Дзен - феномен. статья

    … А теперь о дзене… ''Теперь'' означает ''актуально'', ''адекватно моменту'', и поэтому точнее будет ''именно теперь'', исходя из ситуации в современной социально-речевой среде. Дзен — это наставник Ян-Ци, наставник У-Цзу, наставник Хуан-Лун и др., но, во-первых, Сюнрю Судзуки. Ведь именно он обратился к толкованию концепта ''сознание дзен'', т.е. к сущности, онтологии дзен-буддизма.
 
       Объект исследования — это и есть сознание дзен.

   Обращаюсь к эпохе возникновения дзен-буддизма, начиная с Будды, продолжая экзистенциально направленным творчеством С. Судзуки. И  вдруг… возникает в интенциальном воображении лицо Лермонтова и его пронзительный, печальный, но светлый взгляд, его ''парус одинокой в тумане моря голубом''. Почему возникает?
 
    Эпоха Лермонтова… Светское общество, его балы, вечера в знатных домах, сплетни, пересуды, злословие, козни, рулетка, беспощадные ''бури в стакане воды'' из-за наследства, раздела имущества. Суета и тошнота.  И вот приходит в этот мир Лермонтов со своим пронзающим эту светскую суету взглядом поэта. В этот иллюзорный мир он не вписывается, он отторгается им, отвергая его. И самовластие исторгает этого ясновидца в бурлящий Кавказ. Почему парус в вольном, безбрежном море? Почему необъятные небеса в стихах? Почему мятежный дух Печорина? Думается, это всё дух неприятия глубинным поэтическим сознанием всей этой лживой, меркантильной суеты так называемого света, а по сути тьмы. Итак, перед нами феномен, эффект отторжения, экзистенции ''от противного'' А Сюнрю Судзуки и все наставники дзен-буддизма? Япония, Китай, Индия. Перенаселённость, теснота, борьба за выживание, питание, пространство. Плюс южный темперамент. Это такая жёстко концентрированная суета! Вот здесь-то ''от противного'' и возникает Будда с его заповедями, тягой к просветлению, пробуждению свободного от суеты сознания. И  появляются Судзуки, наставники, дзен как противовес. Разные эпохи, а суть одна. Если ум пытливый, то он не может не воспротивиться тому, что безграничный разум человеческий существует в пошлых тесных застенках меркантильной суеты вокруг базовых потребностей, желаний, по пирамиде А. Маслоу, их иллюзорного бесконечного круговорота, этой погони за преходящей мишурой. Но это предположение о причинах возникновения. Нас же интересует результат, т.е. сам процесс существования, а следовательно, эволюции дзен-буддизма,  происходящей в сознании. Ведь дзен — это про сознание. А носитель сознания — это, конечно же, мозг, полагаем, при условии его тесной связи как с языком-речью, так и с некими условно полевыми сознательными субстанциями в ментальном, бытийном пространстве-времени.

  Предмет исследования — это в рабочем порядке названная нами нейрокоммуникативная (субречевая) составляющая смоделированного языко-речевого субъекта дзен-буддистской направленности.

   Цель работы — охарактеризовать возникновение и функционирование вероятностного алгоритма дзен-буддистской интенции в субречевой структуре нейросети в её связи с предполагаемой внутренней речью автора текстов.

       Материал изучения — тексты дзен-буддистского содержания.

       Применяемые методы:

1. Интроспективный, так как исследователь использует в первую очередь ресурсы своего сознания, адекватного дзен-буддистскому мышлению и его модальности существования.

