Знакомство 9

Находка Туа и спасение капли-падальщика

Перевод единиц измерения
1 чан -0,50 метра
1 лан – 3 километра
1 джи – 0,5 килограмма
1 угу –около 9 км2

Для надежного сцеплевания с любой поверхностью существует несколько способов:
-сила трения с дополнительным выделением клеящегося вещества (принцип мухи);
-вакуумизация (принцип присоски);
-управление зарядами (принцип магнетизма).
В первом случае в месте крепления для надежного зацепа используют мельчайшие шероховатости с выделением небольшого количества клеящего вещества, необходимого и достаточного для удерживания тела в заданном положении и моментальному освобождению при необходимости.
Во втором случае контакт возникает в результате разности давлений атмосферного и низкого в полости присоски.
Третий случай идеален, так как структура материала, на который приходится упор не имеет значения. Всякое вещество обладает большим количеством движущихся зарядов, при этом известно, что однополюсные заряды отталкиваются, а разнополюсные притягиваются. Для создания на поверхности сил, удерживающих физическое тело, достаточно создать под опорой «подушку» и контролировать её перемещения.
Для надежного применения лучше владеть несколькими способами одновременно. Но если для «мухи» и «присоски» существуют различные инструменты, то для управления зарядами без врожденной склонности и долгой тренировки не обойтись. Доведя до совершенства «магнетизм», можно перемещаться не только по твердым поверхностям, а также по жидкостям и воздуху. Искусство пользования принципа магнетизма называют сейфа, а людей, овладевших им - сейферами

Глава 16 практического пособия ВШР по управлению физическими телами.

Находка Туа

Судя по небольшому количеству осыпи где-то далеко внизу и невероятно разросшемуся ядовитому плющу на этой стороне, пятнадцати чановой расщелине не больше десяти лет. Отвесные стены, местами с отрицательным уклоном, с большими гладкими поверхностями, редкими небольшими балконами или короткими полками. Идеальное место для тренировки сейфера.
-Тебе виднее. Я к сейфу никаким боком. Я на Чусаке, а он - мух-присоска. Мне так деда Бис сказал.
Туа хмыкнула. Ага. Братец серьезно считал, что она ничего не знала? Это одноклассникам он мог мозги крутить, ей не надо:
-Видела тебя на озере.
Хаюн сглотнул. Значит, не показалось.
-А ещё видела, как ты сливаешь все спарринги на физкультуре. Трудно, наверно? Ты со мной бои тоже сливаешь?
-С тобой – нет, - совершенно искренне признался брат. – Только когда ты с Каной.
Туа хмыкнула. Так она и поверила такому врунишке.
-Честно, честно. Ты ведь никому не скажешь? А что ещё знаешь?
В голосе тревога, но раз уж разговор пошел такой душевный, надо хотя бы представлять масштаб трагедии.
-Успокойся. Немного. Крюк на конце твоего посоха на самом деле чехол для вогнутого ножа. Всё.
Хаюн с жаром начал рассказывать, что при перегонах всякое случалось. Никогда не знаешь, что понадобиться в следующую минуту.
Но Туа беспокоило другое. Она никак не могла понять, для чего братику такие ухищрения?
И тот признался. Самым большим его страхом была Высшая Школа Разведки - образовательное учреждение, в которое стремились попасть все, кроме него. Он мечтал о просторах и свободе пастуха по найму. Ничего умнее не придумал, как тщательно скрывать таланты. А они были. По непонятной причине природа одарила щедро. Он походя на перегонах освоил мамино элементарное волшебство, занимаясь с Као Каной - боевую магию разведчиков, общаясь с Каннос Бис Атоном – естествознание, в гостях у бабушки Чиа – плавание и дворцовый этикет. Всё, что для нормального человека было гордостью, для Хаюна – проклятьем.
Туа слушала жалобы брата в пол уха. С одной стороны, она могла быстро развеять его страхи, с другой… а надо ли? То есть надо, но не за просто так. Никакого бесплатного счастья.
Хаюн спешился. Глупо прикидывать не сейфером перед человеком, который видел, как ты бегал по воде, и Чусаку пастись без седока проще.
Они неспешно брели на четвереньках перпендикулярно вертикальной стене горы, срывая ядовитый плющ, и болтали ни о чем.  Тяжело одновременно беседовать и придумывать достойную плату за информацию.
