21. За Атлантикой

На вырученные от полета деньги, а также задействовав предыдущие накопления, Майкл Гилберт приобрел для своей семьи жилье неподалеку от морского побережья. Ему дали отпуск. И теперь он с женой, двухлетним сыном и двумя дочками школьницами отрадно проводил время в своем доме.
В один из дней зазвонил его мобильный телефон. На светящемся экране устройства связи значилось сообщение, что номер не определяется.
«Кто бы это мог быть?» — подумал Майкл и после секундного сомнения активизировал красную кнопочку установления связи.
— Ало! Я вас слушаю!
В ответ прозвучал мелодичный женский голос.
— Вы Майкл Гилберт?
— Да.
— Вас беспокоит секретарь Бритни Смит из агентства национальной безопасности. С вами хочет пообщаться наш сотрудник. Когда он сможет с вами встретиться?
«С чего бы это!» в некотором смятении и подумал Майкл, а затем ответил:
— Я сейчас в отпуске, так что в любое удобное для него время.
— Хорошо. Тогда сегодня. Через два часа он будет у вас.
— А как его зовут?
В ответ до слуха долетали только короткие гудки.

В обозначенное время перед домом астронавта остановился темно-синий форд седан, из которого с места водителя вышел высокий спортивного телосложения мужчина. Подойдя к воротам с видеокамерой, он достал удостоверение и приблизил его к наблюдающему глазу. На экране монитора Майкл прочел: «Агентство национальной безопасности. Джеймс Ральф. Сотрудник». Хозяин дома впустил визитера и вышел ему навстречу.
— Будем знакомы! Джеймс! — произнес представитель агентства и протянул руку для рукопожатия.
— Майкл! — ответил астронавт. — Проходите.
Проявляя любопытство, с кухни появилась хозяйка владений, а затем и детишки.
— Грейс! — обращаясь к жене, сказал Майкл. — Это ко мне по профессиональным делам.
— Хорошо. Мы не будем вам мешать. Дети! Пошли все на улицу!
— Пройдем в мой кабинет. Там можно будет спокойно побеседовать, — и хозяин жестом показал маршрут следования.
В рабочем пространстве Майкла Гилберта всю стену напротив входа занимала фотография космической станции в лучах восходящего солнца, далее в стороны простирались бескрайние просторы мироздания. Потолок был стилизован под звездное небо. Мебель в обители уединения представляли три кожаных кресла, журнальный столик, цилиндрическая этажерка с книгами, большой монитор на подставке с клавиатурой и тумбочка.
Джеймс несколько мгновений привыкал к открывшейся бесконечности, а затем произнес:
— Мне нужно будет задать вам несколько вопросов. Это не займет много времени, и вы продолжите свой отдых.
— Хорошо. Я вас слушаю. Присаживайтесь.
— Мне поручено выяснить — какие научные исследования проводились на станции, какие производственные эксперименты были осуществлены представителями других стран?
— В моем отчете указан перечень работ проведенных европейцами и японским ученым.
— Об этом мы знаем не меньше, чем они сами. Меня интересуют русские.
— Понятно. В соответствии с договоренностями наших представительств мы не вникаем в работу друг друга. У нас отдельные научные модули.
— Неужели вам не попадалось в поле зрения что-либо интересное, необычное. Во время нестандартных ситуаций, когда что-либо ломается, вы же выручаете друг друга. Помогаете. Иногда устраиваете общий стол.
— Да. Это случалось. Но мы не привыкли совать нос в чужие дела.
— Наш источник сообщил, что на орбите русскими проводились исследовательские работы в военных целях.
— Так и мы проводим многие эксперименты по заданию отнюдь не пацифистских ведомств. Правда это не афишируется.
— Вы, я вижу, прониклись духом интернационализма.
— На станции без этого никак.
— А собираетесь еще разок слетать?
— Ну, это как руководство решит и, если здоровье позволит.
— Все-таки, может быть, вы случайно заприметили что-то необычное, любопытное, интересное, у русских, а потом запамятовали.
Майкл задумался почти на минуту, а затем ответил:
— Несколько раз, путешествуя по отсекам станции, видел, как Галахов проверял рост кристаллов на специальных планшетах. Аналогичные устройства используются и у нас. Я поинтересовался: «Для чего это?» Он ответил: «Для медицины».
— И все?
— Да. Больше ничего добавить не могу. Весь период моего пребывания на орбите зафиксирован до минуты. Отчет составлен.
— Ладно. Приношу свои извинения за беспокойство. Желаю здоровья и новых экспедиций.
Когда Джеймс сел в свой автомобиль и уехал, подошла Грейс и поинтересовалась:
— Кто это был?
— Да… по работе. Предлагает поучаствовать в новой прогулке к звездам.
— Тебе что — с семьей надоело? На земле тоже работы полно. Вот целая пачка приглашений пришла, — и супруга указала на стопку почтовой корреспонденции.
— Успокойся! Я никуда не собираюсь. Да и самочувствие уже не то, что прежде.

Джеймс Ральф выехал за город, миновал зеленую зону, свернул с шоссейной дороги и вскоре остановился перед воротами на закрытую территорию. Автомобиль был просканирован, лицо водителя сверено с базой искусственного интеллекта. Преграда перед капотом форда отошла в сторону. Джеймса уже ждал Уильям Фрост, начальник отдела.
— Я тебя слушаю, — не вставая с кресла, произнес босс.
— Интересующий нас материал, скорее всего, произведен в невесомости с целью проведения каких-то дальнейших исследований на земле. На это косвенно указал Майкл Гилберт.
— У нас есть подтвержденные данные, что в одном из научных учреждений Петербурга проводятся эксперименты по изучению мозговой деятельности человека с использованием кристаллов, выращенных в космосе.
— И что от нас требуется? Мы же ни когда не занимались медицинскими проблемами.
— Мы и не будем заниматься. У русских на истребителе с двумя плюсами появился новый радар, способный на большом расстоянии обнаруживать наши «невидимки». Тебе и твоим подчиненным требуется установить — имеется или нет корреляция с этими событиями. Понятно?
— Да, сэр!
— Средства выделены. Подробности у секретаря. Свободен.