Неведомо где - 2

            Первая рыбалка

      Из инструмента у нас был только топорик да лопатка с короткой ручкой, из оружия - мой кинжал и нож Диты с мелкими зубцами. Я выкопал ямку для костра, для каждой спутницы вырезал и заострил палку из ветки - пусть чувствуют себя увереннее. Вскипятили воду в двухлитровой походной кастрюле, заварили чай. После завтрака я мечтательно произнёс: "Сейчас бы удочку..."
      - Загляни в сумку, - скромно подсказала кузина. - Я тоже хотела порыбачить в Ирландии, поймать радужную форель или хотя бы щуку.
      Вынеся из самолёта короткую удочку и переобувшись в резиновые сапоги, я вошёл в воду.
      В середине речного потока против течения иногда плыли какие-то рыбы с красными боками, достаточно крупные, чтобы одной насытились мы все, да не раз. Сначала я на червячка поймал какую-то мелкую рыбку. Сделал из неё наживку. Пока она проплывала мимо красных рыб, их не заинтересовала, а я всё разматывал перлоновую* леску барабаном. Стал сматывать леску, и тут какая-то красная резко схватила и начала мотаться в стороны с добычей. Борьба с рыбой продолжалась более минуты. Сбежались спутницы и стали меня подзадоривать. Я то ослаблял, то снова наматывал леску на барабан. Наконец, уловив миг начала разворота рыбы, побежал на берег. Оказавшись на суше, хищная рыба продолжала биться под взвизгивание тех девиц, к которым приближалась. Надоело бороться, и я навалился на рыбу. Дита подала топорик. Даже оказавшись без головы, жертва не прекратила извиваться и прыгать, а я запачкался.

      Рыбу зажарили над костром, нанизав на заострённую палочку. Спутницы захотели съесть её сразу, тем более, что Луиза сказала: "Темнеет, значит скоро будет дождь". Поэтому мы не стали выдерживать паузу перед обедом и устроили второй завтрак. Мясо у рыбы оказалось ярко-красное с приятным вкусом. Голову и требуху Дита отнесла для зверей на северный край галечника.
      - Однако здесь есть комары, - заметила она, вернувшись. - Дамы, вы запаслись накомарниками?
      - Нет, - ответила за всех Луиза. - Мари сказала, что в Ирландии почти нет комаров. Их личинки зимой не выживают из-за оттепелей от близкого Гольфстрима и от новых заморозков.
      - Если нет, почему Оливер Кромвель заразился малярией, воюя в Ирландии? - усомнилась моя помощница.
      - Потому, что тогда был малый ледниковый период, - блеснула эрудицией Мари.
      - Значит, вам придётся сшивать накомарники из вашей марли, - подвела итог Дита.

      - Можно ли определить наше место по съеденной рыбе? - высказала мысль Луиза.
      - Это лососёвая рыба, - ответил я. - Они бывают атлантические и тихоокеанские. Поэтому моих знаний не хватает. Могу только сказать, что в середине пути мы пролетали над Арктикой. Если полюс облетели слева, то мы - в Канаде, если справа, то на востоке России, которая теперь называется СССР. А темнеет потому, что здесь уже вечереет.

- - -
*перлон - немецкий конкурент советского капрона.


            Бытовые мелочи

      Дита сшила накомарник для меня. Первый накомарник остальных достался Луизе, и мы вдвоём отправились на поиски съестного в окружающей местности.
      Пойменный луг порадовал одуванчиками, крапивой и щавелем. Листья щавеля и крапивы собирал я в рукавицах. Эти растения росли возле ивняка и на опушке девственного леса. Луиза специализировалась на одуванчиках. Да и какой с белоручки работник? Потом она и Дита положили листья в прибрежную воду для вымачивания горечи, закрепив камнями. Луиза только подавала листья с берега. Я принялся копать яму для отходов и сооружать над ней шалаш.

