Глава 0

Дорогие мои читатели, представьте себе такую ситуацию. Всадники исчезли в закате, и наступила тишина.

Маргарита стояла у окна, наблюдая, как ночь разливается за окном густыми чернилами, когда услышала знакомое "мяу".

— Бегемот! — воскликнула она, обернувшись.

Кот стоял перед ней, держа в лапах гитару. Да-да, вы не ослышались. Гитара. Не просто какая-то там игрушка, а настоящая электрогитара с блестящими струнами и причудливыми узорами на корпусе.

— Ты откуда это взял? — спросила Маргарита, стараясь сохранить серьёзность.

— О, это подарок от одного из тех музыкантов, которых мы встречали, — ответил кот, аккуратно залезая на стол. — Они сказали, что я могу стать настоящим рок-звездой.

— Рок-звездой? — удивилась Маргарита. — Ты?

— Ну почему бы и нет? — ответил Бегемот, делая вид, что настраивает гитару. — Я всегда знал, что у меня есть талант. А ты знаешь, кто я такой на самом деле?

— Кот, который называет себя Бегемотом, хотя на самом деле он просто очень ленивый и толстый, — ответила Маргарита, пытаясь скрыть улыбку.

— Вот именно! — воскликнул кот, ударив по струнам гитары так, что зазвенело всё вокруг. — Я не просто кот. Я — символ бегемотства, великий и могучий!

Маргарита рассмеялась. Бегемот был тем ещё фантазёром.

— Ладно — сказала она, когда смех немного стих, — подозреваю ты явился не просто так и возможно у тебя есть предложение?

— Ну что, Маргарита, — сказал Бегемот, делая драматический аккорд на гитаре, который эхом разнёсся по комнате, вызвав протестующее дрожание пыльной люстры, — готова к великому путешествию?

Маргарита задумчиво посмотрела на него. В её взгляде читалось что-то среднее между усталостью и неизбежным смирением. Она уже давно поняла: если рядом есть Бегемот, то вариантов два — либо ты становишься частью абсурда, либо абсурд становится частью тебя.

— Допустим, я готова, — вздохнула она. — Но куда мы идём?

— Ах, дорогая моя, это не просто путешествие, — многозначительно протянул кот, аккуратно перебирая струны, явно наслаждаясь своей собственной таинственностью. — Это поиски смысла! Это великая экспедиция во тьму неизвестного! Это...

— Это опять какой-то твой безумный план, — перебила его Маргарита, облокотившись на подоконник.

— Обижаешь! — возмутился кот. — Всё продумано до мелочей. Я, например, позаботился о том, чтобы у нас была карта.

— Карта? — Маргарита удивлённо приподняла бровь. — Откуда у тебя карта?

Бегемот с достоинством вытащил из ниоткуда какой-то жёлтый, потрёпанный лист бумаги. На нём были начертаны загадочные знаки, стрелки, отметки и даже угрожающая надпись «ЗДЕСЬ МОЖЕТ БЫТЬ ЛЕВ, А МОЖЕТ, И НЕ БЫТЬ».

— Эм... — осторожно начала Маргарита. — Это же обёртка от шоколадки.

— Детали, — отмахнулся кот. — Главное — намерение!

Она тяжело вздохнула. Было очевидно, что спорить бесполезно.

— Ладно. Если мы отправляемся в путь, то, может быть, возьмём с собой что-нибудь полезное?

— Уже взял! — гордо заявил Бегемот, держа гитару.

— Кот, ты понимаешь, что гитара — это не самое необходимое в путешествии?

— О, как ты ошибаешься! — торжественно сказал Бегемот. — Это ключ ко всему! Она открывает двери, разбивает тишину, привлекает нужных людей... и, возможно, вызывает лёгкие разрушения, если ударить по струнам достаточно громко.

Маргарита почувствовала, что её здравый смысл уже окончательно проиграл битву против кошачьей логики.

— Хорошо, — сказала она. — Но где именно мы начнём?

Кот окинул её многозначительным взглядом, потом посмотрел на окно, потом снова на неё.

— Мы начнём там, где начинаются все великие приключения, — объявил он. — С шага в неизвестность!

И с этими словами он ударил по струнам так мощно, что шторы взметнулись в воздух, свечи затрепетали, а в воздухе повисло ощущение, что реальность только что снова потеряла равновесие.

— Ты вообще умеешь играть на гитаре? — спросила Маргарита, прикрывая глаза от дыма, который, казалось, появился из ниоткуда.

