Четвертое измерение. Глава 4. Первая аномалия

К началу повести - http://proza.ru/2025/01/21/140
Предыдущая глава - http://proza.ru/2025/01/22/554


Утро в лаборатории началось с тишины, нарушаемой лишь мягким гулом квантового компьютера и шелестом систем охлаждения. Анна сидела за своим столом, рассеянно водя пальцем по краю чашки с остывшим кофе. Она не заметила, как Игорь подошёл и остановился рядом, явно подбирая слова.

— Анна, — его голос звучал непривычно мягко, — я должен извиниться за вчерашнее. Я перешёл черту, когда заговорил о личном. Это было... неправильно.

Она подняла глаза, встречаясь с его взглядом — прямым и искренним. В другой день она, возможно, отмахнулась бы от этих извинений, но сегодня что-то в его тоне заставило её кивнуть.

— Я постараюсь лучше понимать твои идеи, — продолжил он, присаживаясь на край стола. — Просто... давай действовать осторожно? Шаг за шагом.

— Договорились, — Анна улыбнулась. — И я обещаю не превращать нашу лабораторию в машину времени или портал в параллельную вселенную. По крайней мере, до обеда.

Игорь фыркнул, и эта полуулыбка удивительно преобразила его вечно серьёзное лицо. — Я всегда подозревал, что ты тайно мечтаешь открыть червоточину в столовую, чтобы не спускаться на первый этаж за кофе.

В этот момент в лабораторию влетела Соня, её рыжие волосы были собраны в настолько небрежный пучок, что он, казалось, бросал вызов законам физики.

— А вот и наш главный специалист по квантовой причёске, — прокомментировал Игорь, и Анна едва не поперхнулась остатками кофе — настолько непривычно было слышать от него шутки.

— Между прочим, — Соня показательно надула губы, пытаясь заправить выбившуюся прядь, — это новейшая модель квантовой запутанности. Все фотоны причёски находятся в суперпозиции между "растрёпанно" и "очень растрёпанно".

— Коллапс волновой функции твоей причёски наступит ровно в тот момент, когда ты встретишь в коридоре профессора Петрова, — донёсся голос Максима из серверной. Он появился в дверях, протирая очки. — Кстати, угадайте, кто забыл своё удостоверение дома и двадцать минут убеждал охрану, что он не хакер, пытающийся взломать квантовый компьютер?

— Только не говори, что ты опять показывал им свою диссертацию! — Соня всплеснула руками.

— Нет, в этот раз я просто написал на листке формулу квантовой телепортации. Охранник сказал, что это похоже на шифр террористов, и хотел вызывать группу захвата.

Все рассмеялись, даже Игорь. Анна почувствовала, как напряжение последних дней немного отпускает. Может быть, они и правда сумасшедшие учёные, но они — её сумасшедшие учёные.

— Ладно, — Игорь хлопнул в ладоши, всё ещё улыбаясь, — давайте приступим к калибровке, пока наш доктор Максим окончательно не попал в базу данных национальной безопасности.

— Я перепроверила все параметры синхронизации, — Соня активировала свой планшет, и над ним развернулась голограмма с данными. — Ой, кажется, график перевернулся... или это я перевернула планшет?

— Это же квантовая механика, — пожал плечами Максим. — График существует одновременно во всех возможных ориентациях, пока мы на него не посмотрим.

Анна активировала голографический интерфейс управления, и воздух наполнился мерцающими схемами и графиками. "Вектор" отозвался низким гудением, начиная процедуру калибровки.

— Как думаете, — Соня задумчиво посмотрела на трёхмерную проекцию квантовых состояний, — если бы Шрёдингер знал, к чему приведёт его мысленный эксперимент с котом, он бы выбрал хомячка?

— Главное, что не енота, — серьёзно ответил Максим, подкручивая настройки охлаждения. — С енотом квантовая неопределённость была бы слишком... непредсказуемой.

Первые десять минут калибровки прошли идеально. Соня, временно оставив шутки, сосредоточенно диктовала показания. Максим корректировал параметры охлаждения с точностью хирурга, а Игорь внимательно следил за общей картиной происходящего. Но затем что-то изменилось. Едва уловимо, на грани восприятия.

