Невольница

     Впервые опубликовано 15.05.2003г. Иллюстрация автора.

    Белокаменный дом красовался на краю глубокого оврага. Здание было окружено фруктовым садом и обнесено высокой кирпичной стеной. Сквозь ветки деревьев выглядывала полная луна, освещая все вокруг матовым светом. Чуть отсвечивали стекла темных окон, погруженных в полумрак ночи. В доме, словно все вымерло. Только где - то в глубине двора подвывали собаки, да стелилась по траве тоненькая ниточка тусклого света.
    За окошком угловой башни кому- то не спалось. Если  была бы возможность приблизиться к окошку и заглянуть внутрь, взору представилась бы довольно странная картина. Маленькая квадратная комнатка смутно освещалась свечей. В дальнем углу вырисовывалась кровать из массивного дуба, кованная железом и наглухо привинченная к полу. Возле кровати черный антикварный секретер, на котором только свеча и библия. Над секретером огромное распятие Христа. Рядом стеллажи с книгами. На кровати, свесив озябшие босые ноги, сжатые кольцами стальных браслетов, от которых отходила длинная цепь, сидела девушка в тонком розовом пеньюаре. Кружева просвечивали ее хрупкую фигурку, обтянутую тонкой белой кожей так, что просвечивались голубые жилки. Волосы разметались по плечам длинными спиралями золотых колец. Девушке было лет двадцать, она притягивала взгляд необыкновенной средневековой красотой, хотя имела несколько растрепанный вид. Ее небесно- голубые глаза лихорадочно блестели, пухлые губы что- то непрерывно шептали  и казалось, она была не в своем уме.
    Вот она встала, прошлась по комнате маленькими шагами, волоча за собой звенящие цепи, подошла к маленькому окошку и заглянула внутрь дворика сквозь железную сетку решетки. Возможно, двор показался ей мрачным и холодным и, испуганно отшатнувшись, она расплакалась, закрыв лицо узкими ладонями. Затем вернулась к секретеру, встала на колени и обратила свой взор к распятию.
    Никто не мог знать, о чем просила она Бога, но если смотреть со стороны, она искренно надеялась на его помощь.

    Группа молодых парней шла цепочкой по узкой тропе среди холмистого леса. Все шестеро немного горбились под тяжестью рюкзаков, хотя ребята были довольно накаченные и, вероятно, спортом занимались всерьез, а не от случая к случаю. Местность эта была довольно безлюдная,  населенных пунктов вблизи не значилось на карте.
     - Артем, может, все же привал сделаем, ночь на дворе? – обратился коренастый парень к тому, кто шел впереди всех.
     - Дойдем до опушки леса и заночуем, - коротко ответил Артем, - Это уже рядом.
     - Да здесь такая крутизна, в темноте ненароком можно шею сломать! – прошептал кто- то из ребят.
     - А ты фонарь зажги, если света луны не достаточно, - посоветовали ему.

    Тропинка пошла по склону над глубоким оврагом. Здесь деревья росли довольно редко, дорожка была рыхлой и почва часто уезжала из- под ног. Песок и камни шумно неслись вниз и звуки замирали где- то в глубине рытвины.
     - Какое- то гиблое место, - чертыхнулся кто- то, - Ребята, у меня дурное предчувствие.
     - Хватит каркать! – оборвал его Артем, - Через сотню шагов мы будем на месте.
     В этот момент раздался странный шум, кто- то из ребят вскрикнул и звук падающего тела пронесся в глубину оврага.
     - Мужики, Витька в овраг полетел! – крикнул тот, кто шел последним.
     Все собрались на кромке оврага. Зажгли фонари и начали светить вниз. В странной позе Виктор повис на толстом корне дерева, который торчал сбоку. Он молчал.
    - Витя, ты как? – крикнул вниз Артем.
    - Живой, - глухо отозвался товарищ, - но что- то у меня не то. Он вдруг захрипел и замолчал.
    - Будем спускаться вниз, хотя здесь довольно круто и глубоко.
    - Говорили же тебе, что здесь опасно, - раздался недовольный шепот.
    - Не надо истерик, не девицы! – резко оборвал недовольного товарища Артем, - Не надо мух ртом ловить, не на прогулке.

