Чужой дед

Ариша проснулась от громкого шума что доносился из-за занавески маленькой кухоньки, бабушка ворчала , уронила крышку от бака. в комнатку доносился запах мыла и кипящего белья. Ариша просунула руки сквозь железные прутья кроватки, чтобы погладить мягкие волосы мамы. Родители спали тут же рядом с кроваткой Ариши.
В воскресные дни они спали долго, бабушка говорила что мозги у студентов должны отдыхать.
Ариша всегда верила бабушке и старалась вести себя тихо.
Мама спала в красивой немецкой комбинации, разбросав по верху одеяла нежные тонкие руки.
Мама у Ариши была очень красивая, все говорили.
И так сложилась жизнь Ариши, что растила ее бабушка, родители- студенты приезжали поздно и рано уезжали на работу, потом в институт ,на заочный.
Арише не знала что такое заочный, знала что они оба жутко уставали.
А по утру, в морозец, бабушка укутывала Аришу в свой шерстяной платок и сажала в санки, ехали долго, потому что детский сад находился на окраине леса, среди огромных сосен.
Бабушка очень переживала за девочку, самая маленькая в группе, как бы кто не обидел, да в ушки бы не надуло, да мало  кушает, она слезно просила воспитателей проследить за внученькой и долго подглядывала в щелочку.
Ариша не любила садик, шла со слезами, она боялась одну воспитательницу, которая все время кричала и брызгала при этом слюной, другая, блондинка с яркими губами, напротив, была спокойна, дети при ней шумели, мальчишки дрались, доставалось и Арише.
Некоторых детей оставляли на ночь, уводили ,в спальню, гуськом, плач стоял на весь сад, этого больше всего боялась Ариша. Она с тревогой глядела на дверь.
Большой радостью было для девочки, оставаться дома с бабушкой.
Они втроем сидели у окна и мирно пили чай, третьим был кот Васька, черный как уголь.
В один из осенних дней, Ариша впервые увидела, как из соседнего барака выносили гроб, она впервые увидела похороны.
"Ну вот бабку на прошлом месяце похоронили, теперь деда очередь настала",-сказала тихо бабушка.
"Бабуль, умирать страшно?",- спросила малышка. Она была напугана этим огромным красным гробом.
"Да, не , не страшно, правда, Васька ? Пусть Аришка наша не пугается".
Бабушка сказала , отвернулась и сама тихо заплакала, еще один друг умер, кто встречался с ней каждый день у колодца.
У колодца собирались вдовы, инвалиды фронтовики. Собирались, обсуждали, делились новостями, да народу становилось все меньше и меньше.
Подсобное хозяйство ,каких много было тогда в Подмосковье, расположилось на берегу маленькой речушке Вори, за сосновым холмом виднелся молодой, строящийся город, там и работали родители Ариши, там , в скором времени, обещали дать квартиру ее маме, как молодому специалисту.
А пока они жили в маленькой комнате барака, но очень уютной. В углу красовался  новенький телевизор КВН, за занавеской ,сам по себе, жил бабушкин мир.
В молодом городе было шумно, строили дома, школу, ясли, магазин, на подсобном только и шли споры у колодца, кому первому дадут квартиру.
Бабушка после этих споров возвращалась очень расстроенная, обижалась на соседок.
Все любили по выходным смотреть телевизор ,а приобрел его папа на свою премию, он любил все красивое, купил маме комбинацию, себе пальто с каракулевым воротником, ходил красавцем.
Он даже себе машину сконструировал, но прокатился всего пару раз, зато бабушка гордилась "Мишенька мой инженер".
Арише все нравилось и в родителях, и в бабушке, и в этой маленькой комнатке, где висел расшитый  ковер над тахтой. А на ковре замки, карета, заснеженные горы, озера.
Там был другой мир, новый, сказочный и пока все спали, Ариша любовалась знакомым пейзажем и сочиняла свою прекрасную сказку. Где, конечно, она была главной героиней.
Но однажды в этот тихий мир ворвался кто-то чужой, и даже опасный.
Это был дед- фронтовик, в старой грязной фуфайке.
Дед был абсолютно без ног и передвигался с помощью доски, на маленьких колесиках.
За его спиной висел огромный потертый рюкзак, большие черные руки были все в кровавых мозолях.
Ариша старалась спрятаться от этого деда, он ее звал внучкой , держа в руках леденец. Но все было напрасно, девочка к нему не шла.
"Что ты боишься, это друг твоего дедушки Прохора. Они защищали вместе  Ленинград.
Только наш дед остался там лежать, в той земельке, А Егор вот, выжил", -уговаривала внучку бабушка "Иди подойди , он тебе петушков на палочки привез, угостит".
Бабушка начинала суетиться, ставить чайник, потом Ариша слышала как она поливала из чайника, а дед Егор кряхтел, просил еще на голову хорошенько полить, потом он громко хлебал из своей фронтовой миски бабушкины щи и нахваливал их.
Ариша сердилась, а бабушка радостно чокалась граненым стаканом с этим дедом,а потом бегала в кладовку за огурцами.
"Хороши огурчики у тебя, Петровна",- слышала Ариша и еще больше злилась.
После бабушкиного праздника, из-за занавески, слышались рыдания "Это я должен был погибнуть, Петровна ,он за меня пошел, я ж заболел, кашлял я, слышишь? Веришь мне, аль нет? Он герой ,твой Прохор. Герой".
Бабушка , как могла, деда успокаивала "Ты ж сам один, одинешенек остался".
Потом она стелила ему на полу, и долго он ползал, чтобы уложиться поудобнее.
А  поздно вечером возвращались родители, бабушка что-то шептала папе, но он был недоволен "Этот Егор  по электричкам побирается, грязный, а мы там ребенка купаем".
Так приезжал чужой дед еще пару раз, да и Ариша уже его не боялась, пока бабушка стирала ему рубаху, Ариша деду пела песни что запомнила в детском саду, дед курил папиросу , улыбался и громко ей хлопал. Дед стал называть ее внученькой.
Но в один весенний день , пришла бабушка вся в слезах.
"Все, детка, нет нашего деда Егора. Увезли калек за сто километров"
Но Бабушка и Ариша надеялись, ждали.
Как то папа сказал чтобы уже и не ждали, всех инвалидов ,еще в тот день расстреляли. Москва ожидала иностранных гостей к Международному молодежному фестивалю. Москву чистили.
Бабушка проплакала всю ночь, Ариша тоже не могла долго уснуть, она еще не понимала этой трагедии.
Ей просто стало очень грустно, что никогда у нее не будет дедушки.
Она посмотрела на свой любимый коврик , и ей показалось, что из замка кто-то помахал ей рукой.
"Это наверно дед Егор",- подумала Ариша и тут же уснула.