Другая жизнь

Я сегодня снова летала во сне… Как всё-таки это здорово! Воздух был прозрачен, а покрытая инеем от первых морозов трава блестела в розовых лучах восходящего солнца. Я парила над этой травой и сбивала холодное серебро ладонями… Жаль, что такие волшебные сны так нечасты.
Мне накануне на день рождения подарили толстую красивую тетрадь, и вот уже несколько минут, как я решаю, чем же заполнить эти страницы… Да! Пожалуй, это будет дневник!
          Где-то я слышала, что дневники пишут для того, чтобы их однажды кто-нибудь прочитал. Что ж, пускай так и будет…
Будучи совсем ещё маленькой девочкой, я хотела, чтобы моя судьба стала необыкновенной, чтобы в ней произошло множество приключений, в которых могла бы проявить себя как героиня, и, конечно же, мечтала о большой любви. Мою фантазию подпитывали фильмы и книги – единственные друзья в то время. Я отдавалась им целиком и полностью, мне даже казалось, что  сама участвую в тех событиях, и поэтому всегда от чистого сердца  сопереживала героям фильмов и книг, радуясь и плача вместе с ними. До сих пор вспоминаю горестный день, когда  дочитала до конца трилогию Александра Дюма о трех мушкетерах, обливаясь слезами от того, что погибли главные герои, и даже почти  не ела в этот день. И наоборот, каждый раз заливаюсь хохотом, перечитывая некоторые страницы из «Приключений  ТомаСойера…».
Да… книги были для меня тогда всем миром, всей вселенной. Они заменили друзей, поэтому я росла скованным, закомплексованным ребенком. Созданный мною мир не соответствовал реальному, и мне было очень нелегко от этого несоответствия.
Но меня никогда не покидала надежда… Это замечательное чувство. Оно, словно трава весной, пробивающаяся сквозь асфальт, проникает в душу и заставляет ее забывать о горе и стремиться к лучшему. И это однажды произошло…
После школы, после десяти лет одиночества, я поступила в педагогический институт! Именно там я впервые обрела друзей, и почувствовала себя счастливой от общения с ними, от того, что они понимают меня и принимают такой, какая я есть. Я научилась смеяться, смеяться громко и открыто…
Если можно применить какое-то сравнение  того периода времени с чем-то, то только с тем удовольствием получаемым от теплого и нежного солнышка весной. Я грелась в лучах радости и свободы студенческой жизни. Казалось бы, начала сбываться мечта детства, но не хватало любви и приключений… Они не заставили себя долго ждать.
           Я всегда любила гулять одна, особенно осенью. Свободное время выпадало редко, но если такие счастливые минутки все-таки появлялись, то я старалась походить по  городу, ставшему теперь моим любимым.
            Б* – красивый, зеленый город со старинными домами, с прямыми улицами, в которых трудно заблудиться даже только что приехавшему, с замечательным парком, пересекающим почти весь город, с речкой, над которой по утрам осенью поднимается пар, и лесом, похожим на огромного дракона, разлегшегося вдоль её побережья. Особенно хорош был этот провинциальный город в теплые, ясные дни конца сентября. Начинали желтеть березы и клены, яркими шапками пестрели рябины. Улицы заметно оживлялись и веселели от таких красок, но в то же время ощущался какой-то еле уловимый запах, присущий только осени, вдыхая который, чувствуешь, что это очередная агония. Поэтому настроение было какое-то торжественное, неспокойное, светлое и печальное одновременно.
Во время своих прогулок я обычно ни с кем не знакомилась, но однажды…. В общем, его звали Алексей или Алекс, так будет правильнее. В тот день шел нудный моросящий дождь, но я все же осмелилась выйти, потому что сидеть дома было еще тоскливее. Побродив по полупустым улицам, решила  свернуть в парк. Начинало темнеть, дождь усиливался. И в парке тем временем почти никого не было. Там я обнаружила только одного человека. Он сидел на лавочке, одна его нога была в гипсе, неподалеку лежали костыли, видимо он их обронил, когда садился. Увидев, что я к нему приближаюсь, мужчина обратился ко мне за помощью:
-Извините, девушка, вы не могли бы мне помочь?
-Конечно,- и я подала ему его костыли,- еще что-нибудь сделать?
-Да, если можно, помогите встать. К сожалению, мне это еще трудно сделать.
-Вы сломали ногу?
-Да. Упал с лестницы. Как видите, сам цел, а вот с ногой не повезло.
-А вам далеко идти?
-Да почти столько же, сколько и вам. Не удивляйтесь, просто моя квартира напротив вашего дома, где вы живете, и я каждый день вижу, как вы с вашей подружкой отправляетесь на учебу, я полагаю, в институт.
-Вы за нами наблюдали?
-Будешь наблюдать поневоле, когда уже в течение двух месяцев безвылазно сижу дома.
-Сочувствую. А как же вы питаетесь, кто вам приносит еду?
-Я нанимал медсестру-сиделку, но сейчас пытаюсь обходиться без нее.
-Тяжело?
-Терпимо!
-А вы сами из Борисоглебска?
-Почему вы спросили?
-У вас акцент… – Мужчина улыбнулся.
-Да у вас музыкальный слух! Хотя мне говорили, что я прилично говорю по-русски! Да, вы угадали, я на самом деле француз.
-Вот тебе раз! Как же вас сюда занесло, в эдакую глухомань? - Рассмеялась я.
-О, сколько вопросов! А ведь мы еще даже не знакомы! Меня зовут Алекс, а вас…
-Ольга, очень приятно, - и мы пожали друг другу руки,- но вот мы и дошли, а ответы на свои вопросы я так и не получила.
-А вы заходите ко мне, даю вам честное слово, я не маньяк.
-Хорошо, как-нибудь. Сегодня уже поздно, а у меня еще кое-какие дела. Давайте завтра, вы ведь пойдете гулять?
-Конечно, тем более, воскресенье. Итак, вы согласны сопровождать калеку на прогулку?
-Согласна! Часов в шесть?
-Договорились!
-Ну, тогда до свидания, Алекс!
-Пока!
            В какие, порою, нелепые ситуации я попадаю. Обычно, с людьмисхожусь очень осторожно, а тут вдруг такое - начала дружить. И с кем?! С мужчиной, который, наверное, в два раза старше, да еще и с иностранцем!
             Спустя некоторое время я узнала, что он в России проездом. Ему нужно было сделать какие-то дела по работе (сказал, что занимается установлением контактов между различными фирмами), но сломанная нога вывелаиз строя, когда был проездом в Б*. Теперь он снял квартиру в пятиэтажке напротив меня и работает на дому с помощью компьютера. Через неделю я все-таки рискнула прийти к нему домой.
-А вот и я!
-Ну, наконец-то! Я уж думал, никогда не осмелитесь. Проходите, чай будем пить, а хотите, кофе.
-Спасибо.
Оглядев обстановку, обычную для городской квартиры, добавила:
-Вы, наверное, привыкли к другому?
-В смысле?
-Я имею в виду обстановку: мебель, бытовую технику…
-А, теперь я вас понимаю. Признаться, да. Моя квартира в Париже значительно больше, но я в ней провожу так мало времени, что очень сильно скучать не приходится. Кстати, подошло время связи с моим другом по интернету, не хотите поучаствовать?
-А я не помешаю?
-Нет, что вы, Оля. Тем более что о вас я ему уже рассказывал.
-Да?
-Ну, сами подумайте, о ком мне ему рассказывать, если я общаюсь только с вами в последние семь дней…
-Хорошо, колдуйте!
-Колдуйте?
-В смысле – работайте с компьютером: включайте и так далее… Я, если честно, даже завидую людям, разбирающимся в технике, потому что сама в этом деле настоящий «чайник».
-Чайник? Опять просторечное выражение?
-Да! Кстати, Алекс, а как зовут вашего друга?
-Кристоф, ему тридцать лет.
-А чем он занимается?
-Он специалист по искусству: работает в различных музеях Парижа, Лондона… Иногда читает лекции в США, занимается коллекционированием, оценкой разных старинных вещей и тому подобным.
-Он ученый?
-Да, и очень знаменитый в своих кругах…
-Надо же, это в тридцать лет! Молодец! Что он вам пишет?
-Рад тому, что я иду на поправку. Спрашивает, не скучно ли мне одному, чем я занимаюсь… Кстати, он хочет с вами познакомиться.
-Со мной?
-Я рассказывал ему о вас…
-Верно, вы слишком приукрасили свой рассказ, что он заинтересовался моей скромной персоной…Что ж, я даже не знаю, что и сказать ему…
-Давай сделаем так, я пока займусь обедом, а вы сами с ним поговорите.
-Но Алекс! Я же не знаю французского!
-Вам и не нужно его знать. Вы будете писать по-русски, а он сразу будет получать перевод – автоматически, и наоборот. Я уже все настроил.
-Здорово.
-Надеюсь, печатать вы умеете?
-Да.
         Алекс пошел на кухню, а я осталась один-на-один с компьютером. Через несколько секунд пришло сообщение:
-Здравствуйте, Ольга, меня зовут Кристоф. Возможно, Алекс уже коротко рассказал обо мне. А вот о вас я знаю очень мало. Может быть, начнем наше знакомство?
-Я, конечно, не против нашего знакомства, а начну я, пожалуй, с того, что учусь в педагогическом институте. Мне осталось учиться совсем немного, несколько месяцев.
-Вы будете учителем? Что вы будете преподавать?
-Да, я стану учителем начальных классов, но вот насчет работы, скорее всего, будут большие проблемы. У нас в стране, как вы знаете, кризис. Поэтому сейчас огромная нехватка рабочих мест.
-Буду надеяться, что вам все-таки удастся устроиться на работу. А вы мечтали стать педагогом?
-Нет, я хотела стать актрисой. Но не все детские мечты сбываются, не правда ли?
-Вы правы.
-А кем вы хотели стать в детстве?
-Художником, но из меня получился только искусствовед, видимо, для того чтобы стать художником, нужен Божий дар.
-Кристоф, расскажите о своей работе подробнее. Вы занимаетесь только изобразительным искусством?
-Не только, вообще я специалист по эпохе Возрождения.
-Это был ваш выбор?
-Да, а как вы, Ольга, относитесь к этой эпохе?
-Не могу сказать, что я большой знаток, но все же, мне нравится раннее Возрождение, эпоха Данте и Джотто. Ну, а такие имена, как Микеланджело, Леонардо да Винчи, Рафаэль… Они вообще остались вне времени, их произведения гениальны, и это - бесспорно.
-О, для человека, который не занимается искусствоведением профессионально, вы очень хорошо осведомлены. Вы специально изучали этот вопрос?
-Преимущество русского образования - у нас учат всему. Представьте, на нашем факультете мы изучали даже философию и высшую математику, в  пределах возможного, конечно, хотя будем работать с детьми от шести до девяти-десяти лет.
-Однако, в этом есть свои плюсы!
-Я с вами согласна. Что ж, Кристоф, мы с вами заболтались, боюсь, что оторвала у вас много времени.
-Нет, что вы, Ольга, я сейчас совершенно свободен. Мы просто с вами увлеклись вопросами образования. Лучше расскажите мне, если это не секрет, что вы любите делать, есть ли у вас хобби?
-О, я увлекаюсь очень многим, но больше всего люблю читать. Иногда рисую, пою, вяжу крючком или на спицах, вышиваю, готовлю…и так далее.
-Судя по вашим увлечениям, попробую угадать ваш знак зодиака. Это Телец, не правда ли?
-Верно. А кто вы по гороскопу?
-Скорпион. Я - ваша полная противоположность.
-А откуда такая осведомленность? Вы увлекаетесь составлением гороскопов?
-Нет, Ольга, просто однажды нужно было по работе, пришлось изучить и этот вопрос, правда в общих чертах, но у меня есть знакомый астролог, и я к нему иногда обращаюсь за советами. Хотите, я попрошу его составить и ваш персональный гороскоп?
-О, предложение очень заманчивое, но я, пожалуй, откажусь. Наше вероисповедание запрещает обращаться к подобным людям. Я, конечно, понимаю стремление каждого человека узнать свое будущее. Но если посмотреть на это с другой стороны - вы бы хотели знать дату своей смерти или дату смерти ваших близких? Так жить, значит, каждый день готовиться к смерти.
            Но тут вошел Алекс:
-Ну и заболтались вы! - Рассмеялся он. - Вижу, стоит вас допустить до компьютера, засядете на весь день!
-Извините, Алекс! Теперь ваша очередь поговорить с Кристофом. Попрощайтесь с ним от моего имени и передайте ему, что я рада была с ним познакомиться.
-Хорошо, идите пить кофе, я уже накрыл на стол, не стесняйтесь, а я пока закончу наш разговор.
            Спустя несколько минут Алекс присоединился ко мне:
-А вы произвели на него большое впечатление. Кристоф сказал, что русские девушки на самом деле необыкновенные.
-Ну, право, нельзя же по мне одной составлять мнение обо всех русских девушках!
-Что есть хуже?
-И хуже, и лучше – разные встречаются.
-Фу, Ольга, у вас заниженная самооценка.
-Напротив, мне кажется, что я реально оцениваю себя.
-Ну, это уж не вам судить, а тем людям, которые с вами общаются. Ведь если бы вы были глупой или грубой у вас бы не было столько друзей и знакомых. И вот Кристоф тоже попросил меня предложить вам продолжить знакомство.
-Правда? А как это будет происходить?
-Очень просто. Пока я буду в Б*, вы так же будете общаться через компьютер, а когда уеду, дам мой парижский адрес, куда будете посылать письма и сообщения на мое имя. А я, в свою очередь, обязуюсь передавать их Кристофу. О-кей?
-Договорились! Спасибо, Алекс, вы очень добры!
-Ну, надо же мне как-то расплатиться за то, что в течение нескольких недель вы практически стали моей компаньонкой! У нас, между прочим, за это платят деньги!..
              Так начала работу моя конспиративная почта. Почему конспиративная? А потому что о ней знали только я и Алекс. Что касается наших бесед с Кристофом, то со временем они стали более откровенными. Эта переписка стала волновать меня, стала необходимой мне, как воздух. С Кристофом я могла говорить на такие темы, о которых раньше даже не задумывалась. Мы часто спорили, обсуждали некоторые вопросы, но всегда приходили к единому мнению. Оказалось, что у нас с ним очень много общего…
              Единственное, о чем сожалела, что эта переписка оказалась столь непродолжительной. Алекс спустя два месяца уехал, пришлось довольствоваться только редкими письмами. Но зато какими! На нескольких печатных листах!
               Во время зимней сессии я снова повстречалась с Алексом, он приезжал в Россию по делам,передал букет живых ландышей от Кристофа…в январе! Это было самое яркое впечатление за последние несколько месяцев.
               А потом наступили каникулы, мне пришлось уехать из Б*, переписка на некоторое время прекратилась, и тогда я почувствовала, как на самом деле не хватает моего виртуального друга… В те дни я часто задавала себе вопрос: «Неужели это любовь? Неужели я могла так привязаться к человеку, просто переписываясь с ним, не зная ни его лица, ни его фамилии?..»
               В Б* я возвращалась с надеждой, но она угасла, когда пришла на почту. Там обнаружила, что на мое имя писем не было. Зря я обивала порог уже знакомого до боли почтового отделения, ответ женщины за стеклом всегда был одним и тем же…
Незаметно подкралась весна. Это сумасшедшее время года, разум теряет свою власть над сердцем, хочется делать невероятные поступки, все чувства обострены. Время бессонных соловьиных ночей, запаха цветов и необыкновенного лунного света, под воздействием которого в сердцах людей рождаются грезы…
               Весной мне всегда тесно и тяжело в моем теле. Кажется, что все мое существо рвется в небо, а тело не дает взлететь, и я завидую даже пролетающим мимо воронам за их способность к полету. Легкие весной как будто становятся шире – и я задыхаюсь от этого пьянящего воздуха. Хочется делать глупости…
              А тем временем приходилось заниматься скучнейшими делами: подготовкой к защите диплома, к предстоящим экзаменам и тому подобному, но, выкроив несколько минут перед сном, я вышла на вечернюю прогулку. На дворе буйствовал май, начинали цвести акации, и их сладкий аромат можно было уловить среди запаха городской пыли. Всходила ленивая луна, пробираясь среди легких облаков, похожих на ватное одеяло, догорал закат. Город утихал, даже ветер, бушевавший днем, тоже засыпал, и теперь едва шевелил листвой, как будто уморился за день.
           Пройдя в парк, я чуть не вскрикнула от удивления. Вначале мне показалось, что это не может быть: та же высокая фигура, те же глаза и улыбка – Алекс! Это был он.
-Оказывается, я был прав, - начал он, подходя ко мне и обнимая меня, - вы не утратили свои привычки гулять по вечерам, вот я и пришел сюда, на эту самую скамейку, где мы с вами познакомились впервые в надежде, что снова вас увижу. Ну, здравствуйте, Оля!
-Алекс, как я рада! Ну, как вы могли так долго не появляться! От вас с Кристофом с января нет ни одной весточки. Как мне вас называть после этого, а еще друзья называются!
-Каюсь, но на то были свои причины. Я был в Лондоне все это время, а Кристоф уехал в США. Он заключил какой-то важный контракт, и теперь будет работать там еще пять месяцев. Но у меня все-таки есть для вас послание от него и подарок.
-Что вы, Алекс, мне даже неудобно как-то…
-Берите без стеснений. Я никогда вам не говорил, но Кристоф – очень обеспеченный человек, поэтому для него подарить что-либо – не проблема, но вначале прочитайте письмо, оно на русском, Кристоф так хотел.
              Алекс достал большой конверт желтого цвета. Я взяла его и подошла к фонарю, потому что читать в тени деревьев было уже темно. Алекс остался ждать меня на скамейке. Разорвав от нетерпения конверт, я начала читать.
           «Здравствуйте, дорогая Ольга, я пишу вам в последний раз, потому что понимаю, что нет больше смысла продолжать нашу переписку. Вы вправе обижаться на меня, но настанет день, и вы меня поймете. А пока постараюсь в нескольких словах объяснить этот мой поступок. Помните, я говорил вам, что у меня есть знакомый – астролог, но он занимается не только астрологией, он может предвидеть будущее… Вы, наверное, скажете, что это бред, но, тем не менее, у меня есть все основания верить этому человеку. По крайней мере, он никогда не ошибался в своих прогнозах. Так вот, он недавно сказал мне, что мы с вами встретимся. Ольга, вас впереди ждут большие перемены, можно сказать, другая жизнь, а пока мне нельзя вмешиваться в происходящее.
             Не могу не сказать о своих чувствах к вам, Ольга. Я не знаю, что со мной произошло, но я никогда не встречал подобной вам. Ваши письма, наши с вами беседы – бесценный дар в моей однообразной жизни. Кто мог предположить, что в сельской девушке, где-то в далекой и неизвестной России найдется столько ума, доброты, внимания к происходящему, к людям. Вы скажете, что я преувеличиваю, вы всегда были строги к себе и самокритичны, но это так, поверьте. Я общался со многими женщинами, но ни одна не смогла вместить в себя столько достоинств одновременно!  И мне кажется, что я люблю вас, Ольга. Да, я вас не видел, но чувствую и понимаю вас, ваши мысли,желания… Единственное, что для меня останется загадкой, так это ваше отношение ко мне. Любите ли вы меня? Как отнесетесь ко мне, когда снова встретимся? (Аэто случится, я верю.) Ольга, каковы бы ни были ваши чувства, прошу, не забывайте обо мне. И спасибо за все, что вы для меня сделали.
             Наша встреча произойдет еще не скоро, но, чтобы узнать друг друга, передаю вам с Алексом одну вещь. Это кольцо. Надеюсь, оно подойдет вам по размеру. Примите его, как дар, в знак моей любви и огромного уважения. Однажды оно соединит нас, потому что для себя я заказал копию этого кольца. Носите его всегда на вашей руке, и пусть оно принесет вам счастье!
              Прощайте, Ольга, а вернее, до свидания!
Ваш  Кристоф.»
-Ну, что? Прочитали? – Спросил Алекс, когда увидел, что я сворачиваю письмо.
-Да.
-Тогда возьмите вот это, - и он достал черную, обтянутую бархатом, коробочку, - взгляните.
              Я открыла коробочку и ахнула. Передо мной был перстень удивительной красоты из белого золота, а в свете ночных фонарей вспыхнули и засияли, словно холодный огонь, бриллианты и изумруды.
-Боже, какая красота! Неужели, это все настоящее!?
-Уж поверьте, Кристоф вряд ли додумался бы покупать бижутерию на дешевом рынке. Вместо того чтобы лицезреть эту красоту, лучше примерьте.
            Я надела кольцо на средний палец левой руки, и оно оказалось в самый раз.
-Вот и замечательно, - обрадовался Алекс, а то я переживал по поводу вашего размера.
-Алекс, передайте Кристофу огромное спасибо за подарок, и, если он верит, что этот перстень принесет мне удачу, я буду носить его, чтобы никогда не забывать олучшем друге, какой у меня был когда-либо.
-Больше вы ничего не хотите ему передать?
-А вы знаете содержание письма?
-Признаюсь, что да. Но это простительно, нужно было помочь перевести на русский, не правда ли?
-Знаете, Алекс, раз можно с вами говорить без утайки, скажу вам все. Еще несколько месяцев назад, когда наша переписка была в самом разгаре, я, возможно, ответила бы, что люблю Кристофа тоже, но прошло больше трех месяцев, и я абсолютно уверена, что не влюблена в него. Возможно, Кристоф тоже ошибается насчет своих чувств, он ведь не видел меня, а мужчины далеко не безразличны к внешности…
-Вы опять? Сколько можно вас убеждать, что вы вполне симпатичная молодая особа, просто не цените себя.
-Перестаньте, Алекс, я каждый день смотрю в зеркало, и поверьте, не нахожу там ничего такого, что могло бы привлечь молодого миллионера.
-Ладно, не будем спорить. Я понял ваш ответ: вы безразличны к Кристофу, что ж, очень жаль, придется его расстроить. Видимо, вы из тех девушек, которых не волнует материальное обеспечение.
-Напротив, я считаю, что мужчина должен быть добытчиком, он обязан содержать семью, но связывать свою жизнь с нимтолько ради этого считаю ниже своего достоинства, ведь я не могу ничего дать ему взамен.
-Многие девушки не настолько щепетильны в этом вопросе, Ольга.
-Но ведь я же – не многие…
-Эх, Оля-Оля, жаль с вами расставаться!
-А вы тоже уезжаете?
-Да. Я заключил все договора в России, какие мне поручали на фирме, теперь возвращаюсь в Париж, а потом снова в Лондон.
-Мы, наверное, никогда больше не увидимся. А Кристоф верит, что однажды наши пути пересекутся, что ж, будем надеяться, что его предсказание сбудется. Хотя я представления не имею, как сельская учительница может оказаться в Париже или, как миллионер в деревне, в самой глуши России. Ну, а вам, Алекс, желаю всего самого хорошего, удачи...
-И вам, Ольга, ведь у вас скоро экзамены, защита дипломной работы,..но я надеюсь, все будет хорошо!  Ну, вот и все, мне пора, да и вам тоже, уже поздно.
-Спасибо вам, Алекс, за все и прощайте!
-До свидания! – Таинственно улыбнувшись, ответил Алекс и помахал мне рукой.
         Через несколько минут я вернулась домой, а Алекса ночное такси уносило прочь в сторону Москвы. Как странно порою складываются человеческие судьбы. Двое совершенно чужих друг другу людей становятся близкими на короткое время, а потом расстаются. Так произошло и с моими подружками, с которыми я училась в институте в течение пяти лет. А сейчас,…где они, что с ними? Большинство лиц теперь останется только в моей памяти. Хотя вряд ли я узнаю их в толпе людей спустя годы, а тем более, вспомню их имена.
          С Б* я расставалась тяжело. Этот город стал для меня бесконечно дорогим. Может, из-за того, что там впервые за много лет была по-настоящему счастлива, а может, из-за того, что там прошли годы моей юности. Не знаю, но до сих пор, когда я вспоминаю дни, прожитые в Б*, у меня встает комок в горле, как будто я что-то безвозвратно потеряла в этом маленьком уютном городке…
           Как и предсказывал Алекс, экзамены я сдала на отлично, а потом устроилась на работу в центр детского творчества. Мои коллеги очень поддерживали меня на первых порах, подсказывали, как писать сценарии, что нужно учитывать при организации праздников для детей, в общем, было тяжело, но постепенно жизнь в родном поселке стала налаживаться. Еще, что мне нравилось в моей работе, так это то, что приходилось много ездить в школы, в лагеря, в областной центр, и я радовалась всякий раз, когда появлялась такая возможность. У меня расширился круг знакомств благодаря этим поездкам, но однажды всё изменилось…
Это была командировка. Мы отправили детей в лагерь, а на обратном пути ехали в пустом автобусе. Точно не помню, что произошло, по-моему, на встречку выехала грузовая машина… взрыв… темнота… летела в кромешной тьме. И лишь впереди, где-то очень далеко, горел еле видимый свет. Я его достигну, и все закончится, все неприятности уйдут, все отодвинется на второй план, исчезнет за горизонтом, как солнечные лучи на заходе солнца…
           Не было никаких сожалений… хотя нет, ощущение какой-то недосказанности тревожило душу. Внезапно я почувствовала, что мне становится все тяжелее, а свет, такой близкий вначале, стал тускнеть, удаляться…  и среди возрастающей боли я услышала голос: «Твое время еще не настало, - шептал он, и меня с непостижимой силой снова потянуло вниз, - вернись…». И я вернулась…но этот голос стал преследовать меня всюду, я слышу его и сейчас, он словно направляет меня, я оказалась под его безраздельной властью…
           Моя вторая жизнь началась в морге. После того, как я очнулась, почувствовала сильнейшую боль. Пошевелив руками и ногами, поняла, что они у меня не сломаны, но все тело как-то горело и ныло. Тяжелее всего было открыть глаза, и то, что увидела, стало для меня шоком. Комната, в которой я находилась, совсем не походила на больничную палату. Серо-голубой отсыревший кафель, отсутствие окон, тусклое освещение…но не это главное. Вокруг меня, на страшных железных стеллажах, лежали трупы. Это можно было понять по тому, что они были накрыты полностью, с головой, а на пальцах ног висели алюминиевые бирки с номерами, как в гардеробе. Увидев все это, я истошно закричала, и кричала до тех пор, пока не прибежали врачи.
-Заберите меня отсюда! – Повторяла я одно и то же, порываясь бежать из этого страшного места, похожего на могилу, не замечая того, что сами врачи были белее мела.
          Мне вкололи какое-то успокоительное, и шок потихоньку прошел, я стала засыпать. Спала очень долго, но сон не принес мне облегчения. Во сне то и дело слышала голоса, но я не могла их разобрать и мучилась от этого, словно они сообщали мне что-то очень важное.
          Я очнулась от того, что около меня кто-то разговаривал. Не открывая глаз, решила немного послушать, потому что поняла, что речь идет обо мне:
-Но этого не может быть! - Восклицал один из собеседников.   
-Я с вами согласен, но это факт. Вы только посмотрите историю ее болезни, еще вчера она была доставлена к нам в больницу с ожогами до девяноста пяти процентов тела и не подавала никаких признаков жизни. Мы поместили ее в морг, потому что, обследовав ее сердце,обнаружили, что оно не работает…
-Но, может быть, вчера вы ошиблись на счет сердцебиения?
-Нет. Ну, я понимаю, мог ошибиться один врач, но ведь работала целая бригада!
-Что же дальше?
-А дальше начинаются вообще какие-то чудеса. Спустя несколько часов она приходит в сознание в морге, причем обратите внимание на то, что у нее произошел шок.
-Естественно, она же не в обычной палате очнулась, от увиденного у любого истерика начнется.
-Вот именно – от увиденного!!! – Продолжал неизвестный мне рассказчик. – Она видела, где находится, хотя ранее, при обследовании, мы обнаружили полный ожег глазниц. Даже если бы она выжила, она осталась бы слепой. Ее зрение невозможно было бы восстановить даже в самой лучшей заграничной клинике!
-Удивительно! Такой прогресс?
-Но даже это еще не все: исчез ожег легких, она вчера разговаривала, хотя и была в бреду, а сегодня начали восстанавливаться ткани. Это можно назвать только чудом! Нужно увозить ее на обследование в Москву. Подобное исцеление мы должны использовать для научных целей.
-Да, вы правы. Причем, как можно быстрее. Возможно, если изучим досконально этот случай, найдем такие механизмы в нашеморганизме, которые отвечают за подобные восстановительные процессы.
-Это может потянуть на Нобелевскую премию!
-О, да у вас далеко идущие планы!
-Главное, чтобы сама девушка согласилась на обследование, а также ее родные.
-Вы их оповестили?
-Конечно, но о подобной перспективе пока не намекали. Я думаю, с их стороны препятствий не будет. Семья не богатая, они согласятся на то, что мы им предложим.
-А что вы хотите им предложить?
-Лечение в Москве, причем бесплатно!
-Что ж, попробуем! А вечером мы допустим их к нашей больной, чтобы они уговорили ее ехать в Москву. Надеюсь, она проснется к тому времени…
             Дальнейший разговор я не слышала, потому что они вышли из палаты. Из сказанного я поняла то, что меня хотят сделать объектом изучения. Но жить подобно микробу в микроскопе я не хотела. Я начала отчаянно соображать. Мысли бежали одна за другой, но все они сводились к одному – нужно отсюда уходить, а если не получится уйти мирным путем – бежать.
              Вечером пришла мама. Представляю, что ей пришлось пережить за последнее время. Видимо, ей сначала сообщили, что я умерла, а потом вдруг, что жива. От этого, пожалуй, и с ума сойти можно.
-Лёлик, - осторожно позвала меня она, а когда я открыла глаза, мама улыбнулась и спросила, - Ну, как ты?
-Нормально, мам. Тело еще болит, но уже гораздо лучше. Ничего, заживет, как на собаке! А я очень страшная? У тебя зеркало есть?
-Ничего не видно, ты вся в бинтах, словно мумия. Оля, я вот о чем хочу поговорить, - начала мама, но я тут же оборвала ее.
-Тебе предложили меня лечить в Москве?
-Да, а откуда ты знаешь? – Удивилась она.
-И ты, конечно, пришла меня уговаривать, что упускать подобную перспективу было бы безумно, так?
-Ты права, Оля, но ведь никто нам не поможет больше. Откуда нам взять такие деньги на восстановление?
-А они тебе не объяснили, почему они берут именно меня в Москву, а никого другого?
-Они сказали, что берут тебя, потому что у тебя – сложный случай.
-Мам, скажи, ты кому больше веришь, им или мне?
-Тебе, конечно.
-Тогда слушай. Вчера я услышала вот что: у меня не сложный случай, а наоборот, восстановление идет слишком быстро, а в Москву они хотят взять меня, чтобы сделать подобием подопытной крысы. Они хотят изучить механизмы восстановления. Мам, прошу, если ты меня любишь, не соглашайся. Я понимаю, что ты хочешь, чтобы я выздоровела. Но я это сделаю и без их помощи, только забери меня отсюда.
            Я видела, что она колеблется, но какая чаша весов в ней перевесит?..  И тут мне показалось, что мои глаза стали излучать свет. Я посмотрела на маму, и она согласилась, причем без всяких колебаний:
-Хорошо, доча, мы сделаем так, как ты хочешь.
-Тогда послушай меня, мам, скажи врачам, что перед отправлением ты хочешь взять меня домой, что это я так попросила, уговори их как-нибудь. А сама свяжись с нашим батюшкой, пусть он поможет тебе устроить меня в монастырь на некоторое время. Они там меня не найдут. Он поможет тебе, если ты объяснишь всю ситуацию. Ну, а как только меня привезут домой, мы сразу же выедем в  З-ск. Надеюсь, брат поможет?
-Конечно, поможет, разве он когда-нибудь тебе отказывал? Но вопрос вот в чем. Что мы будем делать, когда тебя хватятся?
-Скажи, что я сбежала, а я напишу какое-нибудь бредовое прощальное письмо.
-Поверят ли?
-А что им останется делать? Мамуль, не волнуйся, мне главное выздороветь, не правда ли?
-У меня такое предчувствие, что ты никогда больше не вернешься, - вздохнула мама.
-Ну, не смей раскисать! Поживем - увидим! Не век же мне от них прятаться! А насчет возвращения, один Бог знает! Только теперь я чувствую, что у меня начинается другая жизнь. Я тебе еще не говорила, да и врачи тебе вряд ли сказали, что я уже была мертва, что я очнулась уже в морге. Видимо, у меня есть какое-то предназначение в этой жизни, раз Господь дал мне еще один шанс. Удивляешься?  Ничего мам, ты всегда решала за меня, и мне всегда было хорошо жить под твоим крылом, но теперь все должно быть иначе. Отвезите меня в З-ск, пожалуйста. Мне кажется, что именно там я пойму, что мне делать в этой жизни дальше.
-Хорошо, дай я обниму тебя! Я осторожно…
            Мы обнялись, и в это время я снова ощутила, что свет исходит от моих рук и глаз. Что это? Возможно, что это происходит только тогда, когда я разговариваю с мамой…
            Когда ушла мама, вернулись врачи. Они снова вкололи какое-то снотворное с обезболивающим, но я не заснула, а только претворилась спящей. И снова те два голоса начали разговор при мне:
-Спит?
-Конечно! Не сомневайтесь, ей вкололи большую дозу снотворного.
-Только не переусердствуйте! А что мать, согласилась?
-А что ей оставалось делать? Только она поставила одно условие.
-Какое?
-Чтобы больная один день побывала дома.
-Что-то мне не нравится эта идея. Это она после разговора с ней такое заявила?
-Да.
-Не соглашайтесь.
-Не могу, она сказала, что подпишет документы только в этом случае, то есть только после того, как она побывает дома.
-Ладно. Никуда не денешься, во всяком случае, она уже практически наша, осталось чуть-чуть потерпеть. Кстати, Москва уже готова ее принять, я уже договорился. А как ее состояние на настоящий момент?
-Продолжается восстановление тканей. Когда мы перебинтовывали ее, некоторые участки тела были уже практически целы. А на голове начинает восстанавливаться волосяной покров.
-Удивительно. Но надо поторапливаться, иначе мы привезем ее в Москву практически здоровой, а нам нужны доказательства, а не просто запись в больничном листе.
-Вы правы, сразу после того, как она проснется, отправим ее домой, а оттуда прямиком в Москву на обследование…
            «Да, - подумала я про себя, - медлить ни в коем случае нельзя, вы совершенно правы, господин доктор. Подумать только, а еще врачи! Хотя, что их обвинять, за такую зарплату, им вообще нужно памятник ставить «Жертвам перестройки». Что ж, прошу прощения, но в этот раз вам придется увезти в Москву только записи с описанием моей болезни. Пусть там почитают, поудивляются… Ой, как же все чешется, наверное, заживает. И спать хочется, скорее всего, лекарство начинает действовать…»
            А проснулась я оттого, что ко мне снова пришли для перевязки. Они теперь это делали через каждые три часа, и каждый раз описывали мое состояние, так сказать, документально. А вскоре за мной приехали родители и брат. Впервые за долгое время я встала на ноги и дошла до машины. Врачи хотели сопровождать меня, но мы сказали, чтобы они просто приехали на перевязку через три часа, как обычно. Но тут же, вырвавшись из больничных стен, брат повез меня в З-ск. Наверное, в больнице был большой переполох, когда обнаружили мое отсутствие, но мама ничего не подписывала, а значит, мы ничем не были обязаны им…
           В З-ске меня приняли тепло, с участием, наш батюшка позаботился об этом, так что волнение моих родных прошло по поводу того, как со мной там будут обращаться, и уехали они со спокойным сердцем. За мной присматривали несколько сестер, но с каждой минутой мне становилось все легче, поэтому специального, постоянного ухода не требовалось.
Радовало то, что после стольких бессонных ночей, я впервые смогла спокойно уснуть, без всяких сновидений, но на третьи сутки мне все-таки приснился сон, о котором решила рассказать матушке-настоятельнице. Мне приснилось, что снимаю старые одежды и надеваю новые – белые, а около меня  - ручей со святой водой, в котором я умылась.
-Что ж, возможно, дочь моя, тебе следует сходить к нам на источник и трижды окунуться в него, для того, чтобы полностью исцелиться. Я попрошу нашего батюшку, чтобы он пришел благословить тебя на это, - ответила матушка.
             Однажды я уже была в Задонске с экскурсией, купалась в святом источнике, но в этот раз было все иначе. Мы с сестрами и матушкой-настоятельницей пошли на источник после вечерней службы, когда разошелся практически весь народ.
-Ну, что, Оля, будем надеяться, что твой сон сбудется. А мы помолимся за тебя.
             Я вошла в купель, и стала опускаться под воду с головой, как меня учили. После третьего раза я почувствовала необыкновенную легкость: все то, что у меня болело и ныло под тугими повязками, словно исчезло совсем, и когда я попросила снять с меня намокшие бинты, мои сестры и матушка попадали на колени и начали молиться… произошло чудо исцеления! Дело в том, что еще утром мне сделали полную перевязку, с головы до пят. Мое тело тогда еще было покрыто язвами и красными рубцами от ожогов. Таковым, видимо, было и мое лицо, потому что на мою просьбу о том, чтобы принесли зеркало, сестры сказали, что зеркал в монастыре нет. Теперь же, когда начали снимать все повязки, оказалось, что тело стало чистым, словно никогда не соприкасалось с огнем, не осталось ни одной царапины, ни одного синяка или рубца! Мало того, у меня оказалась целая копна новых волос, но они были не такого цвета, как обычно, а светло русыми, как в раннем детстве, и немного вились. Что было с моим лицом, я даже не предполагала, но такой метаморфозы даже испугалась, ведь красавицейникогда не была, а теперь, подобное совершенство пугало меня.
            На следующий день, на заутрене батюшка объявил всему приходу и всем монашествующим о том, что свершилось чудо исцеления, а вечером у нас с ним состоялся разговор.
-Ну, что, сестра, каковы твои планы? – Начал он.
-Батюшка, благословите меня, потому что я решилась стать монахиней…
-Твое решение похвально, и ты получишь благословение, но сначала объясни свой поступок.
-Я, наверное, неправильно выразилась, потому что я хочу стать монахиней, но жить в миру. Видите ли, отче, я еще не все вам рассказала, дело в том, что я поняла одну очень важную вещь – я могу исцелять людей. Я чувствую эту силу в себе с тех пор, как только пришла в этот мир во второй раз после того случая. Я вижу людей, их прошлое и будущее, их боль и страдание, но главное, могу помочь им. Верите ли вы мне?
-Не знаю, что тебе ответить, дочь моя, ведь подобное лечение запрещено церковью, ты это знаешь.
-Но я точно знаю, что это дар Божий, и мне нужно использовать его во благо людям.
-А как ты собираешься его использовать?
-Есть такие организации, где мои способности пригодились бы, надеюсь, вы понимаете, о чем я? А кроме этого, если у меня появится доступ туда, я смогу помогать людям в целом мире беспрепятственно. И я не буду брать деньги за лечение, поверьте!
-Я верю тебе, но будь осторожна, путь, на который ты вступаешь, не прост! Вокруг тебя будет много соблазнов, грехов, не оступись!
-Я понимаю вас, отче. Если бы осталась тут, мне было бы проще, но там, за стенами монастыря миллионы людей, где моя помощь нужнее.
-Ладно. Это твое решение, и мы не вправе удерживать тебя. Благословляю тебя и помни, тебе всегда будут рады здесь и всегда помогут, если это потребуется. Благодари Господа, пославшего тебе исцеление в нашем монастыре, и не забывай того, чему мы тебя учили. Будь стойкой во всех трудностях и никогда не отрекайся от своей веры.
          Отправив письмо родителям, на следующий день я уже с утра, до восхода солнца отправилась по дороге, ведущей меня в Москву. Так начались мои путешествия по миру…
          Никогда бы не подумала, что мир так широк, так необъятен. С моими возможностями, я могла слышать, видеть и ощущать то, что не могут другие люди. Я словно растворилась в природе. Я благодарила Бога за то, что он дал мне сил для такого долгого путешествия. Мои сестры из монастыря снабдили всем необходимым, а батюшка – дал рекомендательное письмо, благодаря которому менямогли принять в любом монастыре или церкви и помочь в случае необходимости. Так что друзья не оставляли даже в дороге. Раньше я думала, как это люди путешествуют автостопом, но теперь поняла, что это очень интересно: ты общаешься со множеством людей, узнаешь их… Эти встречи хороши тем, что они ни к чему тебя не обязывают, знаете, как в геометрии – две прямые могут пересечься только в одной точке или полностью совпасть – так и в дороге, мы встречаемся с разными людьми, чтобы расстаться с ними. Единственное, что остается, так это память о проведенных вместе минутах, часах или днях. Сколько в те дни я выслушала историй от дальнобойщиков, от женщин, которые давали мне ночлег и пищу, и как я была рада, что могла незримо помогать им, лечить их.
           В те несколько дней начала лета я была особенно счастлива потому, что стала свободной от привычных дел, от того штампа, который ждал меня. Что ожидает обычную русскую сельскую девчонку? Школа…институт или училище… а потом работа и семья. И так до конца своей жизни…
          Я не знала, вернее, не хотела знать, что со мной будет дальше, была свободной и счастливой, приносила людям радость и не строила больших планов на счет своего будущего.
           Господи, как же мне было тогда хорошо! Особенно вечерами, когда я могла путешествовать в полной тишине, ступая на сетку, нарисованную на земле ветками деревьев. Луна, разгораясь, словно огромный фонарь, была моей спутницей и собеседницей… В одну из таких ночей я поняла, что могу летать. Сначала испугалась и боялась подниматься выше полуметра над землей, но это давало мне огромное преимущество в передвижении – скорость. Благодаря ночным перелетам до Москвы я добралась значительно быстрее.
          Вскоре я очутилась в районе подмосковных дач. Раньше там отдыхали какие-то знаменитые профессора, академики, генералы и важные партийные работники, теперь же, больше половины этих дач стали принадлежать совсем другим людям – предпринимателям, популярным актерам и певцам... таковы веяния времени. Проходя мимо огромных особняков, я размышляла о том, что это совершенно другой мир, с другими людьми. Они иначе чувствуют, переживают, у них иные проблемы, нежели чем у нас, живущих в селе. Не знаю, но эта грань, которая разделяла деревенского и городского человека всегда существовала, и будет существовать, а тем более, сейчас, когда она превратилась в целую пропасть между богатыми и бедными.
             Вечерело, надвигались сумерки, я уже выбралась из дачного поселка и теперь брела по достаточно узкой, извилистой дороге по опушке леса. Мои мысли витали где-то далеко, как это часто со мной бывало, когда я задумывалась о жизни, не заметив едущую сзади машину. Она только что повернула из-за очередного поворота и стала набирать скорость, но тут шофер, видимо, увидел меня и затормозил. От испуга у меня закружилась голова, и я упала в обморок прямо в нескольких сантиметрах от капота машины. Но бесчувствие длилось недолго, и вскоре я услышала около себя голос:
-Эй, девушка, вы меня слышите? У вас ничего не болит? Вы целы?
             Когда я открыла глаза и увидела того, кто мне оказывает помощь, мне чуть не сделалось плохо во второй раз. Я вскочила на ноги и начала просить прощения:
-Простите, простите меня, Роман, я задумалась и не услышала звука вашей машины!
-Нет, это я виноват, разогнался, не предполагая, что на этой дороге в такой час могут быть прохожие. Я ударил вас? Нигде не болит?
-Что вы, со мной все в порядке. Я упала скорее от голода и неожиданности. Вы затормозили вовремя, так что не волнуйтесь.
-Вы меня узнали?
-Ну, конечно, вас вся страна знает. Вы - оперный певец, а сейчас, и эстрадный, - я улыбнулась, и он улыбнулся мне в ответ, и кажется, мы понравились друг другу, раз Роман решил продолжить разговор.
-Что ж, несправедливость какая-то: вы меня знаете, а я вас – нет. Представить вас мне некому, так что расскажите о себе сами.
-Меня зовут Ольга, я путешествую.
-Очень приятно, - и мы пожали друг другу руки, - но очень коротко.
-Мою историю рассказывать долго, а я не хочу вас задерживать, вы, наверное, торопитесь?
-Нет, я просто ехал домой от друзей.
-А, - понимающе протянула я, - это, наверное, с той дачи, где было много машин? Вы, скорее всего, отмечали какой-нибудь праздник?
-Угадали. Но давайте продолжим разговор в машине. Я подвезу вас, вы не возражаете?
-Нет, не возражаю. Тем более, что я иду как раз в Москву.
-Кстати, вы сказали, что голодны.
-Ой, не обращайте внимания, - покраснела я, потому что не собиралась просить его о помощи, - вырвалось.
-Нет-нет, вы что же, не ели? Признавайтесь!
-Признаюсь, - рассмеялась я, - просто я чуть-чуть не рассчитала запасы. Монастырь, откуда я веду путь, находится в З-ске. Сестры дали мне хлеба на несколько дней, а я иду уже вторую неделю…
-А я и думаю, что это у вас за наряд такой, почти монашеский.
-Верно, но другого у меня там не было.
-Вы – монахиня?
-Нет, Роман, еще несколько месяцев назад я закончила пединститут с красным дипломом, потом начала работать, но, по независящим от меня обстоятельствам, мне теперь нужно поменять свою профессию, и батюшка дал мне свое благословение на это.
-Что же вы собираетесь делать? Это не секрет, я надеюсь?
-Я хочу помогать людям. Я очень многое могу.
-А конкретно?
-Ну, например, я могу лечить людей.
-О! Так вы хотите подзаработать на этом? Боюсь, у вас будет слишком большая конкуренция: в Москве подобных аферистов, толпы.
-Вы мне не верите, сколько сарказма в голосе, однако я могу помочь и вам, Роман, причем совершенно бесплатно. Вы страдаете оттого, что в последнее время начали сильно полнеть. Вы сидите на строжайших диетах, но вес контролировать не удается. Завтра вы встанете на весы и увидите, что похудели на один килограмм, и так будет до тех пор, пока ваш вес не придет в норму.  Но это будет при условии, чтобросите принимать все те препараты, которые вам прописали.
-Знаете, Ольга, мне очень трудно поверить вам. Похудеть на один килограмм за ночь невозможно.
-А я говорю, что возможно!
-В таком случае, устроим эксперимент. Я приглашаю вас к себе домой, мы делаем контрольное взвешивание сегодня вечером и завтра утром. И если все, что вы сказали, окажется враньем, я не поленюсь, и лично отправлю вас на вашу историческую родину.
-Я настаиваю на этом, вы даже можете заявить на меня в милицию, если ничего не получится. А переночевать я могу где-нибудь еще.
-Нет, сбежать вам не удастся!
-Роман, я только беспокоюсь о вас. Вряд ли ваша жена или родные будут рады тому, что вы приведете в дом такую оборванку, как я.
-О, насчет этого не волнуйтесь. Квартира абсолютно пуста! Я живу в ней один. Собираюсь подавать на развод, - сухо ответил Роман.
-Извините, - после непродолжительной паузы сказала я, - затронула больную тему. Я больше не буду.
-Вот и замечательно, тем более что мы уже подъезжаем.
            Квартира у Романа была огромная. Я, словно котенок, который впервые вступает на неизвестную территорию, осторожными шагами вошла в комнаты.
-Ну, что вы встали? Проходите! Вы такая нерешительная?
-Нет, просто я впервые вижу подобные апартаменты. Сами понимаете, дом моих родителей намного меньше, да и обставлен не так богато.
-А кем работают ваши родители?
-Мама – учитель, а папа – водитель. Складно звучит?
-Да уж! Тогда понятно ваше удивление, но поверьте, эта роскошь у меня тоже была не всегда. Так что располагайтесь, и нечего стесняться, возможно, придет время, и вы станете богаче, чем я. Вот тогда вы будете удивлять меня.
-Я всегда смотрю концерты Задорнова, так вот он там сказал такую вещь: «Счастлив не тот, у кого много, а тот, кому хватает.»
-Мудрое высказывание. А теперь на кухню, срочно! Разговоры – разговорами, но я не хочу, чтобы вы снова упали в голодный обморок. Пойдемте, проверим содержимое моего холодильника.
           И мы вместе приготовили и съели легкий ужин. А потом началось самое главное - эксперимент. Мы пошли в тренажерный зал (в квартире Романа он тоже имелся) и измерили вес Романа с точностью до сотых.
-А теперь в ванную и спать, завтра напряженный график.
-А что вы будете делать?
-В два часа запись фонограммы, а с семи часов репетиция в театре.
-Можно угадаю?
-Попробуйте.
-«Травиата» Джузеппе Верди?
-Ольга, еще немного, и я действительно поверю, что вы экстрасенс! – Воскликнул Роман. – В таком случае уступаю вам ванную первой.
-Но мне не во что переодеться.
-Ерунда, здесь полно вещей жены, правда, боюсь, они вам будут все велики. Она намного выше и крупнее вас. Но халат, думаю, подойдет. Держите.
             Пока хозяин принимал ванну, я пыталась расчесать свои волосы. Удивительно, но в последнее время они росли не по дням, а по часам. Обычно за год волосы отрастали примерно на пятнадцать сантиметров, а за месяц после моего второго воскрешения отросли уже на полметра. Единственное, что утешало, они были послушными: еслизаплетала косу, то не нужно было даже резинки или ленты, чтобы завязать ее внизу, они держались сами. Когда я рассматривала себя в зеркале, то еле узнавала прежние черты. Сильное похудение изменило лицо: нос стал более острым, глаза – большими, даже заново выросли зубы, выбитые во время аварии, и теперь они стали белыми и ровными, как настоящая «голливудская улыбка», и все это обрамлял ореол светло-русых волос, кольцами вьющихся у лица.
-Вы так себя рассматриваете, как будто видите в первый раз, - сказал Роман, выходя из ванной комнаты.
-Наверное, таковы все женщины. Все стремятся к внешнему совершенству, пытаются стать такой, какой видят себя в мечтах.
-И все ради одной цели – понравиться любимому мужчине.
-Вы правы, но это только часть. Извините за прямую лесть, но вы Роман – очень красивый молодой человек, и это, насколько я могу понимать, помогает в вашей карьере. Люди хотят видеть на сцене красивых актеров и певцов, особенно женщины, и для многих вы являетесь кумиром.
-А как вы ко мне относитесь? – С ироничной улыбкой спросил мой собеседник, видимо ожидая комплимент.
-Поверьте, Роман, я уважаю ваше творчество, но не более.
-А я-то думал… - рассмеялся Роман.
-Что я сейчас попрошу автограф? – Я закончила, начатое им предложение, и тоже рассмеялась. – Что вы, мне же не шестнадцать лет! И я понимаю разницу между человеком и образом, который он создает на сцене.
-Вы, Ольга, так говорите, как будто сами выступали на сцене.
-Выступала.
-И что же вы делали?
-Пела.
-Так мы с вами – коллеги?
-Кстати, мне, однажды, пожелали, чтобы я стала оперной певицей и выступила в Большом театре… как вы думаете, пожелание сбудется?
-Говорят на Новый год, что не пожелается…
-Все всегда произойдет, все всегда сбывается!
             Мы рассмеялись и отправились спать. Этой ночью, как и во все предыдущие на этой неделе, снился один и тот же сон: мужчина, сидящий на скамейке в парке, даже знаю, как его зовут – Владимир Николаевич. И каждое утро я вставала и думала, это реальный человек или просто сон? Оставалось проверить мое предположение, и я намеревалась сделать это как можно раньше, если получится, то сегодня же. С этой мыслью я поднялась с диванчика, на котором спала. На часах было девять часов, но Романа я в квартире не обнаружила. Возможно, он не стал меня будить и уехал раньше. Что ж, я надела свои старые вещи, и стала ждать его, но он появился скоро, в десять.
-О, я рада, что вы так рано вернулись, Роман, доброе утро. Я хотела уходить, но не обнаружила вас, а так как у меня нет ключей, чтобы закрыть квартиру, то решила ждать вас.
-Ну и правильно сделали! Ольга, я готов вас просто расцеловать!
-Что? Поверили, наконец-то? Я же говорила, что получится.
-Я сбросил полтора килограмма!
-Но это многовато. Быстрое похудение – это тоже плохо, так что вам нужно хорошенько позавтракать. Я сейчас приготовлю что-нибудь. Будете яичницу по-болгарски?
-О, да вы еще и кулинарка?
-Роман, сельские девушки на девяносто процентов – умеют готовить, и половина из них – готовят очень хорошо, поверьте!
-Теперь уже верю безоговорочно! Но вы куда-то собрались уходить?
-Да, мне нужно найти одного человека, вы его не знаете, и мне нужно торопиться, потому что пешком до того места мне идти достаточно далеко…
-Вы что, в этом наряде собрались идти по Москве? Да вас остановит первый же патруль, и будет прав. У вас, наверное, ни документов нет, ни регистрации.
-Это верно, но я …
-Так, Ольга, мы с вами – друзья?
-Да.
-Друзья должны помогать друг другу?
-Должны.
-В таком случае, положитесь на меня. Я все устрою.
-Но, Роман, на это нужно потратить много времени, а вы сами говорили, что его у вас нет, что у вас – график…
-А кто сказал, что этим буду заниматься я? У меня, Ольга, есть свой юрист, он этим и займется. Вы пока колдуйте на кухне, а я сделаю пару звонков, кстати, у вас какой-нибудь документ есть?
К сожалению, в дорожной сумке у меня было только свидетельство о рождении и рекомендательное письмо из монастыря, остальные документы сгорели в аварии.
-Вот всё, что есть, возьмите сами, а то у меня подгорит.
-Не густо. Ладно, напишите ваш адрес, по которому вы прописаны, а мои юристы всё сами устроят.
         И пока я, по словам Романа «колдовала» на кухне, мои дела были практически решены. Потому что уже через час заехал юрист с необходимыми документами.
Оставалось решить проблему с одеждой, и мы поехали в какой-то очень дорогой магазин, входить в который я сначала отказывалась наотрез. Мы даже поспорили из-за этого:
-Ну, поймите, Ольга, я не могу вам что-то купить на глаз!
-А я там со стыда умру, когда зайду в этом.
-Подумаешь, а мы скажем, что вы не успели переодеться после спектакля, что это сценический костюм.
-Хорошо.
          Следующая сцена напоминала эпизод из кинофильма «Красотка» с Джулией Робертс, когда она покупала вещи в магазине вместе со своим любовником, но я была не столь расточительна. Меня с детства приучили считать деньги, а тем более – беречь их, что же касается денег в долг, то в нашей семье это было вообще не принято, поэтому я вышла из магазина красная, как свекла.
-Ну, вот! Теперь хоть на вас не будут люди оборачиваться. Вам, Ольга, удивительно к лицу классический, строгий стиль. В этом костюме вы похожи на бизнес-леди.
-Господи, Роман, я вовек с вами не рассчитаюсь. Вы мне купили все, вплоть до зубной щетки!
-Ни о каком долге не может быть и речи! Если бы вы знали, сколько я трачу на диетологах, то вы бы поняли, что я только что сэкономил! Но нам нужно торопиться, у меня через час – запись. Вот вам деньги на такси, сможете добраться до места встречи сами?
-Конечно, спасибо!
-А вечером приезжайте к Большому театру, на входе скажете, что вы от меня, и вас пропустят, я предупрежу, не волнуйтесь.
-Роман, поверьте, я еще смогу отплатить за вашу доброту, спасибо вам и удачи.
-До вечера!
            Я поймала такси, но так как не знала ни улицу, ни дом, куда оно меня могло отвезти, то попросила шофера, что просто буду говорить – направо или налево ехать. Через несколько минут езды я увидела парк, который столько раз видела во сне, и попросила таксиста остановиться. Проходя между знакомых лавочек, присела на шестую справа и стала ждать.
             Было уже около пяти вечера, когда на эту же скамейку подсел мужчина лет пятидесяти. Он достал стопку газет и стал перелистывать их.
-Интересно, Владимир Николаевич? – Задала я довольно глупый вопрос, понимая в то же время, что разговор начинать все-таки с чего-нибудь нужно.
             Мужчина с любопытством взглянул на меня поверх своих узких очков, потом обернулся, но,никогоне заметив сзади себя, спросил:
-Вы ко мне обращаетесь, девушка? Откуда вы знаете мое имя?
-Да, Владимир Николаевич, я вас ни с кем не путаю. А пришла сюда именно потому, что нужна вам.
-Вы? Вы мне нужны? Помилуйте, вы путаете меня с кем-то.
-Что ж, мне придется вам кое-что рассказать.
-А если я не захочу вас слушать…
-В ваших интересах, господин Лавров, все-таки выслушать меня.
-Хорошо, это даже забавно! Тем более, что вы и фамилию мою знаете.
-Итак, если коротко, сейчас создается новая всемирная организация по борьбе с преступностью, кодовое название которой – «Сеть». Эту организацию от России должна представлять девушка. Ее задачей станет проверка поступающих новичков, подбор кадрового состава, она должна будет работать во Франции…мне продолжать?
-Откуда у вас эта информация? – Уже серьезным голосом ответил мой собеседник.
-Не волнуйтесь, утечки не было, просто для меня не существует закрытой информации вообще.
-Вы что, экстрасенс, что ли? – Вспылил Владимир Николаевич.
-Тихо, ну что вы так волнуетесь. Да, вы попали в самую точку. Теперь вы понимаете, почему я вам нужна?
-Вы хотите мне помочь отобрать нужную кандидатуру на место этой девушки?
-Нет, не совсем так. Не нужно никого выбирать, эта кандидатура – я.
-Чушь, вы хоть понимаете, что это невозможно? Мы целый год отбирали кандидатку, мы ее готовили, и вдруг являетесь вы!
-У вас осталось совсем мало времени, ведь девушка должна отбыть в Париж уже через неделю. За эти несколько дней вы сумеете и проверить меня, и подготовить все необходимые документы. Решайтесь.
-А почему я должен согласиться? Я не авантюрист!
-Хорошо, завтра я снова приду на это место, в это же самое время. А пока – возьмите мои данные, - и я записала на листочке блокнота своё имя, дату и место рождения. - Вы можете послать запрос обо мне. Вы боитесь, что я - иностранная шпионка, но все мои друзья могут подтвердить, что я всю свою жизнь прожила в России. А что касается моего дара, так завтра вы сможете экспериментально проверить мои способности.
-Не знаю, но мне почему-то хочется вам доверять.
-У вас отлично развита интуиция, это вам не раз говорили ваши коллеги. Доверьтесь ей еще раз, Владимир Николаевич.
-Итак, вас зовут Ольга? – Спросил он, заглядывая в листочек.
-Да, Березина Ольга Васильевна. Будем знакомы.
-Что ж, Ольга Васильевна, я ведь проверю! – Пригрозил Владимир Николаевич. – И, если вдруг окажется, что вы меня дурите, завтра отсюда уйдете прямиком в тюрьму. Так что подумайте, прежде чем приходить снова.
-А если нет?
-А если нет, тогда и будем думать, что же с вами делать. До свидания!
-До свидания, Владимир Николаевич!
            Я уже собиралась уходить, как внезапно Владимир Николаевич меня снова окликнул:
-Ольга Васильевна, вас подвезти?
-Хотите проследить, куда я поеду? – Рассмеялась я. – Что ж, сэкономлю на такси.
-Ничего-то от вас не скроешь! – Немного смутился мой собеседник. – Так куда вас отвезти?
-Если можно, то к Большому театру.
             Всю дорогу мы молчали, но я знала, о чем думает сейчас мой собеседник. Он упорно пытался понять, почему я решила помогать ему, что подвигло меня на такой поступок. Недоверчивость, видимо, - главная черта людей его профессии. Да я и сама понимала, что с первого раза мне не удастся его уговорить согласиться на такой отчаянный поступок - взять на одну из самых важных ролей в суперсекретной операции совершенно непроверенного человека, можно сказать, с улицы. Но я также чувствовала, что мое дело выгорит. Я знала, что та, другая девушка, моя конкурентка, хоть и очень достойный человек, профессионал в своем деле, с пятилетним стажем работы в ФСБ, мастер спорта по дзюдо, не имеет того дара, который имею я. Это был мой основной козырь, я понимала это, и надеялась, что это поймет и Владимир Николаевич.
-Я остановлю здесь, Ольга Васильевна. Вы уж извините, но вам придется немного пройти пешком до театра, а я отправлюсь на работу хлопотать по вашему делу.
-Завтра, в том же парке, как условились?
-Пожалуй, нет. Ольга Васильевна, вы сможете прийти туда пораньше?
-Конечно. У меня в Москве нет других дел.
-Тогда буду вас ждать там же, но в одиннадцать утра.
-Согласна, тогда до встречи.
            И я отправилась к театру, в то время как Владимир Николаевич поехал на работу. Ему предстояла бессонная ночь.
            На улице почувствовала себя неуютно: целая толпа людей, серые мрачные лица. Мне хотелось бы помочь им всем, но остановить этот поток было невозможно. В тот момент я представила себя соломинкой в огромной реке. Достаточно было взгляда, чтобы ощутить энергию каждого встречного, и я уже знала этого человека с рождения до его смерти. За те пятнадцать минут, что пришлось шагать по московским улицам, узнала десятки судеб. Больше всего поражало то, насколько люди закрыты, замкнуты, будто каждый живет в своей скорлупе или норе. Люди стали похожи на роботов, запрограммированных существ со стеклянными холодными глазами. После их взгляда оставалось ощущение, что они смотрят сквозь тебя. Почему-то вспомнилось выражение «Человек в футляре». Как же его разбить? Как затронуть струны, потаенные глубоко в душе человека, чтобы его оживить? Как заставить людей чувствовать не только за себя, а за весь мир? Только Сочувствуя и Сопереживая, человек становится Человеком. Хотя, я думала и над тем, что весь мир любить достаточно легко, во всяком случае, легче, чем полюбить одного конкретного человека со всеми его достоинствами и недостатками.
              С такими мыслями я пришла в театр. На входе меня пропустили сразу же, видимо Роман описал мою внешность. Но пришла в недобрый час. Какой-то маленький худой мужчина бегал за кулисами, артисты суетились, в воздухе чувствовался запах скандала. Меня провели в гримерку к Роману, и он поведал суть этой суматохи. Оказывается, что в аварию попала артистка, исполняющая главную партию в «Травиате». Травм нет, но в шоковом состоянии ей петь нельзя, она на данный момент лежит в больнице.
-Но ведь должна быть дублерша?
-То-то и оно, что ее нет! Она в Милане! Уехала вчера и на целую неделю. Сегодняшний спектакль на грани срыва. А сегодня – генеральная репетиция, очень важная, да еще делегация приехала из Берлина. Если подтвердится то, что наша прима петь не может, мы опозоримся.
-А можно мне поговорить с вашим главным?
-Вряд ли он захочет вас слушать, Ольга.
-Ничего, у меня есть предложение, от которого он не сможет отказаться!
-Хорошо, идите к тому, маленькому.
-Холерику?
-Да.
-Его зовут Лев Семенович! – крикнул мне вслед Роман.
             Не знаю, как у меня хватило наглости, но я заявила этому человеку напрямик:
-Лев Семенович, главную партию буду петь я!
-А вы из театра?
-Потом расскажу.
-Тогда срочно в гримерку. Начало через тридцать минут, а вы еще не одеты. Вы хоть распевались?
-Сейчас распоюсь, не волнуйтесь.
              Когда я уже была практически готова,вдруг подумала, что с моей стороны – невероятная глупость исполнять главную партию в опере, которую слышала только один раз в жизни. Но потом собралась, и вдруг поняла, что смогу это сделать. И единственное, что вспомнилось мне в тот момент – это та молитва, которую читала Консуэло перед своим первым выходом на сцену. «Господи, - шептала она, - ты знаешь, что я прошу возвысить меня, не стремясь при этом унизить моих соперниц. Ты знаешь также, что, посвящая себя сцене и мирскому искусству, я не хочу забыть тебя, не хочу вести порочной жизни. Тебе известно, что в душе моей нет тщеславия, и я молю поддержать меня…»
            Раздались первые аккорды, и вскоре я вышла на сцену…
Потом, после спектакля, я даже не могла передать свое внутреннее состояние. Я была словно в дыму. И не из-за того, что на меня обрушился шквал аплодисментов, не из-за огромных букетов, которые бросали мне под ноги. Было что-то иное, что может понять лишь настоящий артист. Быть на сцене, играть роль, дарить свой талант, свой голос, всю себя – вот оно счастье артиста! Я уже выступала ранее, еще, будучи студенткой, в самодеятельности. Но так счастлива еще никогда не была, потому что не предоставлялось возможности сыграть настолько драматическую роль.
             Нас с Романом долго не отпускали, мы выходили на поклон несколько раз. А потом попросили спеть что-нибудь, и мы исполнили несколько дуэтов.
            Кроме того, радостно было наблюдать за зрителями, они уходили с просветленными лицами. Я это видела, посмотрев на них из-за кулис, когда они стали расходиться.
            Но сразу же, как только закрылся занавес, на меня буквально набросился Лев Семенович:
-Я принимаю вас! И даже не думайте отказывать! Вы – моя! Сейчас зайдем ко мне в кабинет, и вы подпишете со мной вечный контракт!
-Вы хоть переодеться дадите? – Рассмеялась я и, стоявший рядом, Роман.
-Нет-нет-нет, никаких переодеваний! Идемте, как вас там зовут!
-Зовут меня Оля, Лев Семенович, но никаких контрактов с вами я подписывать не буду. К сожалению, а может быть, к счастью, я уже нашла работу. Так что вы опоздали!  Тем более, что у меня нет музыкального образования, а зачем вам неквалифицированные работники?
-Как? – И очки у Льва Семеновича упали с носа на грудь, настолько он был ошарашен этой новостью.
-Правда? – Переспросил Роман, который был удивлен не менее Льва Семеновича. – А как же вы пели?
-Уж вы-то, Роман, должны понимать! Я же вам говорила! Вам требовалась помощь. И я ее оказала. И если вдруг случится что-нибудь в этом роде, поверьте, помогу. Ну, а теперь пора разоблачаться!
-Что ж, рад был с вами познакомиться, Ольга. Интересно, встретимся мы еще?
-Обязательно!
             Попрощавшись, мы разошлись. А через некоторое время мы с Романом уже ехали к нему домой. В дороге мы молчали, каждый думал о своем, все еще переживая те эмоции, которые бушевали во время спектакля. Вернулись домой измученные, но спокойные и счастливые от того, как прошел этот вечер.
-Хороший сегодня был день, - тихим голосом произнесла я.
-Вы так говорите, как будто мы с вами должны расстаться.
-Вы правы, Роман. Как это не грустно и не печально, но завтрашний день разлучит нас, причем надолго.
-Жаль, - вздохнул Роман, - но почему именно завтра? Нашли работу?
-Да, практически уверена в этом. И моя уверенность растет с каждым часом.
-Тогда у меня есть предложение. – Сказал Роман, обнял меня за плечи и повел в кухню. – Присаживайтесь, а я достану бутылку шампанского.
-Ого! Вы что же споить меня решили?
-Ни в коем случае! Просто у нас с вами накопилось слишком много поводов.
-Перечисляйте!
-Во-первых, это наше знакомство. Во-вторых, то, что я наконец-то раз и навсегда избавился от лишнего веса. В-третьих, ваш сегодняшний потрясающий дебют в Большом театре, кстати, вам ведь это пророчили? А в-четвертых, мы с вами до сих пор на «вы», это не справедливо между двумя друзьями.
-И в-пятых, за мою предстоящую работу. Но если мы хотим стать настоящими друзьями, то нужно пить на брудершафт.
-Согласен.
-Но по чуть-чуть. Нам обоим завтра рано вставать и идти на работу.
-Верно, итак, вот ваш бокал, Ольга! Я пью за вас!
-А я – за вас!
              И мы скрестили руки, как это принято в таких случаях. А когда бокалы были опустошены, мы трижды поцеловались. После этого вернулись в гостиную.
-Ах, какой замечательный вечер! Жалко, что он не может длиться до бесконечности! – Воскликнул Роман, усаживаясь на огромный диван.
-И спать совсем не хочется. А уже первый час ночи. Еще надо вещи собрать!
-Да, не забудь все то, что мы купили недавно.
-Спасибо. Что бы я без тебя делала, ведь у меня даже чемодана не было!
Проснулись мы в восемь часов. Позавтракав и приведя себя в порядок, отправились к месту моей встречи с Владимиром Николаевичем.
-Останови здесь, Ром. Не хочу, чтобы тебя видели со мною. Там этого не поймут.
-Где – там?
-Там, это в такой организации, о которой лучше не задавать лишних вопросов. Который час?
-Без двадцати одиннадцать.
-Пора. Не выходи из машины. Попрощаемся здесь. – Мы обнялись.
-Береги себя.
-До свиданья, удачи тебе, Ром.
-И тебе. Счастливо!
           Я вышла из машины и пошла к нужной мне скамейке, помахав рукой вслед уезжающей иномарке. Вот и все, конец старой жизни! Начинался новый виток, а что будет в нем?..
-Здравствуйте, Владимир Николаевич! А я-то думала, что приду раньше вас, - сказала я, подходя к знакомому месту.
-Здравствуйте, Ольга Васильевна! Вам простительно. Вы – женщина, а женщинам свойственно опаздывать.
-Позвольте, я пришла вовремя, взгляните на свои часы. Без пяти одиннадцать. А вот вам, видимо, не терпелось со мной встретиться, раз пришли так рано.
-Что ж, каюсь. Но я пришел сказать вам, что мы берем вас в разработку.
-Я знала, что ответ будет такой, поэтому, как видите, уже с вещами.
-Однако! Ну, и прыткая же вы барышня! – Воскликнул Владимир Николаевич и рассмеялся. – Тогда не будем терять больше времени на пустые разговоры. Едем.
            Владимир Николаевич подхватил мой чемодан и повел к своей машине. Через несколько минут мы уже были на месте. До отъезда в Париж оставалось совсем немного времени, и теперь мною занимались с утра и до глубокой ночи. На сон оставалось около четырех часов. Сначала была проверка: меня заводили в совершенно пустую комнату без окон, и я должна была рассказать о человеке, который в это время находился за стеной, потом дали целый ворох фотографий, по которым я определяла местонахождение данных людей, причем подсунули среди них и тех, кто уже умер.
            Была проверка и на знание языков, оказалось, что теперь владею всеми языками, это стало открытием для меня самой. Со мной занимались специалисты по технике бесконтактного боя. Владимир Николаевич, узнав мои способности, настоял на этом, потому что я была обязана владеть каким-либо боевым искусством.
            Оставался один день до отъезда, когда я решилась поговорить с Владимиром Николаевичем о том, что же все-таки делать в этой поездке, потому что о ней не говорилось еще ни слова, а я все знала только в общих чертах:
-Владимир Николаевич! Послезавтра я уезжаю. Пора бы уже рассказать, в какой роли я там буду находиться.
-Оленька, не волнуйтесь, в легенду вы вписываетесь как нельзя лучше!
-В смысле?
-Вы туда поедете как оперная певица. Да-да! Не нужно на меня так удивленно смотреть. Я следил тогда за вами. Видел начало спектакля.
-Я что, там выступать буду?
-Ну, это уже ваши проблемы, вернее, на ваш выбор. Дело в том, что вам придется выйти замуж сразу же после прилета во Францию.
-Вы шутите?
-Запомните, Оля, в этом здании не шутят. И раз вы сюда попали, должны исполнять наши приказания. Не бойтесь, насиловать вас никто не собирается, но для всех окружающих вы должны будете сыграть роль счастливых новобрачных, вплоть до горничных, поэтому приготовьтесь к тому, что придется спать в одной постели.
-Господи! А кто же будет моим мужем?
-Даниель Готье, он уже давно работает в «Сети», очень богатый человек, владелец…
-Заводов, газет, пароходов… - Закончила я.
-Зря смеетесь, Оленька. Итак, я остановился на том, что вы станете его женой.
-А почему он согласился на это?
-Оля, подумайте сами. Если бы он женился на ком-либо еще, на постороннем человеке, мы бы не были уверены в нем так, как в вас. Возможно, произошла бы утечка информации.
-Понятно.
-А кто еще будет со мной работать в группе, кроме Даниеля, конечно?
-Еще двое парней. Себастьян – из Италии и Дэвид – из Америки. Ваша четверка будет возглавлять европейский отдел «Сети». В общем, они тебе потом об этом расскажут.
-Ясно. Владимир Николаевич, а чему посвятим завтрашний день?
-А завтра будем заниматься сборами. И я тебе сообщу все необходимые детали на счет поездки, а сейчас иди отдыхай, уже половина четвертого утра, а в семь – вставать.
-Спокойной ночи. Я действительно, очень устала.
          Но в ту ночь, как и в предыдущую, снова не выспалась. Меня разбудили рано. Нужно было знакомиться с делами моих будущих коллег. Затем я расписалась в целой кипе документов и инструкций, приготовленных для меня. Снова началась суета. Голова шла кругом, казалось, что это никогда не кончится. Но долгожданный момент настал, и Владимир Николаевич повез меня провожать в аэропорт. Сидя в машине в последние минуты перед полетом, он давал последние указания.
-Ты, главное, не волнуйся. Себастьян тебя встретит и отвезет куда надо. Больше ни к кому в машину не садись. С Даниэлем я знаком, он бывал у нас в России в прошлом году, тоже замечательный парень, так что с мужем тебе повезло.
-Все шутите? А мне, например, не до шуток. Я ведь замуж ни за кого не собиралась, а тут, можно сказать, силком выдают! Свадьба, надеюсь, будет понарошку?
-Нет, милочка, в этом-то и загвоздка! И обряд венчания, и свадьба будет самой, что ни на есть, настоящей.
-Ужас! И вы мне это говорите в последний момент?!
-Просто я знал, что вы, Оля, будете колебаться, а возможно, отказались бы вовсе. Поэтому говорю сейчас.
-Это жестоко.
-Верно, но не забывайте, что мы не в игрушки играем, а пытаемся спасать человеческие жизни, и порою, цена этому – наша собственная жизнь.
-Простите меня за малодушие, - ответила я, чуть подумав, - я не имела права возмущаться.
-Объявляют ваш рейс. Пора. Все нюансы по поводу свадьбы вам разъяснит Себастьян. Желаю удачи, Ольга. Через несколько часов вы станете мадам Хельга Готье. Я в вас верю.
-Можно попросить вас кое-о-чем напоследок?
-Все, что угодно.
-Передайте это письмо моим родителям, - и я достала запечатанный конверт с написанным на нем адресом.
-Хорошо. Не волнуйтесь. До свидания, Оля.
-До свидания, Владимир Николаевич.
               Полет прошел нормально, но я отметила, что лететь самой гораздо приятнее. Ощущение ветра, обдувающего твое лицо, вплетающегося в твои волосы, словно невидимые ленты, непередаваемо! Одно дело - просто смотреть на облака в маленькое окошечко, другое дело - когда сама ныряешь в эти облака, как будто тонешь в огромном пуховом одеяле. Да! Я всегда мечтала полетать на самолете, но когда впервые оказалась на месте пассажира, то разочаровалась в этом виде транспорта. Чтобы не терять времени даром, решила немного отдохнуть, потому что знала – впереди трудный день. Но мысли одна за другой возникали в моей голове, отгоняя сон. Я думала о предстоящем замужестве. Надо же! Несколько месяцев назад у меня не было даже парня. А теперь, выхожу замуж за французского миллионера. Чепуха какая-то! Я и богатство – две вещи несовместимые! Я уже привыкла к той мысли, что буду бедна, как церковная мышь, потому что на зарплату, которую получают сельские учителя, не живут даже бомжи в Америке. И наша семья выживала только за счет своего огорода и каких-нибудь подработок. Я еще думала о том, как мне достойно вести себя при виде такого богатства, чтобы не делать большие глаза, как у Романа в его квартире, а ведь он говорил недавно, что, возможно, стану богаче его самого. А как меня встретит Даниель? Что он сам думает по поводу этой свадьбы?