— Странно, — пробормотала Соня, её веселость мгновенно испарилась. — Мощность квантового процессора растёт, хотя мы не меняли настройки.

Анна заметила это секундой позже — пространство вокруг "Вектора" начало визуально искажаться, словно кто-то невидимый сминал саму ткань реальности. Прямые линии на стенах и потолке приобрели лёгкую кривизну, будто весь мир рассматривали через увеличительное стекло.

— Максим, — голос Игоря потерял всю недавнюю легкость, став подчёркнуто спокойным, — проверь показания всех датчиков.

— Уже, — отозвался инженер, его пальцы летали над панелью управления. — Все системы работают в штатном режиме, но... — он запнулся, глядя на свой карандаш, который только что положил на стол.

Карандаш отбрасывал тень под физически невозможным углом. А рядом с ним канцелярские скрепки сами собой начали выстраиваться в геометрическую фигуру, которая, казалось, существовала одновременно в нескольких плоскостях.

— Ну что ж, — прошептала Анна, завороженно глядя на происходящее, — кажется, шутки про параллельные вселенные были не такими уж шутками.

Лёгкость утра растаяла, как предрассветный туман. Что-то необратимо менялось в самой структуре пространства вокруг них, и они все это чувствовали. Команда молча переглянулась, понимая, что эта аномалия — только начало.

Первой тишину нарушила Соня, её голос дрожал от смеси страха и восхищения: — Смотрите на голограмму!

В трёхмерной проекции квантовых состояний появилась область, где изображение становилось нечётким, словно размытое акварельное пятно на цифровом холсте. Область пульсировала, меняя очертания, но не исчезала.

— Это не сбой визуализации, — Максим быстро пробежал пальцами по панели диагностики. — Проекционная система работает идеально. То, что мы видим... оно реально существует в квантовом пространстве.

Анна подошла ближе к голограмме, её глаза блестели от научного азарта. Размытая область начала приобретать более чёткие геометрические формы, складываясь в узоры, которые казались одновременно хаотичными и упорядоченными — как фрактальные структуры, но с какой-то неуловимой дополнительной глубиной.

— Соня, — Игорь старался говорить ровно, хотя его пальцы непроизвольно постукивали по столу, — запусти полную диагностику квантового процессора.

— Уже, — она склонилась над своим пультом. — Но показатели... они какие-то невероятные. Квантовая когерентность превышает все теоретические пределы. Может, если я попробую настроить фокус...

— Подожди! — окрик Игоря прозвучал слишком поздно.

Соня уже активировала протокол точной фокусировки, и в тот же миг размытая область в голограмме вспыхнула ослепительным светом. По лаборатории прокатилась волна резонанса — все электронные системы одновременно мигнули, а в воздухе запахло озоном.

— Отключай! — крикнул Максим, но Анна остановила его решительным жестом.

— Нет, смотрите... оно стабилизируется.

Действительно, после вспышки геометрические узоры начали обретать какую-то пугающую гармонию. Они двигались теперь как единый организм, будто следуя невидимой логике, недоступной трёхмерному восприятию.

— Это не просто искажение данных, — прошептала Анна, не отрывая взгляда от завораживающего зрелища. — Это... окно. Окно в четвёртое пространственное измерение.

Игорь медленно покачал головой, его недавняя весёлость окончательно уступила место профессиональной тревоге: — Анна, мы не можем быть уверены. Это может быть что угодно — квантовый артефакт, системный сбой...

— Нет, — она перебила его с несвойственной резкостью. — Посмотри на характер искажений. Помнишь нашу с Сергеем теорию о пространственных флуктуациях? Именно так должно выглядеть проявление четвёртого измерения в трёхмерном пространстве!

Соня, всё ещё бледная после вызванного ею резонанса, неуверенно подняла руку: — Простите, но... кажется, оно реагирует на наши эмоции.

И действительно — геометрические узоры в голограмме начали меняться в такт их разговору, становясь более острыми и угловатыми в моменты напряжения и смягчаясь, когда голоса стихали.

— Максим, — Игорь повернулся к инженеру, — какова стабильность квантового процессора?

