Прогресс

        Невероятно себе это было представить, что в разгар заката СССР Министерство среднего машиностроения (ныне Росатом) в лице Приаргунского горно-химического обогатительного комбината выделит путевки в формате "мать и дитя" простому смертному машинисту электровоза в самый бархатный отпускной сезон в санаторий, в курортный город Сочи! Но чудеса иногда случаются, и я впервые, со своим младшим братом, под чутким маминым руководством, должен был отправиться в этом чудесный мир тепла, моря, пальм и гор.
Дату отъезда в этот обетованный край мы знали за четыре месяца до срока поездки и всё лето с нетерпение торопили её приближение. Как бы это не странно сейчас выглядело, но наш вояж начался 19 августа 1991 года. Все было основательно подготовлено и спланировано! Это я сейчас не путч августа 91-го (19-21) там то как раз все наоборот, а про поездку. Загодя приобретены авиабилеты, курортные вещи и припасы в дорогу. Кроме моря, которое я видел только по телевизору, нас ожидал длительный авиаперелёт туда и обратно, что в общем то, меня больше радовало, чем отдых в Сочи. Маршрут был простой и прекрасный: Краснокаменск - Чита - Москва - Адлер и вуаля! И все на самолете!
Не перестаю удивляться человеческой памяти, насколько она емкая, когда погружаешься в пучину воспоминаний и раздумий. Вот например, заканчивая предыдущий абзац, я с поразительной точностью вспомнил хмурое утро отъезда на аэродром Краснокаменска: родители дома суетливо собирались в дорогу, планировали отъезд на такси или на автобусе (в итоге поехали на автобусе), а я с братьями взахлёб смотрел фильм по новомодному в те времена "кабельному телевиденью" (это когда местные деятели с видеомагнитофоном организовывали мини-тв-студию и транслировали в определенные время, за определенную плату, разные киношки и мультяшки, по выделенному, из распределительного щитка в подъезде, кабелю). И фильм этот - самый желанный из всех желанных! "Выход Дракона" (у нас его называли "Турнир Хана") с легендарным Брюсом Ли! Наверное, я не слишком преувеличу, что Брюс Ли был и остается самым непререкаемым авторитетом для советской молодежи начала 90-х. Ведь мы коллекционировали фотографии с его фильмов, доставали не известно откуда самиздатовские брошюры с приемами "джиткундо", приобретали переводки на одежду (когда с помощью утюга переводили наклейки на белые майки или футболки и очень расстраивались если после стирки часть легенды куда-то исчезало). Все во дворе поголовно отрабатывали трёхдюймовый удар Брюса Ли, "хвост Дракона" (в простонародье "вертушка"), мастерили из подручных материалов нун-чаки и залихватски крутили их, отшибая себе чресла, ну и самое главное - мимику и "кошачьи" визги Брюса.
Появление кабельное телевидения предрекли так называемые видеосалоны, которые появлялись в подвалах многоквартирных домов и представляли собой импровизированный зрительский зал с несколькими скамейками или стульями, под потолком крепился японский телевизор и по "видаку" крути заранее анонсированные фильмы. Учитывая, что основная публика этих салонов была дворовая пацанва, то и репертуар был соответствующим: боевики, приключения и ужастики. Афиши представляли собой тетрадные листы, на которых писался фильм, его жанр, страна производитель и время просмотра. Они вывешивались на тех подъездах, в подвалах которых были эти кинотеатры. Денег было не лишка, чтобы часто заседать в этих салонах, а очень хотелось, ведь там были Шварценеггер, Столоне и Ван Дамм, поэтому мы хитрили и терпеливо выжидали у подъезда до половины фильма, чтоб попросится у строго дяди на входе в заветный подвал, а он пускал, не каменный все-таки. Пол фильма лучше, чем ничего! Так мы проходили суровую подвальную школу ниндзюцу, конг-фу, каратэ и голливудской справедливости.
Краскаменский аэродром два раза в сутки отправлял и принимал рейсы из Читы, которые осуществлялись на самолётах Ан-24. Полет до Читы занимал пару часов, но вибрации от винтов, которые передаются всем участникам полёта, продолжают ощущаться в организме еще пол часа после приземления. Нам предстояло подождать порядка трех-четырех часов в Чите, а там на "Тушке" отправиться в Москву. Но как известно, именно в это время, Москву, а скорей всего, если следовать теории заговоров, именно из-за нас, начало пучить, поэтому все рейсы туда разом отменили. Но кто об этом знал в далекой Читинской области, в богомзабытом аэропорту? Так, в неведении, мы прождали 12 часов, после чего мама принимает командирское решение лететь хоть куда-нибудь, но ближе к югу. Уже с высоты лет я оценил её решительность и храбрость в трудные для понимания советским гражданином моменты жизни, принимать правильные и мудрые решения. Мы полетели в Минеральные Воды.