2. Обратная реконструкция. Этот метод и позволяет использовать материал, доступный исследованию, а именно тексты дзен-буддистских авторов, раскрывающие сущность их мировоззрения. Эти тексты — объективная данность, эксплицирующая процессы в нейросетях  с  их континуальным развёртыванием во внутренней речи. Полагаем, что внутренняя речь — это функционирование языка-речи как самостоятельного, первичного субъекта, локализованного в носителе — индивиде в аспекте его системы каналов рецепции среды. Процессы мышления, рассуждения протекают в речи, точнее, во внутренней речи, что вместе с представлениями, воображением и др. относится к сущности личности. Поэтому уместно говорить о внутренней речи  как субъекте 1 (С1), существующем в его носителе как С2. Реконструкция же внутренней речи возможна, пусть и вероятностно, как квантовый объект, на основе текста индивида. Тексты внутренней речи  - не что иное, как результат функционирования нейросети, так сказать, внутренней нейросетевой коммуникации. Реконструкцию целесообразно осуществлять путём редуцирования развёрнутых конструкций внешней речи, то есть свёртывания их в предикаты, максимально близкие к нейрокоммуникации, имеющие в ней свои субстраты. Назовём их нейропредикатами. Предикаты могут быть в основном двух видов: номинативов и вербальной лексики. При этом возможно и применение  темо-рематического членения. Тогда оно путём редукции позволит обозначить темо-рематические синтезы, которые отражают пульсирующие в нейросети субпредикаты. Такие синтезы под воздействием энергетической интенции ''думать в определённом тематическом направлении'' могут возникать спонтанно в большом количестве, проходя точки бифуркации, тем самым выстраивая план письменной внешней речи. Обозначение в скобках (О — Т) интерпретируется нами как объект (О) осмысливания автора текста. Этот объект редуцируется нами в качестве глубинной внутренней речи, приближенной к ядерной нейрокоммуникации. Ядерной считаем её и потому, что она через глубинную внутреннюю речь является основой развёртывания внешней, письменной речи в границах темы (Т). То же самое относится и к обозначению (Пр — Р)). Предикат здесь — ядро характеристики объекта с дзен-буддистской точки зрения, что разворачивается во внешней речи — реме (Р) — и выражает личностный смысл автора.

    Все тексты наставников дзен-буддизма направлены к сознанию, к его сущности. Сущность сознания для них — это ядро их сознания, или основное содержание онто Ин-се — радикального виртуального ядра личности, по            А. Менегетти (3). Обратимся к тексту китайского наставника Хуан-Луна о знаниях и чувствах (5): ''Субстанция потока существования сознания — тело реальности''. Применяя редукцию, отмечаем темо-рематический синтез ''субстанция — тело реальности''. Номинатив ''субстанция'' как раз и детерминирует тот факт, что сознание принадлежит онто-Инсе (дзен-буддистскому). Рематический предикат ''тело реальности'' выводит нас на внутренне-речевую метафоризацию. Субстанция — тело, то есть истинная реальность существует в теле сознания. Этот в принципе оксюморон, противоречие абстрактного и вещественного, или опредмечивание, можно рассматривать как результат бифуркации, мыслительного выбора лексемы для внешней письменной речи, предназначенной адресатам. Но, с другой стороны, в оксюмороне лексема ''тело'' приобретает абстрактность. Полагаем, это тело субстанционально-созидательное. Это другая телесность, телесность мысли, нейросетевого действия, его виртуально-физиологического синтеза. Далее речь идёт о чувствах как антиподе сознания, о чувствах с точки зрения Хуан-Луна. Производим редукцию. Имеем рему ''чувства''. Далее фиксируем рему ''ограничиваются''. Уместно трансформировать и получить ''чувства ограничивают'' (индивида, личность). Какова природа этого сегмента уже предполагаемой внутренней речи? Это не что иное, как сжатый коммуникат, в свою очередь детерминированный нейросетевой синапсической коммуникацией, ещё более свёрнутой за счёт скорости движения электрических импульсов между нейронами. Это нейроны ''общаются'' в масштабе их нейросети, синтезируемые дзен-буддистским онто Ин-се. Полагаем, что на нейронном  микроуровне порождается предикат, выраженный в лексеме  ''ограничивают''. И изначально он имел ''формат'' нейропредиката . Считаем, что перед нами процессуальное единство нейропредикат — предикат. С одной стороны, оно физиологично, с другой, благодаря сетевому взаимодействию,  оно виртуально, коммуникативно, оязыковлено. Спрашивается: между кем и кем осуществляется коммуникация? Ответ: на время создания текста — между автором и автором же. Это солилоквиум. Далее в нейросетевом действии возникает следствие. Редуцируем: ''реальность'' (объект - О) (подлинная) - (неведома) (предикат — Пр)                (в повседневной жизни). И далее в качестве вывода: ''Люди (О) схлопываются'' (Пр) (к привычным вещам). ''Люди не возвращаются''. К чему? К своим истокам — к истинному сознанию. Что же перед нами? А именно выход, приближение к нейросетевой коммуникации. Можно полагать, что одни нейроны ''работают'' на посылку, а другие — на вывод, следствие. И это логика дзен-буддистского сознания. И теперь посмотрим, как ещё можно понимать сегмент ''знания ограничиваются''. Считаем, что в первичном значении возвратности. Знания сами себя ограничивают (знания о подлинной реальности), то есть купируют себя. И люди ''схлопываются'' (под воздействием чувств), ''не возвращаются''. К чему? Получается, к подлинной реальности, к истинному сознанию. И удивительно здесь то, что наставник Хуан-Лун, приходит, бифурцируя в своём потоке внутренней речи — тогда, много веков назад, к термину ''схлопывание''. А что такое схлопывание? Ответ находится в сфере квантовой микрореальности, очень странной, абсурдной для обыденного сознания, как и для так называемого здравого смысла в том числе. Исследователь Ричард Фейнман, развивая квантовую теорию, по мнению Б. Грина (2), как раз и дошёл объективно до абсурда. Он рассуждал  следующим образом. Каждая частица, например, электрон, не вероятно только может появиться в том или ином месте её обнаружения наблюдателем. На самом деле электрон проходит через все места своего якобы вероятного появления. Он перемещается по всем возможным траекториям одновременно — по бесконечному, точнее говоря, числу траекторий. Это нечто вроде электронного облака. С ''точки зрения'' природы, именно это разумно, хотя и противоречит здравому смыслу людей, реально живущих в макромире. Получается, что абсурд — это сущность  природы на субстратном микроуровне. Но для объектов макромира (в первую очередь для наблюдателя) эта пограничная ситуация стабилизируется. Все траектории ,кроме одной, взаимно сокращаются при суммировании их вкладов. Это и есть схлопывание. Так и остаётся одна реальная для наблюдателя траектория, которую он рецептирует.

