Не злите принцесс

Принцесса сказала отцу  - папа я решу вопрос с борделем, за три дня дайте мне пожалуйста три дня. Все решу миром и переговорами.
 
Ее учитель монах Томас был против, но император сказал ладно покажи мне что будет за три дня. Она стала собираться к мадам Розе, два гвардейца и принцесса сперва переговоры

Принцесса поправила свой плащ, готовясь к важной миссии. Несмотря на неодобрительный взгляд монаха Томаса, она чувствовала уверенность в своем решении. Её сопровождали два молчаливых гвардейца в начищенных доспехах, внимательно следящие за каждым движением вокруг своей подопечной.
Дорога к заведению мадам Розы пролегала через узкие улочки города. Вечерние тени уже начинали удлиняться, когда они достигли богато украшенного здания с витражными окнами. У входа горели изящные фонари, придавая месту обманчиво респектабельный вид.

Принцесса расправила плечи, мысленно повторяя заготовленные аргументы. Она понимала, что дипломатия здесь будет важнее силы. Мадам Роза была влиятельной фигурой в определенных кругах, и грубый подход мог только усложнить ситуацию.
Один из гвардейцев постучал в дверь. Через мгновение её открыла элегантно одетая служанка, которая, увидев необычных гостей, удивленно приподняла брови, но быстро справилась с эмоциями и пригласила их войти.
"Передайте мадам Розе, что её хочет видеть особый гость по важному делу," - спокойно произнесла принцесса, стараясь, чтобы её голос звучал уверенно и властно.

Белое платье принцессы резко контрастировало с полумраком роскошного помещения. Её руки слегка дрожали, выдавая внутреннее напряжение, хотя она старательно сохраняла внешнее спокойствие. Гвардейцы, застыв по обе стороны от неё, нервно сжимали рукояти мечей.

Мадам Роза, восседавшая в бархатном кресле, излучала самоуверенность. Она небрежно отмахивалась от каждого аргумента принцессы, явно наслаждаясь ситуацией.
"Я не собираюсь менять свой бизнес из-за прихоти какой-то девчонки, даже если она носит корону," - протянула мадам Роза, покручивая в пальцах нитку жемчуга.
Принцесса, пытаясь разрядить обстановку, неожиданно усмехнулась и спросила с деланной легкостью: "А сколько бы вы за меня дали, мадам Роза? Чисто теоретически?"

Мадам Роза, не задумываясь, выпалила сумму, и тут же осеклась, поняв свою ошибку. Краска схлынула с её лица, когда она осознала, что только что назвала цену за особу королевской крови.
Гвардейцы напряглись ещё сильнее, их лица потемнели от гнева. В комнате повисла тяжёлая тишина.

Через несколько часов

Принцесса стояла посреди дворцового двора, её белое платье серебрилось в лунном свете. Монах Томас смотрел на неё с тревогой, но в её глазах читалась решимость.
"Святой отец, помните историю о благодатном огне? Вы сами говорили, что чудеса случаются с теми, кто верит," - в её голосе звучала странная уверенность.
Томас побледнел, наконец поняв её замысел. "Но принцесса..."
"Керосин и ладан, святой отец. Быстрее," - её голос был тихим, но властным.
Монах поспешил выполнить приказ, его шаги эхом отдавались по пустому двору. Гвардейцы переглянулись, не понимая происходящего, но оставаясь на своих постах.
Ночная прохлада заставляла кожу покрываться мурашками, но принцесса, казалось, не замечала холода. Она ждала, глядя на звёзды, пока Томас не вернётся с требуемым, обдумывая следующий шаг своего дерзкого плана.
Принцесса размеренно помешивала тёмную жидкость в большом чане, смешивая керосин с дегтем и ладаном. Её белое платье призрачно светилось в темноте, а голос звучал задумчиво и отстранённо.
"Знаете, святой отец, когда благодатный огонь сошёл с небес, люди поверили в чудо. Они увидели божественное знамение," - она добавила ещё ладана, и густой аромат поплыл по двору. "А мадам Роза... она назвала цену. За час - пятьдесят золотых, за ночь - двести. За принцессу," - её рука не дрогнула, продолжая размеренно помешивать смесь.
Томас нервно теребил чётки, наблюдая за её действиями.
"Воздушный шар, святой отец. Нам понадобится воздушный шар и часовой механизм," - она подняла взгляд к звёздному небу. "Знаете, почему именно шар? Потому что благодать должна снизойти с небес. Как в вашей истории."
Её пальцы, испачканные тёмной смесью, крепко сжимали деревянную мешалку. В глазах отражалось пламя факелов, а на губах играла едва заметная улыбка - спокойная и решительная.
"Время пришло показать истинное чудо, святой отец. Принесите всё необходимое."
На церковном холме глубокая ночь
На вершине холма, под россыпью звёзд, монах Томас исступлённо молился, его трясущиеся руки сжимали распятие. Рядом стояла принцесса в своём белом платье, держа анемометр - прибор для измерения ветра. Её лицо было безмятежным, почти одухотворённым.
"Отче наш..." - шептал Томас, а его взгляд был прикован к тёмному силуэту воздушного шара, медленно плывущего по ночному небу.
"Ветер юго-западный, пять метров в секунду. Идеально," - тихо произнесла принцесса, глядя на прибор. "Знаете, святой отец, когда Господь посылал огненные столпы на Содом и Гоморру, это тоже было божественное знамение."
"Господи, помилуй..." - дрожащим голосом продолжал Томас, наблюдая, как шар-торпеда неумолимо приближается к богато украшенному зданию мадам Розы.
"А помните историю о неопалимой купине? О том, как куст горел, но не сгорал?" - принцесса говорила спокойно, словно вела урок богословия. "Чудеса господни принимают разные формы, святой отец. Иногда они спускаются с небес... прямо на головы грешников."

