На Реках Вавилонских. Глава 20

Ты, видно, решила стать второй Пенелопой. Но ведь говорят, что пряжа, сотканная ею, пока Улисса не было, только развела моль на Итаке.
Шекспир. Кориолан. (Перевод Юрия Корнеева).

Мизансцена в кабинете Фрэнка на 32 этаже Круглой Башни Азриэли в Тель-Авиве была вполне узнаваема. Некоторую новизну ей придавала Жанна, сидящая на мягком подлокотнике кресла Юрия, «по модельному» скрестив красивые ноги, обёрнутые узкой, до колен, цвета пенки горячего капучино, юбкой.
- Как же тебя угораздило поменять пробирки? – С несколько сочувствующей интонацией спросил, обращаясь к Жанне, Фрэнк.
- Однажды я увидела, как после визита Виктора в лабораторию, Юрий «добывает» из мусорного пакета одноразовый стаканчик из-под кофе. Я всё поняла и мне это не понравилось. Но когда я узнала, что задумал Виктор, мне это не понравилось ещё больше. Так что, выбор у меня был небольшой. – Жанна нежно коснулась рукой затылка Юрия. – А точнее, у меня его просто не было!
Азария с несколько ироничным задором сверкнул глазами в её сторону.
- В результате финал точно соответствовал не букве, но сценарному духу литературного прототипа: снаряд, запущенный угрюмым персонажем романа по имени Шульце, вышел на околоземную орбиту, никому не причинив вреда, как и виртуальный апокалипсис Виктора, а сам он стал жертвой им же разработанного «неконвенционального» оружия.
- Есть некоторое отличие. – Вступил в разговор Валентин. – Начало виртуального апокалипсиса Виктора совпало с активностью одной террористической группировки на юге Пакистана. Они как будто ждали сигнала, но, к счастью, так и не дождались. Руководит группировкой некто Абуфадий.
- Да, я помню эту группировку. – Задумчиво проговорил Фрэнк. – Кажется, они заявили о себе, спровоцировав голодный бунт в одном Ближневосточном регионе. Это было ещё до того, как мы начали работать вместе, но именно этот эпизод стал наиболее ВЕСОМЫМ в, указавшей на тебя, причинно-следственной цепочке, просчитанной моей нейросетью. Тебе тогда удалось предотвратить катастрофу, совершая чудеса храбрости.
- Спасибо. – Сдержано кивнул Валентин. – Всего лишь – профессионализм. Хотя стоил он мне довольно дорого – встреченный с триумфальными почестями, через короткое время я вдруг обнаружил, что против меня ведётся внутреннее расследование. Так вот, Абуфадий мнит себя, ни больше ни меньше, реинкарнацией Салах ад-Дина, призванным очистить арабский мир от новых «крестоносцев», хоть Салах ад-Дин и был не арабом, а курдом. Для той среды, о которой мы говорим, это очень важное отличие.
- А с чем было связано внутреннее расследование? – Спросил Давид.
- Как обычно в таких случаях: с гибелью «мирного населения», хотя мирным там было только «население» кладбищ, да и то не всегда. Фанатизм одних, не желающих знать, что такое МИР и либерально-демократическая глупость других, не знающих, что такое ВОЙНА, создают довольно питательную среду для процветания такой плесени, как зависть и интриги. Даже в таких боевых структурах, как та, в которой служил я. А написание доносов, как выяснилось, очень органично сочетается с демократическими декларациями следователей.
- Удивительный феномен. – Заговорил с, присущей ему, иронией Азария. – Вот уже две с половиной тысячи лет, со времен учреждения института «народных трибунов» в древнем Риме, подобные должности занимают особи, весьма карикатурно похожие на людей. Или они действительно воплощают характерный менталитет плебса – пресловутое «каждый народ имеет то правительство, которое заслуживает» (Из письма от 27 августа 1811 г. посланника Сардинского королевства при русском дворе графа Жозефа де Местра), или те, кто действительно правят, провоцируют избрание именно таких персонажей?! Умение манипулировать «избирательным процессом» – древнее великое искусство. Конфуцию, Макиавелли почти удалось превратить это искусство в науку, но до 20 века они не дожили, потому о подлости знали далеко не всё. А из нынешних и вспомнить-то некого. Мельчает род человеческий!