     Далее осуществляем экстраполяцию. Аналогично функционирует нейросеть. ''Выполняя задание'' онто ин-се, нейроны как, условно говоря, частицы проходят по всем возможным траекториям вероятностной субстратной рече-мыслительной оперативности. Причём плотность этих вероятностей нарастает особенно в творческой, созидательной деятельности. (А что делает Хун-Лун? Он созидает — равно открывает — истинную реальность, сознание.) Нарастание плотности вероятностей проникает и в вариации — в вероятности внутренней речи. В итоге деятельность С1 эмерджируется (схлопывается одна оптимальная, самая удачная траектория). Этот процесс цветносимметрично (индивидуально, интроспективно) отражается в рече-мыслительной деятельности реципиентов, адресатов текста. Кто они? Предположим, благодарные последователи, ученики почтенного Хуан-Луна. А если нейроны и их сеть имеют струнную, колеблющуюся (волновую) структуру? Тогда экстраполируем универсальную теорию струн Б. Грина (2)  на процесс порождения речи в нейросети. Нейронная креативная энергия (детерминант смысловой экспрессии во внутренней и внешней речи) будет пропорциональна интенсивности колебаний и силе натяжения струн. Интенсивности, открывающей дверь в мир высшего, бытийного измерения реальности. В идиостиле текста это может выражаться в экспрессивном контрасте стилистической окраски сегментов текста. В приведённом примере это зафиксированный нами оксюморон. Схлопывание достаточно нелинейно, многообразно. Это может быть схлопывание в процессе речи-мысли дзен-буддиста, как и схлопывание индивида с обыденным сознанием,  абстрагирующим на своём уровне.       

     А теперь обратимся к текстовому материалу, раскрывающему  именно такого гуманистического концепта, как сознание дзен. Это сегменты текста Сюнрю Судзуки (6). Рассмотрим три выборки, взаимосвязанные по смыслу и выстраивающиеся в логическую цепочку:

1. ''Когда у нас нет мысли ни о достижениях, ни о собственном «Я» - мы истинно начинающие''.

2. ''Сознание начинающего — это сознание сострадания. Когда сознание сострадательно, оно безгранично''.

3. ''Подлинный секрет любого искусства — всегда быть начинающим ''.

     Отметим сразу нечто важное, углубляющее понимание дзен-буддизма. Это учение, развивающееся по принципу ''от противного'' по отношению к  базовым потребностям, по А. Маслоу, потребностям эгоцентричного ''Я'', так называемого ''телесного низа''. Развитие фиксируется в уходе от мира вещей, от таких целеустановок, как достижения, доминанта собственного ''Я''. Редуцируем внешнюю речь к внутренней: 1. Мысль (С — Т (тема)) — достижения, собственное ''Я'' (Пр — Р (рема)) - посылка с отрицанием ''нет''. 2. Мы (С - Т) — истинно начинающие (Пр — Р) — вывод. Полагаем, в этом сегменте, эксплицирующем фрагмент нейросетевой автокоммуникации   (нейросолилоквиума), отражается ''вектор'', интенция к сущности дзен-буддизма. Ведь речь идёт не о материальных вещах (их сегодня, например, так активно продвигает реклама). По умолчанию для нас здесь имеется в виду более высокий уровень пирамиды А. Маслоу: достижения, ''Я'' в личностном плане. Эти два концепта соотносятся с гораздо более широким денотатом (другого уровня), чем телефон-андроид, ноутбук, автомобиль и даже личный самолёт. Этот денотат, допустим, может включать в себя  такие конвенциональные концепты (не абсолютно для всех), как ощущение полёта в качестве отрыва от приземлённой суеты и т.п. Речь идёт о таком самолёте, на котором, по словам писателя               Е. Водолазкина, авиатор способен ''оторваться от земли''. И в итоге предполагаем, что перед нами фрагмент онто Ин-се нейросети автора. Парадоксально, но факт: если исчезает мысль, интенция того же самого ''Я'', онто Ин-се индивида о нём самом, то открывается путь к началу просветления.
 
