Ласточки над Тамбовом

 9 августа 1942 года. Тамбовский госпиталь.
 Никогда не забуду ласточек над Тамбовом. Их тут очень много. Они наполняют воздух.  А  «где ласточки охотно так селятся, там воздух чист». Воздух здесь,  действительно, чист. Под горой извивается светлая, в зелёных берегах, река Цна. Ветер из заречья доносит    просторный запах полей и лесов. Ласточки со стремительной быстротой   бросаются вниз с горы и со свистом взлетают обратно. Над госпиталем их тоже много. Летают они и в саду госпиталя, где мы по утрам делаем зарядку и занимаемся строевой подготовкой  под командой толстого дяди Миши. Не обходится без курьёзов. Обычно, как самая маленькая, я всегда была замыкающей, но в этот раз, после команды: «Кругом! Шагом марш!» - очутилась впереди марширующей линейки. Дядя Миша командует: «Ведущий! Ногу отставить!». Я старательно  отставляю ногу вбок при каждом шаге и продолжаю идти под хохот, смотрящих из окон, раненых. Все идут за мной. Отставляют ли ноги, не вижу. Дядя Миша выходит из себя и, наливаясь краской, орёт: «Ведущий! Слушай мою команду! Ногу отставить!». Я отставляю и продолжаю шагать. Задний, наконец, останавливает меня за плечи и дядя Миша, вне себя от гнева, подкатывает ко мне свою круглую персону. Цвет его лица красиво контрастирует с голубой майкой. Сущее рококо. Что я могу ему сказать? Что я невежда   в строевых занятиях, видно и так. Вобщем, он меня не ругал,    в ярости, поднося к моему носу палец,   объяснял, что «отставить ногу» - это значит идти «не в ногу». Я извинилась. Все были довольны.
 Зато я была более удачлива при изучении автомата. Один из раненых собрав в кружок дам – врачей и сестёр – под навесом ветвей большой  липы     объяснял устройство ППШ, разбирая и собирая его. День  жаркий, небо чистое, шелест листьев. Все не слушали. А я, невольно вспоминая уроки вождения автомобиля, которые ещё в Воронеже давали мне шофёры Скорой помощи, с интересом следила за его  сильными ловкими пальцами. И, когда  он передал мне автомат, разобрала и собрала его, правильно назвав все части. «Ну, барышня, вы, должно быть, стреляли раньше» - сказал он не без уважения. Стреляла я только из нагана и даже заслужила приз – ночник. Каменную сову с горящими зелёными глазами. Давно это было. В Воронеже, в Доме Красной Армии. Нас учил там красивый, но злобный капитан, видимо обиженный тем, что ему пришлось учить слабый пол.  А жизнь тогда   была такая установившаяся. Никто из нас не думал о войне.
 Вдруг она напомнила о себе. Назойливый звук высоко летевшего самолёта  начал нарастать, приближаться, и на большой высоте заблестел «костыль». Разведчик. Не могу передать чувства страха и угнетения, который вызвал этот мерзкий звук во мне. Я сразу забыла про автомат. Все окружающие взволнованно зашевелились. Но самолёт ушёл, постепенно затихая.
 Мы вернулись в госпиталь. Раненых много. И если раньше они получали ранения в Гомеле, в Белостоке, в Орле, то  теперь это раненые на территории Воронежа:  у Областной больницы, у Динамо, у Второй клинической…
 Недавно было новое поступление. Я работала в перевязочной. Раненые относятся ко мне хорошо. Я не делаю им больно,  когда снимаю повязки. А меня успокаивает работа, которую я могу делать быстро, чётко и аккуратно. На столе всё увеличивается  пачка заполненных Историй болезни.
 А.А. Русанова