Вообще хочу похвастаться своими родителями, которые скорей всего были самые, что не наесть типичные для того времени: честно работали, жили для семьи и не стремились, в ущерб существующему положению дел, как-то иначе реализовать себя, весьма консервативные и не приветствовали по известным причинам шик, расточительство и детские капризы (я и сам этим сейчас грешу). Поэтому дети в семье Токманцевых всегда были сыты, имели минимально необходимые для школьников вещи и, зачастую, как и везде, наверное, были предоставлены себе в часы свободного, от школы и домашних обязанностей, времени. Всякие попытки привнести в наш устоявшийся быт какие-то радужные элементы в виде хомячков, котят или дефицитной дорогой игрушки моментально купировались суровой конструктивной критикой. Однако, котенок, а потом и щенок в этом доме все-таки появились совершенно непонятным образом! А, когда выяснялось, что вся живность приносилось мамой, которая не могла спокойно пройти мимо маленьких котят или щенят, при поквартирном обходе своего терапевтического участка, то я был совершенно изумлен таким поворотом событий. Вот так у нас три года жил черный кот по имени Блэк со скверным характером, которого мы звали Блэкса, и который, в одно прекрасное осеннее утро, вышел из дому и до сих пор о нем ничего не известно. А уже после, появилась собака русско-спаниельной породы с аристократическим именем Дейзи, но в простонародье её звали Дуська. Дуська прожила с нами почти десять лет и даже умудрилась, не без моей помощи, со всей семьёй переехать из Забайкалья на Урал.
Вспоминая будни перестроечного ребенка в небольшом городе, можно смело сказать, что они не отличались особой развлекательностью, насыщенностью и материально-техническим обеспечением как сейчас. Но при этом все были при делах, а потому играли в сложно-организационные коллективные игры такие как "банки-склянки" (аналог "городков" только с консервными банками и элементами аркады), "волки-овцы" (что-то среднее между вольной борьбой и "кучей малой"), догонялки-пятнашки "дракон" (поглощение и расширение в ограниченном пространстве), "мамонт" (аналог "дракона" только не в ограниченном пространстве), "параша" (дистанционное поражение жертвы метательным, но безопасным предметом, чтобы жертва потом метала "парашу" в других. Очень занимательная и самая популярная игра). Но и обязательно, именно тогда, когда только сошел снег и не выросла молодая трава (конец марта - начало апреля) начинался сезон "ножичков": "города", "земля" и "дедки-бабки". Это все было коллективное бессознательное и требовало обязательное участие хотя бы трех-десяти человек. А когда остаёшься один, то особо не обламываешься и находишь себе разного рода занятия. Я, например, иногда бродил по проторенному маршруту, проходившего по диагонали через весь город, в узловых точках которого были магазины игрушек: "Универмаг" - "Детский мир" - "Тысяча мелочей". Не то, чтобы я искал там детское счастье, но сама мысль похода в детские магазины поднимала настроение и жизненный тонус. Если честно, я не знаю откуда в моем доме появлялись игрушки - солдатики, оружие, машинки и танчики. Они не продавались в магазинах! В магазинах продалась полная лажа - многометровые стеллажи и огромные корзины странных пупсовых простейших игрушек двух расцветок, самые простейшие и нелепые игрушечные транспортные средства двух-трех видов и огромное количество резиновых мячей, которые не годились ни в футбол, ни в "парашу", никуда! Тем не менее у меня была обширная коллекция разномастных солдатиков, которые регулярно воевали, а назначенные мной вражеские солдатики, из самых никчемных видов, уничтожалась резинкой от трусов, которой мы весьма эффективно боролись с мухами - отстреливая точечными ударами этих "назойливых соседей". Резинка в умелых руках гораздо эффективнее мухобоек и свернутых в рулон газет, главное, чтоб она была достаточно упругой.
Пистолеты, машинки и кубики сами собой накапливались в недрах квартиры и уж очень редко покупались.
