Сталинградец Иван Черменский. Маньчжурия...

СТАЛИНГРАДЕЦ ИВАН ЧЕРМЕНСКИЙ. Маньчжурия... Чернобыль...

 Среди соратников Генерального прокурора СССР А. М. Рекункова выделяется его заместитель Иван Васильевич Черменский.

Когда в Волгограде в 1984 году проходило Всесоюзное совещание, кто-то из коллег  обронил, что участвующий в нем Черменский родом из сельского района, наш земляк.

Мне, выходцу из  степной глубинки, хотелось понять, какова же была его удивительная судьба. В те времена узнать о таких лицах не было возможности. Но эта информация осталась в  памяти.

Имя его нам  было известно.  Мы успешно применяли служебное пособие «Руководство для прокуроров по общему надзору», подготовленное И. В. Черменским и другими специалистами Прокуратуры СССР. Читали его книги: «Конец тайной нити», «Это случилось в Приволжском».

Затем приобрел я журналистский опыт.  Приступил к поиску материалов для будущей книги и вспомнил о этом земляке. Удача улыбнулась мне.

Отчий край Ивана Васильевича оказался рядом с моим Новоаннинским районом. Он родился в 1922 году  тоже в крестьянской семье в селе Елань, ныне это районный посёлок. Село раскинулось у живописного слияния рек Терсы и Елани. Иван окончил среднюю школу.

В ноябре 1940 года Еланский райвоенкомат Сталинградской области призвал юношу в ряды Красной Армии, службу он начал курсантом.

Военные годы Ивана Черменского прошли на Дальнем Востоке и за его пределами. Он старшина, заместитель политрука, комсорг батальона.

МАНЬЧЖУРИЯ.  В САПЕРНЫХ ЧАСТЯХ

9 августа 1945 года.  Грянула война СССР против Японии по ликвидации последнего очага Второй мировой войны. Наши части атаковали Квантунскую армию, которая представляла явную угрозу для Дальнего Востока и Сибири.

  Черменский находится  с саперным батальоном 1-й Краснознаменной армии 1-го Дальневосточного фронта  на границе с Китаем.

В горно-таежной местности они проходили  реальные учения. Солдаты  обкатывались в атаках с  минометно-артиллерийским огнем,  ревущими танками и саперами, которые прокладывали  дороги через леса, низины и реки.

«Выложенный саперами хворостяной настил с земляной подсыпкой был сильно поврежден тяжелой техникой. А вскоре мы встретили засевшую в болоте гаубичную батарею. Еще ближе к реке в кустарнике солдаты сноровисто вязали из лозы каркасы, обтягивали их брезентом, получалась легкая лодка. Другие строили небольшие плоты из бочек или их комбинации с кузовами парных конных повозок. Словом, подготовка к форсированию реки шла полным ходом».
Все это вырабатывало у бойцов напористость, смекалку и самостоятельность.

Старшина Черменский в составе батальона участвует в Маньчжурии в горячих боях на острие главного удара.

Из наградного листа И.В. Черменского от 27 августа 1945 года, подписанного командиром 13-го отдельного саперного батальона капитаном Баскаковым.

«С момента перехода границы, при прокладке колонного пути постоянно находился на самых трудных участках работ, мобилизуя комсомольский актив на точное выполнение приказа. Лично сам самоотверженно трудился без сна и отдыха по несколько суток, показывая лучший пример личному составу. Является лучшим агитатором и пропагандистом».

Пройдя по заросшей тайге и бездорожью десятки километров, наши бойцы в схватке овладели городом Мулин. Это был первый китайский город, освобожденный Красной Армией.

Из наградного листа И.В. Черменского.
«При взятии г. Мулин в числе первых ворвался в город, лично участвовал в разведке минных заграждений».

Солдаты прорвали оборону железобетонных укреплений, продвинулись в глубь Маньчжурии и  начались  бои за крупный узел г. Муданьцзян. В нем находился штаб 1-го японского фронта и крупные соединения Квантунской группировки войск.