       Редукция второго сегмента текста, думаем, проникающая  к нам через века из нейрокоммуникации С. Судзуки, такова: СОзнание (О -  Т)   - СОстрадание (Пр — Р). Префиксы здесь весьма наполнены смыслом в буддистской традиции. Так, знания сами по себе, накапливаясь, только загромождают, ''зашумливают'' ментальность. Ими нужно управлять, их необходимо осмысливать и контролировать, фильтровать. Эта саморефлексия и есть сознание. И это так актуально и сейчас,  в эпоху интернета — гигантской свалки информации. И какой же верный ''методический'' приём саморефлексии предлагает С. Судзуки? Это сострадание. Но так ли это просто? Это же означает отрешение от мегадавления наших собственных стереотипов, непоколебимых привычек, таких дорогих нам желаний и чаяний, навешиваний тут и там ярлыков и вообще излюбленной позиции ''не трогайте меня любимого''.  Отрешение от себя и обращение внимания на другого, умение страдать вместе, ощущать всю тяжесть неведения другого… Со-страдать означает понимать, как люди, несчастные, мечутся в сумерках своих циклических желаний и потребностей, не видящие, словно слепые, своего истинного сознания как  вселенского явления.

       Редуцируем далее: сострадательно (О — Т) — это безгранично (Пр — Р). Если представить моделируемую нейросеть дзен-буддиста голографично, в аспекте струнной теории, то можно мысленно увидеть вход за пределы традиционной трёхмерности в некую многомерную скрученность, похожую на петлю. Она такова: интенции к обретению истинного сознания начинающего и к отказу от сознания повседневного, от собственного ''Я'', далее — поворот к ''Я'' другого, других, к безграничности, т.е. к выходу за пределы этих бесчисленных ''Я'' других, к осознанию их бесконечной цикличности, этой бесконечной гигантской сансаре миллионов людей. И в итоге петля замыкается на самой себе: секрет искусства (О — Т) — быть начинающим (Пр — Р). Почему речь идёт уже об искусстве? Логично предполагать наличие отсутствия. Есть место в нейрокоммуникативном процессе некоему подразумеваемому смысловому эллипсу, а именно: истинное сознание (О - Т) — искусство (Пр - Р). Это радостное искусство обретение истинного смысла бытия, это счастливое творчество — самотворчество (автопоэзис)!
 
      Искусство всегда быть начинающим означает естественный выход сознания за привычные координаты пространства-времени, за привычный ход времени ''прошлое — настоящее — будущее''. С. Судзуки пишет: ''Когда вы практикуете дзэн'', понятие пространства и времени отсутствует. Вы просто сознаёте всеобщее движение… Нет никакого ''сегодня днём я хочу что-то сделать''. Но в действительности мы делаем дела одно за другим… Пространство и время — это одно и то же… Всё, что мы должны делать, - это                делать, когда дело пришло. Делайте! Или не делайте! (Это тоже делание.)'' Направленное (максимальное) редуцирование таково: (пространство и время             (О — Т) отсутствуют (Пр — Р)): (О — Т) — всеобщее движение (Пр — Р); всеобщее движение (О - Т) делайте или не делайте (Пр — Р).  Получается, что выход сознания за пространственно-временные рамки приводит к экзистенциальному выбору ''делать — не делать''. Выходит, что сознание может остановить для себя непреложность ''стрелы'' времени, обрести свободу выбора. Но помним, что истинная свобода  в буддистском понимании — это выход за пределы дихотомий. И тогда истинная свобода будет заключаться в игнорировании закона ''третьего не дано''.  Свобода — в реализации принципа ''делай, не делая'', т.е. будь свободен  при любом делании. Это и есть эмерджентное схлопывание дзен-сознания. Время, по дзен-буддизму, субъективно, как, впрочем, и все реалии окружающей среды, как и сама окружающая среда. Всё петлеобразно, зациклено на индивиде.

