Туман на рассвете глава 41

41

Наталья Игоревна была рада приезду славного мальчугана Арсения в свой дом, хотя и расстроилась из-за Кати. Она засы;пала вопросами сына и Виталия, приехавшего вместе с ним. После того, как выяснила все подробности о состоянии Екатерины, которые были известны на этот час, начала накрывать на стол.
- Мальчики, можете мыть руки, сейчас будем ужинать! – распорядилась она.
- А торт тоже будет? – спросил Арсений.
- Торта не обещаю, но что-нибудь вкусненькое для такого очаровательного мальчика непременно найдём, - пообещала она ребёнку.
- Тёте Наташе давно уже пора нянчить внуков, она прямо расточает добрые флюиды милой бабулечки, - тихо сказал Виталий Михаилу.
- Я думаю, теперь этот вопрос становится вполне решаемым, - ответил ему воодушевлённый Миша.
- Я сегодня никуда не уйду, пока не увижу, как мой друг капитулирует перед силой любви! – пафосно сообщил Виталий. – Ты ведь собираешься сообщить родителям о своём решении съехаться с Ольгой, я правильно понимаю?
- Да, вот прямо за ужином и поставлю их в известность! - пообещал Михаил.
Вскоре приехал Глашковский-старший. Поставив машину в гараж, он зашёл через внутреннюю дверь, неся в руках торт.
- Папа, ты у нас ясновидящий? – засмеялся Миша, встретив его первым. – У нас Арсений в гостях и он просил у мамы торт, а она сказала, что его нет…
- У тебя устаревшие сведения, сынок… мама позвонила мне и попросила купить торт по дороге, а я уже почти у ворот был, пришлось развернуться и доехать до магазина… - Павел Владимирович подал коробку с десертом сыну, а сам снял куртку и расслабил галстук. – А вы чего такие торжественные? – спросил он у друзей.
- Да? Мы такие, что ли? – удивился Виталий и хитро посмотрел на Мишу.
- Мы обыкновенные, пап… - кивнул тот и загрузил отца другой темой. -  Как дела, разрешение на строительство получили?
- Не переживай, всё под контролем, с нашей стороны осечек не предвидится! - поднял руку ладонью вверх отец. - Все и так уже на низком старте из-за твоего отеля, так что не дёргайся сам и нас не дёргай! Смотри-ка, какой ты… не терпится стать важным совладельцем крутого приобретения? – хохотнул он. - Виталий вон, смотрю, более спокойный…
- О-о-о, дядь Паш, Мишка у нас просто лучший образец увлечённого светлой идеей человека! – заявил Виталий, как всегда, поддерживая друга.
- Ну где же вы, мальчики? – с этим восклицанием выбежал к ним Арсений. – Тётечка Наташа спрашивает, - пояснил он и протянул руку Павлу Владимировичу. – Здравствуйте, дядя Паша!
- Привет, привет, дорогой ты наш гость! – улыбнулся ребёнку хозяин дома.
Вскоре все сидели за столом, обменивались новостями, шутили и по обыкновению благодарили хозяйку за вкусную еду. Виталий всё поглядывал на друга и, когда уже пили чай, даже незаметно для остальных пнул его под столом. Тот вскинул на него глаза и кивнул, мол, знаю-знаю, не переживай. Потом вздохнул, кашлянул, прочистив горло, и окинул всех быстрым взглядом.
- Дорогие родители, у меня есть для вас новость! – сказал он, оставаясь серьёзным, отчего фраза вышла немного торжественной, заставив всех насторожиться и забыть про десерт.
- Что такое, сынок? – сразу встревожилась мать.
- Я же говорю, что вы какие-то сегодня необычные, - добавил отец, скрестив перед собой руки.
- Ты же не собираешься съезжать от нас? – Наталья Игоревна, заметно волнуясь, выдала свои опасения.
- Нет, мама, даже наоборот…
- Как это?
- Я собираюсь немного увеличить нашу семью…
Родители переглянулись и дальше их взгляды невольно сошлись на Арсении, который тоже внимательно слушал Михаила, даже перестав жевать.
- Нет-нет, это другое! – воскликнул Миша, заметив перекрёстные лучи их переглядок. - Я хотел сказать… тьфу ты, заставили волноваться как школьника… в общем, я женюсь! – выдал Миша.
- Как?  На ком? – громко спросил отец.
- Ну, допустим, на ком догадаться можно… - облегчённо вздохнув, ответила мать, - но… что значит женюсь? Вы заявление подали? А… некоторые формальности, что являлись препятствием, уже улажены? - дипломатично попыталась она выяснить подробности.
- А для вас важны всякие формальности, мам? Мы просто решили жить вместе… Завтра вот прямо и начнём… Если вам с папой это не по нраву, говорите сейчас, я просто сниму квартиру и…
- Ещё чего! – раздалось дружное двухголосое заявление родителей.