      Совсем стемнело, когда сварился суп из крапивы со щавелем. Его аппетитно поели при свете костра. Из пассажирок только старшая имела миску, остальные кушали из наших с обязательным последующим вымыванием. Все заели суп остатком рыбы. Кости у этой рыбы крупные, и я с факелом пошёл их дробить. Место угощения для зверей было пусто. У края луга остались только малозаметные округлые следы, притом без отпечатков когтей.

      Работать снаружи стало проблематично, и мы отправились в самолёт под электрическое освещение.
      - Анри, а ведь ты врал про то, что в салоне нет света, - уличила меня Луиза.
      - Простите, это было необходимо во избежание паники, - извинился я. - При влетании в тёмную тучу отключилась вся электрика, даже мой фонарик. Такое наблюдали шофёры, когда близко пролетала шаровая молния, и глохли моторы их машин. Давайте, обсудим наши перспективы.


            "Военный" совет, жёлтые огни и отель

      Сначала оценили съестные запасы. Пассажирки взяли в дорогу по пачке печенья, чая и немного фруктов; у нас оказались галеты, сухари, сухофрукты, немного крупы, соль в спичечном коробке и банка мясных консервов.
      - Теперь надо решить: следует ли искать людей, - объявил я.
      - Конечно, надо! - заявили пассажирки.
      - А если наткнёмся на дикарей-людоедов или на туземцев, озлобленных белыми захватчиками?
      Дамочки задумались, а я добавил: "Однако, как мы будем с ними разговаривать, на каком языке? Поделитесь знаниями иностранной речи".
      - Я знаю итальянский и немецкий, - сразу гордо откликнулась Луиза.
      - А я - испанский, - добавила Лаура.
      - Я владею только английским, - ответила Мари.
      Всех удивила Дита: "Я не знаю иностранные языки, но иногда из памяти выползают какие-то чужие слова, которые понимаю".
      - Например? - подсказала Луиза.
      - Дзянкую - это такая благодарность.
      - Похоже на немецкое "данкэ зэр" - благодарю очень, - заметила мадам.
      - А вот целая фраза из раннего детства: "Зачинайте, дзетки, вочи", которая означает: "Закрывайте, дети, глаза".
      - А моя иностранщина ограничена разговорным английским для лётчиков, - вздохнул я. - Значит, сначала устраиваемся, удлиняем взлётную полосу камешками с берега и разворачиваем самолёт для того, чтобы улететь в любое время. Поиски туземцев оставим на потом. И давайте экономить электричество, - закончил я, оставляя лишь свет лампочки над дверью.

      - Ой, там движутся жёлтые огоньки, - вскоре сообщила Мари, глядя в окно-иллюминатор.
      Все приникли к окнам левого борта. Пара огоньков мелькала там, где мы устроили "звериную столовую".
      - Это волк, - испуганно произнесла Лаура.
      - Отнюдь нет, - возразил я, - у волков глаза в темноте светятся красным. Завтра попробуем понять по следам. Ещё лучше, если увидим самого ночного зверя. И вообще, не надо бояться хищников. Наше подкармливание вызовет у лесных соседей только доверие и благодарность, ведь они не способны на коварство, как люди. В одной переводной книжке я читал, как некий индус поспорил, что приручит волка. Спустя два месяца он привёл из джунглей двух молодых волков. Однако, увидев детёныша хищника, старайтесь осторожно удалиться от него, ведь где-то рядом его мамаша, которой часто кажется, что её чадо хотят обидеть...

      - Нравится ли вам наш летающий отель? - хитро спросила Дита.
      - Почему отель? Здесь ведь нет даже душа, - иронично возразила Луиза.
      - Вот и ошибаетесь! Нам приходилось летать в Англию, на Корсику и острова Бискайского залива. Поэтому позаботились об удобствах. Возле кабинки стоит бак. Его частично заполняем речной водой и добавляем горячую, согретую на костре. Закрываем и качаем вот этим рычагом. По трубке вода поднимается в бачок над кабинкой... Робинзонки, надеемся, что вам понравится.
      - Какие робинзонки? - спросила Лаура.
      - Это Эдит намекает на занудный роман Дефо "Робинзон Крузо" про моряка, прожившего восемнадцать лет на необитаемом острове, - пояснила Луиза, - хоть парням роман почему-то нравится. А чем ещё порадует ваш "отельчик"?
      - Музыкой, песнями. Ещё танцами, если к вечеру останутся силы.
      - Что-то не видно ни рояля, ни пианино, - сыронизировала Луиза.
      - Зато возле моего кресла прячется испанская гитара. Давайте, для начала споём марсельезу.
      Я принёс гитару. Кузина подстроила её, и мы вчетвером запели:

  Отречёмся от старого мира,
  Отряхнём его прах с наших ног!..