Черменский, возглавляя взвод, вместе с частями 22-й стрелковой дивизии   упорно выдвигается  вперёд. На их пути то взрывы, то  ожесточённые перестрелки. Разведчики предупреждали их о неистовых японских смертниках-камикадзе.

«Группы смертников от 17 до 45 человек под командой офицера выбрасывались на выгодные рубежи или стыки дорог. Каждый смертник сам минируется. Борьбу они ведут до последнего патрона, не сходя с места боя и не подымаясь в рост.
В тех случаях, когда он от ран умирает или явная угроза попасть в плен, он взрывает себя миной, пытаясь взрывом вывести из строя как можно больше наших войск».

Японцы, понеся потери, взорвали мост и отступили за реку Мулинхэ к Муданьцзяну.
Тогда саперы под руководством Черменского, вооружившись топорами, пилами и другими инструментами, начали сооружать пути для рывка, для наступления. С помощью подручных средств смастерили переправу через реку Муданьцзян и открыли дальнейшее продвижение.

Из наградного листа Черменского.

«При постройке переправы на подручных средствах через р. Муданьцзян и при пропуске транспортов от ст. Хайлиньчжень до ст. Яблоня неутомимо и энергично работал сам, руководил комсомольцами и добился их авангардности».

16 августа соединения 1-й Краснознаменной армии окончательно сломали японское сопротивление. Благодаря быстрому продвижению наших войск были сорваны  тайные планы Японии по использованию бактериологического оружия.

16 сентября 1945 года в Харбине наши солдаты в выгоревших от солнца гимнастерках, в касках на головах,  с автоматами в руках  открывали парад Победы над Японией.

Как население встречало  бойцов, среди которых был Иван Черменский, сталинградец?

«По той массе людей, которая с красными флагами, флажками целыми семьями, с детьми и стариками, буквально запруживала дороги Маньчжурии, как только на них появлялись подразделения советских войск, было видно, что нас ждали, на нас надеялись все эти тяжкие годы японской оккупации.
Словно вся эта страна, все сорок миллионов ее населения вздохнули разом с облегчением и радостью. Такое было у нас у всех впечатление от встреч с людьми на дорогах Маньчжурии».

Иван Черменский завершил войну командиром взвода. Его мундир украсили орден Отечественной войны II степени и медаль «За победу над Японией».

После демобилизации Иван Васильевич определил цель жизни. Он избрал  Саратов  и  закончил там двухгодичную юридическую школу.

Интересно переплетение дорог   разных поколений. Ибо в Саратове  я  тоже начал   свое становление в геолого-разведочном техникуме, но технические науки  не стали  моей стихией. После службы в армии  я отучился в Саратовском юридическом институте, который Иван Васильевич закончил  в 1953 году.

 Службу в органах прокуратуры он начал в   июле 1949 года  в качестве помощника  прокурора Ртищевского района Саратовской области и продолжил прокурором  отдела кадров областной прокуратуры.
 
В 1952 году  был переведен в Прокуратуру СССР, где  сумел освоить должности различного профессионального уровня.

Вначале он прокурор управления по надзору за местами заключения, после исполняет обязанности следователя по важнейшим делам.
Затем прокурор отдела управления кадров, далее - отдела по делам о несовершеннолетних, заместитель начальника канцелярии, заместитель начальника управления кадров.

А потом намного ответственнее. Начальник отдела, затем управления общего надзора - старший помощник Генерального прокурора СССР; начальник Второго управления – старший помощник Генерального прокурора СССР, член коллегии.
Этой многоплановой, разносторонней службе   отдал он десятки  многотрудных  лет. Последовала  тому должная оценка.

Генеральный прокурор  СССР Рекунков в 1983 году назначает его своим заместителем.     В следующем году в Волгограде  они проводит солидное Всесоюзное совещание.

Затем  у Ивана Васильевича наступает   сложный период времени  – он отправляется в зону радиоактивного заражения в Чернобыль.

