99. 9, или 13 подвигов инженера Петровкина-7

Глава 7.

:Новый незнакомец.


Дни собирались в недели, а недели — в месяцы… хотя, собственно, мы не об этом. В жизни наших друзей началась странная полоса трезвости, которая совершенно не предполагала приключений. С утра они курили подаренные сигары, пили чай с лимоном и шли в Нескучный сад наслаждаться литературным общением. Прохладный воздух благоприятно сказывался на самочувствии Гарри, а это сейчас было самое главное. Вечером они смотрели телевизор, политические новости или викторины, а перед сном резались на доисторической приставке в игры и ели гречневую кашу с мёдом.

За неоплаченные счета отопление в квартире Петровкина отключили, и нашему герою приходилось хотя бы раз в неделю выходить на балкон, раздеваться по пояс и рубить по полного изнеможения дрова, которыми потом топили камин в гостиной и пекли в нём яблоки. Камин был самым настоящим, с решёткой и барельефом работы Врубеля. Когда-то, очень давно, дымоходную трубу заблокировали между третьим и четвёртым этажами, поэтому Илья Никодимович не помнил, чтобы его вообще когда-либо использовали по назначению. А сейчас пришла, видимо, его вторая молодость. Камин был очень доволен, что его снова подкармливали щепками и поленьями и щедро платил нашим друзьям за это теплом и душистым дымом.

Вот и сегодня Петровкин занёс с балкона охапку дров и бросил на пол. Затем проверил большим пальцем остроту боевого топорика с удобной каучуковой рукояткой и, удовлетворённый, принялся разжигать пламя. Гарри, не теряя понапрасну время, нанизывал яблоки на шампуры.

— Как в Стокгольме… — жмурился от удовольствия Илья Никодимович.

Гарри не любил Стокгольм.

По телевидению демонстрировали “Великое шоу тюленей“, которые, как обычно, играли роль политических обозревателей.

Тюлень в строгом костюме с экрана вещал: “Вот увидите, никакой встречи между политическими лидерами двух государств в формате “1х1“ не будет. Никакого диалога. Спорю на ящик тунца. Администрация Трампа совершенно…“ А второй, более неформальный — в пуловере и шлёпанцах — подпевал ему: “Совершенно верно. Российское политическое руководство, после десятого ультиматума, предъявленного Гренландии, перестало рассматривать Государственный департамент в качестве…“

В доказательство своих слов оба тюленя спрыгнули в небольшой манежик, расположенный прямо в студии, и некоторое время ловили цветные кольца и жонглировали мячиками под музыку.

“Сирия активно вооружалась и радикализировалась. Китай угрожал объявить морскую блокаду Тайваню, тем самым отрезая США от поставок передовых электронных микросхем“.

“Из курьёзного… Весь мир захлестнула волна таинственной картошки, которая стала появляться в самых неожиданных местах. Жители Калифорнии, Алтая и Мадагаскара просыпались рано утром, выходили на крыльцо своего дома и обнаруживали странные мешки, которых ещё вчера там не было. Некоторые смельчаки уже попробовали её и утверждают, что она вполне съедобная и даже приятная на вкус. К расследованию подключились экологические активисты“.

— Да, ничего интересного не происходит, — подвёл итог увиденному Илья Никодимович, посыпая испечённое яблоко сахаром.

— У-у! — грустно подтвердил Гарри.

В дверь робко позвонили.

— Опять, что ли! — ругнулся Петровкин и пошёл открывать.

На пороге переминался с ноги на ногу уже немолодой мужчина, в шляпе и с бородой. Он был одет в несвежий балмакаан, кажется, неудачно перешитый из военного тренча.

— Здравствуйте, — скромно представился он. — Меня зовут Иммануил Андреевич. Моя фамилия вам ничего не скажет, поэтому называть я её не буду. Себя тоже можете не называть, так как ваша личность мне хорошо известна. Я могу пройти?

— Добрый вечер, Иммануил Андреевич, — поприветствовал незнакомца Петровкин. — Конечно, заходите.

Незнакомец перешагнул через порог и сразу направился на кухню. Оглядев скромную обстановку, он почмокал языком и направился в гостиную.

— А-а-а-а, — обрадовался он, — я вижу, и обезьянка ваша тут. Ну что же… не буду измучивать вас долгим вступлением и сразу перейду к делу.

Петровкин кивнул, давая понять, что готов слушать.

— Илья Никодимович, нам стало известно, что в ваши руки попала научная работа, описывающая, назовем так… один аппарат, которая могла бы нас интересовать. Я уполномочен вести с вами переговоры и готов предложить за неё… — в этом месте незнакомец оценивающе посмотрел на Петровкина, — допустим, шестьдесят тысяч рублей. Что скажете?

— Что значит — попала? — не понял Петровкин. — Это мы с Гарри её написали. Наша работа!