- А чем закончилось «внутреннее расследование»? – Настойчиво продолжил Давид.
- Обвинительным заключением. Как мне объяснили, довольно мягким – мне предложили выбор: либо уволиться, либо предстать перед трибуналом. Я выбрал первое.
- И у тебя не было желания отомстить, заставить их пожалеть о «содеянном», обнаружить перед всеми их ничтожность?!
- Видишь ли, твои формулировки не синонимичны: «отомстить, заставить их пожалеть о содеянном, обнаружить перед всеми их ничтожность» – это три совершенно различных вектора поведения.
1. Отомстить? Т. е. причинить вред ДЕЛУ, служить которому – моя профессия?! Абсолютно непрофессионально. Ведь это то, что они сделали, уволив меня – причинили вред ДЕЛУ. Значит, осуществи я свою месть – это уравняет меня с НИМИ. Я слишком дорожу своей репутацией профессионала. Прежде всего – перед самим собой. И это универсальный подход любого профессионала. Однажды я разговорился с одним нашим программистом, незадолго до поступления к нам уволенным из большого государственного проекта. Мы, естественно, проверяем тех, кого берём на работу: в течение нескольких месяцев парень закрыл тему, с которой ОНИ не могли справиться долгие годы. Я задал ему тот же вопрос и был приятно удивлён, когда он мне ответил, практически, то же самое: «Знаешь, я бы мог заложить там ошибку, которую они в жизни не нашли бы, но я слишком уважаю свою работу, чтобы делать её плохо». А потом добавил: «Когда я начал претендовать на какие-то «преференции» в связи с тем, что сделал то, что не могли сделать другие, начальник мне ответил: «Что ты думаешь, проект без тебя закроется? Он существовал до тебя и будет существовать после! Незаменимых людей нет!». Т. е. ОНИ настолько глупы, что даже не могут понять, что произошло: сделав то, что не могли сделать они, я показал, что можно работать ИНАЧЕ! Со мной или без меня – это никого не интересует. А если именно ОНИ не могут ИНАЧЕ, то девиз «НЕЗАМЕНИМЫХ ЛЮДЕЙ НЕТ» может быть применён к ним самим. На это их воображения не хватает по определению». И в этом состоит ответ на твой второй тезис.
2. Заставить пожалеть о содеянном? Кого? Да, они пострадают, но они настолько глупы, что даже не поймут отчего?! А из этого следует ответ на твой третий тезис.
3. Обнаружить перед всеми их ничтожность? «Перед всеми» – это перед кем? Перед теми, кто принял их на работу и наделил полномочиями? Но если тот, кто это сделал, не понимает кого он наделил властью, то он так же глуп и бездарен, как и ОНИ, а если понимает, то делает это намеренно. И в том, и в другом случае ДОКАЗЫВАТЬ что-либо бессмысленно.
Оказавшись не у дел, я попробовал пить. От слова «много». Но мне это не понравилось. И тогда, совершенно неожиданно для самого себя, я нашёл утешение в Священных Книгах. Помню, в книге Коhелет (Екклесиаст) для меня настоящим откровением стал такой стих.
«Обратился я и видел под солнцем, что не проворным достается успешный бег, не храбрым победа, не мудрым хлеб и не у разумных богатство и не искусным благорасположение, но время и случай для всех них» (Екклесиаст. 9:11).
Значит, проблема эта не от «сегодня» – она гораздо более древняя. Когда на моём пороге появился Фрэнк, по всем мыслимым ОБЪЕКТИВНЫМ критериям я должен был захлопнуть дверь перед его носом. Но я не захлопнул, и оказалось, что «время и случай» – это не только рецепт ЛИЧНОГО выживания, но и возможность поменять СИСТЕМУ.
- Как ты сказал зовут этого террориста? – Внезапно вновь оживился Азария.
- Абуфадий.
- Абуфадий… Абуфадий… Это лексический слепок с Авфидий! – Удивлённо воскликнул Азария. – Только не говори, что твоим позывным было «Кориолан»!
- Моим позывным было «Кориолан» …