И я лежу. Лежу. Лежу

Куда уходит мысль, когда ей некуда идти? Она кружит, как осенний лист, подхваченный ветром, и падает туда, где нет ни начала, ни конца.

Потолок.
Белый.
Ровный.
Совершенно пустой.

Но нет, вот трещина. Она извивается, как река на карте, которую я когда-то видел в детстве. Где-то там, в её изгибах, мог бы быть город, деревня, остров. Но я не могу добраться до них. Я даже не могу дотянуться рукой. Мысли — они такие же ленивые, как и я. Они плывут, как облака, медленно, не спеша, и растворяются в бесконечности этого дня.

Часы тикают.
Или это сердце?
Нет, часы.

Они где-то там, на стене, за спиной. Их звук — это ритм, который я не выбирал, но который всё равно диктует мне своё: тик-так, тик-так. Время. Оно существует, даже когда его нет. Оно течёт, даже когда я стою на месте. Или лежу. Лежу. Лежу.

За окном — мир.
Он там.
Я знаю, что он там.

Деревья, люди, машины, птицы. Они движутся, живут, дышат. Но я не могу представить их. Они кажутся такими далёкими, будто их нарисовали на холсте, который висит где-то в другой комнате, в другом доме, в другой жизни. А здесь — только я. И этот диван. И этот потолок. И эта трещина, которая, кажется, становится всё длиннее с каждым тик-так.

Я закрываю глаза.
Темнота.

Она мягкая, как одеяло, которое я набросил на себя, чтобы спрятаться от мира. Но даже в темноте мысли не уходят. Они просто становятся тише. Тише. Тише. И я лежу. Лежу. Лежу.

Но что, если я встану? Что, если я поднимусь с этого дивана, сброшу с себя это одеяло, которое стало частью меня, и сделаю шаг?

Один шаг.
Потом другой.
И ещё один.

Куда? К окну. Да, к окну. Там свет. Свет, который я не видел, не чувствовал, не замечал. Он льётся сквозь стекло, мягкий, рассеянный, как будто стыдясь своей навязчивости. Он касается пола, оставаясь на нём золотистым пятном, которое пляшет, как тень от пламени свечи. Я мог бы встать. Я мог бы подойти. Но ноги кажутся такими тяжёлыми, будто их приковали к этому дивану невидимыми цепями.
И я остаюсь. Лежу. Лежу.

Мысли.
Они возвращаются.
Они всегда возвращаются.

Как волны, которые накатывают на берег, даже когда кажется, что море спокойное. Волны приносят с собой обрывки воспоминаний, слов, образов.
Вот я — ребёнком, бегу по траве, чувствую, как она щекочет босые ноги.
Вот я — вчера, или позавчера, или неделю назад, стою у окна и смотрю на дождь, который стучит по стеклу, как будто хочет войти.
Вот я — сейчас. Лежу. Лежу. Лежу.

Но что, если я встану? Что, если я сделаю это? Что, если я разорву эту паутину, которая опутала меня, и выйду? Выйду туда, где свет, где воздух, где жизнь. Но что такое жизнь? Это движение? Или это просто существование, как у этого дивана, который стоит здесь годами, не зная, зачем, не спрашивая, почему.
Он просто есть. Как и я.

Я есть.
Я лежу.
Я дышу.
Я существую.

И всё же... что, если я встану? Что, если я попробую? Один шаг. Один маленький шаг. Но даже эта мысль кажется такой далёкой, такой недостижимой, как та трещина на потолке, которая, кажется, становится всё длиннее, всё глубже, всё ближе. И я лежу. Лежу. Лежу.