— Ну, предположим, — согласился незнакомец. — Так вы согласны?

— Нет, — категорически отмахнулся Илья Никодимович и два раза укусил печёное яблоко.

— Почему? — удивился незнакомец. — Цена хорошая. Больше вам за неё никто не даст.

— Она не продается, — отрезал наш герой. — Этот труд принадлежит только России и никому больше.

— Мм-м… хватит юродствовать, Илья Никодимович, — неприятно улыбнулся незнакомец. — И вы, и я, и все остальные хорошо знаем, что у каждого предмета есть цена. Ладно, семьдесят тысяч. Но это моё последнее слово.

— Если это ваше последнее слово, то можете уходить. Здесь нам обсуждать нечего, — подвёл итог коротким переговорам наш герой и в третий раз укусил яблоко.

Незнакомцу не стоялось на месте.

Он всё время кружил по комнате, поочередно прикасаясь к разным предметам и тут же одёргивая от них руку, будто они, эти предметы, были раскалены докрасна и обжигали пальцы. Иногда он вдруг резко приседал и заглядывал то под диван, то под шкаф, то под стол. Лицо его не выражало ровным счетом ничего, а шляпа привставала на грязных, давно не мытых, волосах.

— Хорошо, если вы настаиваете, я уйду, — наконец остановился вальсирующий. — Но кто тогда предложит вам шестьдесят тысяч?

— Только что же было семьдесят! — поправил его Петровкин.

— Так вы согласны? — изобразил некое подобие радости незнакомец.

— Нет, но шестьдесят — это шестьдесят, а семьдесят — это семьдесят!

Человек в шляпе снова пришёл в движение.

Петровкин бросил огрызок яблока в камин.

Незнакомец продолжал кружить и приседать, и наконец добрался до связок старых книг и журналов, что не предвещало ничего хорошего. Видимо, он заметил что-то интересное для себя, потому что резко упал и стал, почти лёжа, перебирать стопку за стопкой.

— Так, так, так… — гнусавил он, раздувая щёки и избавляясь дуновением от вековой пыли.

— Что там? — Петровкин зажмурился. Он очень переживал, что незваный гость сейчас начнёт развязывать тесёмки и вытаскивать складированную здесь доисторическую макулатуру: “Новый мир“, “Технику—молодёжи“, “Огонёк“, “Мурзилку“.

Этот страшный следопыт, казалось, был способен на всё!

Но до этого, слава Богу, не дошло.

На счастье, незнакомец быстро обнаружил какую-то папку с бумагами, вскочил и, торжествуя, поднял её над головой:

— Та-а-а-ак… А это у нас что?

Илья Никодимович присмотрелся.

— Папочка? — безжизненное до сего момента лицо незнакомца вспыхнуло в тревоге и радости.

— Папочка или что? — почти угрожающе повторил он.

— Папочка, — согласился Петровкин.

— А что у нас в папочке?

— Расчёты, — честно признался Илья Никодимович.

— Во-оо-оот. Значит, я нашёл! — ещё сильнее обрадовался незнакомец и с чувством биологического превосходства посмотрел на нашего героя.

Илья Никодимович не мог понять, что так обрадовало гостя с грязными волосами и хотел было пуститься в объяснения, что папка эта старая… какое-то студенческое барахло, которое неизвестно как сохранилось до наших дней… расчёт подшипника или лопатки турбины двигателя. Но, уловив надменный взгляд незнакомца, решил тому немного подыграть и не расстраивать бестолкового следопыта раньше времени. Откуда ему было знать, что это зайдёт НАСТОЛЬКО далеко!

— Хорошо, — грустно вымолвил он, предварительно настроив лицо. — Хорошо, раз вы нашли его, я продам вам сей труд. Но цена будет другой.

Незнакомец сделал быстрое движение языком и губами, чтобы уже начать спорить, но Петровкин прервал его на полуслове:

— Я продам вам эту папку, — ещё печальнее произнёс он. — Но свои семьдесят тысяч можете оставить себе. Приличный человек в наше время семьдесят тысяч отдаёт за кроссовки или за манишку с капюшоном. Мне же нужны семьдесят миллионов.

— Сколько?!! — ахнул незнакомец.

— Семьдесят миллионов, голубчик, — твёрдо повторил Илья Никодимович цену и по стальным ноткам в его голосе незнакомец сразу догадался, что торговаться хозяин квартиры не намерен.

— Это очень большая сумма, — задумчиво произнёс незваный гость. — Я не уверен…

— Если вы не уверены, то мы поступим так, — взял инициативу в свои руки обладатель бесценного фолианта. — Я приму от вас задаток, скажем, те самые семьдесят тысяч, которыми вы тут пытались дразнить меня, и дам вам один лист. Один лист — чтобы вы с коллегами изучили его содержимое. Вы же вроде не одиночка и представляете интересы научной группы, я верно вас понял?

