Итальянская забастовка

    Итальянская забастовка.
Лесовоз «Электросталь» Дальневосточного морского пароходства, отработав за Полярным кругом четыре месяца, пришел в судоремонтный завод города Советская Гавань и встал в док на двадцать дней для профилактических корпусных работ. Рейс на Крайний Север получился довольно напряженным. В устье реки Индигирки выгрузили груз своими силами на лихтера - баржи для поселка Чокурдах. Десять суток днем и ночью таскали ящики с продуктами, мешки с мукой и крупами, забивая ими дальние забои в трюмах лихтеров. И вымотались с этой самовыгрузкой конкретно. Все на себе, все на руках и плечах.  В начале июля пришли в порт Тикси, где загрузились круглым лесом, так называемой рудстойкой для шахт, которые выгрузили своими силами на рейде порт – пункта «Мыс Шмидта». Потом снова в Тикси за лесом, но уже на Японию. В общем, экипаж устал. Ведь основная масса моряков работала на судне с ранней весны. Но и списываться с судна на зиму, когда рейсы будут исключительно с лесом на Японию, не совсем разумно. Так что большая часть экипажа, стиснув зубы настроилась работать до весны. Но одно дело настроиться, и совсем другое полгода работать без выходных, фактически без отдыха. И вот это плановое докование могло стать легкой расслабухой на берегу перед суетливыми и короткими рейсами. Рабочий день до пяти вечера по режиму работы завода с двумя выходными. И сама работа в основном по пожарному обеспечиванию сварочных работ.
Человек предполагает, а Бог располагает. Так гласит русская народная пословица. В роли Бога выступил капитан судна Шиманович Владимир Моисеевич, который перед самым приходом в Советскую Гавань напряг весь экипаж зачисткой топливных танков. При постановке судна в завод все топливные танки, по береговому емкости под топливо, должны быть идеально зачищены для пожарной безопасности. Это работа очень грязная и тяжелая. И желания ей заниматься у моряков нет. Тем более, что во Владивостоке есть бригада танкочистов, которая занимается исключительно этой работой. Но чтобы их задействовать, надо прийти во Владивосток и встать на неделю к зачистной станции «Светлая». Вот только капитан не хочет терять время. Мол, все сделаем сами. Быстро закончим этот мини ремонт и уйдем на Японию. Вроде как, все логично с его точки зрения. Но капитану не лазить по мазутным танкам зимой, которые высотой меньше метра, а отсеки в них узкие и тесные. Да еще и дышать выхлопами мазута. Так что часть экипажа, а в частности вся палубная команда, кроме боцмана, отказалась в этом участвовать. Чем вызвала гнев капитана. Вот только заставить матросов заниматься не свойственной им деятельностью он не мог. Не мог он под письменный приказ организовать эту работу. Не было в этом производственной необходимости. Не было приказа из пароходства. А личная инициатива, она и есть личная. Тем более не оплачиваемая. Наказание для отказников в этом случае одно. Это отправить их в отпуск. Лишить загранки, которая будет зимой регулярной. Вот только сменить всю палубную команду сразу, а это пять человек, не резон. Опытные трудяшки матросы в пароходстве может и не на вес золота, но ценятся. В общем, загнали в танки всех командиров и тех, кто по каким то личным обстоятельствам не мог отказаться ни от чистки танков, ни от работы на ближайшие полгода. Кто зависим от обстоятельств, того и давят. На таких людях и «едут», образно говоря. А отказники заработали в свой производственный багаж очень жирный минус. И были взяты, как говорится, на карандаш.
Мазутные танки с грехом пополам почистили и встали в завод в начале ноября. И тут снова героическая инициатива капитана. Пароходство объявило конкурс на самое ухоженное судно. И выделило три премии победителям. А так, как теплоход «Электросталь» был одним из лучших, самым передовым судном пароходства, то капитан ни как не мог проигнорировать это соревнование. И пока судно находится в ремонте, он поставил задачу обить, зачистить и покрасить на сто процентов главную палубу. Чем подтвердить высокое звание передового экипажа, лучшего из лучших. И снова его инициатива не нашла отклика в душах матросов. Никто не спорил. Никто против речей не произносил, но и никто не собирался ударно обивать ржавчину на морозе. Порт Советская Гавань – это север Хабаровского края с его ветрами и морозами. Матрос Володя Шинкевич сказал на собрании, что на морозе много не наработаешь. На что капитан посоветовал одеваться теплее. Мол, когда по ударному трудишься, то ни какой мороз не страшен. И еще один скользкий момент всплыл в этом деле. Это вступил в диалог с капитаном другой матрос, Саша Слесаренко:
- Судно работает по графику завода. А это суббота и воскресенье выходные. Заводчане будут отдыхать, а мы значит работать. Это все как то неправильно.
