Письма Учителю. Лев ушел от Сони

   "    Хотел было, граф, обойти щепетильную тему Ваших отношений с Соней.

 Увы, слов из песни не выкинешь. И тяжелый 1884 год наглядно подтверждает это.

 На следующий день после ухода Мума от Маши Вы признаетесь своему дневнику:

 "Я ужасно плох. ...не владею собой"

 Это пишет не создатель бессмертных творений. Просто человек, с порывами духа и властью плоти. Дорогого, Лев Николаевич, стоит  признание.

 Мучительно ищите причину. Табак? Невоздержание, отсутствие воображения?

 Все не то.

 Соня! Любимая четырнадцать лет назад супруга.  Но лопнула струна. Только одиночество.

 Ищите выход. Надо, надо найти любимую в нелюбимой и нелюбящей тебя женщине. Или же попытаться влюбиться самому и влюбить её в себя.

 -Господи, -восклиацаете Вы,-помоги мне!

Обращение к Богу чуть смягчает боль. Жизнь входит в привычную колею. Обдумывание народного романа, рабочая упряжь.

 Неожиданно 18 июня резкий поворот.

 Утром Вы вновь посещаете Штанге. "Революционер" провожает Вас. Вечером косите, купаетесь. И тут со стороны Сони бессмысленные, как Вам видятся, упреки.

 Вы молча выходите.

 Судя по предыдущим запимям, это была первая попытка.

 "Я ушел и хотел уйти совсем..."

 Но нечто соединяющее вас заставило повернуть обратно.  Легли на свой любимой диван. Долго не могли заснуть. Заполночь забылись. В утренних сумерках она, в дверном проеме:

 "Прости меня, я рожаю, может быть умру"

 Вот что Вас, Лев Николаевич,остановило от окончательного ухода из семьи. Некое архаическое чувство передающего свою искорку в будущую жизнь.  Надежда на свое отражение в ней.

  Утром в семье появилась будущая основательница Вашего музея.

                Ваш ученик ЕС.

 A propos!

 Судя по выступлению осенью 1956 года, Александра Львовна тоже была убежденной пацифисткой. Дай сил всем миротворцам-Вашим последователям"