   Рассуждение о времени таково: ''Время идёт от настоящего к прошлому… Это… верно в реальном жизненном опыте, превращающем прошлое в настоящее. В этом человеческая жизнь. Вот и время идёт и прямо, и назад''. Редуцируем: Время (О — Т) — от настоящего к прошлому (Пр — Р). Добавим в схему элемент детерминанта (Д), чтобы увидеть в О причинность: от настоящего к прошлому  (О — Д - Т) — прошлое в настоящее (Пр — Р). В этом петлеобразном движении, колебании (нейроструны?) заключается дзен-буддистский смысл. Интенция к прошлому — это наша повседневная активизация прошлого опыта, привычного, часто стереотипного в целях решения задач настоящего момента. Это и ''плюс'', и ''минус'', так как ограничивает, ''зашоривает'' свободу сознания, когнитивного автопоэзиса. Если утрировать эту мысль, то существование в стереотипах прошлого опыта можно рассматривать как торможение в прошлом, как этакий ''день сурка''. И как бы не чередовались перед нами проходящие мимо предметы, люди, создавая иллюзию времени, ничего не меняется. С. Судзуки полагает: ''Всё это лишь волны сознания. Мы сами и порождаем волны в своём сознании''.

    По теории струн, претендующей на универсальность, характер колебания струн определяет волновую субстанциональность бытия, его качественное предметное многообразие. Так что волны нашего сознания, возможно, и создают нашу индивидуальную картину мира. Для С. Судзуки как дзен-буддиста, когда ''время идёт от настоящего к прошлому'', ''в этом поэзия''. И значит, это не примитивная стереотипизация, а творчество, ''поэзис''. Не исключено, что речь здесь идёт о прошлом мирового опыта, о достижениях человеческой мысли, исторически продвигавшейся к сущности бытия. Такая ''поэзия'' свойственна только ''большому сознанию'': ''Если сознание связано с чем-то внешним, - это малое, ограниченное сознание. Если сознание предоставить самому себе — это большое сознание — с отсутствием двойственного понимания вещей. Большое сознание познаёт всё в пределах самого себя''. Углублённая редукция (аналог нейроимпульсов внутренней речи-мысли) такова: связано с внешним (О — Т) — ограниченное сознание (Пр — Р) — как внутрення антитеза — предоставить самому себе (О - Т) — большое сознание ((Пр — Р) О - Т ) - с отсутствием двойственного понимания ((Пр — Р) О — Т) — в пределах самого себя (Пр — Р).

  Полагаем, что здесь, в нейросетевой коммуникации доминирует именно антитезная конфигурация, отторжение ''малого сознания''. Это отторжение, уход — атрибут дзен-буддистского онто Ин-се, что вызывает далее авторскую метафоризацию с негативной экспрессией: ''Если у вас есть хоть какой-либо                                опыт превращения сорных трав своего сознания в духовную пищу, то вы почувствуете продвижение''. ''Малое сознание'' (О - Т ) - сорные травы, (Пр - Р) в то время как ''большое сознание'' (О — Т) — духовная пища (Пр — Р). Отметим, что сущностью отторжения, противопоставления является в принципе снятие антитезы и замена её на ''превращение''. Это и есть отход от дихотомического мышления, означающий, что третье дано, истина многообразна, а приход к ней — сознательное искусство нестандартной речи-мысли.

   В следующем фрагменте текста С. Судзуки конкретизируются возможные, вероятностные результаты продвижения как просветления сознания: ''Отрешиться от себя значит отказаться от двойственных мыслей: нет разницы между небом и землёй, мужчиной и женщиной, учителем и учеником… - это признак большого сознания, и оно осознаёт, что нет ничего кроме духа''. И далее как вывод, как предел или аттрактор исторической эволюции сознания: ''Природа Будды — это просто другое название человеческой природы, нашей подлинной человеческой природы''. Сегмент первого фрагмента до двоеточия редуцированно представляет собой тему (О), исходя из предыдущего рассуждения. После двоеточия следует рематический сегмент — предикат с абсолютно дзен-буддистским содержанием. Он направляет адресата мыслить по-буддистски. Попробуем. Увеличиваем размерность нашей речи-мысли. Небо и земля. Что такое небо, как ни бессчётное количество галактик, звёздных систем с планетами? Так что Земля — это частица неба, вернее, составляющая  процесса его эволюции. Люди и всё остальное на земле принадлежат  бесконечности как её частицы. А мужчина и женщина? Это в первую очередь личности, наделённые сознанием, ментальностью. В принципе они  лишь отличаются разным соотношением феминного и маскулинного начал. Всё дело в количестве. По большому счёту они притягиваются друг к другу, так как они подобны, фрактальны. Это единство в многообразии. А учитель и ученик? Синтезированно это самоподобный объект с обратными связями. Он может развиваться, эволюционировать, если обратные связи устойчивы, когда ученик учится у учителя, а учитель — у ученика. В том случае, если обратные связи ещё и осознаны, данный объект устойчив по отношению энтропии, т.е. к хаотизации и разрушению. Скорее всего, мыслить так и означает приближаться к природе сознания Будды,  к подлинной человеческой природе — безграничной мысли как составляющей безграничной Вселенной. Но сначала и постоянно необходимо волевым усилием переворачивать для себя пирамиду А. Маслоу и помещать в её
основание стремление к духовности и невещественности, умалять своё алчущее, меркантильное ''Я''.