      Когда допели до припева, Луиза тоже подхватила:

  Вставай, поднимайся рабочий народ!
  Иди на борьбу, люд голодный!..

      Первой наш душ опробовала старшая аристократка и одобрила: "сойдёт". Утихомирились дамочки, когда часы показали полдень, то есть 13:00. К тому времени я уже видел второй сон. Немудрено, если учесть, что в предыдущую ночь спал три часа. Так закончился для них самый короткий шестичасовой день.


            Хищный ночной зверь

      Все пятеро проснулись почти одновременно. Аэрочасы показывали 23 часа. В облаках изредка стали появляться просветы. Дал рассмотреть спутницам следы ночного гостя. Пояснил, что отсутствие следов когтей означает представителя семейства кошачьих.
      Я вкопал кол, отрегулировал вертикальность с помощью отвеса из нитки с грузом и заострил верх. Получились солнечные часы. Но тучи скоро заволокли небо. До дождя поймал красную рыбу вдвое тяжелее вчерашней. Изрядно измучился. Помогла Дита, с очередной попытки ударив пляшущую рыбу обухом по жабре. Пассажирки искали пахучие травы для зелёного чая и пополняли "пищу для огня". Луиза показала растеньице со светло-голубыми цветками. По запаху я определил, что это разновидность тимьяна. Дита назвала находку иноземным словом "чабрец" или "травка любви", добавив, что на родине у той цветки темнее.

      Обедали уже при дожде супом из листьев одуванчиков с варёной рыбой. Мари спросила: "Что это белое у рыбы?" Луиза пояснила под улыбки остальных: "У лососёвых самок - красная икра, а у самцов - это".
      После обеда я смастерил из обрубка дерева корытце для угощений лесному хищнику. Работал под фузеляжем. Потом быстро помылся в кабинке потому, что не успел согреть воду. Вышел в пассажирский отсек, изображая дрожь, и спросил: "К-то ме-ээня со-гре-еэт?"
      - Только не я, - фыркнула Луиза.
      - Пожалуй, и не я, - добавила Лаура.
      - Свитер тебя согреет и чай, который найдёшь в укутанной фляжке, - пояснила кузина.
      - А где вино из фляжки?
      Все засмеялись, а моя помощница деланно вздохнула: "Испарилось этой длинной ночью". Я не огорчился, ведь каждой досталось только по сто граммов.

      Сытые дамочки вспомнили про обещанные танцы. К удивлению пассажирок я принёс флейту и сразу стал наигрывать "Сказки венского леса" - вальс Иоганна Штрауса-сына. Луиза в роли партнёра танцевала с Дитой. Во второй паре роль ведущей досталась Лауре...

      Для варки ужина развели костёрчик в ямке под серединой корпуса. Затея обошлась без опасных последствий. Потом остаток рыбы зажарили для завтрашнего дня. На закате, наполнив корытце рыбными отходами, я в плаще с капюшоном отнёс это угощение на луг. Когда вернулся, Дита рассказывала новым подругам какую-то страшилку про пропавшую грамоту и казака, у которого её украли черти. После рассказа она пояснила, что это придумал Гоголь, но не птица гоголь, а иноземный писатель. Потом попросила меня рассказать что-либо "из жизни".
      - Как сейчас помню, случился как-то казус в полёте на малой скорости, - начал я. - Большая птица села отдохнуть на левое крыло. Чтобы её уравновесить, мне пришлось наклонять самолёт вправо. Когда птица взлетела, я облегчённо вздохнул.
      - Фантазёр, а было ли так на самом деле? - усомнилась кузина.
      - Почему бы нет? - ответил я вопросом на вопрос.
      - Потому, что птица не могла лететь так быстро, как самолёт, да и на крыле бы не удержалась.
      - Твоя правда, - согласился я. - Самолёт тогда стоял у берега моря.
      Все рассмеялись.