На очередной узенькой полке Хаюн указал на черный флажок:
-Что это?
Удачно они сюда заглянули. Вот значит, где они их спрятали.
Глаза Туа загорелись азартом. Собственно, а не пойти ли брату домой, мешки набиты плотно и под завязку? Но Хаюн замер, а Туа прильнула к скале:
-Заметил?
-Да. Только не понял, кто и сколько.
-Вот и я не поняла. Уходим быстро.
-Верхом?
-Низом, - процедила Туа.
Тремя чанами ниже бок делал очередной крутой загиб внутрь, зато с него легко перескочить на противоположную стенку, рваную и почти лысую, но с вертикальной щелью.
Хаюн свистнул Чусака и поскакал следом за Туа.
Враспор сквозанул вниз и встал на уступ:
-Чего зависли?
Она молча начала протискиваться вглубь трещины.
Сразу за сестрой идти не получилось, сперва дал Чусаку ценные указания, чтоб погулял один и недалеко.
Поспешил следом, обдирая локти и одежду о мелкие сколы. Похоже, трещина появилась совсем недавно. Максимум полгода назад. Торопился, поэтому не заметил, когда ход закончился зальчиком со ступенькой в полчана. Упал некрасиво, плашмя, не успев сгруппироваться и прикусив язык. Больно, солено и обидно. Крякнул от досады: не фиг с открытым ртом ползать. Хорошо, что пол в этом месте гладкий, чистый, почти без каменной крошки.
Туа сосредоточенно что-то высматривала в углу, направив туда свет фонарика.
Дернулся по лучу, но остановил окрик сестры, а если она приказывала таким тоном, тело повиновалось мгновенно, без дополнительных раздумий, хотя любопытство подпирало: что там, чего там?
Туа поставила брата четко позади, потребовала не высовываться. И как такое возможно, интересно же? Хаюн налег на сестринскую спину, максимально вытягивая шею. Пошли двухголовым чудищем.
В углу среди камней лежали останки. Судя по форме – разведчики. Лиц не разглядеть – темные пятна, покрытые, как и тела, полупрозрачными кристаллами.
-Какой лед при такой жаре? – остановила попытку брата потрогать руками Туа. – Это какая-то консервация.
-А там что?
Слишком уж правильная груда, вряд ли природная, скорее рукотворная.
Хаюн бросился разгребать завальчик:
-Тут бумажка какая-то.
Туа перехватила находку. Затейливо сложенная записка с адресатом. Сунула за пазуху. Братец собирался возвращаться в Старый Основ, или она должна терпеть вечность?
Хаюн не согласился. В кои-то веке что-то интересное нашел! Как же без него? Может, она пойдет дальше экзамен сдавать, а он - весь такой герой – тут бы остался?
-То есть пусть все узнают, что ты по Запретной Зоне шастаешь, как по усадьбе? Вот мама обрадуется.
Короткое замечание энтузиазма поубавило, но не убило.
- Все решат, что за нами не следят, и опекунский совет вынесет постановление о передаче нас деду с бабкой, - ехидно развивала идею Туа. – Шикарно. Сомневаюсь, что они разрешат тебе держать Чусака в доме. Сдадут в зоопарк или на опыты. 
Хаюн поник. Сарказм сестры походил на угрозу, и вряд ли она шутила. Действительно, нечего ему тут светиться.
- Пойдешь по дну каньона. И чтоб ни одна живая душа не заметила. Понял? – напутствовала Туа, судорожно придумывая, как подсластить пилюлю. – И, ты это, я тебе потом одну важную вещь скажу на счет Школы. Тебе понравится, но…  будешь мне должен. Исполнишь любое моё желание. По рукам?
Туа так и не смогла оценить информацию. Пусть будет исполнение желания.
Хаюн, конечно, хотел сразу узнать и желание, и новость, которая понравится, но сестра была непреклонна. Или брат срочно валит, или они палятся вдвоем. Она, ясен пень, с позором вылетит, и вина за крах мечты ляжет полностью на брата, ибо не фиг тупить. Ещё не известно, кто их срисовал на другом боку каньона. Риски, риски.
 Хаюн обиделся, но наружу поскребся, оставляя в ходе-шкуродерке допольнительную часть эпителия.
Чусак, как послушный малыш, ждал, сунув мордаху в щель. Приветственно чирикнул. Единственная тварь на всем Триане преданная и любящая просто так.