    Теперь попробуем осмыслить потенциал дзен-буддистского сознания,  языка соответствующих текстов в аспекте воздействия на ментальность реципиентов - особенно заинтересованных, интенцированных адресатов. Для этого применим метод прямой, эксплицитной интроспекции. Речь идёт о сознании автора этой статьи. Ситуация следующая. Автор вдруг засыпает во время просмотра телефильма о природе с голосом за кадром актёра С. Гармаша. Это размеренная, спокойная интонация, адекватная видеоряду: где-то на Дальнем Востоке начинается весна, горы, тайга оживают, прокладывают себе дорожки весёлые, озорные ручейки. Что же в это время происходит с автором? Он видит сон, кажется абсолютно противоречащий только что воспринятому с экрана. Во сне разворачивается агрессивный сюжет: люди гонятся друг за другом, люди дерутся, возникают кровавые разборки, идёт стрельба. Но дело в том, что автор как бы продолжает смотреть натурный фильм с голосом С. Гармаша. Два сюжета совмещаются, и даже происходит слияние видеоряда сна и аудиоряда из фильма. Жестокие разборки сопровождаются умиротворённым рассказом о жизни флоры и фауны. Но самое интересное происходит после пробуждения автора, с начала включения сознания, рационального мышления. Автор тут же вспоминает сон, удивляется, пытается осмысливать, как вдруг в сознании возникает внутреннеречевой фрагмент как адекватная ситуации реминисценция к Ф. Гойя: ''Сон разума рождает чудовищ''. Полагаем, что функционирование сознания, приводящее к этому внутреннеречевому выводу, имеет два смысла.                1. Действительно, сон разума автора и, наоборот, бодрствующее подсознание порождают в принципе чудовищный сюжет, сплав воздействия нашей действительности и экшн-киноиндустрии. 2. Наложение на ''картинку'' сна видеоряда отнюдь не случайно, оно направлено всей ситуацией образования ментальной доминанты — изучением дзен-буддистских текстов и написанием этой статьи. Такое осмысливание подтверждается выводом бодрствующего сознания автора.

   А теперь следующее. Сон разума рождает чудовищ — как то, что сон ''большого сознания'', сознания наибольшей размерности как раз и рождает чудовищ нашего ограниченного, эгоистического ''Я'', утрированного, но по сути логично доведённого сном до повсеместных конфликтов, жёстких столкновений наших ''Я'', не говоря уже о сегодняшней политической ситуации в мире.
               
  Предпринятая экспликация интроспекции сна, конечно, способствовала осмысливанию потенциала дзен-буддистского сознания в аспекте воздействия на ментальную сферу адресата. Однако, чтобы углубить это актуальное осмысливание, считаем необходимым обратиться к данным нейробиологических исследований. Используем некоторые термины, приводимые У. Матураной и               Ф. Варелой (4, с. 221 — 223): 1. ''Синапс — место тесного контакта между двумя нейронами, обычно между аксоном одного нейрона и дендритами или телом другого нейрона''. 2. ''Аксон — протоплазматический отросток нейрона, способный проводить нервные импульсы, отходящий... от тела клетки или главного дендрита нервной клетки''. 3. ''Дендрит — протоплазматический отросток нейрона, не проводящий нервных импульсов''. 4. ''Нейротрансмиттеры — вещества, выделяемые на синаптических окончаниях и вызывающие генерацию электрического заряда в рецепторном нейроне''.

 Полагаем, что функции синапсов, говоря уже ''лингвистически'', нейросинтаксические. Впрочем, это относится и к дендритом. И те, и другие с учётом электрогенерации трансмиттеров действуют наподобие полупроводников. Движение или торможение импульсов является основой формирования определённой нейронной конфигурации, приводящей к продолжению процесса внутренней речи-мысли.

  Уже исходя из представленных определений, можно смоделировать особенности взаимодействий внутри сети:

аксон 1 –-------а--------- дендрит 1
     |                |    
   б |                в|
     |                |
аксон 2 ---------а--------- дендрит 2

       При этом:
а — синапсы как синаптические действия;
б — передача нервного импульса;
в — торможение нервного импульса;
1, 2… - нумерация элементов нейросети.