            И таких вопросов я задавала себе много, но большинство из них так и остались без ответа, перейдя в разряд риторических. Я вскоре заснула, не заметив времени перелета, видимо последние дни сильно вымотали меня, и проснулась только тогда, когда одна из стюардесс стала легонько, но настойчиво, трясти за плечо:
-Девушка, девушка! Проснитесь, пристегните ремни, мы идем на посадку!
            Вот и Париж! Когда-то, в детстве, мечтала приехать сюда. И вот, моя мечта, начинала сбываться.  Пройдя все виды таможенного досмотра, вышла в огромный зал ожидания. Вокруг была целая толпа народа: уезжающие, прибывшие, провожающие и встречающие, обслуживающий персонал, в общем, месиво. Если честно, даже сначала растерялась, но потом неподалеку увидела много людей, стоявших с табличками, на которых были написаны самые различные имена, в том числе, и мое. Но я видела Себастьяна на фотографии, и это был не он. Подождав еще некоторое время, я спросила у человека с этой табличкой, кого конкретно он ждет. И он, наконец, развеял мои сомнения. Оказывается, он ждал меня, чтобы проводить до машины Себастьяна, что мы и сделали.Себастьян действительно ожидал нас на выходе, стоя около своей машины. Я улыбнулась ему, и мы начали знакомство:
-Здравствуйте, Себастьян! Меня зовут…
-Хельга, я уже знаю, очень приятно! Думаю, нам не нужно тратить много времени на знакомство, потому что уже изучили друг о друге все, что только можно. Садитесь в машину, Хельга! И добро пожаловать в Париж!
         Пока ехали, у меня появилась возможность рассмотреть этого человека. Это очень смуглый или загорелый мужчина лет тридцати восьми, спортивного телосложения, высокий, с вьющимися волосами, идеально уложенными в прическу. На нем был красивый костюм темно синего цвета и голубая рубашка в тон, расстегнутая сверху. Галстук он достаточно небрежно запихнул в карман, наверное, он его завязывал только в крайнем случае и носил, что называется, про запас. Черты лица были резкими, но приятными. Видимо, это был очень прямолинейный человек, для которого не существовало компромиссов: белое – это белое, черное – это черное. Я подумала, что с ним будет достаточно тяжело работать, потому что, чтобы убедить таких людей в чем-либо, нужны очень весомые доводы.
         Себастьян тоже изучал меня, я это видела по его острому взгляду уличного художника, который пытается схватить каждую мою черточку:
-А вы очень красивая, настоящая русская красавица. На фотографиях, которые нам сбросили, этого невозможно было рассмотреть!
-А разве вы уже были знакомы с русскими красавицами, что делаете такое достаточно смелое утверждение?
-Я когда-то занимался в школе искусств. Помню, меня тогда поразили русские портретисты, особенно Рокотов. Вы тоже знаете его знаменитый портрет…
-Струйской?
-Да! И мне кажется, вы на нее немного похожи. Даниеля можно поздравить.
-Себастьян, вы лучше бы рассказали обо всех планах на сегодняшний день.
-Хорошо, Хельга. Светские беседы будем вести потом. Итак, сейчас у нас девять часов утра. Ваше венчание в одиннадцать. Итого, у нас два часа на то, чтобы вы переоделись и подъехали к церкви.
-А в какой церкви будем венчаться?
-В католической. Даниель – католик.
-Но я – православная, это ничего?
-Ничего, мы уже получили разрешение на этот брак. В какой-то степени, эти вероисповедания схожи, вы ведь оба – христиане.
-Ладно. А что свадебное платье готово?
-Да, я сам выбирал его. Даниелю было не до этого, да и у нас обычай такой есть, что жених не должен видеть свадебного платья. К алтарю вас поведу я. А после венчания вы с Даниелем поедете в ваш загородный дом, Дани купил его для вас недавно.
-Для меня?
-Да, для вас. Там никто не будет вам мешать, когда будете работать. И там еще есть зал для занятий танцами и вокалом. Мне известнывсе ваши способности, но вот насчет танцев там ничего не было сказано, а вам это очень пригодится.
-Я что, и в балете буду танцевать?
-Нет, но вам предстоит быть на многих торжественных приемах и балах в высшем свете, а там нужно уметь хорошо танцевать.
-Ясно. А сегодня будет какой-нибудь прием или вечеринка? Или свадьба ограничится венчанием?
-Да, но не волнуйтесь, так сейчас проходит большинство свадеб. Но возможно, что вам будут задавать много вопросов, потому что в церкви соберется целая толпа гостей. Все начнут поздравлять, и прочее. Для них вы должны будете сказать следующую легенду - Дани впервые увидел вас на вашем концерте. Он стал приходить каждый день, причем с огромными букетами роз. Вскоре вы познакомились, и с того момента решили не покидать друг друга.
-Поняла.
-И еще один совет, просто лично от меня. Хельга, Дани – холостяк по своей натуре, он никогда бы не женился, если бы того не потребовали обстоятельства. Вы – милая девушка, и как мне кажется, очень умная, поэтому я вам советую – не влюбляйтесь в него. Иначе он просто разобьет вам сердце.
-Вы это говорите, основываясь на предыдущий опыт?
-Да, и поверьте, у него подобных опытов было очень много.
-Что же такого все женщины находили в нем? Оннастолько красив?
-С точки зрения женщин – очень красив, обаятелен, настоящий джентльмен, плюс ко всему, у него есть огромное достоинство – деньги. Поэтому, Хельга, советую сохранять с Дани чисто профессиональные отношения или на крайний случай – дружеские.
-Спасибо, Себастьян. Я приму к сведению то, что сказали мне. Вы словно старший брат.
-Ну, сегодня я ваш посаженый отец. И мы уже приехали. Сейчас вами займутся стилисты, парикмахеры, визажисты, так что я хочу через несколько минут видеть самую красивую в мире невесту. Я тоже переоденусь и буду ждать вас в карете.
-В карете? Я не в сказку случайно попала? А то вы, Себастьян, похожи на сказочную фею. – Рассмеялась я, входя в свадебный салон в его сопровождении.
             И что тут началось! Я такой суматохи вокруг себя даже не представляла! Я только и успевала переходить из одних рук в другие, словно конфета на кондитерской фабрике. Одни мне делали маникюр, другие – педикюр, третьи – прическу, четвертые – макияж, пятые – одевали, шестые – обували…
            Но когда я увидела платье, я просто ахнула. Его принесли несколько женщин в атласных белых перчатках, видимо, чтобы не испачкать его. Платье было стилизовано под наряд русских цариц середины девятнадцатого века. Я даже не могу описать то великолепие из тонкого кружева и шелка, в которое меня облачили. Корсет стягивал мою и без того в последнее время тонкую талию, на рукинатянули длинные перчатки, шею  обвило жемчужное ожерелье, такие же капельки  жемчуга поблескивали и в моих ушах, а на голове появился венец, очень изящный, также из жемчуга и еще каких-то блестящих камней. Фатой мне служило прозрачное легкое, как дым покрывало, опускающееся сзади до самой земли. В руки мне одна из девушек дала свадебный букет, и после этого дали, наконец, посмотреть на себя в зеркало. Но когда я себя увидела в зеркале, не узнала своего отражения. Я даже в первую минуту подумала, что это портрет какой-то дворянки, но никак не сельская учительница из России. Я была настолько поражена, что потеряла дар речи. Но одна из девушек, окружавших меня, вдруг спросила:
-Ну, скажите, наконец, мадемуазель. Вам нравится? А то мы уже в недоумении!
-О, безусловно! Такой красоты я еще не видела никогда! Платье, прическа, в общем, - все просто изумительно! Только как я буду передвигаться с таким огромным шлейфом?
-Не беспокойтесь, его сзади понесут дети. И вообще, не суетитесь, такие наряды не терпят суеты. Они созданы для того, чтобы ими можно было вдоволь налюбоваться. А этот букет берегите, вы его по традиции бросите незамужним девушкам после венчания.
-Да, я помню,видела это в фильмах. Спасибо вам за все. Такой красивой я еще не была никогда в жизни!
-Удачи вам, мадемуазель!
          И меня проводили до кареты, где уже дожидался Себастьян в парадном костюме.
-Хельга, вы просто ослепительны! Этот наряд удивительно вам к лицу!
-Спасибо, что вы выбрали именно его!
-Да, его шили для вас на заказ. Я увидел примерно такое же на одном из последних дефиле. Вот и решил, что невесте Дани стоит быть именно в таком наряде!
-Оно, наверное, стоит огромных денег?
-Да, немалых. Как, впрочем, и все остальное, но вам, Хельга, с этой минуты о деньгах не стоит беспокоиться.
-Знаете, как у русских говорят, когда девушка выгодно выходит замуж?
-Как?
-Попала в жир ногами!
-Тогда, вы, Хельга, попали в жир по самую шею! – Рассмеялся Себастьян. – Вот и церковь.
-Мы не опоздали?
-Невеста должна немного задерживаться, пусть жених понервничает! Смотрите, все гости уже внутри, ждут одних нас. И жених уже ждет вас у алтаря. Вы волнуетесь? У вас дрожат руки. – Спросил Себастьян, помогая мне выйти из кареты.
-Извините, не каждый день замуж выходишь! – Отшутилась я, хотя на самом деле действительно нервничала. – Дайте мне одну минутку. Я помолюсь. И вспомнив «Отче наш» - самую главную молитву православных христиан, прочла ее про себя и перекрестилась, перед тем как входить в католическую церковь. – Я готова.
             Через мгновение в церкви зазвучал свадебный гимн, и Себастьян повел меня по главному проходу, украшенному белыми цветами и лентами. Гости с обеих сторон тоже служили своеобразным украшением церкви, потому что дамы были в вечерних нарядах и дорогих ювелирных украшениях, а мужчины – в красивых костюмах. Но я почти не обращала на них внимания, я медленно шла вперед, пытаясь сквозь вуаль разглядеть, наконец, за кого же я все-таки выхожу замуж. Я чувствовала, что он тоже сейчас очень взволнован.  И, несмотря на все предостережения Себастьяна, благодаря своему дару уже знала, что этот мужчина будет принадлежать теперь мне, он будет любить меня одну, а все то, что было раньше в его жизни, так это лишь то, что называется поиском. Я смотрела на Даниеля, и во мне бушевал целый рой мыслей и картин: моя жизнь навсегда будет связана с этим человеком, но ответить на его чувство не смогу, даже если захочу этого сама. Это мне подсказывал внутренний голос. Я не слышала слов священника, я стояла, оглушенная теми предчувствиями, которые появились при встрече с этим человеком. Мне было больно, но почему? Дар, используемый в отношении других людей, действовал безотказно. Но я не видела своего будущего, могла только ощущать какое-то внутреннее состояние. И сейчас мне было тяжело на сердце.
            Вскоре мы с Даниелем обменялись клятвами и кольцами, и священник разрешил жениху поцеловать невесту. Тогда Дани поднял вуаль с моего лица, я впервые взглянула ему в глаза.
-Все будет хорошо, - сказал мне Дани и поцеловал меня.
            На выходе из церкви нас поздравляли, кто от души, кто с чувством зависти, причем завидовали мне, считая, что одного из лучших женихов Франции забрала какая-то выскочка из России. Но я не считала, что вправе на них обижаться, ведь в какой-то мере все так и было.
-Потерпите еще чуть-чуть, - шепнул Дани, - сейчас бросите свой букет, и мы сможем уехать.
        И действительно, Дани оказался прав, вскоре мы прошествовали к свадебной машине, а когда сели в нее, Дани сказал:
-Остается последний аккорд, сейчас мы поднимемся в люк, я вас снова поцелую, и мы помашем руками гостям. Не забудьте про счастливую улыбку!
         Оставалось сыграть эту роль по уже разработанному сценарию.
-Ну, вот и все. – Сказал с легкой иронией в голосе Дани. – Поздравляю, Хельга. Вы теперь жена обеспеченного человека.
-Мне не нравится ирония в вашем голосе, Даниель. Неужели думаете, я проделала такой путь только ради того, чтобы завладеть вашими капиталами? – Ответила я в достаточно резкой форме. – И если вы действительно думаете именно так, то мы можем развестись завтра же.
-Какая порывистость! Вы, случайно, не родственница Себу? Он тоже всегда кипятится, когда его ненароком чем-то заденешь.
-Я очень устала, Даниель, чтобы препираться с вами. Поэтому оставьте меня в покое.
-Хорошо, буду молчать.
             Мы ехали достаточно долго. Дорога не увлекала меня, и я просто отключилась, заснула мертвым сном.
-Может быть, все-таки проснетесь, спящая красавица? Мы приехали. Этот дом отныне ваш.
           Я смотрела из окна машины и не верила своим глазам. Это был не дом, это был скорее дворец, окруженный огромным садом.
-Даниель, я же тут заблужусь. Мне что, по карте с компасом в нем передвигаться? В таком огромном здании можно школу разместить.
-Вы не довольны?
-Я довольна, но ведь можно что-нибудь поскромнее придумать.
-Ладно, пойдемте, я поведу вас знакомиться с домом. Прислуга там будет только завтра, а сегодня мы предоставлены сами себе.
-Замечательно, хоть в течение нескольких часов не придется лицемерить.
             И Даниель начал меня знакомить с домом. Это был огромный двухэтажный особняк в готическом стиле. Стрельчатые окна с цветными стеклами, красивые вьющиеся растения оплетали практически все стены и башенки. Сад, между тем, был просто великолепен. Сотни кустов роз самых различных сортов и оттенков уже распустили свои пышные бутоны, а вокруг них, на маленьких круглых клумбах пестрели однолетки, словно восточный ковер. Четкой стеной стояли стриженые кустарники, по всему саду, словно великаны, стояли разные деревья.
-Да, здесь необыкновенно красиво, - сказала я, вдыхая аромат одной из распустившихся роз.
-Здесь работает целая бригада садовников, они мастера в своем деле.
-Я представляю! Ведь за этим всем нужно ухаживать. У меня дома был крошечный сад, по сравнению с этим, просто микроскопический, и то на него затрачивалось немало времени. У нас там росли пионы, розы, сентябрины, бархатцы, маттиолы, лилии разные и другое. Но мы с мамой хитрили: выбирали такие цветы, которые не требуют особого ухода. Розы, например, у нас не уживались. Был один куст, да и тот замерз прошлой зимой. А вот бархатцы у меня вырастали в мой рост и цвели до поздней осени.
-Да вы, я смотрю, еще и в цветах разбираетесь!
-Не очень-то и хорошо.
-Ладно, следуйте за мной, я покажу вам дом.
           И я пошла за моим новоиспеченным мужем. Кстати, забыла его описать. Он немного меньше ростом, по сравнению с Себастьяном, которому я была всего лишь по плечо даже на каблуках. Но он был действительно хорош собой, осознавал это и делал все, чтобы подчеркнуть свою красоту. Например, у Даниеля длинные до плеч волосы, уложенные в прическу, безупречно ухоженные пальцы рук, тонкий парфюм, идеально выбритое лицо, все черты которого говорили о мягкости характера: синие глаза, густые длинные ресницы, чувственные губы, в общем, безупречная ловушка для женщин! Единственное, что меня покоробило - его манера говорить с людьми, она показалась мне слегка высокомерной. Было такое ощущение, что он делает своим собеседникам огромное одолжение. Наверное, его с детских лет приучали к той мысли, что он какой-то необыкновенный, поэтомуи вырос таким гордым.
            Пока Даниель водил меня по бесконечным комнатам этого мини замка, я размышляла о том, как же этот человек, такой холодный и неприступный сможет полюбить меня? Себастьян предупреждал о том, что он, по-русски говоря, бабник. Каковы же будут его чувства ко мне, не помешают ли они нашей работе. Я боялась еще и того, что и сама могла увлечься им, ведь, в конце концов, за мной раньше никогда не ухаживали такие мужчины!
             Тем временем Даниель привел меня в зал для занятий хореографией и вокалом. Там стояло пианино, все стены были завешаны зеркалами, а у одной из них размещался станок:
-Вот здесь станете заниматься танцами и вокалом, преподаватели будут приезжать к вам ежедневно по расписанию, которое вы для них назначите. Нам нужно как можно быстрее наверстать упущенное, Хельга.
-Извините, Даниель, но, проживая в своем поселке в России, я никак не могла предположить, что буду танцевать танго на светском рауте с каким-нибудь магнатом, так что ваши колкости по поводу моего образованияпопрошу оставить при себе.
-Ладно, идемте. Вам следует отдохнуть. Вы сильно напряжены. Сейчаспереоденетесь, поужинаете и ляжете спать. Я провожу вас в нашу спальню.
-В нашу?
-Да. Вас, надеюсь, предупредили, что мы должны спать вместе?
-Предупредили, но я подумала, что это лишь в крайней необходимости, - растерялась я.
-Вы покраснели, Хельга. Неужели вы никогда не…? – Даниель не договорил своего вопроса, но я поняла его.
-Представьте, у меня еще не было мужчины! Это так странно?
-Признаюсь, я удивлен. В наше-то время!
              Даниель провел меня в спальню, где я увидела огромную по ширине кровать, которая занимала чуть ли не две трети комнаты.
-Поверьте, Хельга, вы можете не волноваться за свое целомудрие! На такой кровати мы едва сможем найти друг друга ночью. – Сказал Даниель с долей иронии в голосе, но чуть позже добавил. – Тем более, я не буду настаивать на каких-либо отношениях кроме профессиональных, поверьте мне.
-Вы сами сказали это, Даниель. А теперь прошу вас, дайте мне во что-нибудь переодеться. Свадебное платье безумно красиво, но оно крайне неудобное.
-Здесь вы найдете все, что вам заблагорассудится. – Даниель открыл потайную дверь, которая вела в отдельную гардеробную комнату, где висело огромное количество всякой одежды. – Не волнуйтесь, всё вашего размера. Когда мы получили о вас информацию, закупили ее. Если вам что-то из данной коллекции не понравится, можете отложить,потом заменим. Обувь находится на нижних полках, а нижнеебелье - вот здесь.
-Боже, Даниель, вы и это покупали?
-Я поручал это делать одному специалисту.
-Спасибо. Что ж, давайте переоденемся, и я приготовлю обед. Кстати, посмотрю на вашу кухню, туда вы меня еще не водили.
             Но, провозившись с корсетом, я так и не смогла снять его, видимо, его придумывали для дам, которые сами не раздеваются, завязки были затянуты сзади, причем настолько, что трудно было дышать. И как не было стыдно, пришлось обратиться к помощи моего мужа.
-Даниель, прошу вас, помогите мне, - краснея, подошла я к Даниелю, который уже переоделся и собирался идти в душ, - не примите это за проявление кокетства.
             На что Даниель только улыбнулся и начал развязывать корсет моего платья.
-Если уж откровенно, то невесту и должен раздевать жених, не так ли? Вот я и выполняю свою прямую обязанность. Все, дальше вы справитесь сами. А я пойду освежиться. Последуйте моему примеру. На улице ужасно жарко, нас сможет спасти только прохладный душ.
-Конечно.
             Сняв с себя этот драгоценный груз, я повесила его в гардеробе, подыскав себе взамен легкое длинное платье из небесно-голубого креп-де шина, с глубокими разрезами по бокам. 
             С каким удовольствием я подставила свое лицо под струю прохладной воды. Казалось, что с меня смывается все напряжение и раздражение, накопившееся за весь день. Потом я долго сушила волосы, которые отросли к тому моменту до колен. Парикмахеры еле справились с ними, когда делали прическу к свадьбе. Сейчас они просто были заплетены в две толстенные косы.
              Как только привела себя в порядок, снова вышла на свежий воздух и решила обойти здание. Задний фасад дома был столь же прекрасен, как и передний,там открывался чудесный вид на маленькое озеро. Это живописное местечко идеально вписывалось в ландшафт парка. А кое-где в гуще зелени можно было рассмотреть купола беседок, как будто затерявшихся в этом огромном зеленом море. Я подошла к виноградной аллее, которая отделяла одну часть парка от другой. Виноград оплел ее таким образом, что казалось, идешь по зеленому коридору, а сверху свешивались виноградные гроздья. Видимо, это был какой-то ранний сорт, потому что когда я его попробовала,оказалось, что он уже совсем сладкий. За этим занятием и застал меня Даниель:
-Хельга, а я вас ищу везде! Вы перебьете себе весь аппетит!
-Какой вкусный здесь виноград!
-Что вы, он здесь больше для красоты. Если так его любите, то вам ежедневно будут поставлять сортовой. А сейчас идемте в столовую.
-А разве ужин уже готов?
-Да, но сегодня мы будем довольствоваться холодными закусками. Завтра сюда приедет повар и его помощники.
-Сколько же всего людей тут будут обитать, кроме нас?
-Ну, я точно не знаю, но, если попробовать посчитать: повар и три его помощника, примерно три домработницы, мажордом, который будет управлять всей работой, бригада садовников, две прачки, два шофера и охранники.
-Позвольте, Даниель, а где они все будут жить?
-Вы просто не успели рассмотреть. В парке, есть небольшой флигель для прислуги. Там достаточно хорошие условия для проживания.
-А им там будет удобно?
-Не волнуйтесь, они сюда приезжают зарабатывать деньги. И большинство из них не семейные люди. То есть такие, которым не нужно заботиться о маленьких детях.
-Тогда все хорошо.
-Сегодня мы обслуживаем себя сами, но потом вы должны будете привыкнуть к тому, что рядом с вами постоянно будет находиться человек.
-О, пожалуйста, Даниель. Уроки этикета я прошла еще в Москве, поверьте.
-Тем лучше. А пока – присаживайтесь за стол.
            Мы отужинали. Было очень вкусно, хотя я так и не поняла, что ела. Даниель заказывал это в ресторане.
-Кстати, что вы предпочитаете из еды? – Спросил меня Даниель.
-Не поверите, - рассмеялась я, - но больше всего я люблю жареную картошку. Можно с огурчиком, можно с салатом из свежих помидоров, можно с селедкой… Вообще, я не привередливая.
-А сладости?
-Конечно, люблю! Какая женщина не любит сладости!
-Зря вы так, я знаю очень многих женщин, которые не любят их.
-Поверьте, Даниель, они вам врут. Сладкое любят все, просто они от этого отказываются, потому что сладкое, увы, не способствует снижению веса.
-А у вас разве были когда-то проблемы с лишним весом?
-О, да буквально несколько недель назад я весила семьдесят пять килограммов, а теперь – около пятидесяти.
-Вы так быстро похудели? Что же с вами случилось?
-Давайте поговорим об этом позже. Я устала и не гожусь сегодня в рассказчики.
-Но ложиться спать еще рано. Пойдемте, покажу местечко, где вы сможете отдохнуть. Там очень красиво вечером. Кажется, будто солнце заходит прямо в озеро.
              Даниель повел меня к озеру: сначала мы прошли виноградную аллею, в конце которой находилась одна из беседок, затем, открыв вторую дверь беседки, мы очутились на маленьком причале, около которого было привязано несколько лодок. Сам причал, видимо для удобства, был частично крытый, именно под этой крышей и находилось несколько удобных мягких кресел.
-О, какая прелесть! А какой вид! Действительно, хоть пейзажи пиши!
-Вряд ли у вас останется время для этого.
-Кстати, вы мне расскажете о завтрашнем расписании? – Спросила я, усаживаясь в одном из кресел и указывая на соседнее, стоящее рядом со мной, тем самым, приглашая Даниеля к беседе.
-Да, вы правы, лучше это сделать сейчас. Завтра, в восемь к нам приедет Себастьян. Он привезет первую часть работы, которую вам нужно будет сделать за эту неделю. Вы должны будете проанализировать биографии сорока потенциальных сотрудников нашей организации. Этим будете заниматься по утрам, на свежую голову, а так же по вечерам в свободное время. После обеда приедут преподаватели по музыке и вокалу, а после трех у вас начнутся занятия танцами. Вас устраивает такой режим?
-Вполне. А вы что будете делать в это время?
-Меня не будет дома целый день, я не могу отлучаться от работы, ведь кроме «Сети», я еще и владелец крупных компаний, и мне нельзя их полностью перепоручить своим управляющим.
-Ясно. А когда же вы меня познакомите с Дэвидом?
-Он у нас специалист совершенно другого профиля. Если мы с вами и Себастьяном занимаемся подготовкой операций, то он – непосредственно проведением таковых.
-Но прошу вас, Дани. Не замыкайте мой круг обязанностей только на сортировке кадрового состава. Поверьте, мои возможности очень широки.
-Я читал отчет из Москвы, Хельга. Я знаю, в чем на вас можно рассчитывать.
-Просто проверяете меня? Вы это хотели сказать?
-Признаюсь, что да. Но это временно.
             За нашей беседой мы и не заметили, как наступили сумерки.
-Как не хочется идти домой, какой потрясающий вечер. Воздух теплый, как парное молоко. Давайте еще посидим, Дани!
-Давайте, я тоже не против. В такой вечер стыдно сидеть дома. У вас грустное лицо, скучаете по родине?
-Да, этот уголок природы очень ее напоминает. Я ведь так и не смогла поговорить с мамой перед своим отъездом за рубеж.
-Вы и письма ей не написали?
-Отнюдь,письмо-то я ей написала, но не уверена, что оно дойдет до адресата. Я отправила его через Владимира Николаевича.
-В таком случае, можете не беспокоиться. Письмо ваша мама получит. Я знаю Владимира Николаевича. Если он что-то пообещает, то обязательно сделает.
-Спасибо. Кстати, он о вас тоже хорошо отзывался.
-Если вы так скучаете по дому, то, думаю, можно организовать вашу переписку.
-Правда? – Обрадовалась я. – Это было бы здорово!
-Я понимаю вашу радость. А вот у меня из родственников почти никого не осталось. – С грустью добавил Дани.
-Поэтому вы мне помогаете? – Спросила я, сочувствуя его горю, и спустя некоторое время добавила, пожав его руку, -  Спасибо вам! Вы не обязаны были это делать для меня.
          Впервые мы посмотрели друг другу в глаза без примеси иронии или отчужденности. И я подумала о том, что за всей этой скорлупой из гордости и высокомерия живет обыкновенный человек с его переживаниями и проблемами. Я знала из отчетов, что Дани недавно потерял отца. Но, видимо, он не давал своим чувствам выхода. Он просто пережил эту боль внутри себя. И сейчас, в его взгляде я уловила эту боль.
-Даниель, - внезапно сказала я, - не знаю, как отнесетесь к моим словам, ведь вы увидели меня сегодня впервые, но теперь мы с вами не посторонние друг другу, мы не можем быть мужем и женой, но можем стать друзьями. Не знаю, насколько вы верующий человек, но я верую в Бога, и сегодня дала ему клятву, что буду верна вам в богатстве и в бедности, в болезни и здравии, в горе и радости, и, поверьте, для меня это не пустые слова. Поэтому знайте, что можете рассчитывать на меня. Не смотрите, что я женщина, я очень сильная.
-А вы, Хельга, можете рассчитывать на меня, – ответил мне Дани.
            Я не видела его лица, потому что было уже темно, но я почувствовала, то, что он сказал  это искренне.
-Уже поздно. Пойдемте домой.
-Кстати, было бы намного удобнее, если бы мы с вами перешли на «ты».
-Полностью с вами согласна.
-С вами?
-С тобой, - рассмеялась я.
             И мы пошли с Дани к дому. Теперь он мне уже не казался таким холодным, как утром. Мы переоделись и легли спать. Надо отметить, что Дани был очень тактичен со мной и не дал повода усомниться в его порядочности, поэтому я заснула со спокойным сердцем.
             Но проспалавсего один час. Наступила глубокая ночь, время приступать к моей основной работе. Позаботившись о том, чтобы Даниель не проснулся в течение ночи, я надела заранее приготовленные вещи и вылетела в окно.
             Когда-то я видела передачу о Мессинге. Он лично консультировал Сталина, а точнее, предсказывал ему будущее, у него были способности наподобие моих. Так вот, Сталин однажды попросил его выйти из здания, видимо, не доверяя ему, причем охрану предупредили задерживать всех, кто будет выходить, но Мессинг все-таки вышел. Мне теперь тоже был по силам этот трюк. Я могла притягивать всеобщее внимание, а могла быть просто невидимой для людей. Они просто не обращали на меня внимание, даже если я стояла с ними рядом. В ту ночь я побывала в одной из больниц неподалеку от Парижа. Те люди, которые выздоравливали, не нуждались в моей поддержке. Я подходила только к тем, кто был на грани жизни и смерти, или к безнадежным больным. Надеюсь, моя сила им помогла в ту ночь, и утром они почувствовали облегчение. Обойдя больных, я полетела обратно. Ночь была на исходе. И возвращаясь, я увидела, что к нашему дому уже спешит автобус с прислугой, поэтому поспешила лечь в кровать, а через несколько минут уже услышала, как встает Дани. Как только он ушел, я тоже поспешила в душ, чтобы привести себя в порядок.
            Дом оживился. Внизу я слышала, как суетятся повара на кухне, в парке начали приводить в порядок дорожки садовники. В коридорах слышались торопливые шаги прислуги. Я потихоньку пробралась в свой кабинет. Было только шесть утра. Я открыла окно на балкон, и в комнату ворвался свежий ветерок, принесший с собой медовый запах флоксов, которые в огромном количестве цвели рядом с озером. Спустя некоторое время я услышала голоса двух мужчин, это были Дани и Себастьян, который только что приехал. Видимо, он решил это сделать пораньше, потому что Дани говорил вчера о восьми утра. Мужчины сели на скамейке под балконом, и я стала невольным слушателем. Когда-то я прочитала такие слова Гюго, что если пытаешься подслушивать, то рискуешь лишиться уха, а если пытаешься подглядывать, то рискуешь лишиться глаза, вспомнила об этих словах, и, тем не менее, решила остаться у окна, потому что услышала, что в разговоре они упоминают мое имя.
-Как вчера прошла вечеринка? – Спросил Дани у Себастьяна. – Гости приняли версию, что мы долго не виделись и решили побыть наедине?
-Все прошло как нельзя лучше. Вначале все спрашивали о вашем отсутствии, но после нескольких бокалов шампанского уже забыли, что находятся на свадьбе и просто веселились в свое удовольствие. А как у вас прошел вечер?
-Нормально.
-И все? Даниель, я же тебя знаю. Неужели ты не пытался ухаживать за нею? – Рассмеялся Себастьян.
-Перестань, она очень отличается от тех женщин, с которыми у меня когда-либо были отношения. Хельга совсем другая.
-Что это? Ну-ка, посмотри мне в глаза.
-Отстань.
-У тебя опять появилось это выражение лица, Даниель.
-Ну, какое?
-Ты влюбился?
-Да с чего ты взял? Стоило мне сказать, что она особенная, как ты сразу заявляешь, что я к ней неравнодушен. Себастьян, я, конечно, по твоему выражению – бабник, но не до такой же степени, чтобы влюбиться в женщину с первого взгляда! Тем более, она практически еще ребенок!
-Раз ты это так активно отрицаешь, значит, так оно и есть! Но, если честно, она мне тоже понравилась. И если бы она не была твоей законной супругой, я бы за ней приударил. А какие у нее волосы, ты обратил внимание? Как у русалки!
-Если ты не перестанешь, я больше не буду сегодня с тобой разговаривать!
-Ревнуешь? Ну, ладно, прекращаю, я ведь приехал по делам. Вот этот диск передашь Хельге. Здесь все подробно написано, что нужно сделать на этой неделе.
-Кстати, она настаивала на том, чтобы мы расширили ее работу.
-Пусть не волнуется, всему свое время, нам срочно нужна эта информация, – ответил Себастьян, поднимаясь со скамейки, – а теперь мне пора. Передавай ей от меня привет. А ты не очень-то увлекайся, Казанова. Нам не нужны служебные романы.  У вас обоих должны быть трезвые головы, тем более – у нее. До встречи!
             И Себастьян ушел в сторону гаражей, я тем временем стояла в глубоком раздумье. Новость о том, что Дани мог в меня влюбиться, не стала для меня новой, я это предчувствовала, но не могла предположить, что это случится так скоро.
Спустившись в гостиную комнату, которая находилась на первом этаже, встретила там Даниеля.
-О, доброе утро, любимая! А я только собирался идти тебя будить! – Подчеркнуто громко сказал мне Даниель, а потом тихо добавил. – Пора входить в роль, не забывай.
-Доброе утро, дорогой! – И мы поцеловались.
-Ты так рано встала.
-Да, наверное, с непривычки. Новый дом, новые люди. Кстати, познакомь меня с ними.
-Хорошо, пойдем. Они как раз готовят нам завтрак.
             Даниель познакомил меня с мажордомом и частью прислуги.
-Ну, а с остальными тебя позже познакомит Пьер, наш мажордом.
-Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь ко мне, я все улажу, мадам Хельга. – Добавил Пьер.
-Благодарю вас, Пьер.
-Пьер очень давно работает в нашей семье. У него огромный опыт, и я не сомневаюсь, он сделает все, чтобы жить в этом доме нам было легко и приятно.
             После завтрака Даниель отправился на работу, оставив тот диск, который ему передал для меня Себастьян. Предупредив Пьера, чтобы меня никто не беспокоил, я прошла в свой рабочий кабинет и села за компьютер. Хорошо, что в свое время, Алекс поднатаскал меня в работе с ним, поэтому проблем не было.
             До обеда я пересмотрела почти все дела. Оставалось дать анализ всем этим личностям, ведь многие могут стать моими же коллегами. Но перед обедом в дверь постучали. Это был Пьер.
-Мадам Хельга, разрешите войти!
-Одну минуту, Пьер, входите, – мне нужно было быстро закрыть файлы, – что вы хотели мне сказать?
-Я только хотел предупредить, что обед будет подан через час. А также то, что звонил молодой хозяин и сказал, чтобы его не ждали к обеду, он приедет только к ужину.
-Спасибо, Пьер, – но Пьер не уходил, и я спросила, - что-то еще?
-У вас будут какие-нибудь поручения или пожелания по поводу обеда? Повара беспокоятся, понравилась ли их кухня. Ведь вы из России. Может вам следует готовить какие-то национальные блюда?
-Если у меня будет время сегодня, Пьер. Я сама это сделаю к вечеру, хорошо? Я тогда дам вам знать. А по поводу приготовленных блюд можете сказать поварам, что они бесподобно готовят, и у меня к ним нет никаких претензий. Передайте им от меня огромное спасибо.
              Вскоре наступило время обеда, а затем приехали мои преподаватели по вокалу и танцам. Я повторила несколько партий из «Травиаты», которую исполняла недавно в Москве с Романом, а потом мы начали разучивать новые партии из «Кармен». Педагог же по танцам сначала буквально довел меня до седьмого пота на станке, а потом начали разучивать бальные танцы, начав с вальса. Педагоги поражались тому, насколько быстро я усваиваю материал. Да я и сама удивлялась, потому что с детства я была тугодумом, и то, что некоторые мои одноклассники усваивали быстро, с первого раза, мне нужно было объяснять еще раз. В школе, да и в институте я брала скорее усердием, и мне всегда больше удавались предметы гуманитарного направления. А сейчас было ощущение, что я наверстываю все упущенноесверхсрочно.
             После танцев я устала неимоверно, с непривычки болели мышцы и спина, но восстановилась, как только приняла душ. А потом пошла на кухню, как и обещала Пьеру. Представляю, что обо мне подумали эти повара, когда я всерьез взялась за дело, решив приготовить ватрушек. Дома я часто их пекла, причем в большом количестве, потому что у нас в семье все любили мучное. У мамы всегда особенно хорошо удавались булочки и пирожки с картошкой и капустой, у жены брата – торты, ну а я специализировалась по рогаликам, ватрушкам и пирогам с яблоками. Вот и сейчас, прогнав всех со своего стола, я колдовала над тестом. Вскоре ровненькие конвертики с творожной начинкой очутились в духовке, а через несколько минут я уже демонстрировала свое кулинарное искусство поварам. Я напекла очень много, так что предложила, чтобы брали все, кто захочет.
-Вы очень добры, мадам Хельга. И это очень вкусно, а мы, если честно, сомневались, что у вас что-нибудь получится. – Признались они. – Да вы и не похожи на тех аристократов, у которых мы работали ранее.
-Как мне это расценивать?
-Вы проще, человечнее, что ли. – Сказал главный повар, и я пожала его руку.
-Спасибо вам, и угощайтесь. Русские очень любят угощать.
-А вы так хорошо говорите по-французски!
-Я – полиглот. Но я больше не буду отвлекать вас, вам ведь еще нужно закончить приготовление ужина. А я пока что пойду поработаю в беседку. Только возьму с собой компьютер. Удачи вам.
-Спасибо, мадам Хельга.
            Я отправилась работать в одну из дальних беседок, расположенных у озера. До ужина оставался еще час, и я не собиралась тратить времени даром, и уже заканчивала, когда в беседку вошел Дани.
-Вот ты где прячешься? Я едва нашел тебя. Привет!
-Добрый вечер.
-Что ты сделала с прислугой?
-А что такое? – Спросила я улыбнувшись.
-Стоило мне тебя оставить с ними на один день, и они уже от тебя просто без ума. Пьер говорит, что ты кормила их какими-то ватрушками собственного приготовления. Неужели это правда?
-Верно, надеюсь, они тебе тоже понравятся.
-О, лучше надейся на обратное.
-Почему?
-Потому что, если они мне понравятся, я заставлю тебя печь их каждый день.
-Вот ты как заговорил? Стоило мне показать, что умею готовить, так меня сразу к плите готов поставить, тем самым, сэкономив на поварах? – Захохотала я. – Значит, наш брак был все-таки по расчету.
-Ладно, а как занятия, как работа?
-Я постараюсь сделать полный анализ уже через два дня. Только что я закончила знакомство с документацией.
-Много отсеется?
-Прилично. Около трети.
-Надо же! А мы думали, что это надежные люди!
-Я напишу свой отчет, а потом вам решать, оставить их или нет.
-А какие ты даешь гарантии?
-О каких гарантиях идет речь, Даниель? Меня бы сейчас не было бы здесь, если бы я не знала, чем занимаюсь.
-Верно. А занятия, ты так ничего и не сказала о них.
-О, я получила большое удовольствие. Педагоги замечательные, и я, по их словам, делаю успехи. Думаю, месяц – слишком большой срок, научусь всему необходимому уже через две недели.
-Что ж, я рад за тебя. А теперь пойдем ужинать. Я уже сгораю от нетерпения попробовать твои знаменитые ватрушки.
           Так прошли эти две недели. Днем я занималась и выполняла работу, которую мне привозил Себастьян, играла роль любящей и любимой жены, а ночью – улетала в больницы. В последнее время моя скорость стала увеличиваться, и за ночь могла облететь несколько. Однажды даже успела за ночь слетать в Лондон, хотя еле-еле успела обратно – на улице уже светало.
          После этих двух недель у нас с Даниелем состоялся разговор.
-Дани, мне нужно поговорить с тобой, пойдем к причалу.
-Хорошо, иди. Я сейчас тебя догоню, только сделаю несколько поручений Пьеру.
          Я смотрела на лучи уходящего солнца. Вечерело, начинало холодать, и я пожалела о том, что не взяла палантин. Сзади услышала шаги Даниеля. Он подошел ко мне и накрыл меня. Я очутилась в его объятьях, но не стала сопротивляться, лишь спросила:
-За нами наблюдают? Как мне понимать этот прилив нежности? – Но, обернувшись, взглянула ему в лицо, и все поняла. – Нет, Дани, я знаю, что хочешь ты мне сказать.
-Ну, так скажи это вместо меня. – Улыбнувшись, сказал Дани. – Ты ведь об этом хотела со мной поговорить?
-Ты очень проницательный, Дани. Но на этот раз ошибся. Если хочешь, поговорим и на эту тему…
-Что это за ледяные нотки в твоем голосе?
-А то, что в последнее время, Дани, я замечаю, как ты ко мне стал относиться, и мне это не нравится. Ты мне очень дорог, но нас не может ничего связывать, кроме профессиональных отношений, сам знаешь… Мы – коллеги… Я говорю тебе это, потому что ты мой друг.
-Но почему? Мне кажется, если бы между нами что-либо и было, это не могло бы помешать работе.
-Ты ошибаешься, Дани. Помешает... Видимо, настало время сказать тебе одну вещь. Недавно я пережила клиническую смерть… но ты не знаешь, какой ценой досталась вторая жизнь. Я получила свой дар в обмен на то, что должна жить монахиней в миру, Дани. Иначе…
-Что?
-Или умру, или потеряю свой дар, что в принципе для меня равноценно. Потому что именно сейчас понимаю, насколько важен он для людей. Поэтому прошу тебя, Дани, если можешь, больше не думай обо мне как о женщине. Я даже не обижусь, если заведешь себе кого-нибудь.
-Слишком поздно, Хельга. Я влюбился в тебя еще тогда, когда ты шла ко мне навстречу по проходу церкви. В тот момент я подумал, что не видел более прекрасного создания. Ты вошла, как царица, как фея. Я не мог поверить, что такая девушка станет моей женой. Я видел тебя на фотографиях в отчетах, знал о тебе почти все, но не подозревал, что одного твоего взгляда будет достаточно, чтобы покорить меня. Вначале сопротивлялся, но потом понял – это бесполезно. Твоя любовь стала бы наивысшим счастьем для меня.
-Какие красивые слова. Я даже и не предполагала, что когда-нибудь услышу что-либо подобное. – Говорила я со слезами на глазах. – Прости, Даниель. Единственное, что могу пообещать, что не нарушу данной мною клятвы, буду с тобой рядом, сколько ты захочешь. Но мне теперь будет тяжело с тобой.
-Почему?
-Потому что своим присутствием невольно стану причинять тебе боль. Может, нам как-то изменить легенду? Может, лучше будет, если я уеду?
-Нет, сейчас, по крайней мере, ты рядом. Я не хочу, чтобы ты исчезала из моей жизни, так будет еще тяжелее. Не оставляй меня, прошу.
-Давай помолчим. Все слова уже на сегодня сказаны.
-Тем более что завтра – трудный день.
-Почему, Дани? Какие-то новости от Себастьяна?
-Да, он только что позвонил. Завтра он приедет вместе с Дэвидом.
-Значит, наконец-то, намечается серьезное дело?
-Да, и нам будет нужна твоя консультация по разработанному плану.
-Я рада, что смогу помочь. Тем более, что уже предполагаю, о чем будет идти речь.
-Замечательно, я и не сомневался в этом.
-Значит, пора идти спать. Ты меня проводишь?
-Я хочу побыть здесь еще чуть-чуть.
-Тогда возьми мой палантин, который ты принес сюда. Стало прохладно, а я не хочу, чтобы ты простудился.
            Я накрыла Дани своим палантином, и, поцеловав в щеку, ушла, оставив его наедине со своими мыслями. Ему было тяжело в тот вечер, я это чувствовала, но помочь не могла. В тот вечер Дани лег спать очень поздно, долго ворочался с боку на бок, пока я не прикоснулась к его руке, прогнав бессонницу. И только тогда он заснул. В ту ночь я никуда не улетала, была рядом.
             А на следующий день приехал Себастьян вместе с Дэвидом. Я познакомилась с ним за обедом. Это бы молодой человек спортивного телосложения, коренастый, светловолосый, широкоскулый, а его лицо было сплошь покрыто веснушками. На первый взгляд он производил впечатление очень добродушного малого, но его серые глаза с прищуром настораживали, потому что он не смотрел ими и даже не наблюдал, он ими стрелял. Что ни взгляд, то выстрел. В отличие от Дани и Себастьяна Дэвид не любил всех тех церемоний, которые сопровождали наши завтраки, обеды и ужины. Сразу было видно, что они его напрягают, и он привык совершенно к другому, его устроили бы какая-нибудь кафешка или другая забегаловка с более простой пищей. Его движения были порывисты и резки, в общем, он производил впечатление человека, который постоянно куда-то очень спешит.
-Ну, Хельга, как ваши занятия? – Спросил Дэвид. – Мне сообщили, что вы делаете поразительные успехи.
-Я уже закончила обучение и готова к более серьезной работе, Дэвид.
-Вы так рветесь в бой?
-Я не привыкла сидеть без дела. А отдых тоже может надоесть.
-Вижу, все закончили обедать. – Прервал нас Дани. – Нам тогда лучше пройти в рабочий кабинет. Пьер, принесите туда вазу с фруктами для мадам Хельги.
-Спасибо, Дани.
            И мы вчетвером уединились в рабочем кабинете.
-Итак, друзья, предстоит серьезная работа, и на этот раз мы не сможем обойтись без вашей помощи, Хельга. Сейчас мы разрабатываем план новой операции, участниками которой станем непосредственно мы с вами. На днях, у одного аристократа намечается торжественный прием. Сам аристократ нас не интересует, важны лица, присутствующие у него. Там в основном будут люди из высшего света, несколько актеров и актрис для разнообразия, бизнесмены. Конкретно же нас будет интересовать один иностранец из Саудовской Аравии. Вот его фотография. На приеме будут Дани и Хельга, кстати, это хороший шанс показаться в обществе, познакомиться с разными людьми. Ваша задача – проследить, с кем будет общаться этот человек, и, насколько это возможно, услышать, что он будет говорить.
-А почему он вас заинтересовал? – Спросила я.
-У нас есть непроверенные сведения, что он является одним из спонсоров такой организации как «Алькаида». А значит, причастен к тем террористическим актам, которые прошли недавно в Париже.
-Но взять его мы не сможем, это однозначно. Для этого не нужно иметь никаких сверхъестественных способностей, его денег хватит на то, чтобы купить несколько островов и жить там без всяких хлопот. Что же касается его связи с «Алькаидой», дайте мне несколько минут, и я скажу, стоит ли браться за это дело, возможно, это дезинформация, и нас хотят пустить по ложному следу. Только помолчите немного.
              Я взяла фотографию этого араба, чтобы увидеть его прошлое и настоящее, будущее меня не интересовало. Мужчины стояли, не шелохнувшись, они впервые видели, как я работаю.
-Нет, у этого человека много грехов, но то, в чем его обвиняют, он не виновен. Скорее всего, Дэвид, вам нужно проверить своего информатора. Вы точно в нем уверены?
-Раньше он меня не подводил.
-Возможно, он просто хотел, чтобы вы ему поверили, Дэвид. А теперь нарочно пускает по ложному следу. Кто этот человек? У вас есть его фотография?
-Нет, - продолжил Себастьян, - у нас нет его фотографии, но я знаю наверняка, что он будет на этом приеме.
-Тогда попробуем сделать так, - предложил Дани. – Вы займетесь арабом, надо же его все-таки проверить. Заодно пустим нашего информатора по ложному следу. Пусть думает, что попались на его удочку. А мы с Хельгой тем временем  будем наблюдать за ним самим. Скорее всего, он действительно сам темнит. Но какая ему от этого выгода? И кто за ним стоит?
-Вот это мы с вами и узнаем! – сделала я заключение.
-Кстати, Хельга, я советую вам надеть платье пособлазнительнее. – Порекомендовал мне Дэвид. – Этот тип не пропускает ни одной юбки. Наверняка захочет пообщаться с незнакомкой, ну, например, пригласит на танец. Дани, ты должен будешь оставить Хельгу под каким-нибудь предлогом, когда увидишь его.
-А он точно меня заметит? Вдруг пройдет мимо.
-Мимо вас? Ни за что не поверю! – Воскликнул Себастьян. – А тебе, Даниель, я советую быть начеку. Вдруг он уведет твою жену?
-Опять эти твои скабрезные шутки? – Вспыхнул Дани.
-Тихо-тихо! Я же не собираюсь проводить с ним весь вечер. Мне достаточно будет поговорить в течение нескольких минут.
-Тогда нет проблем! Итак, прием завтра, в восемь вечера. С деталями, Хельга, тебя познакомит Даниель. Ну, а я рад был познакомиться с вами.
-Вы уже уходите? Так скоро? И не останетесь с нами отужинать? – Спросила я.
-О, сразу три вопроса! К сожалению, у меня – дела. И Себастьяна я заберу с собой.
-Очень жаль. Что ж, приезжайте еще! Я провожу вас.
              Ребята попрощались с Дани, и я проводила их до дверей, а потом вернулась в кабинет.
-Будь осторожна, Хельга, ты ввязываешься в такие дела, из которых нет выхода. Те две недели, проведенные тобою здесь, были лишь короткой отсрочкой. Ты занималась работой, в которой не нужно сталкиваться лицом к лицу с врагами, а теперь выходишь на новый уровень.
-Я готова к этому, знала, на что иду, когда впервые предложила свою помощь Владимиру Николаевичу. Так что не нужно меня запугивать, Дани! – Рассмеялась я, подходя к нему.
-Ты слишком беспечна.
-Зато ты серьезен за нас обоих. – Я положила ему руки на плечи и взглянула в глаза. – Не бойся за меня, Дани. Понимаю, ты за меня волнуешься, но обещаю, что буду очень внимательна. В конце концов, я сама отвечаю за свою жизнь.
-Но я никогда не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится.
-Не смей так говорить!
-Я люблю тебя. – И Дани обнял меня. – Ты даже не представляешь себе, насколько ты мне дорога. И никто не запретит мне любить тебя, даже ты сама!
-Дани, давай не будем повторять вчерашний разговор, прошу. – И я отстранилась от него, отойдя к балкону.
Сзади послышался вздох, но что я могла поделать?Вечер мы провели порознь. Я ушла к садовникам, которые работали в дальней части сада, а потом к нашему повару, мсье Альфреду, который согласился научить меня готовить одно из национальных французских блюд. Там я и провозилась до ужина. Чем занимался Даниель,не знаю, но он так и не вышел из кабинета. Ужинали тоже молча, и Даниель вышел из-за стола раньше меня. Это заметил даже Пьер:
-Мсье Даниель очень расстроен сегодня.
-Да, Пьер. Вы правы, мы с ним поссорились сегодня, и он на меня обиделся.
-О, тогда волноваться нет причины.
-Вы так думаете, Пьер?
-Уверен, вы обязательно помиритесь, потому что и слепому ясно, что молодой хозяин души в вас не чает. Вот увидите, завтра, а может быть, уже сегодня вечером, он обязательно с вами помирится, мадам Хельга.
-У нас в России в таком случае говорят: «Ваши слова – да Богу в уши». Я тоже буду на это надеяться. Спасибо за ужин, Пьер.
-Так это же вы сами его готовили!
-Все равно! Я сейчас уйду в свою любимую беседку, попросите кого-нибудь из прислуги, чтобы принесли мне что-нибудь накрыться и попить.
-Хотите чай с лимоном?
-Да, было бы здорово, спасибо. И спросите, не нужно ли чего-нибудь Даниелю.
            Я ушла в беседку. Завтрашний день волновал меня. Не было дурных предчувствий,дрожи в коленках и руках, просто я заранее предощущала те эмоции, которые возникнут завтра.             Ночь рассеяла все мои переживания и страхи, я просто о них забыла. Соединившись с ночным ветром, звездами и облаками, снова стала сильной…
             Мы приехали на прием к половине девятого. И меня сразу поразил этот блеск. Поприветствовав хозяев, и поздравив их с праздником, мы смешались с толпой присутствовавших там гостей. А это действительно была элита Парижа. Можно было встретить и киноактеров, и политиков, и известных продюсеров, и бизнесменов, и разных экстравагантных людей с необычным мышлением, и просто – «золотую молодежь». Как интересно все-таки за ними наблюдать, ведь я по сути далека от этого общества так же, как Арктика от Антарктики. Разговоры шли преимущественно о деньгах, даже когда темы были исключительно далеки от них, они все равно в конце сводились к одному знаменателю. В этом мире властвовал один бог… И многих из присутствующих больше волновал курс валют на нефтяной бирже, чем что-либо другое.
           Что же касается большинства женщин, то в их головах не было ничего, кроме, пожалуй, самой главной темы вечера – в чем пришли остальные, другими словами, кто во что одет. А посмотреть было на что, ведь здесь представлялось все, что вчера демонстрировали на самых престижных дефиле. Женщины, как рождественские елки, сверкали и переливались огнями бриллиантов, изумрудов, рубинов и золота.
            В тот день я тоже была одета в сногсшибательное белое платье, сильно обтягивающее, с открытой спиной. Когда я его впервые примерила дома, то сказала Даниелю:
-Как бы оно с меня не соскочила прямо на приеме, а то все люди подумают, что ты взял в жены стриптизершу.
-Ничего, скоро привыкнешь носить и более откровенные наряды.
-По-моему, откровеннее не бывает.
-Вот увидишь, на приеме некоторые дамы будут в таких нарядах, что твое платье по сравнению с ними – просто монашеская ряса.
-Кто же осмелится надеть на себя подобное?
-В основном, манекенщицы. Такие вечеринки - для них шанс, чтобы найти продюсера.
-Чтобы найти любовника, ты хотел сказать? Я правильно поняла?
-Ты правильно поняла.
-Волосы придется отрезать. Они уже до пола.
-Жалко. А знаешь, тебе очень идет это платье. Я буду гордиться, когда представлю тебя в высшем свете.
           Итак, мы с Дани погрузились с головой в толпу гостей. Дани знал почти что всех, мне только оставалось улыбаться и кланяться на сыпавшиеся приветствия и комплименты. Потом пошли танцевать.
-Ого, да ты действительно не тратила времени даром. – Отметил Даниель, когда слились в страстном танго. - Я танцую с детства, потому что так однажды решила моя мать, но добился таких результатов за долгие годы упорных тренировок, а ты – всего за две недели! Уму непостижимо! А я еще сомневался, когда ваш учитель танцев сказал мне, что ты теперь сможешь участвовать в чемпионатах по бальным танцам.
-Это еще что! Он не говорил, что я освоила все латиноамериканские танцы, а, кроме того, могу станцевать даже главную партию в «Лебедином озере»?
-Вот как? Тогда мне не остается ничего другого, как устроить тебя в один из Парижских театров.
-Я еще и знаменитой стану! – Рассмеялась я. – Только вот, друзей в театре у меня не будет.
-Почему?
-А потому что все нормальные люди идут в театр, чтобы потом выгодно выйти замуж, а у меня получается наоборот. Все будут считать, что я занимаю чье-то место. – Но тут странное предчувствие толкнуло меня прямо в грудь, заметив, что за нами наблюдают.
-Что с тобой? Ты побледнела! Может, тебе нужно отдохнуть?
-Нет-нет, Дани, все нормально, продолжай улыбаться. Просто, пришел тот, кого мы так ждали. Обрати внимание, вон там, в дверях, с какой-то вертлявой крашеной блондинкой. Это он?
-Да, он. Пора действовать. Только не волнуйся. Я сейчас пойду, принесу тебе что-нибудь выпить, а ты в это время постарайся обратить на себя его внимание.
           После этого, Дани вышел в соседний зал. А я направилась напрямую к этому человеку. В это время он сидел с каким-то человеком на маленьком диванчике, и я уселась рядом с ним.
-Разрешите? – Спросила я.
-Конечно. – И тут его мысли заработали в моем направлении, и он, подмигнув своему собеседнику, отвернулся от него и занялся мной. – Извините, мы с вами где-нибудь встречались?
         И я подумала, что более банального вопроса для знакомства мне еще никто не задавал. Видимо, у этого мсье была скудная фантазия, но постаралась мило улыбнуться:
-Скорее всего, нет, - и тут же добавила, - но ведь наша встреча уже состоялась?
-Вы правы, - улыбнулся в ответ какой-то нахальной улыбкой мой собеседник, – тогда давайте знакомиться. Разрешите представиться, Жак…
-О, не продолжайте, не нужно фамилий. Жак, просто Жак. А я – Хельга.
-Просто Хельга, – и Жак поцеловал мою руку, – очень рад знакомству.
-Взаимно, - ответила я, а про себя отметила, что лгать не хорошо, но в некоторых случаях, все-таки приходится.
-Разрешите вас пригласить на танец? Нельзя, чтобы такая обворожительная особа просто отсиживалась на диванчиках.
-Что ж, пойдемте, потанцуем. – Жак повел меня в центр танцевальной площадки, а я тем временем украдкой посмотрела на выход из зала, там стоял Дани, общаясь с каким-то мужчиной, но наблюдая за мной. Я почувствовала его поддержку, и мне стало легче.
-Что-то раньше не встречал вас на подобных приемах, хотя могу похвастаться тем, что знаю большую часть гостей.
-Я недавно в Париже. Раньше жила за границей.
-Где, если не секрет?
-В России.
-Так вы – русская?
-Да, а вас это смущает?
-Наоборот, я только вижу подтверждение тех слов, что русские женщины очень хороши. А с какой целью вы приехали в Париж?
-Выйти замуж! – И тут Жак расхохотался.
-Неужели в России не нашлось пары для вас?
-Поверьте, в России много замечательных мужчин, но я с детства мечтала выйти замуж за француза! Блажь! Что тут поделаешь?
-А вы интересная особа!
            Мы продолжали танцевать, переговариваясь с Жаком по разным пустякам. И в то же время, и я, и он сверлили друг друга глазами. Он пытался понять, откуда я взялась, уже составляя план действий по тому, как затащить меня в постель, а ведь этому Жаку, как минимум, пятьдесят лет! Старый ловелас! Ну, а я пыталась понять, почему он дезинформировал Дэвида, с какой целью. И когда привела свои мысли в порядок, то задала ему такой вопрос:
-Итак, мсье Жак, вы утверждали, что знаете почти всех на этом приеме?
-Точно.
-Тогда я вас проверю. Скажите, кто вон тот молодой человек?
-Как же его не знать? Это Даниель Готье, удачливый коммерсант и очень богатый человек. Вы за таким мужем сюда приехали? – С ехидной улыбкой спросил Жак. – Но я вас расстрою, он уже женат. Правда, еще не знаю, на ком.
-О, в этом я вам помогу, - на этот раз настала моя очередь ехидно улыбнуться, - жена Даниеля Готье – я.
И, пока Жак переваривал эту новость с довольно глупым выражением лица, я поклонилась, поблагодарив за танец, и направилась к Дани. Подойдя к нему, я его поцеловала и сказала:
-О, дорогой, почему тебя так долго не было? Я скучала, - а на ухо тише добавила, - нам пора...
            Тогда Даниель взял меня под руку, и мы отправились с вечеринки домой.
-Ну, рассказывай, мне уже не терпится, - сказал Дани, как только закрылась дверь в нашей спальне.
-Не хочешь потерпеть до завтра? Приедут Себастьян и Дэвид.
-Ты меня нарочно дразнишь? Говори!
-Хорошо-хорошо! Какой ты нетерпеливый. Итак, Жак – лишь пешка в большой игре, несмотря на свое положение в обществе. В этом деле замешаны большие люди, из политики. Те сведения, которые он продал Дэвиду – липа! Это как косточка для собаки, отвлекающий маневр.
-Значит, он хотел скрыть более важную информацию?
-Верно!
-А что тогда?
-А то, что он сам занимается продажей оружия! Но Жак не является главным действующим лицом, я повторяю – он только пешка, ищет и налаживает связи, организует встречи, вроде главного секретаря. Но, если мы выдернем это звено из большой цепи, то сможем выбить почву у многих из-под ног.
-То есть, ты хочешь сказать, если возьмем Жака, то ниточка потянется и к другим, более важным особам?
-Именно! Но брать его без доказательств нельзя, поэтому нужно установить за ним наблюдение…
-Это предоставь нам!
-Подожди, ты меня не дослушал! Обязательно установите прослушку! Потому что на днях крупная партия оружия будет переправляться на восток, а оттуда - в Чечню. Жак будет контролировать все вопросы по этой поставке, именно поэтому как можно скорее установите за ним слежку! И предупредите пограничников в этом направлении, а еще, свяжись с Владимиром Николаевичем, пусть займется этим вопросом.
-Да, ты просто молодец! Отдыхай, а я вызову ребят, и мы займемся этой проблемой.
            Спустя несколько дней крупная партия оружия была задержана, даже не успев покинуть пределы Франции. Жака арестовали, как и многих его сообщников. Предстояло добиться от него признания о том, какие лица были замешаны в этом деле, но мы не успели. Жак был отравлен в тюрьме. Ниточка оборвалась, но я знала, что однажды мы еще сможем выйти на тех, кто вкладывает оружие в руки людей и заставляет убивать. Это было только начало.
Незаметно подкрадывалась осень. Как модницы, деревья день ото дня стали меняться, перекрашиваясь в другие, более яркие тона. Было такое ощущение, что солнце было не в силах дать нам нужное количество тепла, и поэтому оно возмещало его теплом желтых и оранжевых красок. Садовники просто выбивались из сил, ежедневно убирая кленовые и каштановые листья с газонов. Небо тоже стало другим, как будто выгорело за те  жаркие летние дни, и даже вода в озере помутнела. Прогулки по парку теперь не успокаивали, а наоборот, расстраивали меня. В эти дни я часто вспоминала, как гуляла по Б*, и думала, что одиночество, от которого пыталась убежать там, преследует меня и здесь. Даниель видел перемены во мне, но не знал, что делать с моей ипохондрией.
-Ну, давай сходим куда-нибудь! Развлечемся. Я понимаю, что тебе уже надоели одни и те же люди.
-О, Дани, не нужно беспокоиться, ты так смотришь на меня, как будто я болею. Если бы ты лучше знал русских, то понял, что это всего-навсего русская тоска. Она неизвестно откуда внезапно появляется, а потом вдруг так же внезапно пропадает.
-Но, если тебе что-нибудь захочется, только скажи.
-Да-да, я знаю. Ты – моя золотая рыбка! Стоит мне подумать о звезде, как ты уже готов достать ее с небес. – Рассмеялась я и обняла Даниеля.
-Вот такая ты мне больше нравишься!
               Но тут случилось одно недоразумение, которое очень мне навредило. Однажды ночью, когда я уже возвращалась из очередной больницы, в нескольких кварталах от себя услышала перестрелку. Свернув туда, откуда доносились эти звуки, и приземлившись, вдруг увидела, что попала на линию огня между двух группировок. Скорее всего, это были две местные банды, которые делили территорию. На линию огня попала не только я, но и еще одна женщина, неизвестно откуда взявшаяся в этот ранний час в таком месте. Ей я уже не могла бы помочь, но она из последних сил показала на горящую машину.
-Там моя семья, - только и успела прошептать, и скончалась у меня на руках.
          Я тут же рванула к машине. Потому что она могла взорваться с минуты на минуту, мужчина в ней был уже мертв, но на заднем сидении лежал маленький сверток. Я попыталась открыть дверь, но ее заклинило. Тогда выбила стекло и достала младенца, и как только отбежала, машина взорвалась. Тем временем стрельба не прекращалась, и, закрыв ребенка собой, закуталась в свой широкий плащ, накинула капюшон попыталась скрыться в переулке, но меня ждал еще один сюрприз. Там полулежал раненый мужчина, и как только увидел, что кто-то направляется в его сторону, открыл огонь из пистолета. На мое счастье патронов у него оставалось только два, и я успела отвернуться, чтобы пули не попали в ребенка, зато они попали мне в спину и в левое плечо. Когда повернулась опять, то поняла, что это последнее зло, которое он совершил, потому что изо рта его пошла кровь. Он умер. Мне же нужно было как можно скорее покинуть это место, потому что уже слышала звуки приближающихся полицейских сирен. В этот раз я еле-еле оторвалась от земли, мешала сконцентрироваться боль от ранений и тяжелая ноша в руках. А еще предстояло объяснение с Даниелем!
           Я думала, что не долечу до собственного балкона. Слава Богу, что ребенок молчал. Было еще темно, слуги не проснулись, и я потихоньку позвала Даниеля:
-Дани, проснись, прошу тебя!
           Даниель поднялся на постели и посмотрел на меня с удивлением.
-Это мне снится? Что это за маскарад, Хельга? Зачем ты плащ надела?
-Т-щ-щ! Тихо, ты ребенка разбудишь!
-Ты с ума сошла? Какого ребенка? – Но, посмотрев на кровать, он увидел, что рядом с ним лежит девочка и мирно посапывает, как будто с ней ничего не происходило.
-Это что еще такое? Ты откуда ее взяла? – И Даниель вскочил с постели, как ужаленный.
-Не кричи на меня, пожалуйста!
-Никто на тебя не кричит, - внезапно успокоившись, спросил Даниель, - просто я требую объяснений.
-Даниель, дело в том, что я не могу тебе ничего объяснить.
-А как ты прикажешь мне написать об этом в рапорте?
-В рапорте? Так ты пишешь на меня доносы? Замечательно, вот уж не ожидала!
-Перестань, просто этот случай из ряда вон выходящий. Ты где-то бродила всю ночь, возвращаешься с чужим ребенком. Неужели думаешь, что Себастьян и Дэвид не должны узнать об этом?
-Это не касается нашей работы, поэтому можно и промолчать! – И тут у меня закружилась голова, я бы упала, но меня на руки подхватил Дани.
-Господи, откуда кровь? Ты ранена?
-Ничего страшного, раны не опасные.
-Нужно вызвать доктора!
-Стой! Не нужно никаких докторов! – И я посмотрела ему в глаза. - Даниель, пообещай мне, что никто не узнает о том, что произошло сегодняшней ночью.
-Но как мы сможем скрыть все это?
-Я все придумала. Завтра скажем, что девочку нам подкинули ночью на причал. Это вполне возможно, если бы кто-то решил незаметно проплыть с того берега озера. А насчет ранения никому ничего говорить не будем, просто сейчас нужно вынуть пули и остановить кровь. Даниель, я тебе клянусь своей жизнью, хоть клясться в нашей вере запрещено, что это мое ночное похождение не касается работы, я никого не предавала. Помоги мне, прошу.
-Хорошо, - сухо сказал Дани, он еще не мог простить мне моей выходки, - быстро раздевайся, нужно избавиться от одежды, она вся в крови. Я осмотрю твои раны в ванной. Наверняка, там нужно будет зашивать.
           Но зашивать не пришлось. Как только Дани вынул пули из отверстий, кровь перестала из них сочиться, и он просто туго перебинтовал раны.
-А теперь ложись спать!
-Нет, Дани, еще нужно позаботиться о ребенке.
-Она спит. Ей ничего не нужно, а чуть позже, когда она проснется, оставлю ее на попечение Пьера. Он что-нибудь придумает. Мигом в постель! Мне некогда с тобой пререкаться! Еще нужно выбросить твою одежду, пока никто не увидел.
Легла в постель, но уснуть так и не смогла, слишком была перевозбуждена. Вставало солнце. Я уже слышала, как Дани поприветствовал Пьера, как начал рассказывать ему историю о том, что нам подкинули ребенка. Он отдал ему все распоряжения по поводу этого случая и вернулся в нашу спальню.
-Не спишь?
-Нет.
-Может, все-таки скажешь правду?
-Какую правду, Даниель? – Поморщилась я, вставая с постели.
-Ведь если это не касается нашей работы, значит, ты была с другим мужчиной! – Воскликнул Дани. На что я только улыбнулась.
-Значит, ты меня ревнуешь? Вот в чем дело? Тогда позволь тебя успокоить, Дани. У меня один единственный мужчина и это – ты! – Я подошла и обняла его. – Не смей меня ревновать, слышишь? Я тебя никогда не предам! Ты мне веришь?
            И я поняла по его глазам, что гроза в душе миновала.
-Прости! Я слишком тебя люблю! – Сказал мне в ответ Дани, привлекая меня к себе.
            Но тут нас внезапно прервало сопение ребенка. Девочка оказалась на редкость спокойным ребенком. Она открыла глаза и протягивала руки навстречу новому дню, навстречу восходящему солнцу.
-Ты посмотри, какая она хорошенькая, совсем крошечная! – И я взяла малютку на руки.
-Ты очень красивая с ребенком на руках, - мечтательно улыбаясь, сказал Дани, - с тебя можно сейчас картину писать.
-Каждая женщина – мать по своей натуре, с природой не поспоришь.
-А ты бы хотела иметь детей?
-Ты невольно сделал мне больно, - сказала я, отвернувшись, и вытерла навернувшуюся слезу.
-Но почему?
-Потому что я никогда не смогу иметь своего ребенка, Дани. Сам понимаешь. Наша работа и дети – две не совместимые вещи.
            Мы оба замолчали, но тут девочка заплакала.
-О, ее нужно перепеленать и покормить, она голодна. Я пойду к Пьеру, скорее всего, он уже подготовил все необходимое.
             День прошел в суете. Приезжали Себастьян и Дэвид, Дани повторил им версию, уже рассказаннуюПьеру. Как ни странно, они поверили, нопосоветовали как можно скорее избавиться от ребенка, потому что предстояло серьезное дело, в подготовке которого ребенок мог бы помешать, потому что он требовал бы постоянного ухода. На следующий день мы отвезли девочку в пансионат. Мне жалко было отдавать ее, но другого выхода не было. Я знала, что у нее больше не было родственников во Франции, ее родители были эмигрантами из Португалии. Они приехали сюда искать лучшей жизни, а в итоге, погибли. Но еще я предвидела и то, что судьба этой девочки, несмотря на то, что так трагически начиналась, будет счастливой. Поэтому отправляла ее в пансионат с легким сердцем. Даниель же открыл в банке счет на ее имя и положил туда достаточно крупную сумму денег.
Тем временем, мы полностью посвятили себя подготовке новой операции. Ребята приезжали к нам теперь чаще, да и мы почти каждый день стали бывать на светских вечеринках, приемах и презентациях. Установили слежку за некоторыми людьми. Дани очень беспокоился обо мне в последние дни. Мне теперь реже удавалось улетать по ночам, всего только раза четыре за всю неделю. Правда, я уговорила его, что займусь благотворительностью, поэтому стала посещать больницы «легально». Еще Даниель волновался за мое здоровье. Он знал о ранении, но, когда я показала ему свою спину, он даже не нашел места, куда был произведен выстрел, не осталось даже синяков.
-Но этого не может быть! Я же помню, что они были!
-Дани, я же говорила, что поправлюсь очень быстро. Пора бы уже тебе привыкнуть к той мысли, что я у тебя необыкновенная.
-Ты у меня необыкновенная во всех отношениях! – Улыбнулся Дани. – Кстати, сегодня приедут наши коллеги.
-И наши друзья. Ты ведь о Дэвиде и Себастяне говоришь?
-Совершенно верно, они привезут план операции перехвата крупной партии наркотиков тебе на утверждение.
-Хорошо… Это насчет операции, которая должна проходить в Лондоне?
-Ты права.
-Но я уже говорила вам свое мнение. Вы опять мне хотите предложить то же самое?
-Не возмущайся! Эта операция слишком опасная, и мы должны продумать все до мелочей, ведь будем действовать самостоятельно. Подумай, если мы начнем перебрасывать нашу штурмовую группу, обнаружим себя раньше времени, поэтому в Лондон едем только мы втроем, хотя, может быть, ребята смогут предложить сегодня что-нибудь новое…
-Ну, и что ты скажешь? – Спросил меня Дэвид на нашем очередном совете.
-Я скажу вам то же самое. Нам нужно ехать вчетвером, иначе кто-то из вас троих неизменно погибнет.
-А если мы поедем вчетвером, то один из нас будет только ранен? А кто? – Не унимался Дэвид.
-Послушай, может тебе рассказать, когда ты женишься? Я не буду говорить, кто из нас будет ранен, иначе он будет думать об этом до самой операции. – Ответила я ему, а остальным добавила. – Уверяю, мне легче будет вас вылечить, нежели чем воскрешать из мертвых. А операции мое присутствие ни в чем не повредит.
-Тогда предлагай свой план. – Сказал Себастьян.
-План меняться не будет, просто немного скорректируем. Итак, если нам удастся заминировать этот подпольный завод по производству наркотиков, то при его подрыве пострадает большое количество человек. Я понимаю, конечно, что они преступники, но их все равно как-то нужно оттуда вывести.
-Мы выберем время, когда на заводе останется только охрана. Это только один час – пересменка межу двенадцатью и часом ночи.
-Тогда охрану я возьму на себя.
-Каким образом?
-Вы, надеюсь, слышали о таком понятии, как массовый гипноз? Так вот, я заберусь на завод через крышу и начну сеанс в тот момент, когда начнется пересменка. Охрана должна будет уйти вместе с рабочими, а вторая смена просто не войдет в здание. В этот момент нужно будет подключать Скотланд-Ярд. Надеюсь, у них будет достаточно людей и машин перехватить и погрузить всех выходящих из здания? Вы в это время должны будете заминировать все склады вокруг основного помещения, а после того, как выйдет последний человек, взорвать их.
-А как же быть с самим заводом?
-Я заминирую его сама, еще, как только попаду в него.
-До сеанса?
-Верно. А потом вы взорвете и сам завод, ведь пульты управления будут у вас, так что все рассчитано. Но будьте внимательны, между взрывом складов и завода должен быть некоторый промежуток времени, а то я не успею сама покинуть здание.
-Тогда ты должна будешь подать нам какой-нибудь знак. – Сказал Себастьян.
-Никакого знака подавать не нужно, - возразил Дэвид, - у нас будет связь, Хельга скажет нам, когда нужно будет взрывать, вот и все! Что ж, тогда вылетаем сегодня вечером, завтра утром – подготовка к операции, а вечером, в десять часов, мы должны будем быть на месте. Взрывчатка уже готова, костюмы, оружие, связь и мотоциклы – тоже. Карту перемещений все изучили?
-Да, - ответили все, как один.
-Тогда, мы с Себастьяном покидаем вас, потому что вы летите отдельным рейсом, на полчаса позже, а нам еще нужно уладить все формальности со Скотланд-Ярдом, чтобы они были знакомы со всеми нюансами нашего плана и как следует, приготовились.
            Начались сборы, теперь я это делала очень быстро – научилась за эти несколько месяцев, которые провела во Франции. Во время разработки мероприятий мы часто ездили в разные страны… Правда, я так и не могла рассмотреть все достопримечательности, но это компенсировалось общением со многими людьми. Казалось бы, все мы одинаковые, но стоит приехать в какую-нибудь страну, сразу сталкиваешься с тем, что называется менталитетом. У всех народов – своя культура, свои ценности, но, слава Богу, я могла понимать и разговаривать на языках каждого.
             В Англии я уже побывала, и вот опять мне предстояло посетить эту страну с теперь уже не совсем мирным визитом. Оставив наш дом на Пьера, мы с Дани отправились в Лондон. На следующий день утром мы уже снова воссоединились с нашими друзьями. Было как-то не по себе, впервые участвовала в подобной операции, но больше переживал Дани. Он всю дорогу до Лондона отчитывал за то, что я решилась на подобную аферу, что мне нужно сидеть дома и давать полезные советы, что «Сети» нужна моя голова, а не жизнь и тому подобное. Я знала, что он прав, но не могла сидеть дома, зная, что один из ребят наверняка погибнет, если меня не окажется рядом в нужную минуту.