Это было теплым, но несолнечным летним днем, когда в один из своих променадов я добрел до "Детского мира" и увидел её - мечту всей свое жизни, прекрасную и неповторимую - игрушечную ГДРовскую железную дорогу из локомотива и трех вагонов, которые катались по кругу по миниатюрным рельсам на электроприводе. Но трагедия заключалось в том, что она стоили 20 рублей (1989 или 1990 год) и последний набор был куплен на моих глазах. Такая жестокая и бескомпромиссная судьба была уготовлена мне тогда. Но в очереди я услышал, что несколько наборов также завезено в Универмаг, куда я, не мешкая, побежал, но и там меня ждало расстройство - все раскуплено еще с открытия магазина. Правда, продавщица в Универмаге мне поведала еще одно секретное место, куда были распределены несколько наборов - это сельпо в поселке Октябрьском в 20-ти километрах от Красного. Домой я пришел раздавленный и морально уничтоженный, о причинах чего и поведал родителям. Батя выслушал мою печальную историю, молча вытащил двадцатку и отправил нас со старшим братом в место, в котором, если верить документам, я родился. Родные стены поселка Октябрьского меня не подвели и предпоследний набор был наш! Машинист электровоза не мог допустить, чтоб у его детей не было железной дороги!
Минеральные Воды - это странное место, ведь почему-то именно здесь активизировалась террористическая деятельность в нашей стране по захвату самолетов и автобусов. Одно время даже ходил анекдот - "В МинВодах один террорист захватил автобус с другими террористами и предъявил требования: если ему не предоставят беспрепятственный вылет за границу, то он отпустит всех захваченных террористов". Но мы тогда этого не знали и безбоязненно путешествовали по бескрайним просторам нашей огромной, дружной и могучей Советской Родины, совсем не подозревая, что она трещит по швам и уже год как произошли тревожные события в Литве, Грузии, Нагорном Карабахе и в Средней Азии.
Восемь часов в самолете это, конечно, многовато, потому что самые интересные моменты - это взлет и посадка, хоть что-то можно увидеть на земле, а часами смотреть в иллюминатор на крыло самолета и облака - это как-то не очень. Но мама знала, как скрасить досуг своим детям и прихватила с собой нами чрезвычайно любимые китайские соски, не известно из чего сделанные, в консервных банках с бульоном. Даже сейчас многие из вас не знают, что так можно упаковывать сосиски, а китайцы знали!
Приграничное с Китаем и Монголией положение Краснокаменска давало его жителям определенные преференции по сравнению с жителями других регионов. Ведь в конце 80-х из Китая начались поставки дешевого ширпотреба, который уже в середине 90-х заполонит все магазинные прилавки нашей и не только нашей страны. Один из основных пунктов сортировки и растаможки китайских товаров стала станция Забайкальск, где скапливалось огромное количество вагонов с этим барахлом и долгое время ждало своей очереди на отправку далее по стране. Очень скоро ушлый советский люд прознал про то, что в Забайкальске стоят тысячи почти безнадзорных вагонов с тоннами товаров легкой китайской промышленности, и начал туда организовывать пиратские рейды. Краснокаменцы были в первом ряду, ведь до Забайкальска было около 50 километров. Рейд заключался в том, что вскрывался товарный вагон и независимо, что было внутри, все подчистую вытаскивалось всеми доступными способами, будь то обувь, одежда, шприцы, зубная паста или игрушки. Правда, это не могло длится долго и очень скоро ВОхр в Забайкальске начал отстреливать рейдеров, что в общем то и остановило дальнейшее паломничество до наживы. Об этом даже Никита Михалков в то время снял документальный фильм. Очень популярны были синтетические спортивные костюмы, в которых после отмены школьной формы, ходила вся школьная и не только молодежь. Эти костюмы обычно носились с дешевыми тряпичными тапками - "шанхайками". Одна пара этих тапок на картонно-тканевой подошве у меня прослужило аж все лето, единственное, в футбол в них гонять было совсем неудобно. На всю жизнь запомнился химически пластмассовый запах бейсболок с надписью "USA California" с американским орлом, обладать которыми хотели все пацаны, ведь ты сразу становился похож на героев американских фильмов, но и выгладили они поинтереснее и свежее, чем мятые потертые панамы или х/б кепки с дурацкими детскими рисунками или надписью "Спорт". Особым понтом было обладание безразмерной кожаной курткой с разными шильдиками и "фирмовой" фурнитурой, поэтому если вскрывался вагон с этими куртками, то удачливый рейдер мог не хило подняться, даже если он вынес всего десяток этого заветного барахла. Одно время китайцы специально приезжали в город, чтобы провести натуральный обмен своего подвального текстиля на советские колхозные, но при этом весьма добротные вещи.