    Считаем, что передача и торможение нервных импульсов - это фильтрация доминирующей импульсации как запуск процесса формирования доминирующего смысла, направленного действия параметров порядка (5). При этом недоминантные смысловые интенции тормозятся. Как сказали бы  лингвосинергетики в содружестве с нейробиологами, параметры порядка нейросетей абстрагируются от всего лишнего. Таким образом происходит смыслообразование. Нарастание торможения — фильтрации определяется числом, формой и длиной дендритов (в нашем случае — ''дзен-буддистских дендритов''). В этом заключается сущность формирования экспрессивного волевого эффекта, продвигающего смыслообразование. Сетевое функционирование синапсов приводит к нейрокоммуникации. Она же при диссипативности (''забывании'' физиологической сущности мозговых процессов) эмерджируется (схлопывается) в виртуальную (знаковую) внутреннюю речь, внутреннюю автокоммуникацию. Поэтому можно сказать, что физиологическая и виртуальная составляющие — две части одного процесса. С другой стороны, число, форма и длина дендритов — результат действия той или иной силы, энергии натяжения и частоты колебания нейроструны, а сами дендриты как дискретные образования — это уже в характере нашего элементного, тоже дискретного восприятия среды, любой среды наблюдения.   
               
      По Г. Хакену (8), мозг, будучи сложнейшей нелинейной системой, подчиняется законам синергетики. Это означает, что он функционирует вблизи точек потери устойчивости, где макроскопические паттерны определяются параметрами порядка. Принцип подчинения устанавливает связь между макроскопическим и микроскопическим уровнями. Макроскопический уровень регулирует внешнюю социально-языковую сопряжённость, а микроскопический — относится к нейросети. Точки потери устойчивости как раз и возникали в описанном нами сне, а направленность к социально-языковой сопряжённости реализовалась в осмысливании сна, адресованном читателю. Точки потери устойчивости в отношении мозга с дзен-буддистской направленностью определяем как воздействие ''малого сознания'', которое, несомненно, есть у любого индивида в той или иной степени. Это ''телесный низ'', что никогда не исчезает. Он лишь вымещается ''большим сознанием'', интенцией к большей размерности видения реальности. И тогда истинная реальность становится реальностью сознания. Эти точки потери устойчивости просто необходимы сознанию дзен-буддиста как факторы отторжения от них же самих. Они нужны как объекты дзен-буддистской рефлексии, способствующей формированию новых параметров порядка. Эти параметры и организуют функционирование нейросети дзен-буддистской направленности.

     Ещё интереснее и актуально то, что делает точки потери устойчивости именно дзен-буддистскими. Возможно и вероятно, что это воздействие  (и рецепция),     т.е. распространение в пределы сознания фрактала сложногармоничной и не иначе как разумно организованной Вселенной. Итак, все нематериальные действия мозга связаны с материальными процессами. Но в том-то и дело, что только связаны. Ведь эти материальные действия мозга как согласованные конфигурации нейросети имеют результат — именно коммуникативное схлопывание, по сути диссипативное. А это и есть речь, явление абстрагирующее, в том числе и тем более дзен-буддистские тексты. Предполагаем, что это схлопывание задано противонаправленно — некой высшей размерностью, обладающей мегаабстрактностью. Эта размерность и воздействует на нейросеть, схлопываясь ''от обратного'' в виртуализацию мозга. В терминах                синергетики эта высшая размерность — не что иное, как аттрактор (область притяжения, цель) сложной нелинейной системы. В нашем случае система - нейросеть дзен-буддистской направленности. Если мы пишем об этом, то уже факт, что рецепция аттрактора инкорпорирована в деятельность нейросети. Однако изначально цель находится за пределами мозга, принадлежит большей размерности. Итак, аттрактор не вмещается в пределы нелинейной системы, так как он цель, а нелинейная система — нейросеть — находится в процессе, к ней (цели) направленном. 
               
   В итоге возникновение феномена сознания дзен-буддиста определяем как последовательный   процесс:   от    точек   неустойчивости   —   к параметрам порядка (к функционированию нейросети); от них — к аттрактору (цели). (Параллельно возникает вопрос: а разве не интересно, в каких краях обитает аттрактор?) Итоговую последовательность можно описать как порождение ''большого сознания'' на основе диссипации (''забывания'' — отторжения, отрицания интенции желать, потреблять) и эмерджентности. Вследствие этого, ''большое сознание'' остаётся наедине с самим собой. И оно начинает рефлексировать над самим собой. И оно доходит до радикального виртуального ядра личности. Вот здесь-то и начинается медитация. По  нашему мнению, это максимальное расширение отторгшего ''телесный низ'' сознания до вселенского уровня, до рецепции высшего разума, так грандиозно и фрактально устроившего мироздание. Что делать? Разум дзен-буддиста аттрактирован разумом высшего уровня.