— Ну, — замялся Бегемот, задумчиво глядя на инструмент. — Вроде бы где-то читал, что для этого нужны пальцы.

— У тебя лапы.

— Дело техники! — бодро заявил он. — К тому же, мы же в магическом мире, верно?

Маргарита прикрыла глаза и глубоко вздохнула.

— Хорошо, — сказала она, вставая. — Но только без лишнего шума на этот раз, ладно?

— Конечно, конечно, — ответил Бегемот, поднимая гитару и начиная играть, что-то в стиле регги или гимн хаосу, возможно, просто проверял, насколько далеко можно довести её несчастные струны, прежде чем они взвоют от отчаяния... — Мы будем тихими, как мыши. Ну, почти.

А в голове у Маргариты кружился совсем другой мотив.

Где же Мастер?

Этот вопрос был подобен крошечному камешку в ботинке — незаметному, но невыносимо раздражающему. Он вертелся у неё в мыслях с того самого момента, как исчезли всадники, оставив после себя ощущение незавершённости. Воланд ушёл, Понтий Пилат обрёл покой, даже тень от луны на стене казалась успокоенной… но вот сам Мастер, казалось, просто растворился в ночи, оставив после себя пустоту.

Маргарита помнила его голос — тихий, уверенный, полный загадок и тайных смыслов, которые распутывались медленно, как шелковые нити в руках искусного ткача. Он никогда не говорил очевидного, никогда не давал прямых ответов, но стоило ему посмотреть на неё — и весь мир мгновенно превращался в фон, несущественный, словно карандашный набросок на полях реальности.

— Бегемот, — неожиданно для себя самой произнесла она.

Кот прекратил истязать гитару и удивлённо поднял усы.

— Да, моя королева?

— Где он? — тихо спросила она.

Бегемот внимательно посмотрел на неё, задумчиво потерев подбородок лапой — жест, который на котах выглядел особенно подозрительно.

— Кто, он?

— Ты знаешь кто.

Кот вздохнул, покачал головой и отложил гитару в сторону.

— О, моя дорогая, если бы я знал, где прячутся пропавшие мастера, я бы уже давно продал эту информацию по сходной цене, а вырученное пустил на самые лучшие сливки, которые только существуют в этом и любом другом мире.

— То есть ты не знаешь?

— Разве кто-то вообще что-то знает? — философски изрёк кот, разминая лапы. — Может, он ушёл к Воланду. Может, решил проверить, существует ли на самом деле тот загадочный свет в конце тоннеля. А может, просто спрятался в таком месте, где даже магия не может его достать.

Маргарита нахмурилась.

— Мастер бы не ушёл просто так.

— О, дорогая моя, люди уходят просто так куда чаще, чем тебе кажется, — печально вздохнул кот. — Иногда они даже не замечают, как именно это происходит. Один шаг, одно неверное слово, один затянувшийся взгляд в бесконечность — и вот они уже где-то там, за гранью, где никто не может их найти.

— Но не он, — упрямо повторила она.

Бегемот некоторое время разглядывал её, а затем вдруг хитро прищурился.

— Хотя, знаешь… если кто-то и мог бы узнать, где он, то это…

— Кто?

Кот улыбнулся — та самая улыбка, которая обычно предвещала неприятности.

— Ну, скажем так, у меня есть одна знакомая. Она стара, как сама идея сумасшествия, и если кто-то и умеет находить потерянных людей и потерянные носки, так это она.

Маргарита посмотрела на него подозрительно.

— И где же она?

Бегемот сделал эффектную паузу, выдержал напряжённую тишину, а потом театрально ткнул лапой в окно.

— Там.

Маргарита прищурилась, всматриваясь в темноту. И тут же поняла, что он имеет в виду.

За окном, на крыше соседнего дома, сидела фигура, похожая на лису. Высокая, окутанная тенью, с сияющими, словно звезды, глазами.

Маргарита почувствовала, как по спине пробежал холодок. Логика подсказывала, что это просто игра теней, что лунный свет порой создаёт обманчивые силуэты. Но где, скажите на милость, логика, когда рядом с тобой кот, играющий на электрогитаре, и твой возлюбленный исчез в неведомых измерениях?

— Кто это? — спросила она, не отводя глаз от загадочной фигуры.

— О, — довольно протянул Бегемот, явно наслаждаясь её растерянностью. — Назовём её… Странник. Хотя сама она предпочитает другие титулы: Собирательница Секретов, Хранительеица Потерянных Историй, Безбилетный Пассажир Вселенной…

— И она знает, где Мастер?