      На следующий день я срубил несколько ив у берега чуть ниже по течению, чтобы не зацепить их при взлёте. Мне помогала Лаура, оттаскивавшая деревья к самолёту. Во время работы Лаура рассказала, что Луиза всем хвастается фамилией де Колиньи, но мужские ветви этого рода иссякли к восемнадцатому веку, а старинные знаменитости достались ей по женской линии. Стало понятно, что Лаура недолюбливает старшую попутчицу.
      Вечером я сообщил, что почти увидел гостя из леса. Высокие травы колыхались при его прикасании и помогали обнаружить. Шкура у него была серая, но не такая, как у летних зайцев, а темнее и с рябью или с пятнами. Тогда же, оставляя угощение, я начал всегда издавать тихие приветливые звуки "мяуу".

      В последний день июня начали удлинять взлётную полосу. Я сыпал мелкую гальку в сумку из мест выше по течению, дамочки относили и рассыпали. После работы прилёг на брёвнышки отдохнуть. В тот вечер поварихой была Мари. Закончив стряпню, она подошла к окну, чтобы позвать меня. Остальные уже приступили к трапезе.
      - Ой-ё-ёй, - жалобно произнесла Мари.
      Все прильнули к левым окнам и увидели, что ко мне подкрадывается серый зверь с тёмными пятнами, величиной раза в полтора крупнее домашнего кота, а моя близкая к нему рука медленно поднимается. Под ней на белой ниточке качается красный кусок. Зверь прыгнул, схватил кусок и умчался в разнотравье. Все облегчённо вздохнули, не успев завизжать.

      - Хорошо, что вы не испугали зверька, - сказал я, поднимаясь в салон.
      - Ничего себе зверёк! - возразила Мари, - рост почти как у овчарки.
      - Конечно, зверёк. Не представляете, как ему страшно было подкрадываться к большущему существу без морды и с тонкой белёсой шкурой там, где должна быть голова. Наверно, любопытство и запах рыбы пересилили страх, да и лёжа я не кажусь большим и страшным.
      - А что у него торчало над ушами? - спросила Мари.
      - Это кисточки. По ним легко догадаться, что наш гость - рысь. К сожалению, рыси живут и в Канаде, и на Дальнем Востоке, и в Сибири. Поэтому пока не можем понять, где находимся.


            Координаты terra incognita

      Спустя двое суток нас разбудило солнце. Аэрочасы показывали два часа. Через каждые пять минут я отмечал на почве остриё тени от солнечных часов и ниткой сравнивал длину тени с предыдущей. В 2:45 длина оказалась такой же, как в 2:35. Это означало, что подень здесь наступает по нашим часам в 2:40, что соответствует величине 155 градусов восточной долготы. Астролябия показала 54 градуса (естественно, северной широты). В этот день воздух разогрелся градусов до двадцати, а над лугом порхали голубые бабочки.

      Мы стали размышлять о месте нашей высадки, но никто не вспомнил, где проходит линия смены дат, то есть параллель 180: то ли по Аляске, то ли по Чукотке. Если по Аляске, то мы в восточной части большого дальневосточного полуострова, тянущегося на юг (его название не вспомнили). Если линия по Чукотке, то мы, может быть, в северной части самого большого острова России, на карте имеющего форму рыбы с хвостом на юге и головой на севере. Тут я вспомнил, что уже почти сорок лет не весь остров принадлежит русским.
      Те, кто прочитает координаты и размышления в дневнике, легко найдут на карте место высадки и поймут нашу ошибку.