- О, наконец-то! Теперь я вас узнаю;! – рассмеялся Миша. - А то… как, что, почему? Прямо как телепередача…
- Что, где, когда! - машинально сказала мама.
- Что когда? – не понял Миша.
- Передача так называлась, - спокойно ответил за неё отец, встал из-за стола и молча пошёл к выходу из столовой.
Все смотрели, как он уходит, и молчали, не понимая подобной реакции Павла Владимировича на решения сына. Но он вскоре вернулся, неся бутылку вина и штопор.
- Наш сын вырос до мужчины, разве ж мы такое пропустим! – с улыбкой произнёс он и, подмигнув Мише, начал открывать вино.
Наталья Игоревна быстро принесла бокалы, тоже счастливо улыбаясь.
- Виталичек, тебе потом за руль будет нельзя, ты останешься у нас, это же не станет для тебя проблемой? – спросила она, но её вопрос был скорее риторическим.
- Надо только машину загнать во двор! – подсказал Павел Владимирович, разливая вино по бокалам.
- Ну что, сынок, за тебя, дорогой… надеюсь, теперь-то уже можно начинать мечтать о внуках? – спросила мама.
- Можно, мам, теперь точно можно! – рассмеялся сын.
- А я ничейный внук, - грустно сказал Арсений, подперев щёку рукой.
- Малышка… - кинулась к нему Наталья Игоревна и, обняв ребёнка, поцеловала его в пухленькую щёчку, нежно проговорив дрогнувшим голосом: - Не переживай, дорогой, если ты не против, то мы с радостью будем считать тебя нашим внуком!
- Правда? – радостно спросил Арсений, вертя головой и глядя то на неё, то на Павла Владимировича. – Честно-честно?
- Честнее не бывает, - опередил их Виталий с ответом, - меня вот тоже тётя Наташа с дядей Пашей считают своим сыном, поэтому я тебе со всей ответственностью заявляю, что у них всё по-честному!
- Хорошо, а то одна воспитательница в садике называет несчастным сиротой, а это не очень весело… - вполне серьёзно сказал Арсений и начал ковырять вилкой торт у себя на тарелочке.
- Пока мы есть, ты не будешь сиротой! – заявила Наталья Игоревна, с чувством опять обняв ребёнка. - Ну вот, всё потихоньку налаживается, теперь только Катя выздоровеет и всё будет замечательно! – довольно высказалась она.
-  Я сейчас позвоню в больницу, пока не очень поздно! – взглянув на часы, спохватился Виталий. – Надо узнать, как она сейчас…
Он вышел из-за стола, на ходу набирая номер в своём телефоне, а Михаил, глядя на него, покачал головой, понимая, что разум друга поплыл вслед за его сердечными импульсами и никакой другой образ сейчас не затмит ему Катю ни красотой, ни сердечностью, ни чем-либо ещё.
- Сказали, что она всё ещё в реанимации, но угрозы нет, - растерянно проговорил Виталий чуть погодя, когда пришёл из гостиной, где разговаривал по телефону.
- А что такое-то, почему реанимация, вроде же простой аппендицит… - удивился Миша.
- Ну простой-непростой, а всякое бывает, - Наталья Игоревна бросила взгляд на Арсения, убеждаясь, что он не слышит их разговора.
Мальчик азартно играл с Павлом Владимировичем в игру «Хлопни по ладошкам», визжа от восторга каждый раз, когда оказывался ловчее и выигрывал.
- Я же говорил тебе, поздно вызывала скорую, поэтому появились некоторые осложнения, но всё обошлось, завтра будет уже в палате!  - радостно сообщил взволнованный Виталий и передал всё, что ему удалось выяснить по телефону у дежурного врача.
- Ты, я так понял, определился, да? – тихо спросил его Михаил, когда Наталья Игоревна, выяснив все необходимые ей подробности о передачах для Кати и часах посещения, ушла на кухню.
- Миш, ты можешь меня осуждать, сколько тебе вздумается, но я люблю её, понимаешь? Ты же должен понимать это, потому что сам ничего вокруг не видишь, когда рядом Ольга…
- Понимаю… конечно, я тебя понимаю! – кивнул Михаил, зная, что ничего не докажет другу, если будет лезть в его личную жизнь.
 К тому же, Виталий прав - когда человек влюблён, он никого не замечает, кроме предмета своего обожания. Михаил подумал о том, что же будет с Оксаной, но это было уже за границами его воображения, потому что предугадать дальнейшее развитие событий было невозможно. А поскольку от него в этом случае ничего не зависело, он решил для начала сосредоточиться на своей жизни.
