Вопросы о том, что есть и чего нет

Вопрос о том, что есть и чего нет – это, как говорится, «интересный вопрос».
Из таких интересных он такой не один. Множество есть вопросов о том, что есть и чего нет.

Но из ответов на них мы больше радуемся когда говорят, что этого нет. Потому что проще сбросить то, что не уложилось в твоём разумении. Нет – и нет, на нет – и суда нет… Однако упрощаться по расхожей методике «если чего нет, то значит, что того нет, а если что есть, то значит, что оно есть» – это разве интересно?

Интереснее, когда «если чего нет, то это не значит, что того нет», или наоборот – «если что есть, то это не значит, что оно есть». Потому как надо сначала разобраться, что есть и чего нет, а потом уже принять «Но да будет слово ваше: «да, да»; «нет, нет»; а что сверх этого, то от лукавого». Кто это сказал? Христос. Про Которого одни говорят, что Он был и есть, другие – что не было и нет, третьи – что был, а теперь нет, четвёртые – что не был, но лучше бы был, пятые – что был, но лучше бы Его было…
«...о, род неверный и развращённый!.. доколе буду терпеть вас?» – но терпел Иисус, потому как не мог иначе.
А лукавое племя лукавого ждёт… и дождалось, но здесь – ещё не об этом. Это только наглядный пример тому, как растут сложности, а у с-ЛОЖ-ностей корень-то – ложь…
Так не лучше ли придерживаться того, чтобы «да» было действительно «да», и «нет» – действительно «нет», а всё прочее почитать от лукавого?

И теперь в таком ракурсе возьмём «самый решительный» вопрос: Бог есть? Варианты ответа: 1) есть и 2) нет. Это – как выбор. Все рассуждения с обсуждениями – только для того, чтобы уйти от ВЫЗОВА и потом от ВЫБОРА.

Философия обычно рассматривает «выбор индивида», который в идеале должен быть осознанный, когда сей индивид испытывает уверенность во владении информацией об объектах выбора и отдаёт себе отчёт в последствиях. Но в том-то и дело, что «испытывает», а испытания случаются неуспешными…
А на практике всегда выходит, что и выбор наш неосознанный, когда не только не владеем, но и пред-видеть не хотим…
И ежели посмотреть происхождение слова «выбор», то выходим на древнее значение в  слове «беремя» – бремя, то бишь ноша, которую придётся нести.

А вот что обнаруживается в библейской терминологии на иврите: слитный предлог В (среди, в виде); ЙИА (как русское Ы) + корень БОРЭ – распространенное в тестах краткое написание имени Бога – Господь. Таким образом слово скорее всего содержит смысл: Господом выбранный!

Таки так оно и есть! В непредсказуемо меняющейся жизни человека сделать «правильный» ВЫБОР всегда затруднительно. Все наши «правильные выборы» происходят в соответствии с приобретёнными стереотипами, или того хуже – «методом тыка»…

А вот другие производные от корня образы/термины Библии:
– БАРАР – чистить, очищать, просеивать, отбирать, выбирать;
– БЕРУРИМ (избранные) – «Емана и Идифуна и прочих избранных, которые назначены поименно, чтобы славить Господа, ибо навек милость Его» (1 Пар 16:41).

Но неужели отношения с Богом можно посторить на стремлении принимать желаемое за действительное и они не имеют под собой реальных оснований?
А почему нет? Мы почти все недооцениваем способность принимать желаемое за действительное. А ведь почти всё в нашем мире было создано благодаря этой способности! Именно в ней, в своих надеждах, человек становится богоподобным.

БОРЭ также переводится «приди и узри» – если придёшь, увидишь, увидишь – и обратишься...
 
Поэтому построить отношения можно. Только ещё надо будет в них войти!