             Подходило время операции. К десяти часам мы отправились на место ее проведения, я нервничала, но, взглянув в глаза напарникам,поняла, что эти сильные парни не бросят в беде. Пожав друг другу руки, отправились выполнять каждый свое задание. Было темно, поэтому, как только я осталась одна, взлетела на достаточную высоту, чтобы быть невидимой, а затем оттуда благополучно добралась до нужной мне крыши завода. Минировать мне до этого еще ни разу не приходилось, но Дэвид дал подробную инструкцию по этому вопросу, и я сделала все, как он учил, а затем через одно из самых верхних окон влетела в здание.
По каналу связи я получила информацию о том, что ребята тоже закончили минирование, и теперь дело было за мной, потому что наступало время пересменки.Собрав все свои силы, я стала воздействовать на людей, и они, повинуясь, стали выходить из здания. От такого перенапряжения, я чуть сама не упала из-под крыши, потому что находилась там, в подвешенном состоянии под самым потолком, но вскоре увидела, что помещения опустели: и охрана, и рабочие покинули завод, о чем я немедленно передала по связи Дани, мне оставалось только выбраться из здания. На улице я услышала первые взрывы, поэтому поспешила, уже через несколько секунд сам завод тоже перестал существовать, а я, поднимаясь ввысь, увидела под собой огромное зарево пожара. Теперь нужно было как можно скорее вернуться к ребятам, и вывести их из этого огненного кольца. Спустившись вниз в каком-то темном переулке, я побежала к ним. На улицах была давка и суматоха, люди, попавшие в окружение полиции, не сдавались, началась перестрелка. Я еле-еле добралась до места нашей встречи, и вовремя: ребята ждали только меня, и уже сели на мотоциклы. Как оказалось, один из них уже был выведен из строя, поэтому я села сзади Дани, и мы помчались что есть духу по темным переулкам, обгоняя бегущих с места взрывов людей. И нам оставалось совсем немного до полицейского поста, когда услышала пулеметную очередь сзади себя, вернее, я ее даже почувствовала. А потом просто потеряла сознание, боль была чересчур велика.
            И снова в памяти вспыхивает свет операционных ламп, бесконечные коридоры, запах лекарств. Я очнулась почти сразу после операции, которая, как мне потом сказали, длилась почти одиннадцать часов. В палате никого не было, ко мне подключили аппарат искусственного дыхания и другие какие-то трубки и проводки, от которых решила тут же избавиться. Несмотря на сильную боль и жжение в спине, я уже чувствовала себя достаточно хорошо. Видимо то, что я отключила от себя провода, сработало где-то еще, раз уж через несколько секунд ко мне в палату вбежала медсестра и доктор.
-Этого не может быть! – Воскликнули они, взглянув на меня, а потом – друг на друга. – Вы ведь только что были в глубокой коме!
           На что я им ответила, что была в еще более сложных переделках, а теперь мне нужно видеть своего мужа.
-Надеюсь, он где-то рядом?
-Конечно, он не отходил от палаты ни на минуту, – сказала медсестра, – но я не знаю, стоит ли вам сейчас видеться, вы еще слабы.
-Да, я бы тоже не советовал вам, - подтвердил доктор, - я оперировал вас, и знаю, что у вас три из пяти ранений были не совместимыми с жизнью, то есть смертельными. Конечно, замечательно, что вы так хорошо себя чувствуете, но после операции прошло только полтора часа, а вы уже требуете к себе посетителей.
-Доктор, мой муж очень любит меня, и для него еще большая пытка сидеть там, в коридоре и ждать. Я вас прошу, впустите его, на несколько минут! Он меня увидит и успокоится, а потом снова буду в вашем распоряжении.
-Ладно, я сейчас позову его.
             Спустя некоторое время в палату вошел Дани. Он был бледен, под глазами – темные круги.
-Ты плохо выглядишь, Дани. – Усмехнулась я. Услышав мой голос, достаточно твердый и уверенный, Дани улыбнулся.
-Слава Богу! Раз ты так говоришь, значит, все будет хорошо! Тебя можно обнять?
-Можно, но только поосторожнее, спина еще болит.
-Господи, я чуть с ума не сошел, когда увидел, что падаешь с мотоцикла! – Сказал он, отрываясь от меня. – Значит, это предчувствовала? Знала, что меня убьют, если тебя не будет рядом, ведь это ты прикрыла меня сзади?!
-Да, я знала, что от таких ранений ты бы мог умереть, а я выдержу, потому что мое время еще не настало.
-Спасибо тебе!
-Не благодари, лучше помоги выбраться отсюда. Ты же знаешь, что я почти здорова, а к завтрашнему дню мне станет еще лучше. Сам понимаешь, врачи в подобные сказки не верят. Однажды я уже была в подобной ситуации. Когда лежала в больнице в России, там тоже долго удивлялись, а потом решили сделать из меня объект для изучения механизмов восстановления организма. Такая ситуация может повториться и здесь, если вовремя отсюда не уеду.
-Я все понял, не волнуйся. Завтра снова приеду, захватив с собой вещи, в которые ты бы могла переодеться. Сможешь сама выйти из больницы?
-Думаю, что смогу. За ночь мне должно стать еще лучше. До завтра, Дани, буду ждать тебя, - и тут же быстро прошептала, - поцелуй меня, как это делает муж, сюда идут врачи.
           И действительно, дверь открылась, и врачи увидели счастливых влюбленных.Дани ушел, улыбнувшись на прощание, а на следующий день мы воплотили свой план по исчезновению из больницы. Причем оттуда сразу же отправились в аэродром и вернулись во Францию. Когда я вышла из машины у порога нашего дома, Даниель подхватил меня на руки.
-Что ты делаешь, сумасшедший, отпусти! – Рассмеялась я.
-Нет уж! Раз тебе прописали постельный режим, ты его будешь соблюдать у нас дома!
-Ах, вот как? А я думала, что уже отделалась от врачей!
           Нас, как всегда, встретил Пьер, но, увидев подобную сцену, он даже растерялся.
-Что-то случилось?
-Да, Пьер, - начал Даниель, - мадам Хельга заболела в поездке, ей прописан постельный режим. И вы должны проследить за тем, чтобы она его соблюдала, когда меня не будет дома.
-О, не слушайте его, милый Пьер, мне уже значительно лучше, а через несколько дней я буду, как огурчик!
-Как огурчик? Что это за сравнение? – Спросил Даниель, поднимая меня на руках в нашу спальню. – Такая же зеленая?
-Вовсе нет! Такая же крепкая! – Рассмеялась я. – Даниель, дорогой, отпусти меня, а то ты меня совершенно избалуешь, и я вовсе откажусь ходить пешком!
            Мое выздоровление прошло так же быстро, как обычно. Я даже сравнивала себя с ящерицей, которая теряет свой хвост, и он снова вырастает. Мы снова с Даниелем стали гулять вечерами в парке. Стало заметно холоднее. Зима была уже на пороге.
-Через два дня начнется зима. А снега все нет.
-Здесь его практически и не бывает, это большая редкость. Мы ведь живем почти на юге Франции.
-А жаль. Дома у нас в это время обычно выпадает первый снег. А бывали года, когда к декабрю лежали целые сугробы.
-Скучаешь?
-Да!
-Тогда надо тебе съездить домой.
-Шутишь?! Кто же меня туда отпустит? У меня работы на месяц вперед!
-Значит, нужно постараться как можно быстрее ее доделать, а потом отправиться на несколько дней в Россию. Думаю, твои рекомендации Владимиру Николаевичу сейчас пригодились бы. Он занимается очень важным делом по расследованию терактов в Москве, а там, вполне возможно, что у тебя появится несколько свободных дней, чтобы слетать домой, к родителям.
-Дани, ты просто мечта, а не муж! Спасибо! – И я обняла его.
            В последние дни мы с ним очень сблизились. Иногда так бывало, чтоотвечали в один голос, когда встречались с нашими друзьями и обсуждали какие-нибудь проблемы. Он понимал меня с полуслова, с полувзгляда, а я – его. Эта незримая связь с одной стороны согревала, но с другой стороны – мучила, а вернее, я ее боялась. Дани стал мне настолько дорог, что я не могла без него прожить и дня, скучала, если он был в какой-нибудь командировке, если не звонил. Что же касается его самого, то я тоже знала о его чувствах ко мне. Однажды даже была свидетелем его разговора с Себастьяном, во время которого он признался ему, что любит меня и не собирается этого больше скрывать, за что получил взбучку. Но что я могла дать ему взамен? Единственное, на что надеялась в тот момент, что время когда-нибудь само все расставит по своим местам, и мне не придется делать выбор между работой и чувствами.
             Через неделю, с помощью Даниеля и Себастьяна я все-таки отправилась домой, в Россию. В Москве встретил Владимир Николаевич, и снова отвез в то место, где шла моя подготовка к зарубежной поездке.
-Ну, что ж! Слышал о тебе все. А я, если честно, сомневался до последнего момента, слишком внезапно ты появилась!
-Да вы, Владимир Николаевич, до сих пор не верите в меня, я это чувствую. – На что Владимир Николаевич лукаво улыбнулся. – Ну, признавайтесь!
-Признаюсь! Но о тебе ходят такие легенды, что хоть книжку про тебя пиши! Всякие у нас были люди, а таких не помню. Чтобы за такое короткое время стать чуть ли не главным центром всех разведок! Это надо же! И с этой девчушкой приезжают советоваться из ЦРУ, ФБР, из нашего комитета….
-О, вы назвали далеко не весь перечень! Поверьте, иногда спать не дают, столько посетителей за день.
-Ну, а к нам зачем пожаловали?
-Не совсем гостеприимный вопрос! Вот уж не ожидала такого приема! – Рассмеялась я.
-Извините.
-Да ничего, если совсем честно…
-Уж будьте так любезны!
-Отвечу вам напрямую, приехала хоть немного отдохнуть. Я устала, Владимир Николаевич. Там у меня есть все, даже любящий муж! Но уже столько месяцев не видела маму, родных, друзей. Ведь еще недавно я жила совершенно другой жизнью!
-Понимаю тебя, но об этом нужно забыть! Ты теперь слишком заметная фигура, у тебя целая свора врагов, и, если ты обнаружишь свои слабые точки, они нанесут удар именно по ним.
-Я об этом думала… Но хотела бы узнать, как они. Может им что-нибудь нужно, я ведь не получала от них никаких известий. И они тоже вряд ли знают что-либо обо мне.
-Это ты зря. Мы ежемесячно посылали им телеграммы, письма и денежные переводы от твоего имени.
-Спасибо вам, Владимир Николаевич.
-Ну, воти доехали. Вы, Ольга, сейчас отдохните. Мы для вас приготовили место.
-Нет, спасибо, я не устала. Перелеты меня не утомляют. Пожалуй, лучше будет, если займемся делами.
-Замечательно, потому что мне есть, о чем с вами поговорить. Пойдемте в мой кабинет, вы еще не забыли, где он находится?
-Разве такое забудешь? Вы тогда на мне все, какие только можно, психологические тесты проверили. Что на этот раз?
-А на этот раз, Ольга, нужно будет поработать с подозреваемыми в совершении террористических актов, произошедших в Москве, в октябре этого года.
-Я должна буду работать с ними напрямую?
-Нет, безопаснее для вас будет, если вы пройдете в соседний кабинет.
-Наблюдать через стекло?
-Да.
-Ну, что ж, приступим.
             Меня проводили в отдельный кабинет, тем временем в соседнем начался многочасовой допрос подозреваемых, после которого Владимир Николаевич снова пришел ко мне, чтобы посоветоваться:
-Что скажете, Ольга?
-Боюсь вас расстроить, Владимир Николаевич.
-Говорите.
-Это не они совершили теракт. Вернее, они виновны совершенно в других преступлениях. Их можно обвинить в хранении и торговле краденым оружием, но в этом преступлении они не виновны.
-Но они ведь сами признались!
-Да, но их вынудили ваши сотрудники.
-О, Господи, этого еще не хватало.
-Их можно понять, Владимир Николаевич. Народ требует виновных. Начальники, естественно, тоже. А найти исполнителей, а тем более заказчиков нелегко, а в некоторых случаях, практически невозможно, поэтому ваши ребята взяли тех, кого взяли, а теперь выбивают из них показания.
-Что же мне теперь делать?
-Не расстраивайтесь, я знаю, у вас есть вещи преступников.
-Да, но это всего-навсего мелкие остатки сумки, в которой они несли взрывчатку. Даже обученные собаки не смогли работать по ним.
-Несите их сюда, а заодно карты.
-Какие?
-Ну не игральные же!
-От вас чего угодно можно ожидать!
-Владимир Николаевич, я же вам не цыганка с вокзала… Жду.
           Спустя некоторое время Владимир Николаевич принес в целлофановом пакетике крохотный остаток сумки. Для собаки этого было действительно мало, но для меня важен был не запах, а та энергетика, которая исходила от нее. Ведь эта вещь когда-то была в руках преступников, а значит, я могла их найти по карте. Положив в левую руку вещдок, правой я стала водить над картой мира. Оказалось, что этот человек еще в России, потом мы взяли карту России, и тем же методом я выявила, что местонахождения преступника – город Челябинск.
-Ну, а теперь мне нужна подробная карта города Челябинска.
-Сейчас, минутку, вот она. – Только и успевал Владимир Николаевич.
-Вот эта точка, - указала я, - можете вызывать оперативную группу. Это человек  тридцати лет, бритый, темноволосый, волосы на голове вьются, слегка прихрамывает, худощавый.
-Есть еще какие-нибудь особые приметы?
-Да, у него вставлена золотая коронка на один из передних зубов.
-И все?
-Нет, на коронке есть какое-то изображение.
-Гравировка?
-Верно. Все, больше не могу ничего сказать, это слишком даже для меня.
-Да, когда есть такой сотрудник, не нужен даже спутник слежения.
-Вы лучше займитесь преступником, чем источать комплименты в мой адрес.
-Бегу.
           Отдав все распоряжения, Владимир Николаевич, вернулся ко мне:
-Мы вылетаем в Челябинск через несколько минут, сформирована группа захвата.
-Хорошо, я дождусь вашего возвращения. Но будьте осторожны, он будет не один в том доме.
-Мы примем к сведению.
-Счастливо.
-А ты отдыхай, дочка. – Сказал как-то по-отечески Владимир Николаевич, обнимая меня перед дорогой.
            Я знала, что теперь у него все получится, поэтому отпускала его с легким сердцем. А как только Владимир Николаевич вышел, занялась своими делами. Прежде всего, хотелось остаться одной. На улице была глубокая ночь, и мне не составило труда выйти невидимой, не смотря на охрану, какэто всегда делала в больницах. Я бродила по ночным улицам столицы, и тут мне пришла в голову мысль встретиться с Романом, тем более, что в Москве больше не было знакомых. И уже через десять минут ночное такси увозило меня на встречу с моим старым другом.
            Перед тем, как войти, немного засомневалась, может, он уже спит? Но потом, сомнения отпали, и рука сама потянулась к звонку, и секунду спустя услышала знакомый голос Романа:
-Кто там?
-Свои! Открывай, Роман, это я, Ольга.
-Ольга??? Боже мой! Как я рад! Проходи же!
            И мы долго стояли в прихожей, обнимаясь.
-Как ты похорошела! Ты, словно с обложки модного журнала.
-Ты тоже хорошо выглядишь.
-Твоими молитвами.
-Да ладно. Ну, рассказывай, как у тебя дела?
-Идут в гору. Я теперь работаю в театре редко, перехожу на эстраду.
-Что ж, это твой выбор, ноя советовала бы тебе не бросать театр...
-Ну, а ты? Как ты вообще оказалась у моих дверей в столь поздний час? Откуда ты?
-Я приехала из Франции.
-Откуда?!
-Из Франции. Там я вышла замуж. Нашла работу.
-Даже не верится! Это просто чудо! А ведь совсем недавно мы встретились с тобой, когда ты шла пешком в Москву. – Но тут он внезапно спохватился. – А что же я тебя ничем не угощаю!?
-О, хорошее предложение! Потому что я с самого утра ничего не ела.
-Тогда пойду сейчас на кухню, соображу что-нибудь, а ты…
-А я пока что позвоню мужу, ладно?
-О! Да ты просто умница-жена, как я погляжу?
-А ты как думал?
            Я позвонила Даниелю, чтобы он обо мне не беспокоился, сказав, что остановилась у своих знакомых, а потом отправилась на кухню вслед за Романом.
-А ты здорово говоришь по-французски.
-О, у меня целая куча талантов, которые ты не знаешь! Вот, например, я еще умею готовить.
-Нет, этот талант в тебе я уже раскрыл, когда была в прошлый раз.
-Но ты не особо удивлялся, - сказала я, отбирая у Романа фартук, - вот видел бы ты удивление прислуги в доме моего мужа, когда я преподнесла им мои фирменные ватрушки!
-Прислуги? У тебя есть прислуга?
-Ты ведь сам этого хотел.
-Как это понимать?
-А ты вспомни, когда я впервые попала к тебе в квартиру и удивилась ее обстановкой, ты сказал, что я однажды тоже стану богатой, и у меня будет дом еще богаче этого.
-И что?
-Прости, забыла сказать. Я вышла замуж за миллионера.
-Ничего себе! Вас случайно не Золушка зовут?
-Может быть! – Расхохоталась я, увидев перекошенное от удивления лицо Романа. – А теперь, прошу к столу. Извини, все приготовлено на скорую руку.
-Потрясающе вкусно! Что это?
-Название тебе ничего не скажет, но это готовит наш повар, это он меня научил.
-Классно!
-Ну, наконец-то и я сама поужинаю. Но учти, посуду моешь ты!
-Согласен на все! Тем более, что есть машинка…
          Мы весело провели время. После ужина пели под аккомпанемент Романа, рассказывали разные истории из жизни, и заснули прямо в креслах друг напротив друга.
          Ночи в декабре длинные, солнце встает лениво, как будто опасаясь холода, съежившись среди суровых темных снеговых туч. Ветер, отдыхавший всю ночь, теперь просыпался, постепенно набирая силу. Я проснулась рано, и, взглянув в окно, увидела, что на Москву опустился снегопад. Снежные вихры, словно пух из прорвавшейся подушки, летели вовсе стороны, заметая следы ночных путников. Снегопад заглушил первые робкие солнечные лучи, и теперь не было видно ни зги.
«Пожалуй, пора». - Подумала я, и стала собираться. Роман спал в своем огромном кресле, перед уходом накрыла его покрывалом, а рядом положила записку, в которой написала следующее: «Милый Рома, спасибо тебе за такой теплый прием, я снова уезжаю, но мы еще встретимся, поверь! Будь здоров, будь счастлив. Скоро Новый год. Пусть он принесет тебе только приятные сюрпризы, и надеюсь, что в этом году ты встретишь настоящую любовь. Ольга.»
            Я вернулась на работу так же незамеченной. Охранники не отреагировали на меня и в этот раз. Единственное, за что боялась, так это камеры слежения. Я могла создать помехи, когда проходила мимо, но в своей собственной комнате, где я должна была спать, меня не было. Во всяком случае, ничего криминального я не совершила, поэтому со спокойной совестью вернулась обратно в комнату и снова легла спать, предварительно отзвонившись Даниелю.
              На следующий день я занялась делами, которые принесли по поручению Владимира Николаевича, и провозилась с ними почти до вечера. Потом меня оставили в покое, и я решила отдохнуть в своей комнате, попросив, чтобы к шести вечера принесли ужин. Было тихо, на стене шуршали старые часы, комнату освещал мягкий свет зеленой лампы. Я стояла у окна и любовалась снегопадом, бушевавшим уже целый день. Дворники просто сбились с ног, сгребая белое серебро в  огромные сугробы, а рядом с ними, словно гигантские жуки тарахтели машины, похожие на больших жуков. Мне было грустно, и очень хотелось на улицу – детское желание поваляться в снегу, нарисовать ангела, протоптать красивые цветы на нетронутом снегу, побросать в кого-нибудь снежные комья, поймать снежинку на варежку и долго ее рассматривать… и другие приятные глупости. В этот момент так захотелось стать маленькой девочкой, верить в то, что где-то есть страна Питера Пена,что Мери Поппинс обязательно прилетит, что эльфы существуют на самом деле… И как плохо, что людей, которые в это верят, называют глупцами и сумасшедшими.
             В мою дверь постучали. Я подумала, что это принесли ужин, поэтому машинально ответила: «Войдите!» Но вместо обслуги вошел Владимир Николаевич с подносом в руках.
-О! Владимир Николаевич! По вашему довольному лицу вижу, что в Челябинск вы ездили не зря!
-Вы угадали, Ольга, как всегда! – Сказал сияющий Владимир Николаевич, ставя поднос с едой на мой рабочий стол. – Признаюсь честно, я ни разу не подносил еду даже собственной жене! Но вассегодня просто готов носить на руках!
-Владимир Николаевич, лучше расскажите, как все прошло? Без жертв? А я, с вашего разрешения, поужинаю, иначе все остынет.
-Да-да, конечно! Итак, Ольга, все прошло как нельзя лучше. Мы взяли по описанию того типа, он уже дает показания, а к нему в придачу всех его сообщников, целую гору оружия и несколько килограммов наркотиков.
-Ну, теперь готовьте дырочку для награды, вы теперь герой!
-Вот только не надо скромничать, я, конечно, получу свое, но награда полагается вам, Ольга, и вы уже к ней представлены.
-Владимир Николаевич, так ведь и поперхнуться можно!
-Что, рады?
-Нет слов, сейчас просто умру от счастья!
-Не понял?
-Владимир Николаевич! Если вы не поняли, то сообщаю еще раз: я всего лишь делала свою работу, а именно то, ради чего и живу. Может это звучит как-то сумбурно, но по-другому сказать вам не могу. И делать из меня героиню не стоит, ведь моя миссия здесь секретна, а стоит хоть раз упомянуть обо мне, как весь наш план и вся моя работа в «Сети» провалятся.
-Ну, насчет этого можешь не волноваться. О наградах будете знать только вы сами, потому что нам нельзя афишировать их. У меня их тоже уже целый склад, на кителе не помещаются, но об этом не знает даже моя жена.
-Бедная женщина! Ни завтрака в постель, ни наград ваших она не видела! – Улыбнулась я.- Она хоть знает, где вы работаете?
-Примерно.
-Ясно! Значит, не знает!
-Ладно, только ради вас, Ольга, я обещаю исправиться! Сегодня же стану подавать ей завтрак в постель.
-Каждый день?
-О, это ее избалует! Раза в месяц будет совершенно достаточно!
-Ну, что ж, плохой результат – это тоже результат!
-Ладно, не буду мешать.
-Кстати, у вас какие планы на завтрашний день?
-Я думаю, мы вместе могли бы заняться делами, которые я подготовил специально к вашему приезду в Москву.
-Это те восемь папок?
-Совершенно верно!
-Но я все уже сделала, Владимир Николаевич. Анализы и отчеты увидите у себя в компьютере.
-Ольга, вы просто клад! Я уже не раз пожалел, что отправил вас во Францию. Нужно было оставить здесь.
-Что сделано, то сделано, Владимир Николаевич. Но ничего страшного тут нет, просто вы должны передавать свои поручения, и я все сделаю.
-Хорошо, я что-нибудь придумаю.
-И, насколько я понимаю, больше заданий мне на предстоящие дни не будет?
-Да, можете отдохнуть. Охраной я вас обеспечу.
-Вот только этого не хватало! Так я еще больше привлеку к себе внимания, уж лучше я как-нибудь сама! Не нужно обо мне беспокоиться, вы ведь не зря меня тогда учили!
-Да тебя и учить-то нечему было, на лету схватывала! В таком случае, можешь быть свободной, но не увлекайся, не забывай, что послезавтра вечером должна вернуться в Париж.
-Я помню.
-Тогда, пожалуй, все. Спокойной ночи!
-И вам!
Как только Владимир Николаевич вышел, я тотчас стала собираться. Накинув на себя свое пальто, я отправилась на улицу, и в первом же малоосвещенномместевзлетела, направившись к дому. У меня теперь была приличная скорость, и поэтому уже через несколько минут я приземлилась на знакомой улице. Там по-прежнему горел один единственный фонарь. За последние несколько дней выпало большое количество снега, и поэтому все дома стояли по пояс в сугробах. От основной дороги к занесенным домам, словно ручейки, пролегали узенькие тропинки, но все непрекращающийся снегопад заносил и их. Даже основная дорога теперь была почти непроходимой. Мне было почти по колено! Особенно тяжело было деревьям. Их тонкие ветки согнулись под неимоверной тяжестью красоты. Они стояли, словно застывшие привидения, огромной белой бесформенной массой, а маленькие кустарники напоминали кастрюли, из которых «побежало» молоко. Я подошла к своему дому, и некоторое время стояла неподвижно, стараясь просто запомнить его, сохранить в памяти. А потом, перелетев через забор, который всегда закрывали на ночь, постучала в дверь…
            Я, пожалуй, не буду рассказывать о моей встрече с родными. У кого есть семья, тот меня поймет. Эти встречи полны тепла и радости. Мама есть мама, она всегда обогреет, утешит и даст почувствовать себя маленьким ребенком. Мы разговаривали весь остаток ночи, а утром ей нужно было идти на работу, но тут помогла счастливая случайность. Ночью показания на градуснике опустились до двадцати восьми, занятия отменили, и она осталась дома, предварительно предупредив директора. На следующий день началось целое паломничество к нашему дому. Ко мне шли мои друзья, бывшие коллеги, родственники и знакомые. И как они только узнали о моем приезде!?
            А еще я в который раз убедилась в порядочности Владимира Николаевича. Все те денежные переводы, которые перечисляла на его имя, он в точности переслал моей семье, и теперь они ни в чем не нуждались, и даже стали помогать другим.
            Я ничего не рассказала родным о своей работе. Для них я просто удачно вышла замуж, не более. Не хотела, чтобы мама волновалась, говоря ей только то, что она ждала услышать. Даже показала ей нашу с Даниелем свадебную фотографию, которую всегда брала с собой.И когда расставались с ней вечером, она спросила у меня только одно:
-Ты счастлива?
-Да, мама! – Ответила я, чуть подумав. – Я счастлива.
-Ну, тогда все хорошо! Ты только пиши почаще!
-Я постараюсь! – Мы обнялись на прощанье, и я сквозь слезы добавила, - я люблю тебя, мам! Очень-очень! Спасибо тебе за то, что ты есть! Ну, все, пока! Не провожай меня, не надо!
           За ночь я долетела до Москвы, и в утренних зимних сумерках спустилась на одной из путанных московских улиц. Вернулась к себе на работу, в комнату с зеленой лампой, сняла пахнущее холодом и ветром пальто и заснула в кровати, как только добралась до нее. Вечером предстоял еще один перелет. Меня снова ждал Париж, ждал Даниель, я это знала.
-Ну, до свидания, Ольга Васильевна. – Пожимая мне руку, сказал Владимир Николаевич, когда мы стояли в аэропорту перед вылетом. – Все ваши просьбы на счет семьи я выполню.
-А я – свои! Не волнуйтесь, Владимир Николаевич, все будет хорошо! До встречи! – И я направилась к месту регистрации.
           Самолет снова уносил в далекую страну, где ждали новые друзья и знакомые, работа, муж. Странно, но я даже тосковала о нем, как будто оставила свою вторую половину, и теперь с нетерпением ждала встречи с ним. А еще меня угнетало какое-то странное предчувствие, как будто должно было произойти что-то плохое, и я с нетерпением ждала приземления.
           В аэропорту встречал Дэвид, что меня сразу же удивило, потому что я ждала Даниеля или на крайний случай Себастьяна. И по лицу Дэвида сразу поняла, что случилось что-то очень плохое.
-Дани? Что с ним? – Но Дэвид отвел глаза и только тихо сказал, - садись в машину, сейчас все расскажу.
-Ну, говори же! Не тяни!
-Вчера мы получили информацию о захвате школы. Связываться с другими службами безопасности было некогда, решили начать операцию силами «Сети». Всё шло по плану, террористы уже были практически все перебиты, дети освобождены…
-Но что с Дани?..
-Мы расслабились, не заметили,как с крыш соседних домов начали работать снайперы. Слава Богу, ни дети, ни другие частные лица не пострадали, было такое ощущение, что они в них и не целились. Зато погибло, и было ранено около сорока офицеров группы захвата «Сети». Даниель был в их числе.
-Он погиб?!
-Нет, но смертельно ранен, врачи говорят, что ему осталось жить несколько часов, он потерял большое количество крови. Он ждет тебя, Хельга, сказал, что хочет умереть у тебя на руках.
-Вези скорее к нему, где он?
-В нашей больнице.
-Поторопись.
             Мы буквально вбежали в больницу, и, не смотря на запреты врачей, я ворвалась в палату, где находился Даниель. Он лежал очень бледный, мне даже в первую секунду показалось, что он уже умер, дыхание едва прослушивалось. Его грудь в левой части была перебинтована, и я увидела, что ранение действительно серьезное.
-Дани! Мой хороший, я здесь! – Прошептала я, обнимая его, и почувствовала, что он меня услышал. - Я здесь, и ты не умрешь.
Положив свои ладони на его раны, все силы, какие были у меня на тот момент, я отдала ему. И с каждой секундой видела, что Даниелю становилось лучше. Его дыхание начало выравниваться, давление по датчикам стабилизировалось, кожа порозовела. Я стояла возле него так до тех пор, пока сама чуть не упала в обморок, но меня вовремя подхватил Себастьян, который вошел в палату.
-Теперь он будет жить, - прошептала я.
           Спустя несколько дней Даниеля выписали, мы вместе вернулись домой, и наша жизнь потекла все так же ровно, как и прежде.
-Почему ты тогда в больнице не сказала мне в ответ, что любишь меня? – Однажды спросил меня Даниель, когда мы гуляли вечером по саду. – Я так ждал, что ты, наконец, это скажешь.
-Я не могла.
-Но ведь я был на краю у смерти… Разве ты отказала бы мне в последней просьбе?
-Да, отказала...
-Но почему?
-Иначе у меня бы ничего не получилось.
-Тогда можно я тебя кое-о-чем попрошу, только пообещай, что выполнишь мою просьбу.
-Хорошо, Дани!
-Если вдруг снова произойдет что-либо подобное, прошу, скажи мне эти три слова. Мне больше ничего от тебя не нужно, поверь!
-Дани! Перестань, не рви мне душу!
-Ты не понимаешь меня, Хельга. Ведь ты представить себе не можешь, насколько сильно я тебя люблю! И я готов умереть, лишь бы только хоть раз в жизни услышать от тебя слова взаимности.
-Прости... Если бы я могла… Я готова жизнь свою отдать за тебя, но…
-Но не свою любовь?
-Верно. Видимо, Господь свел нас вместе ради испытания.
-Ладно, - вздохнул Даниель, и через некоторое время добавил, - завтра Новый год. Давай поговорим об этом.
-Хорошо. Мы ведь завтра должны ехать на бал.
-Кстати, я приготовил для тебя подарок.
-О, Дани! Ты и так засыпал меня подарками на Рождество!
-Ты - самый главный подарок в моей жизни, потому что моя жизнь была бы пуста без тебя...
-Даниель, ну почему ты такой?..
-Какой?
-Замечательный! – Рассмеялась я.
-Ну, тогда, раз я такой замечательный, то, пожалуй, отнесу тебя домой на руках!
-Сумасшедший! Тебе еще нельзя, врачи запрещают!
-А зачем мне врачи, когда у меня на руках столько лекарства!
            И Даниель понес меня домой. И, усадив меня в нашей спальне на кровать, велел подождать его несколько минут. Он вошел, неся что-то в руке за спиной.
-Закрой глаза и не двигайся. – Я только услышала, что он открыл какую-то коробочку, а потом стал надевать на меня что-то. – А теперь встань и подойди к зеркалу.
            Я подошла к зеркалу и ахнула!
-Господи, Даниель! Какая красота! Что это за ожерелье?
-Это делали лучшие ювелиры Франции на заказ. Ты все время скучаешь по снегу, по русской зиме, вот я и сказал, чтобы ожерелье было похоже на узоры, которые рисует мороз на стекле. Оно сделано из белого золота, алмазов и жемчуга. А вот к нему серьги, кольцо и браслет.
-Это что-то удивительное! Даже не верится, что это могли сделать человеческие руки! Спасибо, дорогой, ты как всегда придумал что-то необыкновенное!
-Я хотел подарить тебе это после Нового года, но потом подумал, что ты в этом ожерелье должна блистать на завтрашнем балу, тем более, оно так подходит к твоему алому платью.
-Спасибо тебе, Даниель! Кстати, пойдем в нашу комнату для танцев!
-Зачем?
-Как зачем? Я приглашаю самого галантного кавалера на танец!
-Ну, разве можно отказать самой красивой девушке в мире?
              И мы протанцевали с Дани почти до полуночи. Потом улеглись спать, и как только Даниель заснул, я, как всегда, отправилась в полет, вернувшись под утро, когда на горизонте занимался рассвет последнего дня в этом году.
              Уже с утра началась подготовка к балу. Понаехала целая толпа народа только ради того, чтобы меня накрасить, причесать и одеть, хотя я и сама бы справилась с этим, но Дани запрещал, потому что это было «не солидно» в их обществе. Единственное, чего добилась, чтобы подобные экзекуции не стали каждодневной процедурой. Но я понимала и Даниеля, ведь приглашение таких мастеров было ради самого приглашения.
            Мы провозились достаточно долго, а нам еще предстоял перелет почти в другой конец Франции, и самолет уже ждал нашего приезда в аэропорту.
-По моим расчетам, мы должны успеть вовремя, дорогая. – Сказал мне Дани, подавая мне руку, когда мы входили по трапу в самолет. – Пилоты сообщили, что сегодня замечательная погода.
-О, видел бы ты, какая была погода, когда я была в России недавно. Настоящая сказка! Я даже не понимаю, как тут справляют Новый год, когда вокруг ни одного сугроба. Просто настроение какое-то, не новогоднее. И этот бал! Лучше бы остались дома и отметили Новый год вместе с прислугой.
-Ты неисправима! С них и так достаточно того, что ты всем купила по подарку, выдала по премии, да еще половину распустила на праздничные каникулы! У вас, русских, так принято, что ли?
-Перестань, Дани, не будь сухарем! Они ведь тоже люди! Кстати, распустила я только семейных.
-Ладно-ладно, глава профсоюза! Не заводись, разве я тебя упрекаю? Наоборот, хвалю! Я даже поражаюсь твоей способности общаться на равных и с людьмииз высшего света, и с обычной прислугой, у которой нет иногда и среднего образования.
-Да разве в образовании дело?
-А в чем?
-В том, что называют душой, Дани! Ведь даже среди образованнейших людей встречаются ужасные негодяи, а может быть и так, что человек вообще безграмотный, но с такой чистой душой, что к нему все тянутся, как к источнику в жаркий день.
-Верю-верю! – Рассмеялся Дани. – Ты ведь и сама такой источник! Давай лучше помолчим немного, отдохнем, потому что скоро нам предстоит очень много разговаривать.
-Ты прав.
          И мы замолчали, уставившись в иллюминатор, где под нами закипали белые и розовые облака. И так было до тех пор, пока не вошла бортпроводница и не сообщила, что мы уже приземляемся. После приземления пересели во встречающую нас машину, и уже через пятнадцать минут оказались на месте.
-Да! Ничего себе домик! Самый настоящий дворец!
-Это и есть дворец, его строили еще при Наполеоне.
-Поражаюсь человеческой глупости!
-В смысле?
-Ведь некоторые люди живут в лачугах и при этом счастливы, а тут наверняка у хозяина целая куча самых разных проблем. И какой смысл покупать такой огромный дом, если нет родственников? Чтобы бродить там из комнаты в комнату?
-Ну, например, чтобы устраивать балы...
-Все равно, не понимаю.
-Ты сегодня явно настроена против богачей. – Рассмеялся Даниель. – Лучше будет, если эти свои революционные настроения ты сбережешь для другого случая.
-Знаешь, Дани! Что в тебе меня всегда поражает, так это то, как ты умеешь меня заставить помолчать и, причем так культурно, что аж смешно! Другой бы на твоем месте просто сказал: «Заткнись!»
-Ну, вот видишь, какой я у тебя джентльмен! – Мы вышли из машины, и Дани подал мне руку. – А теперь, примадонна, пора на сцену!
           Мы вошли в этот чудо-дворец, и я даже подумала, что очутилась в совершенно другой эпохе. Перед входом нас ожидали лакеи, которые стали услужливо помогать, как только мы подъехали. Красные ковры, блеск отражающихся в зеркалах свечей, гирлянды из живых цветов и еловых веток. А в основной зале стояла огромная, украшенная тысячами разноцветных огней, елка. Ощущение было невероятное: обстановка, цветочные композиции, фонтаны, классическая музыка, казалось, возвратили всех в прошлое. Среди гостей сновала прислуга в костюмах гномиков, разнося легкую закуску, вина и шампанское. Шуты зазывали новоприбывших в комнаты.
           Приглашенные ходили, в основном, парами, хотя знали друг друга многие. Мы с Дани тоже раскланивались, с некоторыми вели светские беседы ни о чем, поздравляли друг друга с наступающими праздниками. Среди гостей было много высокопоставленных чиновников, политиков, бизнесменов, аристократов и прочих лиц, которых чаще видишь на экране телевизоров, чем в обычной жизни, а разбавляли эту скучную толпу актеры, певцы и музыканты, популярные во Франции и за ее пределами в настоящее время.
            Праздник начался сам собою, гости разошлись по разным комнатам. В одних звучала современная музыка, в других - почти забытые вальсы, втретьих – гости угощались, и так далее… И так продолжалось до тех пор, пока не настало время встречи Нового года. Тогда хозяева пригласили гостей в главную залу, где стояла новогодняя елка, потушили свет, и теперь зал освещали только её огоньки, открыли двери на балконы. Оставалась одна минута до встречи Нового года, и мы вместе начали обратный отсчет времени. И как только часы пробили полночь, раздались фанфары, а ночной воздух пронзили искры фейерверка, среди этого шума еще раздавались звуки бокалов, смех и аплодисменты.Фейерверк продолжался еще целый час, но гости уже практически не обращали на него внимания.
           Все снова разошлись по залам. Мы с Даниелем тоже отправились танцевать туда, где раздавались звуки вальса. Но как только мы зашли, как Дани отвлек какой-то его знакомый, поэтому я осталась одна, и в эту самую минуту ко мне подошел один человек.
-Разрешите пригласить вас на танец?
-Конечно! – Ответила я, взглянув в сторону Даниеля, но тот был слишком увлечен беседой, поэтому не заметил моего вопрошающего взгляда.
-Вы очень хорошо танцуете вальс!
-Спасибо, вы тоже! Были хорошие учителя?
-Да, в свое время родители нанимали для меня учителя танцев. Я, как только можно сопротивлялся их решению, но сегодня в первый раз не жалею.
-Почему?
-Иначе я не смог бы танцевать с самой красивой девушкой на сегодняшнем балу!
-Спасибо за комплимент! Но то, что вам удалось потанцевать со мной, отнюдь не ваша заслуга.
-Почему?
-Потому что моего мужа отвлек один его знакомый, и я оказалась одна, а в противном случае, протанцевала бы весь вечер с ним.
-Так вы замужем?
-Вы разочарованы?
-Увы, да! В первый раз за несколько месяцев решил познакомиться с девушкой, которая понравилась, а она оказалась замужем! Да еще оказывается, что ее муж просто эгоист!
-Эгоист?
-Конечно, раз он не дает никому другому танцевать с его женой.
-Ну, это еще не показатель эгоизма, это скорее показатель того, что он меня любит, и ревнует к другим мужчинам.
-Ревность возникает там, где есть неуверенность.
-Выо чем?
-Я о том, что ваш муж не уверен в том, что вы его не бросите, поэтому не отпускает вас ни на шаг от себя.
-Мне не нравится наш разговор. – Отрезала я довольно грубо, остановившись посреди зала. – Мы с вами не знакомы, а вы уже смеете делать какие-то предположения по поводу моих отношений с мужем.
-Простите, ради Бога! – Опешил мой партнер по танцу, не ожидая подобного натиска от меня. – Я не хотел обидеть вас. Разрешите представиться?
-Пожалуйста.
-Меня зовут Кристоф Ламбре.
           И тут меня словно осенило:
-Кристоф? А позвольте узнать, чем вы занимаетесь?
-Я ученый, специалист по эпохе Возрождения. – Видимо, со мной что-то случилось при этих словах, потому что он тут же добавил. - А что вас так поразило? У вас такое удивленное лицо! Мы с вами знакомы?
-Можно сказать, что да! – Выдохнула я.
-Этого не может быть! У меня прекрасная память на лица, и я превосходно помню, что ни разу в жизни еще не встречал вас.
-И тем не менее, мы уже давно знакомы. Пойдемте, выйдем на балкон.
           Мы отправились на один из балконов.
-Ну, я жду обещанных доказательств!
-Вы не обратили внимание…, - и я показала ему левую руку, на среднем пальце которой в огнях фейерверка вспыхнули алмазы и изумруды однажды подаренного мне кольца, - ничего не напоминает?
-Откуда оно у вас? – Спросил Кристоф, схватив мою руку. – Кто вы?
-Я  та, кому вы это кольцо подарили. У вас ведь должна быть его точная копия? Верно? Когда-то в последнем своем письме вы написали, что благодаря этим кольцам мы с вами узнаем друг друга.
-Господи, неужели это вы, Ольга? Как вы попали сюда?
-Вы сами однажды предрекли мне это. Помните? Вы еще сказали, что моя жизнь вскоре круто изменится, так и случилось. И сейчас меня зовут Хельга, Хельга Готье.
           Но тут дверь балкона открылась, и вошел Даниель:
-Дорогая, я тебя везде ищу.
-О, Даниель, прошу, познакомься с моим старым знакомым. Это Кристоф Ламбре, ученый, большой специалист по эпохе Возрождения. – А затем я обратилась к Кристофу.- А это мой муж, Даниель Готье.
-Очень приятно, - сказали оба в один голос, хотя по выражению их глаз я поняла, что приятно им не было.
-Извините, но я должен похитить у вас мою жену, нам нужно кое-с-кем встретиться. Разрешите?
-Конечно! С Новым годом!
-С Новым годом, господин Ламбре!
-До свидания, Кристоф!
            Даниель молча уводил меня в противоположную часть здания, и по его лицу я догадалась, что с ним лучше сейчас не спорить. В течение всего оставшегося вечера Дани не отходил от меня и постоянно оглядывался, словно боялся, что Кристоф снова появится на горизонте. Но Кристоф был осторожен, и я видела, что он наблюдает за мной издалека, оставаясь незамеченным. Сначала я не придала значения этой выходке Даниеля, предположив, что это просто очередной приступ ревности, какие у него иногда случались, а потом подумала о том, что мне следовало бы быть осторожнее с человеком, который знает обо мне больше, чем следует. И, как вывод, у меня назрело решение, что мне нужно поговорить с обоими, чтобы выправить сложившуюся ситуацию.
            Я сказала Даниелю, что у меня болит голова, и что пора бы ехать домой, на что Дани быстро согласился, наверное, он и сам хотел предложить мне это, но не знал, как я отреагирую. Поэтомуон связался с шофером и пилотом, чтобы ождали нас.
            Всю дорогу домой мы промолчали, но, как только переступили порог собственной спальни, Дани засыпал меня вопросами:
-Откуда ты его знаешь?
-Я познакомилась с ним еще в России.
-В России? Во время последней поездки?
-Нет, еще раньше, когда училась в институте.
-Но как он мог оказаться в такой глубинке?
-Так мы с ним были знакомы по переписке, по интернету.
-Вот даже как? Миллионер переписывался со студенткой пединститута? Странная история!
-Ничего тут странного! Я сначала познакомилась с одним французом, который был в России в командировке, а он, в свою очередь, познакомил с Кристофом, вот и все! Мы даже лиц друг друга не знали!
-Так как же вы сегодня узнали друг друга?
-Дани, ты только пообещай, что не будешь волноваться…
-Говори!
-Ладно, в своем последнем письме он признался мне в любви и прислал через нашего общего знакомого вот это кольцо. Мы стали хорошими друзьями к тому времени, и я пообещала, что буду носить его до нашей встречи, потому что он сказал, что мы узнаем друг друга именно по этим кольцам (у него такое же).
-Просто роман какой-то! И конечно, после того, как он тебя увидел, влюбился еще больше!
-Откуда я знаю? Я не пыталась это узнать!
-Господи, Хельга, как легкомысленно ты поступаешь! Этот человек опасен! Он знает о твоем прошлом, а еще хуже, что он влюблен, я уверен в этом! Мне достаточно было одного взгляда, чтобы понять это. Ты осознаешь, что это может помешать нашей работе?
-Я понимаю, Дани, но я все устрою, нужно встретиться с этим человеком и понять, что он от меня хочет. Наверняка он будет искать со мною встреч.
-Ты так спокойно говоришь об этом?!
-Дани, пожалуйста, не нужно сцен! Я знаю о твоих чувствах ко мне, но я никогда, слышишь, никогда не дам тебе повода усомниться в моей верности. Посмотри мне в глаза, - сказала я, взяв его руки в свои, - я не люблю этого человека, отношусь к нему только как к другу, не больше и не меньше, вот и все!
-Но ты и ко мне относишься так же!
-Нет, ты для меня дороже в тысячу раз!
            И мы обняли друг друга. Я знала, что в душе Дани все еще сомневается, но он верил мне, а значит, все еще могло устроиться.
            Действительно, как я и предполагала, Кристоф позвонил и назначил встречу. Я согласилась, заранее предупредив Даниеля. Кристоф пригласил меня в маленькое, но очень уютное кафе. В тот вечер там было мало людей. Когда я пришла, Кристоф уже ждал за одним из столиков.
-Здравствуй, Оля! Это тебе. – И протянул маленький букетик ландышей.
-Спасибо, очень приятно, что помнишь мои любимые цветы. Но сейчас меня зовут Хельга...
-Ладно. Хельга, нам нужно с тобой поговорить.
-Я с тобой согласна, но сначала расскажу о себе, Кристоф. Я догадываюсь, какие чувства ты питаешь ко мне, поэтому буду говорить напрямик, а начну с самого начала. Помнишь нашу переписку?
-Конечно!
-Ну, так вот! Когда она началась, я вначале подумала тоже, что люблю тебя, но ошибалась, Кристоф. И уже когда ты послал свое последнее письмо с кольцом, я уже точно знала это.
-Алекс передал мне твои слова.
-Хорошо, что он не стал искажать их смысл.
-Но что потом произошло с тобой дальше? Как ты очутилась во Франции?
-Однажды со мной случилась беда, попала в аварию, обгорела, но врачи, как видишь, сотворили чудо, перед тобой результат множества пластических операций. Их делали по какой-то новой технологии, поэтому восстановительный период прошел быстро. Однажды к нам в больницу приехал один человек, ты его все равно не знаешь, он узнал, что я хорошо пою, и решил мне помочь устроиться в Большой театр. Представляешь?! Я пела в одном из лучших оперных театров мира! Причем, исполняла главную партию в «Травиате». Я уже собиралась связать свою жизнь с театром навсегда, как в моей жизни произошел новый поворот, встретила Дани. Он пришел на один из моих концертов, познакомился со мной, и уже через несколько дней мы решили пожениться.
-Ты любишь его?
-Иначе я бы не согласилась выйти за него замуж, Кристоф, ты это знаешь.
-Все ясно. Значит, я - третий лишний?
-Кристоф, прости, но я ведь никогда и не давала повода тебе…
-Да-да, ты права, но я надеялся, что…
-Прости, - я взглянула в окно и увидела машину Даниеля, - за мной уже приехали, мне пора.
-Это твой муж?
-Да. Извини, я должна была рассказать всю правду о нас, он слишком любит меня, чтобы обманывать его.
-Понимаю.
            Кристоф был очень расстроен, я чувствовала это, но что могла поделать!
-Можно хоть иногда видеться с тобой, Хельга? – Спросил Кристоф на прощанье.
-Вряд ли это хорошая идея, Кристоф, зачем бередить раны? Время все лечит, любую боль.
Лучше забудь меня. Прощай.
             И я ушла, оставив на столе вместе с букетом душистых ландышей подаренное Кристофом кольцо.
-Ну, как прошел разговор? – Спросил Дани, как только я села в машину.
-Я сказала ему все, как и договаривались. Но у меня тяжело на сердце за него. Мы были такими хорошими друзьями, а теперь пришлось врать ему.
-У тебя есть оправдание – ты это делала ради секретности нашей работы.
-Ты думаешь, это оправдание для лжи? Нет, Дани! И теперь этот грех будет лежать грузом на моей совести.
-А мне что-то подсказывает, что эта встреча с Кристофом не последняя, что-то не нравится в нем, а что – не пойму.
-Ты просто субъективно к нему относишься.
-Нет, Хельга, это скорее можно сказать о тебе, ведь вы были с ним друзьями.
-Перестань, Дани, по-моему, на этот раз ты ошибаешься.
-Время покажет.
            И снова жизнь потекла в своем устоявшемся русле. Днем я работала вместе с Дани, Себастьяном и Девидом, ночью – улетала, чтобы помогать людям. Иногда были серьезные операции, в которых мы принимали непосредственное участие, иногда ездили в другие страны для налаживания контактов с другими отделениями «Сети». Теперь «Сеть» распространилась практически везде. У нас были свои отделения в Европе, Канаде, США, Мексике,России, Японии, Китае, и других странах. Это значительно прибавило мне работы, потому что везде требовалисьпроверенные люди, и Себастьян буквально заваливал меня делами.           Единственное, что давало хоть какое-то облегчение, так это мои ночные полеты.
Время летело, словно сумасшедшая птица, оставляя каждый день след в небесах, на земле, среди растений и животных. Весенняя талая земля наполнена своеобразной магией и очарованием, словно женщина, ожидающая ребенка. Еще немного, и появятся ее первые дети – цветы, а пока что она, окутанная шарфом из облаков и туманов, готовилась к этому таинству. А в лунном свете поднимающийся пар казался роем прозрачных призраков. Реки уже освободились ото льда и теперь разлились и поднялись, может быть, до тех размеров, какими они были в свои лучшие времена. Стаи перелетных птиц тянулись на свою северную родину. Все возрождалось к жизни, и во всем моем существе вскипала радость, словно тоже оттаивала после зимнего сна. И каждый день, приветствуя звезды и луну, радовалась тем минутам, когда могла лететь им навстречу и ощущать себя свободной. Но утро все меняло, и новый день нес новые проблемы.
            Я иногда задавала себе вопрос: «Где же он, настоящий мир?» Но не могла никак найти ответ. Вокруг столько всего настоящего, красивого и вечного, а мы замыкаемся в каком-то круге непонятных идей, разговоров, создаем себе выдуманный мирок с выдуманными друзьями и врагами, с надуманными чувствами…
Многие философы пытаются найти ответ на вопрос: есть ли Бог или его нет, но не понимают того, что именно он и есть самое реальное, что есть в нашей виртуальной, искусственной жизни. Проходят столетия, споры не умолкают, философы рождаются и умирают, а Бог существует все это время, никому ничего не доказывая…
           И только эта мысль давала мне силы жить, так как я знала, что не одинока – со мною Бог. Работа выматывала, но наступала ночь, я обращалась с молитвой к Богу, и силы восстанавливались.
Приближался май, самый беспокойный месяц для меня. В это время я теряла над собой контроль. Моя голова не могла ни на чем сосредоточиться, мысли витали в облаках. Даниель видел происходящие во мне перемены, но он ничем не мог помочь, мне просто нужно было пережить весну. Однажды мы с ним сидели в нашем кабинете и работали каждый над своим делом:
-Нет, так продолжаться больше не может! – Ни с того, ни с сего заявил Даниель.
-Что случилось? – Всполошилась я.
-Что случилось?! – Переспросил Дани. – И это ты меня спрашиваешь? Я вот уже целый час наблюдаю за тобой, за тем, как ты работаешь, но результатов не вижу. О чем ты думаешь, Хельга?
-Прости, Дани. Я просто в последнее время не в себе. Но я все успеваю, все отчеты будут сданы вовремя, поверь! – И я снова уставилась в монитор, но Дани подошел ко мне сзади и обнял за плечи.
-Это ты меня прости, вернее, всех нас. Мы взвалили на тебя одну такой фронт работы! Я вообще не понимаю, как ты справляешься! Тебе нужно отдохнуть, Хельга, хотя бы несколько дней, и я обязательно поговорю об этом с Себастьяном и Девидом. Думаю, они согласятся с моим мнением.
-Спасибо, Дани, ты всегда понимал меня как никто другой. Но что ты имеешь в виду под отдыхом?
-У меня есть очень хороший знакомый в Англии, мистер Риверстоун, ты должна помнить его по одной из наших встреч.
-Да-да, припоминаю! Это тот, кто помешан на разведении лошадей?
-Вот именно! Мне кажется, тебе следовало бы навестить его, тем более, что он меня неоднократно приглашал к себе в гости.
-Дани, но ведь как-то неудобно приезжать вот так, неожиданно! У нас в России о таких гостях говорят: «Незваный гость хуже татарина!»
-О, наоборот, он тебе будет очень рад. Мистер Риверстоун живет один, гости у него бывают не часто, а поговорить он любит. Составь ему компанию! А насчет неудобств не беспокойся, он мой должник. Однажды я преподнес ему очень дорогой подарок. Вернее, передарил подаренное мне.
-И этим подарком была, конечно же, лошадь!
-Совершенно верно, Хельга! Но лошадь эта была необыкновенная, а племенная.
-О, Дани, спасибо тебе! Я всегда мечтала научиться езде на лошади, вот и представился случай.
-Тогда собирайся, а все организационные вопросы я возьму на себя.
          И уже спустя два дня самолет уносил меня в сторону Англии. В аэропорту меня встретили, и я через два часа оказалась в поместье Риверстоунов. Пока же ехала, познакомилась с тем, кто меня встречал. Это был один из лучших инструкторов мистера Риверстоуна с очень распространенной фамилией – Гарри Смит. Он уже 40 лет работал на ферме и знал о лошадях все.
-Мне кажется, вы даже не француженка, - сказал Гарри, оценивая меня взглядом.
-Да? А кто же я, по-вашему?
-Вы слишком просты и не так надменны, как английская леди, которые сюда приезжают, и не так легкомысленны, как француженки, вы… скорее всего, русская. У вас все черты русской женщины: этот загадочный взгляд из-под густых ресниц, эта коса, как у девушек со старинных картин…
-О, Гарри, если бы я не знала, что вы занимаетесь лошадьми, я бы подумала, что вы занимаетесь психологией. Я очень удивлена, вы очень тонкий физиономист.
-В мои 63 года станешь и физиономистом, и психологом. Кстати, посмотрите вон туда, там наша ферма.
-Так давайте же заедем туда, думаю, мистер Риверстоун подождет меня еще чуть-чуть. Мне так не терпится посмотреть на ваших красавцев, тем более что вы полдороги рассказывали о них!
-Хорошо. Я тогда предупрежу хозяина, что мы задерживаемся, по телефону.
           Ферма мистера Риверстоуна по разведению лошадей заслужила авторитет одной из лучших в Англии. И действительно, там царил безукоризненный порядок, лошади были идеально ухоженными. Гарри показывал и помещения, где они живут, и где они дрессируются, места для скачек, места для прогулок и многое-многое другое…
-А что это за вольер? – Спросила я, указывая на один из загонов, где лошади паслись свободно.
-Красивые, не правда ли?
-Да, особенно вон тот, вороной. Он просто, как туча, но такой грациозный!
-Это Гром. К сожалению, это очень порывистые лошади, к ним трудно подступиться. Мы пытались их дрессировать, но они не поддаются. На них никто не рискует ездить, а на Громе тем более. Он даже меня подпускает только на короткое время, я его даже боюсь, никогда не знаешь, что выкинет в данную минуту. Посмотрите, какой у него грозный вид.
           Тут Гарри позвали.
-Простите, мисс, я на одну минутку. Можете взять пока мою сумку с сахаром и морковкой и подойти к тем лошадям в соседнем вольере, они довольно смирные.
-Хорошо, Гарри, не волнуйтесь за меня, я вас подожду.
            Но я никак не могла отвести глаз от Грома, он просто поразил меня своей дикой красотой! И вдруг это чудо двинулось мне навстречу. Он спокойно подошел ко мне и обнюхал, взъерошив мои волосы, а потом мы посмотрели друг другу в глаза, и я поняла, что он именно тот конь, который мне нужен. Я осмелилась погладить его, но вольер мешал, он был слишком высок, и тогда я вошла в него, а Гром приблизился ко мне. Сначала я просто потрепала его по загривку, а потом, немного осмелев, повисла у него на шее, и он приподнял меня над землей. Я поразилась, сколько в нем было мощи, скрытой энергии.  Гром же уткнулся мне в бок, где висела сумка с сахаром и морковкой, я расхохоталась:
-Ах, вот ты чего захотел, подлиза! Понятно, ну держи! – И я скормила ему всю морковь и практически весь сахар, находившийся в сумке. – Ну, ты и сластена! Такой большой, а ведешь себя, как маленький.
           И тут я увидела Гарри. Бедный! Он чуть с ума не сошел, когда увидел меня за этим занятием.
-Как это у вас получается?
-Секрет! – Рассмеялась я. – Но мы с Громом его не расскажем. Лучше оседлайте его для меня, Гарри. Посмотрите, как он хочет на волю.
-Хорошо, только вы его придержите, ладно?
           До этого я никогда не ездила верхом. Это чудесное ощущение, когда сливаются воедино три начала: человек, животное и ветер! Это можно было бы сравнить только с полетом, хотя при полете чувствуешь себя еще свободнее, еще легче.
           Гром летел с бешеной скоростью, но ни капли не устал, будто вся скрытая в нем энергия вскипела в эту минуту. Ферма осталась позади и скрылась из виду, а передо мной раскрылась удивительная по своей красоте картина: дикий пруд или озеро, заросшее рогозом, забытый маленький причал для лодок, а рядом – кленовая роща. Я спешилась, и Гром подошел к озеру, чтобы напиться после такой дикой скачки. Я решила разведать территорию, и оказалось, что эта роща на самом деле обитаема, так как вскоре я обнаружила аллею. Она была специально очищена от молодой поросли, по ее краям цвели какие-то пестрые цветы, стояли белые скамеечки, рядом с которыми альпийскими горками росли ландыши. Они только-только начинали цвести, и от них исходил дурманящий аромат. Аллея шла далеко-далеко, постоянно меняя свое направление, поэтому я снова села верхом на Грома, и отправилась далее. Продвигались мы медленно, но уже через полчаса передо мною как-то неожиданно вырос огромный дом в старом английском стиле, опутанный шиповником, а навстречу вышел седой джентльмен:
-Ну, наконец-то! Здравствуйте, Хельга. Мне недавно звонил Гарри и сказал, что вы едете верхом на Громе, и что вы поскакали в сторону аллеи, и я уже несколько минут выглядывал вас из окна, но, слава Богу, вы живы! Проходите в дом, а слуги позаботятся о Громе, не беспокойтесь.
-Спасибо.
-Кстати, шофер уже привез ваши вещи, и мы отнесли их в комнату, и я вам ее сейчас покажу. Из нее открывается удивительный вид, в чем вы сейчас сами убедитесь.
-Признаюсь, я не ожидала столь радушного приема, - сказала я, - ведь вы знакомы только с моим мужем, но не со мной.
-Если честно, его мало кто заслужил, но вы, Хельга! Вам удалось оседлать самого Грома! Вы только посмотрите, ведь он стал, как ягненок!
-Ему не хватало свободы, сегодня он ее обрел. Вот и все...
-Учтем! А вот и ваша комната…
-Просто замечательно! Такая светлая и уютная.
-А из окна виден весь наш сад. Располагайтесь, Хельга, а если что-то потребуется, спрашивайте у Бригитты, это наша прислуга, я ее к вам сейчас пришлю.
-Спасибо, это не обязательно, я привыкла обслуживать себя сама. Пусть Бригитта занимается своими делами.
-В таком случае, отдыхайте, а мы потом будем ждать вас к ужину.
-Благодарю вас.
           И я занялась своими чемоданами. Нужно было привести в порядок свои вещи, развешать их по шкафам, расставить обувь, предметы гигиены, косметику и многое другое, с чем обычно женщина никогда не расстается ни при каких обстоятельствах. Но я возилась не долго, потому что привыкла к поездкам, так что сразу же после распаковки вещей пошла в ванную комнату, чтобы «откиснуть» после долгой дороги и верховой езды.
           Когда я лежала в ванной и наслаждалась ароматическими солями, подумала, что здесь действительно здорово. Хозяин, мистер Риверстоун, очень понравился, он, видимо, был лишен того знаменитого английского высокомерия и чопорности, о которых обычно вспоминают, говоря об англичанах. Единственное, что меня смутило, что он сказал: «Мы будем ждать вас к ужину». Неужели я не единственная, кто находится у него в гостях? Тогда кто еще? И мои подозрения стали расти во мне. Я не знала точно, кто эти люди, но предчувствовала что-то не очень хорошее. Оставалось потерпеть до ужина...
           Я оделась понаряднее, чтобы улучшить мнение о себе у хозяина, потому что в первый раз явилась ему в обычных джинсах, как привыкла одеваться в дорогу. На этот раз на мне было длинное красивое платье, одно из таких, в которых я обычно ходила дома во Франции. А волосы заплела французской косой, как нравилось Дани. Я уже почти спустилась с лестницы, когда услышала голос хозяина дома:
-А вот и мой обещанный сюрприз, джентльмены! Прошу любить и жаловать – Хельга Готье! – И мистер Риверстоун подошел ко мне, взяв за руку, чтобы провести в гостиную. Я подняла глаза и увидела Кристофа и еще двух каких-то мужчин рядом с ним, и не удержалась от возгласа:
-Кристоф?!
           На что Кристоф так же удивленно воскликнул:
-Хельга?!
-Да вы, как я погляжу, знакомы с этими джентльменами, Хельга? – Спросил меня мистер Риверстоун.
-Только с одним из них, мы познакомились с Кристофом недавно на новогоднем балу. Он тогда приглашал меня танцевать. – Ответила я, посмотрев на Кристофа, чтобы он поддержал мою версию нашего с ним знакомства. – А остальных джентльменов я не имею чести знать.
-Тогда я вам их сейчас представлю. Этот молодой человек – старший брат Кристофа Ламбре, Эдмон. А это мсье Паскуаль, старинный друг их семьи.
-Очень приятно, - ответила я, улыбнувшись, но эти двое мне явно не нравились, а вот почему, нужно было разобраться.
-Рад знакомству, - с каким-то сарказмом в голосе сказал Эдмон, рассматривая меня с ног до головы вызывающим взглядом.
           Другой же мужчина смотрел на меня по-иному. Он был примерно такого же возраста, как и хозяин дома, а его глаза буквально буравили меня, словно пытался понять мою сущность с первого взгляда. Его оценивающий взгляд сильно поразил меня, я почувствовала, что этот человек совсем не прост. Он наклонился, чтобы поцеловать мою руку в знак приветствия, но его поцелуй словно обжег меня, и мы отпрянули друг от друга, словно нас поразила молния. Это движение не ускользнуло от остальных, и мистер Риверстоун спросил:
-Что с вами?
-Наверное, статическое электричество, - улыбнувшись, ответила я, взглянув на мсье Паскуаля, - такое иногда случается.
-Что ж, возможно! Ну, а теперь, когда мы с вами перезнакомились, прошу всех к столу! Бригитта уже два раза мне делала знаки.
           После ужина мы снова расположились в гостиной около камина, правда, мистер Риверстоун и мсье Паскуаль расположились в другой ее части, чтобы не мешать молодежи свободно общаться, как выразился сам мистер Риверстоун.
-Так вы говорите, что познакомились на балу? – Спросил Эдмон, обращаясь ко мне.
-Совершенно верно, - лаконично ответила я, не стараясь вдаваться в подробности.
-А я-то думаю, в кого влюбился мой брат?! Видимо, это были вы, Хельга. После того бала он несколько дней ходил какой-то, как в воду опущенный.
-Разве я была единственной женщиной на этом балу? Возможно, причиной столь странного поведения вашего брата была совсем другая.
-А почему вы так стали оправдываться?
-Я не оправдываюсь, просто ваши домыслы и ваш прокурорский тон дали мне повод для подобного ответа.
-Хельга, простите моего брата, - вступился Кристоф, - просто вы еще не привыкли к его резкой манере общения.
-И я тоже извиняюсь, - полушутя полусерьезно добавил Эдмон, – кстати, можно вам задать вопрос, откуда у вас такое имя – Хельга?
-Обычное имя, - ответила я, - очень древнее.
-Это скандинавское имя, а обозначает оно «святая». Сейчас это имя распространено в России, и звучит там – Ольга или Оля.
-Откуда ты знаешь?
-Ты забыл, что я – профессор?
-Ваш брат прав, Эдмон. Так меня и звали, когда я жила в России.
-Вы жили в России?! – Удивился Эдмон.
-Да, до замужества. А что здесь удивительного?
-Интересно, а образование вы получали там же?
-Конечно, а почему вы так спрашиваете?
-Просто я думал, что такое образование, как у вас, невозможно получить в такой стране, как Россия. У вас превосходное знание языков!
-Спасибо, но у вас, Эдмон, так же, как и у многих иностранцев, превратное представление о моей Родине. Смею вас уверить, что у нас одно из самых лучших образований в мире.
-Я тоже могу это подтвердить, - вмешался Кристоф, - я знаю многих ученых из России, которые преподают в Америке и других странах, это очень хорошие специалисты.
-Что ж, не буду спорить! А кто вы по профессии, Хельга?
-Учитель, но жизнь повернулась так, что я стала оперной певицей.
-Да уж! Россия – страна парадоксов!
-В этом вы правы, Эдмон, но стать певицей мне помогла случайность. И только благодаря этой случайности, потом я вышла замуж, потому что познакомилась с моим мужем после одного из моих спектаклей.
-А значит, эта же самая случайность привела вас сегодня к нам. Но раз уж вы певица, то, может быть, порадуете нас чем-нибудь из вашего репертуара? Думаю, все просто жаждут музыки! Не правда ли, джентльмены? – Спросил Эдмон у всех присутствующих.
-Ну, конечно же, мы будем очень рады! Тем более, у меня просто замечательный инструмент, оставшийся после жены, она увлекалась музыкой при жизни, а после нее за рояль никто больше не садился.
-Хорошо, мистер Риверстоун, раз вы так просите.
           И я исполнила несколько русских романсов, подыгрывая сама себе на рояле (этому я научилась на уроках музыки уже во Франции). Я уже давно не пела, и теперь сама получала удовольствие от того, что пою. Меня попросили спеть еще что-нибудь на мой выбор, и я стала петь все, что помнила по-русски, по-французски и по-английски.
           Разошлись мы поздно, уже в первом часу ночи, но и тогда мужчины не хотели меня отпускать. Но мистер Риверстоун все-таки настоял на том, что пора идти спать, потому что все устали, а я особенно, так как у меня был тяжелый день. И только тогда мы все распрощались, пожелав друг другу доброй ночи.
           В ту ночь я никуда не вылетала, было как-то не по себе, я даже не могла заснуть. Мне не давали покоя новые знакомые. Я должна была сосредоточиться, чтобы понять их суть, чтобы узнать, чем они занимаются, потому что во мне уже созрели предчувствия, которые нужно было подтвердить. Но я ловила себя на мысли, что мне что-то или кто-то мешает, и я не могла понять, в чем дело, потому что впервые столкнулась с подобной проблемой.
           Тогда я постаралась успокоиться и обратилась к Богу с молитвой о помощи… И Господь мне помог – я смогла заснуть. А ночьюприснился сон. Я была в каком-то древнем полуразрушенном замке, сначала просто блудила по нему, то поднимаясь, то, спускаясь по его каменным ступеням. Я рассматривала комнаты, старинные картины, и так продолжалось до тех пор, пока не оказалась в одной из самых верхних комнат. Я подошла к окну и увидела, что человек, который мне был нужен, уезжает. Я попыталась остановить его, но сзади кто-то напал и стал связывать мне руки. Борьба проходила достаточно долго, но я все-таки вырвалась и вылетела в окно, устремившись в ночное звездное небо, а когда обернулась, увидела в раскрытом окне замка перекошенное от злобы и ненависти лицо мсье Паскуаля. Он тянул ко мне руки, но я лишь рассмеялась, улетая от него прочь. И в этот момент проснулась... тогда я поняла, кто моя проблема – мсье Паскуаль!
           Солнце еще не показалось на горизонте, но я, поблагодарив Бога за новый день, уже встала. А к семи часам утра приняла душ, привела себя в порядок и вышла на улицу. Ни хозяин, ни гости еще не встали, но во дворе уже суетилась прислуга. Садовники приводили в порядок территорию возле особняка. Я отправилась на конюшню, предварительно попросив у поваров немного сахара и морковки для своего любимца. Гром приветствовал меня ржанием и храпом. Я скормила ему все лакомство и, насколько могла, потрепала по холке. Потом попросила одного из работников конюшни оседлать Грома, и, как только мою просьбу выполнили, отправилась на раннюю прогулку. Сначала мы скакали медленно, но стоило пересечь сад и выйти на свободную территорию, как я пустила Грома во весь опор, он уже еле сдерживался. Через несколько минут мы очутились у знакомого озера, и я спешилась, отпустив Грома на волю. Солнце вставало лениво, разгоняя дымки и туманы, клубящиеся над парком и озером. Трава блестела от обильной росы, значит, день предстоял ясный. Меня предупредили, что завтрак подают в девять, поэтому не спешила и наслаждалась природой. Гром мирно щипал траву, но что-то его насторожило, и он вытянул шею, навострив уши. Я тоже услышала приближающийся шум, кто-то скакал в мою сторону со стороны особняка. Но как только всадник выехал из-за деревьев, я сразу же узнала в нем Кристофа. Он подъехал ко мне на своей лошади, и спешился, оставив ее рядом с Громом.
-Доброе утро, Кристоф! – Поприветствовала я своего бывшего друга.
-Доброе утро!
-Итак, - начала я, - судя по твоему сосредоточенному взгляду, Кристоф, и вообще по тому, что ты приехал, можно догадаться, что предстоит серьезный разговор. Я права?
-Ты угадала, Хельга, но я не знаю, с чего начать.
-Начни с главного.
-Хорошо. – И Кристоф нервно стал расхаживать вокруг меня. – Я приехал предупредить тебя, Хельга.
-О чем?
-Мне вчера показалось, что мой брат в тебя влюбился.
-Влюбился?! – Удивилась я. – Ты ничего не перепутал? Мне кажется, что никто вчера не разговаривал со мною более резко, нежели чем он. С чего ты взял?
-Я его знаю, Хельга, ведь я его брат.
-Кстати, вы с ним совершенно не похожи, словно два полюса.
-Мы братья только по отцу. У нас с ним разные матери.
-Хорошо, Кристоф, я буду иметь в виду, что ты сказал.
-Подожди, это еще не все. – И тут Кристоф остановился и взял мою руку в свою. – Я умоляю, уезжай отсюда как можно скорее. Эдмон – очень опасный человек. После того, как умер наш отец, он взял руководство над всеми его капиталами. Но я сомневаюсь в том, что его бизнес – честный. Я не раз видел в его окружении людей, имена которых связывают с продажей наркотиков. Это страшный человек, Хельга!
-Но при чем здесь я?
-А притом, что если он поставит перед собой цель сделать тебя своей женщиной, он этого добьется рано или поздно.
-Кристоф, а можно задать тебе вопрос?
-Задавай.
-Какое отношение ко всему этому имеет мсье Паскуаль?
-Мсье Паскуаль? – В свою очередь удивился Кристоф. – А почему ты спрашиваешь о нем?
-Но ведь вы здесь гостите втроем.
-Ну, да. Но мсье Паскуаль – всего лишь старинный друг нашей семьи. Он был другом нашего отца, а теперь он заменяет его нам двоим, хотя предпочтение он отдает старшему из нас, Эдмону.
-А чем он занимается?
-О, он очень интересный человек, он профессиональный астролог.
-Астролог? И только?
-Насколько я знаю, да! Но почему ты меня спрашиваешь о нем?
-Да так, просто!
-Кстати, помнишь нашу переписку? Так вот, именно мсье Паскуаль предсказал мне, что мы с тобой еще встретимся.
-Скажи, Кристоф, а ты когда-нибудь до меня переписывался с кем-либо еще?
-Нет, я любил больше общаться напрямую, но Алекс тогда был в командировке, вот и пришлось общаться через интернет.
-А где он сейчас?
-Алекс?
-Да.
-Даже не знаю, он ведь работает у моего брата.
-А как вы с ним познакомились?
-Нас познакомил мсье Паскуаль на одном из дней рождения моего брата, и мы с ним подружились.
-Вот как? – И я задумалась. Выходило так, что инициатором нашей переписки был не кто иной, как мсье Паскуаль, а может быть и сам Эдмон Ламбре.
           Кто-то из них командировал Алекса в Россию, чтобы найти девушку с определенной датой и местом рождения, возможно, они запрограммировали и мое имя, поэтому Алекс нашел именно меня. Но зачем им нужна была эта переписка? Чтобы узнать меня? И знают ли они, что та Ольга и нынешняя Хельга – одно и то же лицо? И вообще, зачем я им нужна? Ясно было лишь то, что Кристоф – всего-навсего пешка в их игре.
           У меня появилось слишком много вопросов, на которые я пока что не могла дать ответа. Мне нужен был Даниель. Только с его помощью я смогла бы хоть немного прозреть. А пока у меня было ощущение, что я стою в темной неизвестной комнате, и не могу двинуться, потому что боюсь наткнуться на что-либо.
-Ну, ладно, уже пора ехать, Кристоф, иначе мы останемся без завтрака.
-Так ты запомнила то, о чем я тебе сказал?
-Да, я все поняла. Спасибо, что предупредил, но я так подозреваю, что ты это делал не столько из любви ко мне, сколько из ревности.
-Возможно, ты и права, Хельга. – Ответил Кристоф, садясь на свою лошадь. – Мне тяжело принимать то, что ты – жена другого человека, что ты любишь не меня, но мне было бы тяжелее вдвойне, если бы я узнал, что ты связалась с моим братом.
-Тебе просто нужно переключиться на кого-нибудь другого, Кристоф. Мы с тобой изначально допустили одну ошибку – включились в эту переписку.
-Почему ты так считаешь?
-Потому что переписка – опасная вещь, так как люди начинают идеализировать друг друга по письмам.
-Может быть, но это тебя не касается. Мне кажется, что ты осталась такой же.
-Нет, Кристоф. Я изменилась, и ты изменился. В этом мире нет ничего, что оставалось бы постоянным.
-Мы уже подъезжаем. И не забывай о моем предупреждении, - еще раз напомнил мне Кристоф.
           Завтрак прошел достаточно мирно, если не считать некоторых подколок со стороны Эдмона по поводу нашей утренней прогулки с Кристофом, на что я ему ответила, что если он хочет, то на следующую прогулку отправлюсь вместе с ним. Кристоф бросил выразительный взгляд в мою сторону, но я его успокоила. Больше всего меня сейчас интересовал мсье Паскуаль, изображавший из себя спокойного добродушного престарелого мужчину, но как это искусно у него ни получалось, его выдавал пронзительный взгляд, который он периодически бросал в мою сторону, но я уже была подготовлена к подобным атакам, и он не мог ничего узнать обо мне.