Микся уходила за горизонт, откидывая длинные тени, так что Хаюн с оппитом ушли, в соответствии с рекомендацией, очень быстро и незаметно. Домой попали почти в полночь. Ожидал заслуженной трепки, но в усадьбе царил переполох. О находке Туа уже узнали.
Абитуриентам для выполнения задания выдали аварийный сигнал на экстренный случай.
Туа посчитала находку именно таким.  Спасатели прибыли буквально через двадцать минут. Она им всё показала. Молча. Как и ожидала, её тормознули «до выяснения обстоятельств».
Ночь прошла в расспросах. Туа пожимала плечами, ниже и ниже склоняя голову. Для себя решила, что открывать рот не в её интересах.
Молчание расценили, как реакцию на неожиданную находку. Стресс и прочее. Начали обкладывать ватой, вызвали штатного психолога.
Под утро на ковер вызвал дед:
-Кто там был?
Подразумевая под «там» грот, а под «кто» - постороннего, о присутствии которого у разведчиков появились предположения.
Туа помялась и ответила вопросом на вопрос:
-Это родители Пан Гуро?
Ту Вой Консул опешил. При чем тут родители и с чего внучка так решила?
Туа положила на стол сложенную бумажку.
Ту Вой Консул лишь коротко взглянул на неё:
-Как ты посмела что-то оттуда взять?
Они стояли напротив, разделенные столом, такие похожие, хотя и разные, высверливая глазами дыры друг в друге. Любой, увидев оба профиля, сказал бы: «Дедова внучка». Поджатые губы в нитку, прямые носы, колючий взгляд, высокие острые скулы.
Туа сдалась первой. Медленно рассказала, что в пещере едва разглядела клочок бумажки среди груды камней. Любопытство заставило записку раскопать. Предусмотрительность не позволила вскрыть самостоятельно, мало ли что за такой срок с бумагой могло приключится. Пусть разбираются специалисты. Из-за адресата «Для сыночка Рэджи Пан Гуро» оставить письмо там же она не смогла.
-Там родители Пана?
Вой Консул накрыл находку папкой. Сел за стол и задумался.
-Возможно, - медленно начал он. – А возможно – нет. Записка могла оказаться там случайно. Или её передали… для передачи. Мы пока ничего не знаем. Я бы не хотел, чтобы ты Пана обнадеживала. Обещаю, как только всё проясниться, он узнает первым.
Ту Вой отвернулся.
-Я смогу продолжить экзамен? – спросила Туа.
-Нет, - отрезал директор. – Пока нет. Судьи решат. Сколько ты отобрала флажков у другой команды?
-Восемь.
Призналась и тут же пожалела. Могла ведь соврать, что пять.
-Вернешь, - приказал дед. – Свободна.
-Да! – по-уставному откозыряла Туа. Единственное, что могла сказать достаточно звонко.
Четко развернулась и вышла строевым шагом.
За дверью навалилась едва сдерживаемая обида. Судорожно втянула воздух носом и, как не сопротивлялась, из глаз неконтролируемо потекли слезы, огромные, как виноградины и горькие, как океанская вода. Чтоб не разрыдаться в голос, прикусила губу.
Побежала в комнату порыдать, но упала на кровать и вырубилась.
Растолкали грубо. Тревожно спросили:
-Что у тебя с лицом?
Посмотрела в зеркало. Лицо, как лицо. Не вспухшее от слез, лишь прокушенная губа несколько изменила геометрию.
-Ты всё самое интересное проспала, - взахлеб рассказывала одноклассница. – Кто-то нашел в новом каньоне два трупака, и экзамен закончили досрочно. Беги, сдавай добычу, а то не засчитают.
О, как!
-А ещё из-за этого, - возбужденно докладывала подруга. – Промежуточный отдых увеличили на три дня. Какая-то дополнительная проверка трассы. Здорово, правда же? Ты домой, или останешься.? Всем оставшимся обещают дополнительные тренировки. Лично я – остаюсь. Наверно.   
Даже с отдачей восьми чужих вымпелов, баллов хватило для пятого места в рейтинге, и судьи оказались достаточно лояльны и пропустили дальше.


Как Хаюн спас каплю-падальщика

Проблемы имеют тенденцию приходить оптом.
В Старом Основе не успели обсудить находку Туа, как утром прилетело новое сообщение: на второй базе объявились монстры, напали и что-то плохое сотворили. Если бы не героические сторожевые собаки, неизвестно, сохранилась бы отара.