    Мигом достали веревки, крюки и начали спуск. Виктора поднимали аккуратно, медленно, никто не знал, какой серьезности травма. Затем его уложили в складные носилки и стали решать, как быть дальше.
     - На краю дом большой, перенесем туда. Оставаться в лесу опасно. Надо Виктора врачу показать, - распорядился Артем и все подчинились, так как он был руководителем группы.
    Тяжелые металлические ворота были закрыты наглухо. Ребята осветили фонарем и вскоре обнаружили кнопку звонка. Долго никто не открывал, только из темноты донесся грозный рык собак.
     - Ребята, жутко здесь, - послышался все тот же недовольный голос, - Да и дом странный, как замок вампира среди лесов и болот. Откуда здесь доктор?
    - Дима, не ной! Чего ты сегодня, как баба, может, у тебя температура? – попытался пошутить кто-то, - Зачем шел с нами, если тебя хандра точит?
    Из глубины двора раздался грохот отпираемой двери, гул тяжелых шагов, словно по камню шагали коваными сапогами.
     - Замок средневекового рыцаря, - съязвил Дима.
    - Вижу, тебя сегодня на классику тянет, - не выдержал Артем.

     - Кого черти ночью носят? – спросили низким хриплым голосом так, что по спинам пробежали мурашки.
    - Извините, несчастный случай. Товарищ наш в овраг сорвался, парень совсем плох, - попытался коротко объяснить ситуацию Артем.
    - Я вам что, доктор? – недовольно рыкнули по ту сторону ворот, - Это частный дом, а не больница. Больница отсюда верст за двадцать.
     - Но, телефон у вас есть?
     - Подожди, сейчас собак в вольер загоню, - подумав немного, отозвался хозяин.

    За высокой стеной послышалась возня, грохот цепей и приглушенный рык псов. Щелкнули тяжелые засовы, ворота вздрогнули, ухнула калитка и путники вошли на широкий, мощенный камнем двор.
    Сквозь сетку вольера на них грозно  оскалились морды матерых волкодавов, так что группа невольно отшатнулась в сторону, продолжая путь, прижимаясь к стене.
     - Несите его в дом, я вызову доктора по телефону, - сказал хозяин, высокий и огромный, как шкаф.

     Витьку уложили на широкую кушетку возле камина. Его лицо было бледное, губы начали синеть. Доктор жил в часе езды по бездорожью и ребята молча сидели вокруг товарища до самого приезда местного врача. После тщательного осмотра, доктор несколько раз нажал в области позвоночника, вызвав  дикий вопль Вити, после чего натер спину мазями и оставил в покое.
     - Есть ли у него диплом, у садиста этого? – зашипел вдруг Дима.
     - Ребята, отпустило! – вдруг заулыбался Виктор.
     - Ничего страшного, - констатировал доктор, - Были случаи и сложнее. Полежит пару дней в тепле, все пройдет.

    Ребята переглянулись, задерживаться не входило в их планы.
     - Арнольд Феликсович, - обратился доктор к хозяину, - Надеюсь, ты не выставишь паренька со двора?
    - Благими делами вымощена дорога в Ад, - пробурчал тот в ответ.
    Ребята смутились.
    - Витя, мы тебя на обратном пути заберем, - резко бросил Артем, - Ты же знаешь нашу задачу. Крепись тут!
     Он отошел с хозяином в сторону, порылся в кармане, зашуршал бумажками, после чего хозяин стал более сговорчивым.
     - Да ладно, пусть здесь полежит, дом большой, не на улицу же его выгонять.
    Так Виктор попал в этот странный дом- крепость над оврагом. Через сутки доктор сказал, что он на удивление живучий парень, но до прихода группы отлежаться ему не грех.
    В этот вечер Виктор почувствовал себя почти здоровым. Не то доктор оказался колдуном- костоправом, не то молодость помогла, но он поднялся на ноги и спину почти не тянуло. Увидев его на ногах, хозяин странным образом озадачился,  не мог скрыть своего смятения.
     - Уже на ногах? – растерянно спросил он, тяжело вздохнув.
     - Вы  хотели бы, что бы я месяца два у вас провалялся? – почему-то зло иронизировал Виктор, - Чем раньше встану на ноги, тем скорее покину этот дом. Мне показалось, что я вам не в радость.
     - Да Бог с тобой, парень, -  выдавил из себя беспечную улыбку хозяин.
     Виктор вдруг ощутил, что тут что- то не так.
     - Да я могу и сейчас уйти со двора, но ребят дождаться надо.
     - Перестань собачиться, парень, пошли лучше ужинать.
   