Как и было задумано, на следующий день к ним переехала Ольга. Они с Натальей Игоревной сразу нашли общий язык, хотя это случилось вовсе не сейчас, а ещё раньше.
 Арсений задержался у Глашковских гораздо дольше, чем предполагалось изначально, но это обстоятельство вовсе не вызывало ни у кого проблем, наоборот, все были рады, включая самого малыша.
Правда, на следующий же день после описываемых событий, когда Катя чувствовала себя уже гораздо лучше, она позвонила Наталье Игоревне и, поблагодарив её за заботу об Арсении, сказала, что в выходные приедет её подруга с мужем и они заберут Арсения к себе, где он пробудет, пока она не поправится.
- Катюша, а ты уверена, что это хорошая идея? – растерянно спросила её Мишина мама. – Мы все любим Арсения и уверяю тебя, что он прекрасно себя чувствует у нас! – горячо заверила она девушку.
- Конечно, Наталья Игоревна, но… Вам, наверное, будет трудно с ним, он ещё маленький и… еда, стирка…
- Ой, о чём ты, дорогая, это всё мелочи жизни! – откликнулась женщина. - Для стирки придумана стиральная машина, а еду я и так готовлю… А твоя подруга, как я знаю, живёт в другом городе, хотя и не очень далеко, так что подумай сама, мальчик может скучать и грустить там один, а здесь всё же Виталий и Миша, которых он любит, а самое главное - ты рядом, он может время от времени тебя видеть, даже если и через окно! – убеждала она девушку.
- Так-то оно так, Вы правы…
Катя и сама хотела бы этого, она знала, что Арсений не очень жалует Людмилу, но ей было неловко взваливать на практически чужого человека заботы о племяннике, хотя, что и говорить, настойчивость Натальи Игоревны её обрадовала.
- Мы очень полюбили мальчика, и я, и Павел... Арсений нам как родной, мы его не обидим… - продолжала та свои уговоры.
- Спасибо Вам огромное, Наталья Игоревна! – со всей горячностью, на которую была сейчас способна, поблагодарила её Катя. – Арсюша вообще-то спокойный мальчик, да и я недолго, наверное, пробуду здесь…
Но Катя ошибалась, хотя предвидеть, конечно, ничего подобного не могла. Начав выздоравливать после оперaции, она неожиданно подхватила вирyс и ей пришлось переехать из одного больничного отделения в другое, закрытое и тревожное, где лечилaсь она больше месяца.
Всё это время все переживали за неё и поддерживали, как могли. Виталий беспокоился больше всех. Он даже похудел от волнения за Катю, тем более, что не видел её всё это время, так как больницa работала в условиях кaрaнтинa.
Это вообще было непростое время для всех. Всюду вносил коррективы разбушевавшийся вредоносный вирyc, так нагло вторгшийся в жизнь людей, угрожая здоровью и путая все их планы.
Ольга теперь работала удалённо из дома, это было пока ещё непривычно, но необходимо в сложившихся условиях. Многие компании переходили на дистанционный формат работы, поэтому и Павел Владимирович тоже чаще находился дома, нежели в офисе, да и Михаил с Виталием тоже ездили на работу лишь по мере необходимости, а так вели дела дистанционно, обустроив себе рабочее место в одной из комнат большого дома Глашковских.
В их архитектурном бюро в последнее время было вообще немноголюдно или, правильнее сказать, почти всегда пусто. Сотрудники появлялись там только, когда это было актуально и целесообразно, а так каждый работал дома. Совещания проходили по видеоконференцсвязи, а весь документооборот стал электронным. Таковы были условия времени и каждый это понимал.
Оксана, не справившись с тем, что Виталий всё же предпочёл ей Катю, решила уволиться. Михаил пытался уговорить её остаться, но девушка, расплакавшись, попросила отпустить её, не желая задерживаться даже на день, и сразу же исчезла. Виталий, узнав об этом, проклинал себя на чём свет стоит за то, что, как он считал, испортил девчонке жизнь, но в итоге сказал Мише, что общего будущего у него с этой девушкой получиться не могло.
Когда Катя наконец поправилась и её выписали из больницы, Виталий встретил её и отвёз домой, хотя Наталья Игоревна предлагала, чтобы она первое время пожила у них. Но Екатерина наотрез отказалась от её предложения, не желая стеснять их и без того окруживших заботой её и Арсения.
Виталий не оставлял Катю, помогая ей во всём, потому что девушка была ещё очень слаба и ей понадобилось какое-то время для восстановления после всех болезней, свалившихся на неё. Как-то само по себе произошло то, что, наверное, и должно было произойти. Виталий иногда оставался в доме Кати и ночью, проводил с ней и Арсением все выходные и вскоре они стали жить вместе. Виталий даже выставил на продажу свою квартиру, желая приобрести более просторную и удобную, учитывая потребности увеличившейся семьи, хотя об официальном браке они пока не заговаривали.