Построить можно и нужно, казалось бы, чем раньше, тем лучше, чтобы было куда войти. Но оказывается, время значения не имеет. Потому что всё уже есть, и не где-нибудь, а… у тебя внутри. Только вот ты, будучи пока в своей «реальности», этого не знаешь. И не понимаешь, почему «Многие же будут первые последними, и последние первыми»…

И встаёт ещё один решительно интересный вопрос: а ВРЕМЯ есть?

Тут проще. Даже если только логически пораскинуть, то времени нет. А что есть, ведь часики-то тикают, года идут? А есть некий отсчёт продолжительности, который называется «время». Виртуальная величина, придуманная и используемая человеками для упорядоченности, к тому же время может быть субъективным ощущением человека… К тому же всё, что временно – оно преходяще, «пред ходом», – а это же уже переход!

Но минуточку – а как же наука? Время ведь есть не только в лирике, но и в физике – в ней энергия зависит от скорости, а скорость – от времени, и много чего ещё зависит…

Увы – тут у нас печалька: общепризнанной научной теории, определяющей и объясняющей «время» на сегодня нет. В качестве критерия измерения величин времени используется периодическая последовательность событий, искусственный (признанный) эталон некоторого промежутка времени. А изначальная формула теории относительности Е=мс2 не стала расчётной…

Вот как учитывают критерий «время» законы логики:
1) закон тождества – два противоречивых суждения об… объекте, в одно время… не могут быть одновременно истинными; 
2) закон исключения третьего – противоречащие суждения об одном предмете, в одно и то же время… не могут быть одновременно истинными и не могут быть одновременно ложными.

В философии осмысление времени письменно оставил Платон – «движущееся подобие вечности», Аристотель – «мера движения», Августин Аврелий выделил во времени «прошлое, настоящее, будущее и необратимость времени).

А современные философы определяют время так: «форма существования материи, выражается в закономерной и последовательной смене одних объектов, явлений, другими объектами и явлениями; смена одних фаз (ступеней) развития предметов, процессов, другими фазами развития. Имеет одно измерение, последовательность развития объектов осуществляется только в одном направлении – от прошлого к настоящему в будущее, процесс этот не имеет конца. Длительность процессов зависит от скорости движения материальных тел, переход от одной системы отсчета к другой, движущей относительно первой, ведет к тому, что временные величины изменяются».

Тут впору вспомнить: сложность без приставки «с» – это что?

В древности люди выделяли лишь три меры времени – день, месяц и год, связанные с положением Солнца или фазами Луны.
В Библии преобладает «день», собственно день творения, созидание чего-либо есть настоящее. Господь создаёт первоначально «свет и ночь» – день первый, в остальные дни недели Бог творит сушу, растения, животных и человека (день шестой), всё Творение произошло в шесть «рабочих» дней и один выходной – шаббат (суббота), Бог «отдыхал». Это главная временная идея Библии – акт Творения объединил пространство и время. Но где? В материальном мире, и в нём она была заложена в сознание древнего человека, и мерилом времени стал день.
 
Нынешнее наше слово ВРЕМЯ – от праславянского, потом древнерусского веремя, (врЪмя).
Приведя «время» в форму, близкую к ивриту, имеем: ВРЕМЯ = ЯМЕ+РВ = ЙМИМ, ЙМЕИ дни / (время) + РАВ / многие. То есть время – неопределенная количественно мера – множественность дней.
Отметим, что противоположность времени – вечность также не определяется никакими величинами…

Ну и последний решительно интересный вопрос, который стоит рассмотреть: любовь есть?

Тут многие скажут, что есть. Но для каждого она будет разная. Но всё равно – любовь.
Мы знаем, как она проявляется, то есть сначала что-то чувствуем, потом осознаём. То есть любовь мы определяем по её воздействию на нас.

Про Бога так не скажешь, а если скажешь, то тебя легко обвинить в вы-думке, приёме желаемого за действительное. А что есть действительное, когда и что становится реальностью?

Вот ты читаешь, слушаешь слово Божие, но не веришь этому слову, а значит Богу не веришь. Твоё неверие для тебя становится реальностью – не объективной реальностью, а именно твоей. И ты создаёшь свои понятия, стереотипы, привязываешь/пристёгиваешь смыслы, основанные на таком неверии.

