Для сборника к 80 летию Победы, в Плёс

   Памяти деда…
     Один из июльских деньков 2024 года. Утро. Забросив суетные городские делишки тороплюсь на Малую Родину, что всего-то в полутора часах езды по разухабистым проселочным дорогам от дома. Спешу на могилы к родным. Так уж повелось, что ухаживать за ними на старом сельском погосте приходится спонтанно, как выпадает свободный денёк.
    Управившись с высоченной кладбищенской травой и разросшимся кустарником еду почтить память деда, к стелле, в центр когда-то большого и многолюдного равнинного алтайского села, а теперь, когда век пришедший шагнул за порог своей четверти ставшего маленьким и опустевшим. 
   Ещё мальцом вывезенный в город в далёком 67-м прошлого столетия за знаниями и лучшей жизнью, при каждом удобном случае, приезжаю к памятнику, где когда-то первой была высечена фамилия моего деда Фандюхина Алексея Ивановича– Председателя колхоза «Путь Ленинизма», ушедшего на фронт добровольцем в далёком 41-м.   Сгинувшего, где-то под до Ржевом в яростной кавалерийской атаке на танковую колонну захватчиков зимой 1942 года.
   Спустя десяток лет фамилия опустилась на «своё» место в алфавитном списке. Кто-то из власть имущих посчитал, что должности и регалии в смертном списке не в счёт. Да, и, наверное, правильно! Мертвые, как известно, и сраму не имут, и нажитое с собой в могилу не унесут, как и заслуги прошлые!
    Оставив внедорожник пробираюсь сквозь заросли бурьяна и конопли к скромному обелиску с под сотней фамилий воинов- односельчан, павших в Великой войне 20 столетия   
  Каждый год, в начале мая с соседней деревеньки, к которой формально приписано умирающее село, приедут работники администрации. Травку покосят, обелиск подбелят-покрасят. 9 Мая, в День Победы заедут возложат венки, слов несколько трогательных скажут. Новый памятник грозятся поставить. Не забывают павших!
   Всё своим чередом. Год за годом.  Всё так же к июлю бурьян по пояс. У людей, которых в селе почти совсем-то и не осталось, горожане- пасечники не в счёт, своих забот каждодневных по горло.
   Я их не осуждаю! А чего-осуждать-то? И деду Алёше– тоже грех обижаться! Помнят, не забывают. И его имя высечено на обелиске.
   А, могло бы и не быть! Прислали бабушке моей к лету того же года с военкомата районного письмецо: пропал без вести. 
    Сколько слез пролила долгими ночами, сколько глаз выплакала выглядывая за околицей возвращавшегося с фронта мужа.  До самой Победы, долгие три года. А потом и всю оставшуюся жизнь, до самой смерти.
   Злые языки порой доносили весточки: Живой Алексей Иванович, в здравии! В плен попал, к «власовцам» подался, а теперича вот в Канаде проживает, не бедствует.
   А чему-удивляться-то было! За всю войну полтора миллиона из Красной Армии одних только дезертиров сбежало, столько же перешло на сторону врага.
  Это сейчас мы многое знаем, а тогда…
  Опять слёзы, да горше прежних. Так и ушла из жизни не зная правды. А каково трём сыновьям с такой горечью в душе расти было?
  Вдовам и детям «пропавших» ни выплат, ни льгот не полагалось. Так и жили впроголодь с картошки на лебеду перебиваясь.
   Долго, ох как долго правда добиралась до родного села. Семья не верила, я не верил, односельчане – тоже не верили, что вожак их сельский, дед мой, отец и сын так вот раз и, сдался в плен.  Не могло!
  В 2023 году друзья прислали фотографию с доски Мемориального комплекса «Дорога памяти», что в Одинцовском районе Московской области, где была информация о моём деде: Фандюхине Алексее Ивановиче, 1912 года рождения, призванного райвоенкоматом Зонального района Алтайского края 26 августа 1941 года для прохождения службы в 3-м эскадроне 240 кавалерийского полка. Правду говорили земляки, что служил в кавалерии. На фото есть и дата его смерти: 4 февраля 1942 года.
   Потому и имя его, воина, павшего достойно, на обелиске в родном селе!
  Шёл я с мемориала, заплетаясь ногами в бурьяне, а в голове чеканились строки стихотворения постукивая молоточками в висках в ритм шагов :

 Я проснулся в холодном поту
Этой ночью я плохо спал
Вспоминал войну ту,
На которой мой дед пропал

Вспомнил в ночь я ещё и то,
Что забыть никогда не смогу
Обелиск на краю села
И к нему всё иду я, иду

Вороньё вокруг верещит
И рвёт ветер створку окна
И пустые глаза бойниц
Перестройкой прошлась война

А в родном селе два двора
Доживают деньки старики
Перестройкой прошлась война
Всё кому-то было с «руки» …

Я бреду по раскисшей стерне
По колено сухой травы
Поклониться иду тебе
В каждом мае, до самой земли!

Поклониться за то, что ты
Грудью нашу страну закрыл
Умирая одно молил
Дай мне выжить Господь! Дай мне сил!

Дай мне силы Всевышний на то,
Чтоб хватило их встать с колен
И вцепившись в горло врагу,
Умереть, но не сдаться в плен!

И пускай, пусть городят: Пропал!
Пропаганде красной видней
Так удобней. Шёл и упал…
Чтоб не видеть глаза матерей.

Чтоб не видеть слёз вдов и сирот
Мол вернётся. Надейся и жди.
После плена, аль лагерей.
Денег, выплат? Молчи, не проси!

Но не верю! Мой дед не такой!
По себе сужу, ну не мог!
Заводилой он был, молодой
Сгинул с поднятою головой!

Потому, что он был, как и я
И другим быть иначе не мог!
Ведь кровинушка он и родня
Жил по совести, дал всё бог!

Я проснулся в холодном поту
Эту ночь плохо я спал
Вспоминал войну ту,
На которой мой дед пропал…

   Шел и широко улыбался навстречу ветру! Верил, что не было и не будет в роду Фандюхиных предателей, тех что земелюшку родную супостату уступят! Голову положат, а не отдадут!
 И пусть не будет войны! Верю и верую…