в чем идея, если не секрет?

– Наверняка тебе попадались парочки, которые вместо детей сначала заводят собак. Якобы для тренировки и проверки на прочность своих отношений. Так вот, нашему заказчику пришла мысль продавать мини-роботов с модулем для обучения. У ребенка, как в компьютерной игре, можно выставлять разные режимы – попроще, посложнее и совсем хардкор. Попроще – это когда ребенок все делает после первой просьбы, спокойно спит по ночам, не мучается коликами и уже в полгода знает английский лучше родителей. Посложнее – это когда родителям нужно несколько раз повторить свою просьбу, прежде чем ребенок их послушает. Ну и совсем хардкор – это когда искусственный ребенок ведет себя как настоящий. Я напишу про материнский инстинкт и безусловную любовь, без которых искусственных детей постараются сдать по гарантии с формулировкой “не подошел”. Если мы имеем дело с обычным коммерческим заказчиком, то такого объяснения хватит. Бизнес оценит потенциальные убытки и откажется от задумки. Но если за ним стоят другие, скажем так, более идейные люди, то на этом они не остановятся.

– Но кому может быть интересно продавать заведомо ужасную вещь?

– Тем, кому выгодно, чтобы не было детей. Какие бы выводы ты сделала на месте таких горе-родителей? Ты бы завела ребенка?

– Мне кажется, вся ситуация абсурдна, никакой пекинес или тамагочи не может и не должен влиять на решение завести ребенка. Ты уже рождаешься с этим решением.

– К сожалению, эту безапелляционную уверенность удалось надломить. Сейчас многие молодые люди сидят по своим норкам, пересылают друг другу мегабайты воздушных поцелуев, считают ежемесячные выплаты по кредитам и думают, что заводить ребенка слишком сложно. А скажи мне, когда-то было проще? Может быть, во времена дефицита и перестройки? Или после войны? Мировой, гражданской – неважно? Разве растить детей во времена крепостного права или татаро-монгольского ига было легко и безопасно? В пещерах были созданы идеальные условия для рождения и воспитания детей? Нет. Как ни странно, мы живем в самое удобное для этого время. И мы живем в это время… даже не так, мы вообще живем только благодаря многим поколениям наших предков, которые порой в страхе и голоде считали своим долгом дать новую жизнь и не стать последними в своем роду. Но в какой-то момент общество стали сознательно держать в перманентном напряжении, хребет заменили на маршмеллоу, а в голову залили столько дряни, что с трудом удается расставить приоритеты…

У Виктора сработала напоминалка. Она была неуместна и походила на гостя, который ошибся дверью.

– Мы успели проговорить только букву “E”, – недовольно пробормотал Виктор, но тут же продолжил бодрым голосом: – Вопросы будут всегда. Начните. А у нас еще достаточно встреч впереди. Я услышал главное: вы осознаете, что все это абсурд.

Полина начала собираться. Уже в дверях Виктор ее окликнул:

– Кстати, неплохая идея вывести Краба в свет. Но я бы развил вашу мысль: расквартируйте его в отделе примитивных реакций. Робот все равно простаивает, а там ему найдется применение.

– Верю, что Михаил уже восстановился и готов к новым физическим упражнениям.

– Ему полезно! – отрезал Виктор. – И еще, лично познакомьтесь с их главным, Аликом, поучаствуйте в проработке анкеты и добейтесь, чтобы туда включили интересующие нас вопросы. А когда почувствуете, что все пошло не так, то скажите заклинание “подарок от Виктора”.


Дальше: http://proza.ru/2025/01/24/946
Назад: http://proza.ru/2025/01/21/897
Начало: http://proza.ru/2025/01/10/1233