- Если ты устал, то прямо так и скажи. Я решу этот вопрос. –
Капитан включил свой главный убойный аргумент. А как он решит, всем понятно. Замена придет парню в самое ближайшее время. Вот только в этот раз коса налетела на камень. Может серая холодная погода даванула на душу матроса тоской и безнадегой. Может четыре месяца фактически за спасибо на Севере. И вот сейчас почти месяц глухого каботажа в ремонте. Как бы там не было, а матрос ответил прямо и четко.
- Я семь месяцев работаю без выходных. Четыре месяца полярки с двумя самовыгрузками тоже не подарок. И сейчас вы хотите нас заставить работать в  выходные. Нам же за это никто не заплатит. И работа в выходные нам не пойдет в счет отгулов.
- Я ни кого не заставляю. И это все не будет бесплатно. Премия за победу в этом соревновании тысяча рублей.
- Если это дело добровольное, то я субботу и воскресенье буду отдыхать. Чем меньше людей будет в этом соревновании участвовать, тем больше денег они получат.
- Все понятно. Что я могу поделать, если человек устал. Отдых я тебе гарантирую. Кто еще устал? Не стесняйтесь. Поднимите руки.  – прямая угроза на палубную команду не подействовала.  Может и правда люди устали. А впереди еще долгая зима с ее штормами, крепежкой палубного каравана по пять часов на морозе. Япония - это хорошо, но свое здоровье дороже. Руки подняли еще четверо матросов, чем сильно озадачили капитана. Не ожидал он такой солидарности. Боцман Толя Крутько, капитанская правая рука и его преданная «шестерка», работающий на «Электростали уже больше десяти лет, подтвердил свою преданность.
- Владимир Моисеевич, палубная команда за время докования приведет главную палубу в идеальное состояние. Обивочный инструмент у нас имеется. Сжатым воздухом завод нас обеспечит. Это не наши маломощные компрессора, которые еле тянут две турбинки. Так что в этих соревнованиях мы победим точно. 
- Вот это слова настоящего моряка и патриота своего судна. Я другого ответа и не ждал. – капитан сделал вид, что вопрос решился как надо и распустил собрание.
Производственные проблемы вылезли на следующий день. Турбинок для обивки ржавчины оказалось всего четыре. Две новых. Третья вот – вот накроется. Видно, выработала свой главный моторесурс. И совсем скоро закончит ударную производственную деятельность. Ее главный вал явно  притормаживал во время работы. Четвертая турбинка вообще не крутилась. Похоже вода попала внутрь и все там превратила в ржавчину. Но и не это самая главная проблема. Непрерывно работающие две турбинки могут сделать большой объем работы. Но и они бесполезны, когда нет запасных звездочек, которые «грызут» ржавчину. А эти самые звездочки разлетаются от тяжелой работы очень быстро. Большая скорость вращения и вибрация этому очень способствуют. Весь этот инструмент в ведении боцмана. Он отвечает за его наличие и работоспособность. И сейчас эту проблему может решить только капитан. Только с ним будут говорить на обоюдовыгодных условиях заводские начальники. Обматерив боцмана, назвав его в частности тупым мудаком, капитан отправился к начальнику малярного цеха. В результате заводчане дали в аренду четыре турбинки и больше тысячи звездочек. Работа по обивке главной палубы началась. Отличное давление воздуха, хороший инструмент, а дело продвигается довольно медленно. Шума много, а сделанная за день работа не впечатляет.
- В чем дело, боцман? Ты обещал мне ударный труд. Я уже все документы отправил в пароходство. Чуть ли не доложил, что огромный объем работ по обивке главной палубы уже фактически выполнен. А на сегодня не сделано и десятой части.
- Воздух поступает в магистраль не из дока, а с главной компрессорной завода. Расстояние очень большое до судна. Пока воздух дойдет, он от минуса на улице превращается в конденсат на половину. Турбинки замерзают. Замерзшие отношу в машинное отделение, ближе к котлу на отогрев. Вот и получается, что больше отогреваем, чем работаем. У меня уже сил нет носится туда – сюда.
- Почему матросы сами не меняют турбинки?
- Если они сами начнут этим заниматься, то вообще работа с места не сдвинется. На палубе минус двадцать. Они одеты как капуста: валенки, ватные штаны, каэшки.(костюм арктический экспедиционный). Вот они и ходят туда – сюда по пол – часа.
- Понятно, что ты на справляешься с поставленной задачей.
- Как я справлюсь, если непреодолимые силы природы сильнее меня. Так вроде в морском протесте пишут.
- Я смотрю ты больно грамотный. Пригрелся за моей спиной и мышей не ловишь.
- Простите за грубость, Владимир Моисеевич, но они и вас то не больно боятся. Трое точно намерены списываться. А кого пришлют, еще большой вопрос.
- Короче, чтобы главная палуба на выходе из дока была обита и покрашена на сто процентов. Начнем лес возить, к ней уже доступа не будет. Задача понятна.
- Будет сделано.
10 ноября умер Леонид Ильич Брежнев, и страна погрузилась в недельный траур. Матросы постоянно поминают генсека и по тихой похмеляются. И работают по выражению боцмана, как беременные мухи.  Потом день – через день стал выпадать снег. И какая может быть покраска в такую погоду. Для отчета сойдет. А на деле порнуха порнухой. Как асфальт, который кладут в дождь.
Конкурсе на самое ухоженное судно пароходства лесовоз «Электросталь» завоевал. Главное не то, как сработано, а как заполнили документы, как отчитались. И премию в тысячу рублей экипажу начислили. В бригаду по обивке главной палубы вошли: боцман, старший электрик Саня Ильяшенко, моторист – гэс Юра Броновицкий, токарь, четвертый и третий механики. Ни одного матроса в списках не оказалось, но они были не в обиде. Ведь на этой самой работе по обивке главной палубы никто не перетрудился. Обита она была на тридцать процентов, а вот покрашена по снегу на сто. А джинсы из Ниигаты, куда судно отправилось после дока, перекрыли эту премию с лихвой. Не повезло только Сане Слесаренко. В штате был один лишний матрос за счет саморемонта. И им оказался, как не трудно было догадаться, уставший матрос. Нагадили парню мелко, по бабьи, списав в порту Ольга глухой ночью, когда судно оформлялось властями после погрузки леса на Японию. Как говорится, никто не забыт, ни что не забыто. По ходу зимы заменили и остальную палубную команду, кроме боцмана. Тот, когда подписывал обходной лист списываемому Володе Шинкевичу, ехидно заметил:
- Не надо было ссать против ветра. Себе дороже получилось.
- Не получается по ветру. Тут талант нужен, как у тебя.
- Чего это, как у меня? Я вкалываю и не возбухаю, как некоторые. Не качаю права администрации судна.
- Так у тебя и на робе за полгода ни одного грязного пятнышка не появилось.
- Кто на кого учился. Ты тоже иди боцманом. 
- У меня не получится не работать. Не могу я по ветру, как ты. Не поверишь, боцман, с легкой душой списываюсь. Особо не переживаю, что до весны не дотянул. Новый год на берегу встречу.
- А мы в Японии. А потом на все лето в отпуск.
- Япония и летом в отпуск не просто хорошо, а отлично. Вот только за это тебя, человека в пятьдесят лет, капитан прилюдно мудаком называет, а меня нет. Я то от него не зависим, не в пример тебе. Да и не собирался я тут работать десятилетиями, как ты. Без работы не останусь. Шея есть, хомут найдется.
В ответ боцман только зло фыркнул, и ничего не ответил. Против правды жизни не попрешь. Неприятно, когда вслух озвучивают то, что не хочется слышать.
В советское время суда Дальневосточного морского пароходства не выглядели особо ухоженными. Внешний их вид зачастую оставлял желать лучшего. И это при том, что экипажи были большие. Не было недостатка ни в краске, ни в средствах малой механизации. Это касается палубной команды. Машинные команды всегда работали намного лучше. Не было случаев, чтобы встал в море главный двигатель. Или что то в этом роде. С приходом капитализма морские суда пароходства стали выглядеть, если и не идеально, то очень близко к этому. И без всякой героической работы со стороны экипажа и дополнительных премий. Может это от того, что стали людям платить зарплату достойную. Где есть стимул, там и работа ладится.