   Наше исследование началось с текстов дзен-буддистского содержания. По текстам реконструированы внутреннеречевые сегменты. Именно через них открывался выход к нейрокоммуникации как результату функционирования нейросети. Нелинейная нейросетевая структура путём процессов диссипации, схлопывания, эмерджентности неизбежно приходит к одному из  высших видов абстракции — дзен-буддистскому сознанию. И главный фактор всего этого — коммуникация как процесс, ведущий от нейронов к речи-мысли.

   Переходим к завершению работы. Согласно Н. Хомскому, ''… рекурсивное мышление — вложение смыслов один в другой — и есть язык. Он заложен в нас изначально, а в ходе обучения просто приобретает физическую форму слов и предложений'' (3, с. 446). Рекурсия — это уплотнение, сжатие смыслов. Отнюдь не редукция, а именно сжатие, концентрация без потери смысловой доминанты. И эта концентрация порождается весьма многочисленными нейронными связями в ходе их сетевого взаимодействия — нейронной коммуникации. Причём помним, что в процессе этой коммуникации нейроны уже обобщают, абстрагируют информацию. Рекурсивные смыслоконцентраты ''эмерджируют'' в нейропредикаты (их можно представить как облако полинаправленного предицирования с динамичным поиском нужного варианта). Именно  в нейропредикатах, динамичных, постоянно бифурцирующих между смысловыми акцентами, и происходит дальнейшее эмерджирование в направлении к внутренней речи. В отношении дзен-буддизма, когда сознание, уходящее от эмоций, сферы желаний, остаётся наедине с собой, внутренняя речь скорее всего достаточно развёрнута в виде солилоквиума,  обращения к самому себе, а по сути — к высшей разумной инстанции. Она-то и интроецируется в сознание дзен-буддиста, делая это сознание  ''большим''. Такое сознание в сущности и сводится к дзен-буддистской внутренней речи, которая далее может схлопываться в тексты внешней речи. Отметим главное. Всё, на чём мы здесь останавливались, начиная с цитаты   из  Н.  Хомского  и  заканчивая  текстами внешней речи, - это и есть язык, вернее, процесс речепостроения, речевого автопоэзиса. В нём-то как раз и экзистирует языковой субъект, языковая личность, главный активатор всей жизненной истории индивида. Дзен-буддистский речевой автопоэзис приводит индивида  к ''большому сознанию''. Это сознание с атрибутами сострадания, эмпатии, отторжения бесконечных столкновений, безудержных желаний и потребностей. Может быть, ''большое сознание'' когда-нибудь и спасёт наш беспокойный, драматичный мир.

    Полагаем, что в соответствии с жанром статьи в нашей работе осуществлено оптимальное моделирование предмета исследования, адекватного поставленной цели. Применённые методы исследования  апробированы как достаточно результативные. Причём они были целесообразно дополнены путём синтеза с лингвокогнитивным, нейробиологическим и синергетическим подходами. Этот синтез вполне адекватен уровню сложности концепта сознание. Считаем, что наработанный материал имеет потенциал дальнейшего, углублённого исследования актуальных объекта и предмета. Не сомневаемся, что они интересуют не только автора статьи.
               
                ЛИТЕРАТУРА

1. Аршинов В. И., Свирский Я. И. Синергетическое движение в языке  // Самоорганизация и наука: опыт философского осмысления. - М., 1994.
2. Грин Б. Ткань космоса: Пространство, время и текстура реальности. - М., 2009.
3. Кукушкин Н. Хлопок одной ладонью. Как неживая природа породила человеческий разум. - М.: Альпина нон-фикшн, 2021. - 542 с.
4. Матурана У., Варела Ф. Древо познания. - М.: Прогресс — Традиция, 2001. - 224 с.
5. Менегетти А. Ин-се человека. - М.: ННБФ ''Онтопсихология'', 2006. - 156 с.
6. Судзуки С. Сущность дзен. Сознание начинающего. - СПб, 2002. - 205 с.
7. Сущность  ДЗЕН: искусство быть свободным. - СПб, 2000. - 179 с.
8. Хакен Г. Принципы работы головного мозга: Синергетический подход                к активности мозга, поведения и когнитивной деятельности. - М.: ПЭРСЭ, 2001. - 351 с.