Не родись красивой 34

Деревенские жители долго о воровстве не судачили, не до того им было. Правда, теперь двери вечером запирали на всякие случай, мало ли кто может пожаловать, время ведь наступило смутное и непонятное. Надо было как-то выживать. И в тот непростой для всей страны август, когда с замиранием сердца жители Барсуков следили за танками, которые ехали по Москве, ситуация с Верой забылась. Казалось всё мелочью в сравнении с тем, что происходило. Люди уже ничего хорошего не ждали и поняли: надежда у них только на себя.

- Ермолай, скажи хоть ты, как нам дальше жить, если и скотину кормить, кроме травы, нечем? Раньше и мука была, и комбикорм, а теперь всё это стоит столько, что поросёнок "золотым" станет, - возмутилась баба Маня. - Не травой же его одной кормить. По траве и мяса нам не видать.

- Как жить? - переспросил Ермолай. - В лес идти надо. Он один наше спасение. Расположена наша деревня в хорошем месте. Трасса рядом, так что и она, и лес не дадут нам пропасть, пока вся эта смута в стране буде твориться.

Так и жили, а правильнее сказать выживали жители Барсуков в то непростое для всей огромной страны время. С самого утра отправлялись в лес, а потом спешили на трассу. Настя грибы собирать не любила. Стоило ей срезать гриб, как она вспоминала Алевтину. Поэтому они с Глашей придумали шить небольшие льняные полотенца. Отрезы хорошего, качественного льна стоили дорого, а некондиция была дешёвой. Её и купили подруги в городском магазине. Настя отрезала небольшие куски, которые оставалось только прострочить на машинке. Делали они с Глашей по очереди, а затем отдавали деду Ермолаю. Он взял на себя миссию продавца. Сидел на маленьком раскладном стульчике рядом с широкой трассой и продавал дары леса своих односельчанок, которые сами стеснялись это делать. Получал за это от них вознаграждение. Все были довольны. Женщины благодарили деда Ермолая, потому что им не нужно стоять на трассе и тратить своё время. Кроме того, не у всех были способности предлагать товар и разговаривать с покупателями, а ими были в основном дальнобойщики. Дед Ермолай поговорить с ними о жизни очень любил, а ещё было у него какое-то везение. Ни разу он не возвращался в деревню с товаром. Продавал всё до последнего гриба и полотенца.

Так пробежали последние летние денёчки и наступила осень, когда Настя снова приступила к работе в школе. Со своими учениками работу в музее она продолжила. Только теперь решила, что, если кто-то из ветеранов и решит отдать какую-то ценную вещь, то теперь Настя её передаст в городской музей, потому что там безопасное место.

Об украденных золотых украшениях, об орденах, медалях и портсигаре никто уже и не вспоминал. Разве что Вера могла всплакнуть при разговоре с соседками и сказать, что всё приданое Вареньки унесли с собой воры. Женщины выражали сочувствие, а потом переводили разговор на другую тему. Сейчас у всех были проблемы посерьёзнее. Перед самым новым годом большой огромной страны не стало, она разделилась на отдельные государства. И люди не знали, чего им ждать завтра. В тревожном ожидании прошла зима, а за ней наступила весна, когда обещали ввести новую валюту - белорусский рубль. Вся надежда была связана с ним. Люди верили, что жить наконец-то станет легче...

... Была суббота, когда Настя и Женя уже вернулись с работы и вышли на улицу. Вместе с соседями они устроили субботник и наводили порядок в их общем дворе и возле сараев. В деревне так было принято, чтобы к Дню Победы, который в деревне оставался самым главным праздником, везде было чисто. Председатель сельсовета и помощники обходили все дворы. Могли похвалить или сделать замечание, сообщить на работу, если во дворе не убрано. Больше всего люди боялись осуждения со стороны соседей. Поэтому работа по наведению порядка в конце апреля кипела.

Баба Маня повернула голову в сторону дороги и увидела Лидию Васильевну. Та не шла, а бежала, точнее, хотела бежать, но у неё не получалось. Выглядело это так, как будто она подпрыгивает.

- Гляньте-ка, как Лидка скачет. Небось случилось что, а так бы она так резво ноги свои больные не передвигала.

- Твоя правда, -согласился дед Ермолай, наблюдая за Лидией, - хорошие новости она точно не принесёт.