           Теперь была моя очередь диктовать правила игры. Я сосредоточилась на Эдмоне, и пока шел пустой разговор за завтраком, успела многое о нем узнать, от чего у меня чуть не выпала вилка из рук. Он промышлял продажей оружия и наркотиков, но люди знали его как мецената и любителя искусств. На его деньги месяц назад построили новую больницу для больных СПИДом, но при этом по его приказу убиты сотни людей. Эдмон Ламбре – сама противоположность, понять его невозможно. Ведь, не смотря на все его качества, он очень привязан к брату, даже любит его. Эдмон рано остался без матери, вторая жена отца – мать Кристофа – заменила ее, хотя тоже ненадолго. Она умерла, когда мальчику не было и десяти лет. Эдмон получил юридическое образование, но не стал судьей, а возглавил предприятия отца. Деньги – это воронка, которая засасывает, и вырваться из нее невозможно, это и произошло с Эдмоном. Его многочисленные фирмы, редакции газет и журналов, телевизионные проекты и щедрые вложения на социальные нужды стали великолепным прикрытием грязных махинаций. Даже удивительно, что репутацию чудо-предпринимателя он создал на продаже оружия и наркотиков. Теперь я знала, кто заинтересуется делами господина Ламбре. Это будет организация под названием – «Сеть». Что же касается мсье Паскуаля, то я уже не сомневалась, что он имел непосредственное отношение к делам Эдмона. Если он был другом его покойного отца, значит, помогает и сыну. Наверняка, он и есть его главный советник.
           Возможно, мсье Паскуаль действительно разбирается в астрологии, но это не самое важное, потому что я чувствовала в нем дар, подобный моему. Вот в чем была его сила. Это поразило меня еще при первом знакомстве, но тогда я не была уверена на сто процентов, а сейчас я осознала это в полной мере. Единственный вопрос, который продолжал меня мучить, так это зачем я им была нужна.
           После завтрака мистер Риверстоун пригласил всех на ипподром. Там сегодня должны были быть забеги. Своеобразная подготовка к более серьезным турнирам. Естественно, все согласились. И, оседлав своих лошадей, мы двинулись в сторону аллеи. Ехали парами: Мистер Риверстоун вместе с подъехавшим ранее Гарри, Кристоф - с мсье Паскуалем, а я – с Эдмоном.
-Мне нужно с вами поговорить, Хельга. – Начал Эдмон.
-А разве мы с вами сейчас не разговариваем?
-Сейчас слишком много свидетелей.
-Свидетелей чего? Разве вы мне хотите раскрыть государственную тайну? – Попыталась отшутиться я, так как уже поняла, к чему он клонит.
-Сейчас не время для колкостей, Хельга. Нам предстоит серьезный разговор. Придержите Грома.  Давайте отстанем от остальной группы. – Чуть ли не в приказном порядке сказал Эдмон.
-Вы мне приказываете?
-Пока что я вас прошу!
-Хорошо. – И я придержала Грома.
           Через несколько минут мы оказались на достаточном расстоянии от остальной группы, Эдмон спешился, попросив меня сделать то же самое, и присел на одну из скамеек кленовой аллеи.
-Хельга, - начал каким-то сдавленным голосом Эдмон, - в этой жизни я достиг многого, но мне не хватает одного.
-Чего?
-Любви.
-Но зачем вы это говорите мне?
-Затем, что я считаю вас единственной женщиной, которая это может мне дать.
-Знаете, Эдмон. По своей напористости вы мне напоминаете Наполеона, он случайно не ваш родственник? Но учтите, здесь не поле боя, а я не вражеская территория, чтобы меня завоевывать. Я поняла бы вас, если бы вы знали меня достаточно долго, но…
-Молчите! Вам меня никогда не понять.
-Вот видите, Эдмон, вы сами себе противоречите! Как бы я смогла вас полюбить, если я никогда, по вашим словам, не смогу вас понять. И вообще, мы не можем разговаривать с вами на данную тему.
-Почему?
-Вы, может быть удивитесь этой новости, но я по-прежнему замужем.
-Это не имеет никакого значения. Вы должны стать моей и ничьей больше, слышите? – И Эдмон схватил меня за руку.
-Мне больно, Эдмон. Отпустите меня. – Спокойно сказала я, и мой холодный взгляд немного охладил его пыл. – Так вот, я никогда не буду вашей, даже если вы убьете меня за эти слова. Видимо, вы привыкли всех видеть у своих ног, но я не из их числа.
-Неужели вы так его любите?
-Я поклялась быть ему верной перед Богом, Эдмон.
-Но это смешно!
-Пускай смешно, нелепо, старомодно, как вам угодно, но я буду любить его, но не вас. – И с этими словами я пришпорила Грома и поскакала прочь. Этот разговор выбил меня из колеи, и теперь не знала, как поступить. С одной стороны, мне следовало бы уехать, но с другой стороны, должна была еще поработать над личностью Эдмона, так как чувствовала, что собрала еще недостаточно материала, чтобы отвозить его в «Сеть».
           После долгих размышлений работа перевесила, и я решила остаться даже несмотря на то, что Эдмон мог посчитать меня легкомысленной кокеткой после нашего с ним разговора. Как только я присоединилась к нашей группе, которая отъехала уже на достаточное расстояние, ко мне тут же подъехал Кристоф:
-Ну, что он вам сказал? – с нетерпением задал вопрос мой новый собеседник.
-Вам, Кристоф, впору работать предсказателем!
-Почему?
-Потому что вы угадали. Ваш брат в меня влюбился и только что сообщил о своем намерении сделать меня своей любовницей.
-И вы так спокойно об этом говорите? – Воскликнул он.
-Тихо, Кристоф, нас могут услышать мистер Риверстоун и мсье Паскуаль. – Ответила я, оглядываясь на увлеченных скачками мужчин, но, увидев, что они совсем не смотрят в нашу сторону, продолжила. – Совершенно верно, Кристоф, я говорю об этом спокойно, потому что знаю, что у него ничего не получится. Я собираюсь уехать отсюда на днях, возможно, даже завтра.
-Я отнюдь не разделяю вашей уверенности, Хельга, - снова начал Кристоф, - вам следовало бы незамедлительно уехать отсюда.
-А как мне смотреть в глаза мистеру Риверстоуну? Он ведь думал, что я у него буду гостить достаточно долго, а я уеду через день! Это не вежливо!
-И вы еще рассуждаете о приличиях!? Да вы с ума сошли!
-Перестаньте, Кристоф! Ну, не изнасилует же меня ваш брат! Не нужно паниковать!
-Я просто пытаюсь предупредить, что играть сбратом в такие игры опасно. Поэтому сам попробую что-нибудь сделать.
-А что вы можете?
-Попрошу его вернуться обратно в Марсель под каким-нибудь предлогом.
-Хорошо, Кристоф, пробуйте.
           Но у Кристофа ничего не получилось. Эдмон словно чувствовал подвох и напрочь отказался. Я же, видя результат этого разговора, не расстроилась. Наоборот, у меня теперь было достаточно времени, чтобы изучить этого темного человека.Остаток дня прошел достаточно гладко, хотяпостоянно смущало присутствие мсье Паскуаля. Он мешал, и я уже подумала о бесполезности своей идеи, как счастливая случайность помогла мне: его срочно вызвали в Марсель по каким-то делам, и ему пришлось уехать. И тогда пелена, застилавшая глаза, спала. Я поняла, кто был защитой Эдмона. Но теперь он ее лишился, и не мог противостоять мне.
           В тот же вечер я узнала всю информацию, которая была нужна, собрала вещи и, попросив прощения у Мистера Риверстоуна, уехала ночью из его дома, сославшись на то, что меня срочно вызвали домой.               
-Хельга?! Ты что тут делаешь? - Услышала я достаточно нелепый вопрос от Дани, как только переступила порог собственного дома.
-Не очень-то гостеприимно с твоей стороны, Даниель, - сказала я, распечатывая чемоданы,- неужели ты не рад меня видеть?
-Нет, я очень рад, - как бы опомнившись, ответил Дани, и поцеловал меня, - но я, по меньшей мере, удивлен твоим приездом. Объясни, пожалуйста, ведь ты должна была пробыть у мистера Риверстоунадве недели, а возвращаешься через несколько дней.Что с тобой случилось?
-Случилось. – Уже серьезно ответила я, а как только слуги внесли все вещи и вышли, закрыв за собой дверь, добавила. – Нам нужно серьезно поговорить, Даниель.Срочно вызывай Себастьяна и Дэвида.
-Боже мой, что же могло произойти у мистера Риверстоуна, говори! – Забеспокоился Дани, уже связываясь с ребятами.
-Не поверишь. Но я лучше расскажу вам троим сразу.
-Они уже выезжают, нам тоже пора.
-Мы собираемся куда-то еще?
-Да, буквально вчера у нас появился свой собственный секретный офис.
           Даниель сам вел машину. Я нервничала, потому что предстоял серьезный разговор и с ребятами, и с Дани. С одной стороны, понимала, что сообщу им много полезной информации, но с другой стороны, нам с Даниелем нужно было что-то предпринимать, чтобы оградиться от Эдмона. Я знала, что он не оставит меня в покое.
           Наш офис находился на одном из самых высоких этажей одного из парижских банков. Туда заходило ежедневно огромное количество людей, поэтому на нас не обращали никакого внимания, словно мы очередные клиенты. Но, поднявшись на нужныйэтаж, мы прошли необходимый контроль: проверка сетчатки глаз, отпечатков пальцев и введение по памяти шифра.
-Ну, Хельга, начинай. – Сказал Себастьян, как только мы расположились вокруг общего стола в одном из кабинетов.
-Итак, друзья, нам предстоит очень сложное дело. Сейчас я все объясню, мы обсудим детали, а потом… расстанемся.
-Что? Ты с ума сошла? – Начал Дэвид.
-Подожди, дай мне договорить, Дэвид, а потом будем рассуждать, сошла я с ума или нет. Я недавно гостила у мистера Риверстоуна, вы все это знаете, но не знаете того, что я там была не единственной гостьей. Там оказалось еще несколько человек.
-Кто же там был?
-Эдмон и Кристоф Ламбре, а также главный помощник Эдмона – мсье Паскуаль.
-Опять Кристоф? – Вспыхнул Дани.
-Что значит «опять»? – Заинтересовался Дэвид.
-Это ничего не означает, - снова продолжила я, - просто Кристоф пытался за мною ухаживать, вот и все. Но дело не в нем, а в его брате. Эдмон – вот тот человек, которого мы так долго ищем.
-Неужели?
-Именно. Мы с вами часто сталкивались с делами по продаже и распространению наркотиков в Европе, так вот, Эдмон Ламбре – глава организации «Ртуть». У него огромные связи и достать его непросто, но расшатать созданную им систему возможно. Я многое смогла узнать о нем, и вот на этой кассете (я все записала на диктофон по дороге сюда) – все мои показания. Здесь есть основные связи, лица, даты поставок, банковские счета и многое другое, что вам потребуется. Но сразу предупреждаю, будьте осторожны с его помощником.
-Мсье Паскуаль?
-Да. Дело в том, что он обладает способностями, как у меня. Возможно, они не столь сильны, но их ему достаточно, чтобы применять на практике. Постарайтесь, не сталкиваясь с этим человеком, проверить все мои показания и действовать. Мне же необходимо на время исчезнуть.
-Послушай, Хельга, намечается такое дело! Ты нам будешь очень нужна, почему ты решила, что именно сейчас тебе нужно где-то скрываться, какие у тебя на то основания? – Возмутился Себастьян. – Или ты нам чего-то не договариваешь?
-Говори, Хельга, я же вижу! – Присоединился Даниель.
-На то две причины. Во-первых, Эдмон и мсье Паскуаль – не дураки, они поймут, откуда была утечка, я чувствую, что мсье Паскуаль начал подозревать меня еще там, а во-вторых…
-Договаривай, не тяни! – Рассердился Себастьян.
-В общем, Эдмон предлагал стать его любовницей.
-О, Господи! И этот туда же! У них что, это семейное? Можно подумать, ты единственная женщина во вселенной, которая им двоим нужна! – Воскликнул Даниель.
-Что ж, Хельга, ты права, в этой ситуации тебе лучше сейчас куда-нибудь уехать, – рассудил Дэвид, и немного погодя добавил, - но нам тебя будет очень недоставать.
-Я займусь этой проблемой, - вставая, сказал Себастьян, - в какую страну отправишься?
-Я сама, не волнуйтесь за меня. И…спасибо вам большое за все, друзья. Я буду очень скучать.
-Что ж, пора разъезжаться. Давай я тебя обниму на прощанье, сестренка, - в ответ сказал Себастьян.
-Счастливого пути, Хельга, - добавил, пожимая мне руку, Дэвид, - и не пропадай, держи с нами связь, чтобы мы знали, что ты жива и здорова.
           Мы расстались, но я не расстраивалась, потому что точно знала, что еще обязательно встретимся, хотя очень переживала за Даниеля, подозревая о том, что причинила ему боль. Всю обратную дорогу домой мы молчали, а когда приехали, попросила его:
-Пойдем, погуляем, Дани, сегодня такой замечательный вечер.
           И мы пошли молча бродить среди пышной майской зелени.
-Когда ты уезжаешь? – Нарушил молчание Дани.
-Сегодня ночью.
-Можно, я тебя провожу?
-Нет. Я хочу, чтобы ты спал. А я потихоньку подойду к тебе, поцелую тебя спящего и только тогда уйду. Не расстраивайся, Дани, через год мы снова встретимся.
-Целый год! Господи, как же я буду жить без тебя все это время? Не прикасаясь к тебе, не слыша звука твоего голоса? Как?
-Мне тоже будет тебя очень не хватать, Дани, не думай, что я по отношению к тебе не имею никаких чувств.
-Но ты не любишь меня, Хельга…
-Дани, почему ты никак не можешь понять, что я не принадлежу себе? Мой дом – весь мир. Когда-то я не понимала людей, которые то и дело переезжали с места на место. У них не было постоянного дома, работы, друзей, а теперь я оказалась среди их числа. Мне самой пришлось вырвать свои корни, и теперь я пускаю их по всему миру.  Прошу, Дани, не думай, чтобросаю тебя, просто такова жизнь, и с эти нужно смириться.
-Что ты сделала со мной, Хельга? Япривязан к тебе, как к наркотику. Я даже понимаю Кристофа и Эдмона, потому что тебя невозможно не любить! Не покидай меня или возьми с собой, иначе я просто сойду с ума, слышишь?!
-Не рви мне душу, Даниель, - заплакала я от взрыва отчаяния, - неужели ты думаешь, что мне не больно покидать тебя?! В последнее время мы стали с тобой настолько близки, чтодаже не представляю дня без тебя, без твоих советов, без твоей поддержки. Я только с тобой могла чувствовать себя настоящей женщиной, потому что рядом со мной был настоящий мужчина, который любит меня и верит мне. Наши жизни связаны, Дани, нас связал Бог. И даже не смотря на расстояния, мы теперь все равно будем вместе. И не говори мне больше ничего, лучше обними покрепче, чтобы я запомнила твою нежность, твою любовь ко мне.
           Дани взял меня на руки и отнес домой, и мы еще долго сидели без света в нашей спальне. Дани сидел в огромном кресле, а я у него на коленях. И тогда я впервые поняла, что Даниель – именно тот мужчина, которого я могу полюбить, а может быть, уже люблю. Но сказать ему об этом не имею права, потому что выбрала иной путь в этой жизни. Я дождалась, пока Даниель задремал, встала, накрыла его теплым мягким пледом, поцеловала и вышла на балкон…
           В этот раз я улетала, полностью отключив сознание. Я знала, что Господь сам направит меня туда, где следует быть в данный момент. У меня было ощущение, что спала во время полета, единственное, что осознавала, что лечу на огромной скорости.
           Очнуласьне скоро, не открывая глаз, провела рукой и почувствовала, что лежу на чем-то твердом и в то же время – мягком. Это был песок. Песок, песок, песок … кругом один песок от края и до края и палящее солнце, под которым можно было сгореть заживо, вот и все. Я не знала, куда мне идти, поэтому пошла наугад. Единственное, что спасало – широкое, светлое и легкое, с огромным капюшоном платье, которое надела перед самым отлетом. Но при мне не было ни пищи, ни воды, и оставалось только догадываться, где нахожусь. Судя по всему, это была Африка, хотя могла и ошибаться. Оставалось ждать ночи, чтобы взлететь и найти хоть какое-нибудь подобие жилья, а пока с молитвой тронулась в путь. Но не прошло и часа, как вдалеке увидела огромное животное. Это был лев. Несмотря на жару, я похолодела от ужаса, потому что он стал приближаться ко мне. «Ну, вот и все!» – Подумала я и закрыла глаза, ожидая, что хищник сейчас кинется на меня и загрызет, но мои страхи не оправдались. Лев спокойно подошел ко мне, обнюхал и прилег рядом. Такого поведения от самого страшного хищника я никак не ожидала, и стояла, в изумлении выпучив на него глаза. Лев, тем временем, снова поднялся и снова пошел в ту сторону, где я его впервые увидела.Он шел медленно, постоянно оглядываясь и рыча, словно приглашая за собой. И тогда мой страх куда-то исчез, я последовала за львом.
           Мы шли весь день, когда уже не было сил двигаться, останавливались, и мой новый друг укладывался рядом. Никогда бы не подумала, что подружусь со львом – одним из опаснейших хищников, который одним ударом своей лапы мог сразить наповал! Мне даже вспомнился рассказ из школьной программы «Лев и собачка» о трогательной дружбе таких разных животных. Вот теперь и мы лежали бок о бок, отдыхая после долгой дороги.
           Вечерело, жара спала, и я даже ненадолго заснула, пока меня не разбудил толчок и хмурое сопение моего неожиданного попутчика. И мне, как существу, более слабому раза в три от него, пришлось подчиниться. Мы снова отправились в путь. Ночь была столь же холодной, сколь жарким был день, но от этого мы шли быстрее, пытаясь согреться. Сначала было совсем темно, и я доверилась чутью своего сурового товарища, но потом взошла луна, и я уже сама могла различать дорогу. Нам все чаще стали попадаться деревца и кустарники, я поняла, что мы движемся в правильном направлении – к оазису.
К утру мы все-таки добрались до места, где я услышала волшебный звук льющейся воды. Увидев чистый ручей, я, словно животное, встав на четвереньки, впилась в это прозрачное серебро. Я окунулась с головой, поливала себя, брызгалась и фыркала от удовольствия. Лев же, видимо, не понимающий моей радости, величаво и, воистину, как «царь зверей», смотрел на меня как-то свысока.
           Когда же мой восторг прошел, решила поискать себе что-нибудь съестное, вокруг росло много разной зелени, возможно, среди всего этого изобилия и было что-нибудь пригодное для еды. Но кроме ягод с какого-то неизвестного мне кустарника я пока что ничего не нашла. Они имели вяжущий вкус, но, за неимением лучшего, проглотила и это. Потом снова легла рядом со львом и заснула, чувствуя ужасную усталость, накопившуюся за долгие часы под знойным солнцем. А проснулась от рычания моего друга. Он стоял рядом со мной в явно недоброжелательной позе и, оскалившись, смотрел куда-то поверх меня. Оглянувшись, я увидела примерно десять человек в странной одежде, если набедренную повязку вообще можно считать одеждой. Все они были чернокожими, видимо из какого-то племени, но я их прекрасно понимала.
-Смотрите, она живая, - сказал один.
-А волосы и кожа у нее действительно цвета луны, - подтвердил другой.
-И лев не тронул, - ответил третий, - он ее защищает, значит, шаман был прав. Но как к ней подойти, вдруг лев кинется на нас? Копья нас не спасут.
-Шаман сказал, что она его остановит, - вновь сказал первый.Услышав это, я подошла ко льву, и, потрепав его за гриву, прошептала: «Ты свободен!» И лев послушался меня. Он постоял еще немного, оглядывая то меня, то людей, пришедших ко мне навстречу, потом издал негромкое рычание, лизнул мне руку и ушел. Незнакомцы же по-прежнему вели себя нерешительно относительно меня, они так и стояли группой, провожая взглядом льва, пока тот совсем не скрылся из виду. Один из этого племени даже залез на дерево, чтобы посмотреть, насколько далеко от нас находился мой незнамо откуда взявшийся охранник, но как только они убедились, что опасность миновала, так сразу же сами подошли ко мне.
-Приветствую вас, добрые люди. - Сказала я на совершенно неизвестном мне языке, и сама удивилась сказанному. Раньше думала, что могу говорить только на тех языках, которые хоть единожды слышала, но теперь оказалось, что знаю и этот язык. – Не бойтесь меня и не бойтесь того льва, если бы не он, я вряд ли бы добралась до этого места.
-Здравствуй, белая женщина. – Сказал один из собравшихся вокруг меня мужчин. – Шаман сказал, что мы должны встретить тебя у этого ручья сегодня, поэтому мы пришли, чтобы проводить в наше племя.
           И не успела я прийти в себя, как они принесли какие-то носилки, усадили меня на них, и, одновременно подняв с четырех сторон, понесли в направлении, которое знали только они сами. К месту, где проживало это племя, мы пришли примерно через два часа. На первый взгляд там находилось примерно около полутора сотен жителей, в основном, женщин и детей, и как мне объяснил самый разговорчивый из проводников, рождалось детей у них много, только доживал до возраста двадцати-тридцати лет только каждый третий. Вот, собственно, почему они так ждали моего появления. Шаман предсказал им, что я смогу исцелить их от всех болезней.
           Их жилье напоминало юрты или большие шалаши. Я не могу толком описать их обстановку, так как все, что меня окружало, было для меня открытием,не знала ни названия, ни предназначения окружавших меня вещей, могла только догадываться.
           Сначала меня привели к шаману и вождю, после короткого приветствия нас с шаманом оставили наедине. В его шалаше, как, наверное, у всех шаманов, висело, и было разложено много всяких трав, камней, перьев и другой всякой всячины, которая требовалась для лечения и гадания. На полу кое-где были разостланы циновки и шкуры животных. Шаман пригласил меня сесть на одну из этих шкур. Я расположилась, и только тогда смогла разглядеть лицо этого человека. Он был немолод, лет пятидесяти, видимо, он являлся старейшиной в этом племени. Его седеющие волосы были перевязаны разноцветными нитками. И я вспомнила про книгу о Томе Сойере, в которой один из негров перевязывал себе так же волосы от воздействия на него злых духов, возможно, сейчас они имели то же предназначение. Его лицо можно было бы сравнить с неподвижными статуями, настолько оно было безэмоциональным, словно древняя маска. Единственное, что было живым, на этом каменном лице, это глаза. Он, так же, как и я, изучал меня.
-Сядь ко мне поближе, белая женщина, я хочу посмотреть в твои глаза. – Я исполнила его просьбу. – Ты не знаешь, где находишься, но ты готова помочь, я это чувствую.
-Я тоже чувствую, что у вас дар, такой же, как у меня.
-Ты права, но у меня нет и десятой доли той силы, которую тебе дали боги. И я рад, что мои молитвы услышаны, ты сможешь спасти наше племя.
-Объясните, чем я могу помочь, потому что не совсем поняла, что мне говорили в дороге.
-Наше племя вымирает. К нам недавно приезжали люди с таким же цветом кожи, как у тебя, пытались лечить, но у них ничего не получилось, и они уехали. Дело в том, что наши люди рано стареют и умирают. Я единственный, кто дожил до седин. Только за этот год наше племя уменьшилось втрое. Если так пойдет и дальше, в следующем году не останется ни одного человека.
-Ты прав, шаман, но не обижайся на белых людей, они не смогли бы вам помочь, потому что они еще не придумали лекарства от этого заболевания, а я помогу, будь уверен, но мне нужно, чтобы ко мне пришли все люди, но не сразу, а по очереди.
-Мы исполним твою просьбу завтра же, а сегодня отдохни, ведь ты еще ничего не ела?
-Ты прав, я голодна, и хотела бы немного поспать.
-Мы уже приготовили для тебя отдельное жилище, наши женщины помогут тебе устроиться.
-Спасибо тебе, шаман.
           И я вышла из его палатки, после чего меня сразу же проводили в мою, стоявшую почти рядом. Все смотрели на меня с любопытством, а некоторые даже притрагивались к моей коже и волосам, отросшим за последние дни до колен.Женщины поразили своей добротой и простодушием, они живо интересовались всем, но были почтительны. Все они выходили замуж рано, поэтому их удивило, что я до сих пор не родила ни одного ребенка, но я объяснила им, что я, так же, как их шаман, не имею на это право, после чего они вообще стали относиться ко мне, как к какому-то божеству. Но вскоре они удалились, и я, наконец, смогла побыть одна. Помолившись, я заснула, потому что мне завтра предстоял очень тяжелый день. И я проспала весь остаток дня и всю ночь. А утром, еще до восхода солнца, начала принимать людей…
           Я думала, что этот поток никогда не кончится, но к концу третьего дня ко мне зашел шаман, сказав, что он последний.
-Но меня не надо лечить, я знаю, что здоров. Я пришел поблагодарить тебя, белая женщина.
-Нет, не надо. Лучше поблагодари Бога за то, что он послал меня к вам.
-Хорошо, я буду молиться за тебя. За тебя теперь будет молиться все наше племя. Пойдем, прогуляемся. Солнце заходит, и сейчас не так жарко.
           Мы вышли из моего жилища, и отправились в направлении того ручья, откуда меня три дня назад принесли на носилках местные мужчины, сначала шли молча, но потом шаман снова заговорил.
-Когда ты собираешься нас покидать?
-Моя миссия выполнена, мне ни к чему задерживаться, на земле еще тысячи мест, где нужна моя помощь.
-И куда ты теперь собираешься?
-Не думала, мир широк!
-У тебя сложная судьба, белая женщина, но тебе лучше не знать ее.
-Это верно,поэтому Господь наградил меня даром предвидения, но только не в отношении самой себя. Я не вижу своего будущего, могу только предчувствовать, ощущать, хотя в отношении других могу рассказать все.
-Знаешь, я хочу тебя только предупредить, ты должна помнить о своем предназначении. Время идет, не упускай его.
-Я последую твоему совету, шаман.
-И еще одно, следи за биением своего сердца, тебя слишком переполняют чувства, а тобой должен управлять, прежде всего, разум.
-И это говоришь мне ты, шаман?
-Ты удивлена, я понимаю тебя, но для другого человека я дал бы другой совет, а для тебя он таков.
-Что ж, спасибо, постараюсь не забыть твоего совета.
-Тогда не задерживайся, улетай, ведь тебя уже ждут!
-Как, ты знаешь, что я могу летать?
-Я видел тебя в виденьях, поэтому знаю! Вот, я собрал для тебя немного еды, возьми с собой, - и шаман протянул мне мешочек, набитый разной снедью, - лети, до рассвета еще очень долго. Прощай, белая женщина! Пусть боги хранят тебя!
           Шаман дотронулся до моего лба рукой, а потом поклонился. Я прошла несколько шагов и взлетела, махнув ему на прощанье рукой. Прежде меня никто еще не провожал, когда я улетала…
           Сейчас уже и не перечислю те места, в которых побывала после того вечера с шаманом, это и Австралия, и Индия, Китай и Сингапур, Япония и другие страны. И так продолжалось целых полгода. Постоянные странствия выматывали меня, я общалась с тысячами людей, помогала им, но в то же время ощущала себя одинокой. Мне захотелось снова почувствовать себя за чьей-то сильной спиной, и я знала, что найду это только во Франции у Даниеля. Поэтому решила вернуться. Хотя бы на несколько часов.
           Мой перелет с одного конца света в другой занял несколько дней, и вот, темной ночью середины ноября я снова ступила на балкон нашей с Даниелем спальни. Окно, как обычно, оказалось открытым, и я без помех тихо вошла в комнату. Подойдя к кровати, я уже собралась поцеловать спящего Даниеля, как обнаружила, что он не один. Рядом с ним лежала обнаженная женщина…
Было такое ощущение, словно меня ударило током. Я могла ожидать чего угодно, но предательства! И где! В нашем доме, который Даниель купил специально для меня! Сначала я сильно возмутилась, потом растерялась, а потом решила сесть в кресло и спокойно дождаться рассвета. Я не знала, что делать, совершенно противоречивые чувства разрывали изнутри. С одной стороны, какое я имела права обвинять Даниеля? Он был полностью свободен, ведь наш брак по своей сути все-таки фиктивный, и я не могла дать ему того, что эта женщина, а с другой стороны, было очень больно и обидно. Но почему? Что мог для меня значить этот человек? Я думала, что за время странствий все встанет на свои места, но теперь я понимала, что все запуталось еще больше. Запуталась и я, и Дани – мы оба!
           Бестолковые мысли лезли в голову, и, промучившись, таким образом, час или около того, все-таки решила заговорить:
-Встречай гостей, Даниель! – И я сама поразилась, насколько спокойным и холодным стал мой голос, при звуке которого и Дани, и его подружка вскочили с постели, как ужаленные.
-Кто это, Даниель? – Спросила женщина, судорожно натягивая на себя одежду.
-Я его жена, девушка, но вы не спешите! Вдруг вы что-нибудь наденете не так, может, вам помочь?
-Хельга, перестань, она не виновата, к чему этот саркастический тон?
-Действительно, ни к чему, - и, поднявшись с кресла, более мягко добавила, - я буду у себя в кабинете.
           Ждать пришлось недолго, я услышала, как Даниель, разбудив шофера, проводил свою ночную гостью, отправив ее по неизвестному мне адресу, а потом его шаги стали приближаться к моей двери. Он немного помялся перед входом, но я окликнула его:
-Входи, Даниель!
           Он вошел, и мы впервые за столько месяцев взглянули в глаза друг другу. Не знаю, что со мной произошло, но мне стало почему-то безумно жаль Даниэля! Исчезла боль, исчезло негодование, прошло все… Даниель стоял передо мной прежний, будто и не было разлуки.
-Я знаю, что ты хочешь сказать мне, Хельга… - Начал Дани, но я перебила его.
-Не говори ничего, Дани. Я пригласила тебя сюда для разговора и думала, что буду обвинять в неверности, но не могу! И поэтому лишь хочу попросить у тебя прощения.
-Попросить прощения? Но…
-Не перебивай, мне и так тяжело говорить, - и слезы подкатили к горлу, стало трудно дышать, - Дани, прости, что вернулась так внезапно. Я знаю, что не имею права претендовать на твою любовь, да и не могу дать тебе ничего в ответ на твое чувство, а эта женщина, возможно, может тебе подарить именно то, что ты всегда ждал. Возможно, с ней вы будете счастливы, у вас будут дети, а я вмешалась… Это я во всем виновата! – Взмолилась я, оттолкнув Даниеля и подойдя к окну. – Пожалуй, нам нужно снова расстаться, Дани. И на этот раз навсегда… Я думала, что найду в этом доме покой после долгой дороги, но…
-Не уходи, Хельга, постой! – Крикнул мне вслед Даниель, когда я прошла в соседний кабинет – кабинет Дани – в надежде сразу спуститься оттуда по потайной лестнице, но меня поразило то, что я там увидела! Сотни моих фотографий висело на стенах! Все мои изображения, начиная с первого дня нашего знакомства, словно меня фотографировали каждый день, были развешаны всюду!
-Что это? Дани! Что это?
-Но что мне оставалось делать, если тебя не было рядом? Ты не писала, не звонила… а здесь у меня создавалось впечатление, что ты рядом.
-Я не могу видеть это, Дани! Ну, когда же ты поймешь, что я – обычная женщина, что я не святая, к чему весь этот иконостас? – И я начала срывать свои фотографии со стен.
-Ты для меня никогда не станешь обычной, - упрямо сказал Дани.
-Я так же грешна, как и ты, как и все люди!
-Но ты никогда не поддавалась страсти!
-Откуда ты знаешь, Дани! Так почему же, по-твоему, я бегу от тебя?!!– Выпалила я, даже не успев осознать то, что было сказано, но, взглянув на Даниеля, поняла, что сделала глупость, потому что он словно окаменел от такого заявления. И пока Дани находился в растерянности, кинулась к лестнице, крикнув на ходу: «Прощай!»
-Хельга! Хельга! – Слышала я крики Даниеля сзади, но он не мог догнать меня, как бы не старался. Стоило мне вырваться из дома, как я взметнулась вверх, спрятавшись за одним из выступов крыши. Я видела, как Даниель выбежал из дома, побежал к воротам, затем в сад, к причалу, но не найдя меня, закричал: «Я люблю тебя!!!!!» и, расхохотавшись, бросился в озеро с причала…
           Он был счастлив, но теперь меня угнетали угрызения совести. Зачем? Зачем я ему это сказала? Ведь мы никогда не сможем быть счастливы вместе! Ночь отдавала свои права утру, небосвод уже светлел, и я решила поторопиться. Набрав самую максимальную скорость, я повернула на запад от догонявшего меня солнца.Так началось мое трехлетнее путешествие по миру. Мне проще назвать континенты, на которых я не побывала, чем перечислять все места, где ступала моя нога. Я забыла про сон, про отдых, мой день складывался из бесконечных полетов и встреч… Я оказывала помощь, но каждый раз думала о том, что бессильна помочь всем сразу, и это бессилие угнетало. И когда было совсем плохо, летела в монастырь, где и приобрела свой дар, в З-ск.
-Прошло уже более трех с половиной лет, как ты улетела от мужа, - начала со мной однажды разговор матушка-настоятельница, - ты так и не собираешься возвращаться к нему?
-Я не знаю, наш брак изначально был фиктивным, вы знаете, нас связывали только рабочие и дружеские отношения, а сейчас я просто в замешательстве, как и тогда, в ту ночь, когда последний раз покинула мужа.
-Ты боишься, что ваши отношения перерастут в нормальные отношения между мужем и женой? Но что здесь плохого? Ведь вы и так повенчаны в церкви, ваш брак благословил Бог.
-Все это так, матушка, но не имею право на личное счастье, я должна принадлежать всему миру, но не своему мужу.
-А разве твой муж не относится ко всему миру? Ну, подумай сама, сестра, ты пытаешься помочь стольким людям, но делаешь несчастным человека, который больше всех тебя любит и который заслуживает это по праву.
-Но…
-Да, ты можешь возразить мне, но хотя бы будь с ним рядом. Если он любит тебя так, как ты рассказывала, то для него и это уже будет счастьем.
-Спасибо за совет, матушка, но что же мне делать со своими чувствами? Я ведь так и не знаю, люблю ли его?
-Разве ты еще не поняла? Что ж, тогда ты поймешь это, когда встретишься с ним снова.
-Значит, мне пора?
-Да, хватит тебе отсиживаться в монастыре! Он не для тебя, и ты это знаешь. А Господь, он всегда рядом, в нашей душе и в сердце. И он тебе поможет.
-Спасибо вам, матушка, вечером я тронусь в путь.
-А пока, пойди помолись и спроси благословения на дорогу у нашего батюшки.
           Как только смеркалось, я попрощалась с монастырем. И за несколько минут перелета уже добралась до Москвы. Даже не верится, что когда-то эту же самую дорогувпервые проделывала за несколько дней, правда тогда я только училась летать.
           Стояла глубокая ночь, и я благополучно, без свидетелей, опустилась неподалеку от здания, где меня когда-то вербовали. Я ждала совсем недолго, когда оттуда выехала служебная машина, и, как только она стала подъезжать ко мне, проголосовала, и, если честно, даже не сомневалась, что машина остановится, потому что в ней ехал Владимир Николаевич.
-Ольга? Откуда вы взялись? – Спросил Владимир Николаевич, приглашая меня в машину. – Мы уже с ног сбились вас искать. Ни одна разведка за последние годы не могла так спрятать своих агентов! И, если честно, я уже было, потерял всякую надежду вас отыскать, только Даниель со своей группой были почему-то уверены на сто процентов, что вы живы.
-Эх, вы! А еще вербовали меня, Владимир Николаевич! Вы же знали почти все мои способности, так что же сомневались во мне?
-Наверняка, Ольга, вы большую часть своих возможностей скрыли от меня.
-Я тогда сама их не знала, Владимир Николаевич! Так что, не обессудьте!
-Ладно, будем считать, что я тебе поверил, - рассмеялся Владимир Николаевич, - лучше скажите, куда вас отвезти. Я сейчас еду домой, может, ко мне?
-Жена не заревнует?
-Это к такой оборванке? Вы извините, конечно, но вы здорово пообтрепалась за последние три с лишним года. Вы в зеркало когда последний раз смотрелись? Что это за хитон или это монашеское одеяние? Случайно в монашки не постриглись? И босиком! Май - это вам не июнь! Ночью все-таки еще холодно босиком ходить, да еще по асфальту! Если честно, я вас еле узнал!
-Ну, все исправлюсь! Вернусь к мужу, он меня опять нарядит, как игрушку!
-Тогда поехали сразу к нему, - заявил Владимир Николаевич, - что, не ожидали? Сюрприз!Даниель уже целую неделю в Москве, у нас с ним общие дела, а вообще, он приехал сюда на один из заводов, который недавно открыли совместно Россия и Франция.
-Ну, поняла, не мог же он там сказать, что едет в Россию, чтобы налаживать связи с русской разведкой! А как он?
-Ничего, держится, но тоскует по тебе. Я даже фотографию вашу у него видел. До чего довели мужика! Все вы, бабы, такие!
-Как ни странно, мы - бабы – то же самое говорим о вас – мужиках, когда доводите нас до белого каления!
-Ладно, поехали к твоему Ромео!
-Спасибо!
           Владимир Николаевич позвонил Даниелю, объяснив, что надо срочно встретиться. Даниель, оказывается, тоже еще не спал, хотя было уже почти три часа ночи. Мы подъехали к одному из обычных московских домов.
-Даниель живет здесь?! – Удивилась я.
-Да, не захотел жить в гостинице. Сказал, что ему там будут постоянно мешать, а значит, можно забыть о работе. Вот я и поселил его на квартире одного из моих друзей. А квартира хорошая, богатая.
-Хозяева в начальниках ходят?
-Да, но они сейчас уехали в Грецию на месяц. Что, не терпится? – Спросил Владимир Николаевич, заметив мое волнение и нетерпеливые жесты, когда мы входили в подъезд.
-Не буду скрывать.
-Тогда идите, квартира номер семьдесят три.
-А вы?
-Зачем я вам буду мешать? Ваше дело молодое, вы хоть сами наговоритесь, ведь столько лет не виделись!
           Как только пропал звук его шагов, я взлетела к нужной мне квартире, и, опустившись перед нею на холодный мраморный пол, позвонила в дверь. Раздался достаточно резкий звонок, отчего я даже вздрогнула. Секунды, промелькнувшие после звонка, показались часами, и я уже думала, что он никогда не откроет, но вот заскрипели ключи в замке, и дверь распахнулась…
           Передо мной стоял Даниель. Он смотрел на меня, как на привидение, но я не дала ему опомниться и кинулась к нему на шею. Мы долго стояли, обнявшись, просто так, в дверях, а Даниель твердил только одно:
-Хельга, живая!
           А я не могла вообще ничего говорить, потому что счастье и радость настолько переполняли всю меня, что я даже задыхалась.Когда первый порыв прошел, мы, наконец-то, вошли в комнату, но Даниель так и не отпускал меня от себя, держал мою руку даже когда закрывал входную дверь. В тот день я впервые за несколько лет больше никуда не улетала ночью, осталась с ним. Мы просто смотрели друг на друга, обнимали друг друга, и нам больше ничего не было нужно. И я так и заснула на его руках, словно маленький ребенок.
           Когда я проснулась, было около десяти утра, в квартире никого не оказалось, но на журнальном столике я обнаружила записку Даниеля. Он писал, что скоро вернется. И я, воспользовавшись его отсутствием, решила принять ванну.
           Но только я оттуда вышла, как услышала, что входит Дани.
-Доброе утро, красавица! – Воскликнул он на ломаном русском языке, впорхнув в комнату, загруженный десятком огромных разноцветных пакетов. – А вот и я, Санта Клаус, принес тебе целую кучу подарков!
-Не сомневалась, что это произойдет! Вчера Владимир Николаевич уже отругал меня по поводу моего внешнего вида, но я ему сказала, что стоит мне попасть в руки к моему мужу, как он меня сразу же упакует, как конфетку!
-И он оказался прав! Одевайся, тут есть все! А дома тебя ждет целый гардероб новых вещей.
-Как это?
-Я регулярно обновлял его, потому что не знал точно, когда ты вернешься.
-Господи, Даниель, спасибо тебе! – И я поцеловала его руки, взяв их в свои ладони. – Мне так хорошо с тобой! Я сейчас переоденусь, но сначала отрежь мне волосы хотя бы по пояс, а то они  отросли уже почти до земли.
-Жалко!
-А куда деваться? Я их даже заплести или расчесать не смогу!
-Зато ты сейчас похожа на принцессу.
-В твоем махровом халате? – Рассмеялась я.
           Через несколько минут Даниель превратился в парикмахера. Он очень долго целился, чтобы отрезать ровнее, но у него все равно не получалось, тогда он просто собрал все волосы в пучок, и отрезал все лишнее. Получилось несколько короче, чем я думала, но зато мне показалось, что с моей головы свалился камень. А волосы, когда высохли, превратились в целую копну кудрей.
-И куда теперь девать эту косу? - Спросил Дани, глядя на ворох отрезанных волос на полу.
-Сдадим на парики. – Ответила я, выходя из другой комнаты, где переодевалась. Одежда снова преобразила меня. И теперь, вместо огромного белого махрового халата, на мне красовалось короткое черное французское платьице, а на ногах – замшевые сапожки на высоком каблуке. – Вот я и превратилась в обычную смертную, теперь уж я точно не похожа на принцессу, да?
-Ты для меня всегда принцесса!
-Пойдем, сходим куда-нибудь, Дани! Я надеюсь, у тебя нет на сегодня срочных дел?
-Если честно, сегодня вечером я должен был улетать в Париж, но я уже устроил так, что мы улетаем вместе только завтра после обеда. Вот наши билеты.
-Тогда у нас целый вагон времени! Пойдем, ты наверняка не гулял по Москве просто так!
           И мы, наконец, оставили квартиру. В тот яркий майский день мы были счастливы как никогда, потому что были свободны от обязательств перед кем бы то ни было. Катались на катере по реке, заходили на Красную площадь, в общем, весь день посвятили тому, что рассматривали достопримечательности нашей столицы. А вечером пошли в ресторан.
-Какой длинный день! – Сказала я, входя уже поздно вечером в нашу квартиру.
-И какой счастливый! – Ответил Дани, он потянулся, чтобы включить свет, но я остановила его.
-Не надо, глаза сейчас сами привыкнут к сумеркам, тем более, что на закате небо еще светлеет. – Мы стояли, обнявшись, у окна и молчали. – Ты знаешь, Дани, у меня сегодня день рождения, мой настоящий день рождения.
-Правда? – Расстроенным голосом сказал Дани. – Что же ты не сказала раньше? А ведь я тебе так ничего и не подарил! Хотя, подожди! У меня есть кое-что!
           Он несколько минут возился в соседней комнате, а когда вернулся, у него в руках был большой черный целлофановый чехол.
-Что это?
-Расстегни, и ты сама увидишь, - с таинственной улыбкой прошептал Дани, - интересно, ты вспомнишь?
-Господи! Да это же то самое алое платье с новогоднего бала! Ты мне тогда еще подарил изумительной красоты ожерелье, похожее на зимние узоры.
-Вот они, - и Даниель протянул мне бархатную коробочку, и в ответ на мой немой вопрос, сразу ответил, - да, я всегда брал их с собой, куда бы не отлучался. Я скучал по тебе, Хельга! Я так по тебе скучал! Но я вешал перед собой это платье, и мне казалось, что вижу в нем тебя. Я думаю, в тех вещах, к которым ты прикасалась, осталась частичка твоей теплоты.
-О, Дани, бедный мой! – И я нежно провела рукой по его волосам, в которых за последние четыре года моего отсутствия появились серебряные ниточки.
-Надень сейчас это платье, я хочу посмотреть на тебя в нем еще раз.
           И я исполнила его просьбу. Лунный свет залил комнату, и платье в этом таинственном свете приобрело необычный оттенок.
-Сегодня ты еще красивее, чем в тот зимний вечер. С Днем рождения, любимая!
-Да, сегодня необычный вечер, - ответила я, подходя к Даниелю и беря его за руку, - пойдем со мной, у меня для тебя тоже есть подарок! Только сначала пообещай, что ты не будешь отпускать мою руку и ничего не испугаешься.
-Мне с тобой ничего не страшно, ты ведь однажды спасла мне жизнь! Но что же ты хочешь мне показать? – Смутился Дани.
-Мой мир, - прошептала я, закрывая рукой его глаза, - закрой глаза и не открывай, пока я не скажу.
           Я взяла его руки в свои, и взлетела.
-Как ты сейчас себя чувствуешь? – спросила я Даниеля, когда мы уже отлетели от города на достаточную высоту, что домики под нами показались размером со спичечный коробок.
-У меня такое ощущение, что я лечу, - мечтательно улыбнулся Дани, - как у тебя это получается?
-Тогда открой глаза! – рассмеялась я. – Добро пожаловать, уважаемые пассажиры! Температура за бортом такая же, как и внутри. Наш самолет следует рейсом «балкон – небо», желаем вам хорошо провести время.
-Наверное, мне это снится, - растерянно сказал Дани, - мне это снится? Ущипни меня!
-Я буду щипать тебя сколько угодно, Дани, но это тебе не поможет, увы! А вместо того, чтобы думать, сон это или нет, лучше расслабься и получай удовольствие! – И я снова потянула его к небу, к луне, прибавив скорости. – Ты только посмотри, какое небо, какие звезды! Господи, Дани, побудь хоть несколько минут свободным и счастливым! Ты ведь никогда раньше подобного не испытывал…
           И мы полетели дальше: над полями и лесами, над городами, реками и озерами, вдыхая сумасшедший воздух весны, пьянящий аромат цветущих растений. Я с тревогой оглянулась на Дани, но напрасно волновалась. Его страхи пропали, и он так же, как и я, наслаждался полетом, впервые ощутив то, что чувствовала я почти каждую ночь. Около одной реки мы снизились, пронзив, словно две огромные стрелы, поднимающийся над нею пар, и опустились на ее берегу.
-Что это за место? – Спросил Даниель, едва отдышавшись после полета.
-Это мой самый любимый город – Б*. Здесь я когда-то училась, здесь у меня протекли самые лучшие годы.
-Годы студенчества? Я тебя понимаю.
-Кстати, там сегодня тоже праздник – день рождения города. Представляешь? Такое совпадение!
-Это не совпадение, это судьба! Какими разными путями мы шли с тобой, чтобы встретиться, но сейчас тоже благодарен этому городу, потому что он привел меня к тебе.
-Нам пора, Дани, в Москву мы вернемся уже к рассвету. Бери меня за руку.
           И мы снова взлетели…
-Хельга! Сегодня ты сделала из меня самого счастливого человека в мире! И даже умирая, я буду вспоминать эту ночь. – Прошептал Даниэль, опустившись на балкон.
-Но это еще не всё, Даниэль. Я не сказала главного… Я люблю тебя, - тихо сказала я и расплакалась, уткнувшись ему в рубашку.
-Воистину, сегодня сказочная ночь! – Прошептал Дани и обнял меня, поцеловав меня в мои распущенные волосы, вдыхая аромат ветра, оставшийся в них после ночного полета.
-Ночь закончилась, - с грустью возразила я, поворачиваясь к окну и указывая на розовеющий рассвет, - и сказка закончилась.
-А сейчас тебе нужно отдохнуть, Хельга. Ложись спать, сегодня нам предстоит еще один перелет, правда уже самолетом.
-Тогда ложись спать и ты, Дани, - сонным голосом ответила я, уже располагаясь на диванчике прямо в одежде.
-Боюсь, я так и не смогу уснуть сегодня, - прошептал Дани, усаживаясь рядом с диваном, на полу, - я лучше просто побуду с тобой рядом, а ты спи, спи…
           Даниель взял мою руку, и я уснула, а за окном уже всходило солнце. На востоке, словно белая пашня, парили легкие облака. От восходящего солнца они становились розовыми, с золотой окантовкой. День обещал быть жарким.
           Я проснулась, но сначала не поняла, который час. В комнате царил полумрак, так как Дани задернул шторы. Сам же спал рядом, сидя на полу и положив голову рядом с моей. Я не стала его будить, только потихонечку проскользнула мимо него, чтобы подойти к часам. Но как только поняла, что уже без четверти одиннадцать, тут же отбросила всю свою медлительность и подскочила к Дани:
-Дани! Вставай, родной! Мы опаздываем на самолет!
-Который час? – Ничего не понимая со сна, спросил Дани.
-Без четверти одиннадцать, а самолет – в час пятнадцать.
-Успеем, ты, главное, не волнуйся. Вещи собраны, остается привести себя в порядок.
-А машина?
-В двенадцать за нами заедет Владимир Николаевич, он обещал.
-Фу! – Выдохнула я. – А я уже перепугалась.
-Тебе со мной нечего бояться, любимая! – Сказал Даниель с улыбкой, потрепав меня по моей растрепанной шевелюре. – Лучше причешись, а то ты похожа на одуванчик!
-Кстати, в том, что я на него похожа, отчасти виноват ты сам! Это ты так коротко отрезал, вот они и распушились!
-Тебе очень к лицу.
-Полагаю, что ты никогда не сказал бы обратного, - лукаво заметила я.
-Это потому, что я хорошо воспитан.
-Это потому, что ты меня любишь.
-А ты? – Спросил Дани. – Или может, то, что я услышал ночью, было только сном?
-А ты разве не чувствуешь? – Спросила я, целуя его руку и поднеся ее к своему лицу. – Все, что было этой ночью – самая настоящая реальность, это не сон, Дани... а еще реально то, что мы можем опоздать на самолет!
-Тогда переодевайся, иначе в аэропорту сильно удивятся, увидев тебя в помятом бальном платье! – Рассмеялся Дани.
           Через полчаса мы уже были готовы, и я, накинув на себя фартук, готовила на кухне легкий завтрак на троих, хотя уже наступило время обеда. Когда приехал Владимир Николаевич, все уже стояло на столе.
-О! Как вкусно пахнет! Что это?
-Всего лишь яичница, - крикнула я из кухни Владимиру Николаевичу, - проходите!
-Что ж! Судя по вашим счастливым лицам, хочется предположить… - Начал было Владимир Николаевич, но я его тут же перебила.
-А вы ничего не предполагайте, лучше присаживайтесь и наслаждайтесь едой, а я пока заварю чай.
-Ну, хоть вы мне, старику, скажите, Даниель, раз эта девчонка не может ничего сказать.
-Да, мы счастливы, Владимир Николаевич. Но это и всегда было, еще с тех пор, когда я увидел ее, когда она шла ко мне в церкви на венчании.
-И тогда она сразила вас наповал? – Рассмеялся наш гость.
-Да, в самое сердце! – Улыбнулся в ответ Даниель, поглядывая на меня.
-Но, если честно, Даниель, скажу вам, как отец, да и как мужчина, я вам завидую! Я и сам бы влюбился в Олю, будь немного помоложе. И я видел ваши свадебные фотографии, ты, Оля, там похожа на царицу какую-то!
-Господи! Ну, нашли о чем поговорить за яичницей!
-О, кстати, о яичнице! Это что-то необыкновенное! И опять я ничего не знал о вашем таланте! Вы сами хоть присядьте, поешьте, а то уже замотались! Никуда не денется ваш чай.
-Вы так интересно назвали Хельгу, Владимир Николаевич, - обратился к нему Дани.
-Как?
-Оля, это очень красиво и мелодично звучит.
-Да, пожалуй, у вас, французов язык победней будет!
-Владимир Николаевич! Ну, чем вам французский не угодил! Мне, например, он очень нравится...
-Но вы попробуйте так изменить имя, как в русском! Да взять хоть ваше: Ольга, Оля, Оленька, Олюшка, Лёсик, Лёля, Ляля, Ольгунчик, Лёлькина …
-И это все одно и то же имя? – Удивился Даниель. – А я наивно полагал, что смогу осилить русский язык.
-Но вы и так добились неплохих результатов.
-О, не смешите меня! Ваш французский намного лучше моего русского, а Оля – вообще полиглот, она может разговаривать с любым человеком в любой точке земного шара. – Возразил Даниель.
-Ты меня назвал Олей?
-Можно?
-Мне это очень приятно.
-И мне приятно общаться с вами, но самолет нас ждать не будет, пора в аэропорт, так что, допивайте чай и едем! – Скомандовал Владимир Николаевич.
-Я только помою посуду, - спохватилась я, но Даниель остановил меня.
-Сегодня сюда придет домработница и все уберет.
-О, Дани, ты, как всегда, предусмотрел все. Что ж, присядем на дорожку!
           И уже спустя несколько минут наша машина везла нас в аэропорт. Я снова улетала из Москвы, из России.
-Нас кто-нибудь будет встречать? – Спросила я, когда самолет приземлился.
-Вообще-то я предупреждал Пьера, нашего мажордома, чтобы прислал шофера.
-Тогда все будет в порядке. Пьер из тех людей, которые исполняют все в точности. А ты сказал ему, что я прилетаю вместе с тобой?
-Нет, пусть это будет для него сюрпризом, да и для наших друзей.
-Как!? Себастьян и Дэвид ждут нас?
-Да, дорогая, наверняка, они уже у нас дома.
           И мы поехали домой, в наш маленький раек, по которому я так часто скучала, будучи на чужбине, о чем я и сказала Даниелю.
-А о своем доме в России ты разве не скучала?
-Почему, я была там, но никого не застала. Все мои родные переехали в другой город. О чем я только потом узнала от Владимира Николаевича. Кстати, хочу тебя поблагодарить, ты ведь все эти годы исправно перечислял деньги в Россию для моей семьи. Владимир Николаевич все передал. И сейчас мой брат открыл свое дело, мама с отцом теперь ни в чем не нуждаются. Спасибо, Дани.
-Ты была у них?
-Да, убедилась, что все в порядке. А теперь просто регулярно пишу письма.
-Ну, вот мы и приехали! Как тебе наш сад?
-Как всегда, прекрасен! – Восхищенно ответила я, выходя из машины, и направляясь по дорожке к дому, но не успели мы подойти к дверям, как они распахнулись, и оттуда выбежали нам навстречу Себастьян и Дэвид.
-Хельга!!!
-Ребята!!!
           И мы кинулись навстречу друг другу.
-И ты не сказал! Предатель! – Крикнул Себастьян Даниелю. – Как ты мог держать нас в неведении все это время! Мы тут с ума сходили, что же произошло!?
-Мы очень рады видеть тебя, Хельга, - уже успокоившись, сказал Дэвид, - жива и здорова. Мы ведь ничего не знали о тебе все это время, пытались искать, но только стоило ухватиться за какую-нибудь ниточку, как она снова ускользала от нас или оказывалось, что это была вовсе не ты. Ну, разве можно так исчезать? Ты хотя бы весточки о себе оставляла!
-А когда прошло уже полтора года наших бесплотных поисков, мы уже вообще думали, что тебя нет среди живых, и только Даниель верил в то, что мы еще встретимся. – Присоединился к словам Дэвида Себастьян.
-И я оказался прав! – Улыбнулся Дани, обнимая меня. – А теперь идемте ужинать. Не знаю, как вы, а мы ужасно проголодались.
           И мы вошли в дом, где меня встретила вся прислуга, как родную. Шеф-повар в тот день превзошел самого себя! А после ужина мы с друзьями снова уединились в нашем рабочем кабинете.
-Ну, а теперь я жажду услышать рассказ о том, как вы справились с делом Эдмона Ламбре.
-Увы, Хельга, особо похвалиться нам нечем, - начал Дэвид, - после твоего исчезновения мы вплотную занялись именно этим делом, разработали целый план действий, но постоянно было такое ощущение, что он ускользает от нас, как будто опережает на шаг.
-Неужели все безуспешно?!
-Да, Хельга, - согласился Себастьян, - и нам требуется твоя помощь. Мы просто не можем понять, что это за человек!? Почему он предугадывает все наши действия?!
-Но неужели за все это время вы не смогли ровным счетом ничего?
-Ну, отчего же, косвенных улик у нас много, но этого не достаточно, к сожалению, - сказал Даниель, - сама понимаешь, он слишком крупная фигура в нашей стране, чтобы обвинять его, не имея серьезных доказательств.
-Да, ты прав. И я, кажется, понимаю, в чем дело…
-Ты, о мсье Паскуале? – Спросил Дэвид. – Но Хельга, это же смешно, неужели ты думаешь, что обычный астролог мог сорвать всю нашу работу?
-Вы, кажется, так и не поняли тех слов, которыесказала вам в день нашего расставанья. А я предупреждала вас, что это человек – темный, что у него такие же способности, как и у меня, а вы проигнорировали мои слова!
-Но мы думали, что подобные способности могут быть только у тебя!
-Дэвид, перестань, эти способности есть у каждого, просто не все могут ими пользоваться.Вот, в чем ваша ошибка: вы просто недооценили противника!
-И что же нам делать? – Спросил Себастьян. – Начинать все заново?
-Да, но теперь нужно обдумать план наших действий.
-И что ты предлагаешь?
-Необходимо каким-то образом устранить мсье Паскуаля, а потом нам станет гораздо легче, поверьте.
-Устранить? – И ребята переглянулись. – В каком смысле? Убить?
-Да вы что?! – Воскликнула я. – Вы с ума сошли? 
-А что еще остается?
-Нужно лишить его дара.
-А это возможно?
-Возможно, - ответила я, - но он должен это сделать добровольно.
-И как ты собираешься этого добиться? – Поинтересовался Дани. – Он ведь не придет сюда сам.
-Выход один – снова идти с ним на контакт.
-Но, это значит, что тебе нужно будет снова встречаться с Кристофом и Эдмоном, Хельга! А они, вполне возможно, еще не забыли тебя.
-Да, Даниель, не забыли, я даже уверена в этом, но иного выхода нет, иначе я ничего не смогу придумать.
-Что ж, тогда мы займемся тем, что организуем эту встречу, - подытожил Себастьян, вставая из-за стола, за которым мы все сидели, - нам пора, Дэвид, пойдем. До завтра.
-До свидания, Себастьян, пока, Дэвид.
           Ребята вышли, и мы с Даниелем снова остались одни. И тут Даниель вспылил:
-Я даже думать не хочу о твоей затее! Подумать только – идти в логово ко льву! Да я удивляюсь, почему он не тронул тебя в прошлый раз, что его остановило?! И теперь ты снова хочешь испытать на себе все его сумасбродство?! А если он действительно тебя изнасилует? Еслиначнет приставать к тебе?
-Перестань, Дани, ничего он мне не сделает, успокойся.
-Оля, - не прекращал Дани, бегая по комнате, - может, есть еще какой-нибудь выход? Сейчас я уже начинаю думать, что проще было бы убить этого Паскуаля, чем связываться с ним.
-Не смей! Ты не можешь распоряжаться чужой жизнью…
-Но как же часто было, что другие люди распоряжались нашей! Вспомни, сколько раз ты сама вытаскивала меня с того света.
-И ты хочешь превратиться в одного из таких людей?
-Но я даже представить себе не могу, что ты снова будешь рядом с этим …
-В тебе говорит ревность, Дани, причем совершенно пустая. Еще ничего не произошло, а ты уже кипятишься.
-Меня гложет не столько ревность, сколько страх за тебя, за твою жизнь.
-Но это моя работа, Дани. Ты забываешь главное, что я здесь только по двум причинам: во-первых, это моя работа…
-А во-вторых?
-Это ты, и я не смогла бы прожить больше без тебя, ты для меня как воздух. Со мной все будет хорошо, поверь. А теперь, пора спать. Уже давно за полночь.
-А ты?
-А мне еще нужно много всего сделать.
-Ты улетаешь?
-Да, но на этот раз без тебя, прости.
           Я быстро переоделась, накинув на себя длинный черный плащ, и Даниель проводил меня с балкона. Теперь я могла не волноваться по поводу того, что он будет искать меня ночью.
-Доброе утро, родная, - приветствовал меня Дани, входя утром в мою комнату, чтобы разбудить, в его руках был поднос с завтраком, - посмотри, что я принес!
-О, какой аромат! Бьюсь об заклад, это тот самый кофе, который изумительно варит сам Пьер!
-Да, правда он делает это только в исключительных случаях.
-А сегодня такой случай?
-Сегодня первое утро твоего возвращения.
           И я с удовольствием стала потягивать дымящийся крепкий напиток.
-Ты мне хочешь что-то сказать, Даниель? Есть новости от Себастьяна?
-Ты как всегда права. Он уже позвонил сегодня рано утром и сказал, что встречу можно устроить в ближайшее время.
-А конкретно?
-На этой неделе состоится благотворительный концерт оперных певцов в Париже, на этом концерте будет присутствовать и он, вернее, они все: Кристоф, Эдмон и Паскуаль. Прими участие в этом концерте, Оля, и встреча тебе гарантирована.
-Да, конечно, а какой репертуар?
-Просили подобрать что-нибудь русское, и самое главное, «Соловья» Алябьева.
-Ладно. Буду готовиться. Хорошо, что еще есть время, а то я уже давно этим не занималась.
-Тогда я займусь текущими делами. – И Даниель стал собираться.
-Ты уезжаешь?
-Да, встретимся вечером.
           И действительно, мы встретились только за ужином. Все утро я репетировала, потом ездила за покупками и за платьем, заезжала в театр, чтобы уточнить репертуар и очередность номеров, в общем, так пролетел весь этот и четыре следующих дня. И, наконец, наступил долгожданный вечер, к которому мы так долго готовились. Дани проводил меня до дверей дома, но со мной не поехал, я запретила ему, да и Себастьян с Дэвидом не советовали, зная о том, что он просто может не выдержать и взорваться, поэтому на концерт поехал Дэвид, а с Дани остался Себастьян.
-Все будет хорошо, - успокаивал Дэвид Даниеля, усаживая меня в машину, - я буду постоянно следить за ними, и уж поверь, не допущу ничего плохого.
           Но когда машина отъехала от дома, между нами состоялся серьезный разговор, который я уже ждала.
-Мне нужно поговорить с тобой, Хельга.
-Да, я уже давно это чувствовала, Дэвид, и знаю наверняка, что сейчас то же самое говорит Себастьян Даниелю.
-Хельга, мы безмерно рады твоему возвращению, но пойми меня правильно, сейчас у вас с Даниелем сложились такие отношения, которых не может быть между двумя коллегами. Вы не в той организации, где это можно было бы оставить так, как есть.
-Ты хочешь сказать, что мы – любовники?
-Ты сама это сказала, и мне, право, от этого легче, потому что я не хотел произносить это сам.
-Но вы с Себастьяном ошибаетесь, Дэвид, между нами никогда не было подобных отношений, я бы этого никогда не позволила, да и Дани слишком меня уважает, чтобы…
-Перестань, Хельга, мы не ставили систему слежения в вашей спальне, потому что доверяли вам, но сейчас, когда ваши отношения настолько явные, ты не можешь утверждать, что вы не спали друг с другом.
-Да, ты прав, мы любим друг друга, но мы не любовники, и можете ставить камеры слежения хоть в каждом уголке нашего дома. Вы все равно ничего интересного заснять не сможете, - рассмеялась я.
-Тогда я ничего не понимаю! Почему у вас с ним до сих пор этого не произошло? Ведь так, как он тебя любит, я еще не встречал нигде и никогда, это даже как-то нереально для настоящего времени.
-Возможно, ты и прав, сама не знаю, насколько хватит сил у Даниеля все время держаться от меня на почтительном расстоянии, что будет с ним дальше?
-Но ты ведь можешь это узнать, если захочешь.
-Не искушай меня, Дэвид! Я, конечно, смогу предвидеть будущее, но не могу изменить его, так зачем же тогда вглядываться в завтрашний день?
-Чтобы быть готовым к нему. Допустим, человек узнает, что он умрет через день или через два дня, мне кажется, он мог бы это время потратить на то, чтобы встретиться с друзьями, сделать что-то приятное для любимой женщины, раскаяться, в конце концов!
-Не все станут рассуждать, как ты, Дэвид, и вообще, это тема для отдельного разговора, а мне нужно сейчас настроиться совсем на другое.
-Хорошо, я не буду мешать.
           И весь оставшийся путь мы ехали молча. В театре Дэвид проводил меня до гримерки, а сам отправился на свое место, где ему было видно «всех действующих лиц».Раздалось три звонка, и я уже знала, что Кристоф, Эдмон и мсье Паскуаль уже прибыли, но меня сейчас волновало не это, а мой выход на сцену. Как давно не испытывала я подобного! И вот я снова там, где из зрительного зала на тебя накатывает целый поток энергии, и я утонула в нем!
           Но минуты эйфории прошли, и я снова спустилась на землю. А когда после поклона подняла глаза, чтобы снова взглянуть в зрительный зал, то встретилась взглядом с ними – со всеми тремя… Они, так же, как и все зрители, аплодировали мне, стоя в своей ложе. Я удалилась в гримерку, загруженная цветами, но мне пришлось недолго ждать – через несколько минут в дверь постучали. Это был Кристоф.
-Не буду лукавить, для меня не было сюрпризом то, что кто-нибудь из вас сейчас явится ко мне, - улыбнулась я, - проходи, Кристоф.
-Чего не скажешь о нас, мы просто были поражены, когда ты вышла на сцену! Мы ведь виделись…
-Четыре года назад, Кристоф, за эти годы все должно было измениться! Я слышала, ты женился, - спросила я.
-Да, брак по расчёту.
-Не сомневаюсь, что это была идея Эдмона, - пошутила я, на что Кристоф только горько улыбнулся, -кстати, как он? Все так же, весь в бизнесе?
-Да, но пусть лучше он сам расскажет о себе, надеюсь, ты не откажешься принять приглашение отужинать вместе с нами в ресторане?
-Что ж! Не откажусь. Можешь передать Эдмону, что я сейчас приведу себя в порядок и присоединюсь к вам.
-Спасибо. – Кристоф вышел, а спустя несколько секунд вошел Дэвид.
-Молодец! Связь установлена.
-Хорошо, Дэвид, только в данной ситуации, по-моему, ты переживаешь больше, чем я.
-Еще бы! Даниель меня убьет, если с тобой что-то случится, - улыбнулся Дэвид, - ну, все, счастливо!
           Мы по очереди вышли из гримерки, и я направилась к ложе, где сидели Кристоф, Эдмон и мсье Паскуаль. Дэвид же заранее вышел к машине, чтобы следовать за нами.Мужчины ожидали меня у входа в ложу. И пока я шла к ним навстречу, изучала их внешность, те перемены, которые произошли с ними за время моего отсутствия. Кристоф по-прежнему был высок и строен, но черты его мягкого лица приобрели какую-то скучность, если можно так выразиться, создавалось ощущение, что он устал, причем от всего. Мсье Паскуаль совсем не изменился с последней нашей встречи – тот же пронзительный взгляд из-под густых, я бы даже сказала лохматых, бровей, та же полнота, только седых волос значительно прибавилось. Что же касается Эдмона, то он сразу поразил меня. Его некогда высокая фигура стала сутулой, цвет лица приобрел землистый оттенок, а большие черные глаза, похожие на глаза ястреба, теперь стали еще глубже и темнее, и теперь, заглядывая в них, казалось, что смотришь в бездонный колодец. Он болен, причем очень серьезно, это был рак крови.
           Я попыталась улыбнуться, но мне было не по себе, потому что я почти физически ощутила на себе ту боль, которую испытывал сейчас этот человек, и мне стало его по-человечески жаль, несмотря на то, что он был моим врагом.
-Добрый вечер, Хельга, - первым приветствовал меня Эдмон, его голос звучал, словно из-под земли, - поздравляю с таким оглушительным успехом! Думаю, если бы вы решили заняться карьерой певицы, из вас получилась бы мировая известность.
-Спасибо за комплимент!
-Пора ехать в ресторан, - начал мсье Паскуаль, - я уже заказал для нас столик.
-Как видите, Хельга, мсье Паскуаль по-прежнему опекает нас вплоть до времени обеда или ужина.
-Ему нравится заботиться о вас, словно вы его родные дети. Поэтому вам стоило бы принять его внимание с сыновней благодарностью.
-Хорошо сказано, Хельга, я с вами полностью согласен. – Ответил мсье Паскуаль.
           Он взял меня под руку, и провел до машины, Эдмон и Кристоф шли сзади.Ужин прошел достаточно мирно, если не считать уколов, которые все так же в разговоре со мной сыпал Эдмон. Болезнь не смягчила его характер, наоборот, он стал еще более вспыльчивым и раздражительным. Вскоре я поняла, что ему пора уходить, настало время принимать лекарства, я уловила эту мысль. Кристоф тоже это знал, поэтому первым предложил брату уехать. Мсье Паскуаль остался. Мы некоторое несколько минут молчали, глядя друг на друга в упор, он собирался с духом, чтобы высказаться.
-Ну же, мсье Паскуаль, смелее - начала я, - я же вижу, что вы хотите кое-что сказать. Говорите, я готова вас выслушать.
-Хельга, то, что я вам сейчас скажу, не знает никто. И я решился на этот шаг только потому, что помочь мне можете только вы. Я знаю о ваших способностях, впрочем, как и вы знаете о моих. Также знаю, что вы их применяете. Вы даже не представляете, какой силой обладаете! Даже сегодня, во время концерта от вас шло такое излучение, что…
-Мсье Паскуаль, я осталась здесь не для того, чтобы слушать обо мне.
-Однако же, ваша и моя жизнь теперь тесно связаны, Хельга. Итак, продолжу. Все началось в далеком прошлом. Я тогда был молод, полон сил, и я любил одну девушку. Она была очень красива, вокруг нее вилось много поклонников, но она предпочла меня. И все шло хорошо до тех пор, пока с ней не встретился Жак Ламбре.
-Отец Кристофа и Эдмона?
-Совершенно верно. Он был моим другом, но это не помешало ему увести мою девушку. С его-то деньгами! Жак ухаживал за нею по сумасшедшему – дарил драгоценности, устилал цветами всю дорогу к дому… таким образом, Жанна сдалась. Она вышла за него замуж, но их чувства друг к другу остыли столь же быстро, сколь быстро воспламенились. Жанна снова обратила на меня свое внимание, но Жак не дал ей развода. Мы стали любовниками, и тут случилось, что Жанна забеременела от меня. Родился Эдмон.
-Мсье Жак не знал, что это не его ребенок?
-Нет, мы тщательно скрывали это. Этого не знает даже сам Эдмон.
-И вы не хотите ему рассказать об этом?
-Зачем? Я и так постоянно с ним рядом, что еще нужно для отца? Но я продолжу. Когда родился Эдмон, Жанна вскоре заболела и умерла. Дальше о его судьбе вы знаете, его воспитала мать Кристофа, я ей очень благодарен, правда их уже никого нет в живых: ни Жака, ни его второй жены. У мальчиков остался только я. Год назад Эдмон заболел так же, как и его мать.
-Рак крови?
-Я так и знал, что вы сразу все поймете. Мы пытаемся бороться с болезнью, но все эти процедуры, назначенные врачами, не имеют никакого толка, они только оттягивают…
-Понятно… но почему вы обращаетесь ко мне, ведь вы имеете почти такую же силу, что и я.
-Пробовал… Но у меня ничего не получается… Моей силы недостаточно, слишком часто я применял её в совершенно другом направлении, замарал себя. Если бы вы знали, как я сейчас раскаиваюсь! Вместо того, чтобы помогать людям, я….
-Итак, вы хотите, чтобы это сделала я?
-Я точно знаю, у вас это получится, но вы испытываете неприязнь к моему сыну…
-Почему вы так считаете?
-Он ведь любит вас, но его необузданный характер только навредил ему. Я в курсе, что тогда произошло между вами у Риверстоуна. В России в таких случаях говорят: «Нашла коса на камень».
-Мсье Паскуаль, поверьте, я не испытываю к Эдмону неприязнь или ненависть, просто я к нему равнодушна как к мужчине, вот и все. Лучше скажите мне, почему вы обращаетесь именно ко мне,  а не к кому-то другому? Поверьте, я знаю очень много людей, которые имеют такие же способности.
-Ну, хорошо, - немного помолчав, продолжил мсье Паскуаль, - я заглянул в будущее своего сына при его рождении и узнал, что его сможет вылечить такая девушка, как вы. Я знаю всю вашу историю с рождения и до тех пор, пока вы жили в Б*, о том, что случилось с вами дальше, как вы получили свои способности. Потом вам удалось от нас скрыться, но вы сами появляетесь во Франции…
-Понятно, вы вели меня к своему сыну через Кристофа?
-Вы правы, но я хотел только одного – спасти жизнь своему сыну. – Мужчина взял мои руки в свои и, посмотрев в глаза, продолжил. - Прошу вас, Хельга, помогите Эдмону. Я согласен на любые ваши условия.
-Хотите получитьответ прямо сейчас?
-Я бы мог и подождать, но мысль о том, что мой сын все это время будет мучиться…
-Можете не продолжать. - Решение созрело у меня довольно быстро. - Мсье Паскуаль, я соглашусь помочь вашему сыну, даже больше того, вылечу его, но с одним условием – вы должны будете добровольно сегодня жепередать мне ваши способности. Иными словами, я хочу лишить вас дара. Вы не имеете права пользоваться им. Теперь ваша очередь думать.
-Мне нечего думать, Хельга… Эдмон – мой единственный сын, я все сделаю для него.
-Тогда не будем медлить, - и мы, расплатившись, вышли из ресторана. Через минуту, нам подали машину, и я, подав знак Дэвиду, поехала с мсье Паскуалем домой к Эдмону.
           Их особняк был гораздо больше нашего с Даниелем дома, но он стоял какой-то мрачный, хотя мне это могло показаться из-за того, что мы приехали туда ночью.
-Никак не могу понять, - первое, что я сказала мсье Паскуалю, когда мы шли по огромным залам, коридорам и лестницам, - зачем людям такие огромные дома, когда у них нет ни семьи, ни друзей, которых они собирали бы каждый вечер? Мне кажется, эти красивые пустые комнаты навевают только чувство одиночества и подавленности.
-Кто к чему привык! А вот и мой кабинет, проходите, здесь нас никто не побеспокоит. Я всегда тут работаю. Что ж, приступим к делу.
           Мы погасили электрический свет, он был слишком ярким, и зажгли несколько свечей. Я села за круглым столом напротив мсье Паскуаля. В этот раз мне было намного легче в его присутствии, он перестал сопротивляться моей воле, и я начала забирать его энергию. Я не прикасалась к нему, не водила руками над головой, просто смотрела в его глаза, и молила Бога остановиться вовремя, чтобы не забрать вместе с его энергией жизнь. Так продолжалось до рассвета, но как только первый солнечный луч протиснулся между тяжелыми портьерами и коснулся нас обоих, мсье Паскуаль начал бледнеть. Он чуть было не свалился под стол, ия  закончила… Теперь передо мной сидел просто седой старик, и он для нас был безопасен.
-Спасибо, что сохранили жизнь, - прохрипел он, - не думал, что это будет такая мучительная процедура.
-Да, вы стали совсем седым, простите, - отвечала я, подводя его, совсем обессиленного, к софе, хотя и сама не очень хорошо себя чувствовала, кружилась голова и тошнило от переизбытка энергии. Казалось, что стоит щелкнуть пальцами, и моя рука загорится, словно зажигалка.
-Каковы ощущения, Хельга? Думаю, вы теперь сможете не то что лечить, но и мертвых оживлять!
-Глупость! Я же не доктор Франкенштейн! Всему свое время, время жить и время умирать. Разве мы имеем право вмешиваться в законы природы?
-Эх, девочка, у тебя совершенно нет никаких амбиций, а ведь тебе могли бы поклоняться!