     Столовая была огромная, с высокими потолками. В центре стоял широкий стол на двенадцать персон. Во всю стену висел портрет очень красивой женщины с длинными спиралями золотых колец прически. Казалось, женщина жила много веков тому назад. Виктор не мог оторвать взгляд от ее чарующего образа, боясь дышать, чтобы не спугнуть это сказочное видение.
    - Нравится? – тяжелый бас хозяина прервал ход его мыслей, - Это моя жена- покойница, стерва проклятая, чтобы ей в гробу перевернуться!
     - Зачем портрет повесили, если ненавидите так?
    - А чтобы не расслабляться. Не все то золото, что блестит, - он посмотрел на портрет с отвращением, - Она, бестия такая, голову мне заморочила, а сама шлюха, дитя нагуляла. Бог все видит. Сразу после родов ее грешную душу забрал. Ты давай ешь, а не шныряй глазами по сторонам.
    Виктор поковырялся вилкой в тарелке, затем отложил ее в сторону. Есть что- то расхотелось.
     - Вы что, один в таком огромном доме живете? Я вторые сутки здесь, а в доме словно вымерли все.
     - Ты что же, по обществу заскучал? Мой совет – отдохни, здоровее будешь. Завтра мне с утра уехать надо по делам, так что слушай, что скажу. Из дома не выходи и по дому особо не шастай.
     - Вы думаете, что украду что-то?
    - Наивный, - впервые откровенно захихикал Арнольд Феликсович, - Куда ты отсюда денешься? Видел моих волкодавов? Да по стене ток не малой напряги бежит. О тебе, родимом, пекусь, навязался ты на мою голову! Не ровен час собакам на зубы попадешь, или под напряжение, отвечай потом за тебя. Больно мне надо! Твои вернутся дня через два, говорили. Так что гости здесь пока, но не суй нос, куда не надо. Продукты в холодильнике. У меня своих дел полно. Отлучусь дня на два.
     С тем и разошлись на ночлег. Рано утром хозяин действительно уехал со двора на сверкающем мерседесе, предусмотрительно отпустив на свободу своих матерых волкодавов. Виктор заметил электрические провода, натянутые над кирпичной стеной. Значит, это был не блеф, а предупреждение. Так что первую половину дня Виктору не то, чтобы во двор выйти, а даже путешествовать по дому расхотелось. Но после обеда стало настолько тоскливо, что он рискнул побродить по многочисленным коридорам, не отказывая своему любопытству заглянуть в ту или иную комнату, где двери были не на запоре.
    Так он дошел до кабинета, где обнаружил шикарную библиотеку и с головой ушел в чтение. Разместившись за письменным столом хозяина, он провел не один час. Иногда, отрываясь от чтения, Виктор задавал себе один и тот же навязчивый вопрос: « В чей дом я попал?». Ответ не находил. На черной таблички на стене золотом горела надпись: « Есть три ценности в мире: алмазы, золото и нефть».
     Начинало смеркаться. Наконец, взглянув в окно, Виктор потер глаза.  «Может, мне это померещилось?», - чисто механически подумал парень. Однако он ясно видел каменную стену внутреннего дворика, несколько ниже внешней, за которой виднелся выступ угловой башни, маленькое окошко, возле которого стояла златовласая женщина, та, с портрета на стене в столовой.
    - Бог мой! – вслух удивился Виктор, - галлюцинация, не иначе. Он закрыл глаза и, когда посмотрел снова, видение исчезло.