Так, я помню, мы ездили на городской рынок с батей выменивать его шерстенное пальто с каракулевым воротником, которое он никогда не носил. Китайцы сразу предложили одну куртку за пальто, но батя знал толк в вещах и запросил три, в итоге так и не договорились и все остались при своих интересах. Мы, конечно, с братом и мамой его немного осудили, ведь заветная куртка, пусть и одна на всех, могла стать семейным достоянием, но батю скорее всего смутило не неудавшийся план по приобретению нескольких курток, а сам факт этого дикого для советского человека действа. Возможно, это пальто было частью его Великой Родины, а он вот так хотел сбагрить его взамен откровенного "г". Быть может я преувеличиваю с патриотическим пафосом, но хотелось бы в это верить.

К вечеру 20-го августа мы все-таки прибыли в МинВоды. Не имея четкого плана по дальнейшему путешествию мама начала импровизировать и очень скоро мы все дружно катили на красном туристическом "Икарусе" в сторону моря. Даже сейчас, анализируя те факты, которые помню, совсем не могу понять до куда мы доехали на автобусе, потому что следующая картина в моем сознании выглядит как железнодорожный вокзал с явно южными элементами: характерная легкая классическая архитектура здания с пальмами или реликтовыми растениями и непременным стрекотом цикад или сверчков. С этого места на поезде под утро мы все-таки добрались до Хосты, где в общем то и был наш пункт назначения - санаторий "Прогресс".
Кто-нибудь замечал, что все комнаты или номера советских санаториев, профилакториев или гостиниц имеют один и тот же запах. Запах казенной мебели с непременным огромным инвентарным номером, небрежно нанесенным красной краской, где-нибудь на видном месте, дешевых бумажных обоев, наклеенных на бетонные стены и паласы или прикроватные половички обязательно красного или зеленного цвета. И над всем этим великолепием обязательно возвышался стеклянный граненый графин с пробкой с двумя или тремя стаканами.
Телевизор в номере был редкостью, поэтому все постояльцы смотрели общий телевизор в холле. На тот момент к безмерной радости для советского детского взора открывались диснеевские мультфильмы и развлекательные шоу, такие как "Мапет-шоу". Ни тех не других я, как и всё мое поколение поголовно, не имело морального права пропускать, поэтому все четко знали: в 16.00 воскресенья будет сразу два диснеевских мульта, а вечером в субботу после 22.00 - "Мапет-шоу" (странное зрелище с плоским, совсем не детским, британским юмором, которое вел тряпичный лягушонок Кермит).
Санаторий находился в верхнем горном кластере города или поселка Хосты (в те времена такой агломерации городской округ Сочи как сейчас не было, а Хоста, Адлер, Кудепста и прочие были отдельными муниципальными единицами). До моря пешком было далековато, хотя и можно было спустится, но вот забираться обратно уж больно тяжковато, поэтому по расписанию ходили санаторские автобусы три или четыре раза в день на ведомственный пляж и обратно. Толкотня и духота это транспортного мероприятия по многочисленным и узким серпантинам напрочь отбивала желание ездить на пляж, поэтому на пляже за две недели побывали четыре или пять раз. Зато мама охотно посещала процедуры, ну а мы с младшим практиковали по утрам, обязательную для всех детей, лечебно-профилактическую гимнастику и бегали за мамой хвостиком пока она принимала лечебные ванные, физиотерапию или массаж.
Наш номер был на верхнем этаже главного корпуса и с него было видно море. Чтобы мы с братом сильно не канючили от безделья мама брала игрушки и спортинвентарь на прокат, предусмотренные на этот случай, и это неплохо скрашивала мой досуг, особенного, когда мама с Никиткой уезжала на концерты Киркорова и Муромова, а я ждал их в номере и, в конечном итоге, засыпал, потому как не видел, когда они возвращались. На меня брать билеты было бессмысленно и дорого, а Никитий по малолетству проходил бесплатно.
Однако, и на моей улице случился праздник, когда мы все втроем пошли в первый раз в настоящий цирк. Главной же эмоцией, которую мы там приобрели был страус-марионетка на 4-х лесках, регулярно путавшихся, как бы аккуратно ты его не складывал, и это очень бесило.
Гулять по курортному городу с развалами всякой заманухи с детьми с ограниченным финансовым обеспечением было слишком жестоко, поэтому в город мы выходили всего несколько раз и в эти разы я пытался выудить из этой прогулки какой-нибудь бонус - игрушку или хотя бы вожделенную жвачку со вкладышем за три рубля.