-Не разговаривайте со мной, словно демон-искуситель, ваши слова ничего не изменят. Я ухожу…
-Но прежде, чем вы уйдете...  Хельга, вы – единственная, кто может увидеть то, чего не могут увидеть обычные смертные, а ваш недостаток в том, что вы наоборот, пытаетесь жить обычной жизнью. Но эта жизнь не для вас!
-Я разберусь, что мне делать со своею жизнью… – Отвернувшись, я пошла искать комнату Эдмона. Теперь наступала моя очередь выполнять условия договора. Осторожно ступая по толстому ковру, в котором нога тонула по самую щиколотку, подошла к его постели. Эдмон был подключен к капельнице, но я потихоньку отключила ее. Как ни пыталась сделать это бесшумно, все равно Эдмон проснулся. В комнате царил полумрак и он спросил:
-Хельга?
-Да, это я, Эдмон. Как вы догадались? – Удивилась я, потому что видела, что он не открывал глаз.
-Я тебя почувствовал, твой запах… Но зачем ты пришла?
-Просто пришла поздравить вас, Эдмон.
-С чем?
-С выздоровлением. Через несколько дней вы полностью восстановите свои силы, всё, мне пора. До свидания.
-Подожди… Позволь хотя бы поцеловать твою руку… - Я протянула ему ладонь, которую он прижал к своим губам.
-Мне пора, Эдмон, не задерживайте меня.
-Я люблю тебя, - прозвучало за моей спиной, когда была уже у самой двери.
-Я вам не верю, - в ответ глухо прошептала я, выходя из комнаты.
           В тот же день я все рассказала друзьям, без утайки. И с того дня со мной произошли огромные изменения. Я чувствовала в себе огромную силу, но с трудом могла управлять ею. Мне не нужен был сон, отдых, еда, все свое время тратила только на работу. Ночные полеты стали единственным моим облегчением, так как могла сразу высвободить большое количество энергии. Кроме того, стала слышать то, что раньше не могла, видеть предметы и людей с закрытыми глазами на огромном расстоянии. Были такие минуты, когда предметы, на которые я засматривалась, возгорались самопроизвольно. Однажды после очередного подобного случая я разревелась, упав на землю.
-Господи, что мне делать, Дани! Я больше не могу так! Я боюсь смотреть на людей, на тебя. Я вообще боюсь чего-либо делать, потому что не могу управлять подобной силой! Не подходи ко мне! Я чувствую себя зачумленной.
-Перестань, Ольга, ты можешь сделать мне больно только в одном случае, если оттолкнешь меня от себя! – И подойдя, обнял меня, но тут же отскочил, словно его ударило током.
-О, нет! Дани! Ты в порядке?
-В порядке, но прошу, успокойся. Видимо, когда ты нервничаешь, вообще не можешь контролировать себя, - прошептал Дани, еле вставая с травы, - выход один – нужно собирать совет и решать, как помочь тебе.
           Совет собрали через три дня, а до тех пор меня держали в отдельной комнате одного из тайных офисов «Сети». Ее оборудовали таким образом, что в ней не было никаких возгорающихся предметов, а еду мне подавали через специальное отверстие в двери, так что я стала добровольной узницей в этой своеобразной тюрьме. Совет состоялся без меня, но я знала все, о чем там говорят и даже думают присутствовавшие на нем люди. Это были те, кого я сама однажды отобрала в «Сеть», мужчины и женщины со способностями, как у меня: экстрасенсы, гипнотизеры, телепаты… Среди них были и Даниель с Себастьяном и Девидом. Вот часть их разговора:
-Ну, и что же мы будем делать? Практически все мы обязаны Ольге – кто-то получением работы, а кто-то жизнью. Мы продолжаем спорить, а, тем временем, задача не решена, потому что на этот раз она сама ждет помощи от нас.
-Но ведь эта задача не из легких! Раньше Ольга могла владеть ситуацией, а сейчас она не только не может нам помочь, но становится просто опасной!
-Но это не повод отворачиваться от нее, тем более что все мы можем оказаться в ее ситуации, ведь все в той или иной степени владеем этим даром. А если то же самое случится с нами завтра?
-Давайте предлагать конкретные предложения! И, насколько я понимаю, версию о том, чтобы просто ликвидировать Ольгу, мы отвергаем сразу.
-Об этом не может быть и речи. Единственной крайней мерой в этом случае может быть только заключение ее специальную камеру, где она не могла бы навредить ни окружающим, ни себе.
-Давайте, все-таки оставим и эту версию. Ольга – не преступница, чтобы всю оставшуюся жизнь провести в заточении. Мне кажется, если уж не может справиться со своей энергией, она в таком случае должна просто избавиться от нее совсем, отдать ее кому-нибудь из нас или всем нам, чтобы не получилось, как у нее самой с этим мсье Паскуалем.
-Нет-нет-нет, коллега, я с вами не согласен! Если такую энергию получит кто-нибудь из нас, получится то же самое! Она должна передать эту энергию или часть ее тому, от кого ее получила.
-Мсье Пасукалю?
-Да причем здесь этот мсье Паскуаль?! Я говорю о Боге! Все мы здесь - люди верующие, хоть и придерживаемся разных взглядов по поводу этого вопроса, но не можем не согласиться и с тем, что дар, который мы все имеем – не что иное, как дар, полученный свыше. Ольга получила свои способности Бога, поэтому должна их ему вернуть...
-Но как это сделать?
-Вот это и есть самый главный вопрос! Мне кажется, нам сейчас нужно объединить свои усилия, чтобы прийти к единому мнению. Здесь нас двенадцать человек, не считая друзей и мужа Ольги. Уважаемые господа, вам сейчас лучше покинуть этот зал. О своем решении мы сообщим позже.
-Хорошо, - ответил Даниель, - будем ждать...
           Дани, Себастьян и Девид вышли:
-У вас нет такого ощущения, что побывали на шабаше?
-Перестань, Девид! Если мы ничего не можем сделать, то, возможно, эти люди найдут ответ вместо нас. Сам понимаешь, Ольга бесценна как профессионал. Только с ее помощью мы набрали штат сотрудников «Сети» по всей Европе, в Канаде и США, в России и даже на Востоке. Именно благодаря ей…
-Ты хочешь перечислить все ее качества, Себастьян? Я знаю их и без тебя, ведь только благодаря ей уже идет суд над Эдмоном Ламбре. Но именно из-за этого дела теперь мы рискуем потерять ее!
-И не только ее, ты посмотри, что творится с Даниелем, он сам не свой! Может, лучше будет, если он поговорит с ней, хотя бы через дверь.
-Ольга сама запретила подходить к ней.
-Ну, не зверь же она!
-Не зверь. Но вспомни, что было в прошлый раз, Себ.
-Я думаю, будет хуже, если его к ней не пускать. Ты же видишь, без нее ему еще хуже!
-Придется с тобой согласиться, Себ. А мы будем рядом, если что-то случится.
Спустя несколько минут ко мне привели Дани. Он стоял за стеной, но я чувствовала его дыхание, биение его сердца, я даже видела выражение его лица.
-Здравствуй, Даниель!
-Здравствуй, любимая. Как ты здесь?
-Как арестантка или как преступница.
-Не говори так!
-Не буду, я же вижу, что причиняю тебе боль. Прости меня.
-Тебе не в чем себя упрекать, любимая...
-Я скучаю по тебе, Дани, я так по тебе скучаю!
-Мы скоро встретимся, ты не волнуйся! Сегодня заседает совет.
-Знаю. Я все слышала, о чем они говорили. И я очень благодарна вам за то, что вы продолжаете бороться за меня. Гораздо проще было бы меня ликвидировать как опасного сотрудника.
-Не смей так говорить, слышишь?! Мы обязательно что-нибудь придумаем.
-Подожди, Дани, помолчи немножко, - и я снова задумалась, - совет вынес решение.Иди, Себастьян и Девид ждут тебя. Скоро всё узнаешь…
           Как только Дани прошел в ту часть здания, где заседал совет, его тут же встретили ребята:
-А вот и ты! Как там наша красавица?
-Скучает. Но что же сказали эти люди?
-Они ждут тебя, чтобы огласить решение.
-Почему меня?
-Потому что ты – единственный человек, кто ее по-настоящему любит, и кого любит она сама.
-Войдите, Даниель, и выслушайте наше решение, - сказал один из самых старших, - вы любите эту женщину, поэтому мы позвали именно вас.
-Ольга слышала ваше совещание и прислала меня узнать решение. Как мы сможем помочь Ольге?  Возможно ли вообще это сделать?
-Это возможно, хотя и небезопасно, все будет зависеть от нее самой. Но нам нужно будет отвезти ее в одно место, причем срочно.
-Где это место? Вы можете показать на карте? – И Даниель подошел к карте мира.
-А сами вы не сможете догадаться?
-Извините, но я не обладаю вашими способностями.
-Хорошо, не будем вас мучить. Это место – Бермудский треугольник. Вы доставите ее туда как можно ближе, дальше она должна проплыть туда сама, в центр треугольника.
-Как? Она должна плыть сама?
-Именно! И если она выплывет оттуда живой, значит, на то воля Божья!
-Но почему нужно торопиться?
-Скоро там будет шторм, ей нужно плыть туда именно в шторм.
-Не понял, вы смерти её хотите? Решили все-таки избавиться от нее? – Возмутился Даниель.
-Мы понимаем вас, Даниель, вы душу отдали бы ради нее, поплыли бы в шторм сами, но ради ее же спасения отпустите, иначе она сойдет с ума в клетке, которая ожидает ее.
-Но почему именно Бермудский треугольник? Оттуда ведь многие не возвращались! А что если это произойдет и с Ольгой?
-На земле много тайн, о которых мы ничего не знаем, да и не должны знать, Даниель! Просто для Ольги – это единственное место на нашей планете, где она сможет высвободить свою энергию, не причиняя никому вреда. Но вам лучше поторопиться, не нужно тратить времени на пустые разговоры…
Даниель вернулся к двери моей комнаты.
-Ольга…
-Я все слышала, Даниель… значит, другого выхода нет. Вам не нужно ничего делать, просто откройте двери, сама улечу туда, сейчас как раз наступают сумерки. Даниель, просто дождись меня… а сейчас прикажи, чтобы все ушли с моего пути, не хочу никому причинять боли.
           Дани исполнил все в точности. Я вышла, как только он открыл дверь, затем прошла по длинным коридорам и лестницам, ведущим на крышу…
Мой полет длился несколько минут... и как только достигла необходимой точки, бросилась в соленую воду… потом ничего не помню, единственное, что всплывало в памяти, это огромная волна и ужасный разряд молнии, пронзивший голову. Очнулась я на песке пустынного пляжа, вокруг никого… Да я и не могла никого увидеть, потому что это был один из необитаемых островов Тихого океана, которых осталось так мало на нашей густозаселенной планете. Сначала я ничего не понимала, как я очутилась здесь, почему моя одежда изодрана в клочья. Сильно болела голова, а на затылке сильно горела. Дотронувшись обессилевшей рукой до этого места, я застонала от боли! Видимо, это был ожог. Да и от самих волос остались только воспоминания. От моей двухметровой косы, выросшей за последние несколько недель, ничего не осталось, я оказалась практически лысой. Усилием воли заставила себя встать, и сразу же почувствовала приступ сильного голода. В последние дни я почти ничего не ела. Мне достаточно было своей энергии. Подступала тошнота, кружилась голова, но я даже обрадовалась этим изменениям. Значит, я излечилась?!          
Догорал закат, а я стояла у берега океана. Единственный человек, о котором сейчас думала, это был Дани, и тогда я прошептала: «Услышь меня, любимый, и прошу, найди. Я слишком слаба, не смогу сама к тебе вернуться. Найди меня...» После чего снова упала в обморок.
           И снова больница… голоса:
-Врачи говорят, что она в коме.
-Они всегда дают плохие прогнозы, разве ты не знаешь Ольгу? Обязательно очнется, мне кажется, она нас слышит.
-Но с тех самых пор, как мы нашли ее, она так еще ни разу даже глаз не открыла. А ведь прошло уже почти три месяца! Себастьян, ты вспомни, раньше всегда быстро восстанавливалась. Проходил день, в крайнем случае, неделя, и она уже была практически здорова, а сейчас…
-Поверь, мне тоже тяжело смотреть на нее, как на комнатное растение. Но все не так плохо. Она дышит сама, а раньше дышала с помощью аппарата искусственного дыхания, давление нормализовалось, с сердцем тоже все в порядке, хотя в первые три дня оно останавливалось. Мне кажется, она скоро очнется, просто ее организм сейчас отдыхает от перегрузок, испытанных ранее. А посмотри на ее волосы, они у нее снова отросли, кроме места ожога. Ты видел?
-Да, там у нее остался маленький рубец в виде креста. Господи, мне кажется, это уже никогда не кончится.
-Перестань, Дани... скоро настанет день, когда ты возьмешь ее за руку, а она скажет тебе: «Здравствуй, любимый, как дела?» И вы снова будете счастливы. Ну, ладно, мне пора. Пойдешь со мной?
-Нет, побуду еще немного рядом.
           Себастьян вышел, а Дани взял меня за руку, присев около кровати и прислонив голову к моей ладони:
-Оля, что ж ты делаешь со мной! Очнись, прошу тебя, открой глаза!
-Ну, раз ты так просишь…
           Даниель медленно поднял голову, словно проверяя – не ослышался ли он. В тот день я впервые открыла глаза и заговорила с ним.  Хотя, признаюсь честно, видеть и слышать я начала задолго до этого момента, просто боялась обнадеживать и себя, и окружающих.
-Здравствуй, любимый, как дела?
-Не может быть…
-Ну, хватит уже удивляться, Дани, - попыталась улыбнуться я, - лучше помоги мне присесть на кровати.
-Тебе нельзя пока, Оля, - начал отвечать Дани, постепенно приходя в себя, - Боже, неужели слышу твой голос, смотрю в твои глаза! Если бы ты знала, что я пережил в последние месяцы.
-А как вы нашли меня?
-Телепаты из совета постарались, вычислили твое местонахождение. А нашли мы тебя уже практически полумертвую. Когда взяли на вертолет и взлетели, твое сердце остановилось, но врачи запустили его. Потом, после приземления случилось то же самое… В общем, я чуть с ума не сошел в тот день! Мне казалось, что умираю вместе с тобой. Но потом твое состояние стабилизировалось, мы все обрадовались, но ты так долго не приходила в себя, что уже начал терять надежду на твое восстановление.
-Не переживай, Дани, со мной теперь все будет в порядке.
-И слава Богу! Но у меня к тебе вопрос, Ольга, ты сможешь ответить на него?
-Да, Дани, ты хотел спросить меня о моих способностях? Я вижу, тебя интересует это. Не беспокойся, я утратила свою силу, и теперь она равнозначна прежней, той, которая была до встречи с мсье Паскуалем. Я скоро полностью восстановлюсь, Дани, дай мне время.
-Конечно, любимая! А теперь отдыхай, поспи. Тебе, наверное, вредно столько разговаривать.
-А ты побудешь со мной?
-Я буду рядом, вот моя рука. А как толькопроснешься, заберу домой.
           В тот же вечер меня отвезли домой, и там я совсем быстро поправилась. Все стало по-старому, я начала работать, часто путешествовала с Дани, а иногда вместе с ребятами – Дэвидом или Себастьяном. Все было бы хорошо, но одно меня смущало – известие о пропаже Эдмона. Даже мои способности не помогали найти его, и я не знала, что и делать. Из-за этого на душе было тревожно и тяжело. Ну, почему этот человек не давался мне, он, словно угорь, уходил всякий раз, как только собирались взять его.
Вот и теперь, неизвестно по какой причине, потеряла Эдмона из виду. Раньше его опекал мсье Паскуаль, что хранило его теперь? Это безвестие тяготило меня. Потому что чувствовала исходящую от него опасность, но ничего не могла поделать, впервые оказалась бессильной. Видимо, сама судьба свела меня с этим человеком, и противостоять ей я не могла.
           Об этом я рассказала Даниелю, когда в очередной раз провалилась моя попытка отыскать Эдмона.
-Ничего, Ольга, ты не одна его ищешь. Придет момент, когда он все-таки попадется в «Сеть».
-Нет, ты меня не понимаешь, Даниель. Боюсь, мы поймаем его слишком поздно, а до этого времени он может натворить огромных бед.  У меня постоянно тревожно на душе, Дани. Умоляю, будь осторожен. Вдруг Эдмон обратит свой гнев против тебя? Он ведь меня любит, и может сделать это из ревности.
-Не думаю, Оля, я на его месте так бы не рисковал. Мне кажется, кому и надо быть осторожнее, так это тебе. Ты ведь сама говорила, что он сумасшедший. Кто его знает, что взбредет ему в голову.
-Для себя опасности я не ощущаю, Дани.
-Тогда не будем рисковать, давай уедем на некоторое время вообще из Франции? Обсудим это где-нибудь в кафе?
-Поехали.
           Сначала мы гуляли по городу, стояли у набережной Сены, а потом Дани предложил пойти посидеть в кафе.
-Как ты себя чувствуешь? Ты бледная сегодня.
-Не знаю, ноет сердце, отчего-то. Мне как-то не по себе, Даниель, пойдем отсюда!
-Почему? Это очень уютное кафе, я бывал здесь не раз.
-Ладно, только ненадолго, хорошо?
           Мы уселись за столиком напротив окна.
-Подожди, Ольга, я подгоню нашу машину поближе и вернусь, а ты пока закажи для нас кофе.
           Через несколько минут я увидела, как он припарковал поблизости нашу машину.Ему оставалось перейти через дорогу и войти в кафе. И тут, словно молния, меня пронзила острая боль. Я мигом выскочила из кафе и закричала…Но машина уже удалялась, а Дани лежал посреди дороги, он не успел отскочить. Я подбежала к нему и плача села рядом с ним на колени. Вокруг столпились прохожие, но мне было не до них. Я бережно подняла его, обняв за плечи. Он еще был жив.
-Оля, - хрипло прошептал Дани, - ты только не плачь, слышишь?
-Я не буду, родной мой, я не буду, только прошу, не умирай! Не оставляй меня одну, Дани! Ты мне нужен.
-Оля, Оленька, я всегда буду рядом, никогда тебя не брошу, глупенькая, я ведь люблю тебя.
-И я тебя люблю, Дани.
-Прошу, поцелуй меня, как тогда, в церкви, на нашей свадьбе…
           И я поцеловала его, а потом он «ушел»… С Себастьяном и Дэвидом я связалась по каналу срочной связи, они прибыли уже через 10 минут. Я находилась в шоковом состоянии, отвечать на вопросы не могла, просто сидела на том же месте, только Дани уже не было со мной. Дэвид поднял меня и отнес в машину, а Себастьян стал опрашивать прохожих, свидетелей этого происшествия. Спустя час ребята отвезли меня обратно в центр, где мы работали, и уложили на диванчик.
-Ольга, очнись, ты слышишь меня? Ты меня узнаешь?
-Да… - Ответила я ребятам хриплым надтреснутым голосом.
-Ты знала об этом? – Немного помолчав, спросил Дэвид и по взгляду, а вернее по его отсутствию, догадался, что знала.
           И тут я разрыдалась, слезы, душившие меня все это время, вырвались, и я не в силах была остановить этот поток.
-Останься с ней, Себастьян, а я займусь делами. Попробую найти убийцу.
-Значит, это была не случайность?
-Да, Ольга, свидетели показали, что водитель машины намеренно это сделал. Он стоял неподалеку, а когда Дани пошел через дорогу, специально набрал скорость и даже не остановился, что бывает в таких случаях с водителями. Значит, он не был в шоковом состоянии, он готовился к этому и следил за вами.
-Кстати, - добавил Дэвид, - у нас есть видеозапись, как это все происходило. На фасаде кафе, где вы были, установлена видеокамера, я постараюсь найти в ней ответы на вопросы. Через час буду. Ждите.
-Хорошо, Дэвид, иди, не буду тебя задерживать, - и добавила, - будь осторожен, за вами тоже могут следить…
           Дэвид ушел, остался Себастьян. Он поднес воду и какое-то успокоительное, но я не стала его пить.
-Нет, спасибо, разве таблетка сможет меня успокоить, Себастьян. И уж тем более, я не смогу успокоить свою совесть. Я никогда себя не прощу за то, что произошло.
-Ольга, не надо, не рви сердце. Тот, кто это сделал, видимо, хорошо готовил удар. И я подозреваю, что это подстраивалось не для Даниеля, а для тебя… Ты не заметила слежки?
-Нет. Я расслабилась и ничего не замечала, хотя предчувствие чего-то плохого было.
-Тебе нужно срочно уехать из Франции.
-Нет, Себастьян, я должна быть на его похоронах. Неужели ты меня не понимаешь?
-Ладно, тогда ни шагу без охраны. А отправлю я тебя в Италию, к моей семье. Мой отец, брат и сестры служат в полиции Милана, так что смогут постоять за тебя, не волнуйся. Я понимаю твои опасения, но это единственный выход. Тем более, что ты сама сможешь помочь моим родным.
-Чем же?
-Жена моего брата была больна астмой, но она все-таки решила рожать. Во время родов она умерла, а ребенок – девочка… в общем, неизвестно, выживет ли она …
-Она выживет, Себастьян, можешь предупредить своих родных о моем приезде. А вот и Дэвид!
           Вошел Дэвид:
-По номерам машины мы пробили, что это некий Алекс Круазье.
-Я знаю этого человека, но поверить не могу, что это он! Алекс - мой бывший друг и друг Кристофа Ламбре. Я познакомилась с ним несколько лет назад, в России, а потом выяснилось, что его послал следить за мной мсье Паскуаль…
-Все понятно, - прервал меня Дэвид, - значит, это снова был Эдмон. Похоже, он будет преследовать тебя всегда, Ольга! Это какой-то злой рок! Но теперь зачем ты ему нужна?
-А я не могу понять, почему Алекс пошел на это? Он ведь никогда не был убийцей.
-Видимо, даже тебе свойственно ошибаться в людях.
-Возможно, я ведь на момент нашего с ним знакомства не обладала такими способностями. Ладно, я в этом еще разберусь.
-Еще чего не хватало! Разбираться в этом будем мы, а ты, Ольга, обещала уехать.
-Хорошо, - покорно ответила я и вышла из кабинета, где мы находились, а за спиной услышала такие слова Дэвида.
-И ты наивно полагаешь, что она на этом остановится? Покорность не в ее характере, все равно сделает по-своему.
-Нужно следить за ней, как бы чего-нибудь не натворила! Эдмон не остановится... раз он пошел на убийство, поверь, он будет драться за эту женщину до конца.
-Но она стоит этого…
           Через два дня мы похоронили Даниеля. Не буду подробно описывать этот момент в моей жизни. Тогда я была, как в тумане. Помню, что шел дождь, и на душе был сумрак, словно хоронили меня, а не Дани. У могилы мы стояли втроем: Себастьян, Дэвид и я, словно три почерневших дерева.
           Положив огромный букет из белых роз на его могилу, я тихо прошептала: «Теперь моя очередь, Дани, жди меня».
-А теперь -  в аэропорт, - в приказном порядке скомандовал Себастьян, стоило нам приехать домой.
-Прямо сейчас? Но я даже вещи не собирала! – Удивилась я.
-Я отдал все распоряжения Пьеру, он все приготовил. Ты только переоденься, промокла вся…
-Да, действительно, - голосом робота ответила я.
           И тут Дэвид не выдержал, его пугало мое состояние. С того самого дня я почти ничего не говорила, ничего не ела, не плакала, просто сидела рядом с гробом. Дэвид подошел ко мне, схватил за плечи и начал трясти:
-Очнись, Ольга! Нельзя же так! Ну, хотя бы поплачь! Слышишь?
-Отпусти меня, Дэвид, - все тем же спокойным голосом ответила я, - со мной все будет в порядке, а плакать я не буду, просто не могу, во мне нет больше жизни.
-Лучше не трогай ее, - сказал Себастьян, отстраняя от меня Дэвида, - она сама должна все понять и все пережить, мы ей не поможем. Спустя два часа мы простились.
           Перелет был не из лучших, попали в грозу, самолет трясло, и я пожалела, что не полетела своим ходом. В Италии тоже лил дождь – редкое явление для этого времени года и для этой залитой солнцем страны, хотя в последнее время природа удивляет нас и не такими вещами!
           Такси остановилось у дома. Он не был похож на особняк, в каком я жила с Даниелем. Это был обычный уютный дом для большой и дружной семьи, которые обычно показывают в фильмах. Я позвонила, и через несколько минут вышла пожилая женщина лет пятидесяти.
-Здравствуйте, а я только услышала звонок в дверь, сразу же подумала, что это именно вы! Хельга Готье, я правильно говорю?
           Я только кивнула, потому что не смогла вставить в ее речь не единого слова. Она задавала мне какие-то вопросы, и тут же сама на них и отвечала, за несколько минут нашего знакомства я узнала все и о ее семье, и обо всех их проблемах, и о том, как их подводит погода в последнее время, в общем, - все!
-Вы уж простите, Хельга, что не смогли встретить вас! Всех наших срочно вызвали на работу, а я одна осталась с девочкой. Снимайте плащ, не стесняйтесь, - хлопотала она вокруг меня, - Боже мой! У вас такие длинные волосы! О, как же я забыла вам представиться! Меня зовут Мария,  мужа – Марио, а детей, кроме Себастьяна – Пабло, Нина и Синтия.
-А внучку зовут Мили? Верно? Можно мне ее повидать?
-Конечно, она сейчас спит, и у нее аппарат искусственного дыхания. Врачи говорят, что у нее тоже больные легкие.
-Ну, это поправимо, проводите меня к ней!
           Я взглянула на девочку, она действительно не смогла бы выжить без этого аппарата, оказалась очень слабенькой для своего возраста, хотя ей исполнилось уже три месяца, ее вес всего лишь был два с половиной килограмма. Я отключила аппарат и взяла ее на руки, направив все свое тепло и энергию на слабое тельце. И тут она открыла глаза и начала гулить, словно хотела сказать, что все теперь будет хорошо.
-О, Мадонна, Хельга, неужели вы вылечили ее?
-Нет, не я, Бог ей помог, Мария, теперь она пойдет на поправку, а этот аппарат отправьте обратно в больницу. Только прошу вас, не нужно говорить посторонним о том, что вы сейчас видели. Я приехала к вам в надежде на успокоение, лишний шум мне ни к чему.
-О, позвольте мне обнять вас! Теперь вы нам, как дочь!
-Сейчас, только уложу Мили в кроватку.
           Мы обнялись, но внезапно раздался звонок.
-О, это, наверное, вернулись наши. Вам Себ говорил, что они все полицейские?
-Да.
-Служат в одном отделении. Там их так и называют – отдел Риццо.
           И действительно, это были они. Мы быстро познакомились. Младший брат Себа, Пабло, очень на него похож, высокий, стройный, черноволосый, красивый молодой человек лет двадцати семи, а девушки – Синтия и Нина – близняшки, тоже ослепительные красавицы моего возраста. Единственное, чем отличались - у Синтии были голубые глаза, а у Нины – карие. Отец семейства производил впечатление очень серьезного человека, который взвешивает и обдумывает каждое слово, в отличие от своей жены. Мы вместе поужинали, и Мария рассказала о Мили. И тут даже то недоверие и скованность, какая между нами оставалась, прошла. Марио сказал:
-Себастьян говорил о вас много хорошего, и мы ценим его мнение. Рад, что придя в этот дом, принесли радость и покой. Надеюсь, что для вас он станет родным.
-Спасибо за гостеприимство. Мне сейчас очень тяжело, но ваше радушие и теплота согрели мое сердце, спасибо.
-Что ж, пора спать! – Сказала Мария. – Уже поздно, мы все сегодня устали. Я приготовила гостевую комнату, Хельга, пойдемте.
           Через час дом затих. Спустя несколько дней я зашла в так называемый «отдел Риццо». Узнав, какие дела они сейчас ведут, предложила им свою помощь. В результате чего мы отыскали многих людей.
-Вот, оказывается, чем вы занимаетесь, - сказалоднажды после такого рабочего дня Пабло, - я знал, что Себастьян на особой работе, что к ним набирали людей непростых, но не подозревал, что настолько. То, что вы делаете – великий дар, и замечательно, что используете его на благо людям. Вот уже почти две недели помогаете нам, и сколько дел уже раскрыли! А ведь многие из нихсчитались безнадежными!
-Перестань Пабло, просто мне стыдно быть у вас и при этом ничем не помогать. А что касается моей работы и дара, так это теперь больше наказание, чем благодать. Я ведь не смогла спасти самого дорогого для меня человека …
-Любили его?
-Господи, если бы вы знали, как мне больно, Пабло!
-Знаю, я испытываю те же муки, что и вы, Хельга. Возможно, если бы я не согласился с ней тогда, все было бы иначе. Когда мы только узнали, что у нас будет ребенок, врачи запретили жене рожать, но она настояла на своем…
-Не казните себя, вы поступили правильно. Для каждой матери жизнь ребенка от любимого человека ценнее собственной жизни. А я просто бегала от своего счастья, а вернее, даже не позволяла любить себе и ему. И теперь не знаю, права ли я была тогда...
-Странная вы девушка, Хельга, у вас необычный взгляд на жизнь, на все, то происходит в этом мире. Но вы очень сильная, и вы справитесь…
-Знаете, Пабло, - вытирая слезы, сказала я, - мы с вами, как два калеки, пытаемся поддержать друг друга, хотя все равно это плохо получается. Но попробую вас обнадежить, несмотря на ваше горе. Однажды придет день, и вы встретите замечательную женщину, которая станет вам хорошей женой и матерью для Мили. Верите мне?
-А разве вам можно не верить? – Рассмеялся Пабло и от этого стал очень похож на своего брата Себастьяна. – Что ж, по такому случаю, приглашаю вас в театр. Если честно, уже с самого утра пытаюсь поговорить на эту тему. Вчера узнал, что к нам приехал русский театр на гастроли, вот и заказал два билета для нас с вами. Будем бороться с хандрой вместе?
           И тут волна какого-то предчувствия словно толкнула меня в грудь.
-А на какое число билеты? – Озадаченно спросила я, и тон изменившегося голоса заставил моего друга забеспокоиться.
-На завтра, вечером – премьера, «Евгений Онегин», кажется. Вы не против, надеюсь, или у вас что-то запланировано?
-Знаете, Пабло, вынуждена вам отказать.
-Почему?
-Вы не поверите, но завтра я буду петь главную партию в этом спектакле.
-Ну, отчего же, с вами могу поверить во что угодно, Хельга, тогда возьму с собой кого-нибудь из сестер.
           Пабло подвез меня в театр, и, как только я вошла в зал, так сразу же услышала до боли знакомый голос Льва Семеновича. Когда-то я уже «спасала» его «Травиату», на этот раз приехала, чтобы «спасти» «Евгения Онегина».
-Боже, не верю своим глазам! Ольга?! Откуда?! Само небо послало вас! – И Лев Семенович буквально чуть не задушил меня в своих объятиях.
-А еще говорят, что итальянцы – экспрессивный народ! – Пробурчал Пабло, стоявший неподалеку.
-Я рада, что вы помните меня, Лев Семенович, - с трудом высвобождаясь из его цепких рук.
-Да-да, а также помню ваше обещание, что, если будет очень трудно, сами меня найдете. Арию Татьяны знаете?
-Знаю, Лев Семенович. Даже могу похвастаться тем, что с тех пор, как мы с вами встречались в последний раз, выучила ноты.
-Ну, наконец-то! Так, пойдемте, наши костюмеры попытаются сделать вам что-то похожее на костюм, а то вы со своими размерами Золушки в нем утонете. Заодно и с Романом поздороваетесь. Он здесь, в гримерке.
-Ничего, что я не одна?
-Надеюсь, это не ваш муж? – С опаской Лев Семенович посмотрел на высокую фигуру Пабло. – А то, не ровен час, получу еще от этого итальянца за такой горячий прием.
-Это мой друг, Пабло.
           Мы позвали Пабло, а когда перезнакомились, прошли за кулисы. Лев Семенович оставил нас у дверей гримерки Романа, а сам побежал по своим бесконечным делам. И не успела я опомниться и собраться с мыслями, как эта дверь передо мной распахнулась, и Роман чуть ли не натолкнулся на меня.
-Ой! – Только и успела проговорить я, как Роман схватил меня на руки и закружил на месте.
-Ольга!!! Где ж тебя носило? Меньше всего думал увидеть здесь тебя! Как ты сюда попала?
-Потом расскажу, а пока разреши представить тебе моего друга. В какой-то степени, именно он натолкнул меня на мысль, чтобы прийти в театр. Это Пабло.
           Примерно так же я представила и Романа, он ведь тоже был моим старинным другом. После чего они по-мужски пожали друг другу руки.
-Хельга, я, наверное, пойду. Вам нужно о многом поговорить, не буду смущать вас. Сможешь сама добраться до дома?
-Да, спасибо, Пабло, пока.
-Хорошо говоришь по-итальянски! – Сказал Роман, как только Пабло ушел.
-Ты многого обо мне не знаешь. Вот, например, завтра пою арию Татьяны.
-Шутишь?!
-Честно.
-Тогда это надо как-то отметить. Я уже не первый раз в этом городе и знаю одно местечко, там варят просто потрясающий кофе.
-Ладно, пошли!
           В кафе мы просидели часа три. Говорили обо всем, что случилось с нами за все время, что не виделись. Роман развелся с первой женой, и уже женился на второй женщине.
-У нас скоро будет ребенок.
-Я даже обрадую тебя, у вас будет двойня!
-Как?
-Иногда такое случается, Рома, так что ты теперь почти что многодетный папаша. – Грустно сказала я.
-Прости, Оль, зря я сказал тебе это, - видя мою боль, - но может…
-Нет, Ром, ничего уже не может быть, - и наш разговор застыл на пустом многоточии, но я посмотрела на часы и опомнилась, - ого! Что же мы сидим! Пора ехать в театр, я обещала Льву Семеновичу, что еще приеду.
           И весь оставшийся вечер был занят бесконечными примерками и репетициями. Так что домой вернулась измотанная и усталая. Мария уговаривала хоть что-нибудь проглотить, но сил у меня хватило только на то, чтобы дойти до кровати, раздеться и повалиться на нее.  А ночью еще предстоял полет…
           Пабло решил идти в театр с Ниной, она единственная оказалась в этот вечер свободной. Мария сидела с Мили, потому что у няни был выходной. Марио вызвали на работу. Синтия ушла на свидание.
-Если ты сейчас же не отойдешь от зеркала, мы точно опоздаем! – Уже в который раз повторял Пабло.
-Все, иду! Боже, кто придумал этот дресс-код? В наше время можно было бы в театр и в джинсах сходить, - ворчала Нина, она терпеть не могла вечерние тесные наряды.
-Естественно! Тебе полицейская форма больше к лицу, чем такое платье.
-Издеваешься?
-На самом деле оно просто изумительно!
-Это мне Хельга дала. Кстати, где она сейчас, так мне ничего и не сказала…
           А я в это время уже накладывала грим, одевалась в сценическое платье и распевалась. Вокруг суетилось много народа, кое-что дошивали уже на мне. Больше всего возились с косой. Сначала Лев Семенович закатил истерику по поводу моих нестандартных для оперной певицы габаритов, заявив, что мне нужно срочно поправляться, иначе не будет видно на задних рядах, или еще хуже – сдует сквозняком… Но потом он успокоился, когда увидел, что костюм и прическа в полном порядке.
При каждом выходе на сцену я чувствовала такой подъем, что казалось, вот-вот полечу!           Успех был грандиозный! Итальянская публика очень впечатлительная и пылкая, легко воспламеняющаяся, поэтому нас много раз вызывали на поклон в конце спектакля, в связи с чем нам с Романом пришлось спеть еще несколько арий и романсов. И даже после этого публика нас долго не отпускала. В этот вечер мне подарили столько цветов, сколько не получала за всю свою жизнь. А Пабло и Нина, войдя в гримерку после представления, поздравили меня:
-Да вы волшебница! – Восхищалась Нина. – Когда пели романс о соловье, просто замерла от удивления! Я сегодня просто влюбилась в оперу! Это надо же! Ведь не знаю русского, а все поняла.
-Это музыка помогла. – И тут же обратилась к, стоящему рядом, Пабло. – Пабло, будь добр, возьми на себя роль собеседника для Нины, а мне еще надо переодеться и переговорить с постановщиком. Я еще не скоро приеду домой, не нужно ждать.
-Ладно, не будем мешать, пока!
           Как только мы с Романом привели себя в порядок, так сразу же отправились в ресторан. Было уже очень поздно, и мы благополучно просидели почти без свидетелей и лишних глаз до трех часов ночи. И только к утру вернулась домой. Там все спали, кроме нянечки. У Мили резались зубки, капризничала, у нее даже поднялась температура, но я взяла ее на руки, и она вскоре успокоилась и уснула.
-О, Мадонна, Хельга, спасибо! Если бы знали, какмучились с нею весь этот вечер и всю ночь.
-Ну, теперь сможете спать спокойно, вам следует отдохнуть. Спокойной ночи.
           Сама же так и не уснула. В последние дни меня что-то тревожило... Я ожидала человека, и в связи с этим охватывали различные чувства: временами – страх, временами – нетерпение… Это должен был быть Алекс. 
           Утром я решила поговорить с Пабло.
-Что случилось, ты очень бледная.
-Просто не выспалась, Пабло.
-Какие-то проблемы?
-Да, мне нужно переехать отсюда и побыстрее. Нехорошее предчувствие… Займешься этим?
-Безусловно, я помогу тебе. – Без лишних расспросов сказал Пабло.
-Прощаться не буду. Ночью я написала письмо для вашей семьи, прочитайте его сегодня вечером. Думаю, они поймут меня и не обидятся.С Себастьяном пока что не нужно связываться, это сделаю сама в случае реальной опасности. Вещине буду брать. Все, что нужно, в сумке.
-Тогда сразу же займусь твоими делами.
-А мне нужно в театр, сегодня последнее выступление.
           В театре я сразу же прибежала ко Льву Семеновичу:
-Лев Семенович, помогите!
-Что случилось? Платье широко или туфли соскакивают? – Рассмеялся он.
-Мне сейчас не до шуток, Лев Семенович, - серьезным тоном ответила я, отчего вместо улыбки на лице моего собеседника снова появилось озабоченное выражение лица, - сегодня на спектакль придет человек, который будет следить за мной. Мне нужно выиграть время, чтобы немного опередить его и выйти незамеченной после выступления, как это можно сделать?
-Поклонник какой-то? Или фанат?
-Это нечто более серьезное, Лев Семенович, - и, немного погодя, добавила, - убийца моего мужа.
-Что-нибудь придумаем! Не волнуйся. Твоя основная задача на сегодняшний вечер – великолепно спеть, чтобы весь зал стонал, рыдал и плакал от восторга, а эти все мелочи я беру на себя. Все будет хорошо, девочка моя. – Сказал Лев Семенович, по-отечески обнимая меня. – Ты только в себе не замыкайся, вокруг много друзей, и они всегда помогут.
           А потом вышел, оставив одну. Я ушла в гримерку, но через несколько минут Лев Семенович снова ворвался ко мне с какой-то девушкой и толпой гримеров.
-Я же говорил, все получится! Ну, смотри! – И указал на девушку.
-Ну, и…- Промямлила я.
-Ты что, не замечаешь? Вы же с ней похожи, неужели не видишь таких элементарных вещей? Стоит немного подкрасить, паричок подобрать, платье твое надеть – и она будет, как две капли воды, похожа на тебя!
-Лев Семенович – вы гений!
-Знаю! Здорово придумал? Тогда возьмемся за дело!
           И вся толпа мгновенно исчезла точно так же, как и появилась. Закрывшись изнутри, чтобы меня все-таки не беспокоили, я решила сосредоточиться. Нужно было узнать, где сейчас находится Алекс, чтобы побывать в его доме после спектакля раньше него самого. И теперь была практически готова к встрече. 
           Спектакль как обычно удался. Меня забросали целой кучей цветов, но посмотрев на Алекса, стоящего в зале вместе с остальными зрителями, вдруг поняла, что это торжество мимолетно, как дуновение ветерка в летний день, и что этот триумф на сцене будет последним на этом поприще.
           Я ушла со сцены под шквал оваций, но возвращаться не стала, хотелось попрощаться с Романом. А Лев Семенович уже заговорщически подмигнул мне, выглядывая из моей гримерки:
-Ты только посмотри, это просто фантастика!
           Я вошла в гримерку и просто остолбенела. Девушка была настолько похожа на меня, что я просто подумала, что гляжусь в зеркало!
-Вы просто волшебники! – Воскликнула я. – Теперь он ни за что не догадается. Но нужно торопиться, ведь и мне нужно переодеться.
           Гримеры и моя только что сделанная копия удалились, оставив нас с Львом Семеновичем наедине.
-Мне хотелось бы сказать вам кое-что на прощание. - Но тут вошел Роман. - Замечательно, что ты пришел, Рома, не придется повторять дважды. Дело в том, что мы с вами уже больше никогда не увидимся, поэтому хочется поблагодарить вас за те минуты радости, которые вы подарили. Вы думаете, что я выручала вас, когда это было необходимо, но мне кажется, наоборот, потому что на сцене чувствовала себя по-настоящему счастливой. Возможно, вы правы насчет того, что надо было связать свою жизнь с театром, но я выбрала иной путь и нужно следовать по нему до конца.
           Я больше ничего не стала говорить, душили подступающие предательские слезы, мы молча обнялись, и мои друзья вышли, и только Роман, оглянувшись у самого выхода, бросил на прощание:
-Я тебя никогда не забуду.
-Прощай, - прошептала я в ответ.
           Лев Семенович все устроил так, как мы и задумали. Алекс клюнул на нашу удочку, и я проследила за ним, когда он отправился за моей копией. Я же в это время отправилась в отель, где он проживал. Ночью я сделала это через окно, потому что он жил на одиннадцатом этаже. В комнате было не очень темно, в окна проникал обманчивый свет рекламного щита магазина, расположенного в квартале отсюда. Без труда нащупав выключатель у маленькой настольной лампы, я прогнала сумрак и видения, населявшие комнату, и стала осматривать помещение, где, возможно, в течение вот уже нескольких дней жил человек, желавший мне смерти.
           Ничего сверхъестественного я не нашла, даже подумала, не перепутала ли я комнату Алекса с чьей-либо еще, но, заглянув в шкаф, увидела маленький плоский чемоданчик, висевший среди его вещей. Чемоданчик оказался с секретом, но для меня замок не был преградой, я открыла его за считанные секунды…
Фотографии… десятки фотографий с моим изображением начиная с той поры, когда я еще была совсем маленькой, училась в школе, в институте, начинала работать, и заканчивая моей последней, когда склонилась над мертвым Даниелем у того проклятого кафе.
           Я не понимала, ничего не понимала… И в моей голове стучал единственный вопрос: «Зачем???», на который мне мог дать ответ только Алекс.
-Вы, наверное, думаете, зачем мне столько ваших фотографий? – Услышала я за своей спиной голос Алекса, вздрогнув от неожиданности. Я слишком увлеклась просмотром.
-Я так чувствую, Алекс, что вы как раз и были тем человеком, который следил за мной с самого рождения, - начала я, - что ж, надо отдать должное – титанический труд! Вы теперь в какой-то мере мне родственник, раз столько лет не покидаете меня.
-Сколько сарказма! А ведь вас считают доброй.
-Но не по отношению к убийце моего мужа!
-Вы вправе обвинять, Оля, но у меня не было другого выхода.
-Выбор и выход всегда есть.
-Но в противном случае, я убил бы вас, Ольга.
-Как спокойно вы об этом говорите! Вы хоть соображаете, что убили человека? По чьему приказу? Вы ведь не могли сами додуматься до подобной идеи?
-Мне приказал сделать это мсье Паскуаль.
-Что?! Я думала, Эдмон… Ну почему этот старик все время встает у меня на пути? Что ему сделала, я ведь…
-Вылечили его сына?
-Он рассказал вам?
-Да, перед смертью он просил передать вам это письмо, вы не обратили на него внимания, разглядывая фотографии. – И Алекс вынул письмо, лежащее на самом дне чемоданчика. Вскрыв его, я обнаружила следующее: «Здравствуйте, Хельга, прошу, прочтите последнее послание старика. Вы теперь уже знаете всю правду, вернее, часть ее. Алекс должен был уже рассказать вам об убийстве. Знаю, вы возмущены моим поступком, но я сделал это исключительно в ваших интересах. Ваш дар – великое чудо, но вы пренебрегли им и попытались стать счастливой. Вы были влюблены в своего мужа столь сильно, что я испугался, ведь если бы полностью отдали себя этому чувству, дар был бы потерян окончательно и безвозвратно. А ведь в вашей силе есть доля моей – я не хотел, чтобы она пропадала зря! Оставалось убить либо вас, либо вашего мужа. Я выбрал, как мне кажется, рациональное решение. Да, это звучит цинично, но думал о тех людях, которым вы еще сможете помочь так же, как и моему сыну. Вы вправе меня осуждать, даже проклинать. Принимаю все, и от чистого сердца прошу прощения у вас перед смертью. Это последняя просьба умирающего. Простите меня и прощайте.
                Мсье Паскуаль.»
-И что скажете? – Спросил Алекс, наливая кофе, который только что принесли в номер.
-Не понимаю, почему он возомнил себя Богом!? Почему стал решать, что мне делать?! Какими бы ни были его побуждения, он ради этого убил человека! И он называл его препятствием в моей жизни.
-Но вы простите его?
-А я разве имею право поступить иначе? Он даже здесь лишил меня права выбора! Это была последняя просьба умирающего, так пусть же покоится с миром, прощаю его, но не у меня ему нужно вымаливать прощение, а у Бога.
-Это все, что мне нужно было узнать от вас, Хельга.
-Не нужно лукавить, Алекс, я уже не та наивная девочка, наш разговор только начинается, и это письмо – только прелюдия к длинной опере. Вы застали меня за просмотром этих фотографий,Алекс, - сказала я, указав на фотографии, где мы с Даниелем были вместе, - скажите, вы ведь действовали не только по поручению мсье Паскуаля, верно? Молчите? Значит, я права, здесь всё-таки замешан и Эдмон!
-Вы сами догадались, но мне нужны были деньги, а тут сразу двое заказывают одного человека, причем, не зная об этом.      
-И вы решили нагреть руки сразу на обоих. Браво!
-Чему вы так удивляетесь?
-Сама себе. А ведь я считала вас своим другом!
-Перестаньте, Ольга, знаю, что виноват, даже не прошу у вас прощения, потому что не заслуживаю. Но я приехал помочь вам.
-Допустим. Тогда скажите, что подвигло вас на такой непродуманный поступок, ведь, если встанете на мою сторону, значит автоматически станете врагом Эдмона. А это глупо, поверьте. Эдмон - человек, против которого лучше не идти.
-Хорошо. Я все расскажу, только не перебивайте меня. Вы уже знаете, что мсье Паскуаль следил за вами с самого детства, он буквально вел вас, знал, что ваша миссия – спасти его сына, поэтому охранял, словнособственную дочь. Вы спасли жизнь его сыну, но это еще не все. Вы должны продолжить его род, другими словами, родить ребенка для Эдмона. Только тогда исполните своё предназначение до конца. Причем он был уверен, что вы сохраните свой дар, если останетесь с Эдмоном…
-Бред! Я никогда на это не соглашусь…
-Никогда не говорите «никогда», Ольга. Ведь вы и лечить Эдмона тоже не собирались, однако же, он сейчас здоров. Что ж, я по-дружески приехал предупредить вас, уезжайте отсюда скорее. Сегодня вас нашел я, а завтра это может сделать еще кто-нибудь другой. У Эдмона целый штат таких сотрудников.
-Спасибо за совет, но я и сама уже решила уехать отсюда.
-Куда?
-Во Францию.
-Вы с ума сошли, Ольга, Эдмон в Париже, и ваша встреча неизбежна!
-Знаете, Алекс, сколько можно уже бегать от своей судьбы? Я устала прятаться и хочу разобраться с Эдмоном сама, один на один. Надеюсь, он поймет, он ведь любит меня?
-Да, любит, но поймет ли? В этом я не уверен. Но тогда у вас остается еще один вариант.
-Какой?
-Есть только один человек, который хоть что-то значит для Эдмона – это его брат, а он, насколько я знаю, влюблен в вас еще с тех самых пор, когда вы еще не обладали своим даром. Возможно, если их интересы столкнутся, Эдмон уступит вас брату. Это может стать вашим единственным шансом на спасение. Подумайте о нем.
-Я подумаю... – Ответила я, вставая с дивана. – А теперь мне пора.
-Ольга! – Окрикнул меня Алекс, когда я уже открывала дверь, чтобы уйти. – Вы когда-нибудь простите меня?
           И я, оглянувшись, ответила:
-Пусть Господь вас простит…
           Остаток ночи занял перелет во Францию. И, как только взошло солнце, я оказалась у порога нашего с Дани дома. Все там оставалось на своих местах, как при его хозяине, и все напоминало о нем. Пьер рассказал, что Себастьян и Дэвид иногда наведывались сюда, поэтому не стал распускать слуг, чтобы те постоянно были готовы к встрече гостей, как это было всегда при Даниеле. И я ответила ему, что он совершенно прав. Переодевшись в одно из тех платьев, которые так любил Дани, я решила пройтись к причалу, где мы с ним часто бывали. Стоял октябрь. Воздух наполнился необыкновенным ароматом осени. И, глядя на слетающие с деревьев листья, я думала, почему судьба забросила меня именно в эту страну, в этот старый город. Может быть потому, что я с детства мечтала о нем? Я люблю свою Родину. Россия прекрасна. Это поразительная страна, где жили, живут и будут жить великие люди. Но надо отметить и то, что это страна невероятных парадоксов, где сначала людей заставляют страдать и умирать, а потом делают из них святых мучеников и поклоняются им. В России нет середины: пить – так пить, любить – так любить, умирать – так с музыкой…
Когда в России были спокойные времена? Их никто не вспомнит. Война, чума, революции, бунты… Но главное бедствие – это наши правители, как бы их не называли, будь то князья, цари, генеральные секретари или президенты, толку от них никакого не было, правда, за очень редким исключением. Хотя в их оправдание нужно сказать, что править русским народом бесполезно, сколько кровей в нас намешано! Здесь и немцы, и евреи, и татары, и французы… Каким же должен быть наш народ после такого кровосмешательства! Ведь в нас – гены от всего Человечества. Такова Русь, Святая Русь – держава мученица. Когда же она пройдет через все испытания, чтобы ее возвели в ранг святых и стали ей поклоняться?
           А что же Франция? О, это совсем другая по своему характеру страна. Это страна философов, мечтателей и музыкантов. Здесь жизнь течет плавно, как в замедленной съемке. Любовь во всех своих проявлениях – вот что правит ею. В каждом доме, парке, кафе вы встретите влюбленные парочки, которые не замечают, что вообще происходит вокруг. Они смотрят друг другу в глаза, и они счастливы! Вот и я нашла свою любовь в этом городе. Нашла и потеряла…
           Кто-то говорил, уже не помню, что жить надо за границей, а умирать – в России. У меня все вышло наоборот: почти всю свою жизнь я прожила в российской глубинке, но ради своей любви, и во имя ее, мне пришлось облететь почти весь мир, побывать на всех материках, кроме самых холодных, встретить тысячи людей, и вернуться, но не домой, в Россию, а во Францию. И пусть простят меня те, кто выбрал бы обратное, но я это сделала ради Дани. Я должна быть рядом с ним. Настало время сводить счеты.
-Хельга! – Услышала я за собой знакомый голос Себастьяна. – А я уж думал, что Пьер ошибся, сообщив, что хозяйка вернулась домой. Ты совсем сошла с ума!?
-Я тоже рада видеть тебя. – Попыталась отшутиться я, но Себ продолжал.
-Не ёрничай, тебе же было сказано сидеть тихо и не вылезать!
-Я старалась.
-Да знаю я! О твоих выступлениях в миланской опере раструбили по всему миру. Даже удивительно, что Эдмон до сих пор не нашел тебя.
-Почему? Нашел. Но оказалось, что я нужна ему живой, вот и все! Так что опасаться за мою жизнь не стоит.
-Поражаюсь твоему хладнокровию! Такое ощущение,ты совсем потеряла инстинкт самосохранения.
-Прошу, Себастьян, не надоедай мне со своими расспросами. Лучше скажи, ты привез мне работу?
-Конечно. Но ты не переводи разговор на другие рельсы! Что же тогда нужно от тебя Эдмону?
-Ребенок.
-Какой ребенок?
-Живой, естественно!
-Ну, так пусть усыновит! И вообще, ему женщин мало?
-Видимо, его устраиваю на роль матери только я одна.
-Это ведь он заказал Даниеля?
-Да, он и мсье Паскуаль.
-Надо же, этот старый мерзавец и перед самой своей смертью успел навредить.
-Ладно, пойдем в дом, позавтракаем. Я еще не ела. Составишь мне компанию?
           И мы отправились в дом через сад.
           Себастьян привез мне огромное количество дел. Мне нужно было поработать по спецзапросам, поэтому каждый день мне приходилось изучать дела или встречаться с людьми, приезжающими с Себастьяном или Дэвидом. Теперь «Сеть» распространилась уже по всему миру, нужны были новые и новые сотрудники. Иногда я проводила занятия с коллегами, передавала свое мастерство и опыт, чтобы в случае необходимости они смогли заменить меня.
           В этих хлопотах прошло несколько месяцев. И я удивлялась, что Эдмон до сих пор не давал о себе знать. Я думала, что стоит мне приехать во Францию, он сразу же станет искать встречи со мной. Но проходило время, а от него и даже от Кристофа не было никаких вестей. Такая неизвестность тяготила меня, но преследовало ощущение, чтоон наблюдает за мной. Прошел Новый год, пролетела весна…
           Я уже стала надеяться, что Эдмон и Кристоф отказались от меня, когда в день моего рождения получила два огромных букета цветов. Можете сами догадаться, от кого. Я ничего не стала сообщать Себастьяну, он ведь все равно запретил бы встречаться с ними.
           Примерно часа в три раздался звонок. Это был Эдмон. Я подняла трубку, он молчал.
-Что же вы молчите, Эдмон? – Спросила я своего молчаливого собеседника. – Если пытаетесь произвести на меня впечатление своим молчанием, то считайте, что уже это сделали.
-Понравился букет?
-Который из двух?
-А разве тебе прислали два букета?
-Эдмон, вы же умный мужчина. Попробуйте догадаться, кто это может быть, кроме вас, конечно?
-Кристоф!?
-Ну, так какой же из двух букетов был вашим?
-Тот, который тебе больше понравился.
-Ничего не могу сказать по этому поводу, Эдмон.
-Почему?
-Потому что оба букета совершенно одинаковые! Разница лишь во времени доставки. Один из них прислали на пять минут позже.
-В таком случае, я все равно опередил своего брата, я ведь позвонил первым…
-И что вам угодно, Эдмон?
-Нам нужно встретиться.
-Когда и где?
-Назначайте сами.
-В таком случае, сегодня вечером, в семь, в том самом кафе, около которого вы убили моего мужа. – И положила трубку.
           Вечером того же дня я собралась на встречу, предварительно сказав Пьеру, где буду находиться, в том случае, если Себастьян или Дэвид будут искать меня. Была еще половина седьмого, но, зайдя в кафе, я уже обнаружила там Эдмона, сидящего за тем самым столиком, где я последний раз встречалась с Дани.
-Почему пришли так рано? – Спросила я, подходя к столику.
-Я знал, что ты придешь заранее, поэтому решил опередить. Ты же не любишь, когда люди опаздывают?
-Верно. Кстати, мы с вами на «ты» не переходили.
-Ну, хорошо, постараюсь исправиться, если это вас так задевает.
-Вижу, у вас здесь намечается серьезный разговор? – Услышали мы рядом с нами голос Кристофа, приближающегося к нашему столику.
-Ты следил за мной? – Возмутился Эдмон, преграждая ему дорогу.
           Я подумала, что следует вмешаться, иначе это добром не кончится, тем более что заметила – оба были вооружены. Еще не хватало скандала и перестрелки в кафе, поэтому встала между ними:
-Мужчины, предлагаю покинуть кафе и поехать куда-нибудь в более безлюдное место.
           Через несколько минут мы ушли из кафе, я усадила их в свою машину, и сама села за руль. Ехали мы достаточно долго. Я везла их за город, где нам никто бы не помешал.
-Куда вы нас везете? – Нарушил молчание Эдмон.
-В лес.
-В лес?
-А куда прикажете вас везти, если в кафе чуть не начали перестрелку? Хотите еще несколько человек убить? Так знайте, я вам это сделать больше не позволю! – И, как только машина оказалась за городом, я остановилась. – Выходите!
-Не понимаю, Хельга, - начал Эдмон, - что вы собирались обсуждать. По-моему, все и так ясно. Вы должны принадлежать мне.
-Я просто поражаюсь вашей наглости, Эдмон. Вы все еще не можете понять, что не все в этом мире может вам принадлежать. И то, что вы убили моего мужа, не означает, что я теперь должна перейти к вам, как эстафетная палочка.
-И вообще, Эдмон, - вставил Кристоф, - Хельга имеет право выбора. Возможно, она полюбит меня. Мы ведь были с ней близки.
-Тебя вообще здесь никто не спрашивает, ты все равно женат.
-Я уже подал на развод. Мы практически развелись. Ты же сам навязал мне этот брак, чтобы устранить меня, как помеху своему собственному счастью.
-Она не хочет быть с тобой! Тебе лучше уйти. – Не унимался Эдмон.
-Эдмон, лишний здесь – именно ты!
-Лишняя здесь – я! Договаривайтесь, как хотите, я отойду. Все равно создается такое впечатление, что разговариваю с двумя глухими.
           Но стоило отвернуться, как они оба достали пистолеты.
-В таком случае, будем разбираться старинным способом – дуэль! – Сказал Эдмон.
-Согласен.
-Вы с ума сошли?!
-Отойди, Хельга, ты нам мешаешь. – Крикнул Кристоф, отстраняя меня…
           А потом раздались выстрелы, не помню, кто начал стрелять первым, но я успела – обе пули стали моими. Я не могла допустить, чтобы еще кто-то погиб из-за меня…
           Очнулась я нескоро. Вокруг суетилось много народа – полиция, врачи, но самое главное, со мной были мои друзья – Себастьян и Дэвид.
-Как вы меня нашли? – И я попыталась через силу улыбнуться.
-По каналу внутренней связи. Твоя машина была подключена к нашему компьютеру, и как только Пьер сообщил, что ты уехала на какую-то встречу, сразу же решили проследить за тобой. – Сказал Дэвид.
-Как ты могла ослушаться нас, Оля, ты нужна нам, всему миру, ты должна жить! – Воскликнул Себастьян.
-Прости, Себастьян, но это когда-нибудь должно было случиться. – Прошептала я.
-Ты выкарабкаешься, слышишь? – Ласково говорил Дэвид, пытаясь согреть мои руки, которых я уже не чувствовала.
-Тихо, Дэвид, не перебивай, мне нужно сказать вам несколько слов, прежде чем я уйду от вас. – Я остановилась, чтобы перевести дыхание, не хватало воздуха, и я чувствовала себя рыбой, которую выбросило волной на берег. – У меня единственная просьба – не разлучайте с Даниелем,  похороните рядом с ним.
-Оля, не надо, ты еще…
-Я уже вижу свет…
           И я пошла навстречу этому свету, подо мной остались Дэвид и Себастьян и еще какие-то люди, но меня они не могли больше удерживать. Вспыхнули и погасли глаза матери, то как девочкой бежала встречать отца, полеты над вечерней землей… все прошло…  И я впервые ощутила себя свободной и безмерно счастливой.
Свет… Свет режет глаза… Мне казалось, что этот момент будет совершенно иным. Нет ощущения полета, нет легкости. Наоборот, чувствовала боль и ломоту во всем теле, словно оно стало для меня совсем чужим… холод, я замерзала. Пошевелиться не было сил, руки и ноги занемели, я еле-еле, с большим трудом открыла глаза, но понять ничего не смогла, кроме того, что на меня наброшено какое-то белое покрывало.
Потом снова ничего не помню, словно провалилась в огромную черную бездну, только вспышками мелькали мгновения, когда казалось, что меня передают друг другу с рук на руки какие-то люди, но ни место, где это происходило, ни самих людейне запомнила. Когда очнулась в третий раз, стало значительно лучше: болезненное состояние прошло, и теперь наконец-то удалось пошевелить совсем уже затекшими от долгого бездействия конечностями. Но стоило открыть глаза, и я совершенно запуталась! Я оказалась в маленькой комнатке, похожей на больничную палату, все вокруг было белым – шторы, светильники, мебель, постельное белье…единственное, что выделялось на этом фоне – букетик ландышей. Первая мысль, которая пришла в голову: «Неужели это и есть жизнь после смерти?»
Если честно, этот момент я представляла совсем иначе. Не предполагала, что окажусь в больничной палате, и за мной начнется уход, как за тяжелобольной. Странное ощущение, думала, что мертва, я имею в виду, что освободилась от той жизни, которою жила, но воспоминания тревожили мою душу. Что касается тела… И, подумав о своем теле, почему-то захотелось посмотреть на себя. Я думала, что изменилась, после того, как переселилась в мир иной. Встав с постели, прошлась по комнате. Двери оказались заперты, окна закрыты... Ни один из стоящих шкафов тоже не открывался.
           Чудно! Словно Алиса в стране чудес... Ведь если за мной так ухаживают, значит, я не пленница!? Подойдя к тумбочке, я поднесла маленькую вазочку с букетиком к лицу и вдохнула аромат весны и леса. Тогда зачем все эти затворы? И почему здесь нет ни одного зеркала? Почему у меня такое чувство, что я не умирала? Ничего не понимаю!!!
           Подумав обо всем этом, вдруг снова захотелось спать. Не знаю, как это случилось со мной, словно по волшебству. Разум затуманился, руки и ноги налились тяжестью, и я уже не помню, как дошла до кровати, упав рядом с ней.
           Проснулась я от какого-то внутреннего толчка. Так бывало со мной, когда иногда видела во сне, как внезапно падаю, или если заранее программировала себя на пробуждение. Вставая с постели, с тоской подумала, что снова буду затворницей в этой комнате, но все оказалось иначе. Повернув дверную ручку, толкнула дверь и с удивлением и радостью, но в тоже время, и с некоторой долей настороженности обнаружила, что она не заперта. Здание, в котором я очутилась, было каким-то несуразным. Выйдя из «белой комнаты», с непривычки начала щуриться, так как оказалась в темноте, как в древних рыцарских замках. Я пошла по коридору, постоянно натыкаясь на каменные стены. Сначала он был просто прямой, но потом обнаружила ступеньки, которые вели меня куда-то вверх. Шла я достаточно долго, и позже поняла, что это, возможно, подъем на одну из башен замка или дворца, в котором нахожусь. Лестница была винтовой, и я поднялась бы по ней гораздо быстрее, если бы там было хоть какое-то освещение.
           Уж не знаю, сколько минут продолжался мой подъем, но я все-таки дошла до последней ступеньки и нащупала перед собой низкую тяжелую деревянную дверь с кованым запором, отворив которую, зажмурилась от света заходившего за горизонт солнца и свежего ветра. Как и предполагала, я действительно попала на верхнюю площадку какого-то старинного замка, но там оказалась не одна. Передо мной стоял уже немолодой мужчина лет шестидесяти пяти в странном платье. На нем была одежда, напоминающая накидки, которые носили волшебники из сказок. Его длинные седые волосы и бороду трепал ветер. А выражение лица говорило о мудрости, строгости, доброте и великодушии. Он первый заговорил со мной:
-Здравствуй, Хельга, - начал он, протягивая руку, на что я не могла не ответить рукопожатием, - надеюсь, что сон благотворно сказался на твоем здоровье, и ты окончательно окрепла после ранения.
-Спасибо, - недоумевала я, - но разве я не умерла? Что со мной произошло и почему я в этом замке?
-И, вероятно, ты хочешь задать еще один вопрос – кто я? Не так ли?
-Вы правы.
-Этот разговор будет долгим, Хельга, и будет лучше, если мы продолжим его в комнате, у камина. На улице становится свежо, а ты только в ночной сорочке. Пойдем, - и собеседник потянул меня к краю башни, но, видя, что я упорствую, сказал, - не волнуйся, в этом доме нечего бояться своих способностей. Я знаю, что ты умеешь летать, Хельга. Я тоже могу это делать, поэтому будет быстрее и легче обоим спуститься в гостиную привычным способом.
           Без лишних фраз я просто взяла за руку этого человека и спрыгнула вместе с ним с башни. Облетая вокруг замка, мой собеседник еще успел мне показать всю красоту этого старинного сооружения.
-Но в какой стране мы находимся? Это Ирландия? Франция, может быть? – Спросила я его во время полета.
-Не пытайся понять этого сейчас, ты еще не готова, Хельга. Всему свое время.
           Благополучно опустившись на зеленую лужайку перед главным входом в здание, мы прошли во внутрь. У меня появилось ощущение, что попала в средневековье. Высокие потолки и стены обшиты деревом, темные портреты каких-то вельмож… наверное, здесь было бы очень неуютно, если бы не огромные стрельчатые окна с цветными стеклами, я так думаю, это придавало комнате веселый вид, особенно, когда в них заглядывало солнце. Но день заканчивался, и теперь согревал свет множества свечей, а в камине потрескивали дрова. Мой хозяин (так как я поняла, что именно он является хозяином всего этого поместья) несколько раз хлопнул в ладоши, и вошли две служанки тоже в старинных одеждах.
-Проводите госпожу в ее комнату и переоденьте к ужину.
           На что женщины ответили поклоном и отвели в другую комнату на втором этаже, в ней тоже горел камин и свечи, и я увидела приготовленное для меня платье старинного покроя. Служанки помогли мне переодеться и причесаться к ужину, уложив мои волосы так, как у тех знатных вельмож на картинах.
           Что со мной происходит? Этот вопрос не покидал меня с той самой секунды, как только я начала хоть что-то соображать, но ответа не находила. Что ж, оставалось ждать предстоящей встречи.
           Когда спустилась в гостиную, обстановка там уже немного изменилась: вместо маленьких диванчиков и кресел, стоявших около камина, поставили большой дубовый стол овальной формы. На нем было много всякой еды, я еще подумала о том, что ее слишком много для двух человек, но, видимо, здесь так заведено. Хозяин дома тоже переоделся к ужину. На нем было платье примерно такого же покроя, как и раньше, только другой расцветки и более богатой отделки.
-Итак, присаживайся, Хельга, и угощайся. – Начал он наш длинный разговор.
-Благодарю, я действительно голодна. Кажется, уже не ела целую вечность, но все-таки для меня не это главное…
-Да! Извини, до сих пор не представился тебе. Мое имя – Цезарь.
-Звучит! Никогда не была знакома с людьми, имеющими это имя. Надеюсь, оно приносило вам удачу в жизни.
-О, поверь, оно не единственное в списке имен, которыми меня называли.
-Так значит и оно не настоящее?
-Нет, Хельга, оно настоящее. Тебя зовут Хельга, но на самом деле ты – Ольга. Скажи, это что-то меняет?
-Вы правы, это ничего не меняет, хотя есть люди, которые считают, что имя может предопределить судьбу человека или какие-то его черты характера. Вы с этим согласны?
-Только со вторым утверждением, и то лишь на один процент из ста, а то и меньше. Если ты – верующий человек, то уже должна понять, что нами управляет Бог, и именно он определяет нашу судьбу…
-Цезарь, вы, как я вижу, очень мудрый человек, прошу, просветите меня. Ведь я уже несколько дней нахожусь в вашем замке…
-Это не мой замок.
-А чей же он?
-Он твой.
-Мой? Ничего не понимаю! Видимо, я действительно уже на том свете. – Сказала я, стиснув свои виски обеими руками, словно пытаясь собраться с мыслями, но у меня это не получалось.
-Не пытайся понять что-то самостоятельно, Хельга, не удастся. Ты слишком далека от того, что придется узнать. Итак, садись поудобнее, а я начну свой рассказ, который тебе скорее покажется сказкой. А начну, пожалуй, с самого главного. Ты слышала когда-нибудь о бессмертных?
-О бессмертных? Ну, если только в кино. Насколько я помню, тогда главную роль играл…
-Это не важно, - перебил меня Цезарь.
-Действительно, не важно, причем тут бессмертные… – Отшутилась я, но, взглянув на Цезаря, поняла, что речь пойдет именно о них. – Позвольте, не хотите же вы мне сказать, что такие люди есть на земле?
-Знаешь, Хельга, ты мне сейчас напоминаешь одного из персонажей Булгакова, который доказывал Сатане, что его не существует.
-Из вашей реплики следует то, что вы - …
-Да, я один из них, Хельга.
-Боже, но как же это может быть? И при чем здесь я? Подождите, тогда получается, что я жива?! Но почему? – Я давно уже покинула кресло и ходила по комнате, надеясь разобраться в том, что мне сейчас сообщили.
-Только прими эту новость спокойно. – Начал Цезарь, взяв меня за руки и пытаясь снова усадить в кресло. – Ты жива, потому что являешься одной из нас.
-Я надеялась, что вы скажете что-нибудь другое. – Ответила я, еле удерживаясь на ногах от такой новости, будто ударили по голове. – Не вышло!
-Присядь. Прошу тебя. Могу представить, как тебе тяжело сейчас. Некоторые люди стремятся к бессмертию, видимо, ты не из их числа.
-Бессмертие для меня – наказание, Цезарь. Я думала, что смогу соединиться со своим любимым, когдапереселюсь в иной мир, а теперь останусь одинокой. Жизнь надо будет начинать сначала…
-Ты права, мы, словно кочевники, переправляемся из эпохи в эпоху, из города в город, из страны – в страну… Меняем свои занятия, дома и привычки, друзей и любимых, не можем стоять на месте.
-Ну, и что же это за жизнь? Сколько лет я смогу быть на одном месте? Лет десять? А потом все начнут подозревать и спрашивать, почему не меняюсь и не старею. А сколько лет вам, Цезарь?
-Лучше не спрашивай!
-Ну, скажите!
-Я родился во времена, которые сейчас называют Возрождение. Но бессмертным стал в примерно твои годы.
-Так, значит, вы состарились? Значит, вы уже смертный?
-Выходит, так. И мне нужно передать свои знания тебе как можно скорее.
-Как же мы это сделаем?
-Вспомни, ведь ты уже это делала однажды.
-С мсье Паскуалем? Но, Цезарь, я тогда чуть не лишила его жизни! Я и сама чуть не сошла с ума от той силы, я не могла ею управлять! Справимся ли мы?!
-Все будет нормально, Хельга, ты уже не та, что была ранее. – Ответил мне Цезарь. – Но этим мы займемся немного позже, потому что тебе придется пройти обряд. Слушай внимательно. Ты, наверное, заметила, что в замке нет ни одного зеркала?
-Да, я обратила на это внимание. Я даже пыталась узнать это у служанок, но они ничего не ответили.
-Отдаю должное твоей наблюдательности. – Улыбнулся Цезарь, а потом снова стал серьезным. -Обряд проходят все, кто становится бессмертным. В этом замке,на самом деле, есть одно зеркало, очень старинное, в него можно смотреться лишь раз – в день посвящения, потому что именно оно покажет тебе твою сущность, твое настоящее лицо.
-И без этого обряда никак нельзя обойтись?
-Нет. Ты родишься заново только с помощью этого зеркала. Не будет уже прежней Хельги, появится новая женщина, неизвестная никому, даже мне, все зависит от твоей внутренней сути, от состояния души, от чистоты твоих стремлений. Итак, ты готова?
-А у меня разве есть выбор?
-Поверь, выбор у тебя есть.
-Между чем же, Цезарь?
-Ты можешь остаться здесь, в этом замке, и наслаждаться покоем и одиночеством. Занимайся здесь всем, чем тебе ни заблагорассудится… но ты здесь будешь одна все те годы, которые тебе потом придется прожить.
-А второй вариант?
-Ты примешь иной облик, и после посвящения займешься тем, на что укажет зеркало. И поверь, у тебя будет много работы.
           Цезарь замолчал. Он, видимо, давал мне время подумать. Немного погодя, я оторвала свой взгляд от полыхающего камина и, посмотрев на своего собеседника, дала следующий ответ:
-Знаете, Цезарь, я всегда боялась одиночества и, как могла, избегала его. В прошлой жизни меня почти все считали «белой вороной». Многие притягивались, но большинство избегали. Я не виню их за это, разве можно винить людей за непонимание?! Не могу сказать, что я общительная, но и не страдаю ненавистью к окружающим. Поэтому скорее выберу второе ваше предложение, нежели, чем первое. Я согласна...
-Знал, что не откажешься. – Обрадовался Цезарь. – Поверь, тебе предстоит длинный путь, появится множество друзей. Я познакомлю с другими бессмертными, ты не будешь одинока. И я буду молить Бога, чтобы ты все-таки обрела свое счастье с любимым человеком.
-Разве и это возможно?
-Ты ли мне это говоришь, Хельга? Ты когда-то была простой смертной, потом тебе был дарован великий дар целительства и провидения, ты научилась летать. Разве это не чудо?! В жизни всегда есть место для чуда, Хельга, и ты в этом еще убедишься! А теперь настало время для посвящения. И я еще раз спрашиваю тебя, готова изменить свою жизнь?
-Да, готова… скажите, что мне нужно сделать?
-Сейчас я укажу тебе дорогу к тайной комнате, она находится в этом замке. Зайди в нее.
-И все? Мне нужно просто туда войти?
-Далее будешь действовать по обстоятельствам.
           Дорога к тайной комнате заняла немало времени. Мы шли по узким длинным коридорам, освященным горящими факелами, и я не могла понять, как в этом замке могло быть столько помещений, потому что даже по приблизительным расчетам комната посвящения уже должна была появиться. Каждый раз, когда мы поворачивали, ожидала увидеть ту самую дверь, но перед нами возникал новый коридор, конца которого не было видно.
-Устала?
-Нет, Цезарь, просто не могу понять, почемулабиринт бесконечных коридоров не заканчивается? Неужели замок так велик?
-Все зависит от тебя, Хельга, - ответил мой проводник, остановившись, - мы так долго шли, потому что ты полагалась на меня, но теперь я тебя оставлю, потому что, если хочешь увидеть дверь в тайную комнату, должна найти и увидеть ее сама.
           И в это мгновение все факелы погасли, и я оказалась в кромешной тьме.
-Цезарь?! – Окликнула я, но по создавшейся вокруг меня тишине поняла, что его рядом нет. – Ну, ладно! Я тоже кое-что умею. Главное сосредоточиться…
           Я снова закрыла глаза, а когда открыла, дверь оказалась прямо передо мной. Я видела ее, несмотря на густой мрак.
-Игры разума? Да, Цезарь? – Спросила я вслух, потому что внутренний голос подсказывал мне, что мой проводник все-таки наблюдает за мной. – Хорошо, вы показали, что существует пятое измерение. Полагаю, это был первый урок? Что ж, я способная ученица, Цезарь! – Улыбнулась я, толкая дверь.