— А, мня, мне… — зашамкал незнакомец.

— Вот и прекрасно. Вы изучите один лист. Любой неслучайный в нашей области человек сразу будет в состоянии определить ценность всей работы. А потом я жду новое предложение. И умоляю: не беспокойте меня своими анекдотами про тысячи. Папка стоит миллионы, если не больше, вы прекрасно в этом осведомлены. Надеюсь, мы поняли друг друга?

— А, мэ… — снова не смог собраться вечерний визитёр.

— Моргните, если поняли, — скомандовал Илья Никодимович.

Гость в шляпе нервно моргнул одним глазом.

Получив более или менее приемлемое подтверждение согласия, Петровкин выхватил папку из рук незнакомца, наугад достал один лист, вручил его человеку в шляпе и подвёл дельце к финальному аккорду:

— Деньги.

— Что? — не понял посетитель.

— Задаток, — пояснил Петровкин.

— Ааа-аа… дело в том что…

— Послушайте, Иммануил… как вас там? — Петровкин основательно вжился в роль переговорщика и сейчас прекрасно разыгрывал нетерпение.

— Андреевич.

— Иммануил Андреевич, вы же — деловой человек. Я вам вручаю сверхценную вещь. Мы с вами стоим на пороге заключения сделки века. А вы мычите, как корова! Задаток вы собираетесь мне передавать или нет? Семьдесят тысяч. Потрудитесь отсчитать.

— Но у меня столько нет, — растерянно произнес охотник за ноу-хау.

— Нет?!! — хмыкнул Петровкин. — Что же это вы, голубчик, ко мне без денег, что ли, пришлёпали?

Петровкин почувствовал, что ему сейчас не помешает чья-либо поддержка и  посмотрел на Гарри. Самец шимпанзе, осознав всю важность исторического момента, обнажил клыки так, что незнакомец сразу понял, на чьей стороне в данной экологической нише находится биологическое преимущество и решил не испытывать судьбу.

— Почему же совсем без денег… — начал оправдываться он. — У меня есть…

— Отcчитывайте, отсчитывайте, — кивал головой Петровкин.

Незнакомец вывернул всю грязь из карманов, отделил от неё мятые листы и принялся лихорадочно считать. Руки его ходили ходуном, а пальцы не слушались.

— Вот, — протянул он после завершения процесса пачку разносортных купюр. — Тридцать девять тысяч. Как в аптеке!

— Тридцать девять? — расстроился Илья Никодимович.

— Да, — подтвердил незнакомец. — Больше не взял. Но мы ведь с вами на пороге заключения сделки века. Не стоит переживать из-за каких-то копеек, не так ли?

— Так ли, — согласился Петровкин. — Но поскольку я получил только половину суммы, давайте внесём в нашу схему игры некоторые коррективы…

С этими словами Илья Никодимович взял только что извлечённый из папки лист, разорвал его пополам, одну часть вернул на прежнее место, в папку, а вторую снова вручил озадаченному таким поворотом дел незнакомцу.

—Вот, теперь всё по-честному, — резюмировал наш герой.

Вечерний гость ещё раз посмотрел на Гарри, ещё раз испытал приступ робости, но, несмотря на ни на что, всё же решился протестовать! Половина листа, кажется, его не сильно устраивала.

— Что-то не так, мой друг? — вежливо поинтересовался Илья Никодимович, заметив кислое выражение на челе своего делового партнёра. — Не в вашем положении выкобениваться и ставить мне условия, голубчик! И предупреждаю: не затягивайте — потому что лично я ждать не намерен. Если вы будете долго ходить вокруг да около и крутить хвостом, я предложу сделку другому человеку, который заплатит совсем другие деньги.

— А кому вы предложите сделку? — испугался незнакомец.

— Ракову! — выпалил Петровкин, сам удивляясь своей находчивости.

— Ракову?!! — завопил незнакомец.

— Да, — подтвердил Петровкин. — Он уже присылал эмиссаров. Хочет купить. Обещает горы золота — не меньше! Серьёзный человек.

И для важности Илья Никодимович почесал грудь.

Ночной гость ещё раз взглянул на самца обезьяны. Гарри перехватил его взгляд и тоже почесал грудь… а потом, недолго думая, почесал и другие выступающие части своего тела. 

“Ракову! Вот ведь!“

У незнакомца от этих тревожных мыслей перекосило глаз, ногу и половину туловища — да, имя Ракова, особенно сказанное в нужное время, могло вызвать сильные чувства.

Незваный гость выскочил за дверь и помчался по длинному коридору.

— Не тяните! — крикнул ему вслед Петровкин и довольный собой захлопнул дверь.         


Продолжение здесь: http://proza.ru/2025/01/25/1841