Цифровички, Или Аблум-Пата

Цифровички

Фантастический рассказ

Аблум-Пата, – непривычный набор слогов довольно скоро стал привычным. «Если вас что-то не устраивает, скажите: Аблум-Пата, и следите, как мир вокруг начнёт изменять». «Если что-то не нравится – не спешите извинять». «Если достали соседи или чиновник – спрячь оружие подальше, забудь, куда спрятал». И масса других текстов орали с билбордов, на остановках, трассах и напротив подъездов. Выходишь на крыльцо – получи порцию.

Глава города вышел на крыльцо, получил удар в голову. Одновременно, с нескольких сторон. И подумалось ему: это уже перебор, домчу до рабочего места и позвоню, кому следует.  Но сначала надо вспомнить, кто мы есть. Мэр… уже хорошо, а как твоё имя, мэр? Пётр Петрович… Видишь, как здорово? И фамилия?

Пётр Петрович пробежал взглядом по билбордам. Его афоризмы, увековеченные на них, давали подсказку.

– Петров. А вот мне интересно, кто-то здесь сомневается?

Дворники стояли по обе стороны прохода к авто, стоять «смирно» он недавно запретил:

– Люди и так стараются, от восхода до заката, что ж мы, звери? Человеку нужен хоть какой-то отдых. – Он готов был в эту каждую минуту встать с ними рядом, взяться за метлу, но коллектив почему-то сторонился, не хотел принимать в свои ряды.

Чуть подумав, мэр собрался сделать шаг по ковровой дорожке, в последний миг передумал.  Просто до него дошло, что в знакомых ударах появилась новая нотка. О

Оглянулся на дверь подъезда. Вот оно! Рукопись, малого формата, сделанная наспех:
«Бегите из города, если хотите ЖИТЬ! С Новым годом!»



Пётр Петрович и сам подумывал над версией, но в лесу у него не будет подчинённых. А ещё там бродят динозавры и вооружённые банды. В городе хоть какая-то видимость защиты.

– Да! Но! Однако, тут. Если рукопись провисела с прошлого года, почему ни один дворник её не сорвал?.. Ах, да, не было приказа.  А приказ издаётся после принятия закона. Закон сочиняется после жалоб трудящихся. А трудящиеся не жалуются – значит, их всё устраивает… Упущение, однако. Встроенные чипы не позволяют поднимать головы и видеть по горизонту. Довольно удобно. Видишь мусор на дороге – появился фронт работ. 

Двадцать два шага до авто; пусть бы хоть раз вышло шагом больше или меньше, – дудки!  Водитель ждал, распахнув дверь, затем, походкой робота, обошёл кормилицу и занял своё место.

– Ты специально стараешься понравиться походкой?

– Что вы, Пётр Петрович! Оно само получается.

Пётр Петрович обрадовался. Вот и водитель подтвердил, что он Пётр Петрович.  А то – им только дай волю, сомнениям, и сгоришь на работе.

– Смотри мне, не испортись. А скажи мне, Петя… Я не ошибся?

– Верно, Петя. Слушаю очень внимательно. Разрешите включить правый поворот?

– Разрешаю. И так вот. Ну, однако. Ты ничего необычного не заметил на моём доме?

– Всё как раньше. Сколько этажей подняли по проекту, столько и остало… Секунду, за ночь украли этаж?

Пётр Петрович насторожился:

– Ты у нас революционер, что ли? Как посмел озвучивать ересь, не закреплённую законом?

– Смилуйтесь, Пётр Петрович, не казните! Сам не знаю, кто дёрнул за язык. Но вы же к чему-то хотели подвести. Надеюсь, не под статью.

– Именно так. Я же не могу дворника посадить за руль. Но я о другом. Ты на дверях подъезда моего ничего не заметил?

– Как только вы вышли, я включился в режим охранника. Ничто иное не должно отвлекать. Особенно – с тех пор, как вы отменили эскорт. Вот честно – первое время я думал, вы поспешили, но теперь понимаю: всё в порядке. Некому выходить на дорогу и что-то предлагать.

