Солдат Шакалин

 Первым правилом перевязки я считала умение снять любую безболезненно. Никогда не срывать повязку рывком и не спешить. В очень редких случаях я делала раненым больно. Вспоминаю одного солдата, прибывшего накануне, огромного чёрного мужика с бородой, по фамилии Шакалин. На правом плече и предплечье у него имелось шесть больших лампасных разрезов. Видимо, анаэробная инфекция. Весь покрытый потом, дрожа, как в лихорадке он забрался на перевязочный стол: «Товарищ на­чальник. Мне бы укол сначала. Нет терпения на перевязках». Глаза, полные страха и ожидания, были устремлены на меня с недоверием и протестом. «Не бойтесь. Я сде­лаю всё не больно. Никаких уколов не нужно». «Да как же! Шесть ран и все отдирать будете». «Я вам больно не сделаю. Будет больно — скажете».
 Мне, действительно, удалось снять шесть пропитан­ных кровью и засохшим гноем повязок почти безболез­ненно. «Да неужто всё?» — чуть не плача и не веря, спросил он. «Всё. И больше никогда больно вам не бу­дет». Он ушел в палату, совершенно растерянный и сча­стливый.
 Через три недели началась эвакуация раненых в тыл. Немцы подходили к Орлу. Шакалин пришёл ко мне в кабинет: «Товарищ начальник! Не отправляйте вы меня. Я вас прилюбил, так вам доверился. Вы мне в душу вош­ли. Я так теперь понимаю — куда Анна Андреевна, туда и Шакалин. Кому теперь доверю на перевязке». «Да что вы. Ведь  мы с вами солдаты. Куда велят, туда и едем.  Меня со­всем в другое место посылают».
И он уехал куда-то в Сибирь. Искалеченная рубцами его рука избавляла его от службы в армии.
 А.А. Русанова