    « Однако, все это довольно странно, так не бывает. Я не в Средневековье, чтобы верить в колдовство», - подумал он и, взяв чистый лист бумаги, постарался определить место нахождения этой комнаты в планировке дома. Забыв о предупреждении хозяина, решил закончить обследование дома изнутри. Хорошо ориентируясь в любой местности, он быстро нашел боковой коридор, в конце которого находилась окованная железом дверь.
     « Странное все же место», - подумал парень, припадая ухом к двери и прислушиваясь. За дверью было тихо, разве только, что- то напоминало чуть уловимые звуки металла и женский плач.
    « Может, хозяин держит там сумасшедшую? – промелькнула осторожная мысль, - тогда туда действительно лучше не сунуться», но в тот же момент его рука сама потянулась к дверному кольцу и Виктор постучал.  Всхлипывание прекратилось, раздались осторожные шаги,  Виктору показалось, что он услышал взволнованное дыхание по ту сторону двери.
    - Папенька, милый, умоляю! Пожалуйста, выпусти меня немного погулять, - раздался тихий и нежный женский голос.
    « Папенька? – вдруг молнией пронеслось в голове, - Так хозяин здесь дочь скрывает? Вот осел старый, не уж–то я похож на подонка?»
    - Ваш папенька уехал, будет нескоро. Что вы там делаете?
    За дверью воцарилась мертвая тишина. Виктор ждал ответ, но общаться с ним, видно, не желали. Он хотел уже уйти, как услышал ее шепот.
     - Вы кто?
     - Долго объяснять. Со мной произошел несчастный случай,  доктор оставил меня здесь.
     - Жаль, я думала, что вы вор, - раздался разочарованный вздох за дверью.
    - Зачем вам вор–то нужен? – в свою очередь удивился Виктор.
     - Он смог бы отпереть эту дверь.
     - Почему отец держит вас взаперти? Вы болеете? – спросил Виктор очень осторожно.
     - Это вы о болезни души? – вдруг рассмеялась девушка, - Нет, я не сумасшедшая. Разве что мой отец немного страдает этим недугом… Скорее, я – невольница.
     - Не понял.
    - Это сложно понять. Даже не пытайтесь. Да вообще будет лучше, если вы уйдете. Мне помочь вы не сможете. Если же отец застанет вас здесь, он похоронит вас в овраге или отдаст на съедение псам.
    Слова девушки не показались ему странными, наоборот, Виктор был уверен, что она говорила истинную правду.
     - Меня Виктором зовут.
    - Я Анастасия.
    - Ключ от двери есть?
    - Возможно, в столовой за маминым портретом. Там есть тайник. Конечно, если отец не взял его с собой. Но не делайте это, не надо. Будет только хуже. Нам отсюда все равно не уйти. Собаки мне не подчиняются.
    Последние ее слова Виктор уже не слышал. Он бежал по коридорам  в направлении столовой. Ему хотелось поскорее отпереть злосчастную дверь за которой томилось в неволе нежное создание с золотом волос и голосом райской птички. Хотя, честно говоря, он поступил бы точно так, если бы девушка не была столь хороша. Ключ был на месте. Он сорвал его резким движением руки и портрет, качнувшись, упал на пол. Но парень только махнул рукой, несясь по коридорам в направлении к маленькой двери в конце здания.
    Ключ повернулся в замочной скважине, металл лязгнул, словно зубы хищного зверя, дверь заскрипела противно и протяжно и ушла в сторону.