В связи с этим может возникнуть вопрос: становятся ли слова Божии неистинными из-за того, что ты им не веришь?
А представь, что Бог вдруг является тебе и признаётся в любви: «никто, ничто и никогда не лишит тебя Моей любви», или: «если Мне веришь, то нет такой силы, которая может препятствовать Моей любви к тебе».
Меняет тут что-то моё неверие?
Ничего не меняет, кроме твоего со-стояния – чувства от-делённости, от-падения от Бога, разобщённости с Ним, и значит с мирозданием.

Получится твоя «реальность» без Бога. Причём ты веришь, что разобщённость реальна и тем создаёшь свою собственную реальность, которая таковой не является, то есть является не-реальностью.

Но для тебя ведь реально то, во что ты веришь – когда веришь, видеть это уже необязательно, и можешь верить в то, что не существует…

А для «здравомыслия» верить в несуществующее для глаз это «нелогично» – глупо для ума. А ум наш линейный, и если он оперирует образами, то это уже воображение с элементами представления того, что не существует, – иллюзия…

А своим только видением, со своей реальностью ты и разобщаешься, и не способен понять, что разобщённость – это не истина, ибо в реальности мироздания не может быть разобщённости по определению, иначе всё посыпется… Даже песчинки как-то друг с другом связаны – в барханы в пустыне…

Значит не должно быть разобщённости с Богом, разобщённость – это просто разрушение. Это вообще-то АД. Ад приходит, когда веришь в реальность, которая есть ложь, и живёшь в ней.
Разобщение с духовными энергиями – это же просто глина, пыль и грязь. Это уже не живой человек, а прах. «Прах к праху» – есть в тексте заупокойной молитвы.

«И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Духу – подобное к подобному» – духовный закон духАми свои собственных «реальностей» уже не надушишь.

«Прах» – это уже тема о смерти, но ведь и смерть – тоже не разобщённость! Это показал нам и доказал Христос – об этом вся Благая весть, наше упование.

Он не раз намекал, что наш страх перед смертью обусловлен ограниченностью нашего мировосприятия. Ведь какая наша «реальность»? Мы считаем смерть концом, прекращением существования этой «реальности», и она становится непреодолимой стеной, неизбежным губителем радости, любви и всех взаимоотношений с объектами любви. То есть смерть для нас – последнее слово, окончательная разобщенность с миром.

Надо отметить, что среди «нас» есть уже живущие в разобщенности с миром. Они всемерно надеются на то, что смерть – это конец. Иначе им не избежать наказания за всё, что они делали. Они знают, что им не спастись. Если смерть – это не конец, то у них «будут проблемы»…

Правда же в том, что смерть – лишь тень всего мирского. А величие любви, жизни в состоянии любви непрерывно поглощает и истощают силу смерти, преодолевая её.
Ну да, смерть – действительно своего рода разобщённость, но совсем не такая бессмысленная и глухая, как нам представляется.
Надо конечно признать, что смерть вездесуща, она где-то рядом. И в том числе она присутствует в неверии, во лжи, в гордыне и жажде власти, в предательстве и поощрении зла.

Мы считаем смертью последнее мгновение жизни и сосредоточены на страхе перед этим мгновением, а ведь само событие смерти есть лишь проявление её присутствия. Придавать всеобъемлющий смысл этому моменту, а не встрече с Господом – это и есть результат разобщённости с Ним.

«Момент смерти – это и обещание, крещение в океане, который несёт не гибель, а спасение. Люди переделали жизнь на свой лад и превратили её в не-жизнь… И теперь вы переживаете эту подспудную борьбу между жизнью и смертью каждодневно, пока вас не освобождает от этого момент смерти» – эти слова Пол Янг вложил в уста своего образа Христа.

Ну так и делайте – ВЫБОР, только не о-шибитесь… И не у-шибитесь… при ПЕРЕХОДЕ.