Игнатий. Ч. 3

Часть 3.

(Ч.2: http://proza.ru/2025/01/27/1789)

Игнатий тогда работал на стройке в частном секторе. Он и его бригада уже возвели дом от основания до крыши и теперь занимались «внутрянкой».

Игнатий завершал шпаклёвку очередной комнаты. Стены были оштукатурены, и оставался только последний штрих перед отделкой, которая зависела от выбора заказчика. Это могла быть покраска, поклейка обоев или даже лепнина — в общем, что угодно. Иногда люди просили украсить стены имитацией кирпичной кладки, что порой означало возвращение к тому, как было до штукатурки.

«Хозяин — барин! - как говорят строители, - Любой каприз за чужие деньги!»

Игнатий же занимался тем, что наносил на стены финишную шпаклёвку. И как раз под это занятие на объект заявился сам заказчик с проверкой качества проделанной работы. Он справедливо считал, что, коль он платит деньги, то отчитаться по проделанной работе работяги должны в любой момент, когда бы он ни нагрянул. Сам заказчик был из бизнесменов и деньги считать уж точно умел.

На стройку он явился в сопровождении двух молчаливых амбалов с непропорционально огромными телами и маленькими лысыми головами, словно это были не люди, а какие-то гуманоидные рептилоиды. Зайдя в дом, заказчик начал важно расхаживать из комнаты в комнату и осматривать, как он, пусть и чужими руками, но за свои деньги, делает ремонт в своём доме, довольный проделанной работой и нахваливая себя. Пока не дошёл до места, где, собственно, работал сам Игнатий.

Завидев в дверном проёме тучную фигуру заказчика, Игнатий повернулся и, не отрываясь от работы, небрежно поприветствовал его.

— Ну что, Игнат, как идёт работа? — не уставая от собственной важности, спросил заказчик, которого, к слову, звали Лев Аверьянович.

— Спорится потихоньку! — ответил Игнатий, продолжая работу.

— Хорошо, хорошо! — сказал Лев, внимательно рассматривая стену, с которой как раз работал Игнатий, и потянул к ещё невысохшей стене свою руку.

— РУКУ! — крикнул Игнатий, заставив замереть Льва на месте.

— Что… что случилось? — испугался заказчик, смотря на Игнатия. В тот же момент, практически выбив собой недавно поставленную дверную коробку, в комнату попытались одновременно ввалиться яйцеголовые гуманоиды и, застряв в покосившейся дверной коробке, молча и не мигая уставились на замершего на месте Льва Аверьяновича с поднятой рукой и невозмутимо продолжающего работать строителя.

— Всё нормально, шеф? — спросили двое из ларца практически одновременно.

— Ну… да! — Лев Аверьянович был сам ошеломлён их фееричным появлением, не до конца понимая, что они натворили.

— Ну, нормально или нет, но за переустановку дверной коробки придётся теперь заплатить, Лев Аверьянович! — сказал Игнатий, оторвавшись от работы и посмотрев на заказчика, продолжающего стоять с поднятой рукой, как дирижёр-нарколепсик. — Вы-то руку опустите! Чего замерли-то?

Лев Аверьянович опустил свою руку и убрал её за спину, как будто держал в ней что-то постыдное.

— Я не понял, Игнат! — заказчик решил взять инициативу в свои руки. — С чего это ты тут вдруг… с потолка, если только… считаешь, что я буду платить за халтуру?

Игнатий невозмутимо посмотрел на заказчика, и, оставив свою работу, подошёл к двоим «Франкенштейнам», застрявшим в дверном проёме, и, раздвинув их, как двустворчатую дверь, дал понять заказчику, что дверную коробку выбили из анкеров его люди, сломав саму коробку.

— Аверьянович, когда сила есть, ума не надо! Знаешь такую поговорку? - подытожил он.

— Так, Игнат! Если хреново, значит хреново! Нечего тут придумывать! — продолжая гнуть своё, ответил Лев и, не давая вставить слово Игнату, подошёл вплотную к уже зашпаклёванной стене и, прежде чем продолжить свою мысль, на всякий случай спросил: — Это же готовая стена?

— Ну! — коротко и спокойно дав понять, что так и есть, сказал Игнатий, а заодно давая высказаться самому заказчику. А то мало ли, что-нибудь важное им забудется и не скажет.

— Хорошо, хорошо! — глядя прямо на Игнатия, словно пронизывая того своим взглядом, Лев Аверьянович сказал, хитро так улыбнувшись исподлобья: — Давай так, проверим твою работу здесь, на этой стене, и если всё нормально… — Лев достал из нагрудного кармана своего строгого костюма кошелёк и извлёк из него пятитысячную купюру, и, держа её в одной руке, взял в другую ранее им подмеченное в этой же комнате длинное правило. — Если я сейчас проверю твою работу, Игнат, и здесь будет неровно, то пеняй сам на себя! Если эта стена готова, то по факту она будет ровной. Так же?