— Возможно, — Бегемот наклонил голову. — А возможно, просто хочет намекнуть, что не стоит задавать слишком много вопросов.

Фигура на крыше тем временем поднялась, потянулась, будто бы сбрасывая с себя ночную дремоту, и плавно соскользнула вниз. Маргарита прижалась к стеклу, но в следующий миг раздался тихий стук в дверь.

Она резко повернулась.

— Открывай, — весело сказал Бегемот, запрыгивая на подоконник и принимая изящную позу «я просто наблюдатель».

— Ты уверен? — Маргарита почувствовала, как её голос стал чуть тише.

— Ну, если нас собираются убить — то, по крайней мере, это будет интересно.

— Очень утешительно, — пробормотала она и осторожно подошла к двери.

Она сделала глубокий вдох, взялась за ручку и…

Дверь открылась без скрипа, и перед ней стоял высокий мужчина в длинном плаще, который явно пережил не одно путешествие. Его лицо казалось странно неуловимым — свет и тень играли на нём так, что ни одна деталь не задерживалась в памяти дольше секунды. Только глаза оставались неизменными — пронзительными, будто заглядывающими в самую глубину времени.

— Маргарита, — сказал он, улыбаясь, словно старому другу. — Давненько не виделись.

Она растерянно моргнула.

— Мы знакомы?

— Скажем так, я знаю, где искать тех, кто потерялся, — он наклонил голову, точно наблюдая за её реакцией. — И я знаю, что ты хочешь найти.

— Ты о Мастере?

— О нём, — кивнул незнакомец.

— Где он?

Мужчина улыбнулся чуть шире.

— А вот это… — он обернулся, словно прислушиваясь к шёпоту ночи. — Это уже совсем другой вопрос.

Бегемот хмыкнул:

— Вот это уже интересно!

---
# Личное дело N0.0: Смотритель тишины» #

Имя: Неизвестно. Иногда его называют Паломником Без Адреса, иногда — Пятничный Агнец, но чаще всего — просто Он, Кто Помнит.

Профессия: По слухам — архивариус вымерших вселенных, хранитель утраченных авторов, смотритель межстрочных пространств.

Внешность: Меняется в зависимости от наблюдателя. Кто-то видит в нём старого философа, кто-то — бывшего поэта, кто-то — уволенного ангела, вынужденного скитаться по мирам в поисках последней точки.

Характерные черты:
– в одном кармане у него всегда скомканная газета с завтрашними новостями,
– в другом — бумажный самолетик с последним письмом от тех, кого уже нет.
– внутри плаща — библиотека из забытых снов.
– говорит мало, но каждое слово — как древняя цитата, которую вы не можете вспомнить, но знаете наизусть.

---

Он вошёл не просто так. Он появился, когда Маргарита уже почти разучилась надеяться, а Бегемот — почти перестал притворяться, что не скучает. Его появление — как звук старой пластинки, на которой записана не песня, а обещание.

Когда он произнёс: «Я знаю, где искать тех, кто потерялся», — он не лгал. Он действительно знает. Потому что он сам — потерянный, нашедший других.

Возможно, он был первым учеником Воланда.
Не тем, кто пил вино за столом, а тем, кто подметал пепел после бала. Тем, кто видел, как рушатся города идей и поднимаются новые — из ошибок, забытых строк и отчаяния поэзии.

И вот теперь он стоит в дверях, предлагая не ответ, а путь. Не точку, а направление.

И, быть может… быть может, он и есть сам Мастер.
Не тот Мастер, которого Маргарита знала. А тот, в кого тот превратился после... долгого путешествия через пустоту между словами.

Он просто посмотрел на неё и сказал:
— Чтобы найти Мастера, тебе придётся пройти путь, который прошёл он.
Только тогда ты поймёшь, где он. И кто он. И кто ты.

А Бегемот, который редко становится серьёзным, вдруг замолк. И впервые за долгое время не шутил.

Потому что он понял: началась игра, в которой даже он — лишь фигура на доске. А та Лиса на крыше, возможно, уже бросила кости...

Маргарита сделала шаг назад, не отводя взгляда от незнакомца.

— Значит, ты предлагаешь мне… идти за тобой? — осторожно спросила она.

— Не совсем, — ответил мужчина, легко опуская капюшон. Его волосы были цвета пепла, глаза — цвета времени. — Я предлагаю тебе идти за собой. А я просто покажу, куда ступать, когда дорога исчезает.