      В этот день в пойманной рыбе впервые оказалась красная икра. Однако пассажирки начали жаловаться на однообразие пищи. Через два дня мы с Дитой угостили их супом из крупы, заправленным консервами. Так за день исчезли половина крупы и консервированное мясо. Жирный кусочек я отнёс в кормушку и призывно мяукнул. Рысь появилась сразу и с довольным рыком набросилась на яство. Я ушёл бочком и боковым зрением увидел, как цветы со стороны леса колышутся всё ближе и ближе к хищнице, будто там крадётся кто-то, кто намного мельче её. После этого случая решил ходить на предполагаемые встречи в ватных штанах.


      Ночь после мясного дня оказалась бурной. Приснилось, что стараюсь организовать мусульманскую семью или гарем с тремя девицами, похожими на Мари, Лауру и Луизу. Только начал познавать необычайные прелести старшей (так это называется в сборнике сказок "Тысяча и одна ночь"), как обеспокоился, что Дита проснётся и осудит. Поэтому сам проснулся. Может, надо было начать с объезжания одной из младших?

      Из жестяной банки я вырезал наконечники для женских копий, потом обухом топорика закрепил их на остриях оружия. Все попутчицы почувствовали себя дикарками, вооружёнными до зубов. Они стали увереннее ходить попарно и по трое на поиски съедобного на запад и восток по прорубаемым дорожкам. На север не ходили, ибо где-то там жильё рыси. Вскоре принесли грибы с какой-то полянки: летние опята, маслята, моховики. Сварили суп с добавкой крупы. В другой раз нашли молодые подосиновики.


            Маленькие гости

      - Анри, зачем ты вырезаешь деревянную пилу?
      - Дита, это не пила, а расчёска.
      - У тебя же есть.
      - А у рыси нету. Буду вычёсывать блох и вшей из её шерсти.
      - Ха. Так она тебе и дастся!
      - Увидишь сама.


      - Пассажирки, посмотрите, что удумал наш лётчик!
      В это вечернее время я сидел на брёвнышках боком к самолёту. На моих вытянутых ногах возлежала сытая рысь, повернувшая голову на север и свесившая задние лапы, а я вычёсывал из её белого горла кровососов и перчаткой давил их. Сквозь приоткрытое для проветривания окно до зрительниц доносилось довольное урчание зверя, похожее на звук работы нашего генератора. Вдруг рысь затихла, насторожилась и подняла голову. Из травы выскочили два пятнистых зверька с более светлой основной шерстью, чем у матери, и побежали к нам. Рысь заворчала, спрыгнула, схватила одного за загривок и понесла в луг. Другой обежал её и побежал ко мне - он увидел красный кусок рыбы на ниточке, которую я вытащил из-под плаща. Мать выпустила первого из пасти, и он тоже побежал к нам. Ему достался второй кусок.
      Я предполагал, что детёныш один, поэтому оба остались полуголодными. Они лазили по мне, принюхиваясь в поисках нового угощения, иногда прокалывая когтями даже ватные брюки. Рысь настороженно следила за нами, но не ворчала. Я медленно извлёк из кармана деревянный шарик, вырезанный днём и завёрнутый в листья с ниточной обмоткой, и катнул в сторону рыси. Прыгающий по гальке шарик привлёк внимание зверят, и началась игра. Мать, нацелясь, перехватила шарик пастью и понесла в луг. Малыши побежали за ней, пытаясь отнять. Вскоре вся тройка скрылась из вида. Только качание трав и цветов выдавало их маршрут.


            Звериная разборка

      Возвращаясь в салон, услышал недовольную реплику Луизы: "Мальчишка. Ему бы в цирке выступать, а не по небу летать". Увидев меня, младшие стали засыпать вопросами: "Как получилось, что рысь быстро привыкла к тебе? Почему детёныши приняли тебя за своего? Не страшно было, что рысь нападёт, защищая детей?"