ЧЁРНЫЙ ЧЕРНОБЫЛЬ

Эта трагедия произошла 26 апреля 1986 года в Киевской области Украинской ССР. Взрыв на Чернобыльской атомной электростанции стал крупнейшей техногенной катастрофой, поставившей под угрозу весь мир.

Сразу была создана Чрезвычайная Государственная комиссия по ликвидации последствий аварии.

В состав её вошли опытные заместители Генерального прокурора СССР О.В. Сорока и И.В. Черменский. В Чернобыль выезжал первый заместитель Генерального прокурора СССР В.В. Найденов.

В первые трудные дни на место катастрофы прибыла рабочая группа сотрудников Прокуратуры Союза и Украинской ССР. В этой зоне была создана прокуратура Чернобыльского района, которая занималась оперативным надзором за ситуацией. Более 500 тысяч человек участвовало в ликвидации   чудовищной аварии. Радиоактивное загрязнение  от взрыва угрожающее разнеслось по части Европы,нависло над Белоруссией, Россией и Украиной.

Государственная комиссия ежедневно получала от прокуратуры информацию о выявленных нарушениях и преступлениях.  По факту аварии прокуратура возбудила уголовное дело. По нему были осуждены директор, главный инженер атомной станции и другие ответственные лица.

Рекунков лично контролировал расследование всех уголовных дел, связанных с аварией и все меры прокуратуры. Заслушивал сообщения Сороки, Черменского и Найденова.
 
Весь мир ежемесячно и с напряжением следил, удастся  ли русским укротить вырвавшегося из недр  ядерного реактора  радиоактивного монстра?   И только 14 декабря  человечество с облегчением вздохнуло. Ликвидация самой огромной аварии в  атомной энергетике  была завершена  и  опасный разрушенный   энергоблок заключен в саркофаг. 

  Мне, к сожалению,  неизвестно, есть ли дневниковые заметки  либо  мемуары В.И. Черменского о  тех напряженных днях.

Однако о том  мы можем услышать из первых уст от  бывшего прокурора г. Камышина Анатолия Ивановича Кипеня, который  участвовал в ликвидации последствий аварии.
С эрудированным и опытным Анатолием Ивановичем мы не раз общались и по службе и вне ее. Он взволнованно и открыто  вспоминал о  тех событиях, рассказывал о них и в местных газетах.

«В начале июня, когда членом этой комиссии стал заместитель Генерального прокурора СССР Найденов В.В., отбыть в зону предложили мне.

Вместе с группой прокурорских работников из областей Украины мы приехали в райцентр Иванково Киевской области, место проживания членов правительственной комиссии.

Нашей задачей было выполнение вместе с сотрудниками милиции поручений, направленных на обеспечение правопорядка в зоне аварии. Еще одна группа прокурорских работников занималась следствием. Правда, и большие московские чины и мы, и следователи в Иванково только ночевали.

В течение рабочего дня мы находились непосредственно в зоне – самом Чернобыле, Припяти и прилегающих населенных пунктах.

В первый же день нас переодели в специальные комбинезоны белого цвета, закрепив на них «слепые» счетчики для контроля полученной дозы радиации, выдали респираторы, марлевые маски и таблетки профилактического свойства. Одежду в несколько дней меняли, а счетчики брали на проверку.
Тех, у кого накапливалась предельная доза облучения, отправляли на «большую землю». Кормили «ликвидаторов» очень обильно и вкусно.

Ежедневно следуя на автобусе в зону и обратно, мы видели огромное количество техники, мобилизованной на ликвидацию аварии. Мимо нас сплошным потоком шли грузовики, самосвалы, бульдозеры, грейдеры, бронетранспортеры. Казалось, что от этого дрожала земля.
Если в результате контроля выяснялось, что машины были сверхнормативно загрязнены радиацией, их немедленно прекращали эксплуатировать и беспощадно выводили из строя, оставляя на специальных площадках внутри зоны.

Но самое главное даже не это. Главным, по-моему, было поколение людей, воспитанное Советской властью.

