Глава 57. Утренняя роса

Вера проснулась от ощущения нетерпения, словно внутри неё что-то подгоняло её, подталкивая с кровати. Солнце ещё только начинало восходить, и всё вокруг было окутано нежной дымкой, окрашивая мир в пастельные оттенки. Мама, как всегда, уже покинула дом, оставив за собой лёгкий аромат свежесваренного чая, и тишину, которая казалась почти осязаемой. Вера, не теряя ни секунды, сбросила с себя лёгкое одеяло, натянула на себя старую футболку, наспех натянула любимые, но уже потрепанные джинсы и засунула ноги в резиновые тапочки. Сегодняшний день не мог начаться как обычно — у неё было важное дело: вытащить Сару из плена сна и отправиться навстречу утреннему приключению.
Она почти бегом преодолела несколько тихих, сонных улочек, пока, наконец, не оказалась на соседней, перед старым, полуразвалившимся синим домом с облупившейся краской, которая уже потрескалась от времени, и кривыми, выцветшими жёлтыми ставнями, которые, казалось, пытались изо всех сил не упасть. Этот дом, с виду казавшийся мрачным и неприветливым, был хорошо знаком Вере. Именно здесь, за этими потрескавшимися стенами, за этими ставнями жила её лучшая подруга, Сара. Вера, сделав глубокий вдох, чувствуя прохладный утренний воздух, подошла к дому и начала звать Сару, как можно громче, стараясь не разбудить остальных обитателей сонного квартала:
— Са-а-а-ра-а-а! Са-а-а-ра, вставай! Выходи, я здесь!
Тишина в ответ, словно застывший во времени звук. Лишь редкие отголоски её голоса разносились по спящим улицам и исчезали в утреннем тумане. Вера, прищурившись, как будто пытаясь разглядеть что-то за плотными занавесками, посмотрела на окна дома. Никакого движения, никакой реакции. Тогда она, словно отчаянный штурмовик, который решил взять неприступную крепость, подпрыгнула и ухватилась за шершавый подоконник, подтянулась, почувствовав, как напряглись ее мышцы, и с неожиданной для себя самой ловкостью влезла в окно первого этажа.
Внутри было темно, сыро и стоял неприятный, застоявшийся запах - запах пыли, старых вещей, и чего-то сырого, а чего, она не могла определить. Комната была пропитана мраком и пылью, а плотные, пожелтевшие от времени шторы, казалось, никогда не пропускали солнечного света. Здесь царил полумрак и казалось, что она попала в какой-то странный, забытый мир.
Вера, стараясь не задерживаться в этом не очень приятном месте, прокралась к кровати, которая была прямо возле самого окна под горой одеял и подушек. Она заметила, как из-под этих многочисленных слоев подушек и одеял торчит темная прядь волос — Сара, наконец-то!
— Са-а-а-ра, вставай, лежебока! — прошептала Вера, стараясь не разбудить всех домочадцев, и легонько толкая ее в плечо.
Сара, в ответ лишь недовольно замычала, повернулась на другой бок, прижавшись к стене, и отмахнулась от нее, словно от назойливой мухи, и снова затихла. Тогда Вера, поняв, что уговоры не действуют, начала щекотать её, не жалея сил. В конечном итоге, Сара не выдержала и, наконец, вскочила с кровати, растрепанная, заспанная и с нахмуренными бровями, и злым взглядом.
— Ты совсем с ума сошла?! — проворчала Сара, но, посмотрев в глаза подруги, увидела ее сияющую улыбку, и не смогла сдержать своей, хотя ещё только что собиралась обругать подругу. — Ты зачем это все устроила в такую рань?
— Пошли! — ответила Вера, сияя от счастья, словно она только что выиграла в лотерею. — У меня тут гениальная идея возникла! Но я тебе её не скажу, пока мы не уберемся из этой пыльной дыры.
Сара, всё ещё зевая, неохотно выбралась из кровати, стараясь не запнуться, и начала натягивать на себя старую, выцветшую футболку и короткие шорты, которые лежали тут же, на стуле. Вместе, словно отчаянные беглецы, они покинули душную, темную комнату, и выбрались через окно на улицу.
Мир за окном встретил их прохладой и светом. Чистое, как слеза, небо начинало окрашиваться в нежные оттенки розового и голубого. Роса, словно рассыпанные бриллианты, украшала каждую травинку, и солнце нежно согревало их лица своими первыми, робкими лучами. Они шли по траве, их ноги чувствовали свежесть утренней росы, и это бодрило их после сна.

Они летели, словно две птицы, вырвавшиеся из клетки, навстречу свободе.
Молчание между ними было особенным, наполненным пониманием и взаимной любовью, словно их души говорили на одном, тайном языке. Вера чувствовала, как бьётся сердце Сары, она ощущала ее мысли, ее настроение и знала, что Сара чувствует то же самое. Это было их особенное, невербальное общение, невидимые нити, которые связывали их сильнее любых слов.
Когда они, наконец, добрались до середины поля, то остановились. Вера скинула свои пыльные тапочки, чувствуя, как прохладная земля ласкает ее ступни. Она глубоко вдохнула чистый, утренний воздух, и ее сердце наполнилось радостью и невероятным ощущением свободы.
Сара нежно обняла ее, и они обе засмеялись. Это был их особенный, искренний смех, который они могли разделить только друг с другом. Это был смех, полный тепла, безграничной любви, понимания и беззаботности. Смех, который не требовал лишних слов.
В этот ранний, летний час, в этом поле, наполненном звуками природы и солнечным светом, они были единым целым, словно части одного целого. Они были больше, чем просто подруги, они были сестрами по духу, связанными невидимой, ментальной нитью, которую ничто и никто не мог разорвать. Это была их особенная магия, их тайный мир, где царили только дружба, радость, любовь, и где все проблемы оставались где-то далеко, в прошлом, за границей этого поля.