      - Отвечаю по-порядку. Помните: позавчера и вчера я не носил на луг рыбное угощение? У рыси была большая добыча. Об этом я узнал после расширения западной звериной тропы. Возвращался сюда, таща срубленное деревце. Почувствовал хищный взгляд слева. Я спокойно прошёл, помахивая топориком в правой руке. Через несколько шагов услышал сзади глухое рычание волка и ответный рык рыси: "Не отдам!" Осторожно обернулся. В десятке метров стоял ко мне задом матёрый волчище. Напротив него рысь приготовилась к прыжку, держа передние лапы на добытом зайце. Я извлёк из кармана фонарь и тоже рыкнул, подражая ей. Волк оглянулся, и свет включившегося фонаря ослепил его. Испуганный хищник метнулся в сторону - только ветки затрещали да зашуршали листья. Я же спокойно потащил деревце дальше. Рысь с зайцем в зубах последовала за мной. У выхода на луг мы разошлись.

      - Звучит правдоподобно, но было ли так на самом деле? - усомнилась Дита.

      - На сей раз да. Я не остался посторонним наблюдателем. Рысь и раньше шла за мной, но я её не слышал, а моё присутствие добавило ей смелость. Вчера вечером она принесла мне знак благодарности - мышь. Напрасно хихикаете. Я был в затруднительном положении: если не съем, значит подарок не принят, обижу. Разрезал мышку, удалил несъедобное и подвесил на ниточке. Это потому, что увидел мелькание в траве двух светящихся глаз какого-то зверька. Качнул добычу в его сторону. Зверёк выпрыгнул и убежал с мышкой, оборвав нитку. Рысь ушла следом.

      - Очень хочется погладить рысёночка, - мечтательно произнесла Мари.
      - Не советую. Детёныши игривы и, лазя по мне, когти не прятали. Когда буду обрабатывать ранки, поймёте. И не подумайте, что семейка быстро сдружится с вами. Симпатия - чувство индивидуальное, да и молодая мамаша весьма ревнива.


            Поворотные события

      Взлётную полосу удлинили на десяток метров. Самолёт впятером развернули с помощью деревянных рычагов и откатили к восточному краю луга, чтобы взлётная полоса стала ещё длиннее. Запасную проволоку я прикрепил к антенне, другой конец забросил на ближнее дерево. Теперь стал возможным и поиск людей. Наиболее вероятное место их близкого поселения - устье реки.


      Дита позвала меня в рулевую рубку в третьем часу парижской ночи. Приёмник был включён. Из него доносился мужественный голос, читавший чётко и с расстановкой, иногда по слогам.
      - Что он говорит и на каком языке?
      - Он передаёт военную сводку на русском языке, и я почти всё понимаю.
      Кузина стала переводить вслед за диктором: "...В течение ночи на двадцать четвёртое июля наши войска вели бои с противником в районе Воронежа, а также в районах Цымлянская, Новочеркасск, Ростов. На других участках фронта изменений не было..." Девушка всхлипнула.
      - Что тебя огорчило?
      - Мы тут развлекаемся, а там гибнут люди, воюющие и за наше светлое будущее.
      Я не нашёл ни слова для утешения.

      В этот день я продолжил прокладывание тропы в западном направлении. Вернулся к вечеру и принёс известие: за последними деревьями близ берега реки видны дома, насчитал девять, есть собаки во дворах.
      Решили, что завтра днём пойдём на разведку вдвоём с кузиной. Хорошо бы немного разжиться солью и хлебом: наши запасы иссякли. Для знакомства с местными разработали легенду: по лендлизу перевезли медикаменты с Аляски на Чукотку, на обратном пути налетел ураган с северо-востока и погнал нас куда-то, долго нас мотало, спустились ниже, море кончилось, началась земля без дорог, через несколько часов кое-как сели, на следующий день начали поиски людей...


