ЖДИ МЕНЯ, МАМА Часть3

Александр не знал сколько времени он был без сознании, но понял, что сейчас его везут в телеге, на сене, со связанными руками и ногами. Время от времени телега тряслась на ухабах, так как возничий зычно подгонял сонную лошадь.

Пленный приоткрыв глаза, разглядел, что рядом с ним на телеге сидят вооружённые немецкими автоматами люди, видимо это были местные полицаи. Вскоре их телега остановилась, и двое мужиков, подхватив Александра за ноги и за руки, поволокли его к небольшому зданию, напоминающему комендатуру. Крепко зажмурившись, он понял, что его доставили в немецкий штаб, судя по немецкой речи вокруг.

Разведчик смутно понимал о чём говорят его противники, но судя по тому, как оживившись полицаи  затащили его в помещение, и небрежно кинули на пол, он понял, что те выполнили свою работу, и сейчас получив вознаграждение, вернуться назад в своё село. И правда, полицаи пнув его ещё пару раз по скрюченному телу, ушли, договариваясь о том, на что потратят привалившееся богатство.

Александр лежал со связанными руками на холодном и влажном от пота и крови полу. Его перебитые ноги горели огнём. И от этой нестерпимой боли он снова потерял сознание.
 
Внезапно он почувствовал, как чей-то жёсткий сапог пинал его в бок, а молодой немецкий офицер на ломанном русском языке спрашивал его о чём-то:
— Так это ты, русский шпион?

Разведчик открыл глаза и увидел над собой нависшее лицо немецкого офицера, брезгливо тыкающего его носком своего отполированного сапога. Александр хорошо понимал о чём его спрашивает немец, но сделал вид, что не знает русский язык, и превозмогая боль сказал:
— Nie jestem zwyk;ym Polakiem.\1\— ответил ему Александр,— m;j dokument w kieszeni\2\, и развернувшись на спину, подбородком коснулся кармана пиджака.
— K;amiesz, jeste; partyzantem\3\ — злобно отозвался стоящий рядом мужчина в гражданской одежде и смачно сплюнув на пол.

Чтобы не спорить с немцами, разведчик замолчал. Его голова ужасно кружилась, а сердце бешено колотилось в груди. На миг ему даже показалось, что ещё мгновенье, и оно не выдержав всей этой боли просто разорвётся, и тогда ему придёт конец, а с ней и долгожданная смерть.

Заметив, что он теряет сознание, немецкий офицер беззлобно крикнул кому-то, чтобы к раненному привели врача.
Поняв, что его сейчас не убьют, Александр отключился.

Сколько времени он был без сознания, он не знал. Вокруг него было тихо. Приоткрыв глаза, он понял, что находится в местной тюремной камере, а вокруг него лежали вповалку люди, кто на голом полу, а кто на небольших пучках сена, от которого шёл пряный запах, туманящий ему сознание.
— Пить!— еле слышно прошептал он на польском своими пересохшими губами и вскоре почувствовал заветный холодный вкус воды. Сделав несколько жадных глотков воды, он поблагодарил незнакомца.
Молодой парень цивильной одежде кивнул в ответ головой, закрутил фляжку и сунул её за пазуху. Напившись, Александр окончательно пришёл в себя, перебитые ноги ужасно болели, но к удивлению были аккуратно кем-то перебинтованы чистой холощёной тканью..

— Спасибо.— поблагодарил он парня на польском.
— Меня зовут Янек, — представился парень, а тебя?
— Анджей,— произнёс Александр и закрыл глаза. Говорить ему не хотелось ни с кем, тем более здесь.
— Ладно, отдыхай, — поняв, что его сосед не хочет с ним общаться, поэтому обиженно замолчал.

Все сидящие вокруг него люди с интересом зашевелились, словно прислушиваясь к их разговору.

Жизнь на фронте - это каждодневное испытание. Тут и близость врага, и борьба за выживаемость, сон в полглаза. Но плен - это не только боль от истязаний, но и вечная жажда от нехватки воды, постоянный голод и холод. Но самое страшное - это неизвестность о своей судьбе. Александр, как опытный разведчик осознавал, что любой сидящий рядом с ним пленный мог быть или подсадной уткой или провокатор. Поэтому откровенничать было нельзя.


Примечание:
\1 nie jestem zwyk;ym Polakiem — нет, я обычный поляк
\2 m;j dokument w kieszeni —  мой документ в кармане.
\3 k;amiesz, jeste; partyzantem — врёшь, ты партизан.