— Температура всё ещё в пределах нормы, но... — он замялся, глядя на показания, — есть странные флуктуации в глубинных слоях вычислений. Будто что-то... или кто-то... использует процессор как мост.

— Мост куда? — тихо спросила Соня.

— В другое измерение, — выдохнула Анна. В её голосе звучало что-то среднее между страхом и восторгом. — Мы случайно создали канал в четырёхмерное пространство. И если я права... — она сделала паузу, словно боясь произнести следующие слова, — если я права, то сознание тоже может существовать там. В том числе сознание людей в коме.

Игорь резко выпрямился. Теперь в его глазах читалось неприкрытое беспокойство: — Анна, нет. Даже не думай об этом. Мы понятия не имеем, с чем имеем дело.
— Но это шанс! — в её голосе зазвенела сталь. — Шанс понять, как работает сознание на более глубоком уровне. Шанс спасти тех, кто застрял между жизнью и смертью. Шанс спасти...

Она не договорила, но все знали, о ком она думает. В повисшей тишине гиперобъект в голограмме продолжал свой завораживающий танец, словно насмехаясь над их человеческими страхами и надеждами.

Игорь отошёл к своему рабочему месту и начал быстро печатать.

— Что ты делаешь? — спросила Анна, хотя уже знала ответ.

— То, что должен, — он не поднимал глаз от экрана. — Готовлю запрос на внешнюю экспертизу. Нам нужна независимая оценка того, что здесь произошло.

— Эй, — Максим внезапно повысил голос, — гиперобъект... он исчезает!

Все повернулись к голограмме. Действительно, геометрические узоры начали бледнеть, будто растворяясь в воздухе. Через несколько секунд от них не осталось и следа. Пространственные искажения вокруг "Вектора" тоже постепенно сошли на нет.

— Доброволец! — воскликнула Соня, бросаясь к смежному помещению.

Сегодняшний доброволец - ещё один ассистент из соседней лаборатории - уже почти час находился в капсуле, пока команда изучала странные искажения в показаниях приборов.

— Подождите, — Максим придержал рванувшуюся вперёд Соню, — нужно соблюсти протокол отключения.

Потребовалось ещё несколько минут, чтобы отсоединить все датчики и помочь добровольцу выбраться. Он вел себя немного не адекватно, но выглядел вполне здоровым, несмотря на длительное прибывание в капсуле.

— Как вы себя чувствуете? — Анна подошла к нему. — Помните что-нибудь необычное?

— Я... — он нахмурился, подбирая слова. — Всё было как обычно, только... в какой-то момент появилось странное ощущение. Будто я смотрю на мир под невозможным углом. Это сложно описать.

Максим, проверив показания всех систем, озадаченно почесал затылок: — Странно. Оборудование в полном порядке, но часть данных... она просто исчезла. Как будто их никогда и не было.

— Нужно всё тщательно проверить, — Игорь поднялся из-за стола. — Завтра здесь будет комиссия. Я уже отправил запрос.

— Подожди, — Анна подошла к нему. — Мы же договорились действовать вместе.

— Именно поэтому я не требую немедленной остановки работы, — он устало потёр переносицу. — Но нам нужен внешний взгляд. Профессиональная оценка. То, что мы видели... это слишком серьёзно, чтобы держать в тайне.

Соня, всё ещё бледная после случившегося, подняла руку: — Может, до завтра проанализируем те данные, что остались? Вдруг найдём какое-то объяснение?

Анна медленно кивнула. Спорить дальше не имело смысла — гиперобъект исчез, а с ним и возможность немедленного продолжения эксперимента.

— Хорошо, — она обвела взглядом команду. — Давайте подготовим все материалы для комиссии. Максим, проверь системы ещё раз. Соня, собери все данные по аномалиям. Игорь... — она встретилась с ним глазами, — спасибо, что не требуешь прекратить исследования.

За окнами лаборатории догорал закат, окрашивая небо в тревожные багровые тона. День выдался богатым на события, но все понимали — это только начало. Завтра им предстоит встреча с комиссией, и от её решения будет зависеть судьба проекта.

Продолжение следует...