Пётр Петрович сориентировался. Действительно, он посчитал, что сопровождение колонны бульдозерами – лишняя нагрузка на бюджет. Траки портят асфальт, и новая статья расходов, наряду с ТО техники, расходом топлива, загрязнением воздуха. Горожане не жаловались на рёв двигателей, так уж повелось: человек ко всему привыкает. Но ты мэр, ты обязан предвидеть, что повреждённые барабанные перепонки создадут избыточную нагрузку на поликлиники, а там нет специалистов. Не нужны, раз никто не болеет. Возможно, забыли дорожку, ведущую в заведение. Завести человека и бульдозер – не одно и то же, завести кошку или собаку – пожалуйте. Чем ни признак, что все довольны, раз появились средства для содержания домашнего скота? Кошки дают молоко, собаки колбасы. Продовольственная безопасность в первую голову. А кто у нас первая голова? – Пётр Петрович опомнился: Петя что-то спросил.

– Я не спрашивал. Вы просили напоминать каждое утро.

– О чём?

– Про запуск чипа. Два процента населения не привиты, и не собираются этого делать. А вам, как мэру, полагается пройти процедуру.

– Ах, да! Я же подписал согласие. Напомни-ка, по какой причине я до сих пор этого не сделал?

– Мы с вами долго изучаем рынок чипов. Моделей слишком много, статистика накапливается по всему ряду. Когда милиционер сбросился с моста – мы его модель сразу забраковали. Производитель принёс извинения мэрии, родным и близким, оплатил похороны…

– Припоминаю. А вот…

Петя ждал этого момента; он обычно повторяется по утрам, к вечеру берут верх другие наборы слов.

– Нет-нет, эту модель мы с вами изучали. Она иногда даёт сбои, и руководитель утром присоединяется к дворникам, а запасного инструмента и спецодежды хватит на шесть поколений вперёд. А его ждут коллеги по работе, через полчаса самостоятельно отправляются на поиски и отнимают метлу. – Петя сбросил скорость перед летящим предметом. Стремительно выскочил, принял на грудь, спасая технику и пассажира. Но ничего не взорвалось. Это оказался обычный пакет из-под молока, которым забавлялся ветер. Пакеты из-под чипсов Петю давно не волновали, он нашёл с ними общий язык, поэтому скорость не сбрасывал, хоть там и сорок объектов двигаются во встречном или попутном направлении.

– Но город наш чист, согласен?

– Растёт и хорошеет.

Пётр Петрович скосил на водителя глаз:

– Петя, я же просил.

– Избавиться от пропагандистских штампов? Я помню. Это как бросить курить: не сразу получается.

– Но горожане бросили, ведь так?

– В один день. Как в магазинах не оказалось сигарет. Потом водки. Потом колба… Нет-нет, здесь вы вовремя нашли заменитель. Красивая бумага с рисунком, художники постарались – намалевали сразу разрезанную на колечки, поверх бутерброда.

– Так и на билбордах было, на каждом ша…

– Вы чуток подзабыли, Пётр Петрович.  Мы столкнулись с проблемой: люди толпились вокруг них и завтракали, потом собирались в обед. К ужину собиралось поменьше, самые выносливые. И тогда мы с вами решили снять излишнюю нагрузку на асфальт, утечку времени тоже учли.

– Но люди же приняли нашу заботу?

– Да, их стало меньше.  Меньше интересовать, на какой улице, из чего бутерброд.  Мы выпустили листовки с натюрмортами из блюд, они расклеили в квартирах, и город навсегда избавился от этой проблемы.

Пётр Петрович уловил мотив сказанного. Сперва сам напрягся, надеясь отыскать ответ, но лишь потратил время.

– Напомни-ка, какие ещё проблемы есть у города? – Словно оправдываясь, дополнил: – Ночью что-то не очень. Ты как, спишь по ночам?

– Проблемы всегда будут, пока стоит город. – Петя крутанул руль, объезжая серое препятствие, возникшее перед капотом в последнюю секунду.

Пётр Петрович мгновенно развернул голову – посмотреть, что там разлетелось на куски.

– Зомби?

– Успокойтесь, Пётр Петрович, до нашего города они не скоро доберутся, чтобы днём шататься и мешать проезду. А вот тут… Держитесь крепче!


Двигатель взвыл из последних сил.  Пётр Петрович протёр глаза: ему показалось, поперёк их движению семенила похоронная процессия. Он успел только заметить, как капот уподобился носу ракеты, рассёк препятствие, как нож масло.

Пётр Петрович ещё разок протёр глаза, оглянулся. Как шла процессия, так и шла себе, сомкнув ряды.

– Петя, ты чего?

– Да не могу я смотреть этот спектакль, изо дня в день, из месяца в месяц. Дурное наследие; вот никто не умер, а они тренируются. В нашем городе не умирают. Морг, кладбище и крематорий давно лишены бюджетной доли. Выживают – как кто хочет. Не болеем, не умираем: ваши действия?