Томас закрыл глаза, его губы беззвучно шевелились в молитве, а принцесса продолжала следить за показаниями анемометра, её лицо освещала странная улыбка.
"Смотрите, святой отец, как красиво летит. Прямо как в писании - глас божий с небес..."

Внизу через 30 минут

На холме принцесса стояла неподвижно, её белое платье колыхалось на ветру. Внизу, в городе, разворачивался хаос: крыша борделя пылала, языки пламени взвивались к ночному небу. Крики и суматоха доносились даже сюда.
"Пятьдесят золотых за час," - задумчиво произнесла она, наблюдая, как мадам Роза в панике выбегает из здания, прижимая к груди шкатулку с документами. "Двести за ночь. За принцессу."
Пожарные суетились внизу, разматывая шланги и пытаясь справиться с огнем, который уже перекинулся на верхний этаж. Люди выбегали из здания, некоторые едва успев одеться. В воздухе стоял запах гари, смешанный с ароматом ладана.
"Знаете, святой отец," - принцесса повернулась к всё ещё молящемуся Томасу, - "говорят, что кара небесная настигает каждого по его грехам. Сколько она сказала? Пятьдесят золотых... Какая точная оценка королевской крови."


Внизу мадам Роза, растрёпанная и закопчённая, металась между пожарными, что-то крича и размахивая руками. Её некогда роскошное платье было испачкано сажей, а с крыши её заведения продолжал подниматься дым, смешиваясь со звёздным небом.
"Двести золотых за ночь," - повторила принцесса, её голос был спокоен, как у человека, наблюдающего за закатом. "Какая жалость, что небесный огонь оказался дороже."

Тронный зал империи ранее утро

В тронном зале принцесса стояла перед отцом, всё в том же белом платье, теперь пахнущем лёгким ароматом ладана. Её лицо выражало полнейшую невинность.
"Папа, я даже не успела ничего предпринять. Видимо, сами небеса решили вмешаться в ситуацию. Какое удивительное совпадение - прямо как в историях святого отца Томаса о божественном провидении."
Монах Томас, стоявший рядом, нервно перебирал чётки. Когда император обратил на него вопрошающий взгляд, он начал путано объяснять:
"Ваше Величество, воистину пути Господни неисповедимы... *крестится* Огонь с небес... как в священном писании... *бормочет молитву* Подобно Содому и Гоморре... Божья кара настигает грешников... *снова крестится* Я всю ночь молился о спасении заблудших душ..."
"Видишь, папа," - подхватила принцесса, - "даже святой отец подтверждает - это было настоящее чудо. Я тут совершенно ни при чём. Просто божественное провидение."
Томас побледнел ещё сильнее и углубился в особенно длинную молитву, старательно избегая смотреть и на императора, и на принцессу.
Томас стоял в тронном зале, механически перебирая чётки и бормоча молитвы, а в его голове крутились совсем другие мысли:
"Господи, прости мою душу грешную... Как же я докатился до такого? Керосин с ладаном мешал, в пособники превратился... *крестится* А эта девочка... Боже правый, я её геометрии учил, астрономии, закону божьему... А она взяла и применила все знания разом - и про розу ветров, и про траекторию полёта, и про время горения смеси... *содрогается*
Ещё и писание моими же словами цитировала, про благодатный огонь... А я-то, старый дурак, думал, она просто историями священными интересуется... *вздыхает* А она, оказывается, конспекты для других целей вела...
И ведь как всё рассчитала - и высоту, и ветер, и время... Прямо как на уроках математики, только... *бледнеет* Господи, помилуй, она же использовала мои уроки по баллистике, когда я объяснял траектории полёта на примере катапульт... *крестится судорожно*
А теперь стоит, невинная как агнец божий, про чудеса вещает... И ведь не соврала даже - действительно, с небес снизошло... *дрожит* Спаси и сохрани..."