Память детства. Часть 6. 3. Маринка

Память детства. Часть 6
Взросление

Школьные годы


Маринка

С Маринкой, моей второй школьной подружкой, мы познакомились в 1975 году, когда нам было по девять лет.
В доме №7 жилого микрорайона завода РТИ наша семья жила совсем недолго, около года. Недалеко от нашего жилья был построен новый дом, в котором маме, работающей делопроизводителем на заводе, выделили трёхкомнатную квартиру. Как мы были этому рады! Этот дом был самым красивым на микрорайоне.
Во-первых, весь его первый этаж занимали большие магазины со стеклянными витринами и кафе «Дружба». Кафе и продовольственный магазин находились в первой половине дома, а хозяйственный и одежда – во второй.
Во-вторых, он был кирпичным, в отличие от своих панельных соседей. Из жёлтого облицовочного кирпича. В-третьих, его бело-зелёные балконы! Таких балконов я за свою девятилетнюю жизнь нигде не видела. Поверх основного вертикального решётчатого заграждения, снаружи, были набиты вертикальные деревянные рейки, белого и салатового цвета, что придавало дому очень нарядный вид. Правда, это увеличивало риск падения с балкона несмышлёных детей, которые могли, как по лесенке, забраться по этим деревянным рейкам. Поэтому многие, въехав в новый дом, в том числе и мы, загородили балконы изнутри фанерными листами. Немного странным был номер дома. № 4 – 5! То есть, дом состоял из двух равных, четырёх-подъездных половинок. При этом у первой половины, с начальной нумерацией, был № 5, а у продолжения дома – № 4. Вот, в том доме № 4 мы и получили квартиру.
Квартира была прекрасна! Три! Большие! Комнаты! И у нас с сестрёнкой, наконец-то, будет своя, отдельная комната! Родители отдали нам самую лучшую, солнечную комнату с балконом! Очень просторную, в которой я, к тому же, могла сама распланировать, что где будет стоять. И делать перестановку! Очень мы любили делать перестановки! Благо, в то время самой громоздкой мебелью был шифоньер. Но, по нашей просьбе, папа мог передвинуть его куда угодно. Остальную мебель мы могли перемещать по комнате сами. На одной из стен папа повесил большую географическую карту. Политическую карту мира. Яркую и разноцветную! Как мы любили проводить время у этой карты! Но об этом позже…