– Вот да, впереди планеты всей. Это из какой песенки слова, не припомню?

–  Я тоже. Кремировали эстраду. Бездельники выманивают монету у населения, вот мы и позаботились.

– А-а, так для этого и построили крематорий?

– Другого выхода не нашли. С той поры звёзды объезжают по кольцевой, про наш город забыли решительно и беЗповоротно.

– Ты за дорогой-то следи.

– Что не так?

– Ты точно ночью спал? Везёшь через парк, где мамаши с детьми.

– Где вы видели детей? Это экономические нецелесообразно. Город расширять нам не дадут, и деревенские не сдают квартиры городским.

– Ещё какие проблемы?

– Да нет проблем. Если решать одним поворотом руля. У меня инструкция – уходить от проблем, и я стараюсь, в меру опыта и реакции.

– Но ты сам говорил…

– Это я не выспался.

– Так сверни на обочину, вздремни. Я подожду.

– Нет ничего проще!


Одно умелое движение руля – и колёса замерли на месте, перегородив новенькие рельсы, вцепившиеся в вереницу шпал. Справа приближался состав.

– Петя, нам пора.

Водитель не сразу сообразил, где находится. Помалу приходил в себя и механически считал днища вагонов, в прыжке огибающие машину мэра. Машину мэра спутать невозможно, она одна на город. За здоровый образ жизни и пешком. Рабочие места в шаговой доступности. Это ж сколько лет граждане пересекали город, из конца в конец? Веками, для того, чтобы дома не застала ни смерть, ни болезни.  У Смерти конец рабочего дня – как у всех, право на труд и продолжительность рабочего дня никто не отменял. Надоело работать – тут тебе и смерть в гости.


Авто подрулило к горсовету. Собачка опознала – лаем изобразила похожие слова: «Что-то вы сегодня рано». Рядом со входом огромный городской календарь, четырнадцатое число. Как и вчера, и будет завтра. День рождения мэра – это приятный повод расслабиться всегда: ну, в такой день ты же не начнёшь сочинять указы? Город жив, и это уже немало, давай-ка, проходи в кабинет, посиди в любимом кресле. Кстати, это подарок всего города: по копейке собирали, никто не пожадничал, было дело. Со звёзд эстрады, кто вовремя не убрался, взяли побольше, но не так, чтоб до нитки.

Собачка пролаяла четырнадцать раз, тоже поздравила. Когда здесь стоял привратник, то часто забывал, – сам себе подписал приговор… Или поговорку, как правильно? Слова путаются, попробуй, поищи смыслы, столько похожих слов. Поэты рифмуют утюг с утюгом, и это не считается зазорным. А «вдруг» не прижилось, вот не надо нам неожиданностей.


Пётр Петрович расположился за столом, заглянул в планы. Они со вчерашнего известны, но так, на всякий случай.

Петя ждал двух вариантов: отпустит с миром либо даст общественную нагрузку.

– Ты всё-таки чипировался? Я же просил: давай подождём, изучим рынок, соберём статистику. А ты решил обойти меня.

– Пётр Петрович, честное слово!

– Хорошо, хорошо, верю. Ступай, и найди себе занятие по душе. Не будь я мэром, если бы навязывал какие-нибудь глупости. Люди должны жить в своё удовольствие, а не выслушивать приказы. – Мэр ещё разок огляделся. Четыре стены, как и вчера, подмигнули.  Всё путём, шагаем в день завтрашний. А какое у нас завтра число? Правильно! Вы всё понимаете. – Аблум-Пата.



Водитель юркнул в коридор, проследовал в подвал. Там, замаскированный дворницким инструментом, покрытый вековой, декоративной пылью, имелся вход. Петя отпер своим ключом замки, вошёл.

Дежурный сержант радостно прыгнул навстречу, с лица читалось: «Что на этот раз?»

– Аблум-Пата! Пусть меняют. В конце концов, найдёте вы приличный чип, с теми же параметрами? Этот глючит, иногда подвисает, правда, довольно быстро перезагружается. Одну ночь вам даю, больше не выдержу. А не выйдет – я пристрелю его. Ищите похожего двойника. Мои нервы на пределе.

– Ты приляг на кушетку, всё устроится. Накрою одеялком, сбрось напряжение. Аблум-Пата.
25.01.2025 17:40 мин.