Срочно сообщили на пост охотников на монстров в Окру, Высшую Школу Разведки, пожарным, охранникам и, пес его знает зачем, в муниципалитет. По ответам не поняли, когда все службы отреагируют. Собрали небольшую команду из местных добровольцев. Руководство взяла на себя Као Кана. Суету развели несусветную.
Тем временем Хаюн уже подъезжал к месту нападения. Вообще-то это была промежуточная стоянка, а не вторая база. Любопытно, куда поедут охотники со спасателями?
Отправила его снова Авина. Растолкала с утра пораньше, что-то невнятное лепетала, из чего брат сделал вывод, что он опять должен спасти мир или что-то вроде того. Послал сестру в пень, но Авина умела быть настойчивой.
И вот весь такой боец, прискакал на Чусаке: где враги, сейчас всех одолею.
Проблема оказалась не катастрофой, а печалью. Ночью вышел монстр. Собаки подали сигнал опасности и первыми бросились на защиту. Одну удалось удержать. Ну, как удержать, Она на привязи была. Вторая вступила в неравный бой и погибла. Теперь на контрольной полосе между пастбищем и проклятым лесом лежал её труп, который победитель доедал.
Хаюн решительно отправился к месту побоища. А как иначе, если Чусак уже вовсю нарезал круги вокруг непонятного существа, виляя всем телом, что означало высшую степень дружелюбия и игривости.
Ошалевшие от наглости пацана дежурные пастухи не пресекли безобразие, а потом быстро успокоили себя, дескать, он хоть малолетний, но хозяин, ему виднее. Авторитет Наоты, которая по возможности брала с собой сына на перегоны, сработал отменно.
На почти лысой полосе перед Чече лежал пес. Процессы разложения ещё не начались, но так и день только начался. На мертвой собаке примостилось нечто, похожее на черного слизняка, размером с Чусака. Оно постоянно формировало из тела небольшие отростки – лапки и аккуратно ощупывало и оглаживало то, что было под ним. Вылитый подсосный младенец в поисках мамкиной чем-там-они-кормят-своих-детенышей, то есть самостоятельно добывать еду пока не умел. Но самое любопытное - Хаюн знал, чей это детеныш.
  Страна Аггава не граничила с поганым лесом, но именно там изучение монстров Черта Чесел было самым популярным направление зоологии. Существовали ученые, исследователи, каталоги, научные труды, дисциплины. Пытались создать что-то вроде монстропарка, но не получилось.
Таррон Каннос Бис Атон, как фанат учения по монстроведению, подарил Хаюну несколько брошюр с картинками, короткими сведениями и половинкой чистого листа для новых записей, если вдруг таковые появятся. Был среди них и данный представитель -  капля-падальщик. Вид не агрессивный, но очень токсичный, а также полезный и редкий. Одна такая взрослая особь однажды в Чече загнала Хаюна на дерево, откуда он наблюдал, как монстр легко скользил по склону между деревьев, пней и валежника, хотя был размером с сарай, не меньше, и сгинул с глаз долой за считанные секунды в густом завале.
Хаюн замер в растерянности. Надо бы ребенка переправить в Чече к родительнице, пока не сдох. Да ещё Чусак куда-то ускакал в чащу леса.
-Не бойтесь! – прокричал перегонщикам. – Это детеныш. Он не злой, он ядовитый.
Но работники мялись вдалеке и опасались.
– Проще на следующую базу отару перегнать, – хмыкнул вахтовый пастух. Он Хаюну никогда не нравился. Скользкий парень
-Нельзя, - уверенным голосом отрезал Хаюн.
Почему «нельзя» не придумал, но по опыту знал, что непременно найдется тот, кто обоснует.
-А следующим здесь что делать? Мамашу ждать?
Нашелся.
 – А если мамаша в Чече нас поджидает?
Перегонщики коз-оппитов знали характер озабоченных мамочек. С такими лучше не связываться. Стороной обходить… дальней.
Хаюн был готов сам-один доволочь ребенка до Черта чесел, но подозревал, что сил не хватит.
Стал жарко убеждать и раздавать гарантии. Давил то на жалость, то на долг. Рассказывал, какие капли-падальщики нужные и добрые.
-А собака случайно траванулась. Наверно, укусила, и – всё. Хана. Надо взять краги и дождевик, чтобы не прикасаться, так ничего такого и не случится.