           Войдя в комнату, обнаружила себя на самой верхней ступеньке длинной лестницы, ведущей к центру комнаты. Дверь за мной захлопнулась, и в тот же момент вспыхнули факелы, осветившие все вокруг. Помещение напоминало сферу, стены которой были зеркальными, поэтому создалось впечатление, что я внутри огромной елочной игрушки или мыльного пузыря. Взявшись за перила, начала осторожно спускаться к центру комнаты, но как только оказалась на площадке вцентре шара, лестница исчезла, и передо мной возникло зеркало, будто с него сняли плащ-невидимку. Факелы снова потухли, но вместо этого от всех зеркал, что были в комнате, стал литься серебристый свет, и черное, будто мертвое, старое зеркало начало оживать. Его поверхность сначала была похожа на темное небо в пасмурную ночь, потом оно стало колыхаться, словно море, и только после этого оно засеребрилось. Зеркало словно оживало.
-Зачем ты пришла сюда? – Спросило зеркало, причем моим же голосом.
-Я пришла за помощью. Помоги мне… Я недавно узнала, что должна стать бессмертной. Прошу, укажи мне мой путь, зеркало… что мне делать в этой бесконечной жизни?
-Я могу указать твое естество – кто ты есть на самом деле. Если ты на распутье, возможно, это поможет тебе обрести себя и встать на верный путь, потому что все будет зависеть от тебя самой. В этой жизни ты должна еще очень много сделать, раз тебя оставляют на этой земле. И ты проживешь отмеренное время, пока не выполнишь свою миссию до конца. Сейчас ты увидишь свое новое отражение, я покажу не только внешность, но и твои возможности, о которых еще не подозреваешь, и, если готова к посвящению, просто протяни руку своему отражению, соединись с ним.
-Я готова. Можно начинать.
           И в ту же секунду зеркало вспыхнуло, словно из него выстрелили солнечным светом. Но он не ослепил меня, наоборот, внутри него я увидела девушку лет восемнадцати, среднего роста, спортивного сложения, ее лицо очень походило на мое прошлое отражение, но еще красивее. Только это была другая красота, исчезла мягкость, кротость и женственность. Во взгляде я видела волю, силу, напор… Это была девушка-воин. Другое определение вряд ли подойдет. Я смотрела в зеркало, прощаясь с прошлым, и думая о будущем, и, как только начала приближаться к зеркалу, отражение пошло навстречу тоже. Мы протянули друг другу руки…, это рукопожатие было подобно разряду тока. Но спустя мгновение исчезло все: зеркало, отражения, факелы, темные коридоры…
           Я очнулась, и, оглядевшись вокруг, поняла, что нахожусь у себя дома, где когда-то мы жили вдвоем с Даниелем.  «Этого не может быть!» - Промелькнула мысль, которую тут же пришлось отогнать, потому что внезапно дверь открылась, и вошел Пьер, наш старый мажордом.
-Господи, мадам Хельга, вы очнулись! Какое счастье!
-А разве я спала?
-Да, вы уже несколько месяцев без движения! Но мы были рады и тому, что вы просто живы после того случая.
-Когда в меня стреляли?
-Вы все помните? Как хорошо! А все газеты раструбили, что вы уже никогда не очнетесь, но ваши друзья – и Девид, и Себастьян – верили в то, что выкарабкаетесь. А недавно они прислали к нам какого-то особенного врача и сказали, что он вылечит вас. И вот, чудо свершилось!
-Я очень хотела бы с ним познакомиться, Пьер!
-О, это не проблема, он как раз пришел к вам, проверить ваше самочувствие. Когда вы его примете?
-Пьер, скажи врачу, что буду готова его принять через десять минут, нужно привести себя в порядок.
           Я поспешила в ванную комнату. Взглянув на свое отражение в зеркале, я обнаружила почти зажившую рану в области сердца.
-Значит, выжила? Ящерица… – Спросила я свое отражение, но слишком долго думать не пришлось, потому что снова постучали, и Пьер ввел в комнату моего доктора. И теперь я уж точно чуть было не сошла с ума! Угадайте, кто стоял передо мной? … Ну, конечно же, Цезарь!!!
-Вы??? – Вырвалось у меня в ту же секунду.
-О, вы, кажется, знакомы? – С недоумением пробормотал Пьер. – Тогда я, с вашего разрешения, удаляюсь.
           Пьер ушел, и мы с Цезарем, или как там его еще называли, остались один на один:
-Зачем же так бурно реагировать, Хельга?
-Или вы мне сейчас же объясните, что со мной происходит, или я просто сойду с ума! Умоляю! Как, скажите мне, я могла видеть вас в своем собственном сне?
-Можно на «ты». – Начал Цезарь, усаживая меня в кресло. – Присядь и успокойся. Я расскажу тебе все по порядку. Только не нужно перебивать. Это не было сном, Хельга, все началось задолго до того, как ты попала во Францию. Я выследил тебя гораздо раньше, когда ты только-только получила свой дар. Но не стал вмешиваться... Прошло несколько лет. И вот, прошлой веснойзаметил, что твои отношения с братьями Ламбре сильно накалились. Вы поехали за город, я решил ехать за вами.
-В тот самый день?
-Да, именно в тот самый день, когда они решили стреляться ради тебя, а ты встала между ними. Выстрел, скажем прямо, был удачный, что называется, в яблочко! Оба попали в область сердца. Но, как выяснилось позже, само сердце не пострадало, но ты потеряла много крови… и просто не выжила бы будь ты обыкновенной девушкой…
-Но дело в том, что я необыкновенная. Ты это хочешь сказать?
-Угадала, Хельга. Поэтому я стал действовать, заранее предвидя события. Как только скорая помощь привезла тебя в больницу, принялся за дело. После нескольких операций, которые ты перенесла, к тебе присоединили аппарат искусственного дыхания и стали считать безнадежной. Тогда я дал о себе знать. Мое имя известно среди врачей. Я попросил отрекомендовать меня твоим друзьям, не отходившим от тебя ни на шаг, они согласились. Тогда я перевез тебя в мою клинику. В тот же день отключил аппарат…
-И ты не боялся, что в тот же момент скончаюсь?
-Нет, я понял, что ты будешь жить, даже если тебя расстреляют из танка в упор!!! Другое дело, что мне пришлось бы тебя собирать по кусочкам.
-Но почему же тогда я так долго не приходила в себя?
-Просто не была готова. Но я находился с тобою рядом. В замке… ты помнишь?
-Как же, помню. Господи, неужели я спала два с лишним месяца?
-Да. Но я все равно рад... Люди, подобные тебе, Хельга, не всегда выживают для остальных людей. Иногда мне приходилось заниматься воскрешением из мертвых. Так что тебе повезло.
-Объясни, я не поняла.
-Иногда бессмертных считали умершими, и тогда мне приходилось ждать, когда их похоронят, чтобы заново воскресить.
-Ужас! И что же ты делал?
-Не будем вдаваться в подробности, тебе это ни к чему.
-Все проблемы уже позади.
-Подожди, а что же ты не сказал мне о моем сне? Ведь это был сон? Не так ли?
-Нет, Хельга, это был не совсем сон.
-А что же это тогда было?
-Скорее, путешествие в другой мир.
-И ты считаешь, что он реальный?
-Хельга, если думаешь, что в данный момент времени тынаходишься здесь, это не значит, что этот мир реальный. Для той Хельги, которая была в замке, именно эта реальность и была сном.
-Господи, как я запуталась во всех этих мирах, Цезарь! Что реальность, а что выдумка! И где я сейчас нахожусь? В реальности или во сне? Существую ли я вообще?
-Ты существуешь, Хельга. Более того, могу тебе сказать, что ты бессмертна.
-Это я уже поняла… ты, наверное, должен знать и о том, что мне сказало зеркало…
-Если бы я не знал,не стал бы привозить обратно в этот дом.
-Объясни.
-Помнишь, зеркало говорило, что покажет тебе твою новую внешность.
-Да, но она почти не отличается от той, которая была раньше, только стану немного моложе выглядеть, и возможно, поменяется образ жизни, в отражении я была…
-…Женщиной-воином, - продолжил вместо меня Цезарь, - я видел, поэтому и решил предупредить заранее, навестив сегодня.
-Скажи, Цезарь, а когда я стану полностью похожа на то отражение?
-Через сорок дней. Во всяком случае, это всегда так происходило с другими людьми, которых я наблюдал.
-Так нас действительно много?
-Не так уж много, но и немало, Хельга.
-А когда мне можно будет с ними познакомиться?
-Всему – свое время. А пока, нам нужно расстаться. Кстати, в этой реальности меня зовут не Цезарь, а Мишель Повери. И я приду завтра утром на очередную проверку.
-Хорошо, господин Повери, запомню. Ну, а как же насчет работы? Мне можно уже не соблюдать постельный режим?
-Не терпится? – Рассмеялся Мишель-Цезарь. – Конечно, но слишком сильно не упорствуй в своем стремлении. Для всех остальных ты пока что больная. А теперь, позвольте откланяться, сударыня.
           Когда за дверью утихли шаги моего гостя, я подошла к окну. Догорало лето… Сад, все еще зеленый и цветущий казался каким-то одиноким и заброшенным. Аккуратно остриженные деревья и газоны были точно такими же, какими я увидела их в день нашей с Даниелем свадьбы. Господи, кажется, все это было недавно, однако же, сколько всего изменилось! Со мной рядом нет Дани, да и я уже не та... Остается только завидовать постоянству природы, только она по-прежнему прекрасна в любых своих проявлениях, как ни пытается человек приручить ее или изменить себе в угоду. Можно сказать, что она, как и я – бессмертна. А вернее, наоборот...
           Ах, Дани! Как мне тебя не хватает! Я осталась совсем одна. Возможно, ты пристыдил бы меня за малодушие, Дани, ведь я… больше жалею саму себя за то, что осталась без твоего понимания и любви. Да! Мне очень страшно. Я начинаю новую жизнь величиною в целую вечность, а рядом нет никого, кто смог бы меня поддержать. Но пора учиться жить по новым правилам!!! Я решила это для себя еще тогда, когда впервые ушла из дома. Не стоит уклоняться от этого и сейчас.
А начну я, пожалуй, с того, что отправлюсь на прогулку…Я надела на себя одно из своих любимых домашних платьев и отправилась в парк. Пьер и прислуга очень обрадовались моему выходу. А шеф-повар решил сегодня приготовить праздничный ужин в честь этого события. Чему я очень обрадовалась, потому что предчувствовала, что сегодня приедут Дэвид и Себастьян, эта неразлучная парочка, двое самых верных и преданных моих друзей.
           Захватив с собой плед, направилась к пруду, на старый причал. Там по-прежнему стояли наши с Дани любимые кресла, и я уселась в одно из них. Но, подумав о Себастьяне и Дэвиде, я словно ощутила их присутствие, увидела их, услышала, о чем они говорят! Неужели это теперь будет со мной каждый раз, как толькоподумаю о ком-нибудь?! А картинка между тем не пропадала – ребята сидели в какой-то забегаловке, и разговор шел как раз обо мне:
-Ну, и что ты скажешь по поводу этого светилы? – Спросил Дэвид Себастьяна. – Ты проверял его по нашим каналам?
-Проверял, но о нем мало что известно, такое ощущение, что этого человека нет в принципе или им никто не занимался. Единственное, что достоверно, так это те рекомендации, которые мы получили от известных врачей. Их я проверил, здесь никаких проколов быть не должно.
-Все равно, он мне кажется подозрительным, - нервничал Дэвид, - и откуда только взялся?
-Откуда бы ни был, Хельга до сих пор жива. И она уже дома, а значит – вне опасности.
-А откуда ты знаешь, Себастьян? Что вообще происходит? Может наоборот, он только вредит ей? Вспомни все те случаи, которые происходили с Хельгой раньше, она в считанные дни чуть ли не самостоятельно излечивалась, а что теперь?
-Но в этот раз она потеряла слишком много крови. Вспомни, она умирала на наших руках!
-Кстати, об этом деле… ты не спрашивал об Эдмоне?
-Как сквозь землю провалился! Он даже не был на похоронах собственного брата.
-А знаешь, Себастьян, мне Кристофа даже немного жаль. Наверное, он действительно ее любил, раз так поступил, но самоубийство вообще трудно оправдать.
-Может, если бы он получил вовремя информацию, что она жива, то не отравился бы в тюрьме… Ну, да ладно, не будем о них. Нужно думать, что делать с Хельгой, не может же она жить, словно комнатное растение! Может, следует поискать еще какого-нибудь доктора?
-Какого? Все от нее отказались, даже те экстрасенсы, которые находятся в ведомстве «Сети». Ты помнишь, что они сказали?
-Что она находится за пределом их возможностей… И что это обозначает? Дэвид, чтобы понять их, нам нужна сама Хельга, потому что это за гранью моих возможностей!.. Надо же до такого додуматься: Хельга – человек только наполовину. На какую половину? Она что, призрак? То же мне! Такое ощущение, что они фильмов в стиле «фэнтези» насмотрелись и теперь свои сценарии пишут.
-Не кипятись, Себастьян, во всяком случае, нам нужно еще раз сегодня съездить к Хельге и поговорить с этим доктором…
-Его зовут – Мишель Повери.
-Себастьян, слышишь, твой мобильник.
-Да, Дэвид, сейчас отвечу, это звонит Пьер.
-Что-то случилось с Хельгой?
-Пьер говорит, что она очнулась.
-Не может быть!
-Да, она очнулась и теперь гуляет по саду.
-Едем сейчас же!
           Действительно, уже спустя несколько минут Себастьян и Дэвид были у меня дома. Я почувствовала их присутствие задолго до того момента, когда они нашли меня в саду.
-Я очень рада снова видеть вас, - сказала я ребятам, не оборачиваясь, потому что они подошли ко мне сзади.
-Хельга! – Обнимая меня, прошептал Себастьян. – Мы уже почти потеряли всякую надежду снова говорить с тобой!
-Спасибо вам, мои хорошие, что не покидали меня все это время, вы настоящие друзья.
-Окажись мы на твоем месте, думаю, ты тоже сделала бы все, чтобы помочь нам. – Ответил Дэвид, присаживаясь рядом и взяв за руку.
-Почему вы так на меня смотрите? – спросила я, заметив на себе их пристальные и, может быть даже, немного недоуменные взгляды.
-Знаешь, - начал Себастьян, - если бы я не знал тебя, то сказал бы, что это не ты. У тебя то же лицо, тот же голос, те же движения, но…
-Но у тебя другой взгляд, Хельга, - продолжил Дэвид.
-Какой?
-Наверное, более пронзительный.
-Возможно, вы правы, я столько спала! Естественно, я отдохнула, набралась сил.
-А больше ты ничего не хочешь нам рассказать? – Начал Себастьян. – Пьер ведь нам не говорил, как все произошло.
-Мне бы очень не хотелось, ребята, чтобы между нами были какие-то недомолвки, - немного помолчав, ответила я, решив рассказать часть правды.
-Что ты хочешь этим сказать? – Забеспокоился Себастьян.
-Я хочу сказать, что сейчас моя сила значительно превосходит ту, которой я владела ранее.
-Как тогда?
-Ты вспомнил о случае, когда мне передал свою силу мсье Паскуаль?
-Да.
-Совершенно верно.
-Боже мой! Неужели все начнется сначала? – Воскликнул Дэвид.
-Нет, на этот раз все иначе.
-В чем же разница? Хельга, послушай, ведь для тебя это опять будет мукой! Вспомни, что пришлось тебе пережить, чтобы избавиться от этой силы.
-Выслушайте, не нужно паниковать прежде времени... Повторяю, в этот раз все по-другому: я могу управлять своей силой – вот в чем разница! Но это многое меняет…
-Что?.. Неужели ты?..
-Да… я должна уйти из «Сети». Боюсь, меня там не поймут, если узнают эту мою тайну. Хотя она уже перестала быть тайной, раз ее знаете вы.
-Не понимаю, Хельга, как ты можешь так поступить? Ведь ты столько сил отдала нашему общему делу, тебе не обидно самой?
-Себастьян, незаменимых людей нет, тем более, что я создала в «Сети» целый отдел из людей с паранормальными способностями. Просто поняла, что слишком долго занималась одним и тем же делом, и теперь нужно наверстать упущенное. Вы по-прежнему можете рассчитывать на меня, если у вас будут трудности…
-Нет, это просто не может быть! Сначала Даниель, теперь ты!
-Перестань, Дэвид… в конце концов, она имеет на это право. – Возразил Дэвиду Себастьян. – Можно узнать, какие у тебя планы, Хельга?
-Я возвращаюсь в Россию…
-Хорошо, - сказал Себастьян, - но мы надеемся, что ты еще все обдумаешь… а пока пойдемте пообедаем. Нужно восстановить свои силы после такого разговора. Я очень голоден.
           Разговор перешел в более мирное русло, но я понимала, вернее, видела мысли моих друзей, они по-прежнему были недовольны моим решением. Что поделаешь! Придется лишиться и этих моих двух единственных друзей, прежде чем начну свое новое путешествие по миру. Мы говорили о пустяках, о последних новостях с работы. Дэвид увлеченно объяснял план новой операции, которую недавно начали разрабатывать, я, как и в старые времена, вносила свои нюансы, давала советы для более успешного ее проведения. Вечером, уже совсем поздно, когда взошла луна, мы снова вышли в сад, чтобы прогуляться перед их отъездом.
-Когда ты собираешься в Москву?
-Еще не решила, но ты пока не предупреждай Владимира Николаевича, я сама сообщуо прибытии, не стоит ему суетиться, я ведь не останусь в Москве надолго.
-Чувствую, мы опять тебя потеряем из виду, - обратился ко мне Себастьян, обняв за плечи.
-Не грусти, все в этом мире имеет свое начало и конец, Себастьян. Вспомни наше первое знакомство, это был день нашей с Даниелем свадьбы. Ты думал тогда, что я стану такой уж незаменимой?
-Если честно, Хельга, мы думали, что ты не продержишься и полгода, но мы разубедились в этом спустя уже несколько дней, и тогда поняли, что для нас ты необходима, как воздух. – Продолжил Дэвид. – И естественно, нам очень больно и обидно воспринимать твой уход.
-Ты думаешь, что я предаю вас?.. – Это было больше утверждение, нежели чем вопрос. И то, что не получила ответа, дало мне ясную картину, что так оно и есть. Я вздохнула, подавив предательскую слезу. – Что ж, простите меня…
-Ты тоже нас не вини, Хельга. Возможно, наша обида со временем пройдет, просто трудно понять, что ты тоже имеешь право на свою собственную судьбу и жизнь. И она сейчас становится не связанной с нашими судьбами.
-Я люблю вас, милые мои братья, - обнимая напоследок, сказала я, - да-да, именно братья! И пусть Бог хранит вас за то, что вы для меня сделали. Прощайте.
           Машина увозила вдаль моих ребят, а я думала о том, что их уже больше никогда не увижу. Себастьян через год отправится к себе на родину в Италию, он будет там работать вместе со своей семьей в полиции, начнет раскручивать крупное дело, связанное с коррупцией среди высокопоставленных чинов, но его и двух его сестер убьет наемный убийца. Дэвид погибнет при штурме боевиков, захвативших самолет, уже через семь месяцев после нашей последней встречи. «Сетью», которую возглавляли мы – наша четверка, станут управлять совсем другие люди. И я нисколько не жалею о том, что мы сделали, более того, горжусь, что в дело борьбы с преступностью внесла свой вклад, потому что сейчас «Сеть» - крупнейшая из всех подобных организаций, распространенных по всему миру…
           Да, как незаметно летит время! Кажется, вчера я повстречала Алекса в Б*, а сегодня приняла решение покинуть Францию – страну, где, как мне казалось, останусь навсегда… и только бесконечное небо над головой остается таким же, как и много веков назад – постоянным в своем непостоянстве: все те же восходы и закаты, звезды, рассыпанные щедрой рукой, солнце и луна – два светила, согревающие день и ночь. Они были при зарождении мира, на них смотрели наши предки во все времена и эпохи, сменявшие друг друга, ими любуемся мы, и я уверена, что спустя тысячи лет люди все равно будут восхищенно смотреть в небеса, ожидая чуда!
           Интересно, сколько мне предстоит прожить? Нет, я не хочу заглядывать в свою судьбу! Тем более, знаю одно – все равно встречу тебя, Дани! Возможно, сейчас и ты смотришь на меня с небес, а может быть, как и я, смотришь на небо тоже.  Где бы ты ни был, где бы я ни была, с кем бы ни сводила нас судьба, мы все равно однажды будем вместе. Пусть Господь хранит тебя, любимый!               
В доме все давно уснули, кроме охранников. Обойдя все камеры наблюдения, я взлетела в ночное небо, чтобы быть ближе к нему…
           Утром меня разбудил стук в дверь. Это был Пьер:
-Извините, мадам. Я бы никогда не побеспокоил вас, но к вам пришел…
-Мишель Повери. – Закончила я за Пьера. – Не извиняйся, Пьер. Скажи ему, чтосейчас спущусь.
           Я открыла занавески и обнаружила, что уже около часа. Так долго я давно уже не спала – проявились мои старые, давно позабытые привычки. Хотя, в свое оправдание, нужно отметить, что спать я легла, когда взошло солнце.
-Однако, долго же вы спите, сударыня! – Начал Мишель, как только я спустилась из спальни.
-Перестань, Мишель. Лучше пойдемте позавтракаем.
-Позавтракаем?! Уж лучше скажите – пообедаем!
-Хорошо, как будет угодно. Ты будешь обедать, а я завтракать. Суть еды от этого не меняется.
-Лишь бы вкус еды от этого не менялся.
-На счет этого будь спокоен – здесь работают лучшие повара.
-Похоже, Хельга, ты всегда заботилась о своем желудке?
-Что скрывать, есть такая слабость!
           После завтрака я приказала Пьеру податькофе в рабочий кабинет.
-Я так понимаю, что нам предстоит серьезный разговор, Мишель, - начала я, как только утихли шаги Пьера за дверью.
-Да, Хельга. Знаю, у тебя накопилось много вопросов, знаю также, что ответы на них ты можешь прочитать самостоятельно, без моего рассказа…
-Однако, предпочитаю выслушать. Это как-то нагляднее.
-Итак, Хельга, начну с того, что я уже давно состою в ордене тамплиеров. Возможно, ты слышала о таком?
-Давно, еще в школе...
-Среди основателей этого Ордена был знаменитый в то время Бернар Клервосский - человек, по слову которого короли могли выступить в поход, а римские папы склоняли головы. В 1118 г. девять французских рыцарей решили создать военно-монашеский орден - «для охраны паломников, следующих в Иерусалим». Бернар Клервосский написал для Ордена рыцарей Храма устав. Главная резиденция Ордена была во Франции, в Париже, в замке Тампль («Храм»), который дал рыцарям второе название - тамплиеры. Кстати, Хельга, ты спрашивалао замке в котором была…
-Неужели тот самый?
-Именно… Так вот… это был могущественный Орден, впитавший в себя традиции ранних монашеских орденов.
-Я подозреваю, что его богатства и тайны до сих пор волнуют умы некоторых людей?
-Доходы тамплиеров непрерывно росли, а их прозвали «люди серебра». Такое богатство не могло не вызвать зависти и злобы у конкурентов…
-Понятно. «Да здравствует святая инквизиция!»… А как же светские власти?
-Они тоже косо смотрели на Орден. В 1305 г. впервые прозвучали обвинения Ордену тамплиеров в ереси и кощунствах, а 14 сентября 1307 г. королевские войска захватили замки тамплиеров во всей Франции.
-Неужели король конфисковал все их имущество?
-Нет, Хельга, он не успел это сделать.
-Судя по твоей улыбке, Мишель, без вас здесь не обошлось, что же вы предприняли?
-Да, их ждало разочарование: казна опустела… За пару дней до ареста из ворот Тампля выехали возы, груженые сеном. Зачем понадобилось вывозить сено из Парижа в деревню, никто не задумался. А потом гадать было уже поздно. То же самое произошло во всей Франции.
-Браво!
-Конечно, мы были рады тому, что успели спрятать богатства тамплиеров в подготовленных тайниках, но остановить инквизицию оказались не в силах. Вскоре началась война, которая более чем на сто лет отобрала покой у двух влиятельнейших на тот период стран в Европе – Англии и Франции…
-Мишель, а что стало с орденом дальше? Неужели он совсем перестал существовать?
-Нет, конечно...
-А вообще находились люди, ищущие сокровища тамплиеров?
-Безусловно, и они в какой-то степени близки к разгадке. Историки уже давно обращают внимание на то, что средневековые храмы построены в соответствии со «священной геометрией» тамплиеров. Но они пытаются найти то, что на поверхности, всех тайн тамплиеров им никогда не разгадать.
-Если честно, Мишель, я не хотела бы разгадывать этих тайн вообще.
-Я и не буду раскрывать их тебе, Хельга. Я открою только одну, с которой связаны ты сама. Я хранил ее уже много лет и теперь передаю ее тебе.
-Ты хорошо обдумал свое решение? А вдруг я не справлюсь?
-Справишься, Хельга. А я уже не так молод и силен, как ты. Кстати, Хельга, на то, что передаю эту тайну, меня вынудили обстоятельства.  Ты, конечно, не знаешь, но недавно в Шотландии археологами была обнаружена старинная часовня Росслин, принадлежавшая когда-то семье Клэр. Эта часовня, Хельга, является хранилищем несметных сокровищ рыцарей тамплиеров, в том числе легендарной чаши священного Грааля и бесценных древних манускриптов.
-Чаша Грааля? Позволь, неужели это чаша, из которой Христос пил во время Тайной вечери?
-Да, ты права, но одновременно Грааль - волшебный всенасыщающий котел. Историки и археологи, а также другие ученые и великие мира сего уже давно ищут его.
-Но зачем она им нужна? Неужели легенда о том, что кто обладает этой чашей, станет властителем мира, правда? – Мишель кивнул в ответ. - Но она может попасть в плохие руки, Мишель, вы никогда об этом не задумывались?
-Однажды это чуть не случилось. Во время Второй Мировой Войны.
-Неужели Гитлер?
-Да… ты ведь знаешь об Аненербе?
-Слышала… это была специальная засекреченная организация в Германии.
-Так вот, они завладели очень многими библиотеками тамплиеров. Более того, нашли священное копье, олицетворяющее мужское, воинствующее начало, силу. В тот момент истории и началось победоносное шествие фашизма по миру. Гитлер завоевывал страну за страной. Но, чтобы  владеть миром Гитлер должен был иметь и чашу Грааля, олицетворяющую женское начало, милосердие и духовность. Перед Аненербе стояла задача найти ее...
-Но, судя по тому, что они проиграли войну, так и не нашли?
-Да, Хельга. Мы сделали все для того, чтобы чаша не попала в руки тирану. Ведь тому, что творил Гитлер, нет никакого оправдания. Но сейчас она снова в опасности, и ты единственная, кто поможет нам ее перепрятать.
-Так чаша сейчас находится в Шотландии?
-Да. Наш замок скрывает в своих древних стенах множество тайн и загадок. Последней перестройке он подвергался во времена крестовых походов, в подвальных помещениях замка находятся склепы, где покоятся тела рыцарей - хранителей сокровищ. Сокровища ордена и чаша Грааля спрятаны в специально построенной часовне. Стены замка испещрены магическими символами, разгадав которые, ученым  удастся приблизиться к тайне сокровищ тамплиеров, но мы не должны этого допустить.
-Понятно, Мишель. – Сказала я, вставая с кресла, в котором всегда так любил сидеть Даниель. – Ты многое поведал мне, и теперь я должна дать свое согласие, не так ли?
-Да, Хельга. Я знаю, ноша, которую взваливаю на тебя, непосильна, ты даже не представляешь. Но ты не будешь одна, поверь! Умоляю тебя…
-Я согласна, Мишель. Я уже взвесила свое решение. Моя жизнь слишком длинна, и она будет лишена смысла, если не сделаю чего-то стоящего. Сколько у меня есть времени на подготовку?
-Спешить не нужно, Хельга. У нас слишком сильные противники. И прежде, чем ты начнешь помогать, следует немного попутешествовать. Я уже договорился с людьми из нашего ордена в Тибете и в России, они помогут научиться владению боевыми искусствами.
-Но я владею ими.
-Не в совершенстве. Вспомните о тактике бесконтактного боя. Это то, что потребуется в первую очередь.
-Пожалуй, ты прав, у меня было мало практики. Но неужели это все?
-Еще потребуется умение владеть мечом… Поверь, это все есть внутри, только нужно отработать.
-Ладно, не уговаривай меня, Мишель, уже все решено. В свое время училась быть светской дамой, теперь научусь воевать. Я лечу одна?
-Да, Хельга. Но тебя встретят. Не беспокойся, в тех местах, куда я тебя отправляюуже ждут тебя… они для избранных. Ведь ты – источник огромной силы, управлять которой пока еще только учишься. Сегодня отдыхай, Хельга, а завтра приду снова, а пока займусь делами – необходимо связаться с нужными людьми.
-А можно поспешить? Я хотела бы улететь отсюда сегодня ночью.
-Хорошо. Жди меня.Постараюсь справиться.
           Мишель ушел, а я вызвала Пьера.
-Пьер, мне нужно поговорить с вами. – Начала я серьезным тоном, Пьер сразу забеспокоился.
-Кто-то из служанок плохо работает?
-Что вы, нет! Просто я собираюсь уехать, и, скорее всего, на очень долгое время. Вам нужно будет следить за домом, Пьер. Документы у вас?
-Да, мадам. Я очень благодарен за ваше доверие.
-И вы доказали его своей многолетней работой. Регулярно и в полном объеме платите заработную плату всей прислуге. И постарайтесь сделать так, чтобы дом всегда был готов к моему возвращению. Это может случиться в любой момент.
-Мадам, я не успел не сказал вам, но сегодня звонила тетя нашего хозяина.
-Даниеля?
-Да. Дело в том, что она приезжает к нам сегодня с внуком. Они давно были в ссоре, вернее, не Даниель с Жозефиной (так зовут его тетку), а его отец со своей сестрой.
-А вы откуда ее знаете?
-Я работал мажордомом в семье Даниеля уже много лет, задолго до того, как вы стали его женой. Поэтому был знаком со всеми родственниками этой семьи.
-А разве их так много?
-Нет. Просто у отца Даниеля была сестра – Жозефина. Его мать, так же, как и сам Даниель тоже являлась единственным ребенком в семье. Жозефина неудачно, как считал брат, опекавший ее, вышла замуж.
-Без его согласия?
-Совершенно верно. У нее вскоре родилась дочь, но муж ее бросил.
-Неужели брат не помог ей?
-Нет, он отвернулся от нее, и ей самой пришлось растить дочь. А недавно случилось несчастье. Дочь Жозефины – Мадлен – умерла в родах.Это был незаконнорожденный ребенок. И теперь Жозефина растит внука сама, а ей уже почти пятьдесят лет.
-Понятно. Но когда же она приезжает?
-Через час, а может быть и раньше, как справится наш шофер, которого я послал за ней в аэропорт.
-Спасибо, Пьер, вы все сделали правильно. Как только приедет Жозефина, дайте знать. Я буду здесь, в кабинете, нужно привести в порядок кое-какие бумаги.
           Через некоторое время к дому подъехала наша машина, из которой вышла осанистая женщина, красивая, несмотря на свой возраст. С ней была девушка, которая держала в руках малыша. Я видела в окно, как Пьер встретил их и проводил к дому, и сама вышла навстречу гостям.
-Добрый день, Жозефина, - приветствовала я свою гостью. – Встретившись взглядом с ней, я поняла, что это очень гордая женщина и очень сильная, но жизнь слишком часто била ее и теперь она сломлена под тяжестью свалившихся на нее забот.
-Здравствуйте, Хельга. – Мы пожали друг другу руки.
-Присаживайтесь, - начала я, - к сожалению, никогда не знала, что у Дани есть тетя. Пьер только сегодня, буквально перед вашим приездом коротко рассказал о вас. Да и Дани никогда не упоминал. И поверьте, я очень рада тому, что у меня есть родственница по мужу.
-Спасибо, Хельга, за ваш теплый прием, если честно, я не вправе была рассчитывать на него.
-Перестаньте. Вы – хозяйка этого дома так же, как и я! И не может быть никаких разговоров!
-Иногда мы с Дани перезванивались, он рассказывал мне о вас, о том, что вы очень добрая и красивая. А о том, что вы очень талантливая, читала в светской хронике. Вы ведь, насколько я знаю, певица?
-Можно и так сказать, хотя это больше – хобби, нежели работа. Но не будем обо мне, я вижу, что вы приехали не просто так, вам нужна моя помощь. Говорите, я с радостью помогу.
-Видите ли, Хельга, я в этой жизни пробивалась сама, но в последнее время мне стало очень тяжело. У меня есть свое маленькое дело, я занимаюсь ресторанным бизнесом… но родился внук... и я не могу разорваться между ним и работой. Не могли бы вы помочь мне?
-Говорите, в чем ваша проблема и вместе мы ее решим.
-Мне уже почти  пятьдесят лет и я боюсь, что мой внук останется совсем один…
-И вы хотели бы, чтобы он остался со мной?
-Да, потому что вы – единственная  наша родственница. Прошу, станьте, его крестной матерью.
-Спасибо, это честь для меня, мадам Жозефина, но есть предложение получше. Дело в том, что я постоянно в разъездах, буквально сегодня ночью уезжаю, а дом останется пустым. Давайте поступим так. Мы позвоним нашим адвокатам, они займутся вашими ресторанами, а вы поселитесь с малышом здесь навсегда. В деньгах вы нуждаться не будете. Даниель оставил огромное состояние для меня, но вам с внуком оно гораздо нужнее, чем мне, кстати, как его зовут?
-Даниель. Я назвала его в честь нашего Дани.
-Спасибо… Если бы вы знали, насколько рада это слышать. Так вы не против принять мое предложение? – И по глазам полным счастья и радости поняла, что она согласна. Мы тут же обнялись, и я проводила новых хозяев в их комнаты. Дом начинал оживать. Во всяком случае, с приездом маленького Дани все должно было измениться к лучшему.
Раздав все необходимые поручения вызванным мною адвокатам и Пьеру по ведению хозяйства, я, наконец-то решила познакомиться с маленьким Даниелем, но он уже мирно посапывал в новой кроватке. Я наклонилась над колыбелью, чтобы рассмотреть мальчика, потому что очень хотелось увидеть сходство. Сзади послышались тихие шаги, это была Жозефина:
-Захотели посмотреть на малыша? – Спросила она, подойдя ко мне.
-Вы не это хотели спросить, Жозефина. Но я отвечу на ваш незаданный вопрос. Да, хотела увидеть сходство с моим Даниелем, но он еще слишком мал, чтобы судить об этом. Сколько ему?
-Недавно исполнился годик.
-И он до сих пор не крещеный?
-К сожалению, мне было некогда, и я не могла подыскать крестных для мальчика. Но теперь вы согласитесь?
-Я бы с радостью, Жозефина, но я – православная, а вы хотите сделать его католиком. Подумайте над этим. Не буду торопить вас с решением.
-Мадам, Хельга, - тихонько позвал меня Пьер, - к вам господин Повери. Он говорит, что вы договаривались встретиться с ним в это время.
-Да, Пьер, уже иду. Жозефина, теперь вы здесь хозяйка. Берегите этот дом. Мы с Даниелем здесь были очень счастливы. Надеюсь, он принесет счастье и вам.
-Вы разве надолго уезжаете?
-Как Бог даст. Не провожайте меня, я этого не люблю. Лучше ложитесь спать, у вас сегодня был трудный день.
           И я проводила Жозефину в ее спальню. Сама же снова прошла в рабочий кабинет, где  ждал Мишель.
-Ну, Хельга, готова?
-Да, Мишель. Но ты не договорил мне кое-что.
-Зачем произносить вслух то, что и так понятно...
-Ладно. Значит, мне сейчас нужно предупредить Пьера?
-Да. Скажи ему номер рейса. А завтра в новостях он узнает все необходимое.
-Мишель, просто поражаюсь... Неужели вы разобьете самолет ради того, чтобы легенда о моей смерти была реальной?
-Да ради тебя я готов разбить даже ракету! – Рассмеялся Мишель. – Поверь, ты этого стоишь.
-А…
-А летчики – наши люди, с ними все будет в порядке. Они делают это уже не в первый раз. – Ответил на мой немой вопрос Мишель.
-Если бы у нас в «Сети», где мы работали с Даниелем, были все такие служащие как вы, мы, наверное, переловили всех преступников в мире.
-Кто бы уж говорил, Хельга, такому штату сотрудников, который набрали вы в «Сеть» могут позавидовать все мировые разведки. Уж я-то знаю!
-Я вижу, что вы знаете все, или почти все.
-Так, Хельга, пора. Уже полночь. Зови Пьера.
           И как только Пьер пришел в комнату, я сказала ему.
-Пьер, я улетаю сегодня ночью. Вылет через два часа. Чтобы Жозефина не волновалась, я обязательно позвоню вам, как только приземлюсь.
-Вы не сказали, куда вылетаете, мадам. – Заметил Пьер.
-В Москву.
-Значит, должны позвонить нам утром?
-Да, Пьер. Вот, кстати, телефон авиакомпании, свяжитесь с диспетчером, если рейс будет задержан. – И я передала написанный на бумаге телефон и номер рейса. – Вот, Пьер, и все. Мне пора. Господин Мишель отвезет меня в аэропорт на своей машине.
-Удачи вам, мадам Хельга.
-Он насторожен. – Сказала я Мишелю, как только мы сели в машину и выехали за ворота моего уже бывшего дома. – Раньше мы с Даниелем никогда не предупреждали его об отъездах, вернее предупреждали, но очень редко.
-Однако он все равно поверил. – Подбадривал меня Мишель. – Хотя это уже не важно. Все будет хорошо, Хельга. У нас все отлажено. Такие операции мы проводили много раз. А через несколько недель тебя уже никто не узнает из твоих старых знакомых. Твой облик навсегда изменится.
-Не так уж сильно, Мишель, и это меня беспокоит. По сути, я ведь стану выглядеть всего лишь на несколько лет моложе. Мое лицо и тело останутся прежними.
-Я бы так не говорил, Хельга. Вспомни твою встречу с друзьями. Ты только первый день очнулась, а они уже отметили, что твой взгляд стал другим.
-Ты следил за мной?! – Возмутилась я. – Как не стыдно, Мишель!
-Боялся, что ты скажешь что-нибудь лишнее, прости.
-Я не ребенок, Мишель, и не надо так меня опекать. Эта чрезмерная забота всегда была камнем преткновения между мной и Дани, а теперь и ты! Сколько можно повторять, что я уже большая девочка! Или я выгляжу настолько бессильной и беспомощной, что вы все пытаетесь меня опекать? И что ты улыбаешься?!
-А ты – вспыльчивая! Ну, хватит дуться. Поверь, я следил за тобой всего несколько минут. Если бы я это делал немного дольше, ты бы меня вычислила. Да мне больше и не нужно было.
-Спасибо за одолжение! Только в следующий раз, Мишель…
-Следующего раза не будет! Все! Я уже усвоил. – Рассмеялся Мишель и внезапно остановил машину. – Вылезай, приехали.
-Но мы еще не доехали до аэродрома. – Ответила я.
-Хельга, уже темно и нам привычнее будет, если мы полетим сами, а самолет без нас.
-Но осталось сделать одно маленькое дело, не правда ли?
-Ну, так сделай его! – Ответил Мишель. – Медлить нельзя, а ты и так знаешь, что нужно делать.
           Напротив нас, примерно в ста метрах стоял черный мерседес. Как только я подошла к нему, одно из тонированных стекол слегка опустилось, и я передала протянутой мне руке мой плащ и перстень, один из тех, что когда-то дарил мне Даниель. Затем я снова вернулась к Мишелю.
-Думаю, этого будет вполне достаточно.
-А они найдут их?
-Конечно, найдут. После авиакатастрофы останется обгоревшая часть плаща и твой перстень.
-Теперь все в порядке? – Спросила я, оглядевшись по сторонам. – Давай взлетать, пока никого нет рядом.
           И мы взлетели. Это был второй раз, когда я летала с кем-то еще. В прошлый раз – это был Дани, и мне приходилось поддерживать его, потому что он не обладал этим восхитительным даром. В этот раз Мишель просто составлял мне компанию, правда его скорость оказалась намного ниже моей, и мне приходилось к нему приспосабливаться.
           Впереди ждали страны, новые встречи и знакомства…Мишель стал моим проводником. Он сопровождал меня во всех моих перелетах, знакомил с опытными мастерами, старейшинами среди бессмертных, назначал занятия и схватки с сильнейшими воинами. Я общалась с ними, тренировалась, перенимала их знания и опыт. И редкими ночами, когда удавалось заснуть, передо мной проплывали во сне обрывки этих встреч, как кадры старой кинохроники…
Германия…
-Знаешь, Мишель, я уже устала от бесконечных командировок! Сколько можно скитаться из страны в страну!?
-Ты слишком нетерпелива, Хельга. Раньше была намного спокойнее.
-Ты говоришь о важных делах, а мы уже полгода занимаемся лишь тем, что ты водишь меня на занятия, как школьницу. Поверь, я готова сделать все, что скажешь.
-Вот именно, что скажу, Хельга. Но наступит момент, когда придется опираться только на себя саму. Меня не будет рядом, и помочь тебе никто не сможет. Ты сейчас получила только верхушку тех знаний, которые потребуются для проведения самой главной в твоей жизни операции.
-Господи, Мишель, я уже изучила боевые искусства, могу контролировать свою энергию, исцелять людей даже на расстоянии, одним усилием воли могу управлять всем, чем только возможно – предметами, техникой, аппаратурой и даже людьми. Я обрела такую власть, что самой становится страшно от того, что я умею, Мишель. Разве этого мало? Скажи, зачем мы снова прилетели в Берлин?
-Мы прилетели сюда, чтобы тебе было легче, Хельга. Успокойся и сосредоточься. Рассекречивать мы себя не можем, ты это знаешь сама, поэтому поработай. В этом городе находится часть тех знаний об Аненербе, которая нам сейчас потребуется. Все, что найдешь, говори вслух.
-Хорошо, Мишель. А ты, пожалуйста, обеспечь полную тишину. Эти гостиничные номера меня раздражают.
-Извини, у нас сейчас нет иного выхода, Хельга. Итак, ты готова?
-Готова. – И я провалилась в лабиринты своего подсознания, сидя в кресле напротив открытого окна. Закат слепил глаза, из-за чего все здания казались черными, но вскоре я не стала замечать ни зданий, ни самого светила… все поглотил иной мир, в котором я блуждала, как в огромной библиотеке, где на полках лежали груды книг. Нужно было только выбрать нужную и прочитать…
-Что ты видишь, Хельга?
-Книги, целая гора книг, я не знаю, какую взять.
-Протяни руку, нужная книга сама тебя найдет. Что?
-Официальные источники утверждают, что ранней весной 1945 года Гитлером был утвержден план-проект «Валькирия» по укрытию наиболее ценных, тайных реликвий Третьего рейха. Среди наиболее ценных предметов было копье, известное в настоящее время как «Копье Кассия Лонгина». Это копье, согласно устойчивой легенде, было сделано 5 тысяч лет назад из метеорита, и принадлежало в разные времена царю Соломону, Юлию Цезарю, Карлу Великому, Наполеону Бонапарту, а, кроме того, им был убит на кресте сам Иисус Христос. Гитлер считал, что с присвоением этого копья он завладеет всем миром.
-Ладно, Хельга, отдохни. Возвращайся обратно. Нам нужно поговорить.
           Через несколько минут я пришла в себя. Над Берлином уже раскинулся вечер. Зажглась подсветка зданий, что необыкновенно украсило его.
-Как хорошо, правда? – Усталым голосом произнесла я. – Посмотри, как здорово, Мишель. Такое ощущение, что мы не в Берлине, а в Петербурге. Там тоже ночью делают такую же подсветку, но там значительно красивее, правда?
-Да, Хельга, хотя в тебе говорит любовь к Родине.
-Россия – великая страна, и она когда-нибудь все равно встанет с колен. Вот увидишь!
-Теперь я в этом даже не сомневаюсь, раз это сказала ты.
-Это предвидели не только я, Мишель…
-Ты очень устала?
-Нет, просто голодна. Может, пойдем куда-нибудь поужинаем? Мы все время скрываемся в гостиницах, Мишель, а мне так хочется сходить в ресторан, например.
-Знаешь, с тех пор, как ты сталатакой молоденькой, твой характер изменился тоже.
-Разве?
-Да, теперь ты и выглядишь на восемнадцать и капризы у тебя, как у восемнадцатилетней.
-Как тебе не стыдно, Мишель! – Рассмеялась я. – Я ведь почти вдвое старше своего нынешнего возраста!
-Господи, а во сколько же раз старше себя самого я сам!
-Кстати, неплохо было бы посчитать!
-Ладно, собирайся, только быстро, а то знаю я вас – восемнадцатилетних! Сейчас наряды начнете примерять, говорить, что вам нечего надеть, думать, какую помаду на губы намазать…
-Я уже готова! Пока ты бубнил, я уже переоделась! – Сказала я, выходя из соседней комнаты.
           Мишель оценивающе посмотрел на меня и сказал:
-Ты прекрасна! Если бы я был помоложе…
-На несколько веков? – Расхохоталась я. – Собирайся, Мишель, жду тебя.
           Мы сначала долго гуляли по улицам Берлина, дышали осенним воздухом. Потом посидели в уютном ресторанчике и только под утро вернулись в свой номер, где были зарегистрированы как отец с дочерью Пфайер.
-Будем ложиться спать? – Спросил Мишель.
-А ты разве устал?
-Нет.
-Тогда поговорим немного. Как ты думаешь, Мишель, в какой стране сейчас находится Копье Судьбы?
-Копье Лонгина и поныне хранится под витринным стеклом во дворце Хофбург. Гитлер же покончил самоубийством почти сразу после того, как утратил власть над ним.
-Насколько я поняла, это одна из множества версий?
-Я считаю ее наиболее правдоподобной, Хельга. Кстати, у меня к тебе предложение. А не пора ли нам проведать твою Родину?
-Мы летим в Россию?!
-Я думаю, ты уже соскучилась по Родине?
-Так неожиданно?
-Да, пора познакомиться с твоими коллегами.
-Наконец-то, Мишель, а то я уже стала сомневаться вих существовании. - Рассмеялась я. – Сколько человек будет в моей команде?
-Ты не хочешь напрячься и узнать о них все сама?
-Ты же знаешь мой принцип, Мишель, я применяю свой дар только тогда, когда это действительно необходимо. Зачем узнавать самой об этих людях, когда мне все можешь рассказать ты сам.
-Хорошо. А вдруг я что-нибудь не договорю или нарочно скрою от тебя?
-Нет смысла, это выяснится при первой же встрече с ними.
-Ладно. Итак, в твоей команде будет работать пять человек. Начну с девушки – это Ника, а точнее Вероника Серегина. Она, как и ты, русская. В прошлой жизни программист, эти качества передались ей и в нынешнюю жизнь. Её в команду мы взяли последней. Среди бессмертных она – самая молодая, но очень перспективная. С компьютерами на «ты». Если тебе что-нибудь потребуется в этом отношении, можешь положиться на нее.
-Как она выглядит?
-Спортивного телосложения, хотя в прошлой жизни была толстушкой… смуглая, темноволосая. В этом отношении вы с ней - две противоположности. Симпатичная, серьезная, но общаться с ней непросто. Ника достаточно холодная и сдержанная. От нее не добьешься и тени улыбки.
-Она и в прошлой жизни была такой же?
-Нет, была гораздо проще и мягче.
-А что с ней произошло?
-Автомобильная катастрофа, перелом позвоночника в шейном отделе, а также травма черепа в нескольких местах.
-Господи, а она помнит?
-Нет, Хельга, и я хочу предупредить, все люди, с которыми тебе придется работать, не помнят своего прошлого, тех мест, где жили раньше, не знают своих родных и близких. Тебе нужно быть очень осторожной с ними в этом отношении, понимаешь?
-Да, Мишель, но они хотя бы в курсе, что они – бессмертные?
-Об этом, конечно, осведомлены. Все они прошли посвящение у зеркала, Хельга, но разговаривать с зеркалом могут не все – лишь избранные, ты среди них. И ты, в отличие своих будущих коллег, помнишь свое прошлое...
-Так же, как и ты?
-Да, Хельга. Но кроме меня есть и еще избранные бессмертные.
-Я это уже поняла, Мишель. Это как в любой организации – своя иерархия...
-Пожалуй, что и так, но у нас нет начальников и подчиненных, просто каждому  из нас доступны те или иные знания.
-Но ведь наверняка есть те, кому доступны все знания бессмертных, все их тайны и секреты?
-Конечно, их называют магистрами. И ты тоже принадлежишь к их числу.
-Я? Неужели я знаю столько, что уже стала магистром?
-Нет, но тебе осталось сделать всего несколько шагов до этого.
-Какие шаги?
-Во-первых, тебе нужно научиться владеть оружием бессмертных, а во-вторых, принять от меня мою энергию и знания.
-Мишель, давай по пунктам, потому что люблю во всем ясность. Во-первых, объясни, что это за оружие.Ты говорил, это меч?
-Не простой меч, Хельга. Когда ты получишь его, очень удивишься, потому что на вид – это  только рукоятка.
-А клинок?
-А клинок появится тогда, когда ты к нему прикоснешься во время боя. Клинок – это твоя энергия, Хельга. Поэтому в схватке между бессмертными побеждает тот, в ком сильнее энергия, чья воля тверже, кто не сдается ни при каких обстоятельствах.
-Подожди, Мишель, а разве бессмертные борются между собой? – Удивилась я. – Ты мне никогда еще об этом не говорил. Разве между бессмертными есть какие-либо споры?
-Хельга, я не говорил, потому что было еще рано. Нужно было, чтобы ты хоть немного привыкла к твоему нынешнему статусу, к той жизни, в которой оказалась, чтобы смогла научиться владеть собой и своей энергией. А теперь я могу ответить на твой вопрос. Да, бессмертные делятся на два лагеря: лагерь света и тьмы. Зеркало распределяет нас в один из этих лагерей. Ты попала к светлым.
-А разве оно могло определить меня к темным?
-Я прожил много лет, наблюдал за этим процессом… иногда просто не понимал его. Зеркало понять очень трудно, видимо, оно основывается не только на том, как человек жил в прошлой своей жизни, но и на том, как он может себя реализовать в будущем, понимаешь? Единственное, что я точно могу сказать, так это то, что оно всегда сохраняет баланс между светлыми и темными. Нас всегда равное количество. Видимо, пытается создать равновесие между добром и злом.
-Мишель, а насколько часто появляются бессмертные?
-Раньше, еще до моего перевоплощения, это было большой редкостью. Такие люди появлялись раз в столетие. Многие из них живут до сих пор, именно они являются магистрами. Потом стали появляться чаще. Возможно, потому что научились распознавать их еще при жизни, как тебя, и помогать им в этом.
-А что за война идет между бессмертными?
-Дело в том, что у нас с ними, я имею в виду светлых и темных, разные взгляды на жизнь. Темные постоянно вмешиваются в жизнь обычных людей, они хотят сделать так, чтобы смертные истребили друг друга, тогда мировое господство будет за бессмертными. Мы считаем, что этого делать ни в коем случае нельзя, мы должны сохранить мир на планете. Во всяком случае, эта планета создана не для нас – бессмертных, а для обычных людей. Мы можем только помогать им в чем-то, но не более.
-Вот поэтому вы пытаетесь скрыть от людей Чашу Грааля и Копье Лонгина? Вы не хотите, чтобы среди людей снова началась война?
-Да, хотя это не совсем то, из-за чего начинаются войны. Сама знаешь, человек – это средоточие всего. В нем и огромное количество достоинств, и огромное количество недостатков. Среди них – жажда власти, денег, богатства. Причиной войн были и земля, и религия, и оскорбления… И если  предметы, обладающие такой невероятной силой окажутся в руках у людей, подобных Гитлеру, какое невероятное зло они могут натворить. История уже знала подобные примеры.
-Темные хотят передать эти предметы в руки нужных им людей или владеть ими сами?
-Сначала они могут их отдать в руки смертных, а потом, когда уже на планете не останется ни одного человека, постараются отвоевать их у светлых. И это не составит им труда…
-Да тут целая паутина!
-Вот поэтому тебе отведена такая миссия, Хельга. Именно ты должна предотвратить попадание Чаши Грааля и, по возможности, Копья Лонгина в руки темных.
-А скажи, когда бессмертные начинают биться на мечах, что происходит? Ведь мы же – бессмертные, неужели в схватке мы можем погибнуть?
-К сожалению, это так, Хельга, поэтому мы целый год потратили на то, чтобы подготовить  тебя. Бой на мечах – это единственное, от чего может погибнуть бессмертный. Смертные для нас не страшны. Я уже говорил тебе однажды – даже если бы тебя расстреляли из танка, ты все равно бы выжила. А вот бой на мечах – это действительно опасно.
-Но ты постарел, Мишель, значит и это возможно?
-Хельга, ты пытаешься найти любую возможность, чтобы уйти из этого мира? Ничего у тебя не получится… Не забывай о своей миссии! Моя миссия в том, чтобы передать все мои знания тебе, я столетия ждал твоего появления! Хельга, не разочаровывай меня. Я столько труда вложил  в это дело. Я самый старый и опытный среди всех наблюдателей, тебе в этом повезло, Хельга. Я подобрал для тебя группу бессмертных, которая прошла подготовку не хуже, а даже лучше твоей. Они будут для тебя опорой и защитой, а если надо – щитом, сделают все, чтобы с тебя не упал ни один волосок до тех пор, пока ты не выполнишь возложенную на тебя задачу.
-И, возможно, тогда я стану смертной?
-Все будет зависеть только от тебя, Хельга.
-Спасибо, Мишель, я все сделаю. Я чувствую силу, и благодарна за твою поддержку. А как насчет остальных ребят? Ты рассказал только о Нике.
-Остальные – мужчины. Они все профессионалы в боевых искусствах, правда, кто в каком, но мечом все владеют просто великолепно, и Ника, кстати, тоже.
-Ты мне их еще не представил, Мишель.
-Самый старший  -  Пират.
-Пират?
-Да, это его кличка. Дело в том, что он похож на пирата, он и был им.
-И,не смотря на это, стал светлым?
-Да. Так вот, он в прошлой жизни являлся капитаном пиратского корабля, поэтому из прошлой жизни ему в багаж осталось отличное знание морей, океанов и всего, что вообще связано с водой. Он отлично плавает, но не может так, как ты, подолгу находиться под водой без воздуха. По характеру он тебе понравится, эдакий живчик, проныра, всюду сует свой нос, часто попадает в переделки, но скользкий, как угорь, его невозможно схватить и удержать. Просто невероятный парень! Веселый, когда нервничает, сыплет анекдотами и шутками. Ему нужно почаще закрывать рот – это единственный его недостаток.
-А ты не боишься, что он может разболтать какую-нибудь тайну?
-Нет, на счет этого, можешь быть спокойна. Мы проверяли его в течение стольких лет!
-Немного моложе его Ванек.
-Ванек?
-Да, мы его так называем, хотя он сейчас похож больше на японца или китайца. Сама понимаешь, мы в основном общаемся по-русски, поэтому его тяжелое имя переделали на русский манер. Так оно и закрепилось за ним в последние двести лет. Ванек, сама  можешь догадаться, специалист по восточным единоборствам. А еще он классно разбирается во всех видах оружия. Можешь спросить его о любом, он тебе расскажет всё – и недостатки, и достоинства, и как им пользоваться. Заминирует и разминирует все, что захочешь.
-Кто следующий?
-Айс.
-Это тоже кличка? В переводе с английского – лед. Он что, такой холодный?
-Ты верно угадала. В прошлой жизни он действительно был англичанином, очень хорошим сыщиком конца 19 века. Его отличительная черта – холодная голова, железная логика, по своей природе – аналитик. Еще он отличный химик - по одной только ниточке от одежды преступника однажды раскрыл целое преступление, а по внешности человека, может рассказать о нем буквально все. Обладает феноменальной памятью. За несколько секунд запоминает самую сложную карту или документ. Кстати, самый лучший стрелок. В общении – настоящий джентльмен. Достаточно красив, я имею в виду с точки зрения женщин, на вид ему – лет тридцать пять.
-А как мне его называть? Мистер Айс?
-Да, он не обижается и уже привык к этому, хотя его настоящее имя – Эдвард Мюррей.
-Ну, кто же последний?
-В команде он появился чуть раньше Ники. Это необыкновенный человек. Я не буду говорить о его прошлом, там нет ничего особенного, вернее он не отличался ничем особенным, кроме того, что его очень любили женщины, впрочем, если захочешь, сама узнаешь о нем, Хельга.
-А что теперь?
-Сейчас он обрел дар, которого нет даже у тебя.
-Ты меня удивляешь.
-Он разговаривает с животными, птицами…и даже может ими управлять.
-Но я тоже могу. Когда-то я была знакома со львом.
-Извини, не знал этого факта из твоей биографии, значит, это вас сблизит.
-И это все?
-Нет. Он по-прежнему очень обаятелен, покоритель дамских сердец, может втереться в доверие к кому угодно. Знаток психологии.
-То есть его конек – общение?
-Да, причем со всеми. Но это один из его талантов. Второй – его скорость. В битве на мечах – ему нет равных, фехтует с необыкновенной скоростью. Даже Пират ему несколько раз проигрывал на тренировках.
-Мишель, они такие замечательные ребята. Зачем я им нужна?
-Хельга, до этого момента они все работали порознь. Только последний год, как раз в то время, когда мы начали путешествовать, они впервые встретились и начали совместные тренировки и подготовку. У каждого из них – была своя личная жизнь.
-Ты имеешь в виду прошлую жизнь?
-Нет, уже настоящую, ведь мы имеем право жить так, как нам захочется. Но теперь вся их жизнь подчинена нашей миссии. Их задача – твоя защита, быть опорой тебе во всем, подчиняться каждому твоему слову… Ты же, Хельга, дополнишь все их качества, потому что никто из них, да, впрочем, и из всех светлых не имеет такой энергии и силы, как ты.
-Но если я так сильна, зачем мне они, Мишель, ты сомневаешься во мне?
-Нет, не сомневаюсь, но ты снова забыла о зеркале. Если оно дало светлым тебя, значит, темным оно дало такого же по силе бессмертного. Не забывай об этом, именно с ним тебе придется столкнуться, вот тогда тебе и потребуется помощь твоих друзей.
-Однако, мы увлеклись разговором, - сказала я, отодвигая штору, - уже почти полдень.
-Билеты на самолет брать будем или полетим в Москву обычным способом?
-Второй вариант как-то лучше. Вещей у нас все равно нет, полетим налегке.
Смеркалось… мы с Мишелем выбрались за город, подальше от назойливых глаз. Пролетая над горами, реками и полями, над красными в закате пустынями и бушующим зеленым морем лесов, над океанами, я порой забывала обо всем. Господи! Кто мы? Что мы? Перед таким величием мои проблемы и проблемы всего человечества казались просто нелепыми! К чему мы стремимся? Чего мы хотим достичь? Что такое власть и над кем? Нужна ли она? Может быть, если бы люди умели летать, как птицы, они смогли бы взглянуть на этот мир иначе? Может быть, они сами бы изменились к лучшему? Мечты… мечты…
           А вот и Россия. Как хорошо, что для меня не существует границ. Я иногда за день перелетала границы сразу нескольких стран. Сколько времени и проблем было бы у меня, если бы я делала это законно!
Единственное, что всегда мешало – часовые пояса. Иногда хочешь разогнаться, но уже близится рассвет, и нужно приземляться. Не из-за того, что мы в это время теряем свою способность, а из-за того, что не хотим обнаруживать себя. Да и пугать людей тоже не хорошо. Мишель так же осторожничает, потому что его скорость не такая, как у меня. Иногда мне даже приходится ему помогать, из-за чего он даже обижается. Говорит, что чувствует себя старушкой, которой помогают переходить дорогу.
-Остановимся здесь. - Сказала я Мишелю, приблизившись к району Подмосковья. – По-моему, здесь мы уже сможем раздобыть транспорт, чтобы ехать дальше, как обычные смертные. Приземлившись в небольшом сосняке (это был дачный район), мы нашли тропинку, ведущую к большой дороге. Примерно через часа полтора Мишель и я выбрались на  трассу, ведущую к столице. И тут же нам попалось свободное такси. Водитель с недоумением оглядел наш наряд, мы были в длинных широких плащах с капюшоном. Он не мог как следует разглядеть наши лица, но хорошие  деньги, которые мы ему вручили, сделали свое. В итоге три часа обычной тряски, час в утренних пробках – и мы в столице нашей родины.
-Лучше бы приземлились в какой-нибудь пустой подворотне, чем такая езда. У  меня  все   кости ноют. – Буркнул Мишель, как только мы вылезли из машины.
-Мишель, хватит ворчать. Ты сейчас похож на брюзгливого старика. – Улыбнулась я.
-Вот, еще и стариком обозвали!
-Лучше скажи о наших планах.
-Сейчас пойдем по одному адресу, нужно переодеться и привести себя в порядок. В полдень ты встретишься со своей группой. Я вас должен познакомить.
-Отлично.
           И Мишель повел меня в одну из фирм, располагающихся неподалеку.
-Эта фирма занимается продажей и оценкой антиквариата и старинных ювелирных украшений. Но это только лицо, на самом деле…
-Я поняла, Мишель. На самом деле тут место наших встреч.
-Да, мы с тобой поживем тут некоторое время. Сама понимаешь, покупателей антиквариата в этом районе Москвы не очень много, поэтому посетители донимать нас не будут. Для такого огромного города – это очень тихое местечко.
           Мы прошли главный зал фирмы, повернули в отдельное помещение типа подсобки, а потом Мишель открыл потайной ход.
-Запомнила?
-Обижаешь, Мишель. Я могла бы и сама, но хозяин здесь ты.
-Ошибаешься, теперь хозяйка здесь только ты, Хельга. Посмотри, тут достаточно уютно, я бы даже сказал, по-домашнему.
           Действительно, помещение, в котором я оказалась, было очень милым. Мягкие диванчики и кресла. На стенах – картины, причем подлинные. Торшер. А также огромное количество полок, уставленных самыми разными книгами от потолка и до пола. Посередине достаточно большой круглый стол, на котором стоял канделябр с пятью свечами.
-Всего четыре комнаты: спальня, рабочий кабинет, маленькая кухня и что-то вроде гостиной, где мы сейчас и находимся. Здесь есть все необходимое, Хельга. Единственное, чего ты не найдешь – это окна.
-Грустно. Но это поправимо. Мне кажется, у меня все равно не будет времени ходить из стороны в сторону и смотреть в окна. Так, гостиная меня вполне устраивает. – Сказала я, осматривая картины и книги на полках. – Веди меня в следующую комнату.
-Вот, смотри, это твой рабочий кабинет.
-Сколько аппаратуры! Тут несколько компьютеров, даже связь со спутником. А телефонов сколько!
-Ничего, Ника познакомит со всем этим. Она жила здесь до тебя несколько недель, теперь у нее другая квартира.
-Спальню и кухню осмотрю сама, заодно переоденусь.
-Хорошо, а я пока отлучусь, вернусь сразу с ребятами.
           Спальня была оборудована со вкусом в бело-голубых тонах с золотой отделкой. Особенно понравился шкаф-трансформер, который мог превратиться во что угодно по моему усмотрению. В него было встроено и огромное зеркало, и разные полочки и вешалки для платьев, и комод для белья. Все это чудо закрывалось таким образом, что я видела только одну картину – нечто сюрреалистическое в голубых и синих тонах. Весь этот чудо-шкаф был полностью заполнен вещами для меня, и я ненароком вспомнила Даниеля, когда впервые вошла в его дом в день нашей свадьбы. Там тоже все было готово вплоть до зубной щетки и расчески.  Я даже вздохнула от какого-то ощущения его близости. Казалось, что сейчас закрою глаза, а, открыв, увижу его снова. Но, увы, проделав весь этот фокус, ничего не получилось. И я отправилась в душ, чтобы смыть с себя всю дорожную пыль. Мои волосы, которые так мучили меня в прошлой жизни, по-прежнему росли с необыкновенной скоростью, так что мне приходилось их подстригать каждый месяц, а то и чаще, поэтому на этот раз я изловчилась и отстригла их как можно короче. Только, как потом оказалось, сделала еще хуже. Они не тяготили меня, зато, как только высохли, кудряшки, словно взрыв, разлетелись в разные стороны, и я стала похожа на солнце, как ни пыталась их пригладить расческой.
-На кого я похожа?! – С ужасом посмотрела я на себя в зеркало, как только вышла из душа и высушила волосы. – Обо мне подумают, что я сумасшедшая, и правильно сделают. Что ж! Надо хотя бы приличное платье подобрать, иначе первое впечатление будет просто ужасным.
           Подойдя к чудо-шкафу, я обнаружила в нем много различных костюмов и выбрала очень красивое сиреневое платье, похожее по покрою на платья средневековых принцесс. Оно было без украшений, но удивительно шло мне, несмотря на мою дикую прическу.
Я подумала, что встречать гостей с пустым столом как-то не хорошо, поэтому поспешила на кухню, где нашла все необходимое в холодильнике. Через полчаса стол был накрыт, чай вскипел, и я сидела у двери, ожидая своих новых товарищей, чувствуя их скорый приход.
           И действительно, не прошло и пяти минут, как услышала, что дверь открывается. Обернувшись, увидела входящих людей и Мишеля вместе с ними.
-Здравствуйте, - приветствовала я своих гостей.
           Мужчины стояли, немного смущенные, но, наконец, Пират, которого я сразу узнала по описанию Мишеля, произнес:
-Ты посмотри, он ведь сказал нам, что это магистр.
-И что? – Удивилась в свою очередь я.
-Ну, мы подумали, что вы должны быть,… ну,… как бы… в летах. Мишель не сказал нам, что мы увидим такую красотку!
-Да что вы? – Рассмеялась я. – Ну, извините, что разочаровала. А вот я вас сразу же узнала. Мишель мне вчера о вас все поведал.
-Только вчера?
-Да. Итак, вы – Пират, верно?
-Да, мадмуазель. Я – гроза морей и океанов, самый настоящий Пират. – С поклоном ответил мой первый знакомый. – А вы, значит, и есть та самая Хельга?
-Совершенно верно.
-Раз мы с вами познакомились, разрешите представитьдрузей. Ванек! Специалист по восточным единоборствам и оружию.
-Да, очень приятно, - и мы обменялись рукопожатием.
-Дальше по списку – мистер Айс…
-Настоящий джентльмен с аналитическим умом и блестящими познаниями химии, - добавила я, - вот видите, немножко знаю о вас.
-А вот и Ника – наш компьютерный гений. И последний – наша золотая шпага, человек, которому иногда проигрываю даже я…
-Подождите, попробую угадать ваше имя, потому что Мишель не назвал мне его. – Я сосредоточилась на его глазах, но те картины, которые увидела, чуть не свели меня с ума. – Даниель?!
           Я стояла ошарашенная, словно сошла снежная лавина. Из этого состояния меня вывел Мишель. Он сильно схватил меня за руку и посмотрел мне в глаза:
-Да, Даниель. Что тут такого? Что ты стоишь, как истукан? – И, как бы извиняясь, ответил коллегам, стоявшим в замешательстве от моего поведения. – Просто, Хельга однажды потеряла своего мужа, которого звали Даниель. Теперь это для нее…
-Ничего не говорите, Мишель, - ответил на это Даниель, - терять близких всегда больно, тем более, если ты их любишь всем сердцем. Хельга, извините, что нечаянно воскресил в вас такие воспоминания.
-Ничего, - еле-еле ответила я, с укором взглянув на Мишеля. – Это мне следует быть немного сдержаннее. Моя личная жизнь не должна касаться работы. Так что простите.
-Тогда давайте обедать, - разрядил атмосферу Пират, - если честно, с утра не ел, а тут стол ломится!
-Да, конечно, присаживайтесь, - улыбнулась я и начала суетиться около стола.
-Ты, оказывается, хорошая хозяйка, - заметил Мишель, - за такое короткое время соорудила столько блюд.
-Если есть из чего готовить, то это не сложно, а тут холодильник забит продуктами, так что угощайтесь.
           Пообедав, мы с Никой пошли на кухню мыть посуду, а мужчины пошли в рабочий кабинет.
-Из вас получилась бы хорошая жена, - сказала Ника.
-Может быть.
-Я, например, яйцо не могу сварить без приключений – или вода выкипает, и оно сгорает, или вообще забуду включить плиту. Ой!
           И тут тарелка выскользнула из ее рук, она непременно разбилась бы, но я остановила ее падение взглядом. Тарелка осталась висеть в воздухе, и я, как ни в чем ни бывало, спокойно взяла ее. В этот момент нужно было видеть глаза Ники. Они и так были большими, но в этот момент готовы были вылезти из орбит. Чтобы не смущать девушку, решила продолжить начатый разговор, как будто он и не прерывался:
-И как ты справляешься?
-Мишель помог, пригласил работать одну женщину, которая периодически убирает и готовит.
-Домработницу?
-Да.
-И ты ей доверяешь?
-Да, Мишель сказал, что она – проверенное лицо.
-Хорошо. Спасибо, Ника, - сказала я, когда мы справились со всей горой посуды и расставили все по местам, - теперь пора возвращаться к нашим мужчинам.
-Подожди, - остановила Ника меня за руку, когда почти вышли из комнаты, - Хельга, я, конечно, понимаю, что все мы – вы, я, ребята – это уже явление природы само по себе…
-И что же?
-В общем, я хотела бы попросить у тебя прощения.
-Перестань, Ника, то, что ты хотела быть главной в нашей группе – не преступление. Ты – очень талантливая девочка, осознаёшь это, естественно, что у тебя могло возникнуть такое желание. Удивлена? – Ника снова смотрела на меня во все глаза, а ее рука замерла на моей.
-Ты все знаешь?
-Да, Ника. Я знаю действительно все. Любое движение ваших мыслей и чувств у меня, как на ладони, уж прости. Иногда я сама не хочу заглядывать в мысли людей, но это для меня сейчас даже труднее, нежели их видеть, поэтому не обижайся.
-А я не верила, что ты – магистр. И что толку от всех наших знаний и умений, когда ты можешь делать… такое! – И она рукой показала на чудом уцелевшую тарелку.
-Ника, - улыбнулась я, - дело не в тарелке, ведь тебе было бы неловко… Поверь, перемещение предметов - не самый главный мой талант. А сейчас улыбнись и возвращайся к ребятам, они уже заждались.
Успокаивала Нику, а сама, если честно, хотела, чтобы успокоили меня. Возвращение Даниеля стало шоком. Я чувствовала, что это мой Дани, но он был такой чужой, такой отстраненный. Его внешность сильно изменилась до неузнаваемости. После встречи с зеркалом Даниель остался красивым мужчиной. Думаю, он изумительно смотрелся бы в костюме викингов с его потрясающей фигурой, ведь он стал гораздо выше того прежнего Даниеля. Раньше я была ему по плечо, теперь по сравнению с ним я вообще прыгала воробьем. Вспоминался фильм с участием Арнольда Шварцнеггера…  Правда на лицо он был гораздо приятнее - сильный страстный взгляд голубых глаз, прямой нос, чувственные губы, борода, волнистые длинные волосы… Да, женщинам было от чего сойти с ума, если он начинал ухаживать за ними. Представляю, какая у него коллекция покоренных сердец! Хотя возможно, что у него на это не оставалось времени из-за постоянных тренировок на различных базах.
           Я входила в комнату, а в голове роились все эти мысли. Мишель пристально посмотрел на меня, мысленно упрекая за то, чтотак выдавала себя, но разговор пошел в нужном русле. Мы обсуждали план дальнейших наших тренировок, нужно было отработать бой на мечах и шпагах, а также попрактиковаться в тактике бесконтактного боя, которым, к сожалению, владела только я одна.
-Это поправимо, - сказал Мишель, - у меня есть знакомые, с которыми ты смогла бы сойтись в схватке.
-Знаю я этих знакомых, Мишель. Азы бесконтактного боя я получила еще у них…
-Да-да, - перебил меня Мишель, - до отъезда за границу. Но в России этим, кроме них никто не занимается.
-А ты подумал, что они могут узнать меня? Мишель, стоит ли рисковать?
-Хельга, они не узнают тебя, поверь. Тем более, что бой я организую на нашей территории, а потом ты сотрешь из их памяти этот момент, вот и все.
-Ладно. Так и сделаем. – Согласилась я, хотя мне это было как-то не по душе. Очищать память человека – не совсем приятная процедура… Я задумалась, но из задумчивости меня вывел голос Пирата.
-А бой на мечах мы отработаем завтра же. С кем ты хочешь биться?
-В смысле? – Спросила я, не совсем поняв вопроса, ведь когда меня обучали битве на мечах в Англии, Франции и Румынии, сражалась сразу с несколькими партнерами, одного учителя мне всегда было мало. Войдя в азарт, во мне просыпалась какая-то нечеловеческая сила, с которой справиться одному обычному человеку было просто не по силам.
-Она будет драться со всеми вами одновременно, - ответил Мишель, - я еще не предупреждал вас, но это будет хорошим уроком для всех, потому что вы – достойные соперники.
-Достойные соперники?! Вы с ума сошли, Мишель, она же мне чуть выше пояса будет! – Возмутился Даниель.
-Вот завтра и посмотрим, только умоляю, Даниель, не отказывайтесь от помощи ваших друзей, - усмехнулся Мишель, - один против этой девчонки вы не устоите, и прошу драться в полную силу.
-Это мы еще посмотрим! – Расхохотался Пират и, обращаясь ко мне, спросил. – Может, ты и на руках меня поборешь?
-Я бы не была такой уверенной, - серьезно произнесла Ника, - делаю ставку на Хельгу, Пират, и если ты выиграешь, я сделаю себе татуировку на всю грудь…
-О, ты тогда напишешь, что ты – неудачница!
-А если проиграешь ты, Пират? – Спросила я, переглянувшись с Никой.
-Я отдам тебе тот браслет, который ты у меня все время просишь.
-Стоящий браслет? – Обратилась я к Нике. – Может, поддаться?
-Браслет стоящий, Хельга, широкий, золотой, усыпан рубинами, очень старинный. Откуда только он у тебя взялся?
-Бабушкино наследство! Ну, ладно, я дам тебе адрес хорошего салона татуировок.
-Он мне не потребуется.
           Мы сели друг напротив друга за столом, взявшись за руки. Айс решил, что будет судьей в нашем поединке. Он взял наши руки в свои и начал делать отсчет:
-Один, два, три! – И Айс отпустил свои руки. Пират что было сил сдавил мою ладонь, его мышцы напряглись, он весь покраснел, но руки оставались неподвижными. Видя все его бесплодные усилия, продолжавшиеся уже в течение нескольких минут, я спросила:
-Ну что, Пират, можешь приложить и вторую руку, а то как-то даже нечестно с моей стороны.
           Мишель и Ника, сидевшие рядом, смеялись, а Даниель, Ванек и Айс ничего не могли понять.
-Ты что, притворяешься? – Спросил Айс. – Хватит дурачиться!
-Ладно, пора это прекращать, Хельга, не мучь его! – Прикрикнул на меня Мишель.
-Хорошо, - спокойно ответила я, - хватит, так хватит!
           И я одним движением руки закончила нашу схватку.
-Этого не может быть! – Воскликнул Пират.
-Прости, но завтра ты отдашь браслет Нике, - рассмеялась я.
-Пожалуй, следует хорошенько подготовиться к завтрашнему бою, - отметил Ванек, который за всю нашу встречу почти не произнес ни одного слова.