Поначалу всем казалось, что отношения Кати с Виталием, пережив некий кризис, возродились в новом качестве и в дальнейшем всё у них будет замечательно и прекрасно. Но в этом партнёрстве всё было очень непросто: за периодом вроде бы пылающих чувств наступал сезон штормов, сменяющийся фазой тоскливого уныния, которая вновь уступала место этапу большой любви и так по кругу. Они не могли и месяца прожить, не поругавшись, не погрустив друг о друге и не взорвавшись небывалыми эмоциями и переживаниями.
Окружающим была непонятна такая любовь и вообще появлялись сомнения о её существовании между ними, но оба утверждали, что любят друг друга. А если уж их самих устраивали такие отношения, то всем, кто был с ними рядом, оставалось только принять это, пожелать им счастья и заняться своей судьбой.
 Михаил с Ольгой так и делали, они проживали свои чувства и свою жизнь, мечтая построить её на взаимной любви и семейном счастье. Состоявшийся в апреле суд наконец поставил точку в браке Ольги и Фёдора, приняв решение об их разводе.
Бывший Олин муж всё же не оставил попыток оттяпать у неё часть квартиры, заявив об этом в судебном иске, но адвокат, которого посоветовал Юрий Николаевич, легко доказал несостоятельность его требований. Феденька остался при своих интересах, даже не получив морального удовлетворения от наблюдения за переживаниями бывшей жены, так как в суде с ним встречался исключительно представлявший её интересы адвокат. 
Ольга увиделась с ним всего лишь однажды. Она решила воззвать к его родственным чувствам и состраданию, попросив материально позаботиться о Зинаиде Александровне.
- Федь, я одна не справляюсь с расходами на лекарства, сиделку и прочие нужды тёти Зины, тем более, что мои доходы сейчас ограничены лишь зарплатой по основной работе, подработок больше нет, сам знаешь, что сейчас вокруг происходит, -  спокойно попросила она его, думая, что ей удастся затронуть некие чувствительные струнки его души, должны же они быть, ведь тётя столько сделала для него в своё время.
- Сама же говоришь, что времена сейчас непростые, а я что же, на другой планете, что ли, живу… У меня тоже кризис, знаешь ли… И не надо оплачивать сиделку, можно определить тётку в специальный интернат, я тебе уже тысячу раз говорил об этом…  нечего тут мать Терезу из себя строить…
- Как ты можешь так говорить, это же твоя тётя… единственная родная душа, которая тебя любит, имей же совесть, Фёдор! – она уже не могла сдерживать эмоции.
- Со своей совестью я как-нибудь договорюсь, ты не переживай! - усмехнулся он, смерив её взглядом. – А что твой любовничек, сдулся что ли? – презрительно спросил он.
- О чём ты?
- Ну… тебе твой Мишенька денег не даёт совсем? На колготки там… ещё на что... Ты бы поэкономней расходовала его подачки, глядишь, и на старуху хватило бы… - загоготал он во всё горло.
- К твоему сведению, Миша как раз и оплачивает почти все расходы твоей, между прочим, тёти, я же говорю тебе, что не справляюсь с ними… Думала, в тебе хоть что-нибудь человеческое осталось, заработал бы хоть пару плюсов в сторону своей дырявой кармы, ведь всё, что ты имеешь, ты имеешь благодаря тёте Зине и её мужу… И даже домишко, в который ты её выселил когда-то, и тот будет твоим в конце концов… Куда тебе всё это? Ни жены, ни детей, будешь один в старости пересчитывать свои капиталы и чахнуть! – сказала она и, резко развернувшись, ушла, решив, что больше никогда даже не посмотрит в его сторону, не то что заговорит с ним.
В самые первые дни лета Оля и Михаил официально поженились. Никаких свадебных торжеств по обоюдному согласию не устраивали, да и не до того тогда было – мало у кого возникало в то время желание собираться большими компаниями.
Они вдвоём съездили в ЗАГС и вернулись к шикарно накрытому столу в саду дома Глашевских. Их встретили родители Михаила, Зинаида Александровна и Виталий с Екатериной и Арсением. Должна была ещё приехать подруга Ольги с мужем. Они дружили с того самого времени, как Оля оказалась в детдоме, а недавно познакомили и своих мужей.  Но за несколько дней до этого события в семье подруги заболел кто-то из родственников и они вынуждены были остаться дома.
Присутствующие поднимали тосты за молодых, желали им долгих совместных лет и, конечно, наследников. Миша ловил лукавый взгляд супруги, зная, что это событие тоже не за горами, рождение их первенца предполагалось ближе к Новому году, но об этом пока никто, кроме них двоих, не знал.