Турецкие жвачки моментально захватили сердца советских детей, особенно стала популярным коллекционирование вкладышей той или иной марки и, в конечном итоге, заменили собой филателистку на подростковом уровне. "Турбо", "Типи-Тип", "Дональд Дак" и "Бомбин Бом" - те заветные параллелепипеды в разноцветных обертках, со сказочным вкусом и заветным вкладышем. За всю школьную пору я собрал достойную коллекцию разных вкладышей в полторы тысячи экземляров, но во время моей учебы в военном училище мой младший брательник эту коллекцию втихаря кому-то задвинул, чем меня очень сильно расстроил. Добывать вкладыши через покупку жвачки было безумно дорого, но мой первый вкладыш был добыт путем покупки жвачки именно в Сочи и это был "Бомбин Бом" №45 с черным "Фольцваген Пассат" (первый гривенник как у СкруджаМаДака). В основном вкладышами менялись между собой, а также играли на них. Правила были такие же как в игре на марки, только право первого удара предоставлялась тому, у кого был номер на вкладыше больше чем у других (на марках приоритет отдавался тому, чья марка дороже). Сама игра была очень азартная и некоторые мальчуганы в ней особо преуспели и очень скоро стали обладателями больших коллекций разных вкладышей. Правила игры просты: вкладыши кладутся друг на друга картинкой вверх и шлепком ладони по ним необходимо перевернуть лицевой частью к поверхности, если первый игрок не переворачивал все или несколько картинок, то право хода переходило следующему пока не перевернут все до одного.
Кроме игры на марки и вкладыши в ходу была ещё одна азартная игра на деньги - "трясучка". Игроки ставят железные монеты на кон, у кого больший номинал тот трясет весь банк в ладошках "в замке" и сбрасывает на стол, все монеты, выпавшие на «орла», уходят этому игроку, оставшиеся трясет следующий и так по очереди по убыванию вложенного в игру номинала, пока всю кучу не разберут. Сразу на ум приходит повесть Валентина Распутина "Уроки французского", где по сюжету молодая учительница играла на деньги со своим учеником. Кто бы что не говорил, но это заветная ментальная мужская фантазия - оказаться в такой ситуации.
В моей же жизни уроки французского привили любовь ко всему французскому и заочно к Франции. Вот что значит, когда у тебя учитель любит и живет своим предметом. Мой учитель французского языка был красивый мужчина, за которым бегали все старшеклассницы и скорей всего все учительницы. Он имел безграничный шарм и обаяние, всегда аккуратно и изыскано одет, прическа и чистое бритье каждый день. Старший брат говорил, что у него погоняло "Бонжур", но почему-то мне в это не верилось, потому что его уважали все до одного и прежде всего за его отношение к делу. Я уже не помню, как его зовут, он преподавал у меня всего один год, а потом уехал в Читу. Но зато его подготовка за год позволила восполнить мне годовой пробел в программе языка, которого в пятом классе у нас совсем не было. Потом у меня было еще три учителя французского, которые безумно любили этот язык и всё, что с ним связано. Иногда я жалею, что не стал развивать это направление, из меня бы получился неплохой филолога романист.

Кульминаций пребывания на отдыхе для меня стала поездка на целый день в солнечную Абхазию, в которой мы успели посмотреть на горы по пути на озеро Рица, водопады Девичьи и Мужские слезы, заехать на пару часов в Пицунду, где в этот день на море все кишило медузами и не особо то хотелось лезть в воду. К вечеру мы добрались до Сухумского дендрария и знаменитого обезьяньего питомника. Самое мощное впечатление - это горы и осознание своей ничтожности перед ними. Озеро Рица, как и сегодня, тогда жило фолк-эко-туризмом и там пытались впарить за безумные деньги разную мишуру. Но в этой мишуре я очень хотел попробовать, хотя бы один глоточек из маленькой стеклянной бутылочки, божественный нектар с надписью на русском языке "Пепси". Но пять рублей - не судьба. Я уже и не помню, как мы вернулись обратно, ведь маршрут у нас был большой, скорей всего вырубился, не приходя в сознание.
Самое печальное, что на этой благодатной земле уже через несколько месяцев начнется настоящая война, которая ввергнет этот край в разруху и нищету, в коих он и по сей день пребывает.
С наступлением первого сентября в Сочи начались затяжные дожди вплоть до нашего отъезда - восьмого числа. Обратно мы добирались по намеченному плану из аэропорта Адлера, который был больше похож на Краснокаменский аэродром, не то что сейчас! Адлер был приветлив в этот день и я помню это состояние все до мелочей, и с тех пор люблю начинать путешествия именно с утра. Далее мы следовали в город Свердловск к бабушке на неделю, а там и домой, без приключений и ненужных забот.

2019 год


Рецензии