— Ну! — продолжал отвечать в своей манере Игнатий, с тем же непоколебимым спокойствием и красноречием.

— Отлично, отлично! Смотри, за язык тебя никто не дёргал! — сказал Лев Аверьянович, поймав Игнатия на слове. — Будешь переделывать всё отныне только за свой счёт, а стены будешь переделывать, пока не будет ровно, как ты и сказал!

— Хорошо, но что будет, если окажусь прав я, и стена после проверки окажется ровной, как я сказал? — теперь ход был за Игнатием.

— Правильно мыслишь! Что же тебе, впустую что ли здесь стоять и ждать результатов проверки? — ухмыльнулся самоуверенно Лев Аверьянович. — Давай так, если твоя возьмёт, естественно, я соглашусь с тем, что ваша работа не халтура, и я оплачу переустановку этой дверной коробки.

— Как-то маловато будет! — сказал Игнатий.

— Ну ты не наглей! — возмутился Лев и тут же добавил: — Давай так, за проверку получишь сверху пять тысяч рублей. — Лев потряс пятитысячной купюрой практически прямо у лица Игнатия, вызвав у него лёгкую, еле заметную ухмылку.

Лев приставил в горизонтальном положении правило к готовой зашпаклёванной стене, демонстративно приготовил пятитысячную купюру и, смотря на Игнатия, медленно стал опускать её, скользя по стене, ожидая, что та обязательно провалится в щель между стеной и правилом.

— Ага! — воскликнул Лев, когда его рука достигла правила, но видя, что Игнатий нисколько не смущён, не подавлен, не встревожен и вообще никак не изменился в лице, он повернул голову и увидел, что купюра изогнулась и сложилась гармошкой. Немного удивлённый, с поступившей испариной на лбу, Лев перевернул правило в вертикальное положение и быстро повторил движение с купюрой, и опять ничего. Зазора между стеной и правилом не оказалось на всём протяжении строительного инструмента, как бы он ни старался. Но заказчик был не из простых ребят, напористый, и решил проверить по диагоналям — и снова ничего. Снизу — и тоже ничего. Вверху — ничего! В конец раздосадованный и понурив голову, он протянул Игнатию пять тысяч и сквозь зубы процедил:

— Не обманул - уважаю! На, бери, заслужил!

— Э, нет! — сказал Игнатий, не торопясь забирать свои честно заработанные деньги. — Складно стелешь, да только мы с тобой, как договаривались, так и плати.

— Так и плачу! — заказчик поднял голову и уставился на Игнатия, протягивая пять тысяч рублей. — Будешь брать или нет?

— Смотри, — начал объяснять Игнатий, подойдя ближе к заказчику, чтобы слышно было только ему, — тут мои люди стоят за мной, а за тобой — твои. И те, и другие всё слышали, что и как ты сказал, а теперь, мягко говоря, хочешь некрасиво отступить. И как ты думаешь, будешь выглядеть после такого в их глазах?

— Ты чё, офАнарел? — громко сказал Лев Аверьянович, выпячив на Игнатия глаза, оживив двух своих «Слэппи», застрявших в соседней комнате. — Да стойте вы уже на месте, пока ещё что-нибудь не сломали! — крикнул он на них.

— Погоди ты, не кипятись! Мужики-то тут при чём? — сказал Игнатий, возвращая внимание Льва к себе. — Ты посуди сам, какой у нас был договор?

— Слушай, Игнат! Ты ведь уже получил своё, чего ты мелешь? Договор есть договор, и я выполняю свою часть, отдавая тебе деньги!

— Э, нет! - повторил Игнат, - Не надейся на мою плохую память, Лев! Ты сказал, что за проверку я получу сверху пять тысяч рублей.

— И что не так?! — раскрасневшееся лицо Льва говорило о том, что он теряет терпение.

— А то, — спокойно улыбнулся Игнатий, — сколько раз ты в итоге пытался просунуть купюру между стеной и правилом, столько, получается, я и заработал. И если ты не считал, то я это сделал за нас двоих и насчитал, что ты мне должен теперь пятьдесят тысяч!

— Это как? — Лев Аверьянович начал быстро моргать, пытаясь запустить свой застарелый «макинтош». — Ты что это? Ты как это? Развёл меня что ли?

— Почему же? — улыбаясь, сказал Игнатий. — Не я тебя, а ты себя сам! За язык же тебя никто не дёргал! А то, что было ровно и после первого раза, было понятно! Впредь будешь доверять людям!

Так Игнатий в споре доказал своё мастерство. Только в каком именно деле — вот в чём вопрос!

Следующая часть:

http://proza.ru/2025/01/31/1202