    Девушка стояла посреди комнаты, не пытаясь быстро покинуть стены своей тюремной камеры.
     - В чем дело? Вы свободны, - недоумевал парень. Она покачала головой. Только сейчас Виктор заметил, что на девушке цепи. Он готов был грызть эти цепи зубами, но освободить ее, такую хрупкую, нежную и несчастную. Цепи были намертво припаяны к браслетам на щиколотках ног.
    - Он никогда не снимает это? – холодея от ужаса, спросил Виктор у Анастасии.
    - Только в день моего рождения, когда он везет меня на могилу к маме.
     - Есть еще один ключ?
     - Я не знаю, где он прячет его. Возможно в сейфе, но вам туда не попасть. Когда отец обещал вернуться?
    - Через два дня.
    - Нормально. У Вас есть время все привести в прежний вид. Но, Вам я очень благодарна. Взаперти я уже семь лет. С той самой поры, как из девочки превратилась в девушку. Таким образом отец пытается сохранить мою невинность и воспитать послушание во мне.
     - Что за бредовая идея?
     - У каждого свои странности в этом мире. Хорошо еще, что книги читать не запретил, иначе в этих казематах можно сойти с ума.
    - Надо позвонить в милицию.
    - Вы надеетесь на телефон? Телефон отключен, если отец уехал.
    - Я надеюсь, мы обязательно найдем выход. Инструменты в доме есть?
    - Вы о ножовке по металлу? – догадавшись, встрепенулась Анастасия и ее глаза заблестели,
    - На кухне есть дверь в чулан, там хранятся инструменты.
     Вскоре Виктор принес все необходимое и спустя некоторое время он освободил Анастасию от цепей.
     - Спасибо, - благодарно прошептала она, - но мы все равно не сможем убежать из дома. Все напрасно. Отсюда убежать невозможно. Я подвела вас. Сейчас вы тоже в опасности. Девушка сидела на полу, хрупкая и бледная, как тонкая свеча с золотым пламенем волос. Она тихо плакала, опустив лицо в узкие ладони рук и ее плечи мелко вздрагивали.
    У Виктора сжалось сердце. Сейчас немного успокоившись, он начал ощущать весь ужас ее положения. Все это просто не вкладывалось в голове. Он напряженно думал  в поиске выхода. Ему захотелось успокоить ее, утешить, вселить в нее надежду. Виктор присел рядом, раздвинул ее ладони и заглянул во влажные глаза.
Сейчас ее лицо с припухшими веками, надутыми губами и порозовевшей кожей казалось почти детским,  весь ее образ был настолько невинным и чистым, что в порыве неизведанного до сих пор чувства, он прошептал пересохшими вмиг губами:
    - Я никогда не оставлю тебя, слышишь, никогда!
    - Правда? – по-детски доверчиво спросила Анастасия, - Ты хочешь, чтобы я стала твоей?
     - Если мы выберемся отсюда, я бы этого хотел, - уверенно ответил парень и поспешил встать на ноги, опасаясь поддаться соблазну. Девушка тоже встала, подошла к окну, прислушалась. Виктор заметил, что краска начала сползать с ее лица, глаза расширились в ужасе,  она попятилась к дальней стене, чуть не вжимаясь в нее спиной, словно срастаясь с серым камнем.
    - Отец вернулся, - прошептали ее побелевшие губы в ответ на немой вопрос Виктора, - Пожалуйста, закройте меня,  верните ключ на место.
     - Слишком поздно! – раздался хриплый бас за спиной у Виктора.  - Не успеет.
    Виктор оглянулся и увидел разъяренное лицо хозяина дома. Он стоял огромный, расставив ноги в стороны, неуклюже растопырив пальцы рук на животе.
     - Что тебе было сказано, сопляк? – бешено ревел его голос, - Да я тебя собакам скормлю вместе с этой потаскухой! Так и чувствовала моя душа, что не к добру этот ночной визит в мой дом.
     « Да ведь он сумасшедший, - вдруг подумал Виктор, - От него чего угодно можно ждать».
    - Я женюсь на Анастасии! – поспешил он заверить разбушевавшегося папашу, но тем самым только масла подлил в огонь.
     - Гляди ты, губу раскатал! – разъярился тот еще больше, - Можно подумать, что двадцать лет я растил ее для тебя, пса вонючего! Если она рождена от шлюхи, так я ее дорого продам капиталисту на запад. Мамаша ее нагуляла с моим лучшим другом, чтобы ему в гробу перевернуться! Но по документам  Анастасия - моя дочь, моя собственность!
    Он прошел в комнату к девушке, небрежно отбросив Виктора в сторону одним движением руки и, прикоснувшись пятерней к пеньюару, сорвал его, оголяя ее смущенное тело. Девушка вскрикнула, закрывая лицо руками, но папаша повернул ее спиной к остолбеневшему парню.
     - Видишь? – он резко ткнул пальцами в свежие и зарубцевавшиеся рубцы на спине, - это следы воспитания. Послушная жена – находка для любого мужика. Стоит взять в руки кнут, как она будет валяться у твоих ног и лизать сапоги! Да и девственница она, - самодовольно добавил он.
     - Ошибаешься, - тихо, но твердо возразила Анастасия, - сегодня я рассталась с невинностью.
    - Ах ты тварь! – крикнул верзила, заскрипев зубами и, схватив кнут прямо со стены комнаты, стегнул девушку по спине. Еще одна алая полоса появилась на ее белой коже,  капельки крови разлетелись в стороны. Девушка даже не вскрикнула.
    Виктора передернуло. Все его мышцы напряглись, к лицу прихлынула кровь.
    - Ну, ты и изверг! – крикнул парень в приступе ярости, резко бросился вперед, схватил маньяка за горло,  резкий удар ногой пришелся верзиле в пах.
      « Все же кое- чему меня научили», - пронеслось в голове.
      -Ах, ты…, - выдохнул верзила, перегнувшись пополам, насколько позволил увесистый живот  и сполз на пол.
     - Беги! – бросил Виктор на ходу, выталкивая застывшую девушку из комнаты, затем захлопнул дверь и, повернув ключ, набросил тяжелые засовы, так, на всякий случай, зная, что у психов сил немерено, а сейчас необходимо выиграть время. Грохот вышибаемой двери заполнил пространство дома. Во дворе взвыли и озлобились псы, бросаясь от окна к окну, от двери к двери, они пытались проникнуть в здание.
     - Необходимо отключить ток, - подсказала Анастасия, оправившаяся от шока, - Иначе нам из дома не выбраться. Это в другом конце здания, надо торопиться, пока дверь держится.
     - Зачем ты сказала, что сегодня потеряла невинность? – решился Виктор задать интересующий его вопрос.
    - Мне захотелось хотя бы раз сделать отцу больно, - грустно ответила девушка.
   