Бегемот, всё ещё сидя на подоконнике, покачал хвостом, и гитара у него в лапах тихо звякнула, будто подтвердила, что музыка уже начинается — едва уловимая, как первый аккорд судьбы.

— А куда, позволь спросить, ведёт эта невидимая дорога? — язвительно протянул кот. — Только не говори "в сердце тьмы", я уже слышал этот трюк.

Мужчина слегка улыбнулся:
— Не в тьму, а в Междумирье. Там, где тексты обретают плоть, идеи становятся существами, а забытые истории живут собственной жизнью.
— А главное — там следы… следы Мастера ещё свежи.

Маргарита перевела взгляд с мужчины на Бегемота. Тот пожал плечами:
— Ну, я, конечно, рассчитывал на отпуск, море и регги… но кто же откажется от маленького апокалипсиса по дороге?

— Отлично, — сказала она и шагнула за порог. — Только пусть в этот раз никто не превращается в жабу, ладно?

— Обещать не могу, — отозвался Бегемот. — Но ты знаешь, как я отношусь к земноводным.

Они вышли втроём — мужчина с глазами-порталами, Маргарита с сердцем, наполненным прошлым, и кот с гитарой, у которой, возможно, был собственный паспорт.

За дверью их уже ждала Лиса.

Она спрыгнула с забора с грацией оперной примы, обвела всех взглядом и молча кивнула. Её глаза всё ещё мерцали, как ртуть на дне сломанного компаса.

— Ты — Странник? — спросила Маргарита.

— Я — Проводник, если ты готова идти, — прошептала Лиса. — А если не готова — я просто сон, который забудется.

— И куда ты нас поведёшь?

Лиса улыбнулась, как умеют только сущности, выросшие из забытой магии.

— Туда, где слова ещё не стали строчками. Где авторы спорят с героями. Где Мастер мог бы спрятаться… чтобы стать кем-то иным.

— А можно с привалом? — вставил Бегемот. — Мне нужно подзарядиться вдохновением и, желательно, булочками.

— У нас будет всё, что нужно, — сказала Лиса. — Даже то, что ты не знал, что нужно.

И они пошли.

Мимо домов, чья кирпичная кладка шептала фамилии забытых персонажей. Мимо фонарей, которые вспыхивали только когда мимо проходил человек с воображением. Мимо витрин, где отражались не они, а их возможные альтернативные жизни.

Путь лежал вглубь города, которого не было на карте.

Где под мостом сидел шёпот, куривший трубку.

Где каждый перекрёсток был выбором.

Где не было времени — только ритм.

Междумирье не начиналось с ворот, надписей или табличек. Оно начиналось с ощущения — будто ты вступил в строчку, которую ещё не дописали, но она уже успела тебя полюбить. Воздух здесь был чуть гуще, чем в обычном мире, и пах не так, как должен пахнуть воздух. Он пах текстами: кофейными заметками на полях книг, письмами без адресатов, дневниками, написанными в уме, но так и не переложенными на бумагу.

Бегемот первым заметил неладное:
— Я ничего не чувствую! — воскликнул он. — Никакой магии, никакой угрозы, даже ни одной булочной на горизонте! Это место подозрительно литературно.

Маргарита окинула взглядом город. Дома тут были не одинаковыми — ни по форме, ни по стилю. Один выглядел как древняя библиотека, другой — как забытый сон архитектора-авангардиста, третий — как рукопись, построенная из чернил и черновиков.

Посреди улицы стоял указатель, на котором вместо направлений были надписи:
- «Если бы ты остался»,
- «Тут могла быть любовь»,
- «Дальше — только с читательским билетом».

— Это всё? — удивлённо спросила Маргарита. — Мы пришли сюда искать Мастера?

— Тут — искать бесполезно, — ответила Лиса, появляясь из тени фонаря, который не светил, а сочинял. — Тут можно только вспомнить.

Она неторопливо достала из-под плаща длинную трубку, в которой тлела метафора. Точно метафора. Потому что дым, который она выпускала, складывался в образы: волны, часы, неоконченное письмо и лицо в капюшоне.

— В Междумирье нельзя кричать «Мастер, где ты?!» — сказала Лиса. — Тут каждый голос становится рассказом. Так что будь осторожна с тем, что думаешь.

Бегемот подозрительно понюхал воздух.

— Ты уверена, что мы здесь не просто статисты в чьём-то романе?

— Все мы персонажи, Бегемот, — отозвалась Лиса. — Просто у некоторых есть право переписывать себя.