      Мы подошли к забору ближнего бревенчатого дома. Нас злобно приветствовала чёрная лохматая собака, заметившая острую палку в руке моей дамы. Из дома вышел пожилой круглолицый мужчина и подошёл, кряхтя и опираясь на костыль.
      - Добжий дзень, - поздоровалась Дита.
      - И вам день добрый, - с лёгким удивлением ответил хозяин. - Откуда такие?
      - Из леса, вестимо, - улыбаясь, ответила кузина строкой какого-то стихотворения. - Нам бы трохи соли да хлеба, ув самих запасов боле нет.
      - Алёша, запри Жучка, чтоб не гавкал! - крикнул мужик, оглянувшись. Дита тихо перевела мне.
      Из дома вышел худенький мальчик лет десяти и загнал собаку в сарай.
      - Неужто ваш спутник иностранец?
      - Да, лётчик с Франции. Мы перевозили медикаменты по лендлизу с Аляски на Чукотку и на обратном пути попали в ураган. Долго нас носило сначала над морем, потом над сушей.
      - Проходите в дом. Видать, история ваша долгая, если добрались до середины Камчатки.
      - Да, больше трёх недель топали на зюйд. Реку не смогли перейти, пошли вниз по течению, питались рыбой, грибами, съедобными траувами.
      - Ича у нас норовистая. Девушка, что у тебя за произношение?
      - Не знаю. Мне это знание языка и произношение застались до трёхлетнего дзетинства. Вы меня поправляйте.
      - Видать, от белорусов. Скидайте плащи, будем чаёвничать.

      Мы повесили плащи на крючки в прихожей и предстали перед хозяевами в синих лётных комбинезонах. Ботинки тоже сняли. Тут же Алёша подал шлёпанцы.
      - Давайте знакомиться. Меня зовут Игнат Сновидов. Я из потомков тех, кого присланный поп в прошлом веке крестил своей фамилией.
      Мы тоже представились. За ягодным чаем Дита рассказала о жизни во Франции после победы Гитлера в 1940 году, о нашем яко бы найме для работы по лендлизу, о знакомстве с рысью и её детьми. Последний рассказ особенно понравился мальчику.
      - Хлебом поделиться не сможем, - извинился мужчина, - сами получаем по карточкам, когда вырабатываем норму на консервном заводе, а сейчас я приболел: спину перетомил на работе. Вот соль Алёша принесёт в солонке.
      Я достал спичечный коробок с Эйфелевой башней на этикетке.
      - Можно, я насыплю вам в свою коробочку, а эту возьму на память? - встрепенулся мальчик.
      - Да, можно, - поддакнула моя помощница.

      Потом на настенной карте полуострова хозяин показал свой хутор, когда-то бывший селом, город Петропавловск-Камчатский и дорогу к нему, по которой местные добирались за две недели и на которой есть места для посадки небольшого самолёта. Он отправил мальчика покормить собаку и поиграть с ней, а сам что-то стал объяснять Дите. По мере его рассказа девушка всё более мрачнела вопреки погоде, которая улучшалась.
      В обратную дорогу нам ещё дали сушёные ягоды, а Дита подарила Алёше копьё, пояснив, что оно нам не пригодилось - звери летом держатся в стороне, да и у нас есть топорик и ножики. Расстались тепло. Мальчик проводил до леса.

      Дита торопилась и только сказала, что мы в опасности: полуостров закрыт для посещения иностранцами. В лучшем случае нас ждёт лагерь на западе, в Колымском крае. Бензина на Чукотку до Уэлена может не хватить... Договорились с бравым видом готовиться к отлёту.

      Как только вышли к лугу, подбежала Мари, показала пальцем в небо и спросила: "Что это там?"
      На северо-востоке над мелкими облачками с севера на юг летела слегка приплюснутая серая капля.
      - Всем на борт! - заорал я. - Сразу взлетаем!

      Пассажирки метнулись в самолёт, мы взбежали следом, правда, я успел оторвать проволоку от антенны. Включил генератор и мотор. Все расселись, прикрепились к спинкам кресел, и мы начали разгон с наибольшим ускорением. Оторвались от галечника метра за три до его конца. Разворот через левый борт с быстрым подъёмом, и вот мы уже мчимся наперерез "капле". Она замедляет ход, потом начинает разгон в обратную сторону. Ближняя часть раздвигается, открывая тёмный прямоугольник шириной 30 метров и высотой 10. Выключаю двигатель, и мы влетаем внутрь. Сзади хлопок, темнота вокруг, погасла лампочка над дверью.

Неведомо где, эпилог - http://proza.ru/2025/03/01/1239