Не-встречи с тобой

Сегодня ночью я увидела тебя во сне — таким, каким ты был тогда, в дни моей юности, высоким, стройным, в длинном плаще…

Ты улыбался, что-то говорил, но я тебя не слышала и даже расплакалась от досады.

Боже, как я стеснялась своего вида, когда шла с мусорным ведром! Увидев тебя с товарищем, я старалась не смотреть в вашу сторону, а вы — такие стильные, модные, взрослые, вдруг заговорили со мной:

— Смотри-ка, как быстро растут девочки. А почему девочка не здоровается?

— Она, наверное, нас не знает.

— Значит, надо познакомиться. Меня зовут Алик, а моего друга Гена. А вас?

Спрятав ведро за спину, я как можно небрежнее ответила, а у самой сердечко так застучало, что дыхание перехватило.

В то лето я готовилась к поступлению в университет, учила, зубрила. В однокомнатной квартирке было душно, и я уходила в сквер. Там ты и нашёл меня, и началось моё самое счастливое время: ты «экзаменовал» меня, подтрунивал над моими страхами, успокаивал… Однажды вдруг подхватил меня и закружил прямо на аллее, бережно опустил на землю, поцеловал в нос: «Беги домой, малыш, тебе пора!».



Нашу группу почему-то отправили на практику в библиотеки, а вечерами мы должны были учиться. Очень неудобно, но… была в этом своя прелесть: ты поджидал меня после занятий, мы гуляли допоздна… Однажды ты вдруг спросил у меня: «Ты представляешь себя женой?» Я так растерялась! Какой ещё женой?! Конечно, нет! Ты грустно покачал головой.

Летом нас отправили на фольклорную практику в приморское село, десять дней промелькнули как десять минут: утром мы собирали частушки, пословицы, поговорки; после обеда — море, пляж; вечерами танцы в клубе. Красота! А я скучала по тебе и считала дни.

Долгие годы спустя я не могла забыть эту картину: я иду по нашей улице и вдруг вижу, как ты, перегнувшись через перила балкона, машешь мне рукой и улыбаешься. Через минуту ты уже был рядом со мной, и счастливее меня не было на свете человека!

Мы с тобой бывали в компании твоих друзей, но я чувствовала себя там очень неловко: вы были старше меня, вели себя раскованно, вольно, пили вино, курили… я среди вас была белой вороной. Помню, как девушки подтрунивали над тобой, мол, испортишь девочку, она совсем ребёнок. Ты отшучивался, но я видела, что ты смущён.

Никогда не забуду тот вечер, когда мы забрели в парк и ты, обняв меня, спросил: «Скажи, малыш, у тебя уже было дело с кем-нибудь?»

Здесь мне надо остановиться и передохнуть, потому что до сих пор больно. Надо сказать, что никакого опыта, кроме невинных поцелуев с мальчиками, у меня не было, и твой вопрос, как я думала, был именно об этом. И я сказала «да». Вряд ли ты помнишь, но когда ты вдруг повёл себя не как прежде, ласково и нежно, а наоборот, даже грубо, — я оттолкнула тебя, вырвалась и побежала домой.

Прошло несколько дней, ты не показывался, явно избегая меня, а я всё ждала, чтобы объясниться.

И вот как-то вечером, когда я сидела во дворе, ко мне подсел твой друг Алик. Я его не любила и почему-то побаивалась, он был какой-то скользкий…

— Грустишь? — начал он. — Гену ждёшь? Что же ты так обидела его?

Мне не хотелось разговаривать, я отвернулась.

— Не понимаешь, что ли? Девочку из себя строишь? Или в самом деле?.. — и вдруг расхохотался. Я встала, чтобы поскорее уйти, но Алик удержал меня.

— Ну, значит, он проиграл… Я — то ему сказал, что ты просто ломаешься…

Не помню, как это у меня получилось, но я влепила ему пощёчину. Как же мне было тошно, обидно, мерзко! Внутри словно что-то сломалось, оборвалось, раскололось.

Так я и не узнала, чем закончилось ваше с Аликом пари…

В год нашей с тобой следующей встречи я уже была в разводе с мужем после нескольких лет неудачного замужества.

Мы с сынишкой гуляли по набережной, и вдруг меня словно толкнули в грудь. Смотрю и вижу тебя. Ты всё такой же красивый, стильный, и катишь перед собой детскую коляску. Мы оба остановились, смутились, улыбнулись друг другу, поздоровались.

— Как поживаешь?

— Да вот, год назад развелась.

— А я год назад женился…

Мы замолчали. Ну, что тут скажешь? Если бы… год назад… как это у Пушкина: «А счастье было так возможно, так близко…» Да было ли? Ком в горле я проглотила, и мы распрощались.

Много воды утекло с тех пор, я ничего не знала о тебе, а спросить было не у кого. Как-то подруга обронила фразу: «Вы были такой красивой парой!» — а я только махнула рукой.

В тот год директор школы пригласила меня к себе и сказала, что у меня будет новый класс. Помнишь, как ты обомлел, когда узнал, что именно я буду классным руководителем у твоей Юльки? Я тоже растерялась, увидев тебя с дочкой — тоненькой, кудрявенькой, сероглазой пятиклассницей. Наверное, что-то было у меня на лице такое, что мама Юли потянула дочку за руку, но ты быстро собрался и проговорил: «А знаешь, Таня, мы с Людмилой Петровной выросли в одном дворе».

Почему за все годы, пока Юля училась, ты ни разу не был ни на одном родительском собрании?

Почему всегда приходила твоя жена и передавала привет от тебя? Почему, почему, почему?..



*****

Я гостила у подруги, мы уже заканчивали «ужин с воспоминаниями», как шутил её муж, и вдруг Мила спрашивает у меня, не хочу ли я поговорить с моей выпускницей Юлей. Оказывается, они много лет назад переехали в этот город, Юля уже замужем, родители тоже здесь.

Негнущимися пальцами набираю номер и слышу твой голос. Не знаю, как это у меня получилось, но я решила разыграть тебя:

— Привет! Даю миллион, что ты не узнаешь, кто звонит.

— Нет, — осторожно отвечаешь ты, — пока не узнаю.

— Что ж, вспоминай город своей юности, старый двор…

— Боже мой, Люда, это ты??!!

Мне бы радоваться, что ты узнал меня через столько лет… А у меня слёзы градом.

Да, мы уже бабушки и дедушки, и юность давно махнула нам из далёкого далека, и осталось невысказанное и безответное — и от этого ещё больнее..