Судьбы бывают разные Часть вторая

     Когда они зашли с улицы, и свёкор объявил о своём решении, Матрёна Фёдоровна (так звали мать Егора) одарила всех колючим взглядом, но, на удивление, не проронила ни слова. Она весь вечер молчала, а утром изрекла:
- Ну, что ж, раз у вас ума стало много, отделяйтесь и живите самостоятельно, а мы с отцом посмотрим, как вы хозяйничать станете.
     Вскоре Егор, Таня и Алёшка перебрались в своё первое, собственное жильё. Таня с удвоенной силой порхала по дому, вылизывая и обустраивая каждый уголок, и домик стал игрушечно-красивым. Егор поначалу тоже принимал активное участие в обустройстве, но потом всё чаще и чаще стал увиливать от домашних дел. Затем у него появилась шофёрская привычка - по пятницам домой появлялся ближе к полуночи, едва стоящий на ногах. На следующий он пытался как-то оправдаться:
- Тань, все "водилы" по пятницам стресс снимают, все так и говорят: пятница - хряпница, - и доставал из кармана припасённый подарок - платок или брошь ей и кулёк конфет или игрушку Алёшке. Таня улыбалась, муж её обнимал, целовал, и до следующей пятницы в семье опять царили любовь и согласие.
     Через год после рождения Алёшки, Татьяна вышла на работу, сын постоянно был под её присмотром, а вот отношения с мужем стали портиться. Таня пыталась бороться с приобретённой Егором привычкой, сначала добрым и ласковым словом, потом разговоры приняли более резкий характер. Егор не воспринимал такого тона и, как следствие, в семье начались ссоры и скандалы. Дошло дело и до рукоприкладства. Егор решил показать жене, кто в доме хозяин и проучить её. Таня тут же собрала свои и Алёшкины вещи и ушла к матери, но вместо понимания услышала:
- Ты думаешь, ты одна такая, битая? Так все женщины живут и терпят.
- А я терпеть не буду,- отвечала дочь.
- Не будешь терпеть, значит, и семьи у тебя не будет, - продолжала мать.
- Лучше жить без мужа, но спокойно, чем так, - обиженно сказала Таня.
- Не горячись, завтра Егор проспится и придёт просить прощение, и никуда ты не денешься, как миленькая, пойдёшь домой, - наставляла мать.
Так и произошло: только забрезжил рассвет, Егор на коленях уже вымаливал прощение, тёща очень активно ему помогала в этом. Татьяне ничего не оставалось, как вернуться домой, к прежней жизни. Но единожды поднявший руку на жену будет это делать постоянно, особенно, если чувствует поддержку со стороны. А поддержка была колоссальной. Тёща при каждом удобном случае науськивала зятька:
- Таня очень своевольная, её надо держать в ежовых рукавицах и лупить надо, чтобы сбить с неё это своенравие. Ничего-ничего, ей это будет только на пользу.
Такой жизнью - с побоями, слезами и скандалами Егор с Татьяной прожили ещё три года, пока не случилось следующее.
     Егору на молокозаводе предложили путёвку в санаторий, и они с Татьяной решили, что в свете последних событий им, действительно, нужно отдохнуть друг от друга. Егор с радостью и буквально принял этот факт и отдыхал на всю катушку, не отказывая себе ни в каких удовольствиях. Там он познакомился с одиноко, разведённой женщиной Любашей. Сначала он проводил с ней время от нечего делать: вместе ездили на экскурсии, обедали за одним столиком, по вечерам ходили на танцы или концерты. Затем отношения приобрели более тесный характер. Как-то вечером они играли в карты с другими отдыхающими в комнате, где проживала Люба. Засиделись допоздна, потом Маша, соседка Любы по комнате, чтобы не мешать влюблённой парочке ушла ночевать к своей приятельнице в другую комнату. Егор был не робкого десятка, Люба - ему под стать, близость между ними произошла без лишних слов, как само собой разумеющееся. Егору нравилось, что Любаша была ласковой, податливой и всё понимающей, ему впервые в жизни было легко и просто, не было никаких сложностей и запретов, как с Таней. Он всё больше привязывался к Любе и уже не мог представить свою жизнь без этой женщины, без её тепла и ласки, поэтому к концу срока пребывания в санатории Егор сделал ей следующее предложение. Они вместе поедут в его город, там он снимет квартиру для возлюбленной и, параллельно, начнёт бракоразводный процесс с Татьяной. Люба приняла это предложение с большой радостью и восторгом.