-Что ж,пора! – Начала Ника, вставая, и вместе с ней встали все остальные. – С завтрашнего дня у нас будет напряженный график, а сегодня мы должны отдохнуть. Спасибо за браслет, Хельга, и за угощение.
-До завтра, ребята! Мишель, останься, мне нужно с тобой поговорить.
           Ребята ушли и квартира, только что такая оживленная, стала пустой и безжизненной.
-Как ты мог?! Как ты мог не предупредить меня?! – Взорвалась я, эмоции вырвались наружу, отчего даже люстра немного покачнулась.
-Успокойся сию минуту и возьми себя в руки! – Закричал Мишель. – Что я должен был тебе сказать? Что твой муж жив? Так он тебе теперь не муж! Попробуй, докажи обратное! Он совершенно не помнит свою прежнюю жизнь, не помнит тебя. Или ты хочешь предъявить ему себя в качестве новоиспеченной жены?! Хельга, все дело в тебе. Ты помнишь свое прошлое, а он – нет. И мой тебе совет – не пытайся что-либо переделать и бороться со сложившейся ситуацией. Даниель теперь не твой.
-Но я же люблю его… - как последний аргумент выдала я со слезами на глазах.
-Кого?
-Даниеля.
-Какого Даниеля, Хельга? Того, который был в прошлой жизни, боготворил тебя, возносил до небес или сегодняшнего, на которого, по-моему, ты, как женщина, не произвела никакого впечатления? Кого ты любишь?
-Ты убиваешь меня, Мишель! – Хриплым голосом ответила   я, свернувшись на диванчике. – Скажи, зачем тогда нужно сводить нас снова? Это что, испытание? Как видишь, я его провалила.
-Это решал не я, а магистры. Поверь, мы не хотели делать больно, но иного выхода у нас нет, ты должна выполнить миссию, а лучших помощников среди бессмертных не отыскать.
-А вы не задумывались о том, как я буду себя чувствовать. Ведь мне сейчас нельзя думать о любви, а вы меня нарочно провоцируете! И что же теперь делать?
-Увы, но я не могу изменить решения совета магистров, Хельга.
-Все равно, не могу поверить, что он стер меня из своей памяти! – Не сдавалась я. – Его любовь была столь сильной, что это не могло так просто оборваться.
-И ты хочешь воскресить погибшую любовь? В принципе, с твоей силой ты можешь сделать все, что угодно, но это будет нечестно, Хельга. А Даниель завоевывал тебя в течение стольких лет! Я знаю всю вашу историю. Возможно, то, что с тобой сейчас происходит - это наказание, ведь ты поняла, что любишь Даниеля лишь перед самой его смертью, а может быть, даже после нее.
-Ты прав. Но я буду терпеливой, Мишель.
-Насколько, Хельга? Насколько хватит твоего терпения? Ты ведь еще не знаешь одной вещи.
-Какой?
-Даниель не свободен, он влюблен. И причем очень сильно. Мы пытались его отговорить, предупреждали, но он упрям!
-А что тут такого?
-Он влюблен в смертную. Представь, что будет с ней, когда она поймет, что… А ведь мы говорили ему, что для нас длительные связи просто невозможны!
-И кто же эта счастливица?
-Да какая разница!
-Пусть так. – Ответила я, смирившись, но твердым голосом добавила. – Но он жив! Мне больше ничего не нужно для счастья. А время покажет, кто из нас был прав, Мишель. Я все равно буду любить его. Это ты мне не запретишь.
-Будь по-твоему, Хельга, - ответил Мишель, уходя, - но время лечит любые раны, и даже самая большая любовь может уйти и забыться. Поверь тому, кто уже не один век топчет эту землю.
Мишель ушел, а я, тем временем, чтобы немного успокоиться, стала осматривать библиотеку. В ней оказалось очень много книг о различных боевых искусствах, в том числе и о боях на мечах. Я углубилась в некоторые из этих книг, пестревших старинными и современными иллюстрациями.
           Перелистывая страницу за страницей, я почувствовала усталость. Посмотрев на множество часов, которые показывали время в разных городах почти со всех континентов, и, найдя московское время, удивилась, что еще далеко не вечер. Всего только четыре часа вечера! Скинув платье, я ушла в спальню и заснула на своей красивой кровати мертвым сном.
           Проснулась оттого, что мне захотелось пить, и я медленно поплелась к холодильнику, стоявшему в кухне. Было около часа ночи. Внезапно каким-то чужим, пустым и давящим показалось моё убежище... Я стремительно оделась, и, накинув плащ, выскочила на улицы Москвы, горящие, словно это был день, а не ночь. У меня было возбужденное состояние, казалось, что-то должно случиться, и я бежала от этого ощущения по тротуару, наталкиваясь на прохожих. Куда бежала? Зачем? Не помню. Только чувствовала, что меня преследуют…
           С трудом я добралась до места, где могла взлететь, и лишь в небе почувствовала себя в безопасности. Я поднималась все выше и выше настолько, что сам город пропал за облаками, и уже ничего не было видно, кроме полной луны, звезд и ватных облаков под ногами. Только теперь немного расслабилась, в тело иголками впивался холодный ветер, лунный свет приятно согревал лицо…
           Налетавшись вдоволь, все-таки решила вернуться, страхи прошли, развеялись, как дым, но я не решилась возвращаться в квартиру, спустившись на колокольню одной из церквей, там и встретила рассвет…
           Утром, когда звонарь пришел оповестить прихожан о начале утренней службы, я незаметно для него удалилась и пошла к своей квартире, но, не дойдя до нее несколько кварталов, меня перехватил Мишель, ехавший на машине. Я подсела к нему, и он тут же огорошил новостью:
-Наша квартира рассекречена, Хельга, туда больше возвращаться нельзя. Когда я утром подъехал,с ума чуть не сошел – там все перевернуто вверх дном! Тебя нет. Сначала подумал о самом страшном, но потом сосредоточился и понял, что с тобой все в порядке, тогда и поехал тебе навстречу.
-Это были темные?
-Да, теперь они от нас не отстанут, остается совсем мало времени, Хельга,нужно скорректировать наши планы. Как ты себя чувствуешь? Ощущаешь опасность? Сосредоточься.
-Нет, Мишель, все в порядке. – Ответила я. – Будь спокоен, сегодня никто не побеспокоит, поезжай туда, куда запланировал.
-Кстати, вчера я договорился о поединке. Ты достаточно отдохнула, чтобы сразиться?
-В бесконтактном бое? – Спросила я, и, получив утвердительный ответ в виде кивка, дала свое согласие.
-Бой сегодня, через два часа. А вечером, в пять – тренировкана мечах с ребятами.
-Я так полагаю, что и ночь тоже будет насыщенной, - усмехнулась я, - ты решил все сделать за один день, Мишель?
-Меня к этому вынуждают обстоятельства, Хельга. Итак, расскажи о своем противнике. Пока мы едем, ты должна его изучить заранее.
-Помощник военного атташе - легальный представитель Главного разведывательного управления Генштаба, Сергей Анатолин. Да, он сильный экстрасенс, может манипулировать мыслями и действиями других людей, перемещает предметы, достаточно хорошо владеет тактикой бесконтактного боя. Но он применяет это в не совсем честных играх наших политиков, хотя состоит в качестве эксперта проекта закона «Об информационно-психологической безопасности».  Что тут еще говорить, Мишель, мне и так все понятно. В последнее время из разведки в политику постепенно перекочевала масса специальных методик по выкачиванию нужной информации и управлению людьми.
-А что касается Сергея?
-Не волнуйся, Мишель. Он противник не моего уровня, но попрактиковаться можно.
-Хотя бы не покалечь его, ладно?
-Ты что? – Расхохоталась я. – Неужели я, по-твоему, могу так издеваться над человеком, который слабее меня. Даже если вдруг что-то с ним случится, первая его вылечу.
           Вскоре мы приехали на нашу базу для тренировок. Это было огромное огражденное пространство, охраняемое нашими людьми, имею в виду бессмертных. Я переоделась и ждала своего соперника. Его везли к нам, завязав глаза, нарочно путая дорогу, но я знала, что он смог бы вернуться обратно, предупредив об этом Мишеля. Спустя двадцать минут в зале появился уже немолодой, но отлично сохранившийся человек. Сергею можно было дать лет сорок. В нем кипела энергия. Подойдя к Мишелю, он спросил о сопернике, видимо ожидая кого-то еще, кроме меня, стоявшей неподалеку. Но Мишель только указал ему на меня рукой.
-Вы шутите? Разве в ее возрасте возможно владение этой техникой?
-Сергей, - окликнула я своего соперника, - вы выглядите моложе своего возраста, я – тоже, поверьте, мне больше шестнадцати. Так что, давайте приступим к бою?
-Отойдите все, - предупредил Сергей, видимо почувствовав достойного противника в моем лице.
           Первым стал нападать Сергей, если это можно назвать нападением, послав в меня свою силу, в надежде сбить меня с ног, но его волна только отбросила меня метра на три в сторону. Я успела благополучно приземлиться на ноги, а вот следующим был уже мой удар. Сергей только и смог, что чуть-чуть увернуться, потому что посланная мной ответная волна сбила его, и он оказался на земле. Это его разозлило, и он попытался сделать мне больно, но я блокировала эти тщетные попытки, тем временем сама уже просто измотала его. Сергей задыхался, все-таки он был слишком легким противником для меня... Я остановилась, повернувшись спиной к Сергею, так как хотела окончить бой:
-Мишель! – Крикнула я. – Это пора уже прекращать, он не выдержит дальше…
           И в этот момент я ощутила сильное жжение, прошедшее насквозь, словно электрический ток. Сергей сделал мне удар в спину, видимо, не расслышав моих слов. Мишель бежал навстречу, испугавшись за меня, но я остановила его взглядом, и, стремительно повернувшись к не ожидавшему такого поворота противнику, послала в него ответный энергетический удар такой силы, что он взмыл на несколько метров вверх и, несколько раз перевернувшись, упал на землю навзничь.
-Он не шевелится, - произнес один из наблюдателей, стоявших возле меня.
-Еще бы, у него сломан позвоночник, - хрипло ответила я, оправляясь от того удара в спину. Видимо, я сказала с такой интонацией, что Мишель немного удивленно и испуганно посмотрел на меня.
-Ты ведь не хочешь сказать, что мы это так оставим, Хельга?
-Конечно, Мишель, - улыбнулась я, - неужели ты мог подумать, что я не вправлю ему спину, и он останется калекой на всю жизнь? Это было бы слишком жестоко, хотя он заслуживает этого. Знаешь, Мишель, раз он не раздумывал об этом ударе в спину, значит, уже не раз это делал. Если не мне, то кому-нибудь другому.
           Подойдя к лежащему без сознания Сергею, я провела рукой над ним.
-Вот и все, теперь он очнется у себя дома, и единственным напоминанием о нашей встрече останется легкая головная боль, которая вскоре пройдет.
-Он точно ничего не вспомнит? Хельга, он же экстрасенс!
-Знаешь, Мишель, - ответила я, взглянув на него с упреком, - иногда кажется, что ты не веришь в меня и мои силы. После такого отношения я и сама могу в них усомниться.
-Прости! Я переживаю за тебя, как за родную дочь, а тебе предстоит бороться с соперниками, которые будут сильнее Сергея стократ…
-Ладно, - прервала я Мишеля, - не будем об этом сейчас. Лучше займись Сергеем. Проследи, чтобы доставили в целости и сохранности на его квартиру. Он будет спать еще часа три.
-А ты?
-Я пока подожду ребят, они уже в пути...
-Значит, тренировку можем начать раньше?
-Да, Мишель, сэкономим время.
           Мишель занялся «транспортировкой» Сергея, отдавая нужные поручения своим подчиненным, а я пока решила осмотреть базу. Это был своего рода стадион, под землей которого и располагалась тренировочная база светлых. Здесь можно было найти все: залы для обучения боевым искусствам, специальное помещение для скалолазания, библиотека, танцплощадка, музыкальная студия, здесь даже учили верховой езде… В общем, это целый засекреченный город, большая часть которого располагалась под землей. Я прошла в музыкальную студию, потому что она в этот момент пустовала, и села за рояль. Как давно я этого не делала! Руки тянулись погладить глянцевые клавиши… Музыка полилась сама собой – это был один из вальсов Шопена.
-Из тебя получилась бы хорошая пианистка, - прервал Мишель, войдя в студию.
-О, Мишель, когда я еще только начинала работать в «Сети», мне предоставили просто потрясающих учителей. Ты ведь знаешь. Я приехала сюда, словно тесто, лепить из которого можно было все что угодно. Даниель знал, что нам предстоит постоянно появляться в свете, поэтому обучил самым разным премудростям – танцам, манерам, даже игре на инструментах и пению. В детстве мечтала стать певицей или актрисой, и в тот момент моя мечта сбылась…хоть и не на все сто процентов... сам понимаешь… Зато я имела возможность выступать в самых лучших театрах мира.
-И сейчас ты жалеешь о том времени?
-Не буду скрывать. – Вздохнула я. – Да. Я слишком много пережила тогда – и горя, и радости… но была счастлива.
-А сейчас?
-Смотря как подойти к этому вопросу, Мишель.
-А никак не надо подходить, Хельга. Счастье, конечно, каждый воспринимает по-своему, но надо понять одно: жизнь – это и есть счастье, какая бы она ни была. Ты просыпаешься утром, видишь небо, звезды, рядом с тобою близкие и друзья, ты общаешься, путешествуешь по миру…
-Ну, а если человек полностью лишен всего этого?
-Но ты этого не лишена! Значит, просто обязана быть счастливой!
-А знаешь… ты прав, Мишель… несмотря на ваш запрет бороться за право быть любимой… Я все равно не откажусь от Дани. Он со мною рядом, он - мой муж, в конце концов!
-А ты упертая, да-да, не упрямая, а упертая, Хельга! – Вздохнул Мишель. – Не буду спорить с тобой, вижу, это бесполезно, но на моем веку ни один из бессмертных не вспомнил о своей прежней жизни, если это право не было дано ему зеркалом.
-Ты какой-то пессимист, Мишель!
-Одного не понимаю, Хельга, почему ты так зациклилась на Даниеле? Неужели он – единственный мужчина во всей Вселенной? Не отрицаю, у вас была любовь. Сначала он тебя любил, потом – ты его. Но ведь можно найти кого-нибудь еще... с твоей-то внешностью! Да и достойных претендентов – пруд пруди! И времени на это – тоже…
-Не зли меня, Мишель, а то возьму и полюблю тебя!
-О, избави Боже! – Расхохотался Мишель. – Такой барышне палец в рот ни клади! По локоть руку отхватит!
-Ты на что намекаешь?
-Я? Да ни на что, просто для тебя не существует полутонов, Хельга: любить – так любить! Как говорится: «Целовать – так королеву, воровать – так миллион!» Это – про тебя. И если ты чего-то захочешь, добьешься. – И, посерьезнев, добавил. – Я не знаю, как это у тебя получится, но однажды ты найдешь свою любовь и будешь счастлива, не смотря ни на что.
-Спасибо, Мишель, ты мой лучший друг! – И мы обнялись. – Ладно, пойдем, Ника приехала, ребята будут через минут пять.
           Ника, не смотря на свой довольно суровый нрав, улыбнулась при встрече со мной и пожала руку.
-Рада встрече, Хельга. Как прошлатренировка по бесконтактному бою?
-Спроси лучше у Мишеля, а то мне как-то нескромно говорить об этом. Победа была через чур легкой.
-Он уехал в нокауте. – Подтвердил Мишель. – Ты бы видела!
-Перестань, Мишель, схватка длилась всего несколько минут, а ты говоришь, будто это была Курская битва.
-О, а вот и наши ребята! – Воскликнул Мишель при их появлении, но сердце у меня забилось задолго до этого, потому что я инстинктивно почувствовала его присутствие. Мишель наклонился ко мне и прошептал на ухо. – Не так откровенно, Хельга, ты буквально пожираешь его глазами. Держи себя в руках!
           Я толкнула Мишеля в бок, послав ему откровенный взгляд, говорящий, что в его советах не нуждаются. И пошла приветствовать ребят, начиная с Пирата, и заканчивая Даниелем.
-Что ж! Пора начинать тренировку. Переодевайтесь, дамы, - воскликнул Пират, - а мы подсмотрим!
-Ха-ха-ха! – Серьезно и медленно утрировала Ника, отправляясь в кабинку для переодевания.
-Не забудьте о защите! – Крикнул нам вслед Мишель. - Я не хочу, чтобы после сегодняшнего боя вы еще кровью истекали.
-Я пораню, я и вылечу, - парировала я, на что Пират возразил.
-Это мы еще посмотрим, кому первая помощь потребуется!
-Ты после вчерашнего еще не угомонился? – Донесся голос из кабинки Ники. – Лучше скажи, когда браслет отдашь?
-Отдам, не волнуйся! Какая же ты зануда, Ника! Все настроение перед боем испортила.
           Эта перепалка продолжалась до тех пор, пока Ника вынудила-таки Пирата расстаться со своим драгоценным браслетом.
           Вскоре мы вышли на площадку для боя. Мне приходилось сражаться с сильными соперниками, но теперь я понимала, что это было ничто по сравнению с сегодняшним боем. По отдельности я превосходила каждого из них, но справлюсь ли со всеми сразу?
-Хельга, прежде всего, забудь, что они – твои друзья, вы бьетесь обычными мечами, которые не страшны для бессмертных. Бейся в полную силу, не сбавляя скорости. Если устоишь перед такими фехтовальщиками, сможешь биться с кем угодно! Начали!
           И тут началось! Не знаю, с какой скоростью я дралась, но, мне кажется, на некоторое время я даже взлетала вверх, потому что в полете было гораздо легче сопротивляться, чем стоя на ногах. Только я могла отбиться от одного, как с другой стороны нападал кто-то еще. Лица стирались, от звона металла шумело в ушах. Помощники и наблюдатели только и успевали подбрасывать новые мечи, которые не выдерживали и ломались, если удары были слишком сильны.
           Драка продолжалась около двух часов, когда Мишель крикнул:
-Хельга! Достаточно! Хватит! – Я, наконец, остановилась. И пелена спала с моих глаз. Окровавленные, все в порезах и ссадинах, задыхающиеся от усталости, возле меня расположились мои друзья. Ника упала на землю, простонав от усталости. Ванек сел на корточки с ней рядом, а Пират, Айс и Даниель еле стояли на ногах, опираясь на свои мечи. Вокруг валялись разбросанные в беспорядке осколки – то, что осталось от оружия после боя. Отдышавшись, Айс произнес:
-Да, вот это тренировка! Теперь я уверен, то, что было с нами раньше, – детский лепет! Ты просто молодец, Хельга!
-Простите меня, ребята, похоже, я увлеклась! -  Ответила я, приходя в себя, словно после сна. Оглядевшись, увидела, что у Ники, Ванька и Айса – серьезные раны. Дани и Пират отделались порезами. – Мишель, срочно помоги всем перебраться в операционную, здесь ведь есть такое место?
-Конечно, Хельга. Через пять минут все будет готово, а ты пока иди и переоденься, ты вся в крови.
-Это не моя… на мне нет и царапины. А ребятам я сейчас помогу.
           Когда вошла в операционную, там уже суетились врачи. Раны были промыты и они собирались их зашивать.
-Выйдите все, - приказала я, и люди повиновались. И тогда я направила свою энергию на ребят. Они моментально заснули, тут же их раны начали затягиваться на глазах так, что не оставалось даже синяков. Мышцы расслабились, боль прошла, с лиц ушло напряжение и усталость. Сделав свое дело, я вышла.
-Не беспокойте их еще час, пусть поспят и отдохнут, потом разбудите. – Дала я распоряжение врачам, собравшимся у дверей.
-Иди и ты отдохни, Хельга. – Взяв меня под руку, предложил Мишель. – Я отведу тебя в комнату, где ты сможешь полежать…
-Нет, Мишель, спасибо. Лучше снова пойду в студию. Хочется еще поиграть. Позови, когда ребята проснутся.
           Вот и все. Осталось несколько часов. Я бессмысленно нажимала на разные клавиши без разбора, почти не прислушиваясь к длинным и скучным звукам. В тот момент они казались мне каплями дождя, стучащего в окно в темную осеннюю ночь. Как грустно… последние моменты спокойного времени. В тот момент я это предчувствовала, более или менее размеренная жизнь заканчивалась. Я думала и сравнивала себя с человеком, который только что сдал все экзамены в институте и теперь ему предстоит серьезная работа. Где-то позади остались студенческие вечеринки с бесшабашными друзьями, скучные лекции, будоражащие нервы, сессии… все осталось позади, а впереди – неизвестность. Заглянуть в будущее? Узнать, что там? Может, тогда я смогу предотвратить какие-то ошибки?…  Нет! Тогда и жить будет неинтересно! Тем более, что моя жизнь невероятно длинна – будет много времени наделать ошибок, и исправить их. О, Даниель! Почему у нас с тобой все наперекосяк! Странно. Неужели я действительно слепа? Может, ты действительно не мой? Но тогда почему мое сердце так болит? Почему так тянет к тебе? Говорят, любовь – это болезнь, если это так, то я просто при смерти. А тут еще соперница! Я вспомнила разговор с Мишелем. Кто она? И девушка Даниеля встала у меня перед глазами. Судя по ее профессии,не из скромниц – работает стриптизершей. Ладно, не стану копаться в ее истории… И изображение исчезло. В конце концов, если Даниелю захочется, расскажет о ней, а я сама не буду больше интересоваться ею.
           Мысли летели одна за другой, но их полет прервал Мишель. Я услышала его шаги задолго до его приближения, дверь распахнулась, и он вошел.
-Как ребята? – Был мой первый вопрос.
-Отлично, они сами себя не узнали. Подобные ранения у бессмертных проходят быстро – буквально через сутки, но ты это сделала за несколько минут. Они очень благодарны тебе.
-Не за что! Они уехали?
-Да, вернутся завтра утром. А нам с тобой сейчас предстоит сделать очень важное дело. Пойдем.
           Мы шли по длинным коридорам, которым, казалось, нет конца. Они были все однообразными, глазу не за что зацепиться. И я подумала о том, что непосвященному тяжело будет выбраться из подобного лабиринта. Наконец,пришли к лифту, потом долго спускались, а когда двери лифта разошлись в стороны, оказались на широкой площадке. Вокруг не было ни одного намека на дверь, но Мишель закрыл глаза, и, протянул руку, приказав потайной двери открыться. Стена разошлась, как в сказке.
-Ты просто, как разбойник из восточной сказки. – Рассмеялась я. – Сим-сим, откройся! И вот тебе – стена разошлась.
-Перестань дурачиться, Хельга. Ты открыла бы эту дверь не хуже меня. И если для меня это большое усилие, для тебя – это пустяк!
-Хорошо, в следующий раз открывать буду я.
-Но сюда ты больше не вернешься, Хельга, - ответил Мишель уже серьезным голосом, - в этой комнате  бессмертные бывают не часто. Здесь мы передаем свою силу.
-Мишель… - хотела я перебить своего друга.
-Не перебивай, Хельга. Я пытался оттянуть это событие, хотелось еще немного побыть с тобою, чтобы ты была не так одинока, но темные вынуждают действовать иначе. Сегодня я оставлю тебя, но не слабую девочку, которая когда-то приехала во Францию. Я передаю тебе всю свою силу и знания, чтобы ты могла, владея ими, справиться с любым врагом, вставшим у тебя на пути. Ты хочешь сказать мне, что и так достаточно сильна, согласен, но тебе не хватает опыта и мудрости. Среди темных есть достойный тебя враг. Он обладает равноценной силой, и когда вы столкнетесь, моя сила поможет справиться с ним.
-Мишель, но ты же станешь смертным после этого! – Воскликнула я, чуть не плача. – Однажды я уже забирала силу другого человека, он вскоре умер! Разве ты не понимаешь, что я убью тебя?
-Успокойся, Хельга, - обнимая меня, продолжал Мишель, - я всю свою долгую жизнь шел именно к этому моменту. Весь смысл моей жизни в этом. Не плачь, ты сожалеешь, что я умру, но разве не к этому стремятся бессмертные? Каждый из нас хочет однажды обрести покой, как обычный человек. Вспомни, ты сама желала этого.
-Но, Мишель, давай рассуждать логически. Что мне даст твоя сила, если мой враг тоже воспользуется передачей?
-Этого не произойдет, Хельга. Передача может произойти только добровольно, только как великий дар. Ничто – даже шантаж, не может повлиять на этот процесс. А среди темных нет такой практики. Темный не может передать другому темному свою силу.
-Почему?
-Они слишком горды, чтобы сделать это. Среди темных нет такого понятия как дружба.
-Но тогда у них наверняка есть какие-то другие источники?
-Вот поэтому они и стремятся заполучить Чашу Грааля и Копье Всевластия. – Мишель и я замолчали, нам обоим было не просто созреть для такого решения, наконец, Мишель нарушил молчание. – Хельга, тебе тяжело, но ни в коем случае не смей винить себя! Это мое решение. Мы сделаем это не ради себя, а ради спасения миллионов людей. Ты просто обязана победить в битве с темными, слышишь?
  Я сидела, закрыв лицо руками… Господи, как тяжело!
-Хельга, я не умру, если вся моя жизнь станет твоею. Я буду жить в тебе. – Гладя рукой мои кудрявые волосы, сказал Мишель, понимая то, какая сейчас во мне происходит борьба. – Соглашайся!
-Хорошо, - твердо ответила я, вытирая слезы, хотя на душе у меня было тяжело, - я согласна.
-Вот и отлично! – Обрадовался Мишель, целуя меня в макушку. – Но перед тем, как мы начнем, хочу сделать тебе подарок.
           Мишель достал откуда-то большой темно-красный, бархатный футляр.
-Открой!
-Что это? – Спросила я.
-Это теперь твое оружие. Оно принадлежало до тебя только светлым магистрам, которые передавали его друг другу в дар при передаче. Однажды оно перешло мне, теперь владеть им настала твоя очередь.
          Я открыла футляр, в нем лежала рукоятка меча – очень красивая, с алмазом невероятного размера. Мишель, увидев мое недоумение, сразу же пояснил:
-Помнишь, я уже говорил тебе, сам клинок появляется сразу же, как только ты берешь рукоятку в руки. Попробуй.
Каково было мое изумление, что так и произошло! Действительно, как только я взяла рукоятку меча в руки, клинок вырос сам по себе. Он был похож на сверкающий огненный луч, от которого стало еще светло, как в яркий солнечный день.
-Ничего себе! – В свою очередь удивился Мишель. – Такого свечения я никогда еще у него не видел. Просто поразительно!
-А разве все мечи – разные?
-Видишь ли, сила меча напрямую зависит от мощи его владельца. Если бессмертный владеет маленькой энергией, я имею в виду не физическую, а духовную, то и меч у него горит, как свечка.
-Ясно. – Ответила я, укладывая меч обратно в футляр. – Спасибо тебе, Мишель.
-Что ж, тогда приступим…
           В комнате стоял круглый стол и два стула. Не было ничего лишнего, что могло бы отвлекать нас. Только мы – ладони в ладони, глаза в глаза…
           Прошло примерно часа три. Мы оба, Мишель и я, были уже без сил.
-Достаточно, - ослабевшим, хриплым голосом прошептала я, - Мишель, прекрати, у меня нет больше сил продолжать эту пытку.
-Уже все, Хельга. – Таким же безжизненным голосом ответил Мишель. – Дело всей моей жизни сделано. Помни, я навсегда с тобой. А теперь оставь меня...
-Как?! Мне уйти? А что будет с тобой? Не могу же я бросить тебя здесь, Мишель. – Возмутилась я, преодолевая усталость. Ты не сможешь, как раньше, открывать двери одним движением мысли и руки, Мишель. Поэтому молчи и не сопротивляйся. В этой комнате ты не умрешь, по крайней мере, ты заслужил того, чтобы умереть как обычный смертный.
           После такой «загрузки» я еще плохо себя чувствовала, меня шатало из стороны в сторону, тошнило, голова просто раскалывалась, но зато теперь я стала ощущать нечто новое, неизвестное ранее. Будто во мне появился стержень, опора… Я немного сосредоточилась и отдышалась, а потом, взяв на руки Мишеля, пошла отыскивать обратную дорогу, которая показалась теперь такой знакомой, будто проходила уже по ней сотни раз. Мишель был без сознания, он еле дышал, когда я вышла на поверхность и отдала его в руки врачей.
-Ребята? – Удивилась я, когда увидела их, встречающих меня и Мишеля. – Вы же должны были вернуться только завтра утром?
-Ты, наверное, потеряла ход времени, Хельга, - ответила на мой вопрос Ника, - но уже прошли сутки с тех пор, как вы с Мишелем ушли вместе. Мы давно ждем вас.
-Неужели?.. – Спросила я, теряя сознание.
           Меня привели в чувство только спустя девять дней.
-Смотрите, она открыла глаза, - воскликнул Ванек, поправлявший подушку как раз в тот момент.
-Слава Богу! – Выдохнул Айс-Эдвард. – Мы уже начали думать, что это надолго, Хельга.
-Как ты себя чувствуешь? – Спросил Пират.
-Нормально, - ответила я, вставая с постели, потому что все конечности затекли и ужасно ныли от долгого пребывания в одном положении, - когда он умер?
-В тот самый момент, когда ты потеряла сознание, Хельга. Возможно, тебе стало плохо именно по этой самой причине. – Предположила Ника. – Кстати, мы здесь все вместе, потому что собирались сразу же пойти на кладбище, сегодня ведь девятый день со дня его смерти. Ты пойдешь с нами?
-Ей, наверное, еще нельзя. Врачи должны осмотреть... – Возразил Даниель, стоявший неподалеку.
-Даниель, я отлично себя чувствую. Никакие врачи мне не нужны, - ответила я, натягивая халат, - лучше бы вы мне привезли что-нибудь из одежды. Не могу же я сопровождать вас в халате?
-Я сейчас принесу, - сказала Ника.
           И действительно, через несколько минут она принесла для меня черный костюм точно моего размера.
-Спасибо, Ника, - поблагодарила я, - идите, я переоденусь и догоню вас.
           На кладбище мы оставались недолго, а потом решили возвратиться на базу. Это пока что было единственное безопасное место, где никто нас не мог достать из темных. Они никогда не нарушали границ базы светлых, хотя и знали о месте ее нахождения, так же, как и мы знали об их базе.
-Хорошо, что мы сегодня все вместе, - сказала я после возвращения на базу, а потом продолжила, - мне нужно поговорить с вами по одному важному делу. Это будет первая совместная работа… И это дело не терпит отлагательства.
-Мы слушаем тебя, Хельга, - сказал Эдвард, - ты теперь командир нашей группы, и мы полностью в твоем распоряжении.
-Вот и отлично. Итак, я буду говорить, если что-то будет непонятно, спрашивайте сразу, не откладывая на потом. Наша работа состоит в следующем. У меня есть сведения о том, что в ближайший месяц темные проведут проверку одного из запущенных ими спутников.
-Надеюсь, у них хватит ума не проводить опыты над людьми?
-Нет, Ника, они не собираются применять его как психологическое оружие. Опыт будет состоять в следующем – с помощью этого спутника темные попытаются воздействовать на природу. Так что в ближайшее время нас ждет известие о каком-то землетрясении, наводнении или торнадо.
-Так или иначе –  без человеческих жертв не обойдется…
-Да, Ника, ты совершенно права. И теперь я попрошу высказать свои соображения по поводу плана действий. Нам нужно разработать операцию. Итак, ваши предложения. Ника, начнем с тебя, что ты думаешь?
-Ну, раз спутник уже запущен, значит нужно вычислить его орбиту, найти и уничтожить. Вот и все! Но для этого нужно найти центр управления этим спутником.
-Вычислить орбиту не так легко, Ника, на это могут уйти недели, - начал Ванек, - скорее всего создатели засекретили его, создав ложные орбиты…
-Вот я и говорю, нужно найти центр управления полетом.
-Хорошо, Ника, но как мы сможем уничтожить спутник? – Спросила я. – В этой операции будем участвовать только мы. Я не хочу привлекать кого-то еще, мы не должны  рассекречиваться. Допустим, мы нашли орбиту спутника, что с ним делать дальше?
-Может, перевести на другую орбиту? – Спросил Эдвард. – Пока они будут искать его, весь их опыт сорвется.
-А я вот что предлагаю, - воскликнул Пират, - что если нам найти человека, который будет отвечать за этот опыт. Загипнотизировать его, чтобы он совершил какую-нибудь ошибку…
-А вдруг эта ошибка приведет к еще большим жертвам? Ты об этом подумал, Пират? – Возразила Ника, но тут же добавила. – Хотя, это один из вариантов. Что ты думаешь, Даниель?
-Допустим, спутник управляем с земли, тогда один из ваших вариантов может подойти. А если он изначально запрограммирован? Что тогда мы можем сделать?
-Единственное, что тогда нам останется – узнать, на что он запланирован, - ответила я, - место и время события.
-И что тогда? – Удивилась Ника. – Хельга, ты что, цунами остановишь? Или прикажешь ветру не дуть?
-Если надо будет, Ника, остановлю. Тогда у темных создастся впечатление, что их эксперимент не удался, и они сами уничтожат свой спутник.
-Логично! – Воскликнул Пират. – Тогда, Хельга, мы берем на себя вот что…
-Не командуй, Пират, - оборвала Ника, - здесь Хельга – командир.
-Спасибо, Ника, но за этот план должны проголосовать все, иначе нам придется придумывать что-нибудь еще. Вы согласны с этим планом, ребята? – И все единодушно подняли руки. – Тогда разделим наши усилия.
-Да тут и так все ясно, - возразил Эдвард, - думаю, Пират хотел сказать то же самое. Нам не справиться со стихией. Это полностью ложится на твои плечи. А уж обнаружить орбиту спутника, узнать его программу – это наша задача.
-Ладно, договорились. Но перед тем, как мы начнем, хочу вас немного проинструктировать. Дело в том, что на этот раз нам предстоит бороться с необычным врагом – возможна вероятность гипноза. Способов борьбы с внушением множество, но можно выделить несколько основных групп. Во-первых, это - внутренняя устойчивость. Человек, распознавший внушение не дает себя «сбить с толку». Даниель, если что, расскажет вам подробнее об этих методах.           Во-вторых, - отвлечение. Чем важнее проблема, тем лучше - глубокие внутренние переживания отвлекают от «внешних» действий...
-Я знаю два самых простых способа, - добавил Даниель, - решать в уме математические задачи или вызвать у себя чувство «неизвестной опасности», в этом случае обостряются чувства.
-В-третьих, - продолжила я, - один из самых действующих – это молитва. Для людей верующих прекрасный способ: с точки зрения психологии дает эффект всех предыдущих способов.
-Ты забыла о еще одном методе защиты, - добавил Даниель, - это контрвнушение.
-О, Даниель, не забывай, что мы не все им владеем. Это своеобразный гипноз от гипноза. Человеку ставят программу или блок – защиту от вмешательства другого воздействия.
-Всё ясно, пора расходиться! – Предложила Ника. – План работы есть, инструкции есть. Удачи тебе, Хельга!
После нашего разговора я осталась на базе. Нельзя было возвращаться на мою квартиру, так что мне выделили отдельную комнату. Ближе к ночи я снова покинула базу, привычка – летать по ночам – осталась неизменной, и я, как и в прежние времена, направилась туда, где требовалась помощь. Занимался рассвет, когда решила закончить свою работу. Приземлившись в темном переулке, я пошла бродить по улицам. В это время не было еще такого столпотворения, как днем. Город казался сонным, а дома – черными на фоне бесцветного неба. Листопад сделал свое дело, за ночь деревья заметно поредели,   их   некогда   густые  кроны  теперь  казались  прозрачными.      Кое-где уже стали выходить дворники, чтобы убрать положенную им территорию. Осень в Москве выдалась на редкость сухая и пыльная, поэтому машины поливали улицы вместо осеннего дождя.
           Вскоре я оказалась на площади у Большого театра. Когда-то я здесь выступала, и на меня нахлынули приятные воспоминания из прошлой жизни. Однако надо было возвращаться, но только собралась уходить, как меня охватило внезапное чувство, что я не одна. И действительно, спустя десять минут на площади появился один человек. Он шел в моем направлении. Мужчина остановился около меня, оглядев с ног до головы. Это был бессмертный – темный.
-Давайте ваше письмо, - сказала я, прочитав его мысли на расстоянии.
-Значит, это и вправду – вы?
-Это я. – Забирая письмо из его рук, достаточно дерзко ответила я. – А кого вы ожидали увидеть? Монстра?
-Мне не описали вас…
-Естественно, они же не знали, кто я – мужчина или женщина. Но теперь вы уж обязательно опишите им меня.
-Всенепременно, госпожа Магистр. И хоть мы по разные стороны, я преклоняюсь перед  одним из величайших воинов среди бессмертных. – Посыльный поклонился. – А теперь прочтите письмо и передайте ответ.
-Надо же, - подумала я про себя, - все-таки выследил! Но это только потому, что я сама себя обнаружила. Пока кружила над Москвой и расходовала свою энергию направо и налево, он меня засек, как радар. Теперь следует быть осторожнее. Что же он пишет?
           Развернув конверт, я прочла следующее: «Доброе утро! Я решил написать письмо своему главному сопернику и врагу, совершенно ничего не зная о нем. Знаю только одно, что вы – светлый, и по моему расчету должны появиться утром на площади у Большого театра. Надеюсь, посыльный вручит это письмо именно вам. Догадываюсь, что моя персона интересует вас не менее, поэтому приглашаю вас на встречу. Место назначьте сами.»
-Передайте вашему… - начала я, прочитав данное послание, но не могла подобрать нужное слово, не мог же он быть его хозяином, - в общем, передайте, что я буду ждать его в Англии, в поместье мистера Риверстоуна, там есть уединенная аллея, где нас никто не увидит.
-Когда?
-Сегодня, в девять часов по лондонскому времени.
           Посланник с поклоном удалился. Это низкопоклонничество удивило меня. Что это? Действительно, знак уважения противника? Или хорошо разыгранный фарс? Возможно, у темных совершенно иные отношения между их сотрудниками, и они относятся друг к другу так, как рыцари в средневековье? Но этого же не может быть! Я смотрела вслед удаляющемуся человеку. И поняла – да, он уважал меня, но уважал из страха ко мне, потому что осознавал свою слабость, вот и все! Его сразу же напугало то, что я прочла все его мысли.
           Выбросив письмо, я поспешила на базу. Солнце уже встало, но за огромными серыми зданиями его еще не было видно. Поймав такси, я проехала две трети пути, а оставшийся путь прошла сама. Освежившись в душе после такой деятельной ночи, привела себя в порядок – уложила волосы, которые уже успели отрасти до пояса, надела новое платье, оставленное мне Никой перед уходом. Она позаботилась о том, чтобы перевезти мои вещи на базу, когда я девять дней пролежала в забытье. Вообще, Ника хорошо ко мне относилась, не смотря на некоторую долю зависти или восхищения. После вечера нашего знакомства Ника заметно изменилась и сама – стала более мягкой в обхождении и со мной, и с ребятами. Хотя раньше Мишель описывал ее как холодную колючку. Может быть она и была раньше такой, но я ее в какой-то мере оправдываю – станешь такой, когда все свое время будешь проводить с аппаратурой и техникой. Я единственная женщина, с которой ей приходилось вплотную общаться после того, как она стала бессмертной. До этого она тренировалась среди мужчин и наравне с ними. Откуда было взяться женственности? Ника – тот же самый солдат, да и ребята относились к ней, как к солдату, не делая поблажек. Хотя иногда я наблюдала пару раз за Пиратом, который заглядывался на нее, и в его взгляде было отнюдь не дружеское расположение. Пирату Ника нравилась, и хотя они постоянно из-за чего-то спорили и ссорились, я видела, что они неравнодушны друг к другу. Противоположности притягиваются – это про них. Почему нет?! Бессмертные – тоже люди. Возможно, этот служебный роман перерастет в нечто большее… Если честно, я ставила себя на ее место, оказавшись в том же самом положении, хотя с той разницей, что Даниель не любил меня. Я смотрела в его глаза, пытаясь найти хоть тень того чувства, которое он ко мне испытывал, вспоминала ту ночь, когда летали вместе с ним, когда в первый раз поцеловали друг друга, ведь именно в тот момент я поняла, что люблю этого человека. Господи, неужели я снова ошиблась? Мишель говорил мне о такой возможности, а я  не верила... Как странно, я вижу прошлое, настоящее, будущее, могу заглянуть в самые глубины человеческих отношений, рассказать всё о ком угодно… но, по-прежнему, не могу разобраться в самой себе! Даниель оставался ко мне равнодушен, вернее, он относился ко мне, как к сестре, впрочем, как и все остальные ребята. Теперь я уже знаю, что говорил им Мишель перед смертью: «Эта девочка – чудо, она обладает необыкновенной силой, вы в этом убедитесь сами. Для нее нет ничего невозможного, но она, прежде всего – девочка, ранимая  нежная и прекрасная, как цветок. Ей всего восемнадцать, до этого она прожила ненамного больше, и она не переносит одиночества… Поэтому берегите ее, охраняйте ее. Хельга теперь – ваша сестра. И если вы станете для нее друзьями, она будет счастлива…»
           О, Мишель, я так тебе благодарна! Ты подарил мне вторую семью. После того, как я лишилась своих друзей – Себастьяна и Дэвида – ребята заменили мне их.  Как все-таки замечательно, что все они такие разные, такие необыкновенно одаренные люди – сильные, умные и смелые – стали моими друзьями! Как здорово, что в этом мире еще осталось такое понятие, как ДРУЖБА!!!
Когда я вернулась на базу, ребята были уже в сборе и вовсю работали над осуществлением нашего плана. О встрече у Большого театра я ничего не сказала, просто присоединилась к ним. Весь день меня мучил вопрос, кто же он, тот, кто написал мне это письмо. Я даже была немного рассеянна, на что не раз обратил внимание Эдвард. Но наконец, я смогла оставить свою команду. Было уже семь вечера. Солнце уже почти спряталось за горизонт, и я ждала последние минуты, когда хоть чуть-чуть стемнеет. И как только выдался удачный момент, взлетела как можно выше, чтобы меня не мог различить даже самый зоркий глаз, а потом прямиком рванула в Англию.
           Полет занял считанные минуты. И я с нетерпением вошла в аллею, куда некогда приехала на Громе. Там по-прежнему было очень красиво и тихо. Листья шуршали под ногами, воздух был свеж и прозрачен. После захода солнца не было слышно даже оставшихся на зиму птиц, все засыпало.
           Я посмотрела на часы, которые перевела на лондонское время, оказалось, что уже без пяти девять, и вдруг услышала голос за спиной, который узнала бы даже из тысячи голосов – это был … Эдмон!
-Эдмон?! – воскликнула я, но, обернувшись, увидела перед собой лицо Даниеля, отчего мои ноги подкосились, и я села на скамейку, стоявшую рядом. Но мой возглас произвел на Эдмона точно такой же эффект. С той разницей, что он оперся о ближайшее дерево.
-Хельга… Не может быть! Так это ты?!
           Меня вдруг рассмешила вся эта ситуация, и я залилась неудержимым дурацким хохотом, но, вдруг остановившись, сказала:
-Думали – свежие, а это – все те же!
-Удивительная вещь – русский фольклор, - усмехнулся Эдмон, присаживаясь рядом, словно между нами не было никакой преграды…как старые знакомые, - на каждый случай в жизни там есть поговорка! Подумать только, столько искать тебя, и найти там, где меньше всего ожидал. Значит, ты и есть тот великий магистр и воин света? Или, может быть, я все-таки ошибаюсь?
-Ты не ошибся, Эдмон. А ты, по-прежнему, мой самый главный враг – великий магистр и воин тьмы? Как я раньше не догадалась! Значит, зеркало выбрало тебя…что ж, интересно! Если не секрет, может, расскажешь, как ты стал бессмертным?
-Конечно, какие тут могут быть секреты! Мы ведь не можем узнать ничего друг о друге, кроме как этим способом. Начну с того, что я думал, что мы тебя убили – Кристоф и я. И нас, кстати, не пытались в этом разубедить. Кристоф покончил собой. Он всегда все принимал близко к сердцу. А я в очередной раз сбежал из тюрьмы, но вскоре меня вычислили и убили тоже. Вот и все!
-Но нашлись люди, которые помогли тебе стать бессмертным. Ты даже стал магистром.
-Так решило зеркало.
-Оно не решает, Эдмон. Оно лишь отражает наши скрытые силы и возможности, наши черты характера.
-Ну, да! Оно мне тоже  так говорило.
-Так ты тоже разговаривал с ним?
-Естественно, Хельга! Оно ведь сравняло нас с тобой, хоть ты и была посвящена намного раньше.
-Ясно! – Сказала я, вставая со скамейки и собираясь уходить. Как бы то ни было, Эдмон считался моим врагом, и мне тяжело было с ним находиться. Но Эдмон окликнул меня.
-Подожди, - крикнул он, схватив меня за руку, и тут же отдернул ее, как от ожога, - скажи, ты по-прежнему любишь его? – И тут же продолжил, все поняв по моему взгляду. – Понятно. Но он ведь теперь совсем другой, Хельга, а я…
-Замолчи, Эдмон. – Крикнула я. Оказывается, он знает о существовании Даниеля, это меня несколько обескуражило. – Не смей больше говорить о своих чувствах. Я не знаю, ты ли хотел стать двойником Даниеля, или это так решило зеркало…
-Но ты осталась прежней, Хельга. И я знаю, что тебе нужна любовь, а не преданная дружба. Мы воюем по разные стороны, но тебя никто так не будет любить, как я. Посмотри на меня. Ты хотела Даниеля? Так вот он, стоит перед тобой. Ты хочешь, чтобы он любил тебя? Так я люблю тебя больше него в тысячу, в миллион раз! Что тебе еще нужно?
-Мне  нужен  Даниель,   а   ты… ты  просто  подделка.  Пытаешься  быть   моим   демоном-искусителем, Эдмон?
-Да причем здесь это! – Вскипел Эдмон, обжигая меня своим взглядом, но, не смея прикоснуться. – Пойми, я остался прежним, так же, как и ты.
-Так чего же ты ждешь от меня, Эдмон? Если, как ты говоришь, я осталась прежней, почему мои чувства к тебе должныизмениться? – Я сделала паузу, и продолжила уже не так эмоционально. – Хватит, Эдмон. Вечер откровений закончился. В конце концов, мы летели сюда, чтобы узнать друг друга. Мы это сделали, так что разговор окончен. Прощай.
           Я отвернулась и решительно пошла прочь. Но через мгновение он крикнул:
-Хельга, я все равно тебя завоюю, слышишь? Ты мне нужна и ты будешь моей! Клянусь!
           Последние слова я уже услышала, взлетая над ночной землей, как гулкое эхо. Господи, ну почему я? Почему ему нужна именно моя скромная персона? И это – мой враг! Да, зеркало умело подобрало эту кандидатуру. Подумать только, как он собирается меня завоевать? Силой? Ему не удастся! Цветами и подарками? Для меня они ничего не значат. Чем он меня сможет удивить? Не знаю…
           Меня насторожило то, что он знал о Даниеле. Наверняка попытается убить его... Но это не будет честной схваткой. Даниель хоть и отличный воин, но в бою на мечах не сможет превзойти магистра. И самое интересное то, что я даже не смогу предупредить его об опасности – он ведь не знает, что является соперником Эдмона. Он вообще не знает о своей прошлой жизни ничего, а Мишель запретил мне говорить об этом с ребятами. Что же делать? Остается только одно – быть все время рядом с ним. 
           Так я размышляла, когда возвращалась на базу. Вернувшись, я не стала рассказывать ребятам о прошедшей встрече. Понимаю, это было достаточно глупо и неосторожно, и, думаю, они сказали бы мне то же самое.
           А тем временем работа шла. Наша операция должна была быть спланирована очень четко, и мы день и ночь работали над ее осуществлением. Так прошло три недели, когда, наконец, смогли установить дату и место проведения операции темных - Япония, 28 октября…
           И что только нам ни пришлось сделать ради этого! Мы нашли место управления спутником, украли программу. Несколько дней Ника занималась тем, что взламывала шифр к её открытию. Потом почти неделю все вместеотсеивали ложные орбиты этого спутника, чтобы потом найти его. Затем пришлось придумывать сигналы-перехватчики, поступающие к спутнику. Мы пытались все это время сбить его с орбиты всеми возможными и невозможными способами и методами, но он, словно заколдованный, оставался на своей орбите. Оставался последний вариант, предполагаемый нами изначально – установкой будет вызвано цунами, которое мне придется остановить самостоятельно.
-Хельга, когда ты отправляешься в Японию? – Спросила Ника.
-Сегодня ночью. Я должна быть там заранее. Вдруг они что-то поменяют в самый последний момент. Предугадать погоду намного проще, чем предугадать мысль человека. Я чувствую, что это может произойти и раньше, а до катастрофы осталось меньше трех дней. Если он руководит этим процессом, я не смогу прочесть его мысли.
-Он? – Переспросила Ника. – Кто это?
-Мой самый главный враг, Ника, равный по силе. Наше преимущество друг перед другом в том, что мы не можем читать мысли друг друга.
-Ты знаешь его? Ты просто так говоришь, как будто его знаешь.
-Да, Ника, несколько недель назад мы встречались.
-И ты нам ничего не рассказала? – Возмутилась Ника.
-Я не делаю из этого тайны, просто эта встреча нужна была только нам двоим, и никому больше, так что – извините, если я вас обидела своим молчанием.
-Но ты подумала о том, что это могла быть ловушка для тебя?
-Не волнуйся за меня, Ника. Если ты думаешь, что меня так просто убить…
-О, да! – Рассмеялась Ника. – Мы до сих пор в шоке от той тренировки. Я боюсь другого – этот человек равен тебе по силам. Ты сама это сказала. А значит, он мог победить тебя…
-Ника, - сказала я, взяв ее руки в свои, - сейчас я скажу тебе одну вещь, которую ты не должна будешь рассказывать ребятам. Хорошо? 
-Ладно, - ответила Ника, и по ее глазам я поняла, что она не лжет.
-Так вот, перед этим человеком, которого, кстати, зовут Эдмон, у меня есть одно преимущество. И это преимущество – его любовь ко мне.
-Он тебя любит? – Воскликнула Ника. – Но как это может быть?
-Может. – Коротко ответила я, не желая рассказывать всю свою историю до того момента, как я стала бессмертной. - С моей стороны это достаточно цинично – играть на чувствах другого человека, пусть даже врага, но пока – это мое преимущество.
-А как ты к нему относишься? – Не унималась Ника, все-таки женское начало давало о себе знать, женщины всегда любопытны, когда дело касается любви.
-А как мне нужно, по-твоему, к нему относится? – Ответила я вопросом на вопрос. Да и как я могла ответить, что сказать Нике о моих отношениях с Эдмоном! – Ладно, Ника, мне уже пора вылетать. Сейчас семь вечера, значит в Токио – час ночи, самое время.
-Мы будем немного позже, Хельга. Самолет домчит нас туда в назначенный срок. Нам будет самим легче, если будем с тобою рядом, Хельга. Хуже всего – безвестность и бездействие. Тогда нервы на пределе у всех.
-Хорошо. Тогда буду ждать вас на пустынном пляже, где и договаривались.
Перелет до Токио занял примерно часа два, я не торопилась. В этом городе я была впервые, поразившись бурной ночной жизни, которая там шла. Да, Япония – великая страна, но это всего лишь остров. Здесь не осталось бы камня на камне, если бы не наша работа. А подо мной кипело море огней…
           Достигнув нужной мне точки, стала ждать. Присев на огромный камень, выделявшийся по своим размерам от остальных, я, наверное, стала похожа на знаменитую статую русалочки. Я смотрела в сторону океана, ожидая рассвет. Было прохладно, и я уже стала замерзать. На мне было легкое длинное голубое платье, а сверху, как всегда, надела плащ, однажды подаренный мне Мишелем. Вот, собственно, и все! И теперь жалела, что не надела что-нибудь потеплее. И вдруг услышала голоса за спиной, это были ребята.
-Ну, как, мы быстро? – Спросил Пират, подходя ко мне. – Одна из наших тайных баз находится неподалеку, поэтому мы прилетели почти одновременно с тобой, Хельга.
-Одновременно? – Возразила я. – Ты только подумай! Я жду вас уже два часа, и жутко замерзла.
-Извини, Хельга, я об этом не подумала. Сами-то мы одеты в комбинезоны.
-Перестань, Ника, ты не обязана следить еще и за моим туалетом! Это я сама такая беспечная, что забыла об этом.
-Давай, я обниму, и тебе станет теплее, - предложил Даниель, и я подумала, как было бы замечательно, предложи мне он это в других обстоятельствах. Но мне нельзя предаваться сейчас чувствам, и я обрадовалась, что Эдвард предложил то же самое.
-Извини, Даниель, но самый галантный кавалер из нас двоих все-таки я, а не ты. Хельга, боюсь, что он станет приставать к тебе, поэтому лучше обнимать тебя буду я.
-Хорошо, Эдвард, - улыбнулась я, с горечью отметив, что Даниель даже не стал возражать против этого. Да, он меня совсем не любит! Даже не смотрит в мою сторону, вглядывается в горизонт, вспоминая совсем другую женщину. Я уже пригрелась на руках у Эдварда, вдруг внезапное ощущение опасности ударило в меня, словно молния, пронзив весь мой мозг. Я вздрогнула, на что Эдвард тут же обратил внимание.
-Что? Неужели…
-Да, Эдвард, они решили все сделать раньше. И если хотите мне помочь сейчас, молитесь, а я пойду навстречу цунами.
           Сбросив с себя плащ, я взлетела примерно на полметра над пока еще спокойными волнами и отправилась в открытый океан. Первый поток воды я решила пропустить, он не представлял опасности даже моим друзьям, стоящим на берегу, но вторая волна может затопить большую часть острова. Эпицентр цунами был всего в десяти километрах от берега. Собрав все свои силы, я призвала Господа помочь мне, потому чтото, что я увидела, ужаснуло... Солнце, всходившее из-за горизонта, внезапно закрыла… нет, не туча!Стена воды величиной с высотный дом, я не могла, да и не пыталась определить ее высоту. И тогда я направила всю свою энергию против этой волны. Мне казалось, что мы боремся с нею, как однажды боролись на руках с Пиратом, только в этот раз силы были наравне. Волна стала продвигаться медленнее, но все же она теснила меня к берегу. Казалось, у побережья Японии вырос дом из воды, я даже видела, как в бурлящей пене плещутся рыбы и водоросли, попавшие в водоворот. Я стала молиться вслух, зная, что единственная сила, которая может обратить стихию обратно в океан, это молитва к Богу, нашему Создателю, и почувствовала, что мои друзья тоже помогают мне…
           Не помню, сколько это продолжалось, но эта огромная стена начала опускаться, и я возрадовалась. Это придало мне уверенности, что я все-таки справлюсь, потому что я уже стояла у самой кромки по пояс в воде, так же, как и мои друзья, стоявшие сзади на расстоянии вытянутой руки. Вода отступала, она покорилась… И теперь перед нами была только двухметровая обычная волна, я не стала ее больше сдерживать, и она окатила нас, свалив с ног, как бы отомстив за то, что мы усмирили ее…
           Когда мы поднялись, то увидели зрелище, которое, пожалуй, не доводилось видеть никому: огромные волны, наталкиваясь друг на друга, словно это был не океан, а внезапно покачнувшаяся чашка с водой, создавали огромные водовороты. Вода словно кипела, а тем временем не было даже ветерка, который мог их создавать.
-К нам гости, - внезапно насторожилась я, доставая меч. То же самое, как по команде, сделали и ребята, встав вокруг меня, и озираясь по сторонам. И действительно, вскоре со стороны суши на нас набросились темные. Их всего было семь человек, но в отличие от нас, они все это время отдыхали, а не занимались спасением острова. Оттолкнув меня в сторону, Пират сказал:
-Не обижайся, детка, теперь наш черед показать, на что способны, а ты пока отдохни. – И кинулся в атаку. Но меня не покидало чувство беспокойства, и я взлетела на утес, где увидела Эдмона, наблюдавшего за битвой.
-Что ж, Хельга, один – ноль в твою пользу, - ехидно заметил он, но учти, мои люди сражаются не хуже твоих. Кстати, можешь понаблюдать за сражением, это очень зрелищно!
-К бою, Эдмон, - угрожающе сказала ему я, встав в позицию. – Доставай меч, не будь трусом! Или ты боишься сразиться со мной?
-Перестань, Хельга, с кем мне сражаться? Ты ведь только что остановила цунами, у тебя нет сил.
-Ты меня жалеешь? Ты же темный, Эдмон! Что о тебе подумают твои воины.
-Ну, раз ты так просишь… - И Эдмон стремительно выхватил свой меч и начал атаковать меня. Но силы действительно были неравными, я только и делала, что оборонялась. Эдмон шаг за шагом наступал на меня, и я уже оказалась на самом краю утеса, оставался один сантиметр до падения, и у меня уже не оставалось сил, чтобы взлететь, но сзади на Эдмона с криком набросился Даниель.
-Как трогательно, - рассмеялся Эдмон, начиная  сражаться с Даниелем, и обратился ко мне, -  он ведь даже не знает, с кем борется, Хельга! 
-Не смей, слышишь! Замолчи! – Крикнула я, и, обратившись к Даниелю, приказала, - уходи, Даниель, он - мой враг!
-Ты не в состоянии бороться сейчас, Хельга, улетай!
-Не смей мне приказывать, Даниель!
-О, да он тебя не слушается, Хельга! За это его нужно наказать! – И Эдмон со всей силой набросился на Даниеля, выбив у него меч. Ему оставалось только сделать последний взмах, и Даниель был бы обезглавлен, но я закричала, встав между ними:
-Нет!!!
           Меч Эдмона остановился в миллиметре от меня. Мы смотрели друг другу в глаза.
-Не убивай его, - почти безжизненным голосом прошептала я и тут же добавила, - спасибо!
           Я обернулась к Даниелю, он еле дышал после утомительной схватки. Ребята тоже уже закончили свой первый бой с темными, и ждали нас внизу.
-Даниель, прошу, оставь меня наедине с Эдмоном, иди к нашим, они ждут. – Попросила я, и Дани, недоверчиво взглянув на своего бывшего соперника, покинул нас.
-Спасибо, Эдмон, - повторила я.
-Твой излюбленный прием – встать посередине между дуэлянтами… Браво! Но больше не смей этого делать… - сухо ответил Эдмон, -лимит моего милосердия на сегодняшний день закончен.
-Он ничего не знает о нас, - начала я.
-Я это и так вижу, Хельга, более того, он не  любит тебя и никогда не полюбит! Но ты просто глупенькая девочка, раз даже не пытаешься этого осознать… Хочешь страдать всю оставшуюся жизнь, вспоминая о вашей идеальной любви? Ты просто ненормальная или сумасшедшая, если решила обречь себя на такое!
-Но как ты не можешь понять, Эдмон, ведь и то, что ты пытаешься мне предложить тоже абсурд! – Возразила я. – Ты – магистр темных, я – магистр светлых, мы враги! Мы даже прикоснуться друг к другу не можем…
-Ты не знаешь, что такое любовь, раз так говоришь, Хельга! Ты ничего в ней не смыслишь! Если бы в твоей душе жило подобное чувство, для тебя не было бы никаких преград!
           Эдмон отвернулся и стремительно ушел. От его слов мне стало не по себе. Впервые за последние несколько лет меня обвинили в том, что я не умею любить! И я почему-то почувствовала себя пристыженной. Мне казалось, что проиграла сегодняшнюю схватку. Измотанные и окровавленные после боя, ребята встретили меня по-разному: мужчины – прохладно, они не понимали, почему Эдмон не стал драться со мной, только Ника понимающе взглянула на меня, улыбнулась и, обняв, шепнула на ухо:
-Преимущество? – И я кивнула в ответ. Не прав был Эдмон, счет между нами был равный. Один – один. Его упрек жег мне душу.
           Спустя шесть месяцев, в конце мая, мы подготовили и провели новую операцию по уничтожению установки и выведению спутника из строя. Тогда мы потеряли Ванечку… он погиб, когда отходил после минирования установки. Нас осталось только пятеро.
-Ты будешь подбирать новую кандидатуру? – Спросил меня однажды Эдвард.
-Да, сам понимаешь, что без специалиста по огнестрельному оружию нам не обойтись. Ванек был для нас незаменим, мы здорово сдружились с ним за время последних операций, но…
-Не надо оправдываться, Хельга. Ты, безусловно, права. И кто это будет?
-Я просмотрела дела многих сотрудников светлых и решила остановиться на Раде.
-Ты решила взять в нашу группу еще одну девушку?
-Тебя что-то не устраивает? Эдвард, я надеюсь, ты не считаешь, что место женщины на кухне?
-Нет, Хельга, что ты! Но я всегда считал, что война – занятие мужчин, а женщины наоборот должны быть хранительницами домашнего очага…
-Прости, что мы с Никой не укладываемся в твои понятия о женственности, Эдвард, - рассмеялась я, - но, увы, женщин на земле гораздо больше мужчин, вот нам и пришлось воевать вместо них. А Рада тебе понравится, поверь. Скоро вы с ней познакомитесь.
-Откуда она?
-Из Румынии. Она превосходный стрелок! Мастер спорта по биатлону. А что касается оружия, знает его не хуже Вани. Единственный ее недостаток – она пока что слабовата по части владения мечом. Ты потренируешь ее? Ей нужно больше практиковаться, так как теорию она усвоила достаточно хорошо.
-Почему я? Мечом лучше всех нас владеешь ты, Хельга.
-Но у меня нет свободного времени, Эдвард. Ты же знаешь, что даже ночью я работаю. Так ты поможешь Раде?
-Конечно, она ведь теперь член нашей группы.
           На самом деле я не зря уговаривала Эдварда. Когда я впервые познакомилась с ней, мне сразу показалось, что Эдвард и Рада просто созданы друг для друга. Во-первых, Рада хороша собой, во-вторых, в ней течет благородная кровь, она является потомком одной из древнейших румынских династий, а в-третьих, мне это подсказывала моя интуиция. Рада стала бессмертной только пять лет назад, но добилась больших результатов, хотя в прошлой жизни была всего лишь пианисткой. Сейчас она даже не знает нот, но в оружии разбирается не хуже любого знатока, потратившего на его изучение всю свою жизнь.
           Встречу с Радой я откладывать не стала, и уже в конце июня пригласила к нам на базу.
-Итак, Рада, познакомься, это твои коллеги! – Сказала я, вводя в кабинет, где собралась вся наша группа. – Это Ника, специалист по технике, электронике и всякой другой аппаратуре. Рядом с ней – вечный ее спутник – Пират! Он превосходно справляется с любой работой, но бойся его языка. Даниель – наш знаток психологии и философии, кроме того, один из самых лучших фехтовальщиков среди светлых. Кстати, хочу сразу сказать, что самые лучшие фехтовальщики работают в нашей группе, так что с учителями тебе повезло. Ну, осталось представить Эдварда, его еще называют Айс, но ты не бойся, он не холодный. Эдвард – настоящий джентльмен, блестящий аналитик и просто необыкновенно красивый мужчина!
-Ничего себе! – Воскликнул Пират. – Ты представила его лучше нас всех! Это не честно.
-Просто Рада на некоторое время станет его ученицей. Эдвард согласился попрактиковаться с ней в бое на мечах. – А потом обратилась к Раде. – Ну, ты рада, Рада? Прости за игру слов.
-Безусловно, мне очень приятно познакомиться. А работать с вами – для меня честь. Светлые уже легенды о вашей группе рассказывают, Хельга. Так что когда мне пришло приглашение работать у вас, я чуть с ума не сошла от счастья!
           А я, тем временем, наблюдала за Эдвардом. Его глаза загорелись. Да и было от чего: высокая, стройная, вьющиеся пламенно-рыжие волосы, голубые глаза, словно южное море. Рада была очень хороша, так что он просто остолбенел от такой красоты. И я радовалась, что попала в десятку.
-Говорят, вы приехали к нам из Румынии, - продолжила разговор Ника. – Я никогда там не была, что это за страна?
-Румыния - страна величественных замков, средневековых городов, неприступных гор и дремучих лесов.
-А, правда, говорят, что там до сих пор вешают гирлянды чеснока, украшая стены деревенских трактиров, чтобы уберечься от вампиров?
-Легенды о злых и добрых волшебниках существуют у каждого народа…
-Но ваша легенда о графе Дракуле, пожалуй, переплюнет любую из них! – Не унимался Пират. – Кстати, расскажите о нем. Вы, как румынка, должны знать всю правду о нем. Он действительно существовал?
-Да, и мне жаль, что его в книгах и фильмах нарисовали таким уж кровопийцей.
-Неужели все это вымысел?
-Вам решать, кому верить. Дракулой зовут предводителя вампиров из фильмов ужасов, и имя это заимствовано именно у Влада Цепеша, являющегося прототипом экранного монстра. Уже более пяти веков тянется за ним зловещая тень его устрашающей репутации. На самом же деле это был в достаточной степени обычный для той эпохи деятель. Однако, люди, громоздят новые и новые мифы вокруг образа этого человека.
-А откуда ты все это знаешь?
-Это ведь история моего народа…
-А ты знаешь какие-нибудь легенды о Цепеше?
-Да, пожалуй, есть некоторые легенды, которые удивили даже меня. Например, легенда о нерадивой жене. Как-то Дракула заметил работающего в поле крестьянина, рубаха которого была чересчур коротка. Цепеш выяснил, есть ли у бедняка жена, затем поинтересовался, достаточно ли льна выращено им, чтобы хватило на рубашку. Оказалось, что достаточно. Определив таким образом, что виновна жена, он распорядился казнить ее, а крестьянину «выдать» новую - не рубаху, а жену, разумеется. Как ни умолял бедняга, объясняя, что он доволен и нынешней супругой, это не помогло, и она была посажена на кол.
-Ужас какой! – Воскликнула Ника. – Что бы он сделал, интересно, если бы увидел, в чем ходят сейчас молодые люди! Да он тогда бы, наверное, всех на кол посадил!
-А как же он преуспел, воюя с Турцией? – Попросил продолжить Пират.
-Я бы сказала, что он был превосходный полководец, если сравнивать его с героями русских воин, то сравнила бы его, пожалуй, с Денисом Давыдовым. Они во многом были схожи.Например, наступала ночь, рядом с турецким лагерем раздавался волчий вой. Турки не могли определить - настоящие это волки (это было бы не так страшно) или бойцы Цепеша, подающие таким образом условные знаки. Влад вовсю использовал старинные легенды об оборотнях и злодеях, продавших душу шайтану. Одеты они были в турецкие одежды и подавали сигналы, сбивавшие врага с толку. Начиналась паника, и турки убивали друг друга. Удар по врагу был нанесен серьезный… Потери турок оценили в 35 тысяч воинов.
-Да, Дракула был действительно талантливым полководцем, и вот откуда все эти легенды о вампирах и волках…А как он погиб? – Спросил Эдвард.
-Об этом история умалчивает, но есть сведения, что он был убит в бою против турок.
-Ты очень интересно рассказываешь, Рада, - похвалила я, - такое ощущение, что передо мной пронеслись картины прошлого, словно посмотрела художественный фильм. И вполне может быть, что так оно и было на самом деле, ведь исторические сведения, которые ты приводила, могут быть неверными.
-Ты можешь видеть прошлое, Хельга, загляни и проверь.
-Ну, уж нет! Я действительно имею этот дар, но, если начну переписывать всю историю, все библиотеки придется уничтожать за ненадобностью.
-Почему?
-Потому что большинство описанных фактов – чистой воды выдумка!
-Что же теперь делать?
-Да ничего, Рада. Прошлое есть прошлое, зачем его ворошить? Нужно думать о сегодняшнем дне, таким образом, создадим новую историю. О! – Воскликнула я, взглянув на часы. – Вам всем пора возвращаться по домам. Завтра напряженный день, вы должны как следует отдохнуть. Эдвард, позаботься о Раде, ведь ваши квартиры почти рядом, подвези ее.
-Я и сам хотел это предложить, - согласился Эдвард, и, предложив Раде руку, вывел ее из комнаты.
-Я еще никогда его таким не видела, - рассмеялась обычно серьезная Ника.
-Да он просто влюбился, как мальчишка! С первого взгляда! – Воскликнул Пират.
-И ты Хельга хороша, действуешь, как настоящая сваха! «Эдвард, ты позанимайся с Радой… Эдвард, ты проводи Раду…», - передразнил Даниель.
-Перестань, не будь ханжой, Дани, разве ты не видишь, что они очень подходят друг другу?
-Надеюсь, это не было главной причиной, по которой ты взяла ее в нашу группу.
-Какой же ты недоверчивый! – Вспыхнула я после этого упрека. – Я понимаю, Даниель, что память о Ване не дает тебе покоя. Он был замечательный парень и первоклассный специалист, но Рада тоже заслуживает похвалы. Я верю в нее, и она еще докажет, что способна быть настоящим мастером.
-Твои заявления действительно необоснованные, Даниель, - поддержала меня Ника, - и я не знаю, кого ты сейчас больше обидел – Раду в том, что она плохой специалист или Хельгу в том, что она приняла ее к нам? Неужели ты думаешь, что Хельга не разбирается в людях?
-Ой, ну все! Наехали на парня! – Перебил Пират. – Да ничего он такого не думал! Так, просто пошутил, да и все! А вы сразу вдвоем на него насели: «обидел», «в людях не разбирается»… Пойдем, Ника, я тебя провожу.
           Ника и Пират ушли, а мы с Даниелем остались вдвоем.
-Извини, если действительно ляпнул что-то невпопад. – Начал Дани. – Просто я…
-Не надо, Дани, ты ни в чем не виноват, мы это не так восприняли, как следовало.
-Просто мне в последнее время очень нелегко, Хельга. Впрочем, ты, наверное, уже и сама…
-Нет, Даниель, ты же знаешь, я не копаюсь в мозгах своих людей без необходимости. Мне это не нужно, вы и так полностью заслужили доверие. И если захочешь чем-то со мной поделиться, это будет полностью твое решение.
-Да, Хельга, мне нужна помощь. – Выдавил из себя Даниель, видимо, решение об этом разговоре со мной было принято им совсем не просто.
-Ты знаешь, что у меня есть девушка. Ее зовут Яна. Она… она стриптизерша, вернее, была.
-Почему была?
-Она очень больна, Хельга, и я понятия не имею, как ей помочь… Мы познакомились с ней уже давно, она сразу поразила меня, словно я знал ее сотню лет. Она для меня все! Знаю, что нам не быть вместе, меня отговаривали от этой связи, да я и сам понимаю. Я бессмертный, а она – обычный человек! Трагедия. Завидую Нике и Пирату, Эдварду и Раде, они смогут оставаться друг с другом всю свою бессмертную жизнь.
-Ты не прав, Дани. Наша жизнь так же полна опасностей, вспомни историю с Ваней. Итак, насколько я тебя поняла, Яна неизлечимо больна? Это рак?
-Да, рак крови. Мы пытались лечиться, но лечение настолько дорогостоящее, а она не хочет принимать от меня денег – гордая.
-Даниель, ты хочешь узнать ее будущее, или чтобы я ее исцелила?
-Помоги ей, Хельга, я сделаю все, что угодно, только прикажи. За Яну я отдам все на свете…
           Я слушала Даниеля, словно в тумане, в углу передо мной висела икона, и я вопрошала – что делать? Господи, у меня нет больше сил бороться с этим! Что должно взять верх – милосердие или эгоизм? Я люблю его, и как мне больно! Отказаться от него ради какой-то абсолютно неизвестной женщины? Даниель метался по комнате, говорил что-то, хватал меня за руки, потом снова вскакивал и снова, как загнанный в клетку зверь, ходил по комнате.
-Сядь, Даниель, - приказала я треснувшим голосом, - успокойся, и давай обсудим эту ситуацию. Итак, ты любишь эту женщину, и хочешь, чтобы она выздоровела. Я помогу тебе в этом.
-О, Хельга! Ты просто святая! – Снова вскочил Даниель, но я его резко одернула.
-Сядь и дослушай до конца, Дани. Милосердия заслуживает каждый человек, и я сделаю это даже не ради тебя, а ради ее ребенка.
-Какого ребенка?
-Да, откуда тебе знать, ведь она скрывает это от тебя, Даниель. Яна уже месяц как беременна. И это ваш с нею ребенок. – Я сообщала радостную новость, но для меня это был приговор. – Даниель, я не знаю, как это у вас получилось, обычно считается, что бессмертные не могут иметь детей, но, видимо, вас благословил Бог. Ты сейчас ошарашен, я тоже, но нам нужно решить проблему, Дани.
-Как же мне быть теперь? Я же не смогу быть рядом с моим ребенком?
-Наконец-то ты начал соображать, Дани. Что делать? Можно, конечно, сделать так, что Яна станет бессмертной, но тогда она должна умереть, и вы потеряете ребенка. В таком случае вы навсегда останетесь вместе.
-Но оно не может быть единственным. Всегда есть выбор, он должен быть!
-Ты прав. Он есть. Но это будет для тебя нелегко, предупреждаю сразу. Ты можешь снова стать смертным, Даниель.
-Как?! Разве это возможно?! Я думал, что бессмертие – это как диагноз, бесповоротно и безвозвратно.
-Среди магистров светлых есть несколько человек, которые могут это сделать.
-И ты это можешь? Ну, как же я раньше не догадался, ведь ты и Мишель…
-Но для тебя он будет небезопасен, Дани. Ты потеряешь большую часть своих знаний и умений, в тебе не будет уже такой силы, как прежде. Ты можешь умереть, Даниель. Ведь этот процесс сложно контролировать даже мне.
-Меня это не пугает.
-Я понимаю, что тебя это не пугает, Даниель. А ты не задумывался, что во время этого процесса, я сотру твою память, Даниель? Ты можешь вообще забыть о своей любви, о Яне, о ребенке, и зачем тогда все это? Ради чего?
-Но я хочу рискнуть!
-Тогда тебе следует дать прошение о передаче в совет магистров. Не знаю, будут ли они благосклонны к тебе, Даниель. Но если убедишь их, я совершу этот обряд.
-Спасибо тебе, Хельга, - встав на колени передо мной, сказал Даниель, и поцеловал мои руки. Потом вскочил и ушел, оставив одну.
-Неужели это я сейчас с ним говорила? Я не верю сама себе. Я только что подписала своей любви смертный приговор. Все кончено! – Поднявшись со стула, я медленно побрела к выходу из здания.
           Уже был первый час ночи, и я устремилась в небо, как к спасению. Середина лета баловала нас своей погодой, стояла тихая, ясная, лунная ночь. Я летела над полями, сплошь заросшими буйными травами. И я ощущала этот несравнимый ни с чем аромат цветущих полевых цветов. Стрекотали сверчки, воздух был теплым и неподвижным, словно парное молоко. Со всего маху я приземлилась на траву, и была счастлива оттого, что снова могла взять силы оттуда – из земли, из сверкавших на небе звезд, из пропитанного ароматами лета, воздуха, - из всей Вселенной! Свобода! Вот, что мне нужно! Я пыталась любить и быть любимой, но сделала себя пленницей своих чувств. Теперь оковы сброшены, и я снова стала вольной птицей! Я отпускаю тебя, Даниель, будь счастлив! Ты забыл обо мне…  сделаю то же самое!
           На следующий день я съездила к Яне вместе с Даниелем. Она действительно была серьезно больна, но сразу же после моего посещения, ей стало гораздо лучше.