- Только бы снова Вареньке и Вере нервы рвать не стала, - сказала Настя, посмотрев на Женю. - Варя только-только ожила, ей нравится учиться, с ребятами подружилась, а здесь бабушка явилась...

Как только Лидия подошла ближе, остановилась, одной рукой взялась за штакетник, а другую положила на сердце:

- Воды дайте мне, люди добрые, дайте хоть глоток сделать...

Настя сразу побежала домой и уже через минуту выскочила с кружкой воды. За это время Женя помог Лидии Васильевне дойти до скамейки. Она с жадностью выпила всю воду и попросила ещё.

- Ты, может, поешь чего-нибудь с дороги? - спросила баба Маня. - У меня супец со щавелем приготовлен.

- Не откажусь, - кивнула Лидия. - Мне бы ещё покрепче чего-нибудь принять, чтобы сердце не остановилось.

- Ого, - вытаращил глаза дед Ермолай. - Если ты так заговорила, значит, всё серьёзно. Найдём и покрепче. Сейчас к себе сбегаю, принесу тебе рюмашку.

Лидия толком и не ела, и не пила. Только сидела с потерянным видом, смотрела на всех испуганно, как будто не знала, как начать разговор.

- Ты ешь, Лида, подкрепляйся, а потом расскажешь, что тебя к нам привело.

- Ой, если бы вы знали, что со мной случилось, если бы вы знали...

- Откуда же нам знать, - пожал плечами дед Ермолай, - ты ведь только причитаешь, а толком ничего не говоришь.

- Попалась я на удочку обманщиков, да так попалась, что теперь осталась без крыши над головой. Обманули меня дурынду старую...Не знаю, как жить дальше, наверное, не переживу всё это.

- Расскажи всё по порядку, а мы постараемся не перебивать, а совет хоть какой тебе дать, - важно заметила баба Маня. Настя и Женя молчали, готовые оказать помощь Лидии, если ей вдруг станет плохо.

- Помнишь, я тебе, Ермолай, говорила, что хочу в город перебраться? Так вот мысль эта так во мне засела, что я отделаться от неё не могла. Здесь люди одни подсобить мне решили. Сказали, что дом мой купят по приличной цене, а я себе что-нибудь присмотрю где-нибудь на окраине или в какой другой деревне, чтобы с чистого листа жизнь начать и не ходить по тем дорожкам, где мы с Геночкой моим родимым ходили, - заплакала Лидия, но потом продолжила: - Это ведь у вас барак казённый, а у меня дом собственный, мы его с мужиком моим и с Геночкой столько лет строили...

Лидия снова заплакала, а баба Маня взяла её за руку.

- Ты не держи всё в себе, а поплачь. Так тебе будет легче. Со слезами вся боль выйдет, сердцу легче станет.

- Продала я дом свой, но купить ничего не смогла и уже не смогу. Деньги-то теперь пропали. У нас ведь они новые, зайчиками называются. Получилось, что продала за одни, а покупать надо за другие, но только стоимость их другая. Я за них только печку купить смогу. И всё. В общем, обманули меня, обещали, что всё хорошо будет, что помогут мне, я и поверила...

- Кто эти люди? Вы знаете их? - спросили в один голос Настя и Женя.

- Чего же не знать, - тихо ответила Лидия Васильевна. - Помогла мне покупателей найти чернявая такая краля, что в прошлом году приезжала...

- Ага, - догадался Ермолай, - значит, это всё-таки ты тогда про Верку рассказала и про школу, так получается?

- Ну... Не рассказывала я ничего.. Так... Обмолвилась словечком... И всё.

- Эх ты, Лида, Лида, помогла обманщикам, а теперь сама же им на удочку и попалась, - покачала головой баба Маня.

- Если сделка произведена по закону, то вряд ли что-то можно сделать, - заметил Женя.

- Мне ведь и жить теперь негде, - прошептала Лидия.

- В нашем бараке несколько комнат пустующих, можешь выбрать себе любую. Конечно, это не отдельный дом, но хоть какой-никакой угол. На те деньги, что остались, ремонт сделаешь, если, конечно, и они не обесценятся за эти дни. Будем вместе жить-поживать... - сказала баба Маня, а дед Ермолай заметил:

- Как говорится, не рой другому яму, сам в неё попадёшь...Но зато теперь точно известно, кого прижать надо и за ордена, и за украшения...

Лидия не ответила, а только заплакала ещё громче...