И вот, обустроившись в новой квартире, одним майским утром, я вышла на балкон и увидела на одном из соседних балконов девочку. Примерно моего возраста. Девочка была красивая, темненькая, с короткой стрижкой каре. Она посмотрела на меня. В руках у девочки был большой мягкий мишка. Я тут же забежала в комнату, взяла свою самую большую куклу и снова вышла на балкон. Девочка проделала то же самое и вынесла ещё какую-то игрушку. Не помню, сколько раз мы так бегали с балкона в комнату и обратно, пока кто-то из нас не спросил: «А тебя как зовут?». Чёрненькую девочку звали Маринка. Она училась в параллельном со мной классе. Я - во втором «б», она – во втором «а». Балконное знакомство продолжалось очень недолго. Так как мы жили в одном подъезде, то стали часто ходить друг ко другу в гости. Маринке было достаточно спуститься на этаж ниже, или мне подняться на этаж выше – и мы могли вплотную наслаждаться как обществом друг друга, так и всем тем, что находилось в наших апартаментах.
Закончился учебный год, наступили летние каникулы. Мы с Маринкой практически каждый день проводили вместе. Вместе гуляли во дворе, вместе играли дома. Маринка жила вдвоём с мамой в двухкомнатной квартире. Мама Маринки, Мария Ивановна, казалась мне очень строгой. Она приходила вечером с работы и, первым делом, проверяла, как Маринка убралась в квартире, чисто ли помыла полы, нет ли где пыли. Мария Ивановна очень любила цветы и книги. У нас тоже были цветы, моя мама тоже любила заниматься уютом в доме и комнатными цветами. У Маринки на подоконниках стояли многочисленные горшки с цветами, в том числе с такими, каких я ни у кого не видела. Мне очень нравился цветок, у которого были толстые и как бы бархатные листочки.
Когда я первый раз пришла к Маринке, я увидела в шкафу, за стеклом, красивую открытку-фотографию девочки лет пяти. На вопрос «это кто?» Маринка ответила, что это она, маленькая. Я не могла поверить. В то время были распространены открытки, на которых изображались фотографии детей. Такие открытки я видела, и на них были совершенно незнакомые мне мальчики и девочки. А тут Маринка! Кто же это мог её снять на такую открытку? Маринка сказала, что это вовсе не открытка, а фотография. Я обозвала Маринку врушей, на что она посоветовала мне спросить у её мамы. Что я и сделала, когда Мария Ивановна пришла с работы. «Это Марина, маленькая» - ответила мне Мария Ивановна. Мария Ивановна врать не могла! Это действительно была Маринка! Так я впервые увидела настоящую цветную фотографию отличного качества.
А какие книги были у Маринки! Конечно, книги для взрослых меня мало интересовали. А вот для детей! Особенно меня привлекала большая, многотомная, детская энциклопедия, которая красовалась в серванте в зале. Каждый том был посвящен определенной теме. Книги были большие, тяжелые, с цветными вкладками и многочисленными рисунками. Я очень любила забраться с ногами на софу и разглядывать это сокровище. А ещё у Маринки в спальне стоял необычный шкаф, который назывался секретер. Его можно было складывать, и тогда он выглядел как простой шкаф, а можно было откинуть крышку, и тогда он превращался в письменный стол с открытыми полками сверху. На верхних полках стояли толстые книжки для детей, а на полке, которая была как бы продолжением столешницы, стояли учебники, лежали тетрадки и другие школьные принадлежности: альбомы, краски, карандаши… И всякие разные мелочи. Все это было распределено как попало, и я очень любила наводить порядок на этой полочке. А в нижнем отделении, которое было под столешницей и имело раздвижные дверцы, были игрушки и книжки. Книжки… У меня дома было много подобных книг, две большие стопки. Я очень любила читать и перечитывать их. Но такое количество детских тоненьких книжек я ни у кого никогда не видела. Это были кипы книг. Маринкино богатство. И со многими произведениями, стихами, сказками и рассказами я познакомилась из этого разнообразия. «По дорогам сказки», «Вовка – добрая душа» Агнии Барто, «Белый Бим Чёрное Ухо» Г.Троепольского, «Козетта» Виктора Гюго – самые запомнившиеся. Особенно «Козетта». Так меня поразила эта история… Короче, можно было часами сидеть у Маринки, и скучно никогда не было. Любили мы и послушать сказки-пластинки на приемнике-радиоле, которая, так же, как и наша, имела сверху отделение для грампластинок. Пластинок у меня было гораздо больше, чем у Маринки, но Маринкины пластинки были другие. Мне очень нравилось слушать «Три поросенка» и «Музыкальный магазинчик», которые были расположены на двух сторонах небольшой пластинки. Этих музыкальных сказок у меня дома не было.
А ещё у Маринки был небольшой плюшевый медведь, которого можно было заводить ключиком, и он начинал двигаться и рычать. Не помню, что у него было в лапах, то ли бочонок с мёдом, то ли бутылочка с соской… Подобного медведя я уже у кого-то видела, поэтому запомнились мне оба вида, и с бочкой, и с бутылочкой.
Летом, на выходных, Маринка с мамой уезжали за город. Там жила бабушка Маринки. У бабушки был свой дом с огородом. Маринка, когда приезжала от бабушки, часто говорила, что она устала от работы на огороде, от сбора ягод, и ещё говорила, что она объелась клубники. И что клубники у бабушки так много, что они едят ягоды целыми тазиками. Этому я никак не хотела верить. Ну, стакан, это еще куда ни шло. Ну, баночка… Но чтоб тазиками? И чтоб можно было объесться? Мама нам с сестрёнкой покупала клубнику на базаре. Один стакан на двоих. А когда покупала ведро, то оно почти всё шло на варенье. Так что я не сомневалась, что Маринка преувеличивает в своих рассказах про клубнику. Сомневалась до тех пор, пока родители не взяли участок под дачу. На даче мы много чего выращивали, в том числе и разные ягоды. Вот тогда-то я и убедилась, что можно клубнику есть тазиками. И что ею можно объедаться. И что можно не любить дачу, потому что там много приходится работать…
Маринка очень любила животных, и часто возилась с бродячими котятами. В результате подхватила лишай, которым ненароком «поделилась» со мной. Мазали нас вонючей серной мазью.