-Даниель, - спросила я, когда мы уже ехали обратно, - а как ты собираешься кормить семью? Ты осознаешь, что, потеряв все свои настоящие способности, тебе чем-то придется заниматься?
-Как-нибудь!
-Дурацкий ответ, извини! Я понимаю, что у вас любовь, но и о хлебе насущном надо подумать. У вас будет ребенок, а это огромная ответственность. В России – это большая проблема! Хотя, что я тебя уговариваю, - перебила я сама себя, взглянув на Даниеля, он просто сиял от счастья, - ты меня все равно не слышишь. В конце концов, пойдешь работать егерем. Надеюсь, оружие держать в руках ты не разучишься, а парень ты здоровый.
-Отличная идея! Будем жить в лесу!
-С ним сейчас лучше не разговаривать, - про себя подумала я и вздохнула.
           Однако же, как бы раньше я ни была влюблена, настолько слепой мне быть не приходилось. А может быть, я и не влюблялась вовсе? Может, Мишель был прав? Мысли теснилась в голове от такой неразберихи. Я совсем запуталась!
-Я подал прошение в совет магистров о проведении обряда. – Прервал мои размышления Дани.
-Как? Уже? Мы ведь только вчера об этом с тобой говорили! И что они тебе сказали?
-Что тайный совет состоится через неделю, ты, кстати, там тоже должна присутствовать, и что ответ они дадут после совета.
-Поздравляю, Даниель, это уже маленькое, но достижение. Насколько я знаю, раньше подобные дела не рассматривались...
           Но когда мы приехали на работу, оказалось, что дело вовсе не в Даниеле. Темные успешно провели свою операцию, в результате которой началась война на Востоке. А вместе с войной – паника, эпидемии, страх, потери…
           Светлые предполагали, что ситуация может сложиться подобным образом, и провели ряд мероприятий по примирению сторон, но постоянные диверсии то с одной, то с другой стороны, организованные темными, дали более действенный эффект.
           В связи с такими событиями заседание тайного совета светлых магистров решили провести даже раньше назначенного срока. Магистры собрались в тот же день.
-Вы знаете, господа магистры, - начал председатель совета, старейший его член, - что, развязанные путем проведения ряда диверсий, военные действия на Востоке, дело рук темных. Увы, но наши методы по проведению мирных переговоров не дали никаких результатов, и теперь нам необходимо решить ряд вопросов по урегулированию этого конфликта. Возможно, нам придется это делать уже не мирным путем. Война между армией света и тьмы продолжается уже столько лет, сколько существует мир, но до этого она носила латентный, скрытый характер, а теперь нам придется выяснять отношения с темными в открытом бою.
-То есть вы предлагаете начать войну? – Спросила я. – А не кажется ли вам, господин председатель, что именно этого шага и ждут от нас темные? Возможно, это провокация.
-Вы так считаете? Выскажите свое мнение по этому вопросу, Хельга.
-Я считаю, что, развязав войну на Востоке, темные провоцируют нас на то, чтобы мы сами начали военные действия. Сразу напрашивается вопрос, зачем им это нужно? Темные всегда стремились к мировому господству, и они понимают, что смогут завладеть им только в том случае, если станут владельцами Копья и Чаши Грааля. Уже много веков подряд эти священные предметы были под охраной светлых – сначала рыцарями ордена тамплиеров, а затем – непосредственно советом магистров светлых. Несколько лет назад Копьё нами было утеряно, и, судя по начавшейся войне, оно сейчас в руках темных. Но этого мало для мирового господства, им нужна еще и Чаша Грааля. Завладев Чашей, они смогут поработить весь мир. Тогда смертным совсем не останется места на планете, а нам с вами придется до скончания веков вести с темными только партизанские войны, потому что у нас не будет шанса выжить.
-Вы рисуете мрачные картины, Хельга.
-Надо смотреть реальности в лицо, господа магистры.
-И что вы предлагаете?
-Я предлагаю перепрятать Чашу. И, по возможности, изъять Копье Лонгина из рук темных.
           Мое выступление было принято неоднозначно. Многие считали, что Чаша и так достаточно хорошо спрятана, но мне казалось, что раз уж темные перешли в наступление, то у них появился повод считать, что они найдут Чашу. Некоторые магистры откровенно не соглашались со мной, заявляя, что я сгущаю краски, и что я вообще еще слишком молода, чтобы учить совет. Спор разгорелся нешуточный! Мы обсуждали этот вопрос несколько часов. Но в итоге все-таки пришли к единому мнению: Чаша должна быть перепрятана! Проведение этой операции поручили моей группе. Однако же всем остальным магистрам предложили подготовиться к началу военных действий. Я была против начала ввода военного положения, но ничего поделать с этим я не могла. В конце заседания совета я решила спросить по поводу просьбы Даниеля, на что последовал следующий ответ:
-Мы понимаем чувства Даниеля, но, будучи бессмертным, он принесет своему ребенку и своей любимой женщине больше пользы. Если светлые проиграют в этой войне, они не выживут тоже. Он в вашей команде, Хельга, поэтому передайте ему, что магистры отказывают ему в проведении данного обряда. Мы знаем и вас, Хельга, вы очень добры. Но поверьте, сейчас не тот момент, чтобы совершать преступление во имя любви к ближнему, поэтому настоятельно советуем вам ни в коем случае не проводить этот обряд без нашего разрешения, как бы этого не хотелось.
-Мне тяжело, господин председатель, слышать от вас такое решение, оно для Даниеля будет приговором. Я передам его ему. И я обещаю, что не стану совершать этого преступления, раз вы того хотите.
-Нет, Хельга, не мы того хотим, это закон, которому подчиняются все светлые. Он действует уже не одну сотню лет. Мне жаль, но он должен достойно принять отказ.
-Хорошо, господин магистр.
-Тогда я объявляю заседание совета оконченным и советую начать подготовку всех светлых к военным действиям. Усильте охрану на объектах светлых, постарайтесь как можно быстрее обучить новичков. До встречи.
           После совета  я с трудом пыталась подобрать слова для разговора с Даниелем. Он питал столько надежд! А я принесу ему такую новость. После собрания совета мы с ребятами сразу договорились о встрече, и теперь они ждали меня в одном из кабинетов нашей базы. Когда я вошла, по их движениям сразу поняла, что ждали меня с нетерпением, всем хотелось узнать последние новости, особенно Даниель. Я взглянула на него, и по моему взгляду он понял все, не спрашивая ни о чем. Зато все остальные засыпали вопросами.
-Ну, что, Хельга? – Как всегда первый задал вопрос Пират. – Рассказывай последние новости.
-Новость одна, ребята. Магистры решили мобилизовать все силы светлых, так как идет речь о начале войны.
-Как? Неужели так серьезно?
-Серьезней не бывает, Пират. Вы уже знаете, что именно темные начали войну на Востоке. Я пыталась доказать совету, что это провокация с их стороны, они пытаются сделать так, чтобы мы объявили им настоящую войну…
-А цель?
-Цель у них всегда была одна, Эдвард, и эта цель – мировое господство. В связи с этим нашей группе поручено специальное задание. –  И  уже изменившимся голосом я добавила. – Ребята, это задание имеет высокий уровень сложности и секретности. То, что я вам сейчас расскажу, не должен будет узнать больше никто другой. Возможно, многие из нас не выживут, выполняя его, поэтому спрашиваю заранее. Вы согласны пойти на такой риск?
           Ребята стояли молча. Впервые я сказала им о том, что даже их бессмертная жизнь в опасности, но уже мгновение спустя, Даниель ответил за всех.
-Хельга, раз речь идет о мировой безопасности, то подобного вопроса не может быть. Мы согласны, могла бы даже не спрашивать нас об этом.
-Спасибо, - улыбнувшись, ответила я, - тогда нам следует спуститься в специальный бункер. У стен есть уши, и я не хочу, чтобы то, что собираюсь рассказать, знал еще кто-нибудь из наших коллег. Кстати, с сегодняшнего дня остаетесь ночевать здесь, на базе. Следуйте за мной.
И я провела ребят в то помещение, где мы с Мишелем проводили обряд передачи. Эта комната была самой удаленной и защищенной на базе светлых, поэтому я решила все рассказать именно там.
-Буду краткой, насколько это возможно. Все вы слышали об ордене тамплиеров. Он был организован примерно в 1118 году. Девять французских рыцарей решили создать военно-монашеский орден. Официально - «для охраны паломников, следующих в Иерусалим». Однако же, мало кто знает, что большинство рыцарей, находящихся в этом ордене было бессмертными. Рыцари по крупицам собирали знания из стариннейших библиотек со всего мира, возникновению многих предметов и некоторых географических открытий мы обязаны именно им. Но это были не простые ученые. Они владели знаниями, которые неподвластны даже современным людям в наш просвещенный во всех отношениях век. И самой главной задачей ордена была охрана великих святынь – Чаши и Копья Грааля.
-Как, неужели эти предметы действительно существуют?! – Воскликнул Эдвард. – Ведь все считают, что это просто красивая легенда, и не более!
-Да, Эдвард, рыцари распространяли такие сведения, чтобы среди людей не возникало желания обладать ими, потому что владеющий Чашей и Копьем Грааля владеет миром. Они дают необыкновенную силу и власть.
-А владеть нужно обязательно обоими предметами?
-Да, Ника, именно. КопьенеотделимоотЧаши, ЧашаотКопья, символизирующегопобедунадсмертью. Рыцари хранили святыни очень долго, но один из предметов все-таки был похищен темными. Это было Копье Грааля. Все великие мировые войны, прошедшие с тех пор, не обошлись без влияния этого Копья, ведь им владели, каждый в свое время, и Наполеон, и Гитлер. То, что эта святыня оказывалась в их руках, следует винить именно темных.
-Но какими бы кровопролитными ни были эти войны, они заканчивались крахом для тех, кто их начал.
-Правильно, Рада, и это все потому, что в их руках не оказалось второй святыни – Чаши Грааля. На Востоке разгорается война. Кто знает, возможно, Копье уже в их руках. И теперь наша задача – помешать темным завладеть Чашей Грааля.
-Насколько я понимаю, - опять спросила Рада, - Чаша Грааля где-то захоронена?
-Да, совершенно верно, но нам нужно найти для нее убежище получше, иначе темные найдут ее. Однажды Мишель сказал мне следующее: «Вы, конечно, не знаете, нонедавно в Шотландии археологами была обнаружена старинная часовня Росслин, принадлежавшая когда-то семье Клэр. Эта часовня, Хельга, является хранилищем несметных сокровищ рыцарей тамплиеров, в том числе легендарной чаши священного Грааля и бесценных древних манускриптов». Вы понимаете, о каких археологах идет речь?
-Неужели, это темные?
-Да, Рада, это они. Найденный замок скрывает в своих древних стенах множество тайн и загадок. Археологи считают, что последней перестройке замок подвергался во времена крестовых походов. Но они еще не знают, что он являлся резиденцией ордена тамплиеров в Шотландии, а также хранилищем христианских святынь и сокровищ, накопленных могущественным орденом во времена крестовых походов. Сокровища ордена и чаша Грааля хранятся в специально построенной в часовне колонне. Стены замка испещрены магическими символами, если их разгадать, возможно, удастся приблизиться к тайне сокровищ тамплиеров.
-Но этого пока не случилось? – Спросила Ника.
-Да, но это вопрос времени, медлить нам нельзя ни в коем случае.
-Неужели, придется перепрятывать и сокровища тамплиеров? На это может уйти уйма времени!
-Не беспокойся, Пират, о сокровищах уже давно позаботились, так что там осталась только малая толика того, что было раньше. Все то серебро и золото, которое там хранилось, уже давно осели на наших счетах. Как ты думаешь, на что были построены все эти базы бессмертных? А их достаточно много!
-Значит наша задача – найти место, куда можно спрятать Чашу?
-Да, Пират, и это место должно быть недоступным не только для смертных, но и для бессмертных тоже.
-Мариинская впадина?
-Я, конечно, понимаю, что там глубина 11 022 метра, но это слишком просто, Пират. Так же можно ее спрятать и на Эвересте, правда, там всего 8 848 метров.
-Чего же ты хочешь, Хельга, - спросила Ника, - что можно придумать еще такого недоступного? Ведь эти точки на земле мало кто достигал, особенно то, что касается Мариинской впадины. Туда можно добраться только имея специальные аппараты.
-Вы считаете, что темные не достанут таких аппаратов? Господи, Ника, да они спутники в космос запускают! Надо придумать что-то необычное.
-Остается только Антарктида! – Безнадежно выдохнул Даниель, и тут меня словно озарило.
-Постой, ты говоришь – Антарктида? – И, стукнув себя по лбу, я воскликнула. – И как я раньше не догадалась!
-Не догадалась о чем?
-Вы знаете о такой организации как «Аненербе»?
-Да, - единодушно ответила ребята.
-Замечательно, мне не придется пересказывать всю историю. Так вот, впоисках древнейших магических знаний «Аненербе» организовывал экспедиции в самые удаленные уголки земного шара: в Тибет, Южную Америку, Антарктиду... Последней уделялось особое внимание...
-Почему?
-Разбирая сверхсекретные архивы СС, историки обнаружили документы, указывающие на то, что эскадра подводных лодок во время экспедиции к Земле Королевы Мод нашла целую систему соединенных между собой пещер с теплым воздухом.
-Так что, Хельга, - спросил Даниель, - ты считаешь, что спрятать Чашу нужно в Антарктиде?
-Да нет же! Слушай дальше, Даниель! Стивенс, разведчик из Америки, однажды писал в своем отчете: «Нам стало известно о том, что немцы строят двадцать четыре очень больших грузовых субмарины водоизмещением по 5000 тонн каждая - небывалая прежде для этого типа судов величина, и все эти субмарины были спущены на воду, укомплектованы опытными экипажами, и далее бесследно исчезли. До сего дня мы не имеем абсолютно никакого понятия, куда они ушли. Они не сдались после войны ни в одном порту мира, и их останков тоже нигде не обнаружено...» Разве вы не понимаете, что они ушли туда? Кроме того, по информации официальных источников, ранней весной 1945 года Гитлером после некоторых тяжелых раздумий был утвержден разработанный ранее его подручными-оккультистами план-проект «Валькирия», предусматривающий укрытие наиболее ценных, тайных реликвий Третьего рейха. Среди наиболее ценимых якобы самим Гитлером предметов было древнейшее копьё, известное в настоящее время как «Копьё Кассия Лонгина». Гитлер всерьёз считал, что с присвоением «Копья Лонгина» в его руках окажется ключ к мировому господству.
-Так вот ты к чему клонишь? Значит, мы можем найти Копье?
-Хотя бы проверить эту версию, и, в случае успеха, перепрятать его вместе с Чашей.
-Отличная идея! Но тогда нам, может быть, следует разбиться на группы, Хельга?
-Да, вы займитесь разработкой плана по изъятию Копья, а я пока что должна привезти Чашу из Шотландии.
           Начался июль – макушка лета. Ночи стояли теплые, а иногда даже душные. В Шотландию я прибыла как обычная смертная – на самолете. Остановившись в одной из недорогих гостиниц, решила действовать ночью… Как только сумерки сгустились, и с неба исчезли последние искры заката, я немедля взлетела. Нельзя было тратить ни единой минутки, потому что ночи в это время года очень короткие.
           Подлетая к месту назначения, я увидела, что оно охраняется. Но охрана состояла из смертных – обычных людей, и мне не составило труда пройти мимо них, правда пришлось их загипнотизировать на некоторое время. Часовня Росслин была  очень древней, от ее стен веяло стариной. Казалось, что вот сейчас я поверну, и за поворотом увижу людей в старинной одежде, а мне навстречу выйдет монах или какой-нибудь аббат. Единственное, что мешало, так это леса, построенные археологами, чтобы изучать полустершиеся от времени символы и надписи, оставшиеся со времен тамплиеров. Не знаю, каким образом они пытались сделать это, ведь расшифровать их потребовалось бы приложить много усилий даже мне. В конечном счете, если говорить честно, эти знания все равно не смогли бы пригодиться археологам, потому что вряд ли они смогли бы понять формулу, которая помогает открыть ту заветную дверь, за которой находилось главное сокровище этой часовни. И даже если они разгадают эту формулу, дверь сможет открыть только избранный, будучи воином света. Не сомневаюсь, что часть тех сокровищ, спрятанных когда-то тамплиерами и найденная недавно археологами, дала им повод думать, что они смогут найти здесь нечто большее. Без сомнения, конечно, был также факт того, что руководили этими поисками темные. Интересно, сколько будет продолжаться это исследование после того, как они обнаружат, что главного здесь нет, да и когда они это смогут обнаружить?
           Я думала над этим, проходя по темным залам, освещенным только тусклым светом еще неполной луны, проходящим в стрельчатые окна часовни. Но вдруг, возле одной из колонн я остановилась от внезапно нахлынувшего ощущения, словно оказалась в теплом течении. Я повернулась к колонне, решив осмотреть ее. Сначала покружила вокруг нее, но ничего не обнаружив зрительно, подумала, что лучше будет, если сделаю весь осмотр, закрыв глаза... И я снова взлетела вверх, под самый свод часовни, и тогда я словно оказалась в пятом измерении, словно это был другой мир. Передо мной не было колонны, вокруг не было никакой часовни. Я оказалась на вершине огромной горы. Подо мной стелилось огромное одеяло из воздушных облаков, розовых в лучах восходящего солнца. Ко мне приближались два всадника. Они ехали прямо по облакам, приближаясь ко мне. Я не видела их лиц, они были спрятаны под капюшонами, их белые одежды развевались на ветру. Когда они подъехали ко мне, первый всадник спешился. Он был огромного роста, настолько, что даже не поднял руку, когда положил мне ее на голову. Не знаю, зачем он это сделал, возможно, это была проверка, но после этого вынул меч и по воздуху прочертил мечом восьмиугольный крест и там, гдеэто сделал, загорелись красные полосы – это был крест тамплиеров. И тогда я протянула руки к кресту – воздух стал жидкий, словно ртуть, мои руки прошли внутрь этого креста, и я достала оттуда Чашу. Как только я это сделала, второй всадник, спешившись, подал мне специальный сундук, куда я ее и положила, потому что она оказалась невероятно тяжелой, несмотря на свои размеры. Сундук захлопнулся сам…, и вдруг все стало исчезать. Я снова оказалась в часовне. Взглянув в окно, я увидела, что скоро встанет солнце, поэтому, что есть силы, взметнулась ввысь прямо из одного из окон часовни. В руках я держала ценный груз, и мое сердце билось от радости от того, что я сделала, и только в голове мне слышался громовой, похожий на гулкое эхо, голос одного из всадников: «Мы будем ждать тебя!»
           Возвращаться в Россию пришлось самостоятельно, в таможне не пропустили бы с такой ношей на руках, да и опасно было выпускать Чашу из рук, поэтому я не расставалась с ней ни на секунду. Когда я, спустя три дня, вернулась на базу с этой драгоценной ношей, мы решили с ребятами, что будем охранять ее попеременно, поместив ее в ту самую комнату, где происходит обряд передачи.
-Некоторое время она здесь в безопасности, - ответила я на немой вопрос ребят после моего возвращения, - то, что она сейчас здесь, знаю только я одна. В Шотландии археологи по-прежнему продолжают поиски, поэтому темные ничего не знают о её пропаже.
-Но теперь о том, что Чаша здесь знаем мы. А мы, к сожалению, не можем скрывать свои мысли, как ты, Хельга. – Возразил Даниель.
-Пока вы здесь, на базе,в поле моего зрения, ваши мысли будут недоступны темным тоже, так что не волнуйтесь и продолжайте работать, но ни в коем случае не смейте выходить за границы базы. Это приказ. И он не обсуждается.
-Что же нам делать, Хельга, мы ведь так и не выбрали место для Чаши. – Побеспокоилась Рада.
-Я думаю, Рада, она выберет это место сама. – Я видела, что Рада не поняла меня, но разъяснять подробнее не стала.
-Мы надеемся, что ты справишься, Хельга. – В ответ на это сказал Эдвард.
-Спасибо, Эдвард, а теперь отправляйтесь, вас уже ждут Ника и Пират. Сегодня с Чашей должна остаться именно я.
-Но ты точно не устала? – Снова спросила Рада.
-Ничего, Рада, бывали дни похуже, да и то, что нам еще предстоит…, впрочем, не буду говорить о будущем. – Оборвала я сама себя. – Идите, я отлично справлюсь сама.
           Ребята ушли. Оставшись наедине с Чашей, я почувствовала, что от нее исходит огромная энергия. Казалось, сам воздух был наэлектризован ее присутствием. От Чаши, несмотря на то, что она была в сундучке, исходило свечение. Правда, видела его только я, а ребята этого не замечали. Да, действительно, она могла дать огромную силу своему обладателю. Но куда я должна буду ее спрятать? Тысячу раз спрашивала себя, и тысячу раз не могла дать нужного ответа на этот вопрос. Нужно было торопиться, а я все не могла решиться ни на одно предложение ребят, что-то меня постоянно останавливало. Однажды Даниель предложил стать постоянной хранительницей Чаши, но тогда неминуемо стала бы ее обладателем, а я этого не хотела. Мне достаточно своей силы и власти…
           Я стояла напротив нее, мысли не давалипокоя. Проверив еще раз, что комната закрыта и безопасна, я села напротив Чаши. Прошло еще немало времени, когда все-таки решилась открыть сундук. На красном шелке лежала она. Я не могла прикасаться к ней, это было запрещено, я чувствовала, и тогда приблизила к ней руки и, закрыв глаза, попросила только одного – дать мне ответ. И сновавпала в какое-то странное состояние – пограничное между сном и бодрствованием. Передо мной проплывали картины и люди, вспыхивая и исчезая с такой скоростью, словно это были обрывки с тысяч кинолент. И вдруг вспышки прекратились, я увидела, что лечу над океаном, вспарывая облака. Внутренний голос подсказывал, что однажды уже находилась здесь… это был Бермудский треугольник. Тот же самый! И как раньше я сама не могла додуматься до этого! Смертные никогда не смогут разгадать тайну этого места, а мне можно будет проникнуть в его глубины. Естественно, это будет сложно и небезопасно. Может быть, я, как и тогда, потеряю часть своей силы, но зато главная миссия будет выполнена, и мне уже станет все равно – смогу ли я противостоять темным или нет. Мишель не раз повторял, что я буду жить до тех пор, пока не выполню все то, что мне предназначено. Что ж! Может быть, выполнив это задание, смогу стать смертной снова.
           Мысли, словно фонарики на новогодней елке, вспыхивали и гасли, я думала о разном – о себе, о Мишеле, о Даниеле и Яне, о ребятах, о задании, о том, что ждет нас всех впереди… из этого состояния меня вывел Эдвард, который пришел сменить меня на дежурстве возле Чаши. Он не мог самостоятельно открыть дверь комнаты, это мог сделать только магистр, поэтому просто ждал меня снаружи. Я закрыла сундучок с Чашей, но вместо того, чтобы оставить Чашу на попечение Эдварда, взяла её с собой.
-Хельга, ты куда? Мы же договорились о том, что я тебя сменю…
-Спасибо, Эдвард, но вы должны сейчас быть моим прикрытием.
-Значит, ты уже знаешь место? – Догадался Эдвард.
-Да. Но никаких вопросов сейчас...
           Мы быстро вернулись в комнату наших обычных сборов.
-Итак, друзья, послушайте меня, - сказала я, - сейчас срочно едем в аэродром. Каждый из вас берет по сверхзвуковому самолету и летит в том направлении, которое укажу. Я буду в одном из самолетов. Переговоры в полете не проводить ни в коем случае. Вы готовы?
-Да, Хельга. – Почти одновременно сказали ребята.
-Замечательно, тогда слушайте. Эдвард, ты полетишь на нашу базу в Индии, Рада – в Румынию, но сделай это, обогнув Скандинавский полуостров, Пират, ты полетишь в Мексику, Ника – в Африку, а ты, Даниель, должен полететь в Канаду. Как только достигнете наших баз, сделайте дозаправку и возвращайтесь сразу же.
-А с кем полетишь ты? – Поинтересовался Даниель.
-Я сяду к одному из вас прямо на взлетной полосе, никто не должен ждать. Вылет состоится ровно в одиннадцать часов дня. Сейчас девять утра. Ника, соединись с нашими базами во всех обозначенных мною странах, запроси свободные коридоры, чтобы не было никаких казусов, а  также  подготовь  базы  для  дозаправок,  если  это  нужно  будет  кому-нибудь из ребят. Проработайте  маршруты, итак, за работу!
           Ника побежала в нашу техническую комнату, где была связь со всем миром, Рада и Пират побежали вслед за ней.
-Хельга, прошу тебя, к чему такая срочность? – Спросил Даниель. – У нас ведь даже нет разработанного плана.
-Он прав, Хельга, - согласился Эдвард, - ты хотя бы могла сказать нам, с кем ты полетишь?
-Да не могу я вам ничего говорить! Как вы этого не понимаете? Ваши мысли, как открытая книга для таких, как я. Темные, если захотят что-либо узнать обо мне, просто прочтут их, даже без вашего ведома, поэтому можете обижаться на меня, но больше я ничего не скажу. Самое главное запомните - никакой связи друг с другом!
-Хорошо, Хельга, тебе видней. – Нехотя согласился Даниель. – По крайней мере, будь осторожна.
           Ребята ушли на подготовку к полетам. Я понимала, что рискую, но иного выхода у меня не было. Так или иначе, темные могли догадаться, что Чаша находится на нашей базе в России, это повлечет за собой непоправимые последствия. А то место, куда я решила отправиться отпугивает не только простых смертных, но и бессмертных тоже. Что происходит в этом месте – невозможно объяснить, но оно, как огромные черные дыры во Вселенной, затягивает все в себя. Кто знает, смогу ли я сама выбраться из этого… но теперь поздно что-либо менять, пора действовать.
           Мы с ребятами выехали на аэродром, там уже все приготовили к нашему приезду. Я приказала им сесть в машины, будучи на связи. Никто из моих друзей и не подозревал, что я не полечу ни с одним из них. Отдав приказ о вылете, я проследила, что связь отключена, и через некоторое время вылетела сама, хотя место для взлета днем найти было трудно. Мой груз оказался нелегким, сундук с Чашей был невероятно тяжел, а мне приходилось лететь на невероятной высоте, где и так не хватало кислорода. Но, наконец, я достигла своей цели – подо мной располагался тот самый треугольник, к которому я так стремилась и которого так боялась. На несколько мгновений я задержалась в воздухе, чтобы прочитать молитву, а потом, набрав максимальную скорость, со всего размаху бросилась в океан. Когдаочутилась в воде, я удивилась тому, что могу настолько задерживать дыхание, ведь раньше такого дара у себя не наблюдала, не знала о нем. Погружаясь в глубины, я чувствовала, что недалека от своей цели, и вдруг мои руки нащупали дно – несколько мгновений, вспышка… и я снова в горах, передо мной, как и прежде, стояли два рыцаря…
-Мы ждали тебя, - сказал один из них, - хорошо, что ты не задержалась.
           Я ничего не ответила, просто протянула сундук, вручив его тому, кто мне его отдал при первой встрече. Один из всадников снова прочертил мечом восьмиугольный крест прямо в воздухе, и, вынув Чашу из сундука, вложил ее прямо внутрь этого креста, после чего он погас, словно его и не было вовсе.
-Твоя миссия на земле выполнена, Хельга, - снова обратился всадник ко мне, - теперь все зависит только от тебя, можешь оставаться бессмертной и продолжать творить великие дела, помогая людям, а можешь передать свои силы своему избраннику и уйти в мир иной. Помни одно – жизнь, сколько бы раз ее не проживала, в каком бы образе ни была, одна. Береги и цени ее, в ней и есть счастье.
           После этого всадники ускакали прочь… а я, словно очнувшись от длительного сна, вновь оказалась на дне океана, толща воды давила на меня с такой силой, что казалось, кости не выдержат такого напора. Задерживать дыхание стало все сложней... Последние десять метров я всплывала почти в бессознательном состоянии, но, очутившись на поверхности, поняла, что лучше бынаходилась на глубине, потому что оказалась в самом эпицентре шторма. Удивительно, когда я погружалась, на небе не было ни облачка! Неужели прошло столько времени, что именно на это место в океане так быстро надвинулся ураган! Я посмотрела на свои часы, но они встали, что и следовало ожидать в Бермудском треугольнике, где ломались и исчезали корабли и даже самолеты, а не то, что какие-то наручные часы. Летать в грозу было опасно, но оставаться в водетоже не могла – огромные волны то и дело били меня, сильно болела голова,ныло в груди, что я просто задыхалась! И я все-таки решилась взлететь, хотя различить воду от воздуха было почти невозможно, и только в свете ярких молний я едва смогла найти тонкую грань между двумя этими стихиями.
           С первой попытки, так же как и со второй, взлететь не удалось, как только я начинала это делать, меня сбивала новая волна, как будто нарочно подкарауливая. Новые попытки изматывали, стало казаться, что я так и останусь здесь навсегда. Тогда я на минуту расслабилась, собралась и что есть силы взметнулась вверх. Шум моря, гром, проливной дождь и молния совершенно оглушили и ослепили. Пробираясь между грозовых облаков, словно ночью в неизвестной комнате, я никак не могла взлететь выше – не хватало сил. Возможно, ребята были правы, когда говорили о том, что нужно было несколько отсрочить время операции, потому что бессонные ночи давали о себе знать. Я потратила столько энергии, но ничуть не восстановила ее. Я так давно не отдыхала! Правда внутренне меня все-таки поддерживало то обстоятельство, что я справилась! И эта мысль грела мне сердце.
           Ныряя между облаков, я, наконец, инстинктивно почувствовала, что подо мной долгожданная суша, и тогда, словно лист с дерева, упала на песок. Гроза еще долго бушевала, а океан снова и снова покушался на меня, низвергая свои волны, но его силы хватало только на то, чтобы достичь моих ног, и он отступал шуршащей пеной.
           Несмотря на такое безумие природы, я заснула мертвым сном. Мне не мешал весь этот рев, даже не смущала мокрая одежда и сырость… искать себе убежище от дождя уже просто не было сил. Я заснула, как в теплой колыбели, а проснулась от ощущения присутствия другого человека. Его еще не было рядом, но знала, что он вот-вот появится. Я поднялась и огляделась. Да, это был тот самый остров, который спас меня еще тогда, в мое первое прибытие на него. Ветер пытался разогнать облака, и ему это удавалось. Несмотря на рваные тучи, серые и темно-синие, кое-где начали проскальзывать голубые просветы, словно окна. И вот уже первый луч солнца скользнул по успокаивающейся глади океана. Я скинула с себя мокрый до нитки плащ, который не только не согревал, наоборот, охлаждал мое тело. Вечерело. После шторма стало свежо, и я настолько замерзла, что зубы отбивали дробь.
-Замерзла? – Услышала я до боли знакомый голос Эдмона.
-Представь себе! – Ответила я, не оборачиваясь и чувствуя, что он приближается, а про себя подумала, что все-таки хорошо, что мы не можем читать мысли друг друга.
-И как тебя угораздило лететь в такую грозу? Каждый бессмертный, ну, конечно, тот, кто умеет летать знает, что это, по крайней мере, не безопасно! – Не без иронии сказал Эдмон, подходя ко мне сзади, и вдруг он накинул на меня свой теплый и сухой плащ. – Я бы, конечно, согрел тебя в своих объятиях, но во избежание получения ожога, предлагаю тебе мой плащ.
-Спасибо. – Коротко поблагодарила я, присаживаясь на большой валун. – Если не боишься обжечься, можешь сесть рядом, но не прикасайся. Если не секрет, как ты здесь оказался?
-Пролетал мимо.
-Вот только не надо врать! Эдмон, я же знаю, ты появляешься там, где тебе необходимо появиться в данный момент…
-Хорошо, я могу сказать правду, но ты мне все равно не поверишь.
-Это уж мне решать.
-Я искал тебя, Хельга. – Серьезным голосом, без тени сарказма ответил Эдмон, глядя прямо в глаза, и то, что он сказал, было правдой. Мы оба замолчали. Небо окончательно прояснилось, и теперь мы могли наблюдать великолепное зрелище – закат солнца, которое будто ныряло прямо в океан, оставляя за собой шлейф – солнечную дорожку на воде. Мне показалось, что вернулось то время, когда мы с Даниелем сидели вот так же на нашем причале, дома, когда нам было достаточно присутствия друг друга, чтобы быть счастливыми. Между тем закат догорел, наступал вечер, похолодало.
-Холодно. – Поежившись от влажного, соленого на вкус ветра, сказала я.
-Я сейчас разведу костер. – Вставая, предложил Эдмон.
-Не надо, мы ведь сейчас все равно разлетимся.
-Перестань, Хельга, ты слишком слаба. Не знаю, что подвигло тебя лететь сюда, в эту дыру именно в грозу, но ты рисковала своей бессмертной жизнью. Хотя постой, мне пришла в голову такая мысль, неужели ты нарочно пыталась покончить с собой? Это в твоем стиле. Насколько я знаю, после передачи моим отцом тебе своей силы ты уже однажды делала это. – И Эдмон посмотрел на меня, словно я была больным ребенком. Он подошел ко мне, в его глазах я видела беспокойство и боль. – Зачем? Неужели ты хочешь расстаться с этой жизнью только потому, что он не любит тебя? Мы с тобой по разные стороны баррикад, но прошу, не делай этого.
Мы не могли дотрагиваться друг к другу, и тогда он прижал к своему лицу подол плаща, который был сейчас на мне. Господи, не знаю, что со мной произошло, но в тот самый момент мое сердце дрогнуло. И тогда я сказала:
-Разжигай костер, Эдмон. – Я улыбнулась, Эдмон улыбнулся в ответ, и побежал искать сухие дрова, хотя после дождя это было не просто, вскоре он вернулся.
-Ты знаешь, кругом такая сырость! Но я нашел пещерку, там достаточно уютно и сухо. Она недалеко. Пойдем?
-Пойдем.
           И мы побрели по мокрому песку, а пещерка действительно оказалась уютной. Видимо, она когда-то была обитаема, потому что там мы нашли какую-то ветошь, даже шкуры животных. А неподалеку лежала уже истлевшая от времени лодка, которую Эдмон и применил в качестве дров.
-Смотри, что я принес. – Пока я рассматривала пещеру, Эдмон откуда-то притащил штук пять кокосовых орехов. – Так что мы с тобой сейчас поужинаем. Присаживайся здесь, на шкуры, а я пока что их расколю.  А ты двигайся ближе к костру, ты ведь до сих пор мокрая, у тебя волосы влажные… - И через несколько минут я наслаждалась кокосовым молочком, а потом и самим орехом. А потом мы еще долго сидели у костра просто так, молча.
-Знаешь, - начал Эдмон, - когда я узнал, что ты покинула свою базу, мне почему-то стало как-то не по себе. Я взлетел, но никак не мог понять, куда мне лететь. Я кружил над городами, морями, лесами и, уже отчаявшись, решил пролететь здесь. Мы не можем чувствовать друг друга, ты это знаешь так же, как и я, но поверь, в тот момент, когда я пролетал над островом, мое сердце забилось… Подумать только! Мы вместе. Если бы ты знала, как я счастлив уже тем, что ты сейчас просто сидишь рядом со мной, что не гонишь меня и не улетаешь сама, что я могу спокойно любоваться тобой, смотреть в твои глаза… Как я рад что ты жива… Ты – мой феникс!
-Мне самой трудно во все это поверить, Эдмон… - Через некоторое время ответила я. –Знаешь, я впервые сейчас жалею о том, что ты мой враг. Но у нас с тобой нет никаких шансов быть вместе, даже если бы я любила тебя…
-Все меняется, Хельга. Смотри, ведь совсем недавно ты игнорировала меня, а сейчас мы достаточно мирно разговариваем друг с другом…
-Сегодняшняя ночь не в счет, Эдмон.
-Нет! Ничего в этой жизни нельзя сбрасывать со счетов! Поверь, однажды придет день, и ты поймешь, что Даниель – совсем не то, что тебе нужно. Ты привязана к нему, он был твоим лучшим другом, он понимал тебя, как никто другой, но не более.
-Но ведь он любил меня раньше. Может, он тоже однажды изменится, и его былые чувства ко мне воскреснут!
-Хельга, не нужно строить воздушных замков. Его любовь умерла вместе с ним самим. Теперь он другой и его любовь другая.
-Почему тогда он выбрал девушку, похожую на меня в прошлом, почти как две капли воды?
-А почему зеркало дало мне внешность Даниеля? Я даже иногда его голосом разговариваю! Хельга, что прошло, то прошло. Надо жить настоящим и смотреть в будущее.
-Прошлое, настоящее, будущее… Странные понятия! И главное, такие расплывчатые, словно песок или вода, струящиеся между пальцев. – Прошептала я, взяв пригоршню песка, которая тут же высыпалась из моей ладони. – Зачем говорить о вещах, недоступных даже нам.
-Я говорю о любви, Хельга.
-Спасибо за то, что ты со мной так откровенен, Эдмон. И за твое чувство спасибо, но я не имею право претендовать на него. Подумай сам, даже если мое сердце изменится к тебе, кто даст нам с тобой право любить друг друга?
-Хельга, неужели ты – магистр светлых, обладающая такой силой и властью, не понимаешь? Да если бы я только услышал от тебя эти слова, если бы увидел в твоих глазах любовь ко мне, я бы мир перевернул ради того, чтобы быть с тобой!
-Ты уже во второй раз упрекаешь меня в том, что я не умею любить.
-Ты просто не любила, Хельга, поэтому не понимаешь меня.
-Не понимаю, Эдмон! Что ты можешь сделать, когда между бессмертными война? Ты что, к светлым перейдешь? Нет! А я не смогу быть среди темных. Мы оба не сможем быть предателями и, столкнувшись на поле боя, будем вынуждены драться друг против друга! Так что не говори мне о любви, бессмертные,не имеют права на такие чувства! Каждый из нас сражается за свою идею, за свою правду и победит сильнейший, а слабый должен умереть. К сожалению, Эдмон, когда мы попали в мир бессмертных, подписали себе приговор. Этот мир еще более жестокий, нежели мир обычных людей, где все можно изменить, кроме смерти, конечно. Сейчас все не так, здесь условия игры более жесткие и жестокие. Ты сам это знаешь. И то, что ты не убил меня при встрече, хотя у тебя была и есть такая возможность, я обязана только прошлой смертной жизни. Если бы ты не помнил ее, как Даниель, я, возможно, уже была бы дважды мертва.
-Вот видишь! Ты сама себе противоречишь! Ведь зеркало нам оставило нашу память не просто так! Зачем же?
-Я не знаю, Эдмон, это и для меня загадка. – Без сил выдохнула я. – Я так запуталась! Давай помолчим, возможно, это последняя наша мирная встреча, и мне не хотелось бы проводить время с тобой в бесконечных спорах.
-Хорошо, если честно, я тоже устал. – Смирившись, ответил Эдмон. – Тогда ложись спать. «Сон укрепит тебя, и ты станешь рассуждать мудро…» Помнишь?
-Да, из «Мастера и Маргариты».
-Вот-вот. Ну, а я буду охранять твой сон. Спи! – Эдмон подложил дрова в почти потухший костер, доски затрещали, огонь встрепенулся, ожил, и пламя разгорелось с новой силой. Я задремала, иногда сквозь сон, слыша шаги Эдмона, он поддерживал огонь всю ночь, чтобы я не замерзла…
Ночь прошла. Близился рассвет. Костер совсем догорел, оставив после себя лишь кучку пепла. Эдмон сидел напротив, ожидая моего пробуждения.
-Сколько можно на меня смотреть, Эдмон? – Спросила я, улыбнувшись спросонья.
-Если бы можно было остаться на этом забытом людьми острове с тобой навсегда, я бы сделал это. Тогда я смог бы смотреть на тебя всю жизнь.
-Нам нужно расстаться, Эдмон. Ночь догорела, как наш с тобой костер. Остался лишь пепел воспоминаний. – Сказала я, выходя из пещеры. – Пойдем, нужно возвращаться в свои миры. Тем более рассвет близится, а нам лучше лететь в сумерках.
-Как ты себя чувствуешь?
-Спасибо, лучше. Что ж, ты летишь? Или останешься здесь?
-Конечно, лечу, ведь нам с тобой по пути. Не буду же я упускать шанс побыть с тобой еще немного времени. – Согласился Эдмон, и мы взлетели вместе над нашим островом, над океаном, где я скрыла свою тайну и над утренними облаками, укрывшими и то и другое от нас, словно легкое одеяло. – Ты возвращаешься в Россию?
-Пока да, а потом видно будет. А ты?
-Мне нужно в Европу.
-Что ж, тогда тебе пора поворачивать. – Ответила я, про себя подумав, что он наверняка собирается в Шотландию проконтролировать, как ведутся раскопки в замке Росслин. – Прощай, Эдмон… и спасибо за прошлую ночь. Я никогда ее не забуду.
-До свидания! Мы еще обязательно встретимся! – Крикнул мне на прощание Эдмон и помахал рукой.
           В Москве в это время был полдень, и я не знала, где мне приземлиться, чтобы не вызвать подозрений. Наконец, я нашла такое место в пригороде, спустившись на одну из крыш. Слава Богу, что в тот день в Москве лил проливной дождь! Никто и не пытался засматриваться на небо! Я снова абсолютно промокла, тем более, что перед вылетом вернула плащ Эдмону. Видимо, я представляла собой жуткое зрелище, потому что в кафе, куда  зашла, мне бесплатно налили кофе и без разговоров дали позвонить. И тогда я связалась с квартирой Ники, зная, что ее автоответчик тут же прослушается на базе.
Поблагодарив хозяина кафе, в котором кроме меня и еще двух таких же промокших посетителей никого не было, я стала ждать своих друзей. Они явились вскоре. Увидев знакомую машину, я вышла из кафе и направилась к ним.
-Хельга! – Сразу же накинулся на меня Пират. – Я думал, только я могу выделывать такие номера! За что, поверь, не раз получал от магистров, но ты! Как ты могла нас развести!
-Разводят лохов, Пират, а у меня был просто план, и я его выполнила, а вы отлично справились со своей работой, отведя от меня все подозрения темных. Они стали отслеживать вас, предполагая, что я нахожусь в одном из самолетов.
-Но ты же скажешь, где была?
-Потом, давай сначала вернемся на базу.
           Машина мчалась с небывалой скоростью по улицам Москвы. В тот день нам удалось избежать пробок. Наверное, дождь в тот день был моим талисманом.
-Господи! На кого ты похожа! – Было первое, что я услышала, когда вошла в нашу комнату. Все ребята были в сборе, а Ника уже тащила полотенца, чтобы укрыть меня. – Ты тонула?
-Почему ты спрашиваешь?
-Потому что у тебя в волосах песок и какие-то водоросли. Вот, смотри. – И она вытащила из моих волос какую-то зелень.
-Да…, - рассмеялась я, - вот почему в кафе меня назвали русалкой.
-Так ты нам можешь объяснить что-нибудь? – Вмешался Эдвард, и по его тону я поняла, что они, по крайней мере, чувствуют себя обманутыми. – Я думаю, мы уже заслужили то, чтобы ты нам доверяла, Хельга.
-Простите, ребята. Но я не могу ничего сказать вам, кроме одного – план удался. И я очень благодарна вам за то, что вы помогли мне.
-Хельга, значит ли это, что Чаша теперь в безопасности? – Спросил Даниель.
-Да, это так, но больше ничего не спрашивайте, потому что эта тайна должна умереть вместе со мной, иначе охота на нее продолжится. Вы понимаете меня?
-Да, - ответил Эдвард, - извини, что усомнились в твоих чувствах по отношению к нам.
-А что тут произошло у вас? Есть какие-нибудь наработки?
-Пока тебя не было, мы с Радой занимались поисками Копья. Но, к сожалению, о нем ходят совершенно невероятные легенды. Его след утерян, Хельга. Возможно, ты смогла бы найти его…
-Да, Ника, ты права. Мы сейчас же займемся этим.
-Но сначала тебе все-таки следует привести себя в порядок. – Предложила Рада. – Когда мы узнали о твоем возвращении, то приготовили все необходимое, так что ты можешь сейчас же принять душ и переодеться, а мы будем ждать тебя в нашей рабочей комнате.
-А мы пока пойдем на тренировки. Нужно поддерживать себя в форме. – Предложил Даниель, и они с Пиратом и Эдвардом ушли в зал для фехтования.
           Я отправилась купаться, но у меня не выходила из головы мысль, что между нами – мной и ребятами – появилась какая-то невидимая грань, что-то не срасталось. Я изначально понимала, что буду во многом отличаться от них, поэтому всегда спорила с Мишелем о том, стоит ли мне иметь свою команду. Я привыкла быть одиночкой, и теперь, когда практически одна выполнила такое задание,  ребята стали отчуждаться от меня. И дело не в том, что им не доверяла, просто они сами чувствовали к себе недоверие. Да, пожалуй, я все-таки была права на счет того, чтобы быть одной. Сейчас бы мне не приходилось бы предаваться угрызениям совести перед моей командой. Я знала, что была права, но они совсем иначе расценивали мое молчание.
           А еще я думала о встрече с Эдмоном. Не знаю, но что-то изменилось во мне этой ночью. Я узнала его совсем иным – нежным, заботливым… был ли он таким раньше? Неужели я все время ошибалась на его счет? Но он всегда был для меня загадкой. Я видела его скорлупу, но никогда не думала о его внутреннем мире, да он и не давал мне делать это, постоянно отталкивая от себя. Я боялась и ненавидела его за поступки, которые он совершал. Наверное, мой страх и ненависть затмили все мои чувства к нему. И что же теперь? Я пыталась понять, что же мне делать дальше, но не могла. Во мне произошла перемена, но что она несла?  Помнится, я находилась в точно такой же растерянности, когда пыталась понять, люблю ли я Даниеля или нет. Неужели я могла ошибиться, неужели и Мишель, и, что самое страшное, Эдмон правы, и я действительно запуталась в своих чувствах?
           Помню день моей свадьбы с Даниелем. Любила ли я его тогда? Нет! Это я помню точно, в тот миг я подумала, что моя жизнь будет связана с этим человеком, но это не было любовью. Какая же я все-таки глупая! Я не могу различить любовь и дружбу!
           Зеркало не соединило нас с Даниелем, но зато толкает меня к Эдмону. Почему? Разве Даниель не любил меня настолько, что… но при этом он изменял мне, а это и в голову не могло прийти человеку, который любит, а Эдмон? Ничего не понимаю! Так, надо с этим кончать! Лучший способ не думать о любви – заняться работой…
           Я вышла из ванной, хоть чувства облегчения не получила, столько мыслей вертелось в голове! Переодевшись, снова пришла в рабочий кабинет, но Ника и Рада были так увлечены работой, что  решила им не мешать и уйти пофехтовать вместе с ребятами. Мы «гоняли» друг друга около часа, пока мои «соперники» совсем не попадали на пол и не стали просить пощады.
-Ты превосходный профессионал, Хельга, - еле отдышавшись, сказал Эдвард, - тебе просто нет равных.
-Однако, на поле боя я еще не уничтожила ни одного врага, в отличии от вас.
-И ты расстраиваешься по этому поводу?
-Нет, я считаю, что все, чему когда-либо научилась благодаря Мишелю, не пропало даром, и обязательно пригодится. Возможно, мой самый главный бой еще впереди, и судьба дает мне еще шанс подготовиться к этому.
-А ты способна убить человека? Ты задавала себе этот вопрос?
-Скорее всего, нет, Даниель. Я всю свою жизнь только и делала, что лечила людей, помогала им, давала надежду, а теперь сама мысль о том, что придется отобрать чью-то жизнь, не дает покоя… Мне не по себе.
-Мы тебя понимаем, Хельга. Но ты должна понять и то, что на поле боя должен остаться только один, и это должна быть ты, а не тот…
-Ты имеешь в виду Эдмона?
-Да.
           И что мне теперь ответить им? Я сидела вместе с ребятами, которые ожидали от меня единственно правильного ответа. А что я могла им сказать? Что не могу его убить, потому что мы с ним здорово провели время на острове, когда они так обо мне беспокоились? Или совсем убить их предположением, что я, возможно, люблю этого парня? От такой мысли мне совсем стало плохо, и я молча вышла из зала.
           Прошло еще несколько месяцев, все люди готовились к Новому году и Рождеству. Была предпраздничная неделя. Какие все-таки непредсказуемые зимы в России. То мороз, то снегопад, а тут – перед самыми праздниками, когда так хочется снега – неожиданно нагрянула оттепель. На улицах Москвы стояли лужи. Разряженные новогодние елки выглядели нелепо без снега, а московские красавицы сменили зимние шубы на демисезонные пальто и полусапожки.
           Я бессмысленно бродила по улицам в надежде хоть как-то отогнать мои мысли. За последние месяцы с июля до декабря много изменилось, и не в лучшую сторону. Наша группа несколько раз проверяла местонахождение Копья, но в самый последний момент оно постоянно исчезало, будто его от нас хранила какая-то невидимая сила. Провал этих операций не мог остаться незамеченным советом светлых магистров, и они отстранили нашу группу от этого дела. С одной стороны я понимала, что в этом нет нашей вины, что у темных работают такие же первоклассные специалисты, но данное поражение оставило тяжелый след в моей душе. Нашу группу расформировали, и я стала работать одна. С одной стороны, я даже рада была этому, потому что, наконец, могла посвятить больше времени своими прямыми обязанностями – лечением раненых, которых в последнее время среди бессмертных стало просто огромное количество, правда иногда тоже приходилось принимать участи в битвах. Шла война, и я разрывалась между больничными палатами, где умирали смертные, базой, куда привозили на лечение бессмертных ко мне на прием и полями сражений... Я помнила, что зеркало предрекало мне судьбу воина, но продолжала противиться этому и попросила совет остаться врачом, а не палачом. Они долго противились моему решению, давили на меня… Но в конце концов решили, что мне действительно нужно быть дальше от сражений с темными… побоялись, что могу попасть к ним в плен…
           В Москве я иногда виделась с Яной. Но поразительная вещь! Я лечила ее, пыталась спасти ее от рака, но ничего не получалось! Со смертью не могла спорить даже я, видимо Господь уготовил для нее именно такую судьбу. Однажды я решилась на разговор с ней и Даниелем, который вскоре уезжал в командировку.
-Ты знаешь, Даниель, мои способности, я могу творить чудеса, но…
-Как?
-Даже я бываю бессильна, прости, что обнадежила тебя и Яну.
-Но мне не больно, я прекрасно себя чувствую, Хельга!
-Прости, Яна. Я снимаю твою боль, но болезнь по-прежнему прогрессирует. И я ничего не могу с этим поделать.
-Неужели?…
-Да, ты прав, Даниель.
-Хельга, - обратилась Яна, - знаешь, с судьбой спорить бесполезно. Мне кажется, даже если бы ты вылечила меня, мне обязательно свалился бы кирпич на голову или что-то в этом роде, так что не вини себя. А за помощь спасибо. Единственное, что меня волнует, так это судьба моего ребенка.
-Об этом не переживай, Яна. Ты сможешь родить его. Мальчик появится на свет, он будет сильным и смелым, много добьется в своей жизни, поверь.
-Значит, это будет мальчик?
-Да.
           Они были счастливы, правда, их счастье оказалось мимолетным. Я видела и судьбу Даниеля, он должен был погибнуть в тот же день, как его сын появится на свет. Оставались считанные месяцы. Заботившись о том, чтобы Яна чувствовала себя хорошо, я примерно раз в неделю прилетала к ней, а Даниель в это время был в Амстердаме.
           Что касается Эдмона, то я не видела его с того самого дня, когда мы были вместе на острове. Глядя на Пирата и Нику, Эдварда и Раду, я все чаще думала о нем. Неужели я не достойна такой же любви? Как было бы здорово, если бы мы… надо же! Я уже начинаю употреблять такие местоимения как «мы», «нас»… но это не может быть!
           С такими мыслями я оказалась в новогоднюю ночь в самом центре Москвы. Позавчера еще была оттепель, а сегодня мороз лютовал! Минус двадцать! Казалось, что ноги примерзнут к асфальту, если остановишься. Вокруг бегали люди в ожидании праздника. Подвыпившая молодежь уже проводила старый год и теперь торопилась на Красную площадь – встречать Новый, ведь оставалось совсем немного, каких-то полтора часа! Вчера весь день был сильный снегопад, и улицы оживились под белой шубой. Исчезла грязь, спрятались все огрехи, снег стер все ошибки, давая возможность начать все заново.
           Я тоже поспешила на площадь, слившись с народом. Повсюду слышалась веселая музыка, выстрелы шампанского, смех… Странно, но в этой толпе людей я почувствовала себя совершенно одинокой. С грустной улыбкой я шла вперед, наталкиваясь то на одного, то на другого, чтобы просто не замерзнуть. Так я бродила достаточно долго, пока не обратила внимание, что на часах уже без пяти минут двенадцать. И вдруг почти нос к носу столкнулась с Эдмоном.
-Ты?!
-Я знал, что увижу тебя здесь, у меня было предчувствие. – Обрадовался Эдмон. – С наступающим Новым годом, Хельга!
-И тебя тоже, Эдмон! Пора загадывать желания. Ты загадал?
-Оно у меня одно, и ты его знаешь.
-Сегодня волшебная ночь, будем надеяться, что все наши желания сбудутся.
           И тут Куранты начали бить. Все вокруг стали отсчитывать последние секунды уходящего года. Было такое ощущение, что всех людей вокруг соединила одна нить, одно чувство – надежда и ожидание чуда. Мы с Эдмоном стояли в шумной компании, и с последним ударом нас как будто толкнули навстречу друг другу… и я вдруг оказалась в его объятьях. Я вскрикнула, ожидая, что сейчас так же, как и всякий раз при наших встречах с Эдмоном, нас неведомая сила оттолкнет друг от друга. Но в этот раз не было боли, и мы растворились в этом блаженном состоянии. И как только раздался первый взрыв фейерверка, мы впервые поцеловались.
           Не помню, сколько мы так стояли. Мне даже показалось, что мы совсем одни, что вокруг никого нет. Как долго я ждала этого момента. Вокруг мороз, а в моей душе расцветают ландыши, в моей душе бушует май!
-Что со мной? Что ты наделал, Эдмон? – Прижавшись к его груди, наконец, выдохнула я.
-Сбывается мое желание! Вот и не верь после этого в Деда Мороза. – Рассмеялся Эдмон. – Теперь-то уж точно я тебя никуда от себя не отпущу.
-Давай не будем сейчас ни о чем загадывать, Эдмон. Пойдем лучше прогуляемся, иначе я замерзну. Мороз не дает стоять, а я легко одета.
-Тогда нам лучше сейчас пойти в какой-нибудь ресторан.
-Лучше в кафе, я знаю одно такое. Там всегда тихо и уютно. Нам не будут мешать.
           Мы приехали в кафе, но его хозяин уже собирался закрываться. Тогда Эдмон вручил ему сразу пачку долларов, лишь бы он дал нам посидеть вдвоем. Хозяин согласился, деньги делают все. Мы вошли в зал, Эдмон был приятно удивлен.
-Да, тут действительно здорово! Ты посмотри, диванчики, камин, кресла.
-Раньше здесь была квартира, но ее выкупил тот человек, и теперь здесь кафе. Мы будем заказывать что-нибудь? Я, если честно, голодна.
-Не волнуйся, в этот раз я не буду кормить тебя одними кокосами. Я уже заказал нам закуски, сладости, вино и горячий кофе, чтобы согреться.
-В это время?
-Хельга, за те деньги, которые я ему вручил, он сделает все! Так что жди, а пока садись ближе к камину. Позволь, я сниму с тебя пальто. – Эдмон снял с меня пальто, но не преминул при этом обнять меня еще раз. – Надо же! До сих пор не верится, что я могу к тебе прикасаться. Ты помнишь наши встречи? Нас либо отшвыривало друг от друга, либо обжигало. Словно между нами была шаровая молния. Почему все так изменилось?
-Не знаю, Эдмон. – Сказала я, усаживаясь в кресло и приглашая Эдмона сесть рядом. – Для меня самой – это загадка. Наверное, это чудо. Раз это нельзя объяснить.
           Эдмон придвинул свое кресло к моему, и сел рядом, взяв мою руку в свою ладонь.
-Что еще нужно для счастья? – Вздохнул он.
           А за спиной раздался голос хозяина кафе:
-Еда! - Мы рассмеялись, а, обернувшись, увидели, что он уже накрыл нам столик. – Можете отужинать. Я закрою кафе и оставлю вас здесь. Через четыре часа придет смена, а пока побудьте здесь, хорошо?
-Хорошо. – Ответила я. – Спасибо, и с Новым годом!
-И вам удачи!
           Мужчина ушел.
-Сколько же ты ему дал денег, что он оставил на нас свое кафе?
-Я думаю, это примерно его недельная выручка, так что он ушел просто счастливым человеком. Ну, поужинаем?
-Пожалуй.
           И мы присели за накрытый столик. Холод на улице сделал свое дело – нагнал зверский аппетит, и мы с удовольствием съели большую часть того, что было. Потом Эдмон включил музыкальный центр и пригласил меня на танец.
-Удивительная ночь! – Сказала я, когда закончилась композиция. – Жаль, что это все только…
-Молчи, Хельга. Я знаю, что нам нужно будет расстаться через несколько часов, что и ты, и я – мы оба – не свободны. Но давай побудем счастливыми без каких-либо воспоминаний. – Эдмон подхватил меня на руки и снова поцеловал, а потом сел в кресло, а я так и осталась у него на руках. Сначала я хотела сесть в свое кресло, но Эдмон захотел держать меня в своих объятьях. – Я хочу запомнить тебя, тяжесть твоего тела, запах  твоих волос, вкус твоих губ. Не уходи...
           И мы так сидели до тех пор, пока не услышали, что пришла смена. Их предупредили, что в кафе остались посетители, поэтому они не выгоняли нас. Но странное дело! Мы, словно застигнутые любовники, сами не захотели оставаться, поэтому поспешили одеться и уйти.
           Выходя из кафе, я заметила, что небо снова заволокло тучами, ветер усилился, и начал срываться еще нерешительный снег.
-Скоро начнется метель. – Начала я. – Нам лучше лететь сейчас, пока она не началась, да и пока темно.
-Когда мы снова встретимся?
-Я не знаю. Ты знаешь, какая сейчас сложная обстановка. Никто не поймет и тем более не одобрит наших с тобой встреч.
-Теперь мне уже все равно!
-Перестань, Эдмон! Неужели тебе нечего терять? Ты обладаешь огромной силой и властью. У тебя есть все, чего только может пожелать бессмертный. Ты магистр и великий воин темных. Разве у тебя есть выбор? Ты обязан идти по своей стезе.
-То же самое можно сказать и о тебе, Хельга. Но неужели любовь не стоит того, чтобы разрушить все это и создать что-то новое?
-Вопреки всем и всему? Ты сошел с ума! Нас везде найдут или твои, или мои воины, они будут мстить… Мы нарушили все законы бессмертных, понимаешь? Мы просто сошли с ума…
-Да, я сумасшедший, потому что я уже столько лет люблю одну женщину, и мне больше никто не нужен на этой земле. Для меня все остальное не имеет значения, если ее нет рядом. И если ты скажешь сейчас, что ты меня любишь, я отрекусь от всего сегодня же, на совете темных магистров. Ну, что ты мне скажешь, Хельга?
-И что я должна сказать, Эдмон? – Положив голову ему на грудь. - Неужели я вообще что-то должна говорить? По-моему, эта новогодняя ночь все решила за нас.
-Я даже не мечтал об этом. Поверь, Хельга, теперь все будет иначе.
-Думаю, что ты прав. Все изменится… Мы станем изгоями, и возможно, советы решат лишить нас нашей силы, а может быть и жизни.
-Посмотрим. Во всяком случае, у тебя магистры должны быть более милосердными, чем мои.
-Это не касается законов. А для бессмертных они одни и те же - что для темных, что для светлых. Так что шансов на понимание у нас с тобой нет.
-Посмотрим. Не будем загадывать, Хельга. Главное, не бойся.
-Бояться поздно. Нужно было отказываться тогда, когда мы только вставали на этот путь. А теперь нужно идти до конца. Я думаю, эту шутку с нами сыграло зеркало. Это оно подтолкнуло нас друг к другу, одновременно отправив нас в разные лагеря.
-Ты же знаешь, что зеркало видит все глубины нашего сердца  и сознания, поэтому и свело нас с тобой. Нет, не Даниель тебе был нужен, не Кристоф, не кто-либо другой. Тебе был нужен именно я. Я предназначен тебе. Мы не поняли этого, когда были смертными. Зеркало дало нам возможность понять, когда мы обрели жизнь бессмертных. Но теперь нам нужно доказать, что наша любовь сильна настолько, что сможет преодолеть любое препятствие, даже то, что мы с тобой – враги по своей сути.
-И ты думаешь, мы сможем это доказать?
-Я уверен.
-Тогда и я уверена. – И поцеловав Эдмона еще раз, я сказала. – Пора прощаться. Не будем дожидаться рассвета.
           И мы снова расстались. Сколько нам еще не видеться? Месяц? Год? Кто знает! Впереди была битва, битва за право быть свободной и счастливой. По моей просьбе совет светлых магистров был созван уже через месяц. На дворе бушевал февраль, и в моей душе, полной смятения, казалось, тоже стонут вьюги. До последнего момента я не решалась сообщить совету о том, что со мной произошло. Предчувствия того, что окажусь непонятой, подтвердились. Чего только я не выслушала в тот день. Обиднее всего было услышать то, что я – предатель, перебежчица на сторону темных! И это от людей, жизни которых спасала. О моих заслугах забыли в одно мгновение.
           После совета я покинула базу, в которой жила с того момента, как в нее меня впервые привез Мишель. Со мною там по-прежнему общались, но теперь я видела, что не доверяют, боятся, скрывают информацию. Я понимала «коллег», и в то же время – не могла их понять. Не знаю, что происходило с Эдмоном в это время! Ведь он должен был оказаться в такой же ситуации, что и я. А тем временем обстановка между светлыми и темными продолжала накаляться. Случаи единичных стычек переросли в целые битвы между нами. Я не знала, что мне делать и куда идти, поэтому отправилась к Яне, ей нужна была моя помощь.
           Яна уже несколько дней не вставала с постели. Ее мучили сильнейшие боли. Но первый вопрос, который она задала при моем появлении:
-Скажи, Хельга, он не пострадает? С моим мальчиком все будет хорошо?
-Не волнуйся, Яна. Потерпи несколько минут, сейчас станет легче, вот увидишь. – И я взяла ее за руку. Боль стала утихать, и Яна заснула. А на следующий день она родила здоровенького и крепкого малыша, но прожила после этого только несколько часов. По странному стечению обстоятельств, в то же время, только далеко от Москвы, погиб Даниель в неравной схватке с темными. Мальчик остался совсем один. Мне не оставалось ничего другого, как забрать его с собой. Возникал единственный вопрос – куда? С моей кочевой жизнью я не имела право таскать ребенка постоянно за собой. Ему нужен был постоянный уход, поэтому решила пойти на один смелый шаг.
           Я знала, что есть один дом, где мальчика примут непременно – это был наш дом во Франции. Эта идея возникла у меня спонтанно, но сразу же целиком завладела мною. По сути, малыш, как никто другой, имел право жить в том доме, ведь он – сын Даниеля! И я, собрав ребенка в дорогу и укутав его посильнее, полетела с ним во Францию, в наш с Даниелем дом. Когда я приземлилась и прошлась по дорожкам знакомого до мелочей сада, мне показалось, что ничего не изменилось с тех пор. Но, подойдя к дому, поняла, что здесь уже иная атмосфера, иной дух. Сестра Даниеля, которая проживала там со своим внуком, во многом преуспела. Она вплотную занялась его делами. Пьер по-прежнему здесь работал мажордомом. Заглянув в окна бывших моих комнат, я с радостью увидела, что там ничего не изменилось, более того – наши с Даниелем огромные портреты висели рядом  на одной из стен нашей с ним спальни. Там никого не было, и я, привычно дернув задвижку, влетела в комнату. Мой драгоценный груз – сына Даниеля – я положила на кровать, а потомрешила написать письмо: «Дорогая Жозефина! Прошу вас, приютите этого мальчика, как своего родного сына. Обещаю вам, он не разочарует вас ни в чем, вы будете им гордиться. Дайте ему хорошее воспитание и образование, потому что он будет обладать огромными способностями. Ни в коем случае не отказывайтесь от него! В нем ваша кровь, можете проверить. Простите за столь сумбурное письмо и прощайте».
           Конверт я положила рядом со спящим мальчиком.
-Ну, малыш, теперь все в твоих руках! – Обратилась я к мальчику. – Скоро ты станешь Анри Готье. Эту фамилию когда-то носил твой папа. Я не буду заглядывать в твое будущее слишком далеко, но знаю точно – ты вырастешь хорошим человеком. Это очень трудно, но это нужно сделать.
           Потом поцеловала маленького Анри в щечку, открыла настежь дверь нашей спальни, чтобы его обнаружили как можно быстрее, а сама по привычке улетела через окно. Теперь за его судьбу я была спокойна. Я знала, что Жозефина сделает все для этого ребенка.
           Потом снова вернулась в Москву. Несколько дней жила в квартире Яны, а потом съехала и оттуда. В своих вещах я обнаружила старый плащ, который всегда надевала, когда путешествовала по миру, и тогда решила бросить все и уйти на все четыре стороны. Накинув на себя капюшон, я брела по ночным улицам города. Пестрели огни, лампочки, всюду кипела жизнь. Когда-то и я точно так же ездила на вечеринки вместе с Даниелем. Теперь я шла одинокая, без друзей, без дома и семьи. У меня не осталось ничего… Единственная мысль была об Эдмоне. Всем своим существом я ощущала, что ему тоже плохо и тоскливо сейчас без меня в этом огромном мире.
           Ночь спасла меня от городской суеты, я вылетела из пропахшей бензином пустыни и приземлилась где-то в глубинке. Посреди поля стоял огромная скирда соломы. Раскопав ее от снега, я зарылась в нее посильнее, и впервые за несколько недель почувствовала себя свободной от всех и всего. И тогда, глядя на ясное ночное небо, я обратилась к Богу: «Господи! Прошу, выслушай меня! Ты знаешь меня, все мои стремления. Если я в чем-то была не права, если обидела или оскорбила кого-то, прости! И, надеюсь, сами люди простят меня. Прошу, помоги, дай мне мудрости поступать в этой жизни так, чтобы не было стыдно за свои поступки.
           Ты даровал мне очень многое в этой жизни, но самое главное, ты даровал любовь странную, мучительную, о которой я и не мечтала. Она стала для меня испытанием, потому что люблю того, кто должен быть моим врагом. Что мне делать, Господи? Я не могу его ненавидеть, не могу желать ему зла. Как мне поступить? Я осталась совсем одна. Ты единственный, на чью помощь я уповаю. Наставь меня на путь истинный и моего любимого, помоги ему сойти с пути преступлений и зла и встать на путь добра и света. Ты всемогущ и милосерден, Господи. Защити нас от греха и будь с нами рядом в трудную минуту.
           Спасибо тебе, Господи, за прожитый мною день, за каждый час и секунду, что я живу, за то, что я вижу этот мир такой величественный и неповторимый. Я люблю тебя, Господи, я тебя очень люблю. Спасибо, что ты есть…»
           И вдруг мои веки сомкнулись, на меня снизошел мир и покой, я согрелась, не смотря на мороз, и заснула безмятежным сном.
           Утром проснулась от того, что на моей ладони пригрелась полевка – маленькая серая мышка. Ей, видимо, тоже было холодно. Но я не стала больше задерживаться. Уже рассвело, по краям поля розоватого от рассвета чернели посадки. И мне этот пейзаж показался очень знакомым. Вчера я летела, не задумываясь, а сегодня не могла понять, в каком именно месте нахожусь. Выбравшись из сена и отряхнувшись, я направилась в сторону дороги, это подсказал мне инстинкт. И действительно, через час пути я оказалась на большой дороге. Я прошла несколько километров, и пришла к указателю. Сначала я даже не поверила своим глазам – я рядом с З*! А это значит, что могу найти приют здесь на несколько дней с позволения матушки-настоятельницы. Но внезапно какое-то предчувствие толкнуло меня в грудь. Сердце забилось, и рука невольно потянулась к рукоятке меча. Я огляделась вокруг, дорога была пуста, я сошла с нее и направилась в густую посадку, отгораживающую поле от дороги. А вокруг стояла мертвая тишина, солнце, отражаясь в миллиардах снежинок, било в глаза, казалось, я сейчас ослепну от этого блеска! Нервы были натянуты, как тетива лука… и вдруг я услышала за собой треск и стрекотание. Моментально среагировав, я оглянулась, но это была всего-навсего сорока, сорвавшаяся с одного дерева на другое. Я взлетела над деревьями, и, убедившись, что никого нет, снова вышла на дорогу. К обеду я добралась до монастыря, где смогла немного передохнуть и отогреться, но что-то мне подсказывало, что задерживаться не стоит, и как только вечер опустил свое покрывало над землей, когда солнце сменил месяц, снова отправилась в путь. Ночь дала право на полет, и теперь я могла без страха быть увиденной взметнуться в поднебесье.
           Мой полет продлился совсем недолго, я приземлилась на опушке какого-то леса, но стоило коснуться земли, как появились темные. Да, утреннее предчувствие не обмануло. Интересно, как они могли вычислить мое местонахождение? Неужели Эдмон мог предать меня? Мысли одна за другой мелькали в голове, а в руке блеснул меч. Я была готова к бою. И тут началось…
Их было очень много, я еле успевала отбиваться. Теперь я понимала, к чему именно готовил меня Мишель. Все мои предыдущие схватки оказались просто детской забавой по сравнению с той битвой, в которой я очутилась. Это были одни из лучших воинов темных, и все мои попытки просто обороняться, не убивая, проваливались – они вставали снова и снова и шли в атаку. Сердце бешено колотилось, казалось, что душа сейчас сама выскочит из тела, а меч мелькал с такой скоростью, что над опушкой стояло свечение, исходящее от него. Главным моим преимуществом в этой битве была скорость полета, поэтому они не могли окружить меня, но и то, что я только ранила противников, не убивая их до конца, тоже не осталось незамеченным.
           Не знаю, сколько прошло времени, но силы стали изменять мне, я получила несколько ранений. Правда из двадцати воинов темных продолжали сражаться только пятеро, но я слишком устала, чтобы сопротивляться им. Мой меч померкнул…
-Всё… Прощай, Эдмон… - промелькнуло в голове. Я разжала ладонь, выронив оружие, закрыла глаза и развела руки в ожидании последнего удара. Темные окружили меня со всех сторон, их мечи оказались у моей шеи, я ощутила их жжение.
-Господи, прими мою душу, - обратилась я к Богу, уже приготовилась к смерти… но вдруг услышала крик. Это был Эдмон. Он бросился на своих же воинов. Не ожидая такого нападения, темные почти не сопротивлялись, и я с ужасом увидела, как Эдмон расправился с ними, обезглавливая одного за другим. От такого ужаса я потеряла сознание, и очнулась только через несколько минут, когда почувствовала себя в объятиях моего Эдмона, уносившего меня на руках в небо от того кровавого места…
           Мы приземлились на песчаном берегу, но и тогда он не отпускал меня.
-Наш остров? – Спросила я, узнав знакомые очертания пляжа.
-Да.
           Эдмон усадил меня на огромный валун и сел рядом. Мы долго молчали, глядя на накатывающие волны, нам было, что сказать друг другу, но не решались. Наконец, я не выдержала:
-Это конец, Эдмон. Теперь ни тебе, ни мне нет дороги обратно. Мы перешли черту, за которую  нельзя было переступать. Меня все считали великим воином, но я так и не смогла убить ни одного темного, а ты обратил оружие против своих же людей. Если нас найдут, нам грозит неминуемая смерть.
-Они не посмеют, Хельга.
-Ты думаешь?
-Мы оба – хранители, Хельга. Ты – хранительница Чаши Грааля, я – Копья Лонгина. Не смотри на меня так, ты ведь догадывалась…
-Да, я догадывалась, что хранить Копье темные доверят именно тебе…
-Это теперь наш единственный шанс остаться независимыми от бессмертных, от темных и от светлых.
-Ты думаешь, они будут бояться, что мы передадим тайны друг другу?
-Именно.
-Но ведь мы никогда не сделаем этого.
-Они этого не поймут.
-Эдмон, им было бы проще убить нас, чем жить в страхе разглашения тайны.
-Не скажи, Хельга. Совет светлых магистров заинтересован в том, чтобы Чаша была спрятана, а также в том, чтобы ты хранила тайну ее местонахождения. Никто другой, кроме тебя не может справиться с данной задачей. Ты единственная, кто смог это сделать за последние несколько веков. Они не тронут тебя, а от темных я смогу тебя защитить.
-А что касается Копья? Эдмон, я не смогу противостоять целой армии темных. К своему стыду я сегодня не могла справиться даже с двадцатью воинами, а меня все считали великим магистром.
-В этом нет твоей вины, Хельга. В последнее время ты просто потеряла себя, осталась совсем одна, непонимание окружающих сделало тебя несчастной и слабой. Но теперь я рядом, и я верну твою силу.
-Как?
-Я подарю тебе мою любовь, она сделает тебя сильнее и счастливее всех на свете.
-Я и так самая счастливая, Эдмон, ведь ты уже рядом. Только где же мы с тобой будем жить? Поселимся на этом острове?
-Зачем? Для своей любимой я приготовил местечко получше. Где бы ты хотела пожить? В какой стране?
-Боже, неужели Ирландия?
-Да!
-Как ты догадался?
-Сам не знаю – интуиция. Только это ненадолго, сама понимаешь, бессмертным нельзя находиться в одном месте. Придется путешествовать…
           Над океаном догорал закат, а нас ждал наш остров счастья, к которому мы шли так долго…
…Дотянуться до звезд, дотронуться до волны и почувствовать ее нежное прикосновение в ответ, увидеть, как солнце падает за горизонт и возвращается к нам снова по утрам… Сколько чудес в этом мире! И мы каждый день видим их, ощущаем… слышим мелодию каждого нового мгновения… Скажите, разве мы не счастливы? Разве мы не счастливы только лишь по одной причине, что мы живем в этом удивительном, полном гармонии мире?!
Наш дом был в одном из нетронутых (не испорченных цивилизацией) мест Ирландии. Он стоял на вершине холма, поэтому все живописные места округи было видно на несколько километров вокруг  так, что взгляд просто тонул в изумрудных и синих волнах этого живого моря. Я не знаю, как Эдмон вообще нашел такую красоту! Может, он просто специально построил его для меня?! Он никогда не признавался, когда я ему задавала этот вопрос… Но, судя по его глазам, я понимала, что этот дом из моей давней мечты, а вернее, из моей любимой книги: «…Вот твой дом, вот твой вечный дом…». Было все: и вьющийся виноград, и венецианские окна, и горящие свечи по вечерам, и серебристые звуки рояля…
Да!!! Мы были счастливы в те безоблачные дни! Счастливы и свободны! Я не ограничивала свободу Эдмона, а он отпускал меня летать по ночам. Как прекрасен и гармоничен был тогда наш мир, но он оказался слишком хрупок перед лицом нашего прошлого. Оно преследовало постоянно, не отпускало нас. Я знала, что темные и светлые магистры следят за нами, и их политика невмешательства была только подготовкой новой битвы – битвы за мою дочь…