Маргарита чувствовала, как вокруг неё начинают шевелиться мысли. Город словно слушал её. Каждый шаг отзывался эхом — и не в ушах, а в памяти. Она слышала шорох страниц, которые никогда не писала, но могла бы.

— Мне кажется… — прошептала она, — я знаю, где он может быть.

Лиса не ответила. Она просто кивнула.

Смотритель — загадочный мужчина, чьё лицо всё ещё отказывалось запомниться — шагнул вперёд. Его тень, в этом мире, была длиннее, чем положено. И двигалась с отставанием.

— Тогда пошли, — сказал он. — Здесь есть одно место, куда стоит заглянуть в начале.

— И какое же? — спросил Бегемот.

— Редакция Вселенной.

— А это ещё что за безумие?

— То место, — сказал Смотритель, — где решают, что считать истиной, а что — вырезать при перепечатке. И где, по слухам, Мастер однажды остановился, чтобы взглянуть на свой собственный финал… и изменить его. Сказав это, он расстворился, словно туман.

Здание, в котором располагалась Редакция Вселенной, не имело адреса. Оно не стояло — оно намеревалось стоять. Его контуры постоянно дрожали, как строка, которую автор перечитывает, но не решается вычеркнуть. Иногда оно казалось величественным дворцом из стеклянных абзацев, иногда — хижиной из междометий. В момент, когда к нему подошли, оно выглядело как вежливое недоразумение в камне.

На двери висела табличка:
«Вход по договору с Текстом. Молчание — согласие».

— Не нравится мне это, — пробормотал Бегемот. — Я, конечно, не против договоров, особенно с вином и сыром, но этот… слишком беззвучен.

— Тут всё беззвучно, — сказала Лиса, — потому что это место — правка. Сюда не приходят с историей. Сюда приходят, чтобы выяснить, что не попало в неё.

Они вошли.

Внутри не было ни пола, ни потолка, только пыль из недописанных мыслей и коридоры из ненапечатанных фраз. По стенам текли предложения, как слёзы по бумаге. В воздухе витал запах чернил, кофе, немного жертвенности и слегка поджаренной пунктуации.

Их встретил Корректор.

Он был ростом с запятую и худощав, как рукопись, забытая в столе. Лицо у него было смазанное, как в документе, пережившем несколько редакторов. Из кармана у него торчал карандаш, из ушей — упрёки, из души — чистовик.

— Опоздали, — сказал он. — Всё уже сверстано.

— Мы ищем Мастера, — сказала Маргарита, чувствуя, как каждое слово оставляет после себя след на полу.

— У нас его нет, — отрезал Корректор. — Он вне списка. Снят с повествования. Испарён редактурой. Архив недоступен.

— Но почему? — возмутилась она.

— Он слишком знал. Такие опасны. Они не просто пишут — они переписывают.

— А кто принял решение? — вмешался Проводник. — Где главный редактор?

— Главред давно в отпуске, — устало ответил Корректор. — С тех пор всё решает… рукописный алгоритм. Хочешь — покажу.

Он провёл их вглубь зала, где стоял огромный, пыльный аппарат — нечто среднее между печатной машинкой, органом и космическим телескопом. Машина двигалась, даже когда никто её не трогал. Бумага втягивалась, текст появлялся, слова исчезали. Это был живой текст.

На одном из выведенных листов было написано:

"Маргарита не должна знать, где Мастер. Мастер должен быть утерян. Всё должно быть утеряно."

— Это неправда! — закричала она. — Я его помню! Я его чувствую!

Машина дрогнула. Слово «должен» на бумаге моргнуло, превратилось в «может быть», затем в «возможно», потом в пустоту.

— Ты его всё ещё держишь, — прошептала Лиса. — В себе. Он не исчез. Он стал частью тебя.

— Но… где он?

Лиса молчала. Она смотрела на машину, как будто узнавала в ней что-то слишком близкое.

— Эта машина, — произнёсла она, — всё ещё ждёт один черновик. Один текст, который никто не решается принести.

— Какой? - спросил Бегемот.

— Последнюю рукопись Мастера. Ту, которую он не успел дописать. Или — не захотел дописывать. И пока она не найдена… всё будет висеть в правке.

Бегемот подозрительно оглядел комнату.

— А если найти её?

— Тогда, — ответил Корректор, — возможно, он сможет вернуться в текст.

Маргарита сделала шаг вперёд:

— Где она?

Корректор вздохнул. Сбросил пыль с одной из полок. Достал конверт. На нём было написано:
«Для той, кто всё равно не сдастся».