    Они услышали гул звонка.
    - Видно, ребята раньше вернулись, - обрадовался Виктор, - Они все равно войти не смогут, но у нас появился шанс.
   
    Ребята беспрерывно давили на кнопку звонка, но во двор никто не выходил. Со стороны дома доносился непонятный грохот, словно кто- то пытался разрушить каменные стены, а вконец озверевшие псы метались по двору, скаля зубы и брызгая слюной.
    - Нашли где товарища оставлять, - нервничал Дима, - Чуяло мое сердце, что здесь поселился вурдалак, не иначе.
    - Боюсь, что на этот раз ты в чем- то прав, - озабоченно сказал Артем, - Собак можно пристрелить на худой конец.
    - Сквозь каменную стену? Здесь ни единой щели не найдешь, - грустно констатировал Павел.
    - Надо взобраться на стену и бабахнуть сверху!
     - Кажется, ребята, это не возможно, - вдруг серьезно сказал Дима, - Видите провода? Я думаю напряжение здесь гораздо больше, чем в обычной тюрьме.
    - Ничего себе! – присвистнул кто- то, - А как же Витька?
     - Не паникуйте, - оборвал всех сразу Артем, - Лучше думайте!
     В этот момент на крыше появился Виктор.
    - Ребята, я ток отключил, но во дворе три собаки. В доме сумасшедший хозяин, которому терять нечего. Он пока взаперти, но дверь продержится не долго. Со мной девушка. Придумайте что- нибудь.

     Анастасия возилась с самоваром на маленькой уютной кухне в большом сибирском городе, разливая крепкий душистый чай по чашкам. Весь ее  легкий, нежный и таинственный образ казался сошедшим с небес. Несомненно, что-то чистое, ангельское было в ее внешности, жестах, манерах и, казалось, изнутри ее исходит голубоватый свет.
     « Все святые были мучениками», - подумала я, глядя на спокойное выражение ее несравненно красивых глаз.
    Вся атмосфера этого дома была наполнена незримым теплом и светом, которые проникали в каждый уголок души, успокаивая и вселяя надежду.
    Виктор укладывал спать свою очаровательную златовласую дочь Анну, рассказывая ей сказку о Хозяйке Медной горы. Девочка слушала отца, улыбаясь ему сквозь приходящий сон.
    Чуть позже, когда в ночное окно заглядывала луна, мне поведали эту странную историю, события которой соединили двух сильных,  обаятельных людей.