Я видел, как рядом со станцией укладывали дренаж простые рабочие и призванные из запаса военные. Помимо комбинезонов на них были надеты свинцовые пластины, т.к. уровень излучения зашкаливал. Работа была очень тяжелой и опасной, но никакого ропота от них мы не слышали. Я вообще не знал ни дезертиров, ни «уклонистов».
Все трудились до получения предельно допустимого уровня облучения. Следует отметить, что ни о каких «чернобыльских компенсациях и льготах» в то время не было даже разговоров».

Добавлю, что Кипню Анатолию Ивановичу «За образцовое выполнение служебного долга и высокое профессиональное мастерство, проявленное при ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС» Генеральный прокурор СССР А.М. Рекунков объявил благодарность.
На выезде из г. Чернобыль установлен памятник «Тем, кто спас мир».

А.И. Кипень ныне продолжает жить и здравствовать в г. Камышине.

"ПУСТЬ СУД ИСТОРИИ СУДИТ НАС" - Н.В. Крыленко

Немногим известно, что судьба жительницы этого города Зинаиды Железняк, жены расстрелянного прокурора РСФСР Н.В. Крыленко, оказалась связанной со службой В.И. Черменского.

Зинаида Железняк до революции из Московской губернии переехала в г. Камышин, где работала по найму. Затем в 1922 году уехала в Москву. Трудилась на разных работах на Электрозаводе.
Спустя годы стала заведующей отделом Центрального общества пролетарского туризма, где познакомилась с Прокурором республики Н.В. Крыленко, который женился на ней вторым браком.

С деятельностью Н. В. Крыленко связана вся история становления органов советской прокуратуры.
Будучи уже наркомом Союза ССР, он попадает под массовые репрессии 1937 года. По резолюции наркома внутренних дел Ежова его арестовывают по уголовному делу. А в его семье  остается  четверо детей.

29 июля 1938 года Военная Коллегия Верховного Суда СССР за двадцать минут заседания приговорила Н.В. Крыленко за контрреволюционную, вредительскую деятельность к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение в тот же день.

Однако Зинаида Железняк не смирялась со смертельным и неправедным вердиктом. После смерти вождя И. Сталина она   обратилась в ЦК КПСС с заявлением о реабилитации погибшего мужа.

Генеральный прокурор СССР Р.А. Руденко в мае 1955 года направил в ЦК КПСС записку о реабилитации Н. В. Крыленко. Военная коллегия Верховного Суда СССР    в этом же году приговор в отношении Н.В. Крыленко отменила, дело прекратила и он был   реабилитирован.

Прошло тридцать лет. В цветущем мае 1985 года в Мраморном зале Прокуратуры Союза ССР с участием ведущих руководителей партии и правительства, юстиции и прокуратуры  торжественно отмечалось 100-летие со дня рождения видного юриста, наркома юстиции СССР и РСФСР, Прокурора республики Н.В. Крыленко.

В почетном Президиуме находились его четверо детей, уже взрослых. Имя их выдающегося отца и мужа было восстановлено благодаря камышанке с берегов Волги, супруге Зинаиде Железняк.

Осенью того же года в Смоленске, на его родине, в торжественной обстановке был открыт памятник Н.В. Крыленко.

Это незабываемое событие проходило с участием заместителя Генерального прокурора И.В. Черменского. На нем выступали заместитель министра юстиции Союза ССР, представители Министерства обороны, родные и близкие.

 Я не могу сказать, когда  и с кем Иван Васильевич Черменский навещал   свою малую родину Елань,  в которой в войну располагалось оперативная группа аппарата прокуратуры Сталинградской области.

Скажу, что об отчем крае семейство Черменских помнило, не забывало.

Так, в Еланском краеведческом музее имеются фотографии И.В. Черменского в форме на прокурорской службе, а так же фронтовиков  прошедшей войны Черменских. А источником появления его фото музей именует Ирину Михайловну Черменскую.
Фотография эта любезно выслана мне и помещена в этой книге.

Может, придет время и где-то обнаружатся и станут доступными нам его заметки, военные письма ли, дневники, а то воспоминания коллег о этом замечательном человеке.