     Егор привёз Любу в свой родной город, снял квартиру, ежедневно наведывался к ней в гости, иногда оставался на ночь, но с разводом почему-то оттягивал. Любаша для Егора стала отдушиной - радостной, желанной, но понятие "дом" у него всё же ассоциировался с Татьяной. В последнее время у них в семье, практически, прекратились скандалы, Егор постоянно чувствовал свою вину перед женой, боялся лишний раз поднять на неё глаза, а не то, чтобы голос или руку. Если он бывал дома, то старался занять себя каким-нибудь делом, чтобы меньше общаться с женой. Он стал тихим, отстранённым, но Таню это устраивало больше, чем их прошлая жизнь, возможно потому, что всепоглощающей любви к мужу она никогда не испытывала, и отсутствие Егора дома ею воспринималось, если не в позитивном ключе, то вполне спокойно. Татьяна радовалась, что Алёшка перестал быть свидетелем их скандалов, стал расти в спокойной обстановке, а бОльшего от своего замужества молодая женщина и не ждала.
     Зато Любу такое положение вещей не устраивало категорически, особенно после того, как она узнала, что ждёт ребёнка. Егор заметался, как раненный зверь - обе женщины ему были дороги по-своему, никого из них он не хотел терять, но что делать в такой ситуации не знал. Решение пришло внезапно, когда Егор, не в силах больше всё это держать в себе, поделился проблемой с отцом. Мать находилась в соседней комнате и услышала разговор мужа с сыном. Когда она вышла к ним, мужчины похолодели от понимания того, что сейчас произойдёт, но Матрёна Фёдоровна, слегка задумавшись произнесла:
- Татьяна больше не торопится рожать тебе детей, а нам ещё один внук или внучка не помешают для продления рода. Веди свою Любу к нам, пусть живёт с нами до родов, а там будет видно.
- А если Таня с Алёшкой придут и увидят Любу? - спросил изумлённый Егор.
- Твоя жена нас вниманием не балует, одна она никогда не заходит, ну, а если вдруг придётся столкнуться, значит, так тому и быть, - спокойно ответила мать.
И Егор перевёз любимую женщину к родителям. На удивление, Люба нашла путь к сердцу горделивой и себялюбивой Матрёны Фёдоровны. К новой беременной снохе Матрёна Фёдоровна относилась по-доброму и по-матерински тепло, она её опекала, старалась угодить, чего никогда не делала по отношению к Тане. С Любашей на кухне они могли сидеть часами, пить чай и без умолку болтать обо всём на свете, тем паче, что Люба во всём соглашалась и поддакивала матери любимого мужчины.  Так пролетело время до родов Любы. Любаша тоже родила сына, его назвали Артёмом. Из роддома молодую мамашу с сыном Егор опять отвёз к родителям и дальше продолжал жить на две семьи, пока "добрые" люди не рассказали обо всём Татьяне. Таня была ошарашена этой новостью, но до конца не могла поверить, что такое возможно. Она решила сама сходить в дом свекрови и во всём убедиться воочию.
     Когда Таня зашла в дом свёкров, то увидела, как её надменная свекровь держит на руках младенца и поёт ему детскую песенку, а незнакомая молодая женщина сидит за столом и пьёт чай. Татьяна настолько была поражена, что села на первый попавшийся стул в обморочном состоянии. Свёкор подал ей стакан холодной воды и тут же вышел, ему нестерпимо было жаль Таню и стыдно за своего сына и за себя с женой. Таня инстинктивно сделала несколько глотков, из её глаз потоком полились слёзы, и женщина опрометью выскочила из дома, не в силах дальше терпеть жгучую боль и обиду. Она не пошла, она побежала к себе домой, на ходу глотая слёзы и изо всех сил сдерживая рыдания, разрывавшие её грудь. Дома Таня выплакала, как её казалось, своё горе до последней слезинки, затем начала собирать свои и Алёшкины вещи, перебирая в памяти каждый день своего несчастливого замужества. За этим занятием её застал Егор, который уже был в курсе того, что случилось накануне.
- Таня, прости меня, - начал он и запнулся, не зная что сказать в своё оправдание. 
Татьяна не отвечала и продолжала молча собирать вещи.
- Тебе с Алёшкой не нужно никуда уходить, уйду я. Давай поступим так - я сейчас съезжу, заберу из садика сына, ты немного успокоишься, и тогда мы поговорим с тобой,- продолжал Егор.
Но Таня упорно молчала. Она всё же перестала собирать вещи и смотрела в окно, отвернувшись от мужа. Егор, так и не дождавшись её ответа, вышел.