Самым смелым оказался собачий кипер – работник, ответственный за собак:
-Если мамаша не агрессивная, зачем детеныша куда-то волочь? Пусть лежит себе, может, сам собой загнется.
Это был тупик. Аргументы за переноску малыша у Хаюна закончились.
-Я так понимаю, есть три варианта развития событий. Первый, мы его оттаскиваем в лес, не наше дело, как он там выживет дальше, зато снимаем вопрос по перегону. Второе, оставляем, как есть. Выживет, уползет сам – хорошо, не выживет, придет мамаша и всё кругом отравит, в лучшем случае. Третье – он сдохнет здесь, на его запах придут другие монстры. Тогда придется нанимать охотников для охраны. Деньги хозяйские, как бы можно наплевать, да только Наота за охрану может деньги снимать с нас, раз мы до этого довели, - рассуждал бригадир.
-Гадость какая, - поморщился второй пастух и начал тыкать прутком в детеныша капли-падальщика.
Хаюн взбеленился. Раскраснелся. Монстрика было жалко до слез. 
-А ещё она спросит, почему мы остановились так близко к Чече, - продолжил рассуждения главный по перегону, отбирая прут. – А потому что кому-то было далеко идти за дровами. Правда ведь?
-Если вырубить четыре слеги и подсунуть под собаку с этим… каплем, можно утащить и до лесу, - предложил скользкий пастух. – А там пусть сам как-нибудь мамку ищет.
И чего это он Хаюну показался скользким? Нормальный мужик!
Все очень даже нормальные, когда поставленная задача ясна и есть способ решения.
Повара оставили при отаре. Попытались и Хаюна оставить, но у того слишком свербело в ненужном месте. Метался, мешая всем, суетился, но с таким энтузиазмом, что главный рукой махнул.
Планировали отнести недалеко и бросить. Подняли импровизированные носилки. Приказали, мол, показывай, куда волочь, следопыт хренов.
Хаюн потупил взор. Он так собой возгордился, что боялся расплескать чувство глубокого удовлетворения. Самомнение прорвалось очередным коротким докладом об их беспрецедентном вкладе в науку. А нести надо к завалу. Осталось выяснить где он.
В лесу было достаточно просторно, хотя скрытые корни и ямки заставляли спотыкаться через шаг.
С радостным чириканьем подбежал Чусак. Похоже, знал путь. Пошли за ним.
Тащить пришлось триста чанов, не меньше. Наконец, остановились на пригорке, сбегавшим прямиком в буревал с буреломом, такой густой, что кошка с трудом бы пролезла.
Хаюн поднял руку, прислушался. Нет, странный свист не показался. Скомандовал:
-Оставьте тут.
Решил остаться и посмотреть на мамашу. Ага. Главный, не церемонясь, подхватил за шиворот и потащил на выход.
Хаюн зацепился руками за ствол ближайшего дерева и начал жарко объяснять, что за такую возможность готов отдать что угодно, тем более это совершенно безопасно, а для пущей надежности он залезет на дерево.
Главный махнул рукой. Все давно знали, что сын Наоты шастал по Чече, как по Окре, не зря же они – тарроннеты. Ушел, предупредив о скором отходе. Они и так задержались.
Хаюн, как и обещал, забрался на толстый сук корявого самшита и приготовился ждать долго. К его радости, мамаша не подвела и на писк малыша вылезла из завала довольно скоро. Выпростала лапу-щупалец, подхватила ребенка, покрутила так -эдак и сунула куда-то в складку тела. Накрыла ластой-щупальцем дохлую собаку. Щупальце разрасталось, пока не скрыло останки полностью, а когда снова втянулось в тело, от собаки следа не осталось, словно и не было никогда. Задумчиво покачалась на месте, ни дать, ни взять жирное желе на подносе. По блестящему, словно обмазанному маслом, телу пробежала волна и, не разворачиваясь, но изменив ориентацию «перед-зад», капля-падальщик потекла назад в валежник.
Хаюн смотрел во все глаза. Они не черные, а в темно-синюю полоску! Детей подзывают свистом! Вот бы деда Бис это увидел. Но ничего, он всё запишет и расскажет. Нет. Просто расскажет.
Пастухи его дождались. Распрощались и ушли ко второй базе, где их уже поджидали охотники с охранниками и добровольческий отряд из Старого Основа под руководством Као Каны.