Мемуары Арамиса Часть 435

Глава 435. Расшифрованные дополнения 2

Через десять дней мы вместе с Филиппом и десятью сопровождающими нас охранниками подъехали к парадному входу в Лувр. Как и прежде, Филипп вынужден был носить маску. Впрочем, маска была и на мне, что не вызывало никаких подозрений, поскольку в Италии было принято путешествовать в масках, а мы выдавали себя за итальянцев. Да я и был, собственно, уже давно итальянцем.
Охрана пропустила нас, взглянув на предъявленные мной документы. Я на минуту снял маску, чтобы снять то напряжение, которое заметил в глазах мушкетёра, охранявшего двери, ведущие в покои Короля. Право Филиппа оставаться в маске было отмечено в наших документах.
Секретарь Короля проявил некоторую обеспокоенность, однако я показал ему документ, который полностью его успокоил, поскольку в нём было сказано, что гость Его Величества должен оставаться в маске, а на самом документе стояла подпись и печать Короля.
Людовик принял нас немедленно.
Лицо Короля было землистого цвета, под глазами были чёрные круги, он очень часто и подолгу кашлял в платок, на котором я заметил следы крови. Я также заметил и то, что эти следы были неестественными. Обычно человек, который харкает кровью, в следующий раз старается поднести к губам неиспачканную часть платка, здесь же было совсем иное, Людовик каждый раз прикладывал к губам именно тот участок платка, на котором уже были пятна крови. Это заставило меня насторожиться.
Войдя в кабинет, Филипп снял маску и поклонился Людовику XIV.
— Я рад, что вы успели! — воскликнул Людовик. — Я действительно очень болен. Брат мой! Франция нуждается в тебе! Мы должны избавить страну от сотрясений гражданской войны. Если я не успею рассказать тебе всё, что должен рассказать, на этот случай я оставлю тебе свои записи, которые вот уже две недели делаю для тебя. Прошу тебя, умоляю, соглашайся. Если ты прибыл, я верю, что ты уже согласен. Если же тебя что-то останавливает или настораживает, спрашивай, не стесняйся!
— Брат мой и мой Король! — ответил Филипп. — Видит Бог, я не готовился к этой роли. Уже многие годы я веду жизнь простую, частную, далёкую от политики. Я обрёл счастье, узнал любовь, я был счастлив. Если бы любимая мной женщина не умерла от болезни полгода назад, я и сейчас был бы счастлив, и я не согласился бы приехать сюда. Я, разумеется, желаю добра Франции и хотел бы оставаться добрым верноподданным, но я бы считал, что годы заключений дают мне право на личное семейное счастье. Однако, моей любимой больше нет на этом свете, поэтому я готов посвятить всего себя тому, чему вы, мой брат и повелитель, прикажете мне. Однако, я молю Бога, чтобы ваш врач ошибался, и чтобы вы и далее пребывали Королём Франции!
— Мне чрезвычайно приятно слышать о вашем согласии, брат мой, и я так же, как и вы скорблю о гибели той, кто делал вас счастливой. Я не спрашиваю её имя. Надеюсь, она была достойна вашей любви, и я верю, что вы были счастливы, мой брат. — ответил Людовик. — Но ошибки быть не может, я, действительно, смертельно болен. Я долго всё взвешивал и обдумывал. Я и сам был бы рад знать, что трон Франции займёт мой законный потомок и наследник. Но сейчас не время для смены монарха. Вы знаете, каковы дела в Европе, а если не знаете, вы прочитаете об этом в тех записках, которые я для вас составил. Обнимите же меня, мой брат, и примите из моих рук Францию.
Филипп смахнул слезу с глаза и бросился в объятия Людовику.
— Скажите же мне, брат мой, что вы прощаете мне те злоключения, которые вы были вынуждены терпеть, хотя и не по моему желанию, поскольку другие люди приняли это тяжелое решение, — сказал Людовик. — Это решение приняли наш отец, Король Людовик XIII, первый министр, кардинал Ришельё, и наша мать, Королева Анна Австрийская.
— Мне некого и нечего прощать, поскольку я понимаю необходимость всего того, что произошло, — ответил Филипп. — Но если, брат мой, вам необходимо это услышать, говорю с чистым сердцем. Я прощаю всех, причастных ко всем превратностям моей судьбы, отпускаю им их вину в прошлом и будущем, я никого не виню, и ни на кого не держу зла.
— Эти слова мне были необходимы, брат мой! — воскликнул Людовик. — Господин д’Эрбле, вы устали с дороги. Для вас приготовлены апартаменты. Я прошу вас оставить нас с Филиппом. Я должен передать ему все дела, после чего удалюсь туда, где меня никто не найдёт, впрочем, ненадолго, поскольку мой врач не даёт мне надежды на срок более месяца, да и то лишь в лучшем случае.
Я поклонился Людовику и Филиппу и вышел.
— Брат мой, вы, вероятно, также устали с дороги, — сказал Людовик. — В соседней комнате вы найдёте ужин и постель, а также те бумаги, которые вам следует прочесть для того, чтобы занять моё место на троне Франции.
— Мне до сих пор не верится, что это происходит на самом деле, — сказал Филипп. — Я уже давно и думать забыл о французском троне.
— Жизнь иногда преподносит самые неожиданные сюрпризы, брат мой, — ответил со вздохом Людовик. — Отдыхайте. Завтра утром поговорим.