Былина о Степане Разине

Улюлюканья, хихиканья, свист,
Причитания, стенания, визг.
Везут вора Стеньку Разина казнить,
руки ноги окаянному рубить.

Он оплёван и наголо обрит,
дыбой дёрган и кнутами побит.
Эй трезвонь звонарь позаковырестей,
Отстояли де Русь от антихрестей!

А звонарь и рад в набат, да позвинькивает,
Улыбаясь дружке подмигивает.
И валит, валит Москва в напрасную,
На широкую площадь Красную...

«- А не по Сеньке шапка!»
«- А не по Стеньке честь!»
«- Велено собаку на Болото везть!
Там давно палачи дожидаются!
Топорами скучая играются!»

Завозились по застенкам колоднички -
батьки Разина лихие работнички...
«- Как же батька ты, не сберёг себя?!
Али хмелен был? али сила вся?
Али сонного, злой изменою,
Повязали тебя в ночь осеннюю?!
Эх Батька, батька...
Ка бы ты тогда, мужичьё – лапотьё послушал,
Симбирск городок порушил,
Не так бы Москва нас встречала!
Славу б Батьке Разину кричала б!
По садам, по вишням – черешням,
Мы б бояр – купцов перевешали!
Что бы их вороны облетали,
Спелых ягод наших не клевали.
Настояли бы мы вин, да медов,
Напоили бы всех! От баб до дедов!
гуляй емеля! твоя неделя!
Эх батька, батька...
Знать не в добрый час,
Под Симбирским городком ты отстал от нас.
Своё слово лапотным нарушил,
Казаков гулевых послушал.
Ни седели б мы сейчас во колодках,
Не везли б тебя в цепях на Болото...»

Болото. Болото...
Лихое место! Кладбище ты для голоты!
Головам удалым в тебе стало тесно.
Гатить тебя нет заботы!

... На Болоте шагу некуда ступить!
На Болоте шапку некуда сронить!
Со стрельцами толпа препирается,
В смоляной помост упирается.

На помосте всё бояре в соболях!
На помосте всё дворяне в кумачах!
Вора Стеньку они дожидаются,
В бороды холёны усмехаются.

И на бармы сопли шлёпая,
С похмелья зол,
На судьбу сердит,
Сам митрополит!
А Федька кат,
Зубы скалить рад!
Кумачовую рубаху одёргивает,
Дюжими плечами передёргивает.

Гу – у – ул прошёл по толпе, по Болоту,
И стих, сдох, стух...
Только слышно:
«- Дорогу! Дорогу антихристу!»

Разломились, разлепились студнем грязным,
На телеге чёрной, везут Разина!

«- Что попался Стенька? Долго ж ты бузил!
Ты ль рода боярские Стенька не губил?
Головы дворянские ты ли не рубил?
С жёнами стрелецкими ты ли не блудил?
Бороды купецкие в проруби топил!
Божие обители грабил, разорял!
О хоругви царские ноги вытирал!
На Москве грозился государем сесть,
Церкви все порушить и младенцев есть!
Мало тебе казни!Мало самой лютой!
Кости твои Стенька земле не придадут,
Раскидают по ветру на четыре стороны!
Волки изгрызут их, ветры разметут!
Сам в гиене огненной заживо горя,
Проклянёшь ты чрево родившее тебя!
Будешь проклят Стенька в тысячи церквей!
Анафема! Анафема! Анафема тебе!»

Усмехнулся Степан, распрямляется,
На дубовый помост поднимается.
Он церквам Московским покрестился,
На четыре стороны поклонился.

«- Прости народ православный!
Отпусти мне грех самый главный!
Нет его тяжелей и хуже,
Что поднял я тебя на царёвых псов,
Да взявши за гуж не сдюжил.
И вы простите стрельчихи вдовые,
Да вы пострелята сирые,
Что губил я ваших мужей, отцов,
Устилил ими пол России.
И вы простите други верные,
До кленовой плахи неизменные.
Ведь сулил я вам чашу полную,
Только высолил смерть позорную.
А, что это чучело про меня плело, я плевал на то,
Мне в гиене твоей делать нечего!
Там все печи, что есть,
Для бояр, купцов давно перемечены!
А мне что? Разве водку глушить, да дрова ворошить!
Ну давай братишка Фрол поцалуемся!
Перед бабами в последний раз покрасуемся!
Ну люд Московский – кто в пляс, кто в плач,
Потешь забавой народ палач!»

Не медведя, то охотнички облаживают,
Стеньку лютый палач обхаживает.
Руки рубит – на колья насаживает.
Рубит ноги – на спицы налаживает.

«- Эх братишка палач, откупи кумач!
Садани сгоряча, со всего плеча!
Кабы вызнал о том  до плахи,
Ей Богу взял бы тебя в казаки!
Арина! Арина! Сбереги сына!
Пусть с Волги, с Донца, догуляет за отца!»

То не солнце за хмару закатилось -
Голова его с помоста покатилась.
Покатилась по помосту, застучала...
Что же ты Москва замолчала?
Почему не кричала «Слава» ?!
Чем плоха для тебя забава?
Эх ты Русь, ты Русь... Москва Матушка...
Долго ль будешь ещё играть в ладушки?
Да на бабе скакать, да в носу ковырять.

Тишь. Только звонкая тишь.
Только снег лишь струится с крыш.
Слабо вскрикнуло чьё то дитё.
Да галдит над тобой вороньё.
Тишь. Тишь. Тишь...