Наши игры

Когда мы проводили время у нас дома, то чаще всего играли в школу. У меня была специальная раскладная парта для занятий и двухсторонняя доска со счетами и буквами. Мы рассаживали всех наших кукол, мишек и прочих обитателей наших игрушечных царств и начинали обучать их чтению, счёту и письму. Иногда в числе учеников была и моя младшая сестрёнка Танечка.
Игра с географической картой была отдельной игрой и к игре в школу никак не относилась. Я отворачивалась, чтобы не видеть, как Маринка загадывала определенную страну, или город, или реку. После того, как географический объект был назван, я поворачивалась к карте и начинала искать его. В этой игре мы использовали элементы игры «Холодно-горячо», иначе она могла быть бесконечно долгой. Чем дальше я находилась от названной страны, тем было «холоднее». По мере приближения становилось «теплее». И когда я была совсем рядом, Маринка кричала «горячо». Потом мы менялись местами. Я загадывала, а Маринка искала. Когда моя младшая сестра стала чуть старше, она тоже присоединилась к нам. А научил нас этой игре мой папа.
Ещё мы играли в «пупсячинск». В те времена почти у всех девочек были пупсики, маленькие куколки. Размер пупсиков был примерно от 5 до 12 см. Пупсики были пластмассовые и резиновые, статичные и движущиеся. Движущиеся – это те, у которых можно было поворачивать голову, ручки и ножки. Статичные – это фигурки, тело которых было отлито одной деталью и раскрашено. Для пупсиков девочки шили одёжки, делали из пустых спичечных коробков мебель. Продавалась и готовая мебель для пупсиков. У меня был готовый «школьный класс» из дерева: несколько парт, учительский стол, стул и классная доска. На день рождения моя тётя Тамара подарила мне германский кухонный комплект для пупсиков из пластмассы: стол, стулья, шкаф и набор миниатюрной посуды с тарелками, ложками, вилками и ножами. Как я была рада! Я была просто в восхищении! Мне казалось, что эта мебель безумно дорогая! И после «спасибо» за подарок, первый мой вопрос был: «А сколько это стоит?». Вопрос был бестактный, но я, в свои восемь-девять лет, этого не понимала. До сих пор помню моё смущение, когда мама меня одёрнула и сказала, что это неприлично, спрашивать о цене подарка. Ещё были книжки-поделки из картона, из которых можно было делать настоящие квартиры, с мебелью. Всё было нарисовано, нужно было просто вырезать, согнуть как надо и склеить. Квартиры с полной обстановкой получались что надо! В нашей с сестрёнкой комнате стояли два книжных шкафа, у которых нижняя часть была закрыта дверками. И вот в этой нижней части одного из шкафов мы устраивали «пупсячинск» - городок для пупсиков. Позже папа сделал в нашей комнате большой встроенный шкаф, в котором две большие полки были выделены под «пупсячинск», в котором жили наши многочисленные пупсики. К ним «в гости» приходили и пупсики Маринки. Были у меня также миниатюрные фрукты-овощи из пластмассы: помидоры, огурцы, картошка, репа, яблоки, груши и прочее. Так что можно было и магазин для пупсиков открывать. Стоила коробочка с таким содержимым 95 копеек, и купила я её самостоятельно, когда дедушка подарил мне один рубль, не помню по какому случаю.
Зимой, в хорошую погоду, мы с Маринкой гуляли на улице. Иногда ходили в «Сказочный городок» кататься на горке. Или катались на коньках. Снежные забавы тоже не обошли нас стороной. За нашим новым домом ещё не было никаких построек. Это позже там выросли ещё два микрорайона. А тогда, когда мы были школьниками, там было пусто. Надо было перейти дорогу, и начиналась степь. Вдоль дороги были выкопаны траншеи, в которые сгребали снег с дороги. В этих заснеженных траншеях мы выкапывали норы, делали «домики» и играли там. Если пройти дальше в степь, начинались невысокие сопки, куда мы любили ходить кататься на лыжах. Это уже было, когда мы стали чуть постарше. Иногда за нами увязывалась моя младшая сестрёнка Танечка, которой было около пяти лет. Мне, конечно, это не нравилось. А Маринка была не против. Она была одна у мамы, и любила возиться с Танечкой.
Настольные игры – ещё одно наше развлечение. Точнее будет сказать: напольные игры. Потому что мы раскладывали игровые поля на полу и ползали, сидели, а иногда и лежали на полу. Многочисленные игры-бродилки, разные лото, викторины – мы часами могли играть во всё подряд. Запомнились особо «Три письма», в которой игровое поле представляло план города. Основной задачей было разнести как можно скорее три письма и вернуться на почту. Чтобы выиграть, нужно было составить самый удобный и короткий маршрут. При этом можно было идти пешком или пользоваться транспортом, но всегда выполнять правила дорожного движения, переходить улицу только на «зебре» или на светофоре. Игра была шикарная! Вторая игра – географическое лото «Вокруг света». Сколько всего полезного и интересного мы узнали из этой игры! Ещё была игра с таким же названием «Вокруг света», где нужно было, с помощью пластмассовых самолетов, переместить все свои самолёты с одной стороны поля на другое, попутно выполняя задания и узнавая новые сведения по географии. Но игра «Вокруг света» с самолётами была рассчитана всего на двух игроков, а в остальные игры могли играть сразу несколько человек. И, конечно, в них играла и моя сестрёнка. А позже – и мои младшие двоюродные сёстры и брат. Игр «бродилок» было несколько. Это были и покупные, фабричные, игры. И самодельные, которые печатались в журналах «Мурзилка» и «Весёлые картинки». Эти игры вырезались, склеивались в одно большое игровое поле, оборачивались в плёнку и – путешествуй с удовольствием! Став постарше, мы играли в шашки и шахматы. Шахматы я не любила, а в шашки всегда была готова сразиться.
Вечером, когда на улице темнело, мы смотрели диафильмы. На стену вешалась простыня, диафильмы заряжали в фильмоскоп, выключали свет и – начиналось волшебство. Нам нравилось, что мы – сами себе – показываем «кино». Разве что, картинки не двигались. Но это нисколько не мешало. Текст читали по очереди, но, чаще всего, это удовольствие доставалось мне, так как я очень любила читать вслух. Диафильмы крутили по много раз, так что их содержание мы знали почти наизусть.

Наше путешествие

Когда нам с Маринкой было около 12 лет, родители взяли нам путёвки в туристическую поездку в Киев. До Киева нужно было ехать поездом около четырёх суток. Вот это было путешествие! Наши мамы выделили нам по десять рублей, для которых предусмотрительно нашили на наших трусах кармашки. Это чтобы нас никто не обворовал. Десять рублей – это была очень большая сумма для ребёнка. Зарплата моей мамы в то время была около восьмидесяти рублей. Руководителем нашей туристической группы была наша соседка, которой наши мамы поручили особо приглядывать за нами, малолетками. С ней поехала и её маленькая дочка Валя. Ехать в поезде было очень весело. В Киеве нас разместили в общежитии для студентов, которые на лето разъехались по домам. Культурную программу, честно говоря, не помню. Помню, ездили в Мариинский дворец, возле которого нас сфотографировали. Помню памятник Тарасу Шевченко. Помню экскурсию в музей вооруженных сил. На экскурсию в Киево-Печерскую лавру нас не взяли, объяснив, что детей туда не пускают. Ещё наша группа ходила на какой-то спектакль с участием Штепселя и Тарапуньки, в ботанический сад, но мы тоже не пошли. А от экскурсии в Киевский зоопарк мы с Маринкой сами отказались. Потому что оставался всего один день нашего пребывания в Киеве, а мы никаких подарков своим близким не успели купить. Поэтому, когда все уехали в зоопарк, мы с Маринкой развернули карту Киева, которую я, вместе с открытками вида города-героя, купила на память о поездке. Опыт составления маршрутов был у нас из игры «Три письма», и мы легко определили маршрут нашего самостоятельного путешествия. На карте были указаны маршруты всех видов транспорта, достопримечательности города, магазины и прочее. Карта была очень подробная. Сели на трамвай, купили билет и приехали к ЦУМу. Помню, я купила моей Танечке настольную игру «Лото – малятам» и игрушечную гитару, на которой можно было играть. Играть, это, конечно, громко сказано. Так как струн было всего четыре. Но они все звучали, и подобрать «Песенку про кузнечика» было вполне возможно. И просто побренчать тоже. Маме я купила коробочку с духами в виде берёзового пенька. Как назвались духи, не помню. После ЦУМа мы зашли в какой-то продуктовый магазин, где купили разных киевских шоколадных конфет. Бродили мы по магазинам довольно долго, так что, когда добрались до общежития, оказалось, что опоздали на ужин. Голодными нам оставаться не улыбалось, и мы с Маринкой отправились в ближайший магазин, где купили хлеба, сыру и баночку каких-то рыбных консервов в томате. Меня очень удивило, что продавщица спросила нас, нарезать ли нам сыр. В нашем городе, где мы жили, сыр никогда не предлагали нарезать. Мы согласились на нарезку. Чем и как мы открывали рыбные консервы, не помню. Но кое-как подкрепились. Домой из Киева мы приехали полные впечатлений!
Игра «Лото – малятам» прослужила нам очень долго. Играли мы в неё, пока не выросли наши младшие двоюродные сестрёнки и братишки. Потом я отвезла её в Детский дом, где работала воспитателем, и она ещё радовала других детей.

Увлечение рисованием

Маринка очень любила в детстве рисовать. И у неё это получалось очень здорово! Когда ей подарили большой набор акварельных красок в тюбиках, я тоже загорелась рисованием. Кажется, тот набор назывался «Ленинград». А мне купили набор подобных красок «Нева». Папа сделал мне стекло для разведения красок, типа палитры. И я начала рисовать. Мы с Маринкой даже проиллюстрировали русскую народную сказку «Колобок». Но не совсем сами. Просто срисовали с карточек одной из настольных игр. И как по-разному у нас это вышло! Мои копии – бледненькие, без оттенков, такие школярские… А у Маринки – шедевры! Лучше, чем оригинал! С оттеками, яркие! Сразу было видно: Маринка – талант! Я ещё немного покалякала и бросила это дело. А рисовать начала моя сестричка, у которой тоже был талант.
А ещё моя подружка любила готовить. Особенно что-нибудь печь. Такие вкусные пирожки у неё получались!

Маринкины подружки

Маринка была моей лучшей подругой, такой же, как и первая моя школьная подружка Светка. Я дружила с обеими. Но Светка была больше школьной подружкой, потому что мы учились с ней в одном классе. А Маринка – домашняя, более близкая, потому что мы жили с ней в одном подъезде. Не помню, чтобы у нас когда-то была какая-то ревность в выборе других друзей-товарищей. У Маринки тоже были, кроме меня, свои школьные друзья. По окончании восьмилетки классы «а» и «б» объединили в один девятый класс, и мы с Маринкой стали учиться вместе. В то время как Светка перешла в новую, только что построенную, школу.
Но школьные подруги Маринки для меня так никогда и не стали близкими. Со всеми у меня были хорошие, тёплые отношения, но не более. Все остались для меня просто одноклассницами.
Почему я вспомнила о них? Потому что они играли в ещё одну игру, которая мне очень нравилась. Не помню, то ли они меня не приглашали играть с ними вместе, то ли я сама не хотела, потому что из-за музыкалки не было много свободного времени, но я с ними не играла, а была только в роли наблюдателя. Это было время, когда мы учились уже в старших классах. Игра называлась, кажется, «Игра в письма». Раньше все выписывали большое количество газет и журналов. Девчата выдумывали себе будущее и писали друг другу письма. Описывали события, которые с ними, якобы, происходили. Выдумывали себе разные путешествия, замужество, работу. В общем, будущее. Из журналов вырезали красивые фотографии и выдавали их за свои. Конверты делали самодельные, большие. Наклеивали на них марки, подписывали. Письма были огромные, подробные. Настоящие сочинения!  Читать такие письма было очень интересно и весело.


После окончания 10 класса подружка моя уехала в Ленинград, поступила учиться, вышла замуж, родила сыночка Даника. Пару раз приезжала в родной город, потом забрала в Ленинград свою маму и окончательно стала ленинградкой. Мы до сих пор поддерживаем с ней дружеские отношения, но уже только через интернет.