Он протянул его Маргарите. Она открыла. Внутри — только одно предложение:

«Если ты читаешь это — значит, ты готова написать конец, который выберешь сама.»

Она посмотрела на всех — на Бегемота, на Лису, на Проводника. И в этот момент поняла:
Мастер не исчез.

Он оставил ей ключ.

А дверь — ей ещё предстоит нарисовать.

Когда они вышли из Редакции, Лисы рядом уже не было.

Маргарита обернулась — по стене скользнула тень, а в воздухе остался лишь дым от метафоры, как воспоминание о Лисе.

— Она ушла? — спросила она, чувствуя странную пустоту рядом.

— Лиса никогда не остаётся дольше, чем позволяет история, — тихо сказал Бегемот. — Она — Проводник, не спутник.

Он зевнул и добавил:

— Не волнуйся. Если понадобится — она появится снова. Или уже появилась, но в другом времени.

Они вышли из редакции — но не туда, откуда пришли.

Мир сменился без предупреждения, как правка, сделанная без ведома автора.

Теперь — будущее. Или то, что им казалось.

Вокруг были высокие здания, автомобили без водителей ездили по дорогам, а люди ходили с устройствами в руках, которые светились ярче, чем лампы на рождественской ёлке.

— Ну что ж, — сказал Бегемот, осматриваясь, — похоже, мы попали туда куда и хотели.

— Это будущее? — удивилась Маргарита. — Но как это возможно?

— Очень просто, — ответил кот, делая шаг вперёд. — Время — это всего лишь иллюзия. Мы можем перемещаться в нём, как хотим. Главное — не забывать верить в невозможное, а это одна из возможных вероятностей будущего.

Маргарита кивнула. Она уже привыкла к странным вещам, которые происходили вокруг неё. Этот мир казался интересным, люди здесь были заняты своими делами, но при этом они были какими-то отстранёнными, словно их ничто не волновало.

— Смотри, — сказал Бегемот, указывая на человека, который стоял на углу улицы и смотрел в своё устройство. — Этот парень, кажется, нашёл способ общаться с инопланетянами.

— Что? — удивилась Маргарита, подходя ближе.

— Да, — ответил кот, усмехаясь. — Он говорит, что получает сообщения от существ с другой планеты. Но на самом деле это просто рекламные предложения от магазинов.

Они пошли по улице, и вскоре оказались на площади, где собралась большая толпа. Люди что-то обсуждали, показывая друг другу свои устройства.

— Что происходит? — спросила Маргарита, пытаясь разобрать, о чём идёт речь.

— О, это новая технология, — ответил Бегемот, подходя ближе. — Теперь каждый может создавать свои собственные виртуальные миры и жить в них. Видишь того парня? Он уже неделю не выходил из своего мира.

— Это как-то странно, — заметила Маргарита. — Жить в виртуальном мире, когда вокруг столько интересного.

— Ну, для каждого своё, — ответил кот, пожимая плечами. — Кто-то предпочитает реальность, а кто-то — иллюзии. Главное — найти свой путь.

В этот момент в толпе раздался громкий голос:
— Эй, вы! Вы не хотите попробовать наш новый продукт? Он сделает вашу жизнь лучше!

Маргарита и Бегемот обернулись и увидели мужчину в ярком костюме, который держал в руках коробку с каким-то устройством.

— Что это? — спросила Маргарита.

— Это новейший гаджет, который изменит вашу жизнь! — ответил мужчина, протягивая коробку. — Он может всё: готовить еду, убирать дом, даже писать книги за вас!

— Писать книги? — удивился Бегемот, забирая коробку. — Интересно, что он напишет о нас?

Мужчина улыбнулся и нажал несколько кнопок на устройстве. Через мгновение из него выскочила маленькая книга с надписью: «Приключения кота Бегемота и Маргариты».

Бегемот прищурился, взвесил книгу в лапе, а потом с подозрением взглянул на небо.

— Надеюсь, это не автобиография, написанная без нашего согласия, — буркнул он.

Маргарита засмеялась. Но смех оборвался на полуслове — потому что они вдруг поняли: вокруг всё изменилось.

Асфальт под ногами был исписан строками, а дома, выросшие по обе стороны, выглядели как обложки романов. Уличный фонарь рядом вспыхнул и осветил табличку на стене:

«Глава Первая» — значилось на ней аккуратным курсивом.

— Мы в книге, — прошептала Маргарита.

— Или